– Великие Боги! Хабер! Ну, мы же договорились! Больше я не имею никакого отношения к вашим иномирянкам! И казначей уже в курсе, выдаст столько денег, сколько нужно! У него и отчет оставишь! Ты же был на совете, когда мы это решали! Целых три звона потратили на обсуждение!
Хабер невозмутимо слушал высказываемую недовольным голосом отповедь короля, согласно кивая головой. И не пытался ни слова вставить в свою защиту. Предпочитая выждать, пока правитель выплеснет накопившееся раздражение, чтобы потом, когда король узнает о приготовленном ему сюрпризе, у него уже не осталось на сопротивление ни запала, ни сил.
К тому же, если подойти по человечески, можно понять и правителя. Сидеть каждый месяц над государственным балансом вовсе не мед. У любого характер испортится! Ведь каждый градоначальник считает, что именно ему нужно построить самый красивый фонтан, и устроить самое пышное празднество в честь дня урожая. И все надеются на свои прожекты урвать побольше денег из государственной казны.
А король пытается так дипломатично урезать их аппетиты, чтобы никого не обидеть.
Однако, с другой стороны, ведь давно уже советовал ему Хабер выучить пару-тройку смышленых принцев и посадить за эту работу. И проверять только их. Совет не прошел, и Хабер даже догадывается, почему. На самом деле Элтинор боится остаться без дела, не любит он ни охоту, так модную у других правителей, ни балы. Вот и прикрывается от всех этих великосветских развлечений страшной занятостью государственными делами.
– Хабер! Ты меня слушаешь? – Едко поинтересовался король у придворного мага, пару подзвонков понаблюдав за его отсутствующим взглядом.
– Разумеется. – Вежливо оторвался маг от своих размышлений.
– Зачем ты пришел?
С этого и нужно было начинать, а не нотации читать, фыркнул про себя Хабер, но вслух произнес совсем другое.
– Чтобы заранее сообщить о том, что через три дня ухожу в отпуск.
– Куда? – Опешил король.
– В отпуск. – Невинно опуская глазки, повторил маг.
– Хабер… что я тебе плохого сделал?! Может, расскажешь? Или работой перегружаю, или плачу мало? Почему ты решил идти в отпуск именно сейчас?
– А что сейчас за время такое, что без меня нельзя обойтись?! – Непонимающе честным взглядом уставился на короля Хабер.
– Ты же знаешь! Подготовка к выборам короля! – Трагически всхлипнул Элтинор, возмущенно взмахнув руками.
– Выборы через десять декад. – Спокойно пожал плечами глава совета. – Я вернусь намного раньше.
– Хабер! Ты это плохо придумал! – Занервничал король. – Может, отложишь отпуск на полгодика?!
– Нет! – Категорично отказал маг, твердо глядя в глаза Элтинора. – Как я смогу просить отпуск, который мне должен ты, у нового короля?! Я тебе и так каждый год уступаю! То проблемы с иномирянками, то неприятности с Аганским шахом, то война в Ландии! Но на этот раз ничего экстраординарного не происходит, поэтому в отпуск я уйду всенепременно!
– А я думал, мы друзья! – Обиженно поджал губы король.
На друзей так не набрасываются, едва они войдут в комнату, хотел, было съязвить маг, да вовремя передумал. И ответил по-другому.
– Я тоже так думал! Но, оказывается, по-твоему, быть другом, значит отказаться и от отдыха и от личной жизни! Хорошо же ты понимаешь дружбу!
Элтинор долго возмущенно пыхтел, испытующе-укоризненно рассматривая невозмутимого Хабера, пока не догадался, что в этот раз маг ему уступать не намерен.
– Кто остается за тебя? – Наконец выдавил он несчастным голосом.
– Рагдир. – Не повелся на эту уловку Хабер.
– А как же академия?
– Его там заменит Дориссия. Если у нее будут вопросы, она всегда сможет сюда прийти.
– Я вижу, ты основательно подготовился! – Недовольно буркнул король.
– Разумеется, – С достоинством выпрямился маг, – Я же собираюсь отдыхать, а на отдыхе лишние переживания вовсе ни к чему!
– Хорошо. – Скрепя сердце примирился король с неизбежным, – Но если за эти три дня что-нибудь случится…
– То я, конечно же, останусь! – Кивнул согласно Хабер, думая о том, что предпримет все возможные меры, чтобы короля никто не известил, если на самом деле случится какая-нибудь неприятность.
– Ольдер…
– Да, милая.
– Нам нужно поговорить.
– Обязательно сейчас?!
– Да.
– Ну, хорошо, говори. – Маг отложил амулет, над которым работал и повернулся к жене.
– Помнишь… когда я к тебе пришла…
– Как же я могу забыть… – Ольдер постарался подавить тяжелый вздох.
– У меня было условие… если я решу уйти… ты сам скажешь… это слово.
– Ты… решила уйти?! – Ольдер, боясь поверить в услышанное, поднял изумленный взгляд.
– Да. Скажи слово. – Наклонив голову, чтобы муж не увидел горечь и боль в ее глазах, женщина ждала ответ.
– Дайра… – Замялся Ольдер. – Ты хорошо подумала?
Нет, магу вовсе не хотелось ее отговаривать. Он и сам давно понял, какую несусветную глупость сделал, взяв второй женой девушку, в которую был когда-то влюблен. После того как маг объявил об этом событии Зайнире, его уютный тихий домик превратился в ад. Раньше, Ольдер, справившись с делами, как на крыльях летел к семейному очагу. И, едва войдя в огороженный высоким забором тенистый садик, в глубине которого мягко светились окна, за которыми его ждал вкусный обед, заботливое внимание жены и лепет крошки сына, чувствовал, как в душе разливается тихая отрада.
Каким же болваном он был, вообразив, что две любящие женщины лучше, чем одна! Когда в доме была только одна жена, маг даже представить не мог, что вернувшись с работы, может не получить горячей еды или чистой рубашки. Все всегда было готово к его возвращению, все ждало хозяина на своих местах, и мягкие подушки на ковре под деревом, и охлажденный взвар с листиками мяты.
Однако в первое же утро после свадьбы с Дайрой, Ольдер не получил ни горячего взвара, ни сытного завтрака. Ошеломленно постояв на кухне возле холодного очага, маг отправился в комнату Зайниры. Выяснять, в чем дело. И получил вежливое сообщение, что у нее ночью капризничал ребенок, она не выспалась, а потому не может приготовить завтрак. Лишь едва уловимое ехидство скользило в широко раскрытых невинных глазах, когда Зайнира задала ему законный вопрос, а почему бы завтрак не приготовить молодой жене? Ведь ей не приходится возиться по ночам с малышом!
Ольдер прекрасно сообразил, что это саботаж, однако попытка уличить жену привела к потоку слез и предложению потрогать ручки ребенка. Ольдер потрогал и убедился, женщина права, малыш немного горячеват. Он немедленно бросился за снадобьем и попал в облако ядовитого черно-сизого дыма, валящего из кухни. А выскочив на террасу, обнаружил кашляющую Дайру с ведром воды в руках. Оказалось, она растопила очаг, чтобы сварить взвар, и пошла за водой. А когда вернулась, не смогла войти в кухню, полную дыма.
Целых два звона ему понадобилось, чтобы обнаружить в дымоходе обугленную дохлую ворону, проветрить дом и снова растопить очаг. На работу в тот день Ольдер не попал. Пришлось вначале намагичить несколько бочек воды, а потом колоть дрова, так как неожиданно оказалось, что колотые закончились. А потом помогать Дайре, греть воду и отмывать въевшуюся в стены и мебель копоть и запах гари. Затем пришлось отмываться самим и стирать одежду. Обед, разумеется, тоже опоздал, а уж на то, чтобы сготовить ужин ни у кого из молодоженов просто не осталось сил. Как и на брачные игры.
На следующее утро Ольдер встал пораньше и провел с Зайнирой разъяснительную беседу. Надеясь, что к вечеру мир в доме восстановится.
Как бы не так! Вот уже больше полугода они живут вместе, и за все это время Ольдер не припомнит ни единого дня без неприятного сюрприза. Кашу ему пришлось отведать и недоваренной, и подгорелой. И пересоленной, и переперченной, и заправленной таким количеством масла, что невозможно в рот взять. Про приторно сладкий мясной суп и кусочки соленой рыбы и чеснока в ягодных пирожках маг и вспомнить без содрогания не может. Бельевые веревки, на которые Дайра развешивала выстиранное белье, неожиданно рвались, новая кастрюля начинала течь, а в постели магички обнаруживался то уж, то паук, то куча муравьев. Или и того хуже, то мирный домашний кот ни с того, ни с сего, изодрал лучшее платье молодой жены, то на ее гребень неизвестно откуда попала смола и она не может разодрать свои густые рыжие локоны.
Зайнира категорически отвергала все обвинения магички, и в отместку упрекала Дайру в привороте мужа. Шумные скандалы каждый день сотрясали их домик, еще недавно бывший таким уютным. Ребенок, завидев отца, больше не тянул к нему ручки, а начинил испуганно хныкать.
Ольдер попытался разговаривать с Зайнирой по-хорошему, ничего не вышло. Женщина упрямо твердила, что ни в чем не виновата. Тогда он, сдури, конечно, решил ее наказать. До сих пор по спине мурашки бегут от того воя, который она подняла, получив приказ не выходить из своей комнаты! Все соседи переполошились!
Нынче они на мага, встречая на улице, смотрят с нескрываемым осуждением, а ведь еще полгода назад относились очень уважительно!
И вот теперь Дайра сама просит его выгнать ее из дома. По аганским законам достаточно сказать жене одно слово, чтобы она собрала вещи и ушла. И считала себя с этого момента совершенно свободной от всех обязательств. Ольдер прекрасно понимал, то, что она предлагает, единственный выход для них. Но природная порядочность и чувство вины перед девушкой за недостаточную твердость в налаживании порядка в доме, мешали ему сказать знаковое слово.
– Ольдер! Я решила. Говори!
– Ну что ты мнешься, скажи ей уже, да пусть идет отсюда! – Победно уперев руки в бедра, в дверях стояла Зайнира.
– А ты не боишься, что я скажу его тебе? – Внезапно взбесился Ольдер. – Ведь ребенок уже ходит, значит, останется со мной!
– Оль… – Женщина побелела, ее губы затряслись. – Неужели… ты сможешь…
– Смогу! – Остывая, буркнул Ольдер, – Довела!
– Не нужно! – Положила ему ладонь на плечо Дайра, – Скажи мне. Нехорошо ребенка от матери отрывать!
– Ладно. – Устало согласился Ольдер. – Тайдар.
– Спасибо. – Дайра поднялась, легко коснулась его щеки сухими губами и выскользнула из дома.
На душе было пусто и холодно.
Она подхватила заранее приготовленный сундучок с немногочисленными вещичками, прямо во дворе открыла портал и шагнула в него.
Хорошо, что Хабер предложил новое задание, раньше ей просто некуда было идти. Домик, что подарил магине за работу ковен, она сдала на три года постояльцам, не догадываясь, что он так скоро может понадобится самой.
Не в родительский же дом возвращаться?! Нет, ей не станут напоминать, как всей родней рьяно отговаривали от этого шага, сделают вид, что ничего не случилось! Просто она сама не сможет сейчас посмотреть им в глаза. Только не сейчас. Может, немного позже.
– Господин! Придворный маг просит уделить ему пару подзвонков! – Склонился в почтительнейшем поклоне советник.
– А… он не сказал… что ему нужно? – Лениво пробормотал шах Техрияр, и дунул на душистый лепесток, подплывший слишком близко к его бороде.
– Прости, великий, не сказал! – Советник согнулся еще ниже, так что тяжелый, расшитый камнями и бисером тебетей едва не свалился с его головы.
– Ну, хорошо, зови… – подумав несколько мгновений, изнеженно согласился шах, решив, что визит придворного мага, какое ни какое, но все же развлечение!
А интересно было бы глянуть, есть у советника лысина или нет, хмыкнул он игриво, если б тебетей все же свалился!
Гистон вошел почти сразу, как исчез за бархатной занавесью советник, видимо, ждал там ответа, и шаху это понравилось. Значит, хочет о чем-то просить, и, стало быть, можно будет выторговать что-нибудь взамен. Маг, в отличие от всех остальных, редко обращался к шаху с просьбами, значительно чаще приходилось просить об одолжении его самого. А это Техрияра очень раздражало. Не к лицу великому повелителю Аганы кого-либо о чем-либо просить!
– Долгих лет, тебе, великий! – Вежливо поклонился Гистон.
Шах едва кивнул ему, макнув бороду в душистую воду.
– Что ты хотел? – снисходительно спросил он, понаблюдав несколько мгновений, как ловкие руки придворного цирюльника, окончив полировать один ноготь на его ноге, принялись за другой.
Гистон неспешно обошел вокруг круглой серебряной вазы, отлитой в виде огромного цветка с причудливым узором на изогнутых лепестках, используемой шахом для целебных ванн, и остановился за спиной цирюльника. Небрежно положил тому пальцы на темя, и сосредоточенный взгляд пухленького ухоженного человечка застыл как замороженный. Застыли и руки, неприятно крепко зажав оттопыренный палец шаха. У Техрияра в неожиданной панике дернулась нога, пытаясь, освободится от бережного, но цепкого захвата неживых пальцев.
– Что… ты с ним сделал?! – Пытаясь скрыть охватившее его смятение, нервно проворчал шах.
– Просто отключил на время, не нужно, чтоб он слышал наш разговор! – Любезно ухмыльнулся маг, скользнув по шаху беглым взглядом.
И легко махнул рукой в сторону занавески. Раздавшийся оттуда шум падения нескольких тел, приглушенный мягкими коврами, поведал шаху, что ни на советника, ни на телохранителей ему рассчитывать больше не стоит.
Он попытался представить себе ситуацию со стороны, как делал всегда, когда нужно было что-либо срочно обдумать, и запаниковал еще сильнее. Действительно, ну что может противопоставить сидящий нагишом в теплой, насыщенной благовониями воде, человек с намертво зажатой застывшим цирюльником ногой, всесильному магу, с холодной усмешкой наблюдающему его бесполезное паническое барахтанье?! Правильно, ничего!
– Какой… разговор? – Срываясь на истеричные нотки, пролепетал насмерть перепуганный шах.
– Тайный. – Спокойно объявил Гистон и сел на диванчик, откинув приготовленные для шаха простыни. – Я пришел сообщить, что меня не будет в Агане три декады. Новое знание, которое я намерен изучить на пользу твоему государству, требует всех моих сил и времени. Но не волнуйся! Ты не останешься без магической помощи! Один из моих братьев согласен заменить меня! А чтобы во дворце не пошли ненужные слухи, он примет мой вид и голос! О том, что здесь живу не я, не должен знать никто! А ты постарайся в этот период не просить у него никаких чудес для своих фаворитов! Его умения отличаются от моих, и шпионы врагов смогут разоблачить нас! Понятно?
– Да, конечно! – Пытаясь скрыть вздох облегчения, с энтузиазмом закивал шах. – А ты… разбудишь моих слуг?!
– Сами проснутся, едва я тебя покину! – Еще раз насмешливо хмыкнул Гистон, вставая с дивана.
И направился к выходу, мимоходом сунув палец в вазу.
– Вода не холодновата?
Едва занавесь сомкнулась за ним, ожила пилочка в ловких ручках цирюльника, поднимаясь с ковра, заворчал за занавесью на невиновных телохранителей советник, обвиняя в неуклюжести. А шах, пытаясь унять неожиданно тряхнувшую его нервную дрожь, вдруг почувствовал, что вода в вазе стала намного теплее.
– Зак! Ты ведь шутишь? Ты же не можешь так со мной поступить!
– Ничего я не шучу. Мне положен отпуск, и я его беру. И не нужно на меня смотреть такими несчастными глазами! Ничего страшного за пару декад не случиться! К тому же я оставляю за себя Дайру. Она магистр защиты и прекрасно справится!
– Да не нужна мне никакая защита! Мне же посоветоваться не с кем!
– Болаф! Не прибедняйся! И Карл с тобой и Улья рядом! У них и жизненного опыта, и мудрости побольше, чем у меня будет! Да и налажено уже все, и в герцогстве и в крепости! Я всю зиму здесь безвылазно сидел! А ведь как ты меня уговаривал! Не помнишь?! По паре звонов! А теперь даже в отпуск не пускаешь!
– Ну, что ж… – тяжело вздохнул герцог, поняв, что на этот раз мага не переупрямишь, – Только пообещай, что вернешься!
– Могу только пообещать, что постараюсь вернуться. – Не поддался на уловку Зак. – А то ты не знаешь, что нами ковен распоряжается!
– Не ковен, а Хабер, – сердито фыркнул Болаф и поднялся с кресла. – Но хоть на прощальный ужин я могу рассчитывать?
– Извини, Болаф, меня уже ждут!
– Так я и думал, что это не отпуск, а какое-то задание! – Проницательно хмыкнул герцог и безнадежно махнул рукой. – Иди уже!
Зак усмехнулся и открыл портал. Он и не сомневался, что все получится, как ему нужно, когда начинал этот разговор. Потому и вещи заранее отправил, потому и Тале велел вечером в крепость не возвращаться.
Хотя вовсе не сам решил взять сейчас отпуск. Правильно Болаф догадался, из-под этой лежанки торчат ноги именно Хабера.
Но точно даже ему пока ничего не известно. Получив вчера вечером от Хабера послание, он немедленно метнулся телепортом во дворец. Но успел перекинуться со спешащим к королю главой только несколькими фразами. Вернее, это собирающий свитки и амулеты Хабер выдавал ему поручения, а он только кивал.
И первым заданием была спешная необходимость разобраться во вчерашнем происшествии в академии. С самым активным участием его, Зака, ученицы.
Вот туда-то сейчас и направлялся Зак, через недавно построенную на высоком утесе портальную будку. Выйдя в неё из портала, маг едва не споткнулся о собственные сундуки. Даже ругнулся от неожиданности. Да еще от количества багажа. Раньше ему вполне хватало пары сундуков, один с одеждой и обувью, второй с оружием и снадобьями. А после работы герцогским придворным магом сундуки расплодились, как мыши в подвале. И ладно бы это были платья Талы, женщинам положено наряжаться. Он и сам не может пройти мимо лавок, чтобы не купить ей обновку!
Так ведь маг и собственные вещи едва сумел уместить в четыре сундука! Заталкивая их туда так плотно, что крышки еле закрыл! Да еще и не все вместилось!
Зак тяжело вздохнул и переправил сундуки в домик Талы, что стал их первым семейным гнездом. Впрочем, он и до сих пор им оставался, хотя Каруна и усиленно присматривала для Зака замок поблизости от своего поместья. Но все время что-то мешало, то замок великоват, то далеко от воды, то местность не по душе, то архитектура мрачновата.
Правда, тут еще и Тан вмешался, объявив, что в новый дом должны уйти они с Рикой. А вот уж этого мать и слышать не захотела. Не сумев представить свою жизнь без звонкого голоска делающей первые шаги Нолочки.
Впрочем, им и во дворце Болафа, доставшемся ему после того, как король отказался от престола в пользу бастарда, жилось очень неплохо. Герцог выделил молодой семье огромные палаты, и ни разу не позволил себе нарушить их покой. Да он и правителем оказался очень достойным. Во всех делах всегда сам докапывается до сути, невзирая на общественный статус тех, кого эти дела касалось. Может, оттого он так опасался оказаться несправедливым, что когда-то сам хлебнул этой несправедливости выше крыши. Зак даже шутил, что неплохо бы всех претендентов на престол отправлять на пару лет в рабство, чтоб полнее прониклись чужими бедами.
Маг оглянулся на темнеющий вдалеке лес, скрывающий Векридское герцогство, и с сожалением вздохнув, открыл портал в академию. Что-то ему подсказывало, что в этот замок он больше уже не вернется.
– Анюся! Я твой учитель, и ты должна мне объяснить, за что сожгла косу ученице Марине.
– Да не было там никакой косы! Так, мышиный хвостик! – возмущенно хмыкнула девица и строптиво отвернулась к окну.
– Неважно, коса или хвостик! Бросать в нее огненное облако ты не имела никакого права. Ты же наизусть знаешь правила ковена! Избавить тебя от серьезного наказания сможет лишь чудо! Хоть это ты понимаешь?! – Зак тяжело вздохнул, и, перестав метаться по небольшой комнатке, присел на жесткий стул.
Удобной мебели провинившимся не полагалось. Простая еда и минимум удобств, вот всё, чем располагали узники башни.
Еще зарешеченное окно, из которого, с высоты птичьего полета, открывался мрачный вид на голые скалы Кризайского хребта.
Здесь, в камере, защищенной от возможности магичить, ученики, преступившие правила ковена, проводили все время, пока велось следствие. И только после определения степени их виновности или правоты, могли вернуться на территорию академии. Раскинувшуюся под башней на несколько десятков квадратных лиг.
– Анюся! – Проникновенно произнес Зак, подойдя к ученице и заглядывая ей в глаза. – Если ты мне всё расскажешь, я смогу что-нибудь придумать! Неужели ты не понимаешь, что тебе могут заблокировать магические способности и выгнать из ковена?!
Девушка только несчастно шмыгнула носом и упрямо отвернулась.
Ну и как прикажете с ней разговаривать? Если она за два звона всего насколько слов сказала! И все они выражали её крайне враждебные намерения в отношении пострадавшей Марины! Разозлившись не на шутку, Зак снова забегал по комнатке. Изредка возмущенно оглядываясь на застывшую у окна худенькую фигурку.
Нет, он, разумеется, сильно преувеличил угрозу насчет лишения её магических способностей. Не будет никто этого делать. Не так уж много у них боевых магов, чтоб за элементарную драку магии лишать. А Анюся за эту зиму уже почти достигла уровня мастера-мага. И брошенное ею на противницу огненное облако как нельзя лучше это доказывает. Сжечь врагине волосы и брови, не повредив при этом кожу, можно лишь в том случае, если прекрасно управляешь силой огня. А Анюсе это отлично удалось.
Потому-то, второй день беспрерывно рыдает, запершись в своей комнате, лысая и безбровая Марина, а её учитель требует у Хабера принять строгие меры к обидчице.
Вот только ни Зак, ни Хабер, не верят, что могла Анюся ни за что напасть на соотечественницу. Изучили уже её характер. И если с любовью девушке пока не везло, то друзей у нее пол-академии. И все как сговорились, стоит только поинтересоваться причиной ссоры, отводят глаза и мямлят что-то невразумительное. Типа, их там и близко не стояло. Что само по себе тоже очень подозрительно.
Ну… есть конечно, у Зака один метод… правда, настрого запрещенный Хабером полгода назад, но уж этот-то запрет маг бы как-нибудь обошел. Прослушать мысли виновницы магией. Но для этого её нужно отсюда как минимум вывести.
Что строжайше запрещено правилами. До вынесения решения нарушитель закона должен сидеть в башне.
Получается замкнутый круг. Вывести, чтобы прослушать нельзя, а объяснять добровольно она ничего не намерена.
– Господин маг! – Прокричал за дверью сторож, один из немногих наемных работников академии. – Тебя зовут!
– Иду! – Откликнулся Зак, распахивая дверь.
И чуть не сшиб ею стоящего на площадке крепкого селянина, зарабатывающего в академии весомую добавку в семейный кошелек.
– Кто? – Сухо спросил у плутовато стрельнувшего по нему глазами мужичка, едва сдерживаясь, чтобы не снять с шеи ограничивающий магию разума амулет.
Подаренный Хабером.
– Мне легче подарить один амулет тебе, – признался глава совета, – чем обеспечивать защиту всему ковену!
И это была чистая правда. Магия разума почти сравнялась в ауре мага, видимой природником, с магией огня. И если возникали у королевских дознавателей сомнения в правдивости обвиняемых, они немедленно вызывали Зака.
Каруне это не очень нравилось, она постоянно твердила, что те, кто обожает нарушать закон, жутко не любят, когда их разоблачают.
Потому что считают себя намного умнее остальных и тех, кто доказал обратное, немедля заносят в список кровных врагов.
– Девушки. – Заговорщицки подмигнул сторож, и поганенько ухмыляясь, потопал вниз.
– Какие еще девушки?! – Недовольно фыркнул Зак, но, решив, что могли прийти подружки Анюси, которых он убедительно просил, если что-то узнают о причине ссоры, сообщить ему, направился вслед за охранником.
Девушками, к его несказанному изумлению, оказались Тала и Рика.
Поймав краем глаза понимающую кривую ухмылку сторожа, когда они обе одновременно бросились в его раскрытые объятья, Зак мгновенно рассвирепел.
На Рагдира, нанимающего в сторожа вот таких циничных мужичков, которые потом пойдут всюду трепать грязными языками, про царящие в академии слишком свободные нравы. И на Хабера, не часто утруждающего себя проверками академии! Да и на самого себя, не заметившего этого пронырливого сторожа намного раньше!
– Откуда вы здесь? – Словно не замечая, что сторож жадно ловит каждое слово, громко спросил Зак, любуясь разрумянившимися подружками.
– Из дома! – Доложила Рика. – Мама велела тебя найти, у нее появился новый план!
– Узнаю родную матушку! – Специально для торчащего из-за плохо прикрытой двери уха, хмыкнул Зак. – А почему вдвоем?
– У нас просьба. – Смущенно подняла на мужа взгляд Тала.
Зак с интересом уставился на нее и мгновенно утонул в ласковом сером омуте любимых глаз. Вот уже больше полгода, как они женаты, а ее взгляд действует на мага с неубывающей силой.
– За-ак! Еще насмотритесь друг на друга, – вырвал его из транса голос Рики, – лучше помоги нам!
– Ну, что мне за сестра досталась, – Вспомнив про сторожа, громко пожаловался маг, – На родную жену посмотреть не дает!
– Домой придешь, братец, и смотри, сколько влезет! – Поймала, наконец, разочарование любопытного сторожа Рика и подыграла брату. – А сюда мы пришли подругу проведать, ученицу твою! И так удачно на тебя попали!
Зак почему-то ни на миг не поверил, что попали на него они совершенно случайно, но спорить не стал. И так ясно, что информацию дочерям выдала всезнающая Каруна.
– Ладно, свидание я вам устрою, – кивнул Зак, и тихо шепнул, – но не бесплатно. Попробуйте узнать, за что она Марину опалила, как курицу!
– Договорились. – Кивнула Рика, и Зак резко распахнул дверь башни.
Сторож едва удержался на ногах, не успев вовремя отпустить ручку двери.
– Проведи дам к нарушительнице и открой им дверь! – Приказал сторожу Зак, однако тот и не подумал двинуться с места.
– НУ?! – Нахмурился маг.
– Хоть сердитесь, хоть нет, а я их не впущу! – Нагло уставился на Зака мужик, – Мне господин Дугис четко сказал, никаких подружек!
– А с каких пор тут Дугис командует? – Едва сдерживаясь, чтоб не сделать из сторожа пару Марине, удивился маг.
– Потому, как его ученица пострадала. Вот и не хочет, чтоб к преступнице советчики ходили. – С превосходством объяснил сторож.
– Она не преступница! – Разозлилась Рика, ясно чувствующая злорадное торжество сторожа, что сумел уесть самого взыскательного мага.
– Раз тут сидит… – хмыкнул презрительно мужик.
– А кто тебе дал право судить магов? – Ледяным тоном осведомился успевший взять себя в руки Зак. – Иди, сообщи директору, что ты уволен!
– Да никуда я не пойду! – Заерепенился сторож, плохо знакомый с законами ковена. – Ишь, чего удумал! Много вас тут таких ходить будет! Не ты меня нанимал, не тебе и выгонять!
Но Зак его уже не слушал. Достав из воздуха лоскут шёлка, маг что-то черкнул на нем и щелчком отправил в неизвестность.
Мужичек вначале слегка заволновался, завидев эти непонятные действия, но почти сразу, решив, что маг его просто пугает, успокоился. Нагло ухмыляясь, запер дверь и, сунув ключи в карман, демонстративно привалился к ней спиной.
Юные женщины, тотчас сообразившие, что Зак кому-то отправил письмо, молча стояли рядом с магом.
Ждать пришлось недолго.
Вспыхнул серый кокон портала и из него вышел встревоженный Рагдир.
– Зак! Что случилось?! – приветственно кивнув дамам, сразу перешел к делу директор.
– Я уволил этого сторожа. – Бесстрастно объявил маг. – Он не годится для работы в академии.
– Но господин директор! – Возмущенно встрял в чужой разговор мужик. – Я выполнял приказ! А он требует пропустить его девок!
– Слышишь? – Не оборачиваясь, кивнул в сторону сторожа Зак.
– Вот же напасть! – Тяжело вздохнул Рагдир. – У меня и без того дел по горло.
– Что еще? – Поднял брови Зак.
– Хабер через три дня уходит в отпуск. Я его замещаю. Нужно передать дела Дорисии. – Кратко объяснил директор.
– Вот как! – хмыкнул Зак, и в его глазах появилась искорка понимания. – Ну, Дорисии я, пожалуй, помогу.
– Да, уж, сам уволил, сам и помоги! – Кивнул Рагдир и повернулся к прислушивающемуся сторожу. – Буф, давай сюда ключи. За расчетом придешь через звон.
– Господин директор, да за что? – Расстроено взвыл Буф. – Я только приказ господина Дугиса выполнял!
– Прежде чем выполнять чьи-то приказы, нужно было меня спросить! – С усталым раздражением отмахнулся Рагдир. – Но ты даже объясняться с людьми уважительно не умеешь, правильно Зак заметил, ты не годишься для работы в академии. Грубияны и наглецы нам не нужны. Все. Иди. Стой! Ключи давай!
Буф сердито швырнул ему ключи и, бубня себе под нос что-то злобное про магов, поплелся прочь.
– Я бы еще с него за грубость из расчета половину удержал, чтоб другим неповадно было! – Жестко кинул вслед мужику Зак и протянул руку. – Ключи дай, Рика с Талой хотят мою ученицу проведать. А заодно и расспросить, что она с Мариной не поделила!
– Держи. – Отдал ключи Рагдир, – И не забудь, что обещал работника найти!
– Не забуду. – Буркнул Зак, отпирая двери и пропуская девушек в башню. – Вот ключи, камеру сами отопрёте. Да не забудьте запереть, когда возвращаться будете, я здесь теперь еще и за сторожа!
Оглянулся на тающий за ушедшим директором портал, потом бдительно по сторонам, и, украдкой стянув с шеи амулет, сунул его в специальный кошелек.
– Никто ничего не знает?! Сейчас проверим. – Буркнул себе под нос и решительно направился в сторону столовой.
В академии столовая всегда была самым оживленным местом. Именно здесь встречались за одним столом ученики разных возрастов и специализаций. Сюда приходили с полигона пахнущие дымом огневики, и веселые легкомысленные воздушники. Тут демонстрировали новые иллюзии и нехитрые бытовые заклинания. Здесь рассказывали малышам, которых в академии было принято опекать, увлекательные истории про находчивых и непобедимых магов. И именно сюда стекались всевозможные сплетни самых различных уровней. От рассказа про отобранную одним малышом у другого конфету, до полного перечня достоинств новой фаворитки правителя Менлиса.
А уж про причины неадекватного поступка единственной на данный момент узницы башни, должны были знать все. И именно его, Зака, присутствие пробудит в их головах воспоминания об этом происшествии.
Войдя в широко распахнутые по случаю почти летнего тепла двери, маг направился к расставленным на стойке блюдам. Взял кружку с холодным взваром и сел за стол неподалеку, специально выбрав место, где каждый подходящий за едой непременно натыкался на него взглядом.
