Ярослава
Даже в дурном сне бы не могло присниться Ярославе, что пройдя неведомым образом сквозь зеркало в невозможный чужой мир, первое утро в нем она встретит в еще более нелогичном и непривычном месте. В летящей где-то под облаками хлипкой и щелястой, абсолютно ненадежной на вид коробке, плетеной из подозрительно тощеньких прутиков.
Но еще страннее было обстоятельство, заставлявшее ее то и дело прислушиваться к происходящему снаружи, провожавший ее в дорогу Беджет важно объявил, что ради сохранения тайны господин Зорденс приказал отправить ее под именем местной жительницы, и потому никакой охраны или сопровождающих ей не положено.
Просто приезжала в гости к нему, лекарю, племянница, а теперь с оказией возвращается назад. Раньше Ярослава только похихикала бы, ну какая из нее племянница для мужчины средних лет, даже наивный дурак не поверит. Но после близкого знакомства с зеркалом только чуть прикусила губу, и утвердительно покивала. Никак нельзя было ей теперь дать больше двадцати трех, от силы двадцати пяти, вполне может быть и дочкой, не только племянницей. Если прическу полегкомысленнее сделать.
Однако идея насчет прически не прошла, ловкие служанки и одевали и причесывали Славу на свой вкус и согласно выданным лекарем указаниям. И спорить женщина не стала, удалось ей немного разговорить лекаря и выяснить, что женщин в этом мире много больше, чем мужчин. Впрочем, как и в родном мире, только тут о них было положено больше заботиться. Родители обязаны были выучить дочерей готовить, шить и какому-нибудь исскуству, если у девочки были способности, а состоятельные мужчины имели право жениться не один раз и, кроме того, брать наложниц.
Но и здесь были свои правила, совершенно отличные от всего, что она встречала в родном мире. Ставшие наложницами женщины вовсе не считались ни рабынями, ни второсортными и вполне могли выйти замуж как за хозяина дома, так и за его родичей или даже друзей. Вообще-то рабство тут было, но тоже какое-то странное, к нему приговаривали нарушивших закон, вместо того, чтобы сажать в тюрьмы.
Более детальное изучение всех этих тонкостей Ярослава отложила на потом, благоразумно рассудив, что нужно сначала отыскать Костю, а потом уже решать все вместе с ним. Все-таки он у нее очень здравомыслящий и рассудительный для своего возраста парнишка, и раз прожил тут больше месяца, значит успел составить об происходящем в этом мире собственное мнение.
Сквозь маленькое оконце, прорезанное в передней стенке короба заглянула бодрая физиономия пилота этого сооружения, висящего под букетом огромных шаров и сообщила, что они подлетают к замку господина Зорденса, а на чем она дальше будет добираться до своей деревни, ей скажет его домоправитель.
Женщина покладисто кивнула и поправила одеяло, к утру стало прохладнее. Ее вещи, завернутые от посторонних глаз в старенькие юбки служанок, лежали на дне корзинки, придавленные свертками с пирогами, и туесками с грушами и ягодой. Отдельно стояла большая корзина с малосольной рыбой, и именно ради нее, а не ради Ярославы, лекарь нанял в ближайшем поселке единственный хотомар.
По легенде комендант велел срочно доставить ему деликатес, а племянницу лекарь сунул дополнительно, раз все равно летят по пути. С вечера пилот хотомара еще пытался поговорить с миловидной селянкой, но она очень ловко сымитировала зубную боль, и пришлось ему всю дорогу насвистывать местные мотивы.
-Иди на кухню, тебе покажут, где умыться и покормят, - громко сообщил Ярославе вышедший встретить рыбу домоправитель, и она поплелась по направлению к возвышавшемуся неподалеку зданию, выглядевшему строже и внушительнее, чем мэрия в ее городке.
С досадой поминая чрезмерную доброту и заботливость служанок из крепости, загрузивших ее корзину до такой степени, что потрескивала ручка.
-Давай, помогу, - мирно сидевший неподалеку от крыльца мужчина прекратил точить свой кинжал, ловко забросил его в ножны и встал со скамьи точно в тот момент, как она поравнялась с ним.
-Помоги, - подняла на него глаза задумавшаяся женщина, и озадаченно смолкла.
Абориген побледнел, глядя на нее, как на привидение, нервно сглотнул и - ничего не сказал. Просто легко подхватил корзинку и направился к заднему крыльцу.
Ярославу такое поведение сильно насторожило, судя по всему, мужичок что-то знал... и скорее всего не про нее, до тех пор, пока не рассмотрел лица, вел себя совершенно спокойно. Значит -Костик? Материнское сердце замерло на миг от тревоги, потом заколотилось о ребра, заспешило как сумасшедшее, хотелось ринуться на этого добровольного помощника, схватить за рубаху, трясти, задавая вопросы и проверяя взглядом, честно ли он отвечает, не юлит ли? Но Ярослава привычным усилием сдержала себя, в ее профессии умение скрывать эмоции было едва ли не главным. Да и вовремя вспомнила, что в спину может смотреть не только пилот, но и другие люди, а она - как бы и не она тут, и своей вспышкой только вызовет ненужные подозрения. Не зря ведь ее так тщательно одевали и маскировали перед путешествием? Видимо опасались чего-то, и, пока она не почувствует себя в полной безопасности, нужно не подавать вида, что замечаешь больше чем положено.
