Путь привел меня в полутемную пустую спальню. Значит, прежде чем настроить портал, наставник открывал сюда следящий шар, не желая раньше срока столкнуть меня с тетками.

За эту заботу я была ему благодарна особо. Сейчас мне лучше подольше не видеть их лицемерных рож, иначе не сдержусь, шарахну чем-нибудь… не смертельным, но несмываемым.

В соседней комнате раздался стук, и Маральда тотчас отозвалась утомленным, полным печали голосом:

– Сейчас открою, не стучите так! Девочка только задремала…

– Добрый вечер, леди, – голос незнакомого мужчины был неукоснительно вежлив, но тверд, – я лорд Неверс, адвокат цитадели. А это леди Калиана, целительница. Мы имеем распоряжение главы цитадели навестить леди Элгинию Горензо.

– Посещение избранниц запрещено правилами смотрин, – раздался ледяной голос леди Анбетт.

Оказывается, и она там! Как жаль, что я не догадалась подсмотреть заранее. Хотя ничего бы мне это не дало, да и наставник не зря промолчал. Иначе меня сейчас уже трясло бы от беспокойства и ненависти.

– У меня письменное разрешение герцогини Таринской, – в голосе адвоката прибавилось стальных ноток, – и приказ верховного совета.

– Нельзя же быть такими бесчеловечными! – с великолепно сыгранным возмущением выкрикнула Джана. – Дайте бедняжке отдохнуть хотя бы до утра.

Похоже, мне пора.

– Добрый вечер, – распахнув дверь в гостиную, поприветствовала гостей, – я Элгиния Горензо. И это я просила о помощи. Бывшие компаньонки доставили меня сюда обманом, держат взаперти, охраняют и никого не впускают.

– Мы проведем расследование прямо здесь, – объявил сероглазый мужчина средних лет и невозмутимо кастовал на потерявших дар речи интриганок незнакомый мне щит.

Каждая оказалась в собственном тесном коконе, и, насколько я понимаю, ни одна не могла оттуда ни уйти, ни подать какой-либо сигнал.

– Но это произвол! – злобно закричала Джана. – Мы свободные леди!

– Но бедные, – подходя ко мне, спокойно заметила леди Калиана, – а ваша бывшая подопечная богата.

– Она не бывшая… – оскорбленно поджала губы Маральда, но адвокат посмотрел на нее с искренним презрением.

– Цитадель четыре часа назад получила просьбу Хаверда Горензо провести расследование преступных интриг, творимых над его дочерью ее бывшими компаньонками, уволенными им со вчерашнего дня без рекомендаций и выходного пособия, с требованием возместить Элгинии Горензо причиненные ей душевные и физические страдания.

– Ей? Страдания? – захлебнулась ненавистью Джана. – Да эта маленькая распутница не имеет никакого представления ни о порядочности, ни о чести! Она каждый день уходит порталом к любовникам, а потом полдня отсыпается!

На меня словно ведро помоев вылили, так мерзко и обидно вдруг стало.

– Держитесь, леди, – шепнула целительница.

– Я не успел предупредить, – теперь голос лорда Неверса был не просто холоден, в нем звенела ледяная ярость, – что обладаю даром слышать ложь. И ни одна из подсудимых пока не сказала ни слова правды. А вот леди Элгиния ни разу не солгала. Хотя отвечать на оскорбления подсудимых потерпевшая не обязана. Но вам будет предоставлен шанс немного облегчить свою участь, если чистосердечно признаетесь, зачем заманили леди Элгинию в этот дворец.

– Чтобы выдать замуж, пока ее грязные похождения не стали известны всему герцогству, – неуступчиво процедила Джана.

– Десять лет в монастыре для нераскаявшихся преступников без права переписки! – невозмутимо объявил лорд Неверс, и Джана исчезла, слово растаяла.

– Что здесь происходит? – раздался от двери голос Эстена, и я невольно сжалась.

Леди Калиана мгновенно подхватила меня под руку и ободряюще улыбнулась.

– Расследование преступления, совершенного по сговору преступной шайкой знатных дам против леди Элгинии Горензо, – сухо и невозмутимо пояснил магистр. – Я лорд Неверс, адвокат цитадели.

– Какое право вы имели среди ночи врываться в мой дом? – Эст явно злился.

– Лорд Эстен, вы либо слишком мало интересуетесь правилами своих собратьев по цитадели, либо имеете отношение к творящимся в вашем доме беззакониям, – так резко осадил моего напарника магистр, что даже у меня от стыда за него вспыхнули уши.

