Первые месяцы после того, как все закончилось, Макс подолгу не мог заснуть. Часто, уже находясь на границе сна, он чувствовал, как Катя привычно обнимает его и просыпался, ощущая спиной лишь холод стены после пробуждения. Иногда после работы он, забывшись, на автомате ехал к консерватории, чтобы встретить её у входа. Даже опомнившись и осознавая всю нелепость своего поведения, он садился на скамейку и подолгу вглядывался в лица выходящих студенток.

Как-то раз он поехал к Катиной съемной квартире и, позвонив зачем-то в дверь, узнал от новых жильцов, что он ошибся адресом. Макс подолгу гулял в парках, где они с ней когда-то предавались разврату, ходил в кино, покупая сразу два места, а в их любимой кафешке он подолгу задерживался, чтобы доделать начатый когда-то музыкальный портал для детей. Проект он впоследствии подарил консерватории под восторженные возгласы дирекции.

Рекрутинговая компания, которая делила этаж с “E.S.O.A.P. Company” тоже закрылась и съехала из-за наступившего кризиса. И лишь анонимные денежные переводы раз в месяц на пластиковую карточку какое-то время еще доказывали, что что-то все-таки было на самом деле. Но когда через десять месяцев закончили приходить и они, то его уже ничто не связывало с той историей. И, мало-помалу, у Макса перестало ёкать сердце каждый раз, когда он видел проходящую мимо девушку с вьющимися русыми волосами.

Но примерно через год в декабре, когда Макс уже стал сомневаться в своих воспоминаниях, решив, что для него самого будет лучше поверить, что все произошедшее с ним ему лишь померещилось, посыльный принес ему плотный конверт. Вскрыв его, Макс увидел билет в первый ряд Венской Оперы: “Свадьба Фигаро. Рождественский сезон”.

Ришон-ле-Цион.

04.04.2016