Ирв лежал на земле ни жив ни мертв. Никак не хотелось верить в то, что и с ним случилось такое, что он все-таки не смог избежать этого. Пропал, провалился, потерялся, исчез. Все же это случилось, он остался в другом мире, не вернулся назад.

Все…

Ирв лежал на земле. На земле ли? На чем-то… Где-то… Он был в шоке, даже не думая о том, чтобы встать. Зачем? Зачем ему теперь вставать? Его нет. Он исчез, умер. Он пропал в другом мире, и это то же самое, что смерть. Он мертв теперь, его нет. Ирв лежал, почти ничего не соображая, только зная, что он пропал, исчез, умер…

Так продолжалось какое-то время — пять минут или пять часов, — но в конце концов он все же начал приходить в себя. Нет, конечно, он не умер, он был жив. Где-то… Где-то…

Не хотелось поднимать голову и видеть чужой, незнакомый мир вокруг, но, пожалуй, рано или поздно это придется сделать. Ирв встал на ноги и огляделся.

Совершенно голая равнина. Ничего нет вокруг, только земля, вернее, галька или… какие-то камешки серо-голубого цвета, и небо. Небо было темно-синим и низким. Таким низким, что, казалось, можно дотянуться до него рукой. И еще, из-за того что оно было низко, небо казалось плоским — словно потолок над головой в огромной, бесконечной со всех сторон комнате с горизонтом вместо стен. Н-да… Этот мир только виделся зеленым, на самом деле он оказался… Господи, каким же? Сложно было сказать так сразу, но зеленого здесь не было практически ничего. Впрочем, так же как и наш мир, который виделся желтым извне, включал в себя не слишком много желтого цвета.

Ирв подумал, что впервые видит горизонт другого мира. Обычно, проходя сквозь Дверь, он находился внутри поля аппаратуры Перемещения, и в этом случае хорошо видно только то, что также находится в пределах действия поля, а то, что за его границами, расплывается по мере удаления, и, как правило, видно не более чем на несколько метров дальше. Но теперь он видел весь мир, вернее, все пространство от горизонта до горизонта. Да, стоило, конечно, остаться здесь, чтобы насладиться этим безумно увлекательным зрелищем, ничего не скажешь.

Ирв переступил на месте. Камешки под ногами негромко хрустнули. Ирв нагнулся и взял в руку несколько штук, разглядывая их. Камешки были овальные, впрочем, разной формы, но, что интересно, почти невесомые. Ирв совершенно не ощущал их тяжести, они были легкие как пух, нет, пожалуй, как бумага. Ирв держал их на ладони, а потом повернул руку — камешки упали вниз с сухим шуршанием.

Так, что же дальше? Ирв оглядывался, чувствуя, что чего-то не хватает. Ах да, солнце. Здесь не было солнца. Небо ровно светилось, хотя и было темного оттенка, впрочем, и света было не слишком много, как вечером перед наступлением сумерок, когда солнце скрыто за тучами.

Ветра не было, воздух был тих и спокоен. И вообще Ирв чувствовал, что все вокруг действительно напоминает комнату, словно он находится в помещении, а не под открытым небом. Хотя откуда ему знать, что это не так? Может, это и правда. Кто знает, какие у них тут порядки или дома, или… Ладно, что делать-то? Куда идти? Или не идти? Тогда, что еще?

Ирв не мог понять, стоя на месте и не переставая оглядываться и чувствуя себя несколько обманутым, потому что, куда бы он ни посмотрел, везде было одно и то же: равнина, небо, горизонт — и все.

«Вот и попал, — думал он. — На редкость пустой мир. Надо же, какой пустой мир!». Потом он сделал несколько шагов — просто чтобы не стоять на месте. Невесомые камешки под ногами шуршали и шелестели при ходьбе. Потом вернулся назад. Впрочем, с таким же успехом он мог пройти и еще вперед или вправо, влево — везде было одно и то же, везде было совершенно одинаково. «Угораздило же», — машинально подумал Ирв, все продолжая оглядываться и надеясь увидеть хоть что-то: какой-нибудь выступ, горку, деревце. Деревце? Он бы, наверное, с ума сошел от радости, увидев здесь деревце. Нет, об этом нечего было и думать.

Но все же, куда идти? А нужно ли идти? Зачем ему куда-то идти? Но Ирв знал зачем. Сейчас, пока он недавно здесь, жажда и голод еще не мучили его, но пройдет немного времени, и эта проблема встанет очень остро. И лучше решать ее сейчас, чем потом. Тем более что все равно больше нечего делать.

Ладно, если кругом все одинаковое, то и идти все равно куда. Ирв сдвинулся с места и решительно зашагал вперед. Потом ему показалось глупым сначала долго стоять, а потом идти просто вперед. Тогда он свернул направо и пошел в ту сторону.

— Я бы не советовал вам ходить туда, — вдруг услышал он за спиной и споткнулся от неожиданности, чуть не упав.

Голос прозвучал в тишине этого мира на фоне шуршания камешков под ногами. Ирв слишком долго оглядывался перед этим, чтобы предполагать чье-то присутствие рядом. Но все же голос был, Ирв отчетливо слышал его. Он остановился и оглянулся.

За его спиной на расстоянии нескольких метров стояло нечто. То, что его не было еще минуту назад, и то, что за это время он… оно никак не могло прийти из-за горизонта — к тому же совершенно бесшумно — это было абсолютно точно. Некоторое сомнение вызывало выражение «стояло» по отношению к тому, кого увидел Ирв. Опять же определение «кого»… Хотя, наверное, это все же был кто-то (или было), раз оно могло говорить. В общем, перед Ирвом стоял кусок пустоты, просто ничто. Как будто на картинке стерли ластиком какое-то место, только там, за рисунком, оказалась не бумага или холст, а просто ничто, вообще ничего не оказалось. И это теперь стояло перед Ирвом. Оно было бесформенным и как будто плоским, усиливая сходство со стертой частью рисунка, хотя, пожалуй, все же объемным, только одинаковым со всех сторон и без углов, и не круглое, и не вытянутое, и вообще никакое, поэтому сложно было с уверенностью сказать, стояло оно или лежало, хотя все же опиралось о землю, находясь… вернее, не находясь, короче, стирая перед Ирвом часть пейзажа.

— М-мм… Что? — удивленно произнес Ирв, уставившись на стертое существо. Сказать, что он никогда не видел такого — все равно, что ничего не сказать.

— Я бы не советовал вам ходить туда, — повторило существо.

Голос был мягкий и больше вообще никакой, словно шел ниоткуда. Впрочем, судя по всему, так оно и было.

— Куда? — глупо переспросил Ирв.

— Туда, куда вы сейчас направлялись, — уточнило существо.

— А куда я сейчас направлялся?

— Вправо, — мягко и вежливо ответило существо.

Ирв смотрел на него, пытаясь увидеть хоть что-то: рот, глаза… Но нет, ничего не было, просто стертая часть пространства, просто кусок пустоты. Ирв не знал, как вести себя, продолжать беседу или бежать со всех ног? Хотя существо не казалось опасным. Оно стояло спокойно и разговаривало вежливым голосом. Наверное, все же незачем бояться его и убегать, тем более что можно спросить его, узнать много полезных вещей. Например, где он, и вообще, что это за место, что за мир?

— A-а… Да? — проговорил Ирв, не зная, как перейти к интересующим его вопросам.

Существо молчало.

— А почему? — спросил Ирв после некоторой паузы.

— В той стороне водятся злые дроги, — вежливо ответило существо. — Вам лучше не попадаться им на глаза — для них вы представляете известный интерес, являясь в некотором смысле лакомством.

— Дроги? — переспросил Ирв.

— Да. Это звери, говоря по-вашему. Буквально их название на местном наречии означает: пожирающие землю и звезды, запивая лунным светом души, томящиеся в их желудках. Хотя я не уверен, что достаточно точно перевел это на ваш язык — здесь есть некоторые трудности в сопоставлении понятий. Таких, например, как Луна, звезды и души.

— Да? — Ирв только сейчас вдруг понял, что существо разговаривает с ним на его языке. Как это может быть? Откуда оно знает его?

— В этом нет ничего странного, — ответило существо на его мысли. — Просто я слышу, как вы думаете, и некоторым образом пользуюсь этой вашей способностью, заставляя вас формировать мои мысли в понятные вам слова, которые я и произношу затем. Конечно, это не слишком вежливо по отношению к вам, но меня извиняет то, что я делаю это в ваших интересах.

— Я говорю за вас? — удивленно произнес Ирв, отметив про себя, что назвал существо на «вы». — Хотите сказать, что сейчас я разговариваю сам с собой?

— Не совсем так, — существо было неподвижно, крайне странно было беседовать с неподвижной пустотой, хотя с подвижной, наверное, тоже. — Ваш мозг, извините, не полностью занят вами, есть темный участок, недоступный для вас, который я и использую для разговора.

— Вот как? — Ирв подумал, что вполне можно свихнуться, пытаясь осознать это. — Понятно, — кивнул он. — И что же?

