Ярик перепрыгнул через проход так уверенно, словно делал это сотни раз, оглядел всех и непринужденно сел прямо на пол рядом с печью. Девушки, устроившиеся рядышком в глубине комнаты, проследили за этим маневром изумленными взглядами. Они явно считали, что так вести себя в столовой правительницы по меньшей мере неприлично.

– Люблю тепло. – Оборотень, слегка красуясь, потянулся и вдруг в упор взглянул на меня. И не было в его взгляде ничего от внешнего легкомыслия. – А что ты жива, гольды сказали, пришлось потратить клочок шерсти. Это сейчас Диша спокойно сидит, а как узнала про траур, волчицей выла.

– Спасибо, Ярик, – глотая комок, выдохнула я, – я тебе найду самое лучшее место в этом мире и с лешими познакомлю. Они ведь с вами дружат?

– Я подумаю, – уклончиво буркнул оборотень, не ответив на мой вопрос, и неожиданно расщедрился на объяснения: – Мне ее жалко стало. Она добрая.

– Кстати, – вспомнила я, оглядываясь на мужа, – а Клизу уже… наказали?

– У нее способности средние, – помрачнел Дэс, – но прежде чем запечатать, нужно не меньше суток сливать резерв на кристаллы. Иначе ничего не выйдет.

– Как бы сделать, чтоб ее пока не запечатывали, – глядя ему в глаза, тихо попросила я, отлично понимая, что со стороны это выглядит наивно и, возможно, даже смешно.

Но я иначе не могу, потому что неоднократно встречала таких людей, какой мне теперь видится мать Терезиса. Они охотно поддаются на любые подначки, и умелому манипулятору ничего не стоит подвигнуть их на любой поступок. Достаточно только найти в душе слабую струну, сыграть на ней, и этот человек пойдет даже на преступление. А потом будет искренне раскаиваться. Мне почему-то всегда таких жалко, ведь окажись рядом внимательный и сильный друг, все пошло бы по-другому. Вот Гайтола – другое дело. Она начала мне завидовать еще при первой встрече, хотя я до сих пор не понимаю, чему тогда можно было завидовать.

– Пора открывать проход во дворец, – тихо напомнил Дэс, – наверняка все собрались.

– Хорошо, – покладисто кивнула я, чувствуя, как все в груди начинает дрожать от волнения.

Черт, как так получилось, что всего несколько месяцев назад эти люди были мне совсем чужими и даже ярыми врагами? А теперь искренне сокрушаются о моей смерти, и я готова каждого обнять, чтоб исцелить эту боль.

Они и в самом деле уже все стояли наготове, и даже Хенна была с ними, я ее сразу разглядела, едва направила в комнату экран. На всех лицах застыло одинаковое выражение недоверчивой надежды – очень робкой, почти эфемерной, тщательно скрываемой под напускной суровостью. Я ощутила, как пальцы Дэса, успокаивая, мягко поглаживают мое плечо, выдохнула, как перед прыжком в ледяную речку, и распахнула дверь.

– Быстро! – скомандовал Дэс, но Вандерс с сыновьями уже сориентировались, куда их зовут, подхватили Хенну и Тера и первыми ловко проскочили в проход. Магистр и эвины вошли следом и встали так плотно, что я испугалась, как бы они не устроили кучу-малу, и спешно отпустила сферу.

– Как? – Кантилар опустился на одно колено, и его лицо оказалось прямо напротив моего. – Это же невозможно!

– Для нас невозможно, – ответил за меня Дэс и снова провел ладонью по плечу, – но не для Ленди.

– Ты специально ушла к нему? – попытался догадаться мрачный Вандерс, и мы с ним оба знали, что вовсе не про это он хочет спросить, но не решается.

– Нет, – бледно улыбнулась я, обводя молчавшую толпу признательным взглядом, – просто думала о мире, где никого нет. Оказалось, они были ближе других.

– Так тут сейчас пустыня неподалеку, – засомневался Неджериз, но я отрицательно покачала головой.

– Это для вас в ней никого нет. А я там бросила Истихиса, и этот вариант не мог даже возникнуть в моей голове.

