Уснув в ванной, Харос очнулся от того, что вампиры из его семьи хлопнули дверью, уйдя на охоту. Ага, стало быть, скоро полночь. Хорошо же он задержался, пообещав Тио быстро переодеться и вернуться. Прошло не меньше полутора часа. Его ещё ждут фигуры на шахматной доске? Да куда бы им деться. Смыв с себя душистую пену, Харос повертел бутыльки с маслами, выбрал один, сладковато-пряный, и, наспех натершись его содержимым, побрызгал на себя туалетной водой. Благоухая, как восточный базар, терпко, насыщено, но со вкусом, он покружил в белом полотенце на бедрах среди своего гардероба и решил, что темно-синее настроение ещё при нем, как и вчера, поэтому выбрал почти такой же камзол, как тот, что увел у него куда-то Рум. Задумавшись, за каких будет играть, за белых или за черных, он застопорился перед ящиком с перчатками. Если за черных, то одеть черные, в тон? Или сольётся? Нет, лучше сохранить контраст, надеть белые. Но хочется черные… тогда он будет играть за белых. Да, за белых, в черных перчатках. Слащаво улыбаясь самому себе, он натянул шелковистую ткань на пальцы. Натянув высокие голенища ботфорт, он расправил раструбы с отворотами на коленях, полюбовавшись, как зрительно удлинились его и без того не короткие ноги. Плавясь от эстетического блаженства, приносимого самому себе, Харос вышел на улицу, готовясь к скучнейшему занятию, которое он научился ценить исключительно благодаря красоте лакированных лошадей, ферзей, слонов и пешек, королей и королев, чьи деревянные шаги по клетчатому полю отдавались под сводами заалтарной залы наподобие эха шагов в старинном замке.

Навострившись к заброшенной церкви, Харос заметил Рума, прошествовавшего перпендикулярно ему, в направлении к тропе, ведущей на турбазу. На нем был заимствованный у вампира наряд, а вид имелся столь увлеченный, что он сам не заметил никого, кроме чего-то, что видно стояло у него перед глазами и манило куда-то прочь. Заинтригованный, Харос прошел бы мимо, но издали увидел, что его камзол порвался по шву на спине Рума, потому что был маловат для габаритов того. Ахнув, кровопийца прищурился и, не прощая подобных издевательств над своими модными изысками, побрел следом, желая выговорить всё, что закипало в душе. Но постепенно Рум окончательно ввел Хароса в состояние любопытства, и ему вздумалось сначала проследить за тем, куда тот идет, а потом уже выяснять отношения и ссориться из-за одежды, как из-за женщины.

Лес расступался перед двумя пешеходами. Преследование было неслышным, ведь вампир умел становиться фактически незаметным, а Рум сам издавал столько шума, шаркая ногами, откидывая ветки с дороги, что через этот оркестр шорохов нельзя было уловить легкую поступь Хароса. Становилось ясно, что путь лежит в лагерь, где отдыхали школьники. Что там мог забыть Рум? Впрочем, он любит потрепаться и всегда легче сходится с теми, кто помоложе. Неужели завел себе друзей? Или подружку? Харос коварно ухмыльнулся. Можно подглядеть за свиданием Рума, а потом подкалывать его на этот счет. Отлично!

Свернув правее, молодые люди огибали озеро, переходя на высокий берег, с которого открывался очень красивый вид, особенно на рассвете или закате. Но ни того, ни другого Харос толком видеть не мог. Только сумерки, или когда ночь была ясной, и луна и звезды мерцали в глубоких водах. Почти как сегодня, но ещё было не полнолуние, и света не хватало на полноту блеска озерной поверхности. Неощутимый полет воздуха, напоминающий сквозняк, дул со спины, поэтому предугадать, что ждало впереди, Харос не мог по запаху. Но какое-то чутьё подсказывало, что в беседке, сконструированной специально, как смотровая площадка, кто-то есть. Это хорошо, а то, понимая, что Рум движется в одинокое и безлюдное место, Харос грешным делом подумал, что тот обрядился в вампира и решил повеситься, поскольку ему не дано стать таковым. Но нет, всё гораздо прозаичней. Свиданка.

