Человековедческий анализ

Итак, дальнозорок, силен в подавлении, неутомим в закручивании, но дистрофичен в созидании. Размашистости у тебя учусь: уж если ты Владимиру Рыжкову, невинность которого написана на его лице, приписываешь «миллиардные ураганы», то чего сам хочешь — интеллигентские пинцетики? Ну уж: с каждым я разговариваю адекватно.

Со всей инфраструктурой человеческих страстей влез в высшую власть — с мордобоем, с оболганием оппозиции, с внебрачным шлынданьем при бездарном исполнении (должности)… С мощной личной силой то есть — но не в силах скромно осведомить свой народ. Какой незамысловатый! Увидел — и пригреб…на галере… И расковался. А обратно не приковался. И это в роли смотрящего на одре тяжело больной страны… Нашел время… Занял должность… Долгов не вернул… Явил миру большого восточнославянского держиморду, равно безответственного в государственной и личной жизни.

«Голубушка моя… Весьма перед тобою виноват. Бросил тебя, бедную, одну в такое время. Должен тебе все рассказать. Ты меня поймешь и, можно сказать, согласишься.»

Но такие рассказы, известно, чем кончаются: «Графиня изменившимся лицом бежит пруду».

На должности директора ФСБ о твоих подвигах было бы известно в тыщу раз меньше. Чего тебе там не сиделось? Наиболее вкусненького захотел? Чтобы чавканье на всю страну негласно разносилось? Видно, это и есть заветная струна твоего тщеславия. Дзэнь?!

Любишь, когда все догадываются, но никто не докажет. Когда «он сказал, а я подумал». Это твоя сущность, она помогает тебе держать в секрете свою беспробудную посредственность.

И кто это мифы подпускает, что ты незаменим, что ты крепкий президент филигранной ручной лепки, что альтернативы тебе нет, поскольку Медведев оказался слабаком? Кто там по твоему неозвученному заданию пофунивает и побунькивает благоуханием в твой адрес? Вот, к примеру, котенок — он мифотворец: тронет лапкой неподвижный предмет, тот выкажет движение, он — за ним, и пошла, поехала игра. А тебя политологи как изначально в полный серьез тронули перьями (а куда деваться, семьи-то кормить надо), так до сих пор вживую и гоняются, забыв, что когда-то ты был того, всего лишь трехпроцентным администратором. Теперь-то им, ясное дело, обидно отступаться от своих анализов.

«Газеты поползли и свалились на пол. Из-под них вышел спокойный котик.» Увы, СМИ со своей куцей стыдливостью сквозь землю не проваливаются, а ученые котики так и продолжают беспокойно гоняться за тенью Путина.

* * *

По мне, согласившись на президента, ты расконспирировал свои ординарные качества самым ярким образом. Выявил шпаноголовую сущность, безответственную и импульсивно двуличную. Неприемлемые для тебя черты — наивность и прямота. Шпана (или ее высшая ипостась — шпион, человек скрытого поприща) известно, чем характерна: стремительностью действия, заметанием следов и при этом благочестивым выражением лица на публике. Взорвалась, скажем, подлодка — всплывает твой первейший инстинкт: врать — «Она утонула». Потом только начинаешь думать: может, не стоило? Но, случись что-то другое, опять первым делом — врать или скрывать до последнего. Тебе это доставляет, наверное, физиологическое удовлетворение. Вошел, скажем, в мутный общественный водоем пописать, — но лицо над водой при этом невинное. Такие способности у тебя в цене. Почему и нравится этот анекдот, рассказывал ты его с видимым удовольствием, достойным лучшего испытания.

Для твоей сущности подходит слово, которое придумал Андрей Вознесенский; у него стихотворение так называется «Скрымтымным».

«От мысли своей сделаться богачом он не отказался, но понял, что дело это требует скрытности, темноты и постепенности.» Узнаешь миллионера Корейко?

И вот ты, такой мастерски скрытничающий, говорил, к примеру, что разрушенная в Японии АЭС нам не угрожает. И хоть понимал, что не угрожает, но если это сказал ты, чешу затылок: верить или нет? И виноват в этом не я, а… угадай, кто? «Скрымтымный» — это печать твоя на лбу, отбеливатель на нее еще не изобретен.

Теперь все чаще пишут о твоих не афишируемых делах на материальном фронте. Пока не опровергаешь, остаешься в глазах миллионов нечто такое прослышавших про тебя граждан неловленным разработчиком безукоризненных схем, против которого подпольный миллионер Корейко — вахлак, залапавший пальцами место преступления. Но поскольку приклеивают к твоему имени конкретные имущественные объекты, тебе следовало бы каждый раз объясняться и отводить подозрения. Но ты отмалчиваешься. Тебе понравилось не реагировать.

