Глава 1. Сум

— Все идет к чертям!! — Эдгар смачно сплюнул на грязный пол и поднял на нас осоловевший взгляд.

Я заставил себя повернуться в его сторону. В глазах слегка плыло, и мне понадобилось время для того чтобы сфокусироваться на своем собутыльнике. Говорить совсем не хотелось. Мой взвод сегодня нес второй подряд караул из-за того, что часть роты перевели в помощь камнетесам, приводившим в порядок крепостные стены города. Мне ещё относительно повезло, что в этот раз моим людям достался район города рядом c трактиром, чем я не преминул воспользоваться, пока не выползли проверяющие офицеры с пересменных групп.

Одно и тоже действо повторяется уже целую неделю. Если мы не торчим в караулах, то пьянствуем в тавернах Сума, так полюбившиеся имперским солдатам за дешевизну выпивки и доступность женщин. Может кому-то из нас это и кажется отдыхом после длительных маршей и коротких, свирепых схваток с арьергардом отступавших мятежников, но я начинал уже ненавидеть этот смердящий нечистотами город. Нам, северянам, тяжело привыкнуть к климату южных земель империи.

— Сколько тебя знаю, только это и слышу, — отозвался Расмус, не спуская взгляда с одной из разносчиц пива. Её пышные груди готовы были вывалиться из туго затянутого корсета каждый раз, когда очередной пьяный солдат пытался усадить её к себе на колени.

— На этот раз я прав! — Эдгар грохнул кружкой по столу, уставившись на меня — А ты что молчишь? Скажи! Ведь я прав…..!?

— Плевать мне — я с трудом заставил свой язык шевелиться — Прав ты или нет, мне все равно — я поднес кружку к губам и сделал внушительный глоток.

— Пока мне платит император, я буду резать глотки этим чертовым мятежникам, пиратам и…… и кто там у нас ещё враг?

— А перестанет платить? — Расмус улыбнулся, мотнув копной рыжих волос, отвлекшись от разносчицы.

— Не буду подписывать новый контракт, и свалю домой к папе и маме, — я кинул себе в рот пару виноградин.

Эдгар взглянул на меня, и его смазливое лицо исказила злая ухмылка.

— Хорошо устроился — Кивнул Расмус, — чуть, что не так, и сразу «уйду к папе, маме».

— Деньги — это единственное, что удерживает меня в армии! Я не из тех, кто орет на каждом углу «Слава Аэрону и его правителям!». Я не настолько наивен, чтобы рисковать жизнью за некие великие идеи. Тем более что за ними ни черта нет. Все это ширма для имперских чинуш всех мастей, которые погрязли во взятках и воровстве!

— Придержи язык! — Эдгар вмиг отрезвел — хочешь угодить в казематы элидирского бастиона!?

— Думаешь, тут есть, кто-то из тайной службы — спросил я.

— Вот дурень, Риттер! А где же им ещё быть, как не в действующей армии! И, конечно же, всю крамолу можно услышать именно в кабаках!

— Подумать, только — прищурившись, я посмотрел на Эдгара — откуда такая осведомленность? Может ты и есть….

— Ты совсем рехнулся! — оборвал меня Эдгар — знай меру!

— Прости, друг — сделав над собой усилие, я, перегнувшись через стол, похлопал его по плечу — просто болтаю. Давай лучше выпьем, а то мне сегодня ещё проверять посты. Может быть. Расмус, да оторвись ты от этой коровы!

Мы подняли кружки и грохнули со всей силы, заливая стол пенящимся напитком.

Эти двое мои старые и верные друзья. Мы служили ещё на северо-западных границах Аэрона пять лет назад, будучи сержантами городской стражи. Эдгар — черноволосый, с небольшой бородкой и тонкими чертами лица ловелас. Один из лучших мастеров клинка в нашем полку. Его изящность и смазливость многих вводила в заблуждение, но обычно Эдгар не давал противникам шанс исправить свою ошибку. Расмус же был полной противоположностью Эдгару. Здоровый как медведь, с копной рыжеватых волос, и лицом испещренным шрамами. Боевых там не было. Эти шрамы оставила ему черная оспа. Мы с Эдгаром были в морском патруле, когда город Тор-Ден оделся в черный саван и его улицы затянул дым погребальных костров. Вернувшись, мы попали в состав карантинных отрядов, окружившие город со всех сторон. Жуткие были дни. Мы стреляли во всех, кто пытался выйти из этого ада, не разбирая, кто перед нами — дети, женщины или старики. Многие из нас тогда рыдали навзрыд после смены. Нас сделали палачами. Мы проклинали своих командиров, которые в свою очередь проклинали штабных хлыщей. Те грехи нам никогда не смыть со своих рук. Нередко меня настигают сны возвращая в кошмар минувших дней, заставляя просыпаться с комком в горле.

Карантин закончился через месяц. Когда потухли последние костры — войска вошли в город. Мы не чаяли увидеть Расмуса. Но он был первый, кто открыл ворота казарм. Багряные, с синевой шрамы исчертили все его лицо, но он выжил. Болезнь, изуродовав его — отступила.

-Заканчивалась смена вечерних караулов, и мне уже надо было поглядывать в сторону выхода. Все шло своим чередом. В кабак подтягивались все новые солдаты. Гульбище набирало силу. Те, кто торчал здесь не первый час набрались достаточно для того, чтобы горланить похабные песни и плясать в проходах между столами под визг таких же пьяных женщин.

Позади меня кого- то вывернуло, и запах рвоты смешался с запахами пота, немытых тел и кислого вина. Я засунул в нос немного нюхательного табака, которым обзавелся в Илире, чтобы окончательно не потерять желание провести тут остаток вечера.

Наши части проходили Илир в спешке, пытаясь схватить мятежного генерала Лиаса и его воинство за зад. Зад у них оказался слишком скользким для нас, и мы упустили этого старого мерзавца. Он бежал через Хитиновый перевал в пустыню Хамида, к жителям степей. Все идет к тому, что кто-то крепко получит по голове. В столице мечтали увидеть предателя генерала на эшафоте, молящим о пощаде. Катящаяся голова с окровавленного помоста является отличным отрезвляющим средством для знати, которой начинает казаться, что они недостаточно сладко живут на этом свете. Но мы не смогли схватить Лиаса и теперь застряли в этом проклятом приграничном городе, пропитанным морским воздухом, изредка смешивающимся с запахом степи, что раскинулась за его западной стеной.

А табак был хорош! Я расчихался так, что стал привлекать любопытные взгляды веселящихся рядом сослуживцев.

— Риттер! Чихни ещё пару раз, — сержант Кап крикнул мне, разбрызгивая вино по столу. — Я поставил два медяка, на то, что ты чихнешь семь раз! — Несколько шлюх загоготали, широко открывая беззубые рты и заглушая своим лошадиным ржанием шум в зале.

— Иди к черту! — огрызнулся я, — и прикрой гнилые пасти своим девкам, пока я не отрезал им языки!!

— О-о-о-о! Какие мы сегодня злые, — засмеялся Кап, но все же цыкнул на своих подружек.

Я отвернулся и достал платок, чтобы вытереть нос. Расмус с интересом наблюдал за мной.

— Забавно смотреть на все твои аристократические ужимки, — пробубнил Эдгар, удовлетворенно глядя на очередную кружку, которую только что поставили перед ним, — манеры, словно у светского бездельника. Жить бы тебе на доходы богатеньких родителей, ходить под ручку с благородной дамой и нести чушь о книгах, картинах и прочем таком дерьме!

— Именно так и будет, — утвердительно кивнул я, складывая платок, — ведь мое нынешнее положение, всего лишь каприз художника, пожелавшего познать жизнь во всех её красках.

Мои приятели только покачали головами, не скрывая своих саркастических ухмылок.

— Твой каприз длится уже лет шесть, кажется? — Язвительно спросил Расмус.

— И ещё столько же продлится, — поддакнул Эдгар, — если только в один прекрасный день тебе не намотают кишки на клинок и не выпустят из тебя дух.

— Или не сделают калекой, — согласился Расмус.

— Это будут темные тона жизни.

— Но на, то он и художник, пожелавший познать мир во всех его красках — закончив диалог между собой Расмус и Эдгар обменялись печальными взглядами, а затем разразились диким хохотом.

— Два идиота — хмыкнул я — Штаны не обмочите! — подняв свою кружку, я переключил внимание на появившуюся молоденькую танцовщицу.

Я уже допивал последние капли, когда невольно обратил внимание на вошедшего немолодого уже человека. Во взгляде страх и растерянность. Подбородок подрагивал, словно старик готов был разрыдаться. Он сунулся к ближайшему столу, за котором горланили песню парни из второй роты, но ему дали ясно понять, чтобы он убирался по добру по здоровому. Он повернулся боком, и я заметил, что у бедняги нет уха. Вся шея и плечо были залиты кровью. Он продолжал стоять то, поднимая, то, опуская руки силясь привлечь внимание.

— Посмотри — я толкнул Расмуса в плечо.

— Вот ведь! Да у него уха нет! — Расмус произнес это громко и мужчина услышал его возглас.

Посмотрев на нас и увидев, что мы смотрим на него, он бросился к нашему столу.

— Помогите! Помогите господа офицеры! — его голос дрожал. Создавалось впечатление, что ему не хватает воздуха — Мою маленькую дочурку забрали патрульные! Дите совсем малое, а что эти изверги с ней сделают! Мы просто домой шли… ничего не нарушали…. дитя малое, — он все же разрыдался, комкая в кулаке какую-то тряпицу.

Присмотревшись, я увидел, что это детский плащ.

— Что за патрульные? Где это случилось? — я схватил его за плечо и как следует тряхнул, стараясь вывести его из полуобморочного состояния.

— Моховой переулок! Тут рядом! — завыл он — Мне ухо оттяпали, а её забрали!! — на его вой стали оглядываться парни с соседних столов.

— Риттер! — посмотрел на меня Эдгар, — твои люди-то в моховой караулке!

— И что, — огрызнулся я.

— Тебе сказать или сам догадаешься?

— Сам! — Я быстро поднялся и направился к выходу, таща за собой несчастного.

— Шевелись, — я крепко держал его за локоть.

— Вы поможете?

— Да, наверное — кивнул я. — Сколько вашей дочери лет?— одиннадцать.

— Проклятье!! Какого черта ты шлялся с ребенком по городу в такое время?! — Я заставил себя поторопится, и, выйдя на темную улицу, мы побежали к переулку.

Моховой переулок располагался совсем недалеко от места, где мы проводили свои вечера. Сегодня в этом районе несли службу несколько людей из моего взвода.

Вскоре мы оказались на месте. Толкнув тяжелую дверь, я ворвался внутрь. Место дежурного было пусто, а дверь в комнату отдыха закрыта, и за ней раздавались приглушенные голоса.

«Ублюдки», — я вытащил меч. Старик, увидев закрытую дверь, чуть не упал в обморок.

Я схватился за ручку. Заперто. Хорошо, что сама по себе дверь была хлипкая. Я как следует, двинул по ней ногой и, слетев с петель, она рухнула внутрь комнаты. Мой старик с необычайным проворством проскользнул мимо меня.

— Эй, а это ещё что, — услышал я голос своего капрала Боло, — второе ухо решил нам подарить? — Четверо солдат недобро ухмыльнулись. Меня они пока не видели.

— Папочка!! — услышал я голос ребенка.

— Сидеть, — рявкнул Боло и схватил старика за шиворот, — решил спасти свою дочурку? Забавно, но пока она нас не обслужит, как следует, вы отсюда не выйдете. А может, ты решил посмотреть? — заулыбался Боло.

— Я решил посмотреть! — От волнения и злости мой голос стал хриплым.

Солдаты, стоявшие ко мне спиной, аж подпрыгнули и со страхом уставились на мой обнаженный клинок.

— Почему не патрулируется район?! Где дежурный на входе?! — я медленно наступал на них, а они пятились к стене.

Наконец мне открылась вся комната, и я увидел сжавшуюся в углу девчонку. По мне так это курносое создание не тянуло даже на девять лет.

— Теперь я знаю круг ваших интересов, господа — я взглянул на капрала.

Боло ухмыльнувшись, отпустил старика и тот, схватив в охапку свою дочь, быстро оказался у меня за спиной. Останавливать его никто не стал.

— Проваливай отсюда, старик. — проговорил я, не сводя взгляда с капрала, — здесь не на что смотреть ни тебе, ни тем более ребенку.

— Лейтенант, — голос Боло был на удивление спокоен. Казалось, его совсем не беспокоило то, за чем его застукал офицер, — не стоило тебе вмешиваться во все это. Сидел бы себе в трактире и сосал ту ослиную мочу, что вам там подсовывают.

— Это я буду решать, капрал, во что мне вмешиваться! — рявкнул я.

— Что здесь такого, лейтенант? — проговорил один из солдат, почувствовав уверенность капрала. — Это всего лишь нищенка…..

Я резко обернулся к нему.

— Вот если бы ты залез на богатую суку, какого-нибудь вельможи я бы и пальцем не пошевелил! Но ребенок! Это слишком даже для таких негодяев как вы!

Мне в шею уперлась холодная сталь. Пока я проповедовал, Боло не терял времени.

— Проваливай, лейтенант! — прошипел он, — а девчонка и старик останутся. Вякнешь об этом кому, перережу глотку! Могу пообещать, что этих двоих мы не убьем.

— Точно, капрал, — поддержал его ещё один ублюдок, — иди, читай свою мораль в другом месте, а не то….

Закончить он не успел, просвистевший мимо моего лица кинжал с хрустом вошел солдату в глаз. Воспользовавшись замешательством, я рухнул на колени, и, развернувшись с силой, рубанул капрала по ногам. Пробив поножи, клинок застрял в ране. Тот с воем упал на пол, откидываясь на спину. Выхватив нож, я бросился ему на грудь, не давая опомниться. Мне удалось просунуть лезвие под щиток, прикрывавший горло. Издав шипящий звук и изогнувшись, он с силой откинул меня к стене, но я все же успел располосовать ему горло.

Выгнувшись дугой, и хватаясь руками за лицо, Боло заелозил по полу, но вскоре затих. Кровь, толчками выходила из-под доспехов, впитываясь в посыпанный стружками пол.

— Хороший вечер должен хорошо заканчиваться, — услышал я голос Расмуса за своей спиной.

Я повернулся и увидел своих друзей. Расмус улыбаясь, протянул мне руку и помог подняться. Двое оставшихся негодяев с бледными лицами стояли, прижавшись к стене. Недобро улыбающийся Эдгар водил у их глаз своим окровавленным кинжалом.

— Дядя солдат, — на меня смотрела девочка, — вон тот человек отсек у моего папы ухо, когда он не хотел отдавать меня ему.

— Вот как? — я посмотрел на того, что стоял ближе ко мне, — он понесет наказание, поверь мне.

— Угу! — девочка кивнула. Страха у неё не было. Думаю, она не понимала, насколько плохой была ситуация.

— Спасибо, — старик склонил перед нами голову, — если бы не вы….

— Довольно, — устало ответил я, — иди домой и не попадай больше в подобные ситуации.

Старик, расшаркиваясь и подталкивая дочку к выходу, наконец, исчез в темном проеме двери.

— Я послал одного из парней в комендантскую роту, — пробасил Расмус, связывая наших арестованных — а ещё двое проводят отца с ребенком к коменданту, где они дадут показания, а потом проводят их до дому.

— Хорошо, — кивнул я, чувствуя, как сходит напряжение и начинают подкашиваться ноги. Опустившись на стул, я взял стоявшую на столе бутылку и сделал несколько глотков. Боло пил хорошее вино. Не то, что мы. Не убил бы мерзавца, никогда не узнал бы, что такое можно купить в Суме. Я решил не экономить и промочил горло ещё несколькими глотками.

Нам пришлось немного подождать и вскоре послышалось цоканье копыт. В караулку вошли трое парней из комендантской роты и офицер.

— Арестованные там, кивнул я конвойному.

— Лейтенант, с вас объяснительная запись — невозмутимый и холодный тон смутил меня.

— Само собой, Трилмар — кивнул я — а что так угрюмо?

— Пить надо не во время службы, тогда бы и не произошло ничего.

— Да ладно тебе! Я уже вторую смену подряд…

— Знаю! Вообще ещё неделю пребывания в этом месте и наши части превратятся в банду спившихся упырей!

— Все так плохо?

— Ты даже не представляешь. Гарнизонная тюрьма уже забита одуревшими от пьянства солдатами.

— Хреново! Выпьешь?

— Совсем чокнулся?!

— Да ты попробуй! Это тебе не пойло что в нас заливают трактирщики.

Лейтенант подозрительно уставился на бутылку.

— Глоток. Просто горло промочишь — Лейтенант взял бутылку и осторожно глотнул.

— Ну, как?

Вместо ответа Трилмар присосался к горлышку и несколькими глотками осушил сосуд.

Мы переглянулись.

— Вот это вино!!

— А не хотел пить.

Он что-то хотел ответить, но тут на пороге показался его солдат.

— Мы готовы, господин лейтенант.

— Хорошо. Я уже иду — вяло, махнув нам рукой, он последовал за солдатом.

— Моя рота разом лишилась троих солдат, — проговорил я, глядя вслед уезжавшей телеге.

— А могла ведь лишится своего командира, — хмыкнул Эдгар.

— Всякое могло быть, — согласился я.

— Отметить бы надо, — Расмус широко улыбнулся.

— Похоже, теперь Риттер наш должник, — Эдгар посмотрел на меня.

— Больше, чем на кислое вино не рассчитывайте!

— Я рассчитываю на твою совесть, — пробасил Расмус.

— Не говори так, друг — ухмыльнулся Эдгар, — а не то нам придется пить из сточной канавы.

Мы вышли из пустой караулки и направились обратно к таверне. Завтра я получу нагоняй от нашего командира за то, что этот район Сума остался без патрульных солдат почти на всю ночь.

 

Глава 2. Перемены

Меня разбудил, грубо растолкав, сержант Плис.

— Тебя и твоих дружков ждет полковник.

— Что? Какой полковник? — голова раскалывалась, и я еле соображал.

— Хорошо набрались, — ухмыльнулся Плис — И это в караульной смене! Продирай глаза! Советую поторопиться, старик зол как сатана.

— Я был в ночном патруле, — пробубнил я, вылезая из-под колючего шерстяного одеяла.

— Дел вы там понаделали, — кивнул, сержант — нашим парням теперь будет над, чем почесать языки.

— Ладно, проваливай, — обрезал я, — разбудил и проваливай.

Кое-как приведя себя в порядок, я вышел из барака, где наткнулся на Эдгара и Расмуса.

— Быстрее не мог? — буркнул Эдгар.

— По мне, так спешить некуда. Зачем торопится?

— Получать за вчерашнее, — рявкнул Расмус, — лучше надо воспитывать своих обалдуев. Теперь расхлебывать!!!

— А я тут при чем? — меня так и подмывало сказать, что их я не просил вмешиваться — А потом мы все сделали все по закону.

— Сейчас узнаем, по каким законам с нами будут разбираться, — процедил Эдгар, зло, затягивая ременную пряжку.

Мы шли вдоль невысокой городской стены, за которой грохотал прибой. Далеко внизу волны Черного моря разбивались об отвесные скалы. Узкая дорожка с внешней стороны поначалу вызвала у меня изумление. Какой осел попрется по этой «нитке» огороженной с одной стороны стеной, а с другой обрываясь в море!?

— Там гонят заключенных на работы в глубокие шахты Драконовых гор, — объяснил мне Расмус, — чтобы не вести их по улицам. В городе можно убежать, а на тропе сделать это будет проблематично.

— Как тут люди спят? — удивился Эдгар. — Рев прибоя совершенно жуткий.

— Дело привычки, — пожал плечами Расмус, — у меня был один знакомый, у которого окна выходили на скотный двор. Вонь в его комнате стояла жуткая, а он не замечал. Привык.

Мы протиснулись через узкий проулок, заваленный мусором, и вышли к рыночной площади. Шум тут стоял невообразимый. Прокладывая себе путь через разношерстную толпу я даже вспотел.

— Все ноги отдавили, — проворчал я.

— Грязный, вонючий городишко, — подытожил Эдгар. — Надеюсь, нас вернут на север.

— Там ты жаловался на холод и снег, — напомнил ему Расмус.

— Пусть лучше будет холод, хороший ром и жаркий огонь в камине.

— Ром и здесь можно попить, — проговорил я, — кстати, его готовят из местного тростника, и стоит он тут гроши.

— Вот про жаркий камин хорошо сказано, только я не припомню такой роскоши в казарме.

— Ну, если иметь хорошее воображение….

— Или чьих-то богатеньких женушек.

— А болезни! — не унимался Эдгар, — все жуткие эпидемии идут отсюда.

— Хватит, наконец! — рявкнул Расмус, — мне только болтовни об эпидемиях недоставало!

Пройдя по вымощенной булыжником улице с лавками и кабаками, мы оказались на Часовой площади, где и находились все административные здания Сума. Пройдя мимо мрачного, выложенного черным мрамором дома, принадлежавшему магическому ордену «Серебряных лун», мы зашли в штаб.

— Где вы болтаетесь!! — Капитан Кессу обрушился на нас, едва мы переступили порог, — старик вас уже три раза спрашивал!

— Да мы пришли уже, — ответил я.

— Убью!! — Кессу сделал страшные глаза, и мотнул головой в сторону грязной, засаленной двери.

Полковник Местан стоял возле окна, что-то рассматривая на площади. Не оборачиваясь, он резко произнес.

— Докладывайте, лейтенант!

Я так понял, что обратился он ко мне. Поэтому мне ничего не оставалось, как ещё раз рассказать о случившемся в караулке.

Он выслушал меня, не прерывая, и не меняя позы. Затем, чуть повернувшись, спросил:

— Про воду расскажи.

— Про какую воду? — опешил я, лихорадочно вспоминая, чего я мог делать с водой, чтобы этим заинтересовался наш «старик».

— Помнится ты и те трое придурков, что называют себя магами, получили приказ по прибытию в Сум! Помнишь?

— Помню, — деревянным голосом пробормотал я, хотя на самом деле ни черта не мог вспомнить про это поручение.

Полковник тяжело вздохнул и повернулся к нам лицом. Выглядел он уставшим. Сбившиеся, седеющие волосы падали ему на лоб, под глазами появились «мешки», результат постоянного недосыпания, а щетина отросла на столько, что почти скрыла уродливый шрам на левой скуле.

— Похоже, я вас за эти дни распустил, — Местан уселся за стол и, отбросив волосы назад, откинулся на спинку скрипнувшего кресла. — Отравленными колодцами вы занимались?

— Ах, колодцами! — вспомнил я, — конечно, господин полковник, в тот же вечер половина из них была очищена.

— Надо сказать, что Лиас и его молодчики постарались! Нашим колдунам пришлось попотеть — вставил Расмус.

— Ты Риттер хороший офицер, но видимо за этот нелегкий переход с севера на юг ты устал, — Местан ещё раз вздохнул и, сняв пояс с ножнами, бросил его на стол. Рукоять меча гулко ударилась о дубовую столешницу.

Глядя на своего командира, я судорожно сглотнул, не зная чего ждать от него в следующий момент.

— Ты не запомнил, что я тебе говорил, когда в Торе в твою роту приписал тех болванов, которым вы вчера перерезали глотки?

— Я помню, — хрипло отозвался я, — вы сказали, чтоб я был поаккуратней с ними и что они долго у нас не задержаться.

Немного помолчал, я добавил:

— И потом мы вынуждены были убить двоих. Оставшихся забрали люди из комендантской роты.

— Значит, помнишь, что я тебе говорил? — Местан как будто не слышал моей последней фразы.

— Так точно, господин полковник.

— У тебя очень своеобразное представление о слове «поаккуратней»!

— Эти мерзавцы, вчера…. - начал я.

— Знаю! — оборвал меня Местан, — так набили бы им морды, да поотбивали бы их чресла ко всем чертям! А затем и сдали бы комендантскому взводу! Зачем было убивать!?

— Простите, господин полковник, что вмешиваюсь, но мне не понятны ваши обвинения, — заговорил Расмус. — Мы пришили двоих из этих негодяев, потому что они оказали вооруженное сопротивление. Но главное то, что они хотели изнасиловать ребенка!! Помнится, мы вешали мародеров в Темпесе за украденный мешок кукурузы, а это все намного серьезнее! Проблем с местными, я думаю, нам не нужны!!

— Лейтенант, — укоризненно проговорил Местан.

— Простите, господин полковник, — Расмус нервно теребя бляху, чуть отошел назад.

Местан потер лоб, а затем вновь посмотрел на нас.

— Ладно, надо признать, что и моя доля вины здесь есть. Надо было вам сказать, кто они такие есть.

Мне стало не хорошо. Сейчас ещё окажется, что мы зарезали агентов тайной службы.

— Трое из этих негодяев, дети высокопоставленных людей этой провинции. А капрал Боло был племянником лорда Дарага. Надеюсь, слышали о таком?

Проклятье!! Еще бы не слышать! Младший брат королевы! Жестокий психопат и хозяин большинства шахт Драконовых гор. По сути, хозяин Южной провинции! Богатый и влиятельный мерзавец. Я обернулся и увидел, как вытянулись лица у моих друзей.

— Я вижу, вы прониклись ситуацией, — удовлетворенно кивнул Местан.

— Какого дьявола их занесло в действующую армию, да ещё в пехотные части!? — воскликнул Эдгар.

— Здесь, на юге, очень сильны традиции, — ответил полковник, — а согласно им высокие посты, вплоть до губернатора, могут получить лишь те из мужчин, которые отслужили в армии по крайне мере полгода. Вот этих трех молодцов и определили к нам.

— Здорово! — произнес я, — и что теперь нас ждет?

— Вас казнят во дворе одного из замков Дараги. Сожгут или повесят, а может, отрубят голову, — спокойно произнес полковник.

— Как же это так?! Просто возьмут и казнят? — я был ошеломлен. Вот уж никак не рассчитывал на такой глупый конец.

— Вы нас арестуете? — спросил Эдгар, единственный из нас сохранявший невозмутимый вид.

Полковник молча смотрел на нас, покусывая губы. Затем, тяжело поднявшись, подошел к нам.

— Не скрою, что у меня нет желания отдавать вас этому ненормальному, но когда весть о смерти Боло дойдет до лорда он сделает все, чтобы расправится с вами и я не смогу ничего сделать.

У нас даже не нашлось слов, чтобы хоть как-то отреагировать на услышанное. В моей голове уже роились мысли о дезертирстве вплоть до перехода на сторону мятежников.

— Однако есть в империи люди, которых не посмеет тронуть даже Дарага. И эти люди вовсе не вельможи и не придворные хлыщи.

Мы уставились на полковника ожидая услышать способ, который чудесным способом избавит нас от незавидной участи.

— Через несколько дней в Сум прибудет один из капитанов первой Гвардейской армии.

— Это…

— Войска «Оборотня», — кивнул полковник — у них идет доукомплектование пехотных полков. Я получил пакет два дня назад, в котором штаб армии просит посодействовать миссии капитана, а так же откомандировать нескольких толковых парней к ним. Из числа тех, кто заслуживают надеть куртки гвардейцев. О вас я не думал, и подготовил рекомендации на других людей, но в сложившейся ситуации я смог бы пойти вам навстречу.

Мы стояли с разинутыми ртами. Это не было «чудесным спасением». Это могло стать поворотом судьбы. И далеко не факт, что счастливым.

— Могу гарантировать вам одно — офицеров «Оборотня», без личного распоряжения генерал-лорда Дэвлина, не посмеет тронуть даже лорд Дарага. В вашей ситуации скорее лорд Дэвлин вырвет у герцога кадык, чем даст умертвить своих офицеров из-за насильников детей, будь они хоть трижды племянниками Дораги и родственниками королевы!

Я многое слышал о главном злодее Аэрона и его головорезах. Во многом двум гвардейским армиям император обязан укреплению своего положения и перетягивания одеяла власти от магического ордена к себе. Но именно лорд Дэвлин и его армия стала воплощением ужаса для врагов императора. Цель оправдывает средства — это изречение полностью подходило для армии «Оборотня». С одинаковой жестокостью они сражались с внешними врагами и подавляли внутренние бунты и мятежи, оставляя после себя смерть и пепел. Интересно, что сам лорд Дэвлин получил прозвище «Оборотень» вовсе не за волчью натуру, а за то, что некогда сам был одним из самых влиятельных магов ордена «Серебряных лун». Орден, что веками делил власть в стране с императором, зачастую управляя им, после перебежки Дэвлина на сторону военных и императора, заметно ослаб. Оскорбленные маги прозвали перебежчика «Оборотнем», но ничего не смогли поделать в сложившейся ситуации.

Местан продолжал медленно прохаживаться по комнате. Наконец он остановился и посмотрел мне в глаза.

— Так вы готовы стать солдатами «Оборотня»?

— Чтобы служить в этих частях нам придется пойти на сделку со своей совестью и вообще….. у этих ребят очень неоднозначная репутация — тихо проговорил Эдгар.

— Там вроде платят больше — пробубнил Расмус.

— Проклятье! Вот это выбор! Вот уж никак не хотел быть причастным к тем сплетням, что о них болтают.

— И почти, все они имеют долю правды, — кивнул полковник, — но какая у вас альтернатива? Сдохнуть на скотном дворе, одного из горных замков Дараги замученными и изувеченными. Вот уж в чем, а в пытках охрана лорда знает толк. И они не откажут себе в удовольствии позабавится с вами.

— Но…

— Или вы становитесь частью армии олицетворяющей в себе все зло империи, солдаты которой наводят ужас не только на врагов Аэрона, но и на собственных жителей, или через некоторое время станете мертвецами. При этом я повторю, что не гарантирую вам быструю и легкую смерть.

— Мне жить не надоело — я первым подал голос — к тому же я не вынесу пыток.

— У меня схожее желание, — ответил Расмус.

— Куда же я без них, — усмехнулся Эдгар.

Полковник ещё какое-то время постоял напротив нас, словно ожидая, что мы передумаем.

— Ну что ж, — наконец кивнул он — так тому и быть. Я буду рекомендовать вас капитану, но у меня к вам есть одно поручение. Услуга за услугу.

Мы насторожились.

— Соберете отряд, человек пятнадцать. Постарайтесь выбрать ребят потолковее. После чего произведете разведку заброшенной крепости «Приют Ангела» у перевала Сахарных гор. Знает кто-нибудь из вас об этом месте?

— Я что-то такое вспоминаю, — сказал Расмус, — какие-то сказки из детства…..

— Вот и отлично, — прервал его Местан. — Произведете тщательную разведку крепости. Есть ли вода, насколько сильны разрушения. Вы трое вернетесь с докладом ко мне. Остальные должны будут дождаться строителей и нового гарнизона крепости. Завтра на рассвете вы должны выступить. Думаю вам понятно, что это очень важная миссия. Поэтому я требую от вас, чтобы вы отнеслись к этому как к чрезвычайно важному заданию, а не как к загородному пикнику!

— Можете не сомневаться в этом, — заверил я Местана.

— Хорошо, — кивнул он, — надеюсь вы меня не подведете. Удачи вам, господа.

Будущее обещало нам стать шумным и бурным. Исходя из всего этого, у нас было достаточно причин закончить сегодняшний день в кабаке, что мы и сделали после отбора людей и раздачи необходимых указаний сержантам.

Всходящее солнце окрасило черный камень Драконовых гор розоватым светом, когда наш отряд вышел за стены Сума и направился через огромную равнину, упиравшуюся с севера в уступы гор, а с юга обрываясь пропастью, где далеко внизу пенились волны Черного моря. Эдгару не ехалось спокойно. Выбрав пару солдат, они пришпорили своих коней, и вскоре скрылись из виду, направляясь в сторону небольшого шахтерского поселка. Какого беса Эдгар хотел там обнаружить, я не знал. Если человеку охота глотать пыль, делая здоровенные крюки по раскаленной степи, это его дело. Лично я собирался совместить приятное с полезным, поэтому старался держаться поближе к обрыву. Свежий ветер с моря помогал легче переносить наступающую вместе с восходящим солнцем жару. Горьковатый запах полыни казался мне райским нектаром после смрада города, где запах нечистот, висел над Сумом непробиваемым покрывалом. Такой способ передвижения нравился мне гораздо больше. И большинство парней было согласно со мной. Ленивые разговоры и закрытые глаза говорили о полной нашей расслабленности. Неприятностей я не ждал. Не сегодня.

К концу дня мы подошли к месту, где скалистый берег переходил в пологий спуск к морю, а линия берега образовывала уютную бухту. Большой песчаный пляж и отсутствие сильного ветра делало это место подходящим для ночлега.

Эдгар к этому времени, уже давно вернулся, без каких бы то ни было интересующих нас новостей. Поселки шахтеров жили своей жизнью. Никто из местных не придавал большого значения событиям сотрясавших империю. Шахтеров больше волновало, голодны ли их дети и будет ли караван из Сума за углем и гранитом. Мне представлялось, что именно на таких людях стоит государство, а не на политиках и солдатах. От нас только кровь и смута.

Очень быстро, наступила ночь. Тьма окружала нас со всех сторон, и только море отражало сияющий ковер из звезд и полную луну, висящую, казалось, над самой водой.

Мы расположились совсем близко от воды. Разожгли костер и принялись жарить наловленную нашими особо изобретательными парнями рыбу.

— Надеюсь, тут не бывает приливов, — сказал я, откидываясь на свой спальный мешок.

— Нет, этого боятся не стоит, — произнес вынырнувший из темноты Лемонт, один из самых старых наших сержантов, — на этой равнине есть кое что пострашнее. — С этими словами он бросил к костру найденный, где-то шлем. Был он сильно проржавевшим, но на одной из его сторон отчетливо виднелся герб — летящий филин.

— Что-то знакомое, — Эдгар поморщил лоб.

— Знакомое! — фыркнул Лемонт, — это шлем пехотинца Даркмора — империи магов расположенной за этим морем.

Он это сказал таким жутким тоном, что я невольно покосился на плескающееся у наших ног море.

— Слышал, мы с ними воевали около ста лет назад, — позевывая, сказал Расмус.

— Слышали, — снова передразнил сержант. — Да это было одно из самых жестоких сражений развернувшееся на этой равнине. Битва кипела от стен Сума до подножия Сахарных гор. Кстати именно тогда была разрушена и брошена крепость у Хитинового перевала, куда мы с вами направляемся. И зная историю этой крепости, я не в восторге от нашей миссии.

— Вот как, — я приподнялся и посмотрел на сержанта, — может, посвятишь?

— Если желаете. — Лемонт пожал плечами.

— Желаем, — кивнул я. — Фокс, давай бурдюк вина, вечер ещё не кончился.

Лемонт устроился возле костра, дождался, когда ему нальют полную чашку, и залпом осушив ее, начал свой рассказ.

— Эта крепость имеет название, — начал он, вытирая ладонью намокшие усы, — «Приют ангелов».

— Неплохое название, — усмехнулся я, — особенно для военной постройки.

— Изначально на этом месте стояла большая таверна, где отдыхали караванщики после прохода Хитинового перевала, а когда отношение с Хамидом испортились, на месте таверны, появилась сторожевая крепость. Но название к ней так и перешло от этого трактира. Когда на Аэрон напал Даркмор, а высаживались их солдаты именно в этом месте, — сержант кивнул в сторону обступившей нас тьмы, — захватчики быстро заняли поселения шахтеров у подножия гор, разбили лагерь под стенами Сума и, напав на крепость «Приют ангелов», жестоко расправились с ничего не подозревавшим гарнизоном.

Лемонт снова налил себе полную кружку, шумно всосал в себя её содержимое, и смачно рыгнув, продолжил.

— Только дело у них с Сумом не сложилось. Были разбиты, на голову, несмотря на то, что их командиры были очень сильны в магии смерти…

— Что ещё за магия такая? — спросил Расмус.

— Когда мертвых поднимают и командуют ими, словно марионетками, — пояснил один из солдат, рассевшихся у костра.

— А ещё призывают, или создают жутких чудовищ, от одного вида которых можно онеметь, — вставил ещё один, таращив при этом глаза так, словно перед ним уже возникло подобное создание.

— Даже обделаться можно? — спросил кто то, и среди собравшихся возле костра пробежала волна смеха.

— Ерунда это все, — отозвался Эдгар, когда стихли смешки, — много я магов перевидал, но мертвых никто не может оживлять!

— Это у нас не могут, — вступил в разговор ещё один солдат, — я читал про Даркмор.

— Серьезно? Читал?! — удивился Эдгар — И что же ты вычитал?

— Там очень сильные маги. И занимаются они делами темными, как мешок угольщика.

— Сказанул, — хмыкнул Расмус, — мешок угольщика.

— Вы заткнетесь, наконец!? — не выдержал Лемонт, — а то я сейчас перестану рассказывать, и на боковую отправлюсь.

— Давай дальше, — усмехнувшись сказал я, — парни дайте ему досказать!

Когда смешки стихли Лемонт продолжил:

— А вам никогда не приходило в голову, почему «Приют ангелов» до сих пор не пытались восстановить? — тихо проговорил сержант, оглядывая своих слушателей. Отблески от костра рождали немыслимые пляски теней вокруг нас, и мне стало как-то немного не по себе оттого, что я мог сейчас услышать.

— В таком стратегически важном месте? Ведь кто владеет «Приютом ангелов», тот владеет Хитиновым перевалом. — Продолжил Лемонт после того как не дождался от нас ответа.

— А куда мы сейчас направляемся? — буркнул один из капралов, — понятно, что восстанавливать эту крепость будут после нашей разведки.

— Это если мы вернемся, — зловеще произнес Лемонт.

— Слушай сержант, — не выдержал я, — рассказываешь тут мифы, и рассказывай! А каркать нечего!

Сержант вздохнул и продолжил.

— Имперские войска устроили для Даркморцев настоящую кровавую баню! Три дня сражения полыхали на всей равнине. Имперцы не щадили чужаков. Стервятники кружили десятками над равниной, а степные шакалы и горные коты отъелись так, что еле могли передвигаться. Пленных даркморцев сбрасывали в море, кишащее акулами. Это место, кстати, очень близко отсюда, — сержант вновь посмотрел в сторону моря. — Но самое интересное, что после этого крепость у перевала держалась ещё два месяца!

— Ну и что, — пожал я плечами, — что здесь удивительного? У них оказался приличный запас продовольствия, а брать горную крепость с хорошо обученным гарнизоном, то ещё дело.

— Не было у них ничего, — возразил сержант, — им не нужен был никакой запас. Им вообще ничего не было нужно, кроме убийства.

— О чем ты говоришь? — проговорил Расмус.

— Крепость обороняло пять сотен мертвецов, — тихо ответил Лемонт после паузы.

— А как же они…

— Сражались?

— Да.

— Кто- то смог сделать так, что они превратились в куклы. Смертельно опасные куклы. Они бились до тех пор, пока не оказывались разрубленными на мелкие куски! У них выбивали оружие, они дрались руками. Отрубали руки, грызли врага зубами.

— Но ведь их победили? — с надеждой в голосе спросил кто-то.

— Можно и так сказать, — пожал плечами Лемонт, — а можно сказать, что они в ходе осады просто сгнили. Разложились. В летописи, что я читал, упоминается некий солдат Аис, который рассказывал, что пока он дрался с мертвецом, трое воронов вырывали у того из спины куски подгнившей плоти. И вонь стояла жуткая. Но это не мешало мертвым забирать жизни наших солдат. Из всего полка, штурмовавшего крепость, в живых осталось около ста человек.

— Хорошие вещи ты рассказываешь перед сном, сержант, — хмыкнул Расмус.

— Сказки это все, — проговорил я.

— А дальше что было?

— После того боя никто не осмеливался подойти к «Приюту ангелов». Мы будем первые за сто с лишним лет людьми, вошедшими в крепостной двор крепости.

Все немного помолчали, и только треск костров нашего лагеря и шум моря нарушал ночное спокойствие.

Вдруг я отчетливо услышал плеск волн, как будто кто-то брел по колено в воде. Резко обернувшись в сторону моря, я стал вглядываться в ночную тьму. Звук исчез так же неожиданно, как и появился. Обернувшись, я увидел напряженные лица моих товарищей. У многих из них рука лежала на рукоятях мечей. Я так вообще почти вытащил свой клинок.

— Проклятые волны, — проворчал Лемонт, — хотя среди жителей равнины ходят слухи, что падшие воины…..

— Довольно, — произнес я, все ещё вглядываясь в ночную тьму, — завтра нам выходить надо пораньше, поэтому всем спать. Я не хочу добраться до крепости, когда стемнеет!

Солдаты стали, расходится, переговариваясь между собой в полголоса. Встав и потянувшись, я подошел к воде. Слева снова послышался всплеск.

— Летающие рыбы, — Расмус подошел ко мне и положил руку на плечо.

— Вот каналья старая, — проворчал я, — наплел всякого. «Тут они высадились…. Тут их топили…. А тут они мертвыми сражались…»

— Я когда этот плеск услышал, у меня даже волосы на голове зашевелились, — отозвался Эдгар.

— Жутковато было, — согласился Расмус, — но все это ерунда. Обычное дело, когда кровавые сражения прошлого обрастают слухами и мифами. Верь мне!

— Хотелось бы, — согласился я, — только зачем старик настоял на том, чтобы с нами был маг?

— Мага? Это кого ты так называешь? — удивился Расмус.

— Серый Эдо.

— Тьфу ты маг! Он с нами? Я даже не заметил — усмехнулся Расмус — вся его сила сводится к сведению бородавок.

— Все равно как-то неуютно — покачал головой я.

— Не думал, что ты такой впечатлительный. Успокойся — Эдгар похлопал меня по плечу и отправился спать.

— Завтра все сами узнаем, — ответил Расмус, — а сейчас действительно пора спать!

 

Глава 3. Даркмор

Лорд Наротар стоял возле открытого окна в замке Великого Совета. Теплый дождь хлестал по каменному подоконнику, обдавая брызгами богато расшитый золотом дуплет. Черные, густые брови лорда были сомкнуты. Он хмурился настолько сильно, что вскоре почувствовал зуд на переносице.

Чуть повернув голову, он посмотрел на распростершийся под замком город. Большая его часть скрывалась под дымкой от горящих очагов. Дожди с небольшими интервалами тут продолжались уже третью неделю. В домах стояла сырость, и горожане затопили свои очаги, камины, печи, несмотря на теплую погоду, стараясь хоть как то просушить свои жилища.

Высунув руку в окно, Нарокар разжал ладонь и затем провел ей по лбу. Пожалуй, сейчас он единственный человек в Акрине — столице Даркмора, кто все ещё радуется льющейся с неба воде.

Полгода он провел на засушливых, южных рубежах Даркмора. Третий год пошел с того момента как Совет решил расширять свои границы на юг. Ничего более глупого, по мнению Наротара, придумать было невозможно. Ввязаться в войну с племенами из-за выжженных степей и пары мелководных речушек! Предприятие казавшееся поначалу легкой прогулкой для закалённой в боях армии, постепенно перешло в изнуряющую борьбу с подвижными отрядами местных жителей. Партизанская война сковывала значительные силы империи и это при неоконченной войне с западным соседом — королевством Глата!

В конце концов, Совет назначил его командиром южной армии, и в случае успеха гарантировал немалые земли генералу.

За то время, что Наротар командовал войсками на юге, ему удалось больше, чем его предшественнику за два с половиной года. За три месяца он захватил территорию трех оазисов, сжигая дотла поселения кочевников, лишая их пищи, крова, воды. Ошеломленные такой жестокостью кочевники были вынуждены отступить далеко на юг. Следующие несколько месяцев он обустраивал новые земли, основав город Лизи.

Успехи Наротара заметили в Акрине, и он был вызван на Великий совет, собирающийся в конце каждого лета. Это его обеспокоило. Вряд ли высшие маги пригласили его для выражения благодарности за его действия на юге. Конечно, дежурные слова будут произнесены, но есть что — то ещё — основная причина его вызова в столицу.

За спиной, чуть скрипнув, открылись тяжелые двери, и голос прислужника пригласил его войти в зал. Глубоко вздохнув, и смахнув капли воды со щёк, лорд Наротар прошел по черным мраморным плитам в ярко освещенный зал. Войдя внутрь он тут же почувствовал невыносимую жару, тяжелый запах горящих факелов, и ароматической соли, которая должна была сделать воздух менее вонючим. Наротару показалось, что такое смешение ароматов вполне может привести его к рвоте.

Прислужник жестом указал ему на пустующий стул за огромным круглым столом.

— Рады приветствовать тебя лорд-командующий — произнес один из восседавших за столом — надеюсь, ваш путь был не труден.

Наротар повернул голову в сторону говорящего.

— Обычная дорога, господин Визис — он отвесил легкий поклон главе совета.

— Мы наслышаны о ваших успехах на юге, в противоборстве с варварами. Ваш успех впечатлил членов совета.

— Я рад это слышать, господин Визис — Наротар попытался подняться со стула, но Визис жестом остановил его.

— Я так понимаю, что активная часть военных действий закончена? Варвары отброшены далеко на юг?

— Да, господин, но нам необходимо в кратчайшие сроки обустроить и укрепить основанный там город. Теперь он может служить форпостом для нашей империи на юге. Мы контролируем все три оазиса в этих землях. Я уже распорядился о создании полновесной мощеной дороги от Фалька до нового города.

— Нам очень отрадно это слышать лорд Наротар. Вы никогда не подводите нас. В знак особой признательности мы позволяем назвать этот город в честь вашего клана. Пусть этот город зовется Наротар.

Командующий поднялся, на этот раз Визис не стал останавливать его, и поклонился, теперь уже искренне.

— Твой старший сын был с тобой все это время?

— Да, господин.

— Мне кажется, что он уже достаточно взрослый человек и сможет взять на себя ответственность за эти земли. Мы сегодня утром распорядились о выделении трех сотен рабов в помощь вашему сыну, а также сотню тяжелой кавалерии. Я думаю, это придаст вашему сыну уверенности.

Наротар стоял и смотрел на верховного мага в полной растерянности. Он ждал неприятностей, но никак не ожидал, что дело примет такой поворот.

— Вижу, вы несколько смущены — Визис слегка улыбнулся — Империи необходимо постоянное развитие, иначе великие народы гибнут. Кровь и война — вот главное лекарство империй!

— Мои солдаты измотаны — осторожно проговорил Наротар — солнце пустыни иссушило их…

— Именно поэтому мы высылаем вашему сыну свежие силы — прервал его Визис.

— Моему сыну…. — Наротар и сам, не знал вопрос ли это.

— Именно — кивнул Визис — вы полны сил! Мы в этом убедились — по залу прошелестел соглашательский шепот в ответ на жест руки мага — и у вас теперь новая задача! Исполнение её сделает вас членом. Семи!!

Наротар не поверил своим ушам! Войти в круг самых влиятельных людей Даркмора, не имея магического дара!! Что же он должен сделать для этого!!?

— Вы, конечно, знаете о нашей Северной армии. Это наши лучшие воины в ожидании своей миссии.

У Накотара отхлынула кровь от лица и ладони мгновенно стали потными. «Вот оно что» — подумал он. Неужели эти глупцы хотят воплотить в реальность планы Ивена Безумного!!?

— Время пришло — торжественно произнес Визис — вскоре порталы будут открыты! Господин Белистрад, расскажите нам о своей работе. Это стоит того- Визис жестом пригласил высокого, гладко выбритого старика подняться, и подойти к нему.

Тяжело прошагав к тому месту, где находились Наротар и Визис, старик коротко поклонился и повернулся к совету.

— Как знает каждый из присутствующих, я и ещё несколько моих людей, более пятидесяти лет претворяли в жизнь планы самого величайшего правителя Даркмора- Ивена! Как до этого почти столько же лет своей жизни потратил на это уважаемый магистр Вендал. И вот пришло время, когда планы Ивена исполнятся. Порталы наполнены. И теперь мы можем перебросить огромное количество наших солдат далеко на север, чтобы они выполнили миссию неудавшуюся им прадедам!

— Лорд Наротар — Визис посмотрел на командующего — вам вручается оружие возмездия. Сокруши северян — варваров и добудь для нашей империи несметные богатства долины среди гор и морей!!

Наротар почувствовал, как в нем растет раздражение, от напыщенных речей магов. Бредовые идеи давно умершего идиота они готовы сделать целью империи! Наротар конечно знал о том, как пустившийся через море тогдашний правитель Даркмора на завоевание богатого северного государства, был разбит на голову вместе со всем своим пятидесяти тысячным войском, напичканного магами, словно булка изюмом. Им это не помогло, но старый безумец расположил и замаскировал в долине у самого перевала пять огромных порталов перехода. Они столь массивны, что потребовалось почти сто лет на активацию этих магических монстров. Для Наротара это была просто легенда, без которого не живет ни одно государство. Командующего бесило, что правители, поддерживая эту историю, содержат столько же время так называемую северную армию, которая на протяжении столетия бездельничала в форте недалеко от столицы, в то время как не хватало солдат на юге и западе, где-то и дело вспыхивали бунты в покоренных землях или соседи пытались вернуть потерянное в ходе войн. «Более пяти тысяч ожиревших котов»- так их называл его отец. И вот теперь он оказался вовлеченным в эту авантюру! Проклятье, для этого и круг семи слишком малая награда!

— Признаться, я ждал от вас более живой реакции — Визис казался расстроенным — подобная честь и награда достается далеко не всем! Даже достойнейшим среди лордов империи!!

— Я очень горд, господин, что именно мне досталось это право — поспешил успокоить Наротар мага — но и ответственность велика. К тому же враг из северян — опасный! Они это уже доказывали нам.

— Тот легендарный поход был несколько непродуманным — в разговор вступил. Тубо, седой с пышными усами и богато украшенном плаще маг, глава шептунов Даркмора — надежда возлагалась на героическую волю наших солдат и их искусство войны.

— Иногда, к перечисленным вами качествам необходимо подключать голову. Заботясь не о занесении похода в эпосы и сказания, а о достижении цели при минимальных потерях! Вот задача полководца! — Наротар более не мог выносить, когда глупость, стоившая империи пятидесяти тысяч лучших солдат, нарекается громкими хвалебными эпитетами.

В зале воцарилось тишина, и только тихо звякнули украшения на плаще. Тубо, когда тот в возмущении хлопнул ладонями себя по бокам.

— Не стоило так говорить — Визис покусывал губу и хмуро глядел на собрание.

Наротар и сам понял, что брякнул лишнее. Не в этом обществе говорить подобное.

— Господа — примирительно начал он — я не политик и не умею оценивать действия кроме как с военной точки зрения. Я военный….

— Мы приняли ваше извинения командующий — Визис поднял руку, останавливая Наротара — теперь вам необходимо ознакомится с деталями предстоящей кампании.

— Господа — Визис повернулся к магам — наше собрание окончено. Все, что было вами высказано, будет учтено. Без вас руководить империей было бы невозможно. Прошу вас господа.

Двери зала собраний открылись, впуская в жаркое помещение сырой, свежий воздух, наполненный ароматом моря, и тихий шелест дождя.

— Прошу вас лорд Наротар в мой кабинет — Визис показал на дальний угол зала.

Командующий взглянул на Верховного мага и двинулся в сторону неприметной открытой двери.

Войдя в неё, он оказался в маленькой комнате, где окна выходили на море, а в углу возле большого, дубового стола потрескивал камин. Наротар подошел к окну, открыл ставни и расстегнул верхние пуговицы. Было очень жарко. Пот ручьями струился по спине. «Скорей бы все это уже закончилось». Ему не терпелось скинуть мокрую одежду и окунуться в чан с прохладной водой. За спиной командующего скрипнула дверь, заставив того обернуться.

— Приходится выбирать между сыростью и духотой — улыбнулся Визис, приглашая Наротара сесть на один из стульев, стоявших возле стола.

В комнату вошел ещё кто-то и Наротар узнал в нем. Тубо. Визис плотно закрыл дверь и сел за стол.

— Хорошо, что открыли окно, генерал, вам так будет комфортнее.

— Спасибо, господин Визис.

— Ну, тогда приступим, пожалуй. Господин. Тубо, начинайте.

Чуть кивнув, маг посмотрел на Наротара.

— После той трепотни в зале, я более чем уверен, что вы считаете нас кучкой дураков, которые ради старых легенд готовы бросится в «омут в котором не знаем брода». Ведь так? — Тубо улыбнулся, не сводя взгляда с генерала.

Наротар изумленно приподнял брови.

— Да — да, господин Наротар мы вполне нормальные люди, которые отдают себе отчет в том, что делают и к каким последствиям могут привести те или иные наши решения.

— Но зачем тогда тот спектакль с пафосными речами и воспоминаниями об Ивене? — Наротар удивленно смотрел на магов.

— Вы ведь заметили, что за тем столом было с десяток старых лордов. Маги, которые вскормлены на подобных речах. Для них это и есть любовь к империи. Даже господин Белистрад, тот, кто заставил порталы вновь заработать — он тоже приверженец красивых слов и поступков, считающий, что писание Ивена и есть путеводная звезда, по которой должен двигаться Даркмор.

— Всё дело в том — включился в разговор Визис — что эти люди владеют более чем половиной казны империи.

— Да и при всей своей закостенелости, они великие маги, чьё искусство не подлежит сомнению. Таких врагов иметь не целесообразно — Тубо взял тяжелые кубки и поставил их на стол, после чего наполнил их вином.

В отсветах от подсвечников Наротару показалось, будто это кровь льется ему в бокал. Он тряхнул головой, сбрасывая наваждение.

— С вами все в порядке? — Визис внимательно посмотрел на командующего.

— Да устал, немного, не более того.

Визис понимающе кивнул.

— Поймите, лорд Наротар — экспансия на север это не просто прихоть воинствующих правителей. Не война ради войны! Это вопрос выживания Даркмора!

— Выживания? Что вы хотите этим сказать?

Два мага посмотрели друг на друга. Сделав большой глоток, Визис поджал губы и как бы выдавливая из себя слова начал говорить.

— Вы, конечно, знаете наш промышленный центр?

— Это не сложно — ухмыльнулся Наротар — Блугвиль.

— Действительно несложно — согласился. Тубо — потому как он у нас один. А один он у нас, потому как на всей территории Даркмора нет более известных нам рудников с медью или железом. А это амуниция для армии, сырье для промышленности. Кстати и та схватка с племенами, что вы вели — это не за клочок травы с тремя пальмами.

— Там что — то есть?

— Знающие люди, а мы надеемся, что они действительно знающие, утверждают о запасах минералов в этом районе.

— Вот как — Наротар постепенно стал понимать некоторые действия верховных правителей — а что же насчет севера?

— Год назад наши осведомители в Аэроне сообщили нам о мятежах в двух крупных провинциях этой империи. Южной и Восточной. Удача для нас состояла в том, что за этими мятежами стояли высокие маги «Ордена лун», одной из ветвей власти Аэрона.

— Что нам с того? — не понял Наротар.

— Магистр Тэквор, представитель ордена в Восточной провинции, имеет достаточно тесные связи с одним из наших уважаемых лордов. Его дочь, даже обучалась у нас! Тайно. Магия Даркмора, как и вообще упоминание о нас в Аэроне не приветствуются.

— Это ещё мягко сказано — фыркнул. Тубо поверх кубка вина, так что несколько капель вина выплеснулись и упали на лакированный стол. Тубо достал шелковый платок и вытер его, после чего глотнул вина и посмотрел на Наротара.

— Конечно, он проиграл. Генералы Аэрона во главе с императором жестоко подавили бунт. Но не до конца. Вот тут и появились мы, предложив остаткам мятежников свою помощь. На наши деньги были наняты отряды наемников из Пепельных земель и вооружены сами мятежники в Рабле — столице восточной провинции.

— Все вышло очень хорошо — кивнул Визис — Тэквор и его доченька быстро взяли под контроль Рабле и его окрестности. Теперь главное развить успех. Мы сейчас устанавливаем телепорты из нашего портового города Черного к местечку возле Рабле под названием «Водопады ведьм». Сами понимаете, что те порталы не ровня махинам, оживленным Белистрада, но в ходе оживления порталов Ивена, у наших магов теперь достаточно знаний для создания небольших путей перехода. Один, два человека, но это тоже согласитесь дело.

— Хорошее дело- хмыкнул Наротар — можно постепеноо перебрасывать войска или разведчиков на любые расстояния.

— Пока ситуация такова, что через некоторое время мы сможем начать переброску войск прямиком в Восточную провинцию Аэрона и поможем получить им независимость от императора Тарокса.

— Я так понимаю, это не главная наша задача?

— Конечно, нет! Это позволит отвлечь силы Аэрона от юга страны, куда мы и нанесем удар. Здесь мы не просто поучаствуем — южная провинция должна стать частью Даркмора!! И это мы и хотим вам поручить, генерал!

— А нам что-нибудь известно о положении дел в этой самой провинции?

— Там ситуация нам также благоприятствует.

— Да, вы вроде сказали, что там тоже не спокойно.

— Глядя на Восточную провинцию, командующий южной армией генерал Лиас поднял на мятеж свою армию. Большинство солдат перешло на его сторону, и сейчас там идут бои. Последние вести мы получили три недели назад, и в них говорилось, что Лиас на пути к Тору.

— Он как то координировал свои действия с мятежниками восточной провинции?

— Нет — нет. Они совсем даже не за одно. Лиас солдафон до мозга и костей. Его ненависть к высоким магам также сильна, как и у них к нему.

— Тогда что же?

Визис и. Тубо переглянулись.

— Просто он честный человек, помешанный на справедливости. И поднял он бунт именно из побуждений к справедливости.

— Так бывает!?

— Да. Дело в том, что власть в этой провинции, по сути, принадлежит некоему лорду Дарага. Редкая дрянь надо заметить. Он владеет всеми шахтами провинции и насилует население как пожелает. Образно говоря — добавил Визис поймав недоуменный взгляд Наротара.

— К тому же он является родным братом королевы. Поэтому для населения этой части империи он ассоциируется непосредственно с самим императором и его женой!

— Нечестивые поступки людей императора, порочат самого императора! Известная истина — улыбнулся. Тубо.

— Вообще правдолюбец Лиас нашел горячую поддержку населения и готов провозгласить независимость Южной провинции.

— Как видите там сейчас полная каша. И нам нужно воспользоваться этой ситуацией, пока ей не воспользовались другие.

— Другие?

— Ведь когда то эти земли принадлежали Хамиду. И они могут вспомнить об этом.

— Они никудышные солдаты — отмахнулся Наротар.

— Обе стороны, что имперцы, что Лиас, ослаблены постоянными схватками, и ударив в спину, можно легко смести с той земли обе стороны.

— Исходя из этого, мы решили действовать. Тот, кто не будет медлить, получит все!

— Это будем мы! — Наротар поднялся. Выглядел он словно школяр, до которого дошло решение задачи — я готов, господа.

— Я был уверен, что вы правильно все поймете. Для нас важно, чтобы вы не просто выполняли приказ, а были убеждены, что так и надо для нашего народа — Визис крепко сжал плечо Наротара и пожал его руку.

— И ещё — Тубо посмотрел на командующего — несколько дней назад к берегам Аэрона мы отправили три наших галеона. Там будут маги Белистрада. Их задача сделать порталы перехода постоянными и надежными. Через них, в случае вашей удачи, будет переброшена армия генерала Хота. Этого будет вполне достаточно. На первое время. Ну а вторая задача этих кораблей — это спасти вас и ваших солдат в случае неудачи. Они будут в районе старой высадки Ивена.

— Я ценю вашу заботу, господа — Наротар отвесил короткий поклон.

— Завтра вы отправитесь в форт, для ознакомления с вашими новыми солдатами. Сейчас ими командует один из наших лучших молодых офицеров — капитан Ило. Но вы сами понимаете, что это не уровень капитана. Мы надеемся, что Ило станет вашим верным помощником. Поверьте это очень способный человек!

— У меня только одна просьба, господа.

— Слушаем вас, генерал.

— Позвольте взять с собой моего второго сына. Он уже в возрасте воина и этот поход даст ему очень многое для дальнейшей военной карьеры. А также набрать офицеров, опытных воинов, которые сейчас прозябают в гарнизонных ротах Акрина.

— Это ваше право, лорд Наротар — Визис поджал губы — но насчет сына. Поход будет опасным….

— Мой сын должен знать, что такое война!

— Как пожелаете — Визис пожал плечами.

Тубо наполнил вином кубки и жестом пригласил поднять их.

— За доблесть и славу, господа!!

Утро следующего дня было серое, окутанное туманом. Дождь не прекращался всю ночь и вконец раскисшие дороги с трудом позволяли передвигаться тяжелой карете. Даже сквозь её толстые стены и шум бушующего моря Наротар слышал ругань возницы.

Его сопровождали двое высокопоставленных офицеров из военного ведомства Визиса. Оба сидели напротив Наротара и старательно изображали сон. Сам командующий уже успел утомиться, мотаясь по караулкам Акрина, разыскивая своих старых офицеров, знакомых ему по западным военным кампаниям.

Наконец, покинув город, карета пошла намного ровнее. Дорога тут была относительно ровная, поскольку не разрешалось ездить гражданским лицам.

— Далеко от города расположен форт? — Наротар посмотрел на своих сопровождающих.

Глаза открылись у обоих одновременно, как у детских игрушек. Наротар с трудом подавил вырвавшийся было смешок.

— Не более часа, господин генерал — ответил один из них, держась за поручень, потому как дорога снова напомнила о длящейся непогоде.

— Говорят в Аэроне главные дороги выложены камнем — интересно будет посмотреть! — весело произнес один из офицеров — надеюсь, это позволит нам экономить время на стирке!

Наротар отвернулся к узенькому заляпанному грязью окошку, стараясь чтобы спутники не увидели написанного на его лице раздражения. Лично он не ждал легкой прогулки от предстоящей операции, и подобные шутливые настроения злили его. Обычно молодые солдаты отличались таким трепом. Те из них, кто никогда не участвовали в боях. Для них война — большое приключение. Бравые солдаты и мир у их ног!!

Наротар молил бога, чтобы большинство солдат его новой армии не были заражены этой бациллой. Думая о предстоящих боях, он лишний раз убедился в правильности своего решения о призыве к себе на службу старых, опытных солдат. Хоть кто-то в его армии будет иметь представление о настоящей войне. Постепенно, занятый этими мыслями, он стал засыпать и вскоре сон сморил его окончательно.

— Господин генерал — Наротара деликатно трепали за плечо.

— Да? — он открыл глаза и увидел перед собой одного из сопровождавших его офицеров.

— Мы на месте.

— Хорошо — глубоко вздохнув, стараясь отогнать от себя остатки сна, Наротар вышел из кареты и немного потянувшись, огляделся.

Он стоял перед массивным забором, выложенным из черных камней. Чуть правее располагались тяжелые дубовые ворота, покрытые огромными пятнами плесени. Лес подходил вплотную к дороге. Такой же мрачный и темный. Пройдя через узкую сторожевую калитку, генерал оказался на плацу. Здание форта представляло из себя донжон все из того же черного камня. По бокам были пристроены одноэтажные здания, видимо казармы. И все в той же цветовой гамме. «Я тут через неделю рехнусь» подумалось Наротару. По обоим краям плаца выстроилось его новое войско. Рослые солдаты в новеньких доспехах, стояли, словно на параде во время празднования «Великого дня Империи».

К нему уже спешил молодой офицер, одетый в походную форму. Черные как смоль волосы были сплетены сзади в косу, а тонкие правильные черты лица делали его похожим на смазливого актеришку, которые играли в театре для высокопоставленных лиц империи пошленькие представления. Клинок был пристегнут с правой стороны, выдавая в хозяине левшу. Капитанские нашивки были пришиты, видимо недавно, и выделялись безупречной белизной на фоне поношенного мундира. «Из такого офицер получиться никак не может» пронеслось в голове у Наротара «Служба в столичном гарнизоне, где пьянствуют и развратничают сынки вельмож — вот его место».

— Господин генерал — начал он приятным голосом, от которого лицо Наротара невольно приобрело брезгливый вид — капитан Ило. Временно исполняющий обязанности командира форта — Ило как будто не заметил выражения лица командующего и теперь смотрел на него ожидая ответа.

— Добрый день, капитан — Наротар ещё раз внимательно посмотрел на него. Сейчас он вспомнил, что уже видел этого смазливого парня — мы могли, видится раньше? Ваше лицо мне знакомо.

— Да, господин генерал — кивнул Ило — я учился вместе с вашим старшим сыном в академии.

— Точно — улыбнулся генерал — ты сын лорда Алета! Не думал, что маги меняют свое искусство на военную службу.

— Я и не поменял, господин генерал — возразил Ило — я совместил.

— Вот как? Армейский маг дело опасное и трудное.

— Это мне подходит.

Наротар посмотрел на своего капитана с нескрываемым скепсисом.

— Ну что ж, храбрость в нашем предстоящем деле пригодится. Показывайте, что тут у нас есть, капитан!

Проходя мимо строя, генерал понял, что оправдались его худшие опасения. Тех, из них кого он успел увидеть, были молоды. Даже слишком молоды. Не одного, кого можно было бы принять за опытного солдата.

— Капитан — окликнул он Ило.

— Слушаю, господин генерал.

— Каков возраст этих парней?

— Подобраны идеально! Все в возрастном интервале от 23 до 25 лет.

— Понятно — Наротар снова тяжело вздохнул.

Пройдя через плац в угрюмом молчании, они подошли к донжону. Потянув массивную дверь, Ило пропустил вперед Наротара и его сопровождающих, после чего зашел сам.

Тут было все так же мрачно. Сквозь узкие окна, больше похожие на бойницы, свет чуть проходил, оставаясь лишь серым пятном на толстом ковре. Темное знамя Даркмора — летящий филин, висело над огромным камином. Массивный дубовый стол и четыре стула возле него — вот и вся обстановка нижней залы.

— Ваша комната на втором этаже, господин генерал — Ило показал на лестницу, ведущую наверх, к потемневшей двери, возле который потрескивал горящий факел.

— Места у вас невеселые — хмыкнул Наротар.

— В такой обстановке нас ничего не отвлекает, господин генерал — ответил Ило — солдаты прекрасно подготовлены и обучены.

— Обучены, я понимаю — Наротар отодвинул стул, и устало опустился на него — но вот насчет — подготовлены…. К чему они подготовлены, капитан? — Наротар посмотрел на Ило.

— К военным действиям, конечно — Ило оказался немного смущенным вопросом генерала.

— Даже я, прошедший немало боев, понятия не имею, что нас ждет на севере. Вдалеке от дома, где помощи ждать неоткуда. И некуда отступить в случае неудачи.

— Мы выполним приказ, чего бы нам это не стоило!

— Оставьте это, капитан. На севере мы можем столкнуться с чем угодно! Насколько готовы те парни, что так красиво выстроены на плацу?

— Я вас не совсем понимаю, господин генерал.

— Сколько среди них солдат участвовавших в тех или иных сражениях?

После некоторой паузы Ило кашлянул и ответил.

— Таких нет, но…..

— А лично вы? — Наротар поднял взгляд на капитана — вы, имеете боевой опыт?

— Нет.

— Тогда не говорите мне, что к чему-то подготовлены — генерал чувствовал себя обманутым, и раздражение выплеснулось наружу. Перед ним поставили важнейшую задачу. Вызов для него, как командира! Эта кампания может стать венцом его военной карьеры! Но при этом его армия — муштрованная ребятня!

В зале повисла тишина. Наконец Наротар встал, и подошел к капитану.

— Вы, верно, хотите знать, к чему я это все сказал? — он посмотрел на своих подчиненных — Завтра сюда прибудут офицеры, которые заместят нынешних командиров. Все ваши офицеры перейдут под командование моих людей.

— Но господин командующий! — Ило не сдержал возмущенного тона — мы готовились все это время, и офицеры…..

— Как интересно, находясь в лесу, вы могли подготовиться!! — прервал его Наротар — Владению оружием — верю! Боевым построениям — тоже возможно! Но к критическим ситуациям в ходе боя подготовится, сидя в форте, невозможно!! Это приходит только с опытом. Кровью и потом люди получают такие знания, а, не сражаясь с чучелами на плацу!

Казалось Ило, после последних слов командующего, готов был, бросится на него с кулаками, но в последний момент уже бывший командир форта взял себя в руки и лишь отвесил короткий поклон.

Наротар как будто и не заметил ярость своего офицера.

— Смотр я проведу завтра, когда командный состав будет в сборе. У нас с вами неделя на знакомство, а затем….. — Наротар и сам пока не представлял, что будет затем — затем нас ждет самая трудная задача из всех, что стояли перед войсками Даркмора.

Неделя пролетела быстро. За это время Наротару удалось наладить контакт с его подчиненными, и он с удовлетворением отмечал, что солдаты действительно, как и говорил Ило, обучены и дисциплинированы. Сын Наротара как простой солдат был зачислен в одну из рот, и командующий радовался, что тот не подводит отца.

А потом прибыл посыльный с пакетом, где Наротару и его людям предписывалось в течение трех дней прибыть в замок Тфор, что располагался на скалистых берегах Черного моря, и был резиденцией старых закостенелых магов Даркмора. Именно в этом мрачном месте и находился портал, протянувший свои невидимые нити через море, к северным, богатым землям.

Когда войска прибыли в назначенный им день, Наротар и его люди ожидали увидеть все, что угодно, но только не огромное, во весь верхний чертог замка колыхавшееся образование, смутно походящий на сплющенный круг. И «это» не издавало ни единого звука. Вообще. Ни потрескивания, ни свиста, ни гула. В зале слышалось лишь шарканье ног старых магов по сырому каменному полу и их тихое перешептывание.

Первые полсотни солдат, запущенных в зал для начала переброски, стояли и с открытыми ртами смотрели на зловещую сферу.

— Надеюсь, что ваши маги знают, что делают — тихо проговорил Наротар стоявшему рядом с ним Визисом.

— Ошибка будет стоить им головы — проговорил Визис, не отрывая взгляда от колышущегося воздуха — они это знают.

— Их ошибка будет стоить нам наших жизней — возразил генерал.

Визис оторвал взгляд от портала и посмотрел на Наротара.

— Все будет хорошо — он положил руку на плечо командующего и ободряюще сжал его — верь мне! Я бы не стал полагаться на случай, когда речь идет о стольких жизнях!

Наротар посмотрел в глаза Визису и молча, кивнул.

К этому времени первые солдаты шагнули в портал. Они исчезали за неровным сиянием портала в такой-же тишине. Ни звука, ни искр.

— Следующий! Живее! — Белистрад махнул рукой, подгоняя тех из них, кто в неуверенности останавливался перед порталом.

— И это все? — Наротар посмотрел на магистра — ни хлопков, ни искр?

— За этим, господин командующий, вам лучше отправится на ярмарочную площадь- с легкой улыбкой ответил Белистрад — там этого добра хватает. И искр и хлопков, пока чистят ваши карманы.

Наротар ухмыльнулся и тяжело вздохнув, продолжил наблюдать, как один за одним в портале исчезают его люди. Наконец, глубокой ночью, очередь дошла и до него. К этому времени в зале из военных остались только он и его сын. Ещё трое магов Белистрада готовились уйти с ними по порталу.

Наротар шагнул и оказался в полной темноте. Несильный ветерок чуть колыхал его волосы, да чувствовалось покалывание на щеках и ладонях. Он попытался повернуться, но у него ничего не получилось. Так продолжалось довольно долго, и когда командующий стал подумывать о худшем, он увидел белое пятно, которое стремительно увеличивалось в размерах. Вскоре на него пахнуло ароматным степным воздухом. Его как будто выплюнули на землю. Открыв глаза, он обнаружил себя стоявшим на коленях в окружении своих солдат. На востоке виднелась тонкая полоса рассвета.

 

Глава 4. «Приют Ангела»

К середине следующего дня мы находились почти у цели нашего рейда. Сахарные горы с каждым нашим шагом увеличивались в размерах. Удивительно было смотреть на заснеженные пики Сахарных гор. Чистота и радость от такого вида, но стоить бросить взгляд на север, как он упирается в жутковатый, черный камень Драконовых гор. Вскоре мне надоело крутить головой, и я подъехал к нашему колдуну.

— Слышал вчера рассказ нашего сержанта?

— Начало, — кивнул маг, — я быстро засыпаю на свежем воздухе, особенно под подобный треп.

При этих словах, сказанных сквозь зевоту, у меня немного отлегло от сердца.

— Так это все сказки? — улыбнулся я.

— Не знаю, — покачал головой Эдо, — по крайней мере, я ничего подобного не слышал. То есть о битве в этом месте, конечно, знал, но таких леденящих душу подробностей нет.

— Неинтересно было?

— Я не любитель древностей, и понятия не имею о том, что происходило в этой крепости сто лет назад.

— Плевать мне на то, что происходило, ответь мне лучше, есть ли люди обладающие искусством черной магии?

— Для кого и понос черная магия, — хмыкнул Эдо.

— Оживление мертвых и вызов иных существ — так называется?

Маг задумался, глядя в сторону Сахарных гор, затем вновь посмотрел на меня.

— Ни с чем подобным я не сталкивался, — медленно произнес он, — по крайней мере, на севере Аэрона.

— А о магах Даркмора что нибудь слышал?

— В академиях Империи запрещено говорить о них.

— Даже так? — я посмотрел на него, — и тебя не беспокоит то, с чем мы можем там столкнуться?

— Беспокоит, — кивнул маг, — отсутствие воды и возможная стычка с людьми Хамида, или ещё похуже — изменниками Лиаса.

— А как насчет магии? — не унимался я.

— Вот что я тебе скажу, лейтенант, — Эдо вздохнул, и посмотрел на меня, как на прилипшего с «почемучьками» ребенка. — Если ты думаешь, что вот уже сто лет вокруг и внутри крепости бродят мертвецы, то могу тебя уверить, что столь экзотическое зрелище мы вряд ли застанем.

— А если….

— К тому же заклинания не действуют веками, — раздраженно оборвал меня Эдо, — если уж на то пошло, то магу надо быть непосредственно там и контролировать своих монстров! Понимаешь?! Какой идиот будет сидеть в этом забытом месте, и класть свой талант и силы на поддержание мифов среди пастухов и шахтеров!!

— Почти убедил, — сказал я после некоторой паузы.

— Надеюсь, — проворчал Эдо.

Я пришпорил лошадь и направился к Эдгару и Расмусу.

— Гроза наползает, — Эдгар ткнул пальцем в сторону перевала, когда я поравнялся с ними.

— Хорошо, — кивнул я.

Расмус покосился на меня, но ничего не сказал.

— О чем болтал с Эдо?

— О всякой ерунде, — отмахнулся я.

— Наверняка ты его терзал расспросами о том, как нам биться с мертвечиной, — хохотнул Эдгар.

— Да уж Риттер, здорово тебя проняли сказки старика Лемонта, — покачал головой Расмус.

— Даже немного завидно, — с лица Эдгара не сходила улыбка, — тебе интересно жить! Ходячие мертвецы, драконы, ведьмы!

— Он же художник!

— Да хватит вам уже с этим художником, — огрызнулся я, — мусолят одно и тоже….

Только к вечеру нам открылся вид на уходящую в горы дорогу. Именно дорогу, поскольку вопреки моим представлениям путь через перевал был очень широким. С десяток человек могли свободно идти в линию и им не было-бы тесно. А вскоре мы увидели и «Приют ангела». Мрачная крепость, нависавшая над перевалом, была окрашена красным светом заходящего солнца. Ворота были слегка приоткрыты. Стена была не высокой и несла на себе следы жестокой битвы. Изуродованные крестообразные бойницы чернели провалами, видимо, от попадавших в них зарядов баллист. На верхнем ярусе стены осталась только одна из них. На ней уцелела даже тяжелая, обитая железом ставня. Под машикулями были видны потеки смолы, а характерные холмики, под стенами покрытые редкой растительностью говорили о том, что помимо смолы защитники крепости использовали раскаленный песок. Верхние этажи донжона, видневшегося из-за стен, были черны от пожара. Судя по обгоревшим остаткам каркаса, там когда-то была галерея для лучников.

— Тут работы строителям на несколько месяцев вперед — покачал головой Эдгар — думаю, полковника не обрадует наш доклад.

Мы с Расмусом и Эдо спешились и обошли крепость со стороны перевала. Тут картина была похожей, может чуть меньше пострадала стена. Тяжелого осадного оружия с этой стороны не применяли. Я подошел к стене и дотронулся до её шершавой поверхности. Ещё теплая от уходившего за горизонт солнца каменная громада возвышалась надо мной, ощетинившись бойницами. Мне ещё не приходилось участвовать в штурмах укреплений и сейчас, стоя на том месте, где погибали люди и, смотря на отвесную стену, я содрогнулся, представляя себя на их месте.

Повернувшись, я увидел, что Эдо внимательно смотрит в сторону небольшой угловой башни.

— Что там? — насторожился я.

— Показалось, наверное, — тихо проговорил Эдо, не сводя глаз с башни.

Я посмотрел в ту сторону, но увидел лишь какое то тряпье, свисавшее из зияющего в ней провала.

Когда мы вернулись назад, то увидели наших солдат с вытянувшимися, побледневшими лицами. Они как будто вслушивались во что-то. Когда я готов уже был открыть рот, внутри крепости, что-то гулко ухнуло, и затем послышался стук закрываемой двери. Это было настолько отчетливо слышно, будто происходит рядом с нами, а не за крепостными стенами.

— От ветра должно быть, — деревянным голосом пробормотал Эдгар.

— Я невольно повертел головой, и только сейчас до меня дошло, что ветра в этом месте не было вообще. Ни одна травинка не шевелилась вокруг нас. Подняв голову наверх, я увидел, как над нами летят облака. Странно это все было.

Вдруг окрестности огласил резкий звук, как будто кто-то бил в гонг. Три раза и тишина. Спустя минуту звук повторился. Все мое тело покрылось мурашками. Мы стояли и не смели шевельнуться.

Сзади кто-то осторожно потрепал меня по рукаву. Обернувшись, я увидел молодого паренька из роты Эдгара.

— Я знаю, что это за звуки, — прошептал он, стоя с белым от страха лицом.

— И что это? — колдун впился в него взглядом.

— Я служил в сторожевой крепости на западе империи. Время обеда. Повар бил в гонг, когда еда была готова. Даже по времени, похоже, — парень переводил взгляд с меня на Эдо, — если это так, то через полчаса будет отбой вечерней трапезе. Один удар гонга.

— Безумие какое-то, — проговорил услышавший это Расмус.

— Когда тут это началось?

— Вы скрылись за стеной, через некоторое время и началось.

— Безумие или нет, а подождать можно, — пожал плечами Эдо. Вид у него был озадаченный, — странно, что с той стороны, где мы были с Риттером, вообще ничего не было слышно.

— Хорошо, — я кивнул головой, — стоим и ждем. Всем быть в седлах.

— На случай атаки? — удивился Эдгар.

— На случай драпать отсюда со всех ног!! — рявкнул я.

Так мы и стояли. Правда, немного отъехали от крепости. Солнце почти скрылось, и сумерки стали накрывать окрестности.

Когда грохнул гонг, я чуть не вывалился из седла. Похожий эффект звук гонга произвел и на остальных людей нашего отряда. Теперь я боялся другого звука. Если и он повторится…..

Стук закрываемой тяжелой двери ввел меня в состояние легкой паники. Получалось, что кто-то бродит по темным коридорам донжона и производит действия бывшие, когда-то частью быта гарнизона крепости. Проблема только в том, что гарнизона тут нет уже сто лет.

Ко мне подъехал Расмус.

— Что будем делать? — спросил он, то и дело, косясь на крепостные стены.

— У нас есть выбор?

— Делать ноги отсюда! И пусть полковник сам ломает голову над этой чертовщиной!

— А где Эдо? — спросил я, оглядываясь по сторонам.

— Он направился к воротам, — ответил мне один из наших солдат.

Я обернулся в сторону крепости и увидел в сгущающихся сумерках фигуру нашего мага стоящего у ворот. Вскоре где-то в донжоне вновь грохнула дверь.

— Может нас, разыгрывают, какие-то ослы, — ухмыльнулся Эдгар, — тогда я представляю их рожи, трескающиеся от смеха при виде удирающих задниц имперских солдат.

— Нет, говорю вам, там мертвые устраивают свои шабаши!! — жутким голосом проговорил Лемонт.

Солдаты нервно переглянулись и снова посмотрели на сержанта.

— Если не заткнешь свою пасть, — прорычал я на Лемонта, — то отправишься туда сейчас сам. Вижу ты большой специалист по части бродячей дохлятины!

Лемонт втянул голову в плечи и, недовольно бормоча себе под нос, чуть отъехал в сторону.

— Эдо возвращается, — Расмус кивнул в сторону приближавшегося мага.

Когда он подъехал к нам, его лицо выражало некоторое замешательство, но отнюдь не испуг или тревогу.

— Что-нибудь можешь сказать? — Расмус внимательно смотрел на мага.

Эдо немного помолчал, а затем медленно проговорил:

— Не думаю, что нас там ждет смертельная опасность. Скорее какой-то артефакт.

— Переведи на людской, — потребовал Расмус.

— Что-то необычное.

— Например, сотня голодных мертвецов с тесаками наперевес, — напомнил о себе Лемонт.

— Хватит кормить нас своими байками! — Эдо поморщился, как от зубной боли — дело в том….

Звериный рык, прокатился по степи где-то к северу от нас. Через минуту ему ответил ещё один и ещё.

— Что за новая напасть? — прошептал Эдгар.

— Горные коты — свирепые, хищные создания и водятся тут в изобилии.

— Почем тебе знать? — раздраженно спросил Расмус.

— Пастухи рассказывали — буркнул солдат в ответ.

— Какого дьявола ты нас не предупредил!?

Рычание и вой становился все громче.

— Похоже, у нас есть два варианта, как провести ночь, — сказал я, — первое, это остаемся тут и отбиваемся от этих кошек, второй….

— Лучше биться с котами, чем с мертвыми, — возразил Лемонт.

— Вот и бейся, — отреагировал Эдгар, — я лучше войду в крепость и перережу глотку тем шутникам, что хлопают там дверьми!

Словно в ответ на эти слова, в крепости грохнула дверь.

— Сейчас в гонг вмажут, — отреагировал кто-то.

Рычание раздалось совсем уже близко. Видимо проклятые создания примерялись за кого из нас взяться первым. Лошади занервничали настолько, что стало опасно медлить, дабы не довести их до паники.

— Давай в крепость! — решил я.

Никто не стал возражать, и мы припустились к воротам крепости. Когда первые из нас протискивались в приоткрытую створку ворот, в донжоне уже привычно зазвенел гонг. Во дворе крепости звук был многократно сильнее, и мне захотелось зажать уши. Признаться больше всего я сейчас опасался пущенной стрелы, откуда — ни будь из окон, чем мифических созданий.

Наконец, видя что добыча уходит, хищники решились на нападение. Послышалось дикое ржание и крики не успевших зайти солдат. Я бросился к воротам. В темноте было совершенно не понятно, что происходит. Возня и ругань перемешивались с повизгиванием и рычанием.

— Аудера располосовали, — прокричал кто-то.

Я увидел, как парни затаскивают раненного товарища внутрь крепости, а Расмус с двумя солдатами пытаются закрыть створку ворот. Вдруг в оставшуюся щель просунулась широкая, черная морда. Коротко замахнувшись, я рубанул мечом стараясь попасть котяре по морде. Взвизгнув, хищник в ответ ударил лапой по уходящему лезвию меча, чуть не выбив его из моих рук. Мне повезло, что створка ворот, наконец, закрылась. А я так и остался стоять напротив ворот, все ещё ощущая на своей руке удар зверя.

За воротами раздавалось ржание двух лошадей, которых не успели завести во двор. Похоже им не удалось уйти от хищников и вскоре голодное урчание котов и хруст разгрызаемых костей не оставило сомнений о постигшей их участи.

Нам потребовалось время, чтобы отдышаться и прийти в себя, после чего мы принялись осторожно осматривать внутренний двор крепости. Кто-то из нас увидел закрепленные на стенах факелы и вскоре неровный свет осветил наше прибежище.

Двор сильно зарос травой, правда, кое-где, ещё оставались островки потрескавшихся каменных плит. У противоположной стороны располагалась постройка с развалившейся крышей. Судя по двум почти сгнившим телегам и каким-то чудом сохранившейся упряжи, там когда-то была конюшня. Лестницы, ведущие на стены, были на первый взгляд целы. Галерея для стрелков тоже выглядела неплохо. Сам донжон находился прямо посередине двора. Такое строение было рассчитано не более чем на сотню-полторы воинов.

— Расмус осмотри конюшни, — тихо произнес я.

Тот кивнул и, махнув ближайшим солдатам, неспешно двинулся по двору к развалившейся постройке.

— Я осмотрю стены, — предложил Эдгар.

— Валяй, — кивнул я и направился к Эдо, который сидел над израненным солдатом.

— Плохо дело, — увидев меня, пробормотал маг, — раны глубокие и боюсь, он потерял слишком много крови.

— Остановить не сможешь?

— Стараюсь, — сквозь зубы ответил Эдо, накладывая бинт, густо намазанный вонючей, темной, мазью.

Солдат застонал, а в донжоне опять грохнула дверь.

— Проклятье, как это уже надоело, — проворчал я. Страх ушел, и на его смену наступила усталость и раздражение. Я уселся неподалеку на камень и стал ждать.

Когда Эдо закончил с раненным, мы уложили его на шерстяные одеяла. Подошли Расмус и Эдгар.

— Пока ничего интересного и зловещего мы не нашли, — сказал Расмус.

— Стены как стены, — подтвердил Эдгар. — Проклятые коты не оставили от наших лошадок ничего.

— Интересно как ты в такой тьме это увидел?

— На мгновение луна вышла из-за туч, — пояснил он, — ну я и увидел, что они лежат неподалеку от ворот. Сытые и довольные.

— Лошади что ли? — спросил Расмус.

— Пошел ты! — вяло огрызнулся Эдгар.

— Так выражайся яснее!

— Да пошел ты! — повторил Эдгар.

— Хватит, — рявкнул я, — хватит нам болтаться по двору — идем в донжон. Я уже спать хочу.

— Только поэтому?

Где-то на верху зазвенел гонг.

— Нас там ждут, — кивнул Эдо.

— Типун тебе на язык, колдун, — тихо проворчал Лемонт.

— Пошли! — я нервно провел перчаткой по лезвию меча — если бы нас хотели убить, давно бы сделали это.

Дубовая дверь открылась на удивление легко, даже не скрипнув.

— Видать кто-то смазывает петли, — прошептал неугомонный Лемонт, но, наткнувшись на бешеный взгляд Расмуса, примолк.

В свете факелов нам открылся просторный холл. Слева от нас во мраке угадывалась винтовая лестница, ведущая на верхние этажи, а на противоположной стене висело истлевшее от времени огромное черное знамя. Мы, стараясь не шуметь, приблизились к нему. Вблизи можно было рассмотреть остатки золотой вышивки в середине полотнища.

— Летящая сова, — торжественно мрачным голосом провозгласил Лемонт. — Знамя Даркмора. Видимо наши, перебив мертвое воинство, даже не решились вступать в эти чертоги!

Я постарался держать себя в руках.

— Это хорошо, сержант, что ты так интересуешься историей, но ещё одно слово и найдется немало желающих, среди нас, которые с превеликим удовольствием отрежут тебе твой длинный язык!

— Молчу, Риттер, — сержант старательно закивал головой.

— Шлем не потеряй, — Эдгар нервно покусывал губу, глядя на сержанта.

— Риттер! — Расмус с Эдо позвали меня к лестнице.

— Я пока проверю ту комнату, — Эдгар указал на перекосившуюся дверь с глубокими, потемневшими выбоинами, толи от меча толи от топора.

Я кивнул и, отправив остальных солдат по направлению к большой арке, у ближней стены, подошел к лестнице. Не слова не говоря, они, указали мне на каменный пол. Он был покрыт толстым слоем пыли и каменной крошки, но не везде. От лестницы виднелась «тропинка», начищенного до блеска камня. И вела она как раз к чернеющему проему под аркой.

— Кто-то тут бродит, — тихо проговорил Эдо.

— Естественно бродит, — согласился Расмус, — кто-то же долбит в этот проклятый гонг.

— Больше следов не видно? — спросил я.

— В этом месте нет, а там мы натоптали, как стадо бизонов, — покачал головой Эдо.

— Пойдем, посмотрим, что там под этой аркой.

— Это кухня, — к нам подошел капрал Лис, когда мы вошли в комнату с высоким закопченным потолком.

Оглянувшись, я увидел три огромные печи, а посередине комнаты находился колодец. Подойдя к нему, я глянул вниз.

— Вода есть? Проверяли? — в свете факела воду в колодце было не разглядеть.

— Сержант Лемонт не велел беспокоить воду, — ответил один из солдат.

— Лемонт! — рявкнул я.

— Да, господин лейтенант!

— Долго ты ещё будешь испытывать моё терпение!?

— Я только… — Начал было оправдываться он, как позади нас послышались торопливые шаги, и в проеме арки показался Эдгар и сопровождавший его солдат. Даже в темноте было видно, что лица обоих были белее савана. Глянув на них, у меня по спине побежали мурашки, а на кухне воцарилась тишина. И в этой тишине отчетливо стали слышны чьи-то тяжелые шаги. Судя по звуку, тот, кто издавал весь этот шум, сейчас спускался по лестнице.

Эдгар только показал рукой на холл и метнулся к дальней стене кухни.

— Началось! Спаси и сохрани! — я не сомневался, что прошептавший это был Лемонт.

— Прячемся! — взвизгнул я, теряя остатки самообладания, и метнулся к огромному котлу, стоявшему у печи.

Остальные солдаты бросились в рассыпную словно тараканы, застуканные кухаркой на куске пирога. Ко мне за котел протиснулись Эдо, Расмус и Лемонт. Причем сержант сжимал мертвой хваткой горящий факел.

— Проклятый идиот! Совсем рехнулся!! — зарычал на него Расмус.

— Что? — Лемонта, похоже, уже оставил рассудок, и он оказал жуткое сопротивление, пока мы пытались вырвать из его рук факел. Наконец Эдо сумел сделать это и следующим движением он бросил его в центр зала.

— Да что же вы тут творите! — запричитал я, — какого черта ты его не загасил!!

— По крайней мере, мы увидим того, кто идет! — зашипел Эдо.

— Может, он вообще не суда шел, — Расмус бешено вращая глазами, смотрел на мага.

Судя по озадаченной физиономии Эдо, он об этом не подумал. Мне оставалось только покачать головой.

— Теперь-то он точно припрется! Коль ему тут посветили. Тебе Эдо осталось только под аркой станцевать джигу.

— Кто же это может быть? — пролепетал Лемонт — вжимаясь в чан с такой силой, что тот немного сдвинулся с места.

— Заклинатель змей! Кто же ещё! — прошипел я. После чего все трое уставились на меня как идиота.

— Тс-с, — я поднес палец к губам.

Шаги приближались. Тяжелые, слегка шаркающие. Огромная фигура показалась под аркой.

— Мама, — пролепетал я.

Это был мертвец. Сомнений в этом не оставалось. В левой руке, вернее костяной культе обтянутой почерневшей кожей у него был закреплен обрубок от древка копья. На туловище сохранились куски истлевшей куртки и кольчуга. Кольчужные штаны были небрежно заправлены в обитые стальными пластинами сапоги. Такие носила тяжелая рыцарская кавалерия, и только в бою. Тяжеленные они. Поэтому и поступь у этого страшилища такая, словно он весит как конь. Как он вообще в них мог двигаться?! От лица не осталось ничего. Та же почерневшая кожа, натянутая на череп, пустые глазницы и дырки на месте ушей. Когда он подошел поближе, я разглядел, что в другой руке у него зажата большая сковорода.

Совершенно не обращая внимание на горящий на полу факел, мертвец медленно подошел к одной из печей, где стоял растрескавшийся от времени котел.

Чудище остановилось напротив и принялось орудовать обрубком копья, словно половником.

— Чего это оно делает? — озадаченно прошептал Расмус.

— Еду накладывает, — пробормотал Эдо.

Мы переглянулись, и стали ждать. Мертвец махал палкой то над котелком, то над держащей в правой руке сковородкой уже довольно долго. Я чувствовал, что начинаю затекать.

— Наверное, был поваром, — предположил Лемонт.

Тут Эдо выпрямился и, улыбнувшись, вышел из нашего укрытия.

— Ты что делаешь!! — замахал руками Расмус.

— Все нормально, — отмахнулся Эдо, — этот тип не опаснее подвальной крысы. Неприятный на вид, но совершенно для нас безвредный.

— Ты уверен? — спросил я, немного разгибаясь.

— Точно. Смотри!

И с этими словами, он направился к махающей палкой мумии. Маг остановился, не доходя до тела около метра. Мертвец не обращал на подошедшего никакого внимания. Затем, неуклюже развернувшись и чуть не огрев Эдо сковородкой, медленно прошествовал из кухни.

Когда шаги стали удалятся, и он исчез в темноте холла, мы все потихоньку подошли к Эдо. Быстро зажгли факелы, и теперь смотрели на нашего мага.

— Ну и…? — спросил его я.

— Как я и говорил, нам он ничего не сделает…

— Но…? — тревожно вскинув брови, буркнул Эдгар.

— Но трогать его нельзя.

— В смысле трогать? — не понял Лемонт.

— Он тут бродит все это время из-за чудно сложившихся силовых линий. Видимо бедняга попал под перекрестное боевое заклинание разных школ одновременно.

— Наш маг против мага Даркмора? Во время штурма? — угадал Расмус.

— Скорее всего. — Эдо коротко кивнул головой.

— А что тебя смущает?

— Одна из линий узора, похоже, активна, — задумчиво проговорил Эдо, — может именно из-за этого он и бродит тут. А может он не просто артефакт магического искусства, а дозорный или ещё хуже ключ портала.

— Час от часу не легче, — покачал головой Расмус.

— Переведи на человеческий язык, — потребовал я.

— Дотронешься до него, или уничтожишь, и от него может пойти сигнал тем, кто мог оставить такую ловушку.

— Смысл то в этом, какой, — пожал я плечами, — допустим, в Даркморе спустя сто лет узнают, что кто-то пришил их мертвого повара и крепость вновь обитаема. Что им с того?

Эдо пожал плечами.

— На самом деле я боюсь, что он является ключом, который при том или ином воздействии активирует порталы переходов. Не факт, что эти порталы откроются тут и немедленно, но все может быть.

— А как это произойдет? Если произойдет, — спросил капрал.

— Где-то на равнине, или у подножия гор, или в этой крепости. Вообще в любом месте, где естественно побывали их маги, появляется некое пространство, через которое могут проходить люди, войска, животные.

— Монстры, — ввернул Лемонт.

Эдо бросил неодобрительный взгляд на сержанта.

— Необязательно сейчас.

— И через годы.

— Наверное. Правда, активировавшиеся порталы необходимо поддерживать. Так что вряд ли нам придется ждать гостей так долго.

— Превосходно, — проворчал Расмус.

— Но это лишь мои догадки, — успокоил нас Эдо, — необходимо срочно сообщить об этом в Сум. В этом магистрате есть сведущие люди. Не ровня мне. В крайнем случае, пошлют гонца в Элидир.

— Значит, — я посмотрел на Эдо, — порталы перемещения, воскрешения мертвых, все это существует на самом деле?

— В Даркморе, — кивнул маг, — и не воскрешение, а управление мертвыми. Маги Даркмора очень сильны в таком роде созиданий.

— Ты говорил, что в наших университетах магию черных не изучают, — сказал я, глядя на Эдо, — и сам говорил, что понятия ни о чем таком не имеешь. Ты мне врал!

— Не хотел заранее паниковать. А в наших университетах эти вещи действительно не изучают. Просто не могут, правильнее сказать, — тихо проговорил он, — Надо ехать в Сум.

— Завтра мы едем, — сказал я, — сейчас не хочется становиться добычей горных котов.

— Я с вами, — сказал Эдо.

— Нет, — отрезал я, — такого приказа не было!

— Но я должен сказать, — возмутился Эдо.

— Мы все скажем, — твердо ответил я, — не беспокойся.

Эдо окинул меня тяжелым взглядом.

— Ты же не хочешь оставить десять наших парней с этим пугалом, — я примирительно положил руку на плечо Эдо. — Мало ли что.

Маг напряженно молчал, покусывая губу.

— Ладно, я напишу сейчас бумагу, — наконец сказал он. — Отдашь её лично главе Южного магистрата господину Аромину.

Все сделаем, как скажешь, — вздохнул я с облегчением. Спорить с Эдо сейчас мне хотелось меньше всего.

На верху грохнула дверь.

— Подождите, — возле нас появился Лемонт, в то время как наши парни запалили все факелы, и стало совсем светло. — Ты хочешь сказать, что вот «это», — он махнул на потолок, — так и будет бродить по крепости со сковородой и дубинкой, и грохотать этим проклятым бубном!!

— Ничего не поделать, — вздохнул Эдо.

Наверху мертвец врезал по гонгу и звук резким эхом, отражаясь от стен, прогрохотал по всему донжону.

— Нет. Нет, — сержант замотал головой, — я через несколько часов сойду с ума от этого грохота.

— Могу предложить тебе переночевать за стенами, — ехидно сказал я.

— Можно ведь что-то сделать?

— Можно, — кивнул маг, — только тут могут появиться солдаты или колдуны Даркмора. Тебе это подойдет?

Лемонт махнув рукой, направился к выходу, а мы, поднявшись по винтовой, узкой лестнице вскоре оказались у входа в помещение, где располагалась спальная комната. Посередине её был сложен большой открытый очаг, над которым уже колдовали двое из наших солдат. Слева от нас с грохотом распахнулась дверь, ведущая на внешний балкон, и появился наш мертвый повар. Мы посторонились, пропуская его, и вышли на балкон. Когда-то отсюда велось наблюдение за перевалом. Тут находился и тот самым гонг, звон которого мы теперь регулярно слушали. Здесь же был вход и на сгоревшую галерею лучников.

К нам подошел один из солдат.

— Выше находятся ещё три небольшие комнаты, почти пустые. Так всякое барахло, — солдат выглядел веселым.

— Ну, говори о главном, — усмехнулся я.

— Парни нашли в подвале четыре бочки с бренди.

— Так я и думал.

— Замечу, что можно отметить в целом удачную экспедицию, — пожал плечами Эдо.

— Сюда их втащить можно? — спросил я, так как только здесь сохранились столы и около десятка целых стульев.

— Попробуем, — ответил солдат, — бочки полные, две из них даже ещё сургучом опечатаны.

— Валяйте! — разрешил я.

Парни расслабились на славу. Затхлый воздух и щекочущая нос пыль сменились крепким, бодрящим запахом выпивки. Мы зажгли все факелы, что смогли отыскать в донжоне. Все три здоровых камина пылали жарким огнем. О чем нам приходилось жалеть, так это об отсутствии свежего, хорошо прожаренного мяса. Расмус предложил пристрелить пару хищников, на что многие возразили, что котов не едят. К тому же ещё не известно кто у кого окажется в желудке. Так что решено было обойтись собственными припасами.

После часа активной гульбы, людей, в состоянии соображать, осталось только двое. Я, только слегка промочивший горло обжигающим напитком, и Эдо, который и капли в рот не взял. Причина у нас была одна — боязнь, что какой-нибудь пьяный идиот доберется с клинком наперевес до нашего неживого повара. Правда, вскоре я уже сам начал думать, как бы снести башку этой мумии. Он бродил по этой лестнице и бил в гонг. Снова и снова.

Я подошел к Эдо, с завистью поглядывая на наших парней, ведущих между собой пьяные разговоры, и ни на что уже не обращавших внимание. Он с задумчивым видом сидел недалеко от прохода на лестницу.

— Я больше этого не вынесу, — пожаловался я магу, — может ему тряпку на его проклятую культю намотать?

Эдо обернулся ко мне, но по выражению его лица я понял, что меня он не слышал.

— Что-нибудь случилось? — спросил я.

— Магический рисунок бледнеет, — озабоченно проговорил Эдо, — а линия уходящая в эфир теперь ясно направлена на равнину, в сторону моря.

— Что это значит? — забеспокоился я.

— Самое худшее, что могло произойти, — это открытие портала, — голос мага был напряжен, — меня очень беспокоит, что линия связи теперь направлена в строгом, конкретном направлении.

Я тяжело вздохнул.

— Считаешь, что мы все-таки что-то нарушили?

— Понимаешь. — Эдо почесал кончик носа, — Ведь он начал бродить и стучать в этот проклятый гонг, когда мы появились под стенами. Не бродил он тут по донжону сто лет.

— Сначала мы вроде именно так решили. Разве нет?

— Вспомни, когда мы неспешно подъезжали к крепости.

— И что?

— Сколько мы ходили под стенами, и не слышали не одного удара по гонгу или хлопка двери.

— Пожалуй, что так, — задумался я и потом посмотрел на Эдо. — Помнишь, ты что-то увидел у боковой башни? Ты ещё сказал, что тебе показалось.

— Помню, — кивнул маг, — там была короткая вспышка, но я подумал, что это солнце.

Я молча кивнул, не спуская глаз с Эдо.

— Мы опростоволосились, — с уверенностью произнес он, — вернее я. Ловушка была там. А это пугало со сковородкой, скорее для отвода глаз таких олухов как я.

— Может, взглянем на то место, где тебе привиделась эта вспышка, — предложил я.

— Пожалуй, — кивнул маг.

Мы поднялись в тот момент, когда вновь распахнулась дверь и наш «страж» направился к двери ведущую на балкон. Не дойдя пару шагов, мумия с тихим шелестом, словно потревожили кучу листьев, осыпался на пол, превратившись в кучку серого пепла. Сковорода и древко копья гулко ударились о каменные плиты. Никто из перепивших солдат даже не заметил случившегося.

— Вот и подтверждение нашим догадкам — Эдо направился к двери.

Я поспешил следом, прихватив факел и вытащив на всякий случай меч из ножен.

Мы дошли до полуразрушенной башенки без всяких приключений. Воздух стал холодным и приятно освежал после тяжелого запаха спиртного и вековой пыли. Где-то на равнине выли волки и, уж совсем близко, было слышно ворчание горных котов.

— Похоже, ночью тут не погуляешь, — произнес я, всматриваясь в ночную тьму.

Колдун лишь безразлично пожал плечами, но когда мы вошли в темный проем, Эдо отшатнулся, вскрикнув, и схватился рукой за стену, стараясь сохранить равновесие. Я в испуге выставил перед собой меч и замахал факелом, освещая помещение. Оно оказалось пустым, но в, то, же время я почувствовал тошноту и у меня закружилась голова. Я быстро отступил обратно на стену. Следом, пятясь, отошел и Эдо.

— Что здесь? — пробормотал я.

— Сейчас увидишь, — тихо пробормотал маг, совершая руками, какие то пассы.

Тонкая слегка искрящаяся струйка дыма плавно протекла мимо нас и исчезла во тьме башенки. И в тот же миг я увидел, как над ней встает мерное свечение воздуха. Как будто сотканная сотнями пауков паутина. Три конца от этого узора уходили далеко на юго-восток, растворяясь в ночной мгле. Прислушавшись, я услышал легкое потрескивание.

— Слышишь? — спросил меня Эдо.

— Слышу, — кивнул я. — Что это значит?

— Только одно, порталы установленные более века назад, открыты!

 

Глава 5. Схватка

Рассвет только занялся, когда мы были уже в седлах. Большинство еще спали и провожали нас только Эдо и Лемонт. Мои друзья быстро протрезвели, когда, наконец, поняли, чем обернулось дело. Мне, оставалось, только наедятся, что этим двоим, хватит сил скакать весь день.

— Не загоните лошадей! — напутствовал Лемонт. — Лучше вы доберетесь на полдня позже, чем вообще не доберетесь. Тогда нам точно крышка!

— Перестань, сержант, — Расмус скривил губы, — идеи Риттера и Эдо не более чем их догадки. Я почти уверен, что ничего подобного не произойдет.

— Я тоже, — согласился Эдгар, — можно подумать, в этом проклятом Даркморе сидели напротив ваших чертовых силовых линий и ждали сто лет, когда какой-нибудь болван откроет им порталы в Аэрон!!

— Самокритично, Эдгар, — хмыкнул Эдо.

— Да пошел ты, — огрызнулся тот в ответ и направил свою лошадь к воротам крепости.

— Держитесь подальше от побережья, — бросил Лемонт.

— Слушай Эдо, — я посмотрел на мага, — ты хоть что-нибудь сможешь сделать, если сюда вдруг заявятся те, кто создавал эти заклятия.

— Имеешь в виду магов Даркмора?

— Да.

— Пожалуй, что успею крикнуть «мама», — спокойно ответил маг.

Мы смотрели друг на друга какое то время, потом я вскочил на лошадь и крепко пожал протянутую Эдо руку.

— Мы постараемся, Эдо.

— Удачи, — кивнул он и слегка шлепнул моего коня по крупу.

Мы мчались во весь опор пока окончательно не устали лошади, а наши задницы не закровоточили. Я с трудом сполз на землю и повалился на влажную от вечерней росы траву. Эдгар с Расмусом растянулись неподалеку от меня.

— Надо развести огонь, — через некоторое время поговорил я.

— Тебе надо, ты и разводи, — пробубнил Эдгар, уткнувшись лицом в клевер.

— Ночью станет холодно, — напомнил я.

— Плевать! — простонал Расмус. — Даже хорошо. Задница хоть немного остынет, а то чувство будто сидел на раскаленной сковороде.

Препираться с ними у меня не было ни сил, ни желания. Я просто закрыл глаза и с наслаждением слушал, как шумит под порывами ветра трава и где-то высоко в небе «покрикивали» стрижи. Я даже не заметил, как погрузился в сон.

Разбудил меня Расмус. Вокруг была темнота. Воздух стал прохладным, и меня спросонья немного знобило.

— Чего костер не запалили? — спросил я потягиваясь.

— В степи что-то непонятное творится, — медленно проговорил Эдгар, оборачиваясь в мою сторону.

Я так и замер, с расставленными в разные стороны руками.

— Порталы?! — выдохнул я.

— Знать бы как они выглядят, — проворчал Расмус, — но к югу от нас появилось зарево, как будто там разбит лагерь.

— И несколько раз мы слышали конский топот и видели быстро передвигающиеся огни чуть восточнее.

Поднявшись, я посмотрел на юг. Зарево действительно было. В беззвездной ночи это было отчетливо видно.

— Представляете, что мы натворили, — тихо сказал Расмус.

— Может это лагерь скотоводов, — предположил я.

— Тогда это должно быть стадо со всех мест провинции. Несколько тысяч!

Я ещё некоторое время смотрел на горизонт и потом повернулся к своим товарищам.

— Надо ехать!

— Это в такую-то темень!? — удивился Расмус.

— Шеи переломаем, — утвердительно кивнул Эдгар.

— Пойдем, неспешна, — возразил я, — пешком. А как расцветет, снова сядем на лошадей.

Видя сомнение на лицах друзей, я привел ещё один довод.

— Если это действительно те, о ком мы думаем, то в наших же интересах добраться до Сума быстрее них. Если кто-то из нас хочет ещё пожить, конечно. К тому же шансов напороться на их разъезд ночью гораздо меньше.

— Черт с тобой, — махнул рукой Расмус, — давай рискнем!

Эдгар только пожал плечами.

— Ну не оставаться же мне тут одному!

Вскоре мы двинулись в путь, ведя своих лошадей под уздцы. Несколько раз мы видели огни, перемещавшиеся по степи. Теперь я нисколько не сомневался, что наш маг оказался прав и портал или порталы оказались открыты и враг наводнил степь. Мрачные легенды вековой давности грозились оказаться явью.

Когда стало достаточно светло мы вновь сели в седла, и остановились передохнуть, лишь тогда когда солнце стояло в зените.

Чувствуя, что приближаемся к городу, мы слишком расслабились и когда услышали конский топот, было уже поздно. Их было двое. Одеты в легкие кожаные куртки с открытыми шлемами и короткими мечами. Остановив своих коней в нескольких шагах от нас, чужаки спешились. В их движениях прослеживалась небрежность и полная уверенность в своих силах. Мы медленно поднялись и вытащили свои мечи. Увидев это, двое переглянулись и на их губах появились издевательские улыбки.

— Вы солдаты этой варварской страны? — голос был мальчишеский, с мягким акцентом.

Присмотревшись, я действительно увидел, что разведчики были совсем ещё молодыми парнями.

— А вы кто такие? — рявкнул Расмус.

— Отвечать вопросом на вопрос невежливо, но варварам это простительно, — снисходительно проговорил один из них. — Мы новые хозяева этих земель! А вы наши новые рабы. Мы происходим из великих семей Даркмора и имеем право на людские и военные трофеи. Хотите сохранить себе жизнь, бросьте ваши мечи и преклоните колено!

— Мне плевать, на что ты имеешь право в твоем вонючем Даркморе, или как его там, — зло ответил Эдгар — а здесь ты имеешь право на то, чтобы я отрезал тебе язык, щенок, а затем засунул его в задницу твоему дружку!

Даркморцы покраснели от нахлынувшего на них гнева, но постарались сдерживать свои эмоции. Неспешно они стали подходить к нам, держа клинки наготове. Вновь заговорил тот из них, что сообщил нам о своей родословной:

— Мы последний раз предлагаем вам сложить оружие, и даем слово воина, что вам будет сохранена жизнь, — снова повторил парень, словно объясняя малым детям, что играть с огнем опасно. Мне показалось, что им хотелось взять нас живыми. Не хотелось портить свое будущее имущество.

— Да неужели? — улыбнулся я в ответ — И какое будущее нас ждет?

— Вас отправят на мои галеры. Если вы выживете, то через семь лет освободившимся позволят поселиться на одном из островов, принадлежащих нашей семье, где живут и работают наши рабы.

— Боюсь, нам это не очень подходит, — покачал я головой.

Даркморец лишь пожал плечами, и в следующий миг они набросились на Расмуса и Эдгара. Ни тебе «приготовьтесь умереть» или другая подобная чушь! С первых же секунд схватки я понял, что их самоуверенность вполне объяснима. Они работали клинками, словно это было продолжением их рук. Ни одного лишнего движения, удары четкие, резкие и судя по тому, с каким трудом отводил удары Расмус, очень сильные.

— Сдавайтесь, и будете жить! — впервые проговорил второй даркморец, тесня Эдгара.

Удивляло то, что на меня нападавшие не обращали никакого внимания, словно меня не было. Я стоял несколько растерянный, пока Эдгар не отступил так, что спина его оппонента оказалось прямо напротив меня. Я поймал умоляющий взгляд Эдгара. Пот заливал ему глаза, а на руках появились первый неглубокие порезы от вражеского клинка.

Я не стал более ждать и всадил свой меч под левую лопатку врага. Нападавший взмахнул руками, издав при этом громкий стон, и повалился навзничь.

Его друг, рубанув по щиту Расмуса с огромной силой, отскочил и ошарашено уставился на меня.

— Это что?!! — закричал он, срываясь на юношеский визг — как ты смел! Со спины, не участвуя в схватке!?

Я в первый момент даже не нашелся, что ответить. Мы все остановились и смотрели друг на друга.

— Я его убил, по-моему, — ответил, наконец, я — а ты что ожидал?

— Но ты ударил его в спину, когда он с тобой не дрался!!

— Я это помню, малец, но он дрался с моим другом и вполне мог его убить, — ухмыльнулся я.

— Но так не поступают воины!! — в голосе юноши слышалось такое негодование, что мы рассмеялись.

— А кто тебе сказал, что мы воины?

— Вы сами сказали, что вы солдаты!

— Вот именно, парень. Солдаты. Не знаю, как ты воспитывался, но война несколько отличается от рыцарских романов и дворцовых этикетов дуэлей. На войне побеждает зачастую не тот, кто лучше владеет клинком, а тот, кто коварнее и беспощаднее к своим врагам. Всегда было так. По крайней мере, я так думал до этого момента.

— А тут мы имеем дело с сынками богатеньких семей, — усмехнулся пришедший в себя Эдгар. — Решили совершить несколько подвигов!

— Бросай клинок, парень, — устало проговорил Расмус, — или мы тебя убьем тем или иным способом.

— За меня отомстят! — с жаром воскликнул он.

— Тебе от этого будет не легче, — спокойно произнес Эдгар, обходя даркморца со спины.

— Вы наброситесь на меня втроем!?

— Набросимся, — подтвердил я, — и прикончим.

— А если я сложу оружие?

— Отвезем тебя в Сум, — произнес я.

— И что там со мной сделают?

— Думаю…

Я не успел договорить, потому что парень с рычанием и необычайным проворством кинулся на меня. Я с трудом отразил нацеленный в грудь удар. Даркморец уже взбирался на лошадь, когда с силой брошенный Расмусом щит опрокинул его на землю. Мы с Эдгаром бросились на лежащего врага. Отразив укол Эдгара, на мой удар он уже не успел среагировать.

Звонко ударившись о шлем мой меч, соскользнул и глубоко вошел в землю возле головы, потерявшего сознание парня.

— Сукин кот! — улыбнулся Расмус — Быстро учится! Надеюсь, ты не проломил ему башку?

— Да нет — я снял с него шлем, и осмотрел голову — шишку поставил, но не более того.

— Связать его надо понадежнее. Больно прыткий жеребец! — Эдгар снял с убитого поясной ремень и крепко связал нашего пленника.

Взвалив его на лошадь Расмуса, мы тронулись в путь, надеясь не наскочить на других патрульных Даркмора.

Соблюдая осторожность, только к вечеру мы, наконец, добрались до городских стен. О появлении на равнине чужаков, судя по всему, уже знали. Из надворотного каземата шел дым от разогреваемых котлов. Пахло маслом и смолой. Вдоль всей западной стены, что выходила на равнину, виднелись солдаты. Дорога, обходившая Сум по краю обрыва вдоль южной стены, была завалена сухими сучьями, которые готовы были поджечь, если враг рискнет обойти город с этой стороны.

Пленник хмуро посмотрел на стены города, и его лицо исказила саркастическая улыбка.

— Такой город наша армия возьмет меньше чем за два дня!

— Стены может, и не впечатляют, — согласился Расмус, — но с нами твоим родственникам придется повозиться.

— Судя по вам, вряд ли! — снова усмехнулся даркморец.

Меня это задело. Я поравнялся с пленником и со всей силы заехал ему рукоятью кинжала по зубам. Раздался хруст и парень, морщась, стал выплевывать осколки передних зубов.

— Больше уважения к старшим, сопляк! — проговорил я.

Он хотел что-то ответить, но, увидев как я занес руку для нового удара, закрыл рот и только мотнул головой.

— Вот так, — удовлетворенно сказал я, — ты хорошо поддаешься воспитанию!

В его взгляде, обращенным на меня, было столько ненависти, что у меня мороз пробежал по коже. Но я сделал беззаботное выражение лица и улыбнулся.

Когда мы въехали в ворота города нас приветствовали наши товарищи. Они с любопытством рассматривали пленника. Среди горожан попадались и такие, которые требовали сжечь его живьем не позже сегодняшнего вечера. Из разговоров я понял, что известие о чужаках принес в город пастушонок. Единственный спасшийся из всей семьи, когда к ним в хижину нагрянул один из разъездов даркморцев.

— Эти ублюдки вырезали всю семью мальчонки, — говорил мне один из сержантов сопровождающий нас до штаба, — троих сестренок и родителей, как свиней!

Сержант бросил на даркморца полный ненависти взгляд.

— Воины, говоришь!? — я посмотрел на побледневшего парня, — детей резать вас тоже обучают в вашей благородной семье!

В этот момент кто-то из горожан бросил в даркморца комок грязи. Липкая жижа ударила того по щеке, смешиваясь с кровью на губах и забрызгивая кожаные доспехи пленника.

— Дадим людям отвести душу, — сказал Расмус и мы чуть поотстали от лошади везущего связанного парня.

Видя это люди, стали забрасывать его, чем попало. В ход пошли камни, гнилые овощи и яйца. В одно мгновение даркморец был покрыт слоем помоев. Только когда пленник расплакался и стал молить нас прекратить пытку, мы немного успокоили местных жителей.

Снимая его у штаба с лошади, я и сам перевозился этим дерьмом. Увидев нас в холле штаба, дежурный офицер замахал руками и разразился отменной бранью, напоминая нам, что место свиней в хлеву, а не в штабе имперской армии. Из-за этого Расмус чуть не устроил драку с ним. И неизвестно чем бы все кончилось, если бы в холл на шум не спустился полковник Местан.

— Риттер?! — Его брови поползли вверх, — что за чертовщина тут происходит?!

— Привели пленного, господин полковник, — проговорил я, — войска Даркмора заполонили степь. Боюсь, что все дело в замке, мы нарушили печать на порталах….

— Стоп! — Местан поднял руку, — следуйте ко мне.

— А что делать с этим? — караульный офицер ткнул пальцем в пленника.

— Его тоже ко мне, — спокойно ответил полковник и неспешно стал подниматься по лестнице.

Когда мы разместились у полковника в кабинете, Местан попросил меня рассказать все по порядку и по возможности без лишних эмоций. Как мог я рассказал все, что произошло с нами за это время, стараясь не упустить ничего. Полковник слушал меня, не прерывая, и после того как я закончил, он ещё некоторое время молча глядел перед собой, поглаживая бороду.

— Наши разъезды обнаружили их ранним утром у поселка шахтеров, — наконец заговорил Местан, — по времени, похоже, что произошло именно то, о чем говорил Эдо.

— Вот этот язык может нам рассказать все, — заговорил Расмус, указывая на сидевшего, на полу пленника.

— Нам сильно повезло, что в двух днях пути отсюда стоит три сотни рыцарей из второй гвардейской армии. Городок Тетерен у самого подножья гор, — полковник ударил в небольшой колокольчик, вызывая посыльного.

— Интересно, что они там делают, — хмыкнул я.

— Гвардия генерал-лорда Ресида начинает расквартировываться по всей южной провинции. Так что ничего удивительного тут нет, — заметил Местан.

Капрал, вошедший в комнату спустя некоторое время, и выжидающе застыл у порога, пока полковник что-то быстро писал на гербовой бумаге. Затем, скрепив послание печатью, Местан подошел к посыльному и протянул ему документ.

— Лично капитану Тинмену, — проговорил полковник. — Скачи со всей прытью, лошадей не жалеть!!

— Понял господин полковник, — отчеканил капрал.

— На словах передашь, что мы стоим перед угрозой сдачи Сума войскам Даркмора.

— Слушаюсь!

— С этим, — полковник выудил из стола черный, просмоленный пакет, — направишься из Тетерена в Тор. С этой печатью на конверте тебя отведут к губернатору провинции. Ему и передашь.

— Все понял, господин полковник.

— Выезжай немедленно! Сопровождение возьмешь усиленное.

Капрал исчез за дверью, а мы стояли и ждали. Полковник, какое то время, сидел молча, всем своим видом показывая, что он крепко задумался. Затем он поднял глаза.

— Нас ждет несколько неприятных дней, — произнес он, — из трех разъездов вернулся только один. По рапорту разведчиков получается, что даркморцев, проникших на равнину через порталы переходов, несколько тысяч. И мне представляется, что они не будут медлить с захватами поселков, крепости на перевале и конечно Сума.

— Мы можем и не удержать город, — мрачно заметил Расмус.

В ответ Местан посмотрел на него тяжелым взглядом и неопределенно покачал головой.

— Наша надежда — это тяжелая кавалерия. Успеют они, и наши шансы повысятся. Мало кто сможет устоять против трех сотен рыцарей на открытой, ровной как стол местности.

Я предпочел промолчать. Слишком сильное впечатление произвели на нас два мальчишки из вражеской армии. Какими там будут ветераны?

— Ладно, ступайте, — полковник махнул рукой, — и позовите ко мне капитана Кесса — мы займемся пленным.

Мы вышли из здания штаба после того, как сопроводили пленного даркморца в подземную тюрьму, распложенную в том же здании. К слову сказать, парень взял себя в руки. Теперь он вновь держался спокойно и уверенно. Совсем как на нашей встречи в степи.

На улицах города уже ощущалось напряжение. Слухи расползались по узким кривым улочкам Сума, словно ручьи нечистот в сточных канавах. На рынках шептались о приходе жутких существ из подземелий драконовых гор. И что они должны чуть ли не в этом часу напасть на город. В противоположной части города было спокойнее, но я увидел, как к Восточным воротам, откуда дорога вела в глубь провинции, появились две повозки, наполненные домашним скарбом. Тревожные лица мужчины и женщины и растерянные дети.

— Самые разумные люди, — сказал Эдгар, глядя на проезжающую мимо нас семью.

— Когда под стенами появятся даркморцы, здесь будет давка от желающих покинуть город, — согласился я.

Войдя в казарму, я почувствовал насколько устал. С трудом, добравшись до койки, я только сбросил сапоги и, повалившись на колючее шерстяное одеяло, тут же уснул.

За окном стемнело, и слышался шум дождя, когда я с трудом разлепил глаза. В свете горящих факелов я увидел, как собирается на вечернюю поверку наша рота.

Чувствуя себя совершенно разбитым, я с кряхтеньем нацепил сапоги и направился в ту часть казармы, где стояло несколько бочек с водой. Минуту я провел за тем, что с удовольствием макал голову в бочку и, отфыркиваясь от пахнущей тиной водой, вновь погружал голову в приятную прохладу.

— Хорош плескаться, Риттер!

Я повернулся на голос, откидывая мокрые волосы назад. В проходе стоял лейтенант Алип.

— Опять что-то происходит? — я принялся вытирать волосы.

— Наши люди сегодня дежурят на стенах — напомнил он мне.

— Тебе известно, что я только из разведки…..

— Известно! — Алип прервал меня. Проведешь сегодняшнюю ночь у Восточных ворот.

— Ты настоящий боевой товарищ, — я сразу повеселел.

— Да иди ты, — отмахнулся он.

— Если вдруг полезут даркморцы, ты зови, — улыбаясь, продолжил я.

— Можешь, не беспокоится на этот счет. Без тебя не обойдемся!

После построения я повел своих солдат на посты. Часть из них разместились на Южной стене, ещё два поста Восточной. Проверив своих людей, я направился в караулку у ворот.

Сбросив намокший плащ и пододвинув сапоги ближе к огню, я удобно устроился на топчане и сквозь дрему слышал, как сменный наряд режется в карты за столом в противоположной части комнаты. Глаза сомкнулись, и я погрузился в сон.

Меня разбудил посередине ночи жуткий грохот. Я вскочил, выхватывая меч, и ошалело посмотрел на стоявших рядом со мной солдат. Вскоре звуки повторились.

— Кто-то приехал! — сказал один из капралов весело поглядывая на мой боевой танец — похоже свои.

— Не спится, идиотам, — проворчал я, снова усаживаясь на топчан.

Послышался скрип открываемых ворот и через мгновение конский топот нескольких лошадей заглушил разговоры в караулке.

— Кто это был? — спросил я вошедшего сержанта.

Тот молча подошел ко мне, протягивая черный конверт, проездной документ важных имперских посыльных. Развернув бумагу, я увидел большую печать с изображением, оскалившейся псиной морды.

— Курьеры Гвардии, черт бы из побрал. Вовремя!

Ненадолго в комнате повисла тишина.

— Слуги дьявола просто так не являются на окраины империи, — тихо проговорил старый солдат Венс, — кому — то осталось недолго ходить по нашей грешной земле. Или кого-то призовут в ряды псов!

Солдаты переглянулись. Судя по их лицам, парни вспоминали, когда последний раз «проходились» по императору и его матушке, и самое главное при ком они это делали.

— Ладно, вряд ли это нас касается, — произнес я, прерывая их раздумья, — продолжайте заниматься, чем занимались. Перед рассветом разбудите.