Слава хорошо знала, что у богатых и власть имущих врагов много больше, чем у бедных, и давно постановила про себя, что никогда не польстится на деньги. И даже получила однажды очень веское подтверждение правоты своего решения. Тем летом она впервые приняла приглашение поработать в санатории, и согласилась ради возможности покупать Костику зимой так необходимые ему фрукты. Один из тех вроде бы невзрачных пациентов, которым прислуга смотрит в рот, а за каждым шагом следят дюжие парни, словно случайно поселившиеся в соседних номерах, к концу отдыха вдруг что-то рассмотрел в Ярославе. И попытался расположить ее к себе, намекнув, что может исполнить самое смелое желание. Вот только Слава никаким образом не желала становиться задолжницей, и отказалась самым вежливым и деликатным способом. Заводить такого врага было бы непроходимой глупостью.
Однако оказалось, что это было своего рода проверкой, и, уезжая, пациент прямым текстом объявил, что желает ее видеть в своем доме в качестве личного врача. Про остальные обязанности он умолчал, но тут бы все поняла и дурочка, а Слава такой не была. Сообщила, что у нее есть важные дела, с которыми она должна непременно разобраться сама и попросила три месяца на принятие решения. Ей дали один и Слава с огорчением поняла, что придется бросать все. С таким трудом налаженную жизнь, старенький домик, работу, ставший родным приморский городок, и бежать к подруге в дальний северный мегаполис, где ее не найти никакому ухажеру. Но жизнь в очередной раз доказала, что ей нет никакого дела до планов людей, как бы богаты и влиятельны они ни были. Через неделю после отъезда настойчивого поклонника Слава дежурила в ночную смену и услышала в теленовостях жуткое сообщение о том, что была расстреляна в упор машина известного предпринимателя. Ушлые журналисты добыли и фотографию погибшего, и едва она возникла на экране, Ярослава невольно потянулась перекреститься. С этой минуты проблемы, как избавиться от назойливого благодетеля, в ее жизни больше не было.
Поэтому она послушно пошла следом за аборигеном и очень скоро убедилась, что догадывалась правильно, именно её он и ждал. Ни в какую кухню они не попали, а пришли в довольно удобно расположенную рядом с купальней комнатку.
-Тут отдохнешь, завтрак сейчас принесут, - глуховато и коротко сообщил провожатый, ставя корзину на скамью, - к обеду придет хутам и домоправитель тебя на него посадит. Ничего не бойся, тебя будут незаметно охранять. Я сяду в хутам перед закатом, постарайся ни с кем не разговаривать. Меня узнаешь вот по этому кольцу... лицо придется изменить. Дальше поедем вместе, и я все объясню... сейчас мне пора уезжать.
-Таш, - Позвал где-то в глубине дома недовольный мужской голос, и абориген, сделав знак молчать, опрометью ринулся прочь.
А Ярослава присела на заправленную вышитым покрывалом лежанку и задумалась, во что же такое вовлекает ее господин Зорденс, которого она еще и в глаза не видела. А потом воровато оглянувшись, заперла дверь на засов и решительно развязала шнурок на необычных четках. Старательно отводя взгляд, высыпала их в стоящий на столе бокал, накрыла платком и тщательно поболтала. Затем, не глядя, сунула в бокал руку и двумя пальчиками выхватила ту фигурку, что лежала сверху. И едва удержалась, чтоб нервно не захихикать, на нее лукаво смотрела серая кошачья мордочка.
Хутамом оказался многоногий бегемот, с плетеной клеткой на спине, окруженной гирляндой серо-зеленых пузырников, знакомых по хотомару. С одной стороны между пузырниками был просвет, и к узкой дверце в клетку велела лесенка из повешенных на веревки дощечек.
Один из сидящих в корзине пассажиров подал Славе руку и почти забросил ее внутрь, на разбросанные по полу тюфячки. Помог устроиться поудобнее, и начал задавать обычные дорожные вопросы про погоду, родственников и цены на мясо. Вероятно, скучающий спутник собирался получить за свою услугу собеседницу на время путешествия, но женщина упорно отмалчивалась, довольно успешно строя из себя забитую деревенскую девицу.
Когда солнце покатилось в сторону низкой горной гряды, хутам остановился на обочине маленького села. Как сообщил потерявший надежду на ее разговорчивость сосед, здесь им предстояло пересесть на другое животное, и потому Слава тащила с собой свою корзину, немного полегчавшую после нескольких перекусов.
-Разрешите помочь? - Хорошо одетый абориген, похожий на Карла внушительной темной гривой и такой же окладистой бородой, нагло перехватил ручку корзинки, но Ярослава инстинктивно дернула ее назад к себе.
И почти в тот же момент обнаружила на пальце наглеца приметное кольцо. Словно нехотя убрала руки от своего имущества и потопала следом за проводником в харчевню, возница объявил, что у пассажиров есть время похлебать горячего.
Однако на хутаме, в который погрузились ее бывшие спутники, ехать дальше Славе не пришлось. Ее попечитель заказал столько разных блюд, что женщине стало понятно, делается это специально для тех, кто соберется подождать тихую пассажирку. И все поняли все именно так, как оно было задумано, с хитроватыми насмешливыми лицами прошли мимо миловидной, но простоватой деревенской лохушки, польстившейся на бесплатное угощение. Ясно, что в ближайшие дни родичи будут напрасно выглядывать на дорогу в ожидании ее возвращения. Девушка была именно из тех, кого охотно берут в наложницы или младшие жены вошедшие в самый зрелый возраст ремесленники и купцы, а иногда и хозяева мелких поместий. Как раз на такого и был похож угощавший путешественницу господин с бородой.