Ты по разным поводам так долго отмалчиваешься — про делишки в Питере, дворец на Черном море, какой-то кооператив «Возле озера» на Алтае (намеренно спрямляю список), а также множественные экономические и правовые… как их… преференции друзьям и пр., — что на лбу у тебя уже проступила самая бронебойная поговорка твоего времени: «Не пойман — не вор».

Однако она отражает лишь юридическую суть предмета, не моральную. Чтобы отмыться, надо же стереть со лба эту печать — самому, публично, под аплодисменты ДДД имени ДД и под звон бубенчиков на колпаках шутов.

Едва футбольный истэблишмент начал подозревать Блаттера во взятках, ты со всех ног бросился разуверять: не виноватт! Быть такого не может! И это было задолго до окончания следственного разбирательства. Опрометчиво забыв поговорку: на воре шапка горит.

…Вообще-то, плохо ищет тот, кто своровал исчезнувшую вещь. Хорошо выгораживает тот, у кого набиты карманы. Плохо спасает тот, кто сказал: «Она утонула».

Вот на поприще особиста бледность твоей интеллектуальной пигментации была в масть. Где-нибудь в отлаженной как часики Швейцарии ты бы мог быть царьком в ливрее. Если у нее государственность на 95 % уже построена, а на оставшиеся 5 неутомимо референдумы собирает, то многого ты там испортить не смог бы.

Обычная средняя личность с призванием аккуратиста-заместителя, ты начальником миллионов думающих людей себя возомнил. Но для большинства из них твое присутствие наверху — оскорбление, а для страны в целом — разорение.

* * *

По жизни ты такой же оборотень, как твой крестный. Тот — внук зажиточного деда, сын репрессированного. «Удивительно, как Ельцину с его кулацким менталитетом и обидой за предков удалось сделать карьеру в компартии», — говорил в «АиФ» В. Анпилов.

«У меня с советской властью возникли за последний год серьезнейшие разногласия. Она хочет строить социализм, а я не хочу… С меня хватит. Подожду капитализма. Тогда и повеселюсь».

Так говорил не Заратустра, так сказал 28-летний Остап Бендер в 1930 году. И то же самое сказал 60-летний Борис Ельцин через 60 лет, отдав почти 40 из них верному служению именно советской власти, именно социалистической экономике, да к тому же, без видимого стона, — КПСС, протерев на ее собраниях не один десяток штанов. На 61-м году жизни, до гнева сердечного устав от КПСС, устав от социализма, Борис Ельцин взял за основу построения блага для людей совсем иную формацию, полагая, что именно к ней у него всю жизнь лежала душа, и именно к ней тянулись знания и опыт. «Начался обряд перекраски»; только, в отличие от воробьяниновских усов и головы, Ельцин отдал на перекраску черту свою трепещущую душу.

У тебя, как и у него, желание во что бы то ни стало властвовать над людьми оказалось выше чести и принципов…

Давеча я обнародовал свой стишок: «Презревшему любой закон На зависть быдлу — пантеон». Это и к тебе относится. Перечислять твои нарушения писаного и неписаного — значит, заново побежать по тексту, многажды тыча пальцем: вот, а вот, ну вот… Ты нарушил самый главный закон: будучи главой государства, много раз обманул свой народ. Ты начал с обмана, нарушив закон, столь очевидный, что он и не прописан нигде — закон очной, глаза в глаза, политической состязательности. Махал некими пунктами программы в стороне от драки, тем самым лишив своих соперников возможности задать тебе недетские вопросы, а народ — увидеть твою способность без подсказок ответить на них, чтобы оценить твой потенциал. Тем самым ты сокрыл масштаб своей личности, а это и есть обман. Влез во власть втихаря. Кто помнит, каким образом ты собирался окорачивать коррупцию, восстанавливать социальную справедливость, улучшать работу милиции и прочее? Эти висящие проблемы были столь очевидны, что в программе своих предстоящих действий каждый кандидат обязан был говорить не о том, что требует реформирования, а сразу — как, какими стимулами и средствами. Теперь кто-нибудь помнит, что ты тогда обещал по очевидному, — по тому, что буквально вопило из независимых опросов населения?

