CASUS BELLI (Повод к войне)
Эр-лан листал любимую книгу, словно пытаясь найти ответ на единственный вопрос, - как добыть третий камень, но мысли невольно возвращались к одному и тому же - шпионам. Судьба предателя мало интересовала дарителя просветления, длинные руки храма реки рано или поздно всегда находили ослушников, а вот гости из страны вечной юности…
Верховный идол ударил кулаком по столу, двери распахнулись, на пороге появился испуганный секретарь, Лиар поймал себя на мысли, что не знает имени того, кого он хочет видеть, но для Эр-лана это не имело значения, - слуги должны предугадывать желания бога.
- Ко мне…
- Уже ждет… - заискивающе произнес монах и склонил голову.
- Зови, - приказал Эр-лан, и подумал: «Мысли они читают что ли?»
Вошел «ухо бога».
- Отыщи след троицы…
- Уже, о лучезарный! Только след троицы пропал в Тир-Нан-Ог.
- Упустили?
Гость покосился на секретаря.
- Свободен.
Двери закрылись.
- Дело в том… След кончается, словно обрезан. Существа пропали, видимо это были лишь бесплотные призраки.
- Так… Эта нить оборвалась. Что же делать с непокорными выродками? Они ведь сильны, так просто камень не отдадут…
Руки Эр-лана теребили книгу в кожаном переплете. Она раскрылась на незнакомой странице… Цветная иллюстрация изображала всадников в белых одеяниях с крестами на груди, людей в балахонах, скорее всего служителей какой-то религии и костры под крестами с телами до самого горизонта. Лиару показалось, будто он видит сотни тысяч костров, - он вспомнил ключевое понятие - суд святой инквизиции! «Но как их разжечь?» - подумал он. Ответ лежал на поверхности…
- Экипаж вечернего экспресса из Альбхалибда?
- Да, проводники и машинист.
- Отлично.
О чем еще говорили эти двое скрытые завесой, не знает ни кто, только Эр-лан остался доволен разговором, а «ухо бога» вышел из кабинета, потирая руки.
Двадцать служителей храма собрались перед троном лучезарного дарителя просветления, трое едва держались на ногах, но не в традиции храма реки было обсуждать приказы.
Виночерпий дал каждому пригубить из золотой чаши священное красное вино, многократно усиливающее способности человека, поэтому древний рецепт тщательно оберегался от посторонних глаз. Лиар обвел взглядом собравшихся, вскинул вверх руку, три жертвы «столбов правды» уже обрели новые силы. Эр-лан поманил их и собственноручно набросил на склоненные шеи цепочки с крестообразными знаками.
- Трое пока свободны. Отдохните немного. Теперь я хочу дать последнее напутствие вашим помощникам. Посторонние - вон!
Слуги вытолкнули промедливших верховных жрецов и руководителей посольства из зала. Помещение погрузилось в полумрак, лишь золотой трон да рамы зеркал поблескивали, отражаясь в гладком полу. У трона остались двое слуг и полукруг послов отправляющихся в Альбхалибд.
- То, что вы увидите, до поры не должна знать ни одна живая душа.
Эр-лан раскрыл книгу. Страницы зашелестели, приоткрыв краешек тайны.
Нервы пятерых не выдержали и люди бессильно опустились на пол.
- Теперь вы понимаете всю тяжесть ответственности легшей на ваши плечи? Всю глубину разверзшейся пропасти… - после долгой паузы произнес бог.
Служители подавленно закивали, даже не обратив внимания, поскольку их стало тринадцать… Бог вскинул жезл, пять бесчувственных тел провалились вниз, обретя пожизненное пристанище в подземельях храма.
- Идите и исполните свой долг. До вечернего экспресса осталось мало времени.
- Но мы всегда плавали морем?! Дорога проходит через волшебную страну…
- Вот поэтому и поедете… Меньше внимание, обычные пассажиры.