-Не расстраивайся, поедешь в моей коляске, - специально для любопытного подавальщика мягко успокаивал якобы удрученную уходом хутама девушку бородач, - это намного удобнее и быстрее. И в Лимат приедем даже раньше их. Там у меня есть свой маленький домик... моя жена будет рада такой милой гостье.
-Хорошо, господин, - робко пролепетала Слава, стараясь не поднимать головы, чтоб не выдать себя веселой ухмылкой.
Вот никогда не ожидала она от своего будущего, что придется играть роль шпионки, да еще и в чужом мире.
Разумеется, он все врал, этот бородач, севший лично на место кучера после того, как посадил ее в полутемное нутро удобной коляски. Перед повозкой мялся с ноги на ногу панг, животное, так напугавшее своим внезапным появлением падающую от усталости и голода Ярославу в первый день. Позже она внимательно рассмотрела пангов во дворе крепости, проследила, как молоденький парнишка, почти ровесник Костика, кормит их мелкой рыбешкой и чешет редким гребнем клочковатый то ли пух, то ли мех на гибких шеях, и огорченно поморщилась. Зверь был явно безобиднее кошки, несмотря на огромные размеры и загнутые внутрь клыки.
Ни в какой Лимат они, само собой, не поехали, как только стемнело, свернули на едва заметную тропу и остановились только глубокой ночью, на берегу какой-то реки. Ярослава определила это по широкой полосе звездного неба, протянувшейся от самых ног куда-то вдаль.
-Ну, наконец-то - сказал странный, но, несомненно, женский голос, одновременно низкий и мягкий, с глуховатыми переливами, - мы уже заждались.
-А кто это, собственно - мы? - Поняв, что все тут - одна компания, решила выяснить Ярослава.
-Скоро все расскажем, потерпи еще немного, -попросил тот же голос, и Слава насмешливо ухмыльнулась, а что она и делает уже третий день.
-Ой! - кто-то крепко обхватил ее прохладными лапами, и впечатление, что этих лап много больше, чем две, еще пару минут преследовало женщину после того, как она обнаружила себя сидящей посреди реки на чем-то вроде плота, - предупреждать нужно!
-Прости, мы и правда спешим, - звездная дорожка стремительно разворачивалась перед неизвестным плавсредством, и голос чуть относило назад, - судно на Сузерд отплыло еще перед обедом, и хотя мы его задерживаем, догонять придется долго.
-А что такое Сузерд и зачем нам туда? - встревожилась Слава, вроде лекарь говорил, что господин Зорденс местный босс?
-Именно на Сузерде сейчас тот, за кем ты пришла, но все потом, - загадочно обронила невидимая незнакомка, зародив в сердце иномирянки всплеск надежды.
-А тот... с бородой?
-Он будет сопровождать тебя.
Тяжелый вздох, раздавшийся с другой стороны от Ярославы, подтвердил, ее спутник никуда не пропал, сидит тут, рядом, и почему-то считает себя то ли несчастным, то ли виноватым.
Неизвестное суденышко, на котором они сидели, неслось со скоростью моторки, но не слышно было ни урчания мотора, ни плеска остающейся сзади воды. О том, каким способом и на каком топливе они движутся, Слава даже думать не стала, никогда не интересовало ее такое. Едут ну и ладно, спутники спокойны, значит - и ей волноваться не о чем.
Вот уже и в море вылетели, так красиво и странно стало, звезды со всех сторон, вверху, внизу, по сторонам... если чуть отвлечься от бьющего в лицо ветерка, можно представить, что летишь в космосе, так же вокруг темно, пустынно и тихо.
-А луны у вас нет? - сообразила вдруг Ярослава, чего ей не хватает.
-Есть, - ответил бородач, и Слава вспомнила, как его назвали там, в замке, Таш, - но она маленькая и находится далеко, по виду чуть больше звезды. А у вас, Стан говорил, большая, круглая и желтая, как огромный переспелый пузырник... страшно, наверное.
Он резко смолк, вовсе не так, как затихают те, кто ждет ответа, и Слава не стала продолжать разговор, все равно говорить на такой скорости не очень удобно. Часа через два землянке стало ощутимо прохладно, и она начала озираться в поисках корзинки.
-Она замерзла, - немедленно констатировала почти лежавшая впереди хозяйка судна, - Таш, дай ей одеяло.
-А что, корзинку мою не взяли? - расстроилась Слава.
-Взяли, - Таш достал из-под ног нечто пушистое и легкое, и ловко замотал спутницу, - а что тебе оттуда нужно? Есть хочешь или пить?
-Скоро догоним, - откликнулась женщина, - я их уже слышу.
-Потерплю до судна, - правильно поняла намек Слава, - а они не удивятся... что пассажиров прибавилось?
-Нет, я заберу двоих... они сели под вашими именами.
-Круть, - вспомнила иномирянка модное словечко, - и как же их зовут?
-Дайташ и Тосланна, - виновато выдохнул спутник, - ты назвала свое имя... а у нас таких нет.
-Ясно, - коротко буркнула женщина, а чего ж тут не понять.
Если кому-то донесут, что в крепость пришла очень подозрительная женщина и он попытается ее отыскать, то никогда не додумается, что она уплыла с Зании под другим именем раньше, чем могла бы добраться до судна на самом быстром транспорте.
Темная точка появилась на горизонте и стала медленно приближаться, постепенно обрастая подробностями. Серыми в сиянии звезд парусами, темными надстройками, бледным светом болтающегося над палубой фонаря, и какими-то острыми углами, нависающими над поверхностью моря.