Под утро меня разбудил Вэнс, и мы обошли наши посты. Дождь хоть и закончился, но на улице все равно было неуютно и грязно. Поеживаясь от прохладного утреннего ветра несущего запах громыхавшего внизу моря, я прошелся по Южной стене до постов роты Алипа. Там я узнал, что сегодня ночью даркморцы предприняли попытку произвести разведку боем у Западной стены, но попали в ловушку и были в упор расстреляны из арбалетов. Солдат, сообщивший мне это, утверждал, что никому из врагов уйти не удалось.

«Началось» — подумалось мне. По правде сказать, я очень надеялся, что сегодня мы с Расмусом и Эдгаром покинем город, присоединившись к гвардейцам «Оборотня» и тем самым избежим сомнительного удовольствия оборонять город. Но как потом оказалось, я не учел, что за люди прибыли к нам.

А пока я направился к своему топчану, рассчитывая поспать ещё пару часов.

 

Глава 6. Власть Императора

Огромный дворец освещался ласковыми лучами заходящего летнего солнца. Величественный, он возвышался над Элидиром, столицей империи Аэрон, воплощая в себе всю мощь огромной империи.

Внутри он был холоден и неуютен. Огромные залы и широкие мраморные лестницы не сохраняли тепла, и ветер гудел, запутываясь во множестве переходов и галерей.

Но было во дворце особенное место. Часть западного крыла с окнами, выходящими на внутренний парк. Здесь не было шумной толпы слуг, охраны королевской гвардии и бесчисленного количества придворных. Не было тут ни огромных залов, ни анфилад комнат. На стенах висели толстые шерстяные ковры, привезенные с далекого северного островного государства Колай. Такие же были постелены на каменный пол дворца, а вместо настенных факелов, по углам комнат стояли подсвечники с множеством свечей. Здесь располагались личные покои императорской семьи. Войти сюда могли всего несколько самых доверенных слуг, и службу в этой части дворца нес особый взвод из полка личной охраны императора.

Невысокий человек стоял у ярко горевшего камина. Комната была небольшой. Обитые синим бархатом и дубовыми панелями стены делали обстановку слишком домашней, никак не вязавшейся с офицерской формой стоявшего. Слегка седеющие волосы были зачесаны назад, взгляд, уставший и омраченный тяжелыми мыслями, был устремлен на огонь. Полные губы и немного курносый нос, делали правящего императора Аэрона, Местера, похожего на купца. Пальцы непроизвольно теребили фитиль потухшей свечи, сминая и кроша на толстый ковер свечной воск.

Ближайшие несколько дней должны стать определяющими как для него самого, так и для всей империи. На карту было поставлено все. По существу Местер готовил переворот в высших кругах власти Аэрона.

Так уж повелось, что во всех государствах изведанного мира власть в стране делилась между магическим орденом и императором. В Западных королевствах власть магов, со временем, стала почти абсолютной, а император превратился в марионетку. Ситуация в Аэроне была другой. Здесь по-прежнему было двоевластие. Самая большая и сильная империя находилась в состоянии равновесия власти магов и власти императора.

За спиной главного магистра Аэрона лорда Лоджа были многочисленные гильдии магов, управлявшиеся его преданными людьми и немалая поддержка народа. Люди видели в магах своих спасителей от болезней, бесценных помощниках фермерам и промышленникам.

Император имел особую поддержку среди дворянства империи и военных. Стабильность была нарушена пять лет назад, когда кресло главного магистра занял лорд Лодж. Жестокий, властный и при этом умный диплом, Лодж был сторонником сближения Аэрона с Западными королевствами. Постепенно император и его люди стали ощущать, как Лодж и его приближенные все больше вмешиваются в дела, которые до этого всегда считались привилегией королей.

Когда возник территориальный конфликт с Килем, одним из западных государств, Лодж открыто выступил на стороне врага, объясняя это, не желанием из-за нескольких деревень ссорится с союзом западных государств. Император настоял на своем и отправил к границам гвардейскую армию под командованием генерал-лорда Дэвлина или «Оборотня» как называли этого человека за глаза. Бывшим когда-то одним из магов Южной гильдии ордена, а в последствии променявший робу магистра на генеральский жезл, лорд Дэвлин был воплощением ужаса для врагов короны. Умелая и необычайно жестокая армия «Оборотня» разбила и уничтожила войска Киля. Сам генерал-лорд показал, что необычайно силен в искусстве магии, самостоятельно нейтрализовав армейских магов запада. Это был первый поход генерала, и с него началась кровавая и грязная история солдат «Оборотня».

Впечатленный успехами Дэвлина, император принялся бросать гвардию по всей империи, где были намеки на неповиновение власти императора и военной верхушке стоящей за его спиной. После того как гвардия утопила в крови мятеж в городе Роза на юго-западе страны, который возглавляла верхушка местной гильдии магов, главный магистр Лодж понял, что надо отступить. Начавшаяся открытая вражда между императором и магистром ордена утихла, так толком и не начавшись. Страх перед «Оборотнем» и его армией сковал действия магов. Звериная жестокость в Розе, где вместе со всеми открыто выступившими магами были уничтожены и их семьи, заставила содрогнуться империю. С этого момента слухи и сплетни окутали гвардейскую армию, заставив произносить имя её командира шёпотом. Люди отказывались общаться с представителями ордена из-за страха, что в один из дней на околице их города или деревни покажутся знамена с оскалом зверя. Лодж вынужден был пасть на колени перед императором и, предав своих бывших соратников молить о пощаде.

Император вздохнул и отошел от окна. Тогда он не послушался своих генералов, настаивавших на казни Лоджа. Все ещё надеясь на поддержку магов ордена, он не только оставил магистра в живых, но и не стал лишать его власти над орденом. Местер также наивно полагал, что это послужит хорошим уроком ордену, и его члены никогда более не будут сеять смуту и откажутся от попыток захватить единоличную власть в Аэроне, а помилование Лоджа поднимет авторитет императора в народе. Для укрепления своего положения он подписывает указ о создании второй Гвардейской армии под командованием одного из лучших полководцев империи генерал-лорда Рамси. Создание второй такой армии потребовало немало средств, но император посчитал, что это того стоит.

Целый год все шло так, как и рассчитывал император, пока один из магистров ордена не попросил о тайной встрече, на которой рассказал, что Лодж вместе с главой Восточной гильдии ордена магистром Тэквором сеют смуту в и без того неспокойном районе Аэрона.

Местер принял это к сведению, поблагодарив мага за сообщение, но что-либо предпринимать, побоялся, понадеявшись на авось. Но чуда не произошло. Вскоре в Восточной провинции вспыхнул мятеж, равного которому не было. Через несколько дней император получают шокирующую новость о том, что мятеж поднял и генерал Лиас, командующей южной армией империи, провозгласивший себя правителем юга, и, обещая покончить с тиранией Империи. Более половины южной армии поддержали своего генерала. Но и это было ещё не все. Через неделю с запада приходит весть о том, что армии Западных королевств перешли реку «Бледную» и движутся по направлению к главному городу западных земель Лармону.

Даже сейчас Местер вспоминал те дни с ужасом. Казалось, мир рушится и Империя гибнет. Он пребывал в полнейшей растерянности, пока его генералы чуть ли не насильно заставили собрать совет Аэрона. На нем было решено в помощь Лармону выдвинуть армию генерал-лорда Дэвлина, а на юг против мятежного генерала Лиаса бросить только что сформированную вторую Гвардейскую армию генерал-лорда Рамси при поддержки двух полков тяжелой пехоты с Северного побережья. В Восточной провинции против мятежников Тэквора воевала армия генерала Ресида. Самое плохое было в том, что мятежники все больше стали опираться на местное население провинций. Глава ордена «Серебряных лун» магистр Лодж вел себя крайне осторожно и на словах во всем поддерживал шаги императора, осуждая мятежников и отправляя в армию своих магов без лишних разговоров, чем почти убедил императора в своей непричастности к происходящему.

Положение начало улучшаться после целой серии побед. Армия «Оборотня» вновь разбила западные войска под стенами почти уже сдавшегося Лармона. После чего, переправившись через реку Чистую, не встречая сколь нибудь серьезного сопротивления разорили две приграничные области Гамидо, не оставив ни одной деревни. Финальным аккордом второго похода стал штурм столицы провинции города Гун. Сопротивление жители города оказали жесточайшее. Город был взят дорогой ценой. О том, чем пришлось заплатить защитникам города за свою стойкость, предпочитают не вспоминать даже в самой гвардии. Потеряв из сорока тысяч более пятнадцати, «Оборотни» вернулись к месту постоянной дислокации городок «Северный», в часе езды от Элидира.

Рамси разбил Лиаса на юге и сейчас размещал свои части по всей Южной провинции, сменяя ненадежные остатки южной армии, проводя аресты и казня на месте тех из них, кто подозревался в предательстве. Даже на востоке Ресиду удалось нанести поражение Тэквору в районе Поющих холмов, что окончательно ослабило внешнее давление на императорскую власть в стране.

Местер сделал глоток воды и посмотрел за окно. Теперь настала очередь Лоджа. Агентам тайной службы удалось собрать сведения о саботаже армейских магов в войсках, а так же о том, что вся каша была заварена Лоджом. И главное — связь лорда Лоджа с магами Даркмора. На подобные известия необходимо реагировать быстро и беспощадно! Сегодня вечером главу ордена, и всех приближенных, ожидает сюрприз.

На прошлой неделе, в Торе схватили дочь Тэквора, которая должна была убить генерал-лорда Рамси. Звали её Доротея. Говорили, что она очень талантливая девушка, знавшая как будто даже искусство магии Даркмора.

Местер улыбнулся, предвкушая встречу с этой девчонкой. Наверняка она знает планы отца, коль он даёт ей такие поручения. Удача тайной службы позволила взять императору Тэквора за горло! Надо быстрее доставить её в столицу. Брат его жены лорд Дарага уговорил императора не делать из конвоирования арестантки шумную акцию, а вывезти её из Тора тайно, в сопровождении надежных людей. Местер счел это разумным, тем более предложение поступило от человека, который был во главе акции по поимке плутовки. Как раз сейчас идет процесс доукомплектования первой гвардейской армии, и её офицеры часто выезжают в разные части страны за новобранцами. Один из офицеров «Оборотней» в данный момент выполняет щекотливое поручение на юге империи в городе Сум под видом вербовки новых офицеров. Лорд Дэвлин поручил ему вторую миссию, и на обратной дороге он должен был вывезти пленницу в Элидир. При этом генерал-лорд выразил сомнение в разумности такого способа конвоирования столь опасных личностей. Справедливости ради надо признаться, что и самого Местера немного смущал такой способ, но решение уже было принято и оставалось надеяться на офицера гвардии.

В дверь тихо постучали, и император посмотрел на дверь. Старый дворецкий тихо зашел в комнату, и, увидев своего господина, произнес:

— Все собрались, ваше величество.

— Проси.

Слуга исчез за дверью, и вскоре в комнату вошли три господина. Поклонившись, они встали возле входа. Какое то время тишину комнаты нарушал только потрескивающий камин. Император внимательно смотрел на вошедших людей. От прежней усталости не осталось и следа. Цепкий, колючий взгляд осматривал гостей словно удав, гипнотизировавший свою жертву. Впрочем, этих трех это ничуть не смутило, и они спокойно стояли, не отводя своих взглядов от императора.

— Присаживайтесь, господа, — наконец проговорил император, указывая рукой на покрытый черным лаком стол.

Первым занял свое место невысокий, лысый человек в темно-синей робе служителя магического ордена «Серебряных лун», господин Клер. Он входил в совет магов Элидира. Именно этот человек стоял за теми магами ордена, которые хотели избавиться от главного магистра Лоджа, его западных друзей, и устранится от политики, что не могло не вызвать одобрение императора и его ближайшего окружения.

Занявший второе место за столом был главой тайной службы лордом Ретахом. О нем нельзя было сказать ничего определенного. Хорошо одетый, опрятный на вид человек средних лет. Волосы аккуратно зачесаны назад, спокойный, уверенный взгляд.

Третий человек, усевшийся за стол, был полной противоположностью лорду Ретаха.

Генерал-лорд Дэвлин. Черные как смоль волосы спадали на плечи этого высокого человека. Узкое смуглое лицо напоминало высеченные из камня лица на башнях тюремного бастиона Элидира. Тонкие губы были сжаты в тонкую нить. Тяжелый взгляд глубоко посаженных глаз выдерживали немногие. Те кто, видел генерала в бою, утверждали, что его глаза приобретали желтый блеск, словно у волка. Скорее всего, это байки, но вид генерала и без того вызывал у людей беспокойство, если не сказать страх. После западных кампаний, где его армия отметилась невиданной жестокостью под знаменами с изображением оскала мало у кого вызывало сомнений, что бывший колдун превратился в зверя, а его солдаты получили ярлык «псов оборотня». Этого человека в империи и за её пределами, боялись все, включая и главного магистра ордена Лоджа.

Император ещё раз оглядел сидевших за столом людей и, откинувшись на высокую спинку стула, произнес:

— Сегодня день, который решит все! Я пригласил вас для того, чтобы ещё раз убедится в вашей решимости покончить с неопределенностью власти в Аэроне.

Император посмотрел на магистра Клера.

— Я ручаюсь вам за всех своих людей, — кивнул маг, — если вы выступите перед собранием ордена, большинство магов устроят те предложения, о которых вы мне говорили. С тем лишь условием, что связь Лоджа с Даркмором не является вымыслом. Маг многозначительно посмотрел на Ретаха.

— Не беспокойтесь об этом, — спокойно проговорил тайный советник императора, — доказательства более чем весомы.

— Вы готовы к сегодняшнему мероприятию? — спросил его император.

— Да, ваше величество. Полковник Альвинтер будет лично участвовать в аресте Лоджа!

— Лорд Дэвлин? — император посмотрел на своего генерала.

— Мой человек уже должен быть в Суме, — проговорил генерал, — и я совершенно спокоен. Задачу он выполнит, и глава южной гильдии ордена будет мертв.

Император поднялся из-за стола.

— Сидите, сидите, господа. — Император жестом усадил вставших вслед за ним людей.

— У нас должно получится, ваше величество, — нарушил паузу Ретах, — но это не единственное важное дело. У нас могут возникнуть новые проблемы, совсем не связанные с действиями Лоджа и его приближенных.

— Говори, — император нахмурился.

— Подтверждаются сведения, что Тэквор также вступил в контакт с правителями Даркмора и возможно уже начал получать помощь от них.

Собравшиеся посмотрели на тайного советника с нескрываемой тревогой. Одно дело плести интриги и совсем по другому выглядит положение, когда речь идет об открытой помощи.

— Этому есть подтверждения? — тихо проговорил Дэвлин.

— К сожалению да, — кивнул Ретаха, — поэтому крайне важно будет доставить в Элидир схваченную в Эфинане Доротею. Она должна быть в курсе отцовских дел.

— Странно, что отец послал собственную дочь сотворить убийство, — подал голос Клер, — каким бы мерзавцем он не был, но родительские чувства есть даже у волков.

— Он не посылал дочь совершать убийство, — покачал головой Ретаха.

— Вот как? — император оторвал свой взгляд от пламени и уставился на советника.

— По нашим последним данным она встречалась в этом портовом городе с даркморцем.

— Зачем?

— Этого мы не смогли у неё выведать. Именно поэтому мы вынуждены везти её в тюремный бастион Элидира. В «хрустальной» комнате ей не устоять!

— Велика задача, развязать язык девчонке! — насмешливо проговорил Дэвлин, — поручите это мне, и я отправлю в Эфинан нескольких своих специалистов, которые вытянут из неё все, что вам будет нужно.

— Поверьте, господин Дэвлин, подобные специалисты есть и среди моих людей, но не всегда можно простым смертным заставить говорить мага, вооруженного знаниями чужого мира.

— Тогда тем более мне непонятны ваши действия, лорд Ретаха. — Дэвлин не отводил взгляда от тайного советника. — Вы хотите тащить эту ведьму через пол страны, рискуя, что она может сбежать или её могут освободить!

— Ваши люди — достойная охрана, — возразил Ретах, нервно поглядывая в сторону императора, возможно ожидая, что тот назовет имя того человека, которому принадлежит эта идея — как только ваш капитан отправился в Сум, я послал приказ в Тор, в котором вашему офицеру, от моего имени, будет поручено возглавить конвойную команду, в которую будут входить люди искушенные в искусстве магии и проверенные солдаты из рот ордена.

Лицо генерал-лорда потемнело.

— Никто не смеет распоряжаться моими офицерами в обход меня, — его голос стал похож на шипение змеи, — вы слишком много на себя берете, если считаете, что можете отдавать приказы за моей спиной!!

Ретах, испугавшись, слегка приподнялся на стуле и с ужасом смотрел на злобное лицо Дэвлина. Но тут вмешался император:

— Довольно, господа, — он поднял руку, — лорд Дэвлин тут моя вина. С моего ведома советник отправил этот приказ в Тор. Я не придал большого значения конвоированию этой особы, подумав, что для вашего капитана это будет не обременительное занятие. К тому же мысль о тайном переводе Доротеи в Элидир скорее моя, чем господина Ретаха.

Дэвлин постарался взять себя в руки.

— Ваше величество, — чуть успокоившись, проговорил он, — охранять колдунью дело не простое. Конечно, мой офицер справится, но я вас покорнейше прошу ставить меня в известность при проведении подобных действий.

— Уверяю вас, лорд Дэвлин, что не буду более столь беспечным.

— Благодарю вас, ваше величество, — Дэвлин кротко наклонил голову.

— Что нового вы можете рассказать по Восточной провинции? — продолжил император, вновь обратив свой взгляд на тайного советника.

Ретах немного придя в себя и, пошелестев какими то листочками, встал и подошел к висящей на стене карте.

— Честно говоря, последние данные и от самого генерала Ресида и от моих агентов говорят о том, что положение восточной армии стремительно ухудшается, впрочем, как и политическая ситуация — он бросил взгляд на императора.

— Продолжайте.

— Как я вам уже ранее докладывал, на стороне мятежников воюют наемники «Пепельных земель». Теперь мы почти уверены, что деньги на этих бандитов у Тэквора нашлись за морем.

— Дальше — кивнул император.

— Захватив столицу восточной провинции город Рабле, они стремительно продолжают двигаться на запад, вытесняя наши войска. Местное население в большинстве своем поддерживает Тэквора и его бандитов.

— Это не новость, что население тех земель относится к нам как к своим тиранам, — хмыкнул Дэвлин. — Все земли этой провинции к югу и востоку от Большой развилки по большому счету никогда нам и не принадлежали.

— Не надо преувеличивать, Дэвлин, — голос императора стал резок, — после аннексии этих земель там не было никаких бунтов.

— Но нас там считают захватчиками! — вновь возразил Дэвлин. — Единственный город провинции, который полностью лоялен вашему величеству это Йервард.

— Что неудивительно. — Заметил Клер, — город то построен нами и заселен имперскими поселенцами…

— Каков ваш прогноз господин Ретах на ситуацию? — оборвал дискуссию император.

— Силами восточной армии мы не сдержим мятежников и их новых союзников. Лорд Дэвлин был прав, когда в прошлый раз назвал «Большую развилку» ключом провинции. Нам надо остановить их там, во что бы то ни стало. — Ретах ткнул пухлым пальцем в карту.

— Захват «Большой развилки» мятежниками будет означать, что они вырвутся из лесов и болот юго-восточной части провинции, что даст им возможность нанести удары и по Йерварду. И даже пойти на Серенаду — город относящейся к центральной провинции империи — подтвердил Дэвлин, подойдя к карте и показывая на ней возможные действия мятежников.

В комнате вновь стало тихо пока не заговорил император.

— Через сколько дней ваша армия будет готова выйти в поход? — император посмотрел на Дэвлина.

— Не ранее чем через две-три недели. Мои люди вымотаны, к тому же нам необходимо пополнение, — медленно произнес генерал — сейчас мои курьеры разосланы по различным частям, где будут набирать новичков подходящих нам.

— Это долго. — Император сжал губы. — Нам надо срочно перебросить подкрепление Ресиду.

— Есть одно предложение, — после некоторой паузы проговорил Дэвлин.

— Да, генерал! — император встрепенулся.

— Отменить передислокацию сводной армии к Западным границам, и послать её на помощь Ресиду.

— Сводную армию, — задумчиво повторил император.

— Ничем другим мы не располагаем. По крайней мере, в данный момент, — пожал плечами Дэвлин. — С Северного побережья нельзя снимать ни одного солдата, стычки с пиратами Ледяного архипелага не ослабевают. На западе остались только гарнизонные части.

— Это точно. Западе ведь тоже не все спокойно, — подал голос Ретах, — вам ли этого не знать?

— Я то, как раз знаю, — отрезал Дэвлин, — по тому, как сам вел кампанию против королевств, а не протирал штаны в столице.

— Вы не один делаете политику Аэрона!? — возмущенный советник даже привстал со стула, — к вашему сведению войны выигрывают не только махая палашом, но и работая головой…

— Господа, довольно! — резкий голос императора не позволил ссоре разрастись, — мне ещё не хватало разнимать вас, словно уличных мальчишек!

Император вновь посмотрел на лорда Дэвлина.

— Какова численность и состав этой армии? Насколько боеспособные солдаты собраны?

— Солдаты там опытные, — кивнул Дэвлин, — все они из расформированных рот разных частей империи.

— Расформированных?

— По причине больших потерь, в основном. — Пояснил Дэвлин. — Мы только три дня назад на собрании главного штаба решили собрать боеспособных солдат и офицеров сильно потрепанных рот, в новую резервную армию и расположить её у западных границ вблизи города Ранидел.

Император сильно потер виски, встал и прошелся от стола до камина, и обратно.

— Хорошо, — наконец сказал он, — кто командир?

— Полковник Брюгген, ваше величество, — произнес Дэвлин, — надежный командир, хоть ему и недостает опыта. Есть там и трое людей из ордена.

Император посмотрел на Клера.

— Это лекари, — спокойно произнес маг, — люди знающие свое дело и абсолютно равнодушные к политике.

— Решено! Когда они смогут выступить?

— Через два дня, — уверенно ответил Дэвлин. — Они сейчас стоят возле «Серенады».

— Пусть так и будет, — вздохнул император.

Он встал, и за ним поднялись остальные.

— Мне бы очень не хотелось, чтобы возникли непредвиденные трудности, Ретах.

— Их не будет, ваше величество, — спокойно ответил тайный, — вас известят о завершении этого дела.

— Господа, я более вас не задерживаю, надеюсь сегодня я получу хорошие новости — произнес император и, откланявшись, его гости покинули кабинет.

 

Глава 7. Добро пожаловать в гвардию!

Нас снова вызвали к полковнику. Меня, Эдгара и Расмуса. Помятые и опухшие от недосыпа мы вновь предстали перед старшим караула капитаном Кессу.

— Я что теперь каждый день буду смотреть на ваши небритые рожи? — проворчал Кессу уставившись на меня.

— У полковника спроси, — отмахнулся я, — на твою физиономию смотреть тоже мало удовольствия.

— Кретины! — беззлобно буркнул капитан.

— Вот и поговорили!! — Расмус улыбнулся во весь рот.

— Я бы на вашем месте не очень то веселился. Особенно когда вами интересуются посланцы «Оборотня», — зловещий тон, которым Кессу вспомнил генерал-лорда, видимо должен был напугать нас.

Сделав вид, что не заметили этой фразы, мы уверенно направились на второй этаж. Поприветствовав солдат охраны из роты лейтенанта Квэйши, мы постучались и, войдя, остановились у двери.

Полковник Местан сидел за своим столом с мрачным выражением лица и красными, воспаленными от бессонницы глазами. Справа от нас на стульях расположились наши гости.

— Похоже, эти мерзавцы заполонили всю степь от Сума до подножия Сахарных гор, — полковник указал нам на скамью возле большого потрескавшегося камина, — вряд ли мои парни, что остались в «Приюте ангела» смогут отбить атаку на крепость, если этим чертовым даркморцам взбредет в голову захватить перевал.

Гвардейцы даже не повернулись в нашу сторону, продолжая слушать полковника.

— Сегодня ночью они даже попробовали залезть на стены, — продолжил Местан.

— Скорее это проверка вашей бдительности, — возразил тот гвардеец, что сидел ближе к столу, — но атаковать город они, конечно, попытаются и, скорее всего через день, два, — его голос был хриплым и грубым.

— Те из наших групп, которые смогли сегодня вернуться, доложили, что не менее пяти тысяч движутся к городу двумя колонами, — согласился Местан, — но что меня радует, так это отсутствие у них тяжелой пехоты и кавалерии.

— Рассчитываешь на парней из рыцарской кавалерии Рамси? — судя по интонации, гвардеец улыбнулся.

— Даже очень, — признался Местан, — завтра мой посыльный должен будет добраться до Тетерена.

— Да, эти ребята могут стать твоей козырной картой, — покачал головой гвардеец и пригубил стоявшую перед ним кружку. — Кстати, как ты насчет того чтобы перебросится сегодня вечером в картишки? Помнится, нам и ночи бывало мало! Люблю умных, коварных противников!

Полковник состроил, кислую физиономию.

— Слушай, Нед у меня сейчас голова как-то другим занята.

— И вечерами тоже? — поинтересовался гвардеец.

— Неизвестно, что этим вечером нас ждет, — мрачно предостерег Местан.

— Ничего интересного, — глубокий глоток, — самое большое, на что мы можем поглазеть так это на то, как даркморцы будут разбивать осадный лагерь, но вряд ли ты увидишь в этом что-то новое для себя.

Полковник только тяжело вздохнул, потер глаза.

— Ладно, давай к делу, — проговорил гвардеец и повернулся в нашу сторону.

Я взглянул на его лицо. Несколько шрамов, покрытые щетиной впалые щёки и глаза хладнокровного убийцы. Именно так и должен выглядеть капитан гвардии «Оборотня», злобного и беспощадного генерала императора. Второй был с нашивками сержанта. Массивный подбородок и нависающий, словно утес над маленькими глазами тяжелый лоб предавал ему вид голема сошедшего со страниц детских сказок. Огромные ручищи он сложил на груди и теперь равнодушно смотрел на нас.

— Значит, это и есть те самые парни, что сделали второй рот на шее этой шпаны Боло?

— Угу, — буркнул полковник.

Признаться, я рассчитывал на более убедительную рекомендацию со стороны нашего командира.

— Офицеры нам нужны, — медленно проговорил капитан, глядя на нас словно на свиные ребрышки лежащие на городской ярмарке, — особенно толковые офицеры.

— Эти не подведут, — кивнул Местан — а главное, они хладнокровные убийцы. Не будет такого приказа, какого они не выполнят. По-моему у вас таких ценят.

— Таких везде ценят. — Капитан прищурился — Или в мире уже что-то изменилось?! — хриплый смех и взгляд в сторону полковника, предлагающий посмеяться этой шутке.

Я судорожно сглотнул слюну. Сержант хмыкнул, глядя на нас издав при этом звук, напоминающий раздуваемые кузнечные меха.

— Пожалуй, стоит проверить их сегодня, — капитан посмотрел на Местана.

— Хочешь взять их с собой?

— Конечно! Ведь ты даешь им рекомендации, а я доверяю твоему мнению! — жестокая улыбка коснулась тонких губ капитана. — Как господа, готовы перерезать пару важных глоток во славу императора и гвардии?

— Главное, чтобы жалование платили исправно — спокойно ответил Расмус.

— Вот это мне по душе. — Хриплый смех капитана заметался по комнате — видимо достопочтимый маг Маарсон завтракает сегодня в последний раз.

— Что ты орешь, Нед! — Полковник покосился на открытое окно — скоро самая последняя крыса в Суме будет знать, зачем вы сюда явились! Мне ещё не хватало стычек внутри города! Этот маг имеет хорошую репутацию у горожан.

— Об этом не беспокойся, — проговорил капитан, поднимаясь — мы не будем больше мешать тебе переживать о грядущем.

Когда мы уже собирались выйти из комнаты, конвой привел нашего пленного даркморца.

— У тебя есть пленный!? — обрадовался капитан — что же ты не сказал!?

Капитан схватил молодого даркморца за лицо и грубо дернул его, поворачивая к себе.

— Бьюсь об заклад, что это сынок какого нибудь знатного папочки.

Я невольно улыбнулся, глядя на то, как пленный старается отвести взгляд от капитана. Его можно было понять. Смотреть в глаза волку мало кому доставляет удовольствие. Но парень оказался не из робкого десятка. Оставив свои попытки, он вдруг, изловчившись, плюнул прямо в лицо капитану.

Гвардеец молча, как будто ничего не произошло, притянул голову пленника к себе, несмотря на его сопротивление, и вытер плевок об волосы даркморца.

— Ещё пахнешь душистым, нежным мылом, — тихо произнес гвардеец — но вонь подвальных крыс уже начинает, забивает эти милые ароматы.

— Завтра или чуть позже я убью тебя, — продолжил он, словно говорил о том, что сбреет себе усы — и я сделаю это на глазах у твоих сородичей.

Капитан с силой оттолкнул парня от себя так, что тот сильно ударился о дверной косяк.

— Живи. Пока. — С этими словами капитан направился к лестнице — шевелите задницами! Времени у нас не так много!!

Мы вышли на улицу, под робко пробивающиеся сквозь утренний туман лучи солнца. Гвардейцы более не скрывали свои черные куртки, надетые поверх доспехов, с изображением оскалившейся волчьей морды. Капитан по дороге отослал сержанта, с каким то поручением к восточным воротам, а нам велел поторапливаться.

Мы направлялись в западную часть города. После ночного дождя улицы ещё не просохли, и грязь чавкала под отяжелевшими сапогами. Люди уже двинулись в сторону рынка зажатого на узкой площади, где сливались Железная и Портняжная улицы.

Рыночная площадь была полна народа. Теперь сюда шли не только для того, чтобы купить себе продукты, но и обменятся последними новостями. Почти все они касались вторжения на равнину Даркмора. Завидев нас, люди сначала застывали от неожиданности, смолкая, и, пряча взгляды, а затем старались отойти в сторону. Подальше от греха. Когда мы покидали площадь новый слух состоял уже в том, что на помощь городу пришли головорезы «Оборотня».

Миновав улицу, мощенную булыжником, на которой расположились несколько домов местной аристократии, мы вышли к небольшой площади с мирно журчащим фонтаном и голубыми елями. Это был тупик, поскольку со всех сторон площадь была окружена высоким забором. Трое стражников одетые в плащи караульных рот ордена Серебряных лун, положив руки на рукояти своих мечей, медленно двинулись к нам.

— Проваливайте отсюда, — крикнул один из них, воин с косматой бородой — тут нечего делать регулярной армии. Это место принадлежит ордену!

— На полтона ниже! — голос капитана прозвучал резко.

— Что?! — бородатый и его люди более решительно направились к нам, вытаскивая клинки, но, разглядев форму и знаки гвардейцев «Оборотня», парни встали, словно наткнулись на невидимую стену.

— Что-то увидели, господа?

— Нам никто не говорил, о вашем визите, господин капитан, — осторожно произнес бородач.

— Это очень хорошая новость для нас, — учтиво кивнул капитан.

— Не совсем понимаю, о чем вы говорите, господа….

— А я думаю, что все ты прекрасно понимаешь.

С этими словами капитан налетел на ошалевших от неожиданности охранников. Мы не желали уступать своему новому командиру, и также схватились за оружие. Я очень рассчитывал на быстрый и благополучный исход, однако ребята из ордена не спешили умирать. Отразив первые атаки, и чуть отступив назад они принялись грамотно отражать наши атаки. Краем глаза я увидел, как клинок охранника ордена распорол доспехи Расмуса на левой руке, и кровь уже проступила наружу.

Эдгар в это время яростно атаковал своего противника, а капитан схватился с бородачом. Я попытался проскользнуть мимо сражающихся капитана и бородача, но напоролся на короткую и точную контратаку этого великана. Едва отбившись, я присоединился к капитану. Вдвоем нам удалось оттеснить его к дому.

— Ко мне! — Коротко крикнул бородач — Держать ряд!

Это оказались последними словами в его жизни. Лезвие моего меча соскользнуло с пластины прикрывавшее плечо и вошло в неприкрытое горло. Взмахнув руками, бородач грузно упал на землю. Увидев это, солдаты ордена поспешно стали отступать к узкому проему в стене дома. Но мы с капитаном не дали им сделать этого, отрезав их от спасительной двери.

— Мы сдаемся!! — Прокричал один из них. — Опустите оружие!!

Не дожидаясь ответа, парень бросил клинок и сделал несколько шагов назад. Спустя мгновение второй охранник бросил меч на мостовую. Они стояли возле нас, опустив руки покорно ожидая своей участи.

Лично для меня дело было сделано и теперь стоило подумать о маге, который вполне мог услышать нашу драку. Но у нашего капитана было другое мнение.

Слегка улыбаясь, он подошел к ним.

— Надо было сначала думать, а потом махать мечами, — негромко произнес капитан.

Кинжал сверкнул в руке капитана и у стоявшего ближе к нему бедняге оказалось перерезано горло. Кровь хлынула из раны и он, хрипя, повалился на землю. Второй охранник, быстро сообразив, что ничего хорошего его не ждет, пустился по направлению к оживленной улице.

— Поймать! — рыкнул капитан.

Расмус бросился за беглецом и схватил того у самого выхода из двора. Повалил на землю и, не обращая внимания на орущего охранника и оборачивающихся вдалеке прохожих, всадил свой меч в его спину. Признаться, я был поражен такой кровожадностью. И если от капитана, подобное можно было ожидать, то Расмус меня поразил. Мы стараемся понравиться своим новым командирам?

— Что рты разинули!? — прикрикнул капитан на нескольких прохожих, остановившихся и в ужасе смотревших на убийство охранника магического ордена.

Форма гвардейца быстро привела их в чувство, и они поспешили удалится.

— Давайте в дом, быстро! — Зло прикрикнул капитан. — Шуму понаделали!

Мы подошли к тяжелой, дубовой двери. Толкнув её, Эдгар вошел внутрь.

— Странно, что открыта, — пробормотал я.

Мы быстро прошли через темный коридор и оказались в большом, светлом холле, обставленном богатой мебелью.

— Ни прислуги, ни мага, — сказал Эдгар.

— Мы ещё ничего не осмотрели, — буркнул Расмус — с чего ты взял, что здесь никого нет.

— А не больно ли мы борзо ввалились к такому человеку? — насторожился я.

— Успокойся — хлопнул меня по спине капитан — если тебя беспокоят его фокусы — То тебе нечего опасаться.

— Почему?

— Самый верный способ прожить подольше — это поменьше знать и не задавать идиотских вопросов.

Я умолк. Сразу. У меня почему-то зачесалось горло, и заболела голова.

— Не знаю, — пожал плечами Эдгар — больно тихо тут. Не похоже, что тут кто-то есть.

— Хватит болтать, — буркнул капитан — обыскать дом!

Мы прошли последовательно все комнаты. Было видно, что хозяева оставили дом совсем недавно и впопыхах. В столовой стоял накрытый стол, и еда было не тронута, в детской комнате одеяло валялось рядом с кроваткой, словно ребенка вытащили во время сна. Одежда была брошена на маленький стульчик. Там же валялись детские тапочки. Я оглянулся и подошел к окну. Отсюда был виден небольшой кусок улицы «Фермеров». К своему удивлению, я увидел, как по ней бегут люди к центру города.

«Что за ерунда, — подумал я — неужели из-за нас поднялась такая суматоха?»

Выйдя из детской, я поднялся на второй этаж и увидел стоявших Расмуса и Эдгара у одной из комнат. Подойдя к ним и заглянув в комнату, я увидел там капитана. Он стоял в центре комнаты, которая вероятно была кабинетом мага, и глядел на чуть заметное свечение, скорее даже дымку, висящую на уровне груди и тонкую нить, направленную на юг.

Внутри меня все похолодело. Это было так похоже на то, что я видел с Эдо в «Приюте ангелов», что моя рука непроизвольно потянулась к ножнам. Я вытащил меч.

Обернувшись на лязг, мои товарищи с удивлением уставились на меня.

— Рехнулся ты что ли, Риттер? — Расмус обеспокоено смотрел на меня.

— Сейчас тут появятся солдаты Даркмора! — выдохнул я — точно такое же я видел в крепости на перевале!

— Точно такое? — с интересом спросил капитан.

— Да. В башне. И после этого на равнине появились они.

Капитан спокойно повернулся к облаку спиной и вышел из комнаты.

— По крайней мере, теперь понятно, кто вытащил отсюда мага и его семью, — задумчиво проговорил капитан.

— Вытащил?

— Я не селен во всей этой ерунде, — капитан кивнул на дверь кабинета — но сдается мне, что тут не обошлось без портала перехода.

— У меня создается впечатление, что эти чертовы порталы растут как грибы после дождя, — проворчал я.

— Так или иначе, но делать тут нам больше нечего, — сказал капитан — впрочем….

Взгляд нашего командира упал на заставленный едой стол.

— Кто-нибудь хочет перекусить? — спросил он.

— От такого предложения грех отказываться, — повеселел Эдгар.

Мы шумно поддержали товарища, и вскоре с аппетитом поедали изысканные блюда бывшего главного мага провинции.

— В жизни не ел ничего более вкусного, — Расмус шумно сделал два больших глотка из серебряного кубка.

— Вино великолепно, — кивнул я, ставя свой кубок и отправляя в рот свернутую в тонкую трубочку телячью колбасу.

— Особо не нажирайтесь, — предупредил капитан — нам скоро уезжать.

Мы просидели ещё не меньше четверти часа, когда Расмус встал и подошел к окну, выходившему во двор. Потянувшись, он в следующий миг так и замер с поднятыми вверх руками. С лица сошла краска, а глаза расширились, словно Расмус увидел, что-то уж совсем страшное. Я невольно потянулся к лежащему неподалеку мечу. Эдгар и капитан тоже замерли и смотрели на Расмуса. Из состояния оцепенения нас вывела просвистевшая у самого уха Расмуса стрела. С глухим стуком её острие вошло в дорогой лакированный шкаф стоявший у стены.

Расмус отпрыгнул от стены.

— Даркмор!! — только и крикнул он.

— Какого черта!? — капитан схватился за оружие.

— Их там не меньше десяти.

— Приятного аппетита! — нервно хохотнул Эдгар, вытаскивая меч.

— Дверь закрыта? — с надеждой в голосе спросил я.

— Закрыта. — Кивнул Расмус — только не думаю, что это задержит их надолго.

Снизу послышался грохот.

— Закрывайте ставни! — капитан махнул мне и Эдгару — а мы с Расмусом вниз!

Быстро захлопнув все окна в комнате, и стараясь не попасть под огонь лучников, мы бросились на первый этаж. Внизу капитан и Расмус пыхтя и ругаясь, придвигали к ходившей ходуном двери, тяжеленный комод. Спустя минуту замок на двери не выдержал и та, чуть приоткрывшись, с силой стукнулась об медный край комода. Через мгновение раздались мощные удары по приоткрывшейся двери.

— Какой-то гад топором орудует, — чуть отдышавшись, пробормотал Расмус.

— А мы то, что тут ждем? — растерянно спросил я.

— Иди, — Эдгар указал на трещавшую дверь — здесь тебя никто не держит!

— Проклятье!

— Пойдем напролом, — предложил капитан — и чем быстрее, тем больше шансов нам добраться к своим.

— Сейчас я устрою им небольшой сюрприз, — вдруг сказал Эдгар.

— Хорошо бы только им! — я начинал паниковать.

— Риттер помоги.

— Что ты задумал?

— Прямо над дверью есть небольшое окно…

— Ну и…?

— Там кладовая, — пояснил Эдгар — и я видел там две большие бутыли с ламповым маслом.

— Богато жили тут, — крякнул Расмус упираясь что есть силы в ходящий ходуном комод.

— Риттер живо за углями, — сообразил капитан.

Я метнулся на кухню и вскоре приволок горшочек с тлеющими углями в кладовую, где Эдгар уже приготовил масло.

— Быстрее!! — заорал Расмус.

Я подпалил факел, а Эдгар, тем временем, открыв окно, метнул вниз подряд две увесистые бутыли, заполненные ламповым маслом. Услышав как они разбились и посыпавшиеся вслед за этим проклятия атакующих, я бросил факел вниз. Масло вспыхнуло с глухим шлепком, охватывая даркморцев жирным желтым пламенем. Страшные крики заполнили двор. Трое из нападавших бросились к фонтанчику, но добежал только один.

Через некоторое время мы аккуратно выглянули во двор. В нос нам ударил запах паленого мяса. Все также осторожно мы вышли со двора на притихшую улицу, где нос к носу столкнулись с двумя захватчиками шаривших по карманам убитых горожан. Мерзавцы не успели даже схватится за оружие, и вскоре оба корчились на мостовой держась за распоротые животы и воя от боли.

— Плохо дело, — отдышавшись, произнес Расмус — если у них хватает время на мародерство, значит, наши почти не сопротивляются!

— Надеюсь, что ты ошибаешься — тихо произнес я, с опаской оглядываясь по сторонам — они появились в городе не более четверти часа назад. Пока мы уминали обед мага! Когда они успели разнести наших?! Только на стенах было около сотни из дежурной роты!

— Тогда где они все?! — Расмус развел руки.

— Полковые конюшни, по-моему, горят, — прервал нас Эдгар, указывая рукой на столб черного дыма взметнувшегося в районе крепостной стены.

Мы подошли к угловому дому и остановились, не решаясь, высунутся на улицу, ведущую к рыночной площади. Вскоре показались ещё несколько столбов дыма. Сум постепенно затягивал белесая вонючая пелена от начинавшихся по всему городу пожаров.

— По-моему шум боя, — неуверенно сказал Расмус прислушиваясь к нечетким звукам слышавшихся с западной стороны — надо бы проверить.

Пока мы собирались с духом, за домом послышался топот ног и крик о помощи. Кричал кто-то из жителей или наших солдат. Прижавшись к стене и приготовив клинки, мы ждали. Вскоре из-за угла выскочил весь в грязи и оборванной одежде человек. Увидев нас, он на мгновение замер, а затем метнулся за наши спины. Его преследователи не заставили себя долго ждать. На их лицах все ещё было выражение веселой жестокости, в предвкушении легкой наживы, когда мы разом накинулись на них. Двое из четверых умерли сразу, обильно смочив кровью дорожную пыль. Оставшиеся трое успели отступить и занять оборонительную позицию. Признаться, я надеялся, что они побегут. Но, быстро оправившись от неожиданности, даркморцы бросились на нас. Лязгнули клинки, и я понял, что драться с офицером даркморцев и их рядовыми солдатами две большие разницы. Наши противники уповали на свою звериную силу и владение оружием. Но сегодня им не повезло. Капитан, изловчившись, рубанул своему оппоненту по руке, попав между перчаткой и пластиной брони. Вскрикнув, даркморец на мгновение потерял концентрацию и получил сокрушительный удар по голове. Шлем треснул, но спас своего владельца. На время. Оглушенный, он ещё попытался что-то сделать, но капитан был мастером своего дела, и следующий удар опрокинул захватчика на землю с проломленной головой. Мы с Эдгаром вдвоем наседали на порядком уставшего солдата иноземцев. А когда тот увидел как погиб его офицер, то не стал строить из себя героя и задал стрекача, бросив в нас напоследок свой меч. Догонять его, рискуя наткнуться на вражеский болт или стрелу у нас не было никакого желания и, повернувшись, мы стали наблюдать за тем, как Расмус старается сокрушить своего противника. Парню не хотелось умирать, и, видя положительный опыт своего дружка, тоже попытался сбежать, но Расмус сгреб метнувшегося в сторону чужака своими огромными ручищами и с рыком «Куда заторопился!» швырнул того на стену дома. Гулко ударившись об бревенчатую стену, даркморец медленно сполз на землю. Расмус подошел к нему в тот момент, когда поверженный враг с трудом стащил с себя шлем. К нашему удивлению это оказалась женщина. Она посмотрела на подходящего к ней Расмуса.

— Пощады! — прохрипела она.

— Ты ведь знала, на что шла, — покачав головой, проговорил Расмус и, коротко размахнувшись, опустил свой клинок на голову девушке.

Я отвернулся, когда кровь и мозги забрызгали стену и самого Расмуса. Сегодня я вдоволь насмотрелся на убийства тех, кто уже не мог оказать сопротивления.

— Быстро давайте за мной! — голос подал парень, за кем гнались захватчики — их там много!

Без лишних вопросов мы последовали вслед за нашим новым спутником. Вбежав в один из маленьких глухих дворов и распугав с десяток жирных крыс, мы последовали в узкий, грязный лаз, оказавшись на улице «Кувшинок». Теперь уже четко было слышен звук схватки. Где-то левее от того места, где мы сейчас находились.

— Ты кто, парень? — обратился к нашему проводнику капитан.

— Тим. Солдат из караульных отрядов ордена «Серебряных лун».

— Видно из тех, кого мы сегодня не дорезали, — ехидно заметил я.

Тим бросил на меня испуганный взгляд.

— Заткнись, Риттер! — рявкнул капитан — не слушай его Тим, расскажи, что тут происходит. Как этим чертям удалось проникнуть в город, ведь штурма стен не было?

— Они возникли прямо из тумана! Всего в нескольких шагах от стен. Мы и глазом не успели моргнуть, как они по шестам стали карабкаться на стены! Как пауки!!

— Проклятье, — буркнул Эдгар.

— Немногих, мы успели наколоть до того, как нас быстро оттеснили от надворотного каземата, а затем и с предворотной площади.

Мы молча смотрели на Тима.

— Не прошло и пяти минут, как ворота города оказались открытыми и через них хлынули эти отродья.

— Что дальше?

— Дальше, я вместе с людьми Квэйши отходил в эту часть города. Но нас разбили возле полковых конюшен.

— Прекрасное начало, — покачал я головой.

— Надо идти на шум боя, — предложил Расмус.

— Чтобы там сдохнуть! — нервно отреагировал Эдгар.

— Ты и здесь сдохнешь, — отрезал капитан — с гарантией! Надо идти.

Пройдя по узкой, грязной улочке заваленной гнилыми овощами и подняв в небо полчища мух, мы осторожно вышли на утопавшую в дыму Железную улицу. Возле одного из домов сражались около пятнадцати человек. Хорошая новость была в том, что даркморцы сражались спиной к нам. Из-за шума драки они не услышали, как мы подошли сзади и спохватились только тогда, когда мы порезали пятерых из них. Спохватившись, оставшиеся попытались прорваться в дом, но мы не дали им это сделать. Мои меч стал скользким от темно красных потеков на рукоятке. Впрочем, все мы тут смотрелись жутко. Оборванные, перемазанные грязью и кровью.

Я опустился возле стены на корточки и положил клинок на землю, стараясь расслабить уставшие мышцы руки. Среди тех, кому мы пришли на выручку, оказался сержант Когнар, командовавший караульной ротой на злосчастной западной стене.

— Ты можешь пояснить, как сейчас выглядит ситуация в городе? — капитан угрюмо смотрел на сержанта.

— Я знаю, что нашим удалось остановить даркморцев у старой ратуши.

— Ещё бы, — хмыкнул Эдгар — там почти все лучники Невио.

— Да, — сержант согласно кивнул головой — этим паразитам там здорово досталось. Вроде на площади их положили не меньше сотни.

— Прямо уж сотню!? — недоверчиво спросил Расмус.

— По крайне мере даркморцы отступили к западной части площади.

— Когда это было? — спросил я.

— Не более получаса назад мне доложил вестовой от полковника.

— А в этой части города?

— Они нас теснили, — признался Когнар — но видно потери у них были большие и они отошли….

— Ну?!

— Капитан Шегород приказал контрактовать и отбросить врага обратно за стены города…

— Идиот, — выругался капитан.

— Поначалу мы здорово им наподдали, — улыбнулся сержант — но потом все два отряда были окружены и почти полностью уничтожены. Это все кто остался. Стараемся выйти к своим — сержант устало кивнул в сторону своих людей, которые еле стояли на ногах.

— Теперь будем вместе стараться, — Расмус сплюнул — сегодня нам скучать не дадут!

Я устало вздохнул и закрыл глаза. Такая бурная деятельность наверняка закончится для всех нас смертью или пленом.

— Надо дождаться ночи, — проговорил я, не открывая глаз — больше шансов спастись.

— Сейчас только середина дня, — воскликнул Расмус — где ты собираешься сидеть до ночи!?

— Домов мало? — удивился я — найдем какой-нибудь в тихом закоулке и переждем.

— За шкуру свою опасаешься? — поддел меня Расмус, растянув рот в широкой ухмылке.

— Конечно, — согласился я — это ведь моя шкура, и она у меня одна!

— Так и сделаем, — вдруг согласился капитан — это разумно. Давайте найдем подходящий дом.

Спустя некоторое время мы расположились в цветочной лавке. Следы погрома здесь были заметны везде. От прилавка, до крохотной комнатки цветочницы. Отстегнув поясной ремень, стащив доспехи и шлем, я облокотился спиной о стену и сполз на пол.

— Зря ты, Риттер так раскрылся, — глядя на меня, проговорил Расмус — того и гляди, прищемят нас тут.

— Плевать, — я покачал головой — не могу я больше в этой штуке находится.

— Помню как-то раз я в штурмовой амуниции….

— Началось! — простонал Эдгар — Надоел ты Расмус со своими «Помню»!

Они начали по обыкновению вяло переругиваться, но я уже проваливался в сон. Проснулся я оттого, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Я открыл глаза, и увидел склонившегося надо мной одного из солдат. Уже стемнело, и я видел только его силуэт.

— Что?

— Тихо, господин лейтенант, — прошептал он — даркморцы рыщут в соседних домах.

— А это что? — тихо спросил я, показывая на красное зарево, видневшееся через дверной проем.

— На юге города сильные пожары, и уже с час как не стихает шум боя. По всему городу!

— Наши решились на ответный штурм?

— Скорее наоборот, — уныло покачал головой солдат.

В этот момент на улице послышалась речь с характерным жестким акцентом. Многие слова были понятны и мы отчетливо услышали, как к кому то обращаются «милорд».

— Где наши? — одними губами спросил я.

— В засаде, по обе стороны улицы!

— Сдурели совсем!!? — я мигом стряхнул с себя сонливость — тут же кругом даркморцы!

— Капитан распорядился.

Чертыхаясь, я быстро одевал на себя пропахшую, потом броню и шлем, решив, проигнорировать изорванную и забрызганную кровью куртку. Мы тихо выскользнули из комнаты и спрятались за засыпанным землей и битыми цветочными горшками столом. Со своего места я увидел спрятавшегося в соседнем окне кого-то из наших солдат. Мне показалось, что в руках у него арбалет.

— У нас есть арбалеты? — спросил я своего солдата.

— Три, — качнул тот головой — нашли на соседней улице, пока вы спали.

— Лучше бы вы сидели себе смирно!

Солдат кивнул и затем, заметив, что-то показал мне рукой. Я посмотрел в ту сторону и увидел четверых даркморцев, вышедших из соседнего дома. Двигались они расслабленно и уверенно, над чем-то посмеиваясь. Когда они поравнялись с окном, где располагались наши люди, прозвучало три щелчка арбалетных затворов. Тут же двое повалились на землю, как подкошенные, а оставшиеся метнулись к стене, выставив перед собой щиты. Капитан не заставил себя долго ждать и, выскочив из своих укрытий, наши кинулись на оборонявшихся. Зазвенели клинки, и произошло то, что просто не могло не произойти. Привлеченные звоном мечей на нашей улице показались другие захватчики.

Мы с моим солдатом выскочили им наперерез и, не дав, опомнится, за один миг отправили двоих чужаков на свидание с их предками. Развернувшись, остальные с рычанием и проклятиями ринулись на нас. К нам на помощь подоспел Расмус и, вскоре схватка закипела на всем пятачке возле цветочной лавки.

Вот упал мой солдат с разрубленной головой, спустя минуту клинок даркморца прорубил мой доспех и только счастье, что мои ребра остались целы.

— Отступайте к нам, — проорал, где-то сзади капитан.

Пот заливал мне глаза, а рука онемела от тяжелых ударов. К тому же темнота больше мешала мне, чем моему противнику.

— Куда, чума и ад, к нам!? — прокаркал я, с трудом отбиваясь от наседавшего даркморца.

Оставалось только радоваться, что забитая повозками и тюками улица, куда мы отступили, не давала им обойти нас со стороны.

— Давай бегом, Риттер, я их сдержу, — Расмус оттолкнул меня назад.

В тот же миг над моим ухом просвистели арбалетные болты и двое наступавших повалились на землю, а третий, заорав, схватился за плечо. Но, даркморцы, озверевшие от гибели своих товарищей, не ослабевали напор.

— Эй, ублюдки! — снова закричал капитан — я держу кинжал у горла сынка вашего командира, лорда Наротара!! Если не отступите, я сделаю ему второй рот, чуть пониже первого!!

Я с удивлением увидел, как капитан держит за волосы нашего недавнего молодого пленника. Слова капитана подействовали мгновенно. Даркморцы отступили, дав отойти и нам. Так мы и стояли. Закованные в броню даркморцы и нас шестеро включая пленника, припертые к стенке.

Вскоре к нам сквозь строй своих солдат протиснулся ещё один тип, судя по всему, офицер.

— Господин Наротар, это вы?

— Да, — отозвался наш пленник сдавленным голосом.

— Неудачный поход для тебя, парень — зло ухмыльнулся я.

Пленник только посмотрел на меня, но ничего не ответил.

— Только посмейте тронуть его! — офицер даркморцев стоял напротив нас с видом человека собиравшегося броситься на нас с голыми руками.

— Позу смени, — посоветовал ему Эдгар — не ровен час, брюхо тебе проколю!

— Окоу, держись! Мы уже послали за твоим отцом, — даркморец пропустил замечание Эдгара мимо ушей.

— Отходим в дом, — прохрипел Капитан — а то не ровен час, какой-нибудь умник засадит нам по стреле между глаз.

Мы медленно пятились к стене, под ругань и злобные взгляды даркморцев. Наконец мы зашли в дом и забаррикадировали дверь.

— Откуда он взялся!? — я кивнул на мальчишку.

— Видимо вырвался, стервец, — зло улыбнулся капитан — да только не повезло ему самую малость, напоролся на меня, когда перемахивал забор.

— Нам конец, — тихо произнес я.

— Шансы, вылезти отсюда, невелики, — согласился капитан — но хоронить себя я не собираюсь.

Прошло немало времени, и как мне стало казаться, шум схватки нарастал. За стеной даркморцы нервно переговаривались, а наш пленник сидел в углу и ритмично раскачивался из стороны в сторону. Меня это нервировало. Еще немного и я заеду ему по башке! Наконец появился тот, кого все мы тут ждали. Высокий человек в доспехах. Он подошел к двери, в сопровождении троих здоровенных солдат.

— Откройте дверь. — Спокойно произнес человек. — Это мой сын у вас.

— Иди к черту! — рявкнул капитан — ты отведешь своих людей, а мы пройдем к соседней улице. Перелезем через забор у лавки старьевщика и после этого отпустим твоего сынка.

— Нет времени, — отрезал наш собеседник — вы выходите и отпускаете сына, а я клянусь офицерской честью, что вас не тронут.

— Так мы и поверили этой твоей болтовне про честь! — крикнул Расмус.

Последовала пауза.

— Ладно, вы сделаете, так как задумали, — проговорил человек — но не тяните!!

Капитан окинул нас взглядом, и, приставив нож к горлу пленника, направился к выходу. Мы вышли из дома и оказались в плотном кольце вражеских солдат. Я вот-вот готов был упасть в обморок и еле-еле передвигал ноги, стараясь не отставать от капитана. Дойдя до заветной стены, мы уже собрались через неё перемахнуть, когда раздался жуткий грохот, и стены не стало. Ошметки глины и дерева разлетелись в разные стороны, а в образовавшийся проем хлынула тяжелая имперская пехота и.

— Свои!!! Мы свои!!!! — заорал я во все горло, видя как один из солдат поворачивает клинок в мою сторону.

Сильно сомневаюсь, что он услышал, что я ору, но его отвлекли от меня даркморцы. Изловчившись, я бросился в сторону и прижался к остаткам стены, наблюдая, как через пролом продолжает наступать наша пехота, а вскоре послышался цокот копыт и на противоположной стороне улице показалась тяжелая кавалерия второй гвардейской армии. В свете пожаров на щитах отчетливо были видны их эмблема — мертвое дерево с петлей на суку. Видимо дело было совсем кислое, если наш старик решился ввести на узкие улочки города тяжелую кавалерию. Тут же вспыхнула свирепая рукопашная схватка. Благодаря рыцарям, прокатившиеся валунами по порядкам даркморцев, наши парни быстро оттеснили тех к стенам домов, и теперь было лишь делом времени уничтожение этого отряда чужаков.

— Они успели! — прокричал Эдгар, показывая на всадников.

— Ты видишь это, папаша!! — я обернулся на крик и увидел капитана дико хохочущего, а на другой стороне улице того самого седовласого человека, назвавшегося отцом нашего пленника.

Тот не спускал глаз с капитана, не обращая внимания, несмотря на кипевший вокруг него бой. Капитан издал, какой то звериный рык и вдруг резким движением руки распорол горло нашему пленнику от уха до уха. Темная кровь толчками хлынула из горла парня на руки капитана. На другой стороне улице я услышал вопль полный боли. Отец убитого пленника рванулся в нашу сторону, сметая солдат, но на полпути его остановили несколько арбалетных болтов. Бросившиеся к нему солдаты оттащили своего командира за переднюю линию оборонявшихся. А я так и стоял, облокотившись о стену, слушая хохот капитана. В этот момент мне показалось, что он спятил. У меня мороз по коже пошел от этих звуков.

— Я же обещал этому ублюдку!! — заорал капитан — думали меня взять, твари!! Черт вам!!

К этому времени улица уже была залита кровью погибших и раненных с обеих сторон, но даркморцы не выдержали натиск превосходивших их сил и стали поспешно отступать. Для меня бой закончился. Я не пошевелю и пальцем, пусть хоть сам «Оборотень» лично бы отдал мне приказ! С меня хватит!! За всю свою прежнюю карьеру я не видел столько жестокости и крови, как за этот день.

Переступив через чье то изрубленное тело, я двинулся в восточную часть города, не обращая внимания на поток наступавших войск, старавшихся не отпустить отступавшего врага.

Победа далась нам дорогой ценой. Мы потеряли три сотни убитыми и около тысячи ранеными. Отсиживаясь в окружении, мы даже не могли подумать о том, какая жестокая бойня шла в городе. Улицы были завалены мертвыми и искалеченными. Стон стоял такой, что мне казалось ещё немного, и я сойду с ума. Теперь я точно знал, что такое ад. Это стоны умирающих, стальной запах крови и мертвые дети. Насмотревшись на все это, я теперь даже радовался, что капитан перерезал горло этому молодому лорду. Ничего другого эти негодяи не заслуживали! Следующую ночь мы провели в таверне у восточных ворот. Капитану было, кого помянуть. Сержант, прибывший вместе с ним, не пережил этого штурма. Его изувеченное тело сожгут вместе с другими погибшими за стенами города.

— Теперь вы мои солдаты! — говорил вдрызг пьяный капитан, после очередной кружки — эти ублюдки убили моего парня!!!

Мы молчали и только пили, пока могли пить. Я так и уснул, уткнувшись лбом в стол. Снов у меня не было. Только тьма…

 

Глава 8. На Север!

Мы вылетели из ворот, направляя своих лошадей, прочь от этого города. Лица наши были черны от дыма пожарищ, а в носу свербело так, что казалось, никогда больше мне не чувствовать запахов кроме копоти, пенящейся, горячей крови и смерти. Сум был наполнен болью и горем. Вновь, как и сто лет назад, Даркмор напомнил о себе и знамена с летящим филином привели за собой страдание на истерзанную мятежом землю.

Я старался поскорее забыть о маленьких детишках, сидящих вдоль улиц и плачущих над трупами родных. У некоторых из них уже не было сил плакать, и они тихонько всхлипывали, держа в своих ладошках руки убитых родителей. О стариках медленно умиравших тут же на улице в лужах крови от жутких ран и ожогов. Я чувствовал себя почти предателем, убегающим от всех этих ужасов на относительно спокойный север страны.

Наши части были сильно потрепаны. Полковник вместе с нами отправил депешу в Тор о состоявшемся сражении и о том бедственном положении, в которое попали наши войска. Не имея резерва и необходимой медицинской помощи нашим ребятам придется туго. Хотя когда мы выезжали из Сума, армия и жители начали приводить город в порядок в тех местах, где удавалось потушить пожары. Мы уходим! Наконец то!

Ночью прошел дождь, и дорога давалась легко. Соленый морской воздух приятно обдувал лицо, и мы быстро достигли первой деревни, стоявшей на нашем пути. Солнце стояло в зените, когда мы спешились у местной харчевни и, отдав своих лошадей в заботливые руки мальчишки конюха, вошли в покосившейся дом.

Сюда уже дошли новости о чужаках вместе с теми, кто ушел из города ещё до штурма. Поэтому нас быстро обступили местные жители, желая узнать, чем все кончилось.

— Мы отбили их, — важно произнес Эдгар.

Одобрительный гул и приятельские похлопывания были реакцией на эти известия. Кто-то уже успел поставить перед нами потрескавшиеся дубовые кружки, из которых лезла душистая пивная пена. Через миг рядом с пивом оказалось большое блюдо полное копченой рыбы и пучками зелени. Мы принялись благодарить крестьян, когда вдруг в харчевне повисла тишина и люди отхлынули от нас словно от чумных. Я оглянулся и увидел, что наш капитан, сбросил свой запыленный плащ и глазам деревенских жителей открылся вооруженный до зубов офицер, на куртке которого красовался оскалившийся волк.

«Оборотни»! — послышалось шипенье в толпе.

В тишине капитан прошел к нашему столу, бряцая оружием. Спокойно уселся рядом со мной, взял рыбину и, оторвав ей голову и плавники жадно откусил большой кусок, запив таким же изрядным глотком пива. Посмотрев на своих товарищей, я тоже взял рыбину и взялся за её проклятые кости. Люди быстро разошлись и уселись на свои места, с опаской поглядывая в нашу сторону.

Спустя некоторое время хозяин харчевни поднес нам вареные овощи и две бутылки вина. Мы с изумлением уставились на него.

— Откуда такая роскошь, старик? — ухмыльнувшись, спросил Расмус.

— Мои личные запасы, господа, — хозяин стоял перед нами в полусогнутом состоянии, словно перед лордами — купил по случаю в Торе.

— Вот как? — Эдгар взял бутылку в руку рассматривая пробку.

— Это лишнее!! — резко ответил капитан, да так что мы вздрогнули.

Старик растерянно замер хлопая глазами.

— Лучше собери нам корзину еды. Мяса, фруктов, хлеба и воды. Посчитаешь нам вместе с этим, — капитан ткнул рукой на тарелку с рыбой и пиво.

— Но это подарок, солдатам империи, нашим защитникам, — робко возразил старик.

— Не стоит, — отрезал капитан.

По залу прошел тихий шепоток. Тяжело вздохнув, хозяин таверны посмотрел на меня.

— У меня есть очень удобные комнаты для ночлега. Сухие, с кроватями.

— Мы не останемся на ночлег, — капитан поставил пустой стакан на стол и вытер рукой рот. — Долго нам ждать провизию?

— Не более десяти минут, — засуетился хозяин — как будет угодно господам!

Я посмотрел на нашего капитана.

— К чему вдруг такая спешка?

— Через два дня мы должны быть в Торе, — ответил он — у нас есть ещё одно поручение.

Капитан посмотрел на нас и, буркнув себе под нос, встал и вышел на улицу. Мы недоуменно переглянулись.

— Куда это он? — озадаченно спросил Эдгар.

— Мне откуда знать, — буркнул Расмус.

— По-моему, он немного не в себе, — кивнул я головой — достаточно вспомнить, как он перерезал глотку этому парню из Даркмора. Прямо на глазах у его же отца.

— Да уж, — Расмус поежился — от его хохота у меня до сих пор мурашки!

— Добраться бы до «Северного», — вздохнул Эдгар, управляясь с рыбой.

— Кстати сейчас ещё в ночь ехать, — вспомнил Расмус — скоро стемнеет уже! Где мы будем ночевать?

— В Торе, — хохотнул я — мы, почему-то очень туда спешим.

— Он же тебе сказал, что у нас там поручение, — напомнил Эдгар.

— Опять кого-нибудь прирезать, наверное, — мрачно сказал Расмус.

— Привыкать надо, — ответил я.

— Все-таки я не рассчитывал стать убийцей, — отозвался Эдгар — я солдат!

— Назови мне хотя бы пару отличий, — предложил Расмус.

— Интересно, а что ты делал в армии Местана? — поддержал я Расмуса.

— Баб тискал, в основном, — подковырнул Расмус.

— Одно дело убивать на поле боя, а другое дело ворваться к человеку в дом и там же его прибить вместе с семьей! — Эдгар пропустил укол Расмуса мимо ушей.

— Кого ты прибил интересно?

— Но ведь могли же.

— Пошел ты со своим «могли же»!

— Стараешься закрыть глаза!

Я хотел, что-то сказать в ответ, но в этот момент на улице послышался конский топот и спустя минуту, в зал таверны ввалились четверо вооруженных человек на куртках, которых был изображен герб лорда Дараги. Позади них стоял маленький, сгорбленный человек. Он вышел из-за спин солдат и обвел зал своим взглядом. Увидев нас, он улыбнулся щербатым ртом и прошепелявил:

— Мальчишка не соврал, вот эти олухи!! — грязный палец карлика был направлен на нас.

Четверо верзил прошли через весь зал к нашему столу. Посетители старались покинуть место, где находились наемники лорда, хозяина этих земель.

Подойдя к нам и увидев, что мы не обращаем на них никакого внимания, один из них с копной черных, спутанных волос, поднял ногу и ударил сапогом по тарелке, что стояла перед Расмусом. Тарелка раскололась и подлива забрызгала Расмусу куртку и штаны.

— Придется тебе слизать это — негромко произнес Расмус поднимая взгляд.

— Уж не ты ли заставишь меня это сделать? — нагло улыбнулся наемник и вытащил из ножен короткий клинок.

Второй из них положил ладонь на руку своего вспыльчивого товарища, в которой он сжимал оружие.

— Вы обвиняетесь в убийстве племянника лорда Дараги. По закону мы должны препроводить вас в замок лорда и передать суду.

В зале ахнули. По их представлению мы были уже покойниками, коль подняли руку на родственника лорда.

— Этот ублюдок был насильником детей, — ледяным тоном сказал я — и мы не собираемся…..

— Заткни пасть! — рыкнул на меня рыжий — или я сам отрежу тебе язык!

Я пожал плечами, встал и вытащил свой меч. Вслед за мной поднялись и вытащили оружие Расмус с Эдгаром. Мы уже готовы были схватиться с наемниками лорда, когда у входной двери раздался вопль, перешедший в предсмертный хрип. Мы обернулись и увидели, как на пол оседает тот самый коротышка, который показал нас людям лорда. Над ним спокойно стоял наш капитан и вытирал клинок длинного кинжала об рубашку убитого.

— С каких это пор, — услышали мы его хриплый голос — холуи местных царьков позволяют себе оскорблять офицеров гвардии?

— Кого?! — лицо громилы медленно вытянулось.

— Где это тут… — начал, было, второй наемник, но тут капитан подошел ближе и увидев на его куртке герб гвардии, здоровяк умолк.

— За что вы убили приказчика? — спросил до того момента не подававший голоса третий из наемников.

— Он мне не понравился, — просто ответил капитан — к тому же ведь он был вместе с вами, поэтому было бы странным оставить его одного в живых из всей вашей своры!

Капитан вытащил меч.

Решив, что больше ждать нечего, я медленно вытащил кинжал и, пользуясь тем, что внимание солдат Дараги отвлечено на капитана, метнул его в шею здоровяка, стоящего ближе всех ко мне. Лезвие ножа мягко вошло в незащищенное броней тело.

— Мерзкая тварь!! — воскликнул тот из них, который первый начал угрожать нам, увидев как его товарищ со стоном опускается на пол.

Не тратя времени, он бросился на меня, Расмус и Эдгар тоже не дремали и набросились на своих противников. Капитан тем временем спокойно облокотившая на перегородку с любопытством смотрел на нашу возню, в полутемной зале.

Черноволосый атаковал меня серией быстрых, свирепых выпадов. Я с трудом отбил атаку, при этом мне крупно повезло, когда меч моего противника слегка задел край стола и лишь повредил кожаные поножи.

Попробовав атаковать, я напоролся на контр выпады, и от силы ударов по мечу у меня заныли руки. Мир вокруг перестал для меня существовать. Я видел лишь полные ярости глаза противника и его клинок. Эта сволочь оказался очень быстрым соперником. Где-то в глубине души я уже готовился к смерти и молил лишь только о том, чтобы меня убило сразу, без увечий. И вдруг все кончилось. Черноволосый издал звук, словно подавился орехом и тут же рухнул на пол. Позади него капитан снова принялся деловито вытирать свой меч.

— Довольно на сегодня развлечений, — проворчал он — нам пора, и оденьте поверх брони куртки гвардейцев.

Я ошалело огляделся по сторонам. Мертвые люди Дараги громоздились кучкой у ног Расмуса. Капитан посмотрел на нас с выражением явного неудовольствия.

— Может вы не так хороши, как мне рассказывали? — он бросил холщевый мешок на стол — больше минуты вы потратили на эту пьянь, и, в конце концов, мне пришлось вмешаться!

— Это что? — запыхавшись, спросил я.

— Куртки гвардейцев.

— Вы с собой запасные возите!?

— Пошевеливайтесь! — прикрикнул капитан — я ведь ко всему прочему ещё и рекрутирую солдат. Ты забыл?

— Это хозяин тебе за хлопоты, — капитан бросил небольшой мешок с монетами трактирщику.

Все ещё не отойдя от схватки, я надел на себя то, что сказал капитан и, нацепив поверх ремень с ножнами вышел вслед за Расмусом и Эдгаром.

—-

Как и планировали мы прибыли в Тор к концу второго дня. Неприятностей на дороге с нами больше не случалось и в ворота города мы въехали в неплохом настроении. Солдаты из караульной роты пропустили нас без всяких вопросов. Мы неспешно ехали по широкой улице вымощенной булыжником. Тор и в первый раз произвёл на меня впечатление монолитного камня, в котором высекли улицы и дома. Тяжелые двух, трех этажные здания, с арками, ведущими во внутренние дворы, немного давили на меня.

Своим величием город походил на Элидир, только в столице оно было слишком помпезным, и крикливым, здесь же веяло суровым и непоколебимым духом Империи. Никакой чрезмерной роскоши, но в тоже время в каждом камне чувствовалось величие города. Тор как будто олицетворял собой суровое и жестокое прошлое этих земель. Усиливали это ощущение горные хребты, возвышающиеся над городом, чьи снежные шапки ослепительно сверкали на солнце. На меня, жителя равнины, эти места производили неизгладимое впечатление.

Северные ворота города, открывали путь к «Ущелью льда», единственной дороги проходящей через Драконовы горы, связывая южную и центральную провинции. Со стен города вид на это ущелье вызывал трепет. Сумрачный, покрытый льдом узкий проход, где едва могли разъехаться встречные телеги. Но, несмотря на такие трудности через ущелье проходила самая оживленная торговая дорога во всем Аэроне. С юга на север везли сладости и фрукты, обратно оружие, кожу и меха.

Крепостные стены Тора были выше, стен Элидира, а стационарные катапульты, размещенные на площадках стен, должны были отбить у нападавших желание штурмовать город. Выражение «твердыня» — это о Торе.

— Остановимся в казармах городского гарнизона, — сказал капитан — я думаю, что поручение, которое нам предстоит, выполнить мы получим уже сегодня, а завтра на рассвете отправимся в Элидир.

— Это поручение нас ждет в дороге? — спросил я.

— Нет, — покачал головой капитан — оно нас ждет здесь. В подземной тюрьме Тора.

Мы переглянулись.

— Я так понимаю, что мы должны будем конвоировать преступника. Мятежника.

— А какая будет охрана? — спросил Эдгар.

— Мы и есть охрана, — просто ответил капитан — впрочем, скоро сами все узнаете. Мы приехали.

Узкая улочка недалеко от крепостной стены, грязная забегаловка, откуда было, слышно пьяное пение и огромное, мрачное здание с двумя часовыми у почерневшей от времени двери.

Место выглядело невесело. Мы спешились и, передав коней появившемуся, конюху, направились к входу. Часовые ответили нам приветствием и, толкнув скрипнувшую дверь, мы оказались в большом темном зале. Широкая лестница, освещенная несколькими факелами вела на второй этаж, а справа от нас, за столом на котором тускло, горел фонарь, сидел дежурный офицер. Узкие окна пропускали так мало света, что фонари и факелы коптили тут видно сутки напролет. Тяжелый запах дыма и сырости не добавляли мне настроения. Увидев нас, дежурный офицер поднялся, при этом отодвинувшийся стул проскрежетал по каменному полу, и эхо отразилось от мрачных стен городских казарм, словно мы находились в пещере.

— Здравствуйте капитан, — дежурный, улыбнувшись, пожал нашему командиру руку и посмотрел на нас — вижу вашим спутникам тут не очень уютно.

— Мрачновато у вас, — кивнул я.

— Это с непривычки, — согласился дежурный — зато это самое надежное место во время болезней и прочих мерзостей, кои здесь регулярно случаются из-за этих проклятых торговцев.

Мы с Эдгаром переглянулись.

— Мы переночуем сегодня у вас, а завтра утром я направлюсь к коменданту, — сказал наш капитан.

— Боюсь, что так не получится, — покачал головой офицер — комендант сегодня целый день спрашивает о тебе через каждые два часа.

— С чего бы это? — удивился капитан — мы вроде о точном сроке моего возвращения не договаривались.

— Тебе лучше спросить об этом у него самого. Мне он не докладывает.

В это время на лестнице послышались шаги. Гулкое эхо вновь заметалось в высоком и темном зале.

— У меня сейчас смена караулов, — ответил дежурный — отправь своих ребят наверх, пусть отдохнут, а сам отправляйся в комендатуру города. Тэйли велел передать, чтобы не медлили. Даже если ты вернешься ночью.

— Скверно — проворчал капитан — когда начинается такая суета — ничего хорошего не жди.

Сзади нас из полумрака вышли четверо солдат в синей форме караульных рот Тора.

— Ладно, — дежурный взял несколько листов со стола — давайте разбредайтесь, а у меня дела.

— Пожалуй, мы лучше посидим в соседней таверне, — осторожно проговорил я — там немного повеселее.

Дежурный захохотал.

— Это ты про «Крысиный хвост» что ли?! Слышишь Эл?

Здоровенный детина с нашивками лейтенанта из подошедшей четверки ухмыльнулся щербатым ртом.

— Если не хочешь чтобы в твоем брюхе завелись черви, держись от этого места подальше, — пробасил он.

— Даже так, — удивился я — а кто же там тогда так шумно гуляет?

— Всякое отребье с самого дна Тора, для которых и дохлая мышь неплохая закуска.

— Хорошее соседство для казарм королевской армии, — подал голос Расмус.

— Здесь армия не вмешивается в жизнь города, — поучительным тоном проговорил дежурный — если там нет нарушений, то остальное нас не касается. Это вам не Элидир.

Хлопнула входная дверь и в казарму стали заходить городские патрули, у которых наступало время отдыха.

— Эй, парень! — окликнул дежурный молодого солдата, вернувшегося с одним из патрулей — проводи наших гостей из гвардии наверх. Пусть отдохнут, как следует.

— Слушаюсь, господин капитан — кивнул тот, и почтительно отдав нам честь, жестом пригласил следовать за ним.

— А где наш капитан? — обернулся я.

— Ушел уже, — сказал Эдгар — тебе не все равно?

Я пожал плечами и направился вслед за нашим провожатым. Пройдя мимо шипящих факелов мы стали подниматься по широкой лестнице на второй этаж. Света тут было не больше чем в огромном холле внизу. Самый настоящий каменный мешок. Поднявшись на этаж, я увидел пост дежурной смены. Опознав во мне офицера гвардии, караульный лязгнул коваными сапогами, да так, что я вздрогнул. Обязательное эхо гулко покатилась по длинному тускло освещенному коридору, где свободные от смены солдаты сновали из двери в дверь по своим делам.

«Склеп какой-то» пробормотал я.

— Риттер!! — окликнули меня с лестницы — какого черта ты там делаешь?

— Осматриваюсь, — буркнул я стоявшему на ступеньках Расмусу.

— Нам выше.

— Словно на крепостную стену взбираешься, — проворчал я.

* * *

Был уже поздний вечер. Через окно проникал прохладный воздух, и было слышно, как горланят свои дикие песни завсегдатаи «Крысиного хвоста». Нам было тоже не плохо. Выпитый за все это время темный, густой торский эль заставил меня посмотреть на окружающую нас обстановку под другим углом. Казарма не казалось мне уже таким мрачным каменным мешком как раньше. Неспешный, тягучий разговор, темнота, заползшая с улицы, окружавшая слабо освещенные столы, за которыми сидели солдаты, подавали мне мысли о сладком сне.

— Собирайтесь! Через минуту жду вас внизу! — рявкающий голос капитана выдернул меня из приятной неги, словно меня обдали ледяной водой.

Стараясь собраться с мыслями, я обернулся и увидел лишь смутный силуэт нашего командира удаляющегося по коридору к выходу.

— Никакого покоя! — проворчал Расмус, застегивая ремень.

Эдгар и я, молча, поднялись и, попрощавшись с нашими новыми знакомыми, угрюмо направились вслед за капитаном. Внизу нас уже ждали запряженные кони и злой как черт капитан.

— Быстрее шевелите ногами!! Нас ждут у Северных ворот города!

Не желая злить капитана ещё больше, мы живо вскочили на лошадей и помчались по уснувшим улицам Тора, заставляя испуганно жаться к стенам домов припозднившихся прохожих.

На площади у ворот нас ждали с десяток солдат караульной роты во главе с лейтенантом.

— Прошу за мной, господа, — сказал он.

Через неприметную дверь в городской стене мы вошли в ярко освещенную комнату. Посередине располагалась железная клетка, которую охраняло трое солдат закованных в штурмовые доспехи. Двое мужчин, богато одетых, стояли возле открытого очага. Лица были напряжены. Оба старательно избегали смотреть на клетку. Глядя на них, я не заметил остановившегося Эдгара и уткнулся ему в спину. Мой товарищ уставился на клетку, широко отрытыми глазами. Проследив за его взглядом, я, наконец, рассмотрел стоявшего там пленника. Им оказалась женщина лет двадцати восьми, одетая в кожаную поношенную куртку и подчеркивающие её стройную фигуру такие же штаны. Признаться впервые видел подобным образом одетую женщину. Она была совершенно спокойна, но взгляд её больших, голубых глаз пронзал насквозь. Я даже почувствовал некое смущение. Густые, белые как снег волосы падали на плечи, резко контрастируя с оливковым цветом лица. Она была красива. Даже очень. Но было в ней что-то дикое, и необузданное. Ни капли слащавости и кукольного притворства, светских дам. Она вызывала скорее животную страсть. Лед и пламя. Так бы и бросился на нее. На миг мне показалось, что я отдам полжизни лишь бы овладеть ей!

— Вы уверены капитан, что ваши люди справятся с задачей? — голос одного из мужчин вернул меня к действительности.

— В своих людях я уверен, господин губернатор, — ответил капитан и недовольно покосился на нас — но вы обещали, что нас будет сопровождать один из магов ордена.

— К сожалению люди ордена и их солдаты не надежны, — вступил в разговор второй человек. — Здесь много сочувствующих Тэквору.

Ответ не обрадовал капитана.

— Какие шансы у нас добраться хотя бы до середины перевала, с такими вводными!? — голос его звучал резко — выделите хотя бы дюжину рыцарей из гвардейской армии генерала Ресида, что пьянствуют сейчас в городе и изнывают от безделья!

— У нас план получше, — возразил губернатор — усиленная охрана вряд ли остановит сторонников Тэквора, а вот если их обмануть, внушив, что Доротея все ещё в казематах Тора, то у нас есть немалые шансы доставить её в Элидир.

— Сейчас от стен города отходит торговый караван в Локлен, — снова заговорил молчавший до этого мужчина — С недавнего времени все торговцы идут в сопровождении вооруженной охраны, так что ваше там присутствие не вызовет ни у кого вопросов.

— Особенно клетка!! — язвительно заметил капитан.

— Клетки не будет, — тихо произнес губернатор — она поедет свободной.

Мы переглянулись. У меня по спине пробежал холодок от неприятного предчувствия. Я не знал, кто она и что из себя представляет, но такая нездоровая возня вокруг её персоны может означать только одно — она очень крепкий орешек. И весьма важная персона, если ей интересуются в Элидире. По мне, так лучше огромная охрана и маги, чем этот тайный поход. Эта ошибка, и боюсь расплачиваться за неё будем мы.

— А что помешает ей убежать, превратив нас в горящие головешки! — капитан выглядел потрясенным от такой новости.

— Я не столь жестока, как вы и ваши псы, капитан, — голос пленницы был приятным и спокойным — я лишь остановлю вам сердце, когда вы будете спать. Будет совсем не больно.

Мы все молчали. Лишь треск факелов нарушал наступившую тишину. Конвоировать вражеского мага не имея при этом собственную магическую защиту — это даже не безумие! Я боялся посмотреть в сторону пленницы и старательно разглядывал окружавшие нас стены.

— Она будет прикована к лошади, — губернатор прокашлялся — а лошадь не отойдет от одной из ваших более чем на вытянутую руку.

— Успокоили — буркнул капитан — не знал, что этого окажется достаточно. А какая лошадь?

— Серая, с белым пятном на шее. Наш кузнец сейчас ей занимается.

Я похолодел. Это была моя лошадь! Сначала Эдгар с Расмусом, а затем и остальные посмотрели на меня. Я невольно взглянул на нашу пленницу. Она улыбнулась мне. Улыбнулась так, что я на мгновение забыл, как дышать.

— Я не буду докучать тебе, — сказала она — но всегда поддержу дорожную беседу, чтобы путешествие не показалось тебе скучным!

Я отвернулся, еле ворочая шеей. Я её уже боялся! Подумать только! Ещё несколько минут назад я даже не знал о её существовании, а теперь эта женщина пугает меня до полусмерти, хотя ничего ещё не сделала!! И не только меня. Даже наш капитан явно чувствовал себя не в своей тарелке!

— Ладно — вздохнул он — если это все, то лучше нам не тянуть.

— Удачи вам, — кивнул губернатор — мы более не можем тут находится и я вынужден с вами распрощаться.

Губернатор и сопровождавший его человек поднялись по незаметной винтовой лестнице, и вскоре где-то грохнула железная дверь, лязгнув засовом.

— Ну что встали! — прикрикнул капитан, — Расмус, Эдгар готовьте лошадей! Риттер принимай пленную.

— Я!?

— А кто!? — рявкнул капитан — давай, привыкай. Вам вместе ехать не один день!

— А вы-то где все будете!? — промямлил я.

— Поговори мне ещё!

Я медленно подошел к клетке, стараясь не смотреть на неё, она же наоборот не спускала с меня насмешливого взгляда. Охранник открыл дверь клетки и вывел девушку наружу.

— Вот этой цепью пристегнете её к седлу, господин лейтенант, — проговорил он, протягивая мне один конец стальной змеи. Второй конец туго опоясывал Доротею вокруг пояса и рук.

— Шевелись, — прохрипел я, чуть тронув её за плечо.

— Не бойся меня, офицер, — хмыкнула она — от прикосновений ко мне мужчины получали только удовольствие. Когда я этого хотела.

Бешенство! Вот что внезапно охватило меня. Я настолько перепугался, что ярость оказалась естественной защитной реакцией моего организма. Я с силой ударил её по лицу. Стальная пластина на кожаной перчатке оставила кровоточащую царапину на щеке пленницы. Не ожидая такого, Доротея повалилась на каменный пол. Цепь, которую я крепко сжимал в руке, больно сдавила тело девушки. Застонав, она попыталась встать на колени, чтобы ослабить натяжение стального жгута.

— Встать!! — крикнул я, пнув её коленом в спину. Страх и злость, бушевавшая во мне, на мгновение ослепила меня — попробуй ещё рот раскрыть, отрежу ухо!

Ошеломленная, она с трудом поднялась на ноги. Брезгливость и надменность улетучились.

— Псих! Все вы психи и выродки! — проговорила она. — И твои родные…..

Я выхватил кинжал и шагнул к тут же шарахнувшейся в сторону Доротеи.

— Не шути со мной тварь!! — прошипел я, натягивая цепь, притягивая девушку к себе.

— Господин лейтенант…. - растерявшийся охранник попытался мне, что-то сказать, но я даже не повернулся в его сторону.

На моем лице играла невесть откуда выползшая улыбка ублюдка. Страх выворачивал наружу самые темные качества мои личности.

— Риттер!! — резкий окрик капитана мгновенно привел меня в чувство — нам бы надо её до Элидира довезти! А ты я вижу, не держишь себя в руках!

Он подошел вплотную к нам.

— Глаз да глаз за вами нужен, ребята, — капитан говорил тоном папаши, застукавшего своего малолетнего сына за разделыванием на части пойманной лягушки.

— Простите, господин капитан, — голова раскалывалась от боли, и холодный пот заливал мне глаза — я уже в порядке.

— Ты слишком часто пускаешь его в ход, — капитан покачал головой — я не могу быть все время рядом! — озабоченно проговорил капитан.

Я тряхнул головой и осмотрелся по сторонам. Это он мне говорит? Караульный немного отошел от меня, стараясь не смотреть в мою сторону, а Доротея что-то снова прошептала про себя.

— Капрал! — капитан обратился к охраннику — приклепай эту барышню, к седлу сможешь?

— Конечно, господин капитан!

— Действуй.

Когда охранник вывел Доротею из комнаты, капитан пристально посмотрел на меня.

— Сорвался?

— Да.

— Бывает. Нам хорошо досталось за последние дни.

— Вот уж точно, досталось! Капитан, я боюсь эту ведьму! Вы видели её глаза?

— А ты свою рожу видел, когда размахивал кинжалом!?

— Нет.

— Так вот, парень, — мне стало страшно.

— Ну конечно — я недоверчиво посмотрел на него.

— Точно. Ты выглядел жутко, — капитан улыбнулся — точно свихнувшийся мясник!!

— Очень смешно.

— И Доротея испугалась!

— Интересно чего?

— Она будет тебя боятся, Риттер! — капитан жестко усмехнулся — Маги не властны над душевнобольными людьми! А она поверила, что ты ненормальный!

— Хорошо бы, — услышанное не успокоило меня.

— Забавно, но, — капитан уперся в меня взглядом — для нас ты должен быть всегда в своем уме.

— Понял.

— Вот и отлично, — капитан направился к выходу.

— Странно все это, — не удержался я.

— Что странно? — капитан обернулся.

— Такую важную птицу, колдунью, сопровождают в Элидир всего только четверо солдат. Ни клетки, ни мага среди конвойных. Так не бывает! Даже я это понимаю.

— Признаться, это действительно странно, — кивнул после некоторой паузы капитан — но у меня приказ, что мы должны поступить под командование губернатора Ошу, и выполнить его поручение. А значит, мы его выполним!

— Если сможем — тихо проворчал я.

* * *

Лорд Ошу, губернатор южной провинции Аэрона и один из самых преданных людей императора, сидел в своем кабинете уставившись невидящем взглядом на потрескивающий огонь в почерневшем от копоти камине. Тяжелая ставня гулко билась о стену под порывами сырого ветра, предвещавшего ночную грозу. Побелевшие от напряжения пальцы сжимали пустой медный кубок, в который Ошу так и не налил вина. В его голове пульсировала только одна мысль, выжигая все остальное. «Только что я предал своего императора!». Мысль эта была невыносима для губернатора. Он бы встал и закричал со всей мочи от отчаяния, нахлынувшего на него, но боялся разбудить спящих в соседней комнате детей.

Грета и Александр. После смерти его жены, эти два маленьких человечка значили для него гораздо больше империи и его правителя. Среди того клубка змей, в котором он вынужден был находиться, среди предательства и ненависти, лжи и лицемерия, где тебе улыбаются и клянутся в верности покуда ты наделен властью и силой, но готовые воткнуть тебе в спину нож, как только ты потеряешь влияние, его дети стали для него всем. Солнце вставало и заходило для него только с Гретой и Александром.

— Вижу, вы все сделали, так как мы и договаривались, — тихий, вкрадчивый голос, словно гадюка вполз в сознание губернатора.

Вздрогнув, он уронил кубок и поднялся. Перед ним стоял высокий, худой человек, одетый в роскошный шерстяной камзол, прошитый серебряной нитью. На груди тускло поблескивал медальон с изображением сокола.

— Как вы сюда вошли!? — пробормотал Ошу.

— Появилась возможность, и я ей воспользовался, — с улыбкой ответил тот, и, не дожидаясь приглашения, сел возле камина.

Ошу растерянно стоял возле стола.

— Надеюсь, теперь мой долг уплачен? — хмуро спросил губернатор.

— Сполна, — удовлетворенно кивнул человек.

Чуть помолчав, он повернулся к губернатору.

— Не будьте столь мрачны, — тон пришедшего стал более благожелателен — вы провернули очень удачную сделку, губернатор.

— Я предал империю!!

— В первую очередь вы спасли своих детей и себя самого от кровной мести! — глаза человека сверкнули — мало, кому я прощал подобное.

Ошу молчал, стараясь не смотреть в сторону своего гостя.

— Зачем вам понадобилась эта ведьма?

— Чем меньше вы будете знать, тем больше у вас шансов не оставить своих детей сиротами.

— Просто вы никогда не лезли в политику, а эта девчонка, дочь Тэквора….

— Я знаю, чья она дочь, — отрезал человек — и мне она нужна на свободе.

— Но она ещё далеко не свободна, — возразил Ошу.

— Вы имеете в виду этих гвардейцев, что будут её эскортировать!? — в его голосе послышалась издевка — с ними будет покончено. Они мои личные враги!

— Это опытные и свирепые солдаты…

— Довольно, — человек поднял руку — думаю, завтра или послезавтра они пойдут на корм для горных котов. Вы ведь даже не представляете что это за женщина!

— Мой помощник что-то подозревает, да и капитан гвардейцев был слишком насторожен.

— Про вашего помощника не переживайте, это наш человек, а про капитана я уже сказал.

Человек встал, и налив себе полный кубок вина осушил его одним залпом.

— Что ж, мне, пожалуй, пора, вот только ещё одно, — наморщил лоб человек.

— Что? — губернатор похолодел.

— Да не пугайтесь вы так, — улыбнулся гость — мы с вами квиты, это так. Живите в свое удовольствие, воспитывайте ваших милых крошек, устраивайте приемы и все такое прочее. Но теперь, — голос его стал стальным — никогда не лезьте в политику. Вы будете делать так, как скажут вам ваши помощники. Чуть в сторону от их советов и ваша семья мертва!

— Мое окружение — это ваши люди?

— Делайте так, как я вам сказал, и все у вас будет хорошо. Если вы будете вести себя правильно, мы с вами больше никогда не увидимся при подобных обстоятельствах — человек не обратил внимания на вопрос губернатора и, развернувшись неспешно вышел в коридор.

Немного постояв, Ошу подошел к стене возле камина и, повернув невидимый из комнаты рычаг, открыл небольшую нишу. Из неё вышел командир городской стражи Тора, капитан Нардели.

— Вы все слышали капитан? — губернатор сел в кресло и устало посмотрел на своего офицера.

— Да, господин.

— И что скажешь?

— Затевается что-то слишком темное, если сам лорд Дарага заявился к вам. Забавно, что брат королевы играет на противоположной стороне!

— Ты меня не понял, капитан, — прервал его Ошу — что скажешь о моем предательстве!!

Капитан замолчал и пристально посмотрел на губернатора.

— У меня тоже есть дети, — медленно начал он — и я пойду на все, чтоб защитить их в случае, если им будет что-то угрожать.

Губернатор покачал головой, глядя в открытое окно.

— К тому же мы можем принести пользу империи, если будем действовать.

— Ты слышал, что он сказал? — губернатор повернулся лицом к капитану — малейшее подозрение и моим детям конец!!

— Будем действовать крайне осторожно. Для начала мы проверим всех ваших слуг в доме. Выявим шептунов Дараги. Затем можно будет действовать дальше. А сегодня на рассвете я отправлю человека в Эфинан к генерал-лорду Ресиду.

— Вы спятили!? Его схватят, едва он отъедет от стен города!

— Это обычный вестовой. Мы каждую неделю посылаем его в штаб армии Ресида с докладами о продовольствие и прочей ерунде, только теперь он ещё скажет там слово «орех».

— Что ещё за «орех»?

— Это условное слово, говорящее о степени крайней опасности. Уверяю вас, генерал примет меры. А вам не стоит полагаться на обещания Дараги. Вот увидите, что и дальше он будет требовать от вас определенных действий, грозя при этом вашей семье.

— Странно, что герцог не продумал этого, — подозрительно произнес Ошу.

— Что этого?

— Что я могу донести на него Ресиду. Ведь он открылся передо мной! И даже его сестра не поможет ему! Значит, у него есть какие то возможности, о которых я не знаю. И я не смогу вывести его на чистую воду!

— Вы это сможете сделать потому, что у вас есть я и мои люди, — сказал капитан.

— Что вы хотите этим сказать?

— Герцог же думает, что я его человек, господин.

Губернатор ошарашено смотрел на капитана.

— Он вас купил?!

— Уже два месяца как я получаю от него кошельки, — как ни в чем не бывало, ответил капитан.

— И что вы делаете с ними?

— Трачу. Оставаясь при этом верным империи и вам, господин.

— Однако, капитан, — губернатор расстегнул ворот и сделал два больших глотка прямо из бутылки.

Затем он посмотрел на капитана. Тот не отвел взгляда и спокойно смотрел на Ошу.

— Какие будут приказания, милорд?

Губернатор встал, и долго ходил по комнате, теребя усы. Лоб покрылся испариной, а глаза покраснели. Наконец он посмотрел на капитана.

— Действуйте!

— Слушаюсь, господин, — с явным облегчением ответил капитан и спустя минуту он скрылся в потайном проходе.

 

Глава 9. Лиас

Бывший командир южной армии Аэрона, а ныне беглый мятежник — генерал Лиас сидел у своего шатра и смотрел, как далеко над Сахарным перевалом собираются тучи. Огромный, оранжевый диск солнца был уже готов скрыться за линией горизонта, предвещая скорый приход ночи.

— Там опять дождь, а у нас ни капли — ответил Колвин, один из его старших офицеров.

— По мне лучше снег — мрачно вздохнул Лиас — В городе, где я родился, сугробы зимой бывали по пояс.

— Ничего, это поправимо — улыбнулся Колвин — через час здесь станет холодно как у вас на родине.

— Я не про холод, Колвин — Лиас покачал головой — а про снег.

Костер медленно разгорался, пожирая сухие ветки кустарников, во множестве растущих на этой скудной земле. Горький запах дыма и потрескивание пляшущего пламени, немного расслабило Лиаса, и он, откинувшись на сваленные позади него седла, прикрыл глаза.

— Надеюсь, правитель Мугард действительно заинтересован в нас — проворчал Колвин слизывая каплю крови с проколотого шипом кустарником пальца.

— Нам остается лишь надеяться — кивнул Лиас — у нас нет другого выбора. И если нам предложат резать крестьян, в деревнях лишь за то, что они недодали мешок кукурузы…..

— Наши люди не станут этого делать! — Колвин посмотрел на своего командира — Мы не уподобимся наемным ублюдкам лорда Дараги.

— Довольно, Колвин — Лиас поморщился — я не настроен сейчас на подобные разговоры. Дождемся Мугарда, а там видно будет.

Колвин тяжело вздохнул, встал и слегка потянувшись, осмотрел лагерь. Несмотря на ту трепку, которые они получили от имперской армии, люди все ещё сохраняли дисциплину и порядок, характерную для регулярной армии. Годных палаток и шатров было всего с десяток, но они обустроили в них места для больных, раненных и того скудного провианта, что у них ещё оставался. Лагерь был четко разбит по подразделениям. Оружие и амуниция сложена в полном соответствии порядкам и правилам имперских регулярных войск. Весь лагерь был окружен насыпным валом. И хоть песок не мог заменить земляной вал, но создать дополнительные трудности нападавшим был вполне способен.

Почти стемнело, когда к палатке Лиаса прибежал один из дозорных.

— Господин генерал, к нам приближается конный отряд. Видны факелы, но численность определить трудно. Очень темно.

Лиас, посмотрел на солдата.

— Надеюсь это Мугард. Но на всякий случай будьте готовы к любому повороту событий.

— Слушаюсь, господин генерал — солдат быстро побежал к валу.

Лиаса немного резало слух такое обращение. «Какой я к чертям генерал!». Он рассеяно оглянулся по сторонам, затем встал, застегивая на ходу куртку.

— Сафро!

Один из офицеров подбежал к генералу.

— Позови Колвина! Куда он делся? Только что был тут!

— Да, господин генерал.

«Проклятье! Надо запретить им так обращаться ко мне».

Тем временем кавалькада, приблизившись к лагерю, сбавила ход и остановилась. Вперед выдвинулся один из них. Вблизи было видно, что лицо подъехавшего скрыто за черной тканью. Сняв её и подняв выше потрескивающий факел всадник громко прокричал:

— Мугард старший, правитель Хамида! Поднимите копья и пропустите идущих с миром!

Последовала ответная команда, и солдаты вытянулись в приветственной стойке. Четверо всадников отделились от остальных и проскакали мимо дозорных, направляясь к центру лагеря, где их уже ждали Лиас в окружении своих людей. Всадники остановились в нескольких шагах от стоящих офицеров. Спешившись, они открыли лица, как перед этим сделал их глашатай. Невысокий человек, гладко выбритый с чуть курносым носом и полными губами, приветливо улыбнулся и протянул руку Лиасу.

— Вот мы с вами и встретились, генерал.

Лиас пожал протянутую руку, отметив про себя крепкое рукопожатие Мугарда.

— Я очень рад, что наша встреча состоялась. Признаться я уже стал беспокоится…

— Да- да генерал — Мугард прервал его, подняв руку — я знаю, что вышла задержка, но на то были свои причины.

— Прошу вас — Лиас понимающе кивнул и, открыв полог шатра, пригласил гостей внутрь.

Мугард и его люди вошли в шатер, следом за ними последовали Лиас в сопровождении Колвина и Сафро.

— К сожалению, я не могу предложить вам ничего кроме жалких остатков вина, но знаю, что вам не позволяет спиртного ваши традиции или…. - начал Лиас.

— Это называется верой — улыбнулся Мугард.

— Да, конечно, простите мое невежество.

— Ничего страшного — кивнул правитель Хамида — к тому же мы вовсе не отказываемся от хорошего вина.

— Вот как!? Это меняет дело! — Лиас улыбнулся — Колвин, будьте добры — генерал протянул своему капитану бутылку вина — Последние запасы, оставшиеся от нашего короткого пребывания в Суме.

Дождавшись, когда ему поднесли наполненный кубок, Мугард сделал глоток. Оценивающе покачал головой и вновь отпил несколько небольших глотков. Его спутники также пригубили свои кубки.

— Пожалуй, теперь можно перейти к обсуждению наших проблем — Мугард поставил бокал на стол и посмотрел на Лиаса.

— Вы хотели сделать мне предложение, которое может спасти нас обоих. Мне правильно передали смысл слов вашего величиства? — осторожно начал генерал.

— Именно так — Мугард выдержал паузу — Дело в том, что полгода назад умер наш отец. Наверное, вы слышали об этом.

— Совру, если скажу, что знал об этом.

Мугард понимающе кивнул, грустно улыбнувшись.

— С этого времени власть перешла ко мне, по праву старшего сына.

— У вас есть брат?

— Да — нервный кивок — Моего брата зовут Суен. Он младше меня на четыре года.

Лиас многозначительно посмотрел на своих офицеров. Мугарт перехватив взгляд генерала, кисло улыбнулся.

— Вижу, что вы уже поняли корень моих проблем.

— Признаться это самое печальное, из того, что может быть — осторожно проговорил Лиас — если у вас проблемы с братом — это плохо. Но если вам для решения этих проблем необходима профессиональная армия — значит, дело идёт к гражданской войне. Хуже этого ничего не может быть. Я знаю. Мы только что еле унесли ноги от такой войны. При этом назвать наш опыт положительным я не решился бы.

Мугарт тяжело вздохнул и посмотрел на Лиаса.

— Ситуация ещё трагичнее. Хуже гражданской войны может быть гражданская война из-за веры. Религия в этой стране основа всего. Она заменяет собой закон, обычаи, культуру. И здесь наши взгляды с братом не совпадают.

— А можно узнать, в чем суть ваших разногласий с братом?

— Наш отец был очень суровым и верующим человеком. Он держал свой народ вот так — Мугарт сжал ладонь в кулак с такой силой, что побелели костяшки его пальцев — За проступки, которые у вас лишь вызвали бы неодобрения общества, у нас приводили нарушителя на плаху. Если ты выражаешь непочтение к богам в том или ином виде — тебя тоже ждала смерть. Я мог бы ещё долго рассказывать вам о тех жестоких законах, по которым мы живем, но это не так уж интересно. Особенно вам.

— Верно — кивнул Лиас — но вы так и не ответили на мой вопрос. В чем вы не поладили?

Правитель вздохнул и, допив вино, посмотрел на Лиаса.

— Я не поладил со многими священнослужителями. Им пришлись не по вкусу мои начинания. Они чувствуют, что теряют власть над людьми. Но я с детства ненавидел этих лгунов! Они крутят людьми как хотят! Заставляя их страдать во имя, каких-то священных писаний, которых большинство из нашего духовенства и в глаза не видели. Мой же брат напротив очень верующий человек. Весь в отца. Он убежден до фанатизма, что мы должны строить свою жизнь согласно этим писаниям.

Лиас недоверчиво взглянул на сидевшего напротив него человека.

— А зачем вам это нужно? — спросил он — почему бы не править спокойно, так как это было веками? Зачем вы обострили отношения с вашими священниками? Простите мне мою дерзость, но я ещё не встречал правителей готовых на самопожертвование ради народа. Хотя под словом «народ» можно подразумевать кого угодно.

Мугарт покачал головой.

— Я не собираюсь строить из себя защитника обездоленных. Все гораздо прозаичнее. Живя по этим законам, наше государство хиреет. При моем отце было запрещено торговать с другими странами, запрещена магия и многие полезные ремесла, дающие работу многим людям. Мы все больше отстаем от других стран, и если так пойдет дальше наше королевство просто перестанет существовать. Смею вам напомнить, что когда-то земли вплоть до Тора принадлежали Хамиду! Но потом пришли вы, северяне, и выгнали нас в пустыню, забрав себе эту богатейшую провинцию. И те из нас кто остался на своей земле сейчас явно не жалеют об этом.

— А ваш брат этого не понимает?

— Нет! Я пытался найти общий язык с ними, но это невозможно! Нельзя что-то разъяснить фанатикам! — Мугарт облизнул пересохшие губы и посмотрел на Лиаса.

— Мы сильно разругались с братом. Он назвал меня безбожником и обещал предать огню меня, моих детей и тех, кто поддержал меня. Уже на следующий день он во главе нескольких десятков солдат попытался арестовать меня! Но верные мне люди смогли защитить мою семью, ранив при этом брата! В тот же день по всему городу начали вспыхивать столкновения между теми, кто поддержал моего брата и теми, кто остался верен мне.

— Думаю, ваших сторонников было меньше — предположил Лиас.

— Значительно — согласился Мугарт — но на моей стороне оказались городские гарнизоны и нам удалось выбить взбунтовавшиеся отряды из столицы. Мой брат, большинство совета священников и конные эскадроны регулярной армии, перешедшие на его сторону, контролируют второй по величине город Тиби. Он расположен западнее столицы. Примерно полдня пути. В самом Тарвине неспокойно. По городу ходят провокаторы и призывают поддержать моего брата в борьбе с бесами.

— И давно все это произошло? — спросил Лиас.

— Месяц назад.

— И за это время было тихо??

— Несколько стычек, южнее Тарвина. Постоянные вспышки недовольства в столице и более мелких городах. У нас еле хватает сил держать города, но по нашим данным в Тиби сейчас собирается войско. Многие из прибрежных деревень встали на сторону моего брата.

— А вы можете назвать хотя бы приблизительно, состав и численность этого войска? — Лиас был не в восторге от услышанного.

Впервые заговорил офицер, сопровождавший Мугарта.

— У нас есть точные сведения о трех тысячах всадниках, из числа тех, что предали нас и две — три сотни пеших воинов из Тиби. Они тоже встали на сторону наших врагов. Туда будут ещё стекаться люди и солдаты из других районов. Тысяч пять они наберут. У нас наберется две тысячи солдат из городского гарнизона и около сотни всадников. К нам тоже идут люди, но намного меньше.

— У вас совсем небольшая армия — Лиас был удивлен, особенно в свете того, как часто ему приходилось пугать жителей Сума и его окрестностей набегами «грозной» конницы Хамида.

— Регулярная армия небольшая — согласился Мугарт — но в случае надобности каждый взрослый мужчина встанет на защиту страны!

Лиас кивнул, стараясь правильно воспринять полученную информацию. Хотя корчить из себя сомневающегося было глупо. Он со своими людьми на краю пропасти, и Мугарт это понимает.

— Теперь вы все знаете — после некоторого молчания произнес Мугарт — и я делаю вам предложение. Поддержите меня своими солдатами, и в случае если нам удастся победить, я сделаю ваших людей моими гвардейцами, а вас моим военным советником!

— Вы хотите сказать, что вы сделаете нас частью своей армии?!

— Именно так — кивнул Мугарт — Вы и ваши офицеры получат соответствующий статус. Вы будете не просто наемниками, а новой регулярной армией королевства!

— Вы дадите нам время на размышление?

— К сожалению этого я сделать не могу. У нас, его просто нет. Решайте сейчас. Если да, то тогда вы свертываете лагерь, и мы выступаем к столице. Если нет, то тогда мы оставим вам ту провизию, что доставили сейчас, но больше на нашу помощь не рассчитывайте. Мы не сможем вас прогнать, но и помогать не будем. Просто не сможем.

Лиас посмотрел на Колвина, и Сафро.

— Единственное что нас ждет за Сахарным перевалом — это смерть. Нас казнят уже в Суме, хотя меня могут доволочить и до Тора. — Лиас не стал изображать раздумье.

— Похоже, что мы принимаем ваше предложение.

Мугарт встал. За ними поднялись все находившиеся в шатре.

Правитель Хамида протянул руку.

— Вы не пожалеете о том, что согласились служить мне — произнес он крепко пожимая руку Лиасу.

— С нашей стороны даю слово, что вы можете рассчитывать на наши знания и умения — заверил Лиас — С рассветом мы выступаем!

 

Глава 10 Конец иллюзиям

Темные воды, лениво бившие о борт галеона и бездонное ночное небо, усыпанное серебряными бусами звезд, создавали картину умиротворения и покоя. Ветра почти не было. Лишь изредка с востока набегал тихий шелест, заставляя паруса судна слабо трепетать.

На залитой лунным светом палубе невидимой тенью стоял капитан Ило. Склонившись над бортом и глядя на искрящиеся в темноте «барашки» морских волн он старался собраться с мыслями и уже в третий раз определиться с тем, какие слова он должен сказать правителям Даркмора, рассказывая о постигшей их армию катастрофе. Портал связи должен был быть готов час назад, но те, кто открывал его, никак не могли связать заклинания в нужный узор. Ило не пытался давить на них. Разгром армии, тяжёлое ранение её командира лорда Наротара вкупе со смертью его сына — это слишком тяжелое испытание для тех немногих, кто выжил.

Тот, кто видел, как погиб сын лорда, не могли вспоминать это без содрогания. На глазах Наротара один из северян перерезал горло его сыну, взяв перед этим его в заложники. И после всех выполненных условий, подло, со звериной жестокостью, этот человек полосонул кинжалом безоружного человека, обещав минуту назад его отпустить! Те, кто были рядом, рассказывали, что этот мерзавец хохотал при этом, словно безумец. Что это за армия, где служат подобные типы? Ило ожидал, что этот поход будет, потяжелей скоротечных схваток с южными племенами, но он и представить себе не мог, насколько жесток, беспощаден и коварен, может быть враг. Может они хуже владели оружием, но компенсировали это бесстрашием, свирепостью и численностью.

Делать выводы пока рано. Надо остыть и все переосмыслить. Сейчас ясно одно — о неожиданном ударе теперь можно забыть. Враг сделает выводы, и теперь будет настороже, зная, что их землями интересуются не только мятежники.

— Господин капитан.

Ило медленно повернул голову. Один из солдат стоял у него за спиной.

— В чем дело?

— Господин Игтон велел передать вам, что портал будет готов через несколько минут.

— Хорошо — Ило почувствовал, как по его телу пробежал холодок — скажите, что я сейчас спущусь.

Он оторвал руки от борта и медленно двинулся в сторону кормы. Подойдя к низкой двери, он толкнул её и, оказавшись на узкой скрипучей лестнице, спустился в трюм. Пройдя ещё одну узкую дверь, он шагнул в одно из трюмных отсеков, где слабо пахло тухлой водой и рыбой. По стенам громоздились ящики, и бочонки, а пол был обильно посыпан потемневшими опилками. В левом углу в воздухе покачивалось окно портала. Взглянув на него, Ило почувствовал себя нехорошо. Это был не просто портал, это был портал перехода. Вот почему эти «крысы» возились так долго! Надо полагать, что визуальный контакт произошел между магами вчера, когда Ило весь день просидел у себя в каюте, а сегодняшнее мероприятие — это уже последствия доклада. Капитан бросил хмурый взгляд на стоявших возле портала магов.

— Видимо, мне ничего говорить не придется?!

— Нет — кивнул один из них — вас пригласили для встречи господина Милодина.

«Вот как! Сам глава тайной службы решился на портирование! Учитывая, что переход придется совершать на движущийся, хоть и медленно, корабль риск довольно большой. Значит, в столице захват этих земель является приоритетом». На памяти Ило, этот необычайно толстый человек никогда не покидал стен своего городского замка. Лишь изредка являясь на доклад к членам совета.

Послышалось тихое потрескивание, и зеркало портала подернулась мелкой рябью. Спустя некоторое время на поверхности портала стала прорисовываться фигура человека. Ило бросил взгляд на напряженные лица магов стабилизирующих узор портала.

«Тяжело им это дается. Может мне кашлянуть? Глядишь, и встречать будет некого. Можно будет спокойно провести вечер и распить бутылку вина в ожидании нового высокозадого посланца».

Наконец силуэт приобрел ясные очертания, и гость шагнул на палубу галеона. Ило с удивлением смотрел на магов. Стоящий перед ним человек никак не мог быть лордом Милодином. Он хорошо знал стоявшего перед ним невысокого крепкого мужчину с зачесанными назад густыми рыжими волосами.

— Полковник Ласмер? — растерянно произнес Ило — мне сказали, что….

Он перевел взгляд на магов и не увидел в их взглядах и грамма удивления.

— Надеюсь, что вам не надо объяснять очевидное, капитан? — произнес гость.

— Нет, господин «Милодин» — вот, так не хочешь, а узнаешь тайны, за которые потом тебя же и прирежут.

— Так называть меня не стоит — возразил мужчина — пусть даже в узком кругу Милодином остается тот тучного вида немолодой уже человек.

Легкая тень улыбки появилось на высохшем, смуглом лице полковника.

— Как прикажете — ответил Ило, слегка поклонившись.

— Я так понимаю, что до выздоровления лорда Наротар вы старший офицер над теми людьми, которые спаслись после поражения под Сумом?

«Это не поражение. Это разгром».

— Да, господин.

— Как он себя чувствует?

— Он не приходил в сознание, но болт удалось вытащить, не задев жизненно важных органов, и раны чистые. Его жизни ничего не угрожает. Остается только ждать.

— Хорошая новость — проговорил Ласмер.

Однако в голосе полковника Ило почувствовал разочарование. «Не похоже, что тебя это обрадовало» подумал капитан.

Ласмур все же попытался изобразить на своем лице облегчение.

— Судьба военных людей такова, что годы успешной и блестящей службы перечеркиваются всего одной ошибкой.

«Уж если и была ошибка, то никак не Наротара, а твоя» подумал про себя Ило. «На чьи сведения мы опирались?! Кто сообщал, что эти земли охвачены смутой, и мы легко справимся с деморализованными войсками!?». Видимо, ход мыслей капитана отразился на его лице, и полковник, внимательно смотревший на него, не мог этого не заметить.

— У вас, видимо, есть свое мнение на этот счет, капитан.

— Это вопросы высокой политики, и не мне решать или делать какие бы то не было выводы.

Ласмер жестко улыбнулся. Всем своим видом показывая, что он уже нанюхался трюмной воды, и теперь желает покинуть это темное, неуютное место.

— Позвольте мне проводить вас на жилую палубу. Там вы можете выбрать себе каюту — Ило открыл дверь и жестом пригласил полковника пройти к лестнице ведущей наверх.

Проходя следом за Ласмером, капитан оглянулся. Трое магов так и продолжали стоять возле тускневшего зеркала портала, словно статуи. «Проклятые призраки!» — Ило с силой закрыл за собой дверь.

Глава тайной службы Даркмора разместился в каюте расположенной почти у самого носа корабля. Тесная, маленькая комната до этого принадлежала одному из офицеров. Теперь он вынужден был переселиться на нижнюю палубу, где размещались матросы и солдаты. Ило немало удивленный такой скромностью, тем не менее, был счастлив, что полковник будет во время плавания жить на почтительном расстоянии от его пристанища. А сколько продлиться оно, и какие теперь у них задачи он должен был узнать на следующий день, когда полковник пообещал рассказать ему о дальнейших планах. Капитану это не понравилось. Понятно, что о возвращении домой, и речи быть не могло, иначе на кой дьявол Ласмеру было тут появляться. С другой стороны, у них только полторы тысячи солдат. Весь боевой опыт, которых заключался в получении пинка от северян. В конце концов, Ило надоело ломать себе голову над тем, что будет. «Пусть мне все расскажут и покажут. А там черт с ним»!

Утро было необычайно жарким. Ветер заметно усилился и дул с востока, заставляя паруса надуваться, и придавая огромному судну хороший ход. Палуба плавно покачивалась, и Ило, не привыкший к качке осторожно ступал по ней, направляясь в сторону капитанского мостика. Когда он, наконец, вскарабкался по лестнице и остановился напротив полковника, вид у него был неважный. Тошнота и головокружение изматывали Ило. С силой, вцепившись в поручни, он посмотрел на Ласмера. Тот стоял, как ни в чем не бывало, внимательно разглядывая что-то на горизонте.

— Ну вот, наконец, и вы капитан — в голосе полковника слышалась легкая насмешка — вы неважно выглядите. Первый раз в открытом море?

— Да — капитан постарался взять себя в руки.

— Ничего, путешествие будет недолгим.

— Недолгим? — удивился Ило — но куда мы идем?

— Мы идем оказывать помощь — пафос с которой это было произнесено разозлила капитана.

— Мы? Помощь? — лицо Ило исказила кривая ухмылка — Видимо вы недостаточно внимательно смотрели на наших солдат господин полковник.

Ласмер перевел удивленный взгляд на Ило.

— Не забывайтесь, капитан! Я не потерплю такого тона от людей подобных вам!

— Просто господин полковник я несколько не в себе — вчерашний алкоголь добавил храбрости капитану — Меня, знаете ли, сильно расстроило, что за один день мы потеряли почти всю армию! Я чертовски зол от того, что нас бросили в пекло, даже не позаботившись проверить данные разведки, которым оказалась грош цена! Мы чуть не потеряли одного из лучших полководцев, не добившись ровном счетом ничего! Тут пребываете вы, и мы тут же несемся кому-то помогать!

Матросы испуганно поглядывали на орущего капитана, а полковник тем временем спокойно стоял и слушал.

— Я спишу это на шок, капитан — тихо проговорил он — но только один раз. Чтобы вам стало легче, могу лишь сообщить, что ваши жертвы были не напрасными. Мы почерпнули очень много полезной информации из того, что случилось в Суме. И теперь, когда будет готовиться основной удар, мы вернемся в Аэрон во всеоружии.

— Основной удар — словно эхо повторил Ило — тогда кем же были мы? Расходным материалом?

— Вам известен термин «разведка боем»?

— Конечно — Ило даже на миг забыл о морской болезни — только при таких операциях не дают задания штурмовать города.

— Довольно, капитан. Ваша армия выполнила основную функцию и теперь в ваших же интересах проявлять больше сдержанности, а не закатывать истерики на глазах у своих людей. Меньше мелите языком, а не то ваша участь будем не лучше участи лорда Наротара!

Ило словно обдали холодной водой. Он стоял и смотрел на полковника не веря своим ушам. Вот она, основная задача этой авантюры. Убить, или на худой конец убрать из страны набравшего вес в политическом мире Даркмора лорда Наротара. Его взгляды на внутреннее устройство страны очень многим приходились не по нраву. Зажравшиеся правители всех уровней видели в популярном в армейской среде Наротаре угрозу своей устроенной жизни. Убрать, его открыто, они не решались, поэтому Наротар был отправлен на крайние южные рубежи, где уже не один год шла вражда с местными аборигенами. К великому неудовольствию правителей лорд добился там победы, ещё более укрепив свою репутацию в народе и армии. Может тогда и родился этот план — втравить его в авантюру с Аэроном. Но видно, что теперь в умах правителей появились реальные планы на эти богатые земли. Иначе, этот паук Ласдур не появился бы здесь.

— Вы все обдумали, капитан? — резкий голос полковника вывел Ило из оцепенения.

— Да, господин полковник — качнул головой Ило испытывая приступ страха от того, что возможно ему открылась истинная картина произошедшего. Он медленно подошел к полковнику и, стараясь не глядеть тому в глаза тихо произнес.

— Я прошу прощения за своё недостойное поведение, господин полковник. Я слишком тяжело переживаю из-за происшедшего и…..

— Хорошо — Ласмер повелительно качнул головой — мне понятно ваше душевное состояние, и поэтому я забуду вашу дерзость. Ступайте к себе, и как следует, выспитесь! Сегодня вечером вы мне понадобитесь.

— Слушаюсь, господин полковник — Ило повернулся к лестнице, но затем, обернувшись, спросил.

— Могу я узнать, куда мы направляемся?

— Конечно — кивнул Ласмер — мы идем в Хамид.

Он посмотрел на капитана.

— Я удовлетворил ваше любопытство?

— Да. Спасибо господин полковник.

Теперь Ило знал, где будет создан плацдарм для удара по Аэрону. Чем это обернется Хамиду не мог знать никто, даже сам полковник Ласмер.

Каюта полковника была погружена в полумрак. Тени причудливо плясали по стенам от колыхавшегося пламени единственной свечи. По спине Ило катиться пот. Вдоль позвоночника у него настоящий ручей выходящей из организма влаги. Ласдур сидел словно каменное изваяние. Единственное, что выдавало в нем живого человека — это медленные движения пальцев рук. Они плели портал связи с Элидиром. Вернее сказать Ило только поддерживал силы полковника, но и это давалось капитану титаническими усилиями. Длилось это уже больше часа, и в воздухе начал высвечиваться контур будущего портала.

Вдруг Ласдур вздрогнул и отдернул руку, словно дотронулся до раскаленного куска железа. На Ило обрушился поток жара, и вспышка головной боли ослепила его, заставив застонать.

— Держаться, капитан! Похоже, что у интересующего нас человека крупные неприятности! Там, где девчонка размещала ответный узор портала, я ощущаю сильное сопротивление. Не могу с этим ничего поделать!

— Что за девчонка? — обливаясь потом, спросил Ило — и с кем мы вообще выходим на контакт?

— Подожди! — Ласдур поднял палец вверх — я не могу достроить канал, но уже слышу кое какие фразы.

Ило старался еле дышать пока Ласдур с красным от напряжения лицом сидел, не шевелясь в полуметре от него. Капитану казалось, что они сидят так не меньше часа. Наконец полковник зашевелился и повернулся к Ило.

— Нам надо срочно подготовить портал перехода!

— Что!? — у Ило отвисла челюсть.

— Зови Игтона! Немедленно!!

— Вы можете хоть что нибудь объяснить мне, господин полковник — Ило наблюдал, как маги не отрываясь плетут узор портала перехода.

— Человек, которого мы выручим из беды — глава ордена «Серебряных лун». По всему, похоже, что бывший. Мы хотели использовать его, как нашего тайного союзника, зная вражду между магами и военными Аэрона.

— Теперь не получиться.

— Теперь нет — согласился Ласдур — но мы все равно спасем его. Нам пригодятся такие люди, для бедующей войны.

— Война с Аэроном неминуема?

— Это вопрос выживания. Если мы потерпим поражение, то постепенно империя задохнется. В случае победы. Настоящей победы, мы будем самое могущественное государство Изведанного мира.

— Двум гигантам тесно вместе — хмыкнул Ило.

— Именно так, капитан! Хозяин должен быть один! В том числе и у мира.

За их спинами маги расступились перед созданным порталом.

— Все готово, господин — пошелестел Игтон.

— Хорошо — полковник кивнул головой — оставьте нас с капитаном. Дальше мы справимся сами.

— Как прикажете, господин

 

Глава 11. Первый шаг

На Элидир опускается ночь. Последние экипажи высокопоставленных чиновников возвращаются в свои роскошные дома, расположенные на искусственно созданном острове в северной части города. Целая сеть каналов окружала это райское место, через которые были перекинуты два разводных моста находящиеся под круглосуточной охраной солдат личного полка Императора. Каждый из этих мостов был оснащен подъемным механизмом, и, как правило, на ночь оба были подняты. Проникнуть в позднее время в эту святая святых Элидира, можно было только по пропуску с личной подписью главы тайной службы Аэрона лорда Ретаха. В довершении всего водные каналы патрулировались тремя военными ботиками, и по всему периметру острова на расстоянии видимости друг от друга располагались сторожевые посты.

Жить в этом месте, утопающем в зелени и цветах, ходить по дорогам вымощенным красным камнем, получали только самые высокие чины Аэрона. Но условие было одним — если они покидали службу, то покидали и этот остров.

В одном из таких домов, окруженным садом, с десятками слуг и личной охраной жил Высший магистр Ордена Серебряных Лун, Увард Лодж. Сейчас он, удобно устроившись в кресле, молча, слушал доклад одного из своих шептунов.

Черный шелковый халат был небрежно накинут на плечи магистра, а на груди был виден серебряный медальон — символ высшей власти в Ордене.

— Значит, они вот-вот решаться меня убрать, а из касты магов сделать послушных фокусников на побегушках у тупых солдафонов — задумчиво проговорил магистр, откидываясь в кресле.

— А кто будет управлять всем этим…. балаганом? — лицо исказила брезгливая гримаса — Ведь императору и его псам нужны свои люди среди магов Аэрона.

— Я видел, как магистр Легат выходил из императорских дворцовых покоев, господин. Это было на прошлой неделе. А три дня назад я видел его вместе с другими лордами. В том числе генерал-лордом Дэвлином!

— Ничтожество! Понятно, что император подбирает себе фигуру, которая не посмеет пикнуть, когда он натравит на Орден этого мясника Дэвлина с его упырями! Они будут планомерно уничтожать Орден, пока не доведут его до жалкого существования в качестве придатка к бюрократической махине империи. При таком развитии событий не пройдет и десятка лет, как маги превратятся в обычных клерков!

Лодж встал и прошелся вдоль комнаты.

