Вблизи замковые стены оказались намного внушительнее и выше, чем на макете. Где-то на высоте шестого этажа мелькали блики факелов, ниже шло несколько рядов узких амбразур. И за каждой мог притаиться арбалетчик или маг, ожидающий только приказа превратить в мокрое пятно неспешно подъезжающую к воротам наивную лохушку.

Ну не считают же они меня умной, на самом-то деле?

И как раз ради такого мнения мы с Пулем, гордящимся важностью доверенной ему миссии, и тащимся так медленно.

Возле ворот ярко светили два магических фонаря, прикрытых сверху грибочками колпаков. Под этим неумолимым сиянием мы были как на ладони, а тех, кто рассматривал нас сквозь частые решетки надвратных оконцев, я слабо ощущала теплыми точками. И слышала лишь тихое шуршание, хотя и выпила для успокоения наставницы усиливающее зелье.

Значит, они закрыты мощными щитами… ну так иного никто и не ожидал.

Пуль приблизился к врезанной рядом с воротами кованой калитке, и я деликатно постучала молоточком по натертому до блеска гонгу.

– Кому неймется? – грозно рыкнул басом над моей головой невидимый стражник, вызвав у меня тонкую усмешку.

Ну не может стража среди ночи откликаться так бодро и быстро, если не ждет именно этого визитера.

– Эйна Варьяна Теонс, – произнесла как можно жалобнее.

Я же должна трястись от страха, по мнению князя? Вот и трясусь.

На мой ответ последовало недолгое молчание, во время которого я не бездействовала. Потихоньку, стараясь не нарушить сигнальный контур, собирала с защиты ворот энергию, сливая ее в своего питомца.

– Проходи, – уже спокойнее велел охранник. – А зверя оставь.

– Он фантом, – робко пояснила я, но с Пуля все же слезла.

Калитка распахнулась, впуская меня в плохо освещенное, мрачное помещение, расположенное внутри замковой стены.

Пуль ужом проскользнул следом.

– Тебе же велели оставить эту тварь за воротами! – с угрозой прикрикнул мужчина, стоящий напротив на небольшом крылечке. – Пытаешься обмануть?

– Я вам честно сказала – он фантом, – обиженно возразила ему и шмыгнула носом для достоверности. – А фантомы от хозяев не отходят.

– Я маг, – процедил он, – и ни про каких фантомов до сих пор не слышал. Значит, ты врешь.

– А я двадцать три года жила себе спокойно и не подозревала, что существует ваш мир, – притворно оскорбилась его выводом. – А теперь вижу, что он вполне реален. Хотя лучше бы так и остался ночным кошмаром.

– Ты слишком много говоришь, – недовольно процедил он и отвернулся. – Иди за мной и не вздумай шутить. Твой любимый родственник лежит сейчас под топором, и его жизнь в твоих руках.

– А иначе я сюда и не пришла бы, – горько буркнула себе под нос, поднимаясь по ступенькам, и на этот раз ни капли не кривила душой.

Пуль упорно брел за мной, и даже быстро захлопнувшаяся дверь не смогла его задержать. Маг только покосился на паука, но блеснувшая в его взгляде ненависть была слишком очевидна, чтобы я не догадывалась, какая судьба в ближайшее время ждет моего верного монстра.

Двор, украшенный роскошными клумбами и помпезными фонтанами, был хорошо освещен и абсолютно пуст. Ни один стражник или мятежник не бродил дозором среди роз, и ни один посыльный не бежал по делам. Хотя, по моему мнению, тут сейчас должно быть не менее трех сотен обитателей, не считая отряда денгулов. Однако теплые пятнышки ощущаются только на верхних галереях да в различных строениях, прилепившихся к огромной стене.

И это довольно странно, если не сказать подозрительно. Даже если принять во внимание желание князя на часок уйти вместе со своими близкими в другой мир и его маниакальную недоверчивость. За час, как он рассчитывает, никто не успел бы захватить его трон, если оставить верных охранников. Выходит, либо он не доверяет вообще никому, либо точно подозревает в измене кого-то из самых близких. И я даже могла бы попытаться угадать, кого, но сейчас это не самое важное.

Проводник свернул влево, к каменному строению, больше всего похожему на амбар, и я мгновенно перенесла на него все внимание. Потемневшие балки, замшелый фундамент, малюсенькие оконца под самой крышей – идеальное помещение для тюрьмы. Даже как-то обидно стало. Я так усиленно готовилась к этой встрече, а князь не собирается даже прерывать ради моего появления свой отдых.

