С каждым днём Алина всё больше убеждалась, что лучше прекращать дружбу с Конхором, только как это сделать не представляла. Общение с виланцеми было тонким. Все ухаживания у них складывались из картинки, похожей на мозаику. Соглашаешься на одно, следом следует другое и так по цепочке. С каждым разом всё больше и больше увязая в ухаживаниях. Алина оказалась на том уровне, когда почти наполовину оказалась с ним помолвленной. Это ей совсем не понравилось. Как-то нечестно.

Она шла из студии. Уже было записано несколько передач. Работа отнимала много времени. Приходилось перепроверять материал, много придумывать самой. Она хотела, чтоб передача была реальной. Отражала её время, а не строилась на домыслах и предположениях. Вроде в двадцать первом веке был век электроники. Информацию отцифровывали. Но какие дебри оставили современники Алины своим предкам! Когда она копалась в исторических сводках, то волосы дыбом становились. Казалось, что история была переписана. Алина же оказалась не в будущем, а на какой-то другой планете, в альтернативном мире, который шёл совсем другим путём развития и с какой-то другой историей, где Куликовская битва произошла на Красной площади, а Бородинского сражения и вовсе не было. Это была лишь красивая легенда.

Алина вспоминала историю, лазила по архивам и откапывала книги, по которым училась сама. Её передача произвела фурор на телевиденье. Когда-то в её время показывали передачи с искажёнными историческими данными, выдавая их за достоверные источники, так и её передача представлялась современным людям чем-то фантастическим.

Сегодня она спорила с одним профессором, который утверждал, что Второй мировой войны не было. Алина накопала столько книг и доказательств, что погребла его под доводами. Она шла довольная проделанной работой. Было поздно. Сумерки накрыли город. Можно было сесть в такси около студии, но Алина решила пройтись. В последнее время она мало гуляла. Ритм города затягивал. Молодая женщина часто ловила себя на мысли, что только учится и работает. Даже вечеринки, на которые таскал её Артур стали казаться работой.

Мимо проходили люди. Торопятся. Всё куда-то бегут. Только Алина медленно плетётся, потому что ноги уже устали. Восстанавливать мышцы было тяжело. Она вроде и тренировалась, но это был процесс не одного дня.

Он налетел на неё, когда выходил из кафе. Не заметил, потому что в этот момент с кем-то разговаривал по телефону. Алина не удержалась на ногах. Упала на асфальт.

— Потом договорим, — сразу сказал он в трубку. — С табой всё в порядке?

— Да, — принимая его руку, ответила Алина.

— Я, как бы, случайно. Не заметил, — сказал он.

— Бывает, — пожала плечами Алина. — Сама по сторонам не смотрела.

Он помог ей поднять палку, с которой она всё ещё не расставалась. Алина посмотрела на него. Где-то с неё ростом, может немного выше. Светловолосы, с серым глазами и добрым лицом, на котором сейчас была растерянность. Алине захотелось успокоить его, потому что показалось, что какая-то неправильная эта растерянность. Несвойственная ему.

— Всё в порядке. Я не ушиблась.

— Твоё лицо знакомо, — выдавил он, словно пытался всё это время вспомнить, где мог её видеть.

— Алина, одна из трёх пробудившихся доисторических людей, — представилась она, как гласил один из заголовков в сети.

— Сегодня на студии тебя видел. А про проснувшуюся троицу слышал, но тебя не узнал, — признался он.

— А я тебя там не заметила.

— Ты тогда увлечённо с одним дяденькой спорила.

— Передачу снимал. Мы рабочие вопросы обсуждали. Меня пытались убедить, что я плохо знаю своё время, — ответила Алина. Глаза зацепились за медаль, которая была у него на груди. И форма военная. Тёмно-синяя с белой окантовкой. — А ты Эрик Самсов. Тебе сегодня медаль вручили за что-то.

— За дурость, — усмехнулся он. — И теперь ее неделю не снять. Хвастаться нужно, чтоб и другие такой дуростью занимались.

— Не думаю, что это так, — мягко возразила Алина. В этот момент начался дождь. Они как-то не сговариваясь спрятались в кафе, из которого только что вышел Эрик.

