На лестничную площадку, где находилась квартира Зои Ивановны, выходили ещё три двери. И за каждой кто-то жил. Притом не только люди, но и Тошкины четвероногие собратья. Устав воевать с воронами и голубями, Тошка устраивался на коврике перед входной дверью и, положив голову на лапы, внимательно слушал.

Вот со скрипом открылась и быстро захлопнулась дверь в девятой квартире.

Это выпустили проветриться толстого, трусливого кота Мэйсона.

Тошка знал, что кот осмотрится и крадучись пойдёт мимо его двери к лестнице.

Мэйсон ступал мягко, осторожно, и узнать о его приближении можно было только по запаху. Кот очень дорожил своей пушистой, ухоженной шкуркой, помнил, кто где живёт, и был всегда начеку.

Нюх у кошек слабее собачьего, зато слух – острее. Кот и через дверь мог услышать частое дыхание своего лютого врага, поэтому Тошка накрывал нос лапой, замирал и ждал, когда из-под двери потянет противным кошачьим душком.

В этот момент следовало как можно злее и громче «поздороваться» с соседом: «Гав! Гав! Гав!»

Кот от неожиданности подпрыгивал, будто на горящий окурок наступил, и панически орал: «Ма-а-а-у-у!!»

На вопль выскакивала хозяйка Мэйсона, такая же толстая и неповоротливая.

Она хватала своё сокровище, прижимала к груди и оглядывалась, думая, что на её «крошку» напали злодеи.

Никого не увидев, женщина громко ругала «дворняг недогры-зенных», намекая на Тошку.

Впрочем, Тошку это мало расстраивало.

Послушав организованный им концерт, пёс с победным видом отправлялся на кухню.