Или он всего лишь желает, чтобы я так считала? И решил помариновать меня хорошенько для сговорчивости? Может, следует сказать злобному проводнику, что я и так согласна на все их условия, нечего время тянуть?

Оно ведь им сейчас дороже.

А вот мне намного выгоднее ждать молча, так я и намерена поступить. Пусть думает, будто он хозяин положения.

– Значит, говоришь, фантом? – дойдя до мощной двери, едко ухмыльнулся маг и вдруг развернулся ко мне лицом: – Отойди!

И не успела я сделать в сторону пару шагов – со всей дури врезал по Пулю фаерболом. Спустя всего секунду громкое шипение горящей плоти сменилось смачным хлопком, напоминающим звук лопнувшего воздушного шарика.

Мгновенно оглянувшись, хмуро смотрела, как тают на дорожке и стене разлетевшиеся во все стороны крупные капли взорвавшегося паука, и думала, что магу очень повезло. Вряд ли я стояла бы сейчас так спокойно, если бы не успела заранее придумать для Пуля боевую форму и объяснить питомцу, как действовать в условиях смертельной опасности и полной секретности.

Пуль вовсе не лопнул, как считал и лично убедился его палач, а использовал одно из последних добавленных ему умений. Создал иллюзию собственной гибели и, мгновенно отступив в тень под ее прикрытием, раздробился на пять особей.

Негусто, разумеется, но создавать больше пяти его клонов я сочла неэффективным. Резко пожертвовать размером пауков ради их количества неосмотрительно, ведь разум у них один на всех, поэтому неминуема суматоха и неразбериха. А пятерка двадцатикилограммовых близнецов, получившаяся из почти стокилограммового Пуля, – это уже маленькая армия. К тому же клоны ничуть не потеряли в размерах и выносливости за счет более изящного строения скелета и снижения толщины защитного покрова. Но это вовсе не стало их недостатком, поскольку в боевой трансформации костяной панцирь пауков усилился алмазными чешуйками.

И мне безразлично, положены они арахнидам или нет. Главное, чтобы защищали моего питомца.

– Иди туда, – озадаченно разглядывая каменные плиты, на которых не осталось ни следа, приказал провожатый, и я покорно поплелась в амбар.

Здесь оказалось далеко не так светло, как на улице, и едва, тихо чмокнув, как дверка холодильника, за мной захлопнулась тяжелая створка, я без колебаний создала несколько светящихся шариков. Нужно же куда-то девать энергию, опаляющую меня изнутри лихорадочным жаром.

И тотчас похвалила себя за верный поступок. По всему амбару стояли грубо сколоченные и связанные из прутьев клетки, в которых лежали и сидели измученные люди. А в центре, на огромном молотильном камне, лежал Бес, накрепко примотанный к этому камню и к ближайшим столбам толстенными цепями.

– Варья? – повернув в мою сторону голову, недоверчиво усмехнулся дед, и в этом вопросе была и проверка, и сообщение о тех, кто приходил сюда раньше под моей личиной.

– Нет, Инла, – чуть насмешливо фыркнула я, разглядывая небрежно обмотанную окровавленной тряпкой култышку, и попутно щедро добавляя Бесу энергии. – С чего это вы начали влипать в ловушки, сэр?

– Захотелось посмотреть, – облегченная улыбка скользнула по его губам и сменилась злой ухмылкой, – как будет заботиться о людях драгоценный князь, когда станет властелином мира.

– Так же, как Тамерлан и Ранавалуна, – буркнула, обходя по кругу его алтарь и незаметно создавая стремительные смерчики с абразивной пылью.

Каждый ювелир знает, что далеко не алмазом быстрее всего резать металлы и любые твердые вещества, а песком, вращающимся с бешеной скоростью.

– Если цепи оборвутся, – предупредил Бес, – вон та штука рухнет.

И указал взглядом под потолок.

Мысленно величая себя последней тупицей, подняла голову и рассмотрела тяжеленный каменный блок, висящий под потолком точно над головой Беса. И натянутые до предела веревки, через крючья ведущие к цепям. Вот, значит, чем меня собирались удерживать в подчинении! Но тогда они ошиблись очень сильно. Шантажистов, легко играющих чужими жизнями, я яро ненавижу, как и все нормальные люди соседнего мира, опасающиеся из-за разных отморозков выпускать детей в собственный двор. И готова бороться с такими любыми методами, забыв про всякие правила и моральные запреты. Человеческие законы писаны не для защиты бешеных монстров.