Плотик тихо причалил к судну, возле самой кормы, там, где борта были ниже всего, и неведомая сила легко, как пушинку забросила Ярославу на палубу. Аккуратно поставив возле перил, в которые иномирянка незамедлительно вцепилась.
-Хорошо погуляли, теперь пора спать, - лениво зевнул рядом знакомый голос доставившей их сюда женщины, и взявшая на себя роль командира аборигенка первой направилась к надстройкам. Крепкая мужская рука уверенно подхватила Славу под руку и повела вслед за нею куда-то в глубины судна, придерживая возле порожков и непонятных предметов различной формы.
Проходя под фонарем, землянка, наконец, впервые увидела легко скользившую впереди спутницу, но рассмотреть ее хорошенько снова не удалось. Незнакомка была с ног до головы замотана в странную, серую шаль, смутно похожую на паутинки, с которыми стоят на рынках тетки, якобы поголовно приехавшие из Оренбурга.
-Вот и наши каюты, - предупредительно сообщила их предводительница, распахивая дверь в помещение, освещенное достаточно ярко, чтобы Ярослава, наконец, увидела ее лицо и обмерла в тревожном изумлении.
Это существо было кем угодно, только не человеком.
Странная, перепончатая лапа схватила Ярославу за руку и резко дернула в каюту, бородатый заскочил следом и запер на защелку дверь. Женщина стояла, боясь пошевельнуться, но в душе металась, все разрастаясь и поглощая под собой остальные чувства сумасшедшая паника.
Заманили, обманули... больше ни одной связной мысли не хотело рождаться в мозгу.
-Я не враг! - Существо протянуло перед собой миролюбиво распахнутые ладони, но Слава не поверила, отпрянула.
Успела сполна почувствовать необычайную силу монстра, и не желала к нему больше прикасаться.
-Нужно было ей хоть что-то объяснить, - расстроенно пробурчал бородач, - вон как побледнела... моряна, сделай уже хоть что-нибудь.
-Я пытаюсь, - глаза той, кого назвали моряной, как-то смешно округлились, - но она совершенно не поддается на очарование.
-Вот как... - неожиданно рассвирепев, хрипло буркнула Слава, - значит, очаровать вы меня хотели? А если так?
Ладонь в отчаянном жесте скользнула под вырез блузы, выхватила висевший на цепочке хрусталь, рванула с шеи.
И повесила перед лицом монстра, легонько покачивая.
-Смотри... внимательно смотри... ты видишь там даль... в той дали что-то очень нужное тебе... давно потерянное, но дорогое... смотри... смотри... смотри... вот оно появляется и растет... все ближе, ближе... ближе... тебе хочется спать... спать... спать...
Сбоку что-то мягко шлепнулось на пол и Слава, даже не глядя, знала, это ее корзинка выпала из рук бородача. Но не повернулась и не отвела взгляда, продолжая не мигая смотреть на монстра сквозь покачивающуюся хрустальную сосульку. А он, устав сопротивляться, прищурил глаза и как-то обмяк, готовый растянуться на полу.
-Тебе хочется спать и ты идешь к кровати... ложишься... глаза закрываются... до утра ты не проснешься... - Слава следила, как моряна с бородачом послушно и медленно отступают к лежанке, опускаются на низкое ложе и заваливаются головами в разные стороны.
И по тому, как ровно и размеренно они дышат, женщина точно знала, что ее спутники не притворяются, а спят по-настоящему.
Облегченно выдохнув, Ярослава подхватила с пола свою корзинку, шагнула к двери и... оцепенела, сраженная слишком поздно пришедшим жутким прозрением. Бежать ей было некуда.
Даже если она найдет в полумраке путь назад, на палубу, если проберется, не замеченная никем из команды, к борту, что делать потом? Прыгать в море?
Смешно.
Ну, допустим, плавать она умеет, и очень неплохо, часа четыре при надобности на воде продержится. А дальше что? Плыть к берегу, на котором у нее ни одной знакомой души и ни одной монетки или ценной вещи, которую можно продать? А если бы и была, все равно продать невозможно с ее неуверенным пока языком и абсолютным незнанием цен. Охнуть не успеешь, как обведут и втянут в какую-нибудь неприятность.
Ну, вот почему она не задумалась об этом на пять минут раньше, почему не выслушала моряну? Что вдруг насторожило, заставило просто выть от страха интуицию, как вопила и истерично брызгала пеной современная противопожарная система в их клинике, когда один из коллег, забывшись, закурил?
Стоп, так дело не пойдет, чувствуя, что снова начинает паниковать, остановила себя Слава. Ей нужно прежде всего сесть и спокойно все обдумать, проанализировать всё произошедшее и найти решение, иначе она снова натворит глупостей. Еще неплохо бы найти удобства и водички, да и вообще хоть оглядеться для начала.
Ярослава решительно поставила корзину под вешалку, висевшую в ближайшем от входа уголке возле постели, и начала осмотр помещения. Кроме довольно широкой лежанки, с поднимающимся бортиком, в каюте имелся прикрученный к полу стол и стулья с высокими спинками, задвинутые под него сиденьями. Располагался стол не посредине, а ближе к окну, и устроиться вокруг него свободно могло не менее четырех человек. Всю противоположную от лежанки стену занимал вместительный шкаф, с десятком различных створок, дверок и ящичков.
Все они прочно запирались замысловатыми засовами, кроме двух самых больших и вот именно они и заинтересовали землянку в первую очередь. Интуиция не подвела, за той из дверок, что располагалась ближе к выходу, обнаружилась крошечная купальня.