Если бы ты предупредил народ, что коррупция может набрать небывалые обороты, а борьба с нею, наоборот, может выродиться до замены отсидки денежным взысканием… Если бы предупредил, что, кроме налогов, придется отдельно каждому прикупать себе еще и различных услуг власти, чтобы не остаться на житейской обочине… Если бы предупредил, что уровень жизни неизбежно понизится со снижением цен на нефть… Что мошны богачей развратно треснут на всеобщий обзор… В этом случае охотников выбирать тебя — и к гадалке не ходи — поубавилось бы. Заверив, что после лихого 10-летия наведешь порядок, ты обманул страну. Не справившись, а, наоборот, масштабно попустив, и не подумал провалиться со стыда под землю. Что тут еще скажешь? …Что навел порядок в Чечне, заткнув проблему немеренным количеством нефтедолларов? Что ее командир любит тебя горяче-спортивной мужской любовью? Что в Грозном твоему имени отдали целую улицу? Хи. Хи. Хи.

Из твоих масштабных подлостей вот хотя бы одна. Во все времена существовала иерархия идеологических и культурных ценностей. Их доносили до масс те, кому дано видеть дальше и глубже — признанные авторитеты. Недопущение на твое ТВ цвета нации оборачивается неспособностью к продвинутому просвещению. Нет ориентирования в достойных ценностях. Из меню для масс они вычеркнуты. Тем самым ты достиг того, что правдивое освещение действительности и присвоение ей массами настоящего рейтинга невозможно. А попущено ради того только, чтобы не столь явно принизить твой собственный ранжир. Это и есть подлость государственного масштаба.

На то есть, говоришь, канал «Культура»? Однако умелыми действиями твоих технологов он превращен в резервацию. Ведь обывателя уже приучили: все ценности должны быть прежде прорекламированы. И это надо, пусть и увы, необсуждаемо учитывать! А кто должен позаботиться о провозглашении ценностных адресов? Твоя идеологическая служба (если она не подлая), твои министры культуры и просвещения (если они достойные из достойных). Но кто должен дать им регулярный прямой эфир с обратной связью? Все опять на тебе сходится. А если ваша задача как раз противоположна, это как раз и есть подлая задача. Ваша коллективная подлость в том, чтобы человеку с его изначально великим потенциалом умственного, культурного развития, пусть у каждого и свой потолок, предложить уровень чуть выше плинтуса. Чтобы вы сами ощущали себя повыше.

У тебя пока еще есть электорат, но лично у меня — человековедческий диагноз: политиканское усугубление в тяжелой форме, берлусконизм 4-й стадии. А это хуже гражданских статей и некоторых уголовных. Не удивлюсь, если и кое-что серьезное за тобою водится, но по мне и этой разборки достаточно. Вот если бы ты оставался директором ФСБ или замом президента по изготовлению документов, у меня не было бы ни охоты, ни материала выносить тебе столь очевидный вердикт. Тяжело виновен. Лечению не поддается. Только удаление из власти.

* * *

Но ты все же погоди, Путин, — пока больной теплый, с ним еще можно работать.

У питерского юмориста Кости Мелихана есть монолог, который он читает казенным голосом фармацевта. «Если у вас заболела голова, возьмите полтаблетки анальгина… …Правда, могут возникнуть небольшие осложнения. Тогда возьмите… Но и тут…Тогда попробуйте…» — в общем, весь монолог на этом и построен. Проблемы от применения лекарств и способы избавления от их побочных действий идут по нарастающей. Это как бы ведомственный монолог для медиков. С беспробудным унынием перечисляются последствия «корректировок»: озноб, аллергия, абдомиальные боли, волчанка, рожа и пр. Публика начинает хохотать. А когда в конце звучит слово «смерть» («надо немедленно применить…» — и озвучиваются самые мощные средства скорой помощи, но в качестве предостережения звучит фраза: «…Правда, в большинстве случаев может наступить смерть…»), следует самый мощный взрыв хохота. Публика в ауте. И вроде бы все. Но эстрадник продолжает свой неумолимый монолог, и вот тут как раз звучит фраза: «Но пока больной теплый…».

Головная боль народа, Путин, по случаю твоего присутствия в президентах, началась с полтаблетки анальгина. Правда, даты наступления у всех разнятся, некоторые и посейчас уверены, что у них еще не наступала. У меня началась, и я уже говорил, сразу, как только тебя показали в качестве будущего кормчего. Причем я еще не знал, что ты понагонишь во власть когорту своих друзей и напоганишь коррупцией в своей управленческой вертикали. Я лишь надеялся, что успею тихонько дожить свою жизнь, никак с тобою не соприкасаясь. Не получилось — ты достал. И потом, два года уже как у меня восстановилось потерянное на 10 лет литературное здоровье. И даже, вообрази, в кончиках пальцев память восстановилась, чтобы сцеплять на клавиатуре слова…

