На фоне кощунства в отношении останков советских воинов, погибших в республиках Советской Прибалтики в 1941–1945 гг., там стараются скрыть архивы антигитлеровского сопротивления в этих странах, сотрудничества прибалтийских антифашистов всех национальностей, как и отрицать гитлеровские репрессии против самих прибалтов. Но такие архивы, в том числе эмигрантских правительств стран Балтии, и другие документы по этим вопросам уже становятся достоянием гласности.
Кстати, эти правительства после июня 1940 г., то есть после присоединения Латвии, Литвы и Эстонии к СССР, обосновались не в Германии или прогерманской Финляндии, а сначала в Швеции, затем Великобритании, после 1945 г. — в Канаде и США. Любопытное признание сделал в своих мемуарах, изданных в 1947 г. в Северной Америке, президент Литвы в 1928–1940 гг. Антанас Сметона: «В марте 1939 г., когда Германия ультимативно потребовала от нас вернуть ей Клайпедскую — бывшую Мемельскую область, переданную Литве с 1923 г., только СССР сообщил, что окажет военную помощь в случае германского вторжения. Но мы опасались последствий советской помощи и отдали Клайпеду…» Когда осенью 1939 г. Советский Союз вернул Вильно и Виленский край Литве (а не присоединил к Белоруссии), тот же А. Сметона назвал одну из главных улиц исконной литовской столицы, в благодарность СССР, улицей Сталина — Молотова!
Вильнюсское гетто, концлагеря в Саласпилсе (Латвия), Клооге и Калева-Лийва (Эстония) были, судя по архивам, буквально «напичканы» местными националистами, обвиненными в связях с советской разведкой. Дело в том, что у многих эстонцев, латышей и литовцев, особенно старшего поколения, антинемецкие настроения были очень сильны, восходя, можно сказать, к периодам тевтонского и ливонского геноцида в Прибалтике.
К тому же, в небезызвестной «Майн кампф» Гитлер сетовал на «изначальную неполноценность и прославянскую предрасположенность лимитрофов» (так именовали Прибалтику гитлеровцы. — А.Ч.). А Гиммлер в июле 1941 г. заявил в Тильзите (Восточная Пруссия), что «эстонцы, латыши и литовцы — едва состоявшиеся расы, и отношение к ним будет соответствующим».
Вот выдержка из совместного сообщения эмигрантских прибалтийских правительств МИД Великобритании, Канады, Франции и Госдепартаменту США в июле 1944 г.: «Примерно треть местного населения, включая большинство русских, поляков и белорусов, была в оппозиции к немцам, но необязательно все оппоненты германской оккупации были коммунистами или засланными из СССР разведчиками…» Гитлеровцы не восстановили даже марионеточно-прогерманскую государственность Латвии, Литвы и Эстонии.
Литва, Латвия и Эстония были захвачены германскими войсками слишком быстро, поэтому разведке СССР не удалось сформировать там дееспособное просоветское подполье. Однако националистические партизанские группы все же возникали и, формально подчиняясь эмигрантским правительствам, ориентировались или были вынуждены ориентироваться на помощь со стороны СССР. Ибо другой помощи ждать и получать было неоткуда.
В литовских архивах значатся каунасско-шяуляйская антигерманская партизанская группа во главе с погибшим в 1942 г. националистом Итцикасом Мецкупасом и белорусско-литовские партизанские отряды в Вильнюсском крае, которые часто «выходили» в Белоруссию и возвращались в Литву. С помощью белорусов из Вильнюсского гетто в 1942–1944 гг. сбежали почти 600 человек: большинство из них затем воевало в антигерманских отрядах в белорусско-литовском и литовско-польском приграничье. Причем третью часть от числа обитателей того гетто составляли литовцы.
Вызволена из архивного забвения рижская подпольная антифашистская группа — около 100 человек — во главе с Янисом Судмалисом, в которой коммунистами была только половина ее участников. Она, в частности, способствовала побегам из концлагеря в Саласпилсе. Этой группой были спасены от расстрела в лагере 130 белорусских партизан, которых после побега в 1943 г. переправили через приграничный с Белоруссией Даугавпилс в «партизанские» леса соседней Витебщины.
