Урсен внимательно прислушивался к перепуганным мыслям служанки, с мученическим видом жующей проверочную дозу очередного изысканного блюда, и брезгливо хмурился. Ну вот что ей-то бояться яда? Среди толпы послушных ему магов еще осталась пара природников. И если ей не повезет проглотить приготовленный ему яд, он прикажет им немедленно вылечить дурочку. Если, конечно, захочет.
Это его, Урсена, вряд ли станут спасать. Едва отпустишь контроль, как сразу найдется предатель. Лишь пока он в силах держать эту толпу в повиновении, они такие верные и послушные. А случись что… ближайший и добьет, вместо того, чтобы яд выводить. Потому и приходится четыре раза в день бдительно смотреть, как эта девица жует его еду.
О, как он устал от них всех, от их громких испуганных мыслей. Вначале были среди них храбрецы, пытавшиеся думать о спасении и даже! Вот Смех! О сопротивлении! Ему! Ну, куда им против него? Против его магии?! Жалкие, глупые людишки. Как их много в этом дворце. Зачем этот дурак король держал в своем доме такую кучу дармоедов?
Сейчас их стало значительно меньше, он разогнал. Но всё равно, со всех сторон несутся их гадкие низменные мысли. Мешающие думать о серьезных вещах.
О главном. О том справедливом и великом времени, когда он, великий Урсен, наконец-то переловит этих самозваных магов и объявит о своем приходе всему народу.
Да, он сразу понял, какую выгоду можно извлечь из наивного предложения этого тупицы. Что судьба дает ему шанс одним махом осуществить все свои величественные планы. Жаль, времени было очень мало. Он привык обдумывать свои планы не спеша, с перерывами на обед и отдых.
А сейчас он очень устал. Нет ни одного спокойного подзвонка, не приносят наслаждения ни изысканные блюда королевской кухни, ни захваченные из Дергиза знойные красотки. Да и не до них ему теперь. Уже три ночи не спал нормально, да и днем отдыхает лишь урывками. Ведь никому нельзя верить. Ну да, заложил он в головы этим наивным глупцам, что именуют себя магами, приказ охранять себя во время сна, как самое дорогое в жизни. Только вовсе не уверен в том, что заклинанье будет действовать так же эффективно, когда он крепко уснет.
Проверить-то не было никакой возможности. Доверять свою жизнь во время такой проверки он не мог никому. Все вокруг только и ждут его промаха. Чтобы быстренько занять вожделенный трон. Пока только Тордизании. Но вскоре и другие страны сложат свои короны к его ногам. А куда им деваться?! И вот тогда… Он объявит глупцам свои законы и они все будут плакать от счастья. И имя его будет учить каждый ребенок в этой половине света раньше чем выучит слово мама.
А потом… Потом настанет время великих свершений! Он соберет грандиозную армию из подчиненных магов и отправится завоевывать мир за барьером. Разоблачать старинные легенды и раскрывать великие тайны. Чтоб все жители этого мира с благоговением и восторгом говорили о его деяниях.
А пока… немножко… совсем чуть-чуть… хоть пару подзвонков… поспать…
– Ваше Величество! – Бравый Кориден вытянулся у двери.
– Ну? – Устало потирая воспаленные глаза, недовольно буркнул самозванец.
– Приказ выполнен. Все проходы забиты и заложены камнем!
– Не понял, – Устало нахмурился Урсен, – Что значит – забиты и заложены?
Лезть в путаницу посторонних мыслей не хотелось абсолютно. Они так похожи… эти чужие мысли. Ничего величественного, ничего значимого. Желание есть, спать, выпить… опорожниться… иметь женщин… или мужчин… мыться, почесаться, отомстить… обмануть… украсть или хитростью добыть денег, изредка заботы о детях или родственниках, чаще думы о собственных болячках или ближайшем празднике. О, как он уже ненавидел обыденность этого бескрайнего потока примитивных желаний, безостановочно льющегося на него!
– Ну, ты же сказал… забить и заложить. – Недоуменно вытаращился принц.
– Правильно. А вы что сделали? – Начал звереть самозванец.
– Так и сделали. Сначала забили брусом, потом заложили камнями! – Браво отчеканил, глядя на дикаря стеклянными глазами Кориден.
– О-оо! – В ярости воздел вверх руки дикий маг.
Вот в этом и кроется самая главная проблема. Едва он берёт этих людишек под контроль, как они становятся послушными, но тупыми куклами! Не способными даже на малейшее самостоятельное рассуждение!