В начале разборки я назвал тебя смердом. И пусть все мы смерды, но иным приходится напоминать. Сейчас не о плоти, а о смердении мыслей. У большинства пересидевших, тем более, ограниченных и недалеких властителей в мозгах заводится паранойя непогрешимости. Настоящий политик, с натуральным значением этого слова, не вульгарным («Раз борется за власть — ага, политик!», «Раз не хочет выпускать ее из зубов — ага, сильный политик!»), настоящий, живой политик с широкоугольным видением мира, пришедший во власть в результате честного соперничества победителем, а не вытащенным за воротник 3-процентным цуциком, — он помнит об этой опасности, узнает мнения о себе анонимно, набирается мужества уйти с высшей политической арены вовремя и помогать Отечеству знаниями, советами (вот тут и будет проверка на вшивость) и, если угодно, показаниями, уже не имея регалий.

Горбачев с Ельциным, к примеру, в этом смысле антиподами оказались. Первый остался преданным поприщу, поумнел — ах, как он круто поумнел, потеряв власть! Уже через пару лет с приятным изумлением я слушал его в Доме литераторов. А вот второй заделался вип-зрителем теннисных междоусобиц; как ответственный за тебя, ни разу тебя публично не одернул (приватное буньканье себе под нос не в счет), не решился высказаться в прямом эфире; хотя, кажется, и сам был не рад, увидев, какого волчару втащил во власть, и поняв, что уже не оттащить.

Такая же пенсионерская мертвечина и от тебя изойдет, как только тебя «уйдут», если не уйдешь сам. Тебе и сейчас сказать нечего, ты уже смердишь уверенностью, что не совершал ошибок. Не родив новой демократии, ходишь на дни рождения преданных тебе и тобою же порожденных коммерческих хмырей вроде Эрнста. Но интеллектуальный эпилог тебе патологоанатомы задолго до физической смерти напишут.

…А объективную оценку тебе (и Ельцину) уже сейчас хочешь? Запросто. Методик много, но остановимся на одной. Берем ситуацию: самолет одного национального олигарха, потеряв управление, врезается в яхту другого. Скажем, Гейтс в Цукермана, а Прохоревич в Абрамсона и т. д. Представляем гражданам 20 развитых капстран, плюс Россия. Опрос: «Вы узнали, что… Ваше первое чувство? а) сочувствие б) безразличие, в) удовлетворение (Богу все ведомо)».

Блицопросы в 20 странах заказывают наши посольства. Результаты усредняем и сравниваем с нашими. Получаем цифру. Ясно, что по пункту в) превзойдем среднемировые в некоторое число раз. Напомню результат опроса, опубликованного в «АиФ»: «Как вы относитесь к Б. Н. Ельцину?» — «Ненавижу за дефолты, олигархов, разворовавших страну — 59 %».

Найдутся гуманисты, которые лающим жириновским голосом прокричат: «Это недопустимо! Опасный подогрев страстей!». Но, пардон, если ты — Вольфович, то есть сын волка, это еще не значит, что народ можно считать шарахающимся стадом. Народ надо уважать в любых его мнениях.

Так вот, получившуюся цифру крупно выбьем на именном ордене и в день вручения Нобелевских премий повесим его на грудь Путину В. В. А если откажется, пририсуем на все его портреты. Второй экземпляр ордена прикрепим к основанию надгробия Ельцину Б. Н. Эта цифра, Путин, и есть твоя ученая степень социального, экономического и правового одичания власти. Это результат вашей с почившим паханом кадровой политики, от которой граждане были надежно оттерты. Это оценка вашему «мудрому» руководству великодержавных … чудил (угадай, на какую букву?).

 

Выкручивание мозгов

Если уж мы говорим о патологии власти, то надо заметить, что наши медиа помогают ей самой себе развязать руки. Зам. главного «Эха Москвы» С. Бунтман с соведущей Ольгой… не запомнил (только не Бычкова, у той как бы навсегда простуженный голос)… надумали опросить слушателей на предмет, что бы они предпочли: порядок или демократию? С таким же успехом могли спросить, кто красивее — кошка или собака? Причем, сами же догадываются, что хреновину с ерундовиной совокупляют. Цитируют из СМС слушателя, как отреагировал на подобный вопрос президент Обама: «Нас поставили перед ложным выбором». Процитировав, смущенно ерничают: «Да, мы вас, слушатели, ставим перед ложным выбором…».