Руководитель миссии проснулся от ужасного ощущения, будто все тело одеревенело, сама его сущность превратилась в мертвый холодный кусок льда, носивший имя Гриландус. Это созвучие ничего не значащие для современников неожиданно сорвалось с губ настоятеля при обряде вселения души… Однажды, еще юный отрок захотел узнать свою судьбу у гадалки в приезжем цирке, но старая ведьма только напустила туман, а после скрылась. Она произнесла бессмысленную фразу: «Проклятый теоретик, ты перейдешь к практике и станешь как Филипп Адольф фон Эренберг из Вюрцбурга и Готфрид Иоганн Георг II Фукс фон Дорнхейм из Бамберга в одном лице, да сломаются их кости и распыляться души! Прилежные инквизиторы. Сгинь, тень… Враг моего рода!»
Последние движение, которое удалось сделать Гриландусу, прежде чем он превратился в «видеомагнитофон», - это поднять веки…
Поезд летел над равниной. Участники миссии разбрелись по пустому вагону с длинными рядами кресел и мирно спали, время перевалило далеко за полночь. Один человек поднялся, прошел в тамбур, видимо в санузел. Дальнейшее не обремененная память сохранила в мельчайших деталях. Дверь выгнулась и с грохотом вылетела. В вагон ворвались лучники, и как их столько поместилось в маленьком тамбуре?! Заостренные уши выдали породу. Люди проснулись, но тут же оказались, словно бабочки пришпилены к подушкам сидений, все кроме Гриландуса и двух его помощников, прибывавших в таком же обездвиженном состоянии. Кому-то удалось вырваться, поскольку стрелы пригвоздили только широкие одеяния. Завязалась кровавая свалка. За лучниками в вагон ворвались грязные нелюди незнакомой породы с короткими зазубренными мечами и быстро справились с оказавшими сопротивление, сопровождая удары криками «Эмайн». Пришельцы оставили оружие набросились на раненых, впиваясь зубами, в живые еще тела. На этом месте кровавого кошмара, скорее напоминавшего страшный сон, импровизированный «видеомагнитофон» окончательно заклинило. Кроме отдельных душераздирающих воплей дикой оргии память не сохранила ничего.
Имиут шел вдоль вагонов и в сотый раз обдумывал последние события. Второй случай нападения на экспресс за столь короткое время… Двенадцать трупов, точнее огрызков тел в сидячем вагоне, трое уцелевших в шоке… Свидетели доложили правителю. Скандал получил огласку, поползли слухи, - «зверское нападение нелюдей на мирных граждан». Спиральная пружина событий, питаемых расовой ненавистью, закручена до предела. Она уже снялась с предохранителя и вот-вот вырвется, круша все вокруг. Завершался третий день от прибытия страшного поезда и минуло двое суток, как белые легионы ушли на соединение с воинами Эр-лана, а корабли со страшным грузом уплыли в Неритовое королевство… Кому теперь нужно это расследование, если дело сочли закрытым, вагон отмыли, а поезд готовился к отправлению. Вот только профессиональное чутье подсказывало, - не все так просто в этой истории. Будто ускользнуло что-то важное, некоторые существенные детали, в частности - куда делось оружие и стрелы нападавших? Следователя даже не очень настораживала стертая память экспресса, а вот крик разбойников… Длинные стрелы пригвоздили людей, но ни одна спинка кресла не пострадала, были только залиты кровью! Он скорее руководствовался ощущениями… Более того, Имиуту казалось, - история каким-то образом касается лично его. До отправления оставалось несколько часов и он прошел в вагон, где случилась трагедия и сел на место руководителя делегации, дав волю воображению.
Мысли свободно текли, вспомнился прошлый инцидент, полипы на крыше… Кого только не родила эта несчастная земля, да… незаметно для себя Имиут задремал. Во сне из отрывочных сведений образовался жуткий коктейль, причем прибывавший в непрерывном движении, поскольку следователь никак не мог определиться, связаны ли два нападения.
