На утро Лиду разбудила Арнелла.

— Вставай! — Трясла она ее за плечо. — Мы успели перепугаться из-за твоего отсутствия.

Лида открыла глаза и стала сонно оглядываться, плохо понимая, что происходит вокруг. Бок ее болел из-за какого-то корешка, всю ночь впивавшегося в него, рука затекла, а в голове все еще звучал какой-то странный, чуть шипящий голос, оставшийся от только что виденного ею сна.

— Хорошо что Атли сказал, что видел тебя тут после боя. Огнев перепугался из-за твоего отсутствия не на шутку. — Продолжала тараторить Арнелла. — Что произошло, как ты могла уснуть на траве? Она же холодная, так простудиться не долго.

— Я не заметила, что мне холодно. — Удивилась Лида.

— Уже то, что тебя последним видел Атли наводит на подозрения. — Арнелла села рядом с Лидой. — Вы вчера повздорили с ним?

— Вроде того. — Согласилась Лида.

За время поездки девушки успели подружиться. Несмотря на предубеждения, которые у них обеих были относительно друг друга, поговорить о чем-либо женским в пути был решительно не с кем, к тому же обе поняли, что их интересы не пересекаются — у Арнеллы в самом разгаре был роман с Рино, а Лида начинала нервничать только в то случае, если кто-то подходил к Атли слишком близко, чего Арнелла не делала. Поэтому сейчас Лида с радостью пересказала Арнелле вчерашний разговор с Атли. К ее удивлению Арнелла не стала возмущаться, говорить что «все мужики такие» и слова про постель вообще словно бы мимо ушей пропустила. Она вдруг посерьезнела:

— Он чувствует свою судьбу. Не всю целиком, но что-то близкое. И от этого ему страшно. Но ты тут не виновата.

— Еще бы! — Согласилась с Арнеллой Лида.

— Его судьба дана ему с рождения и ты — лишь часть этой судьбы. — Продолжила Арнелла. — От него даже гадалки нормальные шарахались. Когда-нибудь он станет великим… но перед этим ему придется преодолеть очень сложные испытания. Я не знаю, какие, но ему будет очень плохо и очень тяжело. Этого то он и боиться.

— Понятно. — Вздохнула Лида, все еще не слишком верящая предсказаниям и разговорам про судьбу. — А еще мне снился какой-то подозрительный сон.

— И что тебе снилось? — Поинтересовалась Арнелла.

— Какой-то странный мужик. — Ответила Лида. — Высокий, совершенно седой. Вообще с виду старик — стариком. Только лицо без единой морщинки. Молодое, даже детское. В сочетании со стариковскими патлами производит жутковатое впечатление. И голос шипящий какой-то. Он что-то говорил. Но я запомнила только одну фразу: «я приду за тобой, когда настанет время». Остальное не помню.

— Ты спокойно об этом говоришь? — Удивилась Арнелла. — Я бы проснулась с криками и в холодном поту! Впрочем, тебе этот человек неизвестен.

— Кто это был?

— Ничего не могу утверждать наверняка, я ж не видела твой сон. Но я знала только одного жителя данного мира, который подходит под твое описание. Это Агед.

— Тот самый, чью башню мы видим из-за гор? Но ведь он же умер! Да и как он мне мог присниться, я же не видела его раньше. — Возразила Лида.

— Если ты не возражаешь, я попробую увидеть твой сон. — Предложила Арнелла. — Это довольно простой фокус. Расслабься и закрой глаза.

Лида послушно выполнила сказанное Арнеллой. Вскоре она почувствовала, как к ее вискам прикоснулись тонкие руки Арнеллы. Несколько минут они сидели молча, потом Лида почувствовала, что ее виски словно стали нагреваться, она хотела сказать об этом Арнелле, но так вдруг ойкнула и отскочила от Лиды. Открыв глаза Лида увидела, что Арнелла удивленно моргает, потирая покрасневшие руки.