— Ничего, — спокойно произнесло существо. — Просто я хотел сказать, что вам не следует идти в ту сторону.

— Н-да? А… а куда мне идти?

— Лучше туда, — у бесформенной пустоты, которой было существо, вдруг появился выступ, несколько вытянувшись и показывая направление.

Ирв оглянулся, посмотрев в ту сторону, но, конечно, ничего не увидел, кроме все той же пустой равнины. Снова повернулся к существу, произнеся при этом:

— А… — он хотел спросить: «А что там?», но существа не было. Оно исчезло. То место, где оно находилось только что, снова заполнилось пейзажем, как будто вода сошлась, опять став ровной поверхностью. Существо пропало, словно его и не было.

— Хм… — Ирв пожал плечами.

Куда оно делось? И было ли оно вообще? Привидится же такое!

Впрочем, конечно, он действительно сейчас разговаривал (с кем? Лучше не спрашивать), и это… оно показало ему дорогу, вернее, направление. Ну и что? Надо ли следовать его совету? Какие-то дроги… Странный мир, странный… Хотя почему странный? Ирв понимал, что весь его опыт сталкера практически ничего не значит теперь. Что, в сущности, он знает? Как зайти в другой мир на несколько метров, покрутиться на этой небольшой площадке и быстро вернуться обратно — вот и все. Это даже нельзя назвать тем, что он по-настоящему бывал в других мирах — только чуть-чуть, на пару шагов отойдя от Двери внутри поля аппаратуры Перемещения.

Теперь все было абсолютно не так. Теперь он действительно был в другом мире, совсем один на один с ним без всякого поля. Теперь этот мир стал его миром, где он должен жить, выжить. А что такое другой мир именно в плане жизни в нем, этого Ирв, конечно, не знал и даже не мог представить. Если судить по тем предметам, которые попадались в других мирах, и что, видимо, это только цветочки (возможно, в самом прямом смысле), то что собой представляет сам мир как единое целое, как среда обитания, как… В общем, другой мир должен быть чем-то совершенно иным и не похожим, то есть абсолютно другим, обладающим абсолютно непредсказуемыми свойствами. Ирву вдруг стало страшно. Он вспомнил свойства предметов из других миров, и, если эти свойства являются нормальными здесь, то каков же тогда весь мир? Здесь все должно быть не так, даже самые простые вещи. Здравый смысл… Здесь он уже не имеет никакого смысла, здесь он другой. Если он вообще есть здесь.

Взять хотя бы это существо, этот кусок пустоты. Что это? Или кто? Как можно быть пустотой и при этом кем-то? Непонятно. Да еще какие-то дроги, считающие его деликатесом. «Запивающие лунным светом души…» Ирв передернулся. Если бы не это существо, он бы пришел как раз к ним в лапы (или что там у них). Впрочем, откуда ему знать, что это правда? А может, существо как раз и направило его к своим собратьям, не в силах справиться с ним в одиночку, которые схватят его и полакомятся им. Может, и для них он тоже является деликатесом? Вот будет весело, если окажется, что он сделан из местного шоколада! Как тогда выжить?

«Ну и черт с ним!» — подумал Ирв. Сунул руки в карманы и, опустив голову, зашагал в сторону, которую указало ему существо. Может быть, оно действительно заманивало его в ловушку, а может, и нет, — в любом случае, это хоть какая-то надежда. А если она окажется напрасной, то ему все равно долго не протянуть здесь. Он не сможет скрыться от хищников, которые вот так внезапно появляются где и когда захотят, да к тому же читают его мысли. Черт с ним! Придется играть ва-банк. По-другому все равно больше никак.

Раньше, когда Ирв только начинал заниматься сталкерством, он задумывался о том, что не являются ли живыми некоторые вещи, которые сталкеры приносят из других миров? Например поющие шары очень подходили для этого. Он спрашивал об этом дядю, но тот только смеялся в ответ. В конце концов Ирв и сам понял всю нелепость своих предположений. Вряд ли что-то живое может обладать таким… всего одним свойством. Конечно. Это все равно, что считать живым телевизор или машину. Но все же иногда Ирв не мог отделаться от этой мысли.

Но несколько раз он действительно встречал живых существ в других мирах. Хотя не то чтобы встречал, но видел в достаточной близи от границ поля Перемещения. На что они были похожи, эти существа? По-разному. Как правило, Ирв не стремился рассмотреть их, что было, кстати сказать, несколько сложно из-за размытости их очертаний за границами поля. Обычно, лишь завидев кого-то, Ирв возвращался обратно в свой мир и сразу выключал аппаратуру Перемещения, закрывая тем самым проход сквозь Дверь. Ну их! Лучше не встречаться ни с кем. Кто знает, какие они? Лучше не рисковать. Тем более что такие встречи происходили крайне редко — всего раз пять или шесть.

Дядя рассказывал, что однажды он остался из любопытства и не ушел, встретив кого-то в другом мире. Существо напало на него, и дядя еле вырвался из его когтей, лишь по чистой случайности все же успев вовремя выключить Дверь и не пустить существо в наш мир. Другие сталкеры почти ничего не говорили об этом, но если говорили, то это было что-то не слишком приятное, кровавое и страшное. Как-то в газетах подняли шум по поводу того, что в городе появился монстр. И потом, когда его наконец обнаружили и убили, после того как он растерзал несколько человек, по телевизору показывали его труп. Дикое зрелище. Его появление объясняли неосторожностью одного из сталкеров, который случайно впустил его в наш мир и сам стал его первой жертвой. Тогда еще в газетах писали, что нужно запретить сталкерство как опасное для общества занятие. Конечно, никто ничего не запретил, но Ирв уже, не задумываясь, выключал аппаратуру Перемещения, завидев кого-нибудь в другом мире, даже не сожалея о зря потраченном картридже.

Но теперь Ирв сам находился в другом мире и уже не мог просто выключить поле и закрыть Дверь, чтобы избежать встречи с его обитателями. Первая встреча состоялась, Ирв остался цел и даже как будто получил какую-то помощь. Как знать… Но что будет дальше? Он здесь. И все, что здесь есть, может коснуться его, и он не в силах избежать этого — он здесь…

Ирв шел, размышляя об этом, по пустынной равнине в направлении, указанном пустым существом. Невесомые камешки шуршали под ногами, темное небо было над головой. Ирву пришла мысль, что он все дальше уходит от того места, где была Дверь, и как бы удаляется от последней связи со своим миром, окончательно теряя ее. Что за глупость? Не сидеть же там до скончания века. Как раз таким образом это скончание и может наступить довольно быстро. Связь уже потеряна, ее не вернуть, и ему не вернуться. Никогда.» Нет. Лучше не думать об этом. Ирв знал, что обязательно будет пробовать и не оставит попыток вернуться, хотя и понимал всю их тщетность. Впрочем, этот мир может оказаться самым любым. А вдруг здесь все же есть возможность вернуться? Что ж, посмотрим. Поживем — увидим. Ирв усмехнулся — настолько актуальна сейчас была эта поговорка, особенно ее первая часть.

Вокруг была все та же голая равнина. Ирв не мог быть уверен, что сохраняет правильное направление — не было абсолютно никаких ориентиров. Сбился ли он уже? Если нет, то это совершенно точно должно произойти в ближайшее время, и он даже не узнает об этом. Ирв вспомнил, что, не имея ориентиров, человек обязательно ходит по кругу в силу неодинаковости длины шага левой и правой ноги. Может, сделать поправку на это? Только в какую сторону? Ирв пытался вспомнить. Кажется, вправо… или нет, влево. Он не был уверен и в конце концов решил идти, как идется — будь, что будет.

Камушки шуршали под ногами, при ходьбе они чуть проминались. Ирв не замечал особенной разницы в весе, видимо, сила тяжести здесь была примерно такой же, как и на Земле. На Земле… Где она, Земля? Здесь совсем другой мир и, насколько Ирв знал, другая Вселенная. Параллельная Вселенная. Что это значит? Примерно то же самое, что другой лист бумаги, если переводить на измерение ниже. То есть перемещаться по мирам в четвертом измерении из нашего трехмерного мира — это примерно то же самое, как перемещаться в третьем измерении из двухмерного, плоского, мира. Переходить из мира в мир — все равно что для плоских картинок переходить с одного листа бумаги на другой. И каждый лист является совершенно отдельным от другого, просто расположен над или под ним. Так же и этот мир должен быть отдельно от нашего, только, скорее всего, между этим и нашим расположено огромное множество других миров, и каждый — это Вселенная, бесконечная в своем трехмерном пространстве. Хотя и сложно представить, что рядом с бескрайней Вселенной, которая бесконечна, и везде, есть еще одна, которая так же бесконечна, и везде, и еще не одна, а много, бесконечное количество таких вселенных. Наверное, картинкам на бумаге с их двухмерными ощущениями и представлениями так же непросто представить, что их лист только один из многих в пачке.