— Жаль, что я в свое время не принял предложение Тэквора, — пробормотал он чуть погодя — Тогда была реальная возможность скинуть этого императора, вместе с его лизоблюдами! Теперь я пожинаю плоды своей беспечности и неоправданной порядочности! — магистр покачал головой и посмотрел на своего помощника.

— Когда они начнут действовать?

— Это мне неизвестно, господин.

Магистр скрестил руки на груди и мрачно посмотрел на потрескивающий в камине огонь.

— Скорее всего, у меня ещё есть время. Думаю недели две — медленно проговорил он. — Сейчас же отправляйся к магистру Хакелл. Она имеет связь с влиятельными магами Западных королевств и должна будет убедить их начать вторжение в Западные земли Империи, чтобы отвлечь армию и дать нам время на подготовку к свержению императора. За такую поддержку они получат от нас, новых владык Империи, земли от «Крыла ворона» до побережья Северного моря, кои они безуспешно пытались отбить у императора, а так же верного союзника в войне с Элкод. В противном случае они столкнуться с растущими аппетитами таких варваров как «Оборотень» и других генералов окружающих императора. Они только и мечтают о господстве во всем Изведанном мире. Напомни им поход «Оборотня» на Гамидо, — магистр зло улыбнулся.

— Слушаюсь, господин, — человек поклонился.

— А я выйду на Тэквора, — добавил Лодж — слышал, что схватили его дочь, это правда?

— Это так, господин.

— Помню, что это была смышленая девочка. Года два назад я принимал их с отцом в этом комнате. Пока мы разговаривали с Тэквором, она все стояла в том дальнем углу и глазела на полку с книгами. Потом забросала меня вопросами о трудах великих в прошлом магов — Лодж улыбнулся воспоминанием — Мы постараемся освободить её. Думаю, это будет отличный жест примирения между нами!

— Лучшего и придумать нельзя, господин.

— Ступай. — Лодж вяло махнул кистью руки в его сторону и, скинув халат, направился к огромной медной ванне, стоящей в углу комнаты, где его уже ждали две служанки.

Капрал Криселла только что закончил прием караульной точки у западного моста острова и смотрел, как его отделение, состоящее из шести человек, занимает свои места согласно предписанию. Ночи сейчас были теплыми, и капрал был в предвкушении легкого дежурства.

Свежий воздух, плеск воды в канале. Может быть, даже удастся поболтать с командиром ботика сержантом Хеймо, его старым другом. Такие дежурства в императорском полку называли «ночными пикниками». Это не шатание на продуваемой всеми ветрами городской стене, или что самое страшное, дежурство в тюремном бастионе расположенном недалеко от Элидира.

От этого жуткого места у Криселлы мороз по коже. Видел он его только издалека, но некоторые солдаты из полка поговаривали, что именно там, в самой известной тюрьме Аэрона, на третьем подземном уровне томятся наиболее опасные враги трона. А еще говорят, что в туннелях под камерами узников водятся огромного размера и свирепого нрава земляные крысы. Иногда им удается прогрызать пол некоторых камер, и тогда они пожирают несчастных пленников целиком. Один из его людей рассказывал, что служил с солдатом, которому довелось нести караул в тот момент, когда крысы напали на одного из заключенных. Охрана так и не решилась зайти в камеру, пока там не стихли кошмарные крики, и хруст костей. А когда они все же зашли, то увидели небольшую лужицу крови и обглоданный череп. Крысы слизали с пола почти всю кровь несчастного. А дыра, через которую они пролезли в камеру, была таких размеров, что в неё пролезли бы даже полковые сторожевые псы. За все шесть лет службы Криселла так и не попал на дежурство в тюремный бастион, но рано или поздно ему придется нести службу в каменных казематах самого страшного места Аэрона.

Капрал тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и легкий, теплый ветер постепенно унес их. Криселла улыбнулся и, зевнув, подумал, что пора бы зажечь факелы. Но внезапно он замер обратившись в слух. На другом конце улицы раздался тяжелый конский топот.

Судя по шуму, который издавали всадники, их, было не меньше десяти. Вскоре он различил контуры скачущих фигур. Было видно, что это солдаты, но к каким частям они принадлежат, в сумерках не было видно. Если это охранные роты магического ордена, то неприятного разговора не избежать. Солдаты его отделения напряглись, приняв оружие наизготовку. Но вскоре Криселла рассмотрел отличительные знаки их полка. Взвод кавалерии во главе с их командир, полковником Альвинтером. Поравнявшись с капралом и ответив на его приветствие, полковник протянул Криселле разрешающую бумагу с гербом империи и подписью лорда Ретаха. Капрал жестом приказал поднимать шлагбаум, и опускать мост. Пока его подчиненные выполняли приказ, Криселла машинально пересчитал отряд, сопровождавший полковника. Это был не взвод. Их оказалось двадцать три человека. Все были при полной боевой выкладке, не хватало только тяжелых штурмовых лат.

Тяжелые бревна гулко грохнули о землю. Мост опустился, и кавалькада направилась вглубь острова. Капралу было приказано поднять мост и больше никого не впускать и не выпускать через пост. Когда всадники растворились в наступающей темноте, к капралу подошел один из его солдат:

— Похоже, что тюремный бастион вскоре обретет нового высокопоставленного клиента, — улыбнулся он.

— Держи свой длинный язык за зубами, если только сам не хочешь познакомиться с обитателями подземных казематов, — прошипел капрал, зло, посмотрев на солдата.

С лица шутника мгновенно исчезла улыбка, и он поспешил отойти от своего командира подальше. У Криселлы засосало в желудке. Возможно, скоро произойдут события, о последствиях которых можно только догадываться. «Угораздило меня сегодня оказаться на «ночном пикнике»», — подумал капрал и направился к сторожевому помещению, где надо было записать в журнал происшествий поздний визит на остров полковника Альвинтера и его рыцарей.

* * *

Лодж лежал на кушетке и сладостно улыбался умелым действиям одной из девушек, массировавшей ему спину, когда дверь в комнату с грохотом отворилась, и на пороге показались высокие фигуры в куртках с эмблемами императорской рыцарской роты, поверх кольчуг. Магистр вскочил и, неловко наступив на блюдо с маслом, растянулся на полу. Лежа на нем, совершенно голый, магистр почувствовал, как его наполняет стыд и гнев одновременно.

— Мой господин! — из-за спин стоящих солдат к магистру бросился один из его слуг.

— Все нормально, — пробормотал Лодж — я просто поскользнулся.

Поднявшись и накинув халат, магистр повернулся к девушке и со всего размаха ударил её по лицу. Вскрикнув, она опрокинулась на спину и закрыла лицо руками.

— Девчонка не виновата в том, что вы настолько неуклюжи, — подал голос один из рыцарей.

Магистр резко повернулся в его сторону и сразу узнал полковника Альвинтера. Офицер сделал жест рукой, и девушки поспешили покинуть комнату.

— Что это все значит!? — от такого неприкрытого хамства, магистр даже отступил на шаг.

— У вас проблемы со слухом господин Лодж? Может массажное масло залило вам в уши?

— Как!!? — Лодж не верил, что это происходит на яву.

Мало того, что в его личные покои посмели войти эти грязные мерзавцы, так ещё жалкая шавка императора, этот полковник, смеет разговаривать со вторым человеком в империи таким тоном! И тут, словно раскаленная игла, мозг Лоджа пронзила мысль: «А может я уже не второе лицо в Аэроне? А где же охрана?»

Ответ на этот вопрос он получил, когда его взгляд упал на окровавленный меч одного из солдат Альвинтера. Судьба его охранников теперь была ясна. Странно лишь то, что они не успели поднять тревогу.

— Ломаете себе голову над тем, как мы смогли застать вас врасплох? — спросил полковник, будто прочитав его мысли. — Начальник вашей охраны человек императора.

«Я испепелю их на месте» — подумал магистр и обратил свой взгляд, полный ненависти, на солдат императора. Но в следующий момент его взгляд упал на небольшой кулон, на груди полковника. В нем едва различимы, поблескивали два крохотных зеленых камня. Он побледнел. Лодж догадался, о назначении кулона. Камни добывали в глубоких шахтах Драконовых гор. Они обладали способностью рассеивать энергию позволяющую избранным людям владеть искусством, которое все называли магией. Место их хранения было одной из самых главных тайн императорской семьи. Лодж порой вообще сомневался, в том, что они существуют. Действовали они только на близком расстоянии, поэтому применять их можно было тогда, когда магу некуда было отступить. Окажись Лодж в десяти шагах от этих мерзавцев, и они бы уже молили его о пощаде испытывая страшные муки, но позади магистра была стена. И бежать ему сейчас было некуда.

Энергия по прежнему бурлила в теле магистра, даже вызывала слабую тошноту, но как только он попробовал направить её по силовым линиям, что бы сконцентрировать силу, то почувствовал, как она испаряется подобно пару над горшком каши. Альвинтер внимательно следил за тем, как менялось выражение лица Лоджа, и когда ненависть сменилась растерянностью, он произнес:

— Похоже, легенды о камнях оказались правдой — кривая усмешка скользнула по его лицу — признаться, я не был до конца уверен в этой безделице.

Лодж посмотрел на него невидящим взглядом. Рот главы ордена открывался и закрывался, не произнося не звука, словно у выброшенной на берег рыбы.

— Завтра рано утром с вами побеседует лорд Ретах, — произнес полковник.

— Вы не посмеете, — пролепетал, наконец, Лодж — это приведет к гражданской войне! На моей стороне народ!

— Война уже давно идет, если вы не заметили.

Видя, что Лодж никак не может отреагировать на его слова, Альвинтер добавил:

— Вы слишком долго ходили по лезвию ножа. Надо было быстрее принимать решение, на чьей вы стороне. Вы сами выбрали свою судьбу, готовя заговор, и так и не решившись на какие-либо действия. Такие как вы заканчивают свои дни в подземных казематах тюремного бастиона. Просите у неба завтра ясного дня. Вы в последний раз посмотрите на солнце и насладитесь запахом цветов и пением птиц. Мрак подземелья и вонь собственных испражнений теперь будут вашими спутниками до конца дней.

— Неееет! — крик магистра оглушил офицеров. — Пощады!!! Я молю императора о пощаде! — Лодж рухнул на колени, и подполз к Альвинтеру. Прижавшись к его сапогам, он прохрипел:

— Я прошу…. Я все расскажу, все, что знаю о Тэкворе, все о предложениях Западных королевств….

— Западных королевств!? — полковник не смог скрыть своего удивления.

— Я все расскажу, только дайте мне исчезнуть! Я могу жить простым рыбаком, где нибудь на одном из северных поселений, я…..

— Что за чушь вы мелете! — воскликнул Альвинтер, и чуть помедлив, сказал — Но если вы действительно предоставите императору ценные сведения, вполне возможно, что ваша судьба будет не столь ужасна.

Магистр замер. Его тело била мелкая дрожь. Затем он поднял голову.

— Я многое расскажу, но прошу вас не отправлять меня в подземелье — Лодж откинулся назад и, прислонившись спиной к кушетке, заплакал.

— Хорошо, что у вас нет семьи, — Альвинтер брезгливо отступил от плачущего человека, — кого действительно бывает невыносимо жаль, так это ни в чем неповинные семьи, которые страдают из-за мерзавца! За вами придут, и отвезут в городскую тюрьму. Пока. Дальнейшее будет зависеть от ваших слов и от милости императора — полковник резко развернулся и вышел из комнаты.

Вместе с Лоджем в комнате остались два солдата. Ещё пара охранников разместилась снаружи у дверей покоев бывшего магистра и под его окнами. Наконец, закончив с этим, Альвинтер поспешил во дворец, чтобы доложить обо всем императору. Сегодня у него ещё много работы.

* * *

В этот час по всей империи прокатилась волна арестов. В допросные камеры угодили все значимые фигуры ордена. Те из них кто отказывался перейти под власть Императора, были казнены.

В небольшом городке Озерном, где располагалась одна из лучших в Аэроне школ магии, обучавшиеся там юноши и девушки, заступились за своих преподавателей, устроив на улицах настоящую войну, Аресты в этом месте проводила вторая рота тяжелой пехоты из полка первой гвардейской армии «Молот». Столкнувшись с сопротивлением и потеряв семь человек убитыми, командир роты капитан Клодэ предпринял яростный штурм здания школы, где укрылись основные силы студентов.

Схватка получилась короткой и свирепой. Молодые маги оказали достойный отпор ветеранам гвардии, но победить солдат прошедших многие битвы они не смогли. Гвардейцы не пощадили никого. И тех, кого не убили во время штурма, повесили прямо во дворе разрушенной школы.

Аэрон стоял на пороге новой эры своего существования. Власть магов была уничтожена за одну ночь жестокой расправой военной касты империи. Теперь император и его генералы правили самым большим государством во всем Изведанном мире, где у магов более не было политической силы. Власть оказались в руках опутанных жуткими слухами генералов императора. Теперь солдаты двух гвардейских армий, активно участвовавших в погромах за одну ночь превратились в один из символов новой Империи, где за императорским штандартом над страной взвились знамена с оскалом оборотня и черным деревом с висельником. Символами двух гвардейских армий — генерал-лорда Дэвлина и генерал-лорда Ресида.

* * *

Время для бывшего главы магического ордена Аэрона тянулось невыносимо. Где-то в доме пробили часы, извещая о том, что наступил третий час ночи. Лодж сгорбившись, сидел у потухшего камина. Он никак не мог поверить в то, что с ним произошло. Еще вчера он чувствовал себя почти властелином Аэрона. Решив, тайно договорится с послами Западных королевств о поддержки его преобразований, в случае прихода к власти в Аэроне Ордена Серебряных Лун, он уже сейчас стал чувствовать себя правителем империи. Но его самоуспокоенность привела к трагедии.

Нужно было ещё немного времени, и император вместе со своими генералами, отправился бы на свалку истории. Совсем немного времени. Но, видимо, ищейки Ретаха нашли слабое звено в его окружении. И вот теперь он сам стоит на краю смерти или безумия. По-другому узники тюремного бастиона не заканчивают.

И тут его осенило. Ведь в стене у окна есть тайный вход. Как он мог забыть об этом! Надо лишь дойти вон до той паркетной доски и под тяжестью тела сработает замок, дверь откроется и мгновенно захлопнется, как только он пройдет в неё. Эти императорские псы даже не успеют понять, что произошло. Лодж, как бы невзначай, окинул взглядом комнату. Двое солдат сидели за небольшим столиком и с аппетитом поглощали огромный арбуз. Казалось, что их совсем не интересовал пленник.

Лодж встал и медленно подошел к окну, заложив руки за спину. Солдаты никак на это не отреагировали. Маг посмотрел в сад и увидел еще троих имперских солдат под окном. «Вот почему эти двое так спокойны», — подумал Лодж. — «Но у меня есть для вас сюрприз!» И маг двинулся к заветной стене. Когда до неё оставалось сделать несколько шагов, один из солдат перевел свой взгляд на Лоджа.

— Если вы решили сбежать через тайный ход в этой стене, то у вас ничего не получиться. Все заблокировано. Ваш бывший командир охраны об этом позаботился.

Лодж в растерянности повернулся к окну и услышал у себя за спиной смех. Он готов был завыть от безысходности и обиды. Вчера бы эти двое солдат застыли в ужасе от одного только его взгляда, а сейчас они издеваются над ним словно над попрошайкой у рыночной площади.

Смех внезапно прекратился и в тоже мгновение Лодж почувствовал необычайной силы магическое присутствие. Оно было настолько мощное, что по его телу пробежали мурашки. Он резко обернулся и увидел парализованных солдат, застывших с кусками арбуза в руках и идиотскими улыбками на лицах.

Он ясно видел, как рядом с библиотечным шкафом появилось черное облако, в центре которого угадывались две фигуры. Одна из них махнула рукой, приглашая Лоджа подойти поближе.

— Доброй ночи господин Лодж. Меня зовут Ило.

Лодж кивнул.

— Признаться не ожидал застать вас в таком положении, но от этого мое предложение покажется вам ещё более привлекательным, — его голос доносился из этого облака сквозь шипение. Лодж боязливо оглянулся на дверь, боясь, что этот шум вызовет подозрение у стоявшего перед дверью караула.

— Не бойтесь, — отреагировал Ило — внешняя охрана в таком же положении, что и эти двое за вашей спиной. Но времени у нас крайне мало. Тратится слишком много сил для поддержания портала и контроля над вашими тюремщиками.

— Что вам надо? — прохрипел Лодж.

— Мне нужны вы магистр, — ответил Ило.

— В каком смысле?

— Признаться, мы не рассчитывали застать вас в таком положении, но коль все происходит именно так, то я предлагаю вам возможность бежать. А впоследствии отомстить.

— Но я не смогу выбраться отсюда!

— С моей помощью сможете! — голос мага стал раздраженным — Так вы согласны?

— Да! — Лодж не раздумывал более не секунды.

— Отлично, — улыбнулся Ило — тогда входите прямо в облако.

— Я слышал, что пользоваться такими вещами крайне опасно.

— В вашем положении я бы особо не привередничал, но для вашего спокойствия я вам скажу, что портал тщательно подготовлен и шанс погибнуть, или быть изувеченным у вас невысок.

В соседней комнате послышался шум и крики людей, щелкнул замок открываемой двери. Лодж не стал более мешкать и шагнул в портал. В этот же миг в комнату ворвались солдаты, и один из них метнул меч в исчезающий портал.

* * *

Лодж провалился в темноту, в которой невыносимо пахло серой, и было очень холодно. Маг почувствовал сильную боль в спине, голову сжало так, что казалось еще немного, и она лопнет. И когда боль стала невыносимой, внезапно все закончилось. Он оказался на полу, застланным толстым ковром. Чувствовалось мерное покачивание, и был слышен крик чаек. «Я на корабле?» мелькнула у него мысль. Вдруг что-то тяжёлое упало рядом с ним. И Лодж услышал голос того, кто с ним говорил через портал.

— Проклятье! Видимо кто-то успел запустить меч.

— Вот это я называю невезение. Из-за этого ему так досталось — голос принадлежал другому человеку — Но ему ещё повезло, что все закончилось так, а не иначе. Могло быть намного хуже.

— Сложная штука этот портал.

— Да. Тут важно, чтобы ничего, не нарушило его узор. За определенное время через портал может пройти только ограниченное число человек. Когда через него нужно провести большое количество людей, необходимо, что бы его контролировали маги с обеих сторон. Для более стабильного состояния. И чем больше людей проходит через него, тем больше усилий требуется от магов. Это наше сравнительно недавнее изобретение. Ему всего около сотни лет. И никто кроме нас не продвинулся в этом вопросе столь далеко.

— Ощущения перехода не из приятных, но не думал, что это может привести к таким последствиям.

— Кажется, наш гость приходит в себя, давайте поможем ему подняться.

Лодж почувствовал, как его подхватили на руки и усадили на мягкие подушки.

— О проклятье! — вырвалось у Ласмера.

— Да, это неприятно, — кивнул Ило…

— Что со мной? — прохрипел Лодж.

— Лучше посмотрите сами, — и с этими словами Ило указал бывшему пленнику на зеркало.

Лодж почувствовал, что у него, что-то не так почти сразу. Во-первых, он не видел правым глазом. Во-вторых, его руки были изуродованы мелкими кровоточащими порезами. Боли не было, но все тело жутко зудело. Подойдя к зеркалу, Лодж в ужасе вскрикнул. Там где должен был быть глаз, зияла пустая глазница. Уродливый шрам в нижней части лица исказил линию рта. От этого казалось, будто Лодж все время скалиться, обнажая верхние потемневшие зубы. Шею, словно толстая цепь, окольцовывал еще один шрам, бледно-розового цвета. От волос на голове не осталось и следа. Лодж повернулся к, наблюдавшим за ним Ило и Лиасом. На его лице было написано отчаяние.

— Шанс быть изувеченным у вас невысок! — повторил он недавние слова капитана.

— Это действительно так — возразил тот — Но пока вы решались, кто-то из охраны запустил в портал вот это — Ило показал на оплавленную железную болванку.

— Что это?

— Ещё недавно это был меч.

Лодж тяжело опустился на подушки и обхватил изуродованную, лысую голову руками.

— Вам не больно? — Ило выглядел обеспокоенным.

Лодж отрицательно покачал головой.

— Послушайте, — к нему подсел второй человек- я обещаю, что мы сможем кое-что исправить. Глаз я вам, конечно, не верну, но шрамы мы уменьшим и зубам вернем их первоначальный цвет. В конце концов, еще несколько минут назад вы стояли в шаге от гибели, а теперь положение резко изменилось.

— Скажите мне, наконец, где я и кто вы? — проговорил Лодж, не отрывая ладони от лица.

— Вы на корабле, направляющемся в столицу Хамида.

— А кто вы? — спросил Лодж, хотя уже начал догадываться, кто его спасители.

— Думаю, вы уже знаете кто мы.

— Пожалуй, да, — кивнул Лодж, устало вздохнув — такие штуки могут выделывать только люди Даркмора.

— Меня зовут Ласмер. Мы ваши друзья — второй человек подсел к нему и ободряюще приобнял Лоджа за плечи — Сейчас вы должны отдохнуть, а завтра мы обсудим дела, которые с этого момента стали у нас общими. Обещайте, что возьмете себя в руки, и тогда завтра мы сможем обговорить сложившуюся ситуацию.

— Я постараюсь — кивнул Лодж, чувствуя как смертельная усталость наваливается на него.

Тот, кто назвался Ласмером приветливо улыбнулся и, сделав жест рукой Ило, вышел вслед за ним из комнаты.

Глаза Лоджа уже закрывались, когда дверь открылась, и на пороге появились две женщины и невысокий, полный мужчина.

— Мы окажем вам помощь — тихо проговорил он — и сделаем все, что в наших силах. Вам станет намного легче.

— Валяйте — Лодж безразлично махнул рукой и лег на устланный шелковым покрывалом диван

—

 

Глава 12. Перевал

Мы выехали из ворот Тора, следом за торговцами. Я держался чуть позади Доротеи, стараясь не спускать с неё глаз. Помимо нас торговцы наняли пятерых наемников. Люди готовы были платить за свою безопасность, хотя, по моему мнению, если то о чем шептались в тавернах, правда, наемники тут бесполезны. Нужны маги. У нас он есть, вернее она, только лично я боюсь эту бестию больше всех тварей Драконовых гор.

Доротея почувствовала мой взгляд и повернулась ко мне. Изобразив лицо невинной девушки, и улыбнувшись своей обворожительной улыбкой:

— Не думаю, что стоит бояться, — голос чуть с хрипотцой.

Сама вежливость. Как будто это не я съездил ей по лицу.

— Рот закрой! — рявкнул я. Нехватало еще, чтобы она умела читать мысли! — Не смей смотреть по сторонам.

— А куда же мне смотреть?

— На лошадь.

Доротея хмыкнула и отвернулась от меня.

— Риттер, хватит орать на неё, — сзади подъехал Эдгар — твой психоз начинает доставать!

Девушка бросила благодарный взгляд на своего защитника. Мне показалось, что Эдгар смутился и даже немного покраснел. Это мне совсем не понравилось. Не скрою, она чертовски привлекательна, и я ловил себя на мысли, что она притягивает словно хорошая выпивка. Ты пьешь и уже не можешь остановиться, пока не падаешь без сил. Даже сквозь лохмотья можно было угадать гибкое, крепкое тело. Правильные черты лица не делали её похожую на смазливую кокетку, а придавали строгую и сочную красоту. Я от таких женщин теряю голову. Но сейчас меня отрезвляет то, что здесь можно потерять голову в буквальном смысле. Поэтому я столь груб и резок с пленницей. Просто другого способа защиты я не видел. А Эдгар, похоже, начал прогибаться. И так не пропускавший ни одной юбки, мой товарищ может оказаться нашим слабым звеном.

— Отвали, — я хмуро посмотрел на Эдгара — если сейчас не вернешься на свое место, я доложу о твоих благородных речах капитану.

— Совсем спятил, Риттер?!

Я не ответил, продолжая, пялится на него. Пожав плечами, Эдгар чуть придержал лошадь и отстал.

Спустя четверть часа мы въехали в ущелье. Здесь ночная тьма сгустилась настолько сильно, что казалось, стало труднее дышать. Впереди колонны вспыхнули два факела, затем ещё два, уже ближе к нам. Спустя минуту один из наемников подъехал к капитану, который к этому времени ехал уже рядом со мной.

— Господин капитан, я бы хотел попросить вас о помощи, — пожилой воин снял шлем и теперь выжидающе смотрел на нашего командира.

— Какой именно?

— В горах стало очень неспокойно.

— Неспокойно? Я недавно проходил по этому пути, и ничего страшного не заметил, — капитан посмотрел на наемника.

Какого черта капитан придуривается, зло подумал я. Будто не слышал слухов наполнивших в последнее время Тор.

— Значит, вам повезло, но теперь тут частенько стали пропадать люди. Чуть отстал или пошел по нужде за камень, в сторону и все! Нет больше человека.

Мы переглянулись. После того, что мне довелось видеть за последние дни, я готов был поверить чему угодно. К моему облегчению капитан отнесся к словам наемника серьезно.

— Так в чем должна состоять наша помощь?

— Пусть ваши парни посматривают почаще за спины. Прикройте задние ряды колонны. Вы и так идете в конце, поэтому я не думаю, что это доставит вам большие неудобства. А мы могли бы сконцентрироваться на головной части.

Наемник нагнулся в седле и достал четыре небольших факела.

— Это факелы мастера Лита. Лучше для такого случая и не найдешь!

— Дорогая штука! — проговорил подъехавший Расмус.

— Вовсе нет! — возразил наемник — когда от этого зачастую зависит твоя жизнь!

— Хорошо, — капитан, немного подумав, кивнул.

— Расмус, и ты, Эдгар, возьмите факелы и держитесь в нескольких шагах позади последней повозки. Если что-то вызовет ваш интерес, не стесняйтесь делиться этим со мной.

— Если вам понадобится помощь, — наемник многозначительно посмотрел на связанные руки Доротеи — мы начеку.

— Я это ценю….

— Гатленг, господин капитан. Меня зовут Гатленг.

— Думаю, мы справимся с переходом, господин Гатлинг, — кивнул капитан.

— Такие слова от капитана гвардии честь для любого вольнонаемного воина — Гатленг пришпорил коня и неспешно двинулся вперед колонны.

Мы проходили по самому узкому участку ущелья. Дорога поднималась круто вверх. Мне было неуютно здесь, даже передвигаясь в армейском строю с шуточками и уверенными в себе солдатами, а теперь двадцать перепуганных жуткими слухами людей и всего девять солдат не говоря о колдунье, и странной историей с её конвоированием. Мне было страшно. По настоящему страшно, до ноющей боли в желудке!

— Чего-то опять испугался!? — негромкий голос Доротеи заставил меня вздрогнуть. Ни черта она меня не боится! Нет на мне печати жестокого ублюдка, с которым надо осторожничать. Из меня такой же псих, как из нашего капитана садовник. И проклятая бестия это видит! Если я сейчас что нибудь не сделаю, дальше будет только хуже.

— Я тебя предупреждал! — зло проговорил я.

Капитан повернулся на мой возглас.

— Я же сказал, ведьма, что тебе запрещено издавать какие бы то ни было звуки! Мы люди гуманные и поэтому тебе был дан шанс добраться до тюремных казематов Элидира относительно комфортно, но ты начинаешь злоупотреблять моей добротой!

Люди, едущие в последней повозке, боязливо поглядывали то на капитана, то на связанную Доротею. Капитан, тем временем, достал из седельной сумки какое-то тряпье.

— Риттер, останови её лошадь — он подъехал вплотную к лошади Доротеи. На губах капитана играла жестокая ухмылка.

— Не смей, ублюдок, дотрагиваться до меня! — прошипела она. Но лицо её побелело. Капитана она боялась. В отличие от меня.

— Ты слышал Риттер, — капитан посмотрел на меня — эта девка посмела назвать офицера гвардии ублюдком.

Доротея плюнула в капитана, попав тому на рукав. Мысленно я не мог не восторгаться ею. Даже напуганной она не выказывала покорности!

— Вот даже как, — ухмыльнулся капитан. В руках у него возник нож. Приблизив свое лицо к лицу Доротеи почти вплотную, капитан провел лезвием по её шее, оставляя на её коже красноватый след.

Мне показалось, что капитан может прирезать её.

Глаза девушки округлились. Она уставилась на небольшой кулон, выскользнувший из-за куртки капитана, и теперь раскачивающийся на толстой цепочке.

— Ты все поняла ведьма — тихо проговорил капитан — для меня ты просто мятежная потаскуха, и все твое магическое дерьмо тут не сработает!

Доротея не смела пошевелиться. В глазах застыл настоящий животный страх. Капитан протянул руку и грубо принялся мять её грудь, ухмыляясь как последний негодяй. Впрочем, я допускал, что он им и был. Взгляд Доротеи остекленел. Расмус и Эдгар, молча, наблюдали за происходящим. «Интересно, что же Эдгар не заступается за неё сейчас?», ехидно подумал Я. вдруг капитан резко и несильно ударил Доротею в живот. Та слегка вскрикнула и в тот же момент, капитан затолкал ей в рот грязную тряпку. Доротея дернулась, но получила ещё один чувствительный тычок в живот, заставивший её застонать. После чего капитан быстро обмотал вокруг её головы что-то похожее на полотенце.

— Хватит девочка. Я доставил тебе удовольствие, но надо и честь знать! Риттер затяни узел у неё на затылке.

Доротея судорожно кашляя, пыталась сопротивляться, но ей это не очень удавалось.

— Ну и воняет же эта тряпка, — поморщившись, произнес я, проверив на прочность узел.

— Я же ей седло под своей задницей вытираю, когда уж очень у меня там все сопреет, — засмеялся капитан.

Доротея издала стон, и новый приступ кашля заставил скорчиться её в седле.

— Вздумаешь блевать, тебе же будет хуже, — сказал я — кляп доставать никто не будет.

— Не слишком ли это? — Эдгар все-таки выступил — зачем это нужно?

— Я так захотел! — ледяной тон капитана заставил меня обернуться — у тебя есть возражения, лейтенант?!

— Нет, я просто……

— Тогда проваливай туда, где ты сейчас должен находиться! Позади нас в нескольких шагах, с чертовым факелом высоко над головой!!

Эдгар зло посмотрел на капитана, Но все, же отвернулся и тронул свою лошадь следом за уходящей колонной.

После полуночи небо очистилось от туч, и проглянула луна. Дорога заметно расширилась, а ближе к утру стал чувствоваться холод. С первыми лучами солнца было решено сделать привал.

— Завтра уже будем ночевать в тепле и уюте, — Расмус потянулся и закрыл глаза.

Я угрюмо посмотрел на своего товарища, расположившегося на шерстяном одеяле после скудного завтрака. Мое настроение было куда более мрачным.

Доротея действовала мне на нервы. Я не мог на нее спокойно смотреть. Грязный кляп, торчащий из её рта, покрылся инеем, а на подбородке застыли капельки слюны. Растрепанные волосы и резкий запах немытого тела делали её похожую на бродящих по Империи прокаженных. Эдгар тоже был мрачнее тучи и почти ни с кем не разговаривал. Капитан перебросился со мной лишь парой фраз за всю прошедшую ночь. Радовало лишь одно. Ничего странного, и ужасного нам не повстречалось, кроме пары таких же торговых караванов.

Неприятности начались, когда мы достигли самой высокой точки перевала. Холод и снег тут были нешуточные, поэтому мы двигались очень медленно. К этому времени капитан разрешил снять с Доротеи кляп.

Я был погружен в свои мысли, когда краем глаза заметил какое-то движение. Резко обернувшись, я увидел, что лошадь Эдгара пуста и спустя мгновение раздался возглас Расмуса.

— Что за черт!? — недовольно проворчал капитан.

— Похоже, что с Эдгаром что-то не так, — ответил я.

— Этого только не хватало! Иди, глянь, а я присмотрю за ведьмой. — капитан с лязгом вытащил свой меч, из ножен напугав ближайших наших спутников. Нехороший шепоток мгновенно прошелестел по всей нашей колонне.

Развернув свою лошадь, я подъехал к тому месту, где Эдгар упал с лошади. Его факел все ещё горел, растопив снег и шипя от падающих на него снежинок.

Расмус стоял перед Эдгаром на коленях, воткнув свой факел в расщелину между камнями. Увидев лицо Эдгара, я похолодел. Белое словно саван, и огромные синяки под глазами. Дыхание было частое и хриплое. Закашлявшись, Эдгар выгнулся и его вырвало.

— Проклятье!! — Расмус резко поднялся на ноги.

— Чума? — голос мой охрип.

— Нет, с какого черта!? — Расмус покачал головой — у него был бы жар.

— Это на таком то холоде?

Расмус посмотрел на меня как на идиота, но ничего не сказал.

— Это не болезнь, — услышав позади себя голос Доротеи, я аж подпрыгнул.

Обернувшись, я увидел, что её держит за локоть капитан.

— Девчонка сможет помочь.

— С чего бы это вдруг, — Расмус подозрительно посмотрел на пленницу.

— Я хочу помочь единственному нормальному человеку среди вас. Вот тебе бы я ни за что не помогла бы, — Доротея обожгла меня взглядом.

— Расстроила! — хмыкнул я.

— Хватит молоть языком, — капитан толкнул её в спину — а не то снова запихну это дерьмо тебе в рот!

Доротея присела рядом со стонущем Эдгаром. Потрогала лоб, запястья рук. Затем что-то пощупала на шее.

— Он отравился, — наконец произнесла она — очень сильно.

— Вот как? — язвительно отозвался я.

— Ему нужно тепло и отвар из листьев царь-травы.

— Интересно как мы это все сделаем? — спросил Расмус.

Мы все замолчали. В этот момент к нам подошел Гатленг.

— Дело дрянь! — посмотрев, он, почесал под своей дремучей бородой — ему не перенести остаток пути.

— В первый раз вижу, чтобы так отравились, — подозрительно проговорил я, не спуская взгляд с Доротеи. Она меня проигнорировала.

— Идем к дозорному посту, — капитан тяжело вздохнул.

— Куда? — спросил я.

— На волчьей дороге, что ведет в Поющие холмы, есть дозорный пост, — отозвался Гатленг — если это можно назвать дорогой, чуть, ниже будет еле заметная тропа на восток.

— Там есть гарнизон?

— Да вроде. Человек двадцать, — наемник неуверенно пожал плечами.

— Должен быть, — уверенно сказал капитан.

— Кто они? — спросил я.

— Из гвардии генерал-лорда Рамси, их меняют каждые семнадцать дней. — Мне показалось напряжение в голосе капитана.

— Тогда не будем терять время, — Расмус обвел нас взглядом.

Через четверть часа мы достигли того места, где к перевалу примыкала дорога, поднимавшаяся ещё выше по склонам гор. Мы попрощались с наемниками и направились на восток, в надежде на дозорный пост. Снег усилился, и мы еле-еле продвигались вперед. Где-то вверху мне послышалось, как ударился камень. Я покрутил головой, цепенея от охватившего меня страха.

— Надо поторапливаться, — голос капитана был полон тревоги.

Вскоре шум повторился, и мне даже показалось, что я слышу глухое рычание. К счастью вскоре сквозь метель мы увидели высокие стены, освещенные в нескольких местах факелами. Сложенная из камней крепость скорее напоминала окруженный со стороны дороги стеной донжон.

— Кто идет!? — хриплый голос со стены показался мне музыкой.

— Капитан Требор! Гвардия генерал-лорда Дэвлина и трое его офицеров! Сопровождаем преступника в Элидир!

— Похоже, ты сбился с дороги, Нед! — послышался другой голос, в нотках которого можно было услышать веселье.

Капитан всматривался в огни на стене, но ничего нельзя было рассмотреть из-за сильного снега.

— Чума и ад! Чосли — это ты?! — крикнул капитан.

— Открыть ворота, — прозвучало, где-то вверху, и спустя короткое время со скрипом открылась одна створка ворот.

Мы вошли внутрь и оказались на ярко освещенном десятком факелов внутреннем дворе. С крепостной стены к нам спустились трое солдат, обмотанных в какое-то тряпье.

— Ну, здравствуй старый плут!! — один из них откинул капюшон и улыбнулся в огромные черные усы, глядя на капитана.

— Чосли! Вот так встреча! — воскликнул наш командир.

Они крепко пожали друг другу руки.

— Каким ветром тебя сюда занесло? Вы ведь только недавно вышли из этой бойни на Западе! Я думал парни «Оборотня» у себя на «Северном», веселятся и готовятся к новой кампании на Востоке.

— Именно этим они и занимаются, — кивнул капитан — кроме меня и сержанта Стю.

— А где он? — здоровяк окинул нас взглядом.

— Ему не повезло.

— Вот дела! Как же это вышло?

— При штурме даркморцами Сума.

— Даркморцами? Сума? — солдаты гарнизона уставились на нас с открытыми ртами.

— Именно, — кивнул капитан.

— Проклятье, я не знал, что все так плохо. Мы торчим тут уже месяц!

— Месяц?! Я думал, что вас меняют каждые семнадцать дней.

— Ты же знаешь, что мы встаем гарнизонами по всей Южной провинции. Пока не улягутся все эти перестановки и перетряски нам отсюда не выйти. Не до нас!

— Так что, там теперь война?! — встрепенулся Чосли — с Даркмором?

— Пока еще нет, — успокоил их капитан — долго рассказывать, но пока мы их отбили. И сунуться ли они ещё раз неизвестно.

— Ну, так давай своих парней в донжон. Тепло, жареное мясо и подогретое вино это то, что вам сейчас надо! Там все и расскажешь.

— Отличная мысль, — отозвался капитан — а то я уж думал, замерзнем мы в этих чертовых горах.

— Слушай, — Чосли вновь повернулся к нам — так как ты тут вообще оказался? Ты же не ответил.

— Мы конвоируем одну особу в Элидир. На перевале одному из наших стало плохо. Похоже, он чем-то сильно отравился. У вас есть врач?

— Имеется, — кивнул Чосли и подошел к лошади, на которой еле сидел бледный как саван Эдгар.

Чосли покачал головой и отдал приказы своим людям, чтобы те отнесли Эдгара к лекарю. Взгляд гарнизонного командира скользнул по Доротее и он словно остолбенел.

— Нед это и есть конвоируемый!?

— Именно.

— Есть на свете справедливость! — Чосли так вскрикнул, что мы все обернулись в его сторону — Эта же Доротея Тэквор!!! Порази меня гром!!

— Знакомы? — капитан с интересом посмотрел на Чосли.

— Ещё бы, — его голос стал холодным, как сегодняшняя ночь — ведь именно она была одной из самых заметных фигур мятежа в Рабле. Именно эта колдовская тварь жгла моих парней на улицах города!

— Ты участвовал в этой сваре?

— Участвовал, — хмыкнул Чосли — точнее сказать получал там по заднице вместе со всей Восточной армией генерала Ресида.

— Я думал, там не было ваших людей.

— Моя рота сопровождала губернатора Лоти, возвращавшегося из Элидира в Рабле. Мы попали аккурат в самый разгар мятежа. Кстати как там сейчас дела?

— Так же как и были, — капитан неопределенно пожал плечами. — Мятежники держат Рабле и его окрестности. Похоже на дальнейшие действия сил нет ни у них, ни у нас. Пока нет.

Чосли кивнул и вновь посмотрел на Доротею.

— Я бы вырвал тебе сердце и, поджарив, съел без соли!

— Аккуратней, приятель, — усмехнулся капитан — у нас приказ доставить её живой.

— Жаль, — Чосли выглядел расстроенным.

— Грег! — он позвал одного из своих людей — отведи её в камеру.

— Наверх? Господин лейтенант?

— Черта ей рогатого, а не верх, — громыхнул Чосли — в подземелье гадину! И чтоб там под дверью сидел человек и не спускал с неё глаз!

— Слушаюсь, господин лейтенант, — парень бросился выполнять распоряжение своего командира.

Потрескивающий огонь в открытом очаге, кружка вина и хорошо прожаренный кусок курятины. И самое главное нет снега!! Вот это и есть по моим понятиям счастье! На данный момент.

— Так что времена темные, — проговорил Лис, один из сержантов гарнизона, глядя на потрескивающее пламя.

— А ты сам бывал когда-нибудь в Поющих холмах? — спросил Расмус.

— И не раз, — кивнул сержант — там чертовски красивое место. Долина с одной стороны окружена Черными горами, а с другой рекой Бешеной.

— Бешеной? — я поднял глаза.

— Да. Глубокая, широкая и течение такое, что на лодках там ходить невозможно.

— Странно, — проговорил Расмус — в долине и быстрая река.

— Там все странно, — подтвердил Лис.

— Ты же сказал красиво, — напомнил я.

— Одно другому не мешает, — наставительно произнес сержант.

Я хмыкнул и вновь принялся за курицу.

— Там расположены две большие деревни и горняцкий поселок, — продолжил Лис. — Лес там изумрудный и пастбища великолепные. Стой и любуйся!

— Пастбищами что ли?

— Природой! Темнота!

Расмус крякнул и налил себе ещё вина.

— Раньше тут частенько проходили фермеры из этих деревень. Везли мясо, сыр в Тор. Каждую неделю караваны с рудой проходили, частенько тут останавливались на отдых.

— Откуда ты все знаешь? Гвардия тут появилась всего три недели назад.

— Я родом из Тора.

— Понятно, — кивнул я — а сейчас?

Он странно посмотрел на меня.

— Вы что вообще ничего не знаете!?

— Ну, слышали что-то краем уха. На перевале люди стали пропадать.

— Началось все это после битвы с мятежниками. Жители этих деревень стали говорить о странных звуках и существах в районе пещеры «Эммы». Это у самой восточной части долины. Там и не жил никто.

— Откуда же узнали?

— Пастухи рассказали. Власти на это никак не отреагировали. Подумаешь, фермеры болтают! Только вскоре из долины перестали идти караваны и продовольственные, и рудные. Наши «шишки» слегка забеспокоились, а через несколько дней к этой крепости вышла ободранная еле живая девочка, лет семи. Мне один солдат рассказывал, что его озноб охватил, когда он увидел бедняжку. Белая вся, глаза безумные, все время что-то бормотала, только никто разобрать не смог. Лис помолчал и подбросил дров в начинающий угасать огонь.

— Умерла она через несколько часов, — снова заговорил сержант — вот тогда и собрали туда срочно отряд из ребят торского гарнизона и рыцарей нашей гвардии. Ими командовал капитан Дроу. Сильный, и смелый был офицер. Их две недели ждали. А получилось как с девочкой. Вернулся один. Как и девочка уже не в своем уме, но смог вымолвить только одно слово — «прокляты!»

— Кто прокляты? — тихо спросил я.

— Мне почем знать, — сержант пожал плечами. — Решено было заблокировать эту дорогу и с докладом был отправлен человек в Элидир. Помощь магов «Серебряных лун» была бы как нельзя кстати. Вот ждем теперь.

Мы с Расмусом переглянулись. Я решил не говорить Лису, что ордену теперь не до загадочной гибели людей, где-то в долине. Им бы теперь самим остаться живыми. Я видел, как в Торе здание ордена охраняли солдаты Рамси, а не рота ордена. Мне стало казаться, что судьба большинства магов империи мало отличалась от участи мага Сума, которого мы должны были прирезать вместе с семьей. И далеко не всем повезло так, как ему.

— Только мне все страшнее находится тут, — Лис вновь заговорил, прервав мои размышления.

— Почему?

— Теперь и мы стали слышать странные звуки и тени на горных склонах. И люди пропадают на перевале не просто так. То зло, что поглотило долину, подползает к нам.

Мы с Расмусом переглянулись. И мне стало совсем не так уютно, как полчаса назад.

— Лис! — сержанта позвал один из солдат гарнизона. — К капитану.

Когда он ушел я вновь посмотрел на Расмуса.

— Думаешь это все, правда?

— Может немного и приукрашено, как обычно, но ведь в долине действительно что-то происходит, — задумчиво произнес Расмус.

Было слышно, как часовые окликнули посты на стенах, и снова, только шум ветра и залетающие снежинки в узкие амбразуры донжона. Большинство солдат предпочитало спать в каминном зале, где холод не так цеплял за зад, как на верхних этажах. Я глотнул ещё вина и почувствовал, что пора бы немного облегчится. Расмус потихоньку стал засыпать, голова его тяжелела. Наконец пальцы его разжались, и железная кружка грохнулась на пол, разбрызгав остатки вина. Кто-то из спящих солдат недовольно заворчал, переворачиваясь на другой бок и стараясь натянуть на себя тонкое шерстяное одеяло. Я все оттягивал момент, когда мне надо будет подняться и тащиться на восточную часть стены, где место, в котором крепость вгрызается в скалу, солдаты облюбовали для своих нужд.

Наконец я собрал волю в кулак и побрел в нужном направлении. Поднявшись на стену, я махнул караульному:

— Смотри не поскользнись, — напутствовал он меня — там довольно скользко! — Я расслышал смешок.

— Могу себе представить, — проворчал я, глядя себе под ноги.

На мое счастье небо совсем очистилось и лунный свет, на только что выпавшем снеге, сверкал многочисленными огоньками, освещая все вокруг бледным светом. Кое-как выполнив то, что планировал, я подошел к одной из бойниц, что выходила на тропу, ведущую, на равнину «Поющих холмов».

Освещенная лунным светом у стен, уже через полсотни метров она тонула во мраке, зажатая между скалами. Мое воспаленное воображение живо добавило к этой тьме парочку колышущихся теней, и светящихся глаз. Взгляд мой упал на прислоненный к зубцу лук и несколько стрел. Не знаю, зачем я взял его в руки, вложил стрелу и, натянув тетиву, плавно отпустил пальцы. Стрела с шелестом скользнула по морозному воздуху и ударила в самый центр тьмы. Огромный сгусток вдруг шевельнулся. Я замер, словно статуя, явственно почувствовав как под шлемом, несмотря на туго повязанный платок у меня зашевелились волосы. Мне показалось, что это нечто повернулось ко мне и теперь стоит и смотрит прямо мне в глаза, хотя ничего похожего на черты лица или хотя бы очертания тела я не видел. Не знаю, сколько я так простоял. Из этого состояния меня вывел окрик караульного. Я даже подпрыгнул и пискнул, словно прищемившая хвост мышь.

— Все в порядке? — солдат выглядел встревоженным.

— Зачем вы тут лук оставляете? — спросил я, все ещё косясь на тропу.

Солдат проследил за моим взглядом.

— Это Мох видно оставил, когда отливать ходил.

— А где он?

— Черт! А ведь он отсюда не возвращался, — в голосе караульного послышались истерические нотки — я то точно его не видел. Да и не ушел бы он без лука.

И тут со стороны тропы донесся глубокий вздох и, как мне показалось, сдавленный, полный ужаса стон человека. Затем все стихло.

— Зови капитана, — я немного пришел в себя — у нас потери.

Солдат поспешил к лестнице. Я оглянулся и снова попытался рассмотреть хоть что-то. Как караульный мог исчезнуть со стены. Наверное, бедняга подскользнулся и вылетел за стену. Я осторожно глянул вниз и увидел характерно примятый снег. Тела не было, а значит его кто-то подобрал. Мне не хотелось думать о том, кто это мог быть. Мне захотелось слезть с этой чертовой стены, я повернулся и….столкнулся нос к носу с Доротеей. Взгляд прямо мне в глаза, и я поплыл. Каменный пол стремительно приближался к моему лицу.

Доротея опустилась передо мной и, достав тряпку, от которой несло так, что, даже находясь в полубессознательном состоянии меня, прошибла слеза, затолкала мне её в рот. Она обворожительно улыбнулась.

— Если вздумаешь блевать, тебе же будет хуже, — повторила она мои слова.

Сзади неё показался живой и здоровый Эдгар.

— Надо их убить! — у него в глазах читался страх. Похоже, он уже боялся свою новую подружку до полусмерти.

— Нет, — Доротея покачала головой — пусть их убьет их любимый «Оборотень» за то, что упустили меня. Он им сердце вырвет. И будут их помнить как тех, кто упустил девчонку!!

— А это, Риттер, лично от меня, — она вытащила у меня из-за пояса мой кинжал и медленно прорезала мне левую щеку от глаза до скулы.

Я слышал, как хрустит расходящаяся кожа. Горячая кровь мгновенно залила мне всю шею. Она что-то прошептала, и моя кровь задымилась. Я издал стон, на который только был способен. Боль захватила меня всего.

— Хватит! — сквозь пелену боли я услышал голос Эдгара — или кончай его, или сматываемся!

Доротея ухмыльнулась и бросила кинжал мне на живот.

— Пойдем в Поющие холмы — услышал я её.

— Куда!??! — голос Эдгара был полон ужаса — там же…..

— Заткнись, — рявкнула она — со мной тебе надо боятся только меня!!

Боль захлестнула меня с новой силой, и я не в силах бороться, потерял сознание.

Солнечный луч лег мне на глаза. Тепло от него разлилось по всему телу, словно от хорошего глотка выпивки. Я приходил в себя. Шум голосов и, по-моему, смех. Передо мной возникло смеющееся лицо Доротеи, когда она бросила кинжал на живот. Вскрикнув, я сел и тут же вскрикнул от боли. Щеку обожгло огнем.

— Тише Риттер! — услышал я возглас Расмуса — рана разойдется!

— Уже разошлась, — я смахнул с подбородка сочившуюся кровь.

— Тебе надо быть спокойнее.

— Самое время.

— Я бы на твоем месте радовался, что остался жив, — Расмус нахмурился — эта ведьма прикончила шестерых.

— А что было там? — я махнул рукой в сторону стены выходящую, на горную тропу — то, что утащило караульного.

— Никто не знает, — к нам подошел один из солдат гарнизона — нашли только сломанный меч. Ни крови, ни Моха. К нам спускались капитан и Чосли. Осмотрев меня, капитан покачал головой.

— Вот сука!! Ты знаешь, что она, скорее всего, забрала Эдгара? Думаю, он уже мертв.

Я зло ухмыльнулся:

— Черт! Уверен, он чувствует себя не плохо!

— Что ты хочешь этим сказать? — Чосли прищурился.

— Доротея не похищала Эдгара! Они ушли вместе!! Эдгар был с Доротеей!

— Ты что мелешь!? — Расмус чуть было не схватил меня за грудки.

— Этот ублюдок предлагал ей, быстрее прикончить меня и сматываться! Думаю, Эдгар приложил руку хотя бы к одной из шести смертей!

В зале повисла тишина.

— Предательство в гвардии, — шепотом произнес капитан.

— Ну, формально парень был ещё не гвардейцем, — возразил Чосли.

— Формально…, - кивнул капитан.

Мы ещё какое-то время молчали. Наконец капитан собрался с мыслями.

— Риттер, тебе придется осилить оставшийся путь с незажившей раной. Мы выходим. Я должен доложить, что мы упустили одного из главарей мятежников!

 

Глава 13. Гвардеец «Оборотня»

Мы стояли перед полковником Ормуром, командиром первого полка тяжелой пехоты гвардии генерал-лорда Дэвлина. Он смотрел на капитана Требора немигающим взглядом, и лишь дрожание правого века отличало его от статуи. Тяжело вздохнув и с грохотом отодвинув стул, полковник встал. Заложив руки за спину, Ормур начал медленно расхаживать по комнате. Мы ждали. Ждали самого генерал-лорда Дэвлина.

Вскоре в коридоре послышались шаги. Дверь распахнулась, и на пороге показались два капитана с нашивками тяжелой кавалерии армии. Войдя, они вытянулись у двери и пропустили в комнату лорда Дэвлина.

Вот уж не думал, что рассказы и слухи об «Оборотне» имеют хоть что-то общее с реальностью. Но это был именно тот случай. Генерал скользнул взглядом по комнате, слегка задержавшись на мне, затем прошел за стол и шумно опустился на стул. Его клинок глухо стукнул по полу. После недолгого молчания он посмотрел в нашу сторону.

— Вы понимаете, Требор, что за весть принесли? — тихий, зловещий шепот, вместо обычного голоса, словно шипение змеи.

— Да, господин генерал.

— Это превращает одного из самых преданных людей императора в предателя! — лицо «Оборотня» перекосила страшная гримаса.

— Разве вы не получили пакет в Торе? — вступил в разговор полковник. Мысленно я ужаснулся, так как был уверен, что нельзя вмешиваться в разговор «Оборотня», но генерал лишь откинулся на спинку стула, ожидая ответа от капитана.

— Когда именно?

— Когда следовали в Сум.

— Нет, господин полковник, — капитан был на удивление спокойным, — мне, было, велено явится к губернатору после выполнения миссии в Суме. На обратной дороге…..

— У меня будет разговор с Ретахом, — тон генерала не оставлял сомнений, что это доставит мало удовольствия Ретаху кем бы он ни был, подумал я.

— Кто эти люди, капитан? — взгляд «Оборотня» вновь прощупал меня и Расмуса.

— Наши новые офицеры. Мне рекомендовали их, господин генерал — Требор посмотрел на генерала — Это хорошие офицеры….

— Кто давал рекомендации? — голос генерала был злым.

— Эти люди были на отличном счету у полковника Местана, господин генерал.

— Местана? — Дэвлин, казалось, был удивлен — он рекомендовал тебе взять этих людей в гвардию?

— Да, господин генерал.

Дэвлин улыбнулся. Мне подумалось, что так улыбаются крокодилы, когда готовы позавтракать.

— Странно, что он отдает мне своих лучших людей, учитывая его отношение ко мне.

«Ого»-, подумалось мне — «наш старина Местан мог себе позволить «не то» отношение к генерал-лорду. И этот призрак знает об этом. Видимо, Местан не так уж прост, как казалось нам. А может «Оборотень» просто не настолько плох?».

— Судя по всему, ты годов подтвердить рекомендации полковника?

— Да, господин генерал, — кивнул капитан — за эти дни, что я был с ними, они показали себя достойными солдатами.

— Вот только третий оплошал, — генерал-лорд смотрел на нас не мигающим взглядом — Отправляйте своих людей в расположение частей.

Очередное утро взрывается ревом горна. Я уже на ногах и наблюдаю, как на построение выходит мой взвод. Все тридцать человек, где половина из них новички, как и я сам. Сегодня снова будет муштра до заката. Наши командиры спешат. Им нужно, чтобы мы как можно быстрее притерлись друг к другу. Нас ждут великие дела на востоке. Говорят «Северный» очень милый городок, но мы этого не видим. Императору снова нужны жестокие и беспощадные солдаты!

Несколько дней назад стало известно, что Восточная армия разбита повстанцами и воевавшими на их стороне наемниками. По сведениям наших лазутчиков остатки армии во главе с генералом спешно отступают к «Большой развилке».

Блокированными может оказаться северный порт Восточной провинции — Йервард. Единственный город, поддерживающий Аэрон в тех землях. На море резко активизировались пираты Северного архипелага. Сегодня утром один парень из штаба нашептал нам, что белокурая бестия Доротея, бежав из плена, объявилась в Рабле, у своего папочки, и возглавив армию мятежников здорово прорежает ряды разваливающейся Восточной армии.

— Говорят, хороша девка, — ухмыльнулся штабной сержант — я бы на месте тех олухов, что её конвоировали, не отпускал бы такую цыпочку от себя! От меня бы она не сбежала! Держал бы поближе к телу!

Мы с Расмусом мрачно переглянулись. Я был очень рад, что никто кроме нас, генерал-лорда и полковника Ормура не знали тех, кто конвоировал Доротею.

— Даже жаль, что закончит эта красотка плохо, — заключил сержант — когда мы восстановим порядок её либо казнят, либо отправят в казематы!

Мы закивали в знак согласия. В гвардии не принято сомневается в том, что мы возьмем свое! Кого не перебьем в сражениях, того перевешаем и пересажаем на колья. Я относился к таким заявлениям своих нынешних сослуживцев со скептицизмом. Нам всем хочется выглядеть устрашающе перед своими врагами, поэтому мы хмурим брови и злодейски улыбаемся, но в этом, гораздо больше напускной, чем настоящей жестокости.

— Расскажи это жителям Гамидо, — буркнул Расмус — Ты просто не хочешь поверить, что мы теперь часть всего этого. И тебе не удастся выйти с белыми ручками из восточной кампании.

— А ты? — спросил я его.

— Я тут, потому что альтернатива была у нас не очень хорошая. Не окажись мы в гвардии, то вряд ли бы сейчас были живы.

— Это верно, — кивнул я.

— И потом, тут жалование, о котором я даже не мог мечтать в регулярных частях!

Я лишь пожал плечами. В конце концов, что толку забивать себе голову подобными мыслями. Все идет, как идет.

Через три недели к всеобщему изумлению офицеры получили отпуск. Целых пять дней. Находясь всего в дне пути от родного города, я решил проведать родителей и сестру которых не видел уже больше года. Только письма и те крайне редко.

— Это правильно, — сказал Расмус — парни из второй роты говорят, что нас ждет кровавая баня на Востоке.

— Откуда они могут знать? — раздраженно спросил я.

— А с чего это вдруг офицерам дают отпуск?

— Что тут необычного?

— Поднять боевой дух перед тяжелым походом. Ну и увидеть своих родных. Другого случая может и не представится.

— Пошел ты! — огрызнулся я — только и знаешь, что каркать!

— Заметь, я редко ошибался.

Ничего, не сказав, я вышел из казармы и направился в город, откуда ходили дилижансы до моего родного городка.

Природа уже повернула к зиме. Опавших листьев становилось все больше, несмотря на солнце, ветер стал прохладным. Скоро начнутся дожди, а за ними морозы. Настроение у меня было не лучшее. Я постепенно стал превращаться в пессимиста, и ретрограда, который всегда думает, что дальше будет только хуже.

Я проспал всю дорогу, устроившись в дальнем углу, и был разбужен только тогда, когда мы прибыли в Гиттерс. Несколько минут ходьбы по ухоженной улочке, где прошло все мое детство, вызвало у меня прилив ностальгии такой силы, что я с трудом сдерживал эмоции. Встречавшиеся мне прохожие, завидев меня, утыкались взглядом на эмблему гвардии и заметно прибавляли шага, стараясь более не смотреть на меня. Немного смущенный таким поведением, я подошел к дому, из которого ушел семь лет назад на службу в имперскую пехоту. Толкнув калитку, я прошел по небольшому саду, с удовлетворением отметив, что высылаемые мной деньги оказывают моей семье видимую помощь. Когда-то финансовая катастрофа отца и угроза полного разорения вынудила меня уйти искать счастье в хорошо оплачиваемой профессии военного.

Несколько раз я громко постучал в дверь. Послышались шаги. Щелкнул замок, и на пороге показалась моя матушка.

— Риттер!! — она всплеснула руками, и улыбка озарила её постаревшее лицо.

Я шагнул ей на встречу, крепко обнял, и на мгновение снова почувствовал себя мальчишкой.

— Давай в дом! Отец! — голос матери заметно дрожал.

Я вошел в гостиную и огляделся. Следов от прежнего безденежья не осталось. Заново выложенный камин, перестеленный пол и обшитые дубовыми панелями стены говорили о том, что в доме достаток.

Сзади меня кто-то крепко обнял. Обернувшись, я увидел отца.

— Риттер! — отец не смог сдержать слез — проклятье как я переживал за тебя последние месяцы.

— Только последние? — улыбнулся я.

— Ты же был на юге когда Даркморцы напали на Сум.

— Я был в самом Суме.

— Слава всем святым, ни одного из которых я не знаю, что ты выбрался.

— Именно выбрался.

Отец ещё раз крепко меня обнял. Тем временем матушка уже накрывала стол, поспешно выставляя бутылку с вином и копченую рыбу. Я ещё раз осмотрелся.

— А где Корел?

— Она на учебе, — отец как-то напрягся.

— Ладно, пойду, положу свои вещи. Надеюсь, моя комната не пошла под кладовку? — улыбнулся я.

— Риттер, — мама как-то напряглась, стараясь не смотреть мне в глаза — там живет нынешний друг Елены. Они вместе учатся в академии ордена.

— Академии ордена?! — я не смог скрыть своего изумления, — какого ещё ордена!?

— Сын, — вступил в разговор отец — мы видим, что на тебе форма гвардии. Это блестящая карьера для военного, но после последних событий встреча с сестрой может получиться не очень радостной.

Я растерянно переводил взгляд с отца на мать.

— Она моя сестра, которую люблю, и какое отношение к семье может иметь политика. У них наверху свои дела…..

— Она молода и горяча, Риттер, — перебил меня отец.

— Мне, что, уехать? — раздраженно спросил я. Меня нервировали все эти разговоры про отношение студентов академий к солдатам в свете последних событий.

— Да! И побыстрее! — звонкий женский голос заставил меня вздрогнуть и повернуться к двери.

На пороге стояла Корел и молодой человек невысокого роста, аккуратно расчесанные светлые волосы доходили ему до плеч, делая похожим на женщину. Настороженный взгляд чуть выпуклых глаз был направлен на меня. Оба были одеты в плащи с эмблемой школы ордена старого образца, которую с недавнего времени запретили к ношению. Надо полагать, так они бунтовали против последних действий властей.

Корел важно прошла мимо меня и села за накрытый стол. Парень словно привязанный прошел за ней и уселся на скрипнувший стул.

— Кто это? — я посмотрел на молодого мага — отец, я не слышал, чтобы ты разрешал ему войти в дом.

— Он живет здесь, Риттер, — тихо ответил отец.

Я все больше удивлялся происходящему.

— Они женаты с Корел?

— Нет, мы не женаты, — отрезала она.

— Отец, ты позволяешь жить в доме постороннему мужчине?!

— Риттер….. - мать попыталась, что-то сказать, но сестра перебила её.

— Он мне гораздо более родной человек, чем ты!

Я прошел к столу и сел напротив сестры.

— Объясни, с каких это пор, какой-то прыщавый мухолов, у которого гордости хватает на то, чтобы жить на шее чужой семьи стал тебе ближе родного брата!

— Мой брат, которого я любила, никогда бы не надел эту форму! — она с ненавистью посмотрела на мою куртку — форму палачей!!

— Палачей!?

— Вашими руками император и его прихвостни уничтожают в Аэроне свободу и просвещение. Лучшие люди империи казнены или брошены в темницы! Восточное королевство порабощено и утоплено в крови! Ваша армия устроила резню на Западе в Гамидо! Мы словно страна варваров уничтожаем все ростки цивилизации вокруг нас. И только топот солдатских сапог ласкает слух нашего императора! Дикари!!

— Ты бы очень удивилась, узнав какие дела творят, вернее, творили маги ордена.

— Все что о них говорят, это ложь! — вступил в разговор юноша.

— Заткнись! Щенок, — рявкнул я, так что все вздрогнули — что ты видел в своей ничтожной жизни кроме родительского дома и сырой конуры в школе!? А я воевал бок о бок с магами ордена и видел их дела!

— Что вы могли понимать в их делах? — усмехнулся парень — сомневаюсь, что вы отличаете буквы алфавита одну от другой. Вот различать казарменное пойло от трактирного — это, пожалуй! Убивать беззащитных учеников, только за их тягу к свободе и знаниям, тоже ваше умение, а понимать искусство магии, дано далеко не каждому, — он самодовольно откинулся на спинку стула.

Я обвел взглядом комнату. Родители пораженные стояли, держась за руки возле стены, Елена смотрела на своего сокурсника с нескрываемым обожанием. Герой сидел и победно, с легкой усмешкой, смотрел на меня.

— Ты почему-то решил, — тихо проговорил я — что если ты спишь с моей сестрой, это помешает мне перерезать тебе глотку. — Я глянул на него взглядом, который долго тренировал для воздействия на солдат своей роты.

В углу тихо вскрикнула мама. Корел замерла и со страхом уставилась на мои руки, а побледневший парень так и остался сидеть с окаменевшей улыбкой, не в силах пошевелить ни одним мускулом.

— Или лучше будет взять тебя сейчас за шкирку да доставить в казематы Элидира! В последние дни самое популярное место в среде ортодоксальных приверженцев ордена!

— Я не боюсь твоих слов! — воскликнула Корел, сжав в побелевшей руке кубок с вином.

— А твой любовник? — усмехнулся я, глядя в глаза парню.

— У магов есть честь и гордость….. - начала она.

— Однако, это не мешает тебе и твоему дружку сытно есть, и получать свои чертовы знания за мой счет!! На деньги, полученные в канцелярии «Оборотня»!

— Выстави мне счет! — воскликнула Корел.

Мне это надоело. Я поднялся из-за стола, и, подойдя к скамье, взял свои вещи и направился к выходу.

— Риттер! — мама неуверенно двинулась в мою сторону — прошу…

— Все нормально, мам. Мне лучше уйти.

Остановившись, она закрыла лицо руками. Я толкнул дверь и шагнул, переступая порог дома, который ещё несколько минут назад считал своим.

— Сын!!

Я оглянулся, глядя на отца.

— Хочу, чтобы ты знал, — медленно проговорил он — я очень горд за тебя. Офицер гвардии это вершина армейской службы!

— Спасибо, пап — кивнул я — что у вас происходит? Почему ты позволяешь этому идиоту так вести себя? Он мне дерзил, а вы даже слова не произнесли?

— На сестру не обращай внимания. Молодая дура! Это пройдет.

— Я спросил про парня.

— Видишь ли — отец тяжело вздохнул — отец этого парня спас Корел полгода назад.

— Спас?

— На занятиях она сделала что-то не так…

— Чертовы маги!!

— А отец этого парня три дня не выходил из её комнаты, пока не вернул Корел к жизни. Несколько месяцев назад он умер.

— Умер? Опять…

— Нет, просто ему было уже много лет. И я поклялся перед умирающим, что не оставлю его сына без присмотра.

— Хорошо — кивнул я — только, зачем вы позволили этому проходимцу влезть в нашу семью!? Нельзя было помогать по другому? Ведь ему не три года и он может жить и один.

— Мать пожалела молодого обходительного юношу. К тому же они с Еленой любят друг друга.

— Любят!! — хмыкнул я — этот ублюдок втянет вас в неприятности. Мало мозгов при необычайной длине языка!! Сейчас это может быть смертельным сочетанием. И он потянет всех вас за собой!

— Я сделаю выводы, Риттер.

— Желательно незамедлительные.

— Конечно!

— Может мне его забрать? — я посмотрел на отца — поводов предостаточно.

— И потеряешь сестру. Превратишься для неё во врага всей её жизни.

— Зато сохраню всем вам эту самую жизнь. А для Корел я уже враг.

— Успокойся, Риттер. Я сам справлюсь с этим малолетним идиотом.

Я внимательно посмотрел на отца.

— Все будет хорошо, Риттер — отец крепко обнял меня — береги себя, сын!

 

Глава 14. На стороне Мугарта

Над марширующими войсками висело облако степной пыли, и тучи мошкары. Пыль ещё можно было выносить, но назойливые насекомые, лезущие в глаза, нос и уши являлись истинным наказанием. Многие солдаты шли с повязанными на лицо платками, закрывавшие нос и рот. Помогало слабо, но это было лучше, чем ничего.

Солнце стояло в зените, и жара выматывала людей. Лиас видел, что за полдня перехода его солдаты очень устали. Полуголодное существование последних недель не могло не сказаться на их силах и моральном состоянии. Они шли поддерживаемые мыслью о нескольких днях комфортного отдыха в столице Хамида, которые им обещал Мугарт.

Все подводы были выдвинуты вперед колонны занятые ранеными и больными. Пренебрегая осторожностью Лиас, уверенный в отсутствии врагов, хотел хоть как то облегчить участь этих людей. Передвигаться в середине колонны, значит дышать густым облаком пыли. Делая и без того тяжелые мучения совсем не терпимыми. Отсутствие медицинской помощи, оборачивалось для войск Лиаса регулярными смертями. Климат этих мест вызывал нагноение даже от небольшого пореза, который не заживал неделями, а полученное ранение без оказания немедленной помощи почти гарантировало путь на кладбище. Более половины из тех, кто был ранен в Аэроне — погибли.

— Ещё трое — мрачно произнес Сафро, подъехав к Лиасу.

— Сколько мы потеряли с тех пор как торчим здесь? — Лиас не хотел смотреть на своего офицера.

— Умерло около сотни. Чуть больше или меньше, точно сказать не берусь. Наши хозяева должны дать нам как следует, восстановится, прежде чем бросать в топку новой войны.

Лиаса покоробило слово «хозяева», и он недовольно поморщился. Сафро сделал вид, что не заметил реакции своего командира.

— Господин генерал, мне кажется, что люди слишком расслаблены. Может все-таки стоит собрать хотя бы две группы разведки?

— Не стоит. Силы надо беречь. К тому же на таком пространстве приближение врага будет заметно задолго до прямого контакта. Просто надо внимательно поглядывать по сторонам — Лиас наконец повернул голову к Сафро.

Тот недовольно посмотрел на своего командира, пожал плечами и отъехал чуть в сторону. Было видно, что он очень раздражен пренебрежением генерала к правилам перехода.

Вскоре Лиас вынужден был отдать приказ об остановки на привал. И без того петляющая маршевая колона рассыпалась на совершенно беспорядочные группы сидевших и лежавших людей. Большая очередь выстроилась у подвод с водой, которые были переданы Мугартом. Лиас слез с лошади и слегка потянувшись, посмотрел на небо. Ни одного облака, только пронзительно синее небо и белый ослепляющий свет солнца. Сняв с пояса флягу, он поднес её к своим потрескавшимся губам, отвернулся, чтобы солнце не било в глаза и сделал несколько глотков. Почти горячая жидкость слегка смочила горло и, казалось, испарилась, так и не дойдя до желудка. Чуть повернув голову, краем глаза Лиас заметил на горизонте движение. Присмотревшись, он увидел в дрожащем от зноя воздухе легкое облако пыли и несколько черных точек, едва различимых на фоне пожухлой степной травы. Постепенно их количество все росло и по мере приближения стало ясно, что это всадники. Много всадников. Позади него встал капитан.

— Вы видите?

— Вижу — Лиас бросил беспокойный взгляд на своих отдыхавших солдат.

— Кто это может быть?

— Почем мне знать — раздраженно бросил Лиас — вроде тут должны быть только наши союзники.

— Вы уверены?

— Конечно, нет! — Лиас с силой запихнул пробку в горлышко фляги и посмотрел на капитана.

— Командуйте построение!

— Слушаюсь, господин генерал.

Через минуту над степью взревела труба. Многие из солдат и без того уже знали о появлении чужаков, и поэтому особого оживления не виделось. Люди спокойно, даже безразлично приводили свою амуницию в порядок. Армия Лиаса устала. Устала от бесконечных поражений последнего месяца, от полной неопределенности судьбы и невезучести своего командира. Похоже, никто из его солдат не допускал мысли, что это могут быть дружественные им силы. Повсюду зазвучали короткие команды ротных командиров, и ругань конюхов, пытавшихся оттащить подводы с раненными и провизией. Тем временем первая линия войск, уже начала выстраиваться перед предполагаемым противником.

Вытянувшись вдоль горизонта, чужаки приближались к готовившейся к обороне армии Лиаса, и вскоре уже можно было различать всадников. По экипировке они походили на легкую кавалерию, хотя единообразия формы не было. Скорее всего, повстанцы, подконтрольные брату короля, а значит враги. Ирония судьбы. Еще несколько недель назад он сам считался мятежником, а теперь вроде как стоит на страже имперской власти, но в другой стране.

— Какие будут приказы? — капитан и несколько старших офицеров напряжённо смотрели на Лиаса.

— Какие могут быть приказания, если мы даже не знаем кто это такие!?

— Тысячи четыре будет — буркнул лейтенант Бром.

— Может и больше.

— Не очень-то они похожи на тех, кто сможет нас одолеть — хмыкнул Колвин — Если у них вообще такое желание есть.

— Странное сборище — согласился Сафро — Как будто на охоту собрались! Ни брони, ни оружия, если не считать оружием кавалеристские арбалеты.

— У этих ребят в цветастых одеждах будут с нами проблемы — согласно кивнул Лиас — в случае лобовой атаки. Но я очень сомневаюсь, что там настолько глупые люди, чтобы идти на пехотные ряды легкой конницей. Наших копейщиков то они видят, а у них, похоже, пехоты нет вовсе.

— По правде сказать, непривычно мне вот так стоять, открытым со всех сторон — вновь подал голос Бром — у них для маневра места хоть отбавляй.

Две армии стояли друг против друга уже четверть часа. На Лиаса вопросительно поглядывали его офицеры и солдаты из расположенных поблизости рот.

— По крайней мере, мы смогли выстроиться в боевые порядки — словно оправдываясь, произнес Лиас — ход за ними.

Словно в ответ на его слова над рядами конницы взвился белый флаг, и от основной массы отделилась группа из пяти всадников.

Лиас переглянулся со своими офицерами.

— Не хочется мне, что-то туда идти.

— Посмотрим, что будет дальше. Не спешите — посоветовал Сафро.

Преодолев половину расстояния разделявшее два войска всадники остановились. Лиас тяжело вздохнул, выругался, но все же нехотя выехал за первую линию своих солдат и остановился, поглядывая на чужаков.

— Вы кто такие? — голос был высоким, даже немного писклявым.

— Генерал Лиас. Мы идем в Тарвин!

— Это чужая земля для вас. Северянам тут не место. Ваш план неожиданного нападения на нашу святую землю раскрыт. И я призываю богов в свидетели, что вас ждет гибель, если вы не повернете назад, и не передадите своему алчному королю, что для него тут земли нет!

— С кем я говорю?

— Я Суен! Наместник бога на этих землях! И правлю от его имени!

— А я слышал, что тут правит король Мугарт!

— Ты ошибся — в голосе послышалась злость — тут нет королей!

— Очень странно — удивился Лиас — но вот только я и мои люди служат именно королю. Правителю этих земель. А вот не про каких наместников я не слышал. Слышал о мятежниках!

Сказанное привело в замешательство противоположную сторону. Но вскоре их командир вновь заговорил.

— Я наречен…..

— Ты предал своего брата и пытаешься захватить власть — это все что мне известно — Лиас прервал говорившего с презрением.

— Это мой брат предал своего отца, меня и нашу родину! Это он надругался над нашими святынями и обычаями! А теперь я вижу, что он позвал на свою сторону безбожников северян, чтобы вы окончательно осквернили эти земли!

Лиас повернулся к стоявшему подле него взводу лучников.

— Убейте их — с этими словами он развернул лошадь.

За его спиной зазвенели тетивы луков, и следом раздались крики пораженных переговорщиков. Обернувшись, Лиас увидел трех лежащих всадников. Суен мчался к своим людям держась за окровавленное плечо. Последний из парламентеров пытался выбраться из под убитой лошади, но следующий залп пригвоздил его к земле.

На миг воинство Суена было парализовано таким поступком северян, но как только их вожак вернулся, степь содрогнулась от криков негодования.

— Ну и методы вы применяете! — похоже, Колвин сам был поражен действиями своего командира.

— Надеюсь, мой поступок заставит их потерять голову, и, желая отомстить нам за коварство, они забудут про осторожность!

— И все же это не делает чести офицерам. Мы не псы! Простите, генерал — произнес Колвин, глядя на то, как армия Суена готовится к атаке.

— Ты забыл одну важную вещь — голос Лиаса стал злым — мы теперь наемники! Это гораздо хуже гвардейцев императора! И правил для нас теперь не существует вовсе!

Они смотрели друг на друга, не отводя глаз, но противник заставил отвлечься их от этой молчаливой дуэли. Вражеская конница разбилась на два отряда, один из которых начал обход колонны войск Лиаса по правому флангу. Перейдя на галоп, они начали стремительно сближаться с державшими оборону пехотинцами. В нескольких десятках метрах, от передовой линии всадники резко ушли в сторону, одновременно с этим произведя залп из кавалеристских арбалетов. Урон для оборонявшихся был минимален. Арбалетным болтам не хватило веса и скорости, чтобы пробить латы тяжеловооруженных копейщиков. Не более десятка были ранены, и лишь нескольким из них не повезло — болты вошли в смотровые щели шлемов. Ощетинившись копьями, солдаты даже не дрогнули. В ответ стоявшие во второй линии лучники произвели залп по маневрирующей кавалерии. На таком близком расстоянии почти каждая стрела нашла свою цель. Скачущие впереди всадники и их лошади были сметены смертоносным стальным дождем. Конников окутала туча пыли, из которой вылетали комья земли, и слышался испуганный храп раненных лошадей. Задние линии наскочили на своих раненных и мертвых товарищей, образуя страшный завал. Не давая им, опомнится, лучники произвели ещё один залп, теперь уже целясь по задним рядам, которым удалось остановить лошадей и пытавшихся уйти в сторону от обстрела. Офицер, командующий лучникам поднял руку и рявкнул команду об остановке стрельбы, стараясь экономить стрелы. Последовал новый приказ и к беспомощным всадникам выдвинулись две штурмовые группы, намереваясь добить тех, кто ещё оставался жив.

— А как красиво шли! — засмеялся Сафо, глядя на то, как беспорядочно отступают уцелевшие всадники.

— Порой мне кажется, что я тут уже не нужен — Лиас не скрывал своего удовлетворения от происходящего — парни прекрасно знают свое дело!

Колвин невольно улыбнулся и подозвал одного из сержантов.

— Перебросьте половину лучников с фланга ближе к центру.

— Слушаюсь — сержант пришпорил коня и помчался на противоположный фланг.

К этому времени группы пехоты достигли барахтавшихся в страшной свалке людей Суена. Отступившие попытались прикрыть своих гибнущих товарищей беспорядочной арбалетной стрельбой, но после того как их накрыл новый залп, они окончательно ретировались. Наступающие пехотинцы быстро расправлялись с потрясенным врагом, беспощадно убивая раненых и подавляя редкие островки сопротивления.

Всего за полчаса Суена лишился около трехсот своих всадников. Все это время, что на их левом фланге продолжалась бойня, он и его офицеры беспомощно смотрели на это, не зная, что им предпринять. На лицах своих воинов Суена ясно видел признаки страха. До этого конное воинство Хамида воевало только с бунтующими крестьянами, которых вид скачущих всадников и летящие со свистом болты приводили в ужас. Теперь, когда они столкнулись с профессиональными солдатами, они сами почувствовали себя необученными крестьянами. Но отступать было нельзя. Это понимал не только Суена но и его солдаты. Проявив слабость сейчас, нельзя будет рассчитывать на успех в будущем. Суена выступил вперед перед строем своих воинов.

— Мы встретили достойного противника — начал он — тем ценнее будет наша победа. Мы должны переступить через свои страхи и переломить хребет темным силам, идущим на нашу землю! Мой брат настолько напуган нашей верой, что прибегнул к самому что ни на есть святотатству. Он нанял северян безбожников, чтобы они убивали нас, изничтожая нашу веру и культуру! Наши женщины и дети будут превращены либо в рабов, либо в демонов, которых будут ждать все муки ада! Так не дадим же погубить души наших детей. Бейтесь не за меня, а за свои семьи! Не дадим солдатам тьмы захватить наши святые земли!!

Многократный крик его воинов подтвердил, что слова вождя дошли до сознания солдат.

— Мы пойдем единой лавиной! — прокричал Суена — Мы сомнем первые ряды, а затем рассеем оставшихся захватчиков!! Я пойду в первых рядах, чтобы никто не думал, что мои слова пусты!!

Он вытащил клинок и, подняв его над головой, направил остриё в сторону северян. Издав новый боевой клич, лязгая клинками, кавалеристы начали перестраиваться для атаки.

Лиас смотрел, как Суена что-то орет перед строем своих солдат с некоторым беспокойством. Нет, он не сомневался в своей победе, после того, что произошло. Но его беспокоили лишние потери. Фанатики опасны своими безрассудными действиями. Крик тысяч глоток прокатился над степью. Затем ещё один, и солдаты Суены пришли в движение, постепенно выстраиваясь двумя клиньями по центру оборонительной линии войск Лиаса.

— Они готовятся к лобовой атаке!? — Колвин не смог скрыть своего удивления.

— Черт бы побрал этих ненормальных — проворчал Лиас — немедленно стяните лучников ближе к центру и выставите второй ряд копейщиков из резерва. Только живо!

Армада конников, набирая ход, устремилась на солдат Лиаса. На полпути до первой линии обороняющихся в небо взмыли стрелы и накрыли передовые ряды атакующих, вновь нанеся тем существенный ущерб. Ход конницы был сбит. Потеряв скорость, два атакующих клина размазались, превратившись в единый фронт. Второй залп пришелся на задние ряды наступавших, а спустя мгновение конница с хрустом вошла в ряды копейщиков. В нескольких местах атакующим удалось смять оборонявшихся, просто завалив тех трупами лошадей и всадников. Задние ряды наступающей конницы под постоянным обстрелом лучников устремились к брешам в обороне северян. Самая тяжелая ситуация сложилась для Лиаса на его левом фланге. Передовые ряды не выдержали натиска противника и, потеряв до четверти солдат, стали медленно пятится к обозам с раненными. Оценив ситуацию нападавшие принялись обходить весь левый фланг обороны Лиаса надеясь ударить по тылам. Лучники не могли вести прицельный огонь по рвущейся к обходу фланга коннице, боясь обстрелять своих солдат.

Справа и по центру завязалась тяжелая, вязкая схватка. Благодаря численному перевесу всадникам Суены удавалось оказывать постоянное давление на защищавшихся, но без поддержки пехоты конница вязла в этом бурлящем котле, неся большие потери, что не давало развить успех от первоначального удара.

Оптимизм оставил Лиаса, когда он увидел, как врагу удалось полностью обойти его левый фланг. Часть всадников ударили в спины оборонявшимся, и завязали бой по всей глубине строя. Другая часть прорвавшихся ринулась на подводы с раненными, и продовольствием, учинив самую настоящую бойню среди беззащитных людей. Но, увлекшись схваткой, и опьяненные вражеской кровью всадники не заметили, что слишком отдалились от основного боя. Свою ошибку они поняли, когда тяжелые стрелы вновь обрушились на них, выбивая людей из седел, и пронзая животных. Три быстрых залпа выкосили прорвавшийся отряд почти полностью, так и не дав ему завершить обходной маневр и выйти к отрядам лучников.

Тем временем Лиас решился перебросить тяжеловооруженных пехотинцев из задних рядов центральной зоны на рушащийся левый фланг. Но к тому времени пока штурмовики достигли назначенного места помогать было уже некому, и им пришлось принять весь удар воодушевленного противника на себя. Рискуя задеть своих, Лиас приказал вновь открыть огонь лучникам, стараясь обескровить врага целясь по задним рядам нападавших.

На правом фланге атака Суены выдохлась. Немногим атаковавшим удалось выбраться из цепких объятий пехоты. Видя это, Лиас приказал выдвинуть солдат с освободившегося фланга и постараться окружить отчаянно сражавшихся кавалеристов в центре обороны. Суена заметил это слишком поздно. От нового удара с фланга центральные ряды атакующих попятились назад. Лошади скользили и спотыкались о тела убитых сами, оказываясь на земле. Неразбериха в их рядах нарастала с каждой минутой. Один из командиров Суены скомандовал своим людям спешиться. Оказавшись, без ставших обузой лошадей, солдаты подхватывали щиты павших, тяжелые мечи штурмовиков и, смыкая ряды, пытались противостоять наседавшим на них северянам. Схватка в центре вновь стала упорной, хотя люди Лиаса все же постепенно сдавливали кольцо вокруг основного отряда врага. Фланговая группа Суены, потеряв более половины солдат, стала поспешно отходить назад, несмотря на бешеный окрик со стороны их спешившихся товарищей. И вскоре отход превратился в бегство. После этого, судьба бившихся в пешем строю была предрешена. Отбиваясь из последних сил, они окончательно были сломлены обрушившимися на них штурмовиками левого фланга. Ещё несколько минут бой длился с прежним ожесточением, но затем, то тут, то там вскидывались вверх руки, и слышалась мольба о пощаде.

Лиас поспешно отдал приказ о том, чтобы его солдаты не устраивали резни. Сдавшихся солдат разоружали и переправляли в тыловые линии. Видя, что это единственная возможность спасти свою жизнь, большинство, побросав оружие, вставали на колени. Битва угасала на глазах. Ещё несколько отчаянных смельчаков сложили голову, и над степью перестал метаться звон клинков. Многие из победителей никак не выказывая радость от победы, устало брели подальше от мертвых и стонущих раненных, стараясь покинуть залитую кровью землю и повалиться от изнеможения на траву.

Лишь к вечеру, после того как закончили собирать раненных и вязать пленных потрепанная армия северян возобновила марш к Тарвину. Небо за спинами, уходивших на юг солдат, почернело от крыльев стервятников.

 

Глава 15. Доротея

Доротея Тэквор находилась в прекрасном настроении. Город Рабле утопал в опавших листьях и солнечном свете, легкий ветерок развивал белые, длинные волосы девушки, когда она шла по аллее парка к зданию, которое ещё недавно было резиденцией губернатора Восточной провинции.

Когда солнце сквозь ветки пробивалось и слепило ей глаза, красивое лицо девушки приобретало кокетливый вид, от которого мужчины так часто сходят с ума. Пройдя мимо охраны дворца, она вошла в большой зал, где уже шёл совет и, извинившись за опоздание, она эффектным движением скинула плащ, поймав на себе восхищенные взгляды мужчин, и грациозно опустилась в кресло. Она уже успела заметить присутствующих магов Даркмора и командира наемников Вэйгота. Доротея улыбнулась наемнику и перевела взгляд на отца.

Она была очень довольна собой. Прошло несколько недель после удавшегося побега на перевале. За это время она многое успела, и ей казалось, что она может достичь большего. Доротея была уверена, что император совершил огромную ошибку, перебросив вторую гвардейскую армию на юг, заменив её наспех доукомплектованной регулярной Восточной армией. Измотанные предыдущим мятежом ветераны и совсем «зеленые» солдаты, переброшенные из центра страны — вот её нынешние противники. Для набиравших силу и уверенности мятежников, лучшего подарка трудно было сделать. За время её отсутствия, отец окончательно оформил союз с королевством Даркмор. Старые связи с могущественными магами позволили Тэквору и его дочери не только овладеть азами их магического искусства, но и воспользоваться военной помощью. Хотя тут Доротея не разделяла оптимизм отца. Ей казалось, что они стали слишком зависеть от Даркмора. И этим заморским гостям могло, почудится, что им вполне по силам захватить не только Южную провинцию Аэрона, но и подчинить себе её отца, а вместе с ним и её родные земли.

На щедрые дары новых союзников были наняты наемники Пепельных земель, участие которых стало решающим фактором победы, когда Тэквор внезапным ударом разбил основные силы только оправившейся и недоукомплектованной Восточной армии империи. Имперцы были полностью уверены, что покончили с ним, и появление мятежного мага во главе большой армии наемников у «Соленого» озера оказалось полной неожиданностью для имперского генерала Ресида. За три дня его армия откатилась далеко за Рабле, стараясь организовать хоть какое-то сопротивление. Огромный город со всеми его окрестностями теперь полностью принадлежал Тэквору и его союзникам. Теперь у них появился мощный плацдарм для дальнейшего продвижения на запад.

Когда Доротея появилась вместе с Эдгаром в Рабле, отец передал под её командование две тысячи пехотинцев из бывших городских рот Рабле, выступивших на стороне мятежников. Девушка, благодаря своим знаниями и таланту, легко расправлялась с разбросанными мелкими гарнизонами имперцев, в районах, прилегавших к Рабле, переманивая новобранцев восточной армии империи на свою сторону, и добивая непокорных. Кто-то поддавался на её чары, а кто-то просто переходил на сторону мятежников, спасая свою жизнь. Такие успехи быстро сделали её известной в южных районах этой огромной провинции, бывшей некогда самостоятельным государством. В распоряжении же Ресида, теперь оставалось не более пяти тысяч солдат, большинство из которых были опытными ветеранами.

Личная армия Доротеи к этому времени достигла десяти тысяч солдат. Среди них были молодые перебежчики, и бандиты, промышлявшие в лесах при прежней власти, а так же несколько сотен наемников. Она была уверена, что теперь её никто не остановит. Все, что ей сейчас было нужно — это больше солдат.

Тэквор закончил подводить итоги и посмотрел на дочь:

— Доротея, мы не должны позволить Ресиду и его солдатам отойти к Большой Развилке.

— Что измениться если это произойдет? — Доротея приподняла бровь — жалкие остатки от Восточной армии. Несколько сотен сломленных неудачников.

— Напрасно вы так, — подал голос полковник Вамман, командир большого отряда тяжелой кавалерии, чьи солдаты взяли несколько дней назад крепость Логтар, последний оплот Империи в этой части провинции. — У Ресида сохранился стержень его армии — ветераны, и не несколько сотен, а несколько тысяч! Которые, кстати, били нас в прошлом. Это крепкие и умелые воины. К тому же гарнизон форпоста на Большой Развилке имеет не менее трех сотен человек.

— Небольшое подспорье! — усмехнулась Доротея, заметив при этом, что более никто её веселья не разделяет. И маги Даркмора и наемники Пепельных земель были серьезны.

— Учтите, мадам, что генерал наверняка послал вестовых и в Элидир и в Йервард, — продолжил Вамман — а это значит, что ему придут на помощь. И если имперцы успеют, как следует закрепиться на Развилке, то нам придется приложить немало усилий к тому, чтобы овладеть этим важнейшим дорожным узлом.

— Я бы не стала ограничиваться Развилкой, а нанесла быстрый удар по Йерварду, — произнесла Доротея. — Там находиться часть Северного флота Аэрона. И с захватом города, мы станем обладателями пяти или шести военных кораблей. За небольшие уступки можно договориться с пиратами Ледяного архипелага. Такой союз даст нам возможность поколебать владычество Аэрона на Северном море…

Наемники, усмехаясь, качали головами, в то время как даркморцы оставались совершенно невозмутимыми.

— Подожди, дочь, — Тэквор поднял руку — давай двигаться последовательно, и не строить планы о захвате мира.

— Отец! — Доротея вспыхнула разозленная снисходительным тоном отца.

— Я ставлю перед тобой конкретную задачу. Реши её и мы будем разговаривать о дальнейших планах! Для таких целей, как Йервард, у нас пока недостаточно войск.

— Господа из Даркмора медлят? — язвительно спросила Доротея — видимо они появятся тут, когда война уже закончится.

— Госпоже Тэквор видимо известно, что мы пытались закрепиться на юге, создав плацдарм для последующих наших действий, — в голосе посланника чувствовалось раздражение.

— Мне даже известно, чем они закончились, — усмехнулась Доротея.

— Неудачи бывают со всеми, — второй маг, седовласый Тарбэ, наконец, отреагировал на происходящее за столом — и теперь мы делаем все возможное, чтобы перебросить сюда войска через порталы. Это сложная задача, и для этого нужно время. Много времени.

— Понятно, — Доротея дернула плечами — только много ваших солдат здесь и не нужно. Вы ведь хотите нам помочь, чтобы мы в свою очередь не дали Аэрону сконцентрироваться на Южной провинции. Ведь так?

— Именно, — кивнул Тарбэ.

— Нам нужно не более двух-трех тысяч ваших солдат, чтобы они смогли сменить на передовых неопытных молодых солдат и разного рода сброд, которого хватает в наших рядах. В остальном мы справимся сами. Отобьем все наши земли у Аэрона и отвлечем часть их войск от вас.

— Все именно так……

— А если так, то почему вы хотите перебросить через порталы не три, а двенадцать тысяч ваших воинов!?

В зале повисла тишина.

— А вдруг вы затем захватите наши земли, а потом и земли наших союзников из Пепельных земель?

— Что за нелепицу вы говорите? — Тарбэ натянуто улыбнулся, но наткнулся на подозрительные взгляды командиров наемников. Видимо для них численность перебрасываемых войск Даркмора тоже стало новостью.

Доротея одной фразой превратила наемников в своих друзей, выразив озабоченность нечестностью Даркмора.

— Это чушь, — вспыхнул Тарбэ — мы люди слова и ещё никогда не предавали своих союзников!

— Доротея, — отец укоризненно покачал головой — мы хотели сообщить об увеличении помощи на этом совете. Все дело в том, что у нас появились данные, что император может перебросить сюда армию «Оборотня»!

— Вы же говорили, что гвардия только недавно вышла из тяжелых боев на Западе и не сможет в ближайшее время принимать активное участие в военных действиях, — Вэйгот смотрел то на Тэквора, то на Тарбэ.

— Ситуация меняется, — осторожно произнес Тэквор.

— В таком случае должна меняться и оплата, — возразил Вэйгот — воевать с остатками Восточной армии и воевать с гвардейцами «Оборотня» это разные вещи.

— Мы решим этот вопрос, — Тарбэ мягко кивнул, как бы успокаивая главу наемников.

— Хорошо, если так — Вэйгот и Доротея многозначительно переглянулись, что не осталось незамеченным от Тарбэ. Он недовольно сжал губы и откинулся на спинку кресла.

После некоторой паузы Тэквор продолжил, старательно подбирая слова.

— Овладеть развилкой в кратчайшие сроки это вопрос жизни и смерти для нас. Император не будет сидеть, сложа руки и смотреть, как мы отнимаем у него жирный кусок империи. Как уже сказали, он бросит сюда своих лучших головорезов. Рано или поздно, но нам придется столкнуться с армией «Оборотня». Надеюсь, что к этому времени мы уже сможем доставить сюда большую часть войск, для того, чтобы поддержать вас, — произнес Тарбэ.

Доротея вновь бросила свой взгляд на Вэйгота, и увидела, что тот тоже смотрит в её сторону. «Отлично», — подумала она.

— Дора! Ты слушаешь меня? — голос Тэквора заставил её обернуться.

— Да отец. Прости, я задумалась.

— Завтра ты отправляешься со своими солдатами к Развилке. Ты должна захватить её и начать готовиться к обороне.

— Значит, Йервард мы брать не будем? — сердито спросила Доротея.

— Повторю ещё раз для тебя, — произнес Тэквор, недовольно хмуря брови — У нас пока недостаточно сил для этого. Если ты ринешься на Север, то подставишь себя под удар с тыла. Оставить достаточно солдат для прикрытия развилки у тебя не будет возможности. Взять Йервард с наскока не получиться. Город очень хорошо укреплен. К тому же это имперский город, и местное население не будет столь безучастно к судьбе имперских солдат, как тут на юге. Тебе пришлось бы усмирять его!

— Но за счет внезапности мы сможем захватить город! Я уверена в этом, отец! Они не будут знать о нашем нападении. А усмирять я умею не хуже «Оборотня»! — огрызнулась она.

— Довольно!! — воскликнул Тэквор — Я устал спорить с тобой!

На миг замерев, Доротея мило улыбнулась.

— Пусть будет по вашему, — неожиданно спокойно согласилась Доротея — я захвачу развилку, и буду удерживать её столько, сколько будет необходимо. Даже если мне придётся схватиться со всеми оборотнями и псами императора.

Слабая улыбка тронула губы Тэквора.

— Я надеюсь на тебя, девочка моя, — мягко сказал он — поверь, что все наши планы осуществятся. Только не надо слишком торопится. Можно споткнуться.

Доротея ещё раз улыбнулась, и, подойдя к отцу, нежно обняла и поцеловала его.

— Я не подведу тебя, папа.

— Твою армию усилят новые отряды наших союзников.

— Командовать ими будет Соднар. Очень опытный и дисциплинированный воин, — произнес Вэйгот, внимательно глядя на Доротею.

— Отлично, — она подхватила плащ. — А теперь мне пора, господа. Я пришлю вам голову Ресида, когда захвачу развилку, — затем вежливо попрощавшись, она скрылась за дверью.

Доротея была довольна. Теперь наемники Пепельных земель будут доверять ей больше, чем отцу и Даркморцпам вместе взятыми. Если бы они узнали, что и пираты Северного архипелага теперь её союзники, то невозможно было бы представить их реакцию. Она будет продолжать вести свою игру. И оставит их всех с носом!

Спустя всего несколько дней, настроение Доротеи изменилось в худшую сторону. Преследование остатков армии Ресида оказалось не такой легкой прогулкой, как ей представлялось в начале. Переманивать молодых солдат на свою сторону было в сотню раз легче, чем сражаться с ветеранами Аэрона.

Оставшиеся с Ресидом воины были верными псами империи, старыми вояками, прошедшими множество битв и повидавших на своем веку разных врагов. Захватив одного из старших офицеров, и желая выведать данные о состоянии войск Ресида, Доротея попробовала применить к нему свои чары, от которых млели её молодые воины, но ветеран рассмеялся ей в лицо, харкнув ей под ноги кровавой кашей.

Но она была не из тех, кого можно смутить подобной выходкой. Поняв, что добиться от него не сможет ровным счетом ничего, Доротея вытащила у опешившего наемника меч и вонзила его пленнику в живот, повернув при этом клинок несколько раз вокруг оси.

— Ты получил то, но что напрашивался! — произнесла она корчившемуся в муках и луже крови солдату. — Капитан, позовите Эдгара и еще двоих солдат из моей личной охраны. Мне нужно кое-что сделать. И ещё мне нужно корыто горячей воды! Его потроха будут мешать мне спать.

Соднар вылетел из шатра Доротеи. Хорошо, что уже была ночь, и часовые не видели его испуганного лица. Выполнив все, что она приказала, наемник улегся возле костра, и впервые за свою жизнь задумался, а такие ли уж большие деньги платят ему и его людям, за службу под командованием такого человека, как Доротея Тэквор.

В последующие дни, арьергард отступавшей имперской армии несколько раз устраивал засады на узкой лесной дороге. Молодых солдат Доротеи всякий раз охватывала паника, когда в них из зарослей летели стрелы и арбалетные болты. Следовавшие за этим короткие атаки имперцев с жестокими рукопашными схватки изматывали наступавших до предела их сил. После нескольких нападений, она была вынуждена высылать вперед разведывательные отряды, что заметно снизило скорость марша.

Но и это не помогло, поскольку вскоре Доротея и её солдаты наткнулись на тела своих разведчиков, они раскачивались на ветках деревьев, подвешенные за ноги, глаза у всех были выколоты, а на лбах было вырезано слово предатель.

Рассвирепев, Доротея приказала перестроиться маршевой колонне и выдвинуть в авангард наемников Соднара. Сама Доротея решила прикрывать своё войско с тыла, набрав в свой отряд наиболее опытных воинов из числа перебежчиков.

Такой перестановке был очень рад Соднар, поскольку предпочитал быть атакованным имперцами, чем находиться рядом со своей хозяйкой. Это перегруппировка заняла ещё немало времени, и Доротея поняла, что догнать генерала Ресида до Большой Развилки у нее не получиться.

Последующие дни Доротея и её солдаты двигались без помех, и наконец, достигли города Мельница. Это был последний крупный населенный пункт до «Большой Развилки». Доротея решила отдохнуть в городе, а на рассвете тронуться в путь, что бы за день ускоренного марша достичь цели их похода. Город был небольшим, окруженным невысокой деревянной стеной. Здесь проживали, в основном, ремесленники лояльные к любой власти, не отбиравшей у них их собственность.

Еще на подъезде к городу ей показалось странным, что не было видно людей. Было лишь слышен лай собак у ближайших домов. Доротея заподозрила неладное и выслала вперед группу из четырех своих солдат. Они аккуратно приблизились к воротам, а затем скрылись из виду, войдя на узкие улочки города.

Прошло достаточно времени, а её разведчики все не появлялись. Потеряв терпение, к ней подъехал Соднар:

— Госпожа Тэквор, может, не будем входить в город, а просто обойдем его и двинемся дальше.

— Ты совсем спятил!? — Доротея бросила на Соднара взгляд, от которого тот похолодел — хочешь получить у себя в тылу жестокого и умелого противника!? Если в этом городке засел весь арьергард Ресида, то их тут не меньше четырех сотен. Хочешь, чтобы они атаковали нас в лесу? Ведь они не будут тут отсиживаться, увидев, что мы обходим город.

Соднар промолчал, проклиная себя за то, что полез с такими советами. Сидевший рядом с Доротеей Эдгар, криво усмехнулся, глядя на вспыхнувшее лицо наемника.

— Готовь людей, мы входим в Мельницу. И если они здесь, то я вырву каждому имперскому прихвостню его сердце, и скормлю крысам!

Соднар поспешил отъехать от Доротеи и начал отдавать приказы солдатам.

Первый отряд, составленный из наемников, вошел в город и начал продвижение к его центру. Еще две роты, в состав которых вошли перебежчики, начали обходить городок с южной и северной окраины, продвигаясь вдоль городских стен.

Сама Доротея и её люди обошли город и вошли с другого его конца, наступая к центру, навстречу наемникам Соднара. Всего в город вошло две тысячи солдат мятежной армии. Имперцев тут не было. Доротея подъехала к зданию мэрии, которое находилось на центральной площади, но не успела подойти к двери, как та открылась, и на пороге показался невысокий мужчина. На его бледном лице было выражение острого страха. Доротея решила не давить на беднягу.

— Что происходит в городе? Где все люди?

— Приветствую вас, моя госпожа! — поклонился тот, неуклюже помахав шляпой.

Доротея улыбнулась, напряжение стало спадать.

— Сегодня ранним утром к нам в город вошли имперские бандиты. Они обобрали наши склады, вели себя грубо и нагло. А когда собрались уходить, велели всему населению сидеть по своим домам под страхом смерти.

— И что же вы так и сидите с утра в своих домах? — недоверчиво спросила Доротея.

В следующий миг произошло то, чего никак не ожидали расслабившиеся мятежники. Доротея увидела, как маска страха и растерянности на лице её собеседника сменилась ненавистью и решительностью, а под плащом говорившего мелькнула форма имперского офицера.

Отступив, в растерянности, Доротея наблюдала, как в руках имперца сверкнул кинжал и в тот же миг холодный блеск лезвия метнулся в её сторону. Сталь вошла в плечо, пробив легкие кожаные доспехи. Боль молнией прошила все тело Доротеи, но она инстинктивно успела атаковать нападавшего заклинанием.

Тонкая ледяная игла вошла офицеру в горло, и он, захлебываясь собственной кровью, повалился на землю. Доротее показалось, что все это произошло в доли секунды но, обернувшись, она увидела, что её людям уже не до неё. Из всех домов, окружавших площадь, в них с визгом летели стрелы, и словно шмели жужжали болты кавалерийских арбалетов.

— Конец, — мелькнуло у неё в голове.

Она метнулась в дверной проем и оказалась лицом к лицу с двумя имперскими солдатами. Метнув в первого «огненную удавку», она бросилась на второго, целя своим коротким мечом в горло противнику. Здоровенный пехотинец с легкостью отбил её клинок и ударил Доротею своим щитом.

Доротее показалось, что её со всего маху боднул буйвол. Она отлетела к стенке узкого коридора и, ударившись головой, полностью потеряла ориентацию. В следующий миг девушка почувствовала, как её хватают за волосы, и приподнимают над полом. Открыв глаза, она увидела перед собой имперца.

Его лицо было скрыто под массивным шлемом. Он приблизил к ней свое лицо и Доротея увидела в прорези его глаза, в которых пылала ненависть и злоба. Солдат занес меч, и Доротея приготовившись умирать, почувствовала, как под ней образовывается лужа.

Но имперцу не дали совершить задуманное, в коридор ворвались двое солдат из её армии и Эдгар. Гигант отшвырнул свою жертву, словно тряпичную куклу и ринулся на новых врагов. Доротея, сжавшись в углу в комок, сквозь пелену на глазах наблюдала, как имперец, ударом своего меча разнес в щепы щит одного из её защитников. Тот взвыл и, схватившись за руку, отступил на улицу, где его в тот же миг прошил арбалетный болт. Эдгар и другой солдат попытались наносить удары одновременно, но в узком коридоре они больше мешали друг другу, чем создавали проблемы для своего противника. Доротее удалось проползти мимо сражавшихся за спины своих солдат и замереть у стены. Вскоре ещё один её защитник пал с развороченной грудью, а Эдгар, оставшийся один, начал пятиться, с трудом отражая удары чудовищной силы. Вдруг на лестнице показался еще один имперец.

— Сержант, пора уходить! Они почти опомнились! Больше половины наших людей уже отошли. Мы крепко им наподдали!!

Гигант ударил ещё раз по щиту своего противника, заставив Эдгара присесть, и молча отступил к лестнице. Доротея и обессиливший Эдгар смотрели, как враги скрываются, через пробитую в стене брешь, не веря в свое спасение.

 

Глава 16. Последний бой Восточной армии

Соднар был в бешенстве. За четверть часа он потерял полсотни убитыми, и еще сотня были ранены. А если посчитать потери среди солдат Доротеи, то выяснится, что они потеряли около трехсот человек, половине из которых сейчас в лесу роют яму, а еще половина будет, находится в госпитале продолжительное время. После осмотра нашли пятьдесят тел имперских солдат. Соднар клял всех и вся, расхаживая на площади, где их несколько часов назад расстреливали словно крыс, угодивших в бочонок. Организация и дисциплина, а вернее их отсутствие в армии Доротеи, выводило опытного воина из себя. Пока их отряд методично уничтожали, перед городом толпилось двенадцать тысяч солдат, которые не знали что делать, когда услышали звуки боя в городе. Тех, кто был на площади, спасли два отряда, шедшие по окраинам городка. Ударив имперцам в тыл, они смогли завязать бой, и отвлечь их от площади. Понеся чудовищные потери, они все-таки вынудили врага отойти раньше, чем те планировали. Доротея наградила каждого из солдат этих отрядов небольшими денежными премиями и лично жала руку тем, кто остался в живых.

Соднар про себя отметил, что, учитывая сколько этих молокососов осталось в живых, Доротея не очень-то и потратилась.

Когда схватка стихла, жители прятавшиеся по своим домам и подвалам, осторожно стали выходить на улицу. Доротея тут же объявила, что её доблестные войска освободили очередной город от гнета империи. Соднару показалось, что жители встретили это известие без особого энтузиазма. Городок был довольно своеобразным, и служил прибежищем для мерзавцев всех мастей. Целые кварталы сомнительных заведений, продажные чиновники полностью зависимые от бандитов. Об этом городе он слышал дома. Закон тут один — деньги. Так что этому типу с лоснящейся рожей, которого тут называют мэром, абсолютно наплевать кому служить. Соднар был уверен, что днем ранее этот тип с такой же елейной рожей стоял перед имперцами. Всю эту кампанию чиновников волнует одно — тронут ли их грязные делишки. Теперь Соднар не удивлялся почему такое государство как Аэрон имеет проблемы. Странно, что с такими мерзавцами, представляющими власть императора, оно все ещё существует. Но, похоже, Доротею это не смущало. Она приказала разбить лагерь, и устроить для армии передышку. Потный чинуша может быть спокоен за свой кошелёк.

Соднар даже позволил себе язвительное замечание, но, наткнувшись на взгляд Доротеи и вспомнив, что она ведьма, предпочел замолчать и взяться за организацию полевого госпиталя.

Сама Доротея воспользовалась услугами местного врача. Он аккуратно прочистил рану на её плече, настоятельно рекомендовав покой в течение двух дней.

Теперь она лежала в небольшой, но уютной комнате, на чистой простыне и в сотый раз переживала в уме схватку с имперцем. Ей было невыносимо стыдно за то, что она обмочилась на глазах своего врага. А вдруг это видели её солдаты, пришедшие ей на помощь?

Двое из них мертвы, а Эдгар бежал. Об этом ей сообщил Соднар. Его нигде не смогли найти. «Чертов трус!» — подумалось Доротее. — «Сначала предал своих, потом после первой же серьезной схватки бежал и от неё. Ничего кроме презрения такие люди не заслуживают. Надеюсь, какой-нибудь зверь отобедает этим ничтожеством!». Она забыла об Эдгаре спустя час.

-

Через два дня, отдохнувшая армия Доротеи покинула окрестности Мельницы и быстрым маршем направилась к «Большой Развилке». Когда до их цели оставалось совсем ничего, на дорогу вышел высокий рыжебородый человек. Двигавшиеся в авангарде, наемники не мешкая, взяли его на прицел своих арбалетов.

— Господа, я безоружен — проговорил человек — у меня должна состоятся встреча с Дороти.

— С кем? — не понял Соднар.

— С вашей хозяйкой, Доротеей Тэквор.

— Ах, ну конечно, — зло улыбнулся Соднар — как я сразу не догадался. — С этими словами он вскинул кавалеристский арбалет и уже был готов выстрелить, когда услышал голос Доротеи.

— Успокойся, Соднар, это наш союзник.

Соднар опустил арбалет и с брезгливостью посмотрел на бородатого.

— Ты сможешь нам помочь? — спросила его Доротея.

— Зависит от размера вашего кошелька, госпожа, — улыбнулся тот, обнажая желтые зубы.

— Сколько ты хочешь?

— В два раза больше, чем обычно. На этот раз сведения стоили жизней двух моих людей.

Доротея подъехала к Соднару, молча, взяла у него арбалет и, не говоря ни слова выпустила болт, который вонзился разбойнику в ногу.

— Проклятье!! — взвыл он — ты с ума сошла!!

— Не груби мне, — лицо Доротеи побледнело.

Соднар предпочел отъехать от своей хозяйки, помня, что случилось с другим грубияном. Бородатый понял, что сейчас его жизнь может оборваться, и попытался смягчить ситуацию.

— Доротея….

— Не смей меня называть по имени, червь! — крикнула она, слезая с лошади.

— Я просто хотел извиниться, госпожа, — прохрипел Гнилой.

Доротея подошла к нему вплотную и посмотрела на торчащий из ноги болт.

— Так сколько ты хочешь, Гнилой? — спросила она, словно не расслышав его предыдущую фразу.

— Как обычно, госпожа Тэквор.

Она задумчиво посмотрела на него.

— Ладно, так и быть, но ещё одна дерзость с твоей стороны и ты лишишься своей головы.

— Я все понял госпожа.

— Больно? — спросила Доротея, указывая на болт.

— Да, госпожа.

— Я помогу тебе.

Она схватила рукой торчащий из ноги бандита болт и с силой дернула на себя. Гнилой закричал так, что с деревьев вспорхнули встревоженные вороны. Из открывшейся раны разбойника толчками выходила кровь. Он повалился на землю, продолжая стонать и держаться за рану.

— Соднар, — окликнула Доротея командира наемников, — приведи этой орущей обезьяне лекаря, а когда он закончит обрабатывать рану, позови меня, я приведу его в чувство — она не спеша встала и сев на лошадь, поскакала в арьергард остановившейся колонны.

Когда лекарь сделал все, что мог Соднар послал за Доротеей. Появившись спустя несколько минут Доротея подошла к лежащему на обочине бандиту, где тот стонал и причитал, корчась от боли. Она присела рядом с его ногой, и несколько раз сжав кулаки, крепко прижала ладони к ране. Глаза бандита, казалось, сейчас вылезут из орбит, но спустя миг на лице Гнилого появилось сначала удивление, а затем умиротворение.

— Отпустило? — спросила Доротея, глядя на него.

— Никакой боли, — ответил пораженный разбойник.

— Можешь начинать меня благодарить, — хмыкнула она и поднялась с земли, отряхивая прилипшую листву с колен.

— Спасибо, госпожа, — пробасил Гнилой и тоже неловко поднялся.

— Теперь давай о деле, — сказала Доротея, наблюдая за тем, как мимо них проходят её солдаты — скоро мы будем на месте. Я заплачу тебе и твоим людям хорошую сумму, но её надо отработать.

— Я слушаю, моя госпожа.

— Ты же можешь подойти со стороны лесного болота к лагерю?

— Вплотную, госпожа. Там очень густой ельник. И мы пройдем по топи там, где не пройдут тяжеловооруженные солдаты.

— Мне нужно, чтобы ты со своими людьми устроил ложную атаку. Наделай больше шуму, отвлеки их внимание, но не лезь на рожон, а, то имперцы быстро перерубят твоих мужиков в капусту. Как только увидишь, что я начала атаку, можешь проваливать на свои болота. Встретимся, когда я выиграю этот бой.

Гнилой закивал, и, заверив Доротею, что его люди не подведут, поспешно скрылся в лесу.

— Начнете атаку, когда увидите сигнальную стрелу, — сказала ему напоследок Доротея.

К середине дня армия Доротеи вышла на исходный рубеж. Соднар очень боялся, что их обнаружат разведчики имперцев, но высланные вперед дозорные никого не встретили. Доротея и Соднар осторожно подобрались к краю леса.

Лагерь на «Большой Развилке» представлял собой несколько десятков деревянных бараков, окруженных палисадом, позади которого высился земляной вал.

— Неожиданной атаки тут никак не получится, расстояние от леса до лагеря слишком большое, — проворчал Соднар.

— Я все же надеюсь на то, что они будут слишком заняты нашим бандитом, и может, даже подумают, что это и есть штурм лагеря.

— Что-то сильно я сомневаюсь в том, что отребье подобно Гнилому и его подельникам смогут выполнить порученную задачу.

— В любом случае, какое-то время нам удастся выиграть.

— Если будет конная атака, — Соднар продолжал рассматривать лагерь имперцев — конные должны завязать бой на валу, а за это время пехота сможет достичь лагеря.

— Там же палисад, — удивленно повернулась к нему Доротея.

— Вижу, но он невысокий, наши всадники спокойно его преодолеют, это ведь не имперские рыцари.

— Потери у них будут значительные, — покачала головой девушка.

— Когда это вас останавливало? — хмыкнул Соднар.

Доротея внимательно посмотрела на наемника, но тот не отвел взгляд.

— Хорошо, — согласилась она — но вслед за кавалеристами пойдешь ты со своими людьми.

— Естественно, — Соднар с силой потер подбородок.

Вернувшись к своим войскам, Доротея и Соднар провели перегруппировку сил согласно их плану и изготовились к атаке. Доротея подозвала одного из лучников, который снял с плеча большой лук, поджег стрелу и, положив ее на тетиву, вопросительно посмотрел на своего командира.

— Давай, — махнула она рукой.

Солдат натянул тетиву, и чуть отклонившись назад, выстрелил в небо. Огненная стрела взвилась над деревьями. В это время Доротея увидела, как ворота лагеря открылись, и карета в сопровождении небольшой группы рыцарей двинулась по дороге, ведущей к Серенаде. Резко развернувшись, Доротея подозвала к себе Соднара.

— Бери с собой кавалеристов, сколько пожелаешь, и догони вон ту группу имперцев, — она показала ему на отряд, двигавшийся по дороге — судя по тому, что они не торопятся им пока не известно, что мы вот-вот нападем….

— Уже известно, — проговорил Соднар, показывая рукой на машущего из лагеря солдата — увидели сигнальную стрелу.

— Бери людей и уничтожь их, не дай им уйти. Это генерал Ресид! — прокричала Доротея, вскакивая на лошадь — а я поведу остальных на лагерь!

Минуту спустя его отряд, состоявший из двух десятков конных, устремился в погоню за генеральской каретой. К удивлению наемника его предполагаемые жертвы и не думали спасаться бегством. Рыцари, охранявшие генерала, развернули лошадей и, перестроившись в атакующие порядки, двинулись на своих преследователей, а карета тем временем, остановилась. Из неё выбежали три человека и, вскочив на лошадей, привязанных к карете повернули в сторону лагеря. Краем глаза Соднар увидел, как несколько его всадников решили перерезать им путь, отделившись от отряда.

Теперь наемник сосредоточился на рыцарях, которые уже успели набрать ход, и наступали плотным строем. Он уже понимал, что, выполняя приказ Доротеи, совершил ошибку. Наемник представил, чем может закончиться лобовое столкновение легкой кавалерии и закованных в броню рыцарей. Придержав лошадь, он дал солдатам Доротеи обогнать себя. Чем ближе были имперцы, тем медленнее скакал Соднар. Пусть фанатики этой колдуньи расшибают себе головы, решил он, а ему жить, еще не надоело. Тем более что они отвлекут охранников генерала. Соднар перенаправил свою лошадь на трех беглецов, среди которых, как предполагал Соднар, был и генерал Ресид.

Над полем разнесся хруст ломающихся копий, предсмертное ржание лошадей и вопли людей. Соднар бросил взгляд через плечо, и увидел то, что и предполагал увидеть. Тяжелая конница имперцев, словно огромный валун, скатившийся с горы, смяла и затоптала его отряд. Лишь немного замедлив ход, рыцари пропороли мятежников, выкидывая тех из седел, втаптывая упавших людей и лошадей в землю. У большинства рыцарей копья оказались сломаны и они, вытаскивая обрубки из седельных замков, бросали их на землю, освобождаясь от обузы. Доставая мечи, рыцари синхронно разворачивались для новой атаки. Завораживающее действо, если только оно ты сам не участвоваешь в этом кровавом спектакле.

Из всего отряда кавалеристов Соднара, схватившихся в бою с рыцарями, в седлах осталось не более половины, при этом имперцы потеряли всего одного конного. Соднар пришпоривал лошадь, стараясь догнать генерала и его спутников. Те из его отряда, что отделились ранее, почти настигли беглецов. Один из имперцев обернулся и Соднар увидел в его руке кавалерист кий арбалет. Выстрел, и преследователь, всплеснув руками, упал с лошади. Генерал и его солдаты резко остановились и, обнажив клинки, приготовились защищаться. Это привело к замешательству среди преследователей, и один из них не удержавшись в седле, упал прямо под лошадь генерала. Ресид, не секунды не мешкая, направил свою лошадь на несчастного. Копыто лошади ударило мятежнику в грудь, не оставляя шанса на спасение. Оставшийся солдат уже пятился назад, когда Соднар подскочил к одному из людей генерала. Тот попытался достать наемника резким выпадом, но Соднар ловко ушел от выставленного клинка и следующим движением вогнал свой меч в бок оборонявшегося. Ломая ребра он погрузил свой меч почти по самую рукоять, и, вынув его, направил окровавленный клинок на следующего врага.

Последний из солдат Соднара, одушевленный успехом своего командира, пришпорил лошадь и бросился на генерала, а Соднар схватился с последним охранником Ресида. Перед ним оказался умелый воин. Соднар не справился с его ударом, и получил первое ранение. Оказавшейся болезненной, порез сильно беспокоил наемника. Но все-таки он смог взять себя в руки и вскоре отбив новую атаку имперца мощным ударом меча разрубил тому ногу, вдобавок ранив ещё и лошадь. Бедное животное встало на дыбы и, падая на землю, придавила своего седока.

Генерал успел убить неопытного противника, разрубив тому шлем резким ударом клинка. Но меч вошел настолько глубоко, что генерал не смог достать застрявшее в черепе мятежника оружие. Он растерянно посмотрел на приближающегося наемника.

Генерал в отчаянной попытке пробовал защититься кинжалом, но Соднар с легкостью выбил его из рук и следующим движением ударил Ресида в живот. Его лошадь на миг дернулась, и Соднар лишь ранил своего противника не рассчитав расстояния до жертвы. Ресид вновь пытался защититься, маневрируя лошадью, но его смерть теперь была делом времени.

А вот времени Соднару не хватило. В пылу схватки он совсем забыл о рыцарях и, обернувшись, увидел, как к нему на полном ходу движется стальная стена, из которой торчало копьё с болтающимся на нем мятежником. Бедняга был мертв. Голова и туловище болталось внизу, а несуразно раскиданные ноги отплясывали чудовищный танец смерти в такт скачущей лошади.

Забыв о генерале, Соднар пришпорил коня и помчался прочь. Он почти чувствовал, как копьё вот-вот войдет ему в спину и, раздробив позвоночник, выйдет у него из груди, и он будет болтаться вместе с этим несчастным, который всего лишь некоторое время назад был его солдатом. И это заставило наемника что есть силы гнать свою лошадь к лагерю.

Рыцари не смогли догнать Соднара, а он, оторвавшись от своей смерти, увидел, как кавалерия под командованием Доротеи преодолевает невысокий палисад и вступает в бой на валу, окружавшем лагерь. А вслед коннице спешит пехота.

Наемник ещё раз обернулся и увидел, что на рыцарей уже идет новая, во много раз многочисленней, волна их кавалерии, отрезая им и генералу Ресиду путь на Серенаду. Ещё раз, пришпорив лошадь он вскоре присоединился к своим воинам и, соскочив с коня, ринулся на оборонявшихся, на валу имперцев.

Доротея видела, как отряд Соднара быстро сокращает расстояние до генеральской кареты и её охранения, и решила, что ждать уже нет никакого смысла. Подняв меч над головой, она своим кличем бросила солдат в бой. Ринулась кавалерия, а за ней отряд наемников и остальная пехота.

Перейдя на галоп и возглавив, кавалеристскую атаку, Доротея позаботилась о магическом прикрытии от стрел. Когда нападавшие приблизились к палисаду, она обнаружила, что вовсе не все имперцы бросились отражать атаку «Гнилого». Вскоре вокруг засвистели стрелы и появились первые убитые и раненные. Применив ослепляющее заклинание, Доротея выиграла несколько мгновений, за которые нападавшие успели преодолеть палисад. И там спешиваясь и выхватывая на бегу клинки, забирались на вал, сметая лучников имперцев.

Те, в свою очередь, опомнившись от ослепительной вспышки, побросав луки, ринулись навстречу мятежникам. На гребне вала закипела жестокая рукопашная схватка и вскоре бой завязался на всем южном валу лагеря. Подкрепление к уже дерущимся солдатам подходило с обеих сторон. Лязг железа, рычание и крики сражающихся людей смешались в единый гул.

Когда на передовой линии оказались наемники и со свежими силами бросились в бой, имперцы не выдержали и стали отступать. Доротея поливала огнем солдат противника до тех пор, пока совсем не обессилела. Постепенно стал сказываться численный перевес ее армии. Там, где наемники Соднара продавили строй оборонявшихся, началось бегство их противника.

Сам Соднар, оказавшийся уже в гуще битвы, вел своих солдат на прорыв обороны имперцев по центру лагеря для того, чтобы расколоть их силы, и, пользуясь численным преимуществом, добить разрозненные группы обороняющихся.

Немного отойдя назад, Доротея, посмотрела на поле, где, по её представлению, должен был погибнуть генерал Ресид и его охрана. Однако увиденное заставило её побелеть от ярости. Кавалерия добивала небольшой отряд рыцарей. Место схватки было устлано мертвыми мятежниками, и оставшиеся трое имперских рыцарей отбивались от наседавших противников, словно лев от стаи шакалов. Но Доротею расстроили вовсе не потери среди её кавалеристов, а то, что она увидела у северной стороны лагеря. Там, в окружении тяжелой пехоты сидел на лошади генерал Ресид, и по активной жестикуляции его солдат она поняла, что генерал ранен. Обладая острым зрением, Доротея не могла ошибиться. Было ясно, что генерала под прикрытием попытаются отправить в Йервард.

Сбежав с вала Доротея подскочила к своей лошади и, приказав одному из своих офицеров продолжать штурм лагеря с такой же яростью, она, поскакала туда, где трое рыцарей сковали не менее двадцати её солдат. Но когда она добралась до места, все уже было кончено. Лежавших на земле мертвых имперцев мятежники продолжали колоть мечами, вымещая на их телах злобу за столь ожесточенное сопротивление.

— Кто командует этими кретинами? — закричала Доротея поравнявшись с одним из солдат.

— Я, госпожа, — из гущи солдат к ней подъехал молодой парень с ещё оставшимися нашивками имперского капрала.

Она со всего размаха ударила его по лицу.

— Идиоты! Ты что не видишь, что генерал может сейчас уйти!? — Доротея показала рукой на отряд, уже двинувшийся к лесной дороге, что вела к Йерварду. — Ресид ранен, и мы должны добить этого негодяя и его охрану. За мной!