— Я не знаю, почему, но я не могу посмотреть твой сон. — Сказала Арнелла. — Меня туда не пускают. И это еще один аргумент в пользу того, что тебе приснился Агед. Раз ты сама не сопротивлялась, то возможно он не хотел, чтоб я его увидела. А ты не заметила ничего подозрительного в приснившемся?

— Глаза. — Вспомнила Лида. — Точно. Голубые и словно блеклые какие-то. Страшные, мне неприятно было сталкиваться с ним взглядом.

— Без сомнений, это он.

— Если он обещал придти за мной, а он умер, то это значит и я скоро умру? — Испугалась Лида.

— А кто тебе сказал, что он умер? — Спросила Арнелла. — Он исчез. Его башня была разрушена, а это чаще всего говорит о смерти владельца. Но тропы главы совета магов неисповедимы. Как видишь, сейчас башня стоит целехонька и в этом мире не так уж много магов, которым под силу было бы ее восстановить.

— Будем надеяться, что это всего лишь сон. — Пожала плечами Лида, вставая с травы.

— Если тебе так легче, то надейся. Кстати, у нас неприятные новости. — Добавила Арнелла.

— Какие?

— Ночью кто-то пугнул лошадок.

— Вы же с Рино утверждали, что эльфийских лошадей не надо стеречь и они не убегут от хозяина. — Вспомнила Лида.

— Это так, но кто-то очень хотел их спугнуть. Или увести. Ржания никто не слушал, следов борьбы нет. Лошади ушли и вернуть их у Рино не получилось. Так что дальше мы пойдем пешком.

— Новость неприятное, но я уже ждала чего-то худшего.

— Поверь мне, тяжелые рюкзаки сделают наше путешествие втрое менее приятным, чем хотелось бы.

— Естественно. Но все живы и это не может не радовать.

— Да ты оптимистка, — весело засмеялась Арнелла. — Пойдем умываться, завтракать и пора в дорогу. Задерживаться рядом с башней нам ни к чему.

— Это точно, — согласилась Лида и они вместе с Арнеллой направились в сторону лагеря.

Большую часть вещей пришлось бросить прямо на привале. Взяли только самое необходимое, но и этого оказалось много. Рюкзаки были тяжелые и идти с ними оказалось для Лиды, Андрея, Атли и Вили сущей пыткой. Остальные, привыкшие к походам, шли гораздо легче. Донован и Бран взвалили на себя двойную ношу. Утешало лишь то, что оставалось не так уж далеко до Джилалабада. Первые поселения этого восточного государства, по словам Огнева, располагались в предгорьях. И хотя Джилалабад не славился ни добрым отношением к путникам, ни процветанием и благоденствием, лошадей там наверняка можно будет купить: звон золотых монет понимали везде, а их с собой было в достатке.

По горной дороге идти пришлось никак не меньше недели. Для Лиды все эти дни слились в один сплошной кошмар и она потеряла им счет. Короткие передышки на сон не давали отдохновения, спать пришлось на тонких пледах, расстеленных прямо на камнях и от этого все тело покрылось синяками. Удобные походные матрацы остались вместе с палатками на месте сражения с витчами. Тяжелый рюкзак давил на плечи, если выглядывало солнце, то пот начинал катить градом, заливая глаза. Если же его скрывали тучи, то налетали пронизывающие порывы еще холодного весеннего ветра. Плечи болели не переставая, но отдохнуть было невозможно. Огнева не на шутку обеспокоили витчи и он хотел побыстрее перебраться через горы, а, по возможности, быстрей доставить Андрея и Лиду до Изначального камня. Когда в одни из дней ближе к полудню раздался голос Брана со словами: «Видны крыши домов», Лида даже не предала этому значения. Она решила, что и голос, и дома, всего лишь мираж уставшего от долго и трудного пути человека. Но пологие, покрытые плитами из смеси глины и сухой травы, крыши упорно не исчезали из виду. Вслед за ними показались глиняные стены и немногочисленные люди, снующие между ними. Где-то мычала корова, близ дороги паслись козы. Последние метры перед отдыхом в гостинице, Лида почти летела над дорогой. Все заслоняло одно желание6 во что бы то ни стало, дойти.