Имиут очнулся и буквально окаменел от неожиданности… По проходу двигался «герой» из сна, причем оболочка соответствовала то существу с головой быка, правда ростом не выше среднего мужчины, то лучнику из рассказа очевидцев, потом незнакомого уродливого существа. От такого сюрприза следователь забыл о своих сновидениях. Субъект остановился. Мысли наблюдателя окончательно улеглись, тренированный разум излучал только белый шум. Существо окончательно потеряло форму, будто черпало информацию о своей внешности из мыслей следователя, зависло в полутора метрах от пола, обратившись в зеленоватое колышущееся образование не больше футбольного мяча. Объект существовал вне гравитации… Имиут осторожно перебирал в памяти знакомую флору и фауну, на вялые абстрактные размышления тварь (Или растение?!) не реагировала, оставаясь практически неподвижной. Наблюдатель попытался взглянуть на существо в ином ключе, и чуть не вскрикнул, настолько мощное и необычное информационное поле пульсировало вокруг объекта. Существо несло в себе фрагмент странной среды, опоясывающей планету. «Это» могло обратиться в кого угодно, оно искало только источник информации. Перед Имиутом висело не самое приятное порождение Стигийских болот - киллриадсон. Всеобщий страх перед этим существом, называемым «убийцей читающем сны» был столь велик, что даже у профессионала похолодело внутри. Тварь умела считывать информацию во сне, предпочитая кошмары, как эмоционально более яркие. Но самое ужасное - существо могло «раскачивать» сновидения, то есть направлять работу мозга жертвы по пути усиления страха и материализовывать полученные сведения. Самые счастливые умирали от разрыва сердца, но и душа редко ускользала от вечно голодного зверя, растворяясь в его сердцевине. Выжить мог только безупречно владеющий собой или лишенный эмоций и воображения, только ведь свои «страхи» есть у всех… Гость мгновенно потянулся навстречу, но поскольку ощущение было лишь абстрактной реакцией не персонифицированного ужаса без конкретных образов движение замедлилось. Следователь ощутил липкую волну отрывочных образов всплывающих из памяти, киллриадсон пытался развить успех, анализируя полученные сведения…
Вокруг незнакомый берег реки. «Берегись!» - кричит брат. Имиут обернулся. Воин в короткой белой тунике занес для удара бронзовый меч. Под золотистой кожей вздулись мощный мышцы, юношу охватил ужас, насмешливый голос стегнул как плеть: «Решил умереть?» Рука сжала кинжал и рефлекторно нанесла удар в известное только ей место…
Имиут тряхнул головой, - ужас Стигийских болот исчез вместе с лезвием клинка. В проходе лежала маленькая соломенная кукла, но поскольку веревка оказалась перерезана, игрушка рассыпалась на глазах и еще через мгновение обратилась в кучку трухи. Детский ужас, глубоко спрятанный в недрах памяти, сослужил хорошую службу, киллриадсон исчез.
Больше здесь делать было нечего. Следователь почувствовал себя шахматной фигурой в неведомой игре, со столь большими ставками, что количество трупов для двигающих фигуры не имело значения. По стечению обстоятельств он заглянул за кулисы, сдернул маски, но под ними оказались новые личины, впрочем, за декорациями стояли другие картонные замки, а не механизмы сцены. На основании этих размышлений Имиут сделал несколько неожиданный вывод - не рассказывать никому о происшествии. Следователь решил по возможности не дать втянуть себя в неведомую игру, так как понял, война с обитателями Тир-Нан-Ог, в которую с легкостью вступил Альбхалибд являлась лишь прелюдией грядущих событий. Сама собой родилась мысль - предугадай обитатели Абары и ее элита масштабы грядущего кошмара, вероятно, они поступили иначе, но пророки редки, да и тех обычно забивают камнями, вот только это уже иная история… Сейчас Имиута больше интересовали собственные воспоминания. Блик от золотой пластины принца высветил необъятную страну по имени «прошлое», но совершенно не заселенную, а несколько минут назад в ней появился первый «житель» из самого начала!
Прошло еще три дня, прежде чем корабли с приспущенными штандартами, отороченными черной каймой, вошли в устье Ахеронта, миновали городские ворота и причалили к площади перед храмом. Слухи об ужасном злодеянии уже достигли Цзюйлина, тела павших служителей встречала огромная толпа. По странной прихоти правителя (народ должен видеть мучеников) останки поместили в прозрачные сосуды, которые в сопровождении белых рыцарей осторожно перенесли на землю. Над площадью повисла гробовая тишина. Вслед за скорбным грузом на берег сошли трое совершенно седых людей в белых одеждах и крестами на груди. Жрецы не без труда узнали руководителей миссии во главе с Гриландусом. На вершине храма появился сам Эр-лан. Трое опустились на колени, в наступившей тишине эхо разнесло над площадью: «Прости повелитель, но нет у нас оружия против врагов рода человеческого».
