Кучка спящих под сенью примитивного шалаша людей зашевелилась и откуда-то из середины вылезла заросшая и оборванная личность. Почесываясь и зевая, перелезла через разбросанные во сне чужие конечности и выползла из-под низкого входа.

Нетвердыми со сна ногами протопала несколько шагов по направлению к ближайшим кустикам, постояла, потянулась, лениво оглянулась на розовеющий в первых лучах восходящего солнца океанский простор и от изумления широко открыла заспанные глаза. А в следующий момент разинула несвежую пасть и дурниной заорала:

– Корабль! Корабль! Да вставайте же, идиоты, а то уйдет!

Шалаш заколыхался, послышался треск, вскрики, стоны и яростная ругань. Из душноватой темноты кубарем выкатилось чье-то тело, за ним с шумом выломилось еще несколько.

– Что стоите, разводите костер! – Грозно рявкнул злобный голос главного и все суетливо заметались, пытаясь отыскать припрятанное вечером огниво.

Потом оказалось, что в запасе нет ни одной сухой щепки, и несколько человек бросились в сторону поваленных ураганом деревьев. Остальные прыгали на кромке прибоя и махали со всех сил руками и обломками лодки, пытаясь привлечь внимание проходящего мимо парусника.

Наконец, бегавшие за дровами притащили кучу сухих сучьев, и старший, нервно чиркая в спешке кресалом попытался выбить спасительную искру. Вовсе не сразу, но это удалось, и робкий язычок пламени, ревностно оберегаемый оборванными телами от случайного порыва ветра, получил первую горсть сухих веточек. Потом новую, побольше. Один из поджигателей, лежа впалым животом на сыром песке, осторожно дул в середину разгорающегося костра, торопя прожорливое пламя. А оно, весело трепеща, охватило, наконец, внушительную охапку сухих веток и, наконец, кто-то осторожно положил сверху немного широких зеленых листьев. Несколько мгновений они лежали на разгорающихся дровах без изменения, потом края начали темнеть и скручиваться, а кверху рванула струйка густого дыма. Вначале тонкая, она постепенно крепла, становилась заметнее, пока не превратилась в густой светло серый столб, понятного всем мореплавателям сигнала. Призыва о помощи.

Однако парусник, миновав точку пересечения своего курса с местом на берегу, где толпились жертвы крушения, спокойно уходил прочь.

– Да что они там, слепые все, что ли?! – Взвыл старший, с отчаяньем сжимая кулаки.

– Нет, не слепые. Мы давно вас видим. – Раздался в его голове чужой холодный голос.

– Что?! – неверяще переспросил, поднимая руку к виску, мужик.

– Мы вас заметили давно. Могли так не стараться разжигать свой костер. – Звеневшим ледяным ядом голосом объявил поселившийся в голове чужак.

– Но если видите, почему… не свернули в нашу сторону?

– Зачем?! – Голос собеседника зазвенел злым презрением.

– По морским правилам потерпевшим бедствие положено оказывать помощь! – Укоризненно рявкнул старший, не обращая внимания на изумленные взгляды обступивших его товарищей.

– По морским правилам капитан должен покидать тонущий корабль последним, проследив, чтобы спаслись все пассажиры! – Еще холоднее и презрительнее отчеканил голос. – А ты этого не сделал и теперь не имеешь никакого права требовать сочувствия от других! Пора испытать на своей шкуре, каково это, быть брошенным в тяжелый момент! Прощай!

По звякнувшей в голове оборванной нити капитан понял, разговор окончен. Тяжело шлепнулся на песок, невидяще уставясь на тающие вдали паруса. Неважно, как маги узнали, что он забыл в тот, сумасшедший миг про двух пассажиров, помогавших в трюме зачинить пробоину. Абсолютно ясно другое, даже если они сумеют отсюда спастись, ему все равно больше никогда не быть капитаном. Маги этого не допустят. Он мог бросить сотню своих соотечественников, и ему никто не сказал бы и слова. Но тордизанцы, особенно маги, были под неусыпной защитой ковена и тем, кто об этом забывал, приходилось после очень горько пожалеть.

– Мы так их и бросим? – Опасливо спросил Дик, с жалостью оглядываясь на столб дыма, взвивающийся в небо отчаянным криком о помощи.

