Над самым большим городом материка плыл тягучий звон колоколов, установленных на башнях торгового квартала. И это означало, что наступила пора обеда. Неприкосновенное личное время каждого жителя, от главы городского совета до последнего подметальщика улиц. Один дневной период, или примерно два часа по привычному мне измерению.

Принадлежащий шеоссам замок располагался за восточной окраиной Дезвелла, и до него звон долетал урывками. Но и тут бойкие ученики магов уже помогали повару накрывать на стол.

Однако мы собирались вначале привести Леттенса с Наташкой, поэтому, сдав своих пленников охране и отправив за ними для контроля Пуля, я помчалась в сад. Безошибочно нашла по связи шеоссов скрытую в густых кустах вьющихся роз беседку и нырнула в ее зеленоватую тень.

– Варья, – тотчас предложила Шейна, – попытайся открыть сама.

– А я туда не уйду? – мгновенно слетел с моих губ закономерный вопрос.

– Уйдешь, – довольно кивнул дед, – если не будешь помнить три основных правила портала. Четкое желание привести людей из другого мира, свободный проход за пределы строения и крепкий якорь, если не идешь сама. И, разумеется, есть тонкости. Держаться рукой за столб или веревку бесполезно, нужен металлический пояс с запором и прикованная к скобе или колонне цепь. Был случай: авантюристы собирались открыть портал в чужой мир и забросить туда воришку в наказание. Мага, держащего амулет, просто примотали к столбу веревкой. Ну, он и ушел. Пока нашли старших магистров, пока разобрались, куда они открывали, их друг погиб… Не каждый мир терпим к чужакам.

– Спасибо, Бес, ты меня успокоил. Давайте ваш пояс, я и сразу была не против.

Поясом, как оказалось, назывался широкий кованый обруч, защелкивающийся на сложный запор. Прикованная к нему массивная цепь была заперта на каменной колонне внушительным замком, я даже почувствовала себя волкодавом на привязи. И только теперь вдруг вспомнила, что сами шеоссы ничем таким не привязывались, когда возвращали деда.

– Мы же открывали путь около дубов, – пояснила Шейна. – А они без разрешения никого из нас не отпустят. Ну и энергии дадут сколько нужно, а остатки соберут.

– Тогда почему… – Договорить мне не дали.

– Подумай сама. Ты же сообразительная, – ободряюще усмехнулся дед.

– Не спорю, есть такое, – не купилась я на похвалу. – Но у всего бывает предел. Мне за последние дни столько раз пришлось вывернуть мозги наизнанку, что они уже хотят отдохнуть.

– Потому что ты привязала к себе очень мощный артефакт, – с укоризной глянув на Беса, доходчиво пояснила княгиня. – И теперь должна знать, какую мощь носишь на руке, и уметь с ней справляться.

– Спасибо, Шейна, – поблагодарила от души, понимая, как прав был дед.

Уж до такой мелочи я могла бы и сама додуматься, все же не впервой к себе вещи привязывать. Правда, прежде такое случалось в игре, а не в реале, но суть та же.

– Давай представляй мансарду, – велел дед. – Но не просто помещение, а как ты открываешь туда окно. Если не пойдет, мы поможем.

Разумеется, с первой попытки у меня ничего не получилось. И со второй тоже. Я начала понемногу паниковать, представляя, как ждут этого портала Наташка с Леттенсом. Ну и Зверобой, ведь ему приходится сидеть там, чтобы их охранять.

– Варвара! – строго окликнул дед. – Прекрати нервничать и думать не о том. Забудь про всех. Управляемый ментально артефакт ощущает твои мысли и должен выбрать из них четкое распоряжение. Но его нет, ты суетишься, как клушка около цыплят. Представляй только окно, через которое ты видишь мансарду. Пол, коврик, дырка посредине…

– Поняла, – огрызнулась я и вообразила, как заглядываю в хорошо знакомую комнату через балконную дверь. Сначала изображение мутное, как в тумане, но я открываю последнюю дверцу и вдруг отчетливо вижу на коврике не дырку, а Наташку и Леттенса. И еще какого-то парня, которого они крепко прижимают к себе.

– Трое, – шепчет над ухом дед. – Бери их, Варя, и тяни, как рыбу на крючке.

И я старалась тянуть изо всех сил, отчаянно боясь, что не удержу. Но чья-то твердая воля уже подхватила, поддержала и помогла дернуть.

А в следующий момент они уже стояли перед нами, растерянные и нагие, и Шейна ловко накидывала на них легкое покрывало.

– Сейчас, – отходя от потрясения, выдохнула я и создала всем шорты и майки.

Почему-то уже привычной камуфляжной расцветки.

– Варя! – заметив меня, ринулась вперед Наташка. – Мы уже там? А Тарасик?

– Все здесь и все здоровы, – засмеялся дед, и в его голосе я расслышала облегчение.

