Утро порадовало теплым солнечным светом, нагревшим закрытые веки, и свежим ветерком, гулявшим по комнате. Арсений сладко потянулся, не торопясь возвращаться в реальность из уютного тепла замечательного сна, ставшего логическим продолжением вчерашнего праздника. В этом сне он сидел на берегу моря, и Рида сидела рядом… и он откуда-то точно знал, что и ей приятно сидеть тут именно с ним.

А праздник удался, без всяких сомнений. Когда домочадцы наелись до отвала и уже не могли даже смотреть на сказочное изобилие, а Урса с помощницами собрались утащить разомлевших малышей спать, выяснилось, что у дракона припасена довольно обширная культурная программа. Загадочно улыбаясь, Аджарр объявил о невероятном зрелище, которое ждет их всех на улице, и Арсений даже засомневался, на самом ли деле весь коньяк в его организме так быстро переваривается?! Уж слишком необычно поблескивали жуткие драконьи глаза, и весело скалился острозубый рот.

Однако, пока слегка неповоротливые от переедания гараны выбирались на улицу, дракон исчез, и, сколько Арсений ни оглядывался, найти его так и не смог. А потом проследил глазами за дружно вытаращившимися в небо домочадцами и поднял к звездам голову. Да так и застыл в изумлении.

Мама дорогая, какие, к чертям, шесть лун? Вокруг этой планеты драгоценным кольцом обернулся целый пояс астероидов, даря ночи переливающийся тысячами алмазов изумрудно-серебристый свет.

И честно сказать, землянин слегка перетрусил, рассмотрев, как целый рой светлячков, словно оторвавшись от сверкающего пояса, ринулся в их сторону. Стиснул одной рукой талию стоящей рядом Риды, другой прижал к боку Хира, отчетливо понимая, если «это» действительно свалится на них, то в доме будет ничуть не безопаснее. Наоборот, деревянное строение вспыхнет мгновенно, и тогда спасения уже не будет.

Кто-то в толпе всхлипнул от ужаса, но почти в тот же миг светлячки вдруг взорвались, превратившись в разноцветные фантастические цветы. А через несколько мгновений взорвались и они, рассыпаясь сверкающими звездочками. Потом началось и вовсе невообразимое: звездочки слетелись в кучки и превратились в изображения диковинных зверей и птиц, еще позже ночное небо стало задником для бушующих волн призрачного моря, по которому стремительно летели изящные парусники. Светящиеся искры снова собрались в кучки, чтобы стать цветущим лугом, по которому бежали явно счастливые дети. И среди них вполне узнаваемая долговязая фигура землянина с сачком в руке.

– Сен… – заглядывая снизу в лицо землянина, зачарованно шепнул Хир, они с Аркстрид даже не попытались вырваться из защищающих объятий сильных рук. – Это что такое?

– Это фейерверк, проще говоря – салют, – громко пояснил Арсений, давно переставший сердиться на Аджарра за так напугавший их поначалу сюрприз. – Дракон устроил…

Впрочем, и это объяснение слегка запоздало. Среди тающих остатков небывалой феерии свободно кружила огромная алая птица, и ее крылья, словно подсвеченные невидимым прожектором, казались сказочными алыми парусами. А следом за ней, как хвост кометы, летели медленно гаснущие звездочки, осыпаясь на головы публики мелкими цветочками и разноцветными ленточками. Гараны, ошеломленные щедрым водопадом небывалых впечатлений, не смогли удержаться от восхищенных охов и вздохов.

А дракон плавно спускался все ниже, и Арсений никак не мог придумать, как бы поблагодарить его за это невероятное зрелище. Крикнуть спасибо? Свистнуть?

И вдруг понимание пришло само, ну конечно, как он сразу не догадался! С сожалением отпустил прижавшихся к нему самых дорогих на этой планете существ и, воровато коснувшись подбородком растрепавшихся волос ведущей, попросил:

– Делайте как я!

И первым яростно хлопнул в ладоши. Рядом тихо, но старательно шлепали маленькие ручонки пацаненка и изящные ладошки ведущей. Оглянувшаяся на них Урса поймала повелительный кивок землянина и, не раздумывая, гулко хлопнула мозолистыми ладонями. Воины размышляли всего несколько мгновений, привычка действовать быстро и подчиняться приказам иногда очень необходимое качество. Последними нерешительно захлопали вялыми руками трутни, и Арсений впервые на мгновение задумался, как бы сделать из этих неженок настоящих мужиков.