Стальные тросики, оплетшие глыбу и намертво приковавшие ее к потолку, возникли почти мгновенно, и шорох смерчей, резко прибавивших скорость, стал громче.

– Чем пилишь?

– Абразивом, – ответила я на русском, не найдя аналога в местном языке.

Хотя он, несомненно, есть, просто дед, составляя словарик, вряд ли думал, что это слово мне понадобится так скоро.

– Водички дашь?

– Прости дуру… – Я сама должна была догадаться, что заботиться о пленных тут никто не собирался.

Напоив деда отваром трав, огляделась по сторонам и поймала несколько тоскливых, полных безысходности взглядов. Но лишь крепче сцепила зубы. Потерпите немного, милые, сначала главное…

Очень скоро, предательски громыхнув, цепи свалились с алтаря, оставив на руках и на целой ноге Беса широкие кованые браслеты и звякающие обрывки.

– Если маг может создать материю, – задумчиво сообщил дед по-английски, – то должен уметь и преобразовывать ее в любую иную.

– Я могу переделывать, – тихо сообщила, очищая его одежду, – но пока только недавно созданное. Старое пока боюсь – вдруг появится лишняя энергия…

– Тогда сделай мне костыль, – велел он. – Пойду прогуляюсь.

– Где тут гулять? – невольно фыркнула я, окинув взглядом забитое клетками помещение, и создала рядом санитарную кабинку вроде тех, какие появляются на улицах по праздникам. И лишь после этого огорченно спохватилась: – Может, сначала сделать ногу?

Но он уже скрылся за дверцей.

– Пакостники, – шипела я с ненавистью, посылая указания пауку, вернее, его боевой форме. – И откуда только в людях берется такая злоба и жестокость? Где конец подлости и жадности?

Когда дед выбрался из кабинки, к ней уже стояла очередь стыдливо прячущих взгляды пленниц, чьи клетки успели открыть или сломать проскользнувшие в оконца клоны Пуля. Мужчин мы выпускали последними.

Всех освобожденных Бес поил отваром целебных трав. Он сидел в походном кресле рядом со стоящим на камне котлом и лично выдавал каждому ковш питья и несколько творожных шариков. Как выяснилось, всех узников сюда согнали на закате, но есть и несчастные, которых князь держит в заточении уже несколько дней. Однако кормить никого до сих и не подумал. Видимо, уже вычеркнул из списка живых.

Сама я тем временем усиленно работала, проверяя амбар и неожиданно обретенных сокамерников на ловушки и следилки. И все найденное переводила в энергию, а потом – в одеяла, одежду, обувь и лекарственные зелья. Раненых, избитых и калечных тут оказалась почти половина. Остальные были просто измождены и морально подавлены. Надеяться на спасение ни у кого уже не осталось ни сил, ни дерзости.

Оконца мне пришлось замуровать, слишком удобны они для наблюдения за нами и для внезапной магической атаки. Взамен, чтобы не задохнуться, проделала в крыше пару отверстий и закрыла «отводом глаз» и щитами. Однако спеша сделать все, чтобы у стоявших в очереди к столу людей появился шанс на спасение, я ни на миг не забывала, ради чего меня сюда заманили. И неустанно прокручивала в голове различные пути решения этой задачки.

Но снова и снова с огорчением понимала, как мало у меня вариантов действий. Если у верных помощников князя есть артефакт проверки направления портального пути, то попытка увести негодяя под синие дубы может закончиться очень плохо для узников, стоящих передо мной с робкой надеждой во взорах.

– А она неплохо тут устроилась. – Едкий, полный ненависти голос давешнего мага вовсе не стал для меня неожиданностью.

Подвешенные на двери сигналки сработали еще в тот миг, когда он отпер наружный засов воздушным вихрем. Очевидно, не хватило смелости коснуться его рукой.

Покосившись на стоящего на пороге негодяя, я продолжала работать еще стремительнее. Он ведь ничего не спросил и не сказал? Ну и пусть изгаляется дальше.

– Инла! Выходи!

– Если ты, Веник, – я откровенно нарывалась, – так называешь меня, – значит, плохо учился. Маги носят имена, данные им учителями.

– Почему?.. – на миг опешил он и тут же взъярился, даже зубами заскрипел: – Тут ты не маг!