– Какие именно беззакония вы имеете в виду? – Удивительно скоро справившийся с замешательством Эст теперь держался с завидным спокойствием и уверенностью.

– Преступный сговор устроителей ваших смотрин и компаньонок леди Элгинии Горензо. Они обманом заманили сюда леди и заставили участвовать в отборе, подделав ее подпись.

– Она шла сюда совершенно свободно, не проявляя никакого сопротивления, – голос Эста заскрежетал ржавым металлом.

– Это ничего не значит. Просто девушка полностью доверяла своим тетушкам, – холодно произнесла целительница, – как и положено воспитанной леди.

– Леди Маральда, – словно забыв про его милость, адвокат пристально уставился на мою бывшую родственницу, – вы не ответили на мой вопрос, зачем вам понадобилось так поступать с вашей бывшей подопечной?

– Это не я, – резво выпалила тетушка. – Это все Джана придумала, чтобы спасти Гини от позора.

– Я же предупреждал, что слышу ложь, – с презрением ухмыльнулся магистр. – У вас есть последняя попытка сказать правду. Ну? Я жду.

– Я женщина бедная, меня можно оболгать и припугнуть… – заныла тетушка, и магистр, явно потеряв терпение, резко махнул в ее сторону ладонью. Нет, она не исчезла, как я ожидала, просто как-то привяла, поникла и безропотно забормотала: – Джана сказала, сможем купить по имению. Дело простое, только привезти в дом, тут нам помогут. Анбетт сама документы забрала… и сама отнесла… а нам дала по ожерелью…

Грохот раздался внезапно, но я успела по отработанной до автоматизма привычке поставить самые мощные щиты. И сквозь них смотрела, как взрывается жаркими всполохами огня кокон, в котором сидела леди Анбетт и она начинает заполошно махать руками.

А потом ушей достиг тонкий, полный невыразимой муки визг, и лорд Неверс жестко приказал целительнице:

– Уводи леди Элгинию, она признана пострадавшей.

Я хотела объяснить, что без моих щитов тут будет жарковато, но не успела.

Все происходящее вмиг скрыла непроницаемая мгла, вскоре сменившаяся знакомой обстановкой портальной башни моего родного замка.

– Он не успел сказать, – оглядевшись, спокойно сообщила леди Калиана, – что по просьбе твоих родителей цитадель временно назначила меня компаньонкой. Надеюсь, ты не возражаешь?

– Конечно нет, – пробормотала я и, чувствуя, как ослабели вдруг колени, опустилась на ближайшую из скамеек, расставленных вдоль стен. – А вы… поняли, что произошло с леди Анбетт?

– Попыталась уйти порталом, – безмятежно пояснила целительница и села рядом. – Но не учла, что адвокаты цитадели пользуются самыми сильными артефактами.

– До сих пор мне казалось, – нервный смешок вырвался у меня непроизвольно, – будто адвокаты занимаются немного другими делами.

– Это распространенное заблуждение, – снисходительная улыбка скользнула по полным губам целительницы, – ограничивать представление о правах представителей цитадели правилами, принятыми у обычных людей. Это герцоги и знатные лорды содержат армии следователей, адвокатов, прокуроров и судей, так как все они вынуждены следить друг за другом и никому не могут доверять. А лорда Неверса правильнее было бы именовать прокурором, однако жители Тезгадора с опаской относятся к этому званию, вот и приходится магистрам немного лукавить. Но лишь в том, что касается незначительных тонкостей в названиях. А на самом деле адвокаты гильдии одновременно и следователи и судьи. И выбираются на эту должность только люди, которые обладают незапятнанной репутацией и непререкаемым авторитетом и имеют огромный опыт в распутывании преступлений и установлении степени вины злоумышленников. Потому и получают особые, расширенные права.

Она помолчала, ожидая моих вопросов, но я уже осознала и приняла правильность подобного метода. Испытала на собственной шкуре, можно сказать. Вряд ли я попала бы домой так быстро, если бы за дело взялись столичные дознаватели. Вот те никогда не пропустили бы слов Джаны про мои ночные приключения. А кстати…

– Леди Калиана…

– Зови меня просто по имени, – мягко перебила она, – мы сородичи по цитадели, а у нас не принято наедине обращаться между собой строго по этикету. О чем ты хотела спросить?

– Джана сказала… – я запнулась и смолкла.

Повторить грязное обвинение мне почему-то оказалось не под силу.

