Проснулась Зоя Ивановна от глухого стука. Это Тошка, вставая, шлёпнулся на пол.

Она хотела поднять его и положить в кресло, но он недовольно рыкнул: «Отстань, я сам…» – и, пошатываясь от слабости, отправился исследовать своё новое жилище.

Пёс тщательно обнюхивал ножки стола, стульев, не забывая поднимать ногу и слегка брызгать на них.

Хозяйка шла следом и брезгливо морщилась, смиряясь с тем, что теперь её ухоженная квартирка провоняет псиной.

Но когда Тошка всерьёз заинтересовался её зимними сапожками, она схватила их и спрятала:

– Нет уж, дорогой, сапоги оставь сухими!..

А Тошка и не настаивал, только удивлённо глянул на неразумную женщину и дёрнулся, как бы с сожалением поясняя: «Всё, что я пометил, взято под мою личную охрану, а за сапоги я теперь не отвечаю…»

– Хорошо, хорошо, Тошон Барбосович, иди, куда шёл, а о сапогах я сама позабочусь.

Тошка подошёл к наружной двери и заскулил, приплясывая от нетерпения.

Зоя Ивановна спохватилась и начала поспешно одеваться.

Брать приёмыша на купленный вчера поводок она не захотела, рассудив просто: «Если собака сбежит – удерживать не стану, а останется – пусть живёт у меня. Авось не объест, а вдвоём коротать время интересней».