Она развернула лошадь и галопом поскакала к той группе имперцев, что прикрывали отход своего командира. Её кавалеристы не отставали ни на шаг. Отступающие заметили погоню и начали лихорадочно готовиться к отражению атаки. Доротея уже предвкушала, как она сомнет ненавистных ей солдат императора, и когда доберется до раненого генерала, то насладится его предсмертными муками. Она припасла для генерала несколько сюрпризов…

Но Доротея увлеклась погоней и подвела своих людей слишком близко к той части лагеря, который все ещё находился в руках имперцев. Она поняла свою ошибку, когда вокруг неё засвистели стрелы. Несколько всадников упали, и она еле смогла увернуться от рухнувшей впереди неё лошади. Тем временем солдаты, охранявшие Ресида, разделились. Большинство их осталось на месте и готовилось вступить в схватку с кавалеристами Доротеи, а совсем маленькая группа солдат, не более десяти человек, среди которых был сам генерал, спешно отступали к лесу.

Несмотря на стрелы имперских лучников, отряд Доротеи атаковал ряды обороняющихся двумя клиньями. Но, не обладая мощью имперских рыцарей, легкая кавалерия Доротеи быстро увязла в рядах пехоты. Потерявшие свой главный козырь — маневренность, её солдаты вынуждены были сражаться с умелыми имперскими воинами в общей свалке.

Всадников стаскивали вниз, а порой и просто убивали лошадь, тогда она придавливала своего седока, которого затем без помех добивали тяжеловооруженных имперцев. Пробить доспехи таких солдат было делом не простым. Мятежники начали нести катастрофические потери. Отряд Доротеи таял на глазах, сама она с трудом отбивалась от защищенных щитами и латами противников.

Вновь, как и в сражении под Мельницей, Доротея приготовилась умирать, но теперь у неё не было страха, только злость и желание подороже продать свою жизнь. Со звериным рыком, она, изловчившись, вогнала свой клинок в смотровую щель шлема одного из имперцев. Раскинув руки, тот рухнул на спину, но в этот, же момент кто-то сильнейшим ударом меча сломал клинок Доротеи и, оглушив щитом, заставил её повалиться на спину. Оказавшись на земле и выставив перед собой обломок меча, Доротея замерла в ожидании последнего удара.

Звон стали, ругань, ржание раненных лошадей, запах рвоты, крови и пота — все это отошло для неё на второй план. Только лезвие имперского меча, по ложбинке которого стекала, чья то кровь, приковало внимание Доротею. Вот оно со свистом разрезает воздух и опускается на неё. Она успела отклонить этот удар, и ловко перекатившись, вонзила оставшийся от своего оружия обрубок в незащищенную броней ногу нападавшего.

Отшатнувшись, тот направил острие меча ей в горло, но в этот момент мощнейший удар отбросил имперского солдата назад, а затем она увидела, как через неё ловко перепрыгнул Соднар и со всей силы вонзил меч в грудь имперцу. Доротея оглянулась, и поняла, что спасена. С оборонительного вала лагеря к ним на помощь пришли наемники и солдаты её армии. Окончательно захватив лагерь, они спешили на помощь своей госпоже. Мощная волна наступавших в считанные минуты смяла имперских солдат.

Когда Доротея с помощью Соднара поднялась на ноги, то увидела жуткую картину боя. Везде валялись мертвые солдаты, слышались стоны и мольба о помощи. Сама Доротея стояла среди гор трупов. Изуродованные люди и лошади страшным ковром покрывали землю. А там, где все-таки проглядывала трава, она была красной от крови. Над полем боя, хрипло крича, собирались стаи ворон.

— У вас тут было жарко, — проговорил Соднар — впрочем, лагерь тоже завален мертвыми. Мы понесли потери, о которых я даже боялся подумать. Хорошо, что все позади.

— Нет не все, — произнесла Доротея — коня мне.

— Что опять не так?! — вспылил Соднар.

— Возьми с собой человек десять, и скачите вслед за мной.

— Да что случилось?!

— Генерал Ресид сейчас бежит в сторону Йерворда. Нам нельзя дать ему уйти. Кстати, у меня к тебе будет несколько вопросов, ведь ты должен был его убить! — с этими словами она вскочила на подведенную ей лошадь, и, вытащив из тела одного из убитых солдат окровавленный меч поскакала в сторону леса, где пролегала дорога к Йерварду. Соднару оставалось только шепотом проклинать эту «бешеную колдунью» и быстро отдавать приказы об организации погони.

Доротея неслась по дороге окруженной лесом, не думая о том, что может попасть в засаду. И когда дорога вывела её на деревянный мост через реку, она увидела, как на том берегу лежащего в повозке Ресида везут оставшиеся имперские солдаты. Кинувшись на узкий мост, сделанный из связанных веревкой бревен, она только сейчас увидела, что на том конце моста стоит тот самый гигант, который уже один раз чуть не зарубил её. В Мельнице.

Доротея так сильно натянула поводья, что чуть не свалилась с моста. Остановившись, она посмотрела на своего врага. На этот раз он был в походных кожаных доспехах, без щита. Лишь стальной шлем закрывал его лицо. В руках он держал двуручный меч, лезвие которого лежало на веревочных перилах моста. Вся его фигура выражала полнейшее спокойствие и уверенность в собственных силах. Доротея очень пожалела, что у неё не осталось сил на применение своего искусства. Так они и стояли, пока не послышался конский топот и из леса не выехал Соднар со своими наемниками. Они направили лошадей на мост и остановились за спиной у Доротеи.

— Что все это значит? — спросил её Соднар. — Кто это?

— Мой враг, — проговорила Доротея.

— Тогда, что мы стоим на месте? Только что вы, торопились, а сейчас теряете время, рассматривая этого детину.

Доротея зло покосилась на наемника и осторожно тронулась вперед. Следом, вынимая меч, двинулись Соднар с солдатами.

— Проклятье! Какие же идиоты! — крикнул Соднар.

— Что!? — в голосе Доротеи послышался испуг.

Но большего наемник не успел сказать. Имперец махнул мечом и с легкостью перерубил толстые веревки, связывавшие бревна моста. Мост рухнул вниз и оказавшийся в воде, Соднар увидел, как этот проклятый гигант спокойно спустился к берегу и смотрит на то, как они барахтаются в воде.

«Сейчас я выплыву на тот берег и снесу этому мерзавцу голову», — подумал Соднар, но тут почувствовал, как что-то впилось ему в руку, затем в сапог. Его лошадь, бешено вращая глазами, заржала, и из-под нее на воде стало расползаться кровавое пятно. С другими людьми и лошадьми стало происходить то же самое. Когда Доротею больно укусили за ногу, она сразу же поняла в чем дело. Дикие угри были самыми свирепыми речными хищниками. Она знала, что они водятся, где-то на озерах Великого леса, но здесь она не ожидала их встретить. Захлебываясь и крича от бесчисленных укусов, она поплыла обратно на берег, на котором стояли не успевшие вступить на мост наемники. Вскоре место, куда упали Доротея и солдаты Соднара, бурлило кровавыми пузырями. Тех несчастных, что, потеряв от страха голову, переплывали на противоположный берег, спокойно убивал своим двуручным мечом имперец. Он сбрасывал разрубленные тела обратно в реку, тем самым, распаляя и без того обезумевших от запаха крови хищников.

Доротея и Соднар чудом спаслись, при этом у наемника были ужасные раны на ногах. Такие же раны были и у тех немногих солдат, коим посчастливилось добраться до спасительного берега. Им, как могли, перевязали раны, стараясь остановить кровь. Доротея обернулась на крики о помощи и увидела, как последние солдаты, дико крича, уходят под воду, а змеиные тела угрей кишат на поверхности воды, пожирая останки несчастных людей и лошадей. Имперец к этому времени вытер свой меч о растущий рядом лопух и, положив его себе на плечи, двинулся прочь от реки в сторону леса, куда уводила дорога на Йервард.

— Я найду тебя и съем твое сердце! — прокричала Доротея в бессильной злобе.

Имперец остановился и, повернувшись к ней не поднимая забрало, отвесил поклон. Затем вновь развернулся и зашагал быстрым шагом, уже не обращая внимание на проклятия и угрозы, которыми сыпала Доротея, стоя у берега смертоносной реки. Она утихла только тогда, когда этот человек исчез из виду.

— Едем в лагерь. Мне надо помочь вашему командиру, — она кивнула в сторону бледного Соднара. — В конце концов, мы захватили «Большую Развилку», а значит…. победили.

 

Глава 17. Что дальше?

Отряд Доротеи медленно возвращался назад. Позади на сооруженных носилках несли Соднара. Командир наемников тихо стонал. Рубашка, которой перевязали его раны на ноге, набухла от крови, а руки судорожно сжимали края носилок. Один из наемников не выдержал и подбежал к лошади, на которой ехала Доротея.

— Госпожа, наш командир совсем плох, он весь горит!

— Я знаю, что он плох! — огрызнулась Доротея — и я вам ещё раз говорю, что мы довезем его до лагеря, и я поставлю его на ноги!

— Мы можем не довезти его!

— Что ты хочешь, чтобы я сделала!? — крикнула она — если он крепок, то перенесет дорогу. Сейчас я ничем ему помочь не могу.

Доротея выжгла бы наглецу глаза, но силы её оставили ещё в бою на развилке. Ей оставалось лишь скрипнуть зубами в бессильной ярости. Она никак не могла смириться с тем, что генералу Ресиду удалось спастись, и что еще её злило, так это тот солдат, который уже дважды унизил её.

«Кто этот негодяй? Судя по нашивкам на его доспехах, он был сержантом обычных регулярных войск. Такой воин и всего лишь сержант?»

Наконец ей надоело ломать над этим голову, тем более что они уже подъезжали к лагерю. Доротея боялась, что её солдаты воспримут весть о неудачном преследовании генерала как поражение. По крайней мере, сейчас ей все представлялось именно так. Но когда часовые увидели, как возвращается их командир, и весть о возвращении Доротеи прошла по рядам солдат, её встретили торжествующие возгласы. Их небольшой отряд проехал по лагерю к строению, где теперь разместился штаб её армии под непрекращающиеся, восторженные крики солдат. Они славили Доротею, словно она одержала решающую битву, и война на этом закончилась.

Такой энтузиазм вскоре передался и самой девушке. В самом деле, задача была выполнена. Они захватили важнейший транспортный узел, солдаты Ресида или уничтожены или перешли на сторону мятежников. До сегодняшней схватки её армия насчитывала около пятнадцати тысяч. Даже, несмотря на сегодняшние потери у нее очень внушительная сила.

Подъезжая к штабу, Доротея уже улыбалась, вяло отвечая на приветствия своих солдат. Несколько наемников быстро занесли носилки со своим командиром в дом и переложили на жесткий топчан, который стоял в углу большой комнаты.

Доротея, войдя следом, устало скинула с себя изорванные доспехи, ремень с оружием и, потянувшись, налила стакан воды. Затем, жадно выпив, она посмотрела на лежащего Соднара. Перехватив обеспокоенный взгляд одного из офицеров наемников, Доротея ободряюще улыбнулась ему:

— Не беспокойтесь, с вашим командиром будет все в порядке. Это я вам обещаю.

— Спасибо, госпожа — офицер облегченно вздохнул.

— Как вас зовут? — спросила она.

— Бори, лейтенант Бори, — отчеканил тот.

— Так вот лейтенант, мне нужна горячая вода и много чистой, очень чистой материи.

— В одной из комнат мы нашли медицинские принадлежности. Там есть бинт.

— Вот как! Я об этом и не мечтала. Но бинты отдайте лекарям. Надеюсь, вы уже организовали госпиталь?

— Да, госпожа. Раненных размещают в бывших оружейных комнатах. Все лекари уже при деле.

— Замечательно. Организуйте сбор оружия. Все трофеи складывайте в той части лагеря, что выходит на лес. А теперь мне нужна вода, плотная чистая материя и сделай так, чтобы меня никто не беспокоил до утра.

— Слушаюсь, госпожа, — офицер развернулся и побежал выполнять её распоряжения.

Доротея тяжело вздохнула и подошла к своим вещам, которые были аккуратно сложены возле стены. Взяв несколько флаконов, Доротея понюхала и, скривившись от резкого запаха, подошла к койке Соднара. Разрезав его штаны, и обнажив раны, она стала дожидаться лейтенанта. Вскоре тот появился, неся с собой моток материи и большой кувшин с водой, от которой поднимался пар.

— Отлично Бори, — сказала Доротея — поставь все у койки и можешь быть свободен. До утра, чтобы не одна живая душа не переступала порог этого дома, — напомнила ему она.

— Слушаюсь, госпожа, — офицер вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Ещё раз вздохнув, Доротея наклонилась над Соднаром и начала шептать тихим голосом заклинания. Через некоторое время над ранами наемника появилось голубоватое свечение. Удовлетворенно кивнув, колдунья взяла материю и густо намазала на неё вонючую мазь, темного цвета.

Плотно обвязав все раны наемника, она аккуратно смочила их красноватой жидкостью. Послышалось тихое шипение, и Соднар застонал. Доротея быстро проговорила несколько фраз, и стоны раненого стихли. Заклятие не позволяло наемнику произносить ни звука, но боль была таковой, что его лоб покрылся испариной, а лицо исказила гримаса боли.

— Терпи солдат, — проговорила Доротея — если не умрешь от боли, то завтра будешь как новенький.

Она медленно встала и, подойдя к своей кровати, занялась своими ранами. Вскоре закончив и сбросив с себя одежду, она омыла свое тело теплой водой. Накинув легкую рубашку, она уже приготовилась заснуть, когда мощный магический поток заставил её вскочить и схватится за кинжал. Возле открытого очага появилось бледное свечение и вскоре оно приобрело форму небольшого зеркала. Крупная рябь с большим трудом позволила Доротее разглядеть черноволосого человека по ту сторону зеркала.

— Здравствуй, Доротея, — пробулькал незваный гость — все так же прекрасна! Это видно даже сквозь эфирную рябь.

Доротея уже поняла кто перед ней и, убрав кинжал, с насмешкой ответила.

— Это не рябь Яра, это твое неумение создавать заклятия такого уровня.

— Я не даркморец и не такой гений как ты, — несколько обиженно произнес мужчина — но согласись, что связь я поддерживать могу.

— Я с трудом различаю твое бормотание. Похоже на урчание в животе после гороховой похлебки.

— Брось, Доротея. Не надо меня задирать. Давай поговорим о деле. Тем более что инициатива была твоя.

— Где вы находитесь? И сколько сил вам удалось собрать.

— Через день мы будем на рейде Йерварда. Здесь сейчас над морем густой туман, так что при определенном везении нам удастся застать имперские корабли врасплох. А как ты?

— Сколько кораблей и людей у вас? — проигнорировала его вопрос Доротея.

— Три корабля. Капитан Ларвеф согласился использовать в этом набеге свой флагман и два шлюпа. Всего получилось полторы тысячи бойцов. Если все пойдет, так как ты обещала, этого вполне хватит.

— Армии Ресида более не существует, хотя ему удалось уйти с несколькими своими людьми.

— В Йервард?

— Да.

— Не везет ему — засмеялся Яра.

— Точно — кивнула Доротея. — Завтра я выступаю с шестью тысячами своих воинов к Йерварду, и буду под стенами города через три дня.

— Вы не забыли о вашем обещании отдать нам городок.

— Это поселок, — поправила его Доротея.

— Неважно, главное, что там есть прекрасная верфь, и он находится на материке, а то эти острова……

— Ладно, Яра, — Доротея махнула рукой — мне надоело болтать! Я очень устала. Мы обо всем договорились. Через три дня встретимся в «Каменистом». Там обговорим детали штурма Йерварда. И постарайся, чтобы Ларвеф был трезв.

— Это я обещаю. Он сейчас сама серьезность, — чуть помедлив, пират добавил — Жду, не дождусь того момента, когда я обниму тебя и почувствую под пальцами тепло твоей бархатной кожи. Я подарю тебе целую ночь наслаждений, — заулыбался Яра.

— Проваливай! — устало проговорила Доротея и одним жестом развеяла зеркало Яры.

«Значит, пираты Ледяного архипелага клюнули!» — улыбнулась про себя Доротея. Сладко потянувшись, она направилась к своей кровати, но прежде чем лечь спать, заблокировала нити магических порталов, связанных с нею.

Чего доброго, ещё даркморцам или отцу взбредет в голову узнать, как у неё идут дела. Или ещё хуже кто-то из них попросит перейти к ней, чтобы быть поближе к месту боевых действий и контролировать ситуацию, а этого она совсем не хотела. Наконец завернувшись в одеяло, она закрыла глаза.

На следующее утро она проснулась от ругательств под её окнами. Открыв глаза, она увидела, что напротив нее сидит капитан Соднар, и изумленно разглядывает чуть розоватые шрамы на ногах. Увидев, что Доротея проснулась, он медленно проговорил:

— Ещё вчера мои ноги были обглоданы до костей, а сейчас я даже не чувствую никакой боли, да и от ран почти ничего не осталось!

— Ты нужен мне в рабочем состоянии, — позевывая, ответила Доротея — поэтому мне пришлось вчера с тобой повозится.

— Спасибо, госпожа, — Соднар все никак не мог оправиться от произошедшего с ним.

— Ты меня отблагодаришь на поле боя, — ответила она и принялась одеваться нисколько, не смущаясь своей наготы.

Соднар предпочел отвернуться.

— О! Да я в обществе благородного господина! — весело проговорила Доротея — Приведи себя в порядок и приступай к своим обязанностям. Часть наших сил сегодня должны ускоренным маршем выступить к Йерварду. Через неделю город должен стать нашим.

Соднар повернулся и удивленно посмотрел на нее.

— Но госпожа, ваш отец приказал нам захватить развилку и удерживать её до прихода подкреплений. Мы не можем так распылять свои силы! Ведь мы получили строгие указания!

— И что? — ледяным тоном спросила Доротея.

— Нам не хватит сил для удержания в своих руках «Большой Развилки», в случае ответного наступления. И мало того, что мы снова откроем дорогу для имперских войск вглубь провинции, так ещё окажутся в ловушке те силы, которые вы хотите перебросить под Йервард.

— Все? — недовольно поинтересовалась девушка.

— Нет, не все! — Соднар поднялся и заходил по комнате. — Насколько мне известно, Йервард достаточно крупный город, обнесенный со стороны суши крепостной стеной…

— Там даже ров имеется.

— Тем более! Для взятия такого города понадобиться не меньше месяца!

— Интересно, что вы будете делать там столько времени? — язвительно спросила Доротея.

— Как что! — вскричал Соднар, пораженный невежеством своего командира. — Вижу, вы понятия не имеете, как проводить подобные компании. Нужны инженерные сооружения. Лестницы, защитные навесы для тех, кто будет закапывать ров, чтобы можно было использовать штурмовые башни. Если будет возможность, то надо бы построить контрстену.

— Что?

— Стена, которая должна быть чуть повыше городских стен. Это позволит нашим лучникам прикрывать огнем тех, кто выполняет свою работу под стенами города. А затем и штурмующим отрядам.

— Дай вам волю, вы бы соорудили еще один город напротив Йерварда, — усмехнулась Доротея.

— Если у вас нет цели положить под его стенами всю свою армию, то вам придется следовать науке осадных компаний. Но и это ещё не все.

— Не все? — Доротея нервно рассмеялась — Ну просветите меня!

— Необходимо хоть поверхностно знать план города, чтобы нас не перебили на его улицах, заманивая в ловушки. Вспомните Мельницу!

При упоминании этого города Доротея помрачнела.

— Я знаю этот город как свои пять пальцев, — проговорила она — к тому же у нас нет столько времени.

Немного подумав, она добавила.

— Я готова к большим потерям.

— Эта авантюра! Одумайтесь! Ведь население Йерварда составляют имперцы. Это вам не Рабле, где местные жители либо поддерживали вас, либо им было просто наплевать на политику. В Йерварде придется держать местное население под неусыпным контролем.

— Я поняла вас, — Доротея пристегнула к поясу оружие — но мои планы я не изменю. Чтобы вас немного подбодрить я вам скажу, что у нас будет поддержка с моря.

— С моря!? — удивился Соднар.

— Пираты «Ледяного архипелага» согласились помочь нам.

— Вот как? Интересно, что вы им такого успели наобещать?

— Это не ваше дело. В конце концов, вы тоже не за идею сражаетесь на нашей стороне!

Соднар тяжело вздохнул и, взъерошив на себе волосы, подошел к окну.

— А ваш отец знает? — повернулся он к Доротее.

— Нет. Это будет для него сюрпризом.

— Ещё каким, — ухмыльнулся Соднар.

— Так что готовьте своих людей, капитан, — Доротея пропустила последнюю фразу наемника мимо ушей. — Мы с вами идем на Йервард. Здесь останется за старшего один из ваших офицеров. Выберите самого толкового.

— Сколько всего солдат вы планируете использовать? — обречено спросил Соднар.

— С нашей стороны шесть тысяч и полторы тысячи пиратов. Гарнизон города по моим сведениям не превышает двух тысячи человек.

— Там постоянно находятся несколько кораблей военного флота Аэрона!

— Пираты решат эту проблему, ещё до того как мы окажемся под стенами Йерварда. Ведь имперцы даже в кошмарных снах не представляют себе, что возможно нападение на такой город, как Йервард с моря! Внезапность наш главный союзник!

— Вы здесь командир, и вся ответственность ложится на ваши плечи. Но я ещё раз говорю, что мне это категорически не нравится!

— Я приму это к сведению, — улыбнулась Доротея. — И запомните, мой отец далеко, и, если вы решите взбрыкнуть, я превращу вас за несколько мгновений в кусок мяса. — При этих словах Доротея подошла вплотную к Согдару, и наемник, глядя в её холодные, жестокие глаза, безропотно кивнул колдунье в знак согласия, чувствуя при этом, как от страха перед ней у него свело живот.

К полудню Доротея убедилась, что её войска восстановили порядок в лагере. Были убраны трупы, оружие сложено и рассортировано там, где она и указала. В наспех организованном госпитале лекари работали без передышки.

Доротея распорядилась, чтобы тяжелораненых и покалеченных отправили в Мельницу, после чего сама навестила госпиталь, где встретилась с одним из своих офицеров — лекарем, бывшим лейтенантом имперских войск Эчопом.

— Мы потеряли убитыми четыреста человек. Раненых, которые не смогут принимать участие в боях, около тысячи. — Доложил он.

— Не так уж и много, — сказала Доротея, оглядывая госпиталь.

По взгляду Эчопа, который он бросил на Доротею, было видно, что он не согласен с ее выводами.

— Если учитывать, что столкнулись мы с незначительными и деморализованными войсками, то цифра наших потерь внушительна, — осторожно проговорил Эчоп.

— Сегодня у меня складывается ощущение, что среди офицеров моей армии есть только нытики и паникеры, — тихо проговорила Доротея, обращая свой взгляд на него. — Твое дело лечить и докладывать о потерях. Заключения и выводы буду делать я. Тебе всю понятно?

Побледневший лейтенант смог только кивнуть.

— Отлично, можешь снова заняться делом.

— Слушаюсь, мадам.

— Мадам! — фыркнула Доротея и, выйдя из госпиталя, направилась к своему дому, где несколько офицеров во главе с Соднаром решали организационные вопросы предстоящего похода на Йервард.

Когда она вошла, офицеры замолчали.

— Когда наши люди будут готовы к выступлению? — спросила Доротея.

— Ближе к вечеру, госпожа.

— Отлично. Но, надо вам напомнить, что мост через реку разрушен. Поэтому немедленно вышлите необходимое количество солдат, для его восстановления!

— Мост был восстановлен пару часов назад, — ответил Соднар.

Доротея удивленно вскинула брови.

— Порой вы меня радуете, господа. Ладно, не буду вам мешать. Надеюсь, к вечеру мы действительно сможем выдвинуться.

— Не сомневайтесь, госпожа, — хмуро кивнул командир наемников.

Доротея уже собралась выйти из комнаты, когда один из офицеров проговорил:

— У нас есть ещё один очень важный вопрос, и без вас мы его, боюсь, не решим.

— Вот как? — она остановилась и посмотрела на него.

Тот, не отвел глаз и спокойно продолжил:

— Наших продовольственных запасов хватит на три — четыре дня. Запасы лагеря оказались крайне незначительны….

— Довольно, — прервала его Доротея — та часть армии, которая идет со мной возьмет запасов ровно на три дня. На четвертый мы уже будем опустошать закрома Йерварда.

Соднар только недовольно покачал головой.

— А вы, — продолжила колдунья, не замечая реакцию наемника — сегодня же пошлите фуражиров с подводами в Мельницу. К тому же можно обойти несколько деревень к западу отсюда.

— А если крестьяне не захотят отдавать нам….

— Тогда вы просто заберете себе то, что будет нужно, — зло отрезала Доротея — мне вас учить?

— Мне кажется это не лучшее предложение, — начал Модарес, один из самых опытных офицеров Доротеи — настраивать крестьян против себя.

— Не стоит утруждать себя мыслями на этот счет. Я думаю. Вы исполняете. И я не потерплю поучений со стороны кого бы то ни было! Вам ясно, офицер?

— Да, госпожа!

Офицеры, молча, смотрели на Доротею.

— Ну, я думаю, что мне не стоит вам более мешать, — мило, как ни в чем не бывало, улыбнулась Доротея — вы все опытные солдаты и не нуждаетесь в советах женщины.

Хихикнув, словно подросток, она вышла и захлопнула за собой дверь.

— И так у нас с вами две проблемы, — возобновил разговор Соднар. — Как нам взять Йервард, не имея при этом никаких……

— У нас у всех одна проблема — это Доротея, — тихо произнес Модарес.

— Держи это лучше при себе, — посоветовал Соднар.

— Если говорить по существу, то в одном она права, — проговорил Гаш один из старших офицеров наемников — послать в Мельницу продотряд. А здесь пройтись по тем деревням, что наша хозяйка упоминала. — И тут же добавил, видя выражение лица Модареса — только не отбирать, а покупать. Деньги у нас на это есть.

— Хорошо, — немного подумав, согласился Соднар — мысль неплоха, только Доротее не надо говорить о том, что мы будем торговать с деревенскими. Я просто не могу представить её реакцию. Она может убить нас, а может уничтожить все эти поселения.

— А как насчет взятия Йерварда? — спросил Модарес.

— Я не знаю, — вздохнул Соднар — правда Доротея сказала, что одновременно с нами на город нападут пираты Северного архипелага.

— Час от часу не легче, — проворчал Модарес.

— С этими негодяями нельзя иметь дело, — заговорил Гаш.

— Вот иди и скажи ей об этом! — вспыхнул Соднар. — По мне так надо сидеть здесь и готовится к обороне. Я не сомневаюсь, что сюда вскоре заявятся имперские солдаты.

— Если не сама гвардия «Оборотня», — произнес Эрарил — командир кавалерии.

Все взгляды устремились на него.

— Может ведь и так быть, — как бы извиняясь, проговорил он.

— Ну, вот что, — Соднар хлопнул ладонью по столу — мы выступаем сегодня и точка. А там будет видно. Может, что ни будь измениться, когда Доротея увидит стены Йерварда, а может, нам крупно повезет, и мы захватим город. Ведь тогда все города провинции будут в наших руках.

— Скорее окажемся в ловушке. Мы не сможем взять Йервард, а имперцы разобьют наши войска тут у развилки, — усмехнулся Эрарил.

— Хватит каркать! — рявкнул Соднар. — Модерас! Я так понимаю, что ты остаешься командовать здесь.

— Да, вместе с Эрарилом.

— Вы должны будете уже сегодня сформировать отряды, которые должны вести постоянную разведку местности. Задача не сложная, по сути, тут ведь только одна дорога по которой может передвигаться армия.

Офицеры кивнули.

— Только пусть ваши люди будут крайне осторожны, — продолжил капитан.

— Все будет сделано, — проговорил Модерас.

— На этом все.

Все встали и направились к выходу. Когда Модерас проходил мимо Соднара, тот придержал его за руку, и когда они остались одни, негромко произнес:

— Как только мы с Доротеей скроемся из виду, высылай вестового в Рабле. Пусть там решают, что делать с самодеятельностью Доротеи. И передай просьбу о переброске к нам подкрепления. Срочно!

— Я вас понял, капитан, — ответил Мадерас и быстро вышел за дверь.

Соднар сел на скамью и закрыл глаза. В который раз он клял себя и, своего отца, главу наемников, за жадность. Деньги за эту кампанию были заплачены огромные, но связаться с даркморцами…… а еще эта сумасбродная девчонка! Он прикончил бы её сейчас, не колеблясь, потому что был уверен, что она ведет их к гибели, но Доротея была слишком сильным магом, к тому, же жестокой, словно в ней жила частичка самой тьмы.

Скрипнула входная дверь и на пороге показалась Доротея.

— Вид у тебя такой, словно ты замыслил кого-то прирезать, — проговорила она, приближаясь к нему своей кошачьей походкой.

У Соднара по спине пробежали мурашки. Он постарался спокойно взглянуть ей в глаза, но быстро отвернулся. Она подошла к нему вплотную и, взяв его за подбородок, повернула лицом к себе внимательно глядя прямо в лицо Соднару.

— А не меня ли ты мечтаешь прикончить? — жестко улыбнулась она.

Лоб наемника в один миг покрыла испарина.

— Можно узнать за что? — промурлыкала она, прижимаясь к нему всем телом.

Соднар почувствовал тепло её упругого тела. От запаха, шедшего от её белокурых волос у него начала кружиться голова. Не в силах сдержаться он обнял её, затем опустил руки на её крепкие ягодицы и сжал ладони.

Доротея тихо охнула и, прильнув к его губам, стала расстегивать ему рубашку. Соднар словно зверь принялся сдирать с неё одежду. Оставшись обнаженной, Доротея опустилась перед ним на колени и заставила Соднара забыть обо всем на свете. Открылась дверь и вошедший Модерас, на мгновение, остолбенев, выскочил за порог. Отдав приказ одному из солдат никого не впускать в дом, он направился составлять фуражирную команду, недовольно качая головой.

Соднар и Доротея не видели и не слышали вокруг себя ничего. Наемник, бросив её на постель, целовал и ласкал каждую клеточку её тела. Доротея лишь стонала в ответ, а когда наемник вошел в неё, она уже не сдерживала криков наслаждения. Больше часа они придавались безудержной, дикой страсти. Она исцарапала ему в кровь руки и спину, а он так сжимал её груди и ягодицы, что на них под конец появились большие синяки. Наконец обессилев, они отстранились друг от друга и ещё некоторое время просто лежали, тяжело дыша.

— Мне давно нужен был мужчина вроде тебя, — проговорила, наконец, Доротея — про себя я решила, что если ты не доставишь мне истинного удовольствия, я обезглавлю тебя и скормлю тем рыбам в реке.

Соднар лишь крякнул в ответ, и медленно поднялся. Одевшись, он посмотрел на Доротею. Та все ещё лежала на кровати, раскинув в сторону свои длинные, стройные ноги. Соднар почувствовал, как в нем вновь поднимается желание, но Доротея угадала его намерения.

— Остынь, капитан, — ухмыльнулась она — мне сейчас надо заняться своими делами. — Она быстро поднялась и взяла свою одежду. — Я же не настолько глупа, как ты, наверное, подумал, чтобы атаковать Йервард, не приготовив для его защитников несколько сюрпризов.

— Я никогда так и не думал, — попробовал оправдаться Соднар.

— Ладно, хватит…., - Доротея раздраженно скривила лицо, застегивая на себе кожаную куртку. Затем она подошла к большому сундуку, который таскала с собой с самого Рабле, и принялась доставать какие-то свертки, пузырьки и книги.

— Мне не нужны помощники, наемник, — не глядя в его сторону, сказала она.

Соднар нахмурился, и недовольно одернув одежду, направился к двери.

— И не смей думать, что у нас теперь какие-то особые отношения, — её голос догнал Соднара, когда тот уже открывал дверь. — Если думаешь, что нашел себе девчонку, с которой можешь развлекаться по своему желанию, то ты сильно ошибаешься. — Тон её голоса стал ледяным и заставил Соднара испуганно оглянуться.

— Посмеешь фамильярничать со мной и строить мне глазки — умрешь, — Доротея села за стол и принялась листать книгу.

Соднар стоял окаменев.

— Проваливай! — Доротея оторвала взгляд от исписанных листов и сердито посмотрела на замершего наемника.

Капитан рванул ручку двери на себя и вышел на улицу, стараясь не выдать того бешенства, что овладело им.

К вечеру та часть войска Доротеи, что шла с ней на штурм Йерварда была полностью готова к маршу. Весь день Доротея находилась в доме, создавая, как все думали, заклятия страшной силы, которые помогут её войскам в кратчайшие сроки взять большой портовый город. Появилась она, когда построение было завершено, после чего, раздав последние инструкции остававшимся в лагере офицерам, Доротея и Соднар во главе колонны выдвинулись из лагеря.

Красное солнце уже готово было скрыться за верхушками деревьев и теплый вечерний ветер, наполненный ароматами лета, развевал волосы Доротеи. Обтянутая в черные кожаные доспехи она очень эффектно смотрелась на своем скакуне. Соднар невольно залюбовался ею. Несмотря на предупреждение, он не мог забыть того, что произошло между ними, и вести себя, как ни в чем не бывало.

Доротея почувствовала его взгляд, и резко обернувшись, посмотрела на Соднара. Затем она медленно подъехала к нему и со всего размаху влепила наемнику пощечину, что тот чуть не упал с лошади от неожиданности.

— Еще один такой взгляд, похотливое животное, и я подвешу тебя на дереве за твои собственные кишки!!

Соднар побледнел от бешенства.

— Не смей так вести себя на глазах у моих людей, сука! — прошипел наемник, и в его руке сверкнул кинжал, лезвие которого было нацелено в горло Доротеи.

Колдунья только криво усмехнулась, и в следующий момент вокруг головы наемника появились еле заметные завихрения воздуха. Соднар почувствовал, как его тело сжимают, словно глиняную фигурку. Боль словно раскаленный стальной прут, пронзила его с ног до головы. В глазах потемнело, а в груди вспыхнул жар, будто ему залили туда расплавленный свинец. В ужасе он попытался, что-то прокричать, но не смог выдавить из себя, ни звука. Доротея бросила короткую фразу и в тот же миг боль, и паралич исчезли, словно их и не было. Только выступившие слезы на щеках капитана напоминали о перенесенной пытке.

— В следующий раз я тебя убью, — спокойно сказала Доротея — а теперь отправляйся к своим наемникам в арьергард колонны. Пошел прочь — брезгливо бросила она.

Униженный, Соднар медленно ехал в конец марширующей колонны. На проходивших мимо солдат он старался не смотреть. Ему казалось, что вся армия смеется над ним. Когда он присоединился к своим людям, то уже точно решил, что покинет Доротею. Сегодня ночью, когда они встанут на ночлег, Соднар и его люди уйдут. Домой в Пепельные земли. С него хватит.

Кто-то сжал его плечо. Соднар оглянулся и увидел подъехавшего к нему Гаша:

— Она оскорбила всех нас. Прикажите и мы убьем её.

Соднар благодарно улыбнулся и медленно проговорил:

— Держитесь подальше от этой сумасшедшей ведьмы. И аккуратно передай всем нашим людям, что ночью мы снимаемся и уходим домой.

Лицо Гаша просияло.

— Я все понял капитан — ответил он и, пришпорив коня, поскакал в конец колонны.

Вскоре войска Доротеи миновали реку. Проезжая через отремонтированный мост, который жалобно скрипел под тяжестью вооруженных воинов, Соднар невольно поежился, вглядываясь в темную воду. Он запомнит на всю жизнь место, где его чуть было, не съели заживо. Вспомнил он и о том гиганте имперце, благодаря которому чуть не погиб. «Слишком много оскорблений для одного похода», подумал про себя наемник.

Прохладный лесной воздух, наполненный ароматами сосен и прелой листвы, добавил марширующей армии бодрости. Соднар даже почувствовал, как у него поднимается настроение. Лесная дорога была вымощена булыжником. Он очень удивился, увидев это, потому как от Рабле до развилки они шли по грунтовой дороге, которая при первом же дожде превращалась в грязное месиво, и выкладывать булыжником лесную дорогу, словно городскую мостовую Соднар посчитал ненужным расточительством.

Ему говорили, что в Аэроне все главные дороги между крупными городами выложены подобным образом. Он не верил, но, похоже, что это была правда.

Листья и хвоя, покрывавшие дорогу, приглушали топот людей и лошадей. Когда начало смеркаться Доротея велела подобрать место для ночлега. Вскоре на большом поле были установлены походные палатки. Но все войска не могли разместиться на нем, поэтому немалая их часть устроилась вповалку прямо на обочине дороги. Этим обстоятельством оказался очень доволен Соднар.

— Если ничего не произойдет, — сказал он Гашу — под утро мы снимемся и только нас и видели.

— Да, командир.

— А сейчас пусть отдыхают. Нам надо вести себя самым обычным образом.

В своей большой палатке Доротея принимала с докладами своих офицеров. Соднара она решила не приглашать. После совещания к ней подошел старый офицер, служивший до мятежа в Восточной армии. Его звали Готар, и в имперских войсках он был капитаном.

— Госпожа, позвольте поговорить с вами с глазу на глаз.

— Конечно, капитан, — улыбнулась Доротея.

Дождавшись, когда палатка опустела, капитан повернулся к ней:

— Я хотел поговорить с вами о Соднаре и его наемниках.

Улыбка мгновенно сошла с лица Доротеи, и она зло прищурившись, посмотрела на Готара. Это не произвело на него никакого впечатления, и он продолжил:

— Нельзя было его так унижать! Это честолюбивый и храбрый воин. Его люди лучшие солдаты в наших рядах. И он из тех людей, что не забывают подобных оскорблений.

— А ну-ка полегче старик! — прикрикнула Доротея. — Как разбираться со своими подчиненными я знаю лучше, чем ты.

— Госпожа, умение выслушать сторонний совет не меньшее искусство, чем……

— Я сейчас отрежу тебе язык, — Доротея вплотную подошла к нему — не лезь не в свое дело!

— Простите меня, госпожа, но возможное предательство или бунт внутри армии это и мое дело.

Доротея уже готова была ударить капитана, но последняя фраза остановила её:

— Ты что-нибудь узнал? — спросила она.

— Нет. Но я видел его лицо, после того как вы прогнали его от себя в конец колонны. Это было лицо человека решившего отомстить. Я давно знаю наемников Пепельных земель. И могу вам сказать, что просто так это не завершиться.

— Да что он может!? — усмехнулась Доротея, наливая себе полный бокал красного вина.

— Убить вас, — спокойно произнес Готар.

— Убить меня!!? — колдунья удивленно вскинула брови.

— А почему и нет, — ответил он, — вы же не бессмертны.

Доротея задумчиво поставила бокал на столик и села на подушки, разбросанные на полу.

— И потом, — вновь заговорил Готар — Соднар и его солдаты могут просто уйти.

— Как это уйти!?

— Просто взять и уйти. А это поставит жирный крест на вашей авантюрной затее взять Йервард. В этом случае и помощь пиратов Северного архипелага нам не поможет.

— Довольно, — Доротея раздраженно махнула рукой — я уже наслушалась про «авантюрную затею».

Готар замолчал.

— Может, ты ещё подскажешь, что я должна сейчас сделать? — ехидно спросила она.

— Вы ему нравитесь, как женщина, — не моргнув глазом, ответил Готар — запудрите ему мозги ещё раз. Скажите, что погорячились и затащите его к себе в постель.

Доротея вскочила словно ужаленная. Мгновенно покрасневшая и взбешенная подобной бесцеремонностью капитана она со всей силы отвесила Готару пощечину. Затем, сделав несколько пассов пальцами, направила их на его лицо.

Готара охватил нестерпимый жар. Он с ужасом увидел, как из его носа заструилась тонкая струйка черного дыма. Удушье сдавило ему горло. Что-то зашевелилось у него в ушах. Он хотел закричать, но не смог.

— Ты хочешь попросить у меня прощения? — Доротея подошла к вазе с фруктами и двумя пальчиками положила себе в рот крупную виноградину. Затем посмотрела на корчившегося Готара и отпила из своего бокала.

— Вот таким ты нравишься мне больше, — довольно проговорила она.

Тот рухнул на колени и в мольбе протянул к ней руки. Улыбнувшись, Доротея как бы нехотя махнула своей изящной ладошкой, и ее жертва рухнула на землю.

— Наверное, в твоих словах есть смысл, — чуть помолчав, проговорила Доротея сев на стул, и пождав ногу — Ты переживаешь за успех нашего предприятия и это похвально. Пожалуй, я послушаю тебя. В этот раз.

Доротея взяла свой походный плащ и, переступив через Готара, направилась к выходу. У порога она повернулась.

— Больше никогда не смей так разговаривать со мной. Даже если советуешь мне дело. Я же женщина, и не терплю невоспитанности и хамства.

— Да, госпожа, — сдавленно проговорил капитан.

— С этого момента ты назначен моим заместителем Готар. Мне нужны умные люди. — Доротея открыла полог и скрылась в сумерках вечера.

Готар с кряхтеньем поднялся и, подавив крупную дрожь, которая била его, пробормотал про себя ругательство.

Соднар сидел возле своей лошади. И хотя Гаш просил его поспать, он решил сегодня не ложиться. Когда совсем стемнеет, он начнет постепенно переводить своих солдат подальше от основных сил. Недавно он прошелся по расположению войск и с удовлетворением отметил, что солдаты Доротеи уже почти все спят. Костры были запрещены. Несколько дозорных стоявших на часах могли поднять тревогу, но Соднар решил их убить, чтобы не рисковать. Потихоньку стоянку войск окутывал туман. Лес стоял не шелохнувшись. Где-то ухал филин, вдалеке послышалось чье-то рычание, и затем протяжно завыл волк. Его поддержали другие сородичи.

«Пора потихоньку начинать», — решил Соднар и, поднявшись, неспеша, двинулся по дороге. Вдруг он разглядел, что навстречу ему кто-то идет. Присмотревшись, Соднар содрогнулся, почувствовав, как подогнулись колени. Фигура была закутана в плащ, но по грациозной, кошачьей походке наемник без труда определил в ней Доротею.

— Ведьма, — прошептал Соднар.

Доротея подошла к нему настолько близко, что он ощутил на себе ее дыхание. От волнения Соднару сдавило горло.

— Почему не отдыхаешь? — её голос был настолько нежен и сладок, что капитан почувствовал, как теряет над собой контроль.

— Я….

— Я пришла извиниться, перед тобой за сегодняшний поступок. — Она взяла его за руку, — ты должен понять, что я не могу позволить себе всегда быть настоящей женщиной. Мы на войне. И я не хотела, бы сближаться с подчиненными. Это же естественно, верно? — она заглянула ему в глаза, ожидая поддержки.

— Да, наверное — пробормотал Соднар не зная, что и думать о такой смене настроения его командира.

Она огляделась вокруг на спящих солдат и вдруг повлекла его в лес. Скрывшись за деревьями, она повернулась к нему и, обняв его за шею, нежно прошептала:

— Но с тобой я начинаю терять контроль. Боюсь, что я влюблена, — она всем телом прижалась к наемнику.

Соднар ощущал её запах и теплое дыхание. Он жадно припал к её губам, крепко обхватив девушку за талию. Затем они повалились на брошенный плащ.

— Ты должен вести себя так, словно между нами ничего нет, Соднар, — проговорила она отдышавшись.

— Все будет так, как ты скажешь, Доротея, — с готовностью ответил наемник.

Молодая колдунья улыбнулась и, застегивая свою куртку, подошла к нему. Наемник улыбнулся в ответ и горячо поцеловал девушку.

— Я люблю тебя Дора! — зашептал он ей на ухо.

— Ну, хватит, — она игриво оттолкнула его от себя — нам надо отдохнуть. Завтра предстоит проделать большой путь. И помни ты для меня надежда и опора среди всего этого кошмара.

— Я не подведу тебя!!

Когда они вышли на дорогу, их окликнул часовой.

— Свои! — рявкнул в ответ Соднар.

Узнав его голос солдат, повернулся и продолжил обход. Доротея махнула рукой и быстро направилась к своей палатке. Соднар ещё немного постоял, глядя ей вслед и повернувшись, наткнулся на Гаша.

— Мы никуда не уходим. Наш статус восстановлен, и мы продолжим выполнение контракта — капитан старался не смотреть на своего офицера.

— Она вас дурачит, — с горечью проговорил Гаш, но, наткнувшись на ледяной взгляд своего командира, лишь обречено покачал головой и направился спать.

Вернувшись в палатку, Доротея скинула одежду и принялась поливать себя оставленной для неё подогретой водой. «Глупый самец», — подумала она, вспоминая Соднара. «Управлять им будет легче, чем рабом, хотя любовник он, надо признаться отменный». Закончив омывать свое тело, и насухо вытеревшись, Доротея забралась в спальный мешок. «Хорошо, что я не убила Готара. Этот умница мне будет очень полезен». Девушка затушила свечу, и закрыла глаза, погружаясь в сон.

Половину следующего дня армия мятежников двигалась под мелким моросящим дождем. На очередной короткой остановке, Доротея связалась с пиратом Ярой, который огорошил её известием о том, что они сами попытались взять Йервард, но потерпели жестокое поражение, потеряв почти все корабли и большую часть команды. Доротея была вне себя от ярости. Её планы шли коту под хвост. Она все ещё колебалась, когда остановившуюся в нерешительности Доротею нагнал вестовой с развилки. Разведчики наткнулись на имперскую армию всего в двух сутках пути от развилки. Доротея срочно вызвала к себе в палатку Готара.

Пожилой вояка выслушал вестового, задав несколько вопросов касающихся геральдики армии.

— Это не «Оборотень», — успокоил он.

— А что это могут быть за части? — Доротея выглядела растерянной.

— Одно из соединений, стоявших возле города Серенада. — Пожал плечами Готар — видимо высланные на подмогу генералу Ресиду.

— Проклятье, как такое могло случиться! Это слишком быстро! — воскликнула она, расхаживая по палатке.

— Да, быстро они опомнились, — согласился Готар — даже немного настораживает.

— Что ты хочешь этим сказать?

— У нас завелся предатель, который информировал имперских шпионов, а это значит, что вслед за этой, наскоро брошенной, армией, последует другая. И вы, и я знаем, кого пошлет сюда император!

— Черт! Черт! — воскликнула девушка. — Но кто это мог быть!?

— Вы имеете в виду предателя?

— Да.

— Насколько вы доверяли Эдгару?

Доротея бросила взгляд на своего советника.

— Он был в курсе наших планов?

— Да.

— Не слишком ли легко, Эдгар бросил своих друзей на перевале?

— Но….

— Зачем вы потащили его с собой?

— Не знаю — Доротея рассеяно помотала головой.

— Думаю, что Эдгар как раз точно знал, свои цели и пути их достижения. Он ведь пропал сразу после сражения в Мельнице.

— Да.

— Времени у него было более чем достаточно, чтобы добраться до Серенады.

Доротея медленно подошла к столу и, взяв кинжал, несколько раз с силой всадила его в столешницу.

— Не стоит себя винить, — произнес Готар — думаю, вы столкнулись с одним из людей тайной службы императора. Поверти мне, они сущие черти. Мало кому удавалось сладить с ними.

— Но побег на перевале произошел совсем не так как планировался, — робко возразила Доротея.

— Значит, он тоже ориентировался по обстоятельствам.

Доротея стояла посередине палатки с хмурым лицом и теребила пряжку ремня. Наконец она повернулась к Готару:

— Хорошо, мне все ясно, — она устало опустилась на стул — вы свободны. Нам надо отдохнуть.

Утром, когда Доротея сообщила о решении вернутся к развилке, все были немало поражены, но никто не скрывал радости по поводу возвращения.

 

Глава 18. «Северный». Последний день

Генерал-лорд Дэвлин и глава тайной службы лорд Ретах стояли возле огромного дубового стола в каминном зале штаба первой гвардейской армии. За столом сидел Император и внимательно изучал списки доукомплектации армии.

— Не думал, что мы потеряли стольких офицеров в Гамидо, — император отодвинул в сторону кожаную папку и посмотрел на Дэвлина.

— Кампания хоть и была скоротечной, но сопротивление было ожесточенное. Нам противостояли опытные и сильные солдаты. К тому же они защищали свои дома и семьи.

— Да. Защищали свой дом, — повторил император, поглаживая перстень на мизинце левой руки. — Теперь нам надо защитить свой. Господин Ретах откройте наш секрет генерал-лорду. Надеюсь, он простит нас за то, что мы держали его в неведении.

Дэвлин выжидающе посмотрел на главу тайной службы.

— Помните, ваши люди говорили о солдате бежавшем вместе с Доротеей?

— Да. Это был один из тех солдат кого мой капитан завербовал в Суме. За это он понесет наказание. Как и полковник Местан по чьей рекомендации в наши ряды проник предатель.

— Не спешите генерал, — император поднял руку — дослушайте до конца.

— Один из этой троицы мой человек. Как раз тот, который якобы предал своих товарищей. Он выполнял мое поручение в армии полковника, когда я узнал, о том, что схваченную изменницу Доротею попытаются освободить при конвоировании в Элидир.

— И вы подстроили так, что ваш человек оказался в нужном месте в нужное время, — хмыкнул Дэвлин — это по вашей указке полковник навязал капитану этих троих?

— Нет, — засмеялся Ретах — я как раз ломал голову над тем, как бы мне использовать полученные сведения с максимальной для нас выгодой. Но тут вмешался случай! Простое стечение обстоятельств! Лейтенант Эдгар волею этого случая оказался, как вы выразились, в нужном месте в нужное время. А дальше он действовал на свое усмотрение.

— Вы хотите сказать, что он запланировал побег Доротеи, чтобы внедрится в ряды мятежников?

— Именно! Он устроил ей побег в крепости на перевале, в то время как её планировали освободить в городке Брави, после того как они пройдут перевал.

— Этой чертовке ничего не оставалось, как воспользоваться представившимся случаем, а Эдгар заслужил её доверие.

— И это ещё не все, — сказал император, поднимаясь из-за стола — этот человек назвал нам тех людей кто, по его мнению, готовил побег Доротеи, а значит, сочувствует мятежникам.

— Они арестованы?

— Нет. Пока нет. Это очень важные и влиятельные люди. Мне нужно время все это осмыслить. Но теперь мы контролируем каждый их шаг и вреда они нам не нанесут.

— Но я подозреваю, что ваш столь срочный приезд в «Северный» вызван не только этим.

— Верно, генерал, — кивнул император — тот же самый агент передал нам известие о резкой активизации новой армии Тэквора. И что хуже всего теперь мы имеем дело не только с изменниками.

— Эдгар утверждает, что в городе находятся советники Даркмора. На их деньги Тэквор нанял отряды наемников «Пепельных земель». Они составляют ударные отряды его армии, а именно армии Доротеи, которая выдвинулась к Большой Развилке.

— Признаюсь, я не ожидал такого поворота, — проговорил ошеломленный Дэвлин. — Теперь понятно, что десант Даркмора и попытка захвата Сума, не пиратский рейд!

— Конечно, нет! — подтвердил Ретах — нынешнее поколение этих проклятых магов не отступилось от давней мечты — захвата богатых земель нашей Южной провинции. Именно поэтому они готовы поддержать Тэквора, чтобы он отвлек максимальное количество сил, и не позволил нам держать крупную армию на юге.

— Но ведь у нас на юге уже расквартирована вторая гвардейская армия!

— Наши враги надеются на то, что если дела на востоке пойдут совсем плохо, нам придется снимать часть войск с юга и перебрасывать их на восток.

— Вчера мы получили последнее известие от Эдгара. Армия Доротеи взяла Мельницу, но, понеся потери, вынуждена была остановиться в городе.

— Долго они задерживаться там не будут, — сказал император — этой девчонке нужны быстрые успехи.

— В её планах не только захват Большой развилки, но и быстрый рывок, и захват Йерварда. Ей жизненно необходима быстрота и внезапность! — кивнул головой Ретах.

— Сколько же у неё людей? — Дэвлин удивленно посмотрел на карту, висящую на стене.

— Около десяти тысяч. Чуть больше или меньше. Из них половина это наемники.

— Если допустить, что она не безумна, то ей наверняка должна прийти в голову мысль о том, что к «Развилке» со стороны «Серенады» могут подойти наши свежие части. И в случае поражения её войск, ушедшие к Йерварду повстанцы, или кто там ещё, окажутся в западне.

— Доротея авантюрна, — кивнул Ретах — но она рассчитывает, что при штурме Йерворда она получит помощь, и вопрос с захватом Йерварда решиться в максимально короткие сроки.

— Помощь? Если только от морских чертей, — хмыкнул Дэвлин.

— Почти угадали, генерал, — кивнул император — пираты «Ледяного архипелага».

Генерал замолчал. Сделав несколько шагов по комнате он посмотрел на императора.

— Эта дама ставит под свои знамена всю нечисть этого мира.

— Как бы то нибыло, у неё может и получится, — проворчал Ретах.

— Надеюсь, мы сможем нарушить её планы, — Дэвлин мрачно смотрел на карту — я выступлю со своей армией через день! Недокомплект личного состава не сильно скажется в такого рода кампании. Надеюсь, ваше величество позволит мне изменить наши первоначальные планы?

— Мы за этим и приехали к вам, — улыбнулся император.

— Если вы выдвинетесь послезавтра, то это дает надежду на то, что мы сможем переломить ситуацию, — кивнул Ретах.

— Мы очень надеемся, что сводная армия полковника Брюггена, находящаяся сейчас под Серенадой, в той или иной степени помешает планам мятежников, но вы должны быть у него за спиной. Мы пообещали ему, что за ним будет следовать гвардия, а ему самому надо лишь оказывать давление, а не бросаться сломя голову на мятежников.

— Я сделаю, все от меня зависящее! — заверил Дэвлин. — Хотя мне трудно представить, как ему удастся избегать сражений, если их навяжет Доротея?

— Это не все, — император пропустил мимо ушей последнее замечание Дэвлина.

Генерал напряженно посмотрел на императора.

— Для ваших рыцарей будет отдельное задание, чуть южнее.

— «Поющие холмы», — произнес генерал.

— Правильно. В лесах Восточной провинции от них все равно не много толку, а на равнине «Поющих холмов» они смогут развернуться во всю свою мощь.

— Если то, что я слышал о тех местах, правда, то клинки и копья могут оказаться недостаточно надежным оружием.

— С ними пойдут маги. Очень опытные.

— Но…

— И очень надежные.

Дэвлин замолчал и не стал более возражать.

— Я начинаю готовить выступление, ваше величество.

— Мы с лордом Ретахом останемся до завтра. Я хочу увидеть ваших солдат.

— Как вам будет угодно, ваше величество!

-

Прошло три дня, как я вернулся в расположение части. Делать было особо нечего. Я загрузил указаниями двух сержантов из моего взвода, чтобы те держали людей в надлежащем тонусе, а сам большую часть времени проводил в «Северном». Компания таких же, как и я офицеров обычно собиралась на восточной окраине городка в большой таверне «Сампо».

После двух подряд дождливых дней, выглянуло солнце. Воздух вновь нагрелся, и промытый дождями «Северный» выглядел свежо и уютно. Я, Расмус и ещё два офицера из соседнего полка сидели за столом возле распахнутого окна. Потягивая немного подкопченный портер, я смотрел на верхушки тополей, окрашенных красноватым светом заходящего солнца.

— Все переживаешь по поводу домашних, — Расмус внимательно посмотрел на меня.

— Уже немного улеглось, — вяло ответил я.

— Главное все живы здоровы.

Я кивнул.

— Слышали новость? — лейтенант Тим поставил допитую кружку на стол.

— Что ещё за новость?

— В Восточную провинцию мы идем без нашей кавалерии.

— Что за чушь!? — я повернулся к нему.

— Никакая ни чушь. Мой приятель из первого эскадрона сказал мне это сегодня утром.

— Хорошенькое начало! Мы, значит, будем потеть на востоке, а наши господа кавалеристы будут тут прохлаждаться!

— Нет, не будут, — покачал головой Тим — они идут в область под названием «Поющие холмы» там, где полгода назад генерал Ресид со своей восточной армией бил, но так и не добил мятежников Тэквора.

Мы с Расмусом многозначительно переглянулись.

— Вечно этим пижонам дают возможность схалтурить, — вступил в разговор наш второй собутыльник лейтенант Окле, из стрелковой роты.

— Не в этот раз, — хмыкнул Расмус.

— Что ты имеешь в виду? — Тим перевел взгляд на моего друга.

— Мы провели ночь в крепости на перевале. Как раз там проходит «волчья тропа», дорога, что ведет в поющие холмы, — Расмус сделал паузу — не хотел бы я вновь там оказаться.

— А что там такого страшного? — произнес Окле.

— Вы ничего не слышали о том, что творится в тех местах? — удивился я.

— Нет.

— Там две деревни и поселок рудокопов, — пояснил я — так вот в этих копях стало что-то происходить.

— Что именно?

— Не знаю точно, но парни из гвардии Рамси рассказали нам, что из всех жителей к ним живой в крепость добралась только одна девочка, да и та вскоре померла.

— От чего?

— От ужаса, — вставил Расмус.

Лица офицеров тронула саркастическая улыбка.

— Так я и думал. Очередная байка о ведьмах и мертвецах.

— Я не говорил ни о тех, ни о других, — возразил я — к тому же участь жителей повторил отряд гвардейцев, посланных разузнать, что там творится. И снова вернулся только один, как будто их специально отпускают, чтобы мы видели последствия…..

— Да ты же сам видел, — прервал меня Расмус.

— Видел!? — лица наших собеседников вытянулись. — Что видел?

— А черт его знает, — пожал я плечами — там парень исчез. Прямо со стены. Пошел отлить и пропал. Потом, утром нашли его меч на тропе, метрах в ста от крепости.

— А ты то, что видел?

— Ну, подошел тоже отлить, вижу, лук прислонен к стене. Сделал я свои дела, и так ради забавы пустил стрелу в темноту.

— И?

— И увидел, как что-то там повернулось. Ощущение жуткое. Было впечатление как кто-то смотрит прямо на меня и размышляет «вернуться ли ему, чтобы меня сожрать, или нет».

— А потом?

— Потом меня часовой окликнул. Подошел. И тут мы услышали вздох.

— Вздох?

— Ну не знаю. Вообще вспоминаю, и сейчас мороз по коже. И ещё как будто потом человек застонал. Слабо очень.

— Дела, — произнес Окле после некоторой паузы — надо бы парням из кавалерии рассказать, обо всем этом.

— Можно подумать им не скажут! — сказал Расмус.

Мы немного помолчали.

— Зима будет трудной для нас, — наконец произнес Тим.

— Стоит выпить, — отреагировал Расмус и разлил из кувшина новую порцию пива.

Яркое солнце слепит глаза. Высоко в небе летают стрижи. Мы стоим на огромном плацу, расположенном на окраине «Северного». Мы ждем. Тридцать тысяч гвардейцев при полном снаряжении и в полной тишине ожидают Императора и генерал — лорда Дэвлина. Солнечные лучи нагревают доспехи, и я чувствую, как по спине струится пот. Над плацем развивается огромный флаг Аэрона, а чуть ниже знамя гвардейской армии.

Там, наверху, сильный ветер, а среди нас его движение еле улавливается, и полковые знамена чуть шевелятся.

Наконец, ворота открылись и на плац быстрым шагом вышли и направились к его центру два человека. Император, который оставил личную охрану за воротами, подчеркивая безграничную веру в свою гвардию, а чуть позади него шёл наш командир, генерал-лорд Дэвлин.

Дойдя до середины плаца, они остановились, и Император поднял руку в приветственном жесте. В ответ тридцать тысяч глоток рявкнули:

— Слава Императору! Слава Аэрону!

— Солдаты! — император сделал паузу. — Вы надежда Аэрона. Бейтесь не за меня, а за свои семьи, и пусть удача не покинет вас на протяжении всей кампании. Мы должны показать лживым изменникам, что наша империя сильна как никогда. И мы не прощаем предательства!! Вы принесете победу на своих мечах!!

— Слава Императору! Слава Аэрону! — снова прогремело в ответ.

Император прошел вдоль наших рядов, всматриваясь в лица солдат, а затем, вернувшись к центру плаца, наблюдал за проходящими мимо него в парадном марше войсками.

Следом за разводом нам огласили порядок выступления из «Северного». До находящегося на границе с восточными землями города Серенады, армия двинется двумя эшелонами с интервалом в суточный переход. Сейчас быстрыми темпами заполняются военные магазины по пути ее следования, и гражданское население оповещается об ограничении передвижения по дороге на Серенаду. Из всей кавалерии с нами шли только три сотни, под командованием капитана Таталя. Остальные через неделю отправляются в «Поющие холмы».

Наш полк в составе второго эшелона должен был выдвинуться завтра, ближе к полудню, вместе с третьим и четвертым соединениями. К полудню мы успели собрать и отнести всю амуницию нашего взвода на подводы роты обеспечения. Все увеселительные заведения были закрыты, и поэтому каждый из нас коротал время как мог. Расмус завалился спать, а я и мой сержант Дарин, ветеран армии, пошли посмотреть на отправление первых подразделений.

Полк «Молот», входящий во второе соединение последним на сегодня покидал «Северный». Солдаты шли через центральную улицу городка мимо провожающих. Им махали своими маленькими ручками дети, а женщины бросали под ноги цветы, стараясь прятать заплаканные лица. «Молот» был укомплектован ветеранами. Это один из самых первых полков сформированный в гвардии, и его знамя пронесли через множество кровопролитных сражений.

— Нас так провожать не будут, — проронил я.

— Ничего удивительного, — согласился Дарин — в нашем полку половина новичков, да и сам он был сформирован недавно. Не одной серьезной боевой операции.

— Для меня это точно будет первой войной такого масштаба.

Сержант, кивнул, не отрывая взгляда от проходящей мимо нас колонны солдат.

— Дарин, ты участвовал в боях за Гамидо?

— Конечно.

— Было жутко!?

— Скучать точно не пришлось, лейтенант, — усмехнулся сержант.

Колонна прошла, и только пыль все ещё кружилась над мостовой. Кто-то из нас пройдет завтра по этой дороге в последний раз. Ночью я почти не спал. Ворочался с одного бока на другой. Перед походом я волновался словно новобранец. Может это у меня плохое предчувствие? Я старался прогнать от себя подобные мысли, и только под утро, когда уже начали щебетать птицы, я уснул. После подъема, приведя себя в порядок и приказав сержантам готовить людей к построению, я вместе с другими офицерами получал в течение нескольких минут инструкции от нашего командира роты. Капитан много говорил, но я думал о доме, родителях и ненавидящей меня сестре. Мне казалось, что я больше никогда не вернусь в свой тихий городок, и волнение только усиливалось.

Наконец, все организационные вопросы были решены и полк двинулся в путь. Мы шли тем же маршрутом, что и вчерашние соединения. К моему удивлению, несмотря на ранний час, у здания штаба нас провожала толпа не меньше чем вчера. Разве, что детей не было.

Я шел с краю и имел возможность рассмотреть тех, кто пришел нас проводить. Было много женщин, и от их грустных улыбок и слез у меня сдавило сердце. Создавалось впечатление, что присутствуешь на собственных похоронах. Наконец показались ворота и через минуту мы вышли за пределы гарнизона. Наш полк шел впереди маршевой колонны, поэтому мне было хорошо видно, как перед нами тяжело катит заваленная картами, приказами и прочими штабным мусором походная карета командира нашего соединения высшего полковника Маруно. Перед ней ехали знаменосец и трое человек из его охраны. За каретой Маруно также на конях двигались командир нашего полка полковник Кальдерон со знаменосцем «Странников». Передвигаться на лошадях, было положено ещё и командирам батальонов. Все остальные шли в пешем порядке. Замыкал колонну отряд рыцарей под командованием капитана Таталя. Сам генерал-лорд Дэвлин отправился вчера в середине дня в сопровождении десятка рыцарей и трех колдунов. На плащах магов больше не было серебряной луны. Теперь они просто часть армии.

Когда мы проходили через деревни, их улицы пустели, и немногие из жителей отваживались смотреть на имперскую гвардию в окошки своих домов. Даже ребятня не приставала к нам с просьбами, о каких нибудь сувенирах, что частенько бывало, когда я служил на севере.

Под вечер, мы остановились ненадолго в одном крохотном городке, и я решил зайти в расположенную у дороги таверну, чтобы наполнить мою поясную флягу крепким чаем. Мои сержанты вызвались сопровождать меня, потому как им понадобился жевательный табак.

Дарин первый толкнул дверь и вошел в просторный зал, где вкусно пахло жареным мясом и развешанными под потолком пучками зелени. Его огромная фигура заслонила собой весь дверной проем и в таверне наступила гробовая тишина. Зал таверны был полон народа, видимо многие не решались выйти на улицу, пока там стояла колонна гвардейцев.

Мы направились к стойке, за которой стоял побледневший хозяин. Шаги наших сапог гулко стучали по каменному полу, а поскрипывание походных, кожаных доспехов вперемежку с бряцанием оружия придавали всему действию такой ярмарочный драматизм, что я не выдержав, улыбнулся.

«Что же должны болтать между собой о нас обыватели, если их так пугает армия, которая призвана их защищать?» — подумал я, подходя к стойке. — «По мне, так это уже перебор. Скоро нас начнут ненавидеть, как оккупантов, свои же люди».

— Здравствуй, хозяин — прохрипел Дарин. — Нам нужен жевательный табак. Ты меня обрадуешь, если эта проклятая трава будет с плантации Эфинана.

Хозяин только кивнул и опять уставился на нас.

— И что дальше? — поднял на него глаза Дарин — видимо, теперь мне надо спросить, а не продашь ли ты её нам?

— Да, конечно — опомнился трактирщик — у меня первоклассный табак. Есть для трубок, и есть жевательный.

— Жевательный! — Дарин бросил на стол монеты. — На все деньги.

Глаза трактирщика округлились, и на щеках появился румянец. Видимо сержанты купили у него весь запас этого адского табака. Ведь мало того, что он нестерпимо вонял, так еще и стоил столько, словно продлевал жизнь.

— Мне наполни флягу крепким чаем, — сказал я трактирщику, когда тот вернулся с несколькими мешочками табака.

— У меня есть прекрасный чай, по особому рецепту, с травяной добавкой. Прекрасно утоляет жажду и тонизирует. Правда он будет подороже….

— Валяй, — усмехнулся я — но если я с твоего чая обгажу все придорожные кусты, пеняй на себя!

— Нет, господин офицер! Как можно! — взяв флягу, трактирщик направился на кухню. — Налью горячего, — пояснил он.

— Только быстрее — поторопил я — мы вот-вот возобновим марш.

— Одно мгновение, господин!

Я посмотрел, как он исчез за перегородкой и, повернувшись, оглядел зал. Народ немного ожил. Видимо поняв, что мы не собираемся полакомиться человечиной, запивая это кровью ворона, люди вновь вернулись к своим застольным разговорам и поглощению пищи. Правда, избегая встречаться с нами взглядами.

— Лейтенант, мы будем на улице, — произнес Дарин, закончив рассовывать свои мешочки по карманам.

— Хорошо, — кивнул я.

Они вышли, а мой чай все не появлялся. Оглядевшись, я присел за стол, где сидела молодая женщина и ребенок, который сосредоточенно поглощал творог, щедро политый вишневым вареньем.

— Надеюсь, я вам не помешал?

— Нет, что вы, конечно нет.

Женщина напряглась, а разговоры в зале снова приутихли.

— Никогда не думал, что заполнение поясной фляги по времени сопоставимо с заправкой городского резервуара, — проговорил я.

Она улыбнулась.

— Я невольно услышала, что вы заказали особый чай, а он требует и особого способа переливания, к тому же мастер Тола добавляет траву уже непосредственно после того, как заполнит вашу флягу. Чтобы все было свежее.

— Вот как…

Она кивнула и вновь вежливо улыбнулась.

— А этот напиток действительно столь чудесен? — поинтересовался я.

— Можете не сомневаться, — подтвердила она.

Я улыбнулся в ответ.

— Когда я был маленьким, то ел много творога, — проговорил я, видя, что мальчик не очень охотно ест — и видишь, вырос большим и сильным. Тебе это тоже понадобится, чтобы помогать своей матери. И защищать ее, если придется.

Мальчонка посмотрел на меня, и засунул полную ложку себе в рот. Я рассмеялся.

— Вы не похоже на гвардейца, — осторожно проговорила женщина.

— А какие они должны быть, по-вашему?

— Такими как ваши спутники, — она нахмурила брови — у меня все похолодело внутри, когда увидела их. Вы совсем другой.

— Они ветераны, — проговорил я — а я еще и месяца не прослужил в гвардии.

— Неужели и вы станете таким? — в её голосе послышалось разочарование.

— Среди нас есть разные люди, как и везде. Даже среди пекарей можно обнаружить типов с внешностью вампиров. Не верьте и половине того, о чем болтают, — продолжил я. — Людям нужны страшные истории для рассказов у камина, под кружку пива.

— Правда? — с надеждой спросила она.

Я кивнул.

— Меня зовут Амель, — представилась она — нехорошо разговаривать, не представившись, друг другу.

— Риттер. Теперь у вас есть знакомые в гвардии, — сказал я, улыбнувшись и понизив голос — если у вас есть враги скажите, и мы с ними разберемся.

В этот момент появился трактирщик.

— Господин офицер, ваш чай!

Я поднялся из-за стола и, расплатившись вновь подошел к Амели.

— Спасибо вам за компанию, — сказал я — может быть, когда-нибудь еще увидимся.

Скрипнула входная дверь, и на пороге показался Расмус.

— Дарин сказал, что ты здесь себе чай заказываешь, уже полчаса, — громко проговорил он с порога.

Увидев, что я разговариваю с молодой женщиной, Расмус покачал головой, и его лицо расплылось в улыбке.

— Здравствуйте, мадам! — сказал он, подойдя к нам — я вынужден забрать его от вас. Мы уходим.

— До свидания, Амель, — сказал я.

— Удачи вам, Риттер, — улыбнулась она в ответ.

На улице Расмус не удержался от язвительной реплики.

— Браво, Риттер!

— Заткнись!

— Направляешься разжиться чайком и, не успеваю я тебя отыскать, как ты уже стоишь напротив дамы, в позе героя.

— Все не так… Какая ещё поза!?

— Ну конечно, — ухмыльнулся Расмус. — Она была готова поближе познакомится с тобой.

— Что ты мелешь!

— Несколько минут трепа и она твоя! Мастер!

— Пошел ты! Она мать, и была с ребенком!!

Расмус посмотрел на меня слегка удивленно, но ничего не сказал. Я подошел к своему взводу и встал в строй. Вскоре мы тронулись, и городок остался позади, а я до вечера вспоминал Амели.

 

Глава 19. Сводная армия

Брюгген стоял на обочине дороги и смотрел, как мимо него маршируют колонны солдат. Вчера он получил личный приказ императора. Приказ о выступлении его армии на помощь генералу Ресиду. Пакет вручил ему в руки сам полковник Альвинтер. Командир императорского полка. Он же будет с ним на протяжении всей компании.

— Это шанс для вас, — Альвинтер многозначительно посмотрел на полковника — удачный исход кампании даст вам возможность занять высокий пост при губернаторе Южной провинции.

— Я не такой оптимист, господин Альвинтер, — покачал головой Брюгген — это не армия. Не боеспособная армия. А я не имею ровным счетом никакого боевого опыта.

— Не боеспособная армия? — Альвинтер удивленно вскинул брови.

— Это уцелевшие солдаты, разбитых частей. С юга, и запада. Моральный дух низок! Дисциплины нет и в помине!

— Странно это слышать от вас. Человека в столь высоком звании. Вы должны…

— Я стал военным против воли. Послушавшись отца. — Брюгген оборвал полковника. — Звания получал только за высокое положение в обществе.

После некоторого молчания Альвинтер снова заговорил.

— По крайней мере, теперь у вас появился шанс получить награду империи исключительно за военные заслуги.

Хмыкнув, Брюгген посмотрел на собеседника.

— У нас с вами разное мировоззрение. Вы военный человек и у вас свои понятия о том, как надо служить империи, у меня свои.

— Советую приспособиться к моим, — заметил Альвинтер — по крайней мере, на время похода.

Брюгген не ответил, и, не глядя в сторону собеседника, направился к своей лошади.

К концу второго дня дорога вышла из леса и перед передовым отрядом войск Брюггена, раскинулось огромное поле, засеянное пшеницей, на котором трудились крестьяне. Вдали на холмах виднелись дома.

— Это самая большая деревня, расположенная на главной дороге, — пояснил один из разведчиков сидящим на своих лошадях командирам.

— Как название? — спросил Брюгген.

— «Соколиная». Здесь выращивают соколов для охоты, и затем продают зажиточным семьям империи.

— Вы неплохо осведомлены, сержант, — заметил Альвинтер.

— Сегодня утром я разговаривал с одним из местных жителей, когда проводили разведку местности.

— Естественно тут тоже все спокойно? — тон Брюггена стал язвительным.

— Нам не удалось найти ничего, что вызывало бы подозрения, — сержант посмотрел на своего командира.

— Кругом тишь и покой, — ухмыльнулся Брюгген.

— Просто сюда огонь мятежа ещё не перекинулся. В этой части провинции нет крупных городов, только деревни и фермы. А крестьянам по большому счету нет дела до политических потрясений. До захвата этих земель империей, города тут были только на юге-востоке. Рабле, Хотпур, Мельница — все они находятся на юге, и в них мятежники имеют наибольшую поддержку.

— А Йервард? — Брюгген посмотрел на своего собеседника.

— Что Йервард? — не понял Альвинтер.

— Самый крупный порт на всем Северном море, по численности населения он вряд ли уступит Рабле, но там, насколько мне известно, не было вообще никаких беспорядков.

Альвинтер озадаченно посмотрел на Брюггена.

— Вы не очень хорошо знакомы с историей, полковник, — осторожно произнес он.

— Да, это так, — нисколько не смутился Брюгген — я родился и прожил всю жизнь в Торе, и история севера мне была не интересна.

— Город Йервард был построен тридцать лет назад империей, на месте небольшой рыбацкой деревни. Население его составляют, в основном, бывшие жители центральных и западных районов Аэрона, плюс моряки базирующихся там кораблей императорского флота.

— Вот как? Я не знал. Значит это оплот Аэрона на востоке своих владений?

— Можно и так сказать, — пожал плечами Альвинтер — однако, нам пора двигаться, а то скоро тут появится наша основная колонна. И позвольте мне вести разговоры с местными жителями, я знаю, как это сделать так, чтобы не возникло неприятностей.

— Как вам угодно, полковник, — кивнул Брюгген.

Солдаты тронулись с места и направились по дороге, ведущей к деревне. Люди, работающие в поле, наконец, заметили двигавшихся в их сторону солдат. Бросив свою работу, они настороженно смотрели на вооруженных людей. Когда всадники подъехали к крестьянам вплотную, Альвинтер соскочил с коня и подошел к старику стоявшему ближе всех.

— Здравствуете — он протянул ему руку.

Крестьянин ошалело посмотрел на протянутую к нему руку и неуверенно ответил на рукопожатие.

— День добрый вам, господин офицер.

— Мы офицеры имперской армии.

— Я знаю, один из ваших солдат говорил сегодня с пастухом.

Видя, что солдаты не проявляют агрессии, к ним потихоньку подошли остальные крестьяне.

— В вашей деревне есть староста? — спросил полковник.

— Да, он сейчас на том конце деревни. Занимается чисткой колодцев, — мальчишка лет одиннадцати выступил вперед и махнул рукой в сторону деревни.

— Не хочешь прокатиться на боевой лошади, а заодно покажешь, где эти ваши колодцы? — предложил Альвинтер.

— Хочу, — мальчик мотнул головой.

— Энор! — одна из женщин обеспокоено окликнула его.

— Не беспокойтесь, — капитан улыбнулся — он всего лишь покажет нам вашего старосту. Мы зададим несколько вопросов и всё. К тому же, — добавил он — мальчонка получит удовольствие.

Женщина отступила, нервно теребя свой фартук.

— Ну, давай подсажу, — обратился к Энору Альвинтер. С этими словами он поднял мальчика и в одно мгновение усадил в седло. Затем вскочил сам.

Когда передовой отряд тронулся в деревню, на дороге, выходящей из леса, показались основные силы армии. Немного потоптавшись на месте, крестьяне решили вернуться к своим домам.

-

Мальчик привел отряд имперских солдат на противоположный конец деревни. Когда они появились на улицах, из домов на них смотрели испуганные местные жители. Те несколько мужчин и женщин, что работали у колодцев, бросили свою работу и с нескрываемой тревогой смотрели на приближающихся солдат. Кто совсем не проявил беспокойство, так это местная ребятня. С криками и смехом они сопровождали всадников до тех пор, пока те не остановились.

Парнишка, что показывал Альвинтеру дорогу слез с лошади с нескрываемой гордостью. А когда он ещё в придачу получил в подарок от Альвинтера ремень, проклепанный стальными пластинами, то мгновенно стал героем для всех мальчишек «Соколиной», которые окружили его со всех сторон и с благоговением трогали тяжелый ремень.

Альвинтер, смеясь, слез с лошади и подойдя к седому, высокому старику, снял перчатку, протянув тому руку. В отличие от своего односельчанина на поле, старик не проявил нерешительности и ответил Альвинтеру крепким рукопожатием.

— Чем могу вам помочь, господа? — голос старика был густым и низким.

— Бывший военный? — угадал Альвинтер.

— Да, господин полковник, сержант пехотных частей империи. Служил в центральной провинции и на западе.

— Через деревню пройдут наши солдаты. Порядок и безопасность я вам гарантирую от имени императора, а мы хотели бы побеседовать с тобой.

— Понятно, господин, — старик кивнул — тем более мне есть, что вам показать.

— Что именно? — Альвинтер вскинул брови.

— Прошу вас в мой дом, — с этими словами староста направился к большому дому с пристройкой.

Альвинтер и Брюгген переглянулись.

— Волоне! — окликнул Брюгген капитана находившегося вместе с ними — организуйте проход колонны через деревню надлежащим образом. Мы будем в доме старосты, если что посылайте за нами.

— Понял, господин полковник, — Волоне развернул лошадь и в сопровождении двух сержантов направился навстречу марширующей колонне солдат. Оставшиеся слезли с лошадей и расположились возле дома, куда вошли их командиры.

Тем временем Альвинтер с Брюггеном оказались в просторной комнате, обставленной крепкой деревянной мебелью. Простая обстановка и идеальная чистота ещё раз говорила о том, что хозяин дома знаком с военной службой.

— Мы тебя слушаем, — сказал Брюгген, бросая перчатки на стол, и усаживаясь на стоящий рядом стул.

— Мы спасли ваших солдат. Они еле передвигались, когда наш дровосек наткнулся на них в лесу.

— Наших солдат? — Брюгген тотчас поднялся и подошёл к старику.

— Они из восточной армии генерала Ресида?

— Да. Имя командира они, правда, не называли, но откуда, же им ещё быть.

— Они рассказали, что с ними произошло?

— Они только сказали, что их разбили, а им чудом удалось остаться в живых. Один из них до сих пор очень слаб, а с другим парнем вы можете поговорить сами.

— Вам-то они что рассказывали? — спросил Альвинтер.

— Мы не очень то и расспрашивали, — медленно проговорил староста.

— Вы что же даже не известили власти? — удивился Брюгген.

— Ближайшая к нам власть находиться в имперском городе Серенада, а соваться к развилке, где до этого стоял гарнизон имперцев, было бы чистым безумием.

— Вот как? — хмыкнул Альвинтер, которому не понравилось, что крестьянин разделяет жителей центральной и восточной провинции на имперцев и своих. Старик посмотрел на Брюггена и, словно прочитав его мысли, продолжил:

— Поймите, господа, этот район заселен крестьянами, а нам нет дела до политики. Конечно, до нас дошли слухи, что у Рабле вновь льется кровь. Эти горожане только и делают, что делят власть, и таким как я жителям этой деревни, лучше держаться подальше от всего этого. Сказать по чести здешним жителям все равно, кто правит. Лишь бы в нашу жизнь не лезли.

— Понятно, — Альвинтер безразлично посмотрел на старика — отведи нас к этим солдатам.

— Ступайте за мной, — вздохнул старик.

Когда они вошли в комнату, молодой солдат вскочил, словно ужаленный и вытянувшись в струнку, застыл у кровати. В его глазах был страх.

— Успокойся, — Альвинтер положил ему руку на плечо, и ободряюще улыбнулся — если мы немного порасспросим тебя, это не помешает твоему другу? — полковник посмотрел на спящего в углу второго солдата.

— Нет, господин полковник. Он крепко спит.

— Вот и хорошо. А теперь давай по порядку, кто вы, в какой роте проходили службу, и как оказались здесь.

— Рядовой Дерек, — отчеканил солдат. — Служил в восточной армии генерала Ресида. В роте лейтенанта Шегора.

— Где квартировалась рота?

— В лагере у «Большой развилки». В нашу задачу входило патрулирование дороги, до Йерварда, — солдат беспокойно переводил взгляд с Альвинтера на Брюггена.

— Да успокойся ты — Альвинтер жестом показал, что тот может сесть — это ведь не допрос, мы просто хотим восстановить ход событий.

— Что там произошло? — спросил Брюгген.

Солдат вздрогнул. Было заметно, что ему неприятно вспоминать.

— Весь наш отряд уничтожили, удалось ли спастись кому-то ещё, я не знаю. Когда мы уходили, я видел, что схватка продолжалась у леса, там, где начинается дорога на Йервард. Силы были слишком неравные.

— У меня складывается впечатление, что вы ничего не знали, и все происходящее стало для вас полной неожиданностью, — проговорил Брюгген.

— Так и было, господин полковник, по крайней мере, солдаты ничего не знали, и не думаю, что лейтенант скрывал от нас что-то.

— Получается, что столица провинции и еще несколько крупных городов в руках противника, армия из этого района бежит, а тут тишь да гладь!!

— Этот район не очень заселен, правда нам показалось странным, что караван из Эрсилдуна запаздывает на неделю, но они вполне могли задержаться на границе, собирая побольше торговцев. Так им легче отбиваться от банды «Гнилого», который довольно часто нападает на караваны.

— «Гнилой» еще какой-то, — проворчал Брюгген.

— Значит, ты утверждаешь, что вестовых от генерала Ресида не было? — спросил Альвинтер.

— Да, господин полковник. Мы поняли, что что-то произошло, только когда увидели отступавших солдат во главе с генералом. Мы все были растеряны!

— Но генерал ведь сказал вам, что происходит, и почему не было вестовых, ведь из-за этого мы потеряли массу времени.

— Мне!? — опешил солдат.

— Ну не тебе лично.. — Брюгген раздраженно мотнул головой.

— Я ничего не знаю, господин полковник. Мы активно готовились к обороне. Через несколько дней на нас напали, я услышал о ранение генерала и о засаде на дороге к Серенаде. Кто-то сказал, что нас окружают, в общем, это был кошмар, — солдат замолчал, нервно теребя кончик поясного ремня.

— Ладно, — проговорил Альвинтер после некоторой паузы — а о нападавших что-то можешь рассказать, нам это очень важно.

— Была свалка…

Солдат лишь качнул головой и перевел свой взгляд на окно.

— Ты в состоянии рассказать сейчас о нападавших? — повторил Брюгген.

— Они напали сначала со стороны болот, по крайней мере, первая схватка случилась в той части лагеря, что выходит на болота Великого леса. Но бой быстро закончился. Большинство из нас даже не поняли, кто это был.

— В каком смысле? — спросил Альвинтер.

— Нападавшие выглядели как разбойники, одеты кто во что попало, вооружены тоже неважно. Хотя я видел только трупы, так как мой взвод находился в центре лагеря у арсенала.

— А когда напали мятежники?

— Почти сразу после ухода генерала, сколько прошло времени не скажу, но немного…… - солдат запнулся.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — Альвинтер обеспокоено посмотрел на солдата.

— Да, господин полковник, спасибо.

— Продолжить сможешь?

— Конечно.

Он откашлялся, глянул за окно, где маршировала имперская пехота, и затем продолжил:

— Я услышал, как закричали часовые, затем послышался конский топот. Наш командир отдал приказ, чтобы мы срочно выдвигались в южную часть лагеря, которая выходит на дорогу к Рабле. Мы немного замешкались, а когда оказались в той части, то увидели, что там, на валу, вовсю кипит бой. Мятежники сражались как безумные, они просто завалили нас своими трупами, было много путаницы, ведь на многих из них ещё была форма имперской армии, правда с какими-то красными повязками, но в горячке боя это трудно заметить. Среди нападавших были даже наемники из Пепельных земель.

— Постой, — прервал его Альвинтер — ты хочешь сказать, что на стороне мятежников были имперские солдаты?!

— Они составляли большинство, — кивнул Дерек — по крайней мере, форма на них была наша.

— Вот это действительно сюрприз, — присвистнул Брюгген — солдаты Восточной армии переходят на сторону мятежников, и начинается ещё одно восстание. Император будет «доволен»!

— А как ты определил, что среди них были наемники, ты видел их раньше? — спросил Альвинтер.

— Нет, это отступавшие с вала люди сказали нам о наемниках.

— Долго продолжался бой?

— Не знаю. Мы подошли к месту схватки в тот момент, когда мятежники перебрались через земляной вал лагеря. Тогда я и увидел их предводительницу.

— Предводительницу!?

— Да, женщину. Она была на лошади, её охраняли четверо здоровых солдат, а она была магом.

— Магом? — переспросил Альвинтер.

— Стена огня двинулась на нас. Женщина в это время жестикулировала, и что-то кричала. Несколько десятков наших солдат погибли, и мы попятились. Мятежники наседали на нас, и вскоре оттеснили к разделительному рву.

— В центре лагеря? — спросил Брюгген.

— Да за ним расположились наши стрелки в казармах и арсенале. Когда я вступил на мостки, перекинутые через ров, меня ударил сзади один из мятежников. Шлем сохранил мне жизнь но, потеряв равновесие, я упал в ров, на мое счастье там не было воды. На какое-то время я потерял сознание, а когда очнулся, бой уже кипел в дальнем конце лагеря. Я осторожно выбрался изо рва и нашел вот этого парня, он сидел возле бочки. В его ноге торчала стрела, а бок был обожжен. Он мне рассказал, что колдунья выжигала нас, но ей и самой досталось.

— Её убили?

— Нет. Ранили, по-моему. Хотя точно не берусь сказать. Потом мы аккуратно пробрались к воротам лагеря, где на наше счастье стояла лошадь. Мятежники были слишком заняты, к тому же уже начало темнеть, поэтому нам удалось бежать.

— Хорошо, парень, — кивнул Альвинтер — я думаю, что мы выделим сопровождающих и отправим вас в Серенаду, где вы получите квалифицированную помощь.

— Спасибо, — солдат коротко кивнул.

— Не надо меня благодарить, ты и твой товарищ заслужили хороший отдых. Готовьтесь к дороге, а мы больше не будем вам мешать, — с этими словами Альвинтер и Брюгген вышли из комнаты.

— Солдат мы отправим в Серенаду, — Альвинтер посмотрел на ожидавшего их старосту — о вашем поступке будет доложено. И деревня будет вознаграждена.

— Спасибо, господин полковник.

— Империя не забывает поданных, которые исполняют свой долг, — произнес Альвинтер, многозначительно глядя прямо в глаза старосте.

Когда войска вновь оказались на лесной дороге, ведущей в центр провинции, Брюгген подъехал к Альвинтеру.

— Честно признаться, — начал Брюгген — после разговора с этим солдатом я испытываю тревогу за исход нашего предприятия.

— Не думаю, что вам стоит так переживать, — Альвинтер ободряюще улыбнулся.

— Моё предыдущее сражение закончилось для меня позором, а для моих солдат гибелью, — возразил Брюгген.

— Если вы все время будете думать о произошедшем, у вас не будет будущего. Смотреть на все сквозь призму неудач это последнее дело для того, кто связал свою жизнь с военным ремеслом.

— Звучит, как на лекции в военной академии, — усмехнулся Брюгген.

Альвинтер рассмеялся в ответ.

— Чем хороша лесная дорога, так это отсутствием пыли, — переменил тему Брюгген.

— Все было бы не так замечательно, если бы империя не позаботилась о реконструкции дорог на этой земле. Насколько я знаю, столь качественные дороги тянутся до Большой Развилки и далее к Йерварду.

— А к столице провинции Рабле от развилки идет грунтовая дорога? — удивился Брюгген.

— Империю волновало в первую очередь усиление своего влияния на Северном море. И все силы по улучшению инфраструктуры были брошены на строительство Йерварда.

— Может, стоило улучшать жизнь проживавших тут людей? Глядишь и не нашли бы тут такой поддержки Тэквор и его компания.

Альвинтер бросил на собеседника неодобрительный взгляд, но промолчал.

— Завтра ближе к полудню мы достигнем этой злосчастной развилки, — снова заговорил Альвинтер.

Брюгген, вздохнув, кивнул.

— Мы производим столько шума, что мне кажется о нашем приближении уже давно известно мятежникам.

— Не думаю, что звук разносится на такие расстояния, — усмехнулся Альвинтер — но если у них есть хоть сколько-нибудь мозгов, то их шпионы должны будут обнаружить нас задолго до нашего появления.

— Может нам стоит увеличить количество разъездов?

— Пожалуй, вы правы, — согласился Альвинтер, и, подозвав одного из офицеров, отдал несколько новых приказов.

На ночлег марширующей армии пришлось останавливаться, где придется. Разведчики сообщили о том, что на некоторые крестьянских хозяйства в эти дни заявлялись фуражиры мятежников, а так же крестьяне сообщили о небольших отрядах легкой кавалерии.

Альвинтер был крайне недоволен тем, что на ночлег армия остановилась буквально на дороге. Растянутые войска представляли собой хорошую мишень, для короткой, внезапной атаки. Полковник запретил разбивать палатки, разжигать костры. Людям было приказано спать при полной походной выкладке. Были усилены посты охранения.

Уже было далеко за полночь, Брюгген все сидел, облокотившись спиной о старый дуб, и смотрел, как по темному небу проплывают облака. Ветер шумел в кронах деревьев и, закрыв глаза, Брюгген представил себе теплые воды Черного моря. Там где ласковый ветер гнал светло-зеленые волны. Там был его дом. Что он тут делает? Туманный и сырой север вызывал у него ненависть. Вместо того чтобы проводить время в своем доме в предместьях Эфинана, он подвергает себя опасности, где-то в лесах, словно кадровый офицер. Хотя, похоже, он уже и есть обычный офицер имперской армии пусть даже в звании полковника.

Его тягостные размышления прервал хриплый крик стоявшего неподалеку от него солдата. Всплеснув руками, он развернулся к полковнику и оторопевший Брюгген увидел стрелу, торчащую из глаза несчастного. Послышался свист, и ещё одна стрела впилась в ствол дерева рядом с лицом полковника, да так, что её древко коснулось щеки Брюггена.

В один миг вокруг поднялась жуткая суматоха! Слышался свист выпускаемых стрел. Имперские солдаты, вскакивая, вытаскивали клинки и, прикрываясь щитами, пытались организовать оборону. Брюгген увидел, как из леса выскочили несколько человек и кинулись на него. Выхватив свой меч, полковник попытался схватить и лежащий неподалеку щит, но, увидев, что не успевает, принял оборонительную стойку. Слева от него уже слышались звуки рукопашного боя. И вдруг, чья-то рука заткнула ему рот, а холодное лезвие ножа прижалось к горлу. Полковник почувствовал солоноватый вкус пота на своих губах, страх пронзил его с ног до головы. Он увидел своих врагов, на лице одного из них появилась хищная улыбка. Надежды не оставалось. Повсюду кипел бой, и вряд ли кто-нибудь придет ему на помощь.

В темноте, лунный свет, пробивавшийся через тучи, придавал схватке какие-то сверхъестественные, мистические образы. Мелькали клинки, слышались глухие удары щитов. Большинство дралось молча. Со стороны можно было подумать, что в эту ночь на лесной дороге сошлись две армии призраков, продолжая свой многовековой бой.

Брюгген вдруг почувствовал, как из него ушел страх, оставив только легкую дрожь в коленях. Вспыхнувшая ярость придала ему сил, и он со всего размаха всадил шпору своего сапога в ногу напавшего сзади врага. С глухим рычанием тот отпрыгнул от полковника, разрезав тому левую скулу.

Воспользовавшись замешательством нападавших, Брюгген со всего размаха обрушил удар своего меча на того мятежника, что улыбался в предвкушении легкой добычи. Противник успел отклонить голову, но лезвие, разрубив доспехи, разрезало его левое плечо. На полковника обрушился целый фонтан теплых брызг. С силой Брюгген выдернул свой меч из тела врага и повернулся лицом к тому, кто недавно держал у его горла нож.

Пораженный внезапной переменой ситуации, тот так и остался стоять на том месте, где его достал Брюгген. Второй из его противников рухнул на землю. Теперь другие стали более осторожными. Тот, что был с ножом, слегка прихрамывая, отошел в тень дерева, другой же, прикрываясь малым щитом, медленно наступал на Брюггена. Полковник сделал выпад, но мятежник без труда отбил его и ответил целой серией ударов, оттеснив Брюггена от сражавшихся солдат к лесу. Брюгген только-только отразил новую серию ударов и едва перевел дух, когда из темноты вылетел нож. Скользнув по наплечнику, лезвие вошло полковнику в руку, чуть выше локтя. От боли и неожиданности Брюгген сел на землю в полной растерянности неуклюже выставив перед собой меч в немеющей руке. Его противник бросился к нему, чтобы добить своего врага пока тот не опомнился, но в темноте не заметил торчавший из земли корень и, споткнувшись об него, со всего хода налетел на выставленный Брюггеном клинок. Полковник изумленными глазами смотрел на то, как по лезвию меча сползает тело мятежника. Но почувствовать облегчение от неожиданного спасения он не успел. Тот, кто метнул в него нож, бросился на Брюггена с голыми руками. Навалившись на полковника, он постарался достать его горло. Брюгген сопротивлялся из последних сил. Боль пронзала его руку, перекошенное лицо противника, изо рта которого капала слюна, нависло над ним. В нос бил запах пота и крови.

«Неужели это последнее, что я увижу в этой жизни», — подумал Брюгген и почувствовал, как из его глаз потекли слезы. Но сегодня полковнику сильно везло. Когда, он уже готов был прекратить сопротивление, лицо мятежника исчезло, как исчезла и его звериная хватка. Приподняв голову, он увидел, как Альвинтер избивает мятежника своими коваными перчатками. Вот ударом в живот он заставил противника повалиться на спину, и вскоре после нескольких ударов, мятежник затих.

— Волоне! — крикнул Альвинтер — свяжите этого типа, и постарайтесь, чтобы к утру, он мог говорить.

— Слушаюсь, командир, — ответил капитан.

Альвинтер повернулся к Брюггену и, опустившись на колени, заглянул тому в глаза.

— Целы?

Брюгген кивнул.

— Говорить можете?

Полковник лишь пожал плечами и силы оставили его. Ему казалось, что у него не осталось сил даже на то, чтобы сходить под себя. Альвинтер осмотрел руку, из которой торчал кинжал и позвал лекаря. Брюгген почувствовал, что теряет сознание. Боль ушла, остались только звезды среди бездонной черноты. И покой. «Наверное, я все же умираю», — это было последнее, о чем подумал Брюгген, прежде чем полностью погрузиться в забытье.

Очнулся он от легкой тряски и поскрипывания колес. Открыв глаза, полковник увидел, что солнце давно встало и пробивается сквозь кроны деревьев. Приподнявшись, он огляделся.

— Как себя чувствуете, господин полковник? — рядом оказался полковой лекарь.

— Голова кружиться, и рука болит. Разогнуть не могу.

— Да. На ближайшие недели две боец из вас никудышный.

— Это уж точно, — усмехнулся Брюгген — где мы сейчас?

— В нескольких часах от развилки. Полковник Альвинтер приказал разбить лагерь. До следующего дня. Чтобы все отдохнули. Ведь впереди у нас горячие деньки, господин полковник.

— Скорей всего, — согласился Брюгген.

Полковник с большим трудом отмылся от запекшейся на его теле крови. Смыв последнее напоминание о ночном бое, и обновив повязку на ране, он надел чистое бельё, почувствовав себя заново родившимся. Направляясь в штабную палатку все ещё неуверенным, медленным шагом он не мог не заметить, как на него реагируют солдаты. Теперь они не пытались скрыть свой взгляд, делая вид, что не замечают своего командира, напротив, со всех сторон он слышал приветствия и пожелания скорейшего выздоровления. Рукопашная схватка и то, как он провел бой, подняли авторитет полковника среди своих солдат.

Добравшись до места, он увидел, что там проходит допрос человека, который ещё совсем недавно бился с ним в смертельной схватке. Увидев Брюггена, Альвинтер сдержанно улыбнулся, пригласив жестом сесть на один из ящиков заменявшие тут стулья, и вновь повернулся к пленному.

— Ваше имя и место службы в имперской армии? — ледяным тоном спросил он пленного.

— Мое имя вам не о чем не скажет, а служил я в гарнизоне «Лесной». Но это все в прошлом, теперь я лейтенант армии государства Регед, и служу королеве Доротее.

— Могли бы придумать более благозвучное название для своего «королевства» — заметил Брюгген наливая себе воды.

— Ты, вонючий мятежник, являлся бывшим солдатом Императорской армии. А ныне ты предатель, нарушивший присягу и поднявший оружие на своих бывших товарищей, оставшихся верными своей Родине до конца. И не сметь при мне, полковнике Императорской армии, называть какую-то казарменную шлюху королевой, — Альвинтер в отличие от Брюггена шутить был ненамерен.

Мятежник сжал руки в кулаки, и зло, посмотрев на имперца сплюнул на пол. Казалось, Альвинтер сейчас ударит его, но полковник смог взять себя в руки.

— Видимо нам придется прибегнуть к услугам палача. Он прикомандирован к нам из Тюремного бастиона, что находиться недалеко от Элидира. Вы слышали об этом месте? — спросил Альвинтер.

Пленник ничего не сказал, но судорожно дернувшийся кадык выдал его нервное состояние.

— Вижу, что слышали, — улыбнулся Альвинтер — зовите его.

Через некоторое время в палатку вошел маленький, аккуратно одетый в походную форму человек. Брюггена происходящее привело в полное изумление. Он понятия не имел, что у них есть какие- то прикомандированные палачи. Более того, таких людей вообще не существовало в имперской армии. Брюгген подумал, что Альвинтер просто блефует, пытаясь напугать мятежника, но теперь, при виде этого человека он засомневался, а все ли он знает об армии, в которой служит.

Палач явился не с пустыми руками. Значит, его появление было запланировано, внутренне Брюгген негодовал. Пытки и издевательства над пленными никак не вязались с его представлением об армейских офицерах. В руках он нес маленькое медное корытце, железную корзину с раскаленными углями и клетку с крысой. При виде крысы, Брюггена передернуло. Он ненавидел этих существ более всего на свете. Еще большее беспокойство выказывал пленник. Лицо его покрылось красными пятнами, а глаза все более расширялись, и в них читался страх.

— Мы можем все это прекратить в один момент, если вы будете отвечать на наши вопросы, — тихо сказал Альвинтер.

— Нет!

— Глупо, — пожал плечами полковник — о вашем подвиге не будут слагать легенды местные жители. На два дня вы станете героем в разговорах наших солдат о том, как один идиот дал себя сожрать крысе.

— Нет! — вновь выкрикнул мятежник.

— Приступайте, — приказал Альвинтер.

С пленника сорвали рубаху и положили на землю. Палач схватил крысу и, положив её на живот мятежнику, накрыл корытцем. После чего насыпал сверху угли.

— Когда крысе станет совсем жарко, она будет пытаться спастись. Медь ей не прогрызть, а вот ваш живот ей по зубам. В конце концов, она спасется, выбравшись у вас из спины, — пояснил Альвинтер.

Услышав это, Брюгген решил, что смотреть на это ему совсем не обязательно и направился к выходу. Но тут мятежник жутко закричал.

— Она начинает меня грызть!! Снимите её с меня!! Я все расскажу, клянусь всем, чем можно!! Слышите, вы!!?

С отвращением Брюгген наблюдал, как из-под тазика показалась тонкая струйка крови. Мятежник закричал ещё сильней.

— Значит, будешь говорить? — спокойно спросил его Альвинтер.

— Да! Конечно!!!

— Снимай, — приказал Альвинтер.

Палач ловким движением рук сбросил корытце и, схватив крысу, поместил её обратно в клетку. На животе допрашиваемого виднелся глубокая рана, вероятно от когтей крысы Пленного усадили за стол, налили холодного вина и дали время прийти в себя, смазав кровоточившую рану.

— Ну, что? — вздохнул Альвинтер — начнем заново, в более дружеской обстановке. Вы немного нам подерзили, мы, в свою очередь, немного пошалили. Забудем все. И проведем плодотворную беседу.

— Да, господин полковник, — устало кивнул пленник.

— Имя?

— Лотерн.

— Звание в имперской армии?

— Капрал.

— А в мятежной?

— Лейтенант.

— О! Быстрый карьерный рост, — улыбнулся Альвинтер.

— Как ты и подобные тебе оказались среди мятежников?

— Я могу ответить только за свою роту.

— Что, целая рота перешла на сторону мятежников? — спросил Брюгген.

— Мы были не единственными.

— Продолжай, — велел пленному Брюгген.

— В один из вечеров, к стенам нашего форта со стороны Адера подошли войска бунтовщиков. Среди них мы увидели и тех наших сослуживцев, что несли дежурства в округе. Мы приготовились к отражению атаки, но тут навстречу к нам выехала госпожа Тэквор с белым флагом и попросила нашего капитана дать возможность поговорить ей одной с нами. Капитан согласился.

— Осел, этот капитан — буркнул Брюгген — продолжай.

Она долго говорила о землях, о королевстве, которое было тут до прихода империи. Доротея пообещала нам, что мы станем новыми героями и гвардией заново воссозданного королевства — мятежник ненадолго замолчал — вообщем мы перешли под её знамена. Даже не знаю как. Все было как в тумане. А после того, как мы напали на отказавшийся от переговоров форт и убили многих имперских солдат — дороги назад уже не было.

— Боже мой, какая чушь! — Брюгген поднялся со стула. — Это её колдовские штучки. Надо отдать этой сучке должное, ведьма она талантливая, несмотря на свой возраст.

— Неужели она смогла это внушить абсолютно всем? — спросил Альвинтер.

— Многим из нас, — отозвался мятежник.

— Чёрт. Так глядишь при встрече с ней, и я залопочу о свободе всех голодранцев этой провинции и о славе великого королевства, как его там… Регед…, - проворчал Брюгген.

— Были и те, кто её не послушал. Она их отпустила. Это были, в основном, ветераны.

— Поразительное великодушие! — воскликнул Брюгген — видно она была уверена, что они разбегутся по домам, и полетит молва об её благородстве.

— Дальше все так и продолжалось? — спросил Альвинтер.

— Не везде, как я уже сказал, но большинство переходило на нашу сторону. Самые жестокие схватки произошли на этой развилке, а ранее в городе Мельница. Ветераны и другие солдаты, оставшиеся верными генералу Ресиду, не сложили оружия. Мы их разбили, но генерал и горстка солдат отступила в Йервард. Погоня за ними провалилась. Правда не знаю, что там произошло, госпожа Тэквор преследовала генерала со своими наемниками….

— Сколько их? — переспросил Брюгген.

— Несколько сотен.

— Парень в деревне был прав, — кивнул Альвинтер.

— Ты знаешь, сколько всего солдат насчитывает армия мятежников?

— У развилки сейчас четыре тысячи. С Доротеей на Йервард ушло около шести тысяч солдат, и все наемники.

— Она решила брать город? — изумился Альвинтер.

— Да, она хочет взять под контроль морской порт, и как можно быстрей.

— Жадность и самоуверенность сгубила многих талантливых людей, — произнес с улыбкой Альвинтер.

— Это не очень умно с её стороны, — в голосе Брюггена чувствовалось удивление. — Наверняка у неё были сведения о том, что император направил сюда войска.

— Что ж, её ошибки — наши удачи, — Альвинтер повернулся к пленному. — Каков состав сил в лагере?

— Около пяти сотен легкой кавалерии. Остальные — пехота и стрелки.

— Какие стрелки?

— И лучники, и арбалетчики.

— Ну, похоже, ситуация ясна. Доротею ждет сюрприз, когда она вернется к развилке.

— А если она и не собирается возвращаться. Вдруг ей удастся захватить Йервард? Она окопается в городе, свяжется со своим отцом в Рабле, и будет ждать помощи.

Альвинтер на мгновение задумался, потом проговорил:

— Не думаю, что ей удастся захватить такой укрепленный город, с гарнизоном в две тысячи солдат, наскока. В любом случае, наша задача остается прежней. Захватить Большую Развилку и удерживать над ней контроль до прихода гвардии.

— Да, собственно, все идет по плану, — кивнул Брюгген.

Альвинтер позвал стражу, и пленного увели.

— Разрешите задать вам вопрос? — спросил Брюгген Альвинтера.

— Конечно.

— Этот палач, действительно закреплен за нашей армией, и если это так, то почему меня не поставили в известность?!

Альвинтер рассмеялся.

— Ну конечно у нас нет никакого палача. Я соврал. А этот человек мой слуга. Крыса, кстати, его любимица, он таскает её во все поездки. Вчера мне стоило больших трудов упросить его сыграть эту роль, тем более что могла пострадать сама крыса.

— Но крыса действительно принялась рвать пленного, — воскликнул Брюгген.

— Признаться, я не ожидал, что этот мятежник доведет дело до этого. В конце концов, это ведь действительно был механизм казни.

— Где же её практикуют? В тюремном бастионе?

— Я видел её, когда служил в армии генерал-лорда Дэвлина. — Брюгген многозначительно посмотрел на собеседника.

— Ладно, полковник, отдыхайте, набирайтесь сил. Завтра мы должны поднять знамя Аэрона над «Большой развилкой», а это будет не просто.

-

Свинцовое небо, моросящий с ночи холодный дождь и сильный ветер заставляющий шуметь лес подобно морскому приливу. Такая предстала картина поля перед Брюггеном, когда он на своем коне выехал из леса вслед за передовым отрядом своей армии. Привыкший за время перехода к относительно узкой лесной дороге, теперь, оказавшись на таком просторе, Брюгген почувствовал себя неуютно. На противоположном конце равнины виднелся лагерь, окруженный палисадом, за которым располагался вал с оборудованными укрытиями для стрелков.

«Место, где многие сегодня умрут» — подумалось ему.

 

Глава 20. Перед Развилкой

Наша рота стояла, построившись у дороги. Напротив расхаживал наш капитан. Силач Григ.

— Может это вас и удивит, но наше соединение под командованием высшего полковника Маруно имеет первый порядковый номер, и поэтому мы первые двинемся навстречу возможному противнику. Пока наши разведчики рыскают по лесу в поиске засад, у нас с вами есть время, чтобы нацепить на себя боевое обмундирование. Сейчас подгонят подводы с ним, после чего вам следует поторопиться привести себя в надлежащий вид. В авангард решено выдвинуть все подразделения полка «Странников», то есть нас. Следом за нами следуют рыцари капитана Таталя, затем остальные полки, — капитан на мгновение задумался — пожалуй, это все, что вам нужно знать.

Смачный плевок на землю. Хмурый взгляд в сторону.

— Командиры взводов! Организуйте подготовку ваших людей должным образом. Времени у нас в обрез! — капитан развернулся и быстрым шагом направился к месту, где обосновался наш командир полка. Вскоре мой давнишний знакомый, капитан Требор привел нашу роту к нескольким телегам, где хранилась боевая амуниция.

— Идти убряхтанным во все это, несколько часов! — воскликнул один из наших солдат.

Я, вздохнул, и взял свою кольчужную рубашку. Затем, кряхтя, натянул сапоги и взял прошитые стальными пластинами перчатки. Поверх кольчуги я одел, короткую куртку с эмблемой гвардейской армии на груди — черная, косматая голова волка. Такой же рисунок был на наших щитах. На левом рукаве куртки красовались мои лейтенантские нашивки, — две параллельные серебряные линии. Последним из знаков отличия был круглый значок с изображением полкового герба. Я аккуратно отцепил его от походной формы и прицепил к куртке. Взяв в руки шлем, я в нерешительности посмотрел на уже одевшегося капитана.

— Шлем, наверное, можно пока и не одевать?

— Как хочешь, Риттер, — пожал плечами Требор. — Если не лень будет тащить его в руках…. Лично я его всегда одеваю, правда, при этом открываю лицевые щитки.

Я снова вздохнул и нацепил шлем себе на голову. Повертел головой, убеждаясь ещё раз, что обзор у шлема отличный, несмотря на то, что неприкрытыми у меня оставались только глаза. Всю нижнюю часть лица прикрывал пристегивающийся к шлему щиток с узкими прорезями для дыхания. Я щелкнул замком и щиток открылся.

— Привяжи веревкой к задней части, так он не будет болтаться при ходьбе, — подсказал мне один из ветеранов. Посмотрев на мое кислое выражение лица, он добавил — ребятам из первой роты тащить на себе копья, а эти проклятые штуки тяжелые и неудобные.

— Мне уже «полегчало» от этого, — буркнул я.

Ветеран усмехнулся.

Ближе к полудню мы выступили. К моему удивлению генерал-лорд Дэвлин возглавлял наши авангардные части. Он ехал на черном жеребце в сопровождении одетых в серые плащи магов. Их окружали несколько рыцарей из отряда Таталя.

— Как рискованно и необдуманно он поступает, — обратился я к капралу Дарину, кивая в сторону нашего командира — простая засада, случайная стрела или арбалетный болт и вся армия без своего командира!

— Это вряд ли, — хмыкнул Дарин в ответ — я видел его в самой гуще схватки, — капрал понизил голос. — Наш командир владеет искусством магии. Его ничто не берет. Я слышал, как с его уст срывались заклятия столь темные, что заставили бы дрожать даже мертвецов. В Гамидо мне казалось, что вместе с нами на несчастный город наступает сам ад! Мы убивали без разбора, сеяли смерть, словно пахарь зерно. Наши солдаты погибали с проклятиями на губах, которые были чернее самой ночи. И в центре всего этого был он. С горящими безумием глазами. На мгновение мне паказалось, что это мой капрал безумен. Я с опаской посмотрел на него. Тот, не заметив моего настороженного взгляда, продолжил. Он уже весь ушел в прошлое. В тот кровавый поход на Гамидо, что заставил содрогнуться весь Изведанный мир. После чего первая гвардейская армия, для всех, стала самим воплощением зла.

— Ты говоришь о том бое….

— Таких схваток было множество, — прервал он меня. — Мы прошли по Фортлунду как бубонная чума. Их маги ничего не могли сделать ни с «Оборотнем» ни с магами нашей армии. Генерал превращал их в кровавые мешки ещё до того, как они могли видеть его. А ты лейтенант, беспокоишься о каких-то болтах, и стрелах.

Немного помолчав, я рискнул спросить.

— Что случилось с полком «Клинков» в том шахтерском поселке.

Дарин уставился на меня своими черными глазами, словно раздумывая отсечь мне голову или вырвать кадык.

— Предательство, — наконец проговорил он и ухмыльнулся в свою бородку, словно сказал что-то забавное.

— Предательство?

— Маги. Наши проклятые маги. Они хотели уничтожить генерала.

— Вот как?

— Политика. Я в этом дерьме не разбираюсь, — капрал сморщил лицо. — Все произошло, когда мы возвращались из похода на Фортлунд. Тогда к нам прибыл гонец из Элидира с новым приказом. Там предписывалось подавить восстание черни в поселке, что стоял у самого подножия Драконовых гор. Видно тот, кто это подстроил, прекрасно знал, что генерал всегда сам возглавляет те свои части, которые выполняют боевые задачи. Так было и в этот раз. Он велел нашему полку отделится, от остальной армии, и навести порядок в этом поселке. Правда, к тому времени от нашего полка людей едва набралось бы на две роты, но кто, же ждал неприятностей от шахтеров?

— И что же случилось — спросил я.

— По дороге к этому месту лошадь «Оборотня» сломала ногу и сбросила генерала. Он расшиб себе голову и потерял сознание. Командир нашего полка Одойн к этому времени был мертв, как и другие старшие офицеры полка.

— Погиб?

— Его заживо сварили в котле, когда он попал в плен к фортландцам.

— Невесело.

— Точно, — кивнул капрал. — Когда мы захватили эту деревню, нашего дорогого полковника пришлось доставать из чана по кускам. Разварился! — засмеялся Дарен.

— Совсем?

— Как кусок свинины в похлебке, — капрал бросил себе в рот свой вонючий жевательный табак и продолжил. — Так вот, по этой причине после падения генерала за старшего офицера у нас остался капитан Мартер. Он и взял на себя командование. А когда мы вошли в этот проклятый поселок нас уже ждали. Эти призраки из ордена. Они жгли нас словно крыс. Но капитан был не промах. Он здоровый такой, на голову выше меня….

Я прикинул рост этого капитана и недоверчиво покачал головой.

— А оружием у него был — огромный двуручный меч, — капрал не заметил моего скепсиса. — Силища у него такова, что он этих магов разрубал, чуть ли не пополам!

Капрал улыбнулся, мечтательно закатив глаза, словно вспоминал свое первое свидание.

— Ну и вечерок тогда выдался! Огонь, ещё какие-то колдовские шары, и мы в крови с ног до головы, мечущиеся от колдуна к колдуну!

— Представляю!

— В конце концов, мы изрубили этих поганцев, но в живых нас осталось около двадцати человек. Ну и картина там была, я тебе доложу, лейтенант! Кровь и пепел! Все что осталось от поселка. Нашему капитану тоже несильно повезло. Его достало заклинание одного из этих негодяев и сожгло ему лицо до кости.

— А мирные жители?

— А что жители? Мы нашли их в дальнем бараке. Из них-то никто не пострадал. Только детишки плакали так, что мы не слышали собственных голосов.

— А что вы с ними сделали? — я почти сразу же пожалел о своем вопросе.

Дарин снова зыркнул на меня, словно филин.

— Эти сказки о том, что мы подавили какое-то восстание и всех перебили словно тушканчиков, ложь! Эти жабы из ордена разнесли слухи об этом, а потом деревенские трепачи пошли болтать по всей империи ерунду. А людям только такие страшилки и подавай!

— А что же вы сделали?

— С кем? — не понял капрал.

— Ну, с шахтерами и их семьями.

— Увели с собой, конечно! Дали собрать вещи, у кого что уцелело и, погрузив на их телеги раненных и детей, тронулись к главному имперскому тракту.

— Ходили слухи, что вы спалили дома.

— А что было делать с этим местом? Там всюду были разбросаны проклятые штуки колдунов. Да и тела этих ублюдков были навалены здесь и там.

Дарин посмотрел на меня.

— Мы никогда не воевали с женщинами и детьми. — Дарин вдруг сплюнул табак себе под ноги. — Если они не воевали с нами!

— А что стало с капитаном Мартером? — спросил я.

— Мы везли его вместе с раненными. Он не потерял сознание. Здоров был как вол! Всю дорогу выл так, что ему стали отвечать волки Драконовых гор, — капрал замолчал, словно вспоминая что-то. — Его вроде вылечили. Хотели уволить на почетную пенсию, но говорят, он отказался и чуть ли не сержантом служил на Востоке в армии генерала Ресида. Может, увидимся, — хмыкнул капрал.

Вскоре поступил приказ об остановке. Генерал Дэвлин и маги проехали чуть вперед и, соскочив с коней, что-то рассматривали на земле. За копьями первой роты нам было плохо видно, что там происходит. Постояв так некоторое время, наша колонна двинулась дальше. Когда мы проходили место, так заинтересовавшее нашего командира и магов, то увидели повсюду на деревьях и на земле следы, которые определенно указывали на то, что здесь был яростный бой. Дарин толкнул меня в плечо, показывая на дерево, в стволе которого торчало несколько стрел. Повсюду на траве были бурые пятна крови. Кое-где валялись осколки от оружия и доспехов. Вскоре мы дошли и до того места, где были наспех захоронены погибшие. Генерал отдал приказ, и несколько солдат, из второй роты, принялись разгребать холм свежей земли. Вскоре показалось первое тело. На мертвеце было обмундирование Восточной армии Империи, но знаки отличия и символика были старательно затерты или срезаны. А на рукаве красовалась широкая красная повязка с изображением сторожевых башен Рабле.

— Повстанцы, — проговорил я — мы почти догнали тех, что идут перед нами.

— Эта схватка осталась за нашими ребятами, — сказал подошедший к нам Расмус.

— Первые признаки приближающейся бойни, — я скривился.

— Эта была лишь мелкая стычка, — дал свою оценку Дарин — а что будет дальше — увидим.

На душе у меня стало неспокойно. Я все-таки надеялся, что сражений удастся избежать.

 

Глава 21. Начало схватки

Непосредственно перед лагерем дорога расходилась в разные стороны. Земля в этом месте была усеяна трупами. Сначала Брюгген подумал, что зрение обманывает его, но все сомнения развеял подъехавший Альвинтер.

— Эти идиоты даже не побеспокоились о том, чтобы захоронить или сжечь трупы, — он зло сплюнул на землю.

— Может, таким образом, они показывают свое отношение к тем, кто сражается на стороне империи?

— Дело не в политике, — отрезал Альвинтер — а в гигиене. Эти трупы начинают гнить, и кто знает, может там уже завелась «чума»!

— Хватит, полковник, — устало произнес Брюгген — нечего самим придумывать проблемы, которые пока ещё перед нами не стоят.

Альвинтер в ответ лишь покачал головой.

— Когда вы думаете атаковать мятежников? — спросил Брюгген, спрыгивая с лошади.

— Дождемся, когда все наши люди окажутся на равнине. Я сейчас займусь обустройством наших временных позиций.

— Думаете начать уже сегодня!? — удивился Брюгген.

— Именно. Сейчас созовем всех командиров подразделений и выработаем план боя.

Пока войска занимали исходные позиции Брюгген не находил себе места. Воспоминание о кошмарном исходе битвы под Одером не давало полковнику чувствовать себя спокойным. Сейчас все говорило о том, что в этот раз ничего подобного не случится, но сомнения мучили полковника по-прежнему очень сильно.

План атаки Альвинтер изложил полковнику и другим старшим офицерам несколько минут назад. Ничего, что указывало бы на его изощренный тактический талант, Брюгген не увидел. Кавалерию Альвинтер распределил по флангам. В центре разместилась тяжелая штурмовая пехота под прикрытием шеренг лучников.

Брюгген усомнился в целесообразности разбивать рыцарей на два отряда, вместо того, чтобы оставить их в резерве, Альвинтер стал утверждать, что так кавалерия не даст сбежать мятежникам ни в сторону Рабле, ни в сторону леса, который скрывал под своими кронами дорогу на Йервард.

— Это если исходить из того, что мятежники побегут…. — Многозначительно проговорил Брюгген.

— Не беспокойтесь, полковник, — Альвинтер похлопал его по плечу — Одера здесь не повторится.

Брюгген с усилием выдавил на лице улыбку и снова задал вопрос:

— А не слишком ли близко наш левый фланг от леса? Если там засадный полк противника? Ведь мы же даже не провели разведку.

Офицеры переглянулись, и над столом повисло молчание.

— Разве наши разведчики не провели рейд?

— Мы не получали приказа, господин полковник, — офицер вспомогательных отрядов, куда входили и разведчики, нервно облизнул пересохшие губы.

— Ладно, — через некоторое время проговорил Альвинтер — это наша оплошность. Надеюсь, что она единственная.

— Прикажите проверить?

— Не стоит. Через четверть часа мы должны будем повести наших солдат на штурм этого осиного гнезда. Я хочу успеть перевешать клятвопреступников ещё до того, как сядет солнце! К делу, господа! Болтать больше не о чем.

Офицеры стали расходиться по своим подразделениям, лишь Брюгген с мрачным лицом остался стоять у стола.

— Я вижу, вы чем-то смущены — к нему подошел Альвинтер.

— Мне показалось, что у вас не совсем серьезное отношение к предстоящей битве.

— Битве! — хмыкнул Альвинтер. — Успокойтесь полковник. У нас слишком большое преимущество. Так что не вижу смысла волноваться.

Брюгген посмотрел на ряды строившихся войск, кивнул, и направился к своему коню, который щипал мокрую от прошедшего дождя траву.

Спустя четверть часа Альвинтер подъехал к Брюггену.

— Все готово, полковник.

— Надеюсь, удача будет на нашей стороне.

Альвинтер коротко кивнув, махнул рукой сигнальщику. Звуки трубы пронеслись над рядами застывших воинов и в следующий момент, лязгнув доспехами, двинулись в сторону лагеря.

Сперва Брюгген с тревогой смотрел, на проходящих мимо него солдат, но постепенно к нему стало возвращаться чувство уверенности в своих силах, и пока ещё робкая вера в победу.

— Приятное чувство — Альвинтер вновь оказался рядом с полковником.

— О чем вы? — не понял Брюгген.

— У меня перед боем возникает некоторая эйфория. Внутренний подъем! Видишь, какой мощью командуешь и в этот миг ты думаешь, что ничто на свете не может сокрушить тебя и твоих людей!

— Может быть, — неопределенно пожал плечами Брюгген.

Альвинтер внимательно посмотрел на полковника.

— Вам надо почувствовать нерв боя.

— Что?!

— Эй, — Альвинтер махнул рукой группе офицеров и небольшому отряду рыцарей, которые выполняли функции полевого штаба.

— Мы будем держаться непосредственно у тыловых шеренг наших войск — произнес Альвинтер подъехавшим.

— Это ещё зачем? — изумился Брюгген.

— Я же сказал вам. Чтобы почувствовать эту схватку. Нам надо просто захватить лагерь, а значит видеть всю картину боя незачем. Никаких тактических задач перед нами не стоит. Воспользуемся случаем.

— Послушайте, полковник…. - начал Брюгген.

— Перестаньте! Это для вашего же блага!

Брюгген чувствовал, как на него смотрят офицеры. Не хватало ещё прослыть законченным трусом. После жестокой схватки в лесу его авторитет среди солдат значительно возрос и он не мог позволить себе отступать назад.

— Если вы действительно так считаете, то нам нечего терять время, — проговорил он и пришпорил коня. Краем глаза полковник увидел одобряющую улыбку Альвинтера.

Шеренги имперских войск медленно приближались к лагерю. Кавалерия на флангах не разрывала строй и двигалась всего в десяти шагах впереди построений пехоты. Но по мере приближения к рядам противника, рыцари увеличили скорость и, охватывая лагерь с флангов, стараясь взять под контроль дороги.

Вскоре имперские войска вошли в зону, куда уже могли доставать стрелы оборонявшихся. Но видимо мятежниками управлял опытный командир, и обстрела с большой дистанции не последовало. На валу лагеря не было видно ни души. Создавалось впечатление, что лагерь пуст, но сам Брюгген чувствовал каждой частичкой своего тела, как невидимый до этого времени враг готовится нанести удар. Когда войска достигли места, где валялись тела убитых, а вверху кружила стая ворон, полковник опустил забрало шлема, боясь, что солдаты увидят выражение ужаса на его лице. Хорошо, что он на лошади иначе ноги его уже давно бы подкосились от всего увиденного.

Он настолько возвышался над пехотой, что подумал о том, какую прекрасную мишень он собой представляет. Стоило ему так подумать, как воздух наполнился свистом сотен стрел. Они летели по высокой траектории и обрушились на ряды наступавших смертоносным дождем. Послышался звон наконечников стрел отлетающих от доспехов и первые крики раненных разнеслись над полем. Не давая имперской армии опомниться мятежники произвели второй залп. На этот раз строй наступавших прошили тяжелые арбалетные болты, нанося значительно больший ущерб.

