Элла с Ричи застыли в благоговении в компании возящихся у их ног нескольких луговых собачек. Они вошли в город, который выглядел как сложенная из отдельных частичек огромная мозаика. Поселение в самом центре глухого леса. Здания и деревья чередовались друг с другом, причём иногда их разделяли какие-то футы или даже дюймы. Где-то деревья росли прямо внутри построек, и их ветки торчали из стен и окон. Куда бы скауты ни устремили свои взгляды, везде царил симбиоз города и леса, словно один не мог существовать без другого.
Каждое здание отличалось размером, формой и дизайном. Какие-то были из стали и железа, другие – из мрамора и камня, а третьи – целиком из стекла. Выложенные плиткой дорожки бежали во всех направлениях, вели к парадным, исчезали в таинственных переулках или огибали цветочные клумбы. Кроны деревьев играли роль крыш, стебли бамбука служили водосточными трубами, а на ветках висели указатели и знаки. Это место казалось удивительным и невообразимым.
И куда ни посмотри, везде текла вода. Прямо по пешеходным дорожкам бежали ручейки. С высоких стеклянных зданий обрушивались водопады, устремляя свои потоки в фонтаны внизу. По улицам плыли облачка тумана.
Но самым поразительным было население этого города: оно состояло из животных. Тысяч и тысяч животных. Звери толпились везде и спешили во всех направлениях. Зебры, тигры, верблюды, панды, гиппопотамы – представители всех видов. Элла вздрогнула, увидев на улице целое семейство жирафов, аккуратно опускающих головы под электрическими проводами. Затем её внимание переключилось на группу медведей; они остановились на перекрёстке, пропуская трёх медлительных черепах. Девочка посмотрела наверх и увидела сотни прыгающих между деревьями и крышами белок-летяг.
Но в городе жили и люди! Причём все они выглядели так, будто занимались совершенно обычными повседневными делами. Кто-то стоял у магазинных витрин и изучал плакаты. Другие сидели небольшими компаниями на балконах, попивая что-то из цветных кружек. Третьи шли по дорожкам, неся цветы, сумки, книги или детей. А были и те, кто ехал верхом на животных. Женщина на льве, мужчина на страусе, целая семья на слоне. «Наездники» проезжали мимо с таким видом, будто для них это было совершенно естественным делом, прямо как сесть в автомобиль.
– Ричи, – сказала Элла, – что здесь творится?
Высоко над их головами поблескивала паутина стеклянных труб. Узкие и широкие, они проходили сквозь здания и деревья. В них текла чистейшая вода, в которой перемещались самые разные морские обитатели – рыбы, крабы, черепахи. Трубы позволяли им добираться из одного места в другое. Элла увидела, как яркая радужная рыбка выпрыгнула из отверстия наверху трубы и нырнула в ближайший фонтан.
Дверные проёмы закрывались бархатными шторами. Очень похожие на те, что уже встречались скаутам на их пути сюда, только все они отличались по цвету. И рядом с каждой стоял знак. С того места, где они стояли, Элла смогла прочитать несколько. Они обозначали разные секторы, хотя девочка слабо представляла, о чём идёт речь: «СЕКТОР 38», «СЕКТОР 32», «СЕКТОР 28», «СЕКТОР 5», «СЕКТОР 47». Она заметила, как целая группа аллигаторов прошла под шторами со знаком «СЕКТОР 14» и присоединилась к фантастическому дорожному движению на улицах.
Ошеломлённый Ричи лепетал что-то вроде «Что?.. Ч-ч-что?.. Но… Что?» Словно его заело.
Мимо протопала четвёрка слонов, сотрясая почву с такой силой, что ребят подбрасывало. Из-за этого кроссовки Ричи особенно активно засверкали на солнце и привлекли внимание двух муравьедов, которые тут же подбежали и принялись нюхать его ноги, уткнувшись в них своими длинными вытянутыми носами.
– Эй! – забеспокоился Ричи.
Он отпрыгнул в сторону. Мелькнули язычки, скользнув по подошвам кроссовок. Поняв, что они несъедобны, муравьеды оставили эту затею и ушли, по дороге носами-пылесосами всасывая с земли жучков.
В следующий миг из-под штор выскочили несколько луговых собачек из фан-клуба Ричи. Окружив мальчика, они сели на задние лапки, а передние сложили на пухлых животиках.
Элла посмотрела на них и спросила:
– Вам что, даже никаких нор рыть не нужно?
Пара луговых собачек высокомерно пискнула. Элла вновь перевела взгляд на город. Небо над кронами было голубым, настолько чистого и насыщенного оттенка, что казалось ненастоящим. Девочка предположила, что, возможно, так оно и есть. Возможно, там не было никакого неба – во всяком случае, в привычном понимании этого слова.
В воздухе летали птицы. Маленькие и ярких расцветок беспрерывно работали крылышками. Другие, большие и серые, величаво скользили над головами, то опускаясь к земле, то вновь поднимаясь к небу, двигаясь столь элегантно, что это напоминало танец. Обезьяны прыгали на заборы, возвращались назад в гущу леса, усаживались на балконах и навесах и катались на спинах слонов и носорогов.
Элла увидела висевший на дереве знак:
ЗООПОЛИС
НАСЕЛЕНИЕ: РАСТЁТ
– Думаю, это оно и есть, – сказала Элла. – Думаю, у нас получилось.
– Ага. – Ричи поправил очки на переносице. – Но оно – это где?
