– Повелитель желает видеть только магессу Тарессу и воина Найкарта, – сказал немолодой эвин, встретивший нас у двери, и Кантилар послушно передал мою руку Найку.

А маги так и не сказали ни единого слова.

– Предупреждаю, – протискиваясь за Найком в дверь, прошипела я тихонько, – если у твоего дедушки на мой счет матримониальные планы, я ухожу немедленно.

– Я бы знал. – Найкарт выглядел очень растерянным. – Мне никто ничего…

– Проходите, молодежь, что вы застеснялись. Я всего лишь старый, больной воин, неспособный обидеть даже муху…

– Доброе утро, ваше величество, – пристально разглядывая сидящего в высоком кресле старика, вежливо кивнула я, пытаясь сразу составить мнение о нем по первому впечатлению. По мельчайшим признакам – движениям, взгляду выцветших глаз, морщинкам, всему тому, что мгновенно оценивает наше неподкупное подсознание и что мы называем – с первого взгляда. Часто встречаясь с новыми людьми, я не могла не заметить, что нередко такое впечатление, в конце концов, оказывается единственно верным.

– Можно на «ты», – одарил он меня улыбкой Санта-Клауса, – я всего лишь воин, потерявший свою родину.

– Мне жаль, что так случилось…

А что я могла еще сказать? Как хорошо, что вас когда-то сюда принесло, и именно вследствие этого я сейчас еще жива и имею возможность радоваться солнцу, небу и морю?

– Не стоит, – отрезал он и снова превратился в Санту. – Давай знакомиться, мое имя Бердинар.

– Таресса.

– Найкарта я хорошо знаю. Он сын одного моего друга, которого, к сожалению, уже нет. Усаживайтесь, я хочу вам кое-что рассказать. Но сначала… – Старик протянул руку к столику и передвинул крупный кристалл, лежавший на одной стороне странной конструкции, на самую вершину.

Кристалл немедленно засиял зеленоватым светом, а камни в моем поясе стали теплыми.

– То, что я намерен вам доверить, не предназначено для ушей и глаз ковена, – в ответ на мой изумленный взгляд сообщил старик прямо. – Наш союз изначально не предполагал полного откровения, да и в тайны ковена мы не лезем.

Зачем вам в них лезть, хмыкнула я про себя, если они и так все как на ладони.

– Викторис старый лис, он никогда не раскрывает до конца своих замыслов, как никогда и не озвучивает точное число приведенных из других миров. – Повелитель словно читал мои мысли. – Но мы не в обиде. Скажи, Таресса, они тебе рассказали, как мы попали в этот мир?

– Да, они открыли переход, прятали своих детей, а вас затянуло…

Уже заканчивая произносить эту фразу, я четко понимала, что все в ней ложь. Теперь, когда я сама могла пройти из мира в мир и провести несколько человек, мне было предельно ясно, что переход, открытый в одну сторону, никак не может привести встречный поток попаданцев. И значит, маги либо не знали правды, либо обманули меня еще раз.

– Да, – утвердительно кивнул повелитель, откровенно наблюдавший за моим лицом, – все не так просто. Маги тоже поверили не сразу, но у них была в тот момент очень напряженная обстановка, инквизиция очень ловко подогревала голодный, измученный народ слухами о несметных сокровищах. Толпе отсюда, с этого берега, Риайн казался вылепленным из чистого золота, они готовы были плыть туда на лодках, бревнах и бурдюках. Мы предложили помощь, но с условием договора, им ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Я слушала молча, все яснее понимая, что мне сейчас тоже предложат такой договор и вряд ли оставят пути отхода.