— Может переждём непогоду? А я заглажу неловкость чаем?

— Можно. Мокнуть не хочется, — согласилась Алина. Через пять минут они уже сидели за столиком. — Что-то я не подумала. Это меня никто не ждет. А у тебя дела могут быть...

— Нет никаких дел. Можно в гостинице сидеть да награждение пересматривать до тошноты. Но это я всегда успею сделать, — ответил он.

На вид ему было около тридцати, но на лице всё ещё оставалось больше мальчишеских черт, чем жёстких мужских. Особенно если на его губах появлялась улыбка. С ней он походил на вчерашнего студента. А когда хмурился, то черты становились жёсткие, уверенные. И в глазах появлялся лед. Возраст, когда человек меняет своим привычкам, получает разочарование в жизни и взрослеет. За последнее время Алина со столькими людьми успела пообщаться, что стала намного лучше разбираться в людях, чем раньше.

— Корабль разбит, команда в больнице, но задания выполнено. Заказчик доволен. Когда выбор был посадить или наградить, решили наградить.

— А ты расстроился?

— Если награда заслужена, то ее носишь с гордостью. Здесь же, как-то стыдно за дурость получать медали.

— Но ведь ты-то понял ошибку? Так чего наказывать? Чтоб совесть успокоить? Чисто взгляд со стороны. Я с тобой незнакома. Не знаю как было дело. Но, если задание выполнено, и сложное задание, значит для этого было сделано все возможное. Пусть нечисто и не идеально, но другой мог бы на твоём месте и этого не сделать. Ты сделал. Понял ошибки. В будущем их не повторишь. Так что награда заслужена. Другое дело, если бы ты сидел тут и хвастался, что специально так провернул, чтоб медальку получить.

— Психолог?

— Что?

— У тебя профессия психолог? — спросил её Эрик.

— Нет. Занималась сделками. Сейчас много с людьми общаюсь, это помогает многое понять, — ответила Алина.

— Я уж испугался, что ко мне психолога внештатного подослали мозг промыть.

— Зачем? Мне кажется, что это бесполезная трата времени, — сказала Алина. На её ответ Эрик рассмеялся.

— Верно. Меня не переделаешь.

— А зачем переделывать? Каждый человек по-своему хорош, — ответила Алина.

Бывает так, что встреченный человек кажется тебе каким-то родным. Разговор идёт непринуждённый, словно он уже когда-то был прерван, а теперь вновь возобновлён. Эрик рассказывал про свой корабль, который пилотировал. Он служил в Военных Космических силах. Сейчас воевал на стороне веланцев.

— Технику они закупили у нас хорошую, но ещё и своей пользуются. А у них настоящие корыта. Старые, ржавые. Еле летают. И ничего менять не хотят. Веланцы сами по себе тяжелые на ногу. Мы предлагали им заменить их лётный парк с минимальной скидкой, так они отказались. Побоялись, что мы туда диверсионной аппаратуры напихаем и конфликт выиграют энарцы. Как будто нам есть дело кто там из них будет владеть этой станцией, — сказал Эрик.

— А почему мы тогда вмешались?

— Потому что каждая из сторон оплатила наших военных и корабли. Хотя веланцы немного поскупились. Они предлагают нам летать на их корытах. Алина, нам то всё равно где и за кого воевать. Главное, чтоб деньги платили.

— И получается, что земляне воюют сами с собой, — вздохнула Алина.

— Не знаю как тебе представляется вся эта картина, но Космические силы — это только звучит красиво. Так мы летаем в консервных банках и стреляем по точкам. Чаще не чтоб уничтожить, а вывести из строя. За время столкновений было потеряно два корабля. По кораблю на каждую сторону. И тут скорее был личный мотив. Капитаны этих судов в баре не поделили что-то. И перенесли конфликт на военную площадку. После этого оба пошли под суд и были понижены в должности. Но заказчики оплатили кораблики. Они как-никак заказали боевые действия. Вот их и получили. Потом ещё долго хвастались что Их сторона одержала победу в этой стычки, — Эрик рассмеялся.

— Глупо.