– Давайте сядем за стол, и вы поговорите спокойно. – Царице хотелось проявить гостеприимство, но внезапно воспротивился Вандерс.

– У меня другое предложение: идем в охотничий дом, там у меня есть совершенно закрытая комната.

– Только амулеты нужно снимать, – вспомнила я, и недоверчиво изучавшие меня колдуны дружно и с облегчением захихикали, начиная верить, что я не обман и не иллюзия.

– Мы тоже пойдем, – решительно встали со своего места сестры, – нам Таресса обещала.

Язык мой – враг мой, уныло согласилась я с поговоркой, но спорить было поздно, действительно обещала.

– И не позавтракаете, – даже не скрывая разочарования, печально вздохнула Ладомила. Вот ей я не могла не сделать что-нибудь хорошее. Или хотя бы сказать.

– Мы придем ужинать. Постараемся.

И торопливо распахнула дверь в коридор перед серебряной комнатой, припоминая, что где-то рядом с этим местом был источник, а я так и не воспользовалась советом Ленди прикрепить сферу. А еще меня мучила какая-то неправильность, ощущение, что я чего-то недоделала или недоговорила, которое, казалось, витало в воздухе. И пока они шли через дверь, все пыталась понять, в чем же дело?

Точно зная, что понять мне это нужно самой, они никогда не скажут, потому что считают меня жертвой, а жертвы всегда правы. И я предприняла попытку решить это, когда перед дверью, кроме нас с Дэсом, остался только Терезис. Резко закрыла заслоны и передвинула дверь в столовую на первом этаже.

– Дракош лучше оставить тут, – ответила на невысказанный вопрос мужа, – там слишком тесно.

И ведь почти не слукавила – так, самую чуточку. А когда мы втроем вслед за дракошами перешли в знакомое помещение и Дэс попытался подхватить меня на руки, я мягко остановила его и поглядела на напарника.

– Тер, я хотела тебе сказать…

– Это я должен просить прощение, – мрачно выговорил он, глядя в сторону, – за себя и за свою мать. Хотя и понимаю, что простить такое невозможно. До сих пор не понимаю, как ей удалось уговорить меня снова. Только потому и поддался, что Вандерс был в восторге от этой затеи.

– Еще бы ему не быть в восторге, если это его собственная идея, – не удержалась я от колкости. Пошатнулась, и тут же очутилась в руках мужа. – Но я не про это хотела сказать.

– Тесса, – нежно, но непреклонно заявил Дэс, – а давай сделаем так: сначала ты выздоровеешь окончательно, а потом будешь разговаривать. И не забывай, что нас ждут.

– За что ты с ним так? – огорчилась я. – Он же не виноват!

– Конечно, не виноват, – охотно согласился Дэсгард, унося меня прочь. – Это я виноват, что за столько лет не научил ученика различать за словами и действиями людей их истинные интересы и мотивы. И противостоять им, если они не соответствуют его принципам и моральным правилам. Но как только твое здоровье восстановится, я поставлю перед ковеном вопрос о предоставлении мне такой возможности.

– Ты так не сделаешь, – не веря, я покачала головой. Достаточно насмотрелась на порядки магов, чтобы сразу понять, каким позором это будет для напарника. – Он и сам все понял.

– Ну, значит, будем закреплять это понимание, – похоже, Дэсгард уже принял решение.

Черт, и как мне его отговорить? Я заглянула через плечо мужа, разглядела побледневшее лицо идущего следом Терезиса, его стиснутые губы, и расстроилась еще сильнее. А еще поняла – или мы разберемся с этой проблемой сейчас, или эрг доведет свой замысел до конца, и это будет очень жестоко по отношению к его ученику.

– Дэс, – нежно погладив мужа по щеке, попросила я, – остановись на одну минуту, пожалуйста. Я хочу всего лишь повторить тебе одну просьбу, которую часто слышу от тебя.

– Очень интересно, – замер он и отстранил голову, чтобы заглянуть мне в лицо. – И что же это за просьба?

– Не спешить с решениями, пока не знаешь всех подробностей. – Может, и не точно этими словами он всегда пытается предостеречь меня, но смысл тот же.

– Хорошо, – подумав всего пару мгновений, кивнул он и легко зашагал вверх по лестнице.

