Всю дорогу до дома старейшин Аркстрид пыталась продумать убедительную речь и с огорчением понимала: нет у нее веских доводов, чтобы доказать Эргезит правильность сделанного ею выбора.

Вот как легко все получается у Сена: явился в необычной, но даже на вид удобной одежде и с мешком незнакомой вкуснятины, небрежно сказал несколько слов – и все ее воины сразу ему поверили. Даже недоверчивая Харрис, не говоря уже о невозмутимой Урсе. А с Эргезит такой номер не пройдет, и хотя втора захватила с собой кое-что из гостинцев, сладости и нежное, бледно-розовое мясо, для учительницы это вовсе не аргумент. Скорее наоборот, доказательство их предательства… она ведь все время твердит, что враги только и ждут момента, когда гараны проявят слабость, чтобы захватить, сделать рабами, бойцовыми псами и беговыми козами на потеху толпе. Как великую ценность хранит Эргезит табличку, обнаруженную воинами несколько веков назад во время вылазки в тылы врага. На ней на гаранском языке, ставшем родным и туглам, четко написано, для чего нужны врагам пленницы. Вот потому и бьются женщины так отчаянно, прыгая в самых безвыходных ситуациях вниз, в бурлящие меж камней струи, лишь бы не попасть в когтистые лапы туглов.

И когда собаки замерли у входа в самый первый из построенных предками дом, на душе у Аркстрид было тревожно и пасмурно. На лай вожака отозвались чуткие псы, по традиции размещенные поблизости от дверей, снежным собакам не нужно особое тепло, потом раздался легкий скрежет отодвигаемых засовов.

Воины к этому моменту успели выпутать из меховых пологов Аркстрид со второй и распрячь псов, готовясь задать им корм, едва хозяева запустят в помещение. День выдался солнечный, но морозный, и ведущая уже успела почувствовать, как начинает покалывать освобожденные от шапки щеки.

– А мы вас не ждали. – Открывшая дверь гарана спешно отступила вглубь помещения, давая проход гостям и собакам. – Идите на кухню горяченького поесть.

Гости, не останавливаясь, устремились к лестнице: в такие холода не до церемоний. Да и для хозяев главное – побыстрее запереть входную дверь и опустить меховой полог, чтоб не улетучивалось драгоценное тепло.

И потому никто не видел, как женщина, открывшая гостям двери, неуверенно, словно во сне, направилась в сторону собачьей стаи, укладывающейся на отдых. Всего на миг исчезла за лохматыми спинами, но почти сразу появилась вновь, торопливо направляясь в сторону кухни. Только теперь в ее движениях появилось что-то новое, они стали размашистей и одновременно гибче, словно у спешащего по делам гигантского серого кота, одного из самых крупных хищников этого мира.

– Ну и с чем пожаловала? – оглядев осунувшееся личико избавляющейся от меховой одежды ученицы, с оттенком недовольства спросила Эргезит и кивнула гаране, подающей на стол. – Налей им похлебки погорячей, небось в желудках все смерзлось. С чего это вам вздумалось гулять по такому холоду, неужели в доме дела закончились?

Последняя фраза была обращена к незваным гостям и ясно давала понять обеим хозяйкам, и бывшей, и нынешней, что, если они сунулись к старейшинам по пустякам, им сильно не поздоровится.

– Так ведь демон… – нетерпеливо начала втора, с искренностью бывшего воина считавшая, хорошими новостями нужно делиться как можно скорее, но почувствовала, как Аркстрид ощутимо ткнула ее ногу и смолкла.

– Харрис, я понимаю ваше разочарование, – с холодком отозвалась старейшина, наблюдая, как они сноровисто работают ложками, – но про демона нужно забыть. Летом я сама пойду вызывать нового, а этот не был воином, ты же видела, не смог даже нож на тугла поднять!

– Не нужно нам нового, – не выдержала Харрис, стараясь не обращать внимания на тычки ведущей.

Да и не особенно-то и больно, разве можно причинить бывшему воину настоящую боль такими хрупкими ручками?!

– А нож он не стал поднимать потому, что не захотел! И какой толк в убийстве пленника, если мы за него своих воинов выменяли?! – в запале выговаривала втора, уже видевшая себя в другом, свободном мире.

