Ричи лежал в канаве. Его очки покосились, а конфеты высыпались из пакета на землю. Подняв глаза, он отметил, что из-за тумана неба практически не видно.
В ухе вновь зазвенел голос Сэма:
– Ричи? Ты там как, дружище?
– Я… я упал. – Ничего иного на ум Ричи не пришло.
– Как?
Ричи повернул голову в сторону дороги, где на боку валялась детская тележка:
– Я споткнулся. О тележку.
– Вставай, – сурово сказала Элла. – У тебя ничего не сломано.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что ты спотыкался и падал уже миллион раз и ни разу ничего себе не сломал.
Ричи сел, и с его груди скатились маленькие шоколадные батончики и конфеты. Поднявшись, он отряхнулся, поправил очки и зашагал дальше по улице. Его пакет со сладостями почти опустел.
– Ладно, – сказал Ричи, подтянув штаны зубрилы выше впалого живота, – я снова в строю.
– Понял тебя, – ответил Сэм. – Что на твоей улице?
Ричи огляделся по сторонам, но из-за тумана видно было не так уж много:
– Все спокойно, кажется.
В наушнике стало тихо. Следующие пятнадцать минут ничего не происходило, только туман продолжал густеть. Он медленно поглощал город, заглатывая дома, людей и автомобили. Свет фонарей с трудом пробивался до тротуара, и родители теперь старались не отпускать детей от себя. Из-за белёсой дымки показались перекрёсток и табличка с названием улицы. Ричи совершил круг и вернулся на Дженкинс-стрит. Он сообщил в гарнитуру своё местоположение и отправился дальше.
Время шло. На пути Ричи попадалось всё меньше ряженых детей, а фонари начали мигать. Периодически в ухе раздавались голоса других переходчиков:
– Говорит Ной. Я на Уильямс-роуд…
– Это Элла. Я только что свернула на Флокс-драйв…
Но по большей части в эфире было тихо.
Идя по Дженкинс-стрит, Ричи то и дело поглядывал в сторону внешней стены зоопарка, едва различимой в проёмах между домами. Из-за тумана она казалась зловещей. Длинная, серая и извивающаяся, с кое-где темнеющими дырами от выпавших кусков старого, потрескавшегося бетона. Стену обвивал плющ, а ветви растущих рядом деревьев протягивались над ней, точно лапы гигантских пауков.
Заметив, что улица почти опустела, Ричи прошептал:
– Кто-нибудь знает, который час?
– Почти девять, – ответил кто-то. Ричи решил, что это была Меган.
– Значит, Хэллоуин закончился, – подала голос Солана. – По крайней мере, по расписанию.
Ричи свернул на следующую боковую улочку, которая сначала тянулась прямо, а потом поворачивала к зоопарку. На этом повороте он так резко затормозил, что очки съехали на кончик носа. Футах в тридцати впереди в ту же сторону, что и Ричи, направлялся мужчина. В шляпе с широкими круглыми полями. И в плаще – в длинном, до самых лодыжек, развевающемся плаще!
Ричи судорожно вздохнул.
– Ребят… У меня тут кое-что есть… мужчина… одетый как де Графф.
Несколько секунд эфир молчал, затем в голове Ричи прогремел голос Ноя:
– Где ты?!
У Ричи ушло мгновение на то, чтобы сообразить, что это обращаются к нему. Мальчик попытался припомнить, где находился. На Дженкинс-стрит? Нет. Бульвар Уолкерс? Тоже нет.
– Ричи!
– В каком-то проулке… Э-э… – Он повернул голову и вперился глазами в табличку с названием улицы, фокусируя взгляд на буквах. – Олд-Коув-стрит – я на Олд-Коув!
– Этот мужчина… – сказал Сэм. – Что именно на нём надето?
Очертания фигуры уже начали расплываться из-за тумана, и Ричи сделал несколько быстрых шагов вперёд.
– Фетровая шляпа. И плащ. Я стою позади него, и мне мало что видно.
– Он высокий? – спросил кто-то.
Ричи всматривался в туман.
– Ричи! Он высокий?!
Мальчик попытался собраться:
– Высокий. Больше шести футов.
В эфире повисла тишина. Наконец Сэм произнёс:
– Значит, так, все сообщите своё местонахождение.
Один за другим переходчики назвали улицы, на которых они стояли. Элла и Ной были всего в паре кварталов от Ричи, и Сэм приказал им отправляться на Олд-Коув-стрит.
– Ричи, – продолжил лидер десандеров, – подберись к нему как можно ближе, но так, чтобы он тебя не заметил. Рассмотри его как следует и расскажи нам, что увидишь. Понял?
– Да, – отозвался Ричи. – Подбираюсь к нему.
Ричи ускорил шаг, разрывая стоящую в воздухе влажную пелену.