Толпа возле двери уже почти растаяла. Алентина привычно составляла в сундук белые шкатулки, куда гости складывали все амулеты с камнями, Вандерс незаметно поглядывал в сторону двери, явно прикидывая, как всем удастся разместиться, а на подоконнике со скучающим видом сидел Ярик.

– Меня не пустили, – хмуро ответил он на мой вопросительный взгляд и ехидно оскалился, – я подозрительный.

– Иди, – твердо кивнула я в сторону двери. Кто угодно, только не он мог быть одним из врагов. Я сама до последней минуты сомневалась, стоит ли освобождать мохнатого незнакомца из плена, где он провел больше времени, чем я в этих мирах.

– Шкатулку, – потребовал оборотень и, когда озадаченно рассматривавшая его Алентина протянула требуемое, провел рукой по своей пышной гриве и, как фокусник, вытащил оттуда круглый оранжевый камень размером с голубиное яйцо. – Храни его надежно, прекраснейшая.

Черт, он еще и ловелас, развеселилась я и нехотя скомандовала:

– Малый Д-А, вы все четверо остаетесь тут. И захвати мой накопитель. Будете охранять вот этот сундук.

Три стальные змеи с желтыми глазами шлепнулись на пол и метнулись к сундуку, четвертая на секунду позднее выскользнула из комнаты и присоединилась к ним. Моего охранника среди них можно было определить сразу – вокруг его тела была в несколько рядов обернута цепочка с камнями.

– Гарх, – удрученно выдохнул Дэс, – да ты без него как пушинка! Как считаешь, тебе уже можно покушать?

– Наверное, – согласилась я, чтобы не расстраивать его еще больше, хотя есть пока не хотелось.

А вот телу и вправду стало непривычно легко и прохладно. Оказывается, привыкла я за последние дни к тяжести кольчуги.

Маги все уже расселись по стульям и креслам, по негласному уговору оставив для нас постель, и я этому только порадовалась – слабость пока никуда не ушла. Как сразу стало понятно, Дэс тоже так считал. Он устроил меня поудобнее, подтолкнув под спину и локти все подушки, которые нашел, и оглянулся на Вандерса, молча наблюдавшего за этими хлопотами. Впрочем, они все до сих пор молчали, и хотя радость и облегчение читались на озабоченных лицах, только глаза Найка и Хенны сияли откровенным счастьем.

– Тарессе нужно кислое молоко и бульон. Она еще ничего не ела, кроме сока. – Дэс окинул проницательным взглядом присутствующих и нехотя добавил: – Нас всех разбудили только час назад.

Свекор повелительно кивнул Але, и девушка метнулась за дверь. Остальные зашевелились, их лица расцвели виноватыми улыбками, и я убедилась в правоте своих подозрений. Они действительно никак не могли постичь причин несвойственной мне жестокости или мстительности. Как и принять такую перемену в моем отношении к ним, ведь они всю ночь переживали, а мы даже не удосужились предупредить, успокоить.

– Но звали мы вас не из-за этого, – строго предупредил Дэс. – Выяснилось, что ко вчерашнему покушению причастен еще один человек. Он подошел к Тарессе и пригласил танцевать, а когда она сказала, что хочет есть, отвел в столовую. Ушел за едой и больше не появился.

– Как он выглядел? – Маги насторожились все разом, словно волчья стая, увидевшая овечку.

– Как эвин, – расстроенно глянула я на Кантилара. – Совершенно незнакомый мне воин, я еще тогда подумала, что он из спасенных в крепости.

– Но самое плохое не это, – веско добавил муж, – Алентина и Тэннели, стоявшие рядом, его не видели. Аля заметила, как Тесса шевелит губами, и решила, что она задумала какой-то праздничный сюрприз. И не стала останавливать Тарессу, когда та решительно куда-то направилась. Но никаких следов магии не ощутила.

– Может, это была наведенная иллюзия? – с надеждой спросил правитель.

– У нее мощная защита против иллюзий, – скептически нахмурился Неджериз, – там даже мои не выстояли бы. Вокруг ходили ваши маги, да и мы могли появиться в любой момент.