Кориден испуганно отшатнулся к двери, прикрывая руками голову.
Урсен презрительно махнул ему, разрешая выйти из комнаты, и отодвинув свитки, подтянул ближе блюдо с красиво выложенными ломтями тушеного мяса залитыми замысловатыми кольцами густого соуса. Нехотя ковырнул пальцем плотный завиток, лизнул.
Ах, как всё же хочется спать…
Каменщики уже с ползвона как закончили работу, собрали инструмент и ушли, а принц Кориден всё не появлялся.
– Значит, просто припугнул. – Решительно придвигаясь к брусчатому щиту, буркнул Гистон.
– Погоди. – Остановил его еле слышным шепотом Зак, прислушиваясь.
Что-то острое заскребло по свежей каменной кладке с другой стороны перегородки.
Теперь это слышали все маги и напряженно замерли, боясь пошевелиться. Скрежет повторился, затем раздалось раздраженное мяуканье.
– Фу! Это просто кошка. – Расслабился Зак.
– Мышей чует. – Напряженно шепнул Гистон, хранивший в руках сотни невидимых нитей сотворенного заклятья. – Ох, великие боги, да мне же их не удержать!
Инстинкт самосохранения, диктующий правила мышиного поведения при приближении представителя племени охотников, снес результат магического воздействия в один миг.
Мыши приняли свой обычный облик и густыми струями прыснули во все стороны. Ошалевший от такой удачи кот взвыл и бросился на мышиный водопад, стремясь захватить зубами и когтями как можно больше добычи.
Середина свежеуложенной каменной кладки в один миг перестала существовать, о чем Гистон немедленно уведомил коллег.
Нужно было торопиться, пока этого никто не заметил.
Природник деловито запустил на новенькие брусья щита заранее приготовленных магических древоточцев. Команда замерла в тревожном ожидании.
И, едва щит осыпался тихо шуршащей порошей, Зак первым решительно шагнул через выложенные из камня нижние ряды.
Кухня оказалась совсем близко, уже спустя несколько поворотов и арок в воздухе вкусно запахло жареным мясом и луком.
Пора было подумать о маскировке. Вчера вечером этот вопрос вызвал в команде самые бурные споры. Предлагалось и отвергалось множество решений. Например, придать себе вид слуг. Иллюзорный разумеется. Но тут же возникал законный вопрос, как толпа слуг объяснит охране, куда и зачем так дружно топает через весь дворец. Тогда предложили преобразиться в охранников. Но тут возникла другая проблема. Никто не знал, как захватчик организовал свою охрану. Но в том, что не оставил прежней, не сомневался ни один маг. И тогда остался единственный, но очень уж ненадежный вариант. Маски невидимости. Очень трудоемкое заклинание магии иллюзии, которое можно наложить заранее, практически на любую часть одежды.
Ну, разумеется, чем она будет больше, тем лучше. Вот и выбрали маги собственные, не очень удобные, зато просторные мантии. Причем каждый пожелал одеть самую красивую, парадную. Наверное, по принципу, погибать, так с шиком.
И был еще один неприятный нюанс. Иллюзия неживых вещей – штука хрупкая, ненадежная. Ни воздействий магии, ни резких перепадов в пространстве не переносит. Да и время действия у таких заклятий крайне ограниченное.
Потому и напялили их в самый последний момент, перед черным входом на кухню. Рисковали, конечно, ну так как в таком серьезном мероприятии без риска. Но обошлось. Вошли в кухню через осторожно приоткрытую дверь и никто из поваров на этот непорядок даже внимания не обратил. Пока кухарка, возившаяся у стола с украшением блюда, не потянула носом и не оглянулась в сторону источника насторожившего её запаха.
– Муси, бездельник! Это ты опять забыл дверь поплотнее прикрыть? А я-то думаю, откуда снова королевской жадностью запахло!
Маги даже поперхнулись от такой откровенной критики, и кое-то не сдержал смешок. Хорошо еще, что в помещении было не меньше десятка поваров и поварят, поэтому никто не понял, откуда именно донеслось хихиканье.
– Да почему, как что, так сразу я! – Возмущенно заныл парнишка, чистящий овощи в уголке кухни.
Но покосившись на сердитое лицо начальницы, тяжело вздохнул, и нехотя поплелся закрывать дверь. Едва не столкнувшись при этом с шагавшей сзади всех Каруной. Однако она вовремя успела вплотную втиснуться в узкий уголок между двумя шкафчиками. Так что все обошлось.