По эстонским же архивным данным, 3 концлагеря именно в Эстонии, особенно Клоогский, стали первыми «воплотителями» холокоста. Но там содержались и эстонцы, белорусы, латыши, русские. В наиболее крупном — Клоогском лагере действовала подпольная группа в 70 человек: это были местные русские и советские военнопленные (30 человек), а также эстонские и латышские антифашисты, не являвшиеся коммунистами. Их работа — побеги из «Клоогской душегубки», саботаж на близлежащих сланцевых карьерах и лесозаготовках, выполнение заданий советской разведки. Большинство этих подпольщиков были схвачены и казнены нацистами в 1944 г. Но самым первым из эстонцев восстал против фашизма Борис Вильде, сотрудник «Музея человека» в Париже. В начале 1930-х гг. он уехал из Тарту во Францию. Всемирную славу ему принесло авторство одного понятия — «Сопротивление», по-французски «Резистанс» — так он назвал свою подпольную газету. Это название перешло потом на французское антифашистское подполье. Борис Вильде нелегально прибыл в Эстонию, но был схвачен и расстрелян гестаповцами в 1942 г. Позже его имя было увековечено во Франции.
А вот еще факт: гвардейской танковой бригадой из армии маршала Рыбалко в 1944–1945 гг., участвовавшей в освобождении Эстонии, командовал беспартийный эстонец, впоследствии Герой Советского Союза Людвиг Курист. 25 апреля 1945 г. эта танковая бригада, где были и белорусские, и литовские экипажи, захватила в Берлине особняк одного из главных идеологов нацизма — А. Розенберга, сына богатого таллинского обувщика…
Фамилии Вильде, Курист, фамилии четырнадцати эстонцев — Героев Советского Союза, отличившихся в боях с фашизмом, в сегодняшней Эстонии едва ли известны. Не вспоминают там и о 20 тысячах воинов Эстонского гвардейского стрелкового корпуса, награжденных советскими орденами и медалями.
Интересно и другое: в сентябре 1944 г., сразу после освобождения Таллина от фашистов, в бухте порта была обнаружена затонувшая немецкая подводная лодка с акустической миной А4 (такие мины потопили 45 кораблей Великобритании и Канады). Британский и канадский премьер-министры попросили И.В. Сталина допустить к этой мине специалистов-союзников. Что и было разрешено. Но в качестве «довеска» Сталин пригласил в Эстонию корреспондентов ведущих англоязычных СМИ — британца Грэма Грина, американцев Гарисона Солсбери и Александра Верта. Они первыми сообщили миру о фашистских концлагерях в эстонских районах Клооге и Калева-Лийва с фотографиями штабелей из трупов евреев, прибалтов, русских, белорусов, поляков, украинцев. Это было опубликовано почти за полгода до «обнаружения» фашистских зверств в Освенциме и Бухенвальде!..
По данным литовских архивов (в том числе зарубежных), многие десятки солдат и офицеров-литовцев, в том числе из бывшей армии довоенной Литвы, участвовали в освобождении своей Родины от фашистских оккупантов, были награждены орденами и медалями СССР. И многие сотни литовцев участвовали в партизанском движении против гитлеровцев, помогали белорусским партизанам.
А литовская партизанка Мария Мельникайте — партизаны звали ее Маша, зверски казненная нацистами 13 июля 1943 г. в литовском селе Дукштас? Она — Герой Советского Союза, ее имя и сегодня носят улицы в Минске и даже в Тюмени. Но улицы ее имени в городах Литвы после восстановления литовской независимости переименованы. В литовском же городе Зарасай в 1955 г. был установлен памятник М. Мельникайте, причем изготовил его литовский (не русский…) скульптор Юозас Микенас. Но и эта «память» демонтирована после 1990 г.
Открываемые архивы свидетельствуют и о том, что из ушедших летом — осенью 1941 г. на восток вместе с Красной армией жителей прибалтийских республик (около 70 тыс.) впоследствии были сформированы литовская стрелковая дивизия, литовско-белорусский пехотный батальон, эстонский и латвийский стрелковые корпуса, участвовавшие в освобождении не только своих республик, но также Белоруссии и Польши.