– Да что тут думать, – пренебрежительно фыркнул Ярик, снова устроившийся на ковре, – этот воин был на самом деле. На нем был направленный отвод глаз.

– Похоже! – бросил одобрительный взгляд на оборотня Вандерс. – А ты не так прост, мохнатый.

– Как думаешь, хозяйка, – нагло поинтересовался тот, оглядываясь на меня, – это можно считать оскорблением?

– Нет, Ярик, – чувствуя, что он мне все больше нравится, печально сказала я, – не переживай. Это у него такая манера общения – с первых слов показать, как он крут.

– Тебе виднее. – Оборотень вольготно устроился полулежа, положив голову на край постели, и обвел всех небрежным взглядом.

– Если принять это объяснение за основу, – задумчиво проговорила Хенна, – встает закономерный вопрос: как он этого достиг? Все мы знаем: у того, кто творит такое заклинание, должны были быть волосы или капли крови.

– Ну, волосы не проблема, – сразу вспомнила я причесывающих нас в гардеробной девиц и расстроилась – это что, меня все женское население дворца ненавидит, что ли?

– Да, нас причесывали служанки в гардеробной. – Вошедшая в комнату Алентина держала в руках огромный поднос, а в дверях виднелись фигуры покорных служанок, которые тащили все остальное.

– Давай подержу, прекраснейшая. – Непонятно как очутившийся рядом с девушкой Ярик решительно отобрал у нее ношу. – Показывай, куда ставить.

– Ох и жук твой новый подопечный! – едва слышно прошептал мне в волосы муж, усмехаясь. Я с этим была вполне согласна, безуспешно пытаясь вычислить, чего больше, пользы или вреда, можно ожидать от оборотня.

– Тогда мне придется вернуться, чтоб их отыскать, – нахмурился Кантилар. – А своих имен они не называли?

– Я могла бы попросить дракошу все показать. – Этот вариант давно вертелся у меня в голове, но решить проблему, как все провернуть и не выдать информацию наблюдателям, если таковые имеются, пока не знала.

– Открой окно в башню, в мой кабинет, – сразу дал указание Дэс. – Там стоит артефакт, который я забрал у Бердинара. Закроем все щитами и артефактом, для надежности.

А через десять минут я спокойно черпала ложкой бульон, в котором медленно тонули миниатюрные золотистые гренки, и наблюдала за событиями вчерашнего дня на экране большого дракоши. Вот хмурые девушки закончили нас расчесывать и проводили недружелюбными взглядами, вот одна из них, будто бы машинально, сунула в карман фартука несколько моих волосков, снятых с расчески, и заторопилась к выходу.

А вот и зал. Цветущие обольстительными улыбками эвины, устремившиеся к нам…

– Вот он! – сразу узнала я своего вчерашнего ухажера, ужом выскользнувшего из-за тяжелой занавеси.

Взгляды всех присутствующих впились в парня. Впрочем, я и сама смотрела во все глаза, открыв рот и забыв про бульон.

Теперь он вовсе не казался мне таким уж молодым и беззаботным, как в тот момент. Никакого оружия на поясе больше не было, хотя одежда осталась той же светлой военной формой, в которой любят гулять эвины. Но главное, что как магнитом притягивало взгляд, – тяжелый даже на вид обруч из черного металла, украшавший шею незнакомца. В его центре загадочно мерцал крупный прозрачный камень, по окружности располагалось еще несколько мелких, и вот этого мрачного украшения я не помнила хоть убей.

– Так он раб, твой кавалер, хозяйка. – Насмешливый голос наглого оборотня сразу направил мои мысли по новому руслу. – И ошейничек у него очень суровый, намного мощнее моего.

– Итерс, – произнес Кантилар убитым тоном. – Дер, ты должен его помнить. Его жена увела, они все время ссорились.

– Черт, – вырвалось у меня, – а вы что, не искали их?

– Не было у нас такой возможности, – хмуро сообщила Хенна, – ни одной ходящей не было в то время. Сидели мы, конечно, над шарами, и не один год, но безуспешно. Считалось, что они погибли.