Дракон опустился на поляну под неистовые аплодисменты, растроганно улыбнулся и вдруг басовито спросил Хира:

– Ну, все еще похож я на мужика?

Тот мельком оглянулся на Сена, поймал подбадривающее подмигивание и твердо ответил:

– Да!

– Смел, – одобрительно кивнул дракон, – хочешь полетать?

Хир получил от Арсения успокаивающий шлепок по плечу и сделал неуверенный шажок. Потом ещё.

– Хочу… а ты не шутишь? – Даже в неясном свете волшебной ночи было видно, как предвкушающее блеснули глазенки малыша.

– Драконы никогда не шутят, – гордо объявил Аджарр, и Арсений только ехидно ухмыльнулся в ответ на это заявление, все зависит от того, что именно считать шуткой.

– Да не бойся, – подхватывая малыша крепкими руками, прорычал дракон, – меня Сен убьет, если я тебя не верну.

– А ты боишься Сена? – уже с высоты донесся до Арсения заинтересованный голосок Хира, и землянин снова ехидно ухмыльнулся.

Хитер змееглазый, четко дал всем понять, кого из них считает тут главным. Или своим заместителем… а может, правильнее будет сказать – наместником?

Несколькими минутами позже захлебывающийся от восторга звенящий голосок пацаненка объяснял приятелям, как это здорово – лететь ночью в звездном небе, и ребятишки тихо завидовали счастливчику. А Арсений вел пошатывающегося дракона в дом и возмущенно шипел ему в ухо, что некоторые крылатые совершенно не умеют рассчитывать свои силы и выпендриваются до тех пор, пока не начинают падать с ног.

Затем притихшие гараны в несколько рук споро подкладывали на тарелку Аджарра нарезанное мясо, а втора торопливо и сосредоточенно доливала в его кубок коньяк. Остальные, быстро переодевшись в старье, убирали со столов, ничуть не удивляясь тому, что серебряная и стеклянная посуда таяла по мере освобождения. Остались только простые, выдолбленные из дерева тарелки и миски да плетеные из золотистых прутьев всевозможные корзинки, но гараны и им были так искренне рады, как Марина, оставшаяся в далеком прошлом Арсения, не радовалась даже антикварному сервизу.

– Может… его спать положить?

Сидевшая рядом с Арсением ведущая с тревогой наблюдала за зрелищем, доступным в этот миг только ей одной. Сияющий голубым светом кокон из магической энергии, плотно свившийся вокруг снова принявшего человеческий облик дракона, в некоторых местах темнел рваными прорехами, постепенно затягивающимися бледным маревом.

– Нельзя… – с сожалением оглянулся на неё Арсений, о продолжении романтических отношений в этот вечер нечего было и думать, момент упущен, и неизвестно, когда представится вновь, – он впадет в спячку месяца на два… по-вашему – на три тула. А в вашем мире сейчас ждут переселения ближайшие к домам воинов рыбацкие поселки.

– А ты откуда знаешь… про спячку? – на краткий миг в душе Аркстрид вспыхнуло сомнение.

– Ророл рассказал… – кратко пояснил землянин, уже стыдившийся своей тогдашней грубости.

Так уже случалось в его жизни: приняв какое-то решение, казавшееся сразу абсолютно верным и едва ли не единственным, много позже Арсений с огорчением обнаруживал десятки наиболее верных и безопасных вариантов, почему-то не пришедших в голову своевременно. Иногда страстно хотелось вернуться в решающий день, исправить, переиграть… увы, это никому не доступная роскошь. А в следующий раз все повторялось с завидным постоянством.

Уставшие от обилия впечатлений домочадцы уложили детей и тихонько разбрелись по комнатам отдыхать, настойчиво утянула виновато оглянувшуюся ведущую верная Парбин. И только Арсений терпеливо сидел рядом с медленно глотающим коньяк драконом до тех пор, пока тот решительно не отправил землянина спать.

Заявив, что всё уже хорошо, а завтра предстоит трудный день.

– И почему-то мне кажется, вовсе не один? – по привычке огрызнулся Арсений, отправляясь в свою комнату, но дракон только насмешливо фыркнул вслед.

Он-то точно знал, какие проблемы вскоре встанут перед маленьким обществом переселенцев, и уже много лет делал все, чтобы они не оказались непреодолимыми.