– Харрис! – строго одернула бывшую хозяйку Эргезит. – Не тебе об этом судить! Да и поздно, сама знаешь, съел его уже дракон. Мне тоже жаль… – тут она лицемерно вздохнула, – но не нам с этим чудовищем спорить.

Аркстрид смотрела на свою учительницу, рядом с которой провела столько ненастных зимних и осенних вечеров, и с неожиданной болью понимала, что до сих пор совсем ее не знала. А ведь ведущая еще пару дней назад искренне считала Эргезит доброй и справедливой, как богиня Йэссатан, дарящая хорошим, послушным детям и смелым воинам яркие сны про летние поляны, заросшие пышно цветущими травами и спеющей смородой, а плохим – только жуткие кошмары.

Однако сейчас отчетливо понимала, как глубоко ошибалась. Не была Эргезит ни мудрой, ни доброй, и не поймет она их решения. А даже если где-то в глубине души и поймет, то вслух точно никогда не одобрит. И значит, снова прав был Сен, вот только сказать она ему об этом уже никогда не сможет, не допустят старейшины саботажа и самовольства. Но и молчать бесполезно, опытная ведущая знает: по пустякам они бы не приехали, а никакого другого достойного повода никак не находится.

– Что там у тебя в мешке?

Пристально разглядывавшая гостей старуха давно приметила принесенный Харрис узел, но так и не дождалась, пока они сами покажут, чего привезли.

Примолкшие гости мрачно переглянулись, втора уныло вздохнула и раскрыла мешок. На столе один за другим начали появляться такие предметы, каких при всем желании ни одна гарана не могла ни добыть, ни найти.

Соблазнительно сочные фрукты, темно-красные и песочно-желтые, куски необычно аппетитного мяса, тонкие, смуглые колбаски, готовившиеся в домах гаран только в обильные на охоту годы, а потому являвшиеся чрезвычайно редким лакомством. А еще невероятно яркие шарики, даже на вид сладкие и немыслимо чужие.

– Где вы все это взяли? – голос старейшины застыл, как лед на ближайшем озерце, до самого дна, а в ее глазах разгорался праведный гнев.

Вот теперь Харрис наконец сообразила, почему так усиленно пинала ее ведущая.

Только молчать было поздно, теперь Эргезит заставит рассказать все до последнего словечка… и ни у одной из них не хватит ни сил, ни наглости противостоять самой сильной ведущей их рода.

– Демон принес, – помертвевшими губами пролепетала Аркстрид, – он у дракона в свою игру выиграл… и еще амулет… чтобы можно было уйти в другой мир.

– Что? – так и подскочила Эргезит. – Какой еще другой мир?! Наш мир тут, и наша священная цель – отобрать его у туглов! Как ты можешь повторять такие слова, Аркстрид. От кого другого, но от тебя… Ты же читала книги предков, неужели забыла, где место этих мохнатых тварей?! Нам только нужен сильный защитник погнать их как можно дальше, а как захватим хоть один город, можно будет считать дело сделанным!

У нее от возмущения даже сердце стиснула давно привычная жесткая рука боли. Но старуха и виду не подала, ни один мускул не шевельнулся на ее морщинистом сухом лице. И глаза продолжали поливать провинившихся женщин яростным презрением.

– Чем мы будем кормиться в том городе? – уныло пробурчала себе под нос втора, но старейшина все равно расслышала.

– Кто бы поднимал голос, Харрис! – грозно напустилась на нее ведьма. – Забыла, что жизнью мне обязана, тебя в тот раз Кинтамид размазала бы по площади своим молотом! И хотя я не должна перед вами отчитываться в своих планах, но могу и ответить! Они же не успеют все убежать, самки и детеныши наверняка останутся! Вот их и будем менять на еду! Туглы, как собаки, трясутся над детенышами, все принесут, чего ни прикажем. А мы им вернем… и детей, и самок… вместе с сюрпризом. Вот тогда победа уже точно будет в наших руках. А теперь выпейте-ка по глотку вот этого зелья и отдохните хорошенько… а когда проснетесь, поедете домой… я к тому времени со всеми проблемами разберусь.