— И я говорю, что глупо. Серьёзных конфликтов давно не было. Со времён Рейвитов. Они как-то сунулись в наш сектор, получили отпор и больше сюда носа не показывали. Вот мы и дерёмся теперь в песочнице лопатками. Чего смеёшься? — спросил он.

— Представила военных в песочнице с лопатками. Всё равно хочу на пилота отучиться, — ответила Алина.

— Дело твоё. У нас много женщин на флоте. Тут проблем нет. Но многие оттуда уходят. Поварятся в этой каше и улетают на какую-нибудь планету возить рейсы на орбитальную станцию. Или уходят в космос. Тут зависит от сбережений. Можно купить кораблик и перевозить грузы. Мечта многих, — сказал Эрик. Кафе начало закрываться. — Может пройдёмся, если ты не против?

— Нет. Незаметно как-то время пролетело, — ответила Алина.

— Это точно.

— А у тебя какая мечта?

— Домик у озера и красавица жена, — усмехнулся Эрик. Он сказал это так, что было непонятно, серьёзно или шутит. На выходе он как-то сразу приобнял Алину за плечи. Она косо на него посмотрела, но ничего не сказала. Почему-то это показалось естественным. — Летать хорошо вначале. Первые года три романтика из ушей льётся, а потом приходит ощущение пустоты. Иногда кажется, что звёзды и пуста космоса проникают в душу и там остаются.

— После таких слов жутко становится.

— Я не хочу тебя пугать. Но и рассказывать, что там всё радужно и просто — это глупо, — ответил Эрик.

— Я слышала мнение, что желание летать — это как болезнь.

— Надеюсь не смертельная? — рассмеялся Эрик.

— Для кого как, — пожала плечами Алина.

— Ладно, время уже позднее, — они подошли к остановке такси. — Алина, а если я тебя завтра погулять приглашу? Мне неделю ещё награду выгуливать. Одному скучно.

— Можно. У меня завтра во второй половине дня окно, — согласилась Алина. — Правда вечером надо одно место посетить. Туда и вдвоём можно сходить.

— Тогда договорились, — сказал он, помогая сесть ей в такси.

— Договорились, — улыбнулась Алина. И в этот момент поняла, что пропала.

Машина быстро её несла к дому по скоростной дороге. Настроение было мягким, обволакивающим. Когда она вошла в квартиру, то на лице была дурацкая улыбка, от которой она никак не могла избавиться.

— У! Как тут всё серьёзно, — к ней подошёл Артур. Приложил ладонь ко лбу. — Температуры нет, а болезнь налицо.

— Перестань, — уворачиваясь от его ладони, сказала она. — Можно и майку надеть. Чего голым торсом сверкаешь?

— А я забыл о твоём существовании. Прихожу домой, ужина нет, тебя нет, — усмехнулся Артур, но за майкой сходил. — Решил, что ты съехала и теперь я могу вновь свободой наслаждаться.

— Если я тебя стесняю, то могу съехать, — сразу стала серьёзной Алина.

— И куда ты от меня уедешь? — спросил Артур, разогревая полуфабрикаты.

— Сниму квартиру. Я уже могу себе это позволить, — ответила она. — Встречаться на вечеринках будем.

— Нет. Я буду переживать, что тебя кто-то окрутит. Собьёт с истинного пути и увезёт на какую-нибудь далёкую планету, — ответил Артур. — Уже по лицу вижу, что кому-то это сделать удалось. Так?

— Так, — Алина не смогла сдержать улыбку.

— Рассказывай, — Артур поставил перед ней тарелку, а сам сел напротив, подставив кулаки под подбородок. — Кому мне там физиономию править придётся.

— Не надо! Он такой симпатичный... — Алина мечтательно вздохнула, поглядывая на Артура. Тот ей улыбнулся, а глаза оставались серьёзными.

— И что за тип твой «симпатичный»?

— Герой. Медаль получил. Пилот космического корабля, — выпалила Алина.

— Опять пилот. Что-то тебя так и тянет на мужчин этой профессии. Я боюсь как ты с ними работать будешь, когда отучишься, — сказал Артур.

— Нормально работать буду. Мне нравится не форма, а то, что мне раньше не было доступно. Будь Эрик и не пилотом, он мне всё равно понравился бы. Мой типаж. Ничего не могу с собой поделать.