– И с логикой у тебя паршиво, – спокойно констатировала в ответ, запутывая последние ловушки и сбрасывая энергию замершим невидимыми тенями паукам.

Деда я уже на всякий случай снабдила накопителями и созданным прямо здесь защитным амулетом. Все равно вся магия пропадет, если придется уйти в соседний мир. Ну а если нет, то тут хватает мест, откуда можно ее быстро пополнить.

– Если ты не выйдешь… – совсем озверел он, но кто-то другой подозрительно знакомым голосом холодно перебил:

– Хватит. Варьяна, выходи.

– Фейк, – презрительно прошипел дед, до этого разговаривавший со мной хоть и лаконично, но вполне понятно для окружающих.

– А? – вопросительно глянула на него и сжала губы.

Бес смотрел так огорченно, словно знал какую-то очень плохую новость. И не делал больше никаких попыток ни предупредить меня, ни что-то объяснить.

И пока я спокойно шла к двери, попутно отдавая паукам последние распоряжения и проверяя собственную защиту, дед упорно молчал. Постепенно, чувствуя неладное, смолкли и остальные узники, до этого переговаривающиеся осторожными шепотками. Их робкие, сочувствующие взгляды жгли мне спину, заставляя выпрямляться все сильнее, словно перед самым решающим моментом в жизни.

Напротив двери в окружении толпы вооруженных денгулов обнаружилось три человека, но мой взор сразу засек одного, и я вмиг забыла, что нужно дышать. Даже сердце, кажется, на несколько мгновений перестало биться.

Справа от седоватого внушительного мужчины стоял Данерс.

Невероятно эффектный в черном щегольском костюме с золотыми рунами на поясе и отворотах воротника, с тщательно расчесанной гривой почти смоляных в свете фонарей волос, волной падающих на плечи, и с небрежной усмешкой на твердых губах.

Только годами натренированное умение не смущаться и не теряться под взглядами покупателей любых рангов помогло мне расплыться в безлико-приветливой улыбке «все прихоти за ваши деньги» и не сбиться с шага. Но кто бы знал, каких нечеловеческих усилий это мне стоило!

И насколько острая боль и горькая пустота вдруг поселились в сердце.

– Кто позволил тебе распоряжаться в моей тюрьме? – надменно проговорил князь Унгред, отвлекая меня от собственной пытки.

И за это я была ему бесконечно благодарна. Ощутить себя преданной женихом оказалось слишком неожиданным ударом, самым оглушительным в череде последних обманов и подстав. Поэтому я ответила с максимальной учтивостью и с профессиональной улыбкой:

– Мне казалось, именно таких действий вы от меня и ожидали, отправляя в этот сарай. Ведь всем известно, что я целитель, а для целителей нет ни тюрем, ни узников, есть только страдающие люди. Ну и, разумеется, вам хотелось проверить мои способности… полагаю, теперь все в них убедились?

– Тебя сюда привели выполнять волю князя, – заносчиво вякнула невеста Данерса.

Скорее всего, истинная, в отличие от меня.

– Бред, – с удовольствием облила ее ледяным презрением. – Никто меня не приводил. Я пришла сама, согласившись с условиями сделки. Князь, насколько мне известно, предприимчивый человек, а у серьезных дельцов обычно ценится твердость решений и верность данному слову.

– Не всегда и не с каждым, – презрительно скривил губы Данерс.

– Так сказать может только тот, кто никогда не занимался крупными закупками и продажами, – не глядя, отбрила я и ожидающе уставилась на князя. – Я верно поняла, что ты хочешь попасть в другой мир?

– В твой, – сухо поправил Унгред.

– Один желающий получить особые способности уже погорел на этой поправке, – дипломатично сообщила ему и откровенно пояснила: – Мой родной мир – именно этот, ведь родилась я здесь.

– Вот как? – впервые заинтересовался мною князь и покосился на Данерса. – Это любопытно. Тогда снимай свою одежду и сдай все амулеты.

– Легко, – снова ослепительно улыбнулась я, в душе издевательски веселясь над их полными предвкушения рожами.

Неужели негодяи всерьез ожидали увидеть стриптиз?

Мысленно сменила темное платье на защитный камуфляж, а туфельки на ботасы и, оправив воротник, уверенно сообщила:

– Готово. А амулетов на мне нет, лишь портальный артефакт. Но он привязан.

– Можно отрубить вместе с рукой, – кровожадно предложил провожавший меня маг.