По рядам зрителей пронесся вздох, замаячил кошмар смерти от зубов порождений волшебной страны. Из толпы можно было лепить что угодно и над площадью прозвучало: «Встаньте, дети мои. Есть у нас оружие!» Эр-лан выдержал паузу: «Вера ваша! Пока объединяет она вас, пока ведет вперед на борьбу со злом вы непобедимы! Сила - с нами, белые легионы - с нами! Сотрем зло с лика мира!»
Поток силы, казалось похороненной навсегда вырвался. Гриландус вскинул голову, ненависть обуглила душу, в глазах сверкнул дьявольский огонь. Он заполнил остекленевшие глазные яблоки, придав сходство с демоном. Жрец повернулся к Эр-лану. В ответ бог поднял руку и произнес: «Веди их, великий инквизитор, выжги зло! Верни святыню в Альбнерит, да прибудет вера с тобой!» Очи Гриландуса снова стали человеческими.
Толпа все еще сомневалась. Тогда воины раздвинули людей, освободив круг, плита в центре перевернулась. Громадный волк на мгновение застыл, щурясь от дневного света, почуял людей и ринулся вперед… Цепь натянулась, кольцо вделанное в камень хрустнуло, начало разгибаться. Второго рывка металл не выдержал, оборотень сбил воинов в доспехах и принялся прокладывать кровавую дорогу к краю площади, началась давка. Гриландус достал обычный металлический крест…
- Остановись, исчадье зла!
Тысячи капель складываются в океан, а если они потекут в одну сторону… Волк замер на невидимой цепи, затем отчаянно дернулся, но ужас зрителей уже прошел свой максимум и успел превратиться в согласованную силу. Инквизитор ощутил, как окрепли его руки и воля.
- Сюда! - крикнул он, натягивая невидимую цепь.
Толпа взревела, оборотня бросило к ногам Гриландуса. Волк лежал не в силах подняться, прижатый волей тысяч.
- Шкуру! - скомандовал жрец.
Оборотень окутался черным дымом, на месте волка остался перепуганный мужчина лет сорока с ожерельем из волчьих клыков.
- Я видел, он ездил к нелюдям! На костер! - крикнули из толпы.
- Сжечь его!
Зрители уже несли деревянный крест, дрова. «Ты хорошо исполнишь свою роль, и накормишь меня», - пронеслось в голове Гриландуса, но тот уже всецело принадлежал своему пути, освещенному жуткими кострами. Под взглядом инквизитора дрова вспыхнули, будто политые нефтью. Пламя охватило тело несчастного, «лавина» сдвинулась, поскольку игроки низшего уровня сделали свой выбор и пойдут до конца, собственного конца…
Три дня над городом плыл запах гари. Черные клубы дыма поднимались над площадями, выше девяти башен и шпилей, но это было страшнее, чем пожар. Жители жгли инородцев, и не только… Сосед доносил на соседа, брат на брата… Жгли красивых женщин их несчастных черных кошек, но не один даже не задумался, кто правит ими! К утру вакханалия выдохлась, мысли безумцев обратились к волшебной стране, войско наконец выступило. Легионы Альбхалибда, полки добровольцев, служители храма в белых балахонах прошли по черным улицам города пережившего три дня безумия и хлопья пепла осели несмываемыми пятнами на белые одежды, въевшись в них навсегда.
Еще не успел развеяться дым костров, а солнце коснуться горизонта, когда войско с помощью магии жрецов переместилось к горной цепи вокруг Тир-Нан-Ог.
Неприступная стена, маленькая площадка где-то под облаками, было, охладили пыл воинов, но Гриландус театрально вскинул руки и истошно завопил…
- Скала…аа… Расступись…
В такое чудо верили единицы, но этого вполне хватило что бы сбить пару камней и вызвать цепную реакцию. Инквизитор ощутил поднявшуюся внутри волну, скала затрещала, вверх пролегла узкая долина. Войско взревело, приветствуя успех, в ответ по дну ложбины к перевалу пролегла пологая лестница. Гриландус пропустил вперед сотню ополченцев. На половине лестницы, у розовой завесы их молча ждали слуа… Но разве могут задержать десяток «вечно живых» толпу окрыленных идеей «праведной» мести?!