— Ясно, потом дашь его данные. Посмотрю поближе с кем там ты любовь крутить собираешься.

— Вот ещё! Артур, не слишком ли много ты на себя берёшь? Я же не контролирую с кем ты кровать делишь? — возмутилась Алина.

— Я уже в том возрасте, когда головой думать могу. Ты же ещё цыплёнок желторотый. Ничего в этом мире не знаешь. Раз я решил за тобой присматривать, так тому и быть, — ответил Артур.

— Только из-за того, что я твой Клондайк, — выпалила Алина.

— Кто?!— не понял её Артур. Рыжие брови так и взлетели вверх.

— Золотая жила, которая даёт тебе деньги, — пояснила Алина. Артур рассмеялся над её словами.

— Дурёха.

— Почему?

— Потому что это так, приятные мелочи. У меня давно другой источник дохода. За столько лет службы удалось скопить сумму и вложить её в акции, чтоб жить на пенсии спокойно. Правда выходить на нее я пока не планирую.

— Артур, а сколько тебе лет? — спросила его Алина.

— А сколько дашь? — в свою очередь, спросил он. Коротко остриженные волосы, живое лицо, прищуренные глаза, в которых скрывалась хитрость, массивное тело из-за накаченных мышц — Алина смотрела на него и поняла, что точный возраст сказать не может.

— Лет тридцать-тридцать пять, — ответила она. — Угадала?

— Почти, — рассмеялся Артур. — Имя и фамилия твоего симпатического. Пойду перед сном почитаю о герое. Раньше забавляли такие опусы.

— Не надо. Я и сама могу о себе позаботиться, — зевая, ответила Алина.

— Когда выспишься, — посмеиваясь, ответил он. — А пока: имя?

Алина сдалась. Потом решила, что надо будет с ним поговорить о границе опеки. Её раньше родители так не опекали, как Артур. Когда ей исполнилось восемнадцать лет, то Алина ушла «в свободное плаванье». Родители уже никак не влияли на её решения, давая возможность учиться на своих ошибках. Здесь же была какая-то гиперопека со стороны Артура. И раньше Алина её почему-то не замечала. Но и раньше эта опека не напрягала. Сейчас же захотелось свободы.

Алина о чём-то весело щебетала с Эриком. Артур стоял в стороне, присматривая за ним краем глаза. Подошёл Патрик. Выглядел он неважно. Осунулся, под глазами залегли тени. Такое ощущение, что он не спал несколько суток. На этой вечеринке по случаю юбилея института, где работал Патрик, ученный выглядел приведением, которое забрело сюда услышав шум.

— Выглядишь жутко, — сказал Артур. — Тебе в отпуск надо.

— Не поможет, — поморщился Патрик. Налил себе крепкого кофе. Выпил половину залпом. — Не могу ночью уснуть.

— Так сходи к врачу. Пусть тебе снотворное пропишет.

— Был. Всё равно во снах её вижу.

— Твоя Марина скоро тебя с ума сведёт. Может стоит ей во всём признаться? — покосился на него Артур. — Или тебя опять чего-то мешает?

— Ещё не время.

— А когда оно настанет? — спросил его Артур.

— Я это почувствую.

— И она к тому времени найдёт себе другого. Ты ведь из-за этого ночами не спишь? Тебе бы немного побольше смелости. Все проблемы бы решил давно, — посоветовал ему Артур.

— Что там у Алины? — перевёл разговор Патрик.

— Веселится. Нормально всё у неё. А ты бы разобрался с Мариной до декабря. Нас родители в гости ждут. Так что на декабрь ничего не планируй. У них там юбилей. Надо появиться.

— А мне не писали.

— Потому что ты в почту годами не заглядываешь, — ответил Артур.

— Не понимаю, как ты можешь быть таким спокойным? — поглядывая в сторону Алины, спросил Патрик.

— Так потому что у меня голова холодная. И я не намерен её забивать всякой чушью, — ответил Артур. — Девчонка развлекается. Чем быстрее она разочаруется в своём желание летать, тем лучше. Они же её там сожрут с потрохами. Она этого не понимает. Начнёшь ей запрещать, так будет делать всё назло. А так своим умом дойдёт.