И потягивая напиток, прикрыв, как от усталости глаза, потянулся осторожным щупальцем сознания в чужие мысли.
Великие Боги! Всё, что угодно, ожидал он услышать… но не такое. Проверил, мрачнея, еще нескольких учеников и убедился, да, действительно, все всё знали. Но никто и никогда не решился бы рассказать, тем более ему. Жить-то всем хочется!
Зак оттолкнул кружку, и резко вскочив со стула, опрометью бросился из зала. В его душе кипел вулкан. Если бы сейчас на его пути попалась несчастная Марина, от нее б осталась только кучка пепла.
Нарезая круги возле башни в ожидании сестры и жены, Зак немного успокоился и вспомнил про амулет. Вернул его на место, поправил воротник. И снова побежал по кругу, обдумывая, как скажет о своем открытии девушкам. От родителей придется скрывать еще два дня, иначе все затраченные усилия пропадут даром.
Наверное, придется рассказать Хаберу. Не всё, конечно, из него Каруна веревки вьет в память о юношеской любви, но хоть намекнуть. И решить заодно, что делать с Анюсей.
Кстати, об Анюсе! От нее в таком состоянии чего угодно ждать можно, да еще и он, Зак, сглупил, когда ученицу лишением способностей припугнул! Как бы она чего плохого не удумала, в таком оскорбленном состоянии импульсивная девица на многое способна!
Зак забежал в башню и скачками понесся вверх по лестнице. А пока, рыча от нетерпения, прыгал через ступеньку, необходимое решение само пришло в голову. И на верхнюю площадку перед камерой маг всходил уже успокоившимся и уверенным в своих поступках. Хладнокровно просчитывая варианты и очередность всех последующих действий.
На всякий случай стукнул предупреждающе в дверь, и, услышав Рикино, – Кто там? – Ответил:
– Это я. К вам можно?!
– Конечно. – Невесело хмыкнула сестра, – мы еще не раздевались.
– А это и не нужно. – Поддержал шутку маг, – Мы её и без переодевания умыкнем.
– Куда умыкнете?! – Вытаращилась, обернувшись от любимого окна, Анюся.
– Куда надо, туда и умыкнем! – Непоколебимо хмыкнул маг, – Выходите все, я камеру запру!
– И я?! – Не поверила ученица.
– И ты.
– А наказание?!
– Сам выпорю. – Пренебрежительно дернул плечом Зак.
– Ты чё… издеваешься?!
– Когда я над тобой издевался? – Притворно оскорбился маг. – А тебе, что, приятнее будет, если тебя выпорет кто-нибудь другой?!
– Тогда я не пойду! – Встала у порога Анюся.
– Да иди уже, пока он не передумал! – Дернула ее со всей силы за руку Рика, – Не видишь, шутки у братца такие!
– Ага, ты говоришь шутки, а у него глаза злые! – Недоверчиво ворчала, топая вниз по ступенькам Анюся.
При выходе из башни Зак придержал девушек и портал открыл прямо за дверью. А потом кивнул понятливой Рике и она, вцепившись в руку Анюси, утащила узницу в серое марево. Следующей ушла, вопросительно глянув на мужа и получив полный любви взгляд, Тала. А потом и сам Зак, успевший, пока уходили девушки, запереть дверь, шагнул в портал.
Чтобы выйти уже на широкой веранде своего жилища. Рика с Анюсей, бывшие первыми гостями этого дома, не считая приходившего по делам Хабера и вездесущей Каруны, проверившей все ли необходимое есть у молодых и поставившей мощную защиту, уже восхищенно охали, разглядывая открывавшийся отсюда чудесный вид. А Тала чем-то гремела на кухне, собирая угощение.
Зак сразу прошел к ней, отодвинув ногой стоящий на дороге сундук и, вынув из рук жены нож, привлек ее к себе.
– Ты самая лучшая. – Нежно целуя вспыхнувшие счастливым светом глаза, сообщил он, – и я ужасно соскучился!
– Я тоже… – шепнула, заливаясь румянцем, Тала, подставляя ему губы.
– Но мне ещё нужно к Хаберу. – С неохотой отрываясь от них, тяжело вздохнул через несколько подзвонков маг.
– Без обеда не пущу. – Качнула головой жена.
– И сам не уйду! – Засмеялся Зак, и крикнул в сторону веранды: – Рика, помогите Тале с обедом!
– А разве вы уже нацеловались?! – Появляясь в дверях, невинно осведомилась сестра.
– Вообще-то нет, но вас же угощать нужно?! – С непритворным сожалением протянул маг, отправляясь на веранду.
Пока женщины занимаются едой, можно отправить на место сундуки и сбегать искупнуться на озеро. А они пусть купаются после обеда, когда он уйдет.