– А мы Лешу привели, – обрадованно затараторила Натаха. – За него Зверобой попросил. Он вам всем привет передавал, а Сергею Петровичу велел наедине сказать…

Она уставилась на деда и замолчала, рассматривая его недоверчиво, как фокусника:

– Это вы?!

– Я, – кивнул Бес со смешком. – Идем, провожу в столовую.

Подхватил Натку под руку и повел к дому.

– Как я счастлив! – распахнув руки, выдохнул Леттенс. – Дома так хорошо!

– А нам показалось, что жарковато, – беззлобно проворчала на своем родном языке Шейна. – Ну, идем обедать? Варья, поговори с юношей, у тебя лучше получится.

– Привет, Леша, – улыбнулась я пареньку, прикидывая, сколько ему может быть лет, пятнадцать или больше? – Не волнуйся, тебя тут никто не обидит.

– Я знаю, – серьезно кивнул он, – мне дядя Влад объяснил. Он часто к нам в детдом приходит и всем помогает, кого прижимают.

– Сколько тебе?

– Через полгода семнадцать. Думал, успею уйти на свободу, пока родители не заявились. Не успел…

– Что с ними?

– Алкаши. Но принесли справку, что больше не пьют и хотят забрать домой. А я запах слышу – пустырника. Они меня один раз уже забирали. С утра в доме грязно, холодно, есть нечего. Вставай и иди бутылки собирать или под магазином в просроченных продуктах копаться. Или милостыню в переходе… А мне учиться нравится, и позвоночник больной. Они меня в детстве роняли. Лечить нигде не берутся. Вот дядя Влад и сказал – иди, есть такое место, но не забудь, я за тебя поручился. Да разве ж я забуду?

– Позвоночник у тебя уже в порядке, – твердо сказала шагавшая следом Шейна. – Не горбись, иди прямо. Боли не будет. А про этот мир я сама тебе расскажу и языку научу.

Потянула парня и увела вперед.

– Он здесь совсем по-другому ходит, – тихо вздохнул нагнавший меня Леттенс. – Так что еще случилось?

– Много чего, но лучше спроси Шейну. Я пока не знаю, о чем можно рассказывать. И не обижайся, Лет, но меня учили уважать чужие тайны.

– Я и не обижаюсь, – отмахнулся он и огляделся, пытаясь понять, где находится. – А Данерс здесь?

– В камере он.

Некоторое время мы шли молча, потом я не выдержала его задумчивого сопения и косых взглядов.

– Завтра будут судить. Князья и свободные маги требуют наказать за издевательства над людьми.

– Так ведь он и сам!.. – вскинулся Леттенс, что-то рассмотрел на моем лице и перевел разговор на другое: – А как Тегуэнь?

– Хорошо, – коротко отозвалась я, вдруг почувствовав, что не желаю пока ни о чем этом не только говорить, но и вспоминать.

Мне нужно побыть одной, спокойно разобраться в произошедшем и решить, куда пристроить своих новоявленных пленников.

В столовой уже было шумно и людно. Как выяснилось, учеников тут гораздо больше, чем я ожидала.

– Откуда их столько? – на русском поинтересовалась у деда, втихомолку изучая десяток парней и парочку совсем зеленых девчонок.

– Мы на время спрятали здесь своих учеников. Ну и в других, таких же надежных местах, – на том же языке ответила мне Шейна. – А следят за ними подмастерья и молодые мастера. Все магистры сейчас заняты делом Дусены.

– А академия у вас есть? – с загоревшимся взором спросила Наталья. – Мне ведь теперь тоже нужно учиться.

– Забудь это глупое слово и никогда не повторяй, – сурово прикрикнул на нее Бес. Потом, посмотрев на обиженно поджатые губы землянки, сжалился и терпеливо пояснил: – Вот скажи мне, как, по-твоему, сможет учитель быть спокойным за здоровье и жизнь учеников, если соберет в одном месте несколько десятков или даже сотен подростков, способных к управлению магией? Разумеется, нет. Даже за одним юным магом очень трудно усмотреть, а вместе они намного бойчее и неуправляемее. Если собрать толпу необученных парней, то вместо занятий они начнут бороться за лидерство и за девушек, изобретать свои способы управления более слабыми и наказания строптивых. В итоге мы получим не рассудительных и дисциплинированных мастеров, а толпы интриганов и мстителей. Как следствие, неминуемы ранения и даже гибель одаренных детей. Но это только первая проблема. Ни один город или крупная деревня и близко не захотят иметь таких соседей, они же не дураки, знают, чем иногда кончаются опыты магов. Да и ученикам необходимо тренироваться и учиться управлять энергией. А когда в одном месте этим занимается сразу несколько десятков человек, то на несколько лиг вокруг возникает серьезное повышение общего магического поля и идет волновое возмущение. В результате рядом перестанут уверенно работать башни аржаблей, будут капризничать защитные заклинания на домах жителей, и начнет резко и непредсказуемо меняться погода. Но и это еще не все. Для обучения и защиты такой толпы нужно оторвать от дел, родных домов и семей не менее пары десятков занятых магов, собрать кучу обычных работников и подмастерьев, найти деньги и площадь для постройки. И можешь мне поверить, ни один уважающий себя магистр не захочет вешать себе на шею такой камень. Все мы люди рассудительные и предусмотрительные, наши наставники учат нас этому по десять – пятнадцать лет.