Выйдя оттуда, Ярослава уже смелее распахнула вторую дверцу и едва сдержала вскрик, рассмотрев в полумраке на одной из двух односпальных лежанок худенький силуэт спящего человека. Судя по разметавшимся во сне темным волосам, остриженным, согласно местной моде, коротко, по плечи, это был мужчина... вернее парень, и в сердце жарким огнем вспыхнула немыслимая надежда.
-Костик... - простонала Ярослава, бросаясь к спящему, рухнула на край постели, стиснула руками худенькие плечи, вдохнула незнакомый запах...
И уже зная умом, что ошиблась, что не может быть ее Костик таким хрупким и маленьким, сердцем все продолжала цеплялась за последние крохи веры, гаснущие неумолимо, как падающие искры праздничного фейрверка.
-Это ты, Костик?!
-Что? - проснувшийся подросток распахнул густые ресницы и под ними тревожно блеснули темные глаза, - ты кто?
-Женщина... - уронив враз обессилившие руки на колени, горько пробормотала Слава, - прости... я тебя разбудила.
-А как ты вошла? - Мальчишка был настроен очень подозрительно.
-Дверцу открыла, - думая о своем, небрежно ответила женщина.
Парнишка очень ловко скользнул мимо нее, протопал узкими босыми ступнями по широким доскам пола, замер в дверях.
-Кто это?
-Где?
-Тот мужчина?
-Это Таш, он нацепил парик и бороду, чтоб не узнали, - безучастно пояснила Ярослава, не замечая как сразу насторожился взгляд мальчишки.
-Откуда он взялся? - Подросток выхватил из шкафчика меч в ножнах и замер напротив, - рассказывай подробно!
-Во-первых, садись, драться с тобой я не собираюсь, - устало сообщила Ярослава, невольно улыбнувшись воинственному парнишке, - а убивать меня тебе нельзя. Таш и моряна никогда не простят. Да и сын мой... Костя, тоже.
-Кто? - мальчишка на пол-лица вытаращил глазищи, - Стан?
-Ты его знаешь? - Ярослава вскочила с постели и ринулась к собеседнику, не обращая внимания на опасную игрушку в его руках.
Но он и сам уже сунул ее под подушку соседней постели и плюхнулся сверху.
-Знаю... а ты точно его мать? Молодая слишком.
-Сама удивляюсь... в своем мире я выглядела раза в два старше, - женщина села рядом, заглянула в глаза парнишке, - а тебя как зовут?
-Сначала ты расскажи, как попала на этот корабль и почему они спят? - мальчишка уже успел взять себя в руки и теперь диктовал свои условия.
-Попала просто, Таш привез. Сначала, от крепости, я летела на хотомаре, потом в замке меня встретил Таш и объяснил, что делать дальше. От замка меня слуги довели до села... или это городок был, я не поняла, и посадили в хутам.
-Ты их не видела? - живо перебил мальчишка и заглянул в лицо Ярославы жадным взглядом.
-Кого?
-Зорденса... и Гервальда...
-Нет... - виновато вздохнула землянка, расслышав в вопросе туземца глухую тоску, - про Зорденса знаю только, что это он приказал Ташу меня сопровождать. И нарядили меня в эту одежду тоже по его приказу. А вот на чем сюда попала - не очень хорошо поняла, но плыли очень быстро, эта... моряна сказала - нужно догнать судно.
-Понятно... - мальчишка обхватил худенькие плечи поцарапанными тонкими пальцами и горько, не по-детски вздохнул, - а чего это они спят... не пойму?
-Я усыпила... - Ярослава вздохнула в тон пацану, и виновато улыбнулась, - понимаешь, перенервничала, третий день везут и ведут, и никто ничего толком не скажет... куда, зачем? Я человек мирный, открытый, всю жизнь на виду, а тут... какие-то шпионские гонки. И моряну эту я на берегу не разглядела, нас на плот в темноте сажали. А тут дошли да каюты... и вдруг она меня хватает лягушачьей лапкой ... выдержка вмиг испарилась.
-Узнаю... господина Зорденса, - насмешливо и печально фыркнул парень, - такие у него правила. Чего человек не знает, про то не расскажет. А надолго ты их?
-До утра... - чувствуя, что парнишка начинает ей доверять, вздохнула Слава, - как думаешь, сильно рассердятся?
-Не волнуйся... ничего тебе не сделают... - сейчас я схожу, умоюсь, и посмотрю, что осталось от ужина, будем тут сидеть... они пусть спят.
Пока мальчишка ходил умываться, Слава выглянула посмотреть, хорошо ли лежат ее жертвы, не отдавят ли сами себе рук, а возвращаясь, прихватила свою корзинку. Выставила из нее на маленький столик туески с фруктами и остатки пирогов, обнаружила не замеченный раньше горшочек с жареным мясом и тоже поставила к остальному, оставив в резко полегчавшей корзине только свертки с одеждой. Сунула ее ногой под лежанку и вздохнула, может и правда, все еще наладится?
Мальчишка вернулся с глубоким подносом в руках, составил на стол посуду, свечу в тяжелом подсвечнике, еду в глубоких, устойчивых чашах и приземистый графин с напитком. Оценивающе покосился на продукты Славы, но спрашивать ничего не стал.