Замедлившись и увеличив расстояние, уже поняв конечную цель, Харос принялся перебегать от сосны к сосне, пока Рум преодолел четыре деревянных ступеньки внутрь восьмиугольной открытой беседки, крыша которой держалась на резных столбцах. Посередине неё тоже прорастала сосна, для которой в крыше проделали отверстие. Дерево с годами стало толстенным, и за ним не всегда было видно, есть ли кто-то по другую сторону. Рум заглянул за него и улыбнулся кому-то. Харос просеменил ещё три метра и потянулся высунуться за этот мешающий ствол. Выпирающая филейная часть… так-так, девушка… волосы… светлые, даже в темноте видно… вьющиеся или накрученные… ага, губа не дура у этого недоразумения вампирского рода, Харосу такие тоже нравятся… Что? Это же его блондинка! Вампир вцепился в сосну, у которой стоял, и её кора захрустела. На ней остались царапины от пяти ногтей. «Сучонок!» — завизжал в мыслях Харос, беря себя в руки. О чем они там говорят?

— Я имела в виду не совсем это, — спрыгнув с парапета, расплылась в игривой улыбке Кэрри. — Костюм — это хорошо, но ты ведь выглядел совсем иначе. Разве ты не можешь полностью сменить облик?

— Могу, но не сейчас, — увиливая, отводил глаза Рум. — Для этого нужны определенные обстоятельства…

— Какие? Голова петуха, жабьи лапки, кровь девственницы? — Неподалеку опять раздался скребущий звук ломающейся древесины. — Ты слышал? Опять?

— Наверное, макушки сосен скрипят. От ветра они гнутся и издают такие звуки. — пожал плечами Рум. Кэрри недоверчиво посмотрела в сторону чащи. Ветра-то не было никакого. — Нет, для этого нужно кое-что другое.

— Что же? — откровенно флиртуя друг с другом, молодые люди направились на выход из беседки. Спрыгнув со ступенек, Рум подал руку девушке, помогая ей не споткнуться во мраке ночи.

— Закрой глаза, я кое-что попробую, — встал он перед ней. Кэрри, догадываясь о чем идет речь, закусив губу, пыталась не улыбаться. Она видела его второй раз, и первый был при странных обстоятельствах, но вел он себя, как безобидная симпатяга, и это располагало. К тому же, на турбазе началась дискотека и её менее удачливые одноклассницы наверное пытают счастье в первом опыте со своими ровесниками, а у неё тут возможность приволочь туда такого парня! Он лет на пять её старше. Все подруги обзавидуются. Офигеть!

— Закрыть глаза, говоришь? — девушка сомкнула веки, сдерживая смешок.

— Не подглядывай, пока я не разрешу. — улыбнулся и Рум, плавно наклоняясь, чтобы поцеловать новую знакомую. Что было оттягивать? Если не заткнуть ей рот, она опять будет рассуждать на тему его вампирскости, не будучи в ней компетентна, и сомневаться в ней.

Харос, к тому времени оказавшийся от них уже на расстоянии метра, не выдержал больше на это смотреть и, перенеся всю силу злобы в кулаки, выпрыгнул из укрытия, повалив Рума в кусты напротив. Со стороны это выглядело, как прыжок рыси, дугой выстрелившей в воздух и, схватив дичь, приземлившейся по другую сторону тропы. Но никто этого не видел, поскольку Кэрри закрыла глаза и лишь удивленно тряхнула головой от непонятного звука, пронесшегося над ухом, за которым последовал хруст лесной подстилки за её спиной.

— Рум? Что такое? Можно открыть глаза? — ей никто не ответил.

Тем временем Харос прижал друга к земле, схватив за грудки.

— Ах ты блудливая сволота! — прошипел он в испуганное лицо того. — Если высунешься сейчас отсюда, то я расскажу твоему отцу, что мы не берем тебя с собой на охоту, и вообще, вычеркнем тебя из нашей компании, понял?