– Я уже видела, – усмехнувшись, припомнила я, – как развлекаются ученики, когда их всего четверо, а ведь Хаттерс – очень опытный учитель.

– Он раньше никогда не брал больше трех, – ринулся на защиту наставника Бес. – Хотя мне и хотелось бы быть единственным. Но последних, как мне объяснили, Хаттерс взял по настоянию князя, вопреки желанию.

– А где тогда я буду учиться? – растерянно озирала нас Наташка.

– Тебя возьму в ученики я, – тайком вздохнув, улыбнулась ей Шейна. – Хотя у меня есть непреложное правило: не брать больше двух учеников, а я уже взяла Варью и Лешу. Но с Варьей проще, Рэйльдс ее уже учил, поэтому разок нарушу свое слово.

– А дед и Хаттерс? – покосилась я на Беса.

– Поговорим после обеда, – многозначительно глянул на меня дед и принялся наполнять тарелки едой.

Ну, после так после, покорно кивнула в ответ, чувствуя по его тону, что разговор будет непростой.

Когда закончилась трапеза, нас проводили в гостевые комнаты правого крыла, куда был запрещен доступ ученикам и слугам. Шеоссы предпочитали убирать свои спальни силами доппелей или лично.

– Я хотел дать тебе отдохнуть, – виновато начал Бес, усадив меня в кресло и устроившись напротив, – а о делах поговорить позже. Но мы с Шейной побеседовали и решили, что учиться тебе лучше у нее. Я сам пока мало понимаю в магии шеоссов, буду брать уроки у Винка. Кстати, короткое имя я выбрал «Бес», как тебе привычнее.

– Что-то ты крутишь, Бес. – В моей душе родилось смутное подозрение. – Ведь обычно выражаешься лаконичнее.

– Ну да, ты права. Видишь ли… я решил жениться. Настя мне подходит, и Тарасика я давно знаю… Поэтому буду учить их сам. Мог бы и тебя, но ты же симпатизируешь Данерсу и в моем замке надолго не останешься.

– При чем тут он? – вспылила я, почувствовав себя обделенной. – Мне, конечно, не хотелось там жить, но вовсе не из-за него. А из-за той селянки.

– Селян тоже будем судить. А ты зря обижаешься, – укоризненно уставился на меня дед. – Ты мне родной человек и навсегда такой останешься. С тобой я осознал очень многое. До этого у меня не было никакого желания заводить детей. Казалось, какая может быть радость от того, как малыш поел или улыбнулся тебе? На самом деле это невероятно светлое чувство счастья, гордости, нежности… и я дал себе слово, если удастся вернуться, не тянуть с женитьбой. А Настя… На нее я обратил внимание еще пять лет назад. И даже помог с работой. А что еще мог ей тогда предложить? Сажать помидоры с пенсионером? Кроме того, я всегда знал, что однажды уйду, потому и не позволял себе ни к кому привязываться. И когда ты их привела, сразу понял, что это знак судьбы. Да и ощущаю я ее интерес…

Последние слова он произнес неохотно и как-то смущенно, но и этого мне хватило, чтобы понять, насколько эгоистично я всегда относилась к деду. Считала его стариком, которого давно не волнуют никакие женщины, а Бес знал, что в своем мире он еще молодой мужчина, и молчал.

– Извини… Я рада за тебя, правда. Очень. Просто как-то неожиданно… Но Настя хорошая. Хотя и упряма…

– Нет, она не упрямая, – не согласился дед. – Просто настоящая мать, готовая все отдать для сына. И это очень ценное качество. Ну а жуликам Настя поверила оттого, что они профи. И используют все средства, лишь бы не выпустить жертву из лап. Надеюсь, Влад их накажет, это его главное хобби. Спасать и наказывать. И он будет таким до последнего, пока есть силы. Жаль, сюда идти отказался. Но если будет туго, подаст сигнал, мы договорились.

– В таком случае он придет не навсегда, – ясно вспомнился мне решительный взгляд Зверобоя. – Посмотрит на нас и сразу назад.

– Ну, с моими делами все ясно? Теперь давай поговорим о твоих, – резко сменил тему Бес.

– А чего ты про мои не знаешь? – изумилась я.