– Ты умная девочка, – невесело заметил старик, – но запуталась в маговских играх и думаешь, что у тебя есть возможность выбора будущего. Не обольщайся, в этом мире, как и во всех других, действует закон выживания. Тогда, почти шестьдесят лет назад, когда мы перешли в этот мир, нам удалось создать устойчивую систему сотрудничества с магами. Как историк ты не можешь не догадываться, что однажды станет актуальным вопрос, кто из нас встанет во главе этого союза. Две разные силы не могут править, кто-то должен подчиниться, и это только вопрос времени. Но мне очень не хотелось бы, чтобы мы начали убивать друг друга.

– Берди, но при чем здесь она? И я? – не выдержал Найк.

– Стране нужен сильный, молодой правитель и не менее сильная правительница, которая сможет стать ему надежной помощницей и опорой. И она именно та, кто лучше всех подходит на эту роль.

– Но она… – Найкарт побледнел и с отчаянием глянул на меня.

А я молчала. Стойко, как любимый оловянный солдатик из сказки, точно зная закон таких договоров: если есть пряник, обязательно должен быть и кнут. Зато никак не мог замолчать еще ничего не понявший воин.

– Я не буду жениться на ней без ее согласия, ты плохо придумал, Берди. Да и зачем это? Она сильная ходящая и скоро найдет наш мир, я уверен, что у нее получится. Мы же столько мечтали… Ты говорил, что у моего отца там замок. Да у меня у самого теперь достаточно золота и камней, чтобы купить себе дом. И пусть себе маги тут правят, а мы будем жить в родном мире, и если они еще не разбили харков, то мы поможем. Нас уже почти в два раза больше, чем пришло шестьдесят лет назад.

– Шестьдесят лет назад сюда перешел отряд из четырех полных карт, по четыре пятерки в каждой. У каждой карты был командир – легионер первой ступени, это звание примерно соответствует вашему лейтенанту. – Повелитель не обращал внимания на недовольно хмурившегося Найкарта, он смотрел только на меня. – Почетное звание для младших офицеров. Один из них был его отцом, а командовал ими старший легионер – я. Тогда я был молод и так же самонадеян, как сейчас Найкарт. И не сам догадался, почему меня, самого младшего из пяти офицеров, назначили командиром особого отряда и даже срочно присвоили звание старшего легионера.

– Но ты же говорил, что тебе за особые заслуги доверили самому выбирать в отряд лучших воинов из всех остальных отрядов.

– И я не врал. Не сказал только, что списки проверяли в штабе и иногда вычеркивали из них по нескольку имен, – всегда находились веские причины. Понял только за три дня до отправления – случайно услышал, как в штабе один из младших писарей буркнул что-то про отряд бастардов. Сначала я принял это на свой счет… Да, я бастард.

– А… – вякнул изумленно Найкарт и пораженно смолк.

Похоже, до него начинало доходить, что их Санта-Клаус вовсе не такой уж герой на белом коне.

– У нас это не считается таким уж позорным званием, в каждом замке полно бастардов, ни один знатный лорд не выгонит за ворота собственного сына, наоборот, каждый изо всех сил трудится над приумножением потомства, ведь все они в будущем преданные воины и лучшие камеристки для законных детей. И меня отправили в войска наследника, едва мне минуло пятнадцать, а к двадцати трем я считался одним из самых сильных и отважных воинов из пяти отрядов, выставленных моим отцом. Но я рассказывал про отряд… Вернувшись в казарму, я мимоходом услышал ту же шутку из уст своих воинов. Хоть я и был наивным, но никогда не был дураком. Поднял все списки и проверял почти всю ночь, а когда настал рассвет, собрал своих командиров и прямо спросил, знают ли они, что в нашем отряде нет ни одного законного сына или наследника и какие у них на этот счет соображения.

– Смертники, – нехотя вздохнула я в ответ на выжидающий взгляд правителя, направленный на меня. А чего тянуть? Ничего нового в этом приеме нет.

– Как – смертники? – заволновался Найкарт, еще не понявший, что они были детьми предателей, а не героев, и путь на родину им был заказан.