Они смолкли на несколько минут, мрачные и озабоченные, что-то упорно обдумывающие про себя. И я бы тоже подумала, если бы знала все тонкости этого происшествия и хоть немного о тех, кто может поймать в ловушку эвина и ходящую и надеть на них такие мощные браслеты. Хотя один вопрос готов был сорваться с языка: зачем надевать браслет на воина, если ходящая его жена? А он даже не маг, чтобы связывать его таким мощным и, естественно, дорогим способом.

– Таресса, это я виноват. – Найк, потихоньку передислоцировавшийся поближе ко мне, осторожно погладил мои пальцы и удрученно вздохнул. – В следующий раз, когда ты придешь во дворец, я ни на шаг не отойду, клянусь.

– Не волнуйся, – нагло оскалил зубы Ярик, – мне твоя помощь не понадобится.

– Потому что я даже близко больше не подпущу ее к этому проклятому дворцу! – так яростно прорычал Дэсгард сквозь зубы, что Кантилар виновато поморщился, но промолчал. А что ему оставалось делать? Хотя я и сама была теперь больше чем уверена, что если мне когда-то и случится попасть в их дворец, то эскорт из магов и эвинов будет окружать меня не менее тесным кольцом, чем охрана президента. И это обстоятельство напрочь отбивало всякое желание туда возвращаться.

– Мне сейчас не до дворца, – специально, чтоб увести гостей от неприятной темы, сообщила я.

Отставила пустую тарелку, с досадой вздыхая украдкой, – какой уж тут дворец, если не знаешь, как до ванной добраться. И тут, неизвестно по какой ассоциации, начали возникать вопросы. А как добирался в этот мир эвин, если он когда-то ушел в чужой? И нельзя ли попросить гольдов, чтобы отследили его путь? А может, Ярик еще что-то подскажет, сумел же он найти меня? И в заключение я вспомнила про свою сферу и сразу нашла глазами Вандерса. И обнаружила, что он сидит уже почти рядом с Тэннели. Вот ведь компания, чуть зазеваешься – на ходу подошвы рвут!

– Кстати! Тэннели, иди сюда. Хенна, я хотела тебя спросить, а как мне ученицу взять, если она еще не член ковена?

– Таресса! – Сразу несколько пар глаз смотрели на меня возмущенно. – Тебе сейчас не до учеников!

– Народ! – воззвала я, начиная догадываться, что такая, слабая и покорная, я им гораздо более удобна и понятна, чем прежде. – А вы не забыли, что я эрг, член совета ковена и имею право не только на больничный, но и на собственное мнение? А еще обязана подчиняться законам этого самого ковена. И если дам слово, что возьму кого-то в ученики, то обязана его исполнить. Так вот, это слово я Тэннели уже дала.

– Дэс, – мрачно помотрел на сына колдун, – ты хоть понимаешь, как это опасно?

– Уже нет, – покачал головой мой муж, и мне захотелось его расцеловать за поддержку. – Таресса попросила Ленди, ты же знаешь, что он был ей должен. Теперь Тэннели нужно только научить некоторым правилам. И я сам буду ходить с ними, для страховки.

Вандерс слушал это известие, и его лицо все больше застывало и темнело, а я никак не могла понять – он что, не рад? И когда колдун твердым шагом вышел из комнаты, не произнеся ни слова, оглянулась на мужа и тревожно заглянула в его глаза.

Все в порядке – обдали они меня успокаивающим теплом, – только не нужно ничего говорить. И я успокоилась. Раз Дэс так смотрит, значит, это я чего-то не поняла. И спросила совсем о другом.

– Но если он не маг, как мог наложить на себя такой отвод глаз, что не видел никто другой?

– Ничего он сам не накладывал, – пояснил Неджериз, поглядывавший на меня с каким-то странным выражением лица, – наложил кто-то другой, и очень сильный. Сразу добавив условие, кто может его видеть, а кто нет. А потом ходящая перенесла его во дворец. А вот как девушкам удалось передать волосы и прочие детали покушения, мы можем узнать только во дворце. И сделать это нужно как можно скорее. Ты дашь кому-нибудь из нас одного дракошу? Возможно, понадобится его помощь.

Отдавать дракошу мне совершенно не хотелось, даже на краткое время, но как я могла отказать? Ведь от их расследования зависит, насколько серьезным будет наказание Клизы и, как следствие, душевное состояние Терезиса.