– Попробуй. – В ответ облила его презрительным взглядом. – Но сразу предупреждаю: он начинает греться и стрелять молниями при малейшей попытке снять. Могу показать. А вот что произойдет, если все же сниму, пока не знает никто. Но, боюсь, артефакт, под завязку залитый магией, может рвануть так, что от тебя останется не больше, чем от моего фантома.

– А от тебя? – язвительно скривился он.

– Я успею уйти в портал. Артефакт ведь слушает меня в любом случае.

– Тогда бери мою дочь и его, – показал князь на мага, – и перенеси в тот мир, где ты жила. Если через четверть периода не вернетесь, Рэйльдс лишится головы. И весь этот сброд, который рядом с ним, – тоже.

– Несерьезное предложение, – спокойно отказалась я. – Мы просто не успеем. У Беса выход из портала в ближайшем лесу, и оттуда нужно еще добраться до дома. Кроме того, сразу уйти назад невозможно, после портала у человека нет ни сил, ни магии, неужели вам это неизвестно? Необходимо время, чтобы хоть немного восстановиться. Ну и последнее: в назначенный момент ваши маги должны настроиться на меня и открыть проход, запас накопителей там очень небольшой.

Так подробно мне пришлось объяснять эти тонкости лишь из-за Данерса, ведь он сам там побывал и мог бы меня уличить. Лучше не лгать в мелочах, если надеешься провести врага по-крупному.

– Хорошо, – подумав с минуту, согласился князь. – Будем ждать полпериода. И если все получится, Рэйльдс сможет уйти.

– Ты меня за дуру считаешь? – зло изумилась я. – Что значит «он может уйти»? Как только мы возвращаемся из того мира, ты получаешь своих людей, а я – деда, и сделка завершена. Это и без того огромная уступка с моей стороны – сменять двух сильных магов на калеку. Но он когда-то меня спас, а долги я всегда возвращаю. Поэтому либо мы договариваемся, либо я никуда никого не веду.

– Никто тебя за дуру не считает, – гнусно ухмыльнулся Данерс, – ты такая и есть. Поверила во все мои сказки и теперь связана клятвой. Будешь верно служить нашему роду сколько потребуется.

– Бред, – упрямо вздернув голову, решилась глянуть в глаза, которые недавно так любила. – Никому никакой клятвы я не давала. И служить не буду, шеоссы никому не служат.

– А браслет? – снова вылезла злобно усмехавшаяся Кейлисия. – Родовой браслет Дерлита с подчинением?

– Не можешь сказать ничего умного, так помолчала бы, – я резко осадила ее, радуясь в душе, что оставила всю бижу в шкатулке. – Когда ты видела на мне какой-то браслет? Кроме артефакта?

Отогнула рукава и подняла перед собой руки, показывая пустые запястья.

– Но я сам… – начал Данерс и смолк, скрипнув зубами.

– Это не важно, – метнул в дочь яростный взгляд Унгред и уставился мне в лицо тяжелым взором. – Тогда возьмешь меня и его, – он показал на Данерса. – Но помни! Если я заподозрю хоть малейший обман, вмиг сверну твою тонкую шейку.

– Кто будет нас вытаскивать? – не обращая внимания на угрозы, строго поинтересовалась я, смело глядя князю в глаза. – Пусть запомнят мою ауру и отправят мне сигнал через межмировой путь. Как откликнусь, нужно вливать как можно больше энергии.

– Я сам пошлю сигнал и прослежу. Не желаю, чтобы единственная внучка застряла где-нибудь в незнакомом мире, – раздался из-за моей спины уверенный голос Беса. – Те, кто никогда не открывал таких проходов, могут напутать. Унгред, вели своим людям помогать мне, да не смотри волком! Варя мне намного дороже, чем ты для своей дочери и ее любовничка.

– Спасибо, дед, – облегченно выдохнула я. – Теперь я не беспокоюсь за возвращение. Ну, князь, поехали?

И, не ожидая ни его ответа, ни решения бывшего жениха, обернулась в шеосса и притянула к себе Унгреда зелеными лапами. Данерс сам вцепился в князя как клещ, и я, не желая долго находиться рядом с предателем, поспешила открыть путь на заветную полянку другого мира.

Артефактный браслет нагрелся, словно протестуя, обдал нас яростным жаром, но тьма уже сомкнулась вокруг непроницаемым коконом, в котором растворились и мрачно сопящие денгулы, и дед, и даже мои ненавистные спутники.