Молчаливая гарана, невозмутимо мешавшая в котле варево, по знаку старейшины подала ей кружку с водой, и Эргезит, достав из кошеля флакончик из обожженной глины, начала заученными движениями вытаскивать пробку.

Аркстрид остановившимся взглядом следила за этими неторопливыми пальцами, и ей казалось, это не пробку старейшина вытаскивает, а вырывает ее сердце. А потом пойдет и так же спокойно и уверенно оторвет голову Сену за то, что он не демон и не защитник, а просто человек… мужик из другого мира. Еще за то, что осмелился не позволить дракону себя сожрать, а сумел выжить и вернуться, да еще и с таким крамольным предложением.

Вот еще немного… еще пару мгновений, и все закончится… Их со второй, опоенных сильным снотворным, утащат в каморку для пленников и потом всем миром будут решать, как наказать… А в сторону оставленного без управления и защиты дома помчатся на нескольких санях самые сильные ведущие и самые послушные воины, других тут нет. И никогда уже не увидят ее домочадцы свободы и простора нового мира, не побежит по берегу моря выздоровевший Хир…

Толстая пробка, выточенная из твердой древесины белой туи, легла на стол, и в этот миг случилось непредсказуемое. Всегда спокойная и рассудительная Аркстрид, самая послушная и кроткая ученица Эргезит, вскочила со скамьи и разъяренной самкой дикого кота ринулась на свою наставницу.

Вот только и старейшина не зря уже почти полтора тула лет занимала свой пост, не раз уже подвергалась атакам и потому всегда была готова к обороне. Молниеносный жест рукой – и щедрая горсть листьев сушеного перечника, тщательно растертых в мельчайший порошок, полетела в лицо девушки.

И ни отстраниться, ни прикрыться хотя бы рукавом та не успела, только глаза в последний момент и зажмурила, а потом зашлась в надрывном кашле, едкая пыль острей ножа резала горло и раздирала легкие.

У Харрис сердце облилось кровью, и она кинулась к ведущей, схватив по пути бадью с водой облить, чтобы смыть хоть часть порошка, хотя и знала достоверно: все попытки спасти Аркстрид уже бесполезны. Не успеет маятник в старинном приборе предков сделать три тула взмахов, как опухшее от пыли горло перестанет пропускать воздух.

И в этот миг дверь распахнулась от страшного удара, и гарана, встречавшая их у входа, одним прыжком оказалась возле старейшины. Выхватив у неё из рук злосчастный пузырек, сунула горлышко ведьме в рот, со скрипом ломая упрямо стиснутые зубы, и вылила туда все содержимое. А потом подхватила на руки потерявшую сознание Аркстрид и грубым мужским голосом приказала вторе обхватить себя сзади за пояс.

Спорить втора не стала, и не потому, что испугалась или растерялась, наоборот, внезапно вспыхнула в ее плачущей кровавыми слезами душе невероятная надежда на чудо.

А потом на миг стало темно и под ногами исчезло ощущение тверди, чтоб снова вернуться вместе с ослепительным, после полумрака закопченной кухни, светом. Втора даже глаза на миг от неожиданности зажмурила и тут же встревоженно распахнула: как там Аркстрид?!

Девушка лежала на странной, неправильной постели, не спрятанной для экономии тепла в тесную нишу, занавешиваемую в самые сильные морозы дополнительным одеялом. Наоборот, это ложе было выдвинуто почти на середину комнаты, и одеяла на нем тоже были необычными, не меховыми, а из очень красивой ткани. Однако все эти непривычные подробности втора разглядела краем глаза, всё ее внимание было приковано к бледному, как талый снег, личику ведущей, и один вопрос бился в висках: дышит? Или уже нет?!

– Скорее! – рыкнул мужской голос почти над ухом, и втора, на миг оглянувшись, застыла-таки в изумлении.

Это был старый знакомец, обладающий магическим даром демон Рол, пожелавший стать главой совета старейшин. И отправленный за это в жертву дракону еще во времена ее правления, лет двадцать назад. Так, значит… Сен не шутил, говоря, что дракон никого не ест?