Горный поселок оказался не таким уж и маленьким, но оживление, царившее во дворе единственного постоялого двора казалось странным, особенно для этого времени суток. Огнев постучался в дверь, ему долго не открывали. А когда взъерошенная девица таки соизволила приоткрыть дверь, то лишь для того, чтоб гаркнуть «мест нет, никого не принимаем» и вновь попытаться эту дверь закрыть. Впрочем, не тут то было. Огнев быстро сориентировался в ситуации и крепко схватил дверную ручку, для надежности поставив ногу между дверью и дверным косяком.

— Это почему это у вас мест нет, милочка? — Поинтересовался он. — Где же отдохнуть усталым путникам?

— А мне то какое дело? — Буркнула девица. — А ну пусти дверь, а то хозяина кликну.

— Зови кого хочешь. — Голос Огнева стал жестким. — Но пока мы не найдем ночлег, никуда отсюда не уйдем.

— А ну убирайся. — Грубо зашипела девица. — Ишь наглые, не принимаем никого нынче. Сам повелитель Исмаил наш край посетил, еще не хватало, чтоб мы всякую рвань бродячую с ним по соседству селили.

— Исмаил, вот как! — Лицо Огнева просветлело. — Тогда мы договоримся. Я должен его видеть.

— Еще чего! — Возмущению девушки не было предела. — Не положено, Повелитель кушать изволит, а просителей принимать вообще не велено.

— А ну прочь с дороги. — Гаркнул на девушку Огнев. — Нашла просителя, шваль кухонная.

Решительным движением он отодвинул девушку от двери и вошел внутрь. Естественно она сопротивлялась, но силы были не равны и ее усилия ни к чему не привели. Оба они скрылись в глубине коридора, а остальные путники обессилено опустились на тюки. Идти куда-либо еще сил у них не было. Огнев появился спустя десять минут, его сопровождали четверо слуг, на лицах которых читалась подобострастная услужливость и до противного предупредительный хозяин постоялого двора.

— Вещи отнесите наверх. — Распорядился Огнев. — И подготовьте покои для моих спутников.

— Помилуйте, благородный господин! — Заныл трактирщик. — Где же мы возьмем столько покоев? У нас маленький постоялый двор, сюда обычно и путники то не заходят, а тут сразу столько именитых гостей!

— Но моим друзьям надо где-то спать. Устройте это! — Приказал Огнев.

— Сию секунду, не извольте беспокоиться. — Хозяин двора шикнул на одного из слуг и тот резво побежал внутрь помещения. — Мы разместим вас в комнате для прислуги. Она обширная и коек вам там хватит.

— Не думаешь же ты, что мы станем спать с прислугой и ее клопами? — Возмутился Огнев.

— Нет, нет. Что вы! — Тавернщик явно испугался. — Мы там все перестелим, а слуги поспят в других помещениях.

— Если слуги будут спать в помещениях лучше, чем комната для прислуги, я не удивлюсь. — Ворчливо заметил Огнев, но трактирщик уже исчез в недрах постоялого двора.

— Ну ты… — Начала было Лида, но Огнев приставил палец к губам, прося замолчать.

Комнату для них приготовили в считанные минуты. Было видно, что убирали ее наскоро, но постели сверкали белизной, а следов живших здесь еще недавно слуг не осталось и в помине. Когда дверь за ними закрылась, Лида подошла к Огневу и тихо спросила:

— Что все это значит?

— Исмаил — мой давний товарищ. — Так же тихо усмехнулся Огнев. — Он ведь не всегда был местным Повелителем.

— А кем он был раньше? — Поинтересовалась Лида.

— Странствующим принцем, которому совершенно не хотелось садиться на трон. — Ответил тот.