— Мне кажется, что ты к ней предвзято относишься.

— Нет, я вижу на что она способна. Слишком мягкая. Ей передачу вести. Вот самое то. Но не больше. Она же воевать хочет, — ответил Артур.

— Мне порой кажется, что зря с тобой влезли в этот проект, — сказал Патрик.

— Зря? Я так не думаю.

— И тебя не беспокоит, что мы в ответе за эту троицу?

— Насколько я помню, что ты не против был бы отвечать за Марину. Только смелости не хватает ей об этом сказать. Насчёт Алины — девочка самостоятельная. Она быстро влилась в нашу жизнь. За ней достаточно приглядывать одним глазом. Дима на треть прошёл реабилитацию. Так чего переживать? Ты получил звание, льготы, отбил вложения. Можешь открыть свою лабораторию, заниматься чем хочешь. Так что всё в плюсе, — ответил Артур. — Ты бы поменьше сомневался. Всё неплохо складывается. Ладно, у меня ещё дела есть.

Артур бросил последний взгляд на Алину, которая во всю флиртовала с Эриком и ушёл. Он навёл о нём справки. Неплохой малый. За девчонку можно было не беспокоится. А вот за Патрика он переживал. Они с братом были совершенно разные. Патрик всегда был каким-то несмелым. Артур не понимал этой нерешительности. Он привык идти вперёд, не замечая преград. Думал уже по пути к цели. Патрик же десять раз всё обдумывал, а потом решался на очередной шаг. Или не решался. Ума ему было не занимать, только он им пользовался порой слишком много. Даже в тех моментах, когда надо было не думать, а действовать. Невольно он сравнивал брата и Алину, которая на его взгляд была такой же нерешительной, но не стояла на месте. Вперёд шла, даже если чего-то боялась или не понимала. Она шла, а разбилась по пути. Это ему в ней нравилось. Тут в голову и пришла идея намекнуть Алине о чувствах Патрика к Марине. Может она сможет повлиять на ситуацию? А то Патрик ещё долго решаться будет. В итоге Марина узнает, что Патрик работу над проектом начал из-за неё, когда они будут стоять у его могилы, где будет написано, что бедный учёный умер от тоски. Усмехнувшись, Артур сел в машину. Надо было проверить одну информацию, а потом уже домой ехать.

— Может сбежим отсюда? — предложила Алина.

— Я не против. Думаю, что мы достаточно тут глаза помозолили, — согласился Эрик.

— Я знаю одно место, только ночью туда одна опасаюсь ходить.

— Ты всего опасаешься, — заметил Эрик.

— Есть такое. Ничего не могу с этим поделать. Но если проводишь, то не думаю, что буду бояться, — сказала Алина.

— Договорились, — согласился Эрик.

Алина однажды набрела на смотровую площадку, которая располагалась на небоскрёбе, но была там днём. Ночью она не поднималась туда. А хотелось посмотреть видны ли оттуда звёзды. Пусть её и уверяли, что в городе относительно безопасно, но Алина продолжала следовать правилу, что лучше соблюдать осторожность. Да и на звёзды лучше в компании смотреть, чем в одиночку. Особенно с человеком, рядом с которым сердце готово было выпрыгнуть из груди.

Ветер был сильным. Но так как погода была безоблачной, то небо было всё усыпано звёздами. На площадке было много пар. А ещё здесь было холодно. По-осеннему холодно и зябко. Город отсюда походил на большой муравейник. Алина посмотрела на вверх. Звёзды были так близко, что казалось протяни руку и до них дотронешься.

— Красиво. Мне кажется это даже интереснее, чем на орбитальной станции. Там звёзды спроектированы. А здесь они живые.

— Звёзды не могут быть живыми. Они холодные. Мёртвые, как снег, — возразил Эрик, облокачиваясь на перила и смотря на город.

— А мне кажется снежинки живые. Учёные давно доказали, что вода может записывать эмоции. Снежинки же — это замёрзшая вода. Поэтому они живые.