В общем, Земли здесь нет. Во всем бесконечном пространстве. Как нет и Солнечной системы и вообще нашей галактики. Это все не здесь. Практически, если рассуждать с нормальной точки зрения, это нигде. Вообще нигде. Не в этом пространстве, а, значит, просто нигде.

«Хорошо еще, что хотя бы есть чем дышать», — подумал Ирв. Этот вопрос тоже интересовал его в начале занятия сталкерством. Если Дыры существуют где угодно, то почему они всегда открываются в каком-нибудь мире, а не, скажем, в открытом космосе, причем мир этот таков, что там можно ходить и дышать? Дядя говорил, что, возможно, появление Дыр как-то связано с гравитацией. А воздух и обитаемость миров… Может, какое-нибудь биополе или еще что-то в этом роде тоже влияет на образование Дыр. Никто толком не знал этого, четкого научного объяснения пока не существовало.

Вообще Дыры и четвертое измерение были слабо объяснены научной теорией. Знаний хватало, чтобы пользоваться этим, но далеко не всегда ученые понимали суть явления или эффекта, который использовали в своих устройствах. Нолк открыл четвертое измерение, он показал, как можно двигаться в нем, как делать аппаратуру Перемещения, но не объяснил все теоретические моменты, возможно, сам не понимая их, а возможно… Нолк был загадочной личностью. Он мог нарочно не рассказывать подробности, чтобы оставить за собой приоритет, быть единственным, так сказать, владельцем четвертого измерения и только сдавать его в аренду другим. Нолк был хитрая бестия. Был…

«Интересно, где он?», — подумал Ирв. Наверное, так же сейчас ходит где-нибудь в другом мире. И сколько их таких сталкеров, потерянных в чужих мирах? Как им живется там? Ведь многие из них пропали уже давно и, значит, не первый год находятся в другом мире. Что стало с ними? Выжили ли они? И можно ли здесь вообще выжить? Ирв вздохнул: «Сколько их таких? Сколько нас?» И у каждого свой мир, своя Вселенная, бесконечная, бескрайняя. И каждый из них один в ней, в своей Вселенной. «Каждый из нас», — снова вздохнул Ирв.

Он поднял голову, посмотрев на небо. Оно было все таким же, не меняя оттенка. Бывает ли здесь ночь? Не похоже, чтобы день близился к вечеру. Судя по всему, Ирв шел уже довольно долго. Несколько часов. Господи! Часы на руке! Он совсем забыл о них. Ирв остановился и посмотрел сколько времени. Десятый час. Если, как он помнил, Дверь открывалась около часа дня, и потом он провозился на месте часа два, то, значит, он идет уже около шести часов. Ну и что? Какое это имеет значение? Да и часы. Они ведь показывают земное время, которое абсолютно ничего не значит здесь. В общем, получалось, его земные часы просто бесполезны в этом мире. Ладно. А что у него есть еще? Ирв стал шарить по карманам, решив посмотреть, с чем он остался.

Так. Кредитная карточка (Ирв усмехнулся), ключи, зажигалка… Зажигалка! Прекрасная вещь! И крайне полезная — теперь у него есть огонь. Что ж, неплохо. В других карманах не нашлось ничего интересного. Но вот еще что… Сумка так и висела на поясе. Она была достаточно удобной, чтобы не стеснять движения, к тому же Ирв давно привык к ней, беря ее с собой в другие миры, и не замечал ее присутствия. В общем, сумка была, а в ней… Что бы вы думали? Ирв еще снаружи нащупал его, а потом раскрыл сумку и вытащил на свет божий (или не божий, а… тьфу…). Вот он. Из-за него он попал сюда. Несчастный Кристалл Мерцания. Черт бы его побрал! Ирв размахнулся и со зла бросил Кристалл подальше. Туда его! И надо же было полезть за ним! Да пропади он пропадом!

Ирв смотрел на то место, куда упал Кристалл Мерцания. Потом подумал, немного успокоившись, подошел и подобрал его, благо ему некуда было деться на этой равнине. Ладно, пусть будет. Хотя зажигалка сейчас представлялась ему более ценным предметом, чем Кристалл Мерцания, все же это была его цель, то, к чему он стремился. «Вот и получил», — с горькой усмешкой подумал Ирв. Ладно. Все же Кристалл Мерцания достаточно серьезная вещь, возможно, он является ценностью не только в нашем мире, и удастся продать его здесь. Тогда будут средства, на что жить, возможно, и неплохие средства. Все же надо будет как-то приспосабливаться, и Кристалл вполне может помочь в этом. Правда, кому его здесь продашь? И вообще, если этот мир — только эта пустая, бескрайняя равнина, то жить здесь будет крайне проблематично. Но Ирв надеялся, что все же придет куда-нибудь, найдет каких-нибудь людей или кого-то еще (хм… Кого еще?). В общем, скорее всего, что-то здесь должно быть — города или какие-то другие селения, иначе…

Ирв держал Кристалл Мерцания на ладони, глядя, как он переливается, мерцает. Все же красивая вещь. Кристалл был размером с яблоко, пожалуй, даже с большое яблоко, не слишком тяжелый и холодный на ощупь. Ирв впервые внимательно разглядывал его. Несколько овальная форма, грани по всей поверхности — видимо, из-за этого его и назвали кристаллом. Переливы темных тонов завораживали, казалось, можно часами смотреть на их неспешное мерцание. Ирв смотрел, чувствуя, что ему нравится это занятие. Да, красивая вещь. Пожалуй, жалко будет продавать его. Ну да бог с ним. Ирв положил Кристалл в сумку и огляделся. Надо идти.

И тут он понял, что не знает, куда. За всеми этими занятиями с Кристаллом он поворачивался в разные стороны и теперь совершенно не помнил первоначальное направление. Чертов Кристалл! Опять он морочит его! Одни несчастья от этого Кристалла, словно от пера жар-птицы. Ирв стал вспоминать, что конкретно он делал, все свои движения, пытаясь проделать их наоборот. Он вернулся в то место, на котором остановился. Хотя в то ли? На невесомых камушках не оставалось следов, и сложно было определить это. Но Ирв надеялся, что все же не ошибся. Он прикидывал и так и этак и в конце концов решил, что шел именно в ту сторону. Тогда он повернулся и зашагал в этом направлении.

— Я ведь говорил, что вам не стоит ходить туда, — вдруг услышал он и узнал этот голос. Оглянулся, посмотрел — так и есть — это снова было пустое существо. Ирв улыбнулся, радуясь его появлению.

— А куда? — улыбаясь, спросил он.

— Я ведь уже показывал вам, — сказало существо.

— Здесь все слишком одинаковое — сложно запомнить направление.

— Разве? — удивилось существо, помолчало немного, потом сказало: — Вам нужно идти туда, — снова отделив выступ от пустоты и показывая направление.

— Спасибо, — сказал Ирв.

— Пожалуйста, — ответило существо.

Ирв вдруг понял, что оно сейчас опять исчезнет. Не хотелось, чтобы это произошло — у него было слишком много вопросов. Да и просто не хотелось опять оставаться одному, приятно было поговорить с кем-то, хоть с пустотой.

— Подождите, — поспешно произнес Ирв, — не уходите. Я еще хотел спросить вас…

— Я не ухожу, — сказало существо.

— Да? М-мм… Я… Я хотел узнать, что там, в той стороне, куда вы показываете?

— Там… — существо задумалось на секунду. — Там город, — затем проговорило оно. — Вы бы назвали это так.

— Город? А кто в нем живет?

— Люди, — ответило существо.

— Люди?! — Ирв не поверил своим ушам.

— Да. Те, кто населяют его, по вашим меркам вполне могут считаться людьми.

«Тьфу, черт!», — подумал Ирв.

— Только считаться? — уточнил он. — А на самом деле они не люди? То есть не человеки… не такие, как я… то есть?..

— Я понял вас, — ответило существо. — Нет, они не хомо сапиенс и даже не гуманоиды, но они разумны, живут в городе, составляют общество, имеют свои законы — в общем, вполне подходят под ваше определение людей. И уж во всяком случае они двуногие и без перьев.

— Понятно, — улыбнулся Ирв. — А долго идти туда?

— Долго? — существо думало. — Не вполне ясное понятие. Я не знаю, как ответить на этот вопрос.

— Ну, скажем так, далеко отсюда находится этот город?

— Далеко? — существо снова задумалось.

— Я имею в виду расстояние, — добавил Ирв.

— Расстояние? Я понимаю, о чем вы, но мне сложно ответить на это — у нас с вами разные расстояния.

— Как это? — удивился Ирв.

— Вернее, у нас с вами разный способ передвижения. Я не хожу, как вы, а вы не ходите, как я.

— Да? А как вы ходите?

— Собственно, я вообще не хожу, — ответило существо. — Я появляюсь в том месте, где мне нужно.

— А как вы добираетесь из одного места в другое?

Существо долго молчало, Ирв ждал.

— Извините, — наконец проговорило оно, — но я не могу рассказать вам это, пользуясь вашим языком, — в нем нет необходимых понятий и даже близких по смыслу.