Вскоре слуги принесли теплую воду и ширму. Путникам было предложено помыться, но исключительно с помощью слуг. Для Лиды это если и не стало шоком, то уж неприятным сюрпризом — точно. Однако, дорожная пыль никому не была приятна и предложением воспользовались все. Вскоре их чистых и уставших оставили в покое, и все буквально попадали спать, проснувшись только под вечер.

Путники только начали скидывать с себя оковы сна, за окном уже темнело, когда в дверь вновь постучали.

— Кто? — Заорал Огнев.

Дверь отворилась и на пороге комнаты появился достопамятный хозяин постоялого двора.

— Повелитель Исмаил ожидает вас к ужину. — Отрапортовал он.

— Через пять минут мы спустимся. — Кивнул Огнев.

Как только дверь закрылась, он вскочил с кровати со словами:

— Поторапливайтесь. Хоть Исмаил мне и друг, но повелительских привычек он успел уже набраться. — С этими словами Огнев спешно приводил себя в порядок. — Да если он нам и простит опоздание, то не стоит ронять его авторитет. Так что расчески в руки и бегом.

Никто не заставил себя долго ждать. Через пять минут все девятеро уже спускались по лестнице парадные на столько, на сколько это было возможно в походных условиях. Первым шел Огнев, зайдя в зал он склонил голову в легком поклоне и лишь затем проследовал к столу, оставшись, однако, стоять рядом со стулом. Его примеру последовали и остальные.

— Присаживайтесь. — Раздался тихий, мягкий голос. — Приступайте к трапезе, вы же наверняка устали с дороги.

Огнев, а вслед за ним и остальные, послушно сели. Есть действительно хотелось ужасно, потому руки сразу же потянулись к многочисленным блюдам, стоявшим на столе. Краем глаза Лида, не в силах победить любопытство, стала наблюдать за Исмаилом. Повелитель оказался крепко сложенным мужчиной, не старым, но уже с седой копной когда-то черных волос и печальным взглядом. Он почти ничего не ел, лишь время от времени прикладывался к большому резному бокалу с вином.

Когда первый голод был утолен, Огнев налил всем вина и поднял бокал.

— За гостеприимного хозяина! — Сказал он.

— Я бы выпил за то, что ты оказался в этих краях. — Улыбнулся Исмаил, когда вино было выпито. — Что привело тебя сюда? Я ведь знаю, что ты не любишь моей страны.

— Не так много жителей запада, которым по душе Джиллалабад. — Вздохнул Огнев. — С твоим приходом к власти Джиллалабад перестал быть пугалом для Авителя, но должен пройти не один десяток лет, чтоб эльфы и араксы стали у вас частыми гостями.

— Это так. — Согласился Исмаил. — Так зачем же ты со своими друзьями пришел в мою страну?

— И у стен есть уши. — Покачал головой Огнев. — Мы идем своей дорогой и нам надо пройти через Джиллалабад, на восток. Куда — я хотел бы оставить это в тайне.

— Ты имеешь право на свои тайны. — Ни одна эмоция не отразилась на лице Исмаила при этих словах. — Ты мой друг и я не буду спрашивать то, о чем ты не хочешь говорить. Я мог бы помочь тебе…

Он не успел договорить, когда дверь распахнулась и на пороге появился высокий, смуглый, подчеркнуто-богато одетый юноша. Он был удивительно похож на Исмаила, но вместо спокойствия и печали, отражавшихся на лице повелителя, юноша излучал жестокость и непреклонную волю.

— Отец. Я прибыл по твоему приказу. — В его словах была лишь плохо скрываемая досада и ни капли почтения.

— Я рад видеть тебя, Аданар. — Исмаил не обратил внимания на интонацию сына. — Присаживайся за стол, я познакомлю тебя с моими гостями.

— Ради этого ты оторвал меня от моего отряда? — Спросил Аданар, однако за стол сел.