Сообразительный, вздохнула женщина, пододвигая себе тарелку, и тоже промолчала. Некоторое время они ели молча, и Ярослава замечала, что если она искоса рассматривает сотрапезника, то мальчишка изучает ее в открытую. Впрочем... вряд ли ему удалось сделать открытий больше, чем самой землянке.
-Как твое имя? - не выдержала она наконец.
-А твое? - с преувеличенным азартом вгрызаясь с кусок холодного мяса, буркнул тот, кого Слава с каждой минутой все меньше склонна была считать мальчиком.
-Там, дома, меня звали Ярослава, или коротко, Слава. На работе и соседи - Ярослава Михайловна. А на этом судне я буду носить имя Тосланна, так звали пассажирку, которая изображала меня.
-Морскую болезнь она изображала, морянка та, - пренебрежительно фыркнул собеседник и как-то испытующе глянул на Славу, - а меня зовут Юнхиола... со вчерашнего дня. А раньше звали Хо... но больше нельзя.
-Я уже поняла, что ты не мальчик, - ободряюще кивнула Слава, - а волосы, наверное, обрезали, когда болела?
-Не болела я... - вдруг насупилась девчонка, - и волосы всегда такие ношу... и длинные не люблю.
Резко смолкла, давая понять, что больше не желает говорить на эту тему, и несколько минут ожесточенно жевала. А когда Слава уже уверилась, что никакого разговора у них не получится, вдруг примирительно буркнула:
-А ты на него очень похожа... на Стана.
-Долго вы были знакомы? - землянка начала догадываться, что говорить про ее сына туземке почему-то не очень приятно, и старалась улыбаться той как можно приветливее.
-С первого дня... как он появился... - нехотя пробурчала Хо, с неохотой заглянула в полные надежды и ожидания глаза такой похожей на него незнакомки, и, тяжело вздохнув, начала рассказывать.
Сначала она говорила отрывистыми, короткими предложеньями, хмурясь и терзая в пальцах край скатерти, потом воспоминания захватили, повели, да и трудно оказалось удержатся от того, чтоб еще раз, уже в собственном пересказе не ощутить все то, что пережила она две декады назад. И почему-то вдруг оказалось, что многие слова и действия после того, как посмотришь на них через отсеивающее все мелочи сито времени, приобретают совсем другой смысл и вызывают другие чувства. Теперь она больше не могла злиться за те удары пониже спины, что получила от нахального иномирянина в знаменательный день его появления. Да и признать, что сама напросилась на такое обращение вызывающим тоном и насмешками, тоже стало как-то проще. И рассказы Таша о том как иномирянин спас сначала мангуров, а потом и их самих от неизбежной гибели, помогли, наконец, понять поведение Стана в дороге. Теперь оно больше не казалось Юнхиоле высокомерным и злорадным, как в те долгие часы, когда она сидела, сжавшись в комок на жестких тюфячках хутама, и изо всех сил старалась не разреветься от обиды и горя. Пришло понимание, что молчаливость и необщительность парня были на самом деле осторожностью и бдительностью, а его кажущееся безразличие - искренней заботой.
Да и вечерний рассказ моряны, привезшей её на судно, про взявшихся ниоткуда братьев Стана, и объяснение, почему он должен был тогда уехать, многое перевернули в ее душе, и о еще большем заставили задуматься.
-Он ведь был... толстым, в вашем мире? - Виновато кося глазом, спросила девчонка Славу и та неохотно кивнула, в тысячный раз объяснять, что так сработала подсознательная защита травмированного организма, не хотелось категорически, - а ритуал сделал неправильно... мне моряна объяснила. Ему очень повезло, что тело было большое, переход разделил его и бросил в разные места... как раз получилось три нормальных человека. Но он был очень слабый из-за этого раздела... а нам ничего не рассказал... наверное, не знал, что это важно. И сначала на бандитов налетел... а потом отец предложил сразиться со мной... Гервальд отказался.
-Подожди... я не поняла... - ошеломленно помотала головой Слава, - как это... на три части?
-Я тоже никак сразу понять не могла... - сочувствующе закивала Юнхиола, - хотя у меня неплохое образование, отец нанимал лучших учителей... и сам занимался. А биться мечом меня учили Таш и Гервальд, потом Стан учил своему бою... но я не сумела... Моряна говорит, это мастера так настроили перенос... на случай если пойдет сразу толпа...
-Подожди... дай опомниться... - Слава в несколько глотков осушила кружку с кисловатым соком, хотя на дух не выносила ничего кислого, - а как же... остальные?
-А, сейчас покажу... - Юнхиола метнулась к дверцам шкафа, и, покопавшись в сундучке, достала свернутый в рулончик лист грубоватой бумаги, - мне моряна подарила. Смотри.
-О боже... - с рисунка на Славу смотрели глаза сына, и хотя остальное лицо было скрыто под черной маской, материнская интуиция подтверждала, что она ни на миг не ошибается, и это и есть ее Костик.
Именно такой, каким иногда снился ей во сне, стройный, здоровый и очень уверенный в себе красавец. Дэконс Запольский - было написано под рисунком очень похожим на древнюю латынь шрифтом, и понимала его теперь Слава намного лучше, чем когда учила.
-Этот Дэконс жил на Хамшире, - продолжала объяснять Юнхиола, - и Стан его нашел. Теперь они вместе плывут на Сузерд, чтоб встретиться с третьей частью, и мы тоже туда плывем, ты к ним... а я... к дальним родственникам отца. Мне больше нельзя жить на Зании...
Девчонка внезапно несчастно всхлипнула, и Ярослава, обожавшая весь мир от счастья, что Костик нашелся и что он жив и здоров, пересела к ней поближе, крепко обняла за плечи и утешающе погладила по голове.
