На следующий день, за два часа до старта корабля, землянам стали приносить подарки. Мы расскажем о них.

Художнику был вручено 12 тюбиков краски, увеличенных до привычных для него размеров. Сказано было при этом, что у красок есть интересное свойство, с которым Виктор познакомится, когда напишет ими очередной пейзаж. (Кубик с этим свойством познакомился очень скоро. Он написал дома по памяти один из видов Егоровки и заметил, что пейзаж меняется в течение дня. То на него набегает облако, то он вдруг ярко-ярко освещается солнцем, к вечеру темнеет, а небо ближе к ночи начинает синеть, синеть, пока не становится похожим на синий бархат…).

Мы уже сказали, что подарки кукурбитцы за очень короткое время успели увеличить так, что земляне могли их держать в руках, не боясь уронить и потерять. Обоим "гостям" были преподнесены кубики, вроде бы стеклянные, вроде бы прозрачные, но в глубине их все время переливались краски. Каждая плоскость такого кубика была на самом деле экраном, который засвечивался, стоило подержать его в руках. Засвечивался, и на нем возникала картинка. природы. Это была вроде бы "фотография" какого-нибудь очень красивого места Кукурбиты — то лесная полянка: деревья вокруг, высокая трава на поляне и посередине качающийся на легком ветерке цветок. То это было озеро в утренний час и диковинного рисунка заря над ним. То это был большой камень, покрытый золотистым лишайником и замершая на нем зеленая ящерка. Таких "фотографий" было множество, они сменяли друг друга, пока тот, кто вертит кубик не останавливался на какой-нибудь и долго-долго смотрел на нее. Картинка тогда увеличивалась, рамки экрана исчезали, и зритель оказывался один на один с природой в ее сокровенный час. С теми мыслями и чувствами, которые она навеяла. Чудо-кубик этот назывался на Кукурбите "Для сердца уголок".

А еще оба получили по небольшому темно-синему шарику, который, если его покатать на ладони, начинал звучать и слышалась негромкая и немного грустная музыка Кукурбиты.

Был также принесен круглый металлический кружок антигравитаса величиной с пятак и толщиной в 2 миллиметра, который включался и выключался рычажком на ребре кружка, АГ-поле можно было усиливать и ослаблять. "Пятак" можно было подложить под что угодно, под любой предмет, предмет начинал плавать в воздухе или неподвижно перед тобой зависать.

Питя пришел в этот день с большущей сумкой на плече, и когда взрослые опять заговорились, незаметно передал Славику авторучку и "батарейку" — в точности такую, какие валяются на Земле чуть ли не в каждом углу, иссякшие батарейки, что выбрасывают из электронок, плееров и мобил. Контактная кнопка "батарейки" была подвижной, а на другой ее стороне был экран, не отличимый от донышка "Duracell" или "Panasonic".

У Славика, когда он прятал подарки в кармашки, перехватило дыхание.

— А если у нас появится что-то против нотаций, — сказал Питя, — считай, что прибор у тебя в кармане. Но у меня к тебе вот какой вопрос: как я с тобой свяжусь, если наши придумают межпланетный переговорник? У вас есть телевизоры, телефоны… что еще?

— Компики, — ответил Славик, все еще не в силах прийти в себя от подарков. — Компьютеры.

— А это что такое?

Тут Славик обратился к Кубику, который в это время рассматривал антигравитас и слушал, как с ним нужно обращаться. А Питя подозвал Молека, который мог разобраться во "всемирной паутине" лучше, чем он. "Паутина" была, конечно, Кукурбите известна, так что говорили Молек с Кубиком недолго, в конце Молек записал Славикин e-mail или "емелю", как называют электронный адрес чаще всего.

— Теперь я нашим умникам покоя не дам, пока они меня с тобой не свяжут, — сказал Питя. Заметив, уже ближе к вечеру, что земляне еле передвигают ноги и, чуть что, зевают, хозяева города отвели обоих в парк, где была огромная зеленая поляна, на ней-то они и свалились, едва ступив на траву. Свалились, успели подсунуть шлемы под головы и тут же уснули. Правитель жестами призвал всех к тишине, и во всем городе Туми долгое время не было слышно ни одного звука — так отнеслись жители столицы ко сну своих спасителей.

Большинство из них сидели по краям поляны, не отрывая глаз от спящих великанов. Дети ходили на цыпочках; зубаки, поглядывая на своих хозяев, понимали, что лаять нельзя, и свернулись клубочками, дожидаясь момента, когда можно будет вскочить и понестись кругами по поляне.

Кубик и Славик что-то бормотали во сне, руки и ноги их иногда подергивались, может быть, они переживали какие-то моменты приключений, — кукурбитцы, переглядываясь, понимающе кивали друг другу.

Потом появилась группа людей с несколькими тяжелыми свертками. Свертки оказались покрывалами, растянув которые по обе стороны спящих пришельцев, кукурбитцы накрыли их, как одеялом.