— Да? — Ирв молчал, не зная, что еще сказать. Все было непонятно и странно, он думал, что нужно спросить еще о многих вещах, но, судя по ответам существа, скорее всего, лучше увидеть все самому. Теперь по крайней мере он знал, куда идет, хотя бы примерно. Если, конечно, существо говорит правду, но было не похоже, что оно обманывает его. Хотя, откуда ему знать местные нравы?

Существо молчало и, казалось, смотрело на него, хоть и сложно было сказать это о куске пустоты. Ирв подумал, что совершенно ничего не знает о нем. Кто оно? Зачем помогает ему? Все же не заманивает ли оно его в ловушку, чтобы просто съесть потом?

— Нет, я не хочу вас съесть, — сказало существо в ответ на его мысли. — Ваши опасения напрасны, там, куда я показываю, действительно находится город.

Ирву стало стыдно за свои подозрения, но еще и немного неприятно, что существо подслушивает его мысли. Он думал, сказать ли об этом, но не хотел быть невежливым с тем, кто помогает ему.

— Извините, — снова отвечая на его мысли проговорило существо, — но если я не буду слушать ваши мысли, то не смогу говорить с вами и не смогу помочь вам.

— Да? — несколько рассеянно произнес Ирв и потом спросил: — А зачем вы делаете это?

— Я помогаю вам, потому что вы можете помочь мне, — сказало существо.

— Правда? — удивился Ирв. — Чем же?

— Вы можете помочь мне найти вопрос.

— Вопрос? Какой еще вопрос? — не понял Ирв.

— Вопрос, который я задам Нолу, — пояснило существо.

— Какому Нолу?

— Нолу один, — голос у существа сделался еще более глубоким и мягким, хотя и до этого был как со дна колодца, набитого ватой. — Хотя говорят, что Нолу многолик, но он один во всех лицах.

— А, — догадался Ирв, — религия? Нолу ваш бог?

— Бог? — существо задумалось. — Нет, Нолу не бог, он живой. Он появляется раз в год, и каждый может прийти к нему и говорить с ним.

— Вот как? Ладно, — не хотелось вдаваться в подробности местной религии, говорить и даже думать об этом, чтобы случайно не задеть религиозные чувства существа, помощь которого была нужна Ирву. — Кстати, — сказал он, — мы ведь еще не знакомы. Меня зовут Ирв. А вас?

— Я знаю, как вас зовут, — сказало существо. — А меня… Меня вы можете называть «Пустынник». По-моему, это наиболее подходящее название. Правда, это слово в вашем языке уже занято другим понятием, но это понятие может… подвинуться. К тому же мне нравится это название.

— Имя, — поправил Ирв.

— Нет, имя — это личное название. А так вы можете называть всех таких, как я.

— А какое тогда ваше имя — личное название? — спросил Ирв.

— Вы не сможете произнести его, — ответило существо… хотя, теперь уже Пустынник.

«Действительно подходящее название», — подумал Ирв, глядя на кусок пустоты, стоящий посреди голой, пустой равнины.

— Понятно, — сказал он. — Что ж, тогда…

— Мое имя состоит из образов и ощущений, но вы не сможете создать нужные мысли — у вас нет памяти о том, что необходимо знать для этого.

— Понятно, — повторил Ирв.

— Но зато у вас есть другая память и много того, что ни я, никто другой здесь не видел и не мог знать. Ваш образ мыслей отличен от всех, вы думаете и чувствуете иначе.

«Еще бы», — подумал Ирв и спросил:

— А вас не удивляет, что вы встретили меня? То есть, кто я, вы ведь, наверное, никогда не видели таких как я.

— Нет, не видел, — согласился Пустынник.

— И что вы думаете об этом?

— Скажите вопрос, — проговорил Пустынник и замолчал в ожидании.

— Вопрос? — Ирв пожал плечами. — Какой вам нужен вопрос?

— Вы из другого мира, где всё не так. Вы должны уметь задавать совсем другие вопросы. Скажите вопрос.

— М-мм… Не знаю, — Ирв подумал, что если не сказать ничего, Пустынник может обидеться и уйти совсем — нужно было что-то говорить. — Почему вода мокрая? — сказал Ирв первое, что пришло в голову.

— Вода? — повторил Пустынник и исчез.

Ирв смотрел на то место, где он был только что. Странно было прекращать разговор, когда собеседник не уходит, а просто исчезает. Впрочем, и собеседник не отличался обыденностью. Ладно. Ирв посмотрел на небо, которое было все того же темно-синего оттенка, подумал, что забыл спросить, как долго здесь длится день, потом повернулся в сторону, указанную Пустынником, и не спеша зашагал по невесомым камушкам.

Пожалуй, все было не так уж плохо. Пустынник, похоже, не собирался обманывать и есть его, где-то там впереди был город, в котором живут люди, или по крайней мере те, кого можно так называть. Интересно, какие они и как отнесутся к нему. Но в любом случае город лучше, чем эта бесконечная пустая равнина, которая уже начала порядком надоедать Ирву.

«Ничего, — думал он, бредя под низким плоским небом по невесомым камушкам, — ничего. Как-нибудь разберемся со всем этим. Хотя какая, собственно, разница? Я все равно уже умер, и теперь совершенно не имеет значения, что происходит со мной». Ирв усмехнулся. Вот она жизнь после смерти. А может, и, правда, после смерти человек попадает в другой мир? И выражение «перейти в иной мир», имеет самый прямой смысл? Кто знает? Вдруг там, в городе, действительно люди, только уже умершие давным-давно, а теперь живущие здесь? Хм… Что за чушь? И потом Пустынник ведь сказал, что жители города не люди, не человеки. Странный этот Пустынник. Какой-то вопрос, Нолу… Хотя, конечно, чего еще можно было ожидать? Ведь это другой мир. Совсем другой мир, другая Вселенная. Еще бы ему не быть странным! Счастье, что хоть есть возможность говорить с кем-то, и что кто-то помогает ему. Ирв вздохнул. Все же почему-то не очень ему нравилась эта помощь. С какой стати он делает это? Вопрос? Ерунда какая-то…

Ирв шел не слишком быстро, глядя себе под ноги и стараясь не терять направление. «Впрочем, нужно привыкать к этому, — на ходу размышлял он. — Теперь все будет странным, абсолютно все. Даже небо над головой странное, чего уж говорить о местных жителях и обычаях, тем более о религии». И, кстати, он ведь сам чужой здесь, совсем не такой как все — диковинка, инопланетянин. И, возможно, для них он выглядит, что тот монстр. Может быть… Придется привыкать к этому. Это ведь не они другие и странные — они у себя дома, в своем мире — это он другой. Н-да… Как еще все обернется? Как его воспримут местные жители? Не устроят ли они охоту на него, как на монстра? Хотя, Пустынник, похоже, совершенно не удивляется ему. Почему так? Или все же эти люди из города не так сильно отличаются от него? И еще, если в городе люди, тогда кто Пустынник? Судя по всему, он не причисляет себя к ним. Тогда кто он и другие такие как он? Неизвестно. Непонятно. Видимо, нужно прийти в город и увидеть все своими глазами. Пожалуй, там он получит ответы на многие свои вопросы.

Вопросы… Ирв усмехнулся. Опять вопросы. Сколько же их? Не счесть. Попробуйте представить, сколько нужно вопросов, чтобы понять наш мир, и как жить в нем? А ведь этот мир такой же мир как и наш — так же содержателен и сложен. Сколько лет нужно ребенку, чтобы познать мир? Правда, Ирв не ребенок, но здесь он то же самое, что младенец, ничего не понимающий и не знающий на свете. Угораздило же! И кем он только не стал, попав сюда: младенцем, покойником…

Равнина тянулась бесконечно. Иногда Ирву казалось, что он стоит на месте — настолько одинаково и однообразно было все вокруг. Он уже переставал понимать, как долго он идет. Усталость входила в тело. Ирв старался не обращать на нее внимание и, глядя на небо, думал, что остановится, отдохнет и поспит, когда наступит ночь. Но ночи все не было, а усталость все увеличивалась. Невесомые камушки шуршали и похрустывали под ногами — это был единственный звук, который слышал Ирв. Воздух был неподвижен, и вообще все кругом было безжизненным, пустым. Никого. Ничего. Словно все покинули этот мир, и только один Ирв бредет здесь неизвестно куда. Зачем? Словно это не он, а его тень, обреченная на вечные скитания, бредет по мертвому миру без дороги, без цели, без времени. Не находя покоя, не находя успокоение нигде, нигде… Он Агасфер, Мафусаил, наказанный и обреченный, брошенный, покинутый, потерянный… Он выпал из жизни, из общего мира, попав неизвестно куда. И теперь он один, один во всей Вселенной (во всей Вселенной!), и все чужое вокруг, и мир не его. Он по ошибке оказался здесь, и мир еще не знает о нем. Или знает, но пока есть дела поважнее. А может, мир просто забавляется, глядя на него, на невиданное существо, появившееся здесь, но скоро это наскучит миру, и тогда…