-Да что случилось-то? Почему тебе нельзя жить с отцом и братом? Мне можешь все спокойно говорить, я тебя никому не выдам...
Сколько оно копилось в душе этой колючей аборигенки, ее недетское горе, Слава могла только догадываться по тому морю слез, что вылила на нее девчонка. Лишь через пару часов, когда за иллюминатором зацвело рассветом небо, а свеча догорела почти до подсвечника, женщина разобралась в сложной безвыходной ситуации, в которую господин Зорденс загнал сам себя и любимую дочь. Не по глупости или незнанию туда влип, а пошел на крайние меры ради желания защитить девочку, ну и от безвыходности. Да еще, как обычно бывает, понадеялся, что со временем все разрулится само. Ну что ж, не он первый, не он последний проиграл в этой игре в рулетку с судьбой.
-Значит, говоришь, у меня теперь три сына? - с озадаченно счастливой улыбкой качала головой землянка, еще не представляя себе, как нужно жить и действовать в такой ситуации, но уже твердо поверив в их существование и не менее твердо зная, что перегрызет горло любому, кто покусится хоть на одного.
-Я так не сказала, - заспорила Хо, - один получился девочкой... тот, что на Сузерде. Его королева морян усыновила...
-Удочерила... - автоматически поправила Ярослава и возмутилась до глубины души, - а зачем её было удочерять... если у нее родная мать есть?
-Я точно не знаю, - виновато вздохнула Юнхиола, - вот проснется моряна, у нее спрашивай. Меня, например, даже родной отец... не усыновляет.
-Удочеряет, - снова уточнила Ярослава, заглянула в личико несчастно прятавшей взгляд девчонки и вдруг предложила, - а хочешь, я тебя усыновлю? Тьфу, удочерю. Что ты там говорила про три желания? Могу за одно желанье усыновить сироту, как ты думаешь? Чтоб была в семье симметрия, два сына и две дочери!
-А ты... - загорелась, было, девчонка и сразу сникла, - не-ет... ты сама еще не знаешь... где жить будешь.
-Да, я пока не знаю, где буду жить, но разве это важно? - Ярослава улыбалась с молодой заразительностью, - Важно, что у меня будет еще одна красавица и умница дочка, а со всеми бытовыми мелочами мы как-нибудь разберемся. Лишь бы ты была согласна!
-Ага... - проглотила комок Юнхиола и робко прижалась лбом к плечу почти незнакомой, но от этого не менее симпатичной ей женщины, - я согласна.
Ярослава крепко обняла девушку обоими руками, и тайком с облегчением вздохнула, сейчас ей вовсе не требовалось развязывать шнурок, чтоб получить подтверждение судьбы в том, что она сделала верный шаг.
Моряна проснулась первой, Ярослава уже давно уложила спать зевавшую Юнхиолу, укрыла поплотнее одеялом, посидела рядом, счастливо и мечтательно улыбаясь. Пусть это мир встретил ее очень враждебно, и едва не пустил на корм кровожадным растениям, но зато теперь каждый день преподносит все более приятные подарки. Ну и что, что она не все их сразу распознала и приняла, зато теперь так счастлива, что готова целовать и обнимать всех вокруг.
Мысль о том, что Костик больше никогда не будет хмуриться и торопливо надевать наушники, когда на недалекой набережной субботним вечером загремит в кафе музыка и начнут взлетать в темное небо снопы фейерверков, приводила Славу в блаженное состояние и выдавливала на ресницы сладкие слезинки. Все наболевшее, что тяжким грузом копилось в душе уже почти шесть лет, само потихоньку испарялось куда-то, унося с собой и все безмолвные запреты и табу, что наложила на нее жизнь вместе с болезнью сына.
Услышав сквозь распахнутую дверцу шорох и изумленный вздох, Слава решительно поднялась со своей постели и, не скрываясь, встала в проеме.
Моряна уже сидела на краю лежанки, подозрительно и неверяще рассматривая поочередно то румянящийся утренним солнцем иллюминатор, то безмятежно спящего рядом мужчину.
-Как ты сумела это сделать?! - все, что аборигенка сумела потрясенно выдавить из себя, сообразив, что все случившееся - факт и ее действительно усыпили.
-Когда интуиция завизжит раненым зверем, и не то сможешь, - насмешливо сообщила Ярослава, прошла к столу и выдвинула тяжелый стул, пристегнутый за одну ножку крепким ремнем.
-А теперь давай разбираться... и не обижайся на меня, вы сами виноваты, что довели до такого состояния, - миролюбиво вздохнула, устраиваясь за столом и кладя перед собой руки, - Если со мной по-хорошему - я женщина очень мирная. Но когда три дня везут в неизвестность - и трех слов не говорят - извините, сами напросились.
-Согласна, - моряна успела что-то обдумать во время этого короткого монолога, - я только умоюсь.
Вернулась она быстро, и выглядела абсолютно свежей и как-то похорошевшей. Села напротив, приветливо улыбнулась... и в груди Славы что-то тяжко сжалось.
-Моряна! - Прикрикнула землянка сурово, - ты опять за свое?
-Прости... - бесхитростно покаялась серебристокожая и нехорошее ощущение Славы мгновенно растаяло, - это я просто проверяла свои предположения.
-Отсюда поподробнее, - прокурорским тоном протянула Ярослава,- но сначала скажи, как мне к тебе обращаться?