Какой-то взявшийся ниоткуда мужик, теперь втора отличала их про себя от трутней по женской одежде, склонился над Аркстрид и водил над ее лицом рукой, словно стирая невидимую для остальных грязь.

– Кто ее так?! – очень тихо буркнул незнакомец, но в его рычащем голосе прозвучал такой гнев, что у Харрис едва колени не подломились от страха.

– Эргезит, – чуть виновато ответил демон, – я за дверью стоял, ждал. Усыпить она их хотела, а потом за Сеном ехать, я и решил забрать послов потихоньку, как все уйдут. Но Аркстрид внезапно кинулась на нее… вот ведьма и бросила перечник.

От непонятных движений мужика лицо девушки начало почти неприметно розоветь, наполняться жизнью. А через несколько ударов сердца вторе стало понятно, что всё страшное позади и ведущая просто спит, восстанавливая силы. Только в этот миг Харрис сумела перевести дыхание и позволить себе робкую надежду на благополучный исход этого происшествия.

– Там кто-нибудь остался… кто это видел? – Странный незнакомец стряхнул руки и неторопливо повернул к Харрис голову.

Диковинные, змеиные глаза испытующе глядели на втору, и у нее ослабли-таки колени, когда она поняла, кому эти глаза принадлежат. Рогатый демон молниеносно подвинул к ней кресло, и Харрис почти упала в него, задыхаясь от потрясения.

Как же это получается… неужели никто за столько веков не понял, не разгадал… что дракон вовсе не чудище с крыльями, стоящее в той пещере, где они оставляли несчастных жертв?! И раз все сказанное Сеном – чистая правда, почему старейшины давным-давно не могли договориться с драконом по-хорошему, без ненужных жертв и страданий? Ведь каждого ушедшего в драконьи пещеры оплакивали горше, чем погибших в бою, у погибших вся боль уже позади, а у жертв – впереди. Потому и к детям старались не привязываться, а ну как окажется дитятко бракованным и назначат его в весеннее жертвоприношение… Сердце же разорвется от боли.

– В кухне была повариха, она все видела. И остальные не могли не услышать шум, когда я дверь выбивал. Значит, сейчас уже весь дом по тревоге поднялся. Эргезит я снотворного в глотку полный пузырек вылил, а на остальных ведьм времени не было, сам знаешь, с перечником шутить нельзя, – обстоятельно рассказывал Ророл.

А демон-то явно у дракона в подчинении, сообразила втора, вон как подробно ему докладывает, только что прощения не просит за свою промашку. Хотя ей, Харрис, точно известно, там никто бы не успел. И заранее даже предположить такое было невозможно, никогда не позволяла себе их спокойная и рассудительная хозяйка таких безрассудных и безумных поступков.

– Тогда пошли к Сену, а то он уже волнуется за своих послов, – определенно что-то задумав, предложил дракон и, как пушинку подняв спящую Аркстрид на руки, оглянулся на втору. – Харрис, не нужно так бояться.

– А с чего ты взял, будто я боюсь, – слегка ворчливо отозвалась втора, наконец сумевшая взять себя в руки, – просто думаю, почему раньше никто не догадался… что ты не жрешь жертв?!

– А с чего ты взяла, – очень похоже передразнил Аджарр, – что никто не догадался? Просто вами намного удобнее управлять, когда среди возможных наказаний есть кровожадный дракон.

– Что с ней?! – даже в полумраке столовой, куда дракон вывалился вместе со спутниками, было заметно, как побледнело не по-здешнему смуглое лицо Сена.

– Успокойся, она просто спит, – перехватил его Ророл, – на хозяйку напала Эргезит, но теперь уже все в порядке.

– Не зря я не хотел пускать их к этой старой ведьме одних, – с досадой рыкнул Арсений, – так нет, не послушались, по-хорошему хотели договориться!

– Всегда стоит попытаться договориться добром, – миролюбиво осадил его дракон, – зато теперь ни у кого нет претензий, что вы не пытались. Как думаешь действовать теперь?