– Сен, ты уже проснулся? – требовательный голосок маленького друга заставил Арсения распахнуть глаза и снова зажмурить от попавших под веки лучей.

– Занавески задерни, – тряхнув головой, попросил Сен, – а то солнце в лицо. А чего ты встал так рано?

– Так… Сен… – Прошлепавший к окну Хир даже задохнулся от потрясения: неужели мужик забыл, ведь они собирались идти к морю?

– Уже двадцать восемь лет, как Сен, – засовывая ноги в подаренные драконом туфли, сообщил Арсений, – и потому точно знаю, утром обязательно нужно сначала умыться, почистить зубы и сходить в известное всем место. Потом хорошо позавтракать, и только после этого можно заниматься делами. А ты как думаешь?

Вообще-то Хир искренне полагал, что ради моря можно один разочек и не умываться, а в известное место он уже сбегал. И даже кусочек того замечательного мяса на кухне у женщин стащил, они как раз резали его, решая сложный вопрос, долежит мясо в таком тепле до обеда или лучше на всякий случай съесть его немедленно?

Однако с Арсением, посматривающим с веселым любопытством, спорить не стал, они вообще необычайно дисциплинированные, эти детишки военного времени. Просто потопал вслед за мужчиной в умывальню, а потом и на кухню.

– Сен, хорошо, что ты пришел, – обрадованно встретила землянина втора, – мы тут думаем, как с мясом поступить, попытаться сохранить или что?

– Ешьте досыта, – вспомнив слова Аджарра, решил проблему женщин Арсений, – и кормите хорошенько всех домочадцев. Я сейчас найду дракона и пойдем смотреть, где они обитают, эти его морские поросята.

– Тюлени, – нетерпеливо подсказал Хир.

– Извини, друг, – как ни неприятно признаваться в ошибке, но кривить душой еще противнее, – что-то мне кажется, я вчера поторопился. Помнится, у наших тюленей были немного другие лапки. Да и живут они в холодных морях. В общем, как посмотрю на местных поросят поближе, так и скажу тебе точно, как их зовут.

На берег моря гараны отправились всей толпой, даже парочка трутней вылезла в своих обычных длинных рубахах, накинув поверх грубые свитера, называемые тут акхадаками. Арсений решил пока внимания на трутней не обращать, вот прибудут рыбаки, посмотрит, как у тех с этим дело обстоит, потом решит. А вот на том, чтобы разбудить Риду, настоял. По себе помнит, как обидно в такой день остаться в стороне. Только Аджарра нигде не было, но за него Сен не волновался, большой уже мальчик.

Море открылось как-то разом, и оказалось, что их новые дома стоят недалеко от края высокого, как многоэтажка, обрыва. Вправо обрыв становился выше, влево, наоборот, постепенно понижался. И именно внизу, по мнению Арсения, должна быть та самая речка, про которую толковал вчера дракон, поэтому, дав спутникам вдоволь налюбоваться ошеломляющим воображение простором, он решительно свернул влево. Толпа гаран потянулась следом, и вскоре некоторые из воинов попытались обогнать Арсения.

– Стоп! – решив, что сейчас как раз самое время провести первый инструктаж по технике безопасности, поднял руки землянин. – Все слушайте сюда! Я иду первым, а вы следом. Почему?! Объясняю, у меня уже есть опыт выживания в чужом мире, а у вас нет. Понятно? Кто не понял?

– Но ты же не воин! – Одна из тех женщин, которых Арсений пока не успел запомнить по именам, недовольно хмурилась.

– А с чего ты взяла, что воинам тут скидки? – Вот как знал он, без показательных выступлений никак не обойтись!

– Какие скидки? – прищурилась тетка, и Арсений про себя порадовался, что возникать начала не одна из близко знакомых гаран, ему было бы труднее их проучить.

– Например, на тебя внезапно напали… – Землянин наугад поднял с земли круглый плоский камень и кинул в гарану.

Раздалось сердитое шипение, камень мгновенно выбросил в стороны кучу когтистых лапок и, едва дотронувшись до акхадака растерявшейся тетки, вцепился в него с необычайной силой. От громкого визга женщины под краем обрыва зашуршало, засвистело, и почти из-под ног ошалевших переселенцев в небо рванулась плотная многотысячная стая серо-белых птиц.

Воины мгновенно сгребли домочадцев в тесную кучку, окружили ее кольцом и выставили оружие. Подручницы одним рывком содрали с пострадавшей акхадак и бросили в сторону вместе с жутким существом. Арсений, пришедший в себя раньше других, озадаченно огляделся, хмыкнул и пошел спасать теплую одежду, ветерок с моря дул совсем не летний.