– Им ничего смертельного не грозит. Вода недалеко, рыбу ловить они умеют. Через пару дней прибудут корабли с Арбена, и заберут их отсюда. – Сухо объяснил Зак, и, уже развернувшись в сторону столовой, горько бросил через плечо. – А вот они Гистона и Хабера бросили одних в трюме тонущего судна, хотя маги в тот момент помогали им, заращивая дыру в днище. А перед этим выложились, спасая от пиратов.

– Зак, – Уже наливая сыну взвар, – осторожно спросил Сейден, – А как… твое чувство… ну, то… оно… ничего не говорит?!

– Нет. Тревога прошла. И я не знаю… отчего. Или они спаслись и сейчас в безопасности… или… – Он скрипнул зубами и отвернулся.

За свою жизнь молодому магу уже приходилось терять друзей. Это было очень больно. И многократно больнее от несправедливости этих потерь. Почему за неправомерные амбиции и дикие фантазии психически неуравновешенных личностей должны платить жизнями отличные люди, Зак не мог понять с самого детства. С тех самых пор, как услышал рассказ о погибшем в Агане деде.

Воспитанная отцом привычка обдумывать и просчитывать последствия своих и чужих поступков привела мага к пониманию несовершенства некоторых законов ковена. Да, они предусматривали всё, чтобы защитить магов и граждан королевства. Но этого было мало. Простые жители, не постигающие мотивов действий магов, зачастую придавали им в своих пересказах и домыслах совершенно другую окраску. Более понятную их представлениям о сильных и всемогущих соотечественниках. Но абсолютно не соответствующую действительности. Магов уважали и боялись. А нужно было повернуть свою деятельность так, чтобы уважали и любили. Чтобы точно знали, что единственные, кто может по настоящему защитить и помочь – это не армия и не добрые господа во главе с королем, а ковен магов. Те столетия, что ковен провел в интригах и подполье, приучили магов скрывать следы своей деятельности, отдавая славу королю и генералам. И народ честно гордился и королем и армией. Ну а что мы хотели?! Что посеешь, то и соберешь!

– Так что… мы не будем их искать? – Неверяще уставился на магов Дик.

Да, нет, не может такого быть! Зак столько усилий приложил, чтобы отыскать совершенно чужого ему Тимку, а теперь бросит своих друзей? Нет, это точно из области фантастики!

– Что такое фантастика? – Невозмутимо осведомился Зак.

– Это весь ваш мир! В него у нас никто не верит, а те, кто рассказывает, что другие миры существуют, называются фантастами. – Иронично фыркнул Дик.

Он и сам так всегда считал! Пока не свалился с крыши высотки прямо на зеленое поле чужого мира.

– Тогда ты правильно соображаешь! – Мрачно похвалил маг. – Мы будем их искать до тех пор, пока не останется ни одного не обшаренного нами островка в этом океане или пока… я не увижу их мертвыми!

Но ни на одном из многочисленных островков и скал, входящих в Берзийский архипелаг, магов не нашлось. Ну, по крайней мере, на тех, мимо которых они успели проплыть за эти сутки. Все маги ходили мрачные, и даже матросы прекратили шутить и громко переговариваться. А в так понравившееся домино играли в самой дальней каюте, постелив на стол одеяло. Пока Зак все-таки не отобрал резную коробочку, объяснив, что их азартные мысли мешают ему слушать.

Заросший густой зеленью островок едва успел показаться из-за более высокого скалистого соседа, как маг напрягся и поднял в нетерпеливом жесте руку. Сейден и Танио, до того момента тихо переговаривавшиеся неподалеку, застыли на полуслове.

Островок быстро приближался, а Зак, прикрывший глаза и хмуро вслушивавшийся в только ему слышные мысли, становился все мрачнее.

– Тан, сделай нас легкими, нужно сходить за одной вещью! – Резко приказал маг, и, оглянувшись на Сейдена, мягче добавил, – Па, ты тут присмотришь… за порядком?

– Хорошо. – Коротко кивнул водник, стараясь никак не выдать своего волнения. – Дорожку вам сделать?

– Не надо, па, так пробежим. Тан?

– Готово. – Кивнул Танио.

Матросы в ужасе ахнули, увидав, как старик, нанявший их на это судно, махнул рукой и прыгнул за борт. Капитан метнулся за ним, стягивая по пути сапоги, но красавчик-маг опередив его, легко прыгнул следом.