— Скорее это записывающие кристаллы. Такое свойство имеют многие элементы. Благодаря этому открытию были разработаны карты памяти, которые смогли увеличить рабочую мощность компьютеров.

— В тебе нет романтики, — рассмеялась Алина.

— Возможно, — Эрик посмотрел на неё. — Но в тебе её хватит на нас двоих.

Он выпрямился. Притянул её к себе. Алина закрыла глаза. Поцелуй. Тёплые руки, холодные губы и неприятный поцелуй. От которого захотелось отмыться. Алина не поняла почему пришло такое понимание. Но ей стало противно с ним целоваться. Как будто она с медузой целовалась. Эрик же ничего не замечал, продолжая вторгаться в её пространство, исследуя её губы, прижимая к себе с такой силой, что Алина забыла как дышать.

— Подожди, — попросила она.

— Чего? — Эрик посмотрел на неё. Он явно не понимал почему она против продолжения.

— Мне плохо стало, — соврала Алина. Или не соврала? Ей ведь действительно стало плохо от его прикосновений.

— Может ко мне поедем? — предложил Эрик.

— Нет, лучше домой. Извини, но я не рассчитала силы. Такое бывает. Ещё полностью не восстановилась.

Алина говорила быстро, мечтая поскорее от него сбежать, чтоб остаться одной и подумать. Хорошо так подумать, почему так всё произошло.

Алина услышала шум, поэтому вышла из комнаты. Артур что-то искал в кухонном ящике. Его немного пошатывало. Алина ещё подумала, что он напился. Хотя алкоголь не был в моде на Земле. Но мало ли что бывает в этой жизни. Тут он снял рубашку. Алина увидела, что она у него испачкана в чем-то голубом. Артур рубашку выкинул. Достал аптечку.

— Чего-то случилось? — спросила Алина.

— Зацепили. Царапина, но кровит сильно, — ответил Артур, не поворачиваясь к ней. — Поможешь перевязать? Или вида крови боишься?

— Не боюсь, — ответила Алина. Но стоило ему повернуться, как она поняла, что ей становится плохо. Хорошо, что Алина стояла в дверях. Она просто скользнула по стене на пол. Артур только головой покачал. Начал обрабатывать синеватую рану, которая протянулась у него по левой стороне грудной клетки. После этого убрал всё и подошёл к Алине, которая лежала с закрытыми глазами. Повёл под её носом ваткой с резко пахнущим нашатырём. Алина открыла глаза. Испуганно отпрянула от него.

— Тихо, я не монстр, — ответил Артур, который не смог сдержать улыбки.

— Почему у тебя кровь...

— Голубого цвета? Много меди. Мы же с Патриком не на Земле родились.

— А ты человек?

— Угу, такой же, как и ты. Лишь с другим цветом крови. Так и будем на полу сидеть?

— Сейчас встану, — Алина чувствовала, как кружится голова. В глазах почему-то стояли слёзы.

— У как всё у тебя запущено, — пробормотал Артур. Поймал пальцами её подбородок, заглядывая в глаза. — Обидел кто?

— Нет, — она увернулась от его рук.

— Тогда что случилось?

— Я просто не понимаю. Такое ощущение, что запуталась, — ответила Алина.

— Пойдём ко мне. Расскажешь в чём ты там запуталась. Меня, если честно, сейчас ноги не держат, — открывая дверь в комнату, сказал Артур.

— Может тебе в больницу надо? — сразу встрепенулась Алина.

— Обойдусь.

Он взял со стола пульт. Нажал на кнопку. Диван уехал в стену. На его место выдвинулась кровать. Из шкафа Артур достал постельное бельё. Алина помогла ему постелить, пока он выставлял температуру в комнате. Сразу стало жарко.

— Чего там у тебя случилось? — задвигая жалюзи и включая проектор, спросил Артур. На своеобразный экран стали проектироваться картинки пустыни желтовато-оранжевого цвета под небом, затянутым серыми облаками. Островки травы синего цвета и бурые деревья. Больше всего поражали толстые деревья с листьями цвета металла. Какие-то непонятные животные, то ли ящеры, то ли слоны. Алина смотрела на всё это и забыла про мысли об Эрике.