А вот выйти из кухни, оказалось, вопреки предварительным расчетам, значительно труднее, чем войти. Приходилось по одному пристраиваться сзади выносивших блюда слуг, и при этом тщательно следить, чтоб не попало по спине тяжелой дверью. Которую каждый раз тщательно прикрывал специальный стражник, следивший, чтоб не проникли в стратегически важный объект различные маги и отравители. Да и дальше, до самых дверей королевских покоев, которые бесстыдно занял самозванец, предназначенные для него блюда доставляли под неусыпной охраной.
Зато магам не пришлось искать убежище дикаря. Добрались с оказией прямиком к его логову. И похлопав друг друга по невидимым рукам, ненадолго остановились у двери, добавить к грозди амулетов, висевших на шее, по самому последнему, припасенному для этой операции. Предназначенному для охраны против самых каверзных и непредвиденных телепатических заклинаний.
После чего быстро устранили охранника и осторожно проскользнули в королевскую гостиную. Устраняли, само собой, не магией, Сейден, в целях конспирации, стукнул легонько ребром ладони по шее. Потом подержал в руке запястье отключившегося мужика, чтоб убедиться, что не перестарался и скользнул в апартаменты вслед за другими. Только дверь для него пришлось открыть значительно шире, чем для остальных.
Впрочем, в гостиной никого особо опасного не было, если не считать двух тупо уставившихся друг на друга охранников у двери в кабинет да нескольких сонных магов, приткнувшихся тесной кучкой на диванчике для посетителей.
Но для семерки сильнейших магов ковена устранение этого препятствия было детской задачкой. К решению которой Зака даже не допустили. Каруна побрызгала на невидимый платок одним из своих снадобий и помахала им перед сонными лицами бывших коллег. Хотя, нет, не только коллег. Сидело среди них двое незнакомых магине мужчин, худых и сильно загорелых. Им снадобья досталось намного больше. Потому как определять степень способностей незнакомцев было некогда.
Дверь, ведущая из кабинета, резко распахнулась и оттуда вывалился перепуганный Кориден. Не глядя на спящих магов и охранников, торопливо пробежал к входной двери, едва не уронив по пути Гальдира. Однако даже не остановился и, судя по всему, и сам не заметил этого столкновения.
Зак только качнул укоризненно головой, давно знакомые люди неожиданно перестали таковыми казаться. И это ему очень не нравилось. До отвращения не нравилось. Потому что он уже предчувствовал, что после победы над дикарем разбираться в их переболтанных мозгах придется ему. В том же, что такая победа состоится, маг даже не сомневался. Не может один дикарь быть сильнее семерки хорошо обученных магов.
С величайшими предосторожностями приоткрыв дверь, неслышными тенями маги прокрались в королевский кабинет и замерли, разглядывая спящего в мягком кресле человека. Его голова покоилась на кучке свитков, лежащих возле него на вычурном рабочем столе, одна рука судорожно сжимала ложку, другая подпирала щеку. Вся остальная поверхность стола была заставлена дорогими тарелками с различными кушаньями.
Зак сразу узнал удравшего из дворца Раймихона дикого мага и немедленно бросил на него самое сильное заклинание сна из своего арсенала. Его мантия тут же перестала скрывать иллюзией невидимости своего хозяина, но это было уже и не важно. Враг был побежден безо всякого сопротивления.
Маги, не таясь, начали снимать неудобные мантии и вдруг произошло нечто необъяснимое и неожиданное. Из гостиной в кабинет тихо, как тени, начали входить усыпленные Каруной маги. На вошедших не сразу обратили внимание, и двое из них успели сбросить в освободителей заранее приготовленные заклинания. Гроздь ледяных стрел, летевшую прямо в Каруну, успел отвернуть в сторону Сейден, и она с грохотом врезалась в стену.
Зак заученным движением руки остановил бесцельно летящий огненный шар и привычно впитал его в руку. Когда обучаешь такую безалаберную ученицу как Анюся, подобные вещи непроизвольно начинаешь делать уже к концу первой декады.
Взглянул повнимательнее на нападавших и замер в изумлении. Они бросались в бой с закрытыми глазами. Потому-то и метали боевые заклятья не прицельно, а наобум.
– Великие боги! – Пораженно буркнул Гистон. – Никогда такого не видел! Парни, давайте на них сетью!