А какого же хрена ставите! Не умеете профессионально формулировать вопрос — берите учебный отпуск, поезжайте за границу и там учитесь, как отличать толковые вопросы от провокационных. Но они, знай себе, похихикивают, вспоминают ветхозаветные признаки русской тройки — либо на троих сообразить, либо сталинская тройка. Это шутканул, конечно, более старший товарищ — Бунтман. Жалко ему сдавать в утиль советский кухонный реквизит. Тебе бы, Путин, взять его в компанию, — внимательно перенюхавшись, вы потом задружились бы. Даром, что у него в фамилии «бунт», — не обращай внимания, это деза. Ведь опрос «Так как вам, граждане, демократию или порядок?» — он же в твою будущую пользу! Бунтман, раз уж такие опросы затевает, видно, согласен поступиться демократией и стать порядочным Порядкманом. А Журавлева — если это была именно Ольга Журавлева — станет, соответственно, Синициной.

Более молодая Ольга (Журавлева-Синицина) импульсивно выдала свой низкий уровень понимания того, что делается в умах людей. Когда выявилось, что опеку государства над собой — то есть над каждым из них — предпочли бы 80 % слушателей «Эха…», у нее вырвалось: «Ни фига себе!». Старшие товарищи вбили ей в голову, что с этим государством (с Этим!) лучше не иметь дел. Вот и удивляется, не врубаясь, что имеют в виду люди под опекой. А они всего-то хотят жить в законном поле, а не пристраиваться статистами в соревнования, кто удачнее сунет раздавальщику благ мзду, чтобы иметь старт и благополучное развитие судьбы. Как бы квохчет: как так, как так, аж 80 %! Но ведь остаются тебе целых 20 — те, кто разными путями уже обрел старт, поэтому законных (поддерживаемых государством) конкурентов не желает.

Ольге — простенькая авторская сентенция, которая объяснит ей, почему она все же имеет не удивляющих ее 20 %:

«Из нравов общественного транспорта: «Вошедший входящему не товарищ».» Или — влезший влезающему.

Думаю, не я один с раздражением отключился от этого нелепого опроса. И не я один, скорее всего, припомнил «Эху» другие подобные опросы во имя утоления их своеухмыльчивого местечкового любопытства. На мотив футбольной песни про «Аргентину-Ямайку — пять-ноль» мне невольно забубнилось под нос. Но вместо «Какая боль, какая боль!» — «Какой засор, какой засер!».

Обучал же вас, господа журналисты, все же не Пень Засерский!

В старой блатной песне есть, кажется, такие слова: «Гром прогремел — золяция пошла! Одесский шухер собирает аманины…» — и т. п. На наш лад можно так: «Гром прогремел — мутация пошла!». Это ты, Путин, замутил такую действительность, что и «Эхо…» поддается…

* * *

Вспоминается рассказ фантаста Михаила Успенского, слышал в его чтении на семинаре юмористов в 1982-м. Молодые муж с женой сварили крутой студень из ножек и требухи и выставили его на ночь на балкон. Ночью — гроза, одна из молний шарахнула в блюдо, и оттуда…начала произрастать жизнь, буквально простейшие, но с энергичным развитием. Это, наверное, и есть: гром прогремел — мутация пошла. Вскоре побежали трехголовые ящерки… Мужа тут отправляют в командировку. Он жене: наблюдай, дело прибыльное, прилично заработаем. А когда через две недели возвращается, в квартире, и уже в комнате… с низким лбом… здоровенный неандерталец! Сидит за столом в его старом халате, перед ним обглоданный мосол, напротив — жена. Учуяв мужа, заворчал. Жена непричастно жмется: ничего, мол, Вася, не поделаешь, тебе придется пока к маме переехать, а я уж за ним понаблюдаю…

Вот такая у вас, Путин с Бунтманом, мутация. Демократию с порядком в одном вареве перемешали. Выставили на опросы. Шарахнул результат. И получившееся трехголовое хавало предлагаете: первый — электорату, а второй — слушателям, для созревания того же электората до нужной кондиции. Потом Путин, оглянувшись на Бунтмана, скажет: «Вы, кажется, хотели демократии? Ну а я что говорил! Вот теперь вам будет порядок».

А вот еще одна проделка третьей головы. Это было накануне выборов; опять двое ведущих, он и она, опять же затеяли опрос: кого хотите видеть в лидерах — Путина или Медведева? Один из слушателей попытался было расширить список. Куда там! Ведущая буквально вдалбливает: «Забудьте про третьего! Вы — за Путина или Медведева?».