— Вовсе нет. Ты сам знаешь почему это случилось. — Лишь на секунду в голосе Исмаила засквозил лед. — Это Огнев, я рассказывал тебе о том, как мы с ним вместе путешествовали. Я думаю, лучше будет, если он сам представит тебе своих друзей.

— Атли и Вилли, сыновья Орни из Ранвира. — Начал представлять товарищей Огнев. — Арнелла, дочь Лина, Рино, первый менестрель двора Эльфленда, Бран, клерик света, Донован, Лида, Андрей — путешественники, мои хорошие друзья.

Только при упоминании Орни из Ранвира, Аданар уважительно кивнул, все остальные имена прослушал с подчеркнутым презрением на лице.

— Отец, я устал с дороги. — Обратился он к Исмаилу. — Разреши мне пройти в мои покои и отдохнуть.

— Конечно, я не буду тебя держать, раз ты устал. — Ответил Исмаил. — Иди.

Аданар встал из-за стола и ни с кем не прощаясь вышел из зала. Лишь когда его шаги стихли в недрах спальных покоев, Исмаил позволил себе вздохнуть.

— Мой сын вернет Джиллалабад в прошлое. — Обратился он толи к Огневу, толи к самому себе.

— Джиллалабадом правишь ты, а не Аданар. — Возразил ему Огнев.

— Мое время уходит. Я чувствую, как оно словно песок проскальзывает сквозь пальцы. — Вздохнул Исмаил. — Но как там поживают в мире? Что изменилось в Эльфленде?

Остаток вечера прошел за разговором. Исмаил оказался проницательным собеседником и внимательным слушателем. В конце концов Огнев рассказал ему даже о появлении Лиды и Андрея в этом мире. Услышав их историю, Исмаил посерьезнел и, пообещав дать лучших лошадей для всех спутников, посоветовал не задерживаться в пути. Решили один день отдохнуть в этом небольшом, горном селенье, носящим смешное название Ягов рог, и лишь потом отправится в путь. Из разговора Исмаила и Огнева Лида поняла, что Камень должен находится не так уж далеко от границ Джиллалабада. Впрочем, Огнев высказал опасение, что пройти к Камню не так то просто.

— Попробуйте попросить помощи у озерных фей. — Посоветовал Исмаил. — Прекрасные создания не вмешиваются в дела «тяжелых», как они говорят, но могут проявить сочувствие к вашей истории.

— Не хотелось бы с ними связываться. Это большой риск. — Возразил Огнев.

— Не больший, чем соваться в осиное гнездо, под названием Джиллалабад. — Парировал Исмаил.

На том и порешили, перед тем, как разойтись спать.

Проснулась Лида, когда солнце клонилось к полудню и просторная комната была залита ярким солнцем. Быть может, она бы проспала весь день, но весеннее солнце стало нестерпимо жарким и поневоле пришлось открывать глаза. Соседние койки уже опустели, лишь на той, что стояла в углу, как ни в чем не бывало, спал Бран. Солнце ему не мешало. Лида наспех умылась и спустилась вниз, в надежде найти кого-нибудь в общем зале, но и там ее ждала неудача — никого, кроме полирующих столы слуг, не было. Бывшая вчера столь нелюбезной служанка принесла Лиде завтрак и не сказав ни слова удалилась. Есть совершенно не хотелось, к тому же еда оказалась пересоленной, поэтому выпив предложенный компот, Лида решила прогуляться по городу.

Она открыла тяжелую дверь и вышла во двор. На каменной скамье, подставив осунувшееся за время странствий лицо, сидел Атли. Вид его был как всегда безупречен, он уже успел где-то раздобыть новый костюм и Лида в очередной раз пожалела, что так наплевательски отнеслась к своей одежде.

— Доброе утро. — Поприветствовала она его.

— Доброе. — Отозвался Атли, даже не повернувшись в ее сторону.