– Гина, – добродушно улыбнулась новая компаньонка, – тебе нужно почаще появляться в цитадели. Тогда ты знала бы, что война с монстрами на Харгедоре – это одно из самых важных наших дел, и все помнят поименно отважных бойцов, каждую ночь выходящих на бой. Верховные магистры давно заметили сильного защитника, не допустившего ни одного фатального прорыва. Поэтому я сразу поняла, что Джана лжет, хотя и не обладаю способностями Неверса. Ведь все портальщики в курсе, что ты всегда уходишь с базы именно в этот замок, у них записано до одной минуты. Не ради проверки своих собратьев, а чтобы знать, где кого искать, если спасателям понадобится срочная помощь. Ведь собирать в подобном случае будем самых лучших.

Я слушала ее, разинув рот от потрясения, и мир в моем сознании начинал понемногу переворачиваться вверх ногами. А моя жизнь вдруг резко разделилась на две части – до этого мгновения и после. Прежде я была странной, никому не интересной девицей, которая усердно подсчитывает в отцовском кабинете доходы и расходы в отчетах управляющего и дворецкого, пытаясь придумать, как отказаться от послеобеденного чая или ужина у одной из великосветских дам, считающих престижным собирать вокруг себя толпы модных или скандально известных личностей.

А теперь я прежде всего боевой маг, один из лучших щитов, и могу ходить в цитадель свободно, как сюда. И общаться там с такими же щитами и мечами, как Эст, делиться с ними опытом и задумками.

– Но отец ничего мне об этом не сказал… и Стай тоже…

– Таково непреложное правило. Цитадель как мать следит за всеми нами и помогает по первому зову или даже без зова. А вот маг должен самостоятельно созреть до понимания, насколько важна для него цитадель. Не станет ли он чувствовать себя изгоем среди прежних друзей и родни, если начнет больше времени уделять интересам и делам собратьев по дару?

– Но ведь… – Договорить я не успела, в центре комнаты вспух и опал темный овал портала, оставив на ковре моего учителя, имевшего привычку в дома к друзьям и ученикам ходить напрямую, используя мощный портальный амулет.

– Как вы тут? – справился он, смерив меня пристальным взглядом, и добавил с досадой: – Не ожидал я такого поворота.

– Удалось спасти? – встревоженно смотрела на него целительница.

– Да, но память последних месяцев, похоже, выжжена безвозвратно. Примерно до середины прошлой зимы.

– Вы про кого? – похолодев, спросила учителя, боясь услышать ответ.

– Про леди Анбетт, – со вздохом пояснила целительница. – Ты же видела, что там творилось? Кстати, спасибо за щит, свой я поставила на секунду позже. А она не маг, потому и не сообразила, что портал будет толкать ее вперед, а щит – держать, и они обязательно вступят в противодействие. Нам на расстоянии пяти шагов было жарко, а у нее реакция шла на темени… прости за подробности.

– Неверс почти мгновенно снял купол и успел ее защитить, но в портальных амулетах огромное количество энергии, – спокойно рассказывал мне учитель, никогда не откладывавший такие объяснения на потом.

По его мнению, наглядно подтвержденные заклинания и правила запоминаются в разы лучше чистой информации.

– Но… – мучили меня сомнения, – почему леди Анбетт решила уйти?

– Так ведь именно она и подкупила твоих тетушек, – с состраданием смотрела на меня новая компаньонка, – и этим поступком подтвердила наши подозрения.

– Но ей-то это зачем? – пыталась я понять мотивы старшей фрейлины. – Эст вовсе не рад был меня там увидеть, и приданое ему не нужно, он и сам богат, а она и вовсе мне родственница, хотя и дальняя.

– Ну, о причинах ее поступков говорить пока рано, – нахмурился Стай, – а вот родство в этом случае сыграло против тебя. Идем, покажешь мне свои комнаты, она изловчилась где-то оставить следящий амулет. Иначе им просто неоткуда было узнать о твоих ночных походах.

– Стай… – пока мы добирались до моих покоев, мучивших меня вопросов стало больше раза в три, – а как родители узнали о тетушкиных проделках?

– Ну ты же сама написала дворецкому, чтобы он выставил компаньонок из замка? – Учитель смотрел укоризненно, словно я напутала с защитными свойствами простого щита. – Не догадалась? Надеюсь, ты не осудишь отца, если я подскажу. Не мог же он оставить тебя без защиты от этих дур? Ну а зная, что ты выгонишь их только тогда, когда они переполнят чашу терпения, выдал дворецкому строгие указания и тревожный почтовый портал на крайний случай. Поэтому Шалтон следил за ними неусыпно и, едва получив твое распоряжение, тотчас отправил отчет лорду Горензо. Тот написал мне, и я от его имени подал заявление в цитадель.

Наблюдая, как Стай методично обходит мою гостиную, заглядывая за шторы и