Разговора с Егоровкой Андрей Стрельцов еле дождался. Звонок раздался в одиннадцать в воскресенье.

— Ну как вы там? — был самый первый его вопрос.

Рассказ жены его вполне удовлетворил. Славик — под ее неусыпным наблюдением — занимается около двух часов в день, бабушка относительно здорова, на огороде ей помогаем, сыты, скучно, конечно, погода, слава богу, отличная, хотя дождя огороду не хватает, кое-что поливаем, не все, понятно…

На вопрос жены, не было ли странных звонков, старший Стрельцов ответил, что были, но сказать, странные они или те, что по ошибке, он не может. Кот в порядке, он его кормит, убирает за ним… И тут папа попросил передать трубку Славке: он хочет услышать его голос.

— Сына, — сказал папа, понизив голос, — тебе звонили…

— Кто? — спросил Славик. Кубик был в Варшаве, он, конечно, мог позвонить и оттуда, но вроде бы не должен.

— Некий Питя.

— Пи… — и Славик снова осекся: мама не должна была знать о Пите. — Ты вышел на мой… — слова "сайт" он, оглянувшись на маму, не произнес.

— Да, — сказал папа виновато, — случайно. Так вот Питя, — поскорей назвал он спасительное имя, — просил передать тебе, что…

Тут он услышал голос жены:

— Что там случилось, Славик?

— Да ничего такого, — отмахнулся Славик, — компьютер задурил. Пап, что, что?!

— Он просил передать тебе, что, цитирую: "все будет в порядке, все будет, почти как с Бар-Косом". Слово "почти" он подчеркнул.

— Фу-у-у, — облегченно вздохнул Славик и бросил взгляд на маму, — значит, ты его исправил.

— Кого? — не понял папа.

— Да компьютер же.

— Исправил, исправил, — догадался папа, — куда он денется. Так, значит, Бар — Кос… Я правильно расслышал это слово?

— Правильно.

— Слава, а с кем здесь будет, как с Бар-Косом? — спросил самым невинным тоном папа. Вопрос был осторожен, как лис, крадущийся к курице, отошедшей далеко от дома. Ответь сейчас Славик на него, старший Стрельцов получил бы недостающую деталь, с помощью которой можно было бы собрать весь механизм сыновой тайны. Ведь из-за нее он, в конце концов, оказался в Егоровке!

Но Славик-курица вовремя заметил рыжий хвост, мелькнувший над травой.

— Да это мы со Витькой играем в одну электронную игру.

— А где живет этот твой Витя-Питя? — был еще один крадущийся, как лис, вопрос.

— В… в… Тюмени. Далеко. — Славик не смог бы объяснить, кто подсказал ему это название города.

Старший Стрельцов крякнул.

— Получается, сына, что твой Питя достал тебя даже через папу.

— Подумаешь, какая-то Тюмень, — ответил на это Славик. — Для компика — раз плюнуть.

Папа хотел спросить еще о чем-то, но через паузу задал чисто бытовой вопрос:

— Ты как там, в порядке? Нинка тебя не достает?

— Достает, и еще как.

— Бабушку не обижай…

По дороге домой Славик спросил у мамы:

— Может, мы раньше вернемся? Я и там могу заниматься.

Мама была полна подозрений.

— Что это тебя всего переёжило-перекорежило после разговора с папой? Там ничего другого не случилось? Мне только этого не хватало: чтобы у тебя и с папой были от меня какие-то секреты!

— Я же тебе сказал: компьютер. Не выходил на интернет, хоть тресни. Уж папа там поломал голову! Так, может, вернемся? У меня, наверно, писем!

— Через три дня, — отрезала мама. — Еще помидоры подсадить надо. Да и тебе здесь полезней побыть. В городе опять какая-нибудь кутерьма начнется.

Дома Славик сразу же направился к кукурузному кругу: снова потянуло посмотреть, не взошла ли там какая-нибудь диковина. Но дойти не успел, на него набежала Нинка с событием вселенского масштаба:

— Представляешь?! Генка-то, оказывается, Наташку не любит! Ей всё-всё рассказали. Он за Веркой ходит, его уже два раза с ней видели. Наташке, конечно, на него плевать, да ведь видно, что так-то просто не плюнешь. Ну, Генка! Ну, изменник! Вот у кого ветер в голове! А Верка-то — глядеть не на что. Только ноги, как у цапли, длинные, а на морду, ну, отворотясь не насмотришься!

Тьфу! Сбила с такого хорошего настроения!

Мысли Славика, цепочкой муравьев устремившиеся было к самому интересному, снесло Нинкиным ветром. Он остановился возле круга кукурузы. Круг, что в самом деле был выше остальных ростков, особенным сейчас не показался. Просто выше, и все. Может, посаженные зерна были из другого початка.

А Нинка стояла напротив и трещала, вытаращив голубые глаза до невозможной для глаз нормального человека величины:

— Ну, на Генке свет клином не сошелся. Есть еще ребята в селе, есть! Да и из Михайловки приходят…

Славик повернулся и зашагал домой. Нинка же, не обратив внимания на его крутой разворот, шла за ним след в след. Наташкина обида была близка ее женскому сердцу, и она не переставала костерить изменника Генку.