Вилли Штерн вдруг почувствовал смертельную усталость: мертвый обер-лейтенант вызывал отвращение, а Васька пил, опрокидывая в себя один стакан за другим, не пьянея.

– Долго мы еще здесь высиживать будем? – поинтересовалась Бригитта, глядя на Ваську и презрительно кривя красивые губы.

Тот медленно повернул в ее сторону обрюзгшее лицо:

– А что, если я тебя тресну по башке, ежели ты сию минуту не заткнешься, профура? – Носова прямо распирало от злости.

– Я же тебя предупреждал, кретин: если будешь оскорблять мою жену, шею сверну, – вспылил Штерн.

– И ты заткнись, – огрызнулся Васька, переведя на него тяжелый взгляд. – Ты в моем доме, петух ряженый, и не кукарекай в мою сторону! А ну выметайтесь из моей избы, подлюги! – заревел вдруг Носов. – Все вон из моего дома, я спать хочу!

Размахнувшись, он запустил пустой стакан в генерала. Штерн увернулся, и «снаряд» угодил прямо в грудь Бергеру. Унтер-офицер охнул и вскинул карабин.

– Опусти оружие, – приказал Штерн. – Видишь, он пропил свой разум и сам не ведает, что вытворяет.

– Я его… – начал Бергер и запнулся на полуслове. – Он мне так надоел за эти годы, господин генерал, что я его…

– Все, остынь, скоро уходим, – перебил Штерн. – Сейчас в его башке бушуют самогонные пары, и разум дремлет. Будь он трезв, он не причинил бы тебе зла.

– Это точно! Зла я на него не держу! – пробубнил Васька, вставая. – Я только хочу убить вас всех насмерть!

– Мразь! – взвизгнула истерично Бригитта, потеряв самообладание. – И почему я раньше не пристрелила тебя?

Унтер-офицер Бергер, повинуясь едва уловимому кивку Штерна, быстро подошел к Носову и сбил его с ног, ударив кулаком в грудь. Схватив карабин, он замахнулся им, целя прикладом в голову Васьки, но генерал властным окриком снова остановил его.

– Оставь, не трогай, – сказал Штерн. – Он мне еще нужен. Сейчас найди где-нибудь большой мешок, и будь готов вынести труп на улицу.

Бригитта, успев взять себя в руки, провела ладонями по лицу и, взглянув на мужа, спросила:

– Долго еще будет продолжаться вся эта нервотрепка? Чего мы еще выжидаем, скажи? Я не могу больше находиться здесь!

Штерн нежно обнял ее за плечи и прижал к груди.

– Придется потерпеть еще немного, дорогая, – сказал он ласково и нежно. – осталось совсем немного.

Он посмотрел на наручные часы, затем на Бергера, который, пыхтя, натягивал мешок на тело гестаповца.

– Закончишь с этим, – сказал он, – освежи полицая. Только поторапливайся, скоро будем сниматься и уходить.

Прошло еще четверть часа. Унтер-офицер привел в чувство Носова и хлопотал с ним рядом, прикладывая к его голове мокрое полотенце. Бригитта сидела молча у окна, нервничая и куря одну сигарету за другой, а Штерн расхаживал взад и вперед по избе, то и дело поглядывая на часы. Он тоже был на взоде, и это его состояние заражало всех.

Наконец от реки послышалось громкое и надрывное гудение. Штерн сразу же воспрял, встрепенулся и громко скомандовал:

– Вперед, господа, с Богом!

Первым на улицу выбрался Васька. Яркие солнечные лучи ударили ему в глаза, и он поморщился от острого приступа головной боли. Следом за ним Бергер вынес тяжелый мешок с трупом Ганса Курта. Третьей вышла Бригитта, а за ней – Вилли Штерн, с ракетницей в руке.

В это время неожиданно грохнул оглушительный взрыв. Все невольно присели и повернули головы в ту сторону, откуда он прогремел. Над местом, где только что располагался фундамент от бывшего особняка Карла Урбаха, они увидели огромное облако пыли и черного дыма.

– Черт подери! – выругался Штерн, пришедший в себя первым. – Какая-то сволочь успела забраться в подвал и угодить в мою ловушку! – Он бросил быстрый взгляд на своих спутников и распорядился: – Бергер, Бригитта, хватайте Носова, бегите к машине и ждите в ней меня. Да… Фридрих, труп Курта усади за руль в его машину, сдерни с него мешок – пусть он тоже «ожидает» меня.

Проводив их взглядом, Штерн поднял руку с ракетницей вверх над головой и ухмыльнулся.

– А сейчас мы устроим маленькую войнушку, – прошептал он, злобно глядя в сторону рудника. – Первыми, как задумал гениальный Ганс Курт, начинают «партизаны».

Штерн нажал пальцем на курок, прогремел выстрел, и в воздух взлетела красная ракета.

– Прекрасно! – усмехнулся он, увидев, как прятавшиеся за отвалами гипса переодетые полицаи пришли в движение и с оружием в руках ринулись в атаку на поселок.

Не теряя времени, Штерн поспешил к машине, попутно перезаряжая ракетницу другим патроном. Остановившись, он снова поднял вверх руку и, злорадствуя, воскликнул:

– А теперь черед германской армии! Немцы, вперед!

Он выстрелил, и на этот раз в воздух взлетела зеленая ракета, дающая приказ к атаке ожидавшим своей очереди немецким солдатам.

Отбросив ракетницу, Штерн сел за руль, запустил двигатель и отъехал от двора Носова метров на двадцать. Остановив машину, он вытащил из-под сиденья противотанковую гранату.

– А это вам всем на размышление! – крикнул он громко и с силой швырнул гранату в машину, в которой за рулем восседал мертвый обер-лейтенант Ганс Курт.

Грохнул взрыв…

Вернувшись за руль и ничего не объясняя спутникам, он погнал машину вперед. Уже в конце улицы он притормозил, обернулся, увидел горящую машину гестаповца, услышал грохот завязавшейся перестрелки и залихватски пропел: