– Тарен, у тебя хватит сил поговорить или ты хочешь отдохнуть? – Инквар старался не глядеть, как чистенький, подстриженный и выбритый искусник, старательно сдерживая самого себя, маленькими глоточками пьет наваристый бульон.

Уже третью кружку. Инк пытался ему намекнуть на опасность для желудка, но Тарен сообщил, что он сам лекарь и пьет понемногу, чередуя с кусочками румяных сухариков.

– Хватит, – вздохнув, отставил недавний пленник пустую кружку, и клоун немедленно отодвинул столик в сторону.

Немного подумал, выглянул за двери и попросил стоящего на страже наемника унести из шатра всю еду.

– Ты не целитель? – необидно засмеялся Тарен, когда воин мгновенно исполнил указание клоуна.

– Приходилось и целительствовать, – кивнул Инквар, твердо вознамерившись отвлечь внимание будущего тестя от бульона и сухарей. – Недавно в одном убежище пришлось с Алильеной лечить наемников. Одному из них в том бою – помнишь, Ленс, в степи? – попал в голову флакон тонкого стекла, мы три часа вынимали у него из кожи осколки. Повезло ему, что Лил их видела… я вырезал, а Хадина мазала зельем. Закончили за полночь, Лил так и уснула у стола на моем плече.

– Я его помню, – задумчиво сказал Ленс. – Он в Бирайне ходил с завязанной головой.

– А я в это время лежал с завязанной головой… под двумя одеялами, – припомнил Инквар и улыбнулся ученику: – И до сих пор не сказал тебе спасибо. Вы меня лечили и сидели у кровати.

– Это Лил сидела, – предсказуемо выдал сестру парнишка. – Я только проверял, спишь ты или еще болеешь. А Дайг ездил искать искусника, чтобы тебя раздел.

– Весело вы жили, – пошутил Тарен, но в его голосе послышалась горечь. – А про Лил я немного не понял.

– Я ношу ее кольцо, – откровенно глянул ему в лицо клоун молодыми глазами. – А Алильена носит мое. И убью любого, кто попытается отобрать у нее право выбора.

– Маменька не виновата, – словно невпопад сообщил Ленс и тяжело вздохнул.

– Я уже понял, – светло улыбнулся ему Инк. – Но она играет с огнем. Кстати, ты хотел мне рассказать, почему вы поехали в другую сторону. Лил говорила, будто Бланс отправил вас в тайное убежище?

– Он нас вез, – печально кивнул мальчишка. – Но на каждом постоялом дворе я чувствовал чужие взгляды… по-особому любопытные. И амулеты у хозяев харчевен стали очень сильными. А в одном селе я увидел на столбе объявление и в нем описание всех нас. И маменька увидела и сказала: «Хватит. Бланс слишком хороший человек, чтобы оставить его детей сиротами». Я его усыпил и немного запутал память, велел возвращаться в Трааг. А потом мы купили место в повозке обоза, идущего в сторону Гавра.

– Так они… в Гавре? – леденея от этого известия, едва смог выдавить Тарен.

– Ну да, – сочувственно глянул на него Инквар и попытался успокоить: – И мы с Ленсом были там. Корди пока перед нами хвостом метет, хотя ему и трудновато сдерживаться. Но скоро я туда вернусь, и если он хоть чем-то…

Промелькнувшая в глазах клоуна жгучая ненависть лучше всех слов пояснила Тарену, насколько остро лезвие, по которому сейчас ходит дядюшка его жены.

Он хотел было расспросить, как живется там Лави и дочери, но тут за стенкой шатра раздались нарочито громкие голоса и смех, и дверной полог отодвинула чья-то уверенная рука.

– Вы уже поужинали? – первым входя в шатер, с улыбкой осведомился Зинерс.

За ним следовали Мейлан, Гарат и Дорван, загорелый, кареглазый полноватый мужчина, прибывший в лагерь только перед обедом.

Как рассказал Инку Гарат, Дорван считается родственником барона Аркая и живет в его дворце на правах советника по магическим делам. На самом деле он подтвержденный мастер высшего круга и отыскивает в степных селениях одаренных детей. Сначала устраивает их учениками или слугами к преданным ему людям, а уже оттуда будущие искусники попадают в монастыри целителей и самые тайные убежища наемников.

– Мы по важному делу, – сообщил Мейлан хозяевам шатра и глянул на Инка: – Садись рядом с нами.

Тарен с нарастающей тревогой и волнением смотрел, как пятеро искусников, трое из которых носили черные одежды, усаживаются по одну сторону стола, лицом к ним с Аленом.

– Тарен Базерс, – спокойно и слегка печально произнес сидящий посредине Зинерс, – ты можешь сейчас высказать нам все претензии по поводу обмана, из-за которого ты оказался в плену и вытерпел столько мук. Мы готовы понести ответ за все причиненное тебе зло. Аленсин, тебя это предложение тоже касается, но сначала ты должен выдержать маленькое испытание – промолчать до тех пор, пока мы не зададим вопрос лично тебе. Сумеешь?

Ленс перевел взгляд на учителя, несколько секунд рассматривал его с самым серьезным видом, затем молча кивнул. И еще добавил жестом – «молчу сколько нужно».

– Это очень щедрое предложение, – мягко улыбнулся искусникам Тарен, – но я отказываюсь им воспользоваться. Теперь, когда я узнал правду, мне яснее видятся мои личные ошибки и непростительная самонадеянность. Слишком безоглядно я мечтал побыстрее добраться до долины и покинул Азгор с первым же идущим к крепости обозом. Уже на второй день я понял, как опрометчиво поступил, позволив себе принять решение под влиянием собственного нетерпения. Но свернуть или покинуть обоз уже не мог, вожак взял с меня часть платы обещанием лечить в пути людей и животных. А ведь достаточно было поселиться где-нибудь в тихом месте и пожить там несколько дней, слушая сплетни и разговоры на рынках и в харчевнях, чтобы понять правду. Я начал подозревать ее намного раньше, чем мне сообщил Юдган, – услышав от бандитов о таинственной способности жителей долины обходиться без товаров свободных баронств. Разумеется, сожалели негодяи о ценностях, которые могли бы перепадать им от грабежа шедших в долину обозов, а вовсе не о мастерах, вынужденных обходиться без самого необходимого.

– И ты не держишь зла ни на кого из старших мастеров? – поднял бровь Зинерс. – А может, намерен предупредить своих детей, чтобы больше никогда не доверяли ни одному искуснику?

– Нет, – едва сдержал улыбку Базерс. – У меня такого и в мыслях нет. Тем более что вам полностью доверяет человек, которого выбрала моя дочь и который взял в ученики моего сына.

– Не только сына, – поправил Гарат. – Алильена тоже его ученица. А вот я поймал ее в логове, где Юдган прятал невесту, и отправил под присмотром ловцов в Гавр.

Несколько минут Тарен раздумывал, поглядывая на окаменевшие лица искусников, и наконец очень печально усмехнулся:

– Видимо, у тебя были весьма веские причины так поступить, и ты сумел убедить Лил. Иначе она тебя убила бы… Судя по всему, тогда ты еще ничего не знал о ее возможностях.

– Я за него, – не выдержав, твердо шлепнул ладонью по столу Инк. – Я сам вас чуть не убил, когда это услышал.

– Я тоже, – положил рядом руку Гарат.

– И я, – присоединился Мейлан.

– А у меня есть еще вопрос, – испытующе глянул на Тарена Зинерс. – Знаешь ли ты, что Корди объявил твою жену своей невестой?

– Нет, – помолчав, хмуро оглядел искусников Тарен, перевел взгляд на сына, несколько секунд смотрел в его настороженные глаза и наконец решительно признался: – Хотя догадываюсь, почему она так поступила. Но сказать вам ничего не могу, пока не уверен в сохранности своих тайн.

– Ты нам не доверяешь?

– Не до конца, – спокойно подтвердил Тарен. – И у меня есть на то четыре причины.

– Можно узнать какие? – насторожился Дорван.

– Да. Первая – я искусник, и по нашим правилам не имею права доверять людям, которых знаю так мало.

– Достаточно, – кивнул Зинерс, кладя на стол ладонь. – Это тот ответ, который меня убедил.

– А я хочу услышать остальные доводы, – упрямо смотрел на Тарена советник Аркая. – И узнать, почему он не в черном.

– На последний вопрос отвечу я, – тотчас предупредил Инк.

– Спасибо, – улыбнулся ему будущий тесть и перевел взгляд на Дорвана: – Вторая причина – я только сегодня освободился от рабства, но еще и сам не до конца этому верю. Поэтому никому из вас, даже Алену, не могу пока поверить безоговорочно. Третья причина – тоже Ален, я его учил правилам искусников и сотни раз повторял, как коварны пути лжи и как осторожен должен быть человек, выбравший наше ремесло. И если я сейчас безоглядно поверю совершенно незнакомым мне людям, то зароню в душе ученика сомнения в собственных словах и подам ему плохой пример. Ну и последнее – вы и сами не ждете от меня подобного легкомыслия.

– Он достоин, – кивнул Дорван и повторил жест собратьев.

– Тарен Базерс, – глядя прямо в глаза недавнему рабу, торжественно и чеканно произнес Зинерс, – совет искусников высшего круга считает тебя достойным звания высшего мастера. Мы все очень рады за тебя и счастливы, что сумели тебя отыскать. Хотя в этом, несомненно, очень большая заслуга Аленсина. И теперь я хочу обратиться к нему. Ленс, ты выдержал сейчас последнее испытание, и как глава совета высших мастеров я должен объявить тебе наше решение. Впервые за историю нашего братства мы нарушаем принятое нами правило. И открываем тайну существования высших мастеров не подтвержденному мастеру, закончившему обучение, преодолевшему третье совершеннолетие и доказавшему твердость своих убеждений, а особо одаренному подростку. Учитывая участие в борьбе с врагами нашего братства, выдержку и смелость, а также неукоснительную верность законам мастеров, мы решили признать Аленсина подтвержденным мастером и выдать ему амулет искусника с правом выбора свободы. У тебя есть вопросы?

– Да, – тотчас ответил юный маг и тревожно вгляделся в глаза Инквара: – Дед, ты больше не будешь моим учителем?

– Буду. Бывших учителей вообще не бывает, как я понимаю, – с улыбкой ответил ему искусник, оглянулся на собратьев и строго добавил: – А сейчас хочу ответить за Тарена. Он сознательно оставил в тайнике свой амулет Лахвора, чтобы не поддаться соблазну стать черным. Загодя выбрав возможность лечить рабов и одаренных, а не собственную каморку и хорошую еду, какие обычно получают покорившиеся мастера. И вот за этот выбор я уважаю и ценю Тарена стократ сильнее. И как только сдастся последняя банда, прежде всего начну его лечение.

– Я могу потерпеть, – поспешил отказаться Тарен и умоляюще глянул на мастеров: – Нам лучше поспешить к Корди, там женщины. Я ведь правильно понял, что барон прислал Юдгана с Аленом за мной?

– Мы сейчас обдумываем план, как защитить всех вас, и завтра с утра снова соберемся на совет вместе с Брангом и Хадиной, – твердо пообещал Зинерс. – Но это много времени не займет, обещаю, вы доберетесь до Гавра очень быстро. А пока подумайте, о чем бы еще хотели спросить. Отныне у нас нет от вас никаких секретов, и все, что мы имеем, на равных правах принадлежит и вам. И дома, и убежища, и все остальное.

– Сколько нас? – затаив дыхание, спросил Тарен, и Инквар грустно улыбнулся.

Как знакома ему надежда, горящая сейчас в глазах нового высшего мастера.

– Уже полтысячи, – сообщил глава совета. – И из них шестьдесят – высшего круга.

– Это много, – подумав, произнес Ленс. – Почти армия.

– Самим нам лучше не воевать, – тотчас ответил ему задумчиво нахмурившийся отец. – Я много об этом думал. Мастера должны стать совестью нового мира, нести простым людям добро и справедливость. Тогда люди будут нас уважать и защищать, а не опасаться.

– Мы тоже так считаем, – поощрительно кивнул Дорван. – И если вы ничего не хотите больше спросить, то отдыхайте. Бандиты могут сдаться в любой момент или вытворить что-нибудь непредвиденное.

Мастера высшего круга немного подождали, но, так и не услышав более ни одного вопроса, дружно поднялись из-за стола и направились к двери, провожаемые странным взглядом Тарена. Их новый собрат явно хотел что-то сказать, но никак не отваживался.

Но едва Зинерс оказался у выхода, Тарен все же решился:

– А разве вам не интересно… где изготовленный мной амулет?

– Нет, – с улыбкой покачал головой глава совета. – Хотя мы и не отказались бы его увидеть. Но сейчас тебе нужнее лечение и отдых, мы и так тебя утомили. А про магию тебе подробнее объяснит Инквар.

– Кто такой Инквар? – оглянулся Тарен на оставшегося за столом клоуна, и тот чуть смущенно признался:

– Это я. Юдган – легенда. Любой из нас в случае необходимости может стать на некоторое время изворотливым клоуном. А про амулет… это замечательно, что ты его изобрел, и он обязательно пригодится семьям искусников. Но давать всем подряд его нельзя ни в коем случае, ведь маг – это не только большие возможности, но и огромная ответственность. Только представь, как легко возьмет власть в свои руки подросток с такими, как у Ленса, способностями и каких бед он натворит, если не будет так же аккуратен, деликатен и рассудителен? Недавно меня едва не сжег продавшийся ловцам Корди самоучка. Он был совсем молод и мог бы стать сильным мастером, но не имел в душе ни благородства, ни сострадания, ни честности. Только неуемная жадность к деньгам и удовольствиям.

– Я думаю точно так же, – кивнул Тарен. – Но маги нам нужны.

– Они будут, – снова широко улыбнулся клоун. – Благодаря Лил. Она случайно изобрела способ… разве ты еще не понял, что я теперь тоже маг? И без всяких амулетов вижу светящееся пятнышко у тебя в груди. Пока слабое, но его можно усилить. Поэтому я и считаю, что не стоит давать силу новорожденным, неизвестно, кто и кем их потом воспитает. Лучше делать магами уже проверенных жизнью собратьев, осознанно принявших наши правила и ценности.

– Я рад за Алильену, – помолчав, кивнул ему Тарен. – Ей посчастливилось встретить достойного человека.

– Это мне повезло разглядеть истинное лицо Лил под маской упрямой злюки, – на миг помрачнел искусник. – И не обижайся… но вы с женой сделали все, чтобы именно такой Лил и казалась людям. А теперь давайте устраиваться на ночлег, на рассвете я займусь твоими руками, а Мейлан и Хадина будут помогать.

Однако и этот его план судьба решила поправить. Едва небо на востоке посветлело, из темноты к границе прибрела вереница угрюмых и молчаливых бандитов, ведущих и несущих измученных, неимоверно худых людей.

– Благодарите богов, – рычал на ночных баронов Бранг, рассматривая синяки и отметины плетей на плечах и лицах несчастных рабов, – что успели сдаться, пока мы не начали штурм! Иначе за эти зверства я бы сам развесил всех вас по окрестным дубам!

Инквар с Ленсом, как обычно, сидели в повозке, спеша проверить амулеты бандитов и заранее выявить заготовленные ими сюрпризы, но ничего особого не обнаружили. Видимо, на негодяев произвели впечатление пожары на двух выработках, и они наконец догадались, почему горели именно эти убежища.

Во всяком случае, сами они все сделали точно по инструкции: и всех рабов притащили на руках, и амулеты сдали. Почти все, попытавшись утаить лишь самые ценные в надежде на усталость или невнимание проверяющих на выходе искусников. А когда убедились, что провести их невозможно, даже как-то повеселели, очевидно, от осознания, что не оказались глупее остальных.

– Позже нужно будет проехать возле их шахты, – устало вздохнул Инк, разворачивая тележку к своему шатру, и увидел торопливо шагающего в их сторону Гарата. – Похоже, что-то случилось.

– Нет, ничего не произошло, – отрицательно мотнул головой черный искусник, бдительно оглянулся и тихо добавил: – Я шел предупредить – сейчас мы все придем в ваш шатер завтракать. Нужно срочно поговорить, появились новости.