Элла пожала плечами.
– Я знаю одно: Меган где-то здесь. И Ной тоже. Если мы… – она вдруг указала куда-то через улицу напротив. – Смотри! Он тебе никого не напоминает?
По дорожке шёл долговязый мужчина с рыжими волосами и дикой россыпью веснушек на коже.
– Чарли Ред! – воскликнул Ричи. – Тот парень из «Жутких созданий»!
– Прячемся, – шепнула Элла.
Они забежали за какое-то дерево и осторожно выглянули из-за ствола.
– Ну вот, – простонала Элла, – так и знала, что мы с ним опять встретимся.
Чарли Ред посмотрел на часы и, казалось, разозлился сам на себя, как если бы вдруг обнаружил, что забыл что-то важное. Он перепрыгнул через цепочку зайцев и пронёсся сквозь группу павлинов – тот ещё удивительный бег с препятствиями. После чего скрылся за розовыми шторами под деревянным знаком с надписью «СЕКТОР 17».
Стоило друзьям выйти из-за дерева, как с ветки над ними спрыгнула горилла и с сотрясшим землю грохотом приземлилась прямо перед Ричи и Эллой. Огромная и мускулистая, с лоснящимся чёрным мехом, она уставилась на ребят, покивала головой, подняла мощные волосатые руки и быстро проухала пять раз. Потом принялась бить себя кулаками в грудь, сопровождая это глухим рёвом. Наконец успокоившись, горилла, попеременно вздымая свои широченные плечи и упираясь костяшками пальцев рук в дорожную плитку, направилась прямиком к Ричи.
– Э-э… Элла? – сказал Ричи.
– Не бойся. Она не причинит тебе вреда.
– Тебе легко говорить – она на меня уставилась.
Подойдя, горилла так близко наклонилась к Ричи, что своим дыханием сдула с его лба чёлку. Даже со своего места Элла уловила запах изо рта животного. Воняло сгнившими бананами.
– Ну что ж, Ричи, – заметила Элла, – мы наконец-то нашли того, у кого воняет изо рта ещё хуже, чем у тебя.
Горилла фыркнула и сморщила плоский нос. Затем распахнула пасть, с гордостью продемонстрировав свою коллекцию жёлтых зубов.
Ричи сделал шаг назад, из-за чего его кроссовки вновь замерцали. Горилла заметила блеск, присела на корточки и уставилась на сверкающую обувь. Осторожно ткнув толстым пальцем в подошву, она тут же боязливо его убрала. Окинув оценивающим взглядом всего Ричи, начиная с лица и заканчивая кроссовками, она вдруг дёрнулась вперёд, схватила мальчика за талию и перебросила через плечо. Потом, громко хрюкая, стянула с него обувь, бросила мальчика на землю, развернулась и на всей скорости помчалась прочь. Скауты успели заметить, как она пронеслась сквозь толпу страусов, размахивая в воздухе блестящими кроссовками, и скрылась из виду.
Сев, Ричи с ошеломлённым выражением на бледном лице огляделся по сторонам.
– Что сейчас было? – пробормотал он. Вытянув ноги, он пошевелил пальцами. – Мои кроссовки!
Элла захихикала.
– Я слышала о ворах, срывающих с плеч сумочки, но никогда о ворах, срывающих с ног кроссовки.
Вокруг Ричи собрались луговые собачки. Присев на задние лапки и помахивая перед собой передними, они переводили взгляд с его лица на ноги и выглядели недоумевающими и немного потерянными.
– Извините, ребята. – Ричи принялся рыться в рюкзаке в поисках ботинок. – Меня ограбили.
Большинство опечаленных собачек отправились назад в Сектор 62. Но кое-кто остался – их оказалось примерно с дюжину, – они подбежали поближе и принялись обнюхивать ноги Ричи.
– Осторожнее, суслики! – предупредила их Элла и наигранно зажала себе нос.
– Поверить не могу – меня ограбила горилла! – пожаловался Ричи, зашнуровывая ботинки. – Это же бред какой-то…
Его перебил чей-то крик.
– Это они!
Перед шторами в Сектор 17 стоял и указывал на скаутов дрожащим пальцем Чарли Ред. Поднеся к пухлым губам рацию, он проревел:
– Код красный в семнадцатом секторе! Повторяю! Прорыв городской защиты из семнадцатого сектора! Все свободные полицейские-обезьяны, прошу поддержки!
И из темного проулка за Сектором 17 выскочили сразу несколько дюжин обезьян. Одни побежали по улице, другие прыгали с ветки на ветку. В отличие от уже виденных скаутами обезьян эти выглядели угрожающе и даже смертельно опасными. Из открытых пастей торчали острые как лезвия клыки. Взгляды пронзали насквозь. Они улюлюкали, кричали и повторяли: «О-оу! О-оу! О-оу!»
– Ричи! БЕЖИМ! – заорала Элла.
Ричи вскочил, и друзья со всех ног побежали по улице.
Чарли Ред продолжал кричать в рацию, прося подмоги:
– Повторяю! У нас прорыв городской защиты рядом с сектором один-семь! Все свободные подразделения, ответьте!
По дороге Элла заметила нечто необычное. По другой стороне улицы в том же направлении, что и они, шёл полярный медведь. На его спине сидели пингвин и странно одетый мальчик в дутых фиолетовых штанах и красной шапке. На какое-то мгновение девочке почудилось, что она его где-то видела.