— Увеличить темп марша, держать строй! — услышал Брюгген команды Альвинтера. — Первая линия — обеспечить возможность продвижения через палисад!

По наступавшим порядкам войск пронеслись повторяющиеся команды Альвинтера. Первая шеренга имперцев, прикрываясь осадными щитами, стали продвигаться вперед. На их счастье палисад был сильно поврежден и серьезного препятствия из себя не представлял. Быстро достигнув редких деревянных кольев, солдаты четко и быстро расширили проходы между ними. Со стороны мятежников велся вялый, не слишком прицельный огонь. Когда основные силы уже собирались броситься на штурм, через зияющие дыры в палисаде, на имперских солдат обрушилось заклятие.

Рыцари левого фланга вдруг стали странно себя вести. Всадники остановились и лишь беспорядочно топтались на месте. Лошади беспокойно ржали, некоторые пытались встать на дыбы. А вскоре солдаты из ближайших подразделений к своему ужасу увидели, как рыцарские доспехи становятся красными. У многих всадников из под брони повалил жирный черный дым. Вопли горевших заживо людей, парализовало весь левый фланг наступавших. Спустя всего минуту от рядов конницы распространился невыносимый, воняющий горящей плотью дым. Закрепленные в своих высоких седлах рыцари болтались на лошадях, пока те не падали на землю. Дикое ржание обезумевших от боли животных смешивалось с воплями горящих заживо людей. Некоторые из них бросались в сторону, сминая под собой подвернувшихся пехотинцев, превращая левый фланг в дезорганизованную толпу.

На этом неприятные неожиданности для имперцев не закончились. Испуганные такой демонстрацией магической силы и на глазах терявшие боевитость имперские солдаты увидели как, из леса, там, куда уходила дорога на Йервард, выступает кавалерия мятежников. Легко преодолев расстояние и смяв немногих из оставшихся в живых деморализованных рыцарей и разметавшиеся ряды штурмовиков левого фланга, маневренная легкая кавалерия мятежников постаралась зайти в тыл, туда, где располагались отряды лучников. Только благодаря быстрым действиям задней линии пехоты прорыв удалось остановить, заставив повернуть мятежников от ощетинившейся копьями линии обороны назад к лесу. Но это было лишь временное отступление для перегруппировки своих рядов и, как оказалось, ожидания поддержки.

Альвинтер только успел отдать приказ о переброске части сил тыловых шеренг центра к месту схватки с кавалерией врага, как из леса стали выходить все новые отряды мятежников. Быстро достигая рядов остановившихся имперцев, пешие мятежники завязывали рукопашные схватки, оказывая столь сильное давление на левый фланг имперских войск, что Альвинтер был вынужден приказать правому флангу и центру, начать отступление. Этим маневром ему удалось выровнять линию войск и не дать врагу расколоть его армию, но постепенно мятежники навязали борьбу по всему фронту левого фланга, окончательно остановив продвижение имперских сил. Видя как складывается ситуация, из лагеря стали выдвигаться мятежные отряды в попытке охватить имперских солдат с правого фланга. Навстречу им ринулся второй отряд рыцарей, оторвавшийся от основных сил, в надежде своей контратакой разбить врага. Сходу они вклинились в наступающие порядки мятежников. Не имея копейщиков, те понеся большие потери, вынуждены были попятиться, но вскоре рыцари, не имея поддержки пехоты, завязли в ближнем бою. Стараясь вырваться на оперативный простор, они попробовали выйти из рукопашной вяжущей их схватки, но мятежники не дали им этого сделать. Они стаскивали их с седел, а если этого не удавалось, то попросту перерезали лошадям сухожилия, и те падали вместе с седоком. На правом фланге наступавших началась такая «каша», что сложно было определить истинное положение дел.

Видя это, Брюгген бросился к Альвинтеру.

— Надо бросать вперед правый фланг, или мы потеряем кавалерию и на этом фланге!

— Нельзя этого делать! — прорычал Альвинтер — посмотрите, центральная линия тоже вступила в бой и еле сдерживает натиск. В этом месте им противостоят наемники «Пепельных земель»! Если они разорвут наш строй и вклинятся в глубь построения, у них появится возможность рассечь нашу армию пополам. Учитывая, что в любую минуту может опять проявится Доротея, а заклятие, я уверен, исходило именно от неё, я не решусь на такое.

Брюгген только скрипнул зубами.

— Вы же говорили, что все пройдет как на званом обеде. «Зачем проверять лес!» — передразнил полковника Брюгген. — Нас надули как последних ослов!

— Господин полковник! — к ним подбежал офицер — нужно отступать. На левом фланге слишком большой численный перевес противника. Ещё немного и мы не выдержим! — лейтенант сорвался на крик.

Брюгген смотрел на этого окровавленного человека и понимал, что очередная его катастрофа не за горами. На этот раз это может означать для него только смерть.

— Чего вы ждете, полковник!? — закричал он. — Лейтенант начинайте отводить своих людей! Нам надо немного развернуть фронт. Сигнальный! — Брюгген обернулся к солдату с боевым рогом. — Трубите отход левому флангу. Не разрывая строй, повернуть фронт.

Солдат в нерешительности посмотрел на Альвинтера.

— Что вы на меня пялитесь! Вам приказывает ваш командир, — огрызнулся тот.

При первых звуках рога отряды имперских лучников вышли из оцепенения, быстро отступили и, заняв новые позиции, обрушили град стрел на задние ряды мятежников. После чего пехота имперцев, тесно сомкнув щиты, стала медленно отходить, стараясь сохранять боевой порядок. На правом фланге нескольким десяткам рыцарей удалось вырваться из «котла», и они поспешно отступали в тыл к остававшемуся в резерве последнему отряду тяжелой кавалерии.

К удивлению имперцев мятежники не стали наседать на них во время отхода, а, прикрывшись от стрел щитами, дали им спокойно отступить. Когда имперские лучники израсходовали очередной запас стрел и принялись пополнять свои колчаны, армия Доротеи начала перегруппировывать свои силы, этим же были заняты и имперцы.

Около часа две армии, стоя напротив друг друга на расстоянии пятидесяти шагов, перестраивали свои боевые порядки. Тучи рассеялись, и закат кровавым светом окрасил поле битвы, где раненые лежали вперемешку с убитыми. Их стоны заглушались карканьем воронья, которое слетелось к месту битвы. Птицы кружили над полем и терпеливо ждали, когда люди закончат убивать друг друга и дадут им насладится плодами их безумия. Им надо было ждать. Смерть собрала в этот день, ещё не весь урожай.

Альвинтер и Брюгген выслушивая доклады своих офицеров, понимали, что неожиданная атака на левый фланг нанесла их армии тяжелейшие потери. Они почти потеряли всю свою кавалерию благодаря Доротее и неудачному контрнаступлению на правом фланге. Большие потери понесли, и пехотинцы, в особенности досталось копейщикам, так как они были основной целью стрелков противника. Брюгген предложил собрать их в один отряд и отвести в резерв, используя его впоследствии там, где будет атаковать конница противника. На этот раз возражений не последовало.

Доротея не скрывала направление удара её кавалерии. Было ясно, что атака пойдет через потрепанный левый фланг имперцев. Напротив тяжелой пехоты имперцев Доротея выставила отряды наемников. По её замыслам, эти опытные воины должны были сковать большую часть имперской пехоты и дать возможность атаковать вражеские порядки с флангов силами тех рот, что находились в начале битвы в лагере. Сама Доротея спокойно стояла на валу и с легкой ухмылкой осматривала поле сражения. Эта была поза победителя.

Альвинтер и Брюгген стояли на небольшом холмике в окружении нескольких своих офицеров.

— Похоже, полковник, вам не очень везет в военном деле, — горько усмехнулся Альвинтер.

— На этот раз мне не повезло с учителем, — огрызнулся Брюгген — я вам говорил, что….

— Довольно, — устало вздохнул Альвинтер — моя вина. Я готов понести наказание за свою самоуверенность.

Брюгген в ответ лишь покачал головой.

— Знаете, похоже, я уже устал бояться, — вновь заговорил Брюгген, и с этими словами он надел шлем и, повернувшись к Альвинтеру, махнул рукой.

— Ваша рука — возразил Альвинтер — это безумие! Вы же совершенно не можете сражаться!

Но Брюгген как будто не слышал его и медленно направился к правому флангу своей армии.

Альвинтер лишь обреченно махнул рукой и, сев на лошадь, обратился к офицерам:

— Идите к своим подразделениям, господа. И пусть нам сегодня повезет. Вы, — он посмотрел на командира рыцарей капитана Волоне, — останетесь в резерве. И если нас начнут обходить, попытайтесь остановите их.

— Сделаю все возможное, господин полковник.

За его спиной лязгнуло железо. Обернувшись, Альвинтер увидел, что мятежники пошли в атаку. «Надо было все же выставить в первые ряды копейщиков», — мелькнула у него мысль.

Расстояние между армиями медленно сокращалось, когда над передовыми шеренгами имперских войск появились шары бледно розового цвета. После чего они подобно граду посыпались на солдат. Соприкасаясь с доспехами, они лопались с пронзительным свистом, обволакивая все вокруг бледно-розовым туманом. Резкий запах наполнил воздух. Ощутимого вреда туман не нанес, но стройность шеренг имперских войск нарушилась. Кто-то стал чихать, кто-то инстинктивно старался закрыть лицо. Заклятие было направлено только против солдат центральной группы, на которых наступали наемники, которые вскоре перешли на бег и с силой вклинились в появившиеся бреши в обороне имперцев. Несколькими клиньями они разрезали центральную шеренгу оборонявшихся, навязывая бой по всей глубине строя.

На правом краю обороны, к удивлению Альвинтера, Брюгген организовал контратаку, и несколько сотен имперских солдат прорвали линию мятежников, отсекая левый фланг армии Доротеи от отрядов наемников. Этот дерзкий маневр получился настолько неожиданным, что Брюггену удалось обратить в бегство немалые силы противника на его фланге. Для Доротеи появилась опасность окружения центральной группы ее войск.

Видя это, имперцы усилили сопротивление. Теперь уже наемникам приходилось отбиваться от флангового удара отрядов Брюггена. Альвинтер бросил в помощь Брюггену рыцарей, которые мощным ударом полностью подавили и рассеяли группу отступавших солдат Доротеи. Доротея перенесла на кавалерию имперцев огонь всех своих лучников. Большого урона они нанести не смогли, но немного замедлили атаку.

На противоположном фланге шла упорная схватка, без преимущества какой либо из сторон. Сам Альвинтер начал думать о том, что они могут и не проиграть этот бой, а при доле везения и опрокинуть неприятеля. Но он забыл о Доротее, которая вскоре напомнила о себе новыми заклятиями.

Отряды Брюггена вдруг окутал черный дым, раздался мощный хлопок, затем другой. К своему ужасу Альвинтер увидел, как из этой дымовой завесы вылетают останки человеческих тел. Последовал еще один хлопок, и новые тела взлетели в воздух, разбрызгивая кровь над полем битвы. Среди пострадавших от магии Доротеи немало было и её солдат. После последнего хлопка Альвинтер увидел, как бегут те, кто уцелел из отрядов Брюггена. Многие были забрызганы кровью с ног до головы, у кого-то не было рук, и они бежали, не разбирая дороги дико крича. Спотыкались, снова вставали и бежали не разбирая дороги, пока силы не оставляли их. К счастью на этом фланге оставались рыцари, которых не задела магия Доротеи. Они отсекли своих бегущих солдат от мятежников, бросившихся в контратаку, чтобы добить ошеломленного и испуганного противника. Дав возможность Альвинтеру выстроить хоть какую-то оборону на этом фланге, рыцари под командованием Волоне быстро отступили, не рискуя завязнуть среди волны наступавших мятежников.

Когда дым рассеялся, то открылось ужасное зрелище. На том месте, где были применены заклинания, земля была покрыта кровавой кашей из тел, разорванных в клочья. В этом месиве все еще ползали и дико кричали раненные солдаты. Такого кошмара Альвинтеру ещё видеть не приходилось. «Где же должна была обучаться эта бестия, чтобы применять подобное!» — в ужасе подумал он. — «Бедный Брюгген. Может за всю свою жизнь, он в первый раз проявил чудеса мужества и умение вести бой. И это для него оказалось роковым решением».

К Альвинтеру подбежал офицер в изодранной и окровавленной одежде, командир одной из рот правого фланга.

— Мои люди паникуют! — прокричал он — когда противник снова пойдет в атаку, они просто разбегутся. У меня нет ни одного солдата, который бы не был ранен! Все в той или иной степени пострадали от этого….. - офицер не смог подобрать слов, чтобы охарактеризовать заклятия Доротеи.

— Надо держаться! Или нам конец, — проговорил Альвинтер.

— Дайте нам хоть какое-то подкрепление.

— Нет! Кто тогда закроет возможный прорыв…. Хотя ладно. Итри! — позвал Альвинтер офицера возглавлявшего копейщиков — быстро переводи своих людей на правый фланг. Остановите мятежников на время, чтобы дать опомнится нашим солдатам.

— Слушаюсь господин полковник.

— Где Брюгген? — он вновь обратился к офицеру — погиб?

— Его вынесли. Он ранен. Рассекло ногу. С ним сейчас лекарь.

— Хоть что-то хорошее, — пробормотал Альвинтер — Волоне!

— Да, господин полковник.

— Держитесь ближе к левому флангу. Следите за конницей, в любой момент они могут ринуться в атаку — Альвинтер уже не замечал, что отдает приказы по второму разу.

— Слушаюсь, господин полковник — Волоне был невозмутим, словно все что сейчас происходит обычное для него дело.

Вскоре к походному госпиталю доставили раненого Брюггена. Он был бледен, но старался держаться из последних сил. Альвинтер подбежал к нему и, взяв его руку, крепко сжал.

— Держитесь! Проклятье, я думал, что вы погибли!

Брюгген слабо улыбнулся. Чтобы что-то сказать у него не осталось сил. Он лишь ответил слабым рукопожатием и потерял сознание.

— Он будет жить? — Альвинтер посмотрел на лекаря, осматривающего ногу раненого.

— Кость не задета, но он потерял много крови. Не могу сказать, господин полковник. Шансы есть, если все сложиться благополучно, — добавил лекарь, посмотрев на кипящий недалеко от них бой.

— Хорошо, — вздохнул Альвинтер.

Шум боя усилился и полковник увидел, что левый фланг обороны рухнул. В появившиеся бреши ринулась кавалерия мятежников, стараясь прорваться сквозь полосу рукопашной схватки и атаковать тылы имперцев. Они с легкостью рассеяли отступающих солдат и, окончательно подавив сопротивление левого фланга, ринулись к тылам центральной группы войск, которая с большим трудом сдерживала отчаянно наступавших наемников.

На перерез им выступили рыцари Волоне, но силы были слишком не равными. Вдобавок ко всему, новое заклятие готовилось обрушиться на паникующих имперцев. Альвинтер увидел, как быстро отступили мятежники, почти по всему фронту и на ряды имперцев надвигаются темные волны тумана. Первые ряды его войска попятились, а затем бросились бежать, оставляя на поле боя оружие. Теперь армия Доротеи готовилась окончательно сокрушить деморализованного врага.

«Это конец», — подумал Альвинтер. Он подошел к месту, где в землю был, воткнут его меч. Вытащив его, он направился к тем своим немногочисленным солдатам, которые ещё готовы были драться. Но в тот момент, когда казалось, что для имперской армии все кончено, заклятие вдруг рассеялось от невесть откуда взявшегося снега.

Оторопели все и имперцы, и солдаты Доротеи. Люди задирали голову вверх, но видели лишь чистое вечернее небо, а следом послышался грохот, который прогремел прямо в центре уничтожавшей все на своем пути мятежной кавалерии. Образовалась свалка, многие лошади падали и мгновением позже в потерявшую стройность кавалерию мятежников вклинились имперские рыцари. Они сметали со своего пути растерявшихся и оглушенных всадников Доротеи.

Альвинтер ошарашено вертел головой, а оглянувшись, увидел, как на возвышенности у самого леса появляются новые войска. Над передовыми частями развивалось знамя с изображением морды волка. Все новые и новые солдаты появлялись из леса. Первые ряды уже спешили на помощь гибнущей армии Альвинтера и Брюггена. Полковник услышал, как его солдаты криками приветствуют своих спасителей, а сам он вдруг понял, что плачет. По его щекам текли слезы. Слезы радости за тех, кто выжил в этом аду и горечь за тех, кто так и не дождался спасения.

 

Глава 22. Доротея

Доротея, и её старшие офицеры стояли у края леса и смотрели на то, как имперская армия развертывается в боевые порядки.

— Значит не всех вестовых, переловил ваш Гнилой, — заметил наемник.

— И надо отдать должное имперцам, они оказались на удивление проворными, — кивнула в ответ Доротея — это сводная армия, собранная наспех из различных подразделений.

— Откуда вам знать? — удивился Соднар.

— Нет полковых знамен. Только имперский стяг.

— И что?

— В имперской армии у каждого полка есть своя символика, а если подразделение выступает только под знаменем Аэрона, значит, такую армию собирали по батальонам и ротам. С миру по нитке.

— Это хорошо, — Соднар удовлетворенно кивнул — в таком стаде не может быть дисциплины. Каждый офицер среднего звена считает себя большой шишкой.

Губы Доротеи тронула легкая улыбка.

— Интересно, кто ими командует? — задумчиво проговорила она.

— Кто бы он ни был, мне ясно, что это полный осел!

Девушка удивленно посмотрела на своего офицера.

— Он разворачивает свои войска, даже не удосужившись провести разведку окрестностей. Тем более у него на фланге густой лес, где могут размещаться засадные войска противника.

— Что и произошло, — вновь улыбнулась Доротея — нам крупно повезло, что они не сунулись сюда.

— Именно! Поэтому я и назвал их командира ослом. И через несколько часов этот человек будет валяться у ваших ног, и молить о пощаде!

— А может он все же знает о нас?

— Исключено, — отрезал Соднар — три моих дозорных разъезда не переставая, прощупывали местность, пока наша армия выходила на исходные позиции. Смею вас заверить, что мои разведчики знают свое дело, и они доложили, что встречных разъездов не было.

Доротея внимательно разглядывала шеренги имперских войск медленно двигающихся к лагерю.

— Бросим вперед кавалерию, — проговорила она — благодаря неожиданности они должны будут легко разрубить этот фланг имперцев, после чего им никто не помешает пройтись по тылам и нарушить боевой порядок всей армии.

— У них достаточное количество копейщиков и рыцарей по флангам, — возразил Готнар — мы можем понести значительные потери среди кавалерии, и маневр не удастся.

— Неожиданность и стремительность, те качества, которые принесут нам победу. А о рыцарях я позабочусь.

Офицеры промолчали. Скрытые лесом они наблюдали, как в сотне метрах от их затаившихся солдат войска Аэрона шли на штурм лагеря.

— Дадим им дойти до палисада. Как только они окажутся на валу, тогда мы и начнем атаку. Вернее я преподнесу им подарок, а потом уже пойдут наши люди. Надеюсь, ваш человек донес до Модераса, чтобы он не высовывался из лагеря до начала нашей атаки? — она посмотрела на Готнара.

— Все в точности исполнено, госпожа, — ответил он. — Модерасу был так же передан ваш приказ о переносе основного удара на правый фланг имперцев.

— Хорошо, — удовлетворенно кивнула Доротея, и вдруг глаза её вспыхнули, она вся поддалась вперед.

Соднар повернулся в сторону, где двигалась армия имперцев, чтобы посмотреть на то, что могло вызвать такую реакцию Доротеи. Он увидел, как в окружении рыцарей за своей армией следуют два офицера, на черных, покрытых пластинчатой броней конях.

— Брюгген! — прошептала Доротея.

— Который из них?

— Тот, что находится ближе к нам, — ответила она, не отрывая глаз от имперского офицера.

— Судя по всему эти двое, и есть командиры этой армии.

— Да, наверное, — проговорила Доротея — второго я тоже знаю. Это Альвинтер, командир императорского полка. Очень странная парочка. У императора больше нет командиров, если он посылает в поход своего личного телохранителя? — хмыкнула Доротея.

— Видимо дела в Аэроне неважные.

— Нет. Это ничего не значит, — Доротея мотнула головой — отец говорил, что император хитер, и порой его странные и нелепые на первый взгляд поступки, через некоторое время оказываются шагами прекрасно разыгранной партии.

Соднар лишь пожал плечами. Ему было все равно, кто командовал этими беднягами, которых вскоре ожидает смерть.

— Брюггена взять живым! У меня с ним свои счеты, — ледяным голосом произнесла Доротея.

— Мы сделаем все возможное, госпожа, — ответил Готнар.

Когда имперцы достигли вала, Доротея отошла немного от своих офицеров и, присев на колени возле старого кривого дуба, забормотала заклятия. Уродливые, кашляющие звуки, которые издавала при этом колдунья, заставили её людей невольно попятится назад, прочь от своей хозяйки. Закончив, она повернулась к ним. Офицеры увидели её побелевшее лицо и глаза, горящие неистовым огнем.

— Сейчас кому-то придется жарковато, — хихикнула она и тут же добавила ледяным тоном — как только начнут гореть рыцари, разворачивайте атаку. Бросьте вперед кавалерию. При той неразберихе, что наверняка возникнет у имперцев, она вполне может прорваться в тыл их армии и как следует потрепать стрелков.

Возражений не последовало, все быстро принялись исполнять её приказ.

Доротея немного придвинулась к краю леса. Она смотрела на то, как первые ряды нападавших были обстреляны из арбалетов. Имперцы ускорили марш и уже ломали палисад, когда начало действовать её заклятие. Она услышала крики, ржание лошадей. Повинуясь её приказу, солдаты пришли в движение и начали атаку на ничего не подозревающих имперцев.

Как она и ожидала, появление её воинов ввергло противника в шок. В первые минуты схватки имперские войска понесли очень большие потери. Интенсивность боя росла с каждой секундой. Затем на правый фланг имперских войск обрушились солдаты Модареса, которые оставались до этого в лагере. И солдаты противника дрогнули, дрогнули по всему фронту.

Доротея вскочила на лошадь и через лес направилась к лагерю. Когда она в сопровождении Модареса и Эрарила взошла на насыпь, имперцы уже отступили очень далеко. Протрубил рог, и их войска ускорили отступление, пытаясь одновременно выровнять фронт.

— Все-таки они хорошие солдаты. — Сказала Доротея, глядя на то, как умело, почти не разрывая строй, имперские воины пытались выправить своё положение.

— Да, уж! — усмехнулся Модарес.

— Отдайте приказ не преследовать их.

— Госпожа!?

— Они от нас никуда не денутся, а мы, перегруппировав силы, сможем атаковать. И при этом сохраним людей. К тому же я угощу наших оппонентов ещё парой фокусов. Они сильные, и не хочется задеть наших солдат.

— Все будет выполнено, госпожа, — в голосе Модареса чувствовалось уважение к своему командиру.

— Впервые эта девчонка проявляет благоразумие и мудрость, — удивленно пробормотал Эрарил, когда они с Модаресом отправились к своим вестовым с новыми приказами.

Вскоре бой прекратился, и войска встали друг против друга. После недолгого взаимного обстрела они принялись приводить себя в порядок и выстраивать свои ряды заново. Пленных никто не подбирал. Они так и умирали в муках между двумя стоящими друг против друга армиями.

Когда на насыпи появился Соднар и его офицеры, Доротея встретила их улыбкой.

— Вы прекрасно сражались, капитан! — сказала она.

— Спасибо, госпожа. Вы поступили, мудро позволив нам сделать передышку и перегруппировать силы.

— Я знаю, — кивнула Доротея — каково состояние солдат?

— Все уверены в победе, госпожа. Нам удалось почти все из задуманного.

— Почти? — Доротея приподняла бровь — ах, вы, наверное, о неудавшемся прорыве кавалерии?

— Да, госпожа, но копейщики противника действовали четко и умело. И по правде сказать, шансов на прорыв было немного.

— Потери тяжелые?

— К сожалению, госпожа.

Немного помолчав, глядя на поле битвы Доротея, наконец, повернулась к Соднару и другим стоявшим возле него офицерам:

— Готовьте своих людей к атаке. Начинать через четверть часа. Я напущу тумана на их передовые шеренги. Заклинание почти безвредное, но вони будет достаточно. А они уже достаточно напуганы, чтобы испугаться даже дождя.

— Ясно, госпожа.

— Приступайте.

Когда её солдаты готовы были начать, Доротея сотворила то, что и обещала. Немного дыма, вони, но этого хватило, чтобы первые шеренги имперцев потеряли стройность, и наемники Соднара вклинились в их ряды, словно раскаленный нож в масло. Стало ясно, что имперцев ничто не спасет. Их теснили по всему фронту. А центр армии Доротеи состоявший из наемников вот-вот должен был расколоть армию противника надвое.

Доротея уже начала думать о том, какие первые слова она скажет полковнику Брюггену, когда его приведут к ней, когда сам Брюгген напомнил о себе, возглавив неожиданную контратаку на левом фланге. И её молодые солдаты не выдержали свирепого удара имперцев. Мало того, переброшенные к Брюггену оставшиеся рыцари и вовсе обратили весь левый фланг в бегство. И вот уже наемникам Соднара приходиться с трудом сдерживать неожиданно возникших слева от себя имперских пехотинцев. Воспряли духом и другие части противника, бой вновь грозил перейти в затяжную, тяжелую схватку.

И Доротея решилась. Она произнесла свое самое сильное из приготовленных заклинаний. На левом фланге заклубился черный, жирный дым и затем последовало два страшных взрыва. Вверх взметнулись комья земли и останки человеческих тел. На миг бой прекратился, но через секунду победоносный рев её солдат дал понять, что цели достигнуты. Наступавшие на её левом фланге имперцы были сметены этими взрывами. Те из них кто мог передвигаться бросились в рассыпную… Армия Аэрона была окончательно деморализована под новым натиском солдат Доротеи. Она отступала, кто-то уже сдавался, бросая оружие и моля о пощаде.

Доротея направила против отступающего противника новую волну удушья, которая должна была окончательно снять вопрос о победителе. Но в тот момент, когда заклинание достигло отступавших, оно вдруг исчезло. Превратилось в белую пыль, а идущая в обход кавалерия Доротеи подверглась точно такому же заклинанию, как и несколько, минут назад имперцы. Два гулких взрыва почти уничтожили отряд всадников. Сама Доротея почувствовала, как чудовищная сила буквально парализовала её.

«Кто? Кто это может быть?!» — пронеслось у неё в голове.

Ответ она разглядела на противоположном конце поля, где над выходящими из дальнего леса войсками взвилось знамя с черной, косматой головой.

«Оборотень!!» — ужас сковал не только её, но и всю её армию. В нескольких сотнях шагов от себя они увидели свою смерть.

— Госпожа, вам надо уходить в лагерь! Колдуны гвардии вас достанут, не говоря уже об «Оборотне».

Мгновение она соображала, но потом обернулась к Эрарилу и спокойно проговорила:

— Им меня не взять. Идем в мой барак. Я приготовлю для этих псов угощение.

Идя по опустевшему лагерю, Доротея услышала звуки заново начавшейся схватки. Войдя к себе, она обернулась к Эрарилу.

— Замерь расстояние от насыпи до этого дома. Постарайся точнее.

— Слушаюсь, госпожа, — офицер исчез за дверью.

Доротея спешно принялась готовить новое заклинание. Вскоре вернулся Эрарил и сообщил ей все, что её интересовало. Немного подумав, она сделала четыре глотка из колбы, где плескалась жидкость изумрудного цвета. Закончив это, она повернулась к офицеру.

— Идем.

Выйдя из барака, Доротея неожиданно принялась карабкаться на крышу. Удивленный офицер, тем не менее, последовал за ней. С крыши им стало видно, как её войска поспешно отступают. Тяжелая пехота гвардии уверенно наступала.

— Это конец, — проговорил Эрарил.

— Мы уйдем, — спокойно проговорила Доротея — но перед этим я проткну не один десяток этих псов!

Она стояла и ждала. И когда передовые ряды гвардейцев показались на вершине вала, она произнесла заклинание.

Воздух сначала насытился влагой, словно они находились в бане, а затем стремительно похолодел, и в нем начали появляться ледяные иглы. Множество игл. Подул сильнейший ветер, и ледяная смерть полетела на гвардейцев. Достигнув имперских солдат, иглы выкосили передовые ряды наступавшей гвардии. Ни одного солдата не осталось стоять. Большинство погибли сразу, и теперь лежали на земле или висели на остатках палисада. Некоторые корчились в страшных муках, прося помощи.

— Уходим, — с перекошенным лицом Эрарил схватил Доротею за рукав.

— Ещё немного. У меня осталась сила.

Она видела, как её войска пытаются закрепится в лагере. То тут, то там вспыхивали рукопашные схватки. Вторая волна наступавших по центру гвардейцев поднималась на вал и Доротея принялась читать заклинание. Вдруг замолкнув на полуслове, она бросилась к краю крыши.

— Они нас обнаружили! — закричала она, прыгая вниз.

Эрарил растерянно обернулся и увидел, как огромные молнии летят прямо на него. Он успел только закричать. Взрыв и огонь поглотили все вокруг.

Едва Доротея приземлилась на землю, как её подбросило вверх и швырнуло на ближайший дом. Её поглотила темнота и тишина. Звенящая, сводящая с ума тишина. Ей вдруг стало казаться, что её заживо похоронили, и сознание покидает её.

Пришла в себя она оттого, что кто-то лил ей на лицо холодную воду.

Она открыла глаза. Вокруг был темный лес. Повернув голову и, узнав человека, Доротея улыбнулась.

— «Гнилой»! — тихо проговорила она.

— Он самый, госпожа.

— Где мы?

— В безопасности!

— В безопасности, — словно эхо повторила она.

— Скоро мы будем на месте.

— Хорошо, — прошептала Доротея и закрыла глаза.

 

Глава 23. Гвардия. Развилка

Наш генерал увеличил темп марша. Вот уже начинало смеркаться, а мы всё шли, пока впереди не показались скачущие во весь опор разведчики.

Спустя немного времени мы уже знали, что на поле «Большой развилки» идет жестокий бой. И, похоже, нашим ребятам крепко достается. Последовала команда о готовности вступить в бой прямо с марша. Я застегнул шлем и снял со спины щит.

— Удачи! — крикнул мне Расмус и направился к своему взводу. Дарин лишь кивнул и крепко сжал мне плечо. Мы выходили из леса к тому месту, которое носило название «Большой развилки».

По всей ширине поля кипела схватка. Бой шел, видимо, уже давно, поскольку строй был нарушен у обеих сторон, и сражение распалось на отдельные эпизоды. Но во всей этой неразберихе, было видно, как медленно наши войска пятятся назад. С правого фланга ряды тяжелой пехоты подвергались сильному обстрелу из арбалетов мятежников. Слева конница вот-вот должна была прорвать державшую из последних сил цепь пехоты. Резервов практически не было, если не считать небольшой отряд рыцарей и не более сотни лучников. Именно лучники и не давали мятежникам развить свой успех в центре сражения. Их огонь оставлял значительные бреши в рядах наступавших, но это не могло продолжаться долго.

В вечерней дымке стало видно, как над отрядом мятежников, наступавшим по центру, возникло слабое розоватое свечение и, затем, обретая форму морских волн, этот туман поплыл на закрывавшихся щитами и отчаянно отбивавшихся пехотинцев Аэрона. Первые ряды мятежников быстро отступили и через мгновение волны накрыли передовые ряды оборонявшихся. Даже с нашего места было видно, как солдаты бросают оружие и, хватаясь за лица, падают на землю. Сквозь звуки битвы до нас донеслись жуткие крики тех, кого коснулось заклятие. На рассыпавшийся строй имперцев полетели стрелы, увеличивая и без того тяжелые потери. Туман медленно плыл дальше, собирая свой страшный урожай. Центральные линии уже были готовы обратится в бегство. Наконец левый фланг не выдержал натиска, и конница мятежников ринулась на задние ряды запаниковавших имперцев. Навстречу им двинулся маленький отряд рыцарей, но лишь для того, чтобы погибнуть и немного отсрочить разгром.

Вдруг в том месте, где стелился туман, пошел снег. Я посмотрел на небо, но там, кроме начинавших появляться звезд, не было, ни тучки. Там, где «снег» касался тумана, он вспыхивал яркими огнями и исчезал. Исчезал вместе с туманом. От неожиданности на центральном участке битвы остановились и мятежники, и имперцы. И в следующий миг два огромных огненных ядра ударили по прорвавшимся с левого фланга кавалеристам. От падавших всадников и их лошадей образовалась свалка. Строй мятежной конницы рассыпался, и имперские рыцари вошли в эту кучу клином, увеличивая потери врага.

Наконец на нас обратили внимание сражающиеся стороны. Имперские солдаты издали восторженные крики, видя, что произошло чудо и им удастся спастись тогда, когда они уже ни на что не рассчитывали. У мятежников, реакция была иной. Они перестали атаковать по всей линии фронта, и поспешно перестраивались в оборонительные порядки.

Я оглянулся назад и увидел, как полощется на ветру знамя имперской гвардии и знамена её полков. К этому моменту на равнину успели выйти три наших полка и рыцари Таталя. Мы постепенно продвигались вперед, давая возможность новым частям выходить из леса. Прозвучала команда, и наши рыцари двинулись на левый фланг, намереваясь окончательно опрокинуть конницу мятежников и уже самим выйти в тыл наступавших. Следом за ними направился полк «Скорпион». Мы же продолжали движение по центру. Полковник Маруно выкрикивал команды, и мы на ходу перестраивались по ротам. Две роты вытянулись по линии, а третья оказался немного позади, обеспечивая наш резерв. Идя в третьем ряду, я просил судьбу быть благосклонной ко мне. Что-то прокричал капрал Дарин, но я ничего не различил и краем глаза увидел, как на нашем правом фланге разворачивается полк «Шторм». Вот мы уже достигли задних рядов измотанных до предела солдат сводной армии. Многие из них сидели на земле и плакали, другие тихо плелись назад. Лишь немногие из них присоединялись к нам. Слева послышался удар, а затем нарастающий звон клинков и криков погибающих людей. Рыцари Таталя вступили в бой.

Мы все ещё идем, спотыкаемся о трупы и тела раненых, стонущих солдат. Наконец мы вышли на полосу соприкосновения, как это называет наш капитан. Я тут же соображаю, что против нас стоят не мятежники, а наемники Пепельных земель. Почему мне всегда так «везет»!?

Эти типы и не думали паниковать. Когда до их первой линии оставалось не более двадцати шагов, их щиты разошлись и из образовавшихся проходов выскочили воины с топорами в руках. С убийственной силой они метнули свое смертоносное оружие в наши первые ряды. Урон хоть и не большой им нанести удалось. Следом нас осыпало градом стрел, но, несмотря на растущие потери, нам удавалось пока держать строй. Наконец с криками на нас бросились первые ряды наемников. Схватка началась.

Звон оружия стоял невыносимый. Солдат, идущий передо мной сцепился со здоровым воином. Нашему бойцу удалось отбить его удар, наемник потерял ненадолго ориентацию, но этого мне хватило, чтобы всадить ему в живот свой меч. Противник попытался разрезать наши порядки на отдельные группы и завязать схватку по всей глубине строя. Кое-где им это удалось. Потери продолжали расти с обеих сторон. Мы, с моим парнем, стояли плечом к плечу и помогали друг другу. Я увидел, как слева от меня группа наемников из пяти человек смяла часть солдат и пытается отсечь нашу небольшую группу. К нашему счастью в этом месте оказался капрал Дарин. Молниеносным ударом капрал отсек одному из них руку, раненный метнулся в сторону, но напоролся на мой меч. Дарин же вторым ударом разбил в щепы щит другого наемника, а кто-то из наших всадил тому копьё в самое горло, а когда мы втроем насели на остальных, то атакующие попятились назад. Запал наемников стал иссякать. Чувствовалось, что они далеко не свежи, а наткнувшись на грамотную оборону, потеряв немало солдат и совсем обессилив, наемники попытались перестроиться, но мы не давали им отдышаться и продолжали наседать. Понимая это, отчаянным ударом наемники вновь попытались нарушить наш строй, и дать основным силам разорвать расстояние между нами. И на этот раз им это удалось. В нескольких местах передовая шеренга наших солдат рассыпалась. Началась такая неразбериха, в которой удар можно было ожидать с любой стороны. Я махал мечом во все стороны. Моя куртка была забрызгана кровью и изодрана. Меч стал скользким и непослушным. Какая-то сволочь хватила меня по шлему. Я закричал от боли, но не потерял ориентацию. Обернувшись, я увидел как наемник, совсем мальчишка, растерянно смотрит то на меня, то на свой сломавшийся меч. Щит он уже в пылу схватки потерял и теперь только стоял и беззвучно открывал рот. Я не стал ждать, когда он опомнится, и вонзил свой меч ему в грудь. Нелепо взмахнув руками и всхлипнув, словно обиженный ребенок он повалился на землю, которая уже была покрыта телами убитых. Обернувшись туда, где должна быть передовая линия, я увидел, что противник дрогнул и обернулся в бегство. Откуда-то вынырнул Азура:

— Наши рыцари прорвались в тыл. Теперь их поражение дело времени.

Я кивнул, тяжело дыша, и посмотрел на темнеющее небо. Где-то справа опять засияли сполохи магических заклятий.

— Не расслабляться! Мы должны войти в лагерь на плечах отступающих и не дать им там закрепиться.

— Я понял, — прокричал я в ответ и начал искать своих сержантов.

— Не ищите своих, лейтенант, — угадав мои намерения, проговорил Азура — в такой свалке это не возможно. Разберемся после боя. Сейчас ведите с собой тех, кто стоит рядом!

Мы достигли палисада лагеря, когда первые ряды наших солдат уже завязали рукопашную схватку на валу. К этому моменту лучники мятежников плюнули на своих отступавших товарищей и поливали стрелами все пространство, на котором шла битва. Постепенно бой перекинулся в сам лагерь, и в этот момент маг мятежников напомнил о себе еще раз. Воздух вдруг стал влажным, словно в бане, а затем резко ударил мороз, да такой что у меня слиплись ноздри, а капельки пота превратились в льдинки. Откуда-то подул сильный ветер и в воздухе стали образовываться тонкие иглы, которые полетели навстречу нам словно арбалетные болты. Тучи этих игл обрушилась на нас, прошивая доспехи и выкашивая передовые линии. Мне такая игла вошла в ногу. Закричав от жуткой боли, я повалился на землю видя, как наши солдаты превращаются в решето. Атака захлебнулась. Кровь лилась ручьями, образовав внизу вала целые озерца. Это заклятие остановило атаку нашего полка, нанеся ему большой урон, но атаковавшие с флангов полки «Скорпион» и «Шторм» ворвались в лагерь.

Наверное, я пролежал не очень долго. Из шокового состояния меня вывел солдат моей роты, Эл Сона.

— Господин лейтенант, — он потряс меня за плечо, и, увидев, что я открыл глаза, заулыбался — счастье, что вы целы.

— Не совсем так, — прохрипел я, показывая ему на ногу.

Из раны медленно текла кровь.

— Почти свернулась. — Он посмотрел на меня. — Капрал Дарин собрал наших у северной стороны лагеря, здесь начинает атаку «Эдельвейс».

Я посмотрел назад и увидел, как, прикрываясь щитами, движется новый вал наступающих. Над нами свистели стрелы мятежников, но большого вреда нашей пехоте это не наносило. Под прикрытием вала мы стали осторожно пробираться туда, где как сказал Эл Сонна, собралась наша рота. Вдруг я почувствовал, как воздух опять наполняется влагой. Мы посмотрели друг на друга. Думаю, у нас обоих взгляд был испуганным. Поняв, что сейчас произойдет, мы вжались в землю, но в тот момент, когда воздух стал превращаться в лед, огромные молнии ударили куда-то в центр лагеря. Воздух мгновенно нагрелся, и мощный воздушный шквал пронесся от лагеря как цунами во все стороны. Нас засыпало землей, которую сдуло с гребня вала. Палисад, который окружал лагерь, вырвало из земли, и колья полетели в наступавших гвардейцев.

Переждав эту магическую бурю я и Эл Сонна, наконец, добрались до места, где оказались и другие подразделения нашего полка.

— Проклятье, Риттер, я думал, тебя изрешетило этими сосульками! — ко мне радостно подбежал Расмус.

— Лейтенант, вы более безумны, чем кажетесь, — улыбнулся капрал Дарин — когда я увидел, куда вас понесло вместе с первой ротой, я подумал, что вам конец.

— Я потерялся. В той мешанине….

— Да, от первой роты мало что осталось, — произнес Азура — я рад, что ты жив!

— А как я рад!

Перевести дух нам не дали. Вскоре раздалась команда — готовиться к атаке. Увидев, что я прихрамываю, Азура остановил меня.

— Давай к лекарям, Риттер, мне не нужны полусолдаты. Геройство у нас не в ходу.

— Лейтенант, я приду к ним и покажу крохотную рану на ноге, тогда как у них палатки завалены истекающими кровью и изуродованными людьми.

— Может ты и прав — Азура критически посмотрел на меня — только без мальчишеских выходок! Держись рядом.

В том, что я был прав, стало понятно, когда проходил через наши строящиеся порядки. Многие солдаты были наспех перебинтованы, у многих бинты набухли от крови. Помятые доспехи, порванные плащи и грязные лица. Немало было и тех, у кого мечи и копья были обломаны, а в щитах торчало по несколько стрел. Вытащить их было трудно, поэтому солдаты просто обламывали их, оставляя только наконечники. Я свой щит потерял ещё на валу, когда меня ранило. Мои парни выглядели таким же потрепанными, как и остальные подразделения. Построившись, мы стали ждать команды к наступлению. К этому времени «Эдельвейс» уже вошел в лагерь и из того района был слышен шум новой схватки. Черт бы их побрал! Я надеялся на то, что мятежники сдадутся. Но, видимо, не рассчитывая на помилование с нашей стороны, они сражались с отчаянием обреченных людей.

«Марш!», прозвучала команда, капитана и мы стали карабкаться на вал. Поднявшись, мы увидели, несколько сгоревших построек. Оставалось надеяться, что маг мятежников был уничтожен. Справа от нас солдаты «Эдельвейса» теснили оборонявшихся. Узость проходов между деревянными домами лагеря несколько сглаживало наше численное преимущество. Некоторые из них были так завалены мертвыми телами, что пройти там было почти невозможно. Пока первые ряды сражались, те, кто был в задних, толпились, словно на базарной ярмарке. Наша рота должна была занять ту часть лагеря, что выходила на лесное болото. Разбившись по взводам, мы стали медленно продвигаться к восточной части лагеря, осматривая казармы. Мой взвод проходил между двух срубов, когда с чердака одного из них на нас полился кипяток. Отчаянно закричали несколько обваренных солдат. Я, и несколько бойцов из первого отделения метнулись к стене. Грохнув по хлипкой двери плечом, мой сержант вынес входную дверь и получил в упор два арбалетных болта. Сорентировавшись я бросился на того мятежника, что стоял чуть правее от меня, очень надеясь, что эти шаги не последние в моей жизни. Ворвавшиеся следом за мной солдаты завладели вниманием другого стрелявшего, оставшиеся, во главе с капралом Рамсаем ринулись вверх по лестнице ведущий на чердак.

Дикий страх от того, что я находился на волоске от смерти вызвал у меня прилив ярости. Я рычал и бил мечом со всей силой, забыв о всякой технике рукопашного боя. Вот мой удар разбил арбалет мятежника, которым он пытался защититься. И когда мне показалось, что сейчас я разнесу ему голову, мятежник кинулся на меня. Боднув головой в живот, который я не успел прикрыть щитом. Мерзавец опрокинул меня на спину, и, прижав меня сверху, попытался просунуть руку между шлемом и кольчужной рубашкой. Я хрипел и махал одной рукой, пытаясь высвободить вторую от ремней щита. Моему противнику все же удалось схватить меня за горло и сжать руку. У меня потемнело в глазах, но я все, же освободил левую руку от ремней и дотянулся до кинжала на поясном ремне. Из последних сил, теряя сознание, я всадил его под ребра мятежнику по самую рукоятку. Взвыв от боли, он ещё сильнее сдавил мне горло, я ударил ещё раз, но силы меня оставляли. Вдруг голова мятежника слетела с плеч, а тело резко откинулось назад, разбрызгивая кровь по комнате. Сквозь пелену я увидел, как надо мной нагнулся и пытается поднять капрал Дарин. Я хотел его поблагодарить, но лишь прохрипел что-то нечленораздельное и зашелся в приступе кашля, после чего меня вырвало.

— Спасибо, капрал — я отполз от лужи крови и рвоты.

— Пустяки, Риттер — Дарин протянул мне руку — рутина нашей профессии.

После такой реплики меня охватил истеричный смех. С трудом остановив его, я вышел на улицу. Голова ещё кружилась, и продолжало мутить. Картина лагеря не добавляла уверенности моему желудку. Повсюду валялись убитые. Стальной запах крови был настолько густым, что мне казалось, будто я, дышу кровяными испарениями. Прислонившись к ещё теплой стене, я сполз на корточки и задрал голову к вверху. Там, высоко в вечернем небе летали ласточки. Я несколько раз глубоко вздохнул, но поняв, что слабость мне не побороть, закрыл глаза и опустился на землю.

 

Глава 24. Грязная работа

Пробираясь среди мертвых мы вышли к центру лагеря. Для мятежников все было кончено. На небольшом пространстве перед обуглившимся, покареженным домом на коленях стояли пленные. Немного для прошедшей битвы. Их окружали гвардейцы. Судя по значкам, тут были люди из всех подразделений, что участвовали в штурме. Над домом взметнулось знамя империи и нашей гвардии. Мы встретили это торжествующими криками.

Схватка осталась за нами, и теперь мы контролировали важнейший стратегический узел Восточной провинции.

Пробыв в полевом госпитале до глубокой ночи, я вышел оттуда совершенно разбитым. В тот момент мне подумалось, что если и есть ад, то он должен быть именно таким. Кто-то страшно ругался, кто-то, захлебываясь слезами, звал мать. Повсюду кровь и человеческие останки. Все что я видел до этого, не шло ни в какое сравнение с увиденным здесь. Для себя я сделал вывод, что нет более жуткой должности в ударной армии, чем лекарь.

Выйдя на улицу, я вздохнул полной грудью ночной, прохладный воздух, прочищая легкие от госпитального смрада. Армия, тем временем, постепенно обустраивалась на новом месте. Никто из нас не имел понятия, что будет дальше. В ночи на равнине горело множество костров. Там разбили походный лагерь основные силы нашей армии. В самом лагере разместилось командование и отряд рыцарей. Парни из вспомогательных саперных частей старательно приводили лагерь в порядок. Первые похоронные подводы тронулись в сторону Серенады, унося наших павших товарищей. Для погибших мятежников у южной оконечности равнины призывно запылали погребальные костры. Добравшись до своих, я рухнул на солому, накиданную на землю в одной из палаток и мгновенно уснул.

Под утро я проснулся от боли. Ныли все мышцы, саднили многочисленные порезы и ушибы. Рана на ноге перестала кровоточить, но как только я попытался дойти до бочки с водой у противоположной стены, рана дала о себе знать. Кое-как доковыляв, до воды я опустил туда голову. Прохлада немного сняла усталость и притупила боль. И я, наконец, заставил себя выйти на улицу. Там я присел на брошенный кем-то плащ, и снова закрыл глаза. Слабость не давала мне сил даже на неспешную ходьбу. Растормошили меня два парня из моей роты, как раз перед построением.

— Сегодня утром я увидел идиллическую картинку, — с улыбкой встретил меня Расмус.

— Интересно, где ты её нашел? — буркнул я.

— Сидит человек с выражением полного умиротворения на благородном лице… Греется на солнышке. Спит. И нет ему дела до шляющихся вокруг него капитанов, полковников и прочих суетливых людишек.

— Ты про меня?

— Конечно! Как догадался?

— Ты упомянул благородное лицо.

— Ты себя слишком любишь, Риттер.

— А кто эти полковники и капитаны?

— Командир нашей роты и командир нашего полка.

— Вот черт, — скривился я — они чего нибудь сказали?

— Мне откуда знать.

— Да и пошли они все! Я еле двигаться могу.

После построения я занялся составлением списка погибших солдат. Таких в моей роте оказалось двенадцать человек. Четверо остались калеками, а еще с десяток нуждались в длительном лечении. Всего наш полк потерял полсотни человек убитыми и двести раненными. После того как скорбный караван был отправлен, мы неспешно принялась приводить себя в порядок. Те, кто не был задействован на работах в форте и временном лагере, который возводили прямо на поле, занялись своей амуницией. Я как раз заканчивал возиться с оружием, когда ко мне подошел Азура.

— Риттер! Возьми двух своих людей, покрепче, и идите к крайнему бараку.

— А в чем дело? И что значит покрепче? Таскать чего понадобилось?

— Нет, покрепче в смысле может хорошо пользоваться кулаками, и имеют крепкие нервы.

— Я не обладаю не тем, не другим. Почему меня дергают!?

— Приказ, — отрезал он.

Мне не оставалось ничего другого, как вперемешку с ворчанием идти выполнять этот чертов приказ. Слова лейтенанта о крепких парнях навели меня на мысль о капралах Дарина и Рамсая. Я крикнул болтавшихся неподалеку солдат. Мы пришли туда, где нас ждал Азура. В темном помещении было видно, что у дальней стены привязан человек. Еще трое лежали неподалеку, скованные цепью. Мы остановились посередине и вопросительно посмотрели на лейтенанта.

— Из штаба доложили, что командиру мятежников Доротее Тэквор удалось бежать вчера во время сражения. У нас в руках оказались несколько пленных. Перед нами стоит задача узнать у них, куда она могла бежать.

— А почему они должны знать, куда она бежала? — раздраженно спросил я. Меня взбесило, что допрос Азура свалил на меня.

— Тот, что привязан наемник, — продолжал лейтенант.

— Я это вижу, но что из этого следует?

— Он не просто солдат. Он один из командиров.

— Понятно, — протянул я и посмотрел на капралов.

— Все будет в порядке лейтенант, — с хищной улыбкой ответил Дарин. Рамсай как всегда промолчал, но его взгляд, обращенный на пленных, заставил меня задуматься о том, что у нас с капралами видимо разное понятие выражения «Все будет в порядке».

— Почему я должен этим заниматься? — я повернулся к Азуре.

— А почему не ты?

Я открыл, было рот, но не найдя что ему ответить лишь покачал головой. Похоже, пленные тоже догадывались, что общение с капралом Рамсаем сулило им не больше радости, чем от встречи с медведем шатуном в разгар зимы. Я снова посмотрел на лейтенанта.

— Ну, вы тут распоряжайтесь, лейтенант, — Азура поспешно направился к двери и, не оборачиваясь, вышел на улицу.

Оглянувшись, я увидел, как Рамсай снял с себя поясной ремень с оружием, а Дарин отошел к дальней стенке и, облокотившись на стоявшую тут телегу, стал ждать моих приказов. Я стоял напротив привязанного к столбу пленника и соображал как вести допрос. Пока я осматривался и приглядывался Рамсай подошел к наемнику и без единого слова хлестко ударил того по лицу.

— Я собираюсь заставить тебя выложить все, что ты знаешь о том, где могла затаиться твоя хозяйка. — Негромко произнес капрал, — от того насколько быстро ты все выложишь, зависит, как ты умрешь. Быстро и не больно или долго и мучительно.

— Поверь, — продолжил капрал — я знаю, как заставить тебя пожалеть о том, что ты не погиб вчера.

Я своему капралу поверил. Стараясь не наблюдать за тем, что сейчас произойдет, я заложил руки за спину и медленно, с напускным равнодушием на лице, подошел, к троим пленникам, которые жались друг к другу у стены барака. Остановившись в шаге от них, я стал рассматривать эту троицу. В этот момент у меня за спиной послышались глухие удары. У меня заныли колени, но я сделал вид, будто подобный мордобой для меня, что утренний чай для какой-нибудь «шишки» из квартала богатеев в Элидире.

— Кто такие? — Прохрипел я под звуки нескончаемых ударов Рамсая.

— Меня зовут Сето, — прошептал один из них, одетый в лохмотья полевой формы восточной имперской армии.

— Перебежчик?! — рявкнул я.

Он вздрогнул и кивнул головой. После чего взял и расплакался. Не ожидая такой реакции, я растерялся. Не зная как поступить, я присел на корточки возле него и повернул его лицо к себе. В свете пробивавшегося через окна дома солнечного света я увидел, что на меня смотрит совсем ещё мальчишка. Перепуганный насмерть подросток. Вот значит, какое подкрепление получил генерал Ресид для своей обескровленной армии.

— Тебе сколько лет, парень? — спросил я.

— Семь…над…цать, — пролепетал он, то и дело всхлипывая.

— Как ты оказался в Восточной армии в таком возрасте?

— Я был на первом году обучения в инженерной военной академии, когда к нам пришел приказ о срочной переброске на восток, для временного укрепления гарнизонов Восточной армии, — паренек стал немного успокаиваться.

За моей спиной капрал окатил допрашиваемого наемника из ведра ледяной водой и проговорил с нотками уважения в голосе:

— Крепкий мерзавец!!

После чего последовал звонкий удар, за которым послышался сухой треск, и первый стон наемника. Я обернулся:

— Ты его сейчас убьешь!

— Да нет, — протянул капрал — всего лишь сломал несколько ребер.

Я поморщился и, сделав глубокий вдох, снова повернулся к Сето.

— А какое лихо тебя занесло в армию мятежников?

— К Доротее?

— Именно к ней.

— Все переходили на её сторону, а так могли и убить!

Я покачал головой:

— Последнее, у тебя наверняка сегодня получится.

У парня вновь задрожали губы.

— Достаточно какой-то смазливой девке повилять задом и немного поколдовать с жабьими лапками, как все юнцы готовы идти за ней на смерть, — проворчал я.

Посмотрев на всхлипывающего мальчишку, я не выдержал.

— Успокойся, я же не сказал, что ты точно умрешь. Может это ещё не последний твой день, и ты даже когда нибудь ещё увидишь своих родителей. Родные то у тебя есть?

— Есть! Мама и маленькая сестренка. Ей недавно исполнилось четыре годика, — парень снова заревел, видимо вспомнив свою семью.

— Ты понимаешь, что с ними будет, когда они узнают, что их сын и брат предатель. Я уже не говорю об отношении к ним со стороны имперских чиновников.

Сито совсем расклеился и ревел, словно это ему исполнилось четыре года, а не его сестренке.

— Замолчи! — раздраженно проговорил я. Мне становилось жаль его, и я злился на себя за то, что заговорил с этим парнем. Сито не отреагировал.

— Заткнись, или я отрежу тебе ухо! — угрожающе проговорил я.

Мальчишка втянул голову в плечи и постарался взять себя в руки.

— Вот молодец, — похвалил я его и посмотрел на двух других пленных, собираясь узнать, кто они такие, но в этот момент сзади лязгнуло лезвие ножа. Я резко обернулся и увидел, как Рамсай держит свой кинжал у лица наемника, вернее той кровавой маски, в которую оно превратилось. Поднявшись, я заставил себя подойти к ним. Запах крови и её следы на форме и лице капрала вызвало у меня отвращение к происходящему, усилившееся оттого, что я сам принимаю в этом участие. И, по сути, в глазах пленных, являюсь таким же садистом, как и мой капрал.

— Сейчас ты заговоришь, — прошипел Рамсай. Его и без того суровое лицо исказилось, в глазах была только ненависть и злоба.

— Довольно, капрал! — крикнул я. — Какая польза будет оттого, что ты его сейчас прирежешь. Успокойся!

Все ещё не спуская глаз с наемника, капрал вернул свой кинжал в ножны и отошел в сторону.

— Дарин! — позвал я второго капрала. — Куда ты делся, Дарин!!

— Он спит, — проговорил Рамсай.

— Спит!? — я не смог скрыть своего удивления. — Ну конечно! Самое подходящее время и место. Дарин!!! — меня все больше бесило происходящее. Я не палач! А меня заставили заниматься самым мерзким, что есть на войне.

— Да, лейтенант, — послышался его голос из дальнего угла барака.

— Развяжи тех трех, — я указал на связанных пленников — мальчишку отведи к столу, а этих оставь там.

— Развязанных!?

— Что? Да нет, свяжи их потом опять.

— А мальчишку? — Дарин подошел к пленным.

— Его просто оставь на стуле.

— Хорошо, лейтенант, — равнодушно пожав плечами, он принялся исполнять мой приказ.

Проследив за ним взглядом, я повернулся к наемнику. Немного постояв возле него, я пододвинул к себе маленький стол и, облокотившись на него, обратился к пленному:

— Почему ты так защищаешь эту стерву? Если ты не знаешь, куда она могла скрыться, так и скажи. А мы уж сами решим правду ты говоришь или нет.

Наемник лишь глянул на меня и вновь уронил голову.

— Ты же не относишься к тем юнцам, — продолжал я — которым она вскружила голову, затащив в постель. А затем, когда использовала на все сто, просто бросила. Бросила, как использованный пакет от сахарных орешков. — Мне показалось, что он скривился.

— Ты наемник. С тебя спрос совсем не такой, как вон с того. — Я указал рукой на сидящего Сито.

— Я ничего не скажу, — наконец прохрипел он.

— А у тебя есть что сказать?

Не дождавшись ответа, я продолжил:

— Твоя армия разбита. Свой контракт ты отработал честно и до конца, а вот Доротея оказалась дрянью. Она бросила всех вас, пока вы сражались. Вы за неё умирали, а она поджала хвост и сбежала. Может, она уже утонула в болоте, блуждая, поэтому проклятому лесу, а может, она отступила на заранее подготовленное место, прикрываясь вами. И сейчас посмеивается над вами болванами, в каком нибудь теплом местечке в ожидании своих подельщиков, которые доставят её к папочке.

— Это ложь! — у одного из пленников вдруг прорезался голосок — она сражалась до последнего и жгла вас псов не щадя себя! Только ранение не позволило ей забрать ещё сотню жизней шакалов «Оборотня».

— Так шакалов или псов? — улыбнулся я, поворачиваясь к нему.

— Идиот, — прошептал наемник с усилием.

— Капрал! Тащи этого борца с тиранией ко мне, — приказал я.

Дарин разрезав веревки, схватил говорливого пленника за шиворот и швырнул в мою сторону. Прокатившись по земле, он оказался возле моих ног.

— Так значит, ты видел, как её ранило? Очень хорошо. И что же было дальше? Ведь не оставили же её лежащей на земле?

Пленник поднял на меня глаза. Судя по выражению его лица, он понял, что зря начал болтать, тем более о шакалах и псах. Нередко происходит так, что человек в один миг становится бесстрашным героем, не боясь ничего и некого, а затем, когда вспышка героизма проходит, превращается в жалкое существо, готовое ради спасения своей жизни готово на любое нелицеприятное действие. Вполне может быть, что я и сам такой, просто пока избегал возможностей проверить это. Поэтому всегда, прежде чем, что-то делать долго думаю. Этот тип начал думать после того, как его язык почти привел его на край могилы. Желая выправить ситуацию, он заговорил:

— Её накрыло заклинание вашего мага прямо в доме.

— Это тот дом что сгорел? — уточнил я.

— Да, господин офицер, — кивнул он.

Я усмехнулся. Только что я был «шакалом» и «псом».

— И кто же её спас? Ты это видел?

— Да. Здесь была полная неразбериха, но вот он, — пленник показал на наемника — бросился в дом и ещё….

— Бросился за ней!? — прервал я его и, подойдя к наемнику, заглянул в его глаза — может она была не так уж и плоха? А воин? Если её спасают, рискуя своей жизнью, даже наемники!

— Позволю себе заметить, — зоговорщецки улыбнувшись, продолжил наш новый информатор — у этого наемника и Доротеи были отношения пикантного свойства.

— Пикантного свойства? — прищурился я.

— Этот человек был влюблен в неё.

— Вот как!! — воскликнул я и почувствовал, как помимо своей воли расплываюсь в омерзительной усмешке.

Я повернулся назад и увидел, как мои капралы стоят с теми же издевательскими ухмылками на лице. Со стороны мы, наверное, выглядели погано. Трое вооруженных до зубов типов стоят и смеются над связанным и избитым до полусмерти пленником. Что ж, мы исполняли свою роль — бесконтрольных ублюдков, творящих жестокость ради самой жестокости. Сейчас мы были именно такими. Не знаю почему, но перед глазами вдруг всплыл образ той женщины с ребенком из придорожного трактира. И её слова «неужели и вы станете таким». Улыбка сползла с моих губ, и я уже хотел сказать своим капралам, чтобы они заткнулись, как вдруг наемник каким-то необычайным способом сумел освободиться от связывающих его веревок и словно молния метнулся к своему бывшему сослуживцу. В один момент его руки сомкнулись на шее предателя. Послышался хруст ломающихся позвонков неудачливого осведомителя. Не успели мы опомниться, как он вскочил и, схватив со стола валявшийся там обломок ржавого ножа, бросился в мою сторону. Сбив меня с ног, он полосонул меня своим оружием. Метил этот подлец в горло, но мне удалось вывернуться, поэтому он располосовал мне подбородок. Кровь хлынула из раны, заливая мне шею. Я успел схватить его одной рукой за горло, а второй ударил со всей силы по его сломанным ребрам. Он охнул, и немного ослабил хватку. Этого хватило, чтобы пришедшие в себя капралы скрутили его. Поставив наемника на ноги, они принялись избивать его, что есть сил. Когда он рухнул на землю, это не остановило Дарина и Рамсая. Они били его коваными сапогами, пока сами не выдохлись. Я в этот момент был занят тем, что останавливал кровь, которая залила мне всю форму. Хорошо, что мне ещё помог Сито.

Злость клокотала во мне кипящей смолой.

— Капрал! привяжите его на этот раз по- настоящему и начинайте допрашивать! Можете вытянуть все жилы. Если сдохнет, я не расстроюсь!

Повторять дважды мне не пришлось. Но только толку от этого было мало. Наш пленник был без сознания. И я остановил их, боясь, что они действительно убьют его. Как мне потом объясняться перед Азурой?

Мы, молча, сидели недалеко от лежащего без сознания наемника. Подбородок нестерпимо болел. Несмотря на это, я уже немного успокоился и теперь хотел только одного, поскорее убраться из этого ада. Вдруг заговорил последний, молчавший до этого момента пленник.

— Я могу сказать, куда и с кем ушла Доротея. Если вы меня затем отпустите.

— А ты кто? — голова у меня соображала уже плохо.

— Я был в банде «Гнилого». Он тоже сражался здесь на её стороне.

— Ему-то это зачем было нужно? — я поморщился. У меня начинала болеть голова.

— Она очень щедро нам заплатила, и потом он тоже влюблен в неё.

— Похоже, эту вашу Доротею любили все, — пробормотал я. — Сито! — проговорил я через плечо — ты тоже любил Доротею?

— Нет, — послышался испуганный ответ.

Я ухмыльнулся, но улыбка сменилась гримасой боли от саднившей раны.

— Так что ты там говорил?

— Её, раненную, тащил на себе «Гнилой». А этот, — бандит показал на наемника — попытался организовать оборону.

— Как хорошо иметь под рукой влюбленных ослов, — проговорил я, поднимаясь на ноги. — Где они сейчас могут быть?

— Есть небольшой схрон на болотах, — проговорил бандит — они, скорее всего там.

— Отлично! Если проведешь туда нас, будешь свободен. Может, даже получишь награду. Это тебе капитан скажет.

— Я не собираюсь подыхать из-за амурных дел «Гнилого», — как, бы оправдываясь, проговорил бандит.

— А мне плевать — сказал я — передо мной оправдываться не надо.

Скрипнула входная дверь, и на пороге показался лейтенант в сопровождении сержанта Алая. Оглядев всех нас, он повернулся ко мне.

— Есть результат?

— Есть, — еле-еле проговорил я. — Этот человек покажет место, где она может скрываться.

— Отлично. Теперь второй вопрос.

Я вопросительно посмотрел на него.

— Этот наемник, — лейтенант махнул в сторону лежащего в крови пленника — оказался очень важной персоной. Надеюсь, он ещё жив!?

— Дышит, — Алай наклонился над наемником.

— Да он в норме, — пробормотал я — только ребра мы ему все-таки сломали. Может и ещё что-то.

Лейтенант подозрительно покосился на меня.

— Ты в порядке, — спросил он меня.

— Немного устал.

— А лицо?

— Небольшой инцидент, — отмахнулся я.

— Ладно. Алай, Дарин давайте наемника к лекарю. Ты, — он ткнул в сторону бандита — пойдешь со мной. Рамсай, ты тоже.

— Слушаюсь, господин лейтенант.

— А это кто? — лейтенант посмотрел на Сито.

— Он ничего не знает. Так обычный солдат, — ответил я.

— Перебежчик?

— Да.

— Повесить! — бросил лейтенант и уже развернулся, чтобы уйти, но я быстро подошел к нему.

— Азура! Это же мальчишка совсем. Ему бы ещё у матери возле юбки бегать.

— Он предатель.

— Послушай, его бросили в это пекло из инженерной академии. Жил себе некого не трогал. Сестренка, мама…..

— Риттер, тебе его жаль? — Азура удивленно поднял брови — он убивал своих….

— Мне не его жаль. Мне жаль его семью. Ты же знаешь, что с ними сделают!

— Отправят на поселение.

— Это смерть! Медленная смерть!

— Он предатель, Риттер!

— Тот, кто послал семнадцатилетнего мальчишку против этой ведьмы, преступник не меньший…

— Тише ты, идиот!

— Лейтенант, вот давай сам казни его, — я схватил Азуру за рукав и подтащил к стулу, где сидел, съежившись, Сито в обрывках формы и заплаканным лицом. Наш разговор он не слышал. Он гладил пучок светлых волос, которые были завернуты у него в бумажном конверте.

— Что это? — капитан кивнул на волосы, которые Сито не переставал поглаживать.

Тот поднял на нас опухшее от слез лицо:

— Это волосики моей сестренки. Я взял их с собой, на счастье, — тихо произнес он.

Мы с Азурой переглянулись. Локон светлых волос ребенка смотрелся среди всего этого безумия как что-то пришедшее сюда из другого мира. Мира, где нет боли, жестокости и убийств. Где люди живут и радуются тем пустякам, которых мы лишены на войне. И которые мне теперь кажутся самыми ценными вещами на земле. Я оторвал взгляд от Сито и вновь посмотрел на лейтенанта.

— У меня тоже есть сестра…. - начал я.

— А у меня дочка! — огрызнулся капитан — и что мне теперь делать!? Проклятье, Риттер!

Сито смотрел то на меня, то на лейтенанта, понимая, что сейчас решается судьба не только его, но и того ангелочка, чей локон лежал на его ладонях.

— Хорошо, — Азура вздохнул. — Риттер, бери этого бедолагу и веди в лагерь, его сейчас обустраивают прямо в поле. Найдешь там наш полк. Переодень его. Послезавтра наша рота выступит в Йервард. Мы будем сопровождать подводы с раненными. Этот парень пойдет с нами. Там посадим его на корабль, и через несколько дней он будет со своей сестренкой.

— Понял Сито? — обратился я к нему.

Но парень только обнял голову и зарыдал. Я смотрел на его содрогающуюся спину и чувствовал, как у самого к горлу подступил комок. Капитан яростно потер лоб и ещё раз ругнувшись, вышел из барака.

Некоторое время я смотрел ему вслед. Затем помог встать Сито и неспешно, повел его на свежий воздух.

— Пошли парень. Похоже, сегодня ты родился во второй раз.

 

Глава 24. Новая встреча

— Просыпайся! — кто-то сильно тряс меня за плечо.

— Что! Куда просыпаться? — я с трудом соображал, пытаясь разлепить глаза.

— Построение и выход отряда уже через четверть часа.

Наконец я смог открыть глаза и увидел склонившегося надо мной капрала Дарина.

— Сил моих больше нет, — простонал я, натягивая сапоги.

— Это честь, быть в отряде, целью которого является захват вражеского командира, — наставительно проговорил Дарин.

«Издевается что ли?» подумал я, уставившись в хмурое лицо капрала. Убедившись, что тот вполне серьезен, я крякнул и, поднявшись, поискал кувшин с водой. После выпитого вчера, у меня пересохло в горле. Капрал молча, протянул мне флягу.

— Вода? — я подозрительно посмотрел на него.

— Это ваша фляга, — ухмыльнулся капрал — вы же сами наполняли её, какой-то бурдой в придорожном трактире.

Вспомнив о чудодейственном чае, я открыл пробку и жадно допил все содержимое. Прохладная жидкость мгновенно предала свежести всему моему организму. Мысли прояснились, и пропал неприятный озноб. Потянувшись, я стал пробираться между спящих вповалку солдат, к оружейной пирамиде. Было ещё совсем темно, поэтому в тусклом свете нескольких свечных огарков я долго искал свой пояс с мечом. Когда, пристегнув его, я отправился к месту, где была сложена наша тяжелая амуниция, меня остановил голос Дарина:

— Никакой брони, лейтенант. Только кожаные доспехи.

— Шлем? — я повернулся к нему.

— Без лицевого щитка.

— Может, я все напутал — пробормотал я — и мы отправляемся на рыбалку. А я дурак меч нацепил. Дарин, ты не видел мою удочку?

— Лейтенант, приказ капитана, — каменное лицо капрала было абсолютно серьезно. — Риттер, бронь в таком лесу плохой помощник. К тому же шума будет……

Какое-то время мы смотрели друг на друга.

— Ладно, — буркнул я — напомни мне, где построение?

— У леса. Через северный выход лагеря.

— Я пошел.

— Удачи, лейтенант!

Я кивнул и вышел на улицу.

-

Вчера перед самым отбоем к нам завалился командир «Странников» полковник Кальдерон в сопровождении нашего первого капитана Гриига. Они подозвали к себе Азуру, меня, и еще пятерых солдат, ветеранов гвардии.

— На вас возложена ответственная миссия, — без лишних слов заявил Кальдерон — завтра перед рассветом вы, и несколько солдат из «Скорпионов» проведете захват мятежницы Доротеи Тэквор. Мы знаем, где она скрывается и возможно, вы сможете захватить её. Значение этого будет трудно переоценить… — Полковник хотел сказать ещё что-то политически грамотное, но, в конце концов, плюнув на это дело, закончил более характерными выражениями для боевых офицеров, — у вас есть приказ. Его надо выполнить. Как вы будете захватывать эту суку мне плевать. Хоть все сиськи ей отрежьте, но чтоб завтра к вечеру она была в штабе генерал-лорда. Это все. Командовать вами будет лейтенант Нараб из второй роты «Скорпионов». Полковник развернулся и вышел, не сказав больше не слова. Когда наши командиры ушли, я посмотрел на Расмуса. Его лицо не выражало ничего кроме скуки.

Из всего сказанного полковником больше всего мне «понравилось» выражение полковника «возможно, вы сможете захватить её». А возможно и не сможем, что само собой означает нашу смерть. Мне оставалось только покачать головой. «Почему опять я!?». Участвовать в допросах — я, идти на болото — снова я!

— Пойдем в лагерь, — тронул меня за плечо Азура — утром ближе будет идти к месту сбора.

— Нет, я пас, — проговорил я. — Дарин ты дежуришь сегодня во вторую смену?

— Да, сержант.

— Разбуди меня.

— Хорошо. — Дарин кивнул головой.

— Как хочешь, мы все в лагерь, — ответил Лотар, один из сержантов, примкнувших к нам от разбитой армии Брюггена.

— Давайте. Дозавтра.

Я не стал тянуть и уже через несколько минут засыпал, получая регулярные уколы от соломы, торчащей во все стороны из сырого тюфяка.

К месту сбора мы подошли с лейтенантом Нарабом одновременно. Двое здоровенных солдат из его роты держали на цепи того самого бандита, кого я вчера допрашивал, и который готов был показать место, где, возможно, скрывалась Доротея. Всего нас оказалось семнадцать человек. Я отметил про себя, что все одеты, как и я, в кожаные, легкие доспехи. У некоторых вместо мечей были короткие абордажные сабли, которые использовали матросы на флоте. Было видно, что операции подобного рода для большинства из них не диковинку. Ещё раз, проверив амуницию, мы, вошли в лес. До рассвета оставалось не так уж и много времени.

Мы старались двигаться как можно тише. Внутри лес оказался настоящим буреломом. Нам постоянно приходилось перелазить через поваленные стволы деревьев, и обходить глубокие овраги. Мошка забивалась в уши, рот и лезла в глаза. Вся моя шея была искусана уже после первого часа. Когда солнце встало, и его лучи стали пробиваться сквозь кроны деревьев, Нараб разрешил сделать короткий привал. Мы расселись по пням и замшелым стволам. Я достал флягу и немного отпил, то и дело, отбиваясь от обезумивших, видимо с голода, местных комаров. Ко мне подсел Лотар.

— Ну и лесочек, — ухмыльнулся он.

— Да уж, — согласился я — теперь буду знать, что такое непроходимый лес.

— Точно. Лес всем лесам лес — проговорил Лотар, вытряхивая из сапог клочки мха. Но озеро тут красивое.

На миг я замер.

— А откуда ты знаешь, что озеро красивое?

Лотар улыбнулся и повернулся ко мне:

— Бывал я тут с парнями из моей роты. Ловили этого самого Гнилого. Только впустую все. Но видишь, как вышло. Может сейчас возьмем.

Я лишь кивнул головой, но где-то в мозгу засел и стал позванивать колокольчик тревоги. «Становлюсь параноиком», — постарался успокоиться я. В это время Нараб велел заканчивать посиделки и продолжать наш путь. Мы продирались сквозь лесные заросли ещё добрых полдня. Некоторых из нас стали одолевать сомнения.

— Смотри, — Нараб приобнял бандита за плечи — если попытаешься завести нас в ловушку, а затем скрыться, то можешь забыть об этом. Тебе не обмануть меня. Если я хоть на миг заподозрю неладное, то вспорю тебе брюхо, и оставлю подыхать в этом проклятом лесу с вывалившимися кишками. С таким набором ты многих здешних обитателей заинтересуешь.

— У меня нет таких мыслей, — мрачно ответил тот — все, что меня занимает, так это кошелек золота на поясе вашего сержанта.

Нараб удовлетворенно кивнул и жестом велел тому показывать нам дорогу.

К вечеру мы вышли к берегу озера. Наш проводник провел нас бродом на остров, покрытый жестким кустарником и множеством кривых, низких берез.

— Вон за теми небольшими холмами и находится прибежище Гнилого и его близких людей.

— Ты входил в состав его близких людей? — спросил я проводника.

— Да!

— Забавно, — усмехнулся я.

Бандит пропустил мое замечание мимо ушей.

Поднявшись на возвышенность, мы увидели несколько землянок, над одной из них вился дымок.

— Отлично, — Нараб выглядел удовлетворенным — Солди! Возьми деньги и привяжи нашего проводника к дереву.

— Это ещё зачем? — напрягся бандит — я же привел вас.

— Я еще не знаю, куда ты нас привел. Как только дело будет сделано, Солди тебя развяжет и отдаст деньги.

Когда бандит был привязан к дереву, мы вытащили свои клинки и медленно двинулись к поселению бандитов. Заняв позиции недалеко от землянок, мы довольно долго сидели, в надежде, что кто-то из местных проявится, но так и не увидели, ни часовых, ни других обитателей этого места. Войдя в лагерь, и быстро разбившись на группы, мы приготовились ворваться в землянки.

Я, Лотар и ещё двое солдат ввалились в тесное помещение с клинками наперевес, но увидели лишь двух старух, которые что-то варили в кипящем котелке. Всплеснув руками и вскрикнув, женщины, повалились на пол и замерли. Я огляделся. Низкий потолок, стены, выложенные грубо обструганными досками, большой очаг, над которым висел исполинских размеров котел и несколько жестких топчанов покрытых шерстяными одеялами. Вот и вся обстановка. Когда мои глаза привыкли к полумраку, я ещё заметил на противоположной стене несколько прибитых полок. Подойдя туда и осмотрев банки, я лишь убедился в своем первоначальном впечатлении. Мы оказались на кухне.

— Встаньте! — приказал я женщинам.

Они медленно поднялись с земляного пола, при этом суставы их так хрустели, что меня невольно передернуло. Одна из них подняла на меня взгляд полный ужаса и боли.

— Больные ноги? — спросил я у неё.

Женщина кивнула в ответ.

— Подай ей стул, — сказал я солдату.

— Спасибо, господин, — тихо ответила она, тяжело опускаясь на кривой табурет. Голос её был удивительно приятным. Судя по нему, ей было не более сорока лет, но сноп грязных, с проседью волос почти полностью скрывал её лицо.

Вторая женщина тихонько стояла рядом. Насчет неё ошибиться было нельзя. У нее на голове был повязан платок, который когда-то, наверное, был красного цвета. Лицо её было изрезано глубокими старческими морщинами. Она медленно перебирала в руках, какую-то тряпку.

— Где «Гнилой»? — спросил я их.

— Он в бараке у противоположной стороны, — ответила обладательница красивого голоса.

— Проверь, что там наверху, — велел я одному из солдат и снова повернулся к женщинам.

— Доротея была с ним?

— Он вернулся с девушкой, — подтвердила старуха — она была вся в крови.

— Где она сейчас?

— Наш хозяин укрыл её в своем тайном месте. Нам не положено много знать.

— Ну конечно, — ухмыльнулся я. И в тот же миг одна догадка проникла в мою голову. По телу пробежали мурашки страха.

Я шагнул навстречу к сидящей женщине, вынимая кинжал.

— А уж не ты ли и есть Доротея? Мы вроде как знакомы с тобой?

Старуха охнула и замахала руками. Краем глаза я увидел, как рванулся, было ко мне Лотар, но тут, же остановился. Я схватил рукой волосы сидящей женщины и отвел её голову назад, открывая свету её лицо. И в то же мгновение отпрянул назад. На меня смотрело обезображенное пережитой оспой лицо. На месте носа был непонятной формы бугор, а отсутствовавшая верхняя губа, открывала несколько почерневших зубов. Старуха бросилась на пол и, обняв меня за колени, запричитала:

— Пощади! Пощади мою несчастную доченьку. Она не колдунья и никогда не делала никому худа. Жестокая болезнь, обезобразило её тело, и нас выгнали из деревни. Хозяин этого места единственный кто согласился приютить нас, а не то нас бы ждала смерть. Мы всего лишь стряпухи и я кое, что ещё понимаю во врачевании.

Она замолчала и только содрогалась от рыданий, обняв меня за ноги. Я словно парализованный смотрел на лицо несчастной. И только сейчас я понял, что по-прежнему держу женщину за волосы. Отдернув руку и отцепив от себя всхлипывающую старуху, я спрятал свой кинжал.

— Сколько тебе лет? — спросил я её.

— Тридцать два, — тихо ответила она.

Тяжело вздохнув, я аккуратно дотронулся до её плеча.

— Никто не причинит вам зла, — проговорил я — но мы будем вынуждены забрать вас отсюда.

— Куда же? — женщина подняла на меня взгляд — нас отовсюду прогонят. Прошу вас оставьте нас здесь…

Я в нерешительности посмотрел на Лотара. Тот равнодушно пожал плечами. В этот момент в землянку спустился солдат.

— Лейтенант! Гнилого взяли! Больше никого в лагере не оказалось.

— А Доротея?

— Её пока не нашли. Гнилой молчит.

— Хорошо. Мы сейчас идем.

Я повернулся к старухе и её дочери:

— Я вынужден показать вас нашему лейтенанту.

Женщины покорно поднялись и направились к выходу. Поднявшись следом за ними, я увидел, как связанного высокого, рыжего бородача волокут к дереву.

— Женщин убери, — буркнул я одному из наших людей.

— Чего? Куда? — не понял тот.

— Куда нибудь, чтобы не видели допроса, — рявкнул я.

Он озадаченно уставился на меня.

— Ну что ты пялишься, — у меня кончалось терпение.

— В чем дело, Риттер? — к нам подошел Нараб.

— Нашли этих двух в этой землянке, — я указал рукой.

— Что они здесь делают?

— Кухарки — я небрежно кивнул головой.

— Возьмем с собой, — бросил Нараб.

— Господин лейтенант, они просили, чтобы мы их оставили здесь.

— Исключено.

— Сжальтесь, господин, — тихо проговорила женщина.

Нараб повернулся к ней и, подойдя вплотную, заглянул женщине в лицо. Она спокойно встретила его взгляд, лишь плечи слегка подрагивали:

— Оспа? — спросил лейтенант.

Она кивнула.

— Как же ты выжила?

— Матушка выходила, — почти прошептала женщина.

— Вот как?! Подойди, — он посмотрел на старуху.

Та медленно подошла.

— Судя по лицу твоей дочери, у неё были гнойники?

— Да, господин.

— И, тем не менее, ты её вылечила?

— Да, господин.

Лейтенант задумчиво кусал губы:

— Значит, хочешь остаться здесь? — вновь спросил он после молчания.

— Да, господин. Из всех поселений нас выгонят.

— Это верно. Вот только почему ты решила, что мы не казним тебя как члена шайки Гнилого? А он не просто бандит. Он бунтовщик. А всех бунтовщиков и его подельщиков ждет или плаха, или каменоломни, навечно!

Мне показалось, что мать и её дочь сейчас упадут в обморок.

— Но я сделаю вам предложение, которое для таких как вы будет являться королевским подарком. Я буду ходатайствовать за вас перед командованием, чтобы вас определили в лекари. И если ты действительно выходила дочь.

— Это правда, господин — старуха, похоже, ещё не очень понимала, что ей сказал Нараб.

— Значит ты травница?

— Да, я читаю травы — в её голосе почувствовалась гордость — нет такого лепесточка, чтобы я не знала его название и не знала бы как его использовать.

— Глядя на твою дочь, перенесшую гнойную оспу, в это легко поверить, — кивнул лейтенант. Я могу, поручится, что наши командиры заинтересуются тобой, а значит, твоя жизнь изменится и станет такой, о которой вы с дочерью и не мечтали.

— Мы не можем отказаться — проговорила старуха — и все же уговорить вас оставить нас в лесу?

— Конечно, нет! — улыбнулся он — как зовут тебя и твою дочь?

— Меня Лиф, а мою дочь Нора.

— Собирайте все ваши снадобья. Больше ничего не берите. Все остальное у вас будет в достатке.

Женщины быстро развернулись и направились в свою землянку. А я подошел к лейтенанту.

— Вы, это все серьезно?

— Серьезней не бывает.

— Значит можно вот так с улицы взять любую бродяжку и сделать армейским лекарем?

— Нет. Но тот, кто смог вылечить гнойную оспу травами никакого отношения к бродягам не имеет. Таких людей единицы. И цены им нет.

— Значит, нам крупно повезло?

— Сказочно, лейтенант. Если бы меня поставили перед выбором обнаружить и захватить Доротею, или найти такую знахарку, я бы не задумываясь, остановил свой выбор на втором варианте.

— Даже так?!

— Так, Риттер.

— Кстати, о Доротее…

— Гнилой пока молчит. Сейчас немного отдохнем и примемся за него. Он все расскажет.

— Не сомневаюсь, — буркнул я, вспоминая допрос в лагере.

Немного поболтав с ребятами, я решил справить нужду. Будучи излишне стеснителен, я поплелся на другой конец этого островка. Найдя небольшой ельник, я уселся и принялся рассматривать окрестности. Когда все дела были сделаны, мой взгляд случайно упал на небольшой обрывок веревки, почти полностью скрытый опавшей листвой. Я аккуратно потянул за него, и передо мной в земле открылась узкая дверь.

«Вот я и нашел Доротею», — подумал я, решив сначала позвать лейтенанта. Но тут во мне проснулась жажда мести, выбив у меня из головы благоразумие и осторожность.

Вытащив меч, я медленно вошел внутрь. Короткий, низкий проход и вот я уже в небольшой комнатке. Два подсвечника освещали кровать возле стены. Воздух был не спертым, здесь хорошая вентиляция, или есть ещё один выход. На кровати кто-то пошевелился.

— Бат, это ты? Я сейчас помру от жажды, — от звука её голоса у меня побежали мурашки. Он был, может чуть уставшим, но от этого не менее соблазнительным.

— Значит, этого верзилу зовут Бат? — проговорил я — быстро приблизившись к койке с мечом на изготовке.

Девушка резко повернулась ко мне. Её роскошные белокурые волосы, подобно ночному водопаду блеснули в неуверенном свете огня. Сейчас она была совсем не похожа на ту замерзшую пленницу, которую мы тащили через перевал. Она была лишь слегка накрыта тонкой простыней, и материя почти не скрывала её сильного тела. «как дикая кошка», — вот что первое пришло мне на ум, пока я пялился на нее. Сильные, стройные ноги, высокая грудь и клеймо дракона возле левого соска. Я понимал, что теряю над собой контроль, но в этот момент она заговорила.

— Значит «Оборотень» все же добрался до меня! Судя по твоим побрякушкам, ты, из его армии. Хотя постой — она, прищурившись, всматривалась в мое лицо — мы ведь с тобой знакомы!

— Немного, — согласился я — и у меня к тебе есть претензии.

— Претензии? — она деланно изумилась — к человеку, сохранившему тебе жизнь у тебя есть претензии.

— Ты это сделала не из человеколюбия…

— Наверное, ты прав потому как назвать вас людьми у меня язык не повернется. Грязные, визгливые шавки вашего «Оборотня»!

— Не советую выводить меня из себя, — второй рукой я достал свой кинжал — у нас приказ доставить тебя живой. Живой, но если тебя по дороге покалечат нам никто и слова не скажет.

— Свинья!! — Доротея метнулась ко мне, выхватив, откуда-то нож. Я с легкостью отбил её выпад и, схватив за волосы, ударил по щеке тыльной стороной ладони, после чего отрезал кинжалом большую прядь её волос.

Она извивалась словно змея, и мне стоило большого труда удержать её. Наконец я смог увесистой оплеухой отбросить ее, обратно, на кровать. Доротея побелела от гнева, но теперь не пыталась вновь напасть на меня.

— Одевайся, — бросил я ей, беря из стоявшей на столе корзины яблоко — и поторопись, мне не хочется долго торчать в этой крысиной норе. — Я кровожадно улыбнулся, строя из себя злодея.

— Твое счастье, ничтожество, что я слишком слаба, — прорычала она, натягивая рубашку.

— Я вообще везучий человек, — кивнул я и в этот миг заметил как Доротея, повернувшись ко мне спиной, проводит какие-то пасы левой рукой.

Отбросив огрызок в сторону, я сделал шаг к ней и ударил её плашмя чуть пониже спины. Она подпрыгнула на месте и развернулась ко мне. Её буквально перекосило от ненависти. Я же упивался своей властью над одной из самых сильных колдуний нашего мира, если верить казарменным сплетням.

— Это тебе не сойдет с твоих грязных лап, — прошипела она.

— Не надо считать меня полным ослом, — пожав плечами, ответил я. — Двадцатилетним мальчишкам ты могла мозги ставить набекрень, но мне не надо. Увижу еще, что нибудь подобное отсеку руку.

Вышло у меня, видимо, убедительно. Доротея притихла и лишь немного морщилась, когда одевала штаны.

— Оденьте мне сапоги, — вдруг попросила она.

— Ты совсем свихнулась что ли, — хохотнул я — рекомендую отучать себя от господских привычек. В Тюремном Каземате лакеев не будет.

На миг у неё на лице отразился страх, но она тут, же взяла себя в руки.

В этот момент кто-то вошел в землянку. Кроме наших здесь никого не было, поэтому я даже не обернулся.

— Риттер, — услышал я голос Лотара — я вижу, ты здесь неплохо проводишь время.

— Куда уж веселей, — пробурчал я. — Доротея пленена и….

— Понятно, — прервал он меня — только на этот раз тебе не так повезло, как ты думал.

— О чем ты говоришь? — моя рука невольно дернулась в его сторону, сжимая клинок.

Но Лотар уже занес надо мной свой нож, и спустя мгновение он вошел мне в плечо, с легкостью пробив кожаную куртку. Острая боль пронзила все мое тело, я вскочил, но тут, же почувствовал, как все тело немеет. И я словно тряпичная кукла повалился на земляной пол.

— Моя госпожа! — Лотар присел на одно колено. — Вы свободны!

— Вот как? — проговорила несколько озадаченная Доротея — а вы кто?

— Я хочу сражаться против ненавистной мне империи. Я поклялся, что освобожу вас и помогу вам бежать.

— Кому поклялись? — с опаской спросила Доротея, видимо посчитав, что перед ней не совсем вменяемый человек.

— Самому себе. Нам надо спешить!

Не спуская с Лотара настороженного взгляда, Доротея произнесла:

— Но на острове ведь солдаты «Оборотня», — девушка, медленно отступала к кровати.

— Я принес вам вот это, — с этими словами он передал несколько кристаллов и бутылку с ярко синей жидкостью.

— Однако!! — Проговорила потрясенная Доротея. Девушка перестала пятиться и, протянув руки, взяла принесенные Лотаром вещи. Она совсем по-другому посмотрела на него.

— Мне нравятся такие друзья как вы, — произнесла она и улыбнулась.

Лотар просиял. Доротея стала тихонько бормотать слова заклятия. Через некоторое время в воздухе появилось блеклое свечение. К этому моменту я начинал уже терять сознание. Когда мои глаза были почти закрыты, надо мной возникло лицо Доротеи.

— Я возьму твой кинжал, Риттер, на память о нашей встрече. Странно, что ты считаешь себя удачливым. Я никогда ещё не встречала человека, которого предают с такой регулярностью — при этом Доротея бросила подозрительный взгляд в сторону своего спасителя — все это даже странно….

Она усмехнулась, приблизив своё лицо к моему так, что я почувствовал как от её волос пахнет мускатом.

— Минуту назад передо мной был солдат «Оборотня» как будто вышедший из страшных рассказов о гвардейской армии. Чуть ироничный, равнодушный к женской красоте. Морда вся в шрамах. Ведь у псов не лицо, а морда? Верный солдат империи!

Какое-то время она смотрела мне в глаза не отрываясь.

— Видишь, я снова не добиваю тебя. И если ты такой везунчик, как утверждаешь, то тебя найдут твои дружки. В противном случае яд от кинжала вскоре парализует тебя полностью. А что касается Тюремного Каземата…. Здесь крыс тоже хватает. Они начнут жрать тебя ещё до того, как окончится твоя жалкая жизнь. Насладись последним подарком будущей королевы.

С этими словами она поцеловала меня в губы, нежно поглаживая мою щёку.

— Со своим кинжалом ты больше не увидишься, а я оставлю тебе память о нем. Ну и меня заодно будешь вспоминать. Если не пойдешь на корм крысам!

Кругом чернота. Боль и тьма. Сколько это продолжалось я не знаю, потом меня кто-то куда-то нес. Я почувствовал прохладный свежий воздух. Размытое лицо склонилось надо мной. Потом вдруг я ясно увидел, что это женщина обезображена оспой. Она увидела, что я открыл глаза, и закричала: «Матушка! — он открыл глаза». Мне ощупывают плечо. Проклятье как больно!

«Действие яда прошло» — это уже говорит старуха. — «Теперь мы можем нести его. Он не умрет».

Я открыл глаза. Оказалось, что я лежу на тележке в обозе. Рядом со мной сидит, какой-то паренек и листает какие-то измазанные в золе записи.

— Сето! — узнаю я его.

Он оборачивается и радостно кивает головой. Затем спрыгивает с повозки и через некоторое время рядом со мной оказывается наш полковой врач.

— Отлично, парень. У тебя крепкий организм и я не думаю, что ты надолго застрянешь в госпитале.

— Куда мы едем?

— В Йервард. Это обоз с раненными.

— Война окончена? — спросил его я.

— Война? Война только начинается лейтенант. Только начинается.

 

Глава 1. Волчья тропа

Холодный ветер бросал в лицо ледяную крупу, срывая ее, откуда- то сверху отражаясь от нависавших над узкой дорогой каменных глыб. Звук от тысячи копыт и человеческих ног гулял по ущелью грозясь устроить обвал и похоронить под обледенелыми камнями движущуюся армию.

«Проклятье!» подумал про себя полковник Ороах «Не хватало ещё камнепада!».

Вчера он со своей кавалерией вступил на «Волчью тропу». Полторы тысячи его воинов угрюмо следовали за своим командиром. Миновав опорный пункт, охраняемый солдатами генерал-лорда Рамси, они должны пройти «Ущелье ветра» и дальше по «Волчьей тропе» резко вверх. Это будет самый опасный участок их пути. Узкая, обледеневшая дорога над обрывом грозила гибелью каждому, кто сделает хотя бы один неверный шаг. Вскоре полковник заметил, как нависшие скалы расступаются. Ещё немного и ущелье останется позади.

Ороах обернулся к своему офицеру, капитану Вальдверу.

— Остановимся прямо тут — прохрипел он — дальше нас ждет пропасть, а скоро станет совсем темно. Я не хочу рисковать!

— Да, господин полковник! — ответил Вальдвер, прикрывая лицо ладонью от колющего снега. Ороах чихнул, и посмотрел на колону войск, что тянулась за ним. Дорога в этом месте круто поднималась вверх, и он мог видеть значительную часть армии, хотя быстро сгущающиеся сумерки и все усиливающаяся метель не позволяли оценить состояние солдат. С получением команды об остановке на привал строй рассыпался на островки, где вскоре один за другим вспыхивали оранжевые огни разгорающихся костров.

«Замершие и голодные» подумал Ороах, наблюдая за тем, как несколько человек устанавливали его палатку.

Спустя час, когда он сидел, обернувшись толстым, шерстяным одеялом, держа в руках железную кружку, до краев наполненную подогретым вином. Он вспоминал последний день в «Северном»

Его убрали с основного направления удара! Его рыцарей! Элиту гвардии!! Это унижение, которого он не перенесет!

Такими были его мысли после совета в штабе армии. Домой он вернулся злым и неразговорчивым. Его жена, маленькая, тихая женщина даже не осмелилась спросить мужа о причине такой ярости. Позже, за ужином, он все же рассказал ей и своим двум дочерям о том, что произошло в штабе. Когда он поднял глаза, то увидел на лицах своих родных облегчение. Его дочери казалось, готовы вскочить и расцеловать своего отца. Да и жена не особо старалась скрыть улыбку.

— Эверт, — она положила свою руку на его плечо — а может уже хватит? Чем ты недоволен? Что тебя не посылают в пекло?

— Я солдат!

— А ещё ты отец, вот этих двух непосед, которые тебя очень любят! Ты и так идешь со своими рыцарями в «Поющие холмы».

— Угу — Ороах нахмурил брови — это просто намек на почетную пенсию! Стоять там и сторожить пещеры в ожидании, что общипанные мятежники вновь будут спасаться по этим крысиным ходам!!

— А тебе нужна кипящая битва? Крики людей, кровь, боль и страх? Ты настоящий офицер, и это часть твоей жизни, но нам очень бы хотелось, чтобы это была твоя последняя отлучка из дома — вздохнула женщина.

Он хмуро посмотрел на неё. Потом на своих дочерей. Они ответили ему своими беззаботными улыбками, а младшая ещё и высунула язык. Ороах не смог удержаться и невольно расплылся в улыбки. Девчонки сорвались со своих мест и кинулись на отца, стараясь дернуть его за бороду или взлохматить начинавшие седеть волосы. Смеясь, он вяло отбивался от них. Наконец отпустив отца обе хохотушки быстро раскланявшись, помчались к себе в комнаты — Может ты и права — Ороах смотрел, как в конце коридора мелькают яркие платьица и банты.

— Вот и успокойся — она жестом указала прислуге, что ужин закончен — они тебя любят как никто на свете. Не забывай об этом! Я умоляю тебя — побереги себя!

— Да, конечно — рассеяно ответил Ороах — и можешь не сомневаться, что это мой последний поход. Сомнений быть не может.

— Наконец-то у девочек будет настоящий отец, а у меня муж — она нежно улыбнулась и поцеловала его в щеку.

Тяжелый, протяжный вой прокатился над лагерем, вырывая полковника из воспоминаний. Звук был низким, клокочущим, словно кипящая смола. Ороах выронил из рук кружку с недопитым вином, и, вскочив на ноги, выбежал из палатки, обнажив свой клинок.

Он оказался не единственным, кто отреагировал на жуткий звук подобным образом. У своих палаток стояли и всматривались в ночную тьму готовые к нападению солдаты. Послышался новый рык, переходящий в вой. Полковнику показалось, что это где-то наверху. Стоявшие невдалеке от него несколько человек подняли свои луки и направили их к верху. Но все уже стихло, только снег усилился, и теперь уже точно ничего нельзя было разглядеть на расстоянии нескольких десятков метров. Только расплывчатые пятна света от факелов и костров были видны сквозь снегопад.

Когда он уже готов был вернуться к себе в палатку, сверху посыпались камни. Несколько булыжников размером с человеческую голову упали неподалеку от полковника, ударившись о выступ скалы, нависающим над горной дорогой.

— Усильте дозоры. Выставляйте не менее семи человек в группе — Ороах повернулся к капитану — костры не тушить, поддерживать огонь до утра.

— Слушаюсь, господин полковник.

— У нас достаточно дров?

— На эту и следующую ночь точно хватит.

— Надеюсь, на то чтобы выбраться в долину третья ночь нам не понадобится.

Ороах ещё раз бросил взгляд на уходящие в черноту скалы, и, жмурясь от беснующегося снега, вернулся в свою палатку.

Сон его прервали, когда небо только- только стало сереть.

— Господин полковник — над ним стоял капитан — у нас неприятности.

— Кто бы мог подумать!? — язвительный тон немного смутил капитана.

— У нас погиб один из патрульных.

Проклиная холод и шатавшихся по горам призраков, Ороах накинул плащ, и вышел следом за капитаном.

Снег прекратился, завалив дорогу чуть ли не по колено. Лагерь оживал. Седлались лошади, свертывались палатки. Горьковатый дым от тлеющих костров накрыл лагерь белесым одеялом. Ржание и ругань слышалась отовсюду. Ороах и Вальдвер подошли к группе солдат стоявших у самого выхода из ущелья.

— За тем камнем, господин полковник — проговорил высокий с потемневшим и покрытой оспинами лицом, сержант.

Ороах молча, подошел к тому месту, что ему указали. Снег тут был растоплен и посередине этой прогалины сидел один из солдат. Его посиневшее, вытянувшееся лицо сохранило на себе отпечаток ужаса. Одна рука была приподнята, будто он хотел защититься от того, что наступало на него. Ороах окинул взглядом место гибели одного из своих людей.

— Лейтенант — Ороах повернулся к одному из офицеров — пригласите сюда людей из ордена. Вальдвер! проследи за тем, чтобы не было проволочек со сборами. Надеюсь, ни у кого нет желания провести следующую ночь на этой тропе, свешивая задницы в пропасть!

— Слушаюсь, господин полковник!

Дожидаясь магов Ороах ещё раз внимательно осмотрел прогалину возле погибшего рыцаря. Как он оказался тут. Он спросил об этом сержанта, но тот только пожал плечами. В дозорные группы этот несчастный не входил. Ороах посмотрел по сторонам. Ни крови, ни следов животных. Ничего. Тяжело вздохнув, полковник оглянулся. Позади него, двинулись первые повозки. Следом за первыми ротами отправятся взвода обеспечения с провизией и амуницией. За них он боялся больше всего. Стоит тяжело груженной телеге чуть заскользить по обледенелой дороге и её уже будет не остановить. О том, сколько можно будет потерять за этот переход людей, полковник старался не думать.

Наконец подошли двое закутанных в толстые шерстяные плащи мужчин. Оба были молоды, на лицах уверенность и спокойствие. Пожалуй, эти двое были единственные в армии Ороаха люди, что не забыли о бритве и зубном порошке. У одного из них по имени Ласдур была даже сохранена щегольская форма бородки. Ладные кожаные сапоги были начищены до блеска. Когда маги остановились возле полковника, Ороах почувствовал запах масла для кожи.

«Пижоны сопливые» полковник подозрительно осмотрел своих магов. Он откашлялся и смачно сплюнул накопившуюся в горле мокроту, заметив при этом, как брезгливо сморщилось у Ласдура лицо. Второй маг невольно прикрыл ладонью рот, в которой Ороах заметил платок. Это его задело.

«Сейчас харкнуть бы на твои блестящие сапоги и вытереть свою небритую рожу этим батистовым платочком!» помечтал Ороах, хмуро глянув на своих магов. Под тяжелым взглядом командира, те немного подтянулись.

— И что вы скажете? — хриплым голосом проговорил полковник, кивая в сторону мертвеца.

— Может просто обморожение? — подал голос второй из них, по имени Нефли.

— Я достаточно видел обмороженных людей, господин волшебник — ледяным тоном проговорил Ороах — но не помню, чтоб у кого-то из них было такое выражение лица!

При слове «волшебник» на лицах стоявших рядом гвардейцев появились саркастические улыбки. Ороах не мигая, смотрел на магов. На некоторое время между ними повисло молчание, наконец, Ласдур, немного, кашлянув, проговорил:- Господин полковник, чего мы тут спорим?

— А мы спорим?

Молодой человек нервно переступил с ноги на ногу, и, кашлянув, продолжил, как бы, не замечая реплики полковника.

— И так всем нам ясно от чего умер этот бедняга — Ласдур посмотрел на нависавшие над ними скалы — то, что мы слышали этой ночью, этот человек увидел….

— Минуту назад вы, что-то мололи об обморожении. Что заставило вас поменять свое мнение? — полковник уже не скрывал издевки — правда ваше последнее замечание нам сильно поможет, а то мы стоим как болваны и думаем, что же это тут произошло!?

— Остается надеяться, что «это» не последует за нами по «Волчьей тропе» — произнес кто-то из офицеров.

В этот момент, где-то в сумраке ущелья с грохотом упал камень. Люди испуганно переглянулись. Ороах устало покачал головой и снова посмотрел на магов.

— Что вы молчите? Вякните хоть что-нибудь умное. Чтобы мы не думали, что вы полные олухи.

— По этому трупу пока определить ничего нельзя. Нам надо больше материала. Одно могу сказать точно, его убила не магия, а живое существо — Ласдур напустил на себя умный вид.

— Лучше бы мы взяли с собой баб! — обветренное лицо полковника зло скривилось. Он ещё раз сплюнул — Марш в строй, чертовы мухоловы!

Ороах повернулся к мертвому солдату.

— Заложите тело камнями и поставьте табличку. Может, повезет и его не сожрут местные твари, а на обратной дороге заберем, чтобы похоронить, как следует.

— Да он сгниет тут — буркнул кто-то.

— Это на таком-то морозе!? — полковник повернул голову в сторону своих рыцарей — выполняйте!

Дорога, ведущая по краю пропасти и носящее имя «Волчья тропа», оказалось не такой уж узкой, как боялся Ороах. Но снежные заносы и обледенелые участки не дали гвардейцам возможности пройти перевал за один день. Когда совсем стемнело Ороах был вынужден скомандовать остановку из опасения, что в темноте при усиливающемся ветре и снеге будет велика вероятность свалится в пропасть.

Ночь прошла спокойно, чему Ороах был немало удивлен. Он очень опасался, что вновь услышит жуткий вой существа. Но ничего кроме ветра в ту ночь слышно не было.

Утро выдалось замечательным. Вставшее солнце и чистое небо предвещали хорошую погоду. Воздух был настолько чист, что казалось ты не дышишь, а пьешь волшебный нектар. Настроение солдат заметно улучшилось. На усталых, заросших щетиной, лицах появились улыбки. Вновь стали слышны шутки.

— Похоже, все самое страшное позади — Вальдвер улыбнулся выходящему из палатки и щурящемуся от яркого света полковнику — к вечеру мы точно спустимся в долину.

— Посмотрим — ворчливо проговорил тот — а потом почему ты думаешь, что в долине нас ждет бессрочный отпуск?

— Немного оптимизма, господин полковник, и вам станет значительно легче.

— Для оптимизма мне нужна более веская причина, чем выглянувшее солнце — буркнул Ороах, наклоняясь и подставляя ладони под струю теплой воды льющейся из кувшина, что принес один из солдат. Фыркая и отплевываясь, полковник, наконец, поднял мокрую голову и посмотрел на капитана.

— Вальдвер, у тебя вроде бы всегда с собой фляжка с бренди?

— Точно, господин полковник, вот и она — с этими словами капитан ловким движением отстегнул от ремня средних размеров емкость и передал своему командиру.

Ороах отвинтил крышку и сделал несколько жадных глотков. Делал он это так заразительно, что капитан невольно сглотнул слюну. Оторвавшись от фляги, полковник посмотрел вокруг, и, наконец, улыбнулся.

— Хороший бренди, капитан.

Спасибо, господин полковник — кивнул Вальдвер — на вас он подействовал благотворно. Теперь причина для оптимизма появилась?

— Пожалуй — хмыкнул Ороах, вытерев ладонью скатившуюся по подбородку темную каплю, и принялся натягивать на себя походные доспехи.

Вскоре, лязгнув железом, армия двинулась в путь. Несмотря на возросший дух воинов и хорошую погоду Ороах не стал увеличивать скорость марша. Впервые с момента выхода из «Северного» на душе полковника было легко и даже радостно.

Пока они не наткнулись на него. Солнце к тому времени скрылось за пеленой тумана. Воздух стал значительно теплее, насыщеннее влагой. Вскоре они должны были выйти в долину «Поющих холмов». Поэтому, когда на дороге полковник, следовавший в авангарде армии, увидел сидящую на дороге фигуру, то почему-то подумал, что это какой-нибудь пьяный пастух из близлежащей деревни. Но по мере приближения к силуэту холодные когти страха все крепче сжимали горло полковника. Вскоре стало ясно, кто сидит и ждет их. Это был тот же солдат, которого они похоронили у «Ущелья ветра». Он сидел, широко расставив руки, словно не пуская своих бывших товарищей в долину. Ороаху показалось, что у мертвеца изменилось выражения лица. «Если он вообще мертвый?» мелькнула у полковника мысль. Ороах, Вальдвер, Ласдур и двое солдат спешившись, и достав из ножен свои мечи, и медленно двинулись к сидящему телу. Известие о возвращении мертвеца молнией понеслось в конец остановившейся колонны.

Подойдя к нему, полковник и его офицеры увидели, что у мертвеца вырваны глаза, а рот теперь растянут в беззубой улыбке.

— Кто его хоронил у ущелья? — просипел Ороах.

— Мои люди, господин полковник — ответил высокий светловолосый офицер.

— Лефед, а ты уверен, что хорошо это сделал?

— Вне всякого сомнения — пробасил тот — завалили камнями, поверх ещё и снегом присыпали.

Полковник посмотрел на Ласдура.

— Значит, его убила не магия? В таком случае кто и как перетащил его сюда? Теперь ведь вы не станете спорить с тем, что это не просто горные шакалы!

— Мы же не знаем здесь всех троп, пролепетал Ласдур. Вполне возможно…

— Ласдур — полковник не дал договорить ему — сделаешь так, чтобы я этого типа больше не видел. Хочешь, преврати его в зайца, хочешь, спали словно хворост. Ты же маг! Только делай это немедленно! А кстати, где твой дружок?

— У него жар, похоже, он простудился.

— Очень жаль. Для тебя в первую очередь. Придется тебе самому все делать. И если ты не можешь определить, кто позволяет себе так шутить с нами, так хотя бы уничтожь это — полковник ткнул пальцем в сторону мертвеца.

— Проще приказать солдатам сжечь его, при помощи вязанки хвороста — попытался возразить Ласдур.

— Нет никакого хвороста — произнес Вальдвер — мы спалили за эти ночи все наши запасы.

— Но тогда мне надо готовить….

— Вот и готовь — Ороах поправил ремень — Провозишься долго — останешься с этим типом один на один. Уверен, что это обогатит твои теоретические познания в области магического искусства!

— Господин полковник — Ласдур с перекошенным лицом повернулся к Ороаху, но тот уже направлялся в головной отряд армии. И спустя некоторое время колонна двинулась.

Ласдур сбегал к своей лошади и, достав все необходимое, стал лихорадочно готовить заклинание «синего огня». Руки его тряслись, а мысли путались. Когда он почти закончил к нему подъехал капитан Сладис.

— Пока колонна не прошла, я не позволю школяру использовать магию — он посмотрел на Ласдура, и у того не возникло желания, что ни будь возражать этому здоровому воину. Они так и стояли напротив сидящего мертвеца, пока не прошла арьергардная группа.

— Можешь начинать — Сладис сел на коня и отправился следом за колонной.

Ласдур тихо послал несколько проклятий в адрес офицера и взял горшок с приготовленным раствором. Но, взглянув на жидкость, Ласдур похолодел. Спешив, он сделал смесь с коротким временем действия, и теперь она оказалась не более горючей, чем вода. Взяв себя в руки, Ласдур снова склонился над сосудом с жидкостью.

Управился он довольно быстро. Осторожно приблизившись к мертвецу, Ласдур плеснул жидкость ему на голову, тут же отскочив в сторону. Он и сам не знал, чего боялся. Огонь вспыхнул голубоватым пламенем и стал медленно разгорался. Гораздо медленнее, чем должен был. Но вот, наконец, голова мертвеца уже полностью объята пламенем. До Ласдура донесся тошнотворный запах горящей плоти. Сморщив нос, маг медленно отошел к лошади, которая вела себя все более нервно. Глянув в ту сторону, куда ушли солдаты, Ласдур смог различить едва заметные отблески фонарей арьергардного отряда.

Пламя охватило мертвое тело полностью, и, решив, что дело сделано Ласдур вскочил на коня, и в тот же миг боковым зрением он заметил движение. Волосы зашевелились у него на голове, когда, обернувшись, он увидел стоящую в полный рост и объятую пламенем фигуру. Мертвец уверенным шагом двинулся в сторону Ласдура.

Лошадь взвилась и, дико заржав, сбросила своего седока, ускакав прочь. От сильного удара у Ласдура закружилась голова, и одновременно он почувствовал сильную боль в левой руке. Барахтаясь в снегу, он мог лишь кое-как отползти к краю пропасти. Мертвец двигался к нему. Голубоватый огонь шипел от каждого шага мертвеца, из под его ног вырывались клубы испарявшегося снега. К счастью для Ласдура заклинание не остановило свое действие, пламя уже гудело, словно в кузнечном цеху и вскоре труп рухнул на снег всего в трех шагах от Ласдура. Сквозь шипение пламени маг слышал, как кто-то со злобой шептал «Все равно вы все умрете! Умрете!!».

Сколько он просидел напротив пепла, Ласдур не знал. С трудом, поднявшись, на дрожащих от пережитого ужаса ногах он поспешил за ушедшими вперед войсками. Погода, как всегда в горах, менялась быстро, и огромная снежная туча уже заслонила собой полнеба. Первые крупные снежинки закружились над головой. Где-то сзади хрустнул снег. Ласдур вздрогнул, и, не оборачиваясь, побежал, чувствуя, как липкий страх сковывает его движение. Ему стало казаться, что вот сейчас он почувствует на своей шее ледяные пальцы призраков или когти зверя. Снег вновь, как и вчера, пошел сплошной стеной. Он уже бежал, ничего, не видя перед собой. Животный страх все больше охватывал его. Где-то наверху, между скал ему почудилось, как кто-то тяжело вздохнул, и в воздухе повисло зловоние. Ласдур закричал. Закричал до боли в легких. Прижавшись к скале и выставив пред собой клинок, он продолжал орать, острые камни впились ему в спину, но он не чувствовал боли. Расширенными от ужаса глазами он смотрел, как сквозь снежную пелену в его сторону движется огромная тень. Молодой маг приготовился умирать, но в этот момент послышался цокот копыт, то, что приближалось к Ласдуру остановилось, а затем попятилось назад, в тень нависавших скал. Через минуту на дороге показались всадники, и вскоре они окружили его, разгоняя факелами обступившую темноту и снег.

— Ласдур! — окликнул его один из седоков.

— Капитан — прошептал маг и рухнул в снег, потеряв сознание.

 

Глава 2. Йервард

Телегу сильно тряхнуло, когда колесо «поймало» очередную выбоину. Генерал Ресид открыл глаза и тихо выругался, морщась от пронзившей его боли. Снова накрапывал мелкий, холодный дождь. Ветер шумел, раскачивая верхушки сосен, заглушая цокот копыт и скрип армейских телег.

«Черт бы все это побрал!». Генерал слегка тряхнул головой, пытаясь сбить осевшие на волосах капли дождя. Резкое движение снова вызвало приступ боли. Рана на животе горела так, словно в ней ковырялись раскаленной кочергой.

— Держитесь, господин генерал — над ним склонился сержант Мортен, взявший на себя командование оставшимися после битвы людьми.

— Сколько ещё до города? — голос царапал горло, словно Ресид проглотил пригоршню песка

— Осталось недолго. Почти добрались, потерпите — сержант пожал его руку — у вас жар. Боюсь, началось воспаление.

— Что тебя в этом удивляет?

— Что мы ещё живы — немного помолчав, сержант добавил — И успеем вовремя оказать вам помощь. Признаться не думал, что все пройдет так удачно.

— Теперь это называется удачей? — горькая улыбка перекосила лицо Ресида.

Вдалеке раздался волчий вой, заставив лошадь испуганно дернуться. Телега протестующее хрустнула. Боль с новой силой захлестнула Ресида, заставив сжать зубы. Перед глазами пошли круги, и он почувствовал, как теряет сознание.

Грохот открывающихся ворот вернул генерала из небытия. С трудом открыв глаза, он увидел возвышающиеся над ним черные стены Йерварда. Стемнело, и свет факелов выхватывал из мрака уставшие лица солдат. Перед генералом возник силуэт женщины. Он попытался разглядеть её лицо, но капюшон полностью скрывал его. Сосредоточившись, он разглядел на накидке нашивки армейского врача.

— Генерал Ресид! — она взяла его руку в свою почувствовав как генерал крепко сжал её — Я управляю госпиталем гарнизона. Скоро вы будете в тепле и покое, и мы позаботимся о вашей ране.

— Насколько я плох? — Ресиду было неприятно смотреть на черную дыру под капюшоном. Ему казалось, что он говорит с призраком. Слова комом вставали в горле.

— Очень болезненна, но вашей жизни это не угрожает — на миг ему показалось, что он увидел, как в темноте блеснула её улыбка. Она высвободила свою руку и, раздавая указания, нескольким санитарам направилась к воротам города. Подводы тронулись следом. Волна облегчения прокатилась по телу генерала. От нахлынувшей вдруг слабости Ресид почувствовал, как вмиг отяжелевшие ресницы смыкаются, и он погружается в сон.

Проснувшись, он обнаружил себя лежащим на кровати в чистом белье. Комната была небольшая, и уютная. В противоположном от кровати углу потрескивал камин. Стены были обиты сиреневой тканью, и дубовыми панелями. На полу лежал толстый ковёр. Судя по шуму прибоя окно, расположенное рядом с его кроватью, выходило на море. Генерал попытался встать, но почувствовал тупую боль в животе. Откинув одеяло, он посмотрел на бинт, который закрывал его рану. Почти тут же пришла сильная слабость и тошнота. Ресид закашлял и откинулся на мягкую подушку. Дверь немедленно открылась, и на пороге показался офицер.

— Господин генерал, я полковник Ингольф — высокий, с пышными усами человек остановился возле кровати генерала — командую гарнизоном Йерварда.

Он озабоченно посмотрел на бинт, туго опоясывающий Ресида.

— Как вы себя чувствуете?

— Лучше. Значительно лучше. Спасибо полковник.

— Я сейчас позову нашего врача, госпожу Флюкеске.

— Со мной всё в порядке…

— Она сказала мне, чтобы я обязательно позвал её, когда вы проснетесь — произнес Ингольф тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо — генерал устало кивнул — делайте, как считаете нужным.

Полковник исчез в дверном проёме. Вскоре где-то хлопнула дверь, и в сопровождение Ингольфа в комнату вошла женщина. Ресид догадался, что это та самая женщина, которая встречала их возле ворот города. Теперь он смог как следует разглядеть её лицо. Черные, как смоль волосы были коротко подстрижены, а тонкие, немного изогнутые брови придавали её лицу слегка удивленное выражение. Она остановилась рядом с кроватью Ресида и внимательно посмотрела на него. На миг генералу показалось, что этот взгляд, больших зеленых глаз ему знаком, но тут она улыбнулась, и мягкая белозубая улыбка заставила Ресида на миг забыть о боли.

— Я вижу, вы пошли на поправку — голос у неё был низкий, с хрипотцой — Давайте я осмотрю вашу рану. Тем более что надо сделать новую примочку.

Сев рядом с ним, и откинув одеяло, она принялась аккуратно снимать перевязь. Закончив, она бросила бинты в мешок, принесенный полковником.

— Господин полковник, будьте добры, принесите вон тот поднос с красными листьями, что стоит на подставке возле камина.

— Что это? — спросил Ресид.

— Морское растение «донный язык», растущее в неглубоких заливах Северного моря. Прекрасно заживляет раны и не даёт образовываться гнойникам.

Ингольф поставил поднос на тумбу и, отойдя к камину, стал ворошить угли, подняв сноп искр. Ресид посмотрел на свой живот. Рана выглядела неприятно, но краснота у краёв почти спала. Как следует, смочив чистые бинты в розоватой воде, женщина снова положила лекарство на рану. Генерал почувствовал жжение, которое вскоре перешло в легкое покалывание.

— Повезло, что сразу после ранения вам оказали квалифицированную помощь — проговорила она, аккуратно накладывая бинты — мне осталось лишь довершить лечение. Рана вас беспокоила из-за постоянной дорожной тряски, не более. Воспаление было не сильным.

— Могу я узнать ваше имя? — в горле Ресида пересохло, и голос прозвучал как треск сухого дерева.

— Ой, простите господин генерал — она снова улыбнулась — Во всей этой суматохе…. меня зовут Елена.

— Красивое имя — генерал попытался изобразить ответную улыбку — И к тому же очень редкое. Вы откуда родом

— «Земля Ворона». Это на Западе Империи.

— Да, знаю — Ресид кивнул — Большой город.

— У меня там осталась мама. Обещала ей в письме, что скоро навещу её, но тут началась эта блокада — Елена покачала головой.

— Какая блокада? — Ресид резко повернулся к полковнику.

— Господин генерал — Ингольф подошёл к его кровати — я всё доложу вам, когда вы будете себя лучше чувствовать.

— Перестаньте! — Ресид раздраженно махнул рукой — я не малый ребенок!

— Простите, господа — прервала их Елена — вы сможете заняться делами, когда я закончу свои. Вы ранены, и поэтому я имею право настаивать на своем.

В полной тишине она закончила перебинтовывать Ресида, встала и направилась к двери.

— Вы придёте ещё? — невольно вырвалось у генерала.

— Конечно, вам же нужно будет менять бинты. Кстати, вы уже можете понемногу ходить. Только не переусердствуйте, иначе рана может опять начать вас беспокоить — она снова улыбнулась, и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

Ресид посмотрел на полковника.

— Долго я находился в беспамятстве?

— Шесть часов — полковник опустился на стул — К тому же вы просто спали.

— Вот как? А сколько сейчас времени?

— Около пяти утра.

Генерал удовлетворенно вздохнул.

— Это значительно лучше — Генерал удовлетворенно вздохнул — Хорошая новость для меня. Мы не потеряли время.

— К сожалению, она единственная — неохотно произнес Ингольф.

— Выкладывайте — бросил Ресид и принялся осторожно одеваться.

— Город блокирован с моря. Два дня назад, на рассвете, пиратские корабли атаковали наши суда стоящие на рейде. Атака была неожиданной, они возникли из тумана и мы просто ничего не успели сделать. Были сожжены и потоплены три фрегата. Погибли командующий северного флота адмирал Курли, и другие высшие офицеры. Три шлюпа и один фрегат с большими повреждениями сумели отойти под прикрытие форта. К вечеру бандиты попытались высадиться в порту. Им удалось разрушить все наши катапульты на центральном бастионе, удачно десантироваться, и завязать бои на пристани. Нам стоило большого труда отбить их атаку и не пустить в город.

Полковник потер лоб, с видом смертельно уставшего человека. Вздохнув, он снова посмотрел на генерала.

— Им это стоило одного корабля и около пятидесяти убитых, помимо тех, кто погиб на затонувшем судне. Здесь мы вынудили их отступить, но вчера пираты несколько часов обстреливали другой бастион, прикрывающий северо-западный выступ. Теперь он почти полностью разрушен, и ничто не помешает им высадить новый десант. А если у них хватит людей, или они будут достаточно отчаянными, то смогут нанести нам два удара одновременно. В порту, и у грузового причала. Исходя из этого, я приказал перебросить в западную часть города половину людей. Сейчас войска закрепились на позициях, и готовы к обороне. Пиратские корабли бросили якоря на рейде и пока не предпринимают никаких действий. Все это также означает, что база флота на Драконьем острове осталась практически не прикрытой. Вся надежда на магов ордена, ведь там не более сотни солдат. Если эти мерзавцы исхитрятся и пройдут сквозь туман и фарватер они смогут захватить остров, и мы получим постоянную угрозу Йерварду и потерю контроля над этими водами.

Воспаленные глаза Ингольфа смотрели, куда-то в одну точку на стене. Словно он вновь и вновь прокручивает в мозгу все произошедшее за эти дни.

— Признаться такое на моей памяти впервые. Никогда прежде люди «Ледяного архипелага» не решались нападать на крупные, укрепленные имперские города как Йервард — полковник перевел взгляд на Ресида.

— И ведь они не уходят! Именно поэтому я предполагаю, что это не просто пиратский рейд!

— Гарнизон сильно пострадал? — генерал натянул сапоги, и устало откинулся на спинку кресла. На его лбу появилась испарина.

— Мы потеряли сотню человек, и ещё примерно столько же серьезно ранены. В центральном бастионе только недавно удалось потушить пожар после их бомбардировок.

Ресид некоторое время смотрел на потрескивающий в камине огонь.

— Сотня!? — Ресид не смог скрыть отчаяния от числа потерь — Слишком все слажено для набега. Тут вы правы. Это уже не мятеж. Это война! Полномасштабная война по всем направлениям!!

— Что вы имеете в виду? — полковник с тревогой посмотрел на Ресида.

— Вы что не слышали о новом мятеже в Рабле?

— Некоторые крестьяне, привозящие на рынок свои продукты, рассказывали что-то о новых беспорядках, но все через третьи руки. Так что мы не особо доверяли их рассказам.

— У вас давно не было вестовых?

— Уже давно. Последние дни мне показалось странным, что патрульные с «Большой Развилки» не появляются…

— Да, империя из всех земель Восточной провинции контролирует теперь только этот город! — Ресид повернулся к капитану — Я же лично отправлял к вам людей с донесениями!

— Как? — Ингольф выглядел потрясенным, — мы не имели никаких известий! Как такое возможно!?

— Солдаты, пришедшие со мной, вам вообще ничего не сказали? А корабли? Торговцы?

— Ваши люди отдыхают. Мы даже не стали никого из них ни о чем расспрашивать. Признаться, я думал, что вы прибыли к нам с инспекцией, а по дороге подверглись нападению банды «Гнилого». Он давно промышляет в этих лесах, и нам никак не удаётся схватить его. Я писал вам в докладе за прошлый месяц. А что касается слухов, что гуляют по портовым тавернам….

Генерал устало покачал головой.

— Тэквор собрал новую армию. Я не знаю, как ему это удалось, но теперь на его стороне наемники «Пепельных земель». Управление частью войск он передал своей дочери. В течение небольшого времени она захватила все земли до «Большой Развилки» включительно. Солдаты из нашего пополнения переходят на её сторону ротами! Мне удалось собрать верных присяге людей, и дать бой у «Большой развилки». Но нас разбили наголову! Важнейший транспортный узел теперь в руках мятежников, а Йервард оказался в западне!