– Сен! – невольно вскрикнула Аркстрид, когда землянин смело приподнял валявшийся на камнях акхадак, и от этого крика его сердце словно сиропом полили.

Черт побери, как приятно, когда за тебя беспокоится именно та девушка, которая нравится.

– Всё под контролем, – нарочито небрежно ответил Арсений, почувствовав, что акхадак недостаточно тяжел для того, чтобы на нем висело странное существо.

И его действительно не было, зато на том месте, где до этого лежала одежда, чуть подрагивал небольшой бугорок.

– Смотрите, он уже зарылся. Вот именно про это я вам и говорил, тут на каждом шагу могут быть неожиданности. – Землянин бросил акхадак Парбин, стоящей ближе всех.

– А зачем ты кинул этим чудищем в Иннуман? – с упреком проворчала Бин, отдавая обиженной тетке ее одежду.

– Неужели ты думаешь, я сделал так нарочно? – возмутился Сен и, посмотрев на угрюмые лица гаран, понял, ну да, большинство так и думает.

Вон даже маленький Хир притих, надо же, до чего зашугали мальчишек своим матриархатом, психанул Сен. Ох и трудно же ему с ними придется… и отказаться нельзя… подловил змееглазый на слове.

– Парбин, я тоже первый раз вижу это существо. И показать хотел твоей Инне совсем другое. Что она ничем не защищена от неожиданности. Возьми камень, брось в меня. – Арсений выпрямился перед сосредоточенно глазеющей на него толпой.

– Лучше я, – внезапно выступила вперед Иннуман и, покатав ногой камушек, осторожно взяла в руку.

Бдительно оглядела, желая убедиться, что ниоткуда не высунется колючая лапа, и вдруг резко, без размаха швырнула в Арсения. Целясь прямо в голову.

Землянин даже интуитивно отшатнулся, знать разумом о висящей на тебе защите – это одно, а видеть летящий в лицо булыжник – совсем другое. И не зря отшатнулся, между прочим. Иначе ослеп бы не менее чем на пару минут. Булыжник сгорел с такой яркой вспышкой, словно метеорит при входе в атмосферу.

– Ну, – протирая глаза, проворчал примирительно Арсений, разглядев виноватое выражение на пораженных лицах, – теперь убедились, почему я должен идти первым? Это амулет драконий меня защищает.

– Прости, – первой шагнула навстречу Аркстрид и натолкнулась на искренне изумленный взгляд Сена.

– А ты тут при чем?

– Это я должна была им всё объяснить, я за дом отвечаю. А я и сама не сразу поняла… до конца, только сейчас, когда увидела, – гордо подняв голову, твердо объявила ведущая.

– Ну, тогда это я сам больше всех виноват, – сердито фыркнул Арсений, – ведь это я мужик и должен отвечать за женщин и свой дом. А вы все теперь мой дом. Пошли-ка дальше, да посматривайте под ноги, тут могут быть еще такие… крабы.

Назвать странное существо черепахой у Арсения язык не повернулся.

До реки было недалеко, всего километра полтора, но переселенцы до нее так и не дошли. Когда постепенно уменьшающийся обрыв стал не выше двух этажей, Арсений сначала заметил одиноко бредущую по кромке прибоя фигуру, а уже потом, оглядевшись в поисках удобного места для спуска, обнаружил и выбитые в красноватом камне ступени. Убедившись, что все домочадцы, не отставая, следуют за ним, а Парбин и Заримад упорно держатся рядом с ведущей, разочарованно хмыкнул и зашагал вниз. Абсолютно невозможно оказывать знаки внимания понравившейся девушке в таких условиях.

Лестница оказалась очень удобной, защитные бортики и ложбинки для стока воды вырезаны с заботливой предусмотрительностью, даже его лучший дизайнер не продумал бы всё так же рационально и комфортно. Нужно будет сделать точно такие, когда он начнет строить собственный дом, решил Арсений и подавил тяжкий вздох: вокруг столько проблем, а он о доме мечтает.

– Привет, – кивнул в ответ на пожелание доброго утра дракон, не прекращая странного на первый взгляд занятия.

И вид у него был неподобающий, босиком, с подвернутыми до колен штанами, вооруженный широкой деревянной лопатой с длинным черенком. Зайдя в воду, Аджарр аккуратно подталкивал к берегу прозрачный пузырь, слабо шевелящий пучком щупалец.