Природники дружно рявкнули ключ-слово и в защитников самозванца полетело несколько сетей. Но туго спеленатые живыми плетями маги все равно не оставили попыток атаки. Уже лежа на полу, они пускали со стянутых пальцев боевые заклинанья, причудливо разлетающиеся в разные стороны. И ранящие самих нападавших чаще, чем хорошо защищенную команду. Встревоженная Каруна спешно ставила вокруг своей команды защитный кокон, когда взволнованный вскрик Сейдена заставил всех оглянуться на самозванца.
Зак обернулся одним из первых и успел заметить только растянутый в торжествующей ухмылке злобный рот, непонятно как умудрившегося проснуться дикаря.
В следующее мгновенье знакомое заклинанье ментальной боли со страшной силой отбросило магов к стенам. Все амулеты раскалились и нестерпимо жгли кожу, разум туманился от невыносимого страданья. С болезненным стоном рухнули на пол молодые природники и Каруна. Зак где-то в глубине воющего от нестерпимой боли сознанья представил, что ту же муку, что терзает сейчас его тело и мозг, испытала и хрупкая мать и его охватил яростный гнев. Маг стиснул зубы и, собрав весь оставшийся резерв, швырнул в дикаря модифицированную копию его же заклинания. Тот пронзительно взвизгнул и пошатнулся, но почти сразу вновь выпрямился и усилил своё давление на принца. Уже теряя от боли сознание, Зак сквозь кровавый туман с отчаяньем увидал, как зашатались и Сейден с Гистоном.
И уже ослабленным мукой взглядом, последним проблеском угасающего сознания заметил, как тяжелая серебряная статуя горного козла, стоявшая у окна на подставке, внезапно резко взмыла в воздух и с силой опустилась на незащищенный череп самозванца.
С омерзительным хрустом проламывая кость, металл погрузился в кровавое месиво преступного мозга и в тот же миг мучительные корчи, сотрясающие тела проваливающихся в беспамятство магов, исчезли.
Но еще раньше исчез последний проблеск света в разуме насухо выложившегося принца.
– Тан… выпей вот это. – Кроткий голос матери влился в измученное сознание успокаивающим бальзамом.
Однако не привыкший бездельничать мозг, едва осознав свое пробуждение, немедленно принялся анализировать происходящее. Так, мать нормально разговаривает и, судя по всему, ухаживает за Таном. Значит, они оба живы, и это само по себе уже замечательно. Хотя Тан явно в более плачевном состоянии, чем Каруна.
А он сам? Боли нет, хотя отголоски ее еще сохранились в памяти невыносимым кошмаром. Резерв… хм, странно. Он же вроде его весь выбросил. Откуда тогда… А что это течет щедрым ручьем в его руку? И кто в нее так крепко вцепился? М-да, похоже, у него намного лучше дела, чем запомнилось в тот миг, когда мир провалился в кромешный мрак. А значит, пора открывать глаза и проверять, насколько действительность соответствует сделанным им выводам.
Как ни странно, действительность оказалась еще лучше домыслов.
Зак лежал не на полу, как предполагал, а на широченной, по-видимому, королевской кровати. За руку его крепко держал лежащий рядом Танио. Вот его вид Заку не понравился. Очень. Лицо бледное, даже с прозеленью, губы стиснуты. Прямо умирающий. Хотя энергию вливает в руку друга на удивление сильным потоком. Никогда раньше у него такой не получался. Такое впечатление, что Зак сидит на мощнейшем источнике и тянет магию напрямую. Резерв пополняется просто с невероятной скоростью.
– Тан. – Мать снова стоит над зятем с бокалом.
– Ма… не могу. – С отвращением мотнул головой тот и вдруг, перегнувшись куда-то вбок, забился в судорогах.
– Тан! – Мгновенно забыв про свои изыскания, маг ринулся к принцу и крепко стиснул его плечи. – Что с ним, ма?
– Ты можешь его усыпить? – Неуверенно спросила магиня, и Зак немедленно исполнил ее просьбу.
Хотя Танио и успел промычать что-то протестующее, но в сон провалился мгновенно.
– Так что с ним такое? И где все?
– С ним ничего особенного. Первый раз своими руками человека убил. Вот и тошнит его уже целый звон. – Со вздохом пояснила мать, присаживаясь ближе к сыну и обнимая его голову. – Никакие снадобья не помогают. Ты бы ему это воспоминанье… немного приглушил, что ли, а то оно у парня в глазах стоит.