– Это значит, я должен задать тебе вопросы, – сообразительно ухмыльнулся Арсений. – Тогда так, скажи мне, дракон, как ты считаешь, можем мы прямо сейчас уйти в другой мир? Не слишком там холодно? И поможешь ли ты нам быстро переместиться к кругу или это не в твоих силах?! И еще… я вот тут подумал: а на что у тебя больше уйдет энергии, перебросить туда все наше барахло или там создать новый инструмент? И есть ли там хоть пещера, в которой можно жить первое время? А! Главное чуть не забыл: тебе хватит вопросов или нужно задавать еще?

– Пока вполне хватит, – заулыбался Аджарр, и у Харрис сразу стало спокойно на сердце: не может существо, которое так улыбается, быть злым и лживым. – Я вижу, ты быстро учишься… так вот, собирайте всех в один зал… можно туда, где собаки, и коз пригнать не забудьте, я перенесу вас к кругу… но это первый и последний раз, и только потому, что иначе не успеваем. Да поторопитесь и много вещей не берите, по одному мешку, не больше, на первых порах я вам помогу материально… так, кажется, говорят в твоем мире?!

– В моем мире много чего говорят, еще столько же делали бы, так все жили бы как бояре, – ухмыльнулся Арсений и начал командовать прибежавшими на шум гаранами. – Харрис, ты отвечаешь за детей и трутней, всех оденьте потеплее и в самое новое, берите только запасную одежду и одеяла. Урса, ты ей помогаешь. Парбин, распредели воинов, кто отвечает за коз, кто за собак, кто за семена и кто за продукты, проследи, чтоб не бегали друг за другом. Заримад, ты несешь ведущую, больше ничего не бери. Канкир, возьмите самые новые одеяла и только выделанные сухие шкуры, мы там новых наделаем, дракон обещал хорошую охоту. А я пойду помогу Гамират, а то она захочет забрать все свои железки до одной. Кстати, Жар, еще маленький вопросик. Котлы мы, конечно, возьмем, а как с деревянными бадейками, можно узнать?

– Не берите, – мотнул головой дракон, с блаженным видом наблюдавший за предотъездной суетой, – там рядом глина, можно лепить горшки. А дальше к горам – залежи серебра… будете хорошо работать, заживете «как бояре». А на первое время я дам посуду. Не серебряную, разумеется…

– Кто б сомневался, – ехидно фыркнул Арсений, – чтобы дракон и дал что-нибудь ценное?! Нет, наши сказки все же не врут… ну, не на все сто процентов.

Он специально шутил и фамильярничал с драконом, чтоб воины и домочадцы, еще не успевшие отойти от шока, вызванного его нежданным возвращением и скоропалительным решением хозяйки, не запаниковали от новой беды. Вполне может быть, у кого-то из них есть друзья и родичи в других домах, а кто-то засомневается в правильности его решения.

Однако почти военная дисциплина, бывшая в домах основой отношений, в этот раз оказала добрую услугу. Почувствовав твердую руку и услышав внятные, конкретные приказы, женщины немедля успокоились и разбежались по комнатам и кладовым собирать и увязывать в узлы нехитрые пожитки.

Ророл, повинуясь мысленному приказу дракона, ушел в ближайший рыбацкий поселок сообщить жителям, что планы изменились и нужно поторопиться, первая группа должна уйти уже завтра.

Просчитав возможные действия старейшин, Аджарр решил опередить их и увести как можно больше людей, пока старухи не спохватились. Ророл очень удачно догадался напоить снотворным Эргезит, пока она не проснется, ее подруги не решатся ничего предпринимать, и, стало быть, у беглецов есть в запасе немного времени.

За час, отведенный Арсением на сборы, гараны как раз уложились, даже минуты три сэкономить сумели. И когда землянин с тяжеленным по весу, но щуплым на вид мешком за плечами, последним вошел в холодный зал, который про себя именовал холлом, Аджарр уже начал отправку. В очерченный призрачным огнем круг вступали друг за другом воины и домочадцы, все с мешками и узлами за спиной, даже маленькому Хиру прикрутили обрывком веревки какой-то тючок.

Арсений проводил взглядом маленькую фигурку и подавил тревожный вздох, даже ему, прожившему тут так недолго, жаль оставлять надежные стены и хоть и нищенский, но налаженный быт. А как тем, кто тут родился, вырос и состарился? Хотя самых старых воинов, как он успел понять, отправляют в богадельню, расположенную в деревне, дом – это военная крепость, и старики, за которыми нужно ухаживать, здесь не нужны. Жестокость, которую он может понять, но не принять.