— Неужели в столице об этом неизвестно?

— Почем мне знать? — генерал поднялся и подошел к столу — Я посылал вестовых, хотя нет никаких гарантий, что с ними не произошло тоже, что произошло с гонцами отправленных к вам.

— Надеюсь хоть одному из них удалось добраться живым, и эти штабные черви не будут тянуть, с помощью!

— Я надеялся, что морем мы сможем эвакуировать женщин и детей — продолжил Ресид — ведь этот город полностью состоит из переселенцев Аэрона, и их мятежники не пощадят. Похоже, Тэквор не только использует наемников, но и вступил в союз с пиратами. В этом я почти не сомневаюсь. Без него они не осмелились бы осаждать Йервард.

Полковник с белым, как простыня, лицом отошёл к камину.

— Мы имеем две тысячи здоровых солдат, и около сотни раненных, из тех, кто может держать оружие. Плюс ополчение. Думаю, найдется немало мужчин готовых встать на защиту своих семей.

— Давайте выйдем на свежий воздух — произнес генерал — я уже не могу дышать этим дымом.

— Мне кажется, вы ещё не совсем хорошо себя чувствуете для этого — возразил Ингольф.

— Ерунда — отрезал генерал — просто будем идти помедленнее.

— Как скажете, господин генерал.

Когда они вышли на балкон, на востоке забрезжил рассвет. Солёный морской воздух взбодрил Ресида, и он почувствовал себя значительно лучше. Оттуда, где они стояли, можно было видеть темные силуэты пиратских кораблей.

— Вот с этого корабля — Ингольф показал на самый большой из них, стоявший ближе к берегу — они ведут бомбардировку — в любой момент может произойти новый штурм!

Ресид как раз думал, что нового штурма не будет. А вот когда у стен появятся Доротея, тогда им придется по-настоящему туго. Чего ждут пираты, вернее кого, Ресид понял.

— Ваши люди хорошо вооружены? — спросил он, глядя на море.

— Если вы имеете в виду стрелковое оружие, то здесь проблем нет. Запас стрел и болтов достаточен, если конечно нам не будет противостоять армия из тридцати тысяч солдат беспрерывно штурмующая город.

— А если допустить именно это?

Полковник нахмурился.

— Сами понимаете, все зависит от интенсивности штурма, условий. Да мало ли факторов! Но хочу заметить, что если мы будем сражаться с армией такой численности, то нам вообще не стоит волноваться о припасах. Они уничтожат нас за сутки.

— Продовольствие?

— Неделю мы можем даже не урезать пайки. С водой тоже нет никаких проблем. Сеть колодцев дает нам пресную воду в избытке.

— Ну что ж, по крайней мере, нам есть на что рассчитывать. Шансов не много, но они есть.

Полковник с надеждой посмотрел на Ресида.

— Если честно, господин генерал — вы надеетесь на войска из центральных провинций?

Немного помолчав, Ресид посмотрел на полковника.

— Очень — генерал облокотился о высокие перила и перевел взгляд на встающее над морем солнце — как никогда в жизни.

-

В томительном ожидании прошёл следующий день. Корабли пиратов замерли в бухте, не предпринимая никаких действий. Словно призраки, три корабля возвышались над водой. Палубы их были пусты. Лишь изредка можно было наблюдать какое-то движение на палубе флагмана. К этому времени, Ресид поделился своими опасениями с полковником, что незваные гости ждут Доротею, после чего навалятся на защитников города с двух сторон одновременно. Ингольф предложил подойти к пиратским кораблям на веслах, и попробовать поджечь флагман. Он полагал, что пустые палубы свидетельствуют о низкой дисциплине на кораблях. Наверняка большинство из команды пьяны, и имперцам не составит большого труда осуществить задуманное. Ресиду пришлось по душе предложение полковника.

Глубокой ночью к пиратским судам выдвинулись три шлюпки. Они бесшумно скользили по водной глади, с каждой минутой сокращая расстояние до своей цели. И когда уже казалось, что задуманное может осуществиться, ночную тишину разрезал глухой удар корабельной катапульты. Взмывший в темное небо снаряд вспыхнул на подлете к первой шлюпке и посыпался огненным дождем на застывших в ужасе людей. Крики солдат и треск вспыхнувшего дерева известил наблюдавшим с городской пристани офицерам о гибели лодки и её команды. Следом последовало ещё два залпа, и оба били мимо целей. Экипажи оставшихся двух лодок понимали, что живыми им уже не вернуться, но выполнить задуманное они ещё могли. Увеличив скорость они быстро вышли из зоны обстрела катапульт и на полном ходу приближались к флагману.

Ингольф, кусая губы до крови, всматривался в темные силуэты кораблей. Он все ещё надеялся на чудо, когда над водой разнесся отчетливый свист рассекаемого воздуха, и новые крики людей. Ингольф не сомневался — их людей накрыли стрелки пиратов. Вновь и вновь повторялись эти жуткие звуки, пока все не стихло.

Через несколько минут две лодки гулко ударились о борт пиратского флагмана, неся на борту два десятка мертвецов. Ингольф не помнил, как добрел до своего дома. Он чувствовал себя убийцей, который отправил на верную смерть своих солдат. Впервые за много лет полковник прибегнул к помощи вина. Он так и уснул за столом, сжимая в руке недопитый кубок.

Но на следующее утро горожан ждал сюрприз. Пираты ушли. Где-то далеко, у линии горизонта, виднелись крохотные паруса. Прошлым вечером город был объявлен на осадном положении и полон слухов о силе надвигающейся армии мятежников. Поэтому уход пиратов многими расценивался как хорошее предзнаменование. Однако генерал не спешил делить радость с горожанами. Зная Доротею, он ожидал подвоха.

Два дня изменений не принесли. Разведчики не находили никаких признаков приближения неприятельской армии, но в городе чувствовалось нарастающее напряжение. Были и те, кто говорил, что никакой Доротеи нет, и раз пираты ушли надо вернуться к нормальной жизни. Таковых было много среди крестьян, застрявших в Йерварде. Но большинство жителей не разделяло их оптимизма, глядя на то, как солдаты гарнизона с мрачной решительностью готовятся к отражению нападения.

На второй день после ухода пиратов Ингольф отселил мирных жителей из домов, располагающихся в районе, примыкающем к городским воротам и южной стене. Теперь в этих домах расположились солдаты, стараясь превратить улицы в смертельные ловушки для наступающего неприятеля. Ресид очень боялся лазутчиков Доротеи, поэтому проход в эту часть города гражданскому населению был запрещен его личным распоряжением.

Солдат, как и жителей, угнетало ожидание. Многие из них были угрюмы и неразговорчивы. Мало кто рассчитывал на помощь войск Аэрона. Большинство было уверено, что их бросили и забыли.

Ситуация продолжала ухудшаться и вскоре Ингольфу пришлось выпустить приказ о запрете на спиртное во всех тавернах города. Подавленность среди солдат и мирного населения вылилась в пьянство и жестокие драки. В одной из таверн в пьяной поножовщине было убито трое гражданских и один офицер, что стало последней каплей для Ресида и Ингольфа. С сегодняшнего дня после захода солнца в городе объявлялся комендантский час.

Поздним вечером Ресид сидел в своей комнате вместе с Еленой. За прошедшие дни он все больше времени проводил в обществе молодой женщины. Он чувствовал, что симпатия постепенно перерастает в нечто большее. Хотя сам себя он все ещё убеждал, что это простой интерес к образованному и приятному человеку. Он предпочитал не думать о том, почему ему нравится её голос и улыбка. Вряд ли из-за её образованности ему нравилось смотреть даже на то, как она хмурится, когда в чем-то не соглашалась с ним, даже жесты её ухоженных рук вызывали в нем странное чувство, заставляли волноваться словно подростка.

Сегодня Елена зашла к нему вечером, после обхода раненных в госпитале. Сидя у камина Ресид рассказывал ей о виноградниках и сортах вин Эфинана, когда раздался резкий стук в дверь.

— Войдите — Ресид почувствовал, как внутри него растет ледяной ком.

На пороге показался Ингольф. Лицо его выражало тревогу.

— Разрешите?

— Есть новости?

— Отряд из четырех дозорных не вернулся к назначенному сроку.

— Но это еще не означает, что…..

— Вернулась только лошадь одного из разведчиков.

Ресид мрачно посмотрел на полковника.

— Поднимайте людей и отправляйте на стены. Усильте охрану порта. Боюсь, как бы нам вновь не увидеть знакомые силуэты на рейде Йерворда!

— Все уже сделано, господин генерал.

— Я сейчас иду, подождите меня в коридоре.

Ингольф отвесил короткий поклон Елене и вышел, притворив за собой дверь.

— Что нас ждёт? — она испуганно посмотрела на Ресида.

— Сейчас я ничего не могу сказать — он старался не смотреть в её сторону.

— Страшно за стариков и детей — женщина поставила кубок на стол.

— Мы сделаем все, что в наших силах! И я все ещё очень надеюсь на помощь. Надеюсь, что за Доротеей придут головорезы «Оборотня»! Эти парни смогли бы воздать должное мерзким бунтарям! Императору надо было посылать сюда именно «Оборотня», а не зеленую ребятню из военных школ!

При упоминании командира первой гвардейской армии Елена вздрогнула.

Заметив это, генерал улыбнулся.

— У ребят, как и у их командира, конечно своеобразные манеры, но именно такие как они могут остановить Тэквора и его дочь! Одно время я воевал с ними — Ресид сделал короткую паузу — Участвовал в штурме Гамидо.

Ресид запомнил эти кровавые дни на всю жизнь. Гвардейцы вырезали всех, кто им попадался на пути. Обозленные ожесточенным сопротивлением местного населения они меньше всего в тот момент напоминали людей. Банда вурдалаков! Он тогда вывел своих солдат из города, когда тот пал, не в силах смотреть на то, что творили подразделения Дэвлина. Он не в состоянии был остановить зверства, но и не желал, чтобы его имя хоть как-то ассоциировалось с этой резней!

Он помнил безумный взгляд генерал-лорда обращенного на командира городского гарнизона, его перекошенное злобой лицо, освещенное сполохами пламени горящего города. И страшное заклинание, которое выжгло несчастного пленника изнутри. Это была жесточайшая схватка и жесточайшая месть победителей за своих павших товарищей. Неделю после битвы ему снились кошмары. Его командир, генерал Чител повесился после штурма, оставив письмо в котором сообщил, что не в состоянии пережить того, что произошло в Гамидо. Вот тогда Ресид и получил генеральские нашивки, причем по личному ходатайству генерал-лорда Дэвлина. Вскоре он занял место старика Читела. Ресид не любил это вспоминать. Один из его бывших друзей тогда бросил ему: «с твоих нашивок капает кровь несчастных жителей Гамидо! Ты можешь с этим жить?!». Видимо мог. Просто надо засунуть эти воспоминания подальше и не задавать самому себе лишних вопросов.

— Я знаю о штурме — голос Елены вывел его из неприятных воспоминаний — Тогда замок брали два полка тяжёлой штурмовой пехоты «Скорпионы» и «Клинки» при поддержке трех пехотных рот из армии генерала Читела.

Ресид пристёгивающий пояс с мечом в изумлении застыл.

— Откуда вам известны такие подробности? Черт возьми, я как раз командовал этими тремя ротами, будучи в звании полковника!

— Что вы командовали ротами я, конечно, не знала, а о штурме мне рассказал сам «Оборотень» — она поморщилась — как все его называют.

— Вы знакомы с генерал-лордом!?

Елена встала и подошла к Ресиду.

— Конечно, я его знаю. Он мой отец.

Ресид остолбенел, потеряв на мгновение дар речи. Немного опомнившись, он спросил.

— Но, что тогда вы тут делаете!? В этой провинции? Более года охваченной смутой?!

— Я окончила университет, и сама попросилась на три года в гарнизон. Хотела проверить, насколько хорошо я училась. Отец не возражал. Скорее одобрил, сказал, что долг перед своей страной должен выполнить каждый человек независимо от положения в обществе.

Генерал шумно вдохнул.

— Кто-нибудь ещё знает кто вы?

— Только полковник Ингольф и комендант гарнизона.

— Проклятье! Да если мятежники узнают, что в этом городе находиться дочь «Оборотня» — он запнулся — простите лорда Дэвлина, они не посчитаются ни с чем, чтобы захватить вас.

— Я не думаю, что такое возможно.

— Вот дела! — у генерала выступила испарина — Я пришлю вам охрану. Ради бога никуда не выходите из своих покоев, пока не кончится весь этот кошмар!

— Не слишком ли поздно, генерал? — улыбнулась Елена — я тут уже два года, и пока нужды в личной охране у меня не возникало. Если вы не заметили, то я хожу по городу без сопровождения.

Ресид немного смутился. Он стоял в нерешительности посередине комнаты и смотрел на Елену.

— Идите — мягко сказала она, беря его руку в свою — вас ждет полковник. И, пожалуйста, будьте осторожны!

— Да конечно, простите — он нехотя освободил свою руку и неуверенной походкой вышел из комнаты в коридор, где нетерпеливо топтался Ингольф.

Когда они поднялись на стены, вдалеке сверкнула молния. Ресид машинально принялся считать время до громового раската.

— Господин генерал — к ним подбежал сержант — прошу вас пройти к центральной башне. Дозорные что-то обнаружили.

Когда они пошли в сторону башни Ресид не удержался.

— Полковник, почему вы мне не сказали, кто такая Елена?

Ингольф уставился на генерала, не понимая о чем тот говорит. Потом поняв, сильно удивился.

— Она вам сказала!?

— Да, чёрт возьми! А я стоял и хлопал глазами, как последний идиот!

— Простите, но я не имел права выдавать кто она кому бы, то, ни было.

— Да я с ней флиртовать начал! — Ресид покачал головой.

Ингольф улыбнулся.

— Она очень хорошая женщина. Её отец лично просил присмотреть за ней, когда я был в Элидире.

— Я думал, вы тут торчите безвылазно с момента назначения.

— Это и было в момент назначения.

— Можно не скромный вопрос, полковник?

— Конечно.

— Почему вас перевели из гвардии генерал-лорда Рамси?

— Мои раны сделали меня негодным для продолжения карьеры в кавалерии второй гвардейской армии. Вот и получил эту должность.

— Мне кто-то сказал, что вас сослали ко мне в армию, посчитав неблагонадежным.

Полковник с удивлением посмотрел на Ресида.

— Можно узнать, кто это сказал?

— Да не помню уже, ах да, мне это говорил глава восточной гильдии ордена Тэквор. Знаете такого? Было это около двух лет назад.

Полковник рассмеялся.

— Черт возьми! После таких рекомендаций вы должны мне доверять как никогда!

Генерал улыбнулся в ответ.

— Я просто хочу сказать, что информация о Елене — это государственная тайна.

— Здесь вам не о чем беспокоиться. Я осознаю всю ответственность и уберегу её от любой неприятности!

— Вашими бы устами, полковник — вздохнул Ресид.

Они поднялись на смотровую башню, где их ожидали несколько солдат во главе с капралом.

— Так что вы нам хотели показать? — Ресид подозрительно посмотрел в сторону леса.

— Господин генерал, вы прислушайтесь.

— Что ещё за чертовщина? — проговорил Ресид, но подошёл к стене и начал вглядываться в кромешную лесную тьму, как, будто от этого у него мог обостриться слух.

Вдали вновь громыхнул гром. Солдаты стояли рядом и тоже всматривались во тьму ночи. Потрескивали факелы, шумел под порывами ветра лес. И среди этих естественных звуков генерал различил посторонний шум. Он не мог определить его природу, но впечатление создавалось, как будто где-то вдалеке шумит ярмарочная площадь, где множество людей и повозок создают постоянный гул. А спустя мгновение генерал ясно различил ржание лошади.

— Это движется армия — сказал один из солдат — скорей всего передовой отряд, не более сотни.

— Можешь определить размер отряда по шуму, который еле слышен? — Ресид скептически посмотрел на него.

— Я восемь лет отслужил в роте егерей Великого леса. С самого начала правления здесь империи. Тогда работёнки у нас хватало. И очень часто от слуха зависела наша жизнь. У меня просто большой опыт.

— Надеюсь, что это так — проворчал Ресид.

— Господин генерал там кто-то есть! — закричал Ингольф.

— Где!? — Ресид напрягся.

Тут же в надворотной башне гулко прогудел сигнальный рог. Заскрипели тетивы натягиваемых луков.

— Не стрелять! — это кричал человек, выехавший из леса.

— Кто ты? Назовись!

— Лейтенант Руар! Третье соединение первой гвардейской армии генерал-лорда Дэвлина! Полк «Роксбург».

— Неужели… — пробормотал Ресид, стараясь рассмотреть в темноте форму всадника.

Но тут, следом за Руаром из леса показались повозки.

— У нас раненные! Открывайте ворота!

— На лбу у тебя не написано, что ты гвардеец — прокричал Ресид, все ещё не веря в спасение — а если ты отродье этой колдуньи!?

— Кто?! — лейтенант, казалось, растерялся.

— Слышу знакомое бурчание — выкрикнул один из появившихся следом за повозками всадников — открывай ворота, старый плут! Я хочу как следует выпить и закусить!! Какого черта обижаешь моих людей!?

На миг Ресид замер, а потом его рот расплылся в широкой улыбке.

— Браммель! Ты!?

— Собственной персоной, дорогой генерал! Высший полковник Браммель, командир третьего соединения гвардии генерал-лорда Дэвлина! Я представился, как положено? Теперь ты впустишь нас!?

— Открыть ворота имперской гвардии!! — пронеслось над стенами.

Визгнула цепь опускающегося моста. Грохнули засовы ворот. В Йервард входил полк «Роксбург» и вереница повозок с ранеными солдатами. Несмотря на глухую ночь, горожане высыпали на улицу, шумно встречая солдат. Мрачная тень осады отступила.

 

Глава 3. Новые неприятности

Я сидел в большой, грязной таверне, расположенной у пристани, где швартовались рыболовецкие шхуны. Изрезанный стол, хранил на себе отметины, оставленные буйными посетителями портовой забегаловки. Какому умнику пришло в голову назвать эту вонючую дыру «Миф»?! Уж точно не тому жирному трактирщику в засаленной рубашке из грубой, колючей шерсти, что принес мне большую глиняную кружку до краев наполненной темным портером. Пена высоко поднялась и теперь стекала по его рукавам, заливая половину столешницы. Дождавшись, когда она немного спадет, я сделал большой глоток. Опять немного подождал и повторил. Все это время хозяин таверны стоял рядом и боязливо поглядывал в мою сторону. Эмблема на куртке, и значок полка «Странник» его сильно смущала. Думаю, я был первым гвардейцем, который явился сюда. Подняв на напрягшегося трактирщика глаза, я вежливо улыбнулся.

— Отличный портер! Ничего лучшего не пробовал! Теперь я ваш постоянный клиент.

— Не желает ли господин офицер копченого окуня? — радости по поводу нового ценителя его напитка заметно не было.

— Нет — покачал я головой — Не желает. Я очень внимателен к тому, что ем.

— Как пожелаете, господин — хозяин поспешно удалился

—

Для визита сюда у меня была причина. Старый санитар из госпиталя посоветовал мне отведать здешнего портера. Если я, конечно, любил этот густой, крепкий напиток. «Постарайся не обращать внимание на вонь и мерзавцев, что там околачиваются, и ты будешь пить лучший портер всего Изведанного мира» — проскрипел он мне, снимая с моего лица повязку. Посмотрев на меня, старик крякнул.

— А с таким лицом да ещё в форме офицера «Оборотней» пожалуй, тебе нечего опасаться портовых ублюдков.

Я вопросительно взглянул на него.

— Подойди к зеркалу — сказал он мне, засовывая мои повязки в грязный, кожаный мешок набитый кровавыми бинтами.

— Поправив куртку, я подошел к маленькому зеркалу, висящему над бочонком с водой.

На меня смотрел угрюмого вида парень, которому было уже далеко за тридцать. Светлые, спутанные волосы доходили почти до плеч. Лицо было болезненно бледным, поэтому мои серые глаза выглядели на нем словно две ледышки. За ту неделю, что я провалялся в госпитале, у меня появилась борода. Немного подумав тогда, я решил её не сбривать, она хоть частично прикрывала тянувшийся шрам от височной кости, до рта, пересекаясь с толстым уродливым следом от кинжала на подбородке. «Как Дарин или мой прежний командир полковник Местан», подумалось мне.

Вновь я вспомнил женщину в придорожном трактире. Как она разочарованно произнесла «неужели и вы станете таким же, как ваши сослуживцы?». Черт возьми! Сейчас бы она меня даже не узнала, хотя прошло всего несколько недель. «Служба среди чертей — делает из тебя черта, каким бы одуванчиком ты не был до этого. Это лишь вопрос времени. Кто-то становится жестоким ублюдком через год, а кому-то достаточно и пяти дней поварится среди людей «Оборотня», и глядишь — уже ничем не лучше нас, старых псов!» — эти слова принадлежали моему соседу по госпитальной палате. Лейтенанту из полка «Эдельвейс». Он лишился руки в схватке у «Большой развилки» и теперь ждал, когда его отправят домой на заслуженный отдых, с хорошей пенсией и солдатскими почестями. Может мне стоит начать ему завидовать?

Допив вторую кружку, я сладко потянулся. Санитар не обманул меня. Портер здесь был изумительным. Про вонь и подозрительную публику он тоже не врал. Если бы стена, выходившая на море, не была разрушена во время схватки с пиратами, я вряд ли бы высидел внутри помещения.

Перед третьей кружкой мне потребовалось облегчиться. Я встал и, стараясь не дышать, двинулся вглубь трактира к стене с опилками, которая служила отхожим местом. Малый, что валялся здесь, уже успел выблевать все, чем набивал себе брюхо, поэтому я постарался отойти подальше к стене. Закончив свои дела, я вернулся на место. Позади меня, в глубине зала, компания из трех моряков весело гогоча, слушала рассказ, какого-то оборванца о том, как он заставляет свою жену ублажать его после тяжелой работы в порту, а дочь хлопочет перед ним словно перед вельможей.

— Знает, что если что мне не по нраву, живого места не оставлю!! — громко хвастался он.

С моря подул ветерок и отогнал от меня смрад в глубь таверны. Влажный воздух пах солью и рыбой. Я взял вторую кружку, и сдув пену сделал большой глоток. Немного подержав напиток во рту, я с блаженством проглотил хмельной нектар.

Рассказчик, все более меня раздражавший, тем временем, приглашал всех своих собутыльников поучаствовать в представлении с его семьёй за небольшую плату. Я оглянулся и посмотрел на него. Парень был высокий, жилистый с короткими рыжими волосами. Хохоча, он обвел взглядом зал и наткнулся на меня.

— Чего уставился, приятель?

— Я тебе не приятель, дубина — я поставил кружку на стол.

— Не понял — привстал он из-за стола.

— Все ты понял, недоносок — во мне, что-то сработало. Я захотел убить его. Просто прирезать как свинью! У меня даже зачесалась ладонь. Тем более что подленький голосочек внутри говорил мне, что это будет легко. Пусть только даст мне повод. И тогда я посмотрю, на что ты годишься, кроме как избивать свою жену и дочь.

Парень зло улыбнулся, показывая желтые зубы и вытащил из-за пояса короткий кинжал.

— Богатенький искатель приключений решил пощекотать себе нервишки — весело проговорил он — беги скорее к мамочке, розовощекий!

Друзья весело заржали в предвкушении зрелища. Другие посетители притихли в ожидании возможной драки. Мне не хотелось их разочаровывать. Я отодвинул стол и, медленно встав, вытащил свой меч. Затем неспешно направился к их столу. Видимо, из-за полумрака, царившего в зале, и табачного дыма компания поначалу приняла меня за простого горожанина, но при моем приближении они увидели на мне кольчугу и куртку поверх неё говорившая о том, что связались они с военным. А когда я подошел на расстояние выпада меча, вся четверка уставилась на отличительные знаки гвардии. Парни сразу притихли. Рыжий здоровяк замер, уставившись на меня.

Я наслаждался моментом. По правде сказать, опасности они и вправду не представляли, и поэтому я мог с легкостью разыгрывать из себя свирепого пса войны, не опасаясь последствий для своего здоровья.

— Господин офицер — наконец заговорил один из них — вышла ошибка. Нам жаль, и мы не хотим ссориться с вами по пустякам…..

— Вы уже поссорились — могильным голосом произнес я. Для себя я уже решил окончательно, что убью рыжего. С остальными как получится.

Рыжий стоял с кинжалом в руке, не шелохнувшись. Красные глаза пьяницы впились в меня словно два уголька.

— Так получай, пес! — неожиданно он метнулся вперед, целясь ножом мне в горло.

Его приятели не остались в стороне, вскочив со своих мест вытаскивая короткие абордажные сабли. Один из них решив не искушать судьбу, бросился на улицу, и вскоре послышались его вопли о помощи.

Признаться, такая резвость, чуть не застала меня врасплох, и я с трудом смог среагировать на выпад рыжего. С деланной легкостью я отбил его кинжал, и свободной рукой бросил в двух других попавшийся под руку стул. Рыжий развернулся и снова с рычанием бросился на меня, загородив тем самым своим приятелям дорогу. Сильный и быстрый, но дурак. Справится со своей женой, и набить морду в кабаке он мог, но бросаться так на профессионала, тем более вооруженного, было большой глупостью. Его последней глупостью. Я увернулся от его свирепого, но неуклюжего выпада, схватил за руку и чуть развернув, вогнал ему в живот свой меч по самую рукоять.

— Ох! — воскликнул он, дыхнув на меня гнилью, и повалился на пол. Кровь стала толчками выходить из его раны, когда я вытащил клинок. В следующий момент я уже отбивал атаку двух своих противников. В тесном помещении они скорее мешали друг другу, чем создавали для меня проблемы. В конце концов, они столкнулись, а я, улучив момент, нанес удар по руке, чуть выше локтя тому, кто находился ближе ко мне. Мой противник, вскрикнув и выронив оружие, отступил в глубь таверны, держась за набухавший от крови рукав. Рыжий к этому времени перестал корчиться и затих. Последний из собутыльников с широко раскрытыми от ужаса глазами стоял напротив меня, не зная, что делать. Я улыбнулся точно, так как несколько дней назад улыбнулся своему отражению в перевязочной госпиталя. Парень выронил клинок. Рухнув на колени, он поднял руки.

— Пощади — прошептал он.

— Что? — я чуть приблизился к нему направив острие своего меча ему между глаз.

— Па. па — теперь он только мог хлопать ртом.

— Хотел развлечься с женой этого придурка? Хотел веселья?

Он с силой замотал головой.

— Думаю, это забавное приключение послужит вам хорошим уроком — я вытер меч об рубаху парня, и вложил его в ножны. Посетители стояли с открытыми от ужаса ртами. Все эти моряки и бродяги не были неженками, но тут вышло, что-то из ряда вон выходящее. Я это понял, когда немного пришел в себя и окинул взглядом место драки. Убитый, лежащий в огромной луже крови. Стены в кровавых потеках, и содрогающийся от слез парень. Проклятье! Похоже, я перестарался.

На улице послышался конский топот и вскоре в таверну вошли четверо солдат. Кто-то показал им на меня и тут же скрылся в дверном проеме. Сержант, достав меч, в сопровождении своих солдат двинулись в мою сторону. Похоже на них тоже произвела впечатление обстановка в зале. Видя, что я не проявляю никакой агрессии они подошли вплотную к тому месту, где я стоял. Поняв, что перед ними не простой дебошир, сержант недовольно сжал губы.

— Господин лейтенант — спокойный голос патрульного звучал необычно в такой обстановке — я вынужден буду просить вас проследовать с нами.

— Конечно, как скажете — я пожал плечами, но колени у меня предательски подрагивали.

— Прошу вас господин лейтенант — патрульный жестом велел расступиться зевакам, немного осмелевшим с прибытием солдат.

Я направился к выходу, но на полпути остановился и направился к столу, где все ещё стояла моя недопитая кружка. Патрульные напряглись.

— Я допью свой портер — улыбнулся я — я за него заплатил — осушив кружку одним глотком я вышел из полуразрушенного трактира.

— Вы, лейтенант, чудом отделались от заключения в гарнизонной тюрьме! — передо мной расхаживал комендант Йерварда капитан Дикий.

— Да, господин, капитан — буркнул я, разглядывая на стене узоры плесени. Караульное помещение оказалось сырым и холодным местом.

— Что да!? — воскликнул Дикий уставившись на меня.

— Я не сомневался, что буду, признан невиновным — спокойно проговорил я — все, что случилось, было лишь актом самообороны, с моей стороны.

— Актом самообороны! — капитан закатил глаза — я думаю, что трактирщик потому высказался в твою пользу, что испугался твоих дружков, гвардейцев. Мне вся ваша банда вот уже где! — капитан полосонул себя ладонью по горлу.

— Мы вскоре поправимся и убудем в войска.

— Поправятся! Убудут! Больные они! — Дикий потер виски — что касается тебя, то ты убудешь уже сегодня, с патрульным разъездом. Ты признан здоровым.

— Кем? — спросил я.

— Мной! — рявкнул капитан — понял!?

— Может немного сбавите тон? — я посмотрел на него чуть прищурившись.

— Бросьте это — капитан презрительно скривился — я не боюсь вашу гвардейскую шайку! Ты думаешь, показал свою смелость, выворачивая кишки этим пьяньчугам?! На самом деле ты поступил подло и трусливо! Я допускаю, что эти парни были ублюдками, и то, что ты рассказал, правда, но ты мог не убивать! Мог! Но ты убил! Ради удовольствия! Кто ты тогда после этого?

— Послушайте, капитан……

— Ты пес «Оборотня»! Мните себя бравыми парнями на страже империи, а на самом деле сборище садистов и убийц!! — капитан уже кричал на меня, приподнявшись со стула и облокотившись руками об стол.

Затем, подойдя к кувшину с водой, он сделал два глубоких глотка и снова посмотрел на меня.

— Я не потерплю, чтоб в Йерварде резали глотки людям только за то, что те, что-то там не то говорили! Ты можешь написать донос за мои слова, и меня схватят, как неблагонадежного человека, но я очень рад, что все это я сказал тебе в лицо! Сказал тебе правду, и ты это знаешь. Вам слишком многое стало сходить с рук.

— Эти типы имели мало общего с людьми — я попытался оправдаться, потому что слова капитана сильно задели меня — и вы не правы…..

Дверь за моей спиной заскрипела. Капитан, взглянув на вошедшего и быстро поставил кувшин на место, мгновенно изобразив на своем лице приветливую улыбку, поспешил навстречу гостю.

— Госпожа Флюкеске! — он отвесил ей легкий поклон своей лысой головой.

Я хмыкнул, за что был одарен страшным взглядом капитана, а затем повернулся к вошедшей даме. В шаге от меня стояла молодая женщина в синем платье, выгодно подчеркивающем её красивые формы. На плечах у неё был накинут толстый шерстяной плащ. Она откинула капюшон, отстегнула застежку и отдала его капитану, который с удивительной галантностью принял его, и повесил на ржавый гвоздь, заменявший вешалку.

— Дождь сегодня просто беда — вставил я — холодный, пробирает до костей.

Она даже не удостоила меня взглядом, неспешно пройдя к столу капитана. Черные, как смоль волосы были аккуратно уложены, а её большие зеленые глаза были очень выразительны. Даже слишком. Оливковая кожа и правильные черты лица делали эту женщину по-настоящему красивой. На мой вкус.

— Здравствуйте господин капитан — голос у неё был строгий и холодный с хрипотцой, будто от легкой простуды — я узнала, что вы собираетесь отправить одного из раненных гвардейцев обратно в действующую армию минуя комиссию.

— Этот раненный сидит перед вами — проворчал Дикий — отдыхает после устроенной им резни в портовом кабаке.

Женщина, наконец, удостоила меня взглядом.

— Так это вы тот «герой», что расправился с тремя пьяницами? — она не пыталась скрыть презрения в своем голосе — Вы настолько невоспитанны, лейтенант, что даже не встали при появлении дамы? И к тому же продолжаете сидеть, когда я стою перед вами.

Немного опешив, я поднялся и встал перед ней. Она оказалась чуть ниже меня, и от неё тонко пахло сиренью.

— Меня зовут Риттер. Лейтенант гвардии генерал — лорда Дэвлина. К вашим услугам госпожа — и я спародировал недавний поклон капитана.

— Своё кривляние приберегите для казарменных подружек — меня окатила новая волна презрения.

— Учту. Кстати, мы не могли с вами, где-то видеться до сегодняшнего момента? Где-то раньше. Ваше лицо кого-то мне напоминает.

За спиной у меня шумно задышал Дикий. Женщина покачала головой, как мне показалось, немного смутившись, но быстро взяла себя в руки и оглядела меня с ног до голов

— «Идеальный» вид гвардейца «Оборотня». Словно оживший образ из баек о вашей армии — её губы изогнулись в легкой усмешке.

Я стоял напротив и пялился на её лицо не мигая, поймав себя на том, что мне просто нравится смотреть на неё.

— Лейтенант — Дикий дернул меня за рукав, возвращая к реальности — у тебя хоть какое-то воспитание есть?

— Оставьте его, капитан, зачем, таким как он приличия. Он солдат «Оборотня» — тон её был ледяным.

Я невольно расплылся в улыбке. Выглядел я должно быть мерзко, так как на лице девушки отразилась брезгливость, словно она сейчас должна будет поцеловать жабу.

О чем-то, немного подумав, она, посмотрела на капитана.

— Так вот, пока я его не осмотрю и не удостоверюсь в том, что он здоров, я не позволю отсылать его из Йерварда.

— Да вы бы видели, как он мечом махал! — вскипел Дикий.

— А вы видели, капитан? — огрызнулся я.

— Я осмотрю его прямо здесь — тоном не терпящем возражений проговорила она, жестом останавливая Дикого — пока ещё я управляю военным госпиталем! И именно я буду выпускать из него пациентов. И старайтесь больше так не делать, капитан. Мне ещё не хватало специально ходить через полгорода и осматривать каждого солдафона, которого вам лично вздумается отправить в действующую армию — эта фраза, больше предназначалась мне, чем капитану.

— Да и сейчас бы не следовало — пробубнил Дикий — вызвали бы старика, он все бы оформил.

— Куда были ранены? — на капитана она больше не обращала внимания.

— Спина, лицо и плечо — ответил я.

— Раздевайтесь по пояс.

— Я снова невольно улыбнулся, совсем не желая того, и принялся стягивать с себя одежду. Затем повернулся к ней спиной.

Почувствовав, как её теплые пальцы ощупывают мне спину возле шрама я снова улыбнулся. Стало так приятно, что по телу пробежали мурашки.

— Вам холодно, лейтенант? — поинтересовалась она — вы такой изнеженный?

— Нет, просто очень приятно.

Дикий крякнул, сидя за своим столом.

— Раны затянулась, воспалений нет. К тому же с такими ранениями большинство остаются в строю, а не бегают по тыловым госпиталям. Одевайтесь.

— Я попал сюда не из-за этого — реплика Флюкеске разозлила меня — А из-за отравленного ножа! Если бы вы больше времени проводили в госпитале, а не в замке, вы лучше бы знали по каким причинам в госпитале оказался тот или иной человек!

— Лейтенант!! — Дикий подскочил словно ужаленный.

Лицо женщины потемнело, но она не отвела взгляда, а продолжала смотреть мне в глаза.

— Извинитесь — тихо проговорила она — извинитесь или пожалеете.

— Только после вас, госпожа. Вы обвинили меня в трусости, в то время как я получил ранение делая работу за того человека, который теперь сидит в замке на холме, наслаждаясь вином и морскими пейзажами!

— Грязный убийца! — она даже задохнулась от возмущения — Ты подписал себе приговор!

На этот раз Дикий промолчал. Он просто стоял и хмуро смотрел в мою сторону. И я знал почему. Генерал Ресид не пользовался авторитетом среди местных солдат. По их глубокому убеждению именно его действия привели к осаде Йерварда, который пал бы не окажись гвардия во время в нужном месте.

Женщина покачала головой.

— Рассчитываете на солидарность вояк? — едко спросила она.

Я промолчал. Флюкеске посмотрела на капитана и поняла, что произнесенные слова не отложились в памяти Дикого. Он не подтвердит моих слов в адрес генерала Ресида.

— Вот значит как — произнесла она сухим голосом — к вашему сведению, я офицер имперской армии, и чин мой выше вашего — она подошла ко мне вплотную — подобное обращение я расцениваю, как личное оскорбление….

— Расценивайте — кивнул я — только я не позволил себе сказать ничего оскорбительного в ваш адрес.

Она смотрела на меня, не скрывая злобы. Желваки так и ходили на её скулах.

— Капитан — она пошла к двери — помогите мне.

Дикий подлетел к ней, и, сняв плащ с гвоздя, помог накинуть его ей на плечи.

Она открыла дверь, впуская в крошечную комнату шум булькающих от крупных капель дождя луж.

— Госпожа Флюкеске — капитан был очень расстроен — я прошу вас прощения за этого молодого офицера. Я уверен, что у него не было умысла оскорбить вас! Не передавайте этот разговор….

— Успокойтесь, капитан — она мягко улыбнулась ему, как ни в чем не бывало — это наше личное дело, и я не собираюсь каким либо способом обозначать в нем вас.

Дверь закрылась, и капитан тяжело вздохнув, посмотрел на меня.

— Ну и дурак же ты парень — горько произнес он — просто дурак.

— Я уже достаточно наслушался оскорблений в свой адрес, господин капитан. Теперь я свободен?

— Свободен. Пока. Через четверть часа от Южных ворот отправляется патрульный отряд к «Развилке». Остается только надеяться, что эта дама сочтет недостойным делом наказывать вас — он протянул мне бумаги.

— Благодарю, господин капитан.

Злость, клокотавшая во мне, немного угасла. Эта чертова горячка вытирала об меня ноги, и после этого я ещё должен был извиняться! Как же я ненавижу этих богатеньких вылизанных особ! Всю дорогу внутри меня кипело негодование. Но постепенно я начинал понимать, что наломал слишком много дров. Меня стала охватывать тревога. Как ни крути, а я совершил убийство, и вдобавок оскорбил, судя по всему влиятельную особу. Да ещё походя задел генерала Ресида.

По поводу убийства, конечно, можно оправдываться перед собой, что я убил негодяя и его жена с дочерью, скорее всего не грустят по такому родственничку, но не слишком ли быстро я проникся духом той армии, частью которой я стал? Жизнь человека стала для меня не такой уж большой ценностью. А что будет дальше? В кого я превращусь через год, или три? Правда если эта дамочка окажется злопамятной, то говорить о таких далеких перспективах излишне оптимистично.

Дойдя до ворот, я нашел патрульный отряд и, показав проездные бумаги, присоединился к пятерым всадникам, что отправлялись к «Большой развилке».

 

Глава 4. Мрачные перспективы

На лес быстро опускалась ночь. Разбитые дорожные булыжники, пострадавшие от армейских тяжелых подвод, были покрыты начинавшей опадать листвой. Прелый запах сырого леса окутал патрульный отряд. Обрывки тумана, цеплявшиеся за придорожные кусты создавали мистическую картинку, которая несколько отвлекла меня от мрачных мыслей. Я просто глазел по сторонам и слушал глухой цокот копыт по опавшей листве, который изредка прерывался стуком дятла и мерным уханьем ещё какой-то птицы.

Весь день мы ехали, молча, изредка перебрасываясь пустыми фразами. Мои мысли метались от Доротеи до моих похождений в Йерварде. Гадкий осадок от произошедшего сидел во мне словно куча лошадиного дерьма посередине дворцовой лужайки. Какого черта я затеял это свалку в кабаке!? Вернее сказать убийство. Может пиво ударило мне в какую-то темную часть моего сознания? «Бравый», «бесстрашный» воин! В сотый раз я успокаивал себя лишь тем, что семье этого рыжего забулдыги я действительно оказал услугу. Его жена пришла на заседание полкового суда с дочерью. Выслушав все, что было сказано, она отказалась писать на меня прошение в судебной надобности городскому судье. Но если быть честным перед самим собой, то надо признать — это лишь совпадение. Случайность. В том состоянии я мог прирезать кого угодно.

Я тряхнул головой, и воображение услужливо подкинуло мне образ Доротеи. Похоже, у меня вошло в привычку валяться перед ней словно беспомощный ребенок, получая от её ножей отметины. Она уже дважды могла меня убить, и дважды дарила мне жизнь. Я бы не стал делать ей такие подарки. Надеюсь, настанет такой день, когда она пожалеет о своём благородстве.

Меня дернули за плечо. Вздрогнув, я обернулся. На меня смотрел командир патруля сержант Армур.

— Я говорю, что скоро остановимся на ночь — он повысил голос, посчитав меня наверное, глуховатым — Вон за теми деревьями дорожный пост — он махнул рукой чуть в сторону от дороги — тепло и соломенный тюфяк могу гарантировать.

Силясь прийти в себя я кивнул. Вид у меня был, наверное, рассеянным. Сержант подозрительно посмотрел на меня.

— Вы в порядке, лейтенант?

— Да, в полном. Просто задумался — я ободряюще улыбнулся.

Чуть помедлив, Армур снова повернулся в мою сторону.

— Не переживай ты по поводу той истории в порту. Мерзавцы, околачивающиеся в этих крысиных норах приносят только неприятности. У моего друга сына там порезали. Хорошо, что не убили! Потом их нашли. Матросня с рыболовецких шхун. Между выходами в море только и делают, что пьянствуют и задирают всех вокруг. Вы им подбросили пищу для раздумий, намотав кишки их дружкам на клинок!

Я благодарно улыбнулся, слегка хлопнув его по спине. Пара солдат, ехавшие рядом снами, в знак согласия закивали головами. Как ни странно, но мне стало легче. Вскоре показался покосившийся забор недалеко от дороги. Ворота, почерневшие от времени были распахнуты. Во внутреннем дворе стояло несколько лошадей, а над срубом вился дымок.

— Надеюсь, найдется место, куда можно будет прислонить свой зад — проворчал Армур недовольный тем, что мы оказались не одни в этой глуши.

Въехав во двор, мы обнаружили, что за нами внимательно наблюдают. Двое вооруженных людей осторожно вышли из-под навеса, служившего конюшней, и приблизились к нам. В сгущавшихся сумерках я разглядел на них куртки своего родного полка. Кряхтя, я слез с коня и шагнул навстречу уже улыбавшимся сослуживцам. Пожав им руки, я внимательно посмотрел на них, стараясь вспомнить их лица. У парней память оказалась лучше.

— Ты из роты Азуры! — высокий с перебитым носом здоровяк хлопнул меня по плечу. Шлем болтался у него на поясе бряцая при каждом движении. Голова была повязана черным, рваным платком, из-под которого выбивались спутанные седеющие волосы.

— Точно — кивнул я, глядя на его лейтенантские нашивки — а вот вас, парни, я, что- то не могу вспомнить.

— Я бы и тебя, не вспомнил, если бы не твои приключения с Доротеей на болоте — он состроил опечаленную физиономию — проклятая ведьма! Но мы ей сиськи-то по любому прижмем. Не сейчас так позже! И никто ей не поможет. Ни стены Рабле, ни чертовы наемники!

— Это точно — хохотнул его друг, глядя как мимо нас с мрачными лицами проходят Армур и его люди.

— У вас тут дозорный пункт? — рассеяно спросил я, переваривая сказанное этими ребятами. Фраза о стенах Рабле мне не понравилась. Очень не понравилась!

— Да какой там! — отмахнулся здоровяк — кстати, — опомнился он — меня зовут Хадсилимб, лейтенант третьей роты. Наверняка вспомнишь!

— Угу — подозрительно кивнул я, силясь запомнить его имя.

— Ты насчет имени напрягся? — хохотнул он — плюнь! Девять из десяти мое имя забывают через несколько фраз. Зови меня просто Хад. Так проще. А вот этого рыжего зовут совсем просто — Бертир.

Я кивнул, чувствуя, что уже устал от гостеприимства Хада.

— Может, пойдем в дом — попытался предложить я.

— Да нет, нам тут ещё больше часа болтаться — мотнул головой Бертир.

— А ты давай, конечно — Хад наконец, отстегнул свой шлем, и положил его на край колодца — подкрепишься, выпьешь. Там и из твоей роты парни есть.

Я кивнул, и, поднявшись по перекошенным ступенькам, толкнул тяжелую дверь.

В нос ударил стойкий запах вина, горящего жира вперемежку с чесноком и проклятым жевательным табаком. Пройдя темным, узким коридором, я оказался в комнате, где посередине стоял массивный стол, у противоположной стены лениво горел, потрескивая поленьями покосившийся и дымящий во все стороны камин. У стен были набросаны соломенные тюфяки, где уже разместилась часть людей Армура. Сам он сидел за столом и сосредоточенно разливал из огромного бурдюка вино, по кружкам. Посередине стола располагался огромный железный поднос, на котором дымился жирный гусь. Кроме него и двух парней из патруля за столом сидели четверо солдат из гвардии. Одного я узнал сразу.

— Расмус! Черт! — радостно вскрикнул я.

Мой друг обернулся и, увидев меня, вскочил из-за стола, сграбастав меня в свои железные объятия.

— Слушай Риттер, да ты заматерел! Бородатый бандит! — весело произнес он, разглядывая мою небритую физиономию.

— У всех нас рожи будь здоров — подал голос один из гвардейцев.

— Давай, садись! Сейчас как следует, выпьем! Расскажешь как ты! Какие девочки в Йерварде?!

При этих словах у меня в памяти всплыла только одна «девочка». Гневная тирада госпожа Флюкеске, обвиняющая меня во всех мыслимых преступлениях, и её почти осязаемое отвращение ко мне. Это воспоминание отразилось на моем лице.

— Видно парню не перепало ни одной сладкой ночи — усмехнулся офицер, отрезая дымящийся кусок от гуся, обильно облив жиром стол. Этого я знал — командир отряда разведчиков, приписанной к полку «Скорпион», лейтенант «Ледяной», усатый мрачного вида парень, имени у него просто не было, или мне не довелось его услышать. Он посмотрел на меня прищурив глаза.

— Давай, парень садись. Меньше стесняйся — больше пей!

Отстегнув ремень, и бросив свою амуницию возле стены, я опустился на грубые доски, заменявшие здесь скамьи.

Разлив по кружкам розоватую жидкость, мы грохнули ими, расплескивая вино. Я жадно выпил почти полный стакан. После чего, взяв кусок мяса, я с жадностью откусил изрядную его часть. Оказалось, что я был чертовски голоден!

Помимо Расмуса, «Ледяного» и Армура, напротив меня сидели Монк, капрал из нашей первой роты и сержант Негл из полка «Эдельвейс». Докончив свою порцию вина, Монк оглядел нас, а затем вернулся к прежнему разговору, который прервался при моем появлении.

— Говорю вам, тут заварится такая каша, что все предыдущие кампании покажутся нам прогулкой по летнему саду — Монк сам налил себе вина и сделал большой глоток из своей кружки.

— С чего ты взял? — «Ледяной» посмотрел на своего товарища — по мне так мы уже сломали им хребет у «Развилки».

— Ты знаешь кому вчера «Оборотень» выпустил кишки у казарм старого лагеря?

— Какому-то грязному наемнику — прогудел «Ледяной» с хрустом кусая головку чеснока.

— Это политика! Неужели ты не видишь последствия этого убийства!?

— Монк! — лейтенант уставился на капрала осоловевшими глазами — Я похож на человека, интересующегося политикой?

Мгновение мы все смотрели на него, а потом дружно расхохотались. Когда смех немного поутих я спросил Монка, что это за история с наемником.

— Помнишь того пленного парня, которого вы чуть не прибили на допросе — вмешался Расмус.

— Того, что потом Азура забрал?

— Именно. Его от вас повели прямехонько к «Оборотню» — тихо проговорил Монк.

— И…?

— Он вел там себя крайне вызывающе….. - капрал покачал головой.

— И конечно после этого он умер — Расмус грохнул пустой кружкой по столу.

— Туда ему и дорога — проговорил «Ледяной» — мало народу, что ли полегло у Развилки? Чего так печься об этом наемном ублюдке.

— Соль в том, что это был не простой наемник — авторитетно заявил Монк.

— Да ну!?

— Именно так. Не то сын, не то ещё какой родственник главы всех кланов Пепельных земель — подал голос Негл

— «Оборотень» приказал похоронить его заживо — продолжил просвещать меня Монк — В одном гробу с убитым мятежником. Этот парень почти сутки орал из-под земли. Затем затих, но когда его откопали, то увидели, что он ещё жив.

— Этот храбрец пробил крышку и по пояс вылез из ящика, но сил понятно не хватило, чтобы вылезти из-под земли — улыбнулся Негл- а если бы смог, вот картина бы была. Этого типа закопали недалеко от палаток нашей четвертой роты. У парней и так мороз по коже от этих подземных завываний был, а я представляю, сколько бы штанов перепачкалось, покажись этот малый из земли!

Расмус и «Ледяной» расхохотались, разбудив своим ржанием нескольких патрульных. Я лишь кисло улыбнулся. От развлечений такого рода я старался всегда держаться подальше.

— Наш генерал откачал его. И когда тот открыл глаза, то первое что он сделал, так это плюнул в лицо «Оборотню».

Я лишь покачал головой, радуясь, что был в этот момент далеко от нашего командующего.

— Генерал был белым от ярости. Он запустил парню в живот какую-то тварь — Расмус посмотрел на меня показывая руками не то размеры твари, не то дырку в животе наемника.

— Верно — кивнул Монк — проклятое колдовство!

— Эта штука сожрала парня изнутри — продолжил Расмус — он так кричал, что можно было слышать даже в дальних концах лагеря.

— В конце концов, от него осталась только голова — подытожил Монк.

— Да ну, бред это все — отмахнулся Негл — молотят языком словно бабы! Ты это видел?!

— «Оборотень» отослал эту голову папочке парня!

— Черт тебя дери, Расмус! А что, голову отсечь клинком нельзя? Я не спорю, что голова этого парня поехала домой без всего остального, вот только все эти сказки про то, как его живьем ела неизвестная тварь — чушь!

— «Оборотень» — маг — напомнил Монк.

— Спасибо, что просветил — Негл деланно кивнул головой — И что с того? Конечно, при попытке вытянуть из него сведения генерал мог применить свое умение, но, того о чем вы болтаете, не могло быть. Это только в сказках из воздуха появляются, мифические создания.

Мы, молча, переглянулись.

— Да и потом кровищи было бы полно. На кой хрен превращать свой шатер в скотобойню?

Монк покачал головой. Ему не нравилось такая банальная вещь — как удар клинком по шее.

— Может эта тварь и не из воздуха появилась. Кто знает, что водится в туннелях тюремного каземата Элидира, кроме огромных крыс?

— Началось — простонал Негл — я все думал, когда же этих тварей припомнят!

— Но они-то есть!

— Есть — согласился Негл — только это не крысы, а хрен знает какие животные.

— Вот и эта…..

— Хватит — оборвал Монка «Ледяной» — кто эти слухи распространяет? Кто видел это собственными глазами?

— Дабл.

Комната утонула в многозначительных смешках и едких замечаниях.

— Этот тип после «Развилки» трезвым не был ни минуты — проворчал Негл — Напьется до поросячьего визга, засунет себе в рот этот чертов табак и бродит где-то по лесу! Послушать его так он там каждый день с русалками и феями спаривается! Парень пропил себе все мозги, и закончит он тем, что ему дадут пинок под зад не только из гвардии, но и из армии вообще! Нашел, кого слушать, Монк!

— Скорее этот тип окажется у меня — недовольно проворчал «Ледяной». Ко мне в последнее время все отребье спихивают.

По столу снова прошелся ленивый смешок.

— Шутки шутками, но нетрудно догадаться о реакции отца на такой подарок — проговорил я.

— Да уж.

— Вообще мне парень из штаба сказал, что за всей этой возней подозревают Даркмор — посмотрев на меня, сказал Негл — вы с Расмусом уже имели с ними знакомство.

— Не самое приятное, надо сказать — заметил Расмус.

— Эти маги могут крутить мятежниками, словно собака хвостом — Монк поморщился, словно у него болел зуб — нас ждут большие неприятности.

— Теперь наемникам и платить не надо — они пойдут мстить нам за убитого — вставил словечко Армур, молчавший до этого.

— У наших правителей и командиров просто талант заводить себе «друзей» — поддержал я патрульного, доливая себе вторую кружку.

— Это не наше дело — Негл уставился на потрескивающий огонь — мы должны бить врагов. Выпускать им кишки и не спрашивать справедливо это или нет. Пусть о законности и справедливости пекутся наверху.

— Верно — поддержал Негла «Ледяной».

— Где то я уже слышал подобное — в голове у меня шумело, а глаза слипались. Я вылез из-за стола оставляя их трепаться о миропорядке и законах, а сам заснул у стенки, повернувшись спиной к очагу.

Утро снова не заладилось. Ветер был холодный и сырой. Мы выехали, когда остальные наши товарищи ещё спали. Спешить им было некуда, они ждали подводы с Развилки, чтобы сопровождать их до Йерварда. С нами отправился только «Ледяной». Я кутался в плащ, прикидывая, сколько нам еще натирать задницы, добираясь до «Развилки». Кроме того, последние дни шрам от кинжала колдуньи сильно беспокоил меня. Он жег меня, заставляя все время хмурится. Эта чертова девка напоминает мне о себе постоянно. Тихо выругавшись, я потер покрасневший рубец и снова спрятал руку, жалея, что у меня нет фляги, с чем ни будь согревающим.

Мы достигли речки Змеиной, когда и без того темный от обложивших небо серых облаков, день подходил к концу. Моросящий дождь раздражал меня не меньше шрама. Во многих местах булыжники вылетели, и черная жижа хлюпала под копытами наших лошадей. У реки стал собираться туман. Я поежился в седле глядя на небо, в надежде увидеть хоть небольшое просветление. Скоро начнутся холода, а встретим мы их отнюдь ни в теплых казармах «Северного».

Возле речного моста показались фигуры нескольких людей. Сквозь пелену тумана и начинавшиеся сумерки было плохо видно, кем были эти люди.

— Стоять! — раздался возглас, и одна из фигур подняла руку к верху.

Мы остановились.

— Назовитесь — произнес тот же голос.

— Патруль из Йерварда — каркнул наш сержант — Армур и его парни.

— Валяйте — разрешили нам — только осторожно, мост скользкий.

Мы медленно тронулись дальше. Приблизившись к людям, охранявшим мост, я узнал одного из них. Сержант полка «Шершень» из третьего соединения.

Увидев меня и «Ледяного» и разглядев на нас форму гвардии, командир охранения улыбнулся и вскинул руку в приветственном жесте.

— С возвращением! После госпиталя?

— Да отдыхал и отсыпался на чистых простынях!

— Завидую! — ответил он — как йервардские дамы? Небось, неплохо расслабились в портовых заведениях? — снова широченная улыбка — Мне говорили их там не счесть!

— Да уж! Развлекался, как мог — кивнул я, надеясь, что это последнее на сегодня упоминание женского пола портового города.

Сержант понимающе подмигнул. И махнул своим солдатам, чтобы нас пропустили. Мост охраняли с десяток гвардейцев. Когда мы переехали по скрипящему и раскачивающемуся мосту, то увидели две палатки у больших зарослей куманики. Здесь ещё трое солдат сидели на траве и о чем — то тихо переговаривались.

Вновь углубившись в лес, мы вскоре почувствовали, что приближаемся к месту, где расположилась большая армия. Было слышно ржание лошадей и общий шум создаваемый военными лагерями. Проехав ещё немного, я почувствовал горьковатый запах, исходящий от многочисленных костров. И, наконец, достигнув конца леса, мы оказались на «Большой развилке».

За то время, что я отсутствовал, наша армия успела основательно устроиться на новом месте. Армейские палатки покрывали почти все поле. От жестокого боя, кипевшего тут не так давно, не осталось никаких следов. Был полностью восстановлен палисад, окружавший старый лагерь. И теперь он стал похож на небольшую крепость, где на его валу были обустроены вышки для часовых.

Попрощавшись с патрульными, и «Ледяным» я отдал им лошадь, и принялся разыскивать свой полк. Медленно продираясь между палатками по превращенным в непролазную грязь с кое — где набросанными досками проходам. Шел я долго, отвечая на редкие приветствия знакомых. Запах лошадей смешивался с запахом жарившегося мяса и смердящим зловонием отхожих ям. Мои сапоги стали тяжеленными от налипшей на них грязи. После относительного спокойствия Йерварда я немного ошалел от кипучей жизни военного лагеря. Вконец измучавшись, я нашел-таки ряд палаток, в котором расположился полк «Странник».

Войдя в первую палатку, я был встречен радостными возгласами солдат из моей роты. Азура, улыбаясь крепко пожал мне руку. Дарин показал на мои шрамы.

— Настоящий злодей! Кто надоумил тебя отпустить бороду?

— Мне было неудобно брить её, когда рана была свежая, а потом просто привык! — отшутился я.

— Иди к капитану — проговорил Азура — доложи о своем возвращении.

— Неплохо у вас тут — покачал я головой, сбрасывая мешок с вещами на указанную мне Азурой койку.

— Это ненадолго — покачал он головой — скоро снимаемся. Идут последние приготовления и снова марш.

— Вижу, я вовремя — буркнул я, вспоминая о стенах Рабле.

Показавшись на глаза капитану и получив несколько напутственных дежурных фраз, я вернулся в роту. Азура сидел на мешках с амуницией и тщательно смазывал меч маслом. Увидев, что я вернулся, он махнул мне рукой приглашая присесть рядом.

— Ну что? Как отдохнул? Как…..

— Только про девочек не надо — прервал я его, состроив, кислую физиономию.

— Почему? — засмеялся он — что — то не заладилось.

— Можно и так сказать, а ещё можно сказать, что я познакомился там всего с одной девушкой.

— Правда? — Азура взял ножны и аккуратно вложил в них клинок — и кто она?

— Начальник местного госпиталя. Некая Елена Флюкеске.

Азура поднял на меня свой изумленный взгляд.

— Высоко же ты летаешь, если обзаводишься такими подружками.

— А что в ней такого высокого? Начальник госпиталя…

— Нет, нет — усмехнулся Азура — дело не в её должности, а в круге общения. В людях, что окружают её.

— И что же это за люди? — смутное беспокойство, начало перерастать в тревогу.

— Лично я видел её всего один раз. В «Северном», в первых числах лета. Я стоял тогда в карауле, когда прибыла карета, встречать которую вызвался сам полковник Ороах. Вот тогда я и увидел эту даму. Полковник расшаркивался перед ней, словно она королева Маргери.

— Может, это не она была? — с надеждой спросил я.

— Да она, это точно. Черноволосая такая красотка, с короткой стрижкой. Думаю другую такую даму во всем Аэроне не сыскать. Лично мне женщины с мужской стрижкой больше не попадались.

— Хотя ей это к лицу — добавил он.

— Похоже на неё — мрачно кивнул я.

— Да точно она была — отмахнулся Азура — я потом у нашего капитана спросил кто это такая, он и ответил, что некая Флюкеске из Йерварда. Её наш генерал-лорд принимал в своем доме. Но это не точно. Так, кто-то ляпнул.

Видимо мое побелевшее лицо было очень выразительно.

— А что ты с ней сделал-то? — Азура не сводил с меня глаз.

— По- моему я оскорбил любовницу «Оборотня», — в горле у меня пересохло — она обещала, что это мне с рук не сойдет.

Азура продолжал на меня смотреть, почесывая себя по щетине.

— Ты клизму, что ль отказался делать? — хохотнул Азура — за что ты её оскорбил и как?

— Что? — я непонимающе уставился на него — да пошел ты с шутками этими идиотскими. Причем тут госпиталь!

— Ну а что же произошло?

Мне надоело держать все свои сомнения и страхи в себе, и я выпалил все Азуре. От посиделки в портовом кабаке, до ругани у коменданта. Выслушав, не прерывая, Азура покачал головой.

— На фоне любви к пиву, ты прирезал матросов и оскорбил совсем даже не простую особу — он посмотрел на меня — Ты сдурел, парень?

— Думаешь, она может что-нибудь сделать?

— Если ты её действительно задел за живое, а намек на связь с генералом более чем явный — то вполне! Почему бы ей и не наказать зарвавшегося лейтенантишку! Ты думаешь, этот значок — он кивнул в сторону нашивки «Странников» — спасет тебя от всех напастей?

— Да нет, просто…..

— Просто тебя отмазали на показаниях в комендатуре, и ты почувствовал себя очень могучим и сильным. А тут красотка подвернулась! Почему бы не порисоваться и перед ней!? Вот я, пес войны! Ты уже головой не думал! Сказать чем ты думал?

— Да перестань!

— Нет, ну давай скажу! Иначе, если бы ты думал головой, то заметил — бы, что комендант с ней слишком любезен. Я думаю, он тебя и не тронул за твою борзоту только потому, что знает — она тебя накажет. Правда, позже, но наверняка более действенно.

— Ну, спасибо! Поддержал! — огрызнулся я.

— Я тебе обрисовал самый худший вариант — спокойно произнес Азура — более вероятна ситуация вроде как «война все спишет». У неё сейчас раненых полный госпиталь, так что, скорее всего она тебя уже забыла. Успокойся. Не того ты уровня, парень, чтоб такие дамы тебя помнили. Хотя — он пожал плечами — Доротея то наверняка тебя уже не забудет!

Я хмуро уставился на него, чем вызвал у него взрыв хохота.

— Да ладно, тебе, Риттер. Шучу! Пошли лучше спать.

—

Война мне не списала. Перед рассветом в нашу палатку зашли трое солдат из личной охраны генерал-лорда Дэвлина.

— Риттер! Поднимайтесь! — надо мной склонился офицер, за которым высились фигуры конвоиров.

— Что? Что такое? Куда? — спросонья я никак не мог понять, что им от меня нужно.

— Вас приказано доставить к генерал-лорду! Немедленно.

Сон сдуло с меня приступом липкого страха. «Конец» мелькнуло у меня в голове. Встав на ватных ногах, я с трудом оделся и вышел вслед за офицером в холодное утро, краем глаза увидев, как с тревогой на лице меня провожает Азура. Мне тут же вспомнились и рассказы Монка и ужасы тюремного бастиона Элидира. Если бы мне сейчас сказали, что «Оборотень» просто перережет мне горло, я был бы самым счастливым человеком, но на такую гуманную смерть я не рассчитывал. «Значит, эта девчонка оказалась действительно любовницей генерал-лорда». «Вот и попил я лучший портер всего Изведанного мира»!

Мы переступили порог огромного шатра, и, пройдя сквозь два поста стражи, меня втолкнули в открытый проход. Я оказался напротив сидящего на скамье генерал-лорда. Теперь, когда я увидел его так близко, меня словно окатили ледяной водой. Я понял, кто такая Елена Флюкеске!

Лорд Дэвлин поднялся и подошел ко мне, внимательно глядя мне прямо в глаза. Я и рад бы был, отвернутся, но меня будто парализовало. Страх сковал меня железными тисками, и я стоял, не шелохнувшись в ожидании своей участи. Дэвлин простоял так, возвышаясь надо мной, с полминуты. Затем, немного отойдя в сторону, он налил себе в кубок немного вина.

— А я вас помню, лейтенант — наконец произнес он — вы недавно поступили к нам на службу. За вас поручился один из моих людей, по рекомендации полковника Местана. Этим людям я доверяю как себе. Поэтому мне, вдвойне жаль, что вы подвели их.

— Ваш послужной список не настолько хорош, чтобы вам сходили с рук те бесчинства, что вы учинили в Йерварде. Если вам интересно мое мнение, то ваше место на эшафоте.

Я сглотнул слюну, чувствуя как заболела шея.

— Я так бы и сделал- продолжил «Оборотень» — лично бы отрубив вам вашу никчемную голову!

Я посмотрел на него с надеждой из-за фразы «так бы и сделал».

— Лично, это потому что вы нанесли оскорбление моей дочери и генералу армии Ресиду… Я не вижу смысла теперь скрывать очевидное для вас.

Я стоял и ждал своей судьбы.

— Но за вас заступились. Причем тот человек, который не раз доказывал свою преданность империи успешными миссиями. Я не смог отказать ему в этой просьбе.

Дэвлин посмотрел в сторону.

— Пожалуйста, проходите капитан.

Я оглянулся, и глаза мои расширились от удивления. Передо мной стоял Эдгар. Тот самый человек, который предлагал Доротее прирезать меня на перевале! Тот, кто дал уйти этой ведьме!

— Он взял на себя личную ответственность за вас — голос командующего доносился до меня откуда-то издалека — Я поверю. В последний раз. Так что у вас появился шанс искупить свою вину.

Дэвлин перевел свой взгляд на Эдгара.

— Итак, капитан, вы ручаетесь за этого человека?

— Да, господин генерал-лорд — произнес Эдгар — этот человек честно служил и имеет право на искупление своей вины.

Дэвлин одарил меня тяжелым взглядом, затем посмотрел на Эдгара.

— Пусть так и будет, капитан — кивнул Дэвлин — вас же лейтенант разжалуют в сержанты и переведут в отряд разведчиков лейтенанта «Ледяного». Его рота сейчас переподчинена полку «Эдельвейс». Шанс уцелеть у вас небольшой. Но он есть. Думаю, к такому как вы это будет справедливое отношение.

— И ещё запомни, сержант — на моем звании он сделал упор — Если ты где-то ляпнешь о том кто моя дочь — будешь умирать долгой и мучительной смертью. И в этом случае тебе не поможет даже император. Надеюсь, это вы уяснили?

— Да, господин генерал-лорд — прохрипел я.

— Теперь идите. К вечеру вы должны уже быть в вашем новом отряде.

— Слушаюсь, господин — я развернулся ища глазами Эдгара, но того уже нигде не было видно.

Когда я вышел из палатки, над лесом поднималось солнце, и небо окрашивалось в светло-голубые тона. Впервые за последние дни.

 

Глава 5. Старые союзники. Новые планы

— Ну, наконец! А то я уж думал, что мы тебя угробили!

Доротея с трудом разлепила глаза. На ресницах запекся гной, и ей пришлось помогать себе пальцами.

— Где я?

— У своих друзей. Вернее друга.

Девушка с трудом повернула голову в сторону говорящего.

— Яра?! — лицо девушки вытянулось от изумления.

— К твоим услугам, дорогая — мужчина улыбнулся краешком рта и, взяв руку Доротеи, поцеловал её.

Она брезгливо отдернула её, почувствовав, как он лизнул её кожу.

— Ты не ответил на мой вопрос — в голосе почувствовалось раздражение.

— Отвечаю сразу на оба — щегольски подстриженная бородка пирата делала его похожим на богатых молодых бездельников Элидира — Да. Это я. И мы сейчас находимся в местечке «Снежный камень». Мало того, ты лежишь в моей постели, укрываешься моим одеялом, и теперь оно будет хранить твой запах и твое тепло. Чему я очень рад!

— Теперь придется избавляться от вшей! — Доротея откинула колючее одеяло, тут же почувствовав холод.

Увидев свою одежду, она поднялась и аккуратно ступая по сырой соломе, подошла к покосившемуся столу нисколько не стесняясь своей наготы.

— Невежливо с твоей стороны оскорблять своего спасителя — Яра изобразил обиду.

— Да брось — Доротея натянула штаны — я и не думала тебя оскорблять. Просто себя пожалела. Кстати насчет второго спасителя. Того, что вытащил меня из той крысиной ямы?

— Он сейчас колет дрова. Мы хотели растопить камин, чтобы было не так холодно.

Доротея фыркнула.

— Как трогательно! Два благородных господина ухаживают за дамой сердца!

— Знаешь, — голос Яры стал холодным — когда ты спала, ты мне нравилась куда больше!

— Правда? А по твоей шишке и не подумаешь — Доротея с издевкой посмотрела на Яра.

Густо покраснев, пират резко развернулся и направился к двери.

— Позови своего помощника. Пожалуйста, дорогой — ехидный голос Доротеи нагнал Яро уже на улице.

Посмотрев на закрывшуюся за ним дверь, девушка оглянулась. Обстановка была очень скромная. Дела у братства видно шли не столь хорошо, как принято считать в Аэроне. Для старпома одного из самых знаменитых пиратов «Северного архипелага» две деревянные табуретки, стол и узкая кровать — совсем не то, что принято называть пиратским достатком. Доротея подошла к узкому окошку, откуда открывался вид на серые воды Северного моря. В воздухе кружились первые в этом году снежинки. Низкие, корявые деревца, вцепившиеся в каменистую землю гнулись под порывами ветра. Она поежилась и посмотрела на почерневший камин. Топят тут только в самые лютые морозы, потому как дерево на островах архипелага на вес золота. Тяжелая, обитая шкурами, дверь скрипнула, и на пороге появились Яра и Лотерн, её второй спаситель.

Он все ещё был в форме имперского солдата, но нашивки были содраны. Серые нитки болтались на месте, где располагались знаки отличий имперских войск. Он с нескрываемым обожанием смотрел на Доротею. Открытый, честный взгляд немного смутил её. Она впервые засомневалась в своем решении, но тут, же взяла себя в руки. Доротея не могла себе позволить наступать нате-же грабли во второй раз.

— Позволь мне отблагодарить тебя — она приветливо улыбнулась Лотерну и подойдя к нему нежно обняла того за плечи.

— Сспасибо, госпожа — пробасил Лотерн.

Она чуть отстранилась от него и посмотрела на его смущенное лицо. И снова сомнение стало закрадываться к ней в душу.

— Сейчас мы зажжем камин, и вам будет….

Он не смог договорить. Холодная сталь вошла точно между ребер и поразила сердце Лотерна. Охнув, он осел перед Доротеей на колени, а потом повалился на спину. Костяная ручка кинжала торчала в его груди словно клюв птицы.

— Ты рехнулась!! — испуганный голос Яро сорвался на писк.

Доротея с каменным выражением на белом лице смотрела, не отрываясь на подрагивающего в предсмертных конвульсиях Лотерна. Потом медленно переведя взгляд на Яро охрипшим голосом произнесла.

— Разведи огонь. Мне очень холодно — затем чуть помедлив — И убери его.

Пока пират кряхтя, вытаскивал отяжелевшее тело Лотерна на улицу, а затем таскал наколотые дрова и разжигал камин, Доротея сидела возле окна и наблюдала за пиратом. Она отметила, что Яро старается не поворачиваться к ней спиной. Раньше её это позабавило бы, но теперь был совсем не тот случай.

Она решила, что не стоит более его раздражать. Когда в камине затрещало пламя, и в комнате уютно запахло горьковатым дымом, Доротея решила больше не молчать.

— Яро — тихо произнесла она — я должна была это сделать.

Пират отошел от разгорающегося огня и посмотрел на свою гостью.

— Можно узнать причину?

— Это не связано лично с Лотерном — девушка покачала головой.

— Вот как? Но убила, ты именно его.

— Один раз я уже поверила одному такому спасителю.

— Он тебя предал?

— Он оказался офицером тайной службы. Моя доверчивость стоила мне наступления на Йервард, да и вообще в поражении у Развилки есть заслуга этого человека.

— И теперь ты подумала, что Лотерн тоже втирается к тебе в доверие? Не думаю, что у тайной службы Аэрона такая скудная фантазия. Два раза одним и тем же способом засылать агентов? Это вряд ли.

— Уверен в этом? — она посмотрела на него внимательным взглядом.

— Я был уверен в Лотерне. Мы с ним были знакомы несколько лет. Он всегда говорил мне о своей ненависти к империи.

— Тем не менее, это не мешало ему служить в войсках Аэрона.

— Каждый зарабатывает, как может — Яро пожал плечами и подбросил в огонь полено.

— А ты не думал, что он мог сообщать о вас?

— Я виделся с ним при каждом удобном случае в небольших городишках на побережье. Там всегда было полно солдат, а иногда и гвардейцев. Почему же меня не арестовали за все это время?

— Может ты им нужен был живой.

— Перестань, Дора! — Яра отмахнулся от потянувшейся к нему струйке дыма — так можно нафантазировать что угодно!

— Я лишь хочу оградить себя от предателей!

— Он не был предателем. Это я передал ему заклинание перехода. Так на всякий случай.

— Кстати об этом — Доротея посмотрела на Яра — никогда больше не делай того, чего не умеешь, или умеешь плохо. Я могла погибнуть. Или ты запросто мог меня изуродовать. У меня ведь было что-то с глазами!

— Ты ведь сама создала зеркало.

— Но я и мысли не допускала, что с другого конца меня ждешь ты!

— Интересно, а где ты рассчитывала оказаться?

Доротея на миг замерла, поняв, что тогда она совсем не думала где окажется. Главное, для неё было побыстрее убраться подальше от людей «Оборотня». Она улыбнулась и подошла к пирату.

— Прости меня. Я просто очень устала от последних неудач.

— Ну конечно — фыркнул Яра — И поэтому ты убила Лотерна? От переутомления!

— Может, хватит уже о нем — к Доротее возвращалось её прежнее состояние — в конце концов, ты спас меня, а этого я не забуду. Мы знакомы с детства, и ты знаешь, что своими друзьями я дорожу.

Яра посмотрел на девушку.

— Та белокурая девочка, что я знал, плакала по бедному муравью, которого она случайно раздавила на веранде дома….

— Люди меняются Яра — прервала его Доротея — и не надо сантиментов о нашем детстве!

— Как скажешь — пират пожал плечами — ну а что дальше? Что ты собираешься делать?

Доротея нерешительно оглянулась по сторонам. На миг она выглядела потерявшимся ребенком, но это длилось совсем недолго. Доротея быстро взяла себя в руки и будто что то, вспомнив, посмотрела на Яро.

— Ты говорил, что мы сейчас на «Снежном камне».

— Именно.

— Сколько тут обычно стоят судов?

— Зачем тебе это?

— Я могу сделать предложение капитанам, от которого им будет нелегко отказаться.

— Дора, твои авантюры всегда плохо заканчиваются. Для тебя и особенно для тех, кто тебя окружает. Я не знаю, что ты опять задумала, и знать не хочу!

— Послушай…

— Нет, это ты меня послушай — оборвал её Яра — у меня тоже есть предложение для тебя. Через три дня мы планировали провернуть одно дельце. Не важно какое, тебе это вряд ли интересно, но дело в том, что мы пойдем на ботике к замку Абей.

— Это к северу от Мельницы? — Доротея удивленно посмотрела на Яру.

— Точно. У нас там надежные партнеры. Мы сдаем им некоторые товары на выгодных условиях.

— Да. Вспомнила. Там есть небольшая речушка, протекающая прямо через чащу.

— Есть — согласился Яра — Малый приток к «Змеиной». Так что если пойдешь со мной, я тебя доставлю почти что к дорогому папочке. Вот только кровать там всего одна. Но в тоже время вдвоем на ней достаточно удобно — масляная улыбка скользнула по лицу пирата.

На миг девушка задумалась.

— Мне надо поговорить с капитанами. И если они также сочтут мое предложение авантюрой, я отправлюсь с тобой. Только это предложение тоже не безопасное.

— Ну, в нашем деле….

— Плевать я хотела на твои дела, Яро! Очень велика вероятность, что мы наткнемся там, на людей «Оборотня».

— Какого черта!? — он удивленно вскинул брови — Что им там делать?

— Иногда мне кажется, что все твои мысли проходят у тебя через чресла! Ты уже успел помечтать о том, как будешь прыгать на мне, но подумать о том, что армия «Оборотня» не остановится на Развилке, а двинется к Рабле, захватывая и уничтожая все на своем пути ты, подумать, не удосужился!

— Да на что он им сдался!

— Конечно — хмыкнула Доротея — укрепленный замок с выходом к «Змеиной» и Северному морю! Зачем он имперцам!? Ведь им не нужны форпосты на враждебной территории, через которые можно будет обеспечивать воюющую армию прямо из Йерварда всем необходимым. Зачем им вывозить раненных кораблями и через три дня доставлять их прямо в порт все того же Йерварда, когда можно будет их волочить неделю по лесным дорогам!! Так?! Заставляй свою голову работать!! Мельница и этот самый Абей будут их первоочередными целями!!

Яро некоторое время сидел, уставившись на Доротею. Затем лицо его исказила гримаса разочарования и злости.

— Очень выразительно — Доротея не скрывала сарказма в голосе — теперь я знаю, как ты выглядишь, когда напрягаешь извилины! Лучше уж ты оставайся безмозглым Яро, которого я знаю с детства!

— Я устал от твоих оскорблений, Доротея — Яро хмуро посмотрел на девушку — пока я терплю. Пока.

Доротея казалась, была озадаченна, непривычно твердым голосом Яро.

— Тебе стоит уяснить нынешнее положение вещей — продолжил пират — ты сейчас абсолютна беззащитна. У тебя нет сил, чтобы диктовать свои условия. И если ты будешь дерзить — ты не уйдешь отсюда живой!

— Ты мне угрожаешь?! — брови Доротеи изумленно поползли вверх — Яро, да ты….

— Я тебе не угрожаю. Какая ты не есть, но ты близкий для меня человек. Надеюсь, что и я тебе ближе, чем кто бы ты ни был на земле.

— У меня папа ещё есть — хмыкнула Доротея.

— Да, тот самый папа, который посылает тебя в пасти к псам «Оборотня», ради своих политических целей.

— А ты хочешь заботиться обо мне? — девушка не скрывала сарказма.

— В некотором роде — кивнул Яро — и начинаю это делать прямо сейчас.

— Я тронута.

— Дай договорить! — Яро раздраженно грохнул ладонью по столу.

— Да, пожалуйста — девушка пожала плечами, старательно изображая безразличие.

— Я ведь понимаю, зачем ты интересовалась количеством кораблей на острове! Ты хочешь атаковать имперцев нашими силами. И скорее всего твоими целями будут или их форпост на острове Дракона или ты вновь попытаешься натравить нас на Йервард.

Доротея посмотрела на Яро и медленно произнесла.

— А если ты и прав? В чем здесь твоя забота?

— Оба этих вариантов приведут тебя к смерти. Людей архипелага ты втянешь в бойню, которая вскоре охватит всю империю. Последствия для нас, скорее всего, будут печальны!

— Я хочу говорить с капитанами, Яро — девушка тряхнула головой, как бы отгоняя от себя черные мысли, исходившие от пирата — мое решение окончательно!

Яро несколько мгновений смотрел на девушку, затем махнув рукой вышел на улицу.

Большой зал был полон дыма от сырых поленьев, запаха разогретых тел и крепкого вина. Гул хмельных голосов напоминал Доротее звуки, доносящиеся из осиных гнезд. Впервые она чувствовала себя настолько уязвимой и беспомощной. В течение четверти часа она доказывала этим заросшим, вонючим варварам, какой шанс им предоставляется, а в ответ встречала лишь пьяные ухмылки и покачивания косматыми головами. Она уже начинала сомневаться в силе своих предложений. Ведь этих людей полностью устраивало то существование кое они тут влачили. Им была нужна выпивка и женщины. И то и другое они брали в набегах на прибрежные поселения и грабя торговые корабли.

Доротея уже готовилась уйти, не сомневаясь, что этого никто не заметит, когда крепкая рука схватила её за запястье. Она зло оглянулась и оказалась лицом к лицу с Моргенсеном позади которого стоял Яро.

— А скажи, девица, какой тебе интерес помогать нам? — запах лука ударил Доротеи в нос, заставив её невольно сморщиться.

— Вы ослабите Аэрон и оттяните на себя часть их сил. Я уже говорила, что вокруг империи замыкается кольцо войны, и они уже не могут должным образом отвечать на новые угрозы. Если вы считаете, что захват Йерварда вам обойдется слишком дорого….

— Слишком дорого! — хриплый смех, больше похожий на кашель чахоточного больного, прервал девушку и вместе с ней заставил примолкнуть голоса в зале — Там теперь расквартирован полк «Роксбург». Мы не будем связываться с людьми «Оборотня».

— Но если….

— Никаких если, девица! — Моргенсен грохнул по столу кулачищем, опрокинув несколько кувшинов с вином — Даже если мы обрушимся на Йервард всей армадой, это совсем не гарантирует нам победу. Полторы тысячи псов империи за стенами и ещё прибавьте к ним гарнизон города! К тому же мне представляется, что местные жители не будут нам слишком-то рады — смешки послышались из разных концов зала — вот и посчитай девица, во сколько жизней моих парней обойдется мне захват города.

Доротея мрачно смотрела на капитана пиратов.

— К тому же мы не сможем его удержать — Моргенсен не спускал глаз с Доротеи.

— Понятно — девушка попыталась снова встать, но железная хватка капитана заставила снова опуститься на место.

— А вот Драконий остров меня заинтересовал.

В глазах Доротеи промелькнула угаснувшая, было надежда.

— Только откуда ты так много знаешь об этом месте?

— Я ездила туда с отцом. Он инспектировал башню ордена, расположенную на острове.

— Постоянный туман у острова и эти кошмарные звуки — дело рук ордена?

— Да.

— Когда ты там была?

— Семь лет назад.

— Не скажу, что у тебя свежие новости — хмыкнул Моргенсен.

— Вряд ли за это время изменился фарватер — возразила Доротея.

— Тебе тогда было…. — шестнадцать лет — и ты запомнила фарватер — я сама управляла баркой. Отец позволял мне это, зная, что мне очень нравится, ходит под парусом. Я могу провести там корабли. Память у меня хорошая, так что я не только могу провести ваши корабли в гавань, но и нарисовать план гарнизона.

Капитан обвел взглядом притихших пиратов.

— За этот приз есть резон биться — медленно кивнул головой Моргенсен — Захватив Драконий остров мы сможем очень многое.

— Остров огромен — согласилась Доротея — там много леса и дичи. К тому же там есть все для нормальной жизни. Пастбища и фермы, горячие гейзеры недалеко от гарнизона и прочные, теплые дома. Зиму вы там не почувствуете!

По залу пронесся восхищенный шепот.

— Но там есть маги — Яро посмотрел на Доротею — с ними нельзя не считаться!

— Это я возьму на себя. Мне нужно всего несколько дней и ряд ингредиентов — Доротея вытащила из кармана сложенный клочок бумаги и протянула капитану — и тогда я смогу решить большую часть ваших проблем.

Моргенсен пробежал глазами по незнакомым ему названиям и передал листок Яро.

— Достань это. Как можно быстрей.

— Но…

— Никаких но, Яро. Меня устраивает предложение это молодой женщины.

Он повернулся к Доротеи.

— Если все, так как вы сказали — вот вам моя рука!

— Вы не разочаруетесь, капитан Моргенсен — Доротея широко улыбнулась и под одобрительные крики пожала протянутую ей руку.

 

Глава 7. Рабле

— Вы уверены в вашем информаторе? — Тэквор сверлил взглядом пожилого мужчину стоявшем перед огромным столом в центре зала.

— До этого времени его сведения были безошибочны — старик тщательно подбирал слова, стараясь не смотреть на мага — но теперь ему приходится иметь дело с гвардейцами…

— Перестаньте кивать на этих гвардейцев! — Тэквор раздраженно отбросил от себя сверток с донесениями разведчика. Плотная бумага отлетела на край стола и сбила чернильницу. С громким хлопком сосуд раскололся, и тёмная жидкость растеклась по черному мраморному полу, заставляя недовольно поморщиться Элиаса, одного из послов Даркмора.

— Господин Тэквор — Элиас постарался, чтобы его голос звучал спокойно — у нас нет причин не доверять вашему разведчику. Если бы ваша дочь оказалась схваченной или простите меня, погибшей — имперцы бы уже раструбили об этом на всю округу. Вспомните, какой шум был, когда её поймали в Эфинане. А судя по тому, что сообщает ваш человек, ей удалось скрыться после поражения на Развилке, и так же, им не удалось схватить её на болотах. Болтовня же солдат, что она ушла через порталы с предателем наводит на мысль, что у неё было куда уходить. Вы не знаете, кто бы это мог быть? Кто подготовил для неё туннель перехода? Причем заранее!

Тэквор нервно пересек зал. Остановившись, он посмотрел на Элиаса.

— Понятия не имею! Она не всегда говорила мне о своих планах.

— Это я уже успел понять.

— Я слишком часто давал ей опасные поручения! Относился к ней не к как к дочери, а как к одному из моих соратников! Если она только вернется, я не позволю ей более заниматься политикой и войной!

Тэквор дошел до кресла и тяжело опустился на скрипнувшую кожу.

— Я думаю, что вы можете идти — Элиас посмотрел на старика.

Тот бросил нерешительный взгляд на Тэквора, но видя, что тот сидит, прикрыв глаза, никак не реагируя на происходящее, попятился к двери.

Когда её створки гулко грохнули, Элиас поднялся и подошел к столу.

— Я представляю как вам сейчас тяжело, но, тем не менее, мы должны перейти к решению дел, которые не терпят промедления.

Тэквор поднял голову и посмотрел на даркморца.

— О каких делах вы говорите? У меня пропала дочь! Второй раз за короткое время!!

— Ваша истерика не поможет вам вернуть её! Утешьтесь тем, что она, по видимому, жива, и я уверен, найдет способ вернуться к вам. А наши правильные и своевременные действия помогут ей в этом. Ну же, возьмите себя в руки!! — с этими словами Элиас приобнял Тэквора за плечи и ободряюще улыбнулся.

Тэквор кивнул и, сделав глубокий вдох, посмотрел на Элиаса.

— Да, вы правы.

— Вот и хорошо — кивнул Элиас — теперь вы готовы меня выслушать?

Тэквор глубоко вздохнув, перевел взгляд на Даркморца.

— По моим данным картина на данный момент выглядит приблизительно так: Мы понесли тяжелое поражение на Развилке. Понятно, что в Элидире перестали относиться к вашим действиям, как к очередному мятежу черни подстрекаемой кучкой недовольных аристократов. Там знают о нашем участие. Теперь они знают и о наемниках. Именно поэтому император бросил против вас своих головорезов.

— Нам немного не хватило времени для того чтобы полностью взять под контроль все восточные земли, и организовать оборону.

— Да. Тут вы правы — согласился Элиас — тайные агенты Аэрона сработали на отлично, да и штабные чиновники проявили редкостную проворность.

— Если бы они сработали на отлично, моя дочь не успела бы захватить все вплоть до Большой развилки, и выгнать имперцев с нашей земли! Если бы не подоспевшая гвардия!

— Я думаю достаточно вздыхать, друг мой, о неудачах. Какими бы горькими они не были — они в прошлом. А нам надо думать о будущем. Наш враг опасен и жесток. Порою жесток до изумительной глупости!

— О чем вы говорите? — Тэквор подозрительно посмотрел на даркморца.

— Уж и не знаю, что там произошло после сражения, но безумство лорда Дэвлина нашло своё подтверждение.

— Вы можете точнее!?

— Вам нужно больше находиться со своими людьми, а не сидеть в башне оплакивая якобы погибшую дочь. Вот кто действительно погиб, так это Рагнар.

— Сын Монсвуда!? Он не спасся?!

— Нет. Хуже того он попал в плен к псам «Оборотня»!

— И что? — Тэквор подался вперед.

— Несчастного больше нет с нами, как я вам уже сказал, но «Оборотень» не просто убил его. Он истязал парня, а вчера наш угрюмый союзник Монсвуд получил подарок от гвардейцев!

Элиас жестоко улыбнулся.

— Голову своего сына!

— Проклятье! — Тэквор откинулся на спинку стула.

— Для нас это подарок судьбы!

— Вы хотите сказать….

— Папаша пришел в неописуемую ярость. Гнев и скорбь окутали лагерь наемников. Эта весть покатилась в «Пепельные земли».

— Теперь они не отступятся! — в голосе Тэквора слышалось возбуждение.

— Именно — согласился даркморец — их вожак поклялся мстить за погибшего сына, а всем солдатам «Оборотня» выпустить кишки. И он будет в деле до тех пор, пока последний пес не будет повешен за свои потроха!

Тэквор поднялся и быстро заходил по залу. Теперь он не был похож на убитого горем отца.

— А когда вы сможете начать переброску ваших сил через порталы? — Тэквор обернулся и посмотрел на посланника.

— Как только будем уверены в его надежности. Опыт по переброски значительной силы на юг, под Сум, позволяет, надеется на то, что порталы откроются через несколько дней.

— Надеюсь, мы не повторим судьбы тех несчастных — с деланной горечью произнес Тэквор.

— Для этого надо работать.

— Вы так говорите, будто имеете ко мне претензии — Тэквор напрягся

— Пожелания. Одно пожелание и один вопрос.

— И что это за пожелание.

— Пока нет вашей дочери, мне представляется возможным передача командования вашими солдатами под руководство господина Арана.

Тэквор хотел возразить, но Элиас поднял руку в просьбе договорить.

— Нам ни в коем случае нельзя терять время. Уже сегодня утром мной получены сведения о том, что армия «Оборотня» готова выступить по направлению к Рабле, попутно восстанавливая власть императора на захваченных землях.

— Я не думаю, что они смогут быстро продвигаться — возразил Тэквор. На его лице ясно читалось вспыхнувшее недоверие к партнеру — Поддержки у них тут нет. Для обеспечения армии им придется охранять дороги, и подвергаться постоянным нападениям наших граждан, которые не будут мириться с новой оккупацией их земли! Такая протяженная и опасная линия обеспечения будет для имперских войск, словно гиря!

— Конечно — кивнул Элиас — все, что вы сказали, правда…

— К тому же на их дороге находится Мельница — воскликнул Тэквор — там около трех тысяч наших воинов.

— Подождите! — Элиас начал терять терпение — Дэвлин отлично представляет встающие перед ним трудности. И более того он знает как их преодолеть.

— Вот как? — недоверчивый взгляд Тэквора впился в лицо даркморца.

— Если внимательно изучить карту ваших земель, то севернее Мельнице можно увидеть маленькую отметку. Это замок Абей с прилегающей к нему деревней. В самой чаще огромного леса.

— А в чем суть? Затерянный замок, небогатого аристократа.

— Я разузнал гораздо больше. Суть, как вы выразились, в том, что на имперских картах не обозначена река. А между тем она там есть!

— Река?

— Вот где-то тут у неё исток — Элиас ткнул пальцем в точку, где на карте обозначалось болото — и, питаясь от лесных болот этот ручей, превращается возле замка в судоходную речку. Река не широка, но глубина, как я узнал, достаточна для прохода груженого барка. Подойти к реке со стороны берега невозможно — сплошная топь. На самой речке есть карманы, где могут разойтись корабли, идущие в противоположных направлениях. Что скажете? По-моему идеальная транспортная артерия. Сейчас ей изредка пользуются толи контрабандисты, толи пираты, не суть важно.

— А что важно?

— Важно, что она впадает в «Змеиную», а соответственно и в Северное море. Устье реки всего в двух часах хода от Йерварда!

— Вы хотите сказать….

— Все говорит о том, что «Оборотень» решил захватить замок и использовать его как одну из своих баз, через которую он сможет получать все необходимое для продолжения кампании.

— Упрощается и отправка раненных. В Йерварде большой госпиталь — добавил Тэквор, глядя на карту.

— Вижу, вы поняли — в голосе Элиаса чувствовалось удовлетворение- Мельница и замок Абей — это ключевые узлы нашей обороны. Если мы сможем остановить их на этом рубеже до наступления зимы — будет сделано полдела. В таких условиях «Оборотень» не сможет прорваться к Рабле до наступления холодов, а это даст нам возможность спокойно готовится к весенней кампании.

— Думаю, вы правы — произнес Тэквор, глядя на карту — за это время мы успеем накопить силы и дать им достойный отпор!

— Именно так — подтвердил Элиас — только для этого нужно сделать то, о чем я вас просил. Если сегодня вы передадите командование тремя полками, что стоят под Рабле под командование Арана, то уже завтра он, а чуть позже и отряды с «Пепельных земель» выступят к Мельнице.

На лице Тэквора все ещё читалось выражение нерешимости.

— Согласитесь, что три тысячи защитников Мельницы несерьезная сила для людей «Оборотня». Впрочем, если у вас есть достойный командир, и вы по какой-то причине не вполне доверяете мне и моим людям, я готов подчиниться вашей воле. Только, прошу вас, подумать о времени!

Тэквор посмотрел на Элиаса. «Этот плут прекрасно знает, что опытных командиров, способных противостоять такому врагу, как «Оборотень» у него нет. Все более, менее толковые люди были собраны в армии Доротеи.»

Маг подошел к окну и посмотрел вниз. У лестницы стояли пятеро солдат из его личной роты охраны. Они спокойно о чем-то беседовали, изредка разговор прерывался смехом. Странным образом спокойствие стражников передалось Тэквору.

«Пусть думает, что перехитрил меня. Доротея была права, эти южане хотят сделать его марионеткой, и вместе с южной провинцией контролировать восточную. Только это у вас не выйдет, господа». Тэквор повернулся к Элиасу.

— Хорошо. Я думаю, вы правы. Время сейчас дорого, и транжирить его не стоит. Я передаю часть войск под командование Арана. И пусть они не медлят с выступлением. Давайте бумагу.

Когда Тэквор ставил свою печать, он бросил украдкой взгляд на Элиаса. Тот с трудом сдерживал улыбку. «Пока смейся. Посмотрим, насколько тебе будет весело спустя некоторое время».

— Это мудрое решение, господин Тэквор. Я начинаю верить в наш успех, несмотря на все предстоящие трудности.

— Я очень на это надеюсь — кивнул Тэквор — а о чем вы хотели меня спросить?

Элиас поджал губы, затем посмотрел на Тэквора.

— В прошлый раз, когда вы бежали из Рабле через горы в долину «Поющих холмов», вам ничего не встречалось в тех местах странного.

— Странного?

— Какие-нибудь необычные существа.

Тэквор удивленно уставился на Элиаса.

— Если вы не имеете в виду крыс, то ничего странного мы там не видели. Хотя я не могу говорить обо всех туннелях и шахтах, а лишь о тех через которые мы шли к «Поющим холмам».

Элиас задумчиво посмотрел на карту.

— Что произошло?

— Пока ничего определенного сказать не могу, но мне сообщили, что два дозорных поста, выставленных в большом туннели, исчезли.

— Что значит исчезли?

— Вот так. Не людей не амуниции, ни провианта.

— Вы думаете, что имперцы захватывают….

— Нет. Это не имперцы, но и в чудовищ из бабушкиных небылиц я не верю!

— Я не совсем понимаю тему нашего разговора.

— Признаться для меня самого все это непонятно, но я смогу в этом разобраться. Просто мне подумалось, что вы что-нибудь знаете об этих подземных дорогах.

— Я знаю только одну дорогу…

— Да, да я это понял. Позвольте мне оставить вас, господин Тэквор и приступить к выполнению стоящих перед нами задач.

— Да, конечно. Не смею вас больше задерживать.

Спустя четверть часа после ухода даркморца, Тэквор вызвал своего писаря.

— Сегодня, когда стемнеет, приведите ко мне Арнака. Кстати вы знаете, где он сейчас?

— Вот уже второй день, как он осматривает ход строительства укреплений у озера.

— Приведите его — повторил Тэквор тоном, не терпящим возражений.

 

Глава 8 Рейд

— Риттер! Продирай глаза!

Я последовал совету, увидев перед собой рябую рожу Нельджера, капрала из моего нового взвода.

— Какого черта тебе нужно? — утренний холод заставил меня поежиться.

— Мне вообще не хрена не нужно — огрызнулся капрал — нужно «Ледяному», если ты ещё помнишь кто это.

Я помнил. Приключения в Йерварде и ссора с мадам Флюкеске закончилась для меня разжалованием в сержанты и ссылкой в роту глубокой разведки, называемой между солдатами гвардии «Тихой водой». Название занимательное, так как точно такое же имеют колонны перевозящие убитых с передовых линий в тыл. «У нас действительно немного выше смертность» — Ледяной спокойно относился к такой особенности его подразделения. К тому же сам он уже три года командовал «Тихой водой». Перед предстоящими мероприятиями меня стало одолевать смутное беспокойство, ведь сказать по правде в последнее время мне слишком везло. Судя по всему, снова придется просить у фортуны взаймы и в этот раз она вполне может повернуться ко мне задом. Для людей моей профессии — зад фортуны это последнее что видишь перед смертью.

Мир приходил в движение. Маховик войны раскручивался все сильнее. Все мы бодрым шагом погружались в пучину масштабной бойни, с каждым днем узнавая все новых врагов Аэрона. Вызывало беспокойство, что в графе наших союзников по-прежнему гордо торчала цифра ноль.

Для нас, солдат первой гвардейской армии, наступает самая насыщенная событиями глава восточной кампании. Мы начинаем наступление на Рабле — столицу мятежных земель. Зная настроение старших офицеров и самого лорда Дэвлина, я был уверен, что мы не обойдем своим вниманием и другие поселения Восточной провинции. Два дня назад наш командир, получил согласие императора на начало наступления и подтверждение, что на подмогу к нам выдвинулся пехотный полк из Серенады, в задачу которого будет входить обеспечение безопасности тыла штурмовой армии. Так значилось в бумагах. От словосочетания «штурмовая армия» у меня ныло в желудке.

Проклятье! Как я завидую этим ребятам из полка обеспечения! Они не носят мрачные черные куртки с изображением скалящейся морды, они не ставят себя грозными воинами с темной репутацией, тайно гордясь этим перед всей империей, словно пятнадцатилетние мальчишки! Черт, да и получают они гораздо меньше! Но как бы я хотел оказаться сейчас на их месте! Репутация крутых вояк сильно подсократила многим из нас дорогу на кладбище. Кто бы мне сказал, несколько месяцев назад, что я буду наконечником в предстоящей мясорубке! Нет. Такого не может происходить со мной! Так ведь и погибнуть недолго! После того, что «Оборотень» сделал с сыном лорда наемников у меня не было иллюзий по поводу характера предстоящих боев. Гибель будет истинно благостным избавлением от мук по сравнению с пленом.

С такими серыми мыслями в голове я прибыл на развод. «Ледяной» очень любит все планировать. Мы и под кусты, видимо, по расписанию ходить будем, взводами.

— Риттер, не начинай меня бесить — лейтенант злобно посмотрел на меня — я не потерплю нарушителей дисциплины, кем бы они не были! Вам ясно, сержант?

— Да, господин лейтенант. Я все понял.

— Отлично! Тогда продолжим — Ледяной осмотрел собравшихся мрачным взглядом.

Мне бросились в глаза два незнакомца. И если первый тип в сером, не вызывал вопросов, так как с недавнего времени полковые маги носят именно серое, то второй с нашивками капитана, сверкал среди нас идеальной, девственно- штабной чистотой. К чему бы это? Не похож он на того, кто воюет в «Тихой воде».

— Итак, через четверть часа вы должны построить своих людей у южной стороны лагеря — продолжил «Ледяной» — проволочек не потерплю!

— Мы снова выступает в роли живца? — проворчал сержант Икли. Борода и усы почти полностью закрывали его лицо, так что можно было рассмотреть лишь жестокую улыбку, искривившую его рот.

— Нет — спокойно ответил лейтенант — на сей раз перед нами стоит более….. — «Ледяной» попытался подобрать подходящее слово — более спокойная задача.

Хриплые смешки и саркастические улыбки заставили прохладный воздух подняться над нами небольшим облаком пара.

— Это хорошо, что у вас бодрый настрой — скрипучий, словно тюремная дверь голос заставил нас умолкнуть.

Я с удивлением обнаружил, что голос принадлежал штабисту.

— Вот что парни — он вытер осевшую на волосы влагу — шутки закончились. Хватит пугать деревенских девок страшными рожами. Посмотрим, насколько они страшат настоящего врага.

На штабиста устремились злобные взгляды старых псов «Оборотня». В них читалась откровенная неприязнь, если не брезгливость. Многие из собравшихся вообще не понимали, как этот хлыщ посмел открыть рот.

— Вот только вы, капитан, не похожи на того, кто мог бы это проверить — слова принадлежали лейтенанту Вэнмелю — правой руке «Ледяного».

Штабист изменился в лице.

— У меня есть бумаги, которые….. - слова штабиста утонули в брезгливом гуле командиров «Тихой воды».

— Бумаги тут не имеют цены!

«Ледяной» поднял руку.

— Тихо! Субординацию ещё никто не отменял! — восстановилась тишина — капитан Тог лишь хотел изложить план и цели нашего рейда. Получилось так, что на нем лежит вся ответственность за предстоящий рейд, и он должен быть уверен, в том, что вы не подведете в критический момент.

«Хороша же спокойная задача, когда заранее допускается критическая ситуация» — меня так и подмывало что-нибудь ввернуть.

«Ледяной» немного помедлил, и, глубоко вздохнув, снова заговорил.

— Прошу вас, продолжайте. Мы больше не будем вас прерывать.

— Командование поставило перед нами две цели — капитан сделал многозначительную паузу — провести активную разведку в окрестностях Мельницы…

— Проясните термин «активную» — буркнул Вэнмель.

— Мы должны как можно точнее разведать окрестности Мельницы, подавляя при этом возможные разведывательные группы противника — с видом отпетого вояки сообщил штабист — Наша задача облегчается тем, что опережение передовых колонн армии составит всего два часа. Мы должны будем доложить командованию, о том, что окрестности города, а вернее восточное направление не имеет ловушек и прочих препятствий для начала штурма.

— Но….

— Штурм города будет предпринят прямо с марша. Скорость маршевой колонны будет невысокой, так как будут транспортироваться три малых катапульты. Так что времени у нас более чем достаточно.

Мы многозначительно переглянулись. С потерями наши командиры считаться не будут. К чему это вдруг такая спешка? Признаться, я плохо себе представлял, как по этой узкой лесной дороге будет проходить марш, да ещё вместе с катапультами. Малых катапульт я ещё не видел. Кто-то говорил мне, что они стреляют «белым огнем», одной из штучек наших магов, а потому им не нужна пробивная сила, что делает их сравнительно легкими.

— Наше участие в штурме? — голос «Ледяного» не выражал никаких эмоций.

— Нет — капитан покачал головой — наша вторая задача будет чуть севернее.

— А именно?

— Замок Абей.

— Проклятье! Да там дремучий лес! Какого дьявола!?

— Там будет развернут госпиталь из Йерварда. А также организованы склады для обеспечения осады Рабле.

При упоминании госпиталя Йерварда у меня по спине забегали мурашки.

— Задачи, просты — подытожил «Ледяной» — и мы их выполним.

Что касается меня, то я уже устал реагировать на эти призывы. За последнее время я подобного наслушался по самую макушку. Смысла в них никакого, одни лозунги, как ритуальные танцы мракобесов с юга.

— Плюнь ты на это — ответил на мое ворчание, Нельджер, когда мы направлялись к своим подразделениям — им надо что-то сказать, нам надо выслушать и как то отреагировать.

— Знаю. Просто я так отвлекаюсь от мандража. У меня всегда мандраж, когда что-то начинается.

— Ты не одинок — усмехнулся сержант — у меня тоже на душе не спокойно. А перед боем, так зуб на зуб не попадает.

— Как ты думаешь, что это за тип?

— Ты про капитана?

— Да.

— Не поверишь, но «Ледяной» мне сказал, что это картограф.

— Кто!?

— Человек, который составляет военные карты.

— Этот тип вел себя, словно он командир роты, а не «Ледяной»!

— Так положено. Он капитан. Тем более из столицы. Но ты не забивай себе голову подобной ерундой. Нам сказали главное — мы не будем принимать участие в штурме Мельницы. Лично меня это порадовало.

— А что это за замок Абей?

— Мне известно не больше чем тебе — пожал он плечами — замок давно брошенный и деревенька вокруг. Ничего особенного, кроме расположения.

Я заставил себя думать также. Того что нас ждет уже не изменишь, и твоей главной задачей остается сохранить себе жизнь. Назло имперскому казначею.

-

Мы опоздали с выходом ровно на час. Но никого, кроме «Ледяного» данное обстоятельство не обеспокоило. Судя по интенсивности сворачивания лагеря, передовые части армии выйдут не раньше середины следующего дня. При этом всю тяжесть атаки на город примут на себя три полка. Помимо «Клинков», в штурме примут участие «Ворон» и «Странники».

Наша рота состояла из пятидесяти пехотинцев и взвода кавалеристов, в задачу которых входило быстрая доставка посланий движущимся за нами частям. К каждому взводу был приписан человек, хорошо знавший здешние места. Из числа тех, что работали на тайную службу.

Спустя час быстрого марша, «Ледяной» остановил роту, отдав приказ разбиться на три взвода. Я со своими ребятами, и взвод сержанта Икли получили приказ прочесывать местность южнее дороги, лейтенант Вэнмель с оставшимся третьим взводом углубился в лес с севера.

— Риттер, ты со своими людьми отойдешь чуть подальше к югу. Икли поведет своих людей ближе к дороге, но держитесь как можно ближе, и поддерживайте постоянную связь друг с другом. Проводник у вас на двоих один. В середине дня сделаете остановку. Отошлешь человека со сведениями ко мне. Мы будем вот тут — он ткнул пальцем в карту, глядя на типа, который в моем взводе считался проводником.

— Ваша основная задача определить есть ли тут солдаты противника. Открытых столкновений избегать! Если наткнетесь на крупный отряд, отступайте к дороге. Тут и решим что делать. Не забывайте, что тут могут действовать такие — же отряды противника. Так что осторожность — ваше основное оружие.

Все, что сейчас произнес наш лейтенант — мишура для ушей штабного капитана. Это у них, в тихих залах с дубовыми столами рождаются идеи типа «а неплохо было бы если бы». На деле мы почти всегда ввязываемся в короткие схватки. Если противник нам по зубам мы его уничтожаем, если нет, стараемся унести ноги. По сути, мы то, что называется разведка боем. Ищем «ямки» куда могут угодить основные силы. И набив себе шишки, предупреждаем о них основные силы армии.

-

Вот уже долгое время мы, стараясь не шуметь, продираемся сквозь лесные заросли. Наш проводник уверено вел группу по тому маршруту, который он получил от «Ледяного». Двигались мы парами, сохраняя друг друга в пределах видимости. Вскоре мы вышли к заболоченной местности. Нога погружалась в пышный мох по щиколотку, а сухие деревья грозились превратить любое твое движение в оглушающий звук ломающихся веток. К моему удивлению нас совсем не беспокоили комары и прочая нечисть, водящаяся в таких влажных местах. За все время мы не обнаружили ничего подозрительного и ни на кого не наткнулись. Соединившись с взводом Икли, было решено сделать короткую остановку.

Я привалился к шершавому стволу ели и, отпив несколько глотков из фляги, прикрыл глаза. Я немного задремал, когда храп лошади заставил меня открыть глаза. Я еле удержался, чтобы не вскочить, выхватив клинок, но в последний момент почувствовал тяжелую руку на плече, которая буквально вжала меня в землю. Обернувшись, я увидел Икли. Он прижимал палец губам, всем своим видом давая понять, что шуметь нельзя. Снова послышался храп лошади, а затем несколько фраз в ответ на которые прозвучал смех. Проводник и один из наших солдат аккуратно подползли к окружавшему нас кустарнику. Спустя минуту они махнули мне, чтобы я подполз к ним. Потея от напряжения, я медленно двинулся к кусту. Добравшись, и немного раздвинув листву, я посмотрел туда, откуда доносились голоса.

Место, на котором мы находились, расположилось на небольшой возвышенности. Внизу, у поваленного дерева сидели двое молодых парней. Чуть поодаль стояла лошадь, она то и дело накланялась к болотной луже стараясь напиться, после чего громко отфыркивалась.

— Я точно видел, как они на дороге распределялись, а после этого вошли в лес — говорил один из парней.

— Далеко отсюда?

— Не то чтобы далеко, но не это важно. Важно то, что солдаты «Оборотня» начали рыскать в этой части леса! Можешь быть уверен, что это не с проста.

— Хочешь сказать скоро будет жарко?

— Думаю, они начинают готовить наступление на Мельницу. А это были лазутчики, или штурмовики.

— Штурмовики?

— Говорят на них наложил заклятие сам «Оборотень» и теперь они могут растворяться в воздухе, словно лесные духи, а потом пробираться через стены и вырезать всех подряд. Поговаривают, что это уже и не люди, а что-то среднее между мертвецами и зверьми.

Второй парень встал, потянулся и осмотрел окружавших их лес.

— Давай-ка убираться отсюда. У меня после твоих рассказов мороз по коже….

— Надо сообщить господину Мурану, что «Оборотни» вошли в лес. Уверен, что он сможет устроить им немало неприятных сюрпризов.

Я посмотрел на своего солдата. Тот вопросительно поднял голову. Я провел пальцем по горлу, указывая на того парня, который увидел как мы разбредаемся по лесу. Второму из подкравшихся солдат я показал на лошадь. Оба аккуратно достали из-за спин легкие кавалеристские арбалеты. Пощелкивание кремальеры и скрип натягиваемой тетивы показался мне оглушительным, но мятежники не услышали посторонних звуков, лишь лошадь немного насторожилась.

Через мгновение болт вошел ей точно в голову, а я, достав свой нож, бросился вниз на второго парня, который сидел ближе ко мне. Он лишь успел обернуться, уставившись на меня округлившимися от ужаса глазами, когда я налетел на него, повалив на землю. Уткнув колено ему в грудь, я приставил к его горлу нож. В шаге от нас, хрипя и суча ногами по земле, умирал его товарищ. Второй болт пробил парню горло, чуть ниже кадыка.

— Пустой героизм, лишь покажет твою глупость — прошипел я, чувствуя, как мятежник пытается оказать мне сопротивление — стоит мне лишь нажать на рукоять, и ты станешь похож на своего дружка. Вряд ли кто-то это оценит.

Парень ещё раз дернулся и застыл, глядя мне в глаза.

— Всё?

Он еле заметно кивнул в ответ. Я медленно отвел руку с кинжалом.

— Вставай — я поднялся, наблюдая за его движениями.

Он очень медленно встал на колени. Я схватил его за поясной ремень.

— Не стоит принимать такие позы, а то ведь я могу подумать, что ты хочешь задать стрекача.

— Нет — голос его был еле слышен — я не побегу. Бегать от падших душ, лишь доставлять врагу наслаждение. Вы без труда схватите меня, потешаясь над моей неуклюжестью. Я предпочту встретить смерть, глядя ей в глаза.

— У тебя была такая возможность моментом ранее. Боюсь теперь тебе так просто не отделаться — я расплылся в одной из своих мерзких улыбок.

Парень затравленно посмотрел на обступивших его солдат.

— Меня предупреждали, что духи «Оборотня» питаются страхами своих…..

— Заткнись! — рявкнул я — у нас нет времени слушать подобную чушь! Марч, усади этого героя на задницу. Мне не совсем удобно говорить с типом стоящим на карачках!

Один из наших солдат схватил пленника за шиворот и крепко тряхнув, швырнул на поваленное дерево.

— Грейстир, возьми нескольких парней и осмотритесь. Может эта парочка была тут не единственными разведчиками.

— Ну а теперь с тобой — я посмотрел на парня — как тебя зовут?

— Это не важно — буркнул он.

Я хлестко ударил его по лицу.

— А теперь?

Темно-красная ниточка крови устремилась из разбитого носа к верхней губе пленника.

— Готенг.

— Уже хорошо — кивнул я — какой смысл было грубить? Повторю ещё раз, мы не из тех, кто ценит упрямство в людях. И в тоже время с нами можно поладить. При правильном поведении. Понял?

Парень кивнул головой, шмыгнув носом словно ребёнок. Что-то внутри меня съежилось при этом всхлипе. На миг мне стало жаль этого мальчишку, которого война привела к гибели. Я знал, что мы не отпустим его живым, и теперь, разговаривая с «мертвецом», мне надо было взять себя в руки.

— Кто ты и что тут делаешь? Вопрос банальный и не сложный.

Он лишь хмыкнул в ответ. Его бравада помогла мне преодолеть свои сомнения. Жалость стала уступать место раздражению. Ему полагалось бояться нас, жутких демонов «Оборотня», а не хмыкать в ответ на мои вопросы.

— Кто такой Муран, и где его найти?

— У кукушки спросите — та же наглая ухмылка.

Может парень не силен умом? Стоит на него только нажать, как он начинает хлюпать, а уже через минуту вновь храбриться и вызывающе зыркает на тебя глазами!

— Может кукушка это ты?

— Кукушку вам стоит поискать на дереве, господин.

Я посмотрел на своих людей и понял, что если не расколю этого парня, мой авторитет покатится вниз. Юнец показывал мне свое полное презрение, а меня положено боятся. Я должен быть жестоким и свирепым, чтобы управлять теми людьми, что находились под моим подчинением. Если выбирать между своей жизнью и жизнью мятежника, который к тому же ведет себя не благоразумно, я предпочту свою шкуру.

— Ларч, тащи сюда лопату. Она привязана к трупу лошади.

Солдат не спеша направился к месту, где лежала убитая лошадь.

— Эвер, а ты помоги мне связать нашего дерзкого пленника.

Хмыкнув, солдат вытащил из-за пазухи моток веревки. За время, что мы его связывали, парень не проронил ни звука, но в его глазах появился страх. Настоящий.

Тем временем подошел Ларч, держа в руках ржавую лопату.

— Выкопай яму, чтобы этот герой вошел туда без помех. Можно не глубокую. По колено вполне достаточно.

— Это вы зачем? — голос у парня изменился, став истеричнее и громче.

— Лучше бы тебе не кричать — посоветовал я ему.

Но парень не послушал. Он заорал так, что с ели испуганно спорхнула птица. В один миг рядом с ним возник Нельджер. Саданув со всей силы пленника в живот, он засунул в судорожно открывшийся рот пленника кляп.

Готенг закашлялся и повалился на спину. Мы тем временем стояли, замерев, ожидая, услышал нас кто-нибудь или в этот раз нам повезло.

— Что ж ты сволочь так громко орешь? — я нервно улыбнулся — звал кого, или так, от страха?

Парень, выпучив глаза, смотрел за тем, как Ларч мощными ударами лопаты расширяет яму.

— Вижу, ты слишком поглощен этим зрелищем — хмыкнул я — не буду тебя отвлекать.

Солдаты следили за работой Ларча, собравшись у поваленного дерева. У меня мелькнула мысль, что мы сейчас представляем из себя идеальные мишени, но увидев как между деревьев мелькнул Грейстир, я успокоился.

Наконец Ларч закончил. Отбросив лопату, он вылез из ямы, тщательно отряхивая штаны.

— Эмерх, Минтар, бросайте его — я жестом указал на пленника — Эвер смени Ларча за лопатой.

Эвер внимательно посмотрел на меня, и, бросив в рот пластинку табака, поднял лопату.

Брыкающегося и мычащего Готенга бросили в яму. Я взял арбалет и, натянув тетиву, вложил болт. Подойдя к чернеющему краю, я приказал Эверу закапывать пленника. Все молчали и только глухие шлепки сырой земли, и жуткое мычание, доносившееся со дна ямы нарушали тишину готовящегося к зиме леса. Когда все тело парня было покрыто тяжелыми комьями земли я приказал вытащить кляп. Я ожидал услышать ещё один вопль, но вместо этого до меня донеслось лишь всхлипывание. Парень звал мать. Тихо и обреченно, глядя мимо меня на видневшийся кусок неба. Мою грудь сдавило. Я почувствовал, как слабеют руки, и боль прожигает виски. Это не мог быть я. Зачем мне корчить из себя садиста!? Я вновь бросил взгляд на окружавших меня людей. На их лицах было написано любопытство, Ларчу так вообще было глубоко плевать на происходящее, он мочился на росший неподалеку куст, мурлыча про себя незатейливую мелодию. И лишь наш проводник замер с белым, как мел лицом. Теперь он в полной мере начинал понимать, на кого работал все это время. Но он выполнит свою миссию и свалит ко всем чертям, а мне с моими ребятами жить, поэтому я заставил себя посмотреть на Готенга. Его бледное лицо и огромные с первыми признаками безумия глазами на фоне земляного мешка с торчавшими тут и там кривыми корнями выглядело жутко.

— Сержант — Эвер подошел поближе — если вы его ещё немного продержите в таком состоянии, парень рехнется. И тогда получается, что зря мы копали эту проклятую яму и теряли здесь время.

— Ты можешь исправить ситуацию — хрипло проговорил я — расскажешь о Муране и останешься жив. Мне нет надобности убивать тебя развлечения ради. Убийства не доставляют мне удовольствия.

Красноречивый взгляд проводника показал мне, что он сильно сомневается в том. Пленник, напротив, с надеждой уставился на меня.

— Вы правду отпустите меня, если я все расскажу? — глухой звук его голоса создавал у меня ощущение, что я разговариваю с загробным миром.

— Если ты будешь с нами откровенен — кивнул я.

— Хорошо — заторопился он — только поверьте мне! Я буду говорить правду! А когда вы меня отпустите я вернусь на ферму и никогда не буду связываться с Мураном и наемниками!

Последняя фраза заставила нас переглянуться. Дело могло принять серьезный оборот, если мы напоремся на людей «Пепельных земель».

— Продолжай.

— Муран наш командир. Он получил указание о необходимости вести постоянное наблюдение за дорогой и окрестностями Мельницы. Ещё он готовит засады на дорогах, в этом ему помогают наемники, которые появились у нас два дня назад.

— Сколько их?

— Я видел пятерых. Они большие специалисты по ловушкам. Так нам сказали!

Количество наемников немного успокоило меня.

— Сколько людей всего у этого Мурана, и где он обитает?

— Всего сорок три человека, а его штаб и место отдыха находится на старой лесопилке. В нескольких часах ходу отсюда.

— Ты знаешь это место? — я посмотрел на проводника.

Тот кивнул в ответ. Вид у него был растерянным. Он держался как можно дальше от места действия.

— Сколько дозорных разъездов находится сейчас в этом районе?

— Кроме нас больше никого не было.

— Точно?

— Да. Муран пообещал, что он готовит большой сюрприз имперцам.

Мы вновь переглянулись, и кровожадные ухмылки растянули наши рты. Очень может быть, что теперь сам Муран получит сюрприз. И он его вряд ли порадует.

— Я все сказал — с надеждой в голосе проговорил Готенг — пожалуйста, отпустите меня!

Кровь стучала у меня в висках пудовыми молотками. Ладони намокли. «Только бы с первого раза!» пульсировала мысль, словно нарывающий фурункул.

Я быстро навел арбалет и спустил крючок. С глухим стуком болт впился несчастному пленнику в лоб. Проводник вскрикнул и отпрянул к дереву, хватаясь руками за ствол. Несколько солдат машинально положили руки на клинки, но увидев то, что произошло, стали спокойно расходится, готовясь, отправится дальше. Я стоял на краю ямы превратившейся в могилу и судорожно сжимал холодную сталь спускового крючка. Я не о чем не думал, просто стоял и смотрел на торчащий изо лба Готенга стальной шип.

— Отличная работа сержант — Нельджер положил мне руку на плечо. Его седые волосы спутались и были мокрыми от пота — бедняга даже не понял, что произошло. Мгновение и его нет. Возьмите вот это.

Он протянул мне флягу. Я взял и, сделав несколько глотков, вернул её ветерану.

— Кто-то должен делать эту работу. Мы не берем пленных, и судьба мальчишки была предрешена.

— Спасибо капрал — тихо ответил я, стараясь не смотреть ему в глаза — просто я никогда никого не убивал. Вот так…..

— Попав в «Тихую воду» чистым из неё не выбраться, парень.

— Ещё несколько месяцев назад я бы не смог сделать то, что сделал сейчас — покачал я головой.

— Добро пожаловать в гвардию — тихо сказал Нельджер

 

Глава 9. Долина

Перед полковником Ороахом и его людьми раскинулась мрачная, плоская как стол и пустынная Долина Поющих Холмов. Низкие тучи предвещали дождь, и влажный, теплый воздух, наполненный ароматами трав, казался сказочным нектаром, после ледяного, жалящего воздуха перевала.

Ороах решил не форсировать события. В конце концов, никаких сроков ему не ставили. Он здесь, и контролирует выход с долины. К тому же близость тропы дает больше возможности для маневра. Говоря откровенно, полковник оставлял возможность сбежать отсюда к чертовой матери, если то, что здесь происходит, окажется ему и его людям не по зубам. С некоторых пор он перестал доверять тому, что принято называть здравым рассудком. То, что бормотал Ласдур, делало их пребывание в долине крайне неприятным занятием. И если бы теперь Ороаху сказали, что по ночам над Долиной властвуют призраки, он бы поверил. Теперь бы поверил.

Полковник сидел в седле чуть поодаль от проходящих мимо него солдат. Это придавало ему уверенности. Может все ещё обойдется, и всем загадкам найдется простое и разумное объяснение. Ну, или хотя бы, причина будет таковой, что её можно будет устранить клинком. Надежд на полковых магов Ороах не возлагал. Если в самом начале один из них сходит с ума, а второй трусит на столько, что боится отойти от маршевой колонны чтобы помочиться — дело плохо. Недалеко отсюда он планировал разбить лагерь, где его воинство после передышки наконец-то сядет в седло, как и положено тяжелой кавалерии гвардии.

К нему подошел капитан. Полковник мрачно посмотрел на Вальдвера.

— Здесь мы сделаем передышку. Не более часа. После чего выступим уже в боевом порядке.

— Вы хотите сказать, что…..

— В полной выкладке — Ороах не отводил тяжелого взгляда от капитана — мы не знаем с чем нам придется столкнуться. Если вообще придется. Все, что мы можем сделать, это быть готовыми дать отпор. Лучше быть чересчур осторожным, нежели безголовым храбрецом, чьё «мужество» будет стоить человеческих жизней. У нас есть наше оружие и умение им пользоваться. И нужно быть готовым пустить его в ход в любой момент!

— Понял вас, господин полковник — кивнул капитан — но если вспомнить перевал, то…..

— То на этот случай у нас есть маги. Ведь так? — в голосе полковника скорее был вопрос, чем утверждение.

— По крайней мере, других у нас нет — добавил он, не дождавшись ответа от Вальдвера.

— Я только не могу понять — капитан тщательно подбирал слова — почему в действующую армию направляют зеленых юнцов, которые ещё несколько лет должны колбы за наставником носить.

— А где ты сейчас найдешь опытных мастеров? Почти все кого ты подразумеваешь под словом «наставник» в лучшем случае заточены в камерах Тюремного каземата, а в худшем казнены. Есть ещё те, кто ушел на сторону Тэквора. Кстати я не удивлюсь, если происходящее тут дело рук такого вот мастера.

Капитан ещё какое-то время стоял рядом с командиром.

— Будут ещё какие-нибудь распоряжения?

— Разбивайте лагерь — Ороах уже видел конец маршевой колонны — Каждый солдат должен понимать, что пока мы не разобрались в чем тут дело, опасность может представлять даже полёвка! О любых странностях или происшествиях докладывать незамедлительно!

— Все указания были переданы командирам эскадронов, господин полковник.

— Через час в моей палатке должны быть собраны офицеры.

— Понял, господин полковник.

— Капитан! — Ороах окликнул уже удалявшегося капитана — костры не разводить.

— Да у нас и не из чего.

— Вот и хорошо

-

Полковник шел через ряды развалившихся на спальных мешках и наслаждавшихся теплом кавалеристов, жестом останавливая попытки встать при его появлении. Чуть вдалеке от основного лагеря был устроен выпас для изголодавшихся лошадей. Дозорные разъезды неспешно курсировали по долине, держась, однако в поле зрения основных сил. Крытый шатер находился у восточной окраины лагеря. Вокруг него несли охрану несколько кавалеристов.