– Зачем тебе медуза? – понаблюдав с полминуты, не выдержал Арсений.

– Красиво звучит, – доставая из ножен кинжал, одобрил Аджарр, – а я звал их пузыриками.

Голой рукой схватил шар за щупальца и одним взмахом кинжала отсек их напрочь. Пузырь хлюпнул густым соком и растекся плоским блинчиком.

– Вам нужно надевать рукавицы, стрекала жгучие, – предупредил дракон, заходя по щиколотки в воду и выполаскивая в воде прозрачный мешок.

– А ты не простынешь? – ворчливо бурчал Арсений, следя, как дракон выворачивает прозрачную шкурку и аккуратно натягивает ее на большой круглый валун.

Для чего он все это делает, до землянина пока не доходило, но в одном он был уверен, ради своего удовольствия Аджарр тут гулять нипочем бы не стал.

– Драконы не простывают, – аккуратно обрезая неровные края, назидательно сообщил змееглазый и достал плоскую бутыль.

Плеснув зеленоватую жидкостью на шкуру пузырика, дракон ловко размазал ее ровным слоем, пользуясь неизвестно откуда извлеченной кистью, и отошел на пару шагов, чтобы полюбоваться на свою работу. Неизвестное снадобье быстро впитывалось в пленку и светлело, теряя цвет, до тех пор пока шкурка вновь не стала прозрачной.

В голове Арсения мелькнуло подозрение, и он оглянулся. Несколько валунов, разбросанных неподалеку, как-то неестественно поблескивали в ярких солнечных лучах.

– Что у тебя в бутылке? – постучав по ближайшему из таких камней, заинтересовался землянин.

От подсохшей на камне шкурки исходил глухой звук, как от фанерки или пластмассы.

– Соображаешь, – коротко похвалил дракон, – закрепитель.

– Где берешь?

– Тут рыба такая плавает, я головастиком назвал, это из ее секреции. Любит она пузыриками лакомиться, а чтоб не выскальзывали, сначала обрызгивает, оно в воде на расстоянии пяти шагов действует. Я развожу примерно в полупроцентной концентрации, хватает на полсотни пузырей.

– На квадратную раму натягивать не пробовал? – осторожно стягивая с валуна готовую прозрачную полусферу, деловито осведомился Арсений.

– Какого примерно размера? – Донельзя наивная физиономия дракона даже на миг не обманула строителя.

И не такие выступления видел, особенно когда работу у смуглых разнорабочих из ближнего зарубежья принимал. Давно научился объяснять им задачи предельно четко и принимать выполненное поэтапно. С самого первого раза, когда они уверяли, что закопали канализационную трубу на глубину восемьдесят сантиметров, а Арсений обнаружил над нею слой грунта лишь около тридцати.

– Как рамы для окон, я помню, они все одного размера? – состроил такую же лоховскую мину землянин.

– Вот такую? – неизвестно откуда на песке появилось несколько деревянных щитов.

– Именно, – Арсений приставил один щит к камню, – достань мне медузу, пожалуйста.

– Держи. – Аджарр ловко ополоснул очередной мешок.

Несмотря на вопли подсознания, твердившего, как омерзительно держать в руках склизкое и мокрое нечто, минуту назад бывшее живым существом, особого отвращения Арсений не почувствовал, получив в руки шкурку.

К тому же он отлично допер, кому именно предназначается устраиваемый драконом мастер-класс. Разумеется не ему, а гаранам, ведь именно им придется заниматься добычей местных медуз.

И почему-то не удивился, когда полученной от дракона шкурки как раз хватило растянуть на щит. Приколов ее шипами какого-то растения, очень похожими на шипы акации, Арсений позаимствованным у Урсы ножом ровно обрезал края и смазал пленку закрепителем. Притихшие гараны очень внимательно следили за его действиями, и по загоревшимся глазкам Аркстрид и вторы землянин как по придорожному рекламному щиту издали мог догадаться, чем в ближайшие дни займется выделенный хозяйками отряд гаран.

– Шипы вынимать нужно, как начинает твердеть, минуты через две-три, – небрежно обронил Аджарр, и Арсений едко фыркнул: все ясно, именно потому этот жулик и не стал стеклить окна, что знал более простой способ получения прозрачных пластин.

– А если потом вода попадет, не покоробятся? – пробуя пленку на твердость, засомневался землянин.