Лиде стало обидно. Атли был единственным, кого ей встречать не хотелось. И спрашивать его о чем-либо желания не было. Поэтому твердым шагом она прошла через двор и вышла на пыльную, пустую улицу, в надежде встретить своих спутников где-нибудь в городе.

После хорошего отдыха Ягов рог показался Лиде забавным городишком. Свежая трава пробивалась по краям дорожки, обрамляя невысокие глиняные заборы за которыми располагались то невысокие корявые развалюхи, а то и каменные дома, намекавшие на состоятельность своих обитателей. Впрочем, на стенах и тех и других аккуратными снопами висели сушившиеся на солнце травы, а крыши всех жилищ были сделаны из одинаковой, промазанной глиной соломы.

Первые минуты Лида с интересом разглядывала окрестности, но вскоре ее стало охватывать беспокойство. В начале оно было смутным и непонятным, потом вылилось в конкретную группу молодых людей, шедших вроде бы не за ней, но не отстававших уже длительное время. Она надеялась, что улица выведет ее к какому-нибудь людному месту, но та лишь разветвлялась причудливым узором и все шла и шла между домов. Видимо, Лида неправильно выбрала направление. Дома становились беднее и это указывала на приближение к окраине. Возвращаться другой дорогой Лида побоялась, в век отсутствия мобильной связи не долго и заблудиться. Поэтому, она развернулась и пошла обратно. В конце концов, стоять к врагу лучше лицом, чем спиной.

Парни, шедшие за ней, явно не ожидали того, что она пойдет им на встречу. Но и отступать не стали. Их было четверо и этого хватило, чтоб перегородить дорогу от забора до забора.

— Куда направляешься, красотка? — Спросил один из них. — Не хочешь ли пройтись со мной?

— Разрешите пройти. — Как можно спокойнее попросила Лида.

— Пройти ей надо! — Засмеялся другой. — Пришла уже, не надо тебе никуда проходить.

— Непонятливая. — Хихикнул третий. — Придется объяснять.

— Клеймо ей на лоб так и просится. — Потер грязные руки тот, что заговорил с Лидой первый.

— Сразу ее на рынок, перекупщикам. — Предложил четвертый. — Они клеймо уж поставят, а нам деньги только делить.

Лиде стало по настоящему страшно. Оружия у нее с собой не было, да и мужественной воительницей она себя не ощущала. Противников было четверо и каждый из них превосходил ее по силе, а в районе, в который она зашла, ее вряд ли кто-то станет искать.

— Что здесь происходит?

Словно гром среди ясного неба, за спинами парней раздался голос. Лида не поверила своим ушам, но она не могла ошибиться — голос принадлежал Атли. Но что он мог сделать один, против четверых? Он не был хорошим бойцом, Лида прекрасно это знала. Впрочем, ничего делать он и не собирался.

— Мне повторить свой вопрос? — Его голос так и сквозил надменно-повелительными нотками.

— Мы тут… — Один из парней попытался что-то сказать в свое оправдание, но смутился на полуслове и отошел в сторону.

— Девка ничейная ходит. — Пришел ему на выручку товарищ. — А раз ничья, так мы и решили определить.

— Да, чего она шляется то? — Тут же нашелся смутившийся было парень.

— А кто вам сказал, что она ничейная? — Тем же надменным тоном поинтересовался Атли.

— Одна, голова непокрыта. — Объяснил парень.

— И что? Не для вас разве законы пишут? Повелитель Исмаил уже десять звезд кряду издал указ о вольном перемещении женщин.

— Ерунда какая. — Фыркнул один.

— Да я такое и читать то не стану, не то что следовать. — Возмутился другой.

— Ты? Читать? — Заржал третий. — Да ты ж и не умеешь.

— Ну, вот что. — Прервал их дискуссию Атли. — Девушка моя. И чтоб духу вашего здесь не было.

Лидины обидчики не заставили себя упрашивать, как один моментально растворившись в одним им известных дворах и подворотнях. Лиду трясло. Только когда опасность миновала, она поняла, насколько шатким было ее положение. Ни слова не говоря, Атли подошел к Лиде и обнял ее, а она нашла в себе силы лишь на то, чтоб зарыдать у него на плече.