Ирв вдруг открыл глаза. Оказывается, он заснул на ходу. Вот так шел и заснул. Хм… Нет, хватит, к черту эту местную ночь. Пожалуй, можно родиться и состариться, дожидаясь ее. Все, нужно остановиться, передохнуть. Он устал, устал…

Остановившись, Ирв подумал, что, наверное, нужно как-то запомнить направление. Сунул руку в карман и, вытащив зажигалку и ключи, положил их на землю в виде стрелки. Вот так хорошо. Все. Он чувствовал себя очень уставшим, ноги гудели. Ирв лег на землю рядом с импровизированной стрелкой. Невесомые камушки были не слишком мягкие, но ничего, ничего…

«Многие мечтают попасть в другие миры, — улыбнувшись, подумал он, лежа под все таким же темно-синим небом, — я сам мечтал когда-то. Как давно это было! Как далеко…» Нет, не далеко. Далеко — это на каком-то расстоянии отсюда. Но между мирами нет расстояния, они просто разные, просто отдельно. «И я отдельно, — думал Ирв уже засыпая. — Капля без дождя, звезда без неба. Капля без дождя…»

Он проснулся от того, что почувствовал чей-то взгляд. Кто-то был рядом. Ирв открыл глаза. Пустынник стоял перед ним.

— Это неправильный вопрос, — сказал он.

— Да? — Ирв сел, часто моргая и стараясь окончательно проснуться.

— Да. Вода мокрая, потому что она вода, — сказал Пустынник. — Здесь не может быть ответа. Мокрая — это свойство воды.

Ирв помотал головой.

— Долго думал? — поинтересовался он.

— Долго?

— Действительно. Зачем тебе я? Ты сам можешь задавать отличные вопросы.

Пустынник молчал.

— Ладно, — сказал Ирв, — извини, я пошутил. Сложно так сразу понять, что тебе нужно.

— Пошутил?

— Что-то ты немногословен сегодня.

— Сегодня?

— М-мм… Да, пожалуй, по местным меркам все еще вчера, или, наоборот, сегодня… В общем, все тот же день.

— Я такой, как вы, — сказал Пустынник. — Вы формируете мои слова, мой способ общения.

Ирв зевнул.

— Даже не говори мне об этом. И без того голова кругом идет.

— Голова кругом?

— Хм… — недовольно произнес Ирв. — Ладно, лучше скажи, далеко еще до города?

— Далеко?

Ирв думал.

— А ты сейчас можешь добраться до города? — спросил он.

— Да.

— Туда и обратно. Можешь сделать это?

— Да.

— Тогда сходи туда, а потом сразу возвращайся обратно. Хорошо?

— Хорошо, — сказал Пустынник, исчез и через секунду снова появился здесь.

— Уже все? — удивился Ирв. — Так быстро?

— Быстро?

Ирв надеялся как-то определить расстояние по тому, насколько долго Пустынник будет путешествовать к городу и обратно, но ничего не получилось.

— Хорошо, — Ирв не терял надежды, — а сколько шагов или что там у тебя тебе потребовалось на это?

— Три, — ответил Пустынник. — Вернее, шесть: три туда и три обратно.

— Так, — кивнул Ирв, — уже лучше. А сколько это — один твой шаг? Хотя… — поспешно проговорил он, предупреждая вопрос Пустынника о слове «сколько». — Пожалуй, вот что. Не мог бы ты шагнуть в ту сторону, — Ирв показал направление, — сосчитать там до пяти вот так: раз, два, три, четыре, пять, и потом вернуться обратно?

— Да, — сказал Пустынник, — мог бы.

Ирв встал на ноги.

— Тогда шагни, пожалуйста.

— Хорошо.

Пустынник исчез. Ирв напряженно смотрел в указанную им сторону. Там на самом горизонте появилось темное пятнышко, побыло пять секунд и потом исчезло. Пустынник снова стоял перед Ирвом.

— Вот, значит, какой твой шаг, — сказал Ирв. — Ты шагаешь до горизонта.

— Да, — ответил Пустынник. — Я могу перемещаться только в видимых пределах.

— Ага. А из той точки видимые пределы уже другие, и ты можешь перемещаться или шагать дальше, — догадался Ирв.

— Да, — подтвердил его догадку Пустынник.

— Отлично. — Ирв улыбался. — И до города ты шагал так же?

— Да.

— Ну вот. Выходит, что до города три горизонта, то есть около пятнадцати километров. Что ж, не так уж далеко.

— Скажите вопрос, — проговорил Пустынник.

— Знаешь, — произнес Ирв, — по-моему, нам уже пора перейти на «ты» — так проще.

— Я не могу, — сказал Пустынник. — Вы существо более высшее, чем я.

— Правда? Почему же?

— Вы можете думать самостоятельно, а я нет.

— Как это? — удивился Ирв.

— У меня есть способность думать, но для этого мне нужно использовать чужой мозг, потому что своего у меня нет.

— Совсем? — все больше удивлялся Ирв.

— Почти, — ответил Пустынник. — Моего мозга хватает только на элементарные инстинкты. Правда, я могу запоминать информацию, но самостоятельно не могу даже говорить.

— Вот как? — Ирв задумался. — А как же тогда ты понял про воду?

— Я был в городе, вернее, рядом с ним.

— И кто-то из местных жителей подумал за тебя? — догадался Ирв.

— Да, — сказал Пустынник.

— Ну и ну! — Ирв удивленно покачал головой. — И все такие, как ты, делают так же?

— Они стараются, но нас не пускают в город. У людей… у местных жителей нет, как у вас, темного участка мозга, который я могу использовать безболезненно для вас. С ними все иначе.

— Так вот почему ты связался со мной, — задумчиво проговорил Ирв. — Я даю тебе возможность думать и искать твой вопрос.

— Нет, — сказал Пустынник. — Вы должны сказать мне вопрос. Я запомню его, а потом приду к Нолу, с которым смогу говорить. У Нолу на всех хватает мыслей.

— Хм…

Ирв пытался осмыслить услышанное. Интересное существо этот Пустынник. Не иметь собственной возможности думать… Но тогда он должен быть, как плющ, мозговой паразит. Ирв прикусил язык, если так можно сказать о мыслях, вспомнив, что Пустынник слышит их, и боясь обидеть его.

— Нет, вы меня не обидели, — произнес Пустынник. — Пожалуй, это правда, я действительно животное и паразитирую на чужих мозгах. Но это не обидно для меня, потому что это моя природа, и обижаться на это — все равно, что вашему плющу обижаться, когда его называют растением.

— А местные жители, они… они бывают недовольны, когда вы пользуетесь их головой?

— Да, — ответил Пустынник. — Для них это достаточно болезненный процесс, и им, конечно, не нравится это, они не пускают нас в город, стараются держать нас подальше.

— Вот как? — не переставал удивляться Ирв. — Выходит, я для тебя удачная находка. А интересно, другие твои собратья не слетятся сюда, чтобы, так сказать, попользоваться мной?

— Нет, — сказал Пустынник, — на равнине им нечего делать, поэтому здесь их нет. Я случайно нашел вас. Но у города таких, как я много, они всегда там вокруг ищут чужие мозги.

— Ты тоже так сделал сегодня, когда думал про воду?

— Да. Мне повезло, я нашел почти сразу, а бывает, что не удается найти кого-то довольно долго.

Ирв молчал.

— Н-да, — потом произнес он. — Интересная у вас тут жизнь.

— Скажите вопрос.

Ирв вздохнул.

— Сейчас я не знаю вопроса, который тебе нужен. Наверное, сначала мне надо попасть в город, чтобы узнать хоть что-то о вашем мире. Тогда, возможно, я смогу помочь тебе.

— Хорошо, — сказал Пустынник.

Ирв нагнулся и подобрал зажигалку с ключами, а когда выпрямился, Пустынника уже не было. Ирв не удивился этому, начиная привыкать к его внезапным исчезновениям.

«Надо же! Может думать только чужими мозгами», — размышлял Ирв, снова бредя по равнине. Казалось, совершенно невероятным, что такое возможно. «Очень может быть, что это не самая странная вещь, которая встретится мне здесь», — подумал Ирв и чуть ускорил шаг, теперь уже зная, что идти остается не так уж много.

Город показался на горизонте, когда Ирв уже начал сомневаться в своей оценке расстояния до него. Жажда и голод все сильнее заявляли о себе. Ирв шел, облизывая пересохшие губы, и думал, что, пожалуй, целые сутки ничего не ел и не пил. Попасть в город становилось жизненно необходимым. Ирву казалось, что он идет уже слишком долго и что давно уже должен увидеть город. Не сбился ли он с пути и не прошел ли мимо?

Но вот горизонт стал неровным. В правой его части появились какие-то выступы и возвышения. Ирв шел к ним, чуть поменяв направление и напряженно всматриваясь в то, что появлялось перед ним.

Впереди и чуть слева по ходу возник Пустынник. Ирв улыбнулся.