– Нет, в чаши можно даже горячую воду наливать, но лучше для сыпучих веществ.

– Значит, если изготовить формочки, то можно делать ведра, тазы, баки… даже с крышками, и унты, кстати, можно обтянуть, чтоб по воде босиком не шлепать, – вслух размышлял Арсений, – надо же, какое полезное качество… как оно удачно у них развилось! Аджарр, а ваша раса случайно не знает таких слов, как направленная генетическая селекция?

– Как не знать, – хитро ухмыльнулся дракон, – это наши самые любимые слова. А вы куда-то шли?

– Да, – сообразив, что всемогущий специально переводит стрелки, кивнул землянин, – ищем тюленей или не тюленей… нужно заготовить мясо к ужину.

– Так вон они! – махнул рукой Аджарр. – Ближайшая колония прямо под поселком. Не набивайте сразу слишком много, они почти до середины лета будут тут кормиться. Я потом объясню тебе весь цикл подробнее.

Сообщение про мясо, живущее почти у порога, внесло в ряды домочадцев необычайное оживление. Прозрачные пластины, которыми можно закрыть пустые рамы, их, конечно, тоже очень волновали, привыкшие к суровым и долгим зимам гараны сразу обратили внимание на этот существенный недостаток нового дома. Но в глубине души надеялись, что можно будет к осени поступить так, как делали в старом доме: заложить проемы дерном и промазать глиной. Однако прозрачные шкурки были необычайно заманчивым выходом, позволяющим как можно дольше обходиться без постоянно горевших светильников. В старом мире гараны скупали жир у селян, а те у рыбаков, с которыми поддерживали негласный обмен товарами. И старейшинам приходилось закрывать глаза на это нарушение правил именно ради злополучного жира.

Аджарр оставил на видном месте свою лопату и присоединился к отряду.

Гараны, даже дома не расстававшиеся с любимыми режуще-колющими предметами, выходя на первую экскурсию, вооружились почти до зубов. Во время прогулки все воины, особенно после инцидента с черепашкой-ниндзя, вели себя как во вражеском тылу. То есть молчали, озирались по сторонам и даже на миг не прятали в чехлы и ножны разнообразные орудия убийства.

И теперь очень воодушевились, предвидя привычную работу. Арсений подозревал, что именно их агрессивный настрой и подвигнул не особенно общительного дракона на такой поступок.

И если бы дракон пожелал поговорить на эту тему, то несомненно подтвердил бы правоту землянина. Хотя откуда взяться общительности у существа, самой природой обреченного на одиночество? Лишь когда в его суровом родном мире наступает краткое лето, приходящее туда в десятки раз реже, чем в другие миры, драконы возвращаются домой, чтобы принять участие в брачном празднике. Даже роду долгоживущих нужны дети, и ради этого драконы на несколько дней оставляют все свои важные дела. Которыми принято хвалиться именно на таких родственных сборах. А также хвастаться оригинальными решениями проблем и делиться удачным опытом.

Аджарр незаметно ухмыльнулся. По самым скромным подсчетам, к моменту родовых брачных ритуалов переселение гаран станет непреложным фактом, и, стало быть, впервые за многие века ему не придется ловить отзвуки тщательно скрываемого огорчения родителей.

– Это кто?! – в странно тихом голосе драконьего «наместника» послышались отзвуки именно того пугающего своим спокойствием гнева.

– Морские поросята, – осторожно сообщил Аджарр, нацепив на лицо самое невозмутимое выражение.

– Серые?! – сквозь стиснутые зубы землянина пробилась брезгливость.

– Ну… вообще-то они рыжеватые, сейчас на них зимняя шкурка. – Дракон и сам чувствовал, что почти оправдывается, но ничего с собой поделать не мог.

Побывав в мире, из которого Аркстрид выдернула этого человека, дракон, по своему обыкновению, не забыл поглотить всю встреченную информацию. Кстати, очень удобно собранную в различные справочники, доступные через единую информационную сеть, с которой дракон разобрался буквально в одну секунду. Позже, правда, он с изумлением обнаружил, что по многим, иногда очень простым вопросам в информатории имеются взаимоисключающие сведения, но отнес это к природному скептицизму людей, предпочитающих лучше разбить собственный нос, чем поверить чужому предостережению. И потому заранее знал, как сильно будет возмущен Арсений. Однако времени на существенную трансформацию внешнего вида очень удачной популяции животных у дракона уже не было. Оставалась лишь слабая надежда, что удастся уговорить Арсения не бастовать.