– Давай, – подтолкнул его дракон, и Сен обнаружил, что остался последним, как капитан на тонущем корабле.

Ну уж нет, такое сравнение мне не годится, категорично отверг он случайную ассоциацию: капитан, бросавший судно, все терял, а я, наоборот, собираюсь найти. Лихо сплюнул через левое плечо по где-то подхваченной еще в детстве привычке и решительно шагнул вперед.

И оказался на утоптанной площадке возле громоздкого старинного круга, в толпе слегка растерянных домочадцев.

Короткий зимний день уже клонился к вечеру, небо снова затянули низкие темные тучи, и в бледном сумрачном свете было почти невозможно узнать кого-то из них, однако Арсений не успокоился, пока не разглядел высокую фигуру Заримад с драгоценной ношей на руках. Он хотел пройти к ней, поменяться грузом, но мощная рука Аджарра легко пресекла это намерение.

– Разойдитесь вокруг, встаньте поровну возле всех входов. Рол, проследи! – громко скомандовал дракон и потянул Арсения внутрь, к алтарной чаше.

– Клади в центр свой амулет и стой рядом, я из другого мира открою путь. Минут через пять, как только амулет засветится, подавай сигнал, пусть входят, Ророл им сейчас всё объясняет. Когда пройдет последний человек, Ророл подаст сигнал, он чувствует сознания, поэтому ошибиться не может. Тогда бери амулет и надевай на шею. Ты придешь последним.

Арсений еще хотел спросить, как же тогда переправляются дикари, если процедура перехода всегда такая сложная?! Однако дракон уже бесследно исчез, стало быть, время пошло. Черт, а как же он подаст сигнал, нужно было хоть дудку у Аркстрид взять, всполошился на миг землянин и тут же устыдился своей паники, да просто крикнет, тут небось эхо… как в пустом цирке, был у него однажды небольшой заказик, после того как циркачи праздновали юбилей своего директора.

Время замедлилось, как бывает всегда, когда чего-то ждешь, и Арсений уже успел и помечтать о самых простеньких часах, бывших в этом мире огромной редкостью, и переволноваться за домочадцев, успеют ли добраться до дальних проходов? А потом вдруг встревожился: а вдруг с драконом случилась беда?! Все же, как оказалось, не такой уж он и всемогущий!

И потому, когда яркий свет брызнул из амулета, не сразу поверил, а потом сразу засуетился, крикнул как-то отчаянно и хрипло:

– Идите!

И снова испугался, а вдруг услышат не все, и заорал во всё горло:

– Идите внутрь!

Оглянулся на входы, обнаружил, что они закрыты переливающимся, мглистым туманом и никто не входит…

Сердце дернулось и забилось встревоженно: неужели подстава, неужели обманул змееглазый?! Потом сообразил, так ведь они, наверное, и не должны сюда входить, что им тут делать?! Значит, всё идет как нужно? Вот же чертов дракон, не мог объяснить поподробнее!

И тут в ушах, словно из гарнитуры, раздался голос демона:

– Все вошли, надевай амулет!

Арсений торопливо схватил светящуюся фиговину и набросил витую цепь на шею.

И в тот же миг из проходов исчезла мгла, они осветились падающими снаружи солнечными лучами, и Арсений ошалело замотал головой, не в силах поверить, что это уже всё.

– Выходи, – насмешливо позвал голос Аджарра, – пора в путь. Тут по вашим меркам километра три до того места, где вы будете сегодня ночевать.

Забыв про тянущий плечи мешок, Арсений ринулся наружу, отметив по пути, что камень колонн, окружающих местный круг силы, отличается от оставшегося в прежнем мире только структурой, сероватой и пористой, но не временем постройки. Судя по потемневшим и слегка замшелым краям, Аджарр, а может, и его родичи, присмотрел и приготовил этот мир давным-давно и, стало быть, знает про него очень много, если не всё.

И нужно быть последним дураком, чтобы все эти сведения из него не вытянуть.