Длинные стрелы разили без промаха, на ступенях выросла гора тел. Кровавые ручьи стекали по камням, слуа заставили подняться еще теплые трупы, видимо надеясь пополнить свои ряды. «Все пропало, побегут», - подумал великий инквизитор. Но вид бойни возымел прямо противоположное действие, - армия пошла на штурм. Ненависть, питаемая страданиями и болью, окунулась в свежую кровь и мертвые замерли, словно раздумывая. Воины в белых доспехах побежали по лестнице, будто силы их утроились. Воля снова сложилась в едином порыве, Гриландус развернул павших! Мертвые молча рубили слуа и опрокинули защиту! Розовая завеса не выдержала, появилась брешь с рваными краями. Под взглядом Великого инквизитора бахрома вспыхнула, образовался пылающий свод. Нечеловеческим усилием воли, Гриландус раздвинул края до размеров хорошего тоннеля, не ожидавшие такого напора защитники не смогли погасить завесу, великий инквизитор ступил в страну вечной юности.
Уже три ночи Селванс не мог полюбоваться восходом луны, странная черная дымка висела там, где стоял прекрасный город Цзюйлин. На четвертую - подул ветер и разогнал смог, принеся на мызу Йорт Иясе запах гари и жутких страданий.
- Не пожар ли в славном городе? - обратился сам к себе хозяин, прикрывая окно на веранде.
Поворачиваясь, стекло отразило лунный зайчик в сторону Тир-Нан-Ог, Селванс подумал: «Может, следовало переехать?». «Сомневаюсь!» - хмыкнул кто-то, причем слова позвучали прямо внутри головы. «Кто это еще?» - удивился домовой.
- Помоги, иначе никогда не узнаешь… - явственно продребезжало стекло.
- Каким образом? - спросил окно Селванс.
- Не верти раму хотя бы полминуты!
Лунный свет начал «накапливаться» между стеклом и невидимой точкой далеко за горизонтом, образуя нечто похожее на широкую ленту. Когда полоса стала светиться словно начищенная хромированный обод под лучами яркого солнца, а хозяин едва удерживал раму, по ленте, будто это ледяная горка съехал некто покрытый белым мехом и вместе с хозяином покатился в глубь комнаты.
- Ничего себе собачка…
Субъект оказался упитанным зайцем размером с хорошего сенбернара. Весь его правый бок почернел, видимо существо коптили над горящей автопокрышкой.
- Извините, но я не собачка, - сказал гост.
Он изогнулся, постучал передними лапами по шерсти, отряхнув копоть, затем пригладил шерстку, ставшую как белый нефрит.
- Ну и ну…
- Рад знакомству, Юй Ту или Лин Ту - чудесный заяц, можно Юэ Ту - лунный заяц, но мне больше нравиться первое - нефритовый заяц.
- Селванс, хозяин мызы Йорт Иясе.
Гость втянул воздух, закашлялся.
- И здесь воняет. Далеко жгут людей и нелюдей?
- Что?!
- Ну, где эта мыза?
- В сердце Стигийских болот, недалеко от Велнаакиса.
- Ничего себе сходили за хлебушком, сказала голова, выкатываясь из-под трамвайных колес, значит я едва в глаз черта не попал! Из огня да в пламя…
- У нас тут спокойно…
- Пока. Впрочем, кто его знает… Я тоже жил спокойно, а тут едва не стало меньше одним представителем редкого вида… У тебя пиво есть?
- Какое?
- Свежее…
Селванс вернулся с несколькими запотевшими бутылками и двумя стаканами. Заяц смешно уселся на стул, жалобно скрипнувший под ночным гостем, схватил бутылку.
- Пьянству - бой, - сообщил он, открыв зубами пробку и выплюнув в открытое окно.
«Хамит, сорит, пиво пьет», - подумал хозяин.