Ух, как разозлила меня эта курица! Так и клевала политфантики, так и клевала. Она что, не понимала, что оскорбляет мнение тех, кому не нужен ни П., ни М.? Выскочила из исподнего и так и ерзает вся в продвинутости своей, так и ерзает. Мол, никто, кроме П. или М. не может быть, потому что не может быть никогда. Забудьте! Ведущий, тот хоть немного сдержаннее был. А эта так и ерничала, вся так и исхихикалась.

В «Эхе» каким-то образом вывели, что, если П. по качеству очистки от автократии — это евро-1, то М. — евро-2. И эховцам этого было достаточно. Пусть М., хрен с ним, покоптит пока, на нем еще можно ездить; все равно, мол, евро-3, а тем более, евро-4 нам еще рановато… Так решили эховцы, весь 2011-й ставившие на евро-2. Да они и сами мне не дадут соврать. При этом ни разу по-настоящему не выявляли долю тех, кто и П., и М. относит в евронули, которых без противогаза уже невозможно слушать…

Между тем, все тот же М. Ганапольский все на том же «Эхе» твердил: «Ясно, что Путин — президент на девяносто девять и девять, девять, девять десятых процента». Чистое вдалбливание. При этом сам он не хотел Путина даже активнее, чем многие другие эховцы, и это следует из его многолетней позиции…

Все это похоже на психоз, на 99,999 % неизбежность терпимого апокалипсиса, после которого можно спокойно продолжить земное существование. Вы, господа Бунтман, Ганапольский, другие и целый выводок молодых выпрыгучих госпожей (вот постарше которые — те мудрее), ответьте, сами-то шевельнулись бы, чтобы подняться с дивана и выйти из дома ради любого дела, успешность которого равна 0,001 процента? Ганапольский просто обессмыслил все то интересное и неравнодушное, что он до этого о власти высказывал…

Так к чему это я все? Они тебя, Путин, под фанфары подведут. Ведь и вправду можешь возомнить, что на данном отрезке никого, кроме тебя, на Руси не может быть. И может быть только порядок, а не демократия.

* * *

А после объявленной рокировки тандема обманутое в своих мечтаниях «Эхо», так до конца и полагавшее, что М. на полторы демоголовы выше, чем П., затеяло опрос слушателей на тему: «Вы готовы выйти на улицы для отстаивания своих социальных прав?». Результат: 86,5 % готовы. Зачитали одну из СМСок: «Блогосфера взорвалась». Читай — от возмущения, что снова прет Путин.

Если СМИ, в частности, «Эхо», настолько были озабочены недопущением Путина к третьему рулению страной, почему же они (оно) не сделали от себя все возможное, чтобы их руки были умыты? Что мешало «Эху» объединиться с другими СМИ, так сказать, «бросить клич» на простейшее дело: сообща организовать опросы слушателей и читателей на вышеуказанную тему — «Вы готовы…?». Получили бы усредненный результат, отражающий мнение 1020 миллионов, это уж смотря какие СМИ добровольно пошли бы на это дело. А сравнительные результаты официально, то есть принародно, предъявили бы Путину. Ведь не надо было иметь и семи пядей во лбу, чтобы спрогнозировать резкий рост числа «готовых». Даже так — готовеньких на новенького.

Возможно, некоторые СМИ — скажем, «Новая», «Независимая», «МК», «АиФ», некогда авторитетные «МН» (если еще дышат — много лет не видел их в глаза) и иные радиостанции что-то близкое по смыслу в одиночку, пардон, и пшикали… Но ведь тут важно — всем вместе! У вас же есть, как-никак, СЖ — он что, не смог бы скоординировать ваши действия? Пусть и некоторые из спрошенных, грубо говоря, зассали бы, ведь и до, и после, с предъявлением путинскому затылку на чесание — «У-у-у, это чем же попахивает?..». Скажем, я не уверен за смелость начальника «АиФ» Зятькова. Вот служить отдувочным клапашком он согласен хоть до скончания века, а на поступок, скорее всего, — фук… Но ведь и без его «народной воительницы» могла бы набраться приличная аудитория.

Ну, и? Это был бы поступок. Народ вспомнил бы, что у него есть четвертая власть.

А теперь, когда упрямое сравнение до и после упущено, главред каждого из этих СМИ может сказать мне: «Чайник ты клокочущий…». Но ведь как я им подсказываю, а, Путин? Хоть ты оцени: «Чайник клокочущий! Прожектерствуя, ты и знать не знаешь о неведомых тебе марионеточных нитях». Что им ответим, Путин? Ну-ну, ты меня уже должен вычислять. …Правильно, я отвечу: не знаю и знать не хочу.

Не знаю и причины, почему отвергли очевидное. То ли наследное сталинское опасение «как бы не вышло боком», то ли глубоко упрятанное желание ничего не менять, остаться при верных темах, свысока поплевывая на власть.