– Д-А, – позвала я монстра, – одному из вас придется сходить с ними во дворец. Пока ты там, будешь подчиняешься Эндераду. Потом я тебя заберу.

– Пузико, – мгновенно свернул экран дракоша и ринулся ко мне, точно зная, что в такой момент я не смогу не погладить его гладкое, как зеркало, пузико.

– Найк, извини, что даю его не тебе, – поймав разочарованный взгляд эвина, сказала я, – у меня к тебе другая просьба. Сходи во дворец, поговори с женой и предупреди, чтобы была осторожна. Чтоб все они были осторожны. Мне почему-то кажется, что кто-то специально натравил туземок против меня и приведенных мной девушек. Пусть не ходят по одной, а держатся вместе. А если почувствуют, что во дворце небезопасно, я уведу их в другое место, как только отлежусь.

– Там уже безопасно, – жестко объявил Кантилар, – и я сейчас выдам дополнительные распоряжения. Может, лучше Найка оставить вам для охраны?

– Тут остаются Зигерс и Терезис, – непреклонным тоном сообщил мой муж, – а кроме меня, еще и Ярик. Вполне достаточно. Поторопитесь, если они что-то заподозрят, то могут уйти. Тесса, открой дверь. И еще… Хенна, Таресса просила, чтобы Клизу не запечатывали, пока не выяснятся все подробности участия в этом деле неизвестного колдуна.

Вот все же обожаю я, когда он берет управление в свои руки и выдает команды таким резким, непреклонным тоном. Никто даже спорить не стал, разобрали свои шкатулки и строем ушли в открытую мною дверь.

– Аля, найди Тарессе чистую одежду, – продолжал командовать Дэс. – И где тут у вас купальня? Ей нужно умыться и отдохнуть. Зигерс, покажи гостям комнаты. Ярик, ты идешь с ними.

– Мне не нужна комната, – сообщил оборотень, – я пойду побегаю вокруг дома.

– А тебя не подстрелят? – вспомнив бдительность колдунов, я невольно забеспокоилась. – Тут же всюду магические ловушки!

Оборотень только насмешливо фыркнул и исчез за дверью.

– Посмотри на него в экран дракоши, – посоветовал вернувшийся в комнату Вандерс и бегло оглядел комнату. – Все ушли? А меня?

– Куда тебя? – буднично спросила я и приказала дракоше показать мне Ярика.

Он уже слетел с лестницы и мчался к выходу длинными прыжками, но вовсе не эта нечеловеческая сила и грация потрясли мое привыкшее к чудесам воображение. Через экран видевшего магию дракоши фигура парня казалась окутанной в плотное голубое облачко, совершенно не похожее на те пятна, которые я наблюдала у магов.

– Что это такое? – само сорвалось с губ восторженное восклицание.

– Его истинная суть, – задумчиво пояснил колдун. – Очень немногие догадываются, кто такие оборотни на самом деле. Обычные люди их вообще чуть ли не животными считают, даже не давая себе труда задуматься, зачем животному превращаться в человека.

– Незачем, – обдумав со всех сторон эту проблему, твердо сообщила я.

– Вот именно. Сразу теряешь зрение, нюх, скорость, ловкость, шкурку и многое другое. Поэтому все оборотни – люди. Или близкие им по крови народы – гольды, орки, кентавры. Хотя в ближних мирах таких я не видел… Так вот, это люди, и, конечно, они маги. Только маги наоборот. Мы копим в себе энергию, чтобы изменить что-то вне себя. Создать огонь, призвать воду или сделать щит, неважно. А они собирают энергию вокруг себя и изменить тоже могут только себя, хотя и не так кардинально, как считают неучи и простолюдины. Их шкура – просто иллюзия, но настолько мощная и правдоподобная, что можно ее потрогать, погладить, вырвать несколько волосков. То же самое с лапами и зубами. Поэтому оборотни могут даже драться магическими клыками.

– Вандерс, – мне сразу вспомнилось, как Ярик лежал в балагане, прикованный цепью, – а если он маг, то почему не мог снять с себя ошейник? Или там металл был особый?