-Все нас обычно зовут просто - моряна, - в голосе собеседницы Славе явственно послышалась насмешка и тень обиды, - но тебе ведь такого мало? Зови Линел, это не совсем имя, но зато только мое. А про то, что с тобой происходит... я догадывалась, но нужно было проверить... больно уж редкая способность. Тебе про способности кто-нибудь говорил?
-Ни слова, объясняй поподробнее, - начиная кое о чем догадываться, но, не желая забегать вперед, задумчиво кивнула Ярослава.
-Когда человек переходит сюда, в центральный мир из дальних миров, то проходит не одну дверь, как мы, обитатели ближних, а две или три. Но про тех, кто приходит из крайних, потом, не о них сейчас разговор. Вот смотри... - моряна достала из шкатулки лист бумаги и грифель, провела семь линий.
И нарисовала на каждой из них шарик.
-Вот этот центральный, - подписала тот, что с любой стороны был четвертым, - на нем сейчас мы. С одной стороны мир орков, с другой наш, морян. За орками идет твой мир, а последние с вашей стороны - вампиры. Потом идут невнятные миры... туда нет пути. За нами мир ваальтов, но они давно ушли из того мира, оставив вместо себя клан приведенных отсюда полукровок и выведенных в том мире зверей, вертов, дрифонов, унсов и прочих, про всех даже мы не знаем. Мы и про вертов-то узнали недавно, и в этом очень помог твой сын... он первым подружился с мангуром. За миром ваальтов мир дриад и леших... но там что-то случилось, пока никто не знает - что. Анлезийцы запечатали свой портал, и даже на другие материки ходят не через зеркала, а плавают на судах... но все это я тебе говорю ради общей картины.
-Очень интересно, - кивнула Ярослава, - можно я возьму этот рисунок? Подумаю, на досуге.
-Конечно, забирай, только сначала смотри, - попадая на центральный мир с соседних миров разумное существо получает не только совершенно новое и здоровое тело, построенное на основании собранной переходом при разборке информации, но и те способности, которые были в нем заложены, но по какой-то причине не развились... были подавлены обстоятельствами, воспитанием, общественной моралью - причин много. И чем больше переходов на пути, тем больше концентрируется способностей. У нас и орков всего по одной. У вас и вертов не меньше трех, но верты получают практически одинаковые способности. Чувство соплеменников на расстоянии, видение тепловых аур людей и лечение. А вот люди получают разные уменья, иногда очень необычные. Многое зависит от выбранных в дорогу предметов, путешественник по мирам обязательно берет то, чего не может оставить, к чему тянется его душа.
-Линел... - вежливо улыбнулась Слава, - спасибо, но это я уже поняла. Можно про мои способности поконкретнее?
-Можно... - как-то заскучала моряна, - первая подтвержденная способность, на тебя не может повлиять ни одно из ментальных воздействий. Ты их сразу чувствуешь... даже такие безобидные, как морянское очарование... и, как я поняла, сразу начинаешь испытывать неприязнь.
-Даже хуже, - кивнула Слава, - возникает ощущение неприятной тяжести и неодолимое желание сбросить с себя всё как можно скорее.
-Потом подумаем, как тебе это преодолевать... или снимать с себя чужое влияние. Вторая твоя подтвержденная способность - внушение, причем - очень сильное. Мы, моряны, не поддаемся на такие виды магии... а я ночью уснула почти сразу. Конечно... я могла бы сказать в свое оправдание, что потратила почти всю силу, подпитывая тхиппов, которые держали судно... но я ведь чистокровная моряна и мне даже в голову раньше не приходило, что такое возможно. Ну и должны быть еще способности... я уже говорила, чтоб создать полноценную привязку личности, переход возрождает не меньше трех. Но может и больше, хотя такое встречается редко.
-Начинаю понимать... а теперь расскажи мне про сыновей.
-Откуда ты знаешь? - вскинулась моряна и сразу сообразила, - понятно, Юнхиола рассказала. Мы не хотели говорить заранее... извини, не все женщины готовы одинаково благожелательно воспринять известие, что в один миг стали многодетными матерями. Поэтому собирались подготовить постепенно... показать их. Но в твоей ауре... я должна признаться, что вижу свет твоих эмоций... не очень ярко, как мне рассказывали, Стан с помощью унса видит намного лучше, так вот, я вижу, что ты счастлива... и я очень рада этому. Но может, все же подождешь... до встречи с ними? Они ведь захотят сами рассказать тебе ... а мы не можем нарушать их право... так получилось, что все твои дети - наши братья.
-Это еще, каким образом? - насторожилась Ярослава, против троих или даже четверых детей она ничего не имела, но усыновить толпу серебристокожих и зеленоволосых родственниц царевны-лягушки была как-то не готова.
-Твои сыновья добровольно приняли морянское подданство, - мягко сообщила моряна, - а Тину повелительница назвала приемной дочерью... чтобы обезопасить от происков адмирала. Но до этого Тина почти три декады была её ученицей... у девушки очень мощный дар исцеления наложением рук.
-Тина... - мечтательно вздохнула землянка, вот как оказывается, ее зовут, дочку, о которой она иногда втайне мечтала, но даже произнести эту мечту вслух не могла себе позволить, - ладно... возможно, ты и права, я сейчас пойду, посплю, а потом поговорим еще... да, и разберись пожалуйста, сама с этим... Марксом.
-Вся в сыночка... - садясь на постели, пробурчал недовольно Таш, едва за иномирянкой закрылась дверь, - говорил я вам, нельзя с нею играть втемную... не поверили?!