Глядя вслед торопливо уходящим господам, Инквар и мгновения не сомневался, что приобрел непримиримых врагов, но точно знал и другое: ни один из них не рискнет поднять на него руку, пока цел небольшой клочок бумаги с тремя печатями. Но о его сохранности Инквар собирался чуть позже позаботиться отдельно, сейчас же его волновал совсем другой вопрос.

– Ну, – усаживаясь в карету и делая Дайгу понятный лишь им знак, строго поинтересовался искусник у своей подопечной, – и чем же таким ты его шарахнула?

– Не знаю, – помолчав, процедила Лил.

– Все ты знаешь, – немедленно откликнулся кучер, полирующий невесть откуда взятой тряпкой приоткрытую дверцу. – Просто считаешь себя умнее других. Хотя непонятно, на каком основании.

Горбунья прищурила глаза, в которых не осталось и следа недавних рыданий, и плотно сжала губы, ясно давая понять, что не собирается отвечать на подобные колкие выпады.

– Хотя пока ты не знаешь очень простой вещи, – тяжело вздохнув, подхватил нелегкую ношу просвещения упрямицы Инквар. – Клятва, которой мы связаны, дает мне возможность легко заставить тебя вести себя тихо, скромно и не проявлять никаких инициатив. Просто прикажу – и все.

– И тогда меня будут лапать все пьяницы и развратники во всех харчевнях, – не выдержав, с ненавистью процедила горбунья.

Ленс мрачно засопел, придвинулся к сестре поближе, успокаивающе погладил ее руку, накрепко вцепившуюся в складки юбки.

Искусник с досадой поморщился и подавил огорченный вздох. Эта вредная девчонка словно нарочно безжалостно ломала доверие и понимание, едва успевшее возникнуть у них с Ленсом.

– Не будут, – сердито пообещал Дайг, упорно натирая дверку, на которой уже не было ни единой пылинки. – Если ты прежде, чем куда-нибудь лезть или чем-нибудь швыряться, немного подумаешь, а лучше посоветуешься с теми, кто бросил все свои дела и, рискуя жизнью, везет вас к матери.

– Только нас забыли спросить, – сгоряча огрызнулась Лил и сразу смолкла, еще крепче сжав губы.

– Стало быть… – медленно пробормотал Инквар, пытаясь посмотреть на прошедшие события с новой точки зрения, – к матери ты не хочешь? Выходит, отец увез вас к кузнецу без ее ведома? Тогда самое время рассказать нам, какие неприятности могут ждать вас в родном доме. А мы будем думать, нужно ли вообще туда ехать. Тем более толпой.

О том, что думать будут не только они с Дайгом, а еще Кержан, настоятельница монастыря и, возможно, какие-то другие, пока неизвестные ему люди, искусник уже догадался, но не собирался объяснять этого горбунье.

– Мама хорошая, – насупился Ленс, покосился на сестру и тяжело вздохнул. – Но жить там нам нельзя. Лил…

– Помолчи! – яростно сверкнула на него глазами горбунья. – Ты не понимаешь, с кем разговариваешь!

– Это ты до сих пор ничего не поняла, – с сожалением вздохнул Дайг. – Но я могу сказать откровенно. Нам все равно, чем таким могла обидеть вас родная мать, но если вы не хотите ехать к ней, мы отвезем вас в другое место. Главное, чтобы там было безопасно. И не делай злобную рожицу, ты ведь уже сообразила, мы делаем это вовсе не ради выгоды, а в память о человеке, отдавшем за вашу свободу жизнь. Ну а клятва… Моя бы воля, я бы тебя вообще сонным зельем опоил и вез в багаже, так намного спокойнее и безопаснее!

Кучер вдруг прервал свою отповедь, оглянулся, прислушался и тихо предупредил:

– Эринк, сюда идут.

– Сидите тихо, – мгновенно принял решение Инквар и, метнувшись из кареты, встал за угол, нащупывая в кармане оружие.

Однако вошедший оказался слугой постоялого двора, принесшим в одну из повозок дорожный сундук. Покопался, укладывая вещи, и снова ушел, и искусник вернулся к дверце. Но залезать внутрь не стал, постоял немного, раздумывая, и холодно распорядился:

– Останетесь тут, я схожу откажусь от комнаты и принесу еды. Больше в дом не пойдем.

– Они сочтут, что ты испугался, – буркнул конюх.

– Пускай думают, как им нравится, – сухо усмехнулся Инк. – Меньше всего меня волнует их мнение.

– Попытаются отобрать бумагу, – заупрямился телохранитель. – У меня другой план. Давайте переедем в харчевню, а за этим местом я буду следить.

– А они – за нами, – не согласился Инквар. – Нет уж, лучше сидеть здесь и делать вид, будто и в самом деле струсили. Надеюсь, ждать придется недолго.

– Ждать-то недолго, но путники будут умываться, обедать и всякое прочее. А тут только щелястый нужник за свинарником. Вот зачем она вообще выходила из комнаты, кто просил бежать сюда с этой корзинкой?!

Искусник глянул на напарника с досадой – зря тот злит девчонку, но Дайг сердито смотрел не на него, а в карету, откуда слышалось тихое, но бурное перешептывание.

– Отец, – выглянул наружу Ленс, – я хочу сказать…

– Дурачок, – презрительно и зло фыркнула горбунья.

– Ну и пусть, – отмахнулся от нее брат. – Я вижу, что они не злые.

Внимательно посмотрел на озадаченного Инквара, на напрягшегося Дайга и пояснил:

– Я чувствую, когда люди врут или злятся. Не очень ясно, но если человек недалеко и хочет сделать что-то плохое, у меня в животе все сжимается. А если врут, то становится кисло, как от незрелых яблок. Если мы пойдем в дом, я могу вам подсказывать.

– Спасибо, – серьезно глядя мальчишке в глаза, поблагодарил Инквар. – Для меня очень важно твое доверие. Клянусь, от меня никто и никогда ничего о тебе не узнает без разрешения. Но идти в дом все же неверное решение. Скоро подойдет обоз, и там будет слишком много народа, а в толчее трудно уследить за врагами, особенно если они разделятся. Неизвестно, на какие действия они способны, и потому рисковать вами я не буду. Лучше уж обойтись без удобств. Сидите тут, Пико сумеет вас защитить. Лил, я запрещаю тебе без крайней надобности пускать в ход свои умения.

Разумеется, искусник немного преувеличил опасность, они вполне могли посидеть до отхода обоза в удобной комнате и пообедать за столом, накрытым чистой скатертью. Но ему очень хотелось, чтобы девчонка хоть немного прочувствовала последствия своего поступка и осознала важность его указаний и необходимость обязательно их исполнять.

Однако когда Инквар вернулся с корзиной, полной еды, из приоткрытой дверцы кареты слышался тихий смех и шелест бумажек. Как он сразу понял, подопечные добрались до корзинки со сладостями, и ему оставалось только огорченно цвыркнуть зубом. Какое может быть осознание или раскаяние, когда они так веселятся?

Обоз появился, когда обед был уже съеден и Дайг спокойно спал в куче соломы, с головой завернувшись в одеяло. Зацокали по доскам подъездной дорожки копыта, взорвали сонную послеобеденную тишину двора хлопанье дверок, скрип колес, звуки голосов, смех, выкрики и громыхание железа. Однако ворота каретной никто не открыл, значит, стоять тут дольше пары часов вожак не собирался.

Инквар оглянулся на Дайга и усмехнулся: вряд ли напарник не слышит происходящего в нескольких шагах. Скорее не желает слышать, и это правильно. Договариваться с вожаком должен господин, но никак не конюх.

Мельком глянув в зеркальце, искусник довольно хмыкнул – все три светлые точки были рядом, только расползлись по разным сторонам потертого стекла. Сунул артефакт в кармашек и отправился здороваться с Кержаном, но у самых ворот сарая резко остановился, раздосадованный внезапным прозрением. Ну вот почему он до сих пор не сделал привязку к зеркалу на Ленса? С какой такой стати даже не вспомнил об этом за все дни плавания на барке? Да, по-видимому, верна поговорка про сытое брюхо, которое туманит разум. Но теперь он уже больше не забудет прикрепить к мальчишке свою метку. А лучше взять капельку крови, только так, чтобы не узнала подозрительная Лил, иначе совсем запилит братишку.

Кержана он увидел издалека, тот стоял в одиночку на дорожке и знаками выдавал распоряжения помощникам и возчикам, изредка добавляя грозное словцо. Собаки были поблизости, пили из длинной долбленки, в которую торопливо качал воду сердитый трактирный прислужник.

– Не могли у реки коней напоить, – расслышал Инквар его бурчание, проходя мимо.

Значит, Кержан торопился, сделал он вывод, точно помня: скуповатый и осторожный вожак предпочитал не тратить на постоялых дворах лишних денег и не есть варева, которое приготовил не он сам или его помощник. Надо будет спросить, почему он так спешил: хотел быстрее встретиться с ними или случилось нечто непредвиденное?

– Добрый день. Я судья Варден, и мне нужно на юг. Не возьмешь в обоз одну повозку? – остановившись возле Кержана, поинтересовался искусник. – Со мной сын и няня. Кучер свой.

Вожак с хмурой задумчивостью осмотрел двор, состроил кислую гримасу и хрипло поинтересовался:

– Столоваться как будете?

– В общий котел.

– Оружие есть? Ночью дежурим по очереди, – испытующе разглядывал Кержан молодого видного мужчину, ничуть не похожего на облезлого старичка.

– Разумеется, – чуть заметно усмехнулся Инквар, отлично понимая сомнения вожака. Но доказывать пока ничего не стал, слишком уж много суетится вокруг народу, и не один заинтересованный взгляд уже обследовал его с головы до ног.

– Тогда закупи на пару дней продуктов, а для мальчишки сластей, мы конфет не возим. Через час отправляемся, хочу к ночи до Погра добраться, там за стенами спокойнее.

– Идет, – согласился Инквар и, заметив появившуюся на заднем крылечке знакомую троицу, не удержался, почти неслышно шепнул: – А вон и троюродный племянник Корди с охраной, гаденыш редкий.

– Понятно, – одними губами проговорил вожак и отвернулся к новому клиенту спиной, словно сразу потеряв к нему интерес.