- О, извините, нервы, - извинился заяц и прищелкнул когтями (бог знает, как это у него получилось), но пробка вернулась назад, легла на стол…
Гость шумно выпил половину бутылки, икнул.
- Отлично. «Чудесный заяц» хлещет пиво и… Хм… Поэтический образ дал трещину…
- Да уж.
- А вас никогда не жарили? - неожиданно спросил он.
- Может, поясните? - не понял Селванс.
- Нам пришлось вспомнить, что такое святая инквизиция. Кое-кто успел забыть о ней, но все повторилось в самой неожиданной форме…
- Подробнее пожалуйста.
Гость допил бутылку. Открыл вторую.
- В шубе жарко. Слушайте. Может быть, одиночный наблюдатель нарисует не совсем точную картину, тем не менее… Сегодня, пардон, - уже вчера войска Неритового королевства соединенные с белыми рыцарями, размахивая белыми же тряпками, подошли к барьеру. Никто не придал этому значения, а зря. Они мало того, что продолбили скалу, но и опрокинули стражей. В барьере образовалась дыра…
- Но он же затягивается?!
- Священный огонь великого инквизитора выплеснулся и зажег край. Теперь в этом месте громадный прорыв, завеса корчиться от боли, она как никак живая… Ловушка захлопнулась, проход стерегут белые рыцари, стена не пускает. Повезло мне с лунным зайчиком…
- Обитатели Тир-Нан-Ог не могут справиться? - удивился Селванс.
- Не могут. Не знаю почему, но что-то ведет людей и защищает… К тому же большинство, как вы изволили выразиться «обитателей», повешены на кресты, а вокруг круги того же огня. Посмотри мне в глаза…
Домовой повернул голову, зрачки ночного гостя расширились. Селванс не узнал Тир-Нан-Ог. По каменистой пустыне до самого горизонта тянулись кресты, тысячи крестов и костры под ними. Над огнем корчились всевозможные существа, чадящее пламя парализовало несчастных. На берегу шел кровавый бой. Люди теснили защитников. Против такого напора оказались бессильны и эльфийские луки и топоры подземных мастеров. Люди, пробитые стрелами, просто выдергивали мешавшие палки, затем снова шли в бой, не замечая крови и боли. Небо затянули серые облака, особенно мрачные над островом… Селванс отшатнулся.
- Все за одну ночь?!
- Парадоксы времени сыграли вторую злую шутку, первой стал барьер.
- А магия? Чудесные способности жителей…
- Пришельцев влечет вера и ненависть очень высокой интенсивности. Простыми средствами их не остановить, а остров все проспал.
- Вражды же не было много лет?
- Очень похоже что кто-то «разработал старую жилу».
- Но за барьером жили и люди…
- Горят быстрее, - мрачно констатировал Юэ Ту и потрогал свой бок.
- Чем им мешала страна вечной юности…
- Фактом своего существования. Впрочем, - заяц откупорил новую бутылку, аккуратно положил пробку и продолжил, - я слышал, они ищут свою святыню. Сдается мне это лишь повод… Еще говорят, эльфы ограбили поезд и съели пассажиров. Представляешь?! Эльфы из страны вечной юности грабят поезд и рвут зубами трупы! Но чем чудовищнее ложь, тем легче в нее верят. Нет, не знаю где повод, где причина.
- Но причем тогда Цзюйлин?
- Там жили не только люди. Но сдается мне это не важно…
- Почему?!
- В Цзюйлине жгли еретиков.
- Но позволь? Это лишь другие взгляды на веру…
- Они трактуют шире. Всех связанных с магией.
- Здесь все связаны с ней…
Заяц развел лапами, отпил пиво.
- Как много я потерял, - он перелил остатки в стакан, посмотрел на свет.
Со дна поднимались пузырьки, играя в лунном свете и им не было никакого дела до происходящего и двусмысленного высказывания нефритового зайца Юй Ту.
Он сон и свет луны ночной,
Огонь над раскаленными углями.
Ручей, журчащий под скалой,
И полосой кипящею, прибой,
Дыханье ветра над лугами,
Холодных звезд сиянье,
Мечты серебряной покой.
Как можно описать словами
тот город за невидимой чертой…