После второй мировой войны с созданием международных институтов «просвещенные» получили возможность выйти уже на общемировой уровень реализации своих планов. Для этого использовались вновь образованные международные организации — ООН и существующие в ее рамках подразделения, а также теневые объединения (Бильдербергский клуб, Трехсторонняя комиссия), создание которых было обусловлено необходимостью неформальной консолидации западных элит.

Что касается ООН, то на значение ее ясно указал один из руководителей подразделения ЮНЕСКО Пьер де Сенарклен: «Настоящая власть Объединенных Наций заключается не в конкретных политических решениях, которые очень часто не имеют серьезного значения, но в идеологических функциях, в политическом влиянии, которые проистекают из ее авторитета как инстанции по легитимизации… ООН, так же как и специализированные учреждения политического характера, имеет в качестве мандата пропаганду определенных идей и определенных ценностей»67.

Поскольку ООН создавалась масонами (в середине 70-х гг., по признанию мартиниста Пьерра Мариеля, к ним относились 2/3 ее функционеров68), то и в Уставе ее были четко прописаны их главные ценности: решимость «вновь утвердить веру в основные права человека», для чего необходимо применять терпимость. Правам человека была посвящена Всеобщая декларация 1948 г., в которой провозглашалось право на свободу мысли, совести и религии, включающее свободу менять свою религию. Напомним, что «абсолютная свобода совести» содержалась во всех статутах масонства и понималась как веротерпимость, которая на практике незаметно трансформировалась в фанатизм терпимости.

Текст декларации стал результатом долгих обсуждений в рамках соответствующей Комиссии по правам человека, особую роль в которой сыграл член ложи Бнай’ Брит, французский юрист Ренэ Кассен, возглавивший в 1942 г. по поручению де Голля Всеобщий еврейский союз. Показательно, что, выступая в 1970 г. на одном из элитных собраний в Чикаго, он заявил, что Декларация прав человека стала «светским выражением принципов иудаизма», повторив тем самым высказанную еще в 1927 г. мысль исследователя Э.Эберлина: «Историческая миссия Израиля в том, чтобы быть коллективным Мессией прав человека»69. Интересно в этом плане, что в соответствии с информацией Малинского и Л. де Понсена, в первые годы существования ООН из 1800 ее функционеров 1200 были евреями, а среди высших чиновников — 50 %70.

Главную роль в перестройке сознания человечества на основе утверждения догмы прав человека стала играть ЮНЕСКО. Решение о ее создании было принято на встрече министров образования стран-союзниц, собравшихся в ноябре 1942 г. в Лондоне для рассмотрения доклада комитета под руководством Джорджа Гилберта Мюррея, первого президента Лиги наций, члена Великой ложи Англии, Фабианского общества, Панъевропейского движения, состоявшего в Обществе психических исследований, занимавшегося изучением паранормальных явлений (телепатии, экстрасенсов, левитации и пр.). Планируемая организация должна была обеспечить «интеллектуальную и нравственную солидарность человечества» с помощью образования, науки и культуры. В реальности она продолжала дело Международного института интеллектуального сотрудничества в Париже, являвшегося исполнительным учреждением специального комитета Лиги наций и интегрированного в ЮНЕСКО. В свое время этим институтом руководили А.Эйнштейн (член Лиги против антисемитизма), З.Фрейд (член ложи Бнай’ Брит), Анри Бергсон и др.

Если религиозного мировоззрения Фрейда мы уже касались, то, если говорить об А.Эйнштейне, то в одном из своих писем он писал: «Слово бог для меня всего лишь проявление и продукт человеческих слабостей, а Библия — свод почтенных, но все же примитивных легенд, которые, тем не менее, являются довольно ребяческими. Никакая даже самая изощренная интерпретация не сможет это (для меня) изменить»71. В.Л.Гинзбург пишет об ученом: «На вопрос о своих верованиях он ответил: “Я верю в Бога Спинозы, который проявляет себя в гармонии всего сущего, но не в Бога, который заботится о судьбе и действиях людей”. Эйнштейн пользовался также термином “космическая религия”… Коротко говоря, Эйнштейн совершенно определенно не был теистом и, по моему разумению, его правильнее всего, как Спинозу, считать пантеистом»72.

Очень символично, что первым Генеральным директором ЮНЕСКО стал внук Томаса Хаксли, член Лондонского королевского общества, Фабианского общества и Британского общества евгеники, биолог-эволюционист, сторонник естественного отбора, глобалист Джулиан Хаксли (1887–1975). Суть своего подхода этот «Мальтус ХХ века» (как его назвал историк Галл) выразил следующим образом: «Мы больше не нуждаемся в помощи теологического откровения или абсолютной метафизики. Для нашего философского видения нам достаточно Фрейда и Дарвина»73.