А ведь ты не понял, Путин, я тебе в этом деле … ну, дружбан — не дружбан, но доброжелатель, пусть и вынужденный, с зубовным скрежетом. Они ж тебя непредъявлением настоящей, в лоб, кувалдовой информации — глядишь, и чесанул б таки свой тыльный ум — под панфары подведут. Веежливо так, культуурненько, под миккииточки…

Полагаешь, что в случае ухудшения ты выведешь из засады мощный план преобразований, позволений и свобод, так? Тебя в том заверило твое окружение. Только не понимают они, что дело глубже: здесь подспудное неверие уже всему, что бы этот суетливый лидер теперь ни провозгласил. Уж как просил Мубарак после 28 лет накинуть ему еще полгодика, чтобы уйти культурно. Уж как просил! Ан нет! Как отрезало. А ведь в Египте такие же люди живут, — слышь, Путин? — не марсияне осиянные…

Надеешься, что у ядерной Раши обособленный статус? Хо-хо, да если натовцы не дураки — а не очень-то они и дураки, — они войдут в контакт со здравомыслящей головой твоего трехглавого окружения, и она моментально обесточит твой чемоданчик под подушкой. Горбачеву в Форосе наши же военные на пару дней обесточивали — не знаешь разве? А далее — дело техники и возмущения масс, уже не справляющихся с позывами обрыдлости…

Да ты счас хоть застрелись немедленно в красивейшей позе, но упрямая история — а при полной информатике она теперь совсем заупрямилась — все равно определит тебя в категорию случайно вломившихся во власть. «Взогрел на нефти опарышей своих — и что?» — спросит первое же освободившееся от тебя поколение. И что — вот действительно? Ради того лишь, чтобы не отвечать на вопрос, решишься долго еще не освобождать от себя спрашивающие поколения? А ну, брось это дело! Не сможешь ведь доиграть — сорвешься. Это ж тебе не пум-пум-пум по клавишам, не хлесь-хлесь-хлесь ластами. Народ в самосознании своем со скрипом хоть, но крепчает, а твое сознание в затхлой вони самовластия неизбежно хиреет.

* * *

Ты все-таки быстренько изобрети закон культурного высвобождения от должности. Может, еще успеешь сам под него подпасть. Тогда актуальность дежурства рюмки коньяка у твоего изголовья, глядишь, и отпадет. А то тревожность взора чаще стала на тебя накатывать. Мне же виднее, чем тебе. Телевизор у меня на «Триколоре» — хорошо показывает; и сам к нему вплотную сажусь.

Возьмем Сирию. Положив 3000 трупов, ее президент обречен. Добром он в любом случае уже не кончит. Это мой прогноз. Не дадут ему нормально руководить, рано или чуть позже накостыляют, поменяв на другого. А потому что не захотел вовремя уйти — уже после первой сотни. Или — как лучший для всех вариант: немедленно в прямом эфире сказать сильное, точное, примиряющее слово, созвав в студию представителей всех сил в обществе. …Ага, не смог, мозгов не хватило? Нет доводов, нечем крыть? Ну, тогда — пшел вон! Не то время теперь, чтобы на трех тысячах трупов усидеть. Недоразумение — уже то, что, вылезя из отцовой тени, власть унаследовал, ничем эту случайность папиного сперматозоида не опровергнув.

А тебе, Путин, даю совет: как только на одной площади более … ну, скажем… 10 тысяч (считай цифру моим капризом) единодушно начнут скандировать: «Долой!» сам знаешь, кого, — не рискуй, уходи. С первыми же трупами по причине именно неухода дело примет необратимый характер. Речевки, базары, попытки в чем-то убедить будут уже бесполезны…

Не боясь в пятый раз повториться, скажу: влезать в должность, от которой зависят судьбы невообразимого числа людей, не имея за душой креатива, будучи, попросту говоря, бездарным, не имея способностей непосредственного глубокого и искреннего общения с людьми, не умея открыто прояснить им множество прилегающих политических премудростей, — это великий грех, и близко не сопоставимый с влезанием на любую другую должность.

Ты обязан был наперед знать, что на роль лидера не годишься, подобно тому, как каждый наперед обязан знать, что ставить цветочный горшок в открытом окне недопустимо из-за возможного порыва ветра: порыв захлопнет створку окна, а створка столкнет горшок на голову прохожему. А тем более обязаны знать это юристы Барщевский, Путин и Медведев: убийство по неосторожности, 3 года лишения свободы.