Офицеры уже были все в сборе, кроме тех, кто обеспечивали охрану отдыхавшей армии. Ответив на приветствия, Ороах подошел к карте, разложенной на нескольких бочках с водой.

— Прошу вас, господа — он жестом пригласил всех подойти ближе — к сожалению, эта карта не слишком подробна. Говоря это, я имею в виду, что на ней указаны только крупные поселения. Мы не найдем здесь фермы и поселения пастухов. Для решения наших задач — это не очень хорошо, но что есть, то есть. Сегодня нас должно волновать вот это место — он указал на карте точку, где была указана деревня «Озерная».

— Как понятно из названия возле деревни большое озеро. Вот тут чуть выше. Я так понимаю что это горное озеро.

— Чистая вода — кивнул капитан Эльсхад, его второй заместитель.

— Именно. К тому же это самое близкое поселение от тропы перевала.

— Близкое? — на лице лейтенанта Лефеда отразилось недоумение — для нас это имеет значение?

— Очень даже имеет — кивнул Ороах — говоря о Волчьей тропе, я имею в виду, что это место единственный вход в эту долину, и он же является выходом. Если конечно вы не знаете ходы в туннелях Ведьминых гор и не собираетесь огорошить мятежников своим появлением у водопада Ведьм!

Лефед, казалось, несколько смутился.

— Господа, я хочу прояснить ситуацию — густые брови Ороаха сомкнулись — если кто-то думает, что мы непобедимы…… - на мгновение тишина повисла в шатре полковника.

— Меня не беспокоят рассказы фермеров и базарных баб Тора — после паузы снова заговорил Ороах — но меня беспокоит пропавший эскадрон второй гвардейской армии! Меня беспокоит наш помешавшийся маг!! Меня беспокоят, чертовы мертвецы, которые перемещаются по перевалу, словно по пивной в «Северном»!!! Может у вас есть объяснения всему этому? — он обвел взглядом смотревших на своего командира офицеров.

— У меня нет, и поэтому я готовлюсь к худшему. К тому, что мы можем исчезнуть также как и парни из второй гвардейской!

Никто не произнес ни слова.

Ороах потер переносицу и подошел к откинутому пологу. Солнечный свет рассеивался легкой дымкой. Становилось душно. Полковник чувствовал, как к вспотевшей спине пристает одежда, заставляя морщиться от неприятных ощущений. Он устал. Бесконечная череда походов, и кровавых битв давала о себе знать. Слова жены накануне отъезда и любовь дочерей, которой он, по своему убеждению, не заслужил, заставили Ороаха скучать по дому. Впервые за всю военную карьеру он думал о семье, а не о войне, что его окружала. «К черту все это! Я хочу одного — увидеть жену и детей! Постояв ещё немного и глядя на видневшиеся вдалеке холмы, полковник наконец повернулся к своим людям.

— Я решил, что действовать нам здесь необходимо крайне осторожно. «Волчью тропу» мы должны охранять как свою собственную жизнь. Здесь единственный выход с этого забытого места и поэтому нам необходимо позаботится об его сохранности.

— Но, господин полковник — возразил один из командиров эскадронов — не лучше ли нам единым кулаком пройти по долине подобно смерчу и заблокировать пещеры Ведьминых гор!

Ороах посмотрел на офицера, покусывая губы.

— Значит, кулаком?! Подобно смерчу!? Где это вы, капитан нахватались такой пафосной чепухи!? К тому же с чего вы взяли, что нам надо блокировать туннели, ведущие в горы?

— Но….

— Нам надо блокировать долину, и не дать выползти отсюда никакой мерзости! Будь то мятежники или все это ходячее дерьмо!! — в конце Ороах сорвался на крик.

Офицеры сидели неподвижно, стараясь не смотреть на своего командира.

— Но могу успокоить все героические личности — мы войдем в долину и расположимся на ней тремя гарнизонами. Так что вполне допускаю, что у многих из вас будет возможность почесать кулаки — он снова посмотрел на карту.

— Здесь расположится первый гарнизон, второй встанет в поселке Озерном, а третий развернем чуть севернее от поселка. Приблизительно посередине между этим местом и поселком. Сделал я это умышленно, чтобы в случае необходимости мы смогли прийти на помощь друг другу. При этом под наш контроль подпадает почти вся северная часть долины. Конные разъезды смогут вести наблюдение до самых поющих холмов.

— Разрешите, господин полковник? — вновь обозначился капитан Эльсхад.

— Валяйте — буркнул Ороах.

— При такой расстановке мы не сможем держать под контролем южную часть. А ведь там находится та самая деревня.

— Та самая, это которая? — полковник не скрывал сарказма — выражайтесь яснее капитан.

— Дрозды.

— Читать я и сам умею.

— Но ведь именно о ней говорили.

— Говорили что!? — полковник начинал терять терпение — Капитан, если вы сейчас не сформулируете свой вопрос, я лишу вас права говорить на этом совете.

— Вышедшая девочка и тот кавалерист из второй гвардейской говорили именно о «Дроздах»….

— Ваши предложения, капитан? — Ороах зло смотрел на своего офицера.

— Тут уже предлагали…

— Ах да, каменным потоком или….как вы там говорили? — полковник посмотрел на капитана.

— Единым кулаком — тихо произнес тот.

— Так вот, господин капитан. И все остальные сорвиголовы. У кулака есть рука. И если вот тут — полковник полосонул пальцем себе по запястью — руку отрезать — кулак превращается в умирающий кусок мяса на кости. Вы предлагаете нам залезть вглубь долины, не имея ни малейшего представления о том, что здесь творится. Остаться без тылового прикрытия в противостоянии с неизвестным! Если противник перекроет эту тропу, мы будем обречены. Нас могут начать кромсать медленно, с расстановкой и удовольствием! И ни я, ни вы, ничего не сможем с этим поделать. Самое поганое заключается в том, что тут, скорее всего, не обошлось без магии. И тот, кто заправляет этим действом весьма искусен. Я не питаю иллюзий по поводу наших двух колдунов. Это просто двое школяров, и если вы забыли, то я вам напомню, что произошло с одним из них на перевале!

— Я помню — голос Эльсхада был еле слышен.

— Он почти свихнулся! — казалось, Ороах не услышал капитана — и это было не прямое столкновение! Нас просто попугали! А наш мертвый товарищ, таскавшийся за нами по всему перевалу!? Это что, по-вашему, игры!?

— Господин полковник я…

— Контролируя это место, мы оставляем себе шанс на спасение, если враг будет нам не по зубам. Контролируя «Озерный» мы держим в своих руках неисчерпаемый источник чистой воды.

— Откуда там вода? — спросил кто-то.

— Вы меня не слушаете? На этой карте его нет, но буквально в десяти шагах от поселка расположено озеро. Как мне сказали с кристально чистой водой. Надеюсь, господа, вам не надо объяснять важность воды для нас.

— Мы никогда с вами не действовали в отрыве от основных сил армии. Мы могли себе позволять эффектные рейды, но не стоит забывать, что наш зад всегда прикрывала пехота. А тут мы должны надеяться только на самих себя. И каждая ошибка, каждый просчет будет стоить нам жизни.

На минуту он замолчал. Затем, оглядев собравшихся, произнес.

— Перед вами два плана действий. У каждого свои плюсы и минусы. Минус моего заключается в том, что нам придется дробить силы. Плюсы — это минимум риска и возможность для маневра. То, что предлагает капитан, может сработать, если нас не ждут, и силы возможного противника концентрируются в одном месте. В этом случае мы, скорее всего, сомнем любого противника, а затем ведем праздный образ жизни пока нас не отзовут назад. Минусы проявятся в том случае если нас ждут. Лично для меня это очевидно. Вот тогда есть вероятность оказаться в «котле», с призрачными шансами на благополучный исход.

Полковник замолчал, ожидая реакции своих подчиненных.

— А как же все-таки быть с теми районами, которые мы не будем контролировать?

— Для начала, мы и «Озерный» не контролируем. Возможно, нам придется вступить в бой уже сегодня за контроль над поселком. А что касается поселений рудокопов и деревни «Дрозды», то нам придется совершать вылазки на эти территории. А там видно будет. Но, если хотите знать мое мнение, то я почти уверен, что если тут и есть противник, он связан с шахтами и туннелями Ведьминых гор. А вот мятежники это или кто-то о ком мы пока не знаем — вопрос.

 

Глава 10. Засада в лесу

Расположившись на пне, я грыз сухарь, поглядывая время от времени на нашего проводника. Выглядел он как человек ожидавший беды. Меня интересовало, с какой стороны он её ждет. Я начинал подозревать, что ему известно, что-то такое, чего не известно нам.

— Ларч — я подозвал развалившегося на мягком мху солдата — выбери трех парней.

— Зачем? — он был недоволен тем, что я не дал ему поспать.

— Будешь наблюдать местность к востоку от нашей стоянки.

— Да ведь там Икли со своими людьми!

— Он не может одновременно находится в двух местах удаленных друг от друга на три сотни шагов. Ты меня понимаешь?

С лица Ларча мигом слетела скука и сонливость.

— Что-то не так, Риттер?

— Просто плохое предчувствие — я бросил взгляд на проводника.

Ларч проследил за моим взглядом.

— Ты ему не доверяешь? — еле слышно произнес он.

Я пожал плечами. В другом подразделении меня бы давно послали ко всем чертям вместе со своими предчувствиями, но в «Тихой воде» выживание слагается из везения, предчувствий, и примет. Поэтому Ларч поднявшись, прошел через поляну, и, подняв трех парней, скрылся с ними в лесу.

Отпив из фляги, я опустился на землю и закрыл глаза, пытаясь сбросить с себя нервное напряжение. Получалось не очень хорошо. Перед лицом стояла картина впивающегося в тело беспомощного мятежника арбалетного болта. Теперь я могу без тени сомнения считать себя убийцей. Хотя почему только сейчас? А что я сделал в Йерварде? Ведь спровоцировал поножовщину я! Зная, что выйду сухим из воды я убил гражданского без веских на то оснований. Стыдно признаться, но я его убил именно потому, что начни я с ним драку, боюсь быть бы мне битым.

Слева от меня хрустнула ветка. Я открыл глаза и увидел перед собой проводника.

— У нас проблемы? — на бледном лице были видны крупные капли пота, хотя погода была совсем не жаркая.

— Мне больше представляется, что проблемы у тебя — я подозрительно смотрел на него, осознав, что рука уже лежит на рукояти меча.

Он сжал губы, так, что побелели уголки рта.

— Ты завел нас в ловушку? — не выдержал я.

— Что? — испуг на лице выразился ещё сильнее — Да нет! Нет же!

— А что ты так нервничаешь? — на нас с интересом стали поглядывать отдыхавшие солдаты. Слово «ловушка» среди них не сильно популярно. Где-то позади нас лязгнула сталь.

— Подождите! — он протянул руки вперед с широко растопыренными пальцами, словно хотел остановить нас колдовством.

Признаться в этот момент я чуть не обмочился. На мгновение мне показалось, что сейчас моя физиономия примет на себя магическое заклятие с расстояния вытянутой руки. Но уже в следующий момент проводник рухнул на колени и вытянул руки вверх. Вовремя. Над ним просвистел выпущенный кем-то из наших парней болт.

— Хорош! — прикрикнул я, опасаясь, что следующий может угодить уже в меня.

— Выкладывай! — я поднялся и, отряхнувшись от опавшей листвы, мрачно посмотрел на проводника.

Он какое-то время собирался с мыслями. Я не мешал. Наконец он поднял голову и посмотрел на обступивших его солдат.

— Моя семья в заложниках. На лесопилке. Там у разведчиков Рабле что-то вроде штаба.

— Меня слабо интересует твоя семья — проговорил я — давай по делу.

— Но это имеет прямое отношение к этому — возразил он — они потребовали от меня, чтобы я привел вас к «Дикому озеру», иначе мою семью убьют!

— Где это?

— Севернее от этого места. Где-то около часа хода.

— Почему решил все рассказать? Не думаю, что это любовь к Империи — вокруг послышались вялые смешки.

— Нет — он покачал головой — я бы вас отвел туда. Семью я люблю гораздо больше…..

— Ну, это понятно — кивнул я — так в чем же дело?

— В этих двух, что вы убили.

— В твои планы не входило, что мы узнаем о существовании лесопилки?

— Да. Теперь вы можете спасти меня и мою семью.

— Вот, скотина — выругался Эвер — сначала продал нас, потом тех! Может ему прямо сейчас башку отрезать!? Риттер! Чего ждать?

— А ты, похоже, будешь тем, кто отведет нас к этой проклятой лесопилке?! Так?

Эвер нахмурился и молча, уставился на проводника.

— Так что ты нам предлагаешь? — я снова посмотрел на проводника.

Бледный и дрожащий человек чуть приподнял голову.

— Я знаю, как подойти к лесопилке незаметно и убить охрану, что сторожит моих детей и жену.

— Так…

— А потом помогу устроить засаду на тех кто, не дождавшись нас у озера, вернется назад.

— Сколько их?

— Полсотни.

— Ничего себе — присвистнул я — а твой подельник говорил, что их там сорок.

— Он не всех видел. Меня он тоже, кстати, не знал.

— Вот тут тебе повезло — огрызнулся Нельджер — покажи он на тебя, мы бы пристроили тебя рядом с ними.

Проводник смотрел на меня, ожидая дальнейшей реакции.

— Сколько потребуется времени, чтобы до нас добрался «Ледяной»? — я посмотрел на подошедшего Икли.

— Хрен знает — бросил он — не забывай, что ему надо ещё будет связаться с другим нашим отрядом.

— Не дождавшись вас у озера, мятежники вернуться! И что будет тогда…..

Я смотрел на своих парней, надеясь, что хоть кто-нибудь поможет мне с выбором дальнейших действий. Конечно, можно было наплевать на все. Связать проводника и дождавшись «Ледяного» направиться к штабу мятежных разведчиков в полном составе. Вот только тогда есть все шансы нарваться на новую засаду. Не дождавшись нас у озера, эти ублюдки ринуться на следующий день на наши поиски. Тем более обнаружив пропажу двух своих людей. У меня не было сомнений в том, что лес они знают, как свои пять пальцев, к тому же наверняка имеют представление о нашем маршруте. О нас такого не скажешь, что непозволительно увеличивает шансы налететь на засаду.

— У нас не будет другого такого шанса — в голосе Икли не было и тени сомнения — мы этих крестьян перебьем как курей! Они даже не сообразят, сколько нас, а уже потеряют не меньше половины своих людей. Если мы не сделаем засаду сегодня, завтра в засаду угодим мы. Все-таки полсотни это не то число, которое мы ожидали встретить. Отдав инициативу им в руки, мы огребем неприятности на свои и без того исколотые задницы.

Прав он конечно. Если бы ещё вышло так, что они глазами хлопнуть не успели, а тут мы, могучие воины всего Изведанного мира уже вытаскиваем из них потроха!

— Ладно, черт с тобой! — я махнул рукой — Тим, ты останешься здесь. Дождешься лейтенанта. Мы, как будем на месте, отошлем к вам одного из парней, он вам укажет, как добраться.

Многие из нас закивали в знак согласия с моим решением, хотя были и те, кто предлагали дождаться «Ледяного», а затем, подпалив пятки проводнику узнать от него все чего нам захочется. Но я уже принял решение, и остальным оставалось лишь подчиниться.

— Мы доверимся тебе — произнес я, разглядывая лицо проводника в надежде увидеть что-то, что могло выдать его тайные мысли — но если мне даже просто почудиться, что ты нас решил обвести вокруг пальца — обещаю отрезать тебе твою голову и так, же поступить с твоей семьей!

Не знаю, как ему это удалось, но он стал ещё бледнее. Меня это удовлетворило.

— Эмерх! Возьми веревку и накинь нашему дружку её на шею. Держи его поближе к себе. Чуть что и….

— Да, сержант — Эмерх хищно оскалился, обнажая обломанные зубы.

Через полчаса мы выступили к лесопилке. Наши с Икли взвода объединились. Сержант предложил мне командовать нашими людьми, так как у меня был офицерский опыт. Хотя мне показалось, что сержант под благовидным предлогом просто снял с себя лишние заботы.

Чем дальше мы продвигались, тем гуще становился лес. Все мое лицо уже было исполосовано ветками. Шум, который мы создавали, по моему мнению, можно было услышать у Мельницы. Мои сомнения вспыхнули с новой силой, когда мы вышли к огромному болоту. Хвойный лес закончился, и перед нами простиралась зеленая муть с кое-где видневшимися островками земли, на которых приютились короткие, кривые березы. Я не выдержал.

— Какого черта! Куда ты нас завел!? Если ты мне сейчас начнешь «петь» про лесопилку находящуюся в центре дремучего леса, да ещё по соседству с болотом, я утоплю тебя в этой зловонной жиже!

Проводник с трудом дышал. Дорога утомила его куда больше нас. Веревка натерла шею до крови. Грязные, спутанные волосы свисали ему на глаза, заставляя то и дело поправлять их.

— Мы зайдем с той стороны, откуда нас не ждут. Лесопилка действительно расположена рядом с болотом, но от неё идет дорога к Мельнице. Лесники в хорошую погоду добирались до города за день. А расположена она тут из-за корабельной сосны. Её тут не сосчитать — голос больше не тревожный, а скорее смертельно усталый. Мы пялились на него с минуту, но ему было уже все равно. Он просто стоял и ждал.

— Прошу вас, спасите мою семью. У меня нет других мыслей.

— Долго нам ещё топать? — я с трудом подавлял в себе вспышку злобы.

— Нет, вон у тех высоких сосен мы сойдем с болотной тропы, и там, через четверть часа выйдем на просеку. Это будет конец путешествия

— «Путешествия»! — Икли не смог сдержать смешок.

— Толкай его вперед — сказал я Эмерху — зарядите арбалеты. Слышишь, образцовый семьянин!? Первый болт твой!

Спустя четверть часа я уже обессилел. Вонь протухшей воды заставила нескольких из нас вывернуть свои желудки наружу. Мне казалось, что эти проклятые сосны гораздо ближе! Мы топали почти час! Наконец перемазанные и обкусанные проголодавшимися комарами мы повалились на твердую землю.

— Сколько у нас времени?

Проводник посмотрел на ныряющее за облака солнце.

— Думаю, они начинают беспокоиться.

— Ты хоть приблизительно знаешь, сколько людей на лесопилке.

— Не больше пяти.

— Почему так уверен?

— Я знаю, что в засаде участвуют пятьдесят человек, а всего их было около шестидесяти. Двоих вы убили — получается восемь.

— Несколько человек у них для связи, и поэтому когда что-то начинается, они находятся в сторожке.

— Какой ещё сторожке?

— Она на полдороги к Мельнице.

— Почему сразу не сказал?

— Я не думал, что это важно.

— Давай договоримся так — я с трудом сдерживал нарастающее раздражение — Я буду решать, что важно, а что нет! Твое дело говорить обо всем и обо всех! Тебе ясно?

— Да.

— Это хорошо, иначе ты пожалеешь, что связался с нами.

— Я уже жалею — буркнул проводник — если бы не вы, моя семья была бы сейчас дома.

— Угу — кивнул я — голодная, с голым задом и дырявой крышей. Ты продался империи за хорошую мзду, получал деньги и в ус не дул. Так что не хрен мне тут жаловаться!

Проклятье! Как же я устал! Меня все уже просто бесило. Тонкий писк комара и кваканье жаб! Под моей бородой зудело так, что хотелось соскоблить волосы незамедлительно, пусть даже с кожей! В шею вновь впился кровосос, и я с остервенением хлопнул себя по шее. Расположившись рядом со мной Нельджер даже вздрогнул от сильного хлопка. Открыв ладонь, я увидел подрагивающее тельце комара. Двумя пальцами я медленно растер кровопийцу в порошок.

— Риттер, ну и рожа у тебя сейчас была! — хмыкнул капрал — комарам сегодня не поздоровится, к бабке не ходи!

Я мрачно посмотрел на него и ничего, не сказав, закрыл глаза. Открывать рот и надрываться, произнося звуки у меня не было ни желания, ни сил. Мне надо было немного поспать, иначе я просто развалюсь на части!

Меня растолкал сержант Икли.

— Я смотрю, ты тут надолго устроился. У нас есть дела, забыл?

— Помню я. Подъем сыграл?

— Ага, и сплясал — кивнул он — давай Риттер, время резать глотки.

— Или подставлять свои.

— Всякое случается — согласился он. Остается только позавидовать его здоровому оптимизму.

Я встал и почувствовал, что изрядно промерз. Не хватало ещё простудить себе зад. Бросив взгляд на стоявших солдат, я подошел к проводнику.

— И что теперь?

— Если мы будем держаться тех зарослей куманики, то выйдем прямо к заднему двору.

— Нет, парень — мотнул я головой — так не пойдет. Такое количество людей создаст шум и треск, словно к лесопилке подбирается стадо лосей, а это нам ни к чему.

Снова обеспокоенный взгляд, но я списал это на заботу о семье.

— Ларч! пройдешь чуть в стороне от куманики и по возможности оценишь ситуацию. Гэйльс! а ты вон с той стороны.

Маленький, и юркий он кивнул и, сбросив с себя тяжелую амуницию, направился в указанную сторону.

— А мы пока подождем — я состроил подозрительную физиономию и уставился на проводника.

— Что вы вновь на меня так смотрите, словно не доверяете моим словам? — поежился он.

— Твоим словам!? — у меня получилась злая ухмылка — сначала ты сдал нас мятежникам, после ты сдал мятежников нам, а я должен верить твоим словам? Лучше тебе помолчать пока. Эмерх, не стесняйся, покрепче держи веревку!

— И вот ещё что — подумав, сказал я — забейте ему в глотку кляп. На тот случай если этот парень на деле является героем сопротивления. Вдруг он захочет красиво умереть, и заорет своим дружкам, что мы уже тут.

— А есть ли такие? кто готов умереть хрен знает за что? — хмыкнул Эмерх.

— Ты даже не представляешь, сколько таких идиотов болтается на стороне мятежников. Они же все идейные! И в надежде на то, что о них сложат легенды, а детей нового, свободного мира станут называть их именем, они готовы сдохнуть! А ты страдай из-за этих придурков!

Вокруг послышался хриплый смех уставших от изнурительного перехода людей. Иногда даже собственная болтовня может немного поднять настроение. Я снова улыбнулся, почувствовав, как трескаются пересохшие губы.

В напряженном ожидании прошел ещё час. Начинало смеркаться. Я беспокойно расхаживал возле края болота, мечтая пристрелить хотя бы одну из орущих во всю глотку жаб.

Наконец показался Гэйльс, и следом за ним Ларч.

— Ну что? — мы обступили разведчиков.

— Болтаются там несколько оборванцев…

— А точнее?

— Трое у костра — капрал принялся загибать пальцы — ещё троих они звали есть. Похоже, они где-то в доме были.

— Троих.

— Ну да.

— А сама лесопилка большая?

— Да — кивнул капрал — два этажа, большой двор. Все как полагается.

— Можно подойти к ним незаметно?

— Да мы и подкрались на расстояние броска кинжала — пожал он плечами — кустарник прямо к изгороди подходит.

— Риттер — Нельджер взял меня за рукав — я возьму пятерых парней, у которых есть опыт подобных дел, и мы все устроим.

— Уверен? — засомневался я — их же шестеро. Как минимум.

— Будь спокоен, сержант. Для моих парней это простая задача.

— Ну, хорошо — пожал я плечами — нам ждать здесь?

— Да. Я пришлю человека, когда мы закончим.

Подобные вещи тут не в диковинку, поэтому я не удивился когда за сержантом без приказа пошли несколько человек из тех, кто числился во взводе Икли. Я бросил беспокойный взгляд на сержанта. Тот кивнул головой, давая понять, что лишний раз я могу не беспокоиться.

Я провожал их взглядом до тех пор, пока последний не исчез из виду. Время снова тянулось для меня невыносимо долго. Мне очень хотелось надеяться, что наш посыльный уже нашел «Ледяного» и они не замедлят, выйти к нам на помощь. Признаться меня страшила мысль о схватке в чаще незнакомого леса.

Сколько прошло с момента ухода Нельджера я не знал, но когда из-за зарослей вышел один из тех, кто пошел с ним, мы уставились на него в ожидании вестей.

— Все отлично — он состроил скучную физиономию, словно ходил в деревню за кружкой молока — лесопилка наша.

Я бросил взгляд на проводника.

— Теперь твоя очередь, парень. Вытащите у него кляп.

Он, молча, кивнул и поднялся с земли. Выглядел он не важно.

— Вы нашли его семью?

— Не знаю. В доме точно никого не было кроме охранников.

— Они держат их в пристройке — проводник с надеждой смотрел на нас.

В ответ тот лишь пожал плечами.

— Ладно — я решил, что натрепаться успеем на месте — выходим. У нас сегодня ещё хватает дел, а скоро стемнеет.

Топать нам пришлось не долго. Через четверть часа мы оказались на месте. Перед нами располагалось высокое, двухэтажное здание. Широкий двор был завален здоровенными бревнами. Подойдя к покосившейся изгороди, я почувствовал сильный запах свежевыстроганного дерева. Несколько двуручных пил стояли прислоненными к воротам сарая. Скрипнула тяжелая дверь и в проеме показался Нельджер.

— Располагайтесь, господа — улыбнулся он — не дом, а настоящая крепость. И кстати…..

Вспышка белого пламени ослепила нас, заставив приклониться к земле. В воздухе повисло темное облако, источая резкий, удушливый запах.

— На нас напали! — истошный вопль принадлежал Эмериху.

Инстинктивным движением я повалился на бок, выхватывая меч. «Плохо, что щита нет» — единственная мысль промелькнула у меня в голове в этот момент. Когда круги перед глазами прошли, я увидел агонизирующего в луже крови Эмериха. Руки у него не было. Мне даже показалось, что развороченным оказалось и плечо. Он уже не кричал, а только мычал и бился головой о землю. «Чертов проводник!!» Возле меня гулко ударилась о корень дерева стрела. Затем ещё одна.

— В дом! Живо!! — заорал я, поднимаясь на ноги и выставив перед собой меч, словно он мог защитить меня от стрел.

Парни и без меня прекрасно осознавали, что после такого фейерверка, когда ты полуслеп, лучше удирать, что есть сил. Туда, где можно будет перевезти дух, и оценить наше положение.

Последним из нас в дом вбежал Икли. Грубо выструганная стрела торчала у него из икры.

— Чертово отребье! — прохрипел сержант, привалившись к стене.

— Дверь! Дверь закрыть!

Двое солдат кинулись к открытой двери и с грохотом закрыли ее, опустив засов. Я огляделся. Большая комната и если не считать узких оконных проемов под самым потолком, то попасть сюда с улицы кроме как через дверь у взрослого человека не получиться. В углу догорал камин, тускло освещая небольшое пространство, где стоял стол с огромной миской полной прожаренных кусков мяса.

— Хоть поесть немного — буркнул Нельджер.

— Нашел время — Бертнер затравленно оглянулся — сержант, надо проверить, что там наверху.

— Вот и проверь — кивнул я — кто-нибудь помогите Икли.

Нельджер посмотрел по сторонам.

— Скольких мы не досчитываемся?

— Я видел троих наших со стрелами — ответил кто-то.

— Это не считая Эмериха.

— Несколько наших парней забежали в сарай — проговорил Ларч — в том числе и Бертир.

— Кто?

— Он у нас с задатками медика.

— Понятно. Значит, помощь оказать не кому.

— Стрелу мог бы и я выдернуть — предложил Минтар.

— Шел бы ты к дьяволу со своими «мог бы»! — огрызнулся Икли — хочешь, чтоб я кровью истек!? У нас даже перетянуть нечем!

— Ремень…

— Пошли на хрен! — рявкнул сержант — лучше готовьтесь к бою. Или вы думаете, что эти мерзавцы отступятся?

Словно в подтверждении его слов на лестнице появился Бертнер.

— Эти ублюдки показались!

— Ну, сейчас начнется.

— Хватит причитать! Чего они делают?

— К сараю подходят.

— Давай наверх. Зарядите арбалеты.

— У нас всего один.

Мы поднялись на чердак, как раз во время. Мятежники не теряли времени. Лестница, видимо, была прислонена к стене, поэтому у них не отняло много времени подняться по ней прямо к нам в гости.

Первым погиб молодой парень из взвода Икли. Стрела настигла его, как только он сделал первый шаг на чердак. Тело с пробитой грудью с грохотом полетело вниз по лестнице. Я метнулся в угол, сшибая какие-то корзинки и ящики. Ещё одна стрела прошила руку капралу второго взвода Гэйлесу. Он с рычанием бросился на мятежников, первым же выпадом пропоров живот одному из лучников. Хрип умирающего и чавканье вываливающихся внутренностей потонул в грохоте начавшейся рукопашной. Я выбрался из устроенного завала и активно включился в схватку.

Наверное, они были хорошими стрелками, но в мастерстве владения клинками мятежники здорово нам уступали. Уперевшись взглядом в своего противника и с трудом отбивая выпады наших солдат, они совершенно не смотрели по сторонам. Опыта сражений у них не было, чем не преминули воспользоваться мы с Грейстиром. Напав на столпившихся у чердачного проема мятежников со стороны, мы легко отправили в небытие троих противников меньше чем за минуту. Сильно поредевшая толпа атакующих попятились к выходу, но сзади подпирали те, кто ещё не понимал, что происходит наверху. Схватка превращалась в бойню. Паниковавшие мятежники первых рядов, всеми силами пятились назад, но их товарищи буквально толкали их вперед. Прямо на наши клинки. Икли был прав — это были необученные крестьяне и ремесленники немного научившиеся стрелять.

Крики, раздавшиеся снизу, принадлежали нашему бывшему проводнику. Похоже, он понимал, что его людей превращают в пищу для червей и все преимущество в людях тает на глазах. В конце концов, мы отбросили нападавших. Попытка захватить нас с ходу обошлась им в двенадцать жизней. Мы потеряли троих, последнего из них по глупости. Хотел посмеяться над отступавшими, и, выставив в проем свою геройскую морду, словил стрелу точно в глаз.

— Надеюсь, этот идиот послужит нам всем уроком. Как бы жалок, не выглядел противник, он может тебя прибить по случайности или по нашей же дури!

— Риттер, избавь от этих мудрых речей — проворчал Ларч — перед тобой не сосунки из сводных полков. Если и был один дурак, то это уже в прошлом.

Я почувствовал себя неуютно.

— Ладно, парни — тихо пробормотал я — это нервное, от….

— Все Риттер — остановил меня Нельджер — мы все понимаем. Давай на этом остановимся.

Я кивнул и уставился на проем, за которым наступала тьма.

— Что делать будем?

— Эту проклятую дырку, надо закрыть. Иначе эти придурки могут вновь сунуться.

— После того, как мы их покромсали?

— Никогда точно не знаешь, что ожидать от непрофессионалов — назидательным тоном проговорил Грейстир.

— Это точно.

— Давайте притащим стол снизу и приладим его. Кое- как дырку закроем и оставим тут нескольких часовых.

— Лучше вряд ли что-то придумаем.

Эта операция не заняла у нас много времени. Попыток помешать нам со стороны мятежников не было. После чего мы разместились по дому надеясь, что хоть немного удастся отдохнуть. День был сумасшедшим. Мне казалось, что с «Ледяным» мы расстались неделю назад, так много событий произошло за это время. Минтар растопил камин, пожелав мятежникам промерзнуть до костей, а заодно предохранить нас от какого-нибудь идиота, который захочет проникнуть через дымоход. Нельджер к этому времени смог вытащить стрелу, и кое-как, обработав рану, затянул ногу Икли поясным ремнем. Вокруг воцарилась тишина, только шум ветра и шипение сырых дров. Мои глаза слипались и, в конце концов, я уронил потяжелевшую голову на грудь.

Я проснулся от резких толчков. Кто-то трепал меня за плечо. Я вскочил, и некоторое время ошарашено оглядывался по сторонам, ничего не понимая. Большинство парней было на чердаке. Сквозь оконца в комнату проникали красные сполохи, и сильно пахло гарью. Моей первой мыслью было, что нас подожгли, и теперь будут выкуривать отсюда, под стрелы лучников.

— Сарай горит — развеял мои предположения один из солдат.

— Они подожгли сарай?

— Судя по крикам мятежников, это сделали наши парни.

— Какого черта?!

В ответ он лишь пожал плечами. Спешно нацепив ремни, я поднялся наверх.

— Пламя перекинется на нас. Это лишь дело времени — авторитетно заверил Икли наблюдая в щели за полыхающем сараем. Я ему верил. Даже здесь чувствовался жар.

— Значит надо готовиться к прорыву? — спросил Минтар.

— Куда прорываться-то?

— Интересно, долго ещё до рассвета? — спросил я.

— Уже светает — ответил Нельджер, не отрываясь, наблюдая за суетой мятежников — но если и нападать на них, то сейчас самое время.

— Тогда нечего ждать — согласился я — Ларч! Икли! отдирайте стол и начинайте обстреливать их, а мы сделаем вылазку. Как только в них полетят первые стрелы, и они начнут реагировать, мы рискнем и атакуем их.

У нас не было других вариантов, кроме как воспользоваться некоторой растерянностью в стане врага. По крайней мере, это дает нам хоть какой-то шанс.

Мы стопились у двери, ожидая команды от Икли. Наверху послышался грохот и через мгновение сквозь гул пламени послышались крики мятежников. Стрелы нашли свои жертвы. Кто-то пробежал мимо двери к торцу дома.

— Давай — заорал Икли.

Мы откинули засов, и один за другим вывалили на улицу. Я сходу налетел на мятежника. Рот открыт в изумленном крике, лицо все в саже. Даже и не помню, было ли при нем оружие. Я со всего маху рубанул его прямо по голове. Кровь брызнула во все стороны, заливая лицо мятежника. В пляске огненных теней я увидел, как стрела пронзила шею ещё одного мятежника. Но в следующий миг ослепительный белый шар ударил, точно в, то место, откуда вели стрельбу Икли и Ларч и сразу за вспышкой белым огнем заполыхал чердак. Я поискал взглядом того, кто выпустил заряд, но вокруг уже шел беспорядочный бой. Крики и звон клинков оглушали. На меня налетели ещё двое мятежников. Напали резво и слаженно. Один достал меня, пропоров кожаную броню и оставив кровоточащий порез на груди. Меня теснили к горящему сараю.

— Что, псина? Зад уже поджаривается — произнес один из них.

Как же он был прав! Мне стало казаться, что моя спина дымиться. Я попытался рвануть в сторону, но они не позволили мне этого сделать, оставив на моем теле ещё один шрам. Вот проклятье! Сдохнуть от рук крестьян! Я слабел. Новая рана на руке оказалась чертовски болезненной. Один из них пошел в новую атаку, примериваясь к моей раненной руке. Сделал шаг вперед, я неуклюже отбил ещё немного отступив назад, но жар вытолкнул меня вперед. Тот, что пристроился с моей правой стороны занес руку, и получил арбалетный болт точно под руку! Хрюкнув, как поросенок он удивленно оглянулся и рухнул на землю. Его товарищ ошарашено смотрел на убитого и дал мне шанс. Изо всех оставшихся сил я воткнул клинок ему в живот.

— Нет — прошептал он — мы так не хотели.

— А я то, как не хотел — устало произнес я, выпуская из рук меч, и падая на землю.

Очнулся я от того, что холодная вода текла у меня по щекам, попадая за ворот, заставляя тело покрываться мурашками. С трудом, разлепив глаза, я увидел перед собой «Ледяного».

— Ну вот — удовлетворенно кивнул он — а то я признаться начал беспокоиться.

— Где я?

— Там же где и был. На лесопилке.

Я тихо застонал.

— Но среди своих парней. А это важно.

— Ещё как — я попытался улыбнуться.

— Досталось тебе, Риттер — покачал лейтенант головой.

— Точно — к нам хромая подошел Икли — порезан и поджарен!

Я невольно улыбнулся.

— Как тебе удалось так быстро добраться до нас?

— Быстро? Вовсе нет. Ты знаешь, что эта самая лесопилка находится всего в получасе ходьбы от дороги на Мельницу?

— Получаса!?

— Этот мошенник водил вас кругами. Мы остановились на ночлег, но вы устроили такой фейерверк, что трудно было не заметить.

— Ты же должен был спешить! Какой ночлег?

— Я решил им дать возможность угодить в вашу засаду, а потом ударить по ним с тыла.

— Предупреждать надо. Мы тебя ждали.

— Извини. Моя ошибка. Я никак не мог ожидать, что ваш проводник — мятежник. Теперь после моего доклада кому-то в тайной службе не поздоровиться.

— Ты его взял?

— Да — кивнул «Ледяной» — пришлось прожарить его как следует на вертеле, чтобы выложил то, что знает.

— Много знал?

— По крайней мере, предположение нашего штаба о там, что мятежники не успели подтянуть к Мельнице боеспособные части он подтвердил. Оборона города слаба. Так что мы возьмем его с хода. Сомнений быть не может.

Я кивнул. Говорить становилось все тяжелее.

— Сколько наших погибло?

— Чуть меньше половины.

— Бертир и ещё несколько ребят?

— Сгорели — покачал головой «Ледяной».

— Вот черт!

Мы, молча, смотрели на окутанные туманом ели.

— Сегодня повезло тебе. Так что будь этим доволен.

— Буду.

— Вот и отлично. Через час выходим. Надеюсь, ты возьмешь себя в руки. Наш врач подлатал тебя и заверил, что все заживет очень быстро.

— Не в первый раз.

— Вот и хорошо — он крепко сжал меня за плечо и, развернувшись, вышел на улицу.

 

Глава 11. Мельница

Когда мы вышли к передовым линиям войск, перед нами предстала картина горящего города. Обуглившиеся сторожевые башни торчали черными скелетами. В нескольких местах деревянные стены были разрушены почти до основания. Через зиявшие бреши были видны изуродованные дома. Бросив взгляд на наши линии, я увидел, что досталось и нам. Во многих местах дымились глубокие воронки. Одна катапульта была разрушена полностью. Кровавые лужи на земле указывали, что без потерь расчет осадной машины не обошелся.

Как и предполагалось «Оборотень» решил брать город без долгих проволочек. В лоб, не применяя своих умений. Забросав защитников города горящими бомбами, а затем, окружив его со всех сторон, он начал сжимать кольцо блокады штурмовыми частями. Я знал, что «Ледяной» доложил в штаб, о малочисленном гарнизоне не имеющего тяжелого вооружения. Знал я и того, кто скормил нам эту информацию. Чертов ублюдок! Надо было его притащить к нашему генералу! Пусть бы он сам с ним разбирался. Чем нам теперь аукнутся неверные данные о составе защитников города, и думать не хотелось!

В воздухе послышался гул. Подняв голову, я увидел, как на наши порядки летят три горящих шара. Размеры и цвет пламени не оставлял сомнений, что над снарядами поработал маг. Удары сотрясли землю. Шары, оглушительно шипя, расплескали в радиусе нескольких метров расплавленную жижу. Едкий запах заставил меня зажать нос. Залп мятежников разметал взвод арбалетчиков, пытавшихся выстроить стрелковую позицию, с которой обстреливался сектор одного из стенных провалов.

Полку «Ворон» тут крепко доставалось. Командовавший им полковник Дюнарт старался свести потери к минимуму, отведя штурмовую пехоту к лесу и рассеяв отряды стрелков по всему периметру своей зоны. Но убийственно точный огонь оборонявшихся все равно наносил ощутимый урон полку.

— Мы вынуждены плясать тут по всему полю, скармливая наших стрелков в ожидании пока остальные части выйдут на исходные позиции — позади меня оказался лейтенант штурмовиков «Ворона».

— Почему вы не отведете стрелков?

— И отвели бы, но эти проклятые мятежники тут, же карабкаются на стены и ведут по нам огонь из тяжелых осадных арбалетов, пробивающих повезы! Приходится, держать несколько позиций, чтобы они не слишком высовывались. Но чего это нам стоит, сам видишь.

— Наверное, у них готовые точки оборудованы — добавил лейтенант, со злостью переломив ветку — ещё и огонь катапульт на нас наводят!

— Заряды у них любопытные — ответил я.

— Куда уж любопытнее — проворчал в ответ лейтенант, — какого черта «наш» делает?! Ждет, пока нас тут всех перемелют!?

Поняв, что болтнул лишнее он бросил обеспокоенный взгляд на меня, но, увидев мои нашивки, успокоился.

— А что тут «Тихая вода» болтается? Я думал вы уже где-нибудь под Рабле рыщите!

— Похоже, нам не дадут пропустить это представление — кисло проговорил я, глядя, как расчет катапульты оттягивает машину ближе к лесу.

— Что они делают?

— Похоже, что наши командиры более не собираются беречь укрепления Мельницы.

В это время на переднем крае ожили арбалетные расчеты. Мятежники, как и говорил лейтенант, заняли места на стенах и вновь открыли огонь по всей площади, где располагались имперские солдаты. Пять наших расчетов открыли ответный огонь, но новые удары вражеских катапульт заставили их пятится к тыловой линии. Мятежники перенесли весь огонь на отступавших стрелков. Свист арбалетных болтов на миг перекрыл крики людей. Дюнарт, видя, что может потерять всех своих стрелков, отдал приказ пехоте выдвигаться навстречу отступавшим расчетам, в надежде прикрыть их осадными щитами штурмовиков.

— Риттер!

Я оглянулся и увидел «Ледяного». Тот с мрачным видом направлялся от командирских палаток к месту, где расположилась наша рота.

— Хватит пялится, пора принять участие.

— Так и знал — вздохнул я — мы же вроде разведка! Какого черта!?

— Не хочется? — зло улыбнулся лейтенант.

— А есть такие, кому нравится штурмовать города?

— Полно — «Ледяной» кивнул в сторону бодро маршировавших штурмовых колонн.

— Сомневаюсь — хмыкнул я.

Огромный пылающий заряд, выпущенный из мятежной катапульты, с гулом пронесся над стенами города и с чавкающим звуком зарылся в землю прямо перед центральной линией наших наступавших войск. Через мгновение он лопнул, разбрасывая ядовитую жижу вокруг себя. Пехоту спасли тяжелые осадные щиты. Они приняли на себя удары зеленой мерзости. Едкий дым и шипение окутал марширующие колонны. Многие из солдат побросали щиты, избавляясь от ставшим опасным тяжелого снаряжения, но залп вражеских арбалетчиков собрал богатый урожай смертей. Строй нарушился и ротные командиры дали приказ на остановку марша. Под непрерывным огнем арбалетчиков нашим отрядам все же удалось перестроиться и возобновить движение. Меня удивляла скорострельность вражеских расчетов. Похоже, что эти парни хорошо подготовились к нашей встрече.

Наконец первые ряды пехоты достигли наших потрепанных стрелков, но к моему удивлению они и не думали останавливаться. Неужели им отдали приказ проникнуть в город через несколько узких брешей в стене!? Если это так, то от «Ворона» мало что останется.

Когда мы с «Ледяным» дошли до леса, заработала наша катапульта. Рискованно. Можно запросто покосить своих же людей. Но в этот раз инженеры были на высоте. Жуткий треск и грохот обозначил рухнувшую стену. Пыль плотным одеялом окутала ту часть стены, что рухнула, не выдержав прямого попадания заряда. Стрельба прекратилась, а наши штурмовые отряды ждали, когда осядет пылевое облако.

На этом гостинцы для мятежников не закончились. Наши маги, наконец, то напомнили о себе. Справа и слева от сгоревших сторожевых башен появилось два жирных огненных столба. С низким гулом они двинулись по галерее лучников, вызывая панику и гибель оборонявшихся. Осевшая к тому времени пыль открыла для наших штурмовиков роскошную, не менее тридцати метров пробоину в стене Мельницы. С ревом атакующие колонны ринулись в образовавшуюся брешь. Я отвернулся и поспешил за идущим впереди меня лейтенантом.

Наша рота располагалась в арьергарде полка «Эдельвейс». Мы были приданы полку для усиления, как понесшему наиболее значительные потери в битве у «Большой развилки». Наша задача состояла в том, чтобы выйти к восточной стене города, попутно ликвидируя возможные попытки прорыва со стороны мятежников. Я знал, что одновременно с нами у южной стороны должен выходить на исходные позиции «Молот». Когда штурмовые отряды «Ворона» вломились через бреши в стене и завязали рукопашный бой, нам последовала команда ускоренного марша. По-моему команда несколько запоздала, но это, признаться, меня не сильно огорчало. Когда мы начали обход города я ещё раз обернулся назад, и увидел, как на горящие пшеничные поля перед городом выходит мой родной полк — «Странник». Давление на защитников города возрастало.

— Сказать по правде меня больше волнуют не те, что сидят за стенами, а те, кто будет стрелять нам в спину, из леса — Нельджер с опаской посмотрел на лесные чащи.

— Но ведь наш информатор сказал нам, что войск тут немного — один из парней «Эдельвейса» попробовал возразить пессимистичным прогнозам капрала из третьего взвода.

— Да неужели? — ехидная улыбка сержанта перекосила его лицо — он мог ведь что-то и забыть. Спроси Риттера, насколько он теперь доверяет нашим агентам среди местных!? Кто забыл рассказать «Ледяному» про магов и тяжёлое вооружение тех ублюдков, что засели в городе? Лично я надеюсь только на Вэнмеля и его братишек. Может им удастся прикрыть наши задницы. Если они ещё живы.

— Может, хватит уже молоть языком!? — кто-то из третьего взвода все же не выдержал.

Я отвернулся, не имея ни малейшего желания вступать в разговоры, на тему «как нам сегодня не повезет». Мы с опаской поглядывали на стену «Мельницы», в ожидании какого-нибудь подозрительного движения, и, стараясь держаться подальше от стен, чтобы не стать целями для лучников, но если у этих парней найдется ещё несколько тяжелых арбалетов, у кого-то из нас могут появиться лишние дырки на теле. А после высказанных подозрений Нельджера у меня стал почесываться и левый бок. Я все чаще стал поглядывать на темные силуэты деревьев. Вся моя надежда на то, что Вэнмель и его парни не пропустят мимо своих глаз и ушей подкрепление для тех, кого мы мариновали в Мельнице.

Передовые роты «Эдельвейса» постепенно начали занимать позиции, откуда пойдут на штурм. Над Мельницей вновь взвились огненные шары. Теперь они летели в сторону южной стены.

— «Молот» пошёл на штурм — «Ледяной» задумчиво наблюдал за дымящейся траекторией шаров — скоро наша очередь.

— Я думал, что мы отделаемся только прикрытием — произнес я, поглядывая на пустынные стены.

— Если «Эдельвейс» не будет участвовать в штурме, нам срежут «боевые».

— Мы что, «Эдельвейс»? У нас свои задачи. И пока эти лежебоки топали к Мельнице мы уже рисковали своими задницами!

— Как выяснилось, мы плохо поработали.

— Это что значит?

— Сведения-то наполовину ложные. Мы же доложили, что войск мятежников тут немного и у них нет тяжелого вооружения.

«Ледяной» помолчал, вслушиваясь в шум нарастающего боя в западной части города.

— А тут не только тяжелое вооружение. Тут ещё и маги…

Мне в лицо ударила горячая струя крови. Я отшатнулся и невольно присел на корточки, пытаясь понять, что произошло. Подняв взгляд на все ещё стоявшего лейтенанта я увидел, что на месте лица у него кровавая каша, а там где был нос, торчит наконечник стрелы. В растерянности я оглянулся и увидел, как падают люди из четвертого взвода. Нас застали врасплох. Чертов Вэнмель!!

— Атака с тыла! К лесу! К лесу разворачивай строй!! — под конец фразы я уже сорвал голос.

Стрелы полетели сплошной стеной. Хуже того, ожили и пустынные до этого стены Мельницы. Нашлись таки для нас тяжелые арбалеты! И совсем не парочка!

— Первый, второй взвод! Обеспечьте прикрытие от арбалетов!! Быстрее, черт!!

Команда полетела в конец рассыпавшегося строя. В мой щит с глухим стуком впилось две стрелы. Ещё одна с чавканьем вошла глубоко в землю. Хорошие стрелы. Тяжелые. Зря я так разорался. Ублюдки приняли меня за командира роты. На наше всеполковое счастье первые подразделения, занявшие позиции, быстро сориентировавшись, открыли ответный огонь по стенам Мельницы силами своих стрелковых взводов.

Выучка и опыт — великая вещь. Мы не запаниковали, по крайней мере, сильно, и смогли быстро выстроить фронт. Тяжелые осадные щиты первого ряда сомкнулись, и обстрел стал почти бессмысленным. Вскоре по линиям пролетела команда.

— Третьей и пятой роте начать наступление на предполагаемые позиции противника!

Я зло посмотрел на лейтенанта четвертой роты остановившегося в сорока метрах от нас. Пятой роты «Эдельвейс» лишился после ледяной атаки Доротеи на «Большой развилке». Судя по всему, эту дыру предлагалось заполнить «Тихой воде». Просто здорово!

Особенно мне понравилась формулировка «предполагаемые позиции противника»! Хотел бы я посмотреть на того, кто в подобной ситуации выдает такие витиеватые приказы. Если мне снова повезет — обязательно посмотрю на командира полка. Я должен знать таких людей. Вдалеке от нас третья рота двинулась, ощетинившись копьями. У нас взводов копейщиков не было. По определению. Я затравленно оглянулся и понял, что наши головорезы пялятся на меня в ожидании команды. «С повышением!» поздравил я себя.

— Четвертый взвод — прикроешь наши задницы! Остальные вперед. Мечи к бою! Всем понятно!?

— Риттер, двигай давай! — буркнул командир четвертого — раскомандовался!

— Могу предложить тебе — огрызнулся я.

— Кончай трепаться! Пошли! Риттер, по крайней мере, ты был офицером! — Грейстир бросил бешеный взгляд на офицера «Эдельвейса».

Передовая линия послушно лязгнула броней и медленно двинулась к лесу. Четвертый взвод, тем временем вытягивался на всю ширину строя и выставив перед собой щиты, стал пятиться вслед передовым рядам. Мы конечно перестраховывались. Огонь со стороны Мельницы был слабый и не прицельный. Наши арбалетчики демонстрировали свои лучшие качества, наглухо закрыв огневые точки мятежников.

Те, кто нас обстреляли, начали отступление. По крайней мере, треск веток был такой, словно по лесу брело с полсотни медведей. «Они от нас легко оторвутся» — подумалось мне. Мы со своими щитами ни на что не годимся в этом буреломе. А попробуем сбросить — они нас как куропаток перестреляют. Справа с грохотом и ревом вломилась в лес третья рота. Вскоре и мы вошли под развесистые кроны дубов. Как и следовало ожидать, нас ждала пустота. Мы продолжили продвигаться вглубь леса значительно сбавив скорость. Я надеялся соединиться с третьей ротой и совместно решить, что делать дальше. Но тут до нас донеслись звуки рукопашной схватки. Мы непонимающе переглянулись. Третья рота хрустела ветками правее меня и поэтому никак не могла быть участником неожиданно возникшей заварухи.

— Вэнмель!! — мысль молнией пронеслась у меня в голове — бросай щиты! Вперед на звук боя.

Парни уже и без моих команд поняли что делать. Мы неслись по лесу, с каждым шагом приближаясь к месту, где кипел бой. Вскоре мы оказались на берегу мелкой лесной речушки. Противоположный берег был чуть выше и чтобы подняться на него надо было пробраться через завалы трухлявых пней и намытых в этом месте веток. Здесь Вэнмель и встретил мятежников. Вернее наемников. Серые куртки с изображением секиры я запомнил надолго. Солдаты «Пепельных земель», как я и предполагал, были легко вооружены, для быстрого перемещения по лесу. Ни брони, ни щитов, ни шлемов. Только большие луки и мечи. Имея подавляющее численное преимущество, они, тем не менее, мало, что могли поделать с хорошо вооруженными пехотинцами гвардии. Но долго наши все равно не смогли бы их сдерживать. Думаю, что Вэнмель и рассчитывал на то, что подоспеем мы. Дрались наемники остервенело, прекрасно понимая, что наше появление для них равнозначно гибели. И когда мы с ревом и проклятиями вылетели из леса, часть наемников переключились на нас, ослабив давление на порядки лейтенанта.

Мы перешли на шаг, и теперь перегруппировываясь, сближались с противником. Мне не понравилось спокойствие на их лицах. С таким выражением обычно ждешь кружку пива в кабаке. Эти люди приготовились умирать. Терять им нечего. Они рискнули и проиграли. Вот только лично мне терять было что. Поэтому азарт погони сменился жжением в груди и легкой дрожью в коленях. Теперь главное начать. Там уже будет не до переживаний.

Справа от меня зазвенели клинки. В следующий момент я кинулся на стоявшего в оборонительной стойке наемника. Мои раны все ещё болели, но близость новой драки, заглушила боль. Победить в лоб я его вряд ли смог бы, и вместо того, чтобы рубануть со всей силы я сделал резкий выпад вперёд! Почти достал. Острие уткнулось в бляху ремня. Наемник отшатнулся, едва не потеряв равновесие. Его губы тронула легкая улыбка. Сволочь! Резкий удар по мечу заставил меня отступить и уже самому занять оборону. Наемник умело провел сразу две атаки, целясь сначала мне в бедро, а потом нанеся удар в направлении головы. Мощно и сильно. Этим ударом он должен был меня убивать, или хотя бы опрокинуть на землю. Но я выдержал и, улучив момент, пнул раскрывшегося врага тяжелым сапогом в пах. Громко охнув, он невольно согнулся, позволив мне делать с ним, все, что мне вздумается. Я рубанул, особо никуда не целясь. Лезвие без труда распороло вареную кожу и вошло в плечо. Кровь мгновенно залила наемника. Закричав, он повалился ничком на землю. Я хотел его добить, но жуткий звон оглушил меня. Голова словно взорвалась, и я повалился следом за своим противником. С гудящей головой я схватился за шлем и чуть выше лицевого щитка нащупал углубление. С трудом, подняв голову, я осмотрелся. Схватка быстро продвигалась вперед. Мы уверенно теснили уступавших нам и по численности и по снаряжению наемников. Вступившая в бой третья рота окончательно перевела чашу весов на нашу сторону. Я мотнул головой и аккуратно стянул с себя шлем. По лбу струилась кровь. Нащупав пальцами лишь большую шишку со слегка содранной кожей, я облегченно вздохнул. Надо все-таки вязать на голову платок. Кожаные лоскуты защищают далеко не весь череп. Подобрав меч, я двинулся вслед за наступавшими парнями. Особой резвости я не проявлял. В голове все ещё звенело.

— Риттер, куда ты направился!? — меня схватил за плечо Ларч — хочешь схлопотать промеж глаз? Как ты?

— Да немного стукнулся — я еле ворочал языком.

— Видел я, как ты стукнулся — хмыкнул он — Я думал он тебе башку снес! С такого расстояния!

— Видишь? — показал я ему свою огромную шишку.

— В госпиталь тебя с этим не отправят — покачал он головой.

— А кто сказал, что я этого хочу!? — мой шаг постепенно замедлялся — Что же это такое! Я за месяц получаю уже четвертое ранение.

— Это не ранение — возразил Ларч.

— Стрелой в башку! Какое же это ранение!? Действительно!

— В шлем — поправил Ларч.

Я махнул рукой и присел на корягу, тем более, что торопиться нам было уже некуда.

Бой почти затих. Солдаты добивали раненных врагов. Когда я очухался окончательно и вспомнил, что нам положено брать пленных при каждом удобном случае, я счел случай удобным и стал искать «языка». Но передо мной только разводили руками. Мол, какие на хрен пленные из наемников. «Оборотень» ясно показал своим солдатам методу обращения с теми, кто пришёл сюда из «Пепельных земель». В конце концов, я махнул на это рукой.

Собрав оружие и кое-как, организовав переноску раненных мы поплелись к Мельнице, надеясь, что там тоже все подходит к концу. Уж больно огромным было наше преимущество.

Нашим надеждам не суждено было сбыться. Штурм продолжался. Южная часть города, где на штурм шел «Молот» была охвачена огнем. Как нам сказал сержант из первой роты, маг мятежников полностью сконцентрировался на том направлении. Ещё он добавил, что «Молот» отошел на исходные позиции с ощутимыми потерями. Недавно прибыл вестовой принесшие эти новости. Но не все было так плохо. «Странник» занял всю западную часть города. Остановившись недалеко от центра.

— Эти мерзавцы каждый дом превратили в крепость. Болты летают по улице, словно пчелы на пасеке — вестовой жадно пил из моей фляги.

— Красиво сказал — кивнул я, глядя туда, где сейчас должен был сражаться Расмус — потери у них большие?

— Раненных много. Рукопашных почти нет. Мятежники словно привидения. Обстреливают из всех окон. Наши штурмуют дом, врываются внутрь — а там пусто. Они по крышам отступают. Дома там больно густо стоят! Только мирные, перепуганные на полу лежат, да дети визжат словно поросята.

Такое сравнение меня покоробило.

— Сам ты капрал….. поросенок.

— Чего ты так реагируешь? — удивился он — их же никто не трогает.

Я одарил его тяжелым взглядом.

— На кой хрен тебе что-то отвечать, если все равно не поймешь.

— Дело твое — он пожал плечами — спасибо за воду.

— Бывай — буркнул я и снова уставился на дымящийся город.

Долго бездельничать мне не дали. Не успел я прикинуть перспективы уличных боев, как получил вызов от командира «Эдельвейса» полковника Каэра. Я хотел посмотреть на него? Вот, пожалуйста, мечты иногда сбываются! Мне надлежало без промедления явится к нему. Надеюсь это не связано с докладом «Ледяного», или что ещё хуже с неверными данными по Мельнице, которую мы предоставили в штаб.

Когда я явился, полковник был один, но суета первой и второй роты, спешно выстраивавших оборонительные позиции у дороги ясно показывало, что у нас есть все шансы попасть между отступавшими защитниками Мельницы и спешащим к ним на помощь свежими силами противника. Вэнмеля я не встретил, у него было небольшое ранение и его отправили в тыл, но доложить о том, что все плохо он видимо успел. Неужели они решили дать нам отпор так далеко от Рабле!? Похоже, мы недооценили тех, кто нам противостоит.

— Господин полковник…

— Здравствуйте, сержант — Каэра жестом подозвал меня к импровизированному столу из пня и доски, на котором была разложена карта.

Подойдя, ближе я увидел, что это подробная карта Мельницы.

— Карта Мельницы — полковник перехватил мой изумленный взгляд — нашли её, при обыски наемников, которых вы прихлопнули у ручья.

Я кивнул, стараясь придать своему лицу сосредоточенный вид.

— Вэнмель сообщил мне, что они засекли войска мятежников чуть восточнее от этого места. Вполне возможно, что они попробуют пробиться к окруженным в городе. Наша задача не допустить этого. Тебя я назначаю командиром «Тихой воды». Временным.

— Понял, господин полковник.

— У твоих людей будет особенная задача. Как раз для таких как вы.

Нехорошее предчувствие вызвало у меня колики в животе.

— На стороне мятежников — маг и очень достойный. Наверное, ты заметил?

«Конечно, черт возьми, я заметил»!

— «Молоту» досталось от него. Крепко досталось! Но и маг получил свою порцию. Сейчас «Молот» смог занять несколько кварталов в восточной части города, в одном из них, как утверждают, укрылся этот проклятый колдун! — полковник ткнул пальцем в карту.

— Почему они сами его не дожмут? — мне очень не хотелось услышать продолжение. Охотник на колдунов из меня паршивый.

— У них большие потери, на том участке. И пойти в лоб они не могут, но если ты ударишь с тыла, то есть шанс.

— Нам ведь тоже придется продвигаться с боями. Я далек от мысли, что они нас не заметят.

— Ты войдешь в город, когда «Ворон» и «Странник» начнут новую атаку. Так что у мятежников будет, чем заняться. Вам все ясно, сержант? — тон Каэра стал надменно приказной.

— Да господин полковник.

— Через четверть часа твоя рота должна будет занять позицию перед восточными воротами Мельницы. Тебя поддержат два взвода тяжелой пехоты одной из наших рот.

Я шел к своим людям злой и испуганный. Уличные бои — это самое мерзкое, что может быть на войне. Весь мой опыт подобных боев ограничивался схваткой в Суме. Не самые радостные воспоминания.

После того как я ознакомил командиров взводов с теми задачами которые перед нами поставили, лица сержантов излучали мало веселья, если не считать нескольких саркастических ухмылок.

— Для того чтобы говорить о том, что нас ждет в городе надо обладать немалым зарядом оптимизма — Нельджер уставился на меня, словно это я придумал нам развлечение на конец дня — Мы ещё успеем наполучать по мордам при подходе к стенам города.

— Слушайте! — встрепенулся Ларч — а кто нам откроет ворота? Добрые, благодарные горожане?

— Не думаю, что нам стоит на это рассчитывать — буркнул я.

— А что тогда?

— Вон ответ на наши вопросы — Икли показал рукой на приближающегося к нам командира одной из штурмовых рот.

— Кто тут командует? — парень не собирался долго беседовать.

— Ну, я.

Он смерил меня взглядом.

— Готовь людей. Мы обеспечим вам проход в город.

— Очень признательны — хмыкнул я.

— Не тяните, мы начнем с минуты на минуту.

— Не будем — заверил я его.

Бравый лейтенант развернулся и быстрым шагом направился к строящейся неподалеку от нас роте штурмовиков.

— Пес войны — хмыкнул Нельджер — «не тяните». Черт бы вас побрал! Пока мы по лесу бегали словно лешие, эти своими задами траву грели!

— Довольно — устало произнес я — стройте людей. Пусть эти парни покажут нам что умеют. Я по любому на рожон лезть не буду.

— Вот это хорошо — засмеялся Ларч — Риттер, становись нашим ротным. У тебя правильный подход к ведению боевых. При «Ледяном» у меня было постоянное чувство, что меня на том свете каждый день с фонарями ищут!

Несколько смешков и хриплых ругательств дало мне надежду, что у парней ещё остался заряд на сегодняшний день.

Штурмовики показали, что дело они свое знают. Прикрываясь осадными щитами, они быстро достигли городских стен. Рисковали больше всего те, кто несли лестницы, но на этот раз обошлось. Взвод арбалетчиков был готов обстрелять любого, кто появится на галерее, но я уже начинал думать, что эта часть города и вправду не прикрывается вражескими войсками, и их силы не беспредельны. Вдалеке послышались новые хлопки. Наверное «Странник» начал новую атаку. Наши солдаты приставили лестницы, и стали карабкаться вверх, благо, что Мельница не могла похвастаться ни высотой, ни прочностью своих стен.

Мы ускорили шаг и вскоре достигли назначенного места. Я приказал рассредоточиться непосредственно под стенами, на которых уже находились с десяток наших штурмовиков. Все шло как на званом обеде, пока грохот не сотряс окрестности. Остолбенев от неожиданности, мы наблюдали, как тяжелые ворота слетели с петель придавив пятерых солдат. Обдав нас жаром, огненное облако вылетело из города и, пролетев несколько десятков метров, с глухим хлопком рассеялось, оставив после себя четко очерченный круг копоти. Мы не сразу поняли, что земля вокруг нас усеяна кровавыми ошметками. Сомнений быть не могло — это были наши солдаты, из тех, что вошли в город, пытаясь открыть ворота.

Ларч и половина наших людей стояли слева от дымящейся дыры, что минуту назад была воротами. Взгляд, в котором читался страх, был устремлен на меня. Он ждал от меня действий. Но боюсь, что в этот момент я и сам плохо соображал, к тому, же мое выражение лица не сильно отличалось от лица сержанта.

Пока мы пялились друг на друга, из леса послышались крики. И вскоре можно было наблюдать, как оттуда начинают атаку мятежные войска. Стяги, развивающиеся над рядами наступавших не оставляли сомнений, что мы будем иметь дело с дружками тех наемников, которых мы прикончили у ручья. Только теперь это не разведывательный отряд, а отлично вооруженная тяжелая пехота. Мелькали там знамена и самих мятежных войск.

Наши парни не растерялись, и почти сразу по передовым линиям наступавших прошелся ливень из стальных болтов. Осадные арбалеты заметно проредили их линии, заодно остудив пыл. Что было дальше нам не дали досмотреть. Из города, навстречу своим войскам, рванули в прорыв те мятежники, что защищали город. Мы, наивные дураки думали, что эти ребята сидят сейчас во главе со своим магом, забившись в нору где-то в южных кварталах Мельницы, и ни о чем героическом не помышляют! Получите в зубы, господа гвардейцы! Мне только интересно, с какими чертями воюют там «Странник», «Ворон» и «Молот»!?

Но бывают и у меня дни, когда везет. Везет по крупному. Похоже, что мятежники посчитали, что все кто мог, уже угодили в их ловушку и теперь отчаянно бьются на руинах ворот, медленно погибая. Резво выбежав на столь желанный простор с одним желанием — ударить в спину, мятежники к своему удивлению наткнулись на нас. Долго раздумывать в этой ситуации было бы непозволительным расточительством. Мы с ревом ударили по растерявшимся солдатам противника, отбросив их обратно за стены меньше чем за минуту. Потеряв около двадцати человек, мятежники отступали все дальше, сея панику среди ничего не понимавших собратьев по оружию. Оказавшись за стенами, нам стало ясно, что наши полки не дремали. Здесь отчетливо были слышны звуки боя. Кривые узкие улочки были забиты солдатами мятежников. Но ограниченное пространство давало нам преимущество. Я приказал выстроиться оборонительной линией возле ворот. Вся моя стратегическая мысль упиралась в то, чтобы не дать противнику нас смять и дождаться наши наступающие полки. Уставшие и потрепанные мятежники вряд ли могли нанести нам большой ущерб. Мы бы удержали ворота, но я забыл о маге. Мои воспоминания вмиг освежились, когда воздух в одно мгновение стал настолько сырым, что появился туман. Сердце рухнуло у меня в пятки. В том, что сейчас произойдет, у меня не было сомнений.

— Пригнуться! Как можно ниже! — заорал я, раздирая себе горло — за щиты!!

В гвардии приказы выполняются беспрекословно. Это многим спасает жизнь, но в этот раз одной лишь дисциплиной спастись было невозможно.

То, что было показано Доротеей, оказалось детской забавой по сравнению с той ледяной смертью, что устроил маг мятежников. Воздух загустел и стал ледяным и колючим. Влага, висевшая до этого в воздухе превратилась в тонкие ледяные иглы и, сорвавшись с места, ледяная лавина обрушилась на площадь перед воротами, не разбирая своих и чужих. Стоны, крики и проклятия повисли над местом бойни. Маг расчищал себе дорогу к спасению, не считаясь ни с чем.

Я лежал, уткнувшись носом в мостовую, кое-как прикрыв себя сверху щитом. Когда послышались первые крики, кто-то рухнул на меня, и перед моим носом образовалась лужица крови. Я осторожно приподнял голову. На мне лежал один из моих людей. В голове виднелась небольшая ранка. Кровь как будто запеклась у её краев. Чертово колдовство! Напрягшись, я отодвинул убитого и осторожно вылез из-под щита. Зрелище было жуткое. Вся предворотная площадь была заполнена убитыми и ранеными с обеих сторон. Мятежники понесли, куда большие потери, чем мы. Ледяная смерть пришла с их стороны.

Постепенно шок у людей стал проходить, и все пространство наполнилось стонами раненных. В конце одной из улиц появились солдаты. Я с трудом поднял щит, но заметив на приближающихся солдатах отличительные знаки «Ворона» позволил себе расслабиться.

— Есть кто живой? — коренастый бородач с нашивками лейтенанта деловито приближался ко мне помахивая тяжелым клинком.

— Похоже, что я — мой голос был еле слышен

— «Водяные»? — лицо его подобрело — ну и бойня!

Я растерянно посмотрел по сторонам. Оставшиеся в живых постепенно поднимались, оглядывая себя.

— Маг! Где он?

— Не знаю — покачал я головой — это все его рук дело. Я даже не заметил, где он находился.

— Понятно — протянул лейтенант, оглядываясь по сторонам.

Сзади послышался шум. Оглянувшись, я увидел через развороченную арку ворот, как на помощь ротам «Эдельвейса» спешат солдаты «Молота», обошедшие наши ворота. Наемники, видя, что ситуация становится с каждой минутой все паршивее, предпочли начать отступление.

Теперь можно было с уверенностью сказать, что нам удалось овладеть Мельницей. Мятежники не успели подтянуть сюда все имеющиеся у них резервы, и теперь, в наших руках оказался последний крупный город до самого Рабле.

Мне бы очень хотелось верить, что после того, как мы займем Абей, наступление остановится. Скоро пойдут нескончаемые холодные осенние дожди, и не успеем оглянуться, как начнется зима.

 

Глава 12.Первые итоги

Ветер гонял листву по огромному парку. Вдалеке слышался детский смех, скрашивающий тоскливое настроение императора. Он остановился у дуба, разглядывая раскидистую крону. Глава тайной службы запаздывал. Значит, дела идут туго. Император представил, как министерская канцелярия лихорадочно составляет доклад о положении дел на востоке, тщательно подбирая формулировки. Чтобы все не выглядело совсем уж мрачно, и в тоже время не вызывало неоправданный оптимизм.

Его жена и трое детей продолжали кружиться на карусели, поочередно спрыгивая с крутящегося круга, они со смехом валились на землю, не в силах устоять на ногах. Император поискал глазами охрану. Четверо солдат королевского полка стояли неподвижными статуями неподалеку от его резвившейся семьи.

Позади послышались торопливые шаги. Император обернулся и увидел запыхавшегося, раскрасневшегося министра, спешащего к нему в сопровождении своего секретаря. Один из солдат двинулся навстречу визитерам, но император жестом остановил его.

— Простите ваше величество — запыхавшийся чиновник подошел достаточно близко, чтобы император почувствовал резкий запах пота.

— Пожалуй, мне пора вводить наказание за подобные проявления неуважения ко мне — император невольно поморщился и сделал шаг в сторону от министра.

— Ещё раз прошу меня простить — Ретах склонился перед императором. При этом было видно, как дергается мускул у глаза.

— Это последний раз, когда я посмотрю на это сквозь пальцы. Передайте это вашим коллегам — император хмуро смотрел на визитера — а теперь давайте к делу.

— С чего вы пожелаете начать?

— Пожелаю с Восточной провинции. Или у нас есть что-то поважнее, чем война?

— Есть неприятные известия.

Император впился взглядом в лицо потеющего министра.

— Выкладывайте.

— Предатель Лиас с остатками своих войск поступил на службу к Хамиду.

— Вот как? — император слегка улыбнулся — видимо наш дорогой генерал уже не может не участвовать в какой-нибудь гражданской резне.

— У него не было особого выбора, но важно не это, а, то, что там объявился Лодж.

— Что!? — ярость исказила лицо императора — но как ему удалось выжить?!

— Он крайне обезображен, но это он, сомнений быть не может. Мой человек входящий в совет Хамида заслуживает полного доверия. Ошибки быть не может.

Ретах нервно переминался с ноги на ногу.

— И это ещё не все?

— Не все.

— И?

— Как мы и предполагали за спасением Лоджа стоял Даркмор. И судя по всему, они предложат союз королю Хамида. Они помогут уничтожить ему его брата и всех последователей, а взамен потребуют прохода войск и создание военных лагерей на территории Хамида.

— Думаете Мугарт пойдет на это.

— А что ему делать? Он рад любой помощи и не особо задумывается над будущими взаимоотношениями со своими возможными союзниками.

— Даркмор всерьез нацелился на наши южные земли — продолжил Ретах — Получив лояльность Хамида, они могут беспрепятственно готовится к вторжению.

Император пнул начищенным до блеска сапогом горку листьев.

— Значит, размещение второй гвардейской армии на юге было правильным ходом.

— Мы угадали — согласился министр — случайно, не подозревая о происходящем, но угадали.

— Да, да — император кивнул головой — надо полагать, что глава южной гильдии «Серебряных лун», которого не смогли схватить люди генерал-лорда Дэвлина, тоже находиться в тех краях.

— О нем ничего не слышно — пожал плечами министр — пока он никак не проявился.

— Это дело времени. Похоже, нам предстоит пережить тяжелые времена.

Император медленно двинулся в сторону яблоневой рощи. Министр, немного отдышавшись от недавней спешки, послушно следовал за ним.

— Вы продолжайте — император сделал жест рукой — я вас внимательно слушаю.

— Да, ваше величество.

Он догнал императора и открыл новую папку.

— Восточная кампания развивается довольно успешно, после того как в провинцию была введена первая гвардейская армия.

— Иначе и быть не могло — губы императора тронула легкая ухмылка.

— После того, как была разбита ударная армия мятежников под командованием Доротеи…

— Вот, чего я никак не могу понять, так это идея тайной службы дать возможность бежать этой ведьме!

— Мы рассчитывали на то, что человек, спасший её, сможет войти в ближний круг мятежников. Это делало возможным убийство Тэквора, но позже выяснилось, что исчезновение этого человека по большому счету ничего уже не изменит, так как основными игроками там являются посланцы Даркмора. Более того, оставив Тэквора мы можем рассчитывать на раскол в стане врага, так как наш агент сообщил об имеющихся трениях между Даркмором и заподозрившим недоброе Тэквором.

— Для таких выводов есть основания?

— Даркмор желает играть тут по своим правилам, но Тэквору не нравиться роль марионетки. И особенно недовольна происходящим Доротея. А она имеет наибольшую поддержку среди мятежных солдат и простолюдинов провинции. Даже наемники «Пепельных земель» отдают ей дань уважения. Все это заставляет даркморцев быть более осторожными, а зачастую приводит к несогласованным действиям мятежных войск. Только сегодня утром к нам поступило донесение о взятии Мельницы.

— Так что же вы молчали до сих пор! — император удивленно вскинул брови.

— Я веду доклад согласно плану — сконфуженно пробормотал Ретах.

Император удивленно смотрел на своего поданного.

— Если вы и дальше будете строить доклады подобным образом, то я начну вас бояться. Вы можете целый час рассусоливать обстановку в империи, а под конец сообщите, что война проиграна.

Министр, молча, смотрел на императора не совсем понимая смысл сказанного.

— Ладно — император махнул рукой — продолжайте.

Министр кашлянул и снова обратился к своим записям.

— Город удалось отбить до прибытия основных сил мятежников, и теперь мы имеем хорошую позицию для продолжения наступления. Сейчас передовые части первой гвардейской выступили в сторону замка Абей, где планируется разместить походный госпиталь и продуктовые склады.

— Там? Почему там, а не в Мельнице?

— И в Мельнице тоже, разумеется, но дело в том, что по этой местности протекает река, впадающая в Северное море недалеко от Йерварда.

— И по ней могут пройти военные корабли?

— Нет, но у нас другие планы. Пустив по реке малые грузовые суда, мы откроем второй путь снабжения штурмовой армии. Предполагается, что дальнейшее продвижение войск будет крайне тяжелым. Сопротивление будет расти и без хорошего обеспечения наступление может захлебнуться.

— Можно подробнее.

— Основные склады с амуницией и продовольствием будут в Мельнице, но через замок можно будет доставлять дополнительные грузы по Северному морю. И что самое главное — Мельница не имеет госпиталей. Там практикуют лекари.

Император понимающе кивнул головой.

— Вы собираетесь перевозить раненных по реке прямо в госпиталь Йерварда?

— Не всех. Непосредственно в замке будет развернут полевой госпиталь, где будут лечить больных и легко раненных. А вот покалеченных и тяжелобольных мы будем отправлять в Йервард.

— Надеюсь, все сказанное вами не просто чернила на бумаге?

— Приказы уже розданы, ваше величество. Часть лекарей мы переведем из Серенады и Северного.

— Кто отвечает за развертывание госпиталя?

— Госпожа Флюкеске.

— Вот как? — император посмотрел на министра — остается лишь поражаться её мужеству. Её и генерал-лорда Дэвлина.

— Да, ваше величество.

Император медленно шел вдоль весело журчавшего ручья. Министр покорно шел чуть сзади напряженно ожидая вопросов.

— Идея мне нравится — наконец заговорил император — но вот, что делать с пиратами? Если я правильно понял ваш прошлый доклад, набег этих мерзавцев на Йервард стоил нам очень дорого. Мало того, что мы потеряли наши лучшие суда, так ещё и весь высший офицерский состав оказался погибшим. Вы собираетесь пускать караваны судов до Йерварда с раненными и амуницией, и корабли с продовольствием. Кто их будет охранять?

— Сегодня утром была отправлена депеша в Иому. Мы снимем три корабля с западных границ. А сегодня вечером два барка с ротой пехоты на борту должны будут отправиться на Драконий остров. Ведь после гибели кораблей и их команды нашу базу на Северном море охраняют лишь гарнизон острова.

— Не думаю, что пираты сунуться туда. Даже если бы им пришла в голову такая мысль им не по силам обойти магическое прикрытие.

Министр промолчал, что заставило императора, остановится и посмотреть на Ретаха настороженно.

— Вижу, вы придерживаетесь другого мнения?

— Если бы мне несколько месяцев назад кто-нибудь сказал, что пираты атакуют Йервард, я бы высмеял этого человека, но теперь я могу допустить что угодно.

Император посмотрел на резвящихся детей, затем вздохнул и произнес не оглядываясь.

— Может быть вы и правы. По крайней мере, послать подкрепление на остров очень своевременная мысль — снова тяжелый вздох — порой мне начинает казаться, что мы взвалили на себя ношу несоизмеримо большую, чем способны нести. Аэрон обкладывают со всех сторон. У нас никогда не было союзников, но беда в том, что наши враги начинают сплачиваться в борьбе снами.

— Позволю себе поправить вас, ваше величество. У нас один враг — Даркмор. Остальные лишь марионетки, которых дергают за веревочки маги в Акрине.

— Кто бы их ни дергал — они нацелились на нас, и я начинаю опасаться, что мы не сможем закрыть все щели от этих полчищ крыс. Давайте пройдем в дом — он показал на небольшой летний домик, стоявший на некотором возвышении — у меня там карта, где мы сможем с вами провести более наглядную инспекцию имеющихся у нас сил.

Войдя внутрь император жестом пригласил пройти в комнату министра, где помимо большого стола стояли два стула.

Подробная карта империи была расстелена на столе. По всей границе Аэрона располагались флажки, обозначавшие воинские подразделения, размещенные в той или иной местности.

— Насколько эта картина соответствует действительности? — император посмотрел на министра.

Ретах стал медленно просматривать карту, сверяясь с листками доклада.

— Это я расставлял значки по карте — наконец произнес министр, глядя на императора — где-то месяц назад.

— Я помню — кивнул император — вы в состоянии на основании ваших докладов расставить флажки в соответствии с сегодняшним днем?

— Да, конечно.

— Прошу.

— Ну, в первую очередь первая гвардейская армия генерал-лорда Дэвлина занимает сейчас ключевые позиции в Восточной провинции.

— Вот вам несколько мелких фишек — покажите, как распределены силы «Оборотней».

При слове «Оборотней» министр невольно поднял свой взгляд на императора.

— Прошу вас — император никак не отреагировал на выражение лица своего министра.

— В Йерварде стоит полк «Роксбург», Большую развилку контролирует две или три роты. Остальные части армии сейчас сосредоточены в районе Мельницы.

— Вы же сказали, что в данный момент несколько подразделений берут под контроль замок Абей.

— Ах да! Простите ваше величество. Мы получили сообщение, что туда выдвинется один из полков гвардии.

— Там собираются держать целый полк!?

— Нет. Это временная мера. Сейчас из Серенады движутся части тяжелый пехоты, которые освободят полки штурмовой армии от охранных функций.

— Сил хватит?

— Вполне. Они усилят гарнизон Йерварда, возьмут под контроль развилку…..

— А также Мельницу и замок?

— Совершенно верно, ваше величество — кивнул министр — на них также будет возложена задача охраны дорог.

— Сколько бойцов входят в состав подкрепления?

— Полностью укомплектованный полк — полторы тысячи человек. Из них три сотни конные стрелки. Мы предполагаем, использовать их для охраны подвод обеспечения.

Император недовольно поморщился.

— Вы так часто говорите об охране дорог, словно опасаетесь нападений на территории контролируемой нашими войсками! Может, вы мне не все докладываете, и местное население начинает активно поддерживать Тэквора?

— Нет, ваше величество! — министр активно замотал головой — просто мы стараемся предусмотреть любую неприятность. Нельзя допустить, чтобы что-то стало для нас неожиданностью!

Император некоторое время смотрел на министра, затем вновь перевел взгляд на карту.

— Продолжайте.

Ретах вытер выступивший на лбу пот.

— В «Поющих холмах» сейчас должна находиться тяжелая кавалерия «Оборотней»….

— Осторожнее министр — ухмыльнулся император — то, что может позволить себе император не всегда может позволить министр.

— Простите, ваше величество — запнулся министр — я для краткости…

— Понимаю — ироничная улыбка не сходила с лица императора — только не вздумайте экономить слова при генерал-лорде. Он может не оценить вашу краткость.

— Ещё раз прошу меня простить.

— Продолжайте — император вновь склонился над картой — кстати, что означает «должна»? Вы ещё не имеете точных сведений от высшего полковника Ороаха.

— Пока нет, ваше величество.

Император поджал губы и некоторое время крутил в руке фишку, которой министр обозначил рыцарей Ороаха.

— Признаться меня очень беспокоит вся эта история.

— Вы имеете в виду загадочные явления.

— Если можно назвать гибель людей загадочным явлением. Для меня ясно одно — мы не контролируем этот район. Причина всех этих «чудес» скорее всего магия. Насколько я знаю, полковнику были приданы люди из ордена?

— Да — замялся министр — но я не поручусь за них, если дело коснется серьезного применения искусства.

— Это что ещё значит!?

— Немногие из магов согласились с нами сотрудничать на предложенных вашим величеством условиях. Поэтому в нашем распоряжении оказались в большинстве своем молодые люди, только закончившие академию…

Лицо императора потемнело. Он раздраженно отмахнулся.

— Хорошо. Давайте эту ситуацию обсудим позже, а сейчас сконцентрируемся на военной стороне дела.

Министр, немного растерявшись, уставился на императора не зная о чем говорить.

— Я предлагаю подождать ещё четыре дня, и если за это время от Ороаха не будет известий, надо будет что-то предпринять. Мы не можем запускать ситуацию, а пока распорядитесь усилить охрану перевала за счет людей второй гвардейской армии. Кстати о ней. Что происходит в Южной провинции?

— Провинцию полностью контролируют войска второй гвардейской армии генерал-лорда Рамси. На сегодняшний день они дислоцированы в наиболее крупных городах усилив их гарнизоны. На Великой равнине, западнее Сума, строится лагерь, способный вместить в себя гарнизон до полутора тысяч воинов. Мы планируем расквартировать там, в основном кавалерию гвардии. Сам город сейчас восстанавливают после нападения, как и крепость «Приют ангела».

— Там есть какие-либо части помимо гвардии?

— Сводная армия «Север» под командованием полковника Местана. Эти части были задействованы в подавлении мятежа Лиаса.

— Какова её численность?

— Около трех тысяч пехоты в Суме и пять сотен тяжелой кавалерии размещенных в Эфинане.

— Немедленно отдать приказ о переброске этих частей в Центральную провинцию.

— Но они выполняют…

— Все то, что выполняли солдаты Местана переложим на людей лорда Дараги.

— На людей Дараги?! — у министра отвалилась челюсть.

— Я знаю, что это за типы — император хмуро смотрел на карту — И знаю, что из себя представляет Дарага, но теперь другое время и я не намерен терпеть выходки братца моей жены! Сегодня же я напишу письмо генерал-лорду Рамси и самому Дараге, где четко обрисую новую ситуацию.

— Ваше величество, разрешите узнать каковы эти условия? Может…

— Нет никакого секрета. Лорд Дарага и его головорезы переходят под командование Рамси, с правом генерал-лорда карать нарушителей дисциплины вплоть до самого Дараги смертной казнью! Думаю, такое распоряжение заставит этот сброд трижды подумать, прежде чем делать очередную глупость!

— Но…

— Никаких «но»! Взгляните сюда — император ткнул пальцем в центр империи — На западе страны остались только городские гарнизоны! Снимать войска с северного побережья больше нельзя. Хватит и того, что мы перебрасываем на восток несколько боевых кораблей! Если сейчас начнется шевеление в этой части, нам нечего будет противопоставить.

— Вы хотите перебросить «Север» к западным границам империи?

— Пока я не знаю — медленно произнес император — посмотрим, как будет складываться обстановка.

— Позвольте мне одно замечание.

— Валяйте.

— Если на востоке расстановка сил останется прежней — мы потеряем гвардию генерал-лорда Дэвлина.

Министр ждал реакции императора, но, не дождавшись ответа продолжил.

— Они может и выполнят стоящую перед ними задачу, но потери будут таковыми, что о сохранении прежней боеспособности можно будет забыть!

Император тяжело вздохнул и еле заметно кивнул головой.

— Нам необходимо приложить все усилия для сохранения этих частей. Это не только отличные солдаты, но и пугало как для наших внешних врагов так и внутренних. Пока армия «Оборотня» одерживает победы, жестоко подавляя любые выступления против императора вы будете иметь преимущество. Они символ вашей империи!

— Я это понимаю — ответил император — что вы предлагаете?

— Коль уж мы снимаем Местана с юга, то перебросить его надо на восток. Незамедлительно! Я уверен, что судьба Аэрона решается именно там. Если наши войска во главе с гвардией одержат там победу и сохранят силы — это возведет их в ранг непобедимых, и отобьет желание у кого бы то ни было связываться с нами. В случае поражения голову поднимут Западные королевства и затаившиеся враги внутри страны. В этом случае может произойти все что угодно!

Император, сжав губы, несколько минут думал над словами Ретаха. Наконец он решился:

— Сегодня же курьер должен отбыть с нужными приказами — император посмотрел на министра — составьте все бумаги. Через час я жду их на подпись!

— Слушаюсь мой господин.

— Армию Местана направить к «Большой развилке». Сформировать из рот охранения новые части и перебросить их к «Земле ворона».

— А как же….

— Возложить их обязанности на роты моей личной охраны. Пора этим бабникам и пьяницам немного пошевелить своими задницами!

— Слушаюсь ваше величество!

— Жду вас через час

 

Глава 13. Нежданная встреча

Мы третий день в Мельнице. Неразбериха такая, словно мы только час назад дали под зад войскам мятежников. Окрестности города превратились в зловонные дебри из полковых шатров, отхожих мест и стихийных кабаков. Командование позволило выпустить нам пар, после того, как стало ясно, что «Оборотень» не собирается пережидать наступающую зиму на отвоеванных рубежах.

Уже завтра три роты выступают к замку. Вчера в ночь ушли на разведку наши парни из первого взвода. Я должен был быть там, но моё отсутствие имело уважительную причину. Командир «Эдельвейса» полковник Каэра счел, что я неплохо проявил себя за последние дни. Сражался, никого случайно не зарезал и нигде не засветился с пьяной физиономией. Исходя из этого он послал ходатайство о возвращении мне звания лейтенанта. Тем паче была ещё более существенная причина. Лейтенант «Ледяной» исчерпал терпение фортуны, и теперь его нет с нами. Командиром «Тихой воды» стал лейтенант Вэнмель, который нуждался в помощнике. Вот так я и оказался вновь офицером. Весть о том, что в штабе армии не возражали, крайне меня удивила. Не надеялся я на такое быстрое восстановление в правах.

— Особо не радуйся — угомонил меня Нельджер — все равно пережить предстоящие события доведется не многим.

Но настроение в тот день мне не мог испортить никто. Солнце стояло в зените, и я был совершенно пьян. Появившийся Икли увидев меня лишь махнул рукой.

Проснулся я от сильной жажды. Подняв тяжелую голову, я обнаружил рядом с собой двух немолодых дам. Найдя взглядом одежду у входа в палатку, я с трудом поднялся и, пошатываясь, дополз до бочка с пивом. Мотнув его, я услышал, как внутри плескается столь желанная для меня жидкость. Вытащив зубами затычку, и, прильнув к отверстию, я с жадностью вливал в себя теплое пиво. Голова прояснялась, что называется на глазах.

— Риттер!

— Черт!! — вздрогнув, я выронил бочонок прямо себе на ноги — проклятье!! Какого дьявола тебе надо!?

— Сам же сказал, что как только узнаем что-нибудь о твоем дружке так сразу тебе сообщить. Я и так почти все утро ждал — Тарк, один из жителей, Мельницы которых заставили обслуживать утонувшую в вине армию, обиженно уставился в другой конец шатра, но мгновение спустя его взгляд прилип к лежащим на соломенных тюфяках обнаженным женщинам.

— Так ты его нашел!? — сон и пьяную пелену, словно водой смыло.

— Нашел — кивнул Тарк — он в госпитале.

— Сейчас с ним можно увидится? — я уже спешно натягивал на себя одежду.

— Конечно. Вас ждет сержант Икли. Он сказал, что пойдет с вами.

— А он знает куда?

— Да.

— Где он?

— У повозок с доспехами — Тарк по-прежнему смотрел не на меня.

— Если нравятся — бери — я пристегнул пояс с мечём и откинул полог шатра

-

— Ну, наконец-то! — Икли встал и, отряхнув ладони от семечек посмотрел на меня недовольным взглядом — рожа у тебя…..опухшая.

— Если ты мне сейчас покажешь, хоть одного трезвого во всей армии — дам тебе монетку.

— Я трезвый. К тому же абсолютно трезвый полк «Скорпион» в полном составе.

Я с сомнением посмотрел на сержанта.

— Не вру. Личный приказ генерал-лорда. На них возложены охранные функции. Они расположились восточнее Мельницы и шарят там по лесам и болотам — Икли не скрывал издевки — и в самой Мельнице все охраняют и следят за порядком наши славные, трезвые парни из «Скорпиона»!

— Ну и как они?

— Злые как черти! Лучше к ним не лезть! — мы оба расхохотались.

— Держи монетку.

— Лучше купи мне выпить, да и Расмусу не помешает — с лица сержанта сошла улыбка.

— Так плохо? — я почувствовал слабость.

— Ему не повезло. Их взвод накрыл залп катапульты с этим ядовитым дерьмом.

— И что?

— Расмус лишился ноги. По самый зад.

— Вот проклятье! — я остановился и тупо смотрел Икли.

— По крайней мере, для него все закончилось, и он жив. Получит неплохую пенсию и отправится домой.

— У него нет дома.

— Вот как. Вообще никого родных?

— Он говорил что никого.

— Хуже. Но говорят что недалеко от «Северного» есть местечко, где живут такие ветераны. За ними ухаживают. Жить можно — последние слова Икли произнес, не глядя в мою сторону.

— Черт! Черт!

— Ладно, хватит. Пошли уже — сержант взял меня за локоть и чуть подтолкнул вперед.

Мы прошли в город через восточные ворота мимо мрачных парней из «Скорпиона». Улицы очистили от мертвых и теперь только бурые пятна на земле и стенах города напоминали и кипевшей тут схватке. Народу было очень мало, хотя жизнь понемногу возвращалась в город. По крайней мере, все торговые лавки были открыты и принимали редких посетителей. Пока мы шли по извилистым улочкам нам повстречалось два патруля, а перед рыночной площадью нам перегородил путь стационарный пост.

— Сейчас туда нельзя — сержант покосился на наши нашивки, но в сторону не отходил.

— Слушай, нам в госпиталь. Мы завтра уходим из города, а дружок без ноги валяется на койке.

— Сейчас не могу — упрямо замотал головой сержант — здесь облава на засевших магов. Мне голову открутят, если увидят посторонних.

— Это мы что ли посторонние?

— Здесь солдаты из «Скорпиона» и «Ворона». Остальным запрещено. Но — сержант нахмурил лоб — можете пройти через тот квартал. Там уже закончили.

— Спасибо и на этом — мы повернули в указанную сторону и вскоре вышли к небольшой площади.

То, что здесь закончили, было видно. На наспех сооруженных эшафотах покачивались с десяток тел казненных. Тишина нарушалась только всхлипами нескольких женщин. Они ползали на коленях перед теми из них, кто был им до этого отцом, братом или сыном. Кто-то, обняв повешенных за ноги, пытался чуть приподнять тело, словно это могло вернуть казненных к жизни.

Я шёл не в силах оторвать взгляд от этого жуткого зрелища. Заметив нас женщины, хватают притихших детей и бросаются к арке, ведущей на соседние улицы. Я отворачиваюсь и прибавляю шаг, стараясь поскорее пройти это жуткое место. Но дальше нас ждут подобные картины через каждый второй двор. Только во всех остальных местах наши солдаты жестоко отгоняли плачущих горожанок.

Недалеко от того места, где расположился городской госпиталь мы наткнулись на колонну пленных. Избитые и обессилившие они еле плелись за своими конвоирами. Ставни большинства домов были наглухо закрыты, редко где можно было увидеть любопытное лицо, выглядывающее через слегка приоткрытые двери. Шарканье ног и грохот кандалов заглушал все остальные звуки. Мы стояли у края улицы наблюдая за проходом колонны.

— Парни! Воды не найдется? — перед нами остановился почерневший от пыли и копоти лейтенант.

— Держи — я отстегнул фляжку и протянул ему.

Он с жадностью сделал несколько глотков и, отдав мне флягу, вытер ладонью намокший подбородок.

— Чертова пылища! И проклятые мятежники! Выкуриваем их словно крыс из нор и подвалов. Мест в городской тюрьме уже не хватает — пожаловался он.

— Много таких? — спросил я, глядя как конвоиры пинками заставляют подняться обессилившего пленника.

— Надеюсь, что на этих весь этот кошмар закончиться. Ребята из четвертой роты сейчас прочесывают последний район города, но там почти одни мертвецы.

— Почему?

— Видимо мятежники стаскивали туда тяжело раненных — поморщился лейтенант — картина жуткая! Пришлось перестрелять целую свору собак перед одним из домов. Эти твари от запаха крови совсем обезумели, хотели пробраться внутрь…

— Скверная картина — кивнул Икли.

— Не то слово. Когда выломали дверь парней от запаха вывернуло прямо у порога. Стоны, крики… — лейтенант постоял, глядя куда-то в сторону — хорошо появились эти чучела из ордена. В чем им не откажешь, так это в решении проблем подобного рода!

— Кардинальным методом? — угадал я.

— Точно. Огонь. Минута и дело сделано. Ладно, парни, увидимся!

— Давай — я махнул рукой — а где наш госпиталь?

— Прямо за тем домом. Повернете за угол и наткнетесь на серое здание за оградой.

Больницы и госпиталя всего мира похожи как две капли воды. Эта не стала исключением. Серые обшарпанные стены, повозки с раненными и уставшие санитары, снующие между ними.

— Где его тут искать? — я растерянно огляделся.

— Сказали в правом крыле.

Мы расспросили у санитаров, где здесь правое крыло и пошли в указанном нам направлении. К счастью не пришлось заходить внутрь, чего признаться, я боялся больше всего. Мы нашли Рамуса сидящем на уродливом деревянном подобии стула. Я его узнал только потому, что он окликнул меня. Бледное лицо было покрыто многодневной щетиной. Шрамы от оспы выделялись сильнее обычного. И голос. Голос немощного старика.

— Расмус, это ты? — я неуверенно подошел к нему.

— Не узнать меня, верно? — горькая улыбка обнажила желтые зубы — сейчас я уже немного лучше, а когда меня притащили сюда я был почти мертвецом.

— Проклятье, Расмус! — я крепко обнял его за плечи, чувствуя как он в ответ похлопывает меня по плечу.

— Не ной, Риттер. Это могло произойти с каждым из нас в любой момент. Не повезло мне. Всего и делов.

— Как же ты теперь дальше?

— Будет все нормально. Обо мне позаботились.

— Кто?!

— Наш общий друг.

— Эдгар?!

— Он самый, чертов плут. Но я тебя позвал вовсе не для того, чтобы болтать обо мне. Надеюсь, мы ещё встретимся после войны и поболтаем о жизни за кружкой другой. Сейчас речь о твоей сестре.

— О ком!? — я чуть не сел.

— О твоей сестре! Ты потерял слух что ли?

— А причем тут моя сестра?!

— Она здесь в Мельнице, среди пленных магов.

— Как она тут оказалась!!? — ноги в раз ослабели и по телу побежали ледяные мурашки.

— Откуда мне знать! Вчера допрашивали тех, кого взяли парни из «Молота» в южной части города. Эдгар был там, в допросной. Привели трех магов, совсем ещё сопляков. Среди них и была эта девчонка. Те, что допрашивали, были не совсем трезвы, и поэтому быстро распустили руки…

— Распустили руки!?

— В том смысле, что дали пару затрещин, а девка принялась орать, что её родной брат — офицер «Оборотней» и что они должны её отпустить. Назвала твое имя.

— И что? — в горле у меня пересохло.

— Эти парни заржали только, а Эдгар быстро сообразил, что к чему и забрал всю эту троицу в какой-то закуток.

— И что теперь?

— Охрана там наша. Так что тебя пропустят туда без проблем. Там разберешься, что к чему, но вот это возьми — Расмус протянул мне сложенную бумагу.

— Это что?

— Бумага на конвоирование пленного за подписью высшего полковника Маруно. С этой штукой ты можешь вывести её за пределы города, а там соображай по обстановке.

— Расмус! Спасибо! Просто спасибо!!

— Меня-то особо не за что благодарить. Все сделал Эдгар.

— Если увидишь его передай, что мы квиты.

— Ладно. А теперь поторапливайся. Сегодня, ближе к вечеру, их вывезут отсюда.

— Куда?

— Кто его знает.

— Ты не представляешь, что вы для меня сделали.

— Представляю. Теперь сам только не обделайся! Двигай, давай.

Мы мчались к тому месту, которое указал Расмус. Это оказалась бывшее здание ордена. Мы с сержантом вошли внутрь. В холле стояли трое солдат. Я с облегчением рассмотрел на их куртках эмблемы «Странника», приблизившись, узнал Хада и Монка.

— Эй, Риттер — Хад был очень серьезен — тебе туда.

— И поторапливайтесь! В любой момент могут нагрянуть типы из ордена. Они аж выли от удовольствия, что мы взяли подручных того мага, что попортил нам столько крови!

— Тебе посветить? — Монк взял со стены факел.

— Давай — кивнул я — ты знаешь, где она?

— Естественно.

Мы медленно спускались вниз. Пламя выхватывало из темноты сырые, покрытые плесенью стены. Вскоре нам стали слышны какие-то непонятные звуки. Немного погодя я четко стал различать стоны и плач. В кромешной тьме все это звучало жутко. Наконец мы оказались в узком коридоре. Справа от нас виднелись темные провалы, огороженные толстой решеткой.

Мы медленно двинулись в конец коридора. Вонь стояла ужасная. Бессвязное бормотание обезумивших от боли и страха людей прерывались вялыми просьбами о помощи. Бросив туда взгляд, я лишь мог видеть черный комок копошившихся теней у стен камер.

Мне показалось, что мы шли до конца коридора не меньше часа, хотя на самом деле и полминуты не прошло. Мысль о том, что в этом смердящем, каменном мешке находиться моя сестра приводила меня почти в паническое состояние. А если она умерла, или сошла с ума!?

— Здесь — сержант загремел связкой ключей, и замок оглушительно щелкнул, открывая нам проход в камеру.

— Тени пленных метнулись в сторону от открывающейся двери и зажались по углам, словно крысы.

Монк поднял факел, над головой ярко осветив пространство. Я узнал её сразу, несмотря на грязь и лохмотья. Осторожно подойдя к ней и присев на корточки я заглянул в её лицо. Корел вся сжалась, словно боясь получить удар, но потом все, же решилась поднять взгляд.

Видимо сначала она не поверила в то, что это я сижу перед ней, но через секунду она бросилась ко мне крепко обняв.

— Все, сестренка — я успокаивающее поглаживал её по спине — сейчас я тебя отсюда вытащу.

— Риттер — она еле могла говорить. Плачь, сдавил ей горло — мой дорогой братишка. Прости меня и спаси…. я больше не могу это выносить!

— Давайте поторапливаться — Монк чуть ли не плясал от напряжения.

— Вставай. Сможешь?

— Да, конечно.

— Накинь это на себя. С головой. И держись за меня — Монк кинул ей одеяло.

Когда мы выходили из камеры я оглянулся.

— А этот не проболтается?

По изменившейся физиономии я понял, что такой вариант не рассматривался. Монк смотрел на меня слишком выразительно, чтобы не понять чего он от меня хочет. Ясное дело, ведь подставляются, по сути, из-за меня. Если этот эпизод дойдет до наших командиров это будет означать для нас всех верную смерть.

— Я догоню — голос сделался хриплым и непослушным.

Монк сгреб мою сестру в охапку и быстро направился к выходу.

Вздохнув, я повернулся и тут же получил удар в челюсть. От неожиданности я попятился и лишь схватившись руками за решетку смог сохранить равновесие. Напавший на меня пленник был слишком слаб, и потому, когда он из последних сил попытался ударить меня ногой, я без особого труда перехватил его ногу и резко крутанув, опрокинул на каменные плиты. Он издал стон, и когда попытался встать я, ударом ноги, вновь заставил его лечь. Затем навалившись на него сверху я попытался схватить его за горло, но душитель из меня оказался хреновый. Он вырывался, но я успел подставить ему подножку. Пленник снова рухнул на пол, теперь уже не делая попытки подняться. Я встал, и подошел к лежащему. Он не дышал. Его голова оказалась проломлена стальным прутом, торчавшим из пола.

Я не удивился, когда узнал в лежащем пленнике дружка моей сестры. Он делал все, для того, чтобы его жизнь была короткой, но меня волновало то, что этот студент чуть не утащил с собой в могилу всю мою семью.

Когда я поднялся, парни с тревогой смотрели на мои ссадины.

— Он напоролся на прут. Проломил голову.

— Бывает — пожал плечами Хад — Монк, мне придется тебе морду слегка расцарапать, чтобы были видны следы борьбы.

Монк скривился, как от зубной боли.

— Риттер, с тебя неделя проплаченной выпивки!

— Не вопрос, парни! Спасибо за это….

— Ладно — Хад махнул рукой — сочтемся. Она сейчас переоденется, немного умоется, и валите из города быстрее.

Мы дождались, когда Корел вышла к нам. Сержант не растерялся и всучил ей в руки корзину с каким-то бельем.

— Скажем, что прачка. Если кто заинтересуется.

— Находчивый — улыбнулся я.

Мы вышли на улицу и направились к нашему лагерю. Теперь мне предстояло придумать, что делать дальше.

 

Глава 14. Драконий остров

Черная вода с еле слышным журчанием огибала нос скользящего по морским волнам флагмана пиратского флота. Доротея с напряжением вглядывалась в видневшуюся вдали полоску тумана. Солнце почти скрылось за горизонтом, освещая красным заревом медленно плывущие облака. Двенадцать кораблей вышли в набег с Каменного берега, неся на борту более трех тысяч морских разбойников. Целая неделя ушла у пиратов на подготовку к нападению на морскую базу Аэрона. Доротея еле дождалась отплытия. Она боялась, что имперцы вновь проявят сообразительность и расторопность, прикрыв оказавшийся незащищенным свой форпост на Северном море. Наверняка они снимут корабли с запада. Трёх боевых кораблей имперцев будет достаточно, чтобы пираты отказались от столь рискованной операции, поскольку огромные корабли с вымуштрованной командой и оснащенные тяжелыми катапультами являлись для потрепанных кораблей «Ледяного архипелага» серьезной угрозой. Пираты не могли себе позволить продолжительных, тяжелых морских схваток.

Доротея подготовилась как никогда хорошо, и чувствовала необычайную уверенность в своих силах. Все, что требовалось для заклинаний ей доставили на третий день после той пьянки на острове, которую пираты назвали военным советом. Оставшееся время Доротея изводила капитана Моргенсена постоянными «когда мы выступим?!». Тот лишь отмахивался, наблюдая, как прибывают корабли, и матросы приводят их в относительный порядок. Но наконец, настал тот момент, когда капитан был удовлетворен состоянием тех сил, которыми он теперь располагал. Ранним утром пиратская эскадра выбрала якоря и двинулась на юг.

— О чем думаешь? — подошедший Яро заставил девушку вздрогнуть.

— Не о чем — она сердито отбросила упавшую на лоб прядь волос — не приставай ко мне с расспросами. Мне нужно собраться.

— Когда войдем в туман….

— Уйди — она повернулась к нему лицом — если ты мне сейчас не дашь спокойно готовиться, то когда мы войдем в туман я не смогу эффективно действовать, а это будет означать гибель для всех нас!

— Я просто…

— Мне позвать капитана?

Яро посмотрел в глаза девушки.

— От прежней тебя ничего не осталось — тихо проговорил он — только злоба. Что с тобой сделали маги Даркмора?

— Напомни мне, Яро о своем занятии. Может ты воспитываешь детишек в сиротском доме? Или помогаешь бездомным, делясь с ними куском хлеба?

— Знаешь…

— Ты пират, Яро. Ты убиваешь ради наживы! Скольких отцов и братьев ты убил, когда вы пытались штурмовать Йервард? А скольких до этого ты отправил ко дну? Сколько женщин и детей вы брали в рабство?!

Яро молчал, пытаясь не смотреть девушке в глаза.

— Не смей мне больше болтать о добре и зле! Я не желаю этого слышать! Не от тебя!! — Доротея отвернулась, показывая, что разговор окончен.

Волна ударила о борт, и девушка испуганно вздрогнула. Она вновь обратила свой взор на линию горизонта и чувствовала, как глаза застилает пелена слез. Доротея ненавидела Яро за то, что он постоянно напоминает ей о тех временах, когда они были детьми. Когда она верила в добро и справедливость. Доротея помнила о том, какой прекрасный сад был у них вокруг дома, когда с приходом весны яблони и вишни становились белыми от распускавшихся на них цветков. Этот аромат до сих пор вызывал у неё острое чувство ностальгии по прошлому. Время счастья. Время ожидания и чудес, и время когда рядом с ней была мама. Прикосновение её нежных рук, когда она расчесывала ей волосы Доротея не забудет никогда. Все рухнуло, когда она погибла. Вмиг тот счастливый мир исчез, и наружу вылезло все уродливое и злое, что окружало семьи высоких чиновников империи. И она, и отец мщение за её смерть сделали смыслом своей жизни. Император ответит за то зло, что причинил её семье. И пусть рухнет вся империя, но она заставит тех людей, что причастны к смерти матери ответить за причиненное зло своей головой!

Доротея украдкой посмотрела через плечо. Яры не было. Доротея опустилась на палубу и расплакалась. Слезы текли рекой. Со времен обучения в мрачных чертогах Даркморской школы магии она так не плакала. Она начинала уставать от жгущей её изнутри ненависти.

Утро было промозглым и ветреным. Флотилия пиратов подходила к Драконьему острову.

— Вижу пики гор и новую полосу тумана! — голос впередсмотрящего заставил Доротею и капитана переглянуться.

— Ты готова? — Моргенсен внимательно посмотрел на девушку.

— Готова — Доротея спокойно кивнула.

— Ничто не беспокоит?

Доротея подозрительно посмотрела на капитана.

— Я был вчера ночью на палубе. Совсем не долго — холодный взгляд капитана заставил девушку поежиться.

— Это не имело отношения к нашему делу. Призраки прошлого.

— Понятно — кивнул капитан — я, почему спросил — от тебя зависит жизнь моих людей. Да и моя шкура меня интересует не меньше.

— Постараюсь не испортить её — улыбнулась Доротея.

— Вот так-то лучше девица — капитан ободряюще потрепал девушку по плечу — почему-то я тебе верю.

— Я это ценю, капитан.

— Что нам ожидать на подходе к берегам острова?

— На границе тумана ветер стихнет. Нам придется перейти на весла. Мне бы очень не хотелось, чтобы мы грохотали и скрипели при гребле.

— Проклятье, девица! — улыбнулся Моргенсен — ты уж думаешь, что мы совсем не умеем работать на море и держим наши корабли проржавевшими и покрытыми плесенью!?

— Я просто на всякий случай.

— Это всё?

— Пока, да. Надеюсь, маги императора не придумали за это время ничего нового.

— А могли?

— Вряд ли — хмыкнула Доротея — энтузиазмом они никогда не отличались.

По мере приближения к полосе тумана ветер действительно стихал, и вскоре полный штиль заставил пиратов убрать паруса. Огромные весла плавно и синхронно входили в воду, почти не производя шума. Доротея невольно залюбовалась работой гребцов.

— Капитан запрашивает вас о курсе — Яро был подчеркнуто холоден.

— Передай, что я сейчас поднимусь на мостик.

— Как вам угодно.

Доротея хотела ему что-то сказать, но слов не нашлось. Она растерянно постояла, смотря вслед уходящему Яро и затем направилась к корме судна.

— Прикажите зажечь лампы, которые я заправила. Простой свет этот туман поглотит.

Капитан кивнул сигнальщику, и матрос сделал несколько сигнальных жестов горящим факелом. Приказ по цепочке прошел по всем кораблям, и вскоре голубоватый свет вспыхнул на всех кораблях пиратской флотилии.

— Направление — потребовал капитан.

— Какова наша скорость?

— Пол-узла, не больше.

— Я скажу, когда менять курс — Доротея крепко сжимала небольшую доску с непонятными капитану символами.

Флагман вошел в туман. Краски померкли. Ничего кроме огней Доротеи не было видно на расстоянии вытянутой руки. Воздух стал очень влажным, мгновенно сделав одежду сырой и холодной.

— Влево. Два румба — девушка отдала команду не отрывая взгляд от символов на доске.

Рулевой вопросительно уставился на капитана.

— Выполняй! Слушать её!

— Так держать — сосредоточенный голос Доротеи звучал глухо, словно через вату.

Время казалось, растворилось и капитан уже потерял всякую ориентацию. Они плывут тут уже целую вечность!

— Какого черта он делает!? — резкий окрик Доротеи заставил капитана вздрогнуть.

Капитан обернулся и увидел, как носовые огни следующего за ними судна уходят в сторону.

— Чума и ад! — глаза капитана округлились от ужаса.

Туман отступил, и стало видно, как из воды по бортам уходящего в сторону судна карабкаются белесые твари, похожие на червей.

Доротея растерянно наблюдала за тем, как в панике мечутся по палубе люди. Первые туши монстров перевалились через борт. От отчаянья пираты с криками ринулись на непрошенных гостей. Каково же было их удивление, когда твари стали растворяться одна за другой даже от легких касаний клинков. Меньше, чем за минуту от облепивших поначалу борта корабля созданий не осталось ни следа.

— Проклятые фокусы! — капитан обернулся к Доротее с явным облегчением на лице.

Но Доротея не разделяла успокоенности капитана.

— Прикажите им немедленно остановиться! Это же ловушка! Нельзя бросать штурвал и менять курс!!

Капитан с проклятиями бросился к борту, но было уже поздно. Отклонившееся в сторону судно, будто уперлось в стену, и в следующую минуту над водой раздался треск и крики людей. Через пелену тумана можно было разглядеть лишь задиравшуюся к верху корму.

— Назад!! — капитан закричал, срывая голос — запалите все огни!! Эти болваны сейчас пойдут за огнями тонущего корабля!!

Доротея с ужасом наблюдала, как третий корабль повернул за огнями гибнущего судна и теперь, увидев, что его ждет впереди отчаянно пытается замедлить ход, погрузив весла в воду почти под прямым углом. Но ему не хватило самую малость. Бушприт ударил задравшуюся корму тонущего корабля. Даже, несмотря на поглощавшие звуки туман, треск был просто оглушительным. Развороченная корма ушла куда-то в сторону, а из тумана на врезавшийся корабль, словно огромный призрак, обрушилась грот мачта с раздувавшимся парусом.

Ветер. Над подернувшейся водой рябью прошелестел холодный ветер. Сухой, без запаха и брызг. Туман пришел в движение и целыми пластами оседал на воду, где от него не оставалось и следа. Наконец капитану и его помощникам удалось переориентировать остальные корабли на себя, и теперь оставшиеся суда направлялись к своему флагману.

— Ставьте паруса, капитан! — голос Доротеи был на удивление спокойным — мы перед входом в бухту!

Туман рассеялся, и перед пиратами открылась панорама бухты.

— Проклятье! — невольно вырвалось у капитана.

Огромные пики черных скал нависали над бурлившей у их подножия воды. Чуть левее виднелся широкий пляж и дорога, ведущая от побережья вглубь острова. Корявая, изуродованная холодным морским ветром каменная глыба нависала над дорогой погружая большую её часть в тень. Приглядевшись, капитан разглядел на её вершине каменного дракона. Его крылья были распущены, голова чуть наклонена вниз. Казалось, чудовище вот-вот соскользнет с черных камней скалы, и обрушиться на непрошенных гостей.

— Всего лишь каменное страшилище — Доротея проследила за взглядом капитана — Наша цель вот там.

Из-за скал виднелись черные замковые башни.

— Это сторожевой замок.

— Ты часом ничего не напутала, девица? — подозрительный, колючий взгляд капитана прощупывал её лицо — где стоянка для кораблей?

— Нет — она спокойно выдержал взгляд капитана — за теми скалами и замком плодородные зеленые земли, а бухта флота немного восточней замка. В неё не попасть с моря, не взяв замок.

— Это почему?

— Оттуда управляется механизм поднятия цепи, перегораживающей вход в бухту.

— Хорошо если все так, как ты говоришь — Моргенсен медленно кивнул в ответ — гребцам поднажать! Готовить шлюпки! Думаю смысла шептать уже нет.

Доротея повернулась к берегу и увидела, как над одной из скал взвился сигнальный огонь.

— Надо торопиться — Доротея почувствовала, как у неё дергается веко.

Как только корабли оказались в бухте, загрохотали якорные цепи и заскрипели канаты спускающихся шлюпок.

— Ты думаешь, они успеют перехватить нас на этом подъеме? — позади Доротеи оказался Яро.

— Нас должно быть в несколько раз больше — девушка не спускала взгляда с берега — они не смогут остановить нас.

— Может хоть в этот раз ты не наврала — Яро с силой опустил в ножны палаш и резко развернувшись, направился к готовящейся к отходу шлюпке.

Свинцовые тучи, висящие над морем делали и без того ненастный день, похожим на ночь. Когда первые шлюпки, ныряя по беспокойным волнам, направились к пляжу, над морем раздался жуткий скрежет. Доротея подняла голову и почувствовала, как страх парализовал её. Вокруг послышались полные ужаса крики пиратов.

Каменная фигура дракона медленно поворачивалась в сторону бросивших якоря кораблей.

Кто-то схватил её за шиворот и приподнял над палубой.

— Это что!? — перекошенное лицо капитана оказалось напротив лица Доротеи — Я утоплю тебя ещё до того, как…..

Оглушающий резкий хлопок заставил капитана обернуться. Огромная струя белого пламени вырвалась из пасти дракона и устремилась к идущим к берегу лодкам.

— Отпустите меня, если хотите выжить!! — закричала Доротея.

Огненный удар пришелся между лодками, идущими впереди и уже покрывшими половину расстояния до берега. Столб пара с оглушающим ревом взмыл в воздух и кипящая вода бурлящими волнами разошлась смертоносными кругами по воде. Две лодки перевернулись, обрекая команды на мучительную гибель. Ещё несколько лодок захлестнула волна, обварив их команды.

— Отпусти, не будь идиотом! — прохрипела Доротея — без меня у вас шансов нет!

— Чертовка! — капитан швырнул её на палубу — тогда займись делом или я переломаю тебе кости!!

Доротея поднялась на ноги и не глядя на капитана, направилась к очередной спускавшейся на воду шлюпке. Изрыгающий огонь каменное страшилище оказалось для Доротеи неприятным сюрпризом. Кто и откуда управлял им она должна была разгадать как можно скорее. Следующий огненный заряд вылетел из пасти дракона, когда первые отряды пиратов уже втащили лодки на берег и мелкими группами рассредоточились по пляжу ожидая остальной десант. Новый залп пришелся всего в нескольких метрах от носа флагманского судна. Корабль швырнуло в сторону, оборвав якорную цепь. Оставшиеся лодки разбросало вокруг корабля отправив десятки людей на дно бухты.

Доротея спрыгнула с борта и оказалась по пояс в холодной, колючей воде. Не обращая внимание на царившую вокруг суматоху, она не спускала взгляда с дракона. Наконец она увидела, как несколько тонких линий прочертили серое небо, устремившись к каменной фигуре. Проследив откуда они выходят, она увидела неприметную хижину на самой вершине подъема. Для того чтобы помешать было слишком далеко. Она оглянулась и увидела Яро. Он прятался с десятком других пиратов за выступом скалы.

— Мне нужна помощь! — Доротея что есть силы замахала рукой.

Яро увидел девушку и, пригибаясь, побежал к ней. Вверху снова грохнул залп. Яркий пучок света пролетел над их головами, обдав жаром находящихся на берегу пиратов. В этот раз выстрел пришелся точно в стоящий недалеко от флагмана второй пиратский корабль. Грохот потряс всю бухту. Весь борт судна, куда попал заряд, вмиг оказался охвачен гудящим пламенем. Оставшиеся суда поспешно выбирали якорные цепи, стараясь выйти из опасной зоны. Корабль капитана оказался в ловушке, запертый между берегом и превратившимся в пылающий факел гибнущим судном. Почти наверняка следующий залп станет для флагмана гибельным. Не желая дожидаться смерти, капитан дал команду покинуть корабль.

— Если дальше так пойдет, мы ещё до темноты лишимся всех кораблей и половину людей.

— Нам надо продвинуться вверх вон к тому уступу — Доротея показала на выступающий камень.

— И что это нам даст?

— Я смогу помешать тем, кто обстреливает наши корабли.

— Нам будут мешать — Яро кивнул в сторону подъема.

Сверху на них надвигались шеренги имперских солдат. Усугублялось все тем, что против пиратов выступили тяжеловооруженные копейщики.

— Дора, я не удивлен тем, что сейчас вижу!

— Заткнись! — девушка отвернулась от Яро и тихо стала что-то шептать, уткнувшись в ладони. Все те пираты, кому удалось добраться до берега находились в замешательстве. Наблюдая как гибнут их корабли и товарищи, без своих капитанов они были на грани отчаяния. Появление копейщиков сделало их настроение близким к панике. Некоторые уже бросились обратно к шлюпкам, но появление капитана немного успокоило начинавших терять надежду людей.

— Взять себя в руки, чертовы трусы! — загрохотал капитан — Лоертс живо отбери людей с дротиками и топорами. На рожон не лезьте, но если эти бродяги решат сходу нас атаковать угостите их сталью! Яро! Долго вы будете сидеть по своим норам словно крысы!?

Яро опасливо косясь на медленно наступающую имперскую пехоту подбежал к капитану.

— Что там делает эта девчонка!?

— Похоже, готовит ответ нашим оппонентам.

— Надеюсь, что так. Возьми половину людей и отойди в ту часть пляжа.

В этот момент рухнула грот мачта догорающего корабля обрушив огненный шквал на палубу флагмана.

— Надеюсь, что Ёрги и Эрзи не бросят нас? — Яро вопросительно посмотрел на капитана.

— Прежде чем они пробьются через эту стену огня, нас десять раз закопают в этот чертов песок! Ведь теперь стоит этому дьявольскому дракону нацелится на нас, и мы можем начинать вспоминать свой жизненный путь.

— Доротея сказала, что она может помешать вести обстрел.

— И почему до сих пор этого не сделала?

— Ей нужно подобраться ближе.

— Ближе?

— Вон к тому уступу.

Капитан бросил свой взгляд в сторону, куда ему показал Яро.

— Похоже, что эти черти остановились.

Новый грохот на вершине скалы напомнил пиратам об их незавидном положении. На этот раз огонь выжег кромку пляжа, уничтожив шлюпки и погубив с десяток пиратов.

— Где она? — капитан чуть приподнялся над песком, куда он и Яро рухнули при звуке выстрела.

— Вон там.

— Разведи людей, чтобы не топтались группами словно бараны!

Капитан не стал терять время и быстро побежал к тому месту, где находилась Доротея.

— Ну что скажешь девица?

— Мне нужно подобраться ближе.

— Об этом я уже слышал, но что скажешь о копейщиках.

— Я готова их атаковать.

— Ты их этими своими штуками прижать хочешь?

— Именно.

— Как они действуют?

— Я применю заклинание, и как только оно достигнет первой шеренги, начинайте атаку.

— Ладно — чуть подумав, кивнул капитан — в любом случае выбор у нас не богатый.

Численность идущих в атаку пиратов ненамного уступала отряду имперцев, перегородившего выход с пляжа. Капитан поторапливал своих людей, стараясь успеть сблизиться с противником настолько, чтобы невозможно было применить «дракона», из-за боязни зацепить своих людей. Ряды пехоты ощетинились пиками. Сейчас у них не было даже призрачного шанса преодолеть лес стальных пик, но капитан очень надеялся на Доротею.

До первых рядов оборонявшихся оставалось совсем немного, когда над рядами имперцев взвились стрелы.

— Проклятье!! — это были последние слова Лоертса. Стальной наконечник стрелы пробил доспехи и вошел в тело пирата. С такого близкого расстояния стрелы прошивали противников почти навылет. Два небольших шара выскользнули из-за пиратского отряда и, влетев в ряды имперских копейщиков с громкими хлопками разлетелись едкой зеленой кашицей, нанося страшные ожоги тем, кто попал под ядовитый дождь.

Застрельщики пиратов, выдвинувшись чуть вперед метнув топоры в дезорганизованные ряды копейщиков, увеличивая их потери. Тот, кто управлял обстрелом среагировал на магическую атаку почти мгновенно. Доротея заметила, как резко оборвался узор, тянувшийся к «дракону» и вот уже белая линия, похожая на молнию, гудя и потрескивая, потянулась в сторону сходившихся в рукопашной схватке отрядов. Резкая команда командира копейщиков заставила рассыпаться отряд в разные стороны, подальше от порождения их мага.

Остолбеневшие пираты, словно завороженные смотрели на приближающуюся молнию. Доротея, почувствовала, как её волосы слегка зашевелились и стали еле слышно потрескивать.

— В сторону!!! — закричала она, но было поздно.

Молния прошила отряд пиратов насквозь. Те, кого она коснулась мгновенно обугливались, отлетая при этом словно получили удар чудовищной силы. Нападавшие дрогнули. Молния исчезла, но пираты были слишком деморализованы. Видя это, копейщики имперцев перешли в атаку. Доротея собрав все свою волю постаралась нащупать узоры магии своего оппонента.

— Капитан! Задержите их! Прошу!!

Доротея уже готова была разрыдаться, когда над их головами пролетел огненный заряд. Только теперь он был запущен со стороны моря. Попав в ряды атаковавших, он разметал с десяток копейщиков остановив их атаку.

— Ёрги!! — капитан широко улыбнулся, глядя на то, как два корабля выйдя из-за завесы дыма, занимают позиции для стрельбы бортовыми катапультами.

Доротея увидела, как магический узор вновь потянулся к «дракону», и девушка решилась вступить в прямое противоборство с магом противника. Направив свою линию силы точно к линии имперского мага.

Пираты, видя как к ним спешит подкрепление, почувствовали что ситуация меняется. Прогрохотало ещё несколько выстрелов с кораблей, заставив копейщиков отступать, оставляя за собой убитых и раненных товарищей. Капитан видел, как замерла Доротея. Покрывшееся красными пятнами лицо выражало сильнейшее напряжение. Похоже, имперцы, тоже поняли, кто не дает их магу осуществлять прикрытие. Несколько стрел застучали по камням рядом с девушкой.

— Вперед, бездельники!! — заревел капитан, бросая отряды пиратов на копейщиков.

Доротея чувствовала, как её противник сдает с каждой секундой. Слишком много сил ушло у него на управлением «драконом» и белой молниёй. Доротея собрала всю свою волю в кулак и бросилась в атаку на противника. С её губ сорвался стон, но уже в следующий миг она почувствовала, как невидимая стена рухнула. На том конце была пустота. Она не ощущала даже малейших вспышек магической энергии.

«Похоже, я убила его» — ноги подкосились и она упала на камни, сдирая колени до крови.

-

Прохладная вода коснулась её пересохших губ, стекая ручейками по шее к затылку, и вызывая мурашки на спине. Она открыла глаза. Над ней с озабоченным видом стоял мужчина в плаще имперского военного лекаря. Девушка обеспокоенно приподнялась на локтях, но увидев расположившихся на скамьях пиратов облегченно вздохнула.

— Доротея — голос капитана звучал как-то странно — Хорошо, что ты пришла в себя.

Она повернулась к нему. Капитан подошел к ней, помог подняться на ноги и, глядя чуть в сторону, произнес:

— Мне нужна твоя помощь. Немедленно. Надеюсь, у тебя хватит сил.

— Что случилось и вообще…

— Позже. Пойдем со мной.

Доротея старалась не отставать от капитана, пока тот шел через зал. Оглядываясь по сторонам, Доротея сообразила, что они сейчас в сторожевом замке. Капитан резко свернул к узкой винтовой лестнице, ведущей на верхние этажи. Оказавшись в темном коридоре, они подошли к низкой двери. Капитан толкнул её, жестом приглашая Доротею войти. Оказавшись внутри Доротея замерла. В углу, на перекошенном топчане, весь в окровавленных бинтах лежал Яро. Время от времени он тихо стонал.

— Яро — тихо произнесла Доротея.

Пират вздрогнул и, открыв глаза, посмотрел на девушку.

— Дора — слова давались ему с большим трудом — помоги.

Она подошла и, опустившись на колени, прикоснулась ладонью к его лбу. Капитан не говоря не слова, отдернул кровавые тряпицы, обнажив страшную рану на животе. Внутренности выпирали наружу кровавым вздувшимся пузырем. Доротея отпрянула, не в силах сдержать эмоции.

— Ты ведь поможешь мне — заплаканные от нестерпимой боли глаза Яро смотрели на Доротею умоляюще — я очень боюсь. Боюсь умереть.

Стараясь не смотреть в глаза раненному Доротея тихо пробормотала:

— Я сделаю все что смогу, только схожу за горячей водой — резко поднявшись, она вышла, чувствуя, как комок встал у неё в горле не давая дышать.

Скрипнула дверь.

— Помочь нельзя?

Девушка лишь помотала головой, стараясь не смотреть на капитана.

— Думаю, что мне нужно прекратить его страдания.

— Ему нельзя помочь — еле слышно проговорила Доротея — словно не слыша капитана.

— Возвращайся в зал — голос Моргенсена был необычно мягок — Завтра мы отдадим дань памяти нашим павшим товарищам, а сегодня тебе стоит поспать.

— Что вы сделаете?

— Ты сама прекрасно знаешь.

Доротея посмотрела на капитана.

— Разрешите мне?

— Ты? Ты хочешь это сделать!?

— Яро для меня почти родной человек. Я никогда не прощу себе, если сейчас сбегу!

Внимательный взгляд Моргенсена заставил Доротею поежиться. Молча капитан толкнул дверь, придерживая её до тех пор, пока девушка не переступила порог.

Тяжелый стальной запах заставил Доротею поморщиться, но она заставила взять себя в руки. Подойдя к топчану, она положила руку на горячий лоб Яро. Пират открыл глаза и, увидев девушку мучительно улыбнулся.

— Мне ещё можно что-то сделать? — слезы вновь выступили на его глазах.

— Я помогу тебе — Доротея постаралась изобразить на лице улыбку.

Сделав несколько глубоких вздохов, она сняла повязку и подавляю рвотные позывы, положила ладонь на рану. Аура боли стихла. Складки на лбу Яро разгладились. Он посмотрел на Доротею.

— Дора…

— Молчи. Тебе нельзя говорить — Комок слёз с трудом позволял девушке говорить.

Второй рукой, она дотронулась до пульсирующей артерии на шее Яро.

— Тебе надо поспать — она нежно поцеловала его в щеку.

— Хорошо — Яро закрыл глаза, наслаждаясь покоем от ушедшей боли — знаешь, когда мы были маленькими я очень хотел чтобы ты и вправду была моей младшей сестрой. Просто хотелось заботиться о тебе… — голос пирата становился все тише.

Доротея, теперь уже не скрывая слез, плакала во весь голос. Пульс Яро прощупывался все хуже, пока сердце не остановилось окончательно. Доротея отняла руку от шеи Яро и теперь сидела, обхватив голову руками, содрогаясь от рыданий.

 

Глава 15. Первые неудачи

— Ты, Риттер совсем сдурел!? — лейтенант зло смотрел то на меня, то на мою сестру.

— Слушай, я понимаю, что все это хреново пахнет….

— Хреново пахнет!? Да это пахнет колодой эшафота!

— А что мне делать!? Ведь это для меня не просто уличная девка!

— Риттер, это твои проблемы и не втравливай меня в неприятности с мятежниками!

— Каким к чертям мятежниками!? Это соплячка, которая поперлась за своим идиотом любовником!

— Эта «соплячка» жгла наших солдат, а ты теперь мне предлагаешь вытаскивать её шею из петли, попутно подсовывая туда свою собственную!! Я не такой альтруист, каким тебе возможно казался. К тому же ты сам мог погибнуть от её действий!!

Корел била крупная дрожь. Она съежилась стоя в углу каморки, в которой поправлял свое здоровье лейтенант.

— Слушай, завтра мы выходим к замку. Разреши только довести её до пристани. Там я посажу её на корабль и отправлю в Йервард. А оттуда она уже сможет пересесть на корабль до Триеста.

— Нет, Риттер. Максимум, что я могу для тебя сделать — это забыть о нашем разговоре и о том, что эта бестия была здесь!

Я чуть не бросился на него. И видя, как лейтенант скривился от беспокоящей его раны почувствовал почти удовлетворение. Сдохни он сейчас, я бы с широкой улыбкой на счастливом лице станцевал прямо на его костях. Чертов ублюдок!

— Вэнмель, не губи мою семью! — я попытался умерить бурлящую во мне злость — Девчонка не сможет добраться через развилку, и я не могу дать ей провожатых.

— Не надо меня жалобить….

— Я не жгла ваших людей — еле слышный голос Корел заставил замолчать лейтенанта и мы удивленно посмотрели в её сторону — я училась исцелению, а не убийствам. Прошу вас, спасите меня.

Она по-прежнему не поднимала головы, и из-за серого капюшона был виден лишь каштановый локон её волос. Проклятье! Я готов убить хоть самого императора, но сделаю все, чтобы спасти мою сестру!

— Пожалуйста, поверти мне, господин офицер — с этими словами она сделала шаг к его койке и сев на краешек скрипнувшей кровати крепко приложила ладони к окровавленному бинту лейтенанта.

— Чертова ведьма! — Вэнмель заерзал на кровати и уже готов был ударить ее, как вдруг глаза его изумленно застыли и он замер.

В моей руке уже появился кинжал, но я тоже остановился, глядя на изменившееся лицо лейтенанта.

— Боль ушла — сестра посмотрела на лейтенанта — я смогу ускорить заживление раны и снимать сильные приступы боли.

Вэенмель не отрываясь, смотрел на мою сестру. Такую помощь он, впрочем, как и все остальные младшие чины армии, получали только в случае крайне тяжелых ранений. Армейские маги не любили сильно распылять свои силы.

— Риттер, там у меня где-то вино было.

— Что? — я с трудом выдавил из себя скрипящие звуки.

— Вино дай. Там на подоконнике — лейтенант сидел на кровати, боясь пошевельнуться. Магия впервые коснулась его, и он не знал, как реагировать на произошедшее.

Я разомкнул вспотевшую ладонь, сжимавшую рукоять кинжала и, дойдя до окна, налил в засаленный стакан темно-красную жидкость. Лейтенант шумно сделал несколько глотков и, вытерев тыльной стороной ладони, стекавшие с небритого подбородка винные капли, перевел взгляд на меня.

— Мне будет нужна твоя бумага на неё.

— Это лишь…

— Плевать. Пусть будет хоть что-то!

Я протянул сложенный лист. Глянув в него, Вэнмель присвистнул.

— Это кто же тебе добыл такой? Подпись действительно высшего полковника Каэра?

— Надеюсь, что да.

— Я так понимаю, что у тебя есть свои люди среди тайной службы.

Неопределенно пожав плечами, я продолжал смотреть на лейтенанта.

— Ну, вот откуда ты такой выискался!? — лейтенант недовольно махнул руками, и тут же замер, ожидая вспышку боли.

Но боли не было. Он уважительно посмотрел на Корел.

— И на какое время ушла боль?

— Не знаю — Корел еле заметно пожала плечами — Но если вы мне позволите, то через два-три дня рана перестанет вас беспокоить.

На этот раз лейтенант задумался надолго. Он, то изучал бумагу, полученную мной от Эдгара, то посматривал на сестру. Последнее, что привлекло его внимание, была стоявшая на подоконнике бутылка вина.

— Налить? — спросил я.

— Давай. Себе тоже налей.

— Я прямо из бутылки. Там совсем немного осталось.

— Валяй.

Я присосался к горлышку, заполняя пересохший рот жуткой кислятиной от которой меня передернуло так, что я чуть не потерял равновесие.

— Где ты это нашел?

— Тут стояла.

— Совсем обалдел?! — я брезгливо сплюнул скопившуюся слюну в угол комнаты.

— Вино оно и есть вино.

Я брезгливо поморщился, стараясь не думать, кто мог прикладываться к горлышку.

— Ладно, ты что нибудь, наконец, скажешь по поводу Корел?

— Я помогу вам — кивнул Вэнмель головой — только с одним условием.

— Условием?

— Твоя сестрица будет не просто тащится в обозе, а ухаживать за раненными.

— Ну, если ты так….

— Помнишь тех нищенок, что вы нашли в берлоге «Гнилого»?

— Ещё бы.

— Так вот, их приписали временно к «Эдельвейсу».

— Их оставят в замке?

— Да, там ведь будет госпиталь. Когда нам начнут хлестать зад в районе Рабле у нас будет место, где эти задницы можно будет подштопать.

— Спасибо, лейтенант — Корел произнесла это и быстро поднявшись, отошла ко мне за спину.

— Отведешь её к лагерю у восточных ворот. Там во взводах обеспечения формируются лекарские отделения. Ты знаешь, во сколько мы выступаем?

— Знаю, конечно, я ведь вроде как твой заместитель, если ты уже забыл.

— Так во сколько?

— В пять утра.

— Чертовы ублюдки! Какого хрена тащиться в такую рань!?

— Больше расстояние покроешь, наверное, хотят….

— Риттер, будь человеком, заскочи ко мне завтра. Сам я точно не проснусь — лейтенант осторожно пощупал бинты — может это будет первая ночь, когда я не буду выть от боли.

— Я приду. Только ты уж спи одетым, чтобы завтра не копошиться.

— По рукам — он потянулся и закрыл глаза — проваливайте.

Мы вышли из полуразрушенной таверны и направились к расположению наших частей. Корел жалась ко мне всякий раз, завидев очередной патруль. Бардак в городе прекратился. Мы навели тут порядок и дали понять любителям вольной жизни, что настало время менять свои привычки. Места на висельных эшафотах следом за мятежниками стали занимать те, кого принято называть воротилами подпольного мира. И если до этого власти империи смотрели на коррумпированность и продажность местных сил правопорядка сквозь пальцы, то теперь было решено покончить со всем разом. Прошлой ночью был полностью уничтожен район «Душевный» — рассадник головорезов и бандитов всех мастей. Наши командиры решили, не тратится на конвоирование и прокорм его бывших обитателей. Проходя по городу, я впервые видел очереди на эшафот. Тех, кто пытался откупиться лишь ускорял свой уход из этого мира. Теперь за любое преступление нарушителей ожидала смертная казнь Наши действия сильно сократили численность населения Мельницы, но теперь тут был образцовый порядок и закон. Хаос остался позади. Те, кто готов был принять новые законы и быть добропорядочным гражданином не оставался без куска хлеба и работы. Чего-чего, а работы у нас было предостаточно для всех!

— Если ты будешь так жаться ко мне, то могут подумать черт знает что — я постарался немного отстранить сестру от себя.

— Мне страшно, Риттер.

— Надеюсь, что самое страшное теперь позади.

— Риттер!

Мы с сестрой вздрогнули. Я нервно оглянулся назад и увидел капитана Требора. Позади него шли ещё трое парней с эмблемами «Молота» на куртках.

— Ты все ещё цел, бродяга!! — капитан заключил меня в свои стальные объятия — чертовски приятно встретить того, с кем хлебнул лиха! А как твой друг?

— Расмус? — я решил не напоминать ему об Эдгаре.

— Ну, да.

— Покалечило его. Он в местном госпитале валяется. Только вчера у него был.

— Сильно?

— Без ноги он.

— Вот дьявол — капитан покачал головой — тебя, я вижу тоже покромсало.

— После нашей встречи я веду довольно бурную жизнь — согласился я.

— Слышал, слышал — Капитан хищно улыбнулся — у вас теперь с этой девчонкой, Доротеей очень личные отношения.

— Не думаю, что она меня ещё помнит.

— Может и так — пожал он плечами — выпил бы с тобой, но дела. Теперь я отвечаю за отряды патрулей в городе. Стараемся навести тут порядок.

— Впечатляет — кивнул я — ещё вчера тут было довольно шумно.

— Я тебе вот что скажу, Риттер — он ткнул меня пальцем в плечо — все те, кто ещё вчера орал про ущемление свободы и удушении общества, сегодня безбоязненно шляются вместе с семьями по трактирам и лавкам «Душевного». А ведь прошло чуть больше суток с момента, как мы начали наводить тут порядок!

— Там уже открылись заведения!?

— Не просто открылись, а заметно скинули цену. Им теперь не надо кормить различный бандитский сброд и проворовавшихся чинуш! Эти ребята сами пошли на прокорм червям, как и прочая мятежная мразь!

— Хотите сказать…

— Я хочу сказать, что мы дали законопослушным гражданам главное — законность и порядок! Все остальное приложиться.

— Кто эта цыпочка? — Требор посмотрел на съежившуюся под его взглядом сестру.

— Местная — я старался всем своим видом показать безразличие — она лекарь. Мы берем её с собой в замок Абей.

— Понятно. Ты опять на острие, парень.

— Я же в «Тихой воде».

— Точно.

— Мы теперь приданы «Эдельвейсу», как отдельная рота.

— Рассказываю последнюю новость — капитан нехорошо улыбнулся — «Эдельвейс» остается в «Мельнице».

У меня отвисла челюсть.

— Когда это…

— Только что. Я сейчас из штаба. Там решили, что парням сильно досталось и им необходима передышка. Все полки, участвовавшие в штурме города остаются пока тут.

— А мы?!

— А вы, братцы — «Тихая вода» и вам отдыхать нет никакой необходимости. Вы наши глаза и уши и вам положено всегда быть начеку — злое веселье, отражавшееся в глазах капитана, начинало меня раздражать.

— Мы значит одни туда попремся. Опять на нашем горбу хотят покататься!?

— Да нет. У вас подобралась подходящая компания.

— Подходящая? — я подозрительно смотрел на капитана.

— Полк «Призрак».

— Вот черт. Это им командует высший полковник Марш?

— Именно, Риттер. И у этих выродков просто чешутся руки кого-нибудь прирезать! Они ведь почти всё время находились в арьергарде армии, и не получали боевых премий, а немалая сумма за прошедшие бои накопилась! Но теперь наш генерал решил спустить псов с цепи.

Это называется невезением. «Призрак» наравне с «Молотом» вдоволь порезвились в Гамидо. Но если «Молот» обновился почти полностью, то «Призрак» не нуждался в таком доукомплектовании. Насколько я слышал эта часть не принимала участия в штурме города, а обойдя его с севера как снег на голову обрушилась на спешащих к защитникам города подкрепление. Я точно знаю, что из тех, кто попал в лапы «Призрака» не выжил никто. Но меня пугал вовсе не «Призрак», а то, что просто так проверенные и опытные части не вытаскивают из тыла и не бросают на передовые линии.

— Ты сейчас к своим?

— Да.

— Нам по пути. Я как раз направляюсь с приказом к полковнику Каэру.

Остальной путь мы проделали совершенно спокойно. С таким сопровождением мне было нечего бояться неудобных вопросов. Капитан и сопровождавшие его солдаты не проронили более не слова. Лишь, когда мы прощались возле палаток роты обеспечения он крепко пожав мне руку проговорил.

— Не лезь на рожон, парень, и возможно уцелеешь в этой круговерти.

— Будьте спокойны, капитан, вот уж чем-чем, а излишним героизмом я никогда не отличался.

— Очень полезная черта по нашим временам! Может ещё увидимся!

— За кружкой эля в трактире Рабле.

Он усмехнулся и, махнув патрульным, направился к шатру командира «Эдельвейса».

На следующее утро я обнаружил лейтенанта совершенно трезвым, небритым и в прекрасном расположении духа.

— Твоя сестренка вернула меня к жизни!

— Рад, что тебе лучше.

— Не просто лучше Риттер! Я воскрес! Рана опять начинает побаливать, но я надеюсь, что…. Как там её зовут?

— Корел.

— Да. Что Корел чуть-чуть подержит свои ладони у меня на плече.

— Сейчас я немного подпорчу тебе настроение.

Лейтенант хмуро оглянулся и посмотрел на меня.

— Нас отправляют в Даркмор? Или велят завтра к вечеру доставить им плененного Тэквора?

— Нас приписали к «Призраку» и теперь мы идем к замку Абей в их компании.

Лейтенант состроил кислую физиономию.

— Проклятье! Полковник Марш самый настоящий фанатик, который считает, что он и его ребята сильно недооценены. Теперь, видимо, наш генерал дал ему шанс доказать свою необходимость гвардии.

— Что из этого следует?

— То, что они землю будут рыть! Как кроты! И мы вместе с ними.

Я даже не знал, как на это отреагировать. Просто сплюнул на мостовую и, состроив мрачную рожу, направился за заспешившим лейтенантом.

Над местом, где дислоцировалась наша рота, теперь развевалось знамя «Призрака» — белое полотнище с размытой черной фигурой посередине. Я краем глаза рассмотрел готовящиеся к маршу повозки взводов обеспечения. Корел стояла у одной из них и покорно получала наставления какого-то дылды.

— Узнаю что там — кивнул я лейтенанту.

— Валяй — ответил он — только смотри не выдай себя. Я бы на твоем месте не вертелся возле неё. Вы все же брат и сестра. Некоторые наблюдательные личности могут сделать нездоровые выводы.

— Учту.

Когда я подошел достаточно близко, сестра невольно посмотрела в мою сторону. Здоровяк повернулся. Я увидел сержантские нашивки и значок «Призрака» на груди.

Он окинул меня тяжелым взглядом, но опознав во мне офицера «Тихой воды» подтянулся.

— Господин лейтенант, я сержант Бронк. Третья рота полка «Призрак». Меня направил к вам полковник Марш.

— Ко мне?

— Не лично к вам, а в расположение вашей роты. Господин полковник просит офицерский состав роты явиться к нему на инструктаж.

«Вот это да! Парень отчеканивает каждое слово, будто стоит на плацу перед императором. Как бы нас не погнали к замку парадным маршем горланя песни!»

— А что вы говорили этой женщине. Вид у вас был такой, словно раздаете указания.

— Приказ по полку — расположить обозы обеспечения и санитаров в середине маршевой колонны.

— Понятно. Где мы можем найти полковника?

— Он в авангардной группе с офицерами штаба.

— Штаба?

— Да, господин лейтенант.

Развернувшись, я направился к лейтенанту, который старательно изображал кипучую деятельность рядом с сержантом Ларчем. Парни из нашей роты загружали амуницию в приготовленные подводы.

— Тяжелые доспехи? Для нас?

— Похоже, нас ждут перемены, Риттер.

— Пока что нас ждет полковник у себя в штабе.

— Теперь у нас есть штаб — язвительно усмехнулся лейтенант

-

— Вот и вы, господа — невысокий человек, со скошенным левым плечом, жестом пригласил нас пройти в отрытый шатер. Мы встали с Вэнмелем напротив выхода и уставились на нашего нового командира всем своим видом демонстрируя свое к нему уважение.

Несколько секунд мы разглядывали друг друга. Большие серые глаза, чуть крючковатый нос и тонкие, плотно сжатые губы делали лицо полковника злым. Кустистые неаккуратные брови напомнили мне лицо злого кукольника, который развлекал детвору по воскресным дням в моем городке.

— Выпьете? — он взял в руки внушительного вида штоф.

— С вашего позволения, господин полковник — пожал плечами лейтенант.

Марш хмыкнул и наполнил большие кубки до краев тягучей коричневой жидкостью.

Я невольно сглотнул, почувствовав разлившийся по шатру карамельный запах.

— Не стесняйтесь, господа.

Мы подошли и, подняв тяжелые кубки, сделали несколько глотков. Чертовски хороший портер!

— Я не хочу, чтобы вы думали о своем, каком то особенном положении в моем полку — продолжил Марш, облизывая губы и смачно причмокивая после солидного глотка — просто я посчитал важным наладить контакт с командирами нашей новой роты.

Я поперхнулся и недоуменно уставился на полковника.

— В каком смысле «новой роты»? — лейтенант поставил недопитый кубок на стол.

— Решением штаба армии ваша рота как самостоятельное подразделение ликвидируется. Вы переходите под моё командование в качестве пятой роты полка «Призрак».

— А разведка….

— В сложившейся ситуации иметь такое крупное разведывательное подразделение признано нецелесообразным. Теперь в каждом полку будет свой взвод разведки.

— Это из-за того что произошло в Мельнице? Из- за наших неверных данных?

— Отчасти — согласился Марш — но вашей вины в этом нет. Просто новая форма разведподразделений признана более гибкой.

— Можно вопрос, господин полковник?

— Ваше имя лейтенант?

— Риттер, господин полковник.

— Я слушаю вас.

— Кто у нас будет заниматься разведкой?

— Вот вы двое и составите мне список группы мобильной разведки. Понятно, что это должны быть ваши лучшие люди.

— Какова должна быть её численность?

— Два пехотных взвода. В составе вашей роты.

— Понятно господин полковник — кивнул Вэнмель.

— Вы будете составлять авангард «Призрака» — полковник сказал это таким тоном, будто сообщил нам о двойном увеличении жалования — Я очень рассчитываю на вас, господа. В такой войне, какая нам предстоит данные о противнике — половина дела. И пусть вы теперь часть «Призрака» а не самостоятельное подразделение, ваши функции остались прежними. Просто теперь вы будете усилены до роты активной разведки.

— Активной разведки?!

— Ваша численность увеличится до двухсот человек, что позволит вести боевые действия без оглядки на основные силы.

— Все понятно, господин полковник — мы с Вэнмелем переглянулись.

— Ещё раз повторю, что это честь для моего полка получить такое подкрепление и мы все надеемся на удачные действия в будущем

-

— Конечно, он на нас рассчитывает! — лейтенант не скрывал злости, когда мы покинули шатер полковника — рассчитывает нашими руками загребать себе весь жар!

— Можно подумать раньше было по другому — пожал я плечами — к тому же какой такой жар мы загребали?

— Ты про что?

— Когда ты ишачил на все армию, рыская по лесам и болотам в отрыве от основных сил — это тебя не особо беспокоило.

Лейтенант бросил в мою сторону недобрый взгляд.

— А теперь, когда мы, по крайней мере, будет ощущать хоть какое-то прикрытие — ты недоволен.

— Интересно, о каком таком прикрытие ты тут мелешь?

— Сомневаюсь, что полковник будет отпускать разъезды далеко от основных сил полка — продолжил я — Просто два пехотных взвода не смогут оперативно докладывать об обстановке.

— Пехотный взвод по сто человек в каждом!! Какая это разведка!?

— Боем — предположил я — разведка боем.

— Умный ты больно Риттер — проворчал лейтенант — только я не понимаю твоего спокойствия.

— Честно сказать я очень верю в то, что там никого кроме контрабандистов не будет. Так что мы просто уходим с направления основного удара армии. Разве это плохо? Лично я уже навоевался и ничего не имею против нескольких недель отдыха в тихом лесу.

— Мне бы твою уверенность!

-

Первый раз за время похода я был рад оказаться в авангардном отряде. Холодный дождь, зарядивший сразу после нашего выдвижения к замку, превратил лесную дорогу в жидкую черную жижу. Роты, идущие в середине колонны вынуждены были тащить груженые подводы практически на своих руках. Мы же гарцевали на лошадях, оставляя идущим за нами парням распутицу и лошадиные лепешки. К тому же одетые доспехи дополнительно защищали нас от льющейся сверху воды, не давая нам промокнуть до нитки.

Одна группа разведчиков во главе с сержантом Ларчем уже рыскала где-то впереди, периодически появляясь для докладов. По мне так это малоэффективная затея. Просто показуха. Если моим надеждам на спокойные деньки не суждено сбыться, то проверяй не проверяй, а в заваруху мы попадем. У меня не выходило из головы, то, что мы отбросили от Мельницы отряды мятежников, в составе которых были наемники. А этим ребятам не составит большого труда обнаружить и пропустить наших разведчиков, а затем напасть на середину колонны. Кстати они это уже делали, когда перехитрив Вэнмеля ударили нам в тыл во время штурма Мельницы.

— Только и знаешь, что каркать — буркнул сержант Икли, когда я поделился с ним своими опасениями — Им здорово досталось у города, так что я думаю, они зализывают раны где-нибудь у Вепря.

— Далеко же ты их отправил — хмыкнул я — если я не ошибаюсь Вепрь на полдороги отсюда до Рабле.

— Мне по хрену, где он. Знаю, что есть такой городишко вот и сказал.

Таково большинство парней в пехотных частях. Им по хрену все, что расположено дальше полета стрелы. Может и мне уже надо отвыкать мыслить такими масштабами, и сконцентрироваться на сохранении жизни моей сестры и собственной любимой шкуры.

Второй день перехода почти убедил меня, в своей правоте и что на этот раз нас ждет обычная рутина. Дойти, всех напугать и, не вынимая клинка предаться долгожданному отдыху. Мне не очень хотелось верить в безумство наших командиров. И хотя многие уже поговаривали о зимней кампании, я все ещё питал надежду на перерыв в войне.

— Риттер!!

Проклятье! Таким тоном можно оповещать только о появившихся проблемах. Какого черта я стал думать о покое и сне!? Лейтенант Вэнмель свалил на доклад к Маршу. Так что я на данный момент оказался крайним. Пока я переживал, рота встала. Этого только не хватало! Что там произошло?

Прорвавшись сквозь ряды остановившейся пехоты, я увидел как сержанты Ларч и Икли смотрят на дорогу. Впереди виднелись покосившиеся, окруженные безмерными лужами дома. Вместо дорог несусветная грязь. Где-то мычали коровы и орали гуси. Вот и добрались. Я покрутил головой и увидел высившийся над пожелтевшими кронами деревьев круглые башни замка.

— Похоже, тут совсем уже осень наступила — Икли мрачно разглядывал открывшийся перед нами вид.

— Осень наступила, когда я подхватил насморк, болтаясь на сырой и вонючей кобыле! — я сплюнул и посмотрел на сержанта — обойдемся без разведок. Входим и располагаемся.

— Надо не забыть оповестить местных о том, что тут расположиться наш полк.

— Ах да, а то ведь нас трудно заметить — хмыкнул я — впрочем, если тебе нечем заняться — начинай оповещать. Мне интересно, как ты это будешь делать.

— Я уже привык к твоему ёрничеству, Риттер. Так что зря старался.

Покачав головой, я тронул лошадь и первым преодолел водные преграды, распугав лягушек и вызвав первые возгласы «Солдаты!», доносившиеся из-за изгородей. Мы медленно подходили к тому месту, где дорога делает резкий поворот в сторону замка. Теперь, слева от нас виднелись на удивление добротные причалы, и несколько больших лодок заполненных тюками и мешками, стоящими под разгрузкой. Мне вспомнился капитан Требор с его философствованием по поводу закона и порядка. У этих контрабандистов есть веские причины поддерживать более лояльных мятежников. Местные жители прекратили свои занятия и со страхом рассматривали нас и знамена гвардии.

Я расслабленно пялился по сторонам, когда с противоположной стороны появилась идущая нам навстречу ещё одна колонна войск. Я судорожно сглотнул и, вцепившись в поводья, резко потянул их на себя. Ребята с противоположной стороны не скрывали свое происхождение. Стяги мятежной армии и армии Даркмора развевались на пиках, идущих впереди всадников. На мгновение стало очень тихо. Затем где-то истошно закричала женщина, и те немногие жители, что рискнули стоять на улице, панически разбегались по домам, подхватывая на ходу любопытных детей.

Пока я оценивал свое жуткое положение, на противоположной стороне решили не тянуть. Моя лошадь, дико заржав, встала на дыбы и затем рухнула на землю. Я чудом успел убрать ногу, загремев вместе с ней в зловонную, жирную лужу. Выплевывая попавшую в рот грязь, я попытался вытащить пристегнутый к седлу меч. Несколько болтов с отвратительным чавканьем впились в труп лошади. «Какого черта я им дался!?». Наконец застежка поддалась. К моему счастью наши парни пришли в себя и дали ответный залп, заставив уйти за щиты вражеских арбалетчиков. Но длилось это меньше минуты, и вскоре воздух наполнился свистом стрел и болтов. Я полз к линии своих солдат, которые прикрывшись щитами, огрызались редкими выстрелами. «Надо же быть таким идиотом, чтобы так далеко отойти от своих!». Стрела вонзилась прямо перед моим лицом. Я больше не мог этого выносить. Вскочив я побежал к своим не в силах сдерживать крик. Спина отзывалась колючей болью, ожидая в любую секунду стальной наконечник. Парни расступились, и я последним броском прыгнул за ряды щитов. Пропахав носом по земле, я замер. Судорога свела мне ноги. На глаза навернулись слезы. Я лежал и вздрагивал от глухих ударов стрел по щитам наших солдат.

— Риттер.

Я поднял голову и увидел присевшего рядом со мной сержанта Икли.

— Ну, ты и везунчик! — кривая усмешка обозначила крупные морщины у его глаз — последний твой бросок впечатлил! Ты так орал, что перепугал всех котов в округе. Я уж думал, что ты словил стрелу.

— Сильно орал?

— Ты вообще выглядел жутко.

Сержант помог мне встать. Шлем, я потерял, когда падал вместе с лошадью. Волосы свисали грязными сосульками. Кое-как, вытерев ладони, я осторожно подошел к первой линии. Мятежники прекратили обстрел. Мы тоже стояли и ждали.

— Далеко от нас основные силы?

— Какой нахрен далеко! Отсюда видать!

Меня это сильно успокоило. А то я уже начал думать, что нас заманили в западню.

— Вэнмель не возвращался?

— Нет. Что будем делать?

— Ничего не будем.

— Как так?

— Стоим и ждем. Ты отправил человека к полковнику?

— Нет.

— Так какого дьявола ты тут стоишь и вопросы задаешь!?

— Посылать?

— Я сейчас психану, Икли!

— Понял. Отправляю.

Я перевел взгляд на мятежников. Что меня по настоящему беспокоило, так это знамена Даркмора. Почти наверняка у них есть маг. Может и не один. А у нас я что-то не видел никого. Хотя я и половину «Призрака» не видел.

— Лейтенант возвращается — один из наших солдат показывал рукой на мчащегося во весь напор всадника.

— Что-то он встревожен по — моему — задумчиво произнес сержант Ларч.

— Я, черт возьми, тоже встревожен! — рявкнул я — двигай к первой линии и наблюдай за тем, что там делают мятежники!

Я поспешил к Вэнмелю прояснить обстановку — меня постепенно охватывал страх. Больше всего на свете я боялся окружения и неминуемой гибели. Или хуже того — плена.

— Разворачивай роту, Риттер! — с ходу заорал лейтенант — на арьергард полка напали. Там сейчас полная каша, и этих ублюдков похоже немало!

— Кого!? — мой желудок провалился до самого зада.

— Чертовы наемники! Давай живей!

— Какой на хрен разворачивай — заорал я в ответ, теряя самообладание — ты посмотри, что у нас перед самым носом твориться!!

Лейтенант недоуменно уставился на меня, но подтверждать мои слова уже не было надобности. За передовым строем наших солдат послышался рев ринувшихся в атаку мятежников.

— Это что? — лейтенант протянул руку с выставленным указательным пальцем вперед.

В другой раз я бы расхохотался на такую мимику, но сейчас мне было не до шуток.

— Это котел! — прохрипел я — на этот раз мы так просто не отделаемся!

Лейтенант протолкнулся на переднюю линию.

— Копейщики в первую линию — заревел он — Баф, ты со своими лучниками прикрывай их как хочешь! Любой ценой!

Живо наш командир пришел в себя. Я внутренне попытался взять себя в руки.

— Риттер! — лейтенант посмотрел на меня — бери первый и второй взвод и передвинься на правый фланг! Не дай им обойти нас дворами. Встречайте их у каждого крысиного лаза!

Я бросился исполнять приказ.

— А теперь ко всем — продолжал орать лейтенант — спокойно отходим, и стараемся соединиться с основными силами! Пошли!

Я со своими людьми прижался к домам. И теперь мы медленно пятились, ощетинившись копьями и мечами. Кричали мятежники громко, вот только вперед они не спешили. Их скорость лишь немного превосходила скорость нашего отступления. А вот их лучники валять дурака не собирались, методично обстреливая наши порядки. Вреда это нам пока не наносило, но нервировало здорово.

Наконец мятежникам такая картина надоела, и они ринулись в атаку со всей своей прытью. Наши стрелки подпустили их почти на бросок камня, а затем дали залп над пригнувшимися копейщиками. Последовавшая за этим картина меня порадовала. Рванувшиеся было на прорыв нашей линии обороны, мятежники получили град стрел почти в упор. Мало кого из прикрывавшихся щитами это убило, но легких ранений было предостаточно.

Правда, праздновать успех нам было рано. Ответный залп неприятельских лучников сильно проредил нашу первую линию. Мятежники, а следом и даркморцы ринулись на пошатнувшиеся порядки. Мы перестали пятиться и, выставив перед собой щиты, приготовились к рукопашной.

Когда они налетели на нас, я по настоящему испугался. Испугался, с каким фанатизмом они таранили наши порядки. Даркморцы не спешили лезть на рожон. Они бросили вперед этих идиотов рассчитывая на то, что те смогут смешать линию обороны и когда она уже будет не столь монолитна, ударят по нам всей своей мощью.

Но мы держались. Я орудовал мечом, стараясь не высовывать руку за край обода. Вскоре моя перчатка стала мокрой от крови, а щит в нескольких местах был пробит. Голова просто гудела от регулярных скользящих ударов по шлему. Выше поднять щит я боялся. Справа от меня парень так и сделал, и тут же получил удар по ногам. Теперь с залитой кровью ногой он старается держаться, но силы его быстро оставляют. Сзади мне кто-то подставил плечо после особо сильного удара заставившего меня пошатнуться.

— Держись, к нам подходит подмога!

Я узнал капрала Спита. Сил и времени на ответ у меня не было. Раненный в ногу парень рухнул на землю. В этот же момент сунувшегося в брешь мятежника капрал встретил прямым ударом клинка по голове. Шлем в месте удара смялся и нападавший отшатнулся назад, теряя оружие. Кто-то из наших послал ему вдогонку стрелу. На мгновение натиск ослаб, и я бросил взгляд на линию копейщиков. Сильно потрепанные, но упорно державшие позицию парни возродили у меня надежду на то, что может нам, удастся выкрутится. В этой схватке. Вскоре мятежники вынуждены были отойти, потому, как за нашими спинами показались два стрелковых взвода. К нашему счастью они не стали тянуть и открыли огонь по тыловым линиям нападавших.

Я тяжело вздохнул, чувствуя как трясутся от напряжения колени, и немеет рука державшая щит. Что теперь, хотел бы я знать. Мне бы очень хотелось верить, что присланные нам на подмогу стрелки — свидетельство того, что полковнику удалось отбить атаку, и теперь он перегруппировывает полк для развертывания наступления.

— Лейтенант, вас командир зовет — один из наших солдат перемазанный кровью тронул меня за плечо.

— Где он?

— Чуть сзади. Рядом с лучниками.

— Риттер, что делать с раненными мятежниками? — на меня вопросительно смотрел Эверт.

Только сейчас я сообразил, что перед нами валяются десятки стонущих солдат.

— Что хочешь — бросил я, направляясь к Вэнмелю. Меня больше заботила моя сестра, чем раненные враги — главное наших парней вытащите.

— Дело хреново — встретил меня лейтенант.

— Кто бы сомневался — согласился я.

— Ты не понял. Наемникам удалось захватить дорогу и отрезать нас на том направлении. Сейчас полк подтягивается к нашим позициям.

— Так надо валить отсюда! Как там госпиталь? Сестра? — мысли закружились у меня в голове беспорядочной каруселью.

— Там где была твоя сестра боев не было.

— Хоть что-то хорошее. Что же дальше? Ведь эти ублюдки не дадут нам много времени — я махнул рукой в сторону перегруппировывающегося противника.

— Конечно, нет — согласился лейтенант — но нам надо закрепится здесь.

Я облизнул пересохшие губы.

— Слушай, Вэнмель, может я и не стратег, но мне как, то кажется, что это мы должны двигаться навстречу полковнику. Надо попытаться прорвать линию окружения и валить к Мельнице! И чем раньше это будет сделано, тем лучше! Дадим им основательно расположиться и нам хана!!

— Что ты орешь!? — лейтенант дернул меня за ремень — так все и будет. Только позже.

— Позже!? Что это ещё за «позже»?! Позже нам перережут глотки и сбросят в эту проклятую реку на корм рыбам!

— Вот-вот должны появиться корабли из Йерварда. Мы не можем подставить им такую свинью.

— Вы там совсем обалдели!? Что это ещё за «Вот-вот»? — я деланно приложил ко лбу ладонь и посмотрел на реку — Что-то не видать ни черта! Может Маршу сообщили о приближении этих чертовых кораблей звезды, но я не хрена не вижу! А если эта тварь Флюкеске вообще не соизволила отбыть сюда вовремя? Ведь у неё с недавних пор появился другой интерес!!

— Возьмите себя в руки, лейтенант! — лицо Вэнмеля потемнело — если ты не прекратишь истерику я собственноручно проткну тебе кишки!

— Пошли все к черту!! Мы будем здесь подыхать в надежде дождаться эти чертовы корабли!

Мощный удар в челюсть опрокинул меня на землю. Я попытался подняться, но меня вернули в прежнее положение ударом в живот. Я почувствовал сильную тошноту и, встав на колени, вывернул содержимое желудка. Перед глазами пошли круги, а в ушах стоял звон, словно кто-то бил у меня над головой в колокол. Я стоял на корточках стараясь перетерпеть боль в животе.

— Пришел в себя? — голос лейтенанта доносился откуда-то издалека.

Не отвечая, я опрокинулся на спину. Глаза я не открывал. Меня одновременно съедал стыд и гнев.

— Вставай, парень. Вижу, что твои мозги встали на место.

— Интересно как? — я открыл глаза, и увидело протянутую руку.

— Ты покраснел. Значит, разум вернулся.

— Это от того, что меня вывернуло — я взял его руку и почувствовал как меня с силой поднимают с земли.

— Ладно, пусть так — кивнул лейтенант — а теперь готов выслушать приказ?

Я обвел взглядом стоявших вокруг солдат. Их лица были мрачны. Все понимали, что влипли мы крепко, но сорвался я один. Черт!

— Готов — я сделал несколько глубоких вздохов.

— Отлично. Бери своих людей и направляйся к причалам. Закрепись в этом районе. Твоя задача удержать причалы, во что бы то ни стало! Сможешь?

— Да все, в порядке я…

— Не подведи нас.

— Не подведу, но ты хоть можешь сказать чего нам ждать?

— Пока никто точно не знает насколько крупные силы тут держат мятежники, но задачу нам от этого никто не поменяет.

Я покачал головой.

— Риттер — лейтенант сжал мне плечо — мы выберемся.

— Очень хочется тебе поверить, но…

— Корабль!! — крик пронесся над нашими рядами подобно ветру.

Я с надеждой посмотрел на реку и увидел, как из-за изгиба берега показался нос смотревшегося тут монстром, боевого шлюпа. Где- то в районе замка взревели сигнальные горны мятежников.

 

Глава 16. Договор

Огромный зал наполовину заполняла тьма. Через открытые настежь двери с широких дворцовых балконов внутрь проникал аромат моря и приятная ночная прохлада. В самом центре, за столом, окруженным высокими светильниками сидели пятеро человек. Бокалы с чистой водой и две вазы наполненных фруктами составляли все убранство стола. Напряженная тишина нарушалась треском фитилей и мельканием ночных бабочек. Сидевшие поглядывали друг на друга, словно не веря тому, что нашлась причина, собравшая в одном месте столь разных людей.

— Итак, господа — король Мугарт нарушил висевшее над столом молчание — вы просили об аудиенции. Я решил удовлетворить вашу просьбу.

— Мы вам очень за это признательны, ваше величество — полковник Ласмер смиренно склонил голову — мы бы хотели сделать вам одно предложение, которое, несомненно, заинтересует вас.

— Предложение? — Мугарт внимательно посмотрел на Ласмера — какого рода это предложение?

Ласмер окинул взглядом своих спутников, заметив напряженный взгляд Лоджа, направленный на офицера сидящего рядом с Мугартом.

— Это очень деликатная тема, требующая крайней закрытости…

— Если вы намекаете на присутствие моего человека, то позвольте вам объяснить, что он является моей правой рукой в это сложное время. И у меня нет никаких секретов от господина Лиаса. Генерала моей армии.

— Лиас!? Так это точно ты! Я не ошибся! — Лодж заставил сидевших за столом посмотреть в его сторону.

Лиас вздрогнул при упоминании своего имени и теперь напряженно вглядывался в изуродованное лицо человека, чей голос показался ему знакомым.

— Магистр Лодж!? — брови Лиаса поползли вверх — не может быть? Но что с вами произошло.

— Это… — начал было Лодж, но почувствовал, как Ласмер слегка ударил его по ноге.

— Господин магистр стал одной из тысяч жертв воцарившегося в Аэроне террора по отношению к магам, да и просто к свободным и вольнолюбивым людям. Император при помощи кованых сапог своих солдат-садистов превращает это некогда просвещенное государство в оплот тьмы и страха. Методы как вы видите, там теперь не выбирают. Нам удалось спасти магистра при помощи нашего искусства в тот момент, когда его мучители отвлеклись на бутылки с вином.

— Это откуда же вас вытащили? — Лиас подозрительно посмотрел на мага.

— Из моего собственного дома — покачав головой, произнес Лодж, придавая голосу оттенок горечи — меня схватили солдаты из личной охраны императора. Прямо в моей спальне, перебив всю охрану. А затем в течение долгого времени, издеваясь надо мной.

— И вы позволили им так поступить с вами? — теперь сомнение слышалось в голосе Мугарта — я наслышан о вас, как об искусном мастере.

Лодж сделал несколько судорожных глотков холодной воды, затем, поставив бокал на стол, посмотрел на Мугарта.

— Я ничего не мог сделать. У некоторых из них были камни с копий Драконовых гор.

— Что!!?? — Ласмер посмотрел округлившимися глазами на Лоджа — вы хотите сказать, что камни существуют? Камни, рассеивающие энергию?

— Да. Я испытал их на себе. Чувство, словно тебя опустошили, и ты стал совершенно беспомощным. Только теперь я начинаю чувствовать, как сила постепенно возвращается ко мне.

— Но почему вы ничего не сказали нам!?

— А вы не спрашивали.

Ило ничего не понимал. Он смотрел то на Ласмера с Лоджом, то на начинающего терять терпение короля Мугарта. Его беспокоило то, что полковник Ласмер выглядел потрясенным после того как услышал о существованиях этих камней.

— Господа, может, мы вернемся к тому с чего начали — в голосе Мугатра чувствовалось раздражение — или произошло нечто такое, что делает бессмысленным наш дальнейший разговор?

— Нет- нет, ваше величество! — воскликнул Ласмер, и заискивающе улыбнулся — просто неожиданно открылись некоторые факты. Но они скорее только усиливают мое желание найти с вами общие точки соприкосновения в этой части мира.

Мугарт потер подбородок, затем бросил взгляд в сторону Лиаса и наконец, произнес.

— Так я вас слушаю.

— Не для кого из нас не секрет, что интересы Хамида всегда простирались дальше Сахарных гор. Великая равнина, Сум — территория вплоть до Тора принадлежала вашему народу.

— Понимаю к чему вы клоните — усмехнулся Мугарт — вы хотите найти здесь союзников, которые позволили бы вам закрепится, как вы выражаетесь, «в этой части мира». Позволю себе заметить, что и интерес Даркмора нельзя назвать незначительным к тем территориям, что вы сейчас упомянули.

— Позвольте, ваше величество, вспоминая предысторию ваших отношений….

— Давайте начистоту — прервал Мугарт посланца Даркмора — вы хотите втянуть нас в войну с Аэроном. Ваша попытка самостоятельно начать активные боевые действия и выкинуть Аэрон с этих земель закончилась катастрофой. Вы столкнулись с организованным и жестоким врагом, который не имел ничего общего с вашими представлениями о погрязшей во внутренних сворах и войнах империи.

Король остановил жестом Ласмера, попытавшегося что-то сказать.

— Касательно Аэрона и его обороноспособности могу лишь добавить, что вы вступили в схватку с регулярными частями имперской армии. А ведь теперь в этой провинции размещена одна из двух гвардейских армий Аэрона. Это на порядок более организованные и сильные части. Вот мой генерал может это вам подтвердить. Он почти полгода сражался против имперских сил, являясь до этого командиром южной армии Аэрона.

Ласмер выглядел смущенным. Он никак не ожидал от короля Хамида столь откровенных речей. Стало ясно, что та линия поведения, которую выработал для себя Ласмер в отношении короля Мугарта не может быть не откорректирована. В то же время он с интересом посмотрел на Лиаса. Вот этот человек может стать для них настоящей находкой. Служивший империи на такой должности он обязан знать о провинции все. Крепости, опорные пункты, слабые места городских укреплений и организации войск — все это бесценная информация при ведении крупномасштабной войны. И если ему удастся убедить короля выступить на стороне Даркмора — задача захвата южных земель Аэрона облегчиться чуть ли не вдвое!

— Я крайне благодарен вашему величеству за откровенность в нашем разговоре. Буду и я предельно откровенен и честен с вами.

— А до этого момента вы не хотели быть со мной честным и откровенным переговорщиком?

Такая постановка вопроса вогнала главу разведки Даркмора в ступор. Ило почувствовал, как его губы невольно скривила злорадная улыбка. Он понимал, что если сейчас Ласмер увидит его лицо, неприятностей ему не избежать. Но то, как Муггарту удалось выбить заносчивого полковника из «седла» не могло не понравиться капитану.

— Вы меня неправильно поняли — пробормотал Ласмер — слишком дословно. Я имел в виду совсем другое…

— Так давайте будем предельно откровенны! Вы хотите втянуть нас в войну с Аэроном, которую вы и так уже ведете силами мятежников на востоке империи. Теперь вы хотите нанести Аэрону почти смертельный удар, изгнав его с богатых южных земель. Мы вам нужны, как плацдарм для ваших войск. Наверняка вы знаете о положении дел в Хамиде, и не рассчитываете на нашу военную помощь. Вам нужна более менее развитая инфраструктура для обеспечения вашего тыла. Что-то более надежное, чем десантные корабли. Пока я не слишком много нафантазировал господин Ласмер?

Даркморец тяжело вздохнул и вытер выступивший на лбу пот.

— Приятно иметь дело с умным высокообразованным правителем такой страны…

— Бросьте вы это — отмахнулся Мугарт — я знаю, что это за страна. А так же знаю, насколько важны для вас новые земли, богатые ресурсами и плодородными полями.

— Мы готовы…

— Вы должны будете помочь мне уничтожить моего брата и его фанатиков, а после отдать нам Сахарные горы и часть Великой равнины. Если вас это устроит, то мы ударим с вами по рукам. На меньшее я не согласен, и никаких торгов по условиям вести не намерен.

Последовала долгая пауза. Наконец Ласмер откинувшись в кресле еле, заметно, кивнул.

— Мы поможем вам удержать трон, и отдадим те земли, о которых вы просите. Но я надеюсь, что ваша помощь не ограничится лишь предоставлением нам вашей территории. Мы бы были признательны господину Лиасу, если бы он оказал нам свою помощь. Его знания не имеют цены при сложившихся обстоятельствах. Да и от помощи вашей армии мы тоже не откажемся.

— Это справедливое желание — кивнул Мугарт — мы обсудим эти вопросы уже в рабочем порядке.

— Значит, я могу сообщить на родину, что договоренность с вами достигнута?

— Только на тех условиях, что мы с вами обговорили.

— Конечно, ваше величество!

-

— Я не могу этого принять! — Лиас нервно расхаживал перед сидевшим за столом королем Хамида.

— Вы поклялись служить мне. И надо признать, что вы оказали мне этим большую честь, подтвердив репутацию свою и ваших воинов, разгромив отряды моего брата.

— Я поклялся помочь вам сохранить власть в стране, но я не обещал участвовать в войне против моего народа!

— Вы же воевали с имперскими войсками!

— Я воевал с режимом императора. А войска Даркмора придут туда с одной целью — уничтожать и изгонять всех, включая мирное население. Как я скажу об этом своим солдатам!?

Мугарт тяжело вздохнул, продолжая смотреть в открытое окно, за которым был слышен морской прибой.

— К тому же вы не представляете с кем связываетесь — продолжил Лиас — они, конечно, уничтожат всех ваших врагов. Только затем вам придется уничтожать уже недовольных среди мирного населения. А что таких будет в избытке, я не сомневаюсь. Даже наше участие вызвало среди ваших сторонников недовольное ворчание, а когда сюда придут маги Даркмора — вы потеряете уважение той части своего народа, который все ещё верит вам!

— Почему вы думаете, что я не смогу объяснить всё то положительное, что получит Хамид от такого союза?

— Потому что нет никакого союза! — воскликнул Лиас — они вас используют в своих интересах, а что будет потом? Вы и вправду думаете, что они вот так просто дадут вам все то, что вы у них потребовали!?

— Почему нет? Требования мои не так уж велики!

— А зачем делится, если все можно забрать себе? Что вы сделаете, если они откажутся выполнять условия договора?

— Что я сделаю?!

— Да! Имея у себя под носом десятки тысяч хорошо вооруженных и обученных солдат Даркмора? Вы станете обвинять их в нарушении обязательств? А они повернут дело так, что это вы виноваты в срыве соглашений и им пришлось направить оружие против своего недавнего союзника, руководствуясь идеями безопасности своего тыла!

— Вы слишком долго вращались в высших кругах Аэрона — усмехнулся Мугарт — вам теперь везде чудятся коварные планы тайных врагов.

— Я лишь высказал вам свое мнение, ваше величество — покачал головой Лиас — но прошу вас об одном — избавить меня и моих людей от похода на Аэрон. Мы будем сражаться, здесь наводя порядок в Хамиде, но вы должны мне обещать, что не будете использовать меня в ваших совместных действиях с Даркмором.

Мугарт встал и, сделав несколько шагов, остановился напротив Лиаса.

— Вы уже доказали мне вашу порядочность и честность. К тому же я обязан вам первой победой над войсками моего брата. Поэтому я пойду вам навстречу. Вы можете выступить сегодня же ночью из города, и направится к Западному лесу. Ласмеру я скажу, что вы вынуждены были выступить из-за усилившейся в этой местности активности фанатиков моего братца.

— Но ведь мы и планировали это, как наш следующий шаг — выдавить войска вашего брата на пустынные земли запада.

— Я это помню — улыбнулся Мугарт — значит, мне даже не придется врать. Единственное, чем я не смогу вам помочь — кавалерией. Все- таки мне нужны здесь надежные части, на которые я смогу опереться в случае чего.

— Думаю, что мы сможем справиться и без них.

— Я даю вам полную свободу действий на западе Хамида, не ограничивая вас во времени.

— Спасибо, ваше величество — в голосе Лиаса чувствовалась благодарность — я не подведу вас.

— Не сомневаюсь в этом.

— И все же, ваше величество, не относитесь к моему предупреждению слишком уж легкомысленно. Поверьте мне, с этими людьми нельзя не оглядываться себе за спину.

— Я учту это. Спасибо вам за предупреждение.

Лиас склонился в коротком поклоне и затем, резко развернувшись, вышел из зала. Он спешил в северную часть города, чтобы выступить на Запад со своей армией ещё затемно.

 

Глава 17 Неприятные обязанности

— Долго же тебя приходится искать — Тэквор раздраженно посмотрел на своего помощника.

— Я явился, как только мне передали, что вы хотите видеть меня — Арнак изобразил на лице обиду.

— Когда ты последний раз виделся с человеком Энтуила?

— Пять дней назад.

— Все прошло без осложнений?

— Конечно — Арнак пожал плечами — Даркморцы по-прежнему считают меня бесстрашным ловцом подземных бестий. Им и в голову не приходит за мной проследить. Тем более что этот проклятый Тейтир старается вовсю! Звуки по пещерам гуляют такие, что даже у меня волосы на голове встают дыбом.

— Перестань — отмахнулся Тэквор — ты знаешь, что это все безопасно.

— Не знаю, господин. Даже собаки порой не слушаются своих хозяев, не говоря обо всех этих существах. Что у них в голове….. или, что там у них творится никто не знает….

— Хватит ныть! — прервал его маг — этот самый Тейтир ничего тебе не говорил?

— Нет. Он вообще редко говорит — Арнак насторожился — а что он должен был мне сказать?

— К ситуации в долине теперь приковано слишком много внимания. Даже наши союзнички стали нервничать.

— Даркморцы? С чего бы это?

— А ты ничего не знаешь?

— Нет. Я был на восточном склоне и сразу явился к вам никуда не заходив…

— Исчезли оба поста даркморцев.

— Те, что были в пещерах?

— Именно.

— А что значит исчезли?

— Исчезли солдаты.

Арнак побледнел и не глядя на Тэквора произнес.

— Вы только что говорили мне, что это безопасно! А теперь я узнаю об исчезновении десяти вооруженных до зубов солдат!!

— Тебе ничего не угрожает! Сколько ещё я должен это тебе повторить!? То, что там шляется знает, кого можно трогать, а кого нет.

— У меня почему-то нет уверенности в этом.

— Но я вызвал тебя не для того, чтобы сообщить об этих проклятых даркморцах — Тэквор хмуро посмотрел на Арнака.

— Я вас слушаю? — Арнак был напряжен. Было понятно, что ничего хорошего от своего господина он не ждет.

— Ты ведь сегодня ночью должен встретится с…

— С Тейтиром.

— Да, именно. Энтуил, похоже, вообще перестарался. Я получил известие о том, что имперцы намерены вернуть контроль над долиной. И туда сейчас движется полк тяжелой кавалерии «Оборотня».

— Почему-то меня это не сильно удивило, господин Тэквор. Что ещё можно было ожидать, когда ваш друг похоронил там разведывательный отряд второй гвардейской армии, похищал людей на перевале и всячески распространял слухи о творящейся на этих землях чертовщине!

— Возможно, ты прав — Тэквору стоило усилий признать разумность доводов своего помощника.

— Я вас предупреждал, что Энтуисл перегибает палку, и мы нарвемся на ответные действия! Мы не оставили им выбора.

— Я тебя не совсем понимаю.

— Мы проделали там неплохую работу. Напугали в меру и простых людей и имперских чиновников. Исходя из того, что забот у них хватало, негласно имперцы махнули на долину рукой.

— Это ты так думаешь.

— Они выставили пост на «Волчьей тропе» и даже не пытались сунуться в долину! И так продолжалось до тех пор, пока не стали пропадать люди! Зачем Энтуилу понадобилось это делать!? В конце концов, это стало угрожать товарообмену между югом и севером империи. Торговцы просто боялись идти через перевал! В такой ситуации император вынужден был действовать! И вынудили его к этому мы сами!!

Тэквор смотрел на Арнака задумчиво потирая подбородок. После того, как его помощник замолчал, маг встал и, подойдя к Арнаку негромко заговорил:

— Сначала я сомневался в своем решении, но теперь вижу, что тебе можно доверить инспекцию наших сил в долине.

— В долине!? — рот Арнака так и не закрылся.

— Я хочу, чтобы вы своими глазами увидели и оценили происходящее там.

— Сильно сомневаюсь — пролепетал Арнак — что господин Энтуил будет со мной разговаривать, а тем более показывать, что он там наделал.

— Будет — успокоил его Тэквор — у нас была договоренность на этот счет.

— А что я скажу Тейтиру?

— Что на этот раз ты идешь с ним. По моему приказу.

Как же Арнак ненавидел поручения Тэквора связанные с его старым знакомым магом Энтуилом. Все, что окружало старого безумца, вызывало у Арнака страх и брезгливость. Контакты с «Поющими холмами» с самого начала были личной тайной Тэквора. Арнак понимал, что его хозяин держит этот козырь в рукаве исключительно для Даркморцев, но как он его хотел использовать для Арнака оставалось загадкой.

Он встретился с Тейтиром в одной из небольших пещер, где обычно у них происходили передачи необходимых Энтуилу ингредиентов. Когда Арнак достиг слабоосвещенного места их встреч, его покрывал липкий пот. Десять минут ходьбы по знакомым каменным коридорам на этот раз показались Арнаку вечностью. Любой шорох, от подвижных камней до далекой купели вызывали у него все больший страх. Спина от напряжения ныла, словно он перетаскал с десяток мешков груженых камнями. И когда он увидел свет в конце своего пути навалившаяся слабость едва не повалила его на землю.

— Все в порядке? — вид Арнака был настолько ужасен, что даже вынудила обычно молчаливого Тейтира заговорить.

— Нет, не все в порядке — Арнак тяжело уселся на холодные камень и посмотрел на своего спутника — где те зверюшки, что утащили или сожрали солдат с выставленных постов!?

— Вот ты о чем — Тейтира совсем даже не смутило тон Арнака — я не знаю кто их забрал. Вернее подозреваю, но тебе этого не объяснить.

— Это он издает тут эти проклятые звуки.

— Да, но он ничего не делает без приказа хозяина.

— Энтуила?

Тейтир молчаливо кивнул.

— Сегодня я иду с тобой. Мне надо увидеть твоего хозяина.

— Из-за даркморцев?

— Нет. Не только.

— Господин Тэквор чем — то недоволен?

— Именно, но избавь меня от расспросов.

— Тогда не будем терять времени — произнес Тейтир — Подожди, я зажгу фонари. Послышался хруст отодвигаемого камня, и в следующий миг в нескольких метрах от Болина вспыхнули ещё два фонаря. Их желтое пламя заплясало на стенах пещеры зловещими тенями.

— Прошу вас держаться рядом со мной — произнес проводник — подопечные мага действительно стали…. слишком активны. Но рядом со мной вам ничего не угрожает.

— Я это только и слышу — проворчал Арнак спешно поднимаясь.

Проводник протянул один из фонарей и, развернувшись, быстрым шагом направился в глубину тоннеля.

Спустя четверть часа они вышли к заброшенному посту даркморцев. В этом месте туннель расширялся до огромной пещеры. Свет выхватывал из тьмы, лежавшие в беспорядке мечи и луки. Под ноги Арнаку попалась недопитая бутылка бренди. Он заметил её слишком поздно, и невольно пнул. Ударившись о камень, бутылка треснула, издав при этом звонкий хлопок, распространяя вокруг себя запах крепкого напитка. Проводник неодобрительно посмотрел на него. Тому лишь оставалось поднять руку, извиняясь за свою неосторожность.

Постепенно Арнак адаптировался к окружающей обстановке, тем более что тут он уже не раз бывал в более спокойные времена. Ему даже стало казаться, что некоторые места он узнает, хотя точно мог это утверждать лишь о том, где они остановились на отдых. Подземное озеро было единственным водным резервуаром на всем пути их следования.

К огромному облегчению обоих никаких непрошенных гостей им не попадалось. И когда вдалеке замаячил яркий дневной свет, и потянуло прохладным ветерком наполненным ароматами степи Арнак повеселел. Теперь задача, стоявшая перед ним, казалось почти решенная.

Яркое солнце заставило Арнака зажмурится. Вздохнув полной грудью, он стал осторожно открывать глаза. Они вышли неподалеку от поселка рудокопов. Ветер гулял между брошенными хижинами. Запустение тут было повсюду. Болин осторожно прошел несколько шагов. Он знал, что этот поселок Энтуил сделал своим обиталищем. Тогда тут были ещё люди, которых он превратил в своих работников, а по сути, в рабов. «Мы много говорим о свободе, одновременно с этим превращая людей в рабов, а может и хуже того» — Арнак тряхнул головой, не желая думать о том, что произошло с большинством жителей долины.

— Следуйте за мной — окликнул его Тейтир — нас ждут лошади.

— Лагерь мага теперь в другом месте?

— Да. Поторопитесь!

Они скакали вдоль горной гряды уже с полчаса, когда на равнине показалось трое всадников.

Арнак с тревогой посмотрел на проводника, но тот сначала никак не отреагировал на появление незнакомцев. Однако приблизившись, он сделал несколько жестов рукой. Всадники замерли, очевидно, поджидая их. Арнак с удивлением увидел, что эти трое были экипированы в форму тяжелой кавалерии второй гвардейской армии.

— Маг умеет убеждать своих оппонентов — проводник изобразил на лице кривую ухмылку.

Вскоре всадники поравнялись с ними, и посланник Тэквора отчетливо почувствовал запах тлена. Сами люди, вернее то, что от них осталось, привели его в состояние близким к истерике.

Кожа на их лицах посерела и пошла волдырями, на месте глаз лишь затянутые темной пленкой впадины. Проржавевшие со следами тяжелых ударов, доспехи мало чем могли помочь своим хозяевам в битве. Вот только Арнак был уверен, что такая защита всадникам более без надобности. Тейтир громко проговорил несколько фраз на ломанном, гортанном наречии. Всадники расступились и, пропустив их, вперед пристроились сзади, держа почтительную дистанцию.

— Что все это значит!? Кто они!? — Арнак испуганно бросал взгляд на новых спутников.

— Они служат нам — спокойно произнес проводник — ну а кто они — думаю, вы догадываетесь.

— Это убитые….. умерщвленные гвардейцы из армии генерала Рамси!

— Верно — ухмыльнулся проводник — вот видите вам все понятно.

— Да понятно! — посланник повысил голос — вы занимаетесь тут неблагородной магией.

— Неблагородной!? — Тейтир вновь ухмыльнулся ехидной улыбкой — теперь то, что умеет господин Тэквор зовется благородным ремеслом, а то, что ему недоступно подпадает под определение неблагородных занятий?

— Но…

— Довольно странное определение для вас — людей связавшихся с легионами Даркмора.

— Я хотел…

— И я хочу вас предупредить — проводник вновь прервал Арнака — наши стражи начинают нервничать, если это выражение можно к ним применить, когда кто-то разговаривает на повышенных тонах. Возможны неприятные эксцессы.

Посланник невольно втянул голову в плечи и, бросив косой взгляд на неживых воинов Энтуила, замолчал на всю оставшуюся до лагеря дорогу.

Деревня приютилась прямо на поросшим жестким кустарником склоне. Тишина нарушалась лишь криками ласточек, гонявшихся за мошкой. Перед деревней был выстроен хилый забор, который мог остановить разве что шакалов и им подобных тварей с равнины. Болин и его проводник спешились у полуоткрытых ворот. В проеме показался человек. Посланник Тэквора был немало удивлен тому, что это был обыкновенный крестьянин. Выглядел он как человек, смерившийся со своей участью. Он даже не пытался поднять глаза на приехавших.

Арнак бывал уже в «Долине поющих холмов». Помогал Энтуилу обустраиваться в этих местах. Когда, спустя время, о долине поползли зловещие слухи, Арнак не сомневался в том, что большая часть из них распускается Энтуилом и Тэквором специально для отвлечения внимания имперцев от того, что происходило в Восточной провинции. Вот только, похоже, вышло все не так, как планировал Тэквор. Внимания имперцев он, конечно, отвлек, даже больше чем хотелось бы мятежникам. Старик настолько рьяно принялся исполнять договоренности, что на данный момент многие из слухов воплотились в реальность. Судя по всему Тэквор забеспокоился, что старый экспериментатор зашел слишком далеко, и пропажа целого дозорного расчета Даркморцев явилось последней каплей.

-

Деревня казалось пустынной и заброшенной, если не считать ещё троих «чудищ» в потрепанной форме имперской кавалерии стоявших на «часах» возле длинного барака, расположенного на противоположной стороне поселения.

— Нам сюда — проводник показал на покосившийся дом, из печной трубы, которого вилась тонкая струйка дыма.

Переступив порог Арнак и проводник оказались в темном коридоре. Где-то клацали стеклянные сосуды, и чувствовался подозрительный запах. Коридор освещался всего одной лучиной и Арнак следовал за проводником крайне осторожно, подозревая что в темноте дома такого человека как Энтуил, наступить можно на что угодно.

Наконец они достигли конца коридора и оказались в просторной, чистой и аккуратно убранной комнате. Вдоль одной из стен расположились два книжных шкафа и стол, с несколькими стопками бумаг, видавший виды диван располагался у окна. В противоположном углу возле очага стоял сам Энтуисл. Нагнувшись над тарелкой, он старательно разрезал на куски вареное мясо.

— Я вас ждал гораздо раньше — тихо проговорил маг, не отрываясь от тарелки — многое изменилось с момента вашего последнего пребывания здесь.

— Как раз об этом мне бы хотелось поговорить — посланник косился на белое вываренное мясо.

— Поспешу вас успокоить — это кролик. Я не питаюсь здешними крестьянами и рудокопами.

Арнак предпочел пропустить это мимо ушей. Ещё раз, оглядев комнату он прошел к камину и встал рядом с магом.

— Постараюсь вам поверить, господин Энтуил, несмотря на то какие слухи, отсюда выползают. И не только слухи. А уж истории про девочку и имперского гвардейца теперь известна всему Аэрону. Теперь «Поющие холмы» самое зловещее место на карте империи.

— Да — маг нехотя покачал головой.

Наконец, закончив, возится с мясом он подошел к шкафу и, скрипнув дверцей, достал бутылку.

— Вина? С дороги будет неплохо.

— Пожалуй — Арнак огляделся. Найдя стул он устало опустился на него, вытянув ноги.

— Ты можешь идти — маг посмотрел на проводника — вернулся Тиби с какими-то новыми данными. Займись этим. Потом доложишь нам.

— Слушаюсь, господин.

Разлив по бокалам вино, Энтуил предложил Арнаку миску дымящегося мяса.

— Я ограничусь сыром и фруктами, с вашего разрешения.

— Как вам угодно — маг равнодушно пожал плечами — Мой дом — ваш дом.

Они чокнулись и, сделав несколько глотков, принялись за еду.

— Возвращаясь к вашей реплике о девочке и гвардейце — маг посмотрел на Арнака — история с девочкой вышла печальной.

— Согласен с вами…

— Не прерывайте меня — маг слегка повысил голос — девочка умерла на перевале. Она разбилась, когда собирала лед для топки.

— Лед для топки!?

— Лед растапливают в чугунке на костре. В результате получается чистая питьевая вода — на случай если вы не знаете.

— А что она делала у перевала?

— Я взял её с собой. А я, в свою очередь, находился там по своим делам, о которых не обязан перед вами отчитываться.

— И её отпустили с вами?

— Она была сирота. Мне было жаль её до слез. Но спустя некоторое время я решил использовать её в наших целях.

— В наших!?

— Ведь это вы и ваш хозяин Тэквор заключили со мной договор, по которому даете мне право и свободу в экспериментах с магией Даркмора в обмен на то, что я постараюсь не допустить захват долины имперскими войсками? Или я что-то напутал?

— Нет, господин маг, вы ничего не напутали. Но ведь и я прекрасно помню, что там было оговорено не трогать местных жителей.

— А кто их трогал!? Единственное, что мы позволили себе так это переселить их в деревню Ильвир. Или думаете, что руда, которую вы планируете доставлять через пещеры в Рабле будет добываться мертвецами?

— А что касается девочки — маг так и не дождался ответа на вопрос — так я поставил на ней свой первый эксперимент по использованию магии иноземцев. Получилось удачно. Но чувство вины меня гложет до сих пор.

— Вы хотите сказать, что она была…

— Мертва, когда пришла к имперскому дозорному посту. Мы подобрались к крепости, когда стемнело и….. и я отправил несчастную к имперцам.

— Но она, же говорила!?

— То, что я в неё вложил — кивнул маг — эффект насколько мне известно превзошел все ожидания. В Элидире поверили, что тут творится что-то темное и зловещее.

— Поверили. Вы правы.

— Я ожидал, что к нам нагрянут солдаты — кивнул маг, откидываясь на спинку стула — поэтому имея достаточно времени для подготовки я устроил им достойную встречу. А после того, как повторил свой фокус с гвардейцем…

— Вы привлекли внимание головорезов «Оборотня».

— Наверное, я перестарался — рот мага скривился в усмешке — и не на шутку раздразнил чёртовых мерзавцев! — маг допил вино, встал и, подбросив пару поленьев в очаг, вновь повернулся к посланнику.

— Но пока все идет, по-моему. Я знаю, что те, кто пришел — это лучшие из лучших солдат «Оборотня». Тяжелая кавалерия. Но они всего лишь солдаты.

— А этого недостаточно? Вы располагаете чем-то большим? Например, теми полусгнившими страшилищами! Меня они напугали, а вот напугают ли прожженных убийц повидавших немало на своем веку?

— В лоб вряд-ли — согласился маг — А вот если умело нагнетать напряжение неизвестностью, играя на жутковатых слухах — вполне может получится.

— Вы уже что-то предприняли?

— Да. И, похоже, некоторое действо это оказало. По крайней мере, я заставил их осторожничать.

— Вот как!? Кавалерию «Оборотня»!?

— На руку нам сыграло то, что эти идиоты вырезали и пересажали почти всех более менее сведущих в искусстве магов. С ними пара пацанов, одного из которых я уже заставил обмочить свои подштанники.

Арнак расхохотался. Впервые за последние дни.

— Вы должны мне рассказать! — он поставил кубок на стол и весело посмотрел на мага.

— Да ничего особенного — отмахнулся тот — пришлось, правда, самому лазить по горам.

— Вы все делали сами?

— Мне помогало одно существо…

— Существо? — улыбка медленно сползла с лица Боллина.

— Только не падайте в обморок — хмыкнул маг — вам придется увидеть многое из того, что я тут успел сделать.

— Так что это за существо?

— Медведь. Горный медведь.

— А почему вы его так назвали? Существо.

— Мне пришлось над ним поработать.

— Вот как?

— Да. Вы же помните у нас тут жуткие места, населенные жуткими тварями. Так что мне пришлось тут кое-что видоизменить.

— Все это было хлопотно — немного помолчав, добавил маг — поладить с крестьянами…

— Думаю, наши деньги помогли вам решить эту проблему.

— Деньги даркморцев, вы хотите сказать? Да помогли, но ещё есть морально этическая сторона подобных акций.

— Не смешите меня подобными выражениями. К тому же…

— К тому же передайте этой чертовке, Доротее, чтобы она не совалась более сюда без предупреждения!

— Она не могла вас предупредить! Она бежала из плена!

— На кой черт было тащить с собой этого кобеля!? Она может обойтись без своих плотских утех хотя бы день?!

— Он помог ей бежать…

— А я с трудом успел убрать «декорации». Мы же договаривались, что о нашем плане на равнине должны знать всего пятеро!

— Я должен буду поблагодарить вас за это.

— Вы о чем?

— Тот с кем она сбежала, оказался агентом тайной службы императора.

— Вот как?

— Да, история неприятная. Наши планы значительно пострадали от этого негодяя.

На некоторое время оба замолчали.

— Сколько раз я говорил Тэквору, что Доротея слишком эмоциональна и безрассудна! Именно поэтому она оказалась в плену!

— Но, в конце концов, ей удалось заручиться поддержкой лорда Дараги. А это, для будущих планов, очень хорошо.

— Может вы и правы. Когда брат королевы начинает играть на нашей стороне…. - он развел руки в стороны и широко улыбнулся.

Арнак ответил такой же широкой улыбкой, но спустя мгновение лицо его вновь стало серьезным.

— А теперь я хочу задать вам вопрос, который беспокоит моего господина.

— Да, конечно.

— Несколько дней назад исчез без следа караульный пост даркморцев.

— Тот, что на выходе у водопада Ведьм?

— А есть другие выходы? — Арнак не отрываясь, смотрел на мага.

— Нет — усмехнулся он — просто так выразился.

— Так у вас есть ответ? — выражение лица посланника говорило о том, что тот не поверил магу.

— Это я приказал их забрать.

— Зачем? — удивился Болин — ведь это же наши союзники!

— Не думаю, что это такие уж союзники — маг покачал головой — у них свои, далеко идущие планы, и зря Тэквор настолько доверяет им.

— И, тем не менее — зачем?

— У меня мало подручного материала. Тех, что вы видели уже пришли в полную негодность из-за теплой погоды. Теперь они годятся разве что на дешёвый спектакль для имперских невежд, а эта дюжина достаточно свежие. Тем более сейчас, когда наступают холода, и время их службы значительно увеличиться.

Посланника передернуло от таких речей, когда о людях говорили, словно о картофеле или свекле. И когда он уже готов был высказаться дверь резко распахнулась, и на пороге показался его проводник.

— Они выступили к Озерному!

Новость, казалось, неприятно удивила мага.

— Проклятые гвардейцы! — он резко поднялся с кресла и заходил по комнате — от страха обгаживают штаны, но все равно лезут на рожон!!

— Я так понимаю, что произошло то, чего вы не ожидали?

Маг посмотрел на Арнака отсутствующим взглядом и ответил не сразу.

— Нет. Не совсем так — его мысли, казалось, были далеко отсюда — просто не ожидал, что полковник решиться действовать вот так — сразу! Теперь нам придется очень постараться, чтобы наши планы не рухнули.

— Нам?!

— Вам не удастся выбраться отсюда в ближайшее время. Я закрою проходы в горные лабиринты, чтобы избежать всяких неожиданностей.

 

Глава 18 «Котел»

Тяжелая, груженая галера медленно поворачивала массивный нос в сторону отрядов мятежников. Мысленно я поблагодарил сообразительность и расторопность наших матросов. На корабельной катапульте уже натягивали ремни и укладывали первый заряд.

Грохот спущенной катапульты вызвал у меня мурашки удовольствия. Заряд с горящим маслом обрушился на передовой отряд мятежников, превратив около десятка их воинов в живые факелы. Наши лучники дружным залпом добавили тем парням острых ощущений.

— К причалу! — гаркнул я.

Мой взвод, повеселев от менявшейся ситуации, резво пустился к берегу. По своему опыту я знал, что излишняя прыть не сулит ничего хорошего. Первые из наших парней наткнулись на засаду. У лодочных сараев их встретили арбалетным залпом. Это стоило жизни троим из моих людей. Впервые за сегодняшний день мой страх отступил перед злостью. Проклятые ублюдки решили, что вдесятером смогут отбить взвод имперской гвардии. С меня на сегодня хватит унижений и тыканья мордой в дерьмо! Мы налетели на храбрецов с дикими криками. Схватка в полутемном замкнутом пространстве это всегда «повезет или нет».

Я орал до боли в горле и молотил мечом, словно кухарка скалкой по бегающей по кухне крысе. Остановился я только тогда, когда моя рука отказалась шевелиться… Ошалело, оглянувшись по сторонам, я увидел, что с мятежниками было покончено.

— Риттер! — голос Икли раздался из другого конца сарая.

Я зашел в темный проход, и когда глаза привыкли к сумраку помещения я увидел несколько небольших бочек. Часть из них были наполнены непонятным черным порошком, а часть ламповым маслом. К одной из бочек был прикреплен тонкий шнурок.

— Что это за хрень?

— Я почем знаю — пожал я плечами — может часть контрабанды с пиратских судов. Надо доложить лейтенанту. По мне так это связано с чертовыми магами! Так что держись пока подальше и парням скажи, чтобы нос не совали.

— Ладно — сержант кивнул, с опаской косясь на бочки.

Тем временем наши парни рассредоточились среди строений причала. Стрелки заняли позиции на чердаках. За то время, что мы обустраивались тут, галерная катапульта сумела произвести ещё два залпа, отогнав мятежников к замку. Я осторожно высунулся из-за угла сарая. Вся улица была усеяна убитыми солдатами. Наша рота спешно обустраивалась на занятых позициях, пользуясь благоприятным обстоятельством прибытия подкрепления. Хотел бы я знать как там основные силы «Призрака»! Беспокойство за сестру росло с каждой минутой. Я обернулся на реку наблюдая за тем как галера готовится пришвартоваться к причалу. А в следующий момент я увидел показавшееся из-за речного поворота нос второго судна.

Похоже на то, что мы снова выкрутились! Я невольно усмехнулся, глядя на то, как мятежники отходят все дальше, оставляя нам площадь усеянную трупами. Меня вернул к действительности громкий женский крик. Оборачиваясь, я уже знал, кого увижу. Проклятая судьба снова сводит меня с той кому я обязан своим нынешним положением. Но когда я посмотрел в сторону галеры, то увидел как Флюкеске отчаянно жестикулируя, показывает мне куда-то за сарай. При этом на галере наблюдалось полное подобие паники. Выхватив меч я метнулся к углу дома, ожидая увидеть цепь наступавших противников, и проклиная наших стрелков за то, что умудрились проворонить контратаку. Но все что я увидел за сараем — это пожухлая трава и грязь. И только потом я обратил внимание на дымившийся и искривший бегущий огонь. Я проследил за ним взглядом и увидел, что огонь перемещается по шнурку похожему на тот, который был, засунут в одну из бочек в сарае. Меня охватил столбняк. Я ни черта не понимал, что это может быть, но огонь, а тем более такой как этот не мог сулить ничего хорошего. Магия! Чертова магия даркморцев!! Я сорвался с места и пустился наутек, не переставая орать, чтобы все убирались подальше от причалов.

Мы привычные к тому, что творят маги на войне, да и сами зачастую творим не меньшее зло и насилие чем они, но то, что произошло в следующую минуту не ожидал никто. Чудовищный грохот, должно быть, было слышно в Мельнице. Через мгновение ещё один, будто в шаге от меня. Земля ушла из-под ног, а мне самому словно дали гигантский пинок под зад. Жар догнал меня, когда я уже пропахал физиономией по земле приличное расстояние. Мне показалось, что меня подпалили словно поросенка на вертеле. В ушах стоял дикий звон, голова отказывалась соображать. Я перевалился на спину, стараясь охладить подпалившуюся часть тела. Картина, открывшаяся мне была чудовищна. От причала не осталось ровным счетом ничего. На том месте теперь зияла огромная дыра, в которую заливалась речная вода. Галера, вернее то, что от неё осталось, была выброшена на берег и теперь походила на огромное тлевшее полено. Рядом с ней копошились опаленные фигуры. Доски, какое-то тряпьё и куски тел были повсюду. На наше счастье мятежники что-то нарушили или не учли и их заклятие или механизм сработал и против них. Левая башня замка была почти полностью разрушена. Внутри гудело пламя, вырываясь через пробоины в стене, угрожая переброситься на деревенские дома. В нашу сторону уже бежали уцелевшие деревенские жители. Половина из них без одежды, измазанные копотью и сажей.

Постепенно я начал приходить в себя. Слух вернулся ко мне вместе с криками, стонами и грохотом догорающей галеры. Я увидел, как наш лейтенант мечется перед строем, стараясь вразумительно отдать приказы пораженным и растерянным от увиденного солдатам. Наконец взяв себя в руки, рота ринулась в атаку на пылавший замок. Поддавшись стадному чувству я тоже поднял меч и что-то крича, пошатываясь и морщась от боли, побежал следом.

Мы мчались к замку сметая на своем пути женщин, детей, и ковылявших стариков. Теперь наш шанс был в том, чтобы нанести врагу смертельный удар, пока он не очухался от произошедшего. Когда я достиг замковых ворот, то чуть не повернул обратно. Здесь творился кошмар. Силу удара приняла на себя стена, которой был окружен замок, поэтому с нашей позиции разрушения не казались такими чудовищными. Сражаться тут было не с кем. Двор замка теперь походил на скотобойню. Меня вывернуло несколько раз пока не пошла желчь. Выйдя за ворота, я предоставил нашим ребятам с крепкими желудками справиться на этот раз без меня.

— Мы взяли его!! — кто-то уже орал из бойниц второго этажа — замок наш!!

— Ну и хрен с ним — тихо пролепетал я, опираясь спиной о стену и медленно сползала на холодную землю, покрытую опавшими листьями.

Глаза тяжелели и сил держать их открытыми у меня не оставалось. В ногах была чудовищная слабость, а голова все ещё звенела от произошедшего. Но наслаждаться отдыхом мне не позволили.

— Вставай! — рядом стоял Нельджер — ты тут уже четверть часа сидишь. Я даже подумал что ты мертв.

— Не дождетесь — от произнесенной фразы боль вновь кольнула голову.

— Здорово досталось? — хмыкнув он помог мне подняться.

— Да я цел. Только звон стоит в ушах. Очень плохо слышу.

— Скверная штука- сержант с озабоченным видом рассматривал моё лицо — но надо идти, лейтенант.

— Куда!? — я непонимающе уставился на него.

— Вэнмель собирает нас в замке. Надо принимать решение, что делать дальше.

Тяжело вздохнув, я поднялся и немного пошатываясь от головокружения потопал следом за сержантом, стараясь не смотреть себе под ноги. Внутренние помещения замка встретили нас сыростью, запахом плесени вперемешку с гарью.

— Хорошо, что остался цел арсенал. Хороший комплект стрел, доложу тебе Риттер!

— А что было в том крыле?

— Похоже наподобие караульного помещения и продовольственного склада. Но там месиво — он на мгновение остановился — хуже, чем во дворе. Колбаса вперемешку с человечиной. Ешь не хочу!

— Это ты сейчас пошутил!? — я почувствовал новый приступ тошноты.

— Да ладно, Риттер, брось!

— Сейчас брошу.

— Хватит строить кислые рожи. Молоко может свернуться!

— Если бы оно только было. Похоже на то, что кроме стрел нам питаться будем нечем. Хотя ты только что признался в своем более чем странном гастрономическом увлечении. И судя по тому, что ты говорил о разрушенном крыле — тебе голод не грозит.

— Да ну тебя — Нельджер махнул рукой.

— Мой взвод — я посмотрел на него — что с ним?

— Почти все, Риттер — покачал Нельджер.

— Все!?

— Икли, Эмерх, Грейстир обожжены, но жить, наверное, будут. Я не врач видишь ли.

— И это все?

— Не знаю, но погибших много.

Мы поднялись по темной лестнице и оказались в просторной комнате с огромным почерневшим камином и такими же внушительными окнами, выходящими на картофельные поля. Вдалеке было видно с десяток бегущих к лесу фигурок.

— Улепетывают! — ко мне подошел лейтенант — хотел сначала организовать погоню, потом решил не гонять из-за этой швали наших парней.

— Мудрое решение — кивнул я — все еще не отойдя от известия и гибели почти всех моих людей.

Лейтенант не понял моего сарказма и, обернувшись, хлопнул по столу, заставив меня вздрогнуть.

— Вижу все в сборе. Давайте начинать.

«Он просто счастлив», подумалось мне. «Ещё бы! Командир победоносной роты, захватившей целый замок!»

— Доложите о потерях и численности боеспособных воинов во вверенных вам взводах.

Я чуть не поперхнулся от таких речей. «Того и гляди заставит нас надраить ременные пряжки и начистить сапоги!»

— Слушай — я с трудом сдерживал себя — мой взвод разбросан в виде удобрений по всей улице возле порта! Кто-то ведь выжил и на галерах! Сейчас нам надо постараться помочь им. Мало того, что у нас каждый человек на счету, так там к тому же должны были быть врачи, снаряжение и продовольствие.

Лейтенант смерил меня мрачным взглядом. Три оставшихся офицеров и сержант не спускали с нас глаз.

— Нас ведь сейчас и полсотни не наберется? Верно?

— Чуть больше — Нельджер еле качнул головой.

— Есть ли у нас шанс прорваться к основным силам «Призрака», оставив деревню?

— А на кой хрен? — зло оскалился Польп, один из капралов.

Мы уставились на него.

— Мы выбили этих сукиных сынов отсюда, но ведь основные события сейчас разворачиваются чуть южнее. «Призрак» угодил в клещи, из которых мы чудом выскользнули! Какого черта сразу лезть в эту топку!?

— Предлагаешь подождать пока перемелют тех ребят? — Вэнмель кивнул в сторону окна — только потом ведь все равно за нас возьмутся.

Мне стало трудно дышать при этих словах. Я даже боялся думать о том, что сейчас с сестрой.

Во дворе послушался конский топот, а затем проклятия. Видимо вестовой хорошо сумел рассмотреть внутренний двор замка.

Вскоре послышались шаги на лестнице и в зал вбежал Эмерх. Мой парень! Я даже подпрыгнул от радости, мне он показался почти родным человеком.

Перемазанный и грязный он лишь устало кивнул мне, и затем обратился к лейтенанту.

— На юге идет сильный бой. Небо все в сполохах. Похоже на лесной пожар!

— Это в такую-то сырость?!

— Маги.

— У вас все ещё сохраняется желание нагрянуть туда?

— А что ты предлагаешь?

— Пока там идет мясорубка, нам надо постараться отремонтировать корабли и свалить отсюда.

— Ничего не выйдет — Нельджер покачал головой — оба корабля не подлежат ремонту. Первый почти полностью сгорел, а второй отбросило на заболоченную сторону. Сдвинуть его оттуда невозможно.

Я почти злорадствовал, глядя на вытянутое лицо Польпа, но страх за сестру и собственную жизнь все сильнее сдавливал меня ледяными пальцами паники. Было не выносимо вот так сидеть и ждать, когда придет наш черед умирать.

— Может нашим все же удастся прорваться к нам?

— А кто вам сказал, что полковник погонит парней сюда к нам? — произнес я, и подобная мысль обожгла мне кишки — скорее он постарается прорываться назад к Мельнице!

Похоже, мои слова произвели впечатление.

— Это что же, получается — запричитал Польп — нам хана!? Хана, да!!??

— Хорош орать! — рявкнул лейтенант, и, посмотрев на капрала, продолжил — выжившие есть на кораблях?

— Я видел, что там кто-то шевелился — Нельджер неуверенно пожал плечами — Надо постараться навести там хоть какой-то порядок.

— Хорошо. Давай дуй туда. Бери всех солдат и гражданских припаши — Вэнмель заходил по залу — Польп бери себе нескольких парней. Ведите дозор так, чтобы даже зайца не упустить. Сюда переведите стрелков, на случай если мятежникам вздумается вернуться.

— Вот уж не хотелось бы.

— Представь себе Риттер, мне тоже не хочется их видеть — огрызнулся лейтенант — ты тоже отправляйся к реке. И не тяните!

— Там уже оказывают помощь — произнес Эмерх, когда мы спускались по лестнице — дама с нашивками капитана. Военный лекарь из Йерварда. Похоже, дело свое она знает.

Я чуть не полетел с лестницы.

— Осторожнее, Риттер! Мне ещё не хватало, чтобы ты сломал себе шею.

— А что за дама?

— Ничего так — улыбнулся Эмерх — но строгая больно. Видно, что оттуда — он закатил глаза вверх.

— Волосы каштановые такие, да? — голос выдал мое волнение.

— Ну, темные.

— Ну, ты ходок Риттер! — хмыкнул Нельджер — тут подыхать все приготовились, а он о бабах! «Какого цвета у неё волосы?!»

— Да пошел ты! — огрызнулся я — просто я лежал в госпитале там, вот и подумал…

— А не с ней ли!? — засмеялся сержант.

— Достали. Придурки!

Под многозначительные усмешки мы вышли на улицу. По приказу лейтенанта большая часть оставшихся солдат двинулась с нами обратно в деревню. Над двором уже кружили тучи всякой мерзости.

— Завтра тут лучше не появляется — изрек я, стараясь быстрее проскочить к воротам.

Уже смеркалось, когда мы вновь оказались у причалов. Тяжелый запах пожарищ и зияющая чернотой воронка вызвали у меня нехорошие воспоминания о сегодняшнем утре.

— Господин лейтенант! — один из солдат с перепачканным сажей лицом подошел ко мне — там парни из вашего взвода…

— Что?

— Похоже дело плохо.

— Сколько?

— Десять погибло, трое — дело времени. Было бы и больше, если бы не капитан из госпиталя Йерварда. Она была на том корабле и избежала гибели. На наше счастье.

— Где она?! — у меня запершило в горле.

— Вон в том доме мы развернули госпиталь.

— Иди навести — хмыкнул Нельджер — только долго там не задерживайся. Нам ещё сегодня надо разместить дозоры.

В этот момент на юге грохнуло, и синие сполохи охватили темнеющее небо.

— Нам надо хоть приблизительно знать, что там происходит.

— Я думаю, ты был прав, если они и прорываются, то на юг — к Мельнице — сплюнул капрал — что они идиоты — залезать в петлю поглубже!?

— Почему тогда нас не прихлопнут мятежники? Сколько нас тут осталось? Сотня! От силы полторы.

— Ладно — Вэнмель засунул себе в рот пластинку табака — сейчас пошлем ребят посмышленее.

— Ладно, пойду. Мне бы понять, сколько у меня теперь людей во взводе.

— Не перетрудись, смотри.

Я пропустил фразу лейтенанта мимо ушей и направился к дому, на который указал солдат.

Едва переступив порог у меня появилось стойкое желание выбраться отсюда поскорее. Запах смерти здесь был слишком густым. Вдобавок к нему примешивалась вонь горелой плоти. Я сделал над собой усилие и толкнул дверь.

— Риттер! Хоть ты живой! — У входа стоял Икли — Я уж думал, что не видать мне нашего взводного.

— Двигаюсь пока ещё — буркнул я, оглядывая длинную комнату, тускло освещенную свечами.

— Ты как?

— Пожгло меня сильно — Икли показал на перебинтованную руку и густо намазанную голову — теперь я лысый.

— Главное живой.

— Нам повезло с лекарем — Икли кивнул в дальней угол комнаты, где на столе лежал и тихо стонал один из раненных, в то время как над ним «колдовали» наш медик и женщина с туго затянутыми в пучок волосами.

— Да, я уже наслышан. Сколько у нас людей способных держать оружие.

— Смешно сказать — семь.

— Что!? — лицо у меня вытянулось.

— Да, лейтенант. Тут почти у всех ожоги. Мы как будто воевали против стаи драконов!

— Все, — женщина устало откинулась от стола — давай погуще обмажь обожженные участки, перевяжи и дай ему морфу. Это последний?

— Да, госпожа — наш медик достал большую банку и запустил туда руку.

— Ты думаешь, почему никто не кричит — тихо проговорил Икли, не спуская взгляда от женщины — она дает какой-то отвар и парни засыпают буквально на глазах.

— Сержант, у нас новый раненный? — голос женщины выдавал смертельную усталость.

— Нет, госпожа — это командир нашего взвода, лейтенант….

Я схватил его за руку и резко дернул. Икли с удивлением уставился на меня, но язык прикусил.

— Пришли справиться о своих людях?

— Так точно — я придал голосу хрипа, чем вызвал новый недоуменный взгляд сержанта.

— К сожалению, порадовать вас нечем — она направилась к нам, снимая на ходу, измазанную кожаную куртку — давайте выйдем на свежий воздух, я держусь тут из последних сил.

Не дожидаясь, её я резко развернулся и вышел на улицу.

— Значит это ваш взвод попал под магию Даркморцев? — женщина устало опустилась на ступеньку.

— Да, госпожа. Насколько плохи мои люди?

— Кто мог умереть уже умер. Остальные поправятся, но сроки я вам назвать не могу.

— Мне нужны солдаты сейчас. В крайнем случае, к утру.

— Я не маг — горько ухмыльнулась она — хотя не думаю, что кто-то из наших магов смог бы им помочь встать на ноги к утру.

— Но вы… вы, же чем-то поите их.

— Этот напиток результат знания трав, а не магических заклятий. И он лишь погружает их в сон.

— Но хоть кто-то…

— Ранения таковы, что это невозможно. Неделя.

— Нас тут всех прикончат к концу следующего дня.

— Я делаю, что могу. Не требуйте от меня большего.

— Понятно — я кивнул и поковылял к капитану.

— Лейтенант! — Флюкеске поднялась и внимательно посмотрела на меня — я должна вас осмотреть! Вы ранены!

— Это лишнее — я даже не обернулся.

— Не надо строить из себя героя! Когда завтра ваши раны станут нарывать, и вы начнете заживо гнить, даже срок когда нас всех прикончат, покажется вам невероятно длинным.

Я остановился и медленно повернулся.

— Чрезвычайно убедительно — медленно проговорил я.

— А главное — правда, Риттер! Ты думал, что я не узнаю тебя заросшим и грязным.

Я стоял как вкопанный, не зная, что сказать.

— А чего ты боишься? В нашем-то положении? К тому же я знаю, что за тебя заступились.

— Чем же я заслужил такое внимание? — выдавил я из себя.

— Тем, что вы оскорбили меня в Йерварде! Никогда я ещё не желала зла другому человеку, так как вам!

— Ваши желания осуществились

— «Тихая вода» для такого ублюдка как ты — это издевательство над справедливостью!

— Справедливость? Это что за слово такое?! Что-то я забыл его значение.

— Довольно. Идите за мной. Как врач я обязана лечить раненных солдат.

— А я не откажусь. Не хочется завтра дразнить мух.

— Тебя легко напугать.

— Гораздо легче, чем вы думаете — я изобразил на лице злую ухмылку — Может, поэтому я все ещё жив!?

Елена ничего, не ответив, направилась в дом.

Я появился у Вэнмеля уже за полночь. Спина противно липла к рубашке от густо намазанных ран.

— Что это за вонь? — лейтенант Сеалс из второго взвода скривил заросшую щетиной физиономию и посмотрел в мою сторону.

— Риттер, из какого дерьма ты вылез!? — Вэнмель устало таращился на грязный листок бумаги. На меня он даже не поднял взгляда.

— У меня вся спина была обожжена — я чуть повернулся, показывая прорехи на амуниции — пришлось даже рубаху поменять.

— Прям, как заклятие с ледяными иглами — проговорил капрал — но только намного слабее.

— Похоже — согласился Сеалс — чертовы колдуны!!

Я медленно подошел к капитану.

— Риттер, не подходи ты так близко! У меня сейчас глаза разъест!

— Да ладно вам — буркнул я — я же чувствую что вонь не такая уж сильная.

— Да, лишь чуток перебивает нашу собственную.

— Ладно, хорош — Вэнмель несильно хлопнул по столу — подойдите сюда.

Мы вчетвером столпились у стола, рассматривая засаленный кусок бумаги, на которой было изображено некое подобие карты.

— Эту штуку я забрал у одного из местных.

— Насколько она точна?

— Не хрена ли разница? — проворчал Нельджер — если другой все равно нет.

Я лишь пожал плечами.

— А что нам толку с неё? Итак, ясно, что нас отрезали от полка, а их там смешивают с болотной жижей — Сеалс мрачно смотрел на огонь в очаге.

У меня заныло в желудке от этих слов. Я не о чем не мог думать, кроме как о сестре. Если её не станет я буду рвать этих ублюдков до последнего вздоха. И мне уже будет наплевать на империю и императора. Я буду мстить за неё!

— Риттер, ты в порядке?

— Что? — я кашлянул и посмотрел по сторонам.

— У тебя сейчас было такое лицо, словно ты кого-то убивал.

— Просто приступ боли — отмахнулся я — ничего страшного.

— Значит, все будет зависеть от наших разведчиков. Если есть хоть малейший шанс — мы его постараемся использовать.

— У меня половина взвода тяжело раненные, которые на ногах стоять не могут, не то, что прорываться куда-то — буркнул я.

— Возьми всех, кто у тебя остался, и расположи посты у южной части деревни. Я надеюсь, что ближе к утру появятся наши разведчики.

— У меня всего семь человек.

— Вот семь и возьми.

— А если вместо них появятся мятежники?

— Что ты хочешь, чтобы я сказал? — капитан устало посмотрел в мою сторону — по большому счету нам крышка в любом случае. Просто если кто-то из «Призрака» доберется до нас, это может сделать нашу гибель чуть более героической.

— Клал я на всё героическое! — огрызнулся Сеалс — нам надо попытаться построить плоты или ещё что-то в этом роде и сваливать отсюда по реке!

— Я могу и вплавь отсюда слинять! — подал голос Нельджер.

— Не рекомендую — вновь подал голос Нельджер — тут слишком не дружелюбные рыбины! Я предпочту получить стрелу в лоб, чем быть съеденным заживо барахтаясь в собственных потрохах!

— Это хорошо, что у вас такой оптимистический настрой — лейтенант поднялся со стула — будет легче решать боевые задачи.

— Послушайте…

— Хватит, Риттер! Не думай, что ты тут один такой умный жизнелюб! Я вовсе не мечтаю заполучить геройскую смерть.

— Правда? А послушаешь тебя так…

— Все раненные бойцы, которые могут стоять на ногах начнут сооружать плоты. Я лично буду это контролировать. И я уверен, что за ночь мы сложим несколько.

— Мне нужно пробраться к «Призраку» — тихо проговорил я.

— Я только что назвал тебя жизнелюбом. Видимо я ошибся?

— Ты знаешь причину.

Остальные с любопытством посматривали на нас.

— Сейчас это бессмысленно — Вэнмель посмотрел мне в глаза — вернуться разведчики и картина будет ясна. В любом случае мы не сможем уйти отсюда раньше завтрашнего вечера, а к этому времени многое станет ясным.

Я продолжал, молча смотреть на лейтенанта.

— Риттер, прошу тебя, займись со своими ребятами тем, чем я определил. В конце концов, тут и другие люди есть, и многие из них совершенно беспомощны.

— Да, лейтенант — наконец выдавил я.

В этот момент во дворе послышался конский топот и через некоторое время в комнату ввалился взмыленный солдат. Из тех, кого мы оставили в замке.

— Они идут!! — прохрипел он тяжело дыша.

— Кто ещё идет!? Изволь внятно доложить! — Вэнмель тряхнул солдата за плечо.

— Мятежники! Наступают со стороны замка!

— Вы их видели? Сколько их?!

— Там в поле! Не менее полусотни!

— Вряд ли это основные силы — капрал с надеждой посмотрел на нас.

— Похоже «Призраку» конец, и теперь наша очередь.

Лейтенант, играя желваками напряженно над чем-то думал. Наконец он повернулся к нам.

— Поднимайте людей, и начинайте выводить оставшихся жителей на улицы! Живо! Это приказ!

Мы переглянулись, но предпочли не задавать вопросов и, не мешкая, выбежали на темнеющую улицу.

Уже через несколько минут наши солдаты вламывались в дома и вытаскивали на улицу перепуганных жителей. Ругань смешалась с криками женщин и плачем детей.

— Запалите факелы — кричал капитан, размахивая руками указывая, куда нам отводить гражданских — Риттер, давай живей. Там ещё один дом!

Я вбежал на крыльцо дома, когда одни из солдат высадил хлипкую дверь, перекрытую изнутри скамьёй. Навстречу ему с кувалдой наперевес ринулся хозяин дома. Сержант смог увернуться от неуклюжей атаки, а я сзади оглушил нападавшего рукоятью меча!

— Если будете сопротивляться, прирежем всех к чертовой матери!! — заорал я, вламываясь в бедно обставленный дом. В углу сидела женщина, держа возле себя трех ребятишек.

— Выходи!

— Пощадите — слезы душили ее, и она еле могла говорить — пощадите детишек.

— А ну пошла на улицу, толстая курица! — один из нас рванул её за волосы, и не обращая внимания на крики детей потащил женщину к дверному проему.

Кто-то из наших сгреб двоих девчонок, а я схватил отчаянно брыкавшегося паренька лет семи.

На улице жителей быстро усмирил Вэнмель пообещав казнить первого попавшегося ребенка, если все не заткнуться и не выстроятся так, как он приказывает. После чего он приказал нам встать за спины жителей и достать оружие. То, что происходило, стало казаться мне жутким сном, нескончаемым кошмаром, который преследует нас с самого начала марша к этому проклятому месту.

— Лейтенант! Вы совсем рехнулись!! — звонкий женский голос заставил нас повернуть головы. Я нисколько не сомневался, какую реакцию Елены вызовут подобные действия — не позорьте мундир имперской гвардии!

Вэнмель с перекошенным лицом шагнул ей на встречу. Мне даже показалось, что сейчас он её ударит.

— При всём к вам уважении — вкрадчиво начал капитан — убирайтесь отсюда ко всем чертям! И не смейте показывать свой длинный нос из госпиталя, дабы не потерять его!! — последние слова он уже проорал во всю глотку.

Побледневшая Елена от неожиданности не смогла произнести не слова. Она просто стояла и смотрела на капитана.

— Я доложу о происшедшем…

— Это сколько угодно! Только кому вы собираетесь докладывать?! Мятежникам, что будут здесь с минуты на минуту!? Боюсь вас разочаровать, мадам, но единственное на что вы сможете рассчитывать, так это на то, что вас пустят по кругу, когда последнему из моих людей выпустят кишки!! Риттер, убери эту проклятую бабу отсюда!

Подойдя к ней, я крепко взял её за локоть и потянул в сторону.

— Если хотите остаться живой, то проваливайте к себе. Это в ваших же интересах.

— Вы ответите за то, что вы тут творите! — повторила она, вырвав локоть.

— Может даже быстрее, чем вы думаете — отвернувшись от нее, я быстрым шагом направился к тому месту, где стояли остатки моего взвода.

— Возьмите их покрепче, чтобы не дали стрекача, как только увидят этих ублюдков мятежников.

Я крепко схватил паренька за шею, и, вытащив кинжал, так чтобы было видно, и застыл в ожидании. Чем больше мы ждали, тем сильнее страх охватывал нас. Я понимал, что это жест отчаянья. Если мы не сможем взять мятежников на испуг, тут начнется бойня, живым из которой лучше не выходить, ибо я даже представить себе не мог, что будут делать с теми из нас кому не посчастливится попасть в плен. Справа от меня послышался смех. Повернувшись туда я увидел, как один из солдат тискает за грудь, стоящую перед ней женщину. Лезвие меча уже оставили на шее несчастной красные следы.

— Ты совсем рехнулся, чертов идиот!? Если тебе скучно, то пойдешь сейчас вперед и разведаешь где сейчас находятся мятежники!

Лейтенант подошел к солдату сзади и сильным ударом уложил того на землю.

— Следующему весельчаку я располосую горло — предупредил он.

— Лейтенант, мятежники!! — Нельджер ткнул лезвием ножа в сторону дымящегося замка.

— Мне очень страшно — это прошептал мальчик, которого я держал перед собой — пожалуйста, не убивайте меня и маму.

— Заткнись, парень — я убрал руку с его горла и взял его за плечо — все будет хорошо. Ты только стой спокойно и скоро все кончится.

— Вы нас отпустите?

— А на кой хрен вы нам нужны! — я постарался выдавить из себя улыбку. Вышло скверно.

Появившиеся в конце улицы солдаты мятежников, в нерешительности топтались на месте. Видимо они ожидали чего угодно, но только не живую стену из жителей деревни, многих из которых они знали, а может и кто-то был им родней. Наконец вверх взметнулось белое полотнище, и вперед выступило трое человек. Мы с капитаном переглянулись.

— Посмотрим, что скажут — тихо проговорил он.

Парламентеры медленно приблизились, держа наготове легкие пехотные щиты.

— Вижу, что гвардейцы «Оборотня» с полна, оправдывают свою репутацию трусов и убийц!

— Это тип из «Пепельных земель» — в голосе лейтенанта слышалась тревога — не думаю, что этих головорезов остановят жертвы среди гражданских.

— Осталось для комплекта кого-нибудь из Даркмора, и можно совершать самоубийство.

— Вот вам наше предложение — продолжил наемник — вы отпускаете женщин и детей, сдаете оружие. Те из вас, кто присоединится к нам получит возможность искупить свои грехи и заслужить право на жизнь. Наше предложение не распространяется на офицеров. Этих мерзавцев мы будем судить нашим судом. Подумайте, солдаты, за кого вы отдадите свои жизни….

— Убирайся к черту, вонючий наемник! — прокричал Вэнмель — отступите и мы оставим этих людей в живых!

— Это кто там вякает из-за спин женщин!? Уж не офицер ли «самого Оборотня»!?

— Вы слышали наше предложение — капитан пропустил мимо ушей оскорбления наемника — завтра к полудню нас тут не будет, а ваши родные не получат ни одной царапины! Если же вы завяжете бой — никто не выживет! Это я вам обещаю.

— Где гарантии…. - начал, было, второй из переговорщиков, как тут же получил ощутимый удар в живот.

— Не хрена разговаривать ни о каких условиях с этими мерзавцами! — наемник вытащил меч и потряс им над головой — Мы тут ставим условия, и если эти псы их не принимают — смерть!

Ещё около трех десятков, в основном люди «Пепельных земель» поддержали своего командира. Остальные явно находились в замешательстве, а были и те, кто открыто выразил недовольство бескомпромиссностью наемников.

Здоровяк принялся ещё больше орать, распаляя своих людей.

— Ещё немного и у кого-то сдадут нервы — несмотря на холод, я чувствовал, как испарина выступила у меня на лбу и капельки пота капали с носа на землю.

— Кен! — Вэнмель подозвал нашего стрелка — сможешь его снять?

— Ты сдурел!? — зашипел я.

— Заткнись, Риттер! Убьем этого детину его люди сразу же успокоятся. Тех, кто не хочет начинать резню явно больше. Пока.

— Сниму, капитан. Проблем нет — Кен сплюнул, и присев за спины одним движением снял арбалет и, вставив болт, натянул его.

— Давай, пока этот индюк расставился во все стороны.

Наемник продолжал заводить своих людей, широко растопырив руки, делая из себя отличную мишень.

— Мы разделаем этих трусов….. - болт вошел точно в грудь, погрузившись в тело гиганта до оперения.

Наемник мгновенно опустил руки, издал звук похожий на кашель и повалился лицом в грязь. Мгновение над улицей висело тишина, взорвавшаяся вскоре воплем негодующих наемников и их сторонников в отряде мятежников. Они уже хотели, бросится вперед и моя рука с кинжалом невольно потянулась к горлу мальчонки. Женщины закричали и казалось, что сейчас случится самое худшее из возможного, но те из мятежников, что не хотели учинять расправу над нами ценой жизни мирных жителей остановили рвущихся вперед бойцов. В тот же самый момент, Вэнмель растолкав ряд заложников, вышел вперед и, бросив меч на землю закричал.

— Мы не хотим крови! Дайте нам уйти и все останутся живы! Риттер, отпусти вон тех женщин с детьми.

Я посмотрел туда, где стояли бледные от страха три женщины с грудными детьми на руках.

— Опустите оружие! Уберите оружие от мирных!! Плис, давай шевелись!!

Нехотя наши солдаты опустили кинжалы и мечи. Плис, чуть подтолкнул в спину не веривших в своё освобождение женщин мрачно посмотрел в нашу сторону. Он явно не одобрял действий своих командиров.

— Вот видите — голос лейтенанта сошёл на хрип — мы не хотим ненужных жертв!

Какое-то время и мы, и наши враги смотрели на то, как несчастные ковыляют по грязи, медленно приближаясь к парламентерам мятежников. Несколько капель дождя ударили мне по шлему, и спустя минуту ливень обрушился на и без того набухшую от влаги землю.

— Сколько вам надо времени — мятежник чуть выступил вперед, пока бросившиеся навстречу женщинам солдаты старались прикрыть их от хлещущей на нас воды.

— Завтра к вечеру нас тут не будет.

— Хорошо — немного подумав, произнес мятежник — как только расцветет, мы снова вступим в поселок, а пока мы оставим дозорных в замке, а сами разместимся в поле за его восточной стеной. Так что если будут фокусы…

— У нас нет ни сил, ни желания на фокусы — лейтенант тяжело мотнул головой — нам бы только уйти отсюда и забрать своих раненных.

— Идет. Время пошло!

Мальчишка обмяк и повис у меня на руках. Я и сам готов был, повалится вниз и тихо разрыдаться.

— Давайте за дело! Не мешкая! Риттер сгони всех в вон туда — капитан решил не давать нам передышки.

— Там же стоило! Вонь и грязь!

— Зато нет дождя и достаточно места! Пусть наша «мамаша» позаботится о ком может. Мне ещё только не хватает, чтобы кто-нибудь из мирных сдох от соплей, а обвинили нас!! Давайте шевелите задницами!!

— Кинселла! Отводи их к хлеву, а я заберу Флюкеске.

Елена, как я и предполагал, хлопотала возле раненных, переходя от одного тюфяка к другому.

— Госпожа Флюкеске — я старался, чтобы мой голос звучал увереннее — капитан распорядился отвести пленных в хлев. Укрыть от дождя, пока мы будем строить плоты, а вас просил осмотреть все ли с ними в порядке.

— Теперь женщины и дети называются пленными?

— У меня нет времени на треп! Мне приказано доставить вас к плен… к мирным. Вы на каждом углу орете о своей порядочности и сострадании, так вот и проявите её, когда в этом есть необходимость.

— Чтобы прикрыть трусливые зады гвардейцев!

— Если вы окажете помощь детям, которые в этом нуждаются не по хрену ли будет по какой причине вы это сделали!?

— Хорошо, я сейчас сменю повязку этому парню и отправлюсь к ним. Надеюсь, вы хотя бы сможете сколотить бревна в плоты.

— Связать.

— Что?

— Плоты связывают, а не сколачивают. К тому же у нас нет ни гвоздей ни молотков.

— Тут у вас глубокие познания.

— Тут да — я мастер — не дожидаясь ответной реплики я вышел под начинавший утихать дождь.

Такой ночи у меня не было давно. Я рано порадовался, что проклятый дождь быстро утихомирился. Не успели мы начать сооружать плоты, вылавливая доски и бревна в ледяной воде, как ливень хлынул вновь. Хотя надо заметить, что к тому времени большинству из нас было уже глубоко плевать на ту воду, что лила на нас сверху. Собирая обломки наших кораблей мы вымокли до последней нитки. Лично я уходил под воду с головой уже несколько раз, поскальзываясь на тинистом дне с торчащими то тут, то там корягами. Оставалось лишь радоваться, что большинство наших трофеев плавало на мелководье. После рассказов о жутких рыбах я только и ждал, как кто-нибудь из этих созданий схватит меня чуть пониже живота и нанесет мне невосполнимую потерю. Хотя, черт подери, о чем я сейчас думаю! В любой момент нас могут передавить словно дождевых червей, и беспокоится сейчас о своих «причиндалах» верх легкомыслия.

— Риттер, тебя зовет лейтенант — Икли хмуро разглядывал плескавшуюся у его сапог грязную воду.

— Это именно тот момент, когда я рад быть поближе к начальству. Ты принес хорошую весть — кряхтя я, выполз на скользкий берег и медленно распрямился, передернувшись от сырой и холодной рубашки, которая мгновенно прилипла к спине.

Мне стала ясна причина того, что капитан вспомнил меня уже на подходе к хижине, где он устроил штаб нашей голозадой роты. Четверо всадников расположились у покореженной изгороди. 4-я рота «Призрака».

— Парни, мы все ещё живы? — я махнул им рукой.

— Скорее слегка шевелимся — кислая улыбка одного из них оптимизма не прибавляла.

— Потери большие?

— Не спрашивай.

— Черт! А как там роты обеспечения?

— Обеспечивают.

Поняв, что лучше к ним больше не приставать, я ввалился в дом лейтенанта. Одного из гостей я узнал — лейтенант Больвиль.

— Риттер, я знаю, что ты хочешь знать в первую очередь, поэтому сразу скажу, что все нормально.

— Даже лучше, чем нормально — лейтенант откинулся на стуле, и вяло поприветствовал меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Твоя сестра жива и здорова.

— Вэнмель, черт бы тебя побрал!! — недоверчивая улыбка расползлась на моем лице и тут же я понял, что лейтенант проболтался.

— Да успокойся, ты — Больвиль жестом остановил рвущуюся из меня ругань — девчонка сама мне все рассказала. К тому же у меня есть глаза. Она была подо мной все это время.

— Какого хрена ты мелешь?!!

— Ты… тьфу ты черт! Вэнмель у тебя все парни настолько испорчены?

— Не более чем все остальные.

— К моему взводу прикрепили всех наших обеспеченцев. Но никому и в голову не приходило, кто у нас есть. Это был такой туз в рукаве!!

— Ты яснее можешь выражаться? — я чувствовал, что готов сорваться.

— Вчера нас прижали с двух сторон так, что каждому из нас в пору было присматривать место для могильного холмика, а потом твоя сестренка сотворила для мятежников огненную баню!

— Огненную баню?

— Две роты этих ублюдков из «Пепельных земель» попали в расставленные ей сети. Вот это было представление я тебе скажу!

— Помнишь сполохи над лесом? — Вэнмель поднял на меня взгляд.

— Это она сделала? — у меня отвалилась челюсть.

— Именно — кивнул лейтенант — она перепугала чертовых мятежников до смерти. Эта свора отступила от нас, когда нам…

— Когда вы уже искали могильные холмики — напомнил я ему.

— Точно! Так оно и было.

— Вот значит как. И что теперь? Где она?

— Нам удалась, хороша контратака, и мы здорово наподдали нашим оппонентам, но когда попытались пробиться на юг, наткнулись на ещё большие силы мятежников. Похоже, нас капитально отсекли от Мельницы.

— Где она?

— Она теперь при полковнике. И она наш новый полковой маг. С её помощью мы без труда прорвали оборону тех частей мятежников, которые стояли между нами. Хотя я вижу, что у вас дела тут не более веселые. Полковник очень расстроится, увидев, что от кораблей остались только обугленные доски.

Я стоял и молча, переводил взгляд с Вэнмеля на Больвиля. Не зная, что и сказать.

— Вот что мы подумали — лейтенант прервал молчание — скоро тут будет весь полк, вернее то, что от него осталось и полковнику совсем не обязательно знать о тех мирных, что мы сейчас держим в хлеву.

— Ты же не хочешь…. - я почувствовал, как кровь отхлынула от лица.

— Нет! Конечно же, нет! — Вэнмель аж подпрыгнул — Риттер! Чертов придурок, ты что, меня считаешь чокнутым мясником?

Я настороженно смотрел на него ожидая, что он скажет.

— Я не мясник и не палач — снова повторил Вэнмель — а вот за полковника я не поручусь.

Я бросил взгляд в сторону Больвиля.

— Он несколько не в себе — кивнул тот — что он выкинет, узнав, что у нас в руках семьи части мятежников…

— Ничего хорошего. А я не хочу, чтобы на моих руках была кровь детей — Вэнмель мрачно посмотрел в темное окно.

— Тех из мятежников, что мы видели назвать местными сложно — в основе это наемники, но парни из первой роты говорили, что имели дело и с даркморцами. Их мало, но они есть. Более того, один из пленных сообщил, что командует всеми этими силами маг Даркмора.

— Даже так? — я недоверчиво посмотрел на лейтенанта — что же он тогда позволял безнаказанно убивать его людей? И никак себя не проявил?

— Не знаю, Риттер. Может, считает, что ещё не время. И будет ещё возможность нас раздавить.

— Так что с мирными? — Я посмотрел на них.

— Я тебе говорю, что тех, кого мы видели смерть нескольких десятков местных не остановит. И если мы не из тех, кто получает удовольствие от убийств — надо действовать сейчас

— Лично я не испытывал гордость за себя держа перед горлом десятилетнего мальчишки кинжал.

— А ты пустил бы его в ход, если бы дело повернулось скверно? — лейтенант, прищурившись, посмотрел на меня.

— Пошел ты! — огрызнулся я — просто заткнись!

— Довольно! — Вэнмель грохнул по столу рукой — я так понимаю, что мы все решили. Отведите мирных к замку, а там, я думаю все решиться для них более менее благополучно.

— Для них — да, а как насчет нас?

— О чем ты говоришь, Риттер.

— Нас там не хлопнут? Просто так, профилактики ради.

— Не думаю! Те, кто сегодня с нами вел переговоры в основном контрабандисты из этих мест. Они оказались на стороне мятежников только волею случая.

— И когда ты все это узнал.

— Я это всегда знал. Иначе я бы стал действовать, так как действовал.

— Ладно, хрен с тобой, но запомни, если меня там грохнут это будет на твоей совести и я буду являться к тебе каждую ночь, пока не сведу с ума.

— Ты меня уже сейчас с ума сведешь, если не заткнешься! Проваливайте и сделайте все быстро и без лишнего шума.

— Смотря, что считать шумом… — начал я, но, перехватив взгляд лейтенанта, и поняв, что перегнул палку, предпочел умолкнуть.

Нам не обрадовались. Скорее даже испугались, когда увидели наши фигуры на фоне распахнутых ворот. Полночный визит своих тюремщиков, да ещё четверых из которых они не видели ранее, возбудил у измученных людей справедливые подозрения.

В темноте я увидел, как от сжавшихся у дальней стены людей отделилась фигура и решительны м шагом направилась в нашу сторону. Я не сомневался, кто это мог быть. Вернее сказать могла.

— Лейтенант я заявляю вам, что если вы хотите нарушить достигнутые ранее договоренности и что-то сделать с этими несчастными людьми, я разделю с ними их судьбу!

— Какие высокопарные слова — хмыкнул я — но если вы собираетесь перейти на сторону мятежников и временно переселится в Рабле — то я вас задерживать не стану. Правда долго и счастливо там жить вряд ли получится. Парни, подоприте ворота, чтобы ненароком не захлопнулись.

— Что вы собираетесь делать!?

— Отведем их к замку, а там пусть сами решают, что делать.

— Сейчас!? Зачем? — она мне не поверила. Елена была уверена, что я хочу увести их к болту и там умертвить. Всех.

— Приказ капитана. Мы их отпускаем, и лучше вам об этом забыть и не молоть языком о случившимся.

— Лейтенант, не забывайтесь!

— Ах да, простите госпожа капитан, но я повторяю, что выполняю приказ — А кто эти люди? Я их не видела

— «Призрак» прорвался к нам, и меньше чем через час основная его часть будет здесь. Эти господа любезно предупредили нас о том, что полковник находится не в лучшем расположении духа. Именно поэтому мы решили доставить радость этим людям, немного ранее обещанного.

Она все ещё недоверчиво смотрела на нас, когда я шагнул в глубину строения.

— Слушайте меня внимательно — начал я — мы вас отпускаем. Сейчас мы быстро и организованно строимся в колонну по три человека и так же быстро направляемся к замку. Там мы передадим вас вашим…. Ну не знаю, кто они для вас, но тут вам лучше не будет. Это точно.

— Давайте! Поторапливайтесь! Время у нас очень мало!

— У вас есть что-нибудь белое? — я посмотрел на Елену.

— Белое?

— Ну, бинты, простынь. Что-нибудь, что я мог присобачить к мечу.

— Вот, только уже использованные.

— С кровью и дерьмом? То, что надо. Я возьму лошадь, и договорюсь с теми типами, что «пасут» нас со стен замка.

— Будь осторожнее.

— Вот уж о чем мне можно не напоминать — я взобрался на коня и направил его в сторону полуразрушенной громадины.

Когда, по моим понятиям, я достиг точки, откуда меня ещё нельзя снять арбалетом, но уже можно разглядеть белую хреновину в моей руке я остановил лошадь.

— Эй, там! Откликнитесь! У меня дело к вам!!

— Что надо!? — паузу они выдержали недолгую.

— Мы вам сейчас приведем пленных. Мы отдаем их вам.

— Всех? — на этот раз пауза была намного длиннее.

— Всех. Их сейчас приведут.

На этот раз молчание нарушилось появившейся у разваленных ворот фигурой.

— Я безоружен — прокричал мятежник — можно подойти?

— А я нет, но подойти можно.

Небрежно одетый с распахнутой рубашкой из-под которой торчали густые черные волосы мятежник неспешно подошел ко мне и, склонив голову набок принялся рассматривать меня. Улыбка не сходила с его лица.

— Насмотрелся?

— Никогда раньше не видел гвардейцев. Щуплый ты какой-то. Плюну — упадешь.

— Ты такой смелый, что надеешься на своих лучников? Или на то, что я не стану нарушать договоренности? — Лезвие моего меча чуть дернулось, отражая свет факела закрепленного на стойке ворот.

Глаза переговорщика невольно скосились на сверкнувший клинок.

— Просто немного пошутил — улыбка стала напряженной.

— Ещё раз так пошутишь и я воткну нож в твоё жирное брюхо, а если меня кто тронет все ваши семьи ожидает смерть. Уяснил?

— Ладно, не кипятись. Мы же вроде как парламентеры.

— Забираете мирных и валите из замка — буркнул я — это наше предложение.

— Вы нам будете ставить условия?!

— Да, потому что дети и женщины ваши.

— Нам несдобровать если колдун узнает, что мы отдали такую позицию.

— Вам по любому несдобровать — ухмыльнулся я — думаешь наемникам или даркморцам есть до вас дело? Они пошлют вас вскоре на штурм наших позиций впереди своих людей, как коров на бойню. Прикроются вашими телами и телами ваших жен и детей.

— Не так уж вас и много…

— Открою тебе секрет. Наши основные силы прорвались к нам и будут здесь с минуты на минуту.

По лицу контрабандиста стало понятно, что это для него новость.

— То, что я сейчас делаю — это жест доброй воли наших офицеров. Мы знаем, когда тут начнется сражение тем, кто возглавляет войско мятежников глубоко наплевать на заложников. Меня вообще удивляет, что вы перекинулись на их сторону.

— Так уж вышло — прогудел контрабандист — они были здесь раньше и нам ничего не оставалось….

— А сейчас я вам советую хватать семьи и бежать в леса. Подальше от этого места. Глядишь, в скором времени все успокоится и вы вернетесь обратно. Нам до вас и дела нет. О том, что вы были на стороне мятежников знаем только мы, но мы будем молчать.

Детина шумно засопел, стараясь подумать над услышанным.

— Все это хорошо — тихо произнес он — в том случае, если победа останется за вами. А если нет? Что нам тогда делать?

— Оставшись, вы точно все сдохните.

Мой неспешный собеседник бросил взгляд мне за спину. Судя по звукам, там показалась колонна наших пленных.

— Как видишь, я с тобой честен — произнес я — дело за тобой.

— Проклятье! Дай мне время хотя бы посоветоваться. И потом — он вскинул брови, словно вспомнил что-то важное — среди нас пятеро офицеров наемников.

— А вас сколько?

— С полсотни будет.

— Так убейте их.

— Ах ты, хитрый змей! — нехорошая улыбка исказила его лицо — хочешь нас подставить под гнев магов!?

— «Гнев магов» — не удержавшись, я хмыкнул — Я устал доказывать тебе очевидные вещи. Или ты сейчас начинаешь действовать, или мы возвращаем их обратно в хлев. Дальнейшая судьба, скорее всего, будет печальна.

— Черт бы вас всех побрал! — нам нужно время.

— Сколько надо пятидесяти мужикам времени для того чтобы перерезать пять глоток? Не думаю, что больше четверти часа.

Волосатый контрабандист зло зыркнул на меня и, не говоря больше не слова направился к дымящимся руинам замка.