Ночью Сильвия плохо спала. Эндрю говорил ей добрые слова, но они ее не утешили.
– Сара еще молодая. Она очень любит тебя. Не придавай слишком большого значения тому, что она сказала в минуту раздражения.
Сильвия кивнула, но разве она могла забыть, как подруга набросилась на нее? Разве после такого все могло продолжаться, как раньше? Это был конец всему, не только надеждам на примирение Сары с Кэрол, но и всей «Лоскутной мастерской», новой жизни и радости, которой дом наполнился два года назад.
Всю ночь Сильвию мучили кошмары. Когда она, вздрогнув, проснулась, до рассвета было еще далеко. Лежа в постели, она стала ждать, когда после сна прояснится голова. Нарастающее беспокойство постепенно превратилось в страх, наполнивший все ее существо. Она медленно сообразила, что хотела срочно что-то сделать. Что-то, касающееся Сары и Кэрол. Только вот что? С Сильвией иногда случалось подобное: она входила в комнату и не могла вспомнить, зачем пришла. В таких ситуациях бывало полезно отмотать нить событий в обратную сторону. Да. Она разбудит Сару и, увидев ее, сразу сообразит, что должна сделать.
Сильвия села и принялась ощупывать прикроватную тумбочку, ища в полутьме очки. Как только пальцы коснулись тонкой серебряной цепочки, голову пронзила обжигающая боль. Сильвия судорожно глотнула воздух. Левой руки и левой стороны лица она не чувствовала, зато мозг словно горел. Как ни тяжело двигалась ее мысль, она все-таки поняла: с ней что-то происходит, что-то очень нехорошее. Нужно лечь и переждать. Нет, нет, не выйдет.
С трудом заставив себя сесть прямо, Сильвия попыталась обуться, но ноги не слушались. Она видела тапочки на полу возле кровати и в то же время не могла точно определить, где они. У нее не получалось сфокусироваться. Ни само тело, ни восприятие не подчинялось ей.
Испуганная этим, она кое-как встала и, босая, пошла. Два раза упав, дотянулась наконец до дверной ручки и сильно ушиблась плечом о косяк, когда после нескольких секунд борьбы дверь поддалась. Удар Сильвия заметила, однако боли не почувствовала. Она попыталась крикнуть: «Сара, помоги!» – но голос исчез.
Прислонившись к стене, она стала пробираться по коридору к комнате своей помощницы: правая нога, левая. Сил совсем не осталось, и между каждыми двумя шагами проходила целая вечность. Но Сильвия продолжала идти: правая, левая…
– Сара! – крикнула она, почти ослепнув от боли.
Рот одеревенел. Сильвия вздохнула так глубоко, как только смогла. Нужно было сделать еще одну попытку. Одну, последнюю.
– Сара!
Собственный голос прозвучал как вопль чуждого существа. Нет, все бесполезно. Идти дальше она не могла. Вдруг, будто при замедленном воспроизведении, открылись две двери: на одной и на другой стороне коридора. Сара и Кэрол вышли из своих комнат и повернули головы. Их глаза расширились от ужаса. Мать и дочь бросились к Сильвии. Это было последнее, что она увидела, перед тем как провалилась в темноту.