— Привет, — сказал он Пустыннику. — Как дела? — и помахал ему рукой.

— Извините.

И в следующее мгновение пустынник исчез и появился вокруг. Ирв еще успел подумать, что голос, кажется, несколько другой, не совсем такой, как всегда, но потом уже не мог думать.

Пустынник был вокруг, Ирв оказался внутри него. Пустота стала миром. Хотя Ирв и видел окружающее сквозь ее границы несколько смутно и отдаленно, но находился в пустоте, в теле Пустынника. Какие-то покалывания в голове, но самое главное: здесь не было воздуха. Пелена перед глазами — что-то проникло в мозг. Ирв пытался вдохнуть, но лишь пустота заполняла легкие. Покалывание в голове перестало быть отдельными горячими иглами, оно захватило весь мозг, и словно расплавленный свинец заполнил голову, тяжелый, огненно горячий. Ирв скривился от боли и сжал зубы, пытаясь пересилить это.

Пустынник налетел на него, убрав воздух вокруг и ударив раскаленной волной в мозг. И теперь давил, давил, сжимая мозг и держа внутри пустоты.

— Пустынник!!! — в отчаянии и испуге прокричал Ирв, но крик не прозвучал в пустоте. Ирв лишь беззвучно раскрыл рот и напрягал легкие, выталкивая из них остатки воздуха.

Словно мягкая горячая рука держала мозг, крепко, твердо, и все сильнее сжимая кулак. Ирв задыхался, схватившись за грудь и ловя ртом воздух, но воздуха не было, лишь пустота окружала его. В смертельном ужасе Ирв делал судорожные отчаянные вздохи пустыми, казалось, слипшимися от пустоты легкими, но это было бесполезно. Пустынник давил, молча, спокойно, просто бесстрастно ожидая, когда его жертва перестанет дергаться. Ирв корчился в его безвоздушном теле. Пелена перед глазами стала темно-красной, и синие круги расплывались в ней, словно синий дождь шел над красным озером, падая каплями на поверхность и раскрашивая ее кругами. Пустые вдохи выворачивали наизнанку и сводили судорогой все тело, казалось, он пытается дышать уже всем: желудком, сердцем, плечами…

Ирва качнуло, и он, выставив ногу, сделал шаг в сторону. При этом он как будто приблизился к краю пустоты. Может, в этом спасение? Надо выйти из пустынника, снова оказавшись там, где воздух, наружу из бестелесного зверя, проглотившего его. Ирв шагнул вперед, потом еще и еще, но ничего не получалось. Пустынник перемещался вместе с ним, и Ирв всегда был внутри него. Но он не останавливался, цепляясь за попытку выйти как за последнюю надежду и, пожалуй, единственный шанс. Ирв продолжал идти и задыхался от пустоты, и сходил с ума от огня в голове. Он ускорил шаг, уже почти падая вперед, но каким-то чудом все же удерживаясь на ногах. Пустынник не отпускал и всегда находился вокруг. Ирв падал вперед, ему приходилось уже бежать, чтобы действительно не упасть и не оказаться на земле, потому что тогда все, тогда он уже не сможет подняться.

— А-а!!! — беззвучно кричал Ирв, выворачивая легкие в диком крике и бежал, бежал… Уже почти ничего не видя вокруг и не соображая расплавленным раздавленным мозгом.

И вдруг он услышал свой крик. Окружающий мир сомкнулся вокруг — границы пустоты тела пустынника перестали препятствовать этому. Воздух окружил прохладой и свежестью. Ноги не слушались, Ирв споткнулся и упал на бегу, видя пустынника, стоящего перед ним. Ирв упал к его ногам (если так можно сказать о куске пустоты), перекатился на спину и вдруг увидел, что сзади был еще один пустынник, похоже, тот, внутри которого он был только что, и из которого все же смог выбежать каким-то чудом. Ирв лежал на земле между двумя пустынниками, переставая кричать и делая вдох, глубокий, судорожный и нереально освежающий вдох. Он со страхом смотрел на пустынника перед собой, потом повернул голову и посмотрел на другого, потом снова на этого, не переставая тяжело и часто дышать, чувствуя, что теряет сознание от обилия кислорода после безвоздушной пустоты, и стараясь не дать себе сделать это.

Пустынники молча и неподвижно стояли над ним какое-то время, а потом вдруг исчезли и появились вместе чуть в стороне. Ирв наблюдал за ними. Они осторожно сблизились, постояли, касаясь друг друга, и затем вдруг слились, став одним пустынником, но с гораздо более темной и глубокой пустотой. Ирв уже почти отдышался, встал и смотрел на то, что происходило перед ним. Двойной пустынник чуть пульсировал, слегка расширяя и снова сужая свои границы — словно сердце билось, наполненное густой, тяжелой пустотой. Потом внутри пустоты стали появляться маленькие голубые, желтые, красные искорки. Их становилось все больше, и скоро весь двойной пустынник переливался и сиял разноцветными искрами. Так продолжалось пару минут, а потом вдруг искры исчезли, а пустынник приобрел нормальный неглубокий, оттенок, видимо, перестав быть двойным.

— Вам не следовало подходить ближе к городу, не дождавшись меня, — сказал Пустынник.

— Пустынник? — обрадовался Ирв. — Это ты?

— Да, — ответил он. — Но вокруг много других. Я ведь говорил, что нас много около города.

— И это был другой, который… схватил меня?

— Да, — ответил Пустынник.

— Почему он сделал так? Мне показалось, что он хотел убить меня. Разве ему не нужны были мои мысли?

— Это… это была женская особь, — ответил Пустынник. — Они действуют иначе.

— Да, иначе, — Ирв потер горло. — Женская особь? Значит, ваши женщины убивают людей, похоже, в самом прямом смысле питаясь их мозгами.

— Что-то в этом роде, — ответил Пустынник. — Хотя и не совсем так.

— Похоже на наших комаров, — улыбнулся Ирв, — у них тоже кусаются только женские особи.

— Комаров?

— Хорошо, что ты прогнал ее, а то эту мадам так просто не прихлопнешь, если она решила укусить тебя.

— Прогнал?

— Да. Если б не ты… — Ирв начал понимать, что Пустынник фактически спас ему жизнь, возможно, рискуя при этом своей. — Кстати, сложно было победить ее?

— Победить? Нет, я не дрался с ней, если вы это имеете в виду.

— А что же… — и тут Ирв догадался, что делали пустынники. — Вот в чем дело, — улыбнувшись, проговорил он.

— Вам нужно было зажечь огонь, — сказал Пустынник. — Она боится огня.

— Да? — Ирв сунул руку в карман и нащупал зажигалку. — Хорошо, — сказал он. — Спасибо, буду знать.

— Теперь вам нужно идти в город как можно быстрее, — Пустынник говорил спокойно, но чувствовалось напряжение в его голосе даже сквозь всю глубину и мягкость, которой он обладал. — Здесь слишком много таких, как я. Сейчас они почувствуют ваше присутствие и придут сюда. Тогда вас не спасет даже темный участок вашего мозга — все не смогут поместиться там, его хватит только на одного-двух пустынников, а другие будут заполнять уже остальную часть, вернее, основную, то, что, собственно, и составляет ваше «я». Вы не такой как местные жители, и поэтому я не знаю, что будет с вами, если они заполнят все ваше сознание, но не думаю, что вы сможете выдержать хотя бы трех или четырех пустынников, а их больше, гораздо больше.

— А ты разве не поможешь мне? — спросил Ирв.

— Нет, я не смогу нейтрализовать их всех. Они не станут говорить с вами — когда их много, они будут драться за обладание вашим сознанием, будут драться внутри вас.

— Что же мне делать? — Ирв начинал понимать серьезность и опасность ситуации.

Пустынник молчал, ничего не отвечая, а потом сказал:

— Смотрите.

Ирв оглянулся вокруг. Город был вдали, возвышаясь домами или, бог его знает, какими строениями, а между ним и городом… Ирву показалось, что равнина стала рябой, или кто-то брызнул растворителем на картину — тут и там возникали стертые пустые участки. Пустынники появлялись везде. Почуяв Ирва, они слетались сюда. «Как вороны», — подумал Ирв. И действительно они были чем-то похожи на черных воронов своими пустыми темными телами.

— Что мне делать? — повторил Ирв, чувствуя, что женщина-пустынник, нападавшая только что, была лишь легкой неприятностью по сравнению с тем, что его ждало теперь.

— Их много, их слишком много, — проговорил Пустынник, как показалось Ирву, мрачно. — Никогда не думал, что буду защищать человека, но вы нужны мне, очень нужны. Никто из местных жителей не может…

— Что мне делать? — почти прокричал Ирв, прерывая Пустынника.

— Вам нужно зайти за стражей.

— Куда? — не понял Ирв.

— Вон те камни перед городом — это стражи.

Ирв посмотрел. Действительно, перед городом шла цепочка серых камней, каждый примерно с человеческий рост и на расстоянии нескольких метров один от другого. Они опоясывали город, служа как бы границей между ним и равниной.