Дома были круглые и напоминали большие валуны с окнами. А машины стандартные, как на Земле. Люди в лёгких одеждах. Опять серое небо. Ветер, который поднимает столбы пыли. Дождь, что превращает сухую почву в бурную реку. И дома, которые поднимаются над этой рекой с помощью свай.

— Это другая планета? — спросила Алина. — Какая?

— Второй дом. Она так называется среди местных. Вторая планета, которая была пригодна для колонизации. Не скажу, что места там идеальные для жизни, но вполне пригодные. Мы там с Патриком родились. Потом уехали на Землю, а родители там остались.

— Ясно. Завораживает.

— Тебя всё необычное завораживает, — ответил Артур. Он лёг на кровать.

— Ладно, я пойду...

— Куда это? — открывая глаза, спросил её Артур. — Оставишь меня мучиться от любопытства, что там с тобой приключилось? Тогда придётся любопытство удовлетворять, треся Эрика. Я ведь всё равно узнаю, что тебя беспокоит.

— Не трогай бедного парня. Я ему сегодня вечер испортила, — ответила Алина.

— Это хорошо, — опять закрывая глаза, ответил Артур.

— Чем?

— Так лучше ты ему, чем он тебе, — усмехнулся Артур.

— Я не понимаю, он мне вроде нравится. Но стоило с ним поцеловаться на смотровой площадке, как сразу противно стало. Прям до омерзения.

— Это он тебя туда потащил?

— Нет. Я. Там красиво. Звёзды. И город как на ладони. А ещё холодно. Но всё равно красиво, — вздохнула Алина. — Я думала ему понравится. А он как одолжение что ли сделал. Сопроводил. Мне даже показалось, что на веччеринке ему больше понравилось, чем там. Хотя он и ноет, что не заслуженно награду получил, но ему нравится быть в центре внимания.

— Конфликт интересов, — ответил Артур. — Он хочет внимания, ты хочешь внимания. Вот и не поняли друг друга. Тебе хочется звёзд и красивых слов. Он подумал, что ты и так на всё согласна. Так зачем тратить силы на слова, когда можно приступить к действию? Игра нарушена. Не поняли правил. Вот и вышло недопонимание.

— Не понимаю.

— Иди сюда. Объясню, — он похлопал ладонью по кровати рядом с собой.

— Не хочу. Мне и тут хорошо.

— Я тебе секреты рассказывать буду. А их кричать не будешь, — сказал Артур. Поймал её недоверчивый взгляд. Алина не успела и пикнуть, как он потянул её за майку, заставляя лечь рядом. Всё это провёрнуто было как-то больно ловко. — Не дёргайся. А то у меня рана раскроется и будем мы с тобой всё в синей крови лежать. Ты же ещё и в обморок упадёшь с перепугу.

— Что за манеры?!

— Нормальные манеры. Я тебе уже говорил, что хотел бы, то давно тебя к себе переселил.

— Но не хочешь.

— Когда повзрослеешь, тогда подумаю.

— Мне уже скоро тридцать! Я не ребёнок. И если о возрасте говорить, то давай не буду тебе говорить сколько мне веков.

— Это предложение или спор из упрямства? — посмотрел на неё Артур.

— Спор.

— Я так и думал, — он обнял её. Поймал тонкие пальцы. — Вот сама посмотри, выглядишь как цыплёнок. Тонкие ручки, тонкие ножки. Порой удивляюсь, как в тебе душа держится. А ты говоришь, что взрослая женщина.

— Структура у людей разная. Тебе учебник достать?

— Но мышц всё же тебе нужно побольше. Ты же не веланка. Это им позволительно такими быть. К тому же они лишь выглядят такими хрупкими. На самом деле крепкие. Меня одна броском от бедра повалила. А с тобой я боюсь связываться. Сама посмотри, я как медведь. А ты тонкая, маленькая. Завалюсь сверху, так все кости тебе ещё переломаю.

— Прекрати! — рассмеялась Алина.

— Вот сразу, прекрати. Как теорию обсуждать, которую там тебе учебник преподносит, то это нормально. А как разговор о практике, так сразу прекратить. Не, можно конечно и иначе попробовать, но не люблю когда кто-то вверх надо мной берёт. Так что не получится.