Оставался только технический вопрос: как Бердинару удалось провернуть уход в другой мир незаметно от знавших правду старших командиров, ведь не может же быть, чтобы за ними никто не наблюдал? Насколько я помню из истории войн, смертникам обычно обещали славу и неслыханные награды или набирали в такие отряды отъявленных фанатов.

– Очень просто, – устало откинулся на спинку кресла повелитель, – нас должны были забросить наведенным порталом в ставку главнокомандующего войсками харков. Мне говорили, что у нас задача продержаться сутки и убить как можно больше старших офицеров. За это время основные войска пробьются к нам на помощь и разделят врагов на две части, чтобы их было легче уничтожить. Но едва я проанализировал карту местности вместе с командирами, как стало предельно ясно, что мы просто должны были на время отвлечь на себя существенные силы противника, а тем временем стоявшая наготове кавалерийская дивизия прорвется с фланга в тыл врагу, и вот тогда начнется основное сражение. Но нас к этому времени уже не будет. Никто изначально не собирался идти нам на помощь. И это было обиднее всего. Если бы мне все сказали честно, я бы готовил операцию по-другому и воинов выбрал других – тех, у кого уже были дети. А я выбирал парней от восемнадцати до двадцати четырех, точно зная, что они легче, быстрее и увертливее, мне очень хотелось сохранить до подхода подкрепления хотя бы половину отряда.

– И ты не мог пойти… поговорить… потребовать… – Найкарт с каждой секундой говорил все тише и безысходнее, да и мне было все тошнее.

И картинка складывалась совсем другая. Вот теперь сразу несколько подозрительных пазлов легли на свои места. Никогда не нужно было Бердинару, чтобы маги отыскали его родной мир. Он специально бежал подальше, и возвращаться туда, где его не ждет ничего, кроме позора и презрения, он вовсе не собирался. А значит, и сильные ходящие ему были вовсе ни к чему, и я теперь просто как кость в горле. Потому и отдают мне на откуп Найка и картонный императорский титул, чтобы таким образом укрепить собственные позиции и забрать сильный козырь у ковена. Он бы, скорее всего, потянул время еще – судя по всему, старик довольно крепкий, – но, как назло, у меня прорезался дар. И теперь скрыть старинное предательство можно только одним способом – перетянув меня на свою сторону любым путем, не пряником, так кнутом.

И едва я дошла до этой мысли, как мне стало по-настоящему жутко. Потому что повелитель не мог до сих пор не придумать, каким образом заставить меня согласиться на все его аферы.

– Если бы я пошел требовать, то не сидел бы сейчас тут, – с предельной откровенностью объяснил Найку правитель, – а ты никогда бы не родился. Я поступил по-другому – отправился к младшему брату. У нас с ним была одна мать, и, несмотря на то, что Ленди родился калекой, я его любил, он был очень умный. Здоровые дети частенько издевались над ним, но я всегда защищал и знал, что он сделает для меня все. И когда я попросил у него помощи, он не подвел. Нашел в сундуках старого магистра, в доме которого служил переписчиком, карты мироздания.

Да, не только местные маги сидят на шарах и знают о существовании чужих миров, многие в курсе этой тайны. Ленди помог мне выбрать этот мир, а потом перерисовал схему переноса и украл у хозяина несколько мощных камней и объяснил, как повернуть настройки перехода. Мы пришли к портальному кругу на рассвете, и там нас уже ждал Ленди.

Не все прошло гладко, за нами следили, и пришлось снять несколько соглядатаев. Из моих помощников согласились с планом только трое, четвертого пришлось связать и бросить в подвал. Вместо него я назначил одного из воинов, а на его место взял мальчишку-постового от штаба – боялся, что точно рассчитанный переход сорвется от несоответствия. Мы встали на круг, Ленди вложил камни и совместил символы. Я оставил ему все свои сбережения и деньги, взятые на хранение у подчиненных, но до сих пор жалею, что не мог взять и его.