Команда, бросилась к бортам, готовясь прыгать на помощь Танио, спасать мага, сошедшего от горя с ума, все ж видели, как он переживает за пропавших коллег.

И ошарашенно замерли, не веря своим глазам. Старик легко прыгал с волны на волну, удаляясь в сторону берега, а красавчик, помахивая руками, прыгал рядом.

– Ох, Великие Боги! – Ахнула, прибежавшая из кухни, где они пили с Анюсей взвар, Миза. – Это что ж такое?

– Ничего особенного, – Фыркнула, протиснувшись к борту, Анюся, раздосадованная перерывом в увлекательном процессе поедания изысканных Ружанских сладостей. – Наверное, Зак кого-то на берегу обнаружил. Сейчас вернутся и расскажут.

– А тебя как будто даже не удивило, что твой учитель прыгает по воде, как кузнечик! – Ехидно буркнул Дик, отчаянно завидуя водоходам, и дал себе слово, что теперь воздушным заклинаниям посвятит всё свободное время.

– Конечно, нет. – Пренебрежительно махнула рукой магиня, направляясь обратно в камбуз. -Они на озере тренировались, когда я в гостях у Талы была. Вот тогда было очень смешно!

Сейден только саркастически качнул головой. Надо же, сколько нового узнаешь о собственных детях от посторонних людей!

Этой шлюпке повезло намного меньше, чем первой. Ее разбило не о берег, а о торчащие в полу-лиге от острова камни. И потому добраться до суши смогли не все. Да и среди тех, кто выплыл, трое пока не могли еще даже вставать. Особенно не повезло первому помощнику, он ни за что не хотел расставаться с захваченной с корабля непромокаемой сумкой с судовым журналом и картой и потерял слишком много сил. Захлебывающегося моряка с риском для себя вытащили матросы и уже несколько дней пытались поддерживать в нем угасающую жизнь. Почти безуспешно, пострадавший так и не пришел до сих пор в сознание.

Самый грамотный из выживших уже несколько раз пытался понять по карте, с таким трудом спасенной помощником капитана, где именно они находятся, но отсутствие опыта и хотя бы малейшей подсказки сводило все его усилия на нет.

За все дни, что прошли после того, как стих ураган, мимо островка не прошло ни одного судна. Даже рыбачьих лодок берзийцев, для которых рыба была основным блюдом, потерпевшие не видели ни разу. Потому и перестали тратить время на бесполезное разглядывание пустынных океанских просторов.

Занявшись более полезными и насущными делами. Добычей еды, воды и строительством укрытия. Что-то подсказывало выбравшимся на остров морякам, что ждать окончательного спасения придется довольно долго.

Лежащий лицом к океану раненый решил вначале, что у него снова начались видения. Подтащил к разбитой голове непослушную руку и поправил на лбу повязку из сочных листьев каувы, считающейся лекарственным растением. Потом вновь взглянул на океан и застонал от отчаянья. Видение не рассеялось, а стало намного яснее и ближе. От парусника, застывшего за окруженным кружевным пенным ореолом скалистым рифом, прямо по воде легко прыгали в сторону берега две человеческие фигурки.

– Ступ, ты что? – Встревоженно спросил над головой голос оставленного ухаживать за ранеными кока. – Вот выпей настою!

– У-у! – Мотнул головой Ступ. – Там…

Он вытянул дрожащую от слабости руку в сторону океана.

– Что? – Повар нехотя оглянулся, и тут же вскочил на ноги. – Великие боги! Да что ж это такое творится!

Выскобленная до кожуры половинка зеленого ореха, служившая стаканом, выпала из его рук и сделанный с необычайными трудностями настой брызнул на Ступа.

– Турсон, Ориф! – Неожиданно пронзительным голосом заорал кок, метнувшись в кусты. – Быстрее идите все сюда! Тут люди… бегут!

Через подзвонок из кустов выломилось четверо запыхавшихся мужиков. Они сразу увидали чужаков, приближающихся к ним совершенно неестественным способом. Настолько необычным, что матросы даже не могли некоторое время выговорить ничего внятнее нечленораздельных вскриков и непечатных словосочетаний.

А незнакомцы тем временем выпрыгнули на берег, и такими же, нечеловечьи высокими прыжками, двинулись к раненым. Встречающие нервно отступили, выхватывая оба уцелевших в битве с волнами ножа.

– Спрячьте свои железки, – презрительно обронил худощавый старик с пронзительными черными глазами.

Кого-то до нереальности знакомого напомнило матросам его лицо, и один из них, наиболее догадливый, тихо шепнул друзьям, что это, видимо, отец того мага, что плыл на их корабле.

Второй маг, поразительно красивый молодой мужчина махнул в сторону спутника замысловатым жестом и они оба перешли на обычный шаг.

Затем очаровательно улыбнулся заросшим и оборванным мужчинам и мягко сказал:

– Не нужно волноваться, мы лекари.

Немедленно опустился возле одного из пострадавших на колени и вдумчиво прищурился, сосредоточенно ведя вдоль израненного тела чуткими руками. Старик уже делал то же самое возле помощника капитана, и матросы понемногу расслабились, оттаяли, слабые надежды на спасение робко проклюнулись в их душах.

Через несколько подзвонков молодой маг удовлетворенно кивнул сам себе и, легко поднявшись с колен, перешел к последнему раненому.

– Где его сумка? – Сурово спросил старик, не оборачиваясь от пациента, и один из матросов немедленно бросился снимать с дерева висевшую на сучке непромокаемую тубу для карт.

Старик встал с колен, повесил сумку на свое плечо и пристально уставился на замерших перед ним людей.

– Вместе с вами на корабле плыло двое магов. – Строго сказал он, с презрительной насмешкой следя за реакцией матросов. – Почему их нет среди вас? Разве вы не должны были помогать пассажирам сесть в лодку?

– Мы были на другой стороне судна. – Качнул головой боцман Турсон. – Нам пришлось спускать на воду шлюпку, повисшую на самом верху поднявшегося вверх борта. Потому мы и отходили с той стороны, где никак не могли взять пассажиров. Но думаю, капитан о них позаботился, когда мы отплывали, я заметил, как он бежал из своей каюты с судовой казной.

Зак и сам знал, что это правда. Ту же картинку крушения видели и остальные матросы. И на этом острове и на том, мимо которого они прошли вчера. Но злость на этих людей, спасавших только свои шкуры, переполняла его душу, и потому он стоял сейчас, щуря жесткие глаза Гистона в тяжелом раздумье.

Очень не хотелось их спасать, вряд ли они сделают то же самое в подобной ситуации. Но и бросить здесь тоже будет неправильно. Потому что он знает о этом острове кое-что, пока не известное им. И это неведомое вполне может стоить морякам их, с таким трудом спасенных, жизней.

– Как мы их переправим на корабль? – Раздался в голове Зака неслышный вопрос Танио и маг с досадой хмыкнул.

Совсем выпустил из головы, что в таких ситуациях достаточно зятю повернуть камень в своем амулете и между ними устанавливается ментальная связь.

– А нужно?! – Язвительно спросил он так же мысленно.

– Зак… Не стоит так… делать. Ты не такой, я знаю. Мне тоже больно… но это не повод становиться хуже, чем ты есть. Открывай портал, я пойду вперед, проверю точность. Раненых легче я уже сделал.

Старик повел руками и под ними сгустилось темное облачко портала. Приняло форму овала, засинело ровной каймой.

Моряки, затаив дыхание, следили за его действиями. От них не укрылись многозначительные переглядывания магов, да и злость старика была совершенно однозначной. Не прощают маги ковена преступной небрежности и предательства по отношению к своим коллегам. А значит, не стоит и надеяться на подмогу. Да и то сказать, вон раненых подлечили и то уже полбеды с плеч.

– Спасибо вам. – Шагнув вперед, поклонился магам в пояс Турсон.

– За что? – Поднял изумленные очи шагнувший к овалу красавчик.

– За раненых. – Твердо смотрел в глаза гостям боцман. – Нам бы их нипочем не поднять. Особенно помощника капитана. А он… очень хороший человек.

– Понятно. – Весело взглянув на старика, красавчик шагнул в портал.

Чтобы через несколько мгновений появиться на палубе шлюпа у самого борта.

– Па, ты не можешь придержать корабль на месте?! – Крикнул Сейдену, чуть подгоняя легким воздушным потоком судно так, чтобы выход портала сместился к надстройкам.

Водник понимающе кивнул и с силой повел вокруг себя руками. Волны сразу замедлили свой непрерывный бег, создавая вокруг шлюпа мертвую зону.