– Мохнатые! И живут в норах! – Обвиняющий перст землянина указывал на многочисленные дыры, делающие почти отвесный склон похожим на ломоть рыжевато-красного сыра.

– Не живут, а зимуют, – дракон наконец-то нашел маленькую лазейку для оправдания, – они морские животные, питаются водорослями и мелкими рачками, а осенью приплывают сюда на зимовку. На этом континенте нет крупных хищников, как ты и заказывал, поэтому все поголовье отлично выживает, а летом отправляется в плавание на север, на острова, именно там они размножаются. Но доплывут не все, по пути много любителей деликатесного мяса, зато естественный отбор налицо.

– Урса, – мрачно сопящий Арсений кивнул неотступно державшейся за плечом подручнице, – шлепни-ка мне одну тварь.

Гарана беспрекословно шагнула в сторону многотысячного стада серых животных, копошащихся в полосе прибоя. Ловко выхватила дротик, на миг замерла, прицеливаясь, и резко швырнула его в ближайшее животное.

Потом безмятежно отправилась за поверженным существом, глубоко убежденная, что Арсений никогда бы не послал ее в опасное место.

Зверюга оказалась размером со среднюю собаку, но морда и ушки напоминали Арсению совсем другое животное, и он оставил вынесение окончательного приговора на тот момент, когда сумеет поближе рассмотреть волочащийся голый хвост.

– Поверни ко мне хвостом, – скомандовал землянин, когда Урса положила тушку перед ним на песок.

Гараны, напряженно следившие за этими непонятными действиями, каким-то седьмым чувством догадывались, что сейчас происходит нечто очень важное, но не знали пока насколько. А Арсений, взяв у подручницы копьецо, осторожно пошевелил хвостик животного, чтоб окончательно убедиться в своей ошибке: покрытый черной кожей хвост был плоским и довольно широким.

– Нутрии, – вынес он вердикт, отдавая Урсе оружие.

– Что внутри?! – нетерпеливому Хиру с трудом удавалось вести себя так, как предписывали правила воинского дома – в серьезных делах не высовываться вперед взрослых.

– Это название такое, нутрии, – повеселевшим голосом пояснил землянин, точно знавший, что нутрий едят, самого как-то еще в армии угощал один заводчик, – а внутри у них мясо, сверху довольно ценный мех. Давайте набейте штук… тридцать, а мы пошли назад, как дойдем до дома, бросим вам веревки, на них и поднимем мясо, нечего надрываться. Нужно будет позже построить мостик и простенький подъемник… этим я сам на досуге займусь.

Довольные его решением воины бросились выполнять это указание, а дракон облегченно вздохнул. Ну надо же, от какой мелочи иногда зависит человеческое восприятие, ведь если хвост оказался недостаточно плоским, Арсений и сам бы не стал есть животных и гаранам мог испортить охоту. Говорить Арсению, что, судя по сведениям, полученным Аджарром из земных средств информации, хвост у нутрий как раз круглый, а плоский совсем у других животных, бобров, дракон предусмотрительно не стал. Неизвестно, какие предубеждения могут всплыть в мозгу землянина против поедания бобров, так пусть уж лучше в этом мире они навсегда остаются нутриями.

Вернувшись в дом, Арсений не стал мешать Аркстрид и вторе выдавать воинам задания, а поманил в свою комнату дракона. Едва войдя внутрь, тот создал для себя кресло и плюхнулся в него.

– А почему это ты так тратишь энергию, разве мы не идем сегодня за рыбаками? – насторожился Арсений.

– Идем, только не мы, а ты. Я снова буду встречать их в этом кругу. Да не волнуйся, там Ророл все организовывает, я недавно смотрел, уже первые сани выдвинулись в путь. Их круг самый северный, там заносы высотой с дом. Ророл расчистил, сколько сумел, но не всё. Так что, пока доберутся, успеешь пообедать. И кстати… ты подумал, как будешь людей расселять? Домов на всех не хватит.

– А ты скажешь, сколько всего гаран? Сосчитал небось? И вообще, мне нужны бумага и карандаш, всё не запомнить.

– Вот листья лопуха, местного, я прошлым летом насушил, – на столе возникла пачка бледно-желтых плотных листов, напоминающих ватман, и бутылочка с темной жидкостью, – а гаран очень мало… со стариками и детьми чуть больше шестидесяти тысяч. Но в этом поселке можно разместить около пяти, а если дети будут спать не по двое в комнате, то все шесть. А все остальные – твоя забота.