– Тому не одна причина, а много. И металл, и заклинания подчинения; но самое главное я тебе уже сказал – внешними заклинаниями они не владеют. – Колдун усмехнулся, наблюдая, как Дэс поднимает меня на руки. – А сейчас отправь меня к Ладомиле, помнится, ты обещала ей вернуться к ужину.

Я послушно призвала сферу и сразу вспомнила, что еще хотела у него спросить.

– Подожди, еще вопрос: тут есть источник?

– Да, под этим домом. Помнишь комнату, где у меня ловушки стоят? Как раз под ней. А зачем тебе?

– Сферу хочу временно прикрепить, чтобы заправилась.

– А сумеешь потом забрать?

– Попытаюсь, – уклонилась я от ответа и открыла ему дверь во дворец.

А едва Вандерс ушел, попыталась представить себе этот источник в виде столба света. Однако ничего у меня не вышло, и осталось только с досадой отказаться от этой затеи. Я подозревала, что нужно сесть и сосредоточиться, но мы как раз оказались возле знакомой купальни, и Дэс лично занес меня внутрь.

И тут же был решительно изгнан Алентиной, успевшей сменить свое роскошное платье на простую, как у служанок, юбку и блузу с коротким рукавом.

– Сама справлюсь, не волнуйся, – отправила его за дверь колдунья, и под мое тихое хихиканье муж нехотя повиновался.

– Я и сама не верю, что ты жива, – поняла она по-своему мое веселье, – но с волосами он не справится. А тебе после отравления надобно хорошенько их промыть, да и саму пропарить не мешает. У меня уже веничек запарен, сейчас на полочку ляжешь, и я тебя как следует отхлопаю.

– Аля, – взмолилась я, только представив это издевательство, – не нужно! В следующий раз! Я и так еле живая…

Кому я это говорила? Царевна оказалась в таких вопросах непоколебима, как ее собственный папенька. И через минуту я лежала на выскобленных добела досках под градом сыпавшихся на меня ударов веника и во весь голос объясняла упрямой золовке свои мысли на этот счет. А заодно и на все остальное.

– Ай! Какой изверг такое придумал… Ой… живого человека, и связкой прутьев… Ай-яй… и даже не человека, а девушку! Ой! Нежную, между прочим, городскую! К ванне и душу приученную! Ого! Да, правильно я сделала, что Тера тебе не дала, ты бы его тут до смерти запорола… Ой! Да тебе не царевной, а молотобойцем работать нужно, что ж ты меня так лупишь!

– Самое лучшее место для допроса – это баня, – веселилась золовка, обливая меня водой и сдергивая с полки. – А теперь в лохань! Я цветочное мыло сама летом сварила. На ромашке да на календуле, самое тебе подходящее.

В лохани меня ждало блаженство. Тело просто счастливо было сменить хлесткий веник на теплую, душистую воду, на мягкие движения рук Алентины, разбиравшей пряди волос и массирующей мне кожу головы.

Я прикрыла глаза и расслабилась, почти задремала… и вдруг увидела этот самый источник. Он не был похож на свет прожектора, как я представляла раньше, скорее фонтан – светлый, искрящийся. Мысленно позвав сферу, я не стала прикасаться к ней руками, а отправила внутренним взглядом к источнику, поясняя, что она должна за него зацепиться и набрать про запас энергии, хотя и не представляла четко, как именно это происходит. Сфера подчинилась не сразу, но я все повторяла и повторяла про себя этот приказ, поясняя, что скоро позову ее, искренне надеясь, что она поймет это так же, как поняла все мои остальные приказы.

– Дэс! Можешь забирать ее и тащить в комнату. Я сейчас прибегу, волосы расчешу, – услышала я как сквозь дрему, тряхнула головой и огляделась.

Оказывается, Алентина уже посадила меня на лавку и завернула в мягкую простыню, а теперь закутывает в другую простыню мою косу. Отрезать ее, что ли, мелькнула крамольная мысль, но тут Дэс бережно подхватил мое исхлестанное и пропаренное тело и понес прочь. Я утомленно положила голову ему на плечо, закрыла глаза и прекратила бесполезную борьбу с накатившим волною сном.