– Зак, давай! – крикнул в голове мага голос родича и он, в свою очередь, приглашающе махнул рукой неверяще уставившимся на него матросам.

– Берите раненых и быстро вперед! – Сердито рявкнул, подгоняя растерявшихся мужчин, и они нервно засуетились, подхватывая по пути и те немногие пожитки, которые имели такую великую ценность на этом пустынном берегу.

Едва Зак ступил на палубу, Сейден с облегчением снял свое заклинание, непрерывно тянувшее из него энергию, и с любопытством уставился на прибывших порталом моряков. Вокруг которых уже развили бурную деятельность Дик с Танио и Миза с Анюсей. Вели мыться, собирали с желающих поделиться одеждой штаны и рубахи, подтаскивали на стол котлы с едой и миски.

– Они… что-нибудь знают про Хабера? – Осторожно спросил Сейден хмуро наблюдающего за этой суетой сына.

– У помощника капитана сохранилась карта. Он до последнего отмечал на ней примерные координаты. Судя по тому, куда их несло, мы забрали сильно влево. Я уже послал Анюсю за Диршаном, пойдем в твою каюту, вместе решим, куда идти теперь в поисках остатков судна. – Устало ответил Зак и, повернувшись, тяжело зашагал в сторону самой большой каюты.

Надежда на спасение коллег таяла в его душе с каждым звоном.

– Хозяин… – Диршан застыл в нерешительности, едва перешагнул порог.

– Что остановился, проходи, садись. – Приветливо кивнул Сейден. – Мы документы нашли, карты и журнал с пропавшего корабля. Хотим просчитать, куда его могло выбросить.

– Так я… потому и хочу сказать… Знаю я этого Бариза, он из капитанов был самым умелым на всем Ружанском побережье. Сайж за ним как за каменной стеной жил. Целыми днями медовуху цедил, а всю работу Бариз делал.

– А почему он тогда сам не ходил капитаном? – Не выдержал Танио.

– Все удивлялись. – Тяжело вздохнул Диршан. Вот уже три лета, как он под Сайжем ходит. Говорили… в харчевнях, что Сайж про него разнюхал… что-то такое… Только… точно никто не знал, что именно.

– Так ты предлагаешь… – Пристально уставился в его глаза Зак.

– Подождать… немного… пока Бариз придет в себя. А если… захотите, чтоб у вас был лучший капитан… он должен согласиться, ну… я так думаю. – Несчастно уставился на них рыбак.

– А вот про это ты лучше и не думай! – Категорично качнул головой, вставая с кресла, Зак. – Менять капитана посреди океана я не собираюсь! Да и Бариз этот, еще не скоро из гамака выпрыгивать начнет. Весь избит, несколько переломов, ребра, нога. И к тому же столько дней совершенно без еды. Как только выжил-то, на одном лишь настое. Но спросить его нужно, в этом ты прав. И я сейчас же пойду, посмотрю, что там можно еще сделать.

– Нет. – Решительно придержав сына, объявил Сейден. – Ты отдохнешь и поешь. К больному схожу я. А ты, Диршан, разворачивай шлюп. Думаю, вскоре у нас будет новое направление.

– Господин… – Растерянно поглядев вслед решительно вышедшему из каюты магу, вопросительно уставился на Зака капитан.

– Исполняй, Диршан. – вздохнул тот, спорить с отцом было не о чем.

Водники в медицине действительно лучшие после профессиональных лекарей и природников. И у Сейдена больше опыта и сил, ему не приходится качать энергию у других. Вокруг подвластная воднику среда, которая щедро отдает магу свои запасы.

– Ну! Что там?! – Нетерпеливо постукивала ножкой Рика, вглядываясь в лицо матери, читавшей недавно полученное от мужа письмо.

Шелковые лоскутки с текстом, написанным магическим стилом, появлялись на столике Каруны с завидным постоянством. Юные магини только вздыхали украдкой, упрекать своих избранников им и в голову не приходило. Из тех же писем Сейдена они знали, что у Зака нет лишней энергии из-за отсутствия источника, а Танио всю свою тратит на поддержку друга. Только Сейден, окруженный послушной ему водой, мог так расточительно тратить магию на крошечные порталы для писем.

– Пока ничего. – Тяжело вздохнула Каруна, сворачивая лоскут в рулончик. – Они нашли на каком-то островке матросов, спасшихся с того корабля, у них была карта, где отмечен путь, которым их корабль уносил ураган. Примерный конечно, и прочерчен не до последней точки, но точнее может сказать лишь человек, который в настоящее время лежит без сознания. Вот они и идут сейчас в то место, где всё это происходило. А по пути хотят высадить в каком-нибудь удобном порту спасенных моряков.

– А Зак… разве не может… прочесть сознание этого моряка? – Напряженно поинтересовалась Суржа, свято верившая в непреложное магическое могущество племянника.

Узнав о предстоящем прибавлении в его семье, женщина немедленно отказалась от должности домоправительницы в одном из отдаленных замков короля и перебралась в дом брата. И окружила пришедшую от этого в смятение Нату такой неусыпной заботой, что Рика временами давилась от хохота, ловя панические эмоции подруги.

– Если сознание отключено, его не может прочесть даже Зак. – Каруне было не очень приятно развеивать убеждение золовки во всемогуществе своего сына.

Хотя она и подозревала, что это не так-то и легко сделать. После того, как маг вывел на чистую воду одного из слуг, рьяно ухаживавшего за доброй домоправительницей, Суржа беспрекословно верила каждому его слову. Да и как ей было не верить? Ведь признался же негодяй, что нравились ему вовсе не нежные глаза женщины, как он нашептывал ей на ушко, а ее пироги, а пуще того, обеспеченное положение и родство со всемогущими магами. Заку и признался, не обращая никакого внимания на то, что присутствовала при этом разговоре его несостоявшаяся возлюбленная. Утиравшая злые слезы вышитым ромашками фартуком.

Слугу, разумеется, немедля уволили, а Суржа с тех пор водила всех пытавшихся за ней ухаживать на обязательное собеседование к племяннику. И с каждым разом все больше убеждалась, что, несмотря на устойчивое общественное мнение, меркантильных мужчин ничуть не меньше чем женщин. Если не больше!

– Госпожа! – Без стука ворвался в комнату молоденький прислужник. – Там в портальной… что-то происходит!

Но Каруна и сама уже почувствовала неладное. Трещала от напряжения поставленная ею защита, допускающая в дом лишь несколько особо надежных друзей. Магиня ринулась к портальной, и на лестнице столкнулась с двумя прислужниками, почти на руках несущими ее помощника Каска.

– Измена… – спекшимися в кровавую корку губами прошептал побледневший от потери сил маг. – Срочно… в Кизард… там все… кто смог уйти.

Каруна сорвала с пояса кошелек для амулетов и трясущимися пальцами достала давно припасенный именно для таких случаев кулон. Изготовленный и все время подзаряжавшийся Заком. Надела его себе на шею, затем с хрустом вывернула невзрачный красненький камушек и положила на лоб Каска.

И замерла, погрузившись в мир чужих мыслей. Самая яркая, бившаяся на поверхности, была о том собрании магов, на которое второго помощника коменданта пригласили сегодня утром в спешном порядке. И о невыносимой тяжести и боли, внезапно резко навалившихся на беспечно рассевшихся по креслам магистров. О пронзительных криках извивавшихся коллег и о вспыхнувших вдруг заранее заготовленных защитных щитах, о существовании которых в зале совета не подозревал никто из присутствующих. В этом месте Каруна только гордо усмехнулась, прав был Хабер, заставивший их с сыном дать клятву о молчании, после того как они закончили ставить защиту.

Бегло просмотрела, как спешно строили порталы и как несколько старейших магов исподтишка показав друг другу тайный знак, отправляли всех, кто находился поблизости, в Кизард. Лишь Дорисия и Рагдир уводили магов в Академию.

Сняв камень со лба потерявшего сознание помощника, магиня замерла лишь на миг.

– Мы все немедленно уходим, берите Нолочку, и сложите в суму магические вещицы и амулеты. – Скомандовала ровным голосом и бросилась к шкафу, где хранила наиболее ценные для магини вещи.

Рика и Тала опрометью метнулись прочь, Суржа рванулась было следом, но остановилась, одернутая непривычно резким голосом снохи.

– А ты куда?!

– Так… хоть пирожков… и платье… – Но наткнувшись глазами на ледяной насмешливый взгляд магини обессиленно опустила руки.

И действительно… какие уж тут пирожки.