— Артур, ты меня секреты позвал слушать, а не рассказы о твоих фантазиях, — смеясь сказала Алина.

— Ну давай о секретах. Вот у нас с тобой граница обозначена. Мы как бы друзья. Если я к тебе сейчас с поцелуями полезу, а я ведь могу это сделать? Или не могу?

— Теоретически можешь.

— Правильно. Мы с тобой не родственники, совершеннолетие, свободные люди. Так чего бы нам с тобой не целоваться? Но мы как бы выставили границы, что друзья. А друзья вроде как бы не целуются. И мои пристования тебя может и не напугают, но ты их не поймёшь. Но мы можем с тобой вот так валяться и болтать. Чёт я как-то не спрашивал, а раньше у тебя отношения то были?

— Мне как бы почти тридцать. Были. Я с одним парнем несколько лет жила. Всё думала, что поженимся. Я тебе вроде говорила.

— Ты говорила, что он был женихом, но что вы и вместе жили, это я не знал. Но не суть. Это всё мелочи, — он осторожно перебирал её пальцы своими. — С Эриком у тебя другая игра была. Ты так на него смотрела, что сразу было понятно... Как бы помягче сказать, ты от него голову потеряла. Вот. Явно не прочь была оказаться у него в номере и продолжить ваш вечер уже в горизонтальной плоскости. Но видимо ты хотела другого.

— Я сама не знаю чего хотела. С Конхором было интересно. С ним разговаривать было интересно. Он так же космос любит как и я. Эрик же больше ноет. Он мне чем-то бывшего напомнил. Тот тоже ныл и требовал, чтоб я его в обратном убеждала. И такой же симпатичный был, — Алина вздохнула.

— Может не надо события торопить и смотреть не только на внешность, но и на самого человека? — предложил Артур.

— Тогда надо обручаться с Конхором, — усмехнулась Алина.

— Прям как будто на нём свет клином сошёлся, — хмыкнул Артур. — Ничего, со временем повзрослеешь.

— Опять ты меня за ребёнка считаешь! — возмутилась Алина.

— Но что делать, если ты так себя ведёшь?

— Вот возьму и утром буду себя иначе вести.

— Попробуй, — улыбнулся Артур. — Я на это посмотрю.

Она не ответила. Смотрела, как меняются картинки с помощью проектора. Артур подумал, что она уснула, но тут Алина подала голос.

— Иногда кажется, что я запуталась. Иду не туда. Делаю что-то не то. Словно я не на своём месте. И понять не могу, что можно изменить.

— Так найди своё место. Время у тебя много. Есть время и на ошибки и на их исправление.

— Как твоя рана? — перевела она разговор.

— Не знаю. Я с ней не разговариваю. Наверное не плохо, раз не брежу.

— Смеёшься?

— Смеюсь.

— А тебе нравилась твоя планета?

— Она мне до сих пор нравится.

— Расскажешь?

— Что?

— Про планету. Я про неё не читала, — попросила Алина.

— Это я тебе должен ещё сказки рассказывать? — спросил он. Алина зевнула.

— Ты меня всё равно считаешь маленькой. У тебя когда-нибудь будут дети. Вот и учись сказки рассказывать, — ответила она.

— Ладно. Расскажу тебе сказку, — согласился он.

Его тихий голос словно оживлял картинки. Алина слушала про сильные дожди, которые идут месяц, про жаркую погоду, сильный ветер, серое небо и редко выглядывающее солнце, про деревья, которые похоже на железо и про людей, которые не побоялись отправиться в путешествие, чтоб начать жизнь на неизведанной планете. Про тех, кто не побоялся диких животных, потерю связи и отсутствие привычно медицины. Кто жил в палатках и строил дома, которые потом сносило водой. На этом Алина уснула. Ровное дыхание. Пальцы сжимают его руку. Артур посмотрел на неё.

— Ребёнок. Нет на ребёнка ты не тянешь. Наивная немного. Неопытная. Но мы с тобой как бы дружим. Лучше так пусть будет, — пробормотал он.

— Согласна, — сонно ответила Алина и продолжила спать.