Программу и политику организации Хаксли конкретизировал в работе «ЮНЕСКО: ее цели и философия», в которой утверждалось, что она «должна будет освободиться от всякого исключительного или сверхземного видения», основываться на всемирном гуманизме и исходить из эволюционного подхода. Хаксли определял это как эволюционный гуманизм, при котором «индивиды смогут достигнуть состояния полной реализации через преодоление себя».

Особое внимание в работе уделено «изучению и применению психоанализа и психологии “глубинного”… чтобы сделать так, чтобы мир стал более счастливым и эффективным», а также евгенике, в которой Хаксли видел науку о сохранения человечества в единстве с биосферой. Исходя из этого, «великий гуманист», озабоченный негативным воздействием демографического взрыва на среду обитания и культуры, утверждал, что «осознание того факта, что существует оптимальная численность населения относительно социальных и технологических условий, является первым необходимым шагом к контролю над населением». Эта «негативная евгеника» приняла у Хаксли форму борьбы за сохранение природы, поэтому он известен также как «отец-основатель» современного экологического движения. Про «недостойных» он, в частности, писал: «Наиболее низкие слои общества, те, кто генетически наименее одарены, не должны иметь легкого доступа к помощи, содействию и госпиталям, так как это устранит последнюю крепость естественного отбора, позволив детям слишком легко рождаться и выживать»74.

Соответственно и новая мораль должна была основываться на анализе прогресса эволюции, который «сообщит нам некоторые критерии для определения легитимности или несправедливости наших целей и деятельности». Хаксли отвергал абсолютную истину и абсолютную мораль, заявляя, что «нужно избавиться от ложных верований, что существует что-то вроде как истина или добродетель». Поэтому «некоторые типы человека должны быть исключены из выполнения функций: христианизированный астеник, чересчур рьяные фанатики, напуганные сверхстрогой моралью — подобные люди должны быть отстранены от выполнения таких должностей, как судьи, преподаватели, магистры, управленцы». Это и понятно, поскольку в условиях эволюции, основанной на биологическом прогрессе, как писал Хаксли, «нет ничего неизменного и вечного в этике».

Как эволюционист Хаксли нашел своего единомышленника в лице Тейяра де Шардена — католического философа, иезуита, приспособившего католическое учение к теории эволюции и ставшего одним из создателей теории ноосферы. Он был лично знаком де Шарденом и к трудам его испытывал «буквально мистическое отношение» (Хаксли подготовил посмертное издание на английском языке книги де Шардена «Феномен человека»)75. Но если последний действовал под маркой христианства, то Хаксли откровенно утверждал: «либо Дарвин, либо Бог!» Правда эволюционный гуманизм он понимал как соединение науки и религии, но религии отводилась подчиненная роль, поскольку именно наука должна определять, какие проявления религии «интеллектуально допустимы и социально желательны» с точки зрения человеческого прогресса76.

В одной из своих статей на вопрос «Почему эволюция является религией?» он ответил: «Религия — это точка зрения, полностью охватывающая основу всего мира. Поэтому эволюция может взять на себя функцию, некогда исполняемую Богом, то есть она может стать сильным принципом, координирующим веру и надежду человека»77.

Определяющей и направляющей силой этой эволюции становится сам человек, занимающий место прежних богов, и для определения ее конечной цели Хаксли вводит понятие «трансгуманизм». В своей работе «Новые бутылки для нового вина», написанной в 1957 г., он утверждает: «Человеческий вид может, при желании, преодолеть себя — не по отдельности… но в своей совокупности, как все человечество. Нам нужно дать имя этой новой вере. Возможно, трансгуманизм подойдет: человек остается человеком, но преодолевает сам себя посредством понимания новых возможностей человеческой природы… “Я верю в трансгуманизм”: однажды наберется достаточно людей, которые действительно смогут сказать это, тогда человеческий вид будет на пороге нового состояния бытия, отличающегося от нашего также, как наше — от пекинского человека. Это, наконец, и будет осознанным выполнением нашей настоящей судьбы»78.

Как мы видим, Хаксли — типичный духовный наследник каменщиков Вавилона с их лозунгом «Сотворим себе имя»! Им также движет вера в безграничные возможности познания человека, в научно-технический прогресс — без Бога и через преодоление «образа Божия». Как будет осуществляться это преодоление, очень конкретно показал уже его брат Олдос Хаксли в своих книгах «О дивный новый мир» и «Возвращение в дивный новый мир». Именно в таком духе мыслилось стратегическое направление деятельности ЮНЕСКО.

В свете этого представляется крайне мудрым решение тогдашнего руководства СССР не вступать в эту организацию, и наша страна не входила в нее вплоть до 1954 г., то есть пока был жив И.В.Сталин.