– Не боись, – думая о чем-то своем, отмахнулся Арсений, – прорвемся. Лучше скажи, сколько в море этих медуз и где ловить рыбу с секретом?

– Медуз хватает, рыбы тоже, – испытующе поглядывая на землянина, сообщил дракон, раздумывая, намекнуть ему, что ловлю рыбы лучше оставить рыбакам, или и сам сообразит?

Но Арсений спросил нечто такое, чего от человека его уровня образованности дракон никак не ожидал.

– Аджарр, – испытующе глянув на собеседника, напрямую поинтересовался землянин, – а каким ты видишь дальнейшее развитие прогресса в этом мире? То есть, я хочу сказать, мне мерещится или ты в самом деле не желаешь развития техники?

– Такого, как в твоем мире, – нет, – честно объявил дракон и даже руками развел. – Понимаешь, нельзя гадить, сидя на ветке, нужно осознавать, что в какой-то момент ты утонешь в собственном дерьме. Но об этом я хотел поговорить с тобой немного позднее.

– А какая разница, сейчас или потом? – пожал плечами Арсений и задумчиво признался: – Знаешь, мой отец родом из села, и бабушка с дедушкой там жили. Так вот, у моей бабушки нигде не было мусорной кучи. Она всё, что может сгнить, бросала в компостную яму, а все остальное – в печку. Всякие стекла и железки копила в ящике, и, когда дед строил сарай или дорожку мостил, все шло в бетон. А вот городские рядом дом купили, через год за сараем куча до крыши выросла, даже бумажки от конфет оттуда ветер приносил. Я к чему это говорю… всё зависит от совести, а совесть нужно воспитывать. Я тоже это не так давно понял… но теперь постараюсь сделать всё зависящее от меня.

– Сен! – Неугомонный Хир ворвался в комнату и замер, обнаружив в гостях дракона и кресло.

Причем трудно было сказать, что именно потрясло его больше.

– Я Сен. Дальше?

– Там… Иннуман висит и спрашивает, можно их брать?

– Где еще висит эта… девица? – вскочил со стула Арсений.

– Не волнуйся… – на миг прикрыв глаза, успокоил дракон, – ее крепко держат. Она решила подняться по склону на веревке и нашла гнезда… птиц.

– Чаек, – машинально поправил землянин.

– Что… чаек? – завис дракон.

– Гнёзда чаек! Птиц так зовут – чайки. Одна – чайка. С кем, с чем – с чайками. Зачем ее туда понесло? Ноги отвалились бы немного пройти?! Ну, и чего она теперь хочет?

– Яйца. – Глазки у малыша стали такими же сладостно-мечтательными, как у Арсеновой племяшки Насти при виде огромного чупа-чупса.

– Да в них уже, наверное, птенчики, – засомневался Арсений, – все равно выбросит.

– Пусть берет только розовые, – вздохнул дракон, ощутив страстное желание ребенка съесть яичко.

Вот всегда так с этими людьми: он им вчера отборной икры на стол поставил, самой вкусной рыбы приготовил, фрукты весной организовал, а заморыш тает от простых птичьих… или как это?! Чайных… чайкиных… ррр яиц! И где только Арсений берет такие названия!

Однако необыкновенно нежное блюдо, которое Арсений научил гаран делать из яиц и козьего молока, дракону очень понравилось, и он решил завтра же научить своего повара его готовить. А уж дети ели до тех пор, пока Аркстрид не запретила, строго сообщив, что поить настоем дубовника никого не будет.

А после обеда дракон вдруг раздобрился и выдал женщинам простенькую мельничку, сито и мешок зерен. И намекнул, если они это смелют и просеют в новую прозрачную чашу, то потом Арсений научит их делать одно из самых распространенных и любимых кушаний своего мира.

И пока Урса с Гамират, еще не получившей места для кузни, взялись рьяно молоть зерно, в котором землянин опознал пшеницу, дракон незаметно перенес себя и Арсения в круг силы.

– А почему мы улизнули так, по-шпионски? – не желая признаваться, что его слегка потряхивает от волнения, пробурчал землянин. – Разве это тайна?

– Просто мне их эмоции собраться мешают, слишком близко круг, – откровенно пояснил дракон. – Ну, ты готов?! Пошел.