— Успокойся. Не плачь. — Шептал он ей. — Все хорошо.

— Как? — Всхлипывала Лида. — Как ты узнал, где я?

— Потом. — Атли нежно погладил ее по волосам. — Пойдем отсюда, посидим где-нибудь и я тебе все расскажу. Только не плачь.

— Ладно. — Согласилась Лида, в очередной раз громко всхлипнув.

Они шли по залитой солнцем улице держась за руки. Чем дальше они отходили от страшной окраины, тем легче было Лиде. Слезы высохли, она перестала рыдать, к тому же Атли вдруг стал таким же как раньше и с ним было уютно и спокойно. Вскоре они миновали постоялый двор и вышли к небольшому рынку, куда в выходные дни стекались торговцы и покупатели из окрестных сел. Народу сейчас на рынке было не много, впрочем жизнь здесь полностью не замирала никогда. У входа на рыночную площадь торговец продавал лепешки с овечьим сыром и пиво местного приготовления, тут же стояли хлипкие деревянные столы и скамьи, на одной из которых устроились Атли и Лида. Пиво оказалось горьким и до безобразия жидким, а лепешки несвежими, но ни тому ни другому они не придали значения.

— Я так и знал, что на тебя нападут. — Сообщил Лиде Атли. — Потому пошел за тобой следом, когда ты вышла со двора.

— Но откуда? — Лида была удивлена.

— Местные обычаи. — Пожал плечами Атли. — Ты как-то обвинила араксов в непочтительном отношении к женщинам, теперь тебе довелось познакомится с мнением джимиров по этому вопросу.

— То есть женщины не могут ходить по улицам? — Воскликнула Лида.

— Могут. — Ответил Атли. — В сопровождении мужчины, с рабским клеймом на лбу или укутавшись в огромный платок так, чтоб не было видно лица. Женщина считается собственностью мужчины. Повелитель Исмаил издал указ, признающий женщин равными людям, но многие джиллалабадцы восприняли это как оскорбление и не хотят его выполнять.

— Какой ужас! — Возмущенно сказала Лида.

— Вот видишь, — Атли уставился в кружку с пивом так, будто на ее дне можно было найти клад. — В Равенленде такого никогда не было.

— Прости. — Лида положила свою руку Атли на плечо. — Правда. Я была не права. И спасибо тебе, что спас меня.

— Я бы не простил себе, если б с тобой что-то случилось. — Признался Атли. — Я бы просто не смог жить без тебя.

— Ты это серьезно говоришь? — Переспросила Лида.

— Вполне. — Качнул головой Атли.

— По тебе этого не было заметно. — Возразила Лида.

— А разве все должно быть заметно? — Атли подсел к Лиде поближе и слегка обнял ее. — Скажи, разве тебе мало того, что я говорю это сейчас?

— Нет. — Она положила голову ему на плечо. — Мне приятно это слышать.

На постоялый двор они вернулись уже под вечер. То, что они вместе и даже держаться за руки вызвало неоднозначную реакцию. Арнелла весело подмигнула Лиде, Огнев и не думал скрывать своего удивления, а Андрей с ворчанием «что ты в нем нашла?» сделал вид, что ничего не замечает.

На следующее утро, с первыми лучами солнца, она выехали в дорогу. Повелитель Исмаил сдержал свое обещание и их ожидали не только лучше лошади, которых удалось достать в Ягове роге, но и полный комплект вещей, которые могли понадобится в дороге, а так же запас вкусной еды. Атли и Лида держались вместе. Временами Лиде казалось, что можно было бы вернуться обратно, остаться жить с Атли, в Равенленде. Но словно какие-то высшие силы сковали ее язык, она так и не смогла об этом заговорить. И потому не оставалось ничего другого, кроме как следовать к Изначальному Камню.