Вот понимала я, что эта история специально рассчитана на жалость, и калеку Ленди мне и правда было жаль, но себя мне почему-то становилось с каждой секундой все жальче. И я заранее приготовила прыжок – через пески к окну, за спину повелителю, если он вздумает протянуть ко мне руки или начать угрожать. Оттуда от окна можно было очень легко столкнуть неизвестное сооружение с камнем, не дававшим ковену проследить за происходящим в этой комнате.

– Теперь ты понимаешь, что не можешь покинуть этот дворец? – сухо осведомился повелитель, когда убедился, что охать я не намерена. – Ковен потребует рассказать, о чем мы с тобой говорили в такой секретности, и даже если ты сама не захочешь, у них достаточно сильных менталов, тот же Дэсгард. И не думай, что его остановят нежные чувства к тебе, ради ковена он переступит через что угодно.

– Какие еще нежные чувства? – вскинулся задумавшийся о чем-то печальном Найк, и вдруг скрипнул зубами. – Не может быть…

Вот понимала я, что этот старый интриган продумал все до мельчайшей детали, недаром он уже столько лет ловко рулит своими воинами, отдав им всю видимую сторону власти, но все равно лихорадочно перебирала в уме свои вроде и значительные, но недостаточные для спасения возможности. Куда я могу отсюда сбежать? Пустыня даже не рассматривается. Белый мир? И к кому я там пойду? Остров? Там меня найдут через несколько часов…

– А у нас тебе бояться нечего, – мягким, отеческим голосом продолжал Бердинар, – никто же не настаивает на немедленном браке. Поживешь с месяц в положении невесты, комнаты для тебя уже готовы. Ну и после свадьбы… если не захочешь, Найкарт не станет настаивать на выполнении супружеских обязанностей. Думаю, он готов подождать, пока ты узнаешь его получше. А чтобы ковен не начал сомневаться и у тебя не возникло ненужных иллюзий, поклянешься на амулете, который мы принесли из родного мира. Он оставляет на теле маленькую печать, которая убедит магов и не даст тебе уйти дальше дворцового забора. Императрица, бегающая за магами с цветочками, сама понимаешь, может существенно уронить авторитет повелителя среди подданных.

Я представила, что годами сижу во дворце и не могу никуда выйти, кроме сада, даже прыгнуть на свой остров поплавать не могу – меня будет держать какая-то печать. А через год, когда на горизонте появится мой мир, я не смогу проведать папу, успокоить его, отдать подарки, посмотреть на сестренку… И почувствовала, как от обиды и отчаяния кровь отливает от лица, даже пальцы на руках побелели.

– Нет, Берди, ты так с ней не поступишь! – оглянувшись на меня, вскочил с кресла расстроенный Найкарт. – Эта печать для купленных, а она…

– Тоже куплена, только цена повыше, – цинично пожал плечами повелитель. – Не хотела быть простой избранницей, будет императрицей. А ты зря сейчас так переживаешь, вот перебесится эта дикая бестия и станет прелестной ласковой кошечкой. Тебе еще завидовать будут.

– Да как ты… – Пылая негодованием, Найкарт метнулся к повелителю, сжимая в руке кинжал.

– Как вы все предсказуемы, – с едкой насмешкой выплюнул Бердинар и, ловко выхватив у воина кинжал, ударил его в плечо. – Ну вот ты и спровоцировала нападение на повелителя и его убийство.

Я прыгнула в приготовленное загодя место, схватила зеленый кристалл, швырнула в старика и сама ринулась на него, пытаясь выбить из рук кинжал.

Но он оказался быстрее – воткнул его себе в грудь и, застонав, повалился на бок.

– Теперь вы… преступники… оба… – Хриплый булькающий смех продрал по спине морозом. – Беги, если сумеешь…

И в тот же миг двери широко распахнулись. В комнату ворвались эвины и маги, и тот воин, что встречал нас у дверей, едва завидев распростертые на полу тела, взвыл:

– Убила!..