— Стражи не пускают нас, — продолжал Пустынник. — Они… они обладают какой-то силой, и мы не можем пройти за них. Вам нужно зайти за стражей, там вы будете в безопасности.

— Спасибо, — сказал Ирв и хотел идти, но Пустынник остановил его.

— Вы должны пообещать, что потом встретитесь со мной, — сказал он. — Я помогаю вам…

— Да, — сказал Ирв. — Конечно. Я обещаю.

— Хорошо, я верю вам, — спокойно произнес Пустынник и добавил: — Там, среди других, есть и женские особи. Держите огонь наготове, чтобы спасаться от них.

— А против мужских особей?

— Против них огонь не поможет.

— Тогда что, — напряженно спросил Ирв, — что мне делать против них?

Где-то шумела вода. Или нет, скорее это щебетание птиц, легкий шелест крыльев в зеленых кронах высоких деревьев. Или… Ирв оглянулся. Кругом была все та же равнина. Другой пустынник стоял совсем рядом. Он был молчалив и неподвижен, словно серый камень у берега реки, где журчит вода, и птицы порхают и поют свои песни. В лесу. В шелестящих кронах.

— Все, — сказал «его» Пустынник, — началось. Теперь идите. И пусть вам поможет ваш бог.

И Ирв пошел. Он вынул зажигалку и держал ее в руке, готовый в любой момент зажечь ее и сделать огонь. Огонь…

Деревья шелестели листьями на ветру. Нет. Это только похоже на шелест листьев. И на птичье пение. И на шум воды. На самом деле… Ирв не знал, что это. Не мог знать.

«Некоторое время я смогу сопровождать вас, — вдруг услышал он слова Пустынника, вернее, почувствовал их в голове, подумал их. — Слушайте мой голос, сосредоточьтесь на нем. Я буду вашими глазами. Я буду показывать вам дорогу. Другие тоже попытаются завладеть вашим мозгом, но для другого, совсем для другого. Постарайтесь не замечать их. Они будут занимать вас своими мыслями и образами, забирать вашу способность чувствовать и думать, используя ее. Я смогу не пускать их какое-то время, удерживать большую часть вашего сознания, но их слишком много, слишком…»

Шум воды был сухим и горячим. Словно раскаленный песок, несущийся в сильном ветре. Но все же это была вода — Ирв слышал журчание. Но чувствовал жар и сухость песка. А видел… Он видел то, что было перед ним: землю под ногами, город впереди. Но глаза были словно не его. Он не смотрел ими, он лишь видел то, куда они смотрят. И шел вперед.

Сухое журчание становилось тише — тот пустынник оставался позади. Но появлялось что-то другое — следующий пустынник был рядом. Словно два великана сражаются мягкими дубинками. Они тяжелы и медленны, огромны. Ирв был ударами этих дубинок. Плавными, неритмичными, мощными и мягкими, словно из пуха. Из ветра?

— Пустынник, — позвал он, — что это?

Но не был уверен, сказал или только подумал эти слова. Но Пустынник все равно услышал его. «Не обращайте внимание, — снова в голове проговорил он. — Это мысли и образы других. Теперь они занимают не только темную часть вашего мозга, и поэтому вы чувствуете их. Не пытайтесь понять — вы не сможете, не зная нашего мира. Старайтесь не замечать их, смотрите вперед и не останавливайтесь, идите. Пока я даю вам эту возможность».

Пустота внезапно накрыла его, и Ирв потерял способность дышать. Он снова был внутри пустынника, но теперь знал, что нужно делать. Легкое покалывание в голове. Ирв щелкнул зажигалкой, но… Господи! Она не зажигалась в пустоте. Ирв щелкнул еще и еще раз. Искры вылетали из нее, и пустота пропала на мгновение. Этого оказалось достаточно, чтобы огонь все же начал гореть. Пустота попыталась снова накрыть его, но, наткнувшись на маленький язычок пламени, вдруг взвизгнула и пропала. Ирв слышал и чувствовал ее испуг. Это было сильнее, чем все остальное, на миг полностью захватив его. Он сам стал этим испугом и в ужасе взирал на горящий огонь в своей руке. Ирв хотел отдернуть руку, выпустив зажигалку, но почему-то промедлил секунду, которой хватило, чтобы это прошло.

Пустынники проникали в мозг, заполняя его своими мыслями. Но пока «его» Пустынник держал большую часть сознания, заполняя ее мыслями о том, что надо идти вперед к городу, и образами того, что было перед ним. Пустынник видел за него, шел за него. Ирв был где-то внутри себя, где-то глубоко в своем сознании, лишь наблюдая за происходящим и не мешая Пустыннику вести себя.

Ветер и свет, молчаливое небо. Как холодно и мертво все здесь, на самом верху, в сверкающих небесах. Можно стоять так вечность и ощущать безжизненность синевы и бескрайность, захватывающий дух простор. Но наверху есть что-то, что давит. Из прозрачной синевы, где нет ничего, но что-то исходит оттуда. Не свет, нет, что-то другое. Ирв хотел понять, что, пытался…

Она не была как все. Он видел ее у города, и она… улыбнулась ему? Что она сделала? Ирв не мог понять, но знал, что хочет найти ее, должен найти ее. Ее тело из пустоты так прекрасно!

Вперед. Шаг за шагом. Город. Земля под ногами. Не сворачивать. Только прямо. Вперед.

Он хотел понять, что там в вышине, он был пустынником, стоящим на вершине высокой горы, среди небес, среди ветра и света. Он хотел найти ее. Как найти ее? Ту женщину-пустынника, которую он видел у города, когда в прошлый раз приходил сюда, чтобы поискать чужое сознание. Вперед. Вперед к городу. Не останавливаться… Не сворачивать…

Пустынники набрасывались, пытаясь захватить его сознание, опутывая мозг своими мыслями. «Его» Пустынник противостоял им, Ирв чувствовал, как он борется с ними, как вытесняет других из его сознания. Но они давили, они проникали в него. Пустынник сопротивлялся. Изо всех сил он упирался и выталкивал их прочь, прочь. Они тоже имели силы, и их было больше. Они проникали со всех сторон, и Пустынник сражался с ними, как мог. Ирв чувствовал, как голова раскалывается от этой схватки. Они тянули и крошили его мозг на тысячу частей, захватывая их и отдавая и захватывая вновь. Пустынники молча и неподвижно стояли вокруг, но бешено сражались внутри его головы. Это было нестерпимо. Ирву казалось, что он сходит с ума, распадается на отдельные образы и мысли. Его было много, очень много, и каждый он хотел захватить все, став одним. Мозг превратился в поле битвы, но не две, а гораздо больше армий сражались в беспощадной битве. «Его» Пустынник пока удерживал свою часть, довольно большую часть, показывая дорогу и сохраняя цель, но эта часть таяла — другие захватывали ее. Понемногу, борясь и мешая друг другу, но все равно уменьшая ее.

Вдруг пустота снова накрыла его, и все образы исчезли, Ирв был собой, но внутри пустынника-женщины. Зажигалка! Ирв держал ее в руке, вспомнил, что она не горит в пустоте. Пока отсутствие воздуха еще не слишком тяготило его. Горячие иглы впивались в мозг. Ирв рванулся и прыгнул вперед, упав на руки, перекатился на спину. Женщина-пустынник не успела вовремя среагировать на это, и Ирв оказался вне ее пределов, на воздухе. Лежа на спине, он выставил вперед руку и зажег огонь. Женщина-пустынник вскрикнула в его голове и исчезла. Ирв снова почувствовал ее испуг, но теперь уже не стал обращать на него внимание. Вставая, он увидел «своего» Пустынника. Почему-то он безошибочно смог узнать его среди других, хотя все пустынники были почти одинаковые, лишь незначительно отличаясь формой и размерами пустоты. Впрочем, сейчас «его» Пустынник несколько отличался, обретя какой-то белесый оттенок, и чуть мерцал. «Вперед, — услышал Ирв его слова в голове. — Вперед. Быстрее. У меня уже почти нет сил, и скоро я не смогу защищать вас. Вы должны идти. Идти…» Ирв встал на ноги, повернулся и снова пошел к городу, успев подумать, что, что же будет, когда он лишится поддержки Пустынника? Но в следующее мгновение чужие мысли и образы снова захватили его.

Где-то там есть горы и волшебные сказочные места с чудесными водопадами и озерами благодатной мягкой воды. Вода струится. Она так легка и прозрачна! Он знал один дивный ручей, протекающий между вершинами гор. Между? Ирв видел ручей, текущий от вершины к вершине по прямой, прямо по воздуху. Что это? Нет, это не вода. Так прекрасно плескаться в прозрачных озерах, стоять под водопадами и наслаждаться мягкими, невесомыми струями, пронизывающими тебя. В горах, в скалах источники рек и ручьев. Они вытекают прямо из них, из серого камня, из гранита скал. Целые потоки, парящие и льющиеся. Они… «Магнитные поля, — вдруг понял Ирв. — Пустынники любят магнитные поля». Они так прекрасны, волшебны… Вперед. К городу. Вот он путь. Земля под ногами… Нужно идти. Пульсирующее нечто извивалось, он никак не мог поймать его. Черт! Он был раздражен. Какой неуловимый… кто? Обычно их достаточно легко… поймать? Нет, захватить? Раскрыть? Использовать? Но этот какой-то… умный? знающий?