Дороживший тем, что тусуется с вампирами, Рум быстро кивнул. Выяснять у него, что он наболтал девушке, и почему они договорились здесь встретиться, времени не было. Харос выпрыгнул из кустов и, отряхиваясь от мусора листвы, шишек и травинок, предстал перед Кэрри.

— Рум! Ну что? Я открываю глаза, всё! — едва пригрозила она и тут же распахнула очи. — Твою ж мать!

Удивление девушки было сродни ужасу. Она до последнего не верила ни в какое волшебство и, понимая, что над ней шутят, подыгрывала бредням Рума ради продолжения общения. Но вот, за какие-то считанные мгновения перевоплощение свершилось и напротив стоял тот самый обалденный принц из пьяного сна.

— Ты смог! Господи, Рум, ты реально превратился! — открыла она рот, обежав вокруг обновленного индивида и оглядев его с головы до ног.

— Теперь можешь называть меня Харос, — улыбнулся он, поправляя кружевные манжеты.

— Харос? У тебя для каждой ипостаси своё имя? — всё ещё зачарованная, Кэрри цокнула языком. — Блин, ты… ты, ну блин, ты на самом деле вампир, офигеть!

— Вампир? — насторожился он самый. Что ещё эта человечья особь натрепала его принцессе? Нельзя разоблачать себя, нельзя! — Нет-нет, ты что-то не так поняла… как тебя зовут?

— Кэрри! Мы же знакомились! — насупилась она, легонько стукнув его по плечу.

— Да? Ах, ну да, да… — закивал Харос. Сказать, что он другой, а не тот, предыдущий? Но вроде бы так она ему доверяет, не боится его. А если перечеркнуть всё и начать заново, то неизвестно, что из этого выйдет. — Кэрри, я не вампир, что за глупости?

— Но ты же сам меня в этом убеждал! — взгляд, полный ненависти, был брошен в молчаливые кусты. — Вот, смотри, ты что, не помнишь? Ты укусил меня вот сюда.

Девчонка развернулась к нему спиной и оттянула ворот футболки, указав на две крошечные точки. Днем она уже вывернулась с зеркальцем и заучила их месторасположение.

— Кто тебе сказал, что я? Не я это вовсе. — открестился Харос от совершенного негуманного преступления.

— Ты же сам и сказал! Если не ты, то кто же? — настойчиво уставилась на него Кэрри.

— Да кто угодно! Муха, комар, пчела…

— Дважды?

— Жадная пчела. — уточнил Харос, подняв указательный палец вверх.

— Ты ещё и в перчатках? Я сразу не обратила на это внимание. — «Конечно, потому что на этом негодяе, не имеющем вкуса, их не было» — усмехнулся про себя Харос. — Рум…

— Харос! — перебил он её, злясь, что ей успел попудрить мозги другой. Одернув себя, он сделался милее. — Да?

— Харос, ты пойдешь со мной на дискотеку?

— На дискотеку? — выпучил глаза вампир. Он, конечно, не многовековой, но из танцев знал лишь вальсы и гальярду. Ну, может быть, ещё менуэт осилит, но дискотека… с этой ужасной грохочущей музыкой, созданной деградирующим поколением, выражающей упадочность, эти мотивы и электронное звучание — сплошной декаданс, выдержат ли его щепетильные уши подобное? А танцы? Ну какой он танцор под всё это? Кэрри взяла его за руки и умоляюще запрыгала, сделав жалостливые глазки.

— Ну пошли! Я хочу, чтоб ты был моим парнем на этой вечеринке.

— Твоим… парнем? — запнулся Харос. Он не готов вот так сразу, к такому серьёзному решению. Он совсем ещё не знает эту Кэрри… а вдруг она плохая? А если она часто выпивает, как вчера? А если матом ругается? Несомненно, нужно для начала походить тут вдвоем, пообщаться.

— Да, и тогда, если хочешь, укусишь меня ещё разок, — подмигнула она ему, пихнув плечом. Что-то внутри Хароса ухнуло, как на весы, оттянув назад и приподняв спереди. В зад, судя по всему, ушли мозги.

— А, ну… хорошо, на дискотеку, так на дискотеку…