– Как первый раз? – не понял Зак. – А в Ландии, а разбойников, а того дикаря, в башне?
– То было магией. И издалека. А сегодня он своими руками… то есть статуэткой… голову дикарю размозжил. Вся мантия… ну… вообщем выбросить придется. Но зато нас всех спас. Сейден говорит… – магиня всхлипнула, – думал, больше никогда не увидим свободной жизни.
– Ма… – Тряхнул головой Зак, – Я не понял… почему Тан смог к нему подойти? Ведь нас всех… болью… я руки поднять не мог!
– Мы уже всё разгадали. – Виновато подняв на сына глаза, вздохнула магиня. – Не был он, Урсен этот, особенно сильным магом. Зато был очень хорошим экспериментатором. Он мог действовать болью только на тех, кого держал взглядом в прямом контакте. Нет, потом, он нас, конечно, подчинил бы, и мы его приказов слушались точно как те, что на нас во сне бросались. Но вначале нужно было победить. Сломать. Вот он и давил. А Танио мантию снять не успел, и оставался невидимым. Оттого на него дикарь и не напал. Просто не видел. А Тан вначале ничего не понял, и только когда мы падать начали, сообразил, что дело нечисто. Но побоялся магией бить, видел, что наши удары не прошли. Вот и сообразил насчет статуэтки.
– Ма… ты говоришь… не сильный. А моего удара почти не почувствовал! – Горько вздохнул принц.
– Я же тебе говорю, экспериментатор! Вот держи!
– Что это такое? – Подозрительно разглядывал Зак подрагивающий бурый стебель.
– Его изобретение. Он им весь опутан был. Работало как щит, еще и нашу магию поглощало. Но оно живое и растет из какого-то источника. Очень мощного, но неблизкого. Гистон попробовал мысленной сторожкой отследить, чуть не потерял себя. Сейчас тоже спит. Так вот, из того источника этот росток и тянет энергию. Никто не может понять как. Гистон, когда вернулся, сказал… очень неприятные ощущения. Но можно отследить, куда это ведет. Он дошел почти до границы с Аганой.
– Ма… так вы думаете, – Нахмурился Зак.
– Почти уверены. – Вздохнула она. – Кстати, потому он и смог тебя одолеть. У него энергия была неограниченна. А когда мы начали отключаться… он всё направил на тебя. Потому… ты и приходил в себя так долго. Хотя Тан и подпитал тебя от этой лианы. Он-то лучше всех себя чувствовал… если бы не это потрясение.
– А где отец?
– Уже два раза сходил за поддержкой. В Кизард и в Академию. Правда, в академии пришлось доказывать… что он не лазутчик. Они там от испуга так здорово защиту замкнули… что никто пробиться не смог. Но отец сумел их убедить. Сейчас собирают менталов, нужно всех кто на дикаря работал, проверить.
– Так что ж я тут сижу? – Осторожно освободился из материнских объятий маг.
Но прежде чем бежать на помощь коллегам, снял с шеи друга все амулеты и осторожно погрузился в его воспоминания.
Да. Приятного мало. Бедный Тан, как же он за них переволновался! И как жутко разозлился на дикаря! Прямо не добрый принц, а Сайшимский кошмар, кровожадный лев-людоед! Вот уж не повезло самозванцу! Все продумал, все учел, не понял только, как опасно сердить добрых принцев!
Зак нежными разглаживающими движеньями последний раз провел руками над головой зятя, и, заботливо прикрыв его покрывалом, встал с кровати. Через пару звонов Тан проснется абсолютно здоровым. Нет, ни одно из воспоминаний не исчезнет из его сознанья, они лишь поблекнут, отступят перед новыми заботами и повседневными делами.
– С ними что-то случилось. – Безнадежно вглядываясь в нежные всполохи закатного неба, в который раз пробормотала Анюся.
– Что может с ними случиться? – Покрепче обняв девушку за плечи, бодро сказал Хабер.
Тоже не в первый раз. И она каждый раз молчаливо соглашалась. Только не в этот.
– Помнишь… Дик, – задумчиво спросила сидящего на капитанском мостике спиной к ним земляка, – Когда ты сбежал…
– Ты мне это теперь сто лет припоминать будешь, как же я забуду?! – Едко отозвался он.
– Извини. Я не про то. Мне тогда тоже так тоскливо было. Я все обижалась… почему они меня в Хадиркан не взяли. А потом меня Руфим обманул. В ту башню отправил. И маги напали. В общем, неприятности вышли. Зак сказал… он такое чувствует… может… и я?