Пустота вокруг. Ирв снова прыгнул вперед, пытаясь выскочить из тела пустынника. Но ничего не вышло, пустынник держал его внутри. Воздуха не было. Ирв сделал шаг вперед, а потом резко развернулся и прыгнул назад. Это сработало. Он щелкнул зажигалкой, лежа на спине, и пустынник-женщина с визгом отскочила от появившегося огня, вселив испуг в Ирва. Но он лишь улыбнулся на это. Посмотрел на «своего» Пустынника, встав на ноги. Тот уже не был как пустота, скорее, как дождь, но без отдельных капель и струй, белесый дождь. Ирву показалось, что Пустынник стал меньших размеров. «Как ты?», — хотел спросить его Ирв, но образы вошли в него. «Вперед», — лишь услышал он голос Пустынника, но слабый, еле слышный на фоне других голос. Каким-то инстинктом или самым потайным уголком сознания он смог подумать, что пустынники-женщины, похоже, разгадали его способ выхода из них, и в следующий раз уже, может, не удастся спастись таким образом. Нельзя зажечь огонь внутри пустоты, значит, его нужно зажечь сейчас, иначе… бескрайняя равнина и он один на один с… с кем?.. иначе никогда. Ирв зажег зажигалку… это стояло под темно-синим небом у подножия горы, и он был внутри этого, он хотел… огонь горел ровно — здесь не было ветра. Ирв сделал шаг, и маленький язычок пламени чуть колыхнулся. Тогда Ирв прикрыл его другой рукой и пошел вперед. Сквозь мысли, сквозь образы, сквозь чужие желания.

Тьма. Волшебная тьма. Прекрасная тьма. Как сладко быть в ней! Искры появляются и тут и там. Поток искр уже захватывает его… Знакомые лица. Их много. Он знает их. Лица? Нет, это нечто объемное и незримое. То, чего нельзя увидеть, лишь почувствовать, понять. Но это, как лица, они принадлежат каждому, кто здесь. Они… Вперед… Нужно идти… Нужно… Жаркое дыхание распускающихся роз с запахом ночи и листьями из света и шипами из расстояния, пронзенного временем полета от неба до неба. Он спешил. Нужно успеть. Там, где распускаются розы… розы?.. цветы из пламени жарких частиц пространства, там есть сад, в который можно войти и быть цветком в нем и стать кем-то, кем можно быть, кто может быть собой и знать себя, и понимать окружающий мир, и собирать мир в единое нечто, которое можно видеть и выбирать. Но нужно успеть. Жаркое дыхание распускается во тьме, и за ним следует свет, который остужает, разрушает.

Ирв шел вперед, глядя на маленький язычок пламени в своих руках и стараясь сохранить его. Непонятные образы чужого мира заполняли сознание, он шел, видя лишь пламя перед собой и лишь зная, что нужно идти, хотя уже почти не помнил, куда и зачем. Пустынник теперь покинул его, сделав все, что мог, и Ирв остался один против его собратьев, которые разрывали и терзали его мозг, словно стервятники налетев на него. Ирв сжал зубы от боли в голове и продолжал идти, глядя на огонь, лишь огонь, только огонь перед глазами. Мерцающий язычок пламени — это все, что было у него, все его сознание, все стремления и надежды.

Пустынники дрались в его голове, каждый хотел получить все. Они вонзали в него свои мысли и образы, растекаясь в сознании раскаленным озером. И другие вонзали свои образы, выталкивали друг друга, топтали и рвали друг друга на части, выжигали и выдирали. Ирв чувствовал, ощущал их сражение. Его мозг был полем битвы, где конница скачет, разрывая землю копытами, и тяжелые ядра падают в землю, и солдаты топчут ее и поливают своей кровью.

Но иногда какой-нибудь пустынник брал верх на время, и Ирв видел образы чужого мира, знал их, чувствовал, хотя и не мог понять. Он сходил с ума от сумасшедшей нереальности неизвестных видений и памяти о невозможных событиях. Он был тем, кого даже не мог представить, но жил его жизнью, желаниями, заботами. Мозг крошился и отказывался понимать это. Но пустынники знали толк в чужом сознании, они заставляли мозг работать, и при этом раздавливая, разрушая его.

Только огонь, только маленький язычок пламени был его миром и спасал, и вел его за собой. Ирв держал его в руках и шел, шел за ним.

Там в горах есть волшебное место. Там так прекрасно! Ему нужно туда, он хочет быть там. Да, конечно, он отправится туда. Где же еще быть, если не там? Он идет туда. Он идет…

Он идет за маленьким язычком пламени. Огонь в глазах — все, что есть у него.

Нужно остановиться и передохнуть. Куда спешить? Конечно, он хочет остановиться. Его тело из пустоты уже начинает приобретать оттенок. Скоро пустота перестанет быть пустотой, заполнившись цветом — куда это годится? Нет, надо передохнуть, остановиться. Все, он останавливается, больше он не сделает ни шага.

Ноги идут, и глаза видят огонь.

Ноги? Глаза? Что это? А, это у людей. Какая глупость! Они ходят, а не исчезают и появляются в другом месте. И к тому же они… тяжелые. Нет, хорошо, что я не человек.

Огонь. Огонь перед глазами.

Там зеленые травы из воска и птичьего пения сплетаются в кольца над равниной из света. Но как мне попасть туда, если вода серебряных нитей закрыта во льдах, и жаркие скалы держат ее?

Огонь в руках. Ирву казалось, что он за тысячу лет от него. Когда-то… Где-то… Далеко. И в то же время он был прямо перед глазами, в глазах. Расстояние не определяло себя. Ирв не мог оценить расстояние. И время… Сколько он уже идет так? Огонь далеко, на том краю Вселенной. Ноги шаг за шагом несут его. Куда? Пламя горит перед ним, стоит лишь протянуть руку… Протянуть руку? Но оно в руках!

Он шел, сохраняя огонь перед собой. Сколько продолжалось так? Он не мог понять. Но в какой-то момент Ирв вдруг увидел, что огонь начинает гаснуть. Не от ветра, а просто сам. Видимо, зажигалка кончалась, и скоро огонь должен был совсем погаснуть. Вот он уже меньше и с каждым шагом все уменьшается, исчезает.

Ирву стало страшно, безумно страшно. Он уже не помнил, что огонь защищает его от пустынников-женщин, огонь был им, его жизнью. И если гаснет огонь, то гаснет и жизнь. Ирв испугался. Страх пронзил его и вернул его. Страх смерти оказался сильнее пустынников. Его сознание наполнилось страхом, вытеснив оттуда чужие образы — инстинкт самосохранения взял верх над ними. Ирв вдруг вспомнил, где он и кто он, и что он должен сделать. Он поднял голову, посмотрев вперед. Город был уже близко, совсем близко. Но огонь уже почти погас. Ирв видел, что он не прогорит и минуты. А когда он погаснет… Вот тогда пустынники набросятся на него, и уже не будет спасения, и никто не поможет, ничто… Всё. Ирв смотрел на погасшую зажигалку у себя в руках. Всё. Он судорожно стал щелкать ею, но это было бесполезно, огонь больше не появлялся. Всё… Вот она смерть. Теперь уже по-настоящему. Теперь уже…

Нет!!!

Ирв рванулся и побежал. Со всех ног, как мог быстро, в отчаянии и диком ужасе, смертельном страхе. Город впереди, стражи были совсем близко. Но тут пустота накрыла его. Внезапно и расчетливо, холодно. Ирв споткнулся от неожиданности, но удержался на ногах и продолжал бежать. Пустынник следовал за ним… над ним, оставляя его внутри пустоты. Ирв бежал, задыхаясь без воздуха, но не останавливаясь, понимая, что только в этом его спасение. Он должен успеть, успеть добежать. Какие забавные гонки со смертью наперегонки с пустотой! Кто быстрее? Ну? Впрочем, он соревновался сам с собой. Что произойдет раньше: он добежит или задохнется? Ах как забавно! Как!.. Стражи были уже совсем рядом. Круги плыли перед глазами. Ирв корчился на бегу, пытаясь вздохнуть, и бежал вперед, не чувствуя ног под собой. Еще немного. Ну же!

Ирв пробежал между двух стражей, уже падая на землю. Пустынник вокруг него разбился, натолкнувшись на невидимую преграду и, казалось, распался на тысячу частей. Впрочем, скорее всего, просто исчез, появившись в другом месте. Ирву было все равно. Он упал на землю внутри границы стражей, вне досягаемости пустынников и, потеряв сознание, остался лежать на земле.