– Почему ты не хочешь проведать Данерса?

– Бес! А почему это я вообще должна его проведывать? И как ты это себе представляешь? Прихожу я в камеру… и что скажу?

– Варь, – нахмурился дед, – я ведь ощущаю, как ты к нему относишься. И как он к тебе – тоже. И значит, именно от тебя ждет поддержки и сочувствия. Все остальные в таких случаях как-то мало волнуют, хочется, чтобы тебя понимал самый близкий человек.

– Бес, – меня смутили и разозлили его слова, – тебе не кажется, что ты немного преувеличил свои ощущения? Я сама пока не могу точно сказать, как к нему отношусь. Да и в нем особой любви еще не заметила. И вообще, ты судишь как мужчина. Это вам положено ухаживать и проявлять инициативу. А если я начну за ним бегать, то он примет меня за дешевку.

– С чего бы? – насмешливо фыркнул Бес. – Он о тебе совершенно иного мнения. И давно не самонадеянный мальчишка вроде Леттенса. Кроме того, прекрасно осознаёт, что старше тебя в два раза. Хотя здесь разница в полсотни или даже в сотню лет не смутит ни одного мага. А он, судя по всему, решил отдать право выбора тебе. Глупо, но великодушно. А вот ты, даже если не желаешь признаваться в том чувстве, которое я в тебе ощутил впервые, то могла хотя бы вспомнить, что людям свойственно беспокоиться о друзьях. И стараться помогать им в трудную минуту.

– Чем я ему помогу? Снова побег организую? Так ты только намекни и прикрой, – насмешничала я, умом понимая, что дед прав.

Однако в душе что-то противилось. То ли гордость внезапно взыграла, то ли воспоминание о законной невесте отравляло жизнь, как камушек в туфле. А может, и все вместе. Да еще добавлялась какая-то неуверенность, словно предстояло рассказать толпе чужих людей сокровенную тайну.

– В общем, думай. Времени у тебя час. Потом отправимся в мой замок, отведем Наталью к сестре погостить. Ну и последнее. Хаттерс на тебя не претендует и не обидится, если ты выберешь Шейну. Все же она первой учила тебя в этом мире.

– Если и дальше будет учить теми же методами, – фыркнула, вспомнив свое появление в этом мире, – меня можно будет отправлять служить в МЧС. Но я согласна. А вот про Данерса не знаю… мне кажется, ты торопишь события.

– Варь, – вздохнул уже поднявшийся с места Бес и снова сел, огорченно уставившись мне в лицо, – я не тороплю, честное слово. Просто я здесь родился, и я маг. И хорошо знаю некоторые тонкости, о которых ты даже не подозреваешь. Через день или два десятки молодых мастеров и магистров будут знать о тебе все. И о редком даре, и о принадлежности к шеоссам. Вот тогда у тебя появится целая толпа ухажеров. Красивых, веселых, находчивых и настойчивых. И очень обаятельных.

– На шеоссов не действует обаяние.

– Магическое. А природное действует на всех, – уверенно усмехнулся дед. – А Данерс после суда уедет куда подальше, чтобы все забыли его службу на благо совета. Но не в замок, с отцом он порвал. И в ближайшие лет тридцать его точно не простит. Он вообще очень ранимый и чувствительный, даже непонятно, как столько продержался на этой должности.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Просто не знаю, как тебе еще объяснить, что потерять своего человека несложно, но потом, когда будет больно и придет понимание своих ошибок, исправлять их будет очень трудно. На себе испытал… никому не пожелаю.

Махнул рукой и ушел, теперь уже окончательно.

А я осталась сидеть, раздираемая противоречивыми чувствами.

В чем-то дед, несомненно, прав: поддержать Данерса нужно. А в чем-то никак не хотел меня понять. Мне всегда были чужды и неприятны рассуждения и действия девчонок, оголтело лезущих из кожи вон, лишь бы оказаться рядом с привлекающим их парнем. Я справедливо подозревала, что все они, несмотря на обожающие взгляды и безумные поступки, на самом деле махровые эгоистки. Ведь им плевать на чувства, интересы и заботы своего кумира. Для них самое главное – собственное желание иметь вожделенный предмет в единоличном пользовании. И не важно, что он живой и кого-то уже любит. Его мнение и планы на дальнейшую жизнь для такой фанатки – просто мусор под ногами. Она сама объяснит ему, чего он хочет, дайте только добраться.

И теперь Бес предлагал мне поступить примерно так же. Явиться в камеру к Дану, напомнить, что я его спасла и он мне за это обязан… И пусть я никогда этого не скажу, но ведь именно так он и поймет мой визит?

Кстати, а где он сидит? Надеюсь, его не загнали в одну из тех подземных дыр, где я его нашла? Нужно бы спросить у Шейны, разговаривать на эту тему с дедом я больше не намерена.