Если ты, Путин-юрист, даже не ведал того, что подобное надо знать всем, кто подвержен гравитации, и кому ведомы порывы ветра, то твоя бездарность еще более очевидна. Перед тем как согласиться, ты обязан был обратиться к лучшим независимым умам, к общепризнанным авторитетам (пусть и не афишируя), чтобы знать свою истинную цену. Всякая истинная цена человека познается лишь со стороны. Кто эти люди? Имена? Подтверждения? Предъяви!

Ты обязан был знать, что, как горшок, свалишься на голову своему народу. Президент — это не то присутственное место, где шпане можно прикидываться шлангом. Деградация страны, о которой все чаще теперь говорят, с деградации государственного ума и начинается. Васиссуалия Лоханкина, бормотавшего «Я не знал», соседи за неуважение к тому, что выставился рассеянным шлангом-профессором, размышляющим над судьбами человечества, били розгами с контекстом «Надо было знать…». …А сами эти сакраментальные слова были молвлены другому персонажу — Лапидусу-младшему, в ответ на его:

«— Кто же мог знать, что будет революция?

— Надо было знать, — холодно сказал Корейко».

И тебе, Путин, когда начнется и закончится не в твою пользу, скажут с отмашкою розги: «Надо было знать!». Будешь потом ходить растерянный, оправдательно бормоча, как в «Гамлете»: «Прервалась связь причин… Но ведь прервалась…». Да нет, юрист-Путин, я уже стократ дырку простучал в твоем черепе: здесь прямая причинно-следственная связь, в твоей голове! Завязь подлого времени от тебя и пошла.

 

Со свечкой. Прощальное

Слушатель «Эха…» сказал, что тебя показывали со свечкой в церкви. Приметил то, что и я всегда отмечал: тусклое лицо в окружении людей такого же вида и такой же озабоченности. «Ипполит Матвеевич продолжал стоять, обратив глаза к земле. И напрасно так стоял он. Он не видел многого.» Дух твоей власти определен довольно точно — серая стагнация. Наверное, ты за плешь свою переживал — как бы достойнее унести ее из власти. А я тебе подскажу. Поклонись низко народу своему, покайся…

…По поводу слухов о твоих дворцах тебе, по причине моего неведения, — пиетет с презумпцией и реноме с кисточкой. Но все же, когда будешь каяться, склонись ниже, а ягодицы отпячь повыше, чтобы Он око в око заглянул тебе с неба внутрь, — все ли ты оттуда исповедал или заныкал-таки горнолыжный закуток в Альпах, записанный на троюродную тещу?

Кстати, я тебе должен заявить с преамбулой… Погоди, счас заявлю. Я тебе, Путин, должен громогласно заявить: для российского общества ты опасен! Представь, с каким гневным пафосом произнес бы это Анатолий Папанов в фильме «Берегись автомобиля».

Вот и в тексте Ильфа и Петрова: «Отбыл в лучший мир, иде же несть ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная… Вееечная паммять!.. И покуда старик отпевал самого себя, хвосты его фрака трещали на ветру, как вымпелы». Ветры бывают всякие — от встречных транспортных (это метрдотель старой закалки Иван Осипович, в крайнем расстройстве от варварства советских едоков, мчится прочь от них на моторной дрезине, треща фалдами) до ветров перемен. А для наступления последних надо прежде ликвидировать опасность.

Ну, не в прямом же смысле, успокойся…

Наоборот, попрошу у Боженьки продлить тебе жизнь лет до 110, чтобы сполна ощутил то, как история накладывает тебе по черепу — тем вернее, чем дальше российское государство будет отходить от ельцинско-путинского наследия и становиться именно государством, а не пугалом для собственного народа.

…Да за все за то же. За что… Гм… За все за то же. За мракобесное отношение к самой главной ценности — человеческой душе, которая, как ее ни гноби и не засоряй, неизменно естественной рождается и хочет видеть вокруг себя добропорядочную, справедливую и непримитивную жизнь. За все то, по чему мы уже прошлись: за неслыханные упущения и «тонкие» попущения, за сознательный зажим «чужаков», их идей и мнений, за недопущение на экран важнейшей информации об обществе открытых объективных оценок последнего 20-летия.

Завершается наш затянувшийся базар. Теперь слово за тобой, переключаю шахматные часы. Но перед тем еще последний вопрос. Вот ты с первого же захода въезжал в Кремль на белом коне. Но у Ильфа-Петрова и на этот случай есть довольно любопытная фраза (цитирую, как всегда, слово в слово): «Белая лошадь громко просила извинения».

…Так а сам когда? Желательно тоже громко.