– Когда Зак такое говорил? – Мгновенно напрягся Хабер.
Странное упорство принца вдруг нашло неожиданное объяснение.
– Ой! – Прижала руки к губам магиня. – Он же меня убьет!
– Да уж, подруга, влипла ты по крупному! – ехидно подтвердил Эдик. – Убить не убьет, а из учеников вышвырнет.
– Из учеников, пока у неё есть резерв обучаемости, учитель выгнать не может. – Серьезно качнул головой Глава.
– Что такое резерв? – Заинтересовался Дик. – И кто его определяет?
– Резерв обучаемости это то, чему может научится маг в своей специальности. Когда у него перестают получаться всё более сложные заклинания, учитель его отпускает.
– А если учитель разозлится… ну из-за какой-нибудь ерунды… и скажет… что ученик не способен дальше учится… – Даже развернулся к магу лицом парень.
– Наверное, я чего-то не понимаю. – Огорченно признался Хабер. – Разве такое может быть?
– У нас бывает сплошь и рядом. Иногда даже хуже. Чтоб не мучиться с большими группами, студентов специально заваливают. – Авторитетно хмыкнул Дик.
– Но это же… преступление! Ученик для учителя это как изделие для ювелира. Если получилось отличное, значит, ты мастер высшего класса! Учителя в своих учеников стараются все лучшее, что знают, вложить. Чтоб было, чем гордится!
– Нет, мы до такого никогда не доживем. – Мрачно подвел итог Дик, и перевел разговор на волнующую его тему. – А сколько лет надо учиться… до магистра?
– Не знаю. – Честно ответил глава.
– Как это? Ты что, шутишь так?
– Почему шучу? Все обладают разными способностями и учатся по-разному. Вот, например Ани. Ее Зак взял в ученицы осенью. И сразу пустил в бой. Она, конечно, выложилась с непривычки, зато выдала заклинание, силой претендующее на мастера. Ну, мастера ей не дали, подготовка была слабовата. Зато дали заданье, а после него звание подмастерья. А вот после этого заданья, возможно, дадим мастера. Ну а уж когда она сможет свободно творить заклинания соответствующие уровню магистра, не знает никто. Все зависит от нее самой и способностей.
– А если она не захочет учиться дальше?! Вот сядет сейчас в твоем доме… или замке, что у тебя там и будет целыми днями плюшки жевать… тогда что?
– Да с чего ты такое взял? – Возмутилась Анюся. – Мне Зак обещал показать, как командовать вещами, когда-то побывавшими в огне! А я буду плюшки есть?
– И почему-то в замке Хабера. – Насмешливо произнес знакомый голос.
– Зак! – Так и подскочила с места Анюся. – А мы не слышали, как вы пришли!
– А я почему-то не слышу тебя. – Сердито буркнул маг. – Ну-ка, покажи!
Он потянулся к новенькому амулету, болтавшемуся на шее ученицы, но она резво отскочила прочь и спряталась за спину мужа.
– Риль! Скажи ему…
Зак удивленно поднял вверх одну бровь. Это еще что за новости?
– Зак! – Немедленно вступил в переговоры глава, – Без особой надобности моя жена этот амулет снимать не будет!
– Что?! – Остолбенел от этой фразы принц. – Чья жена? Кто? Анюся?!
– Да. Ани моя жена. И она не хочет, чтоб ты постоянно читал ее мысли.
Ох, великие боги! Это что же он такое натворил?! Выходит, сняв то, старое негативное воспоминание, он открыл вход в сознанье мага новым эмоциям?! И первая же встреченная им женщина стала объектом этих чувств! А то, что это оказалась Анюся, просто роковая случайность! На ее месте мог оказаться кто угодно! И Хабер про эту неизбежность даже не догадывается! Так. А что в этой ситуации ему, Заку теперь делать? Эти двое ведь сейчас совершают, возможно, самую страшную ошибку в своей жизни! Хабер с вновь обретенной способностью влюбляться, радуется, что нашел, наконец, женщину своей мечты, даже не подозревая, что считал бы ею любую, встреченную после пробуждения. А Анюся, разумеется, просто польщена внезапным интересом такого значительного человека.
– Хабер… – Морщась от ясного понимания необходимости разбить их бесплодные романтические иллюзии, проникновенно начал Зак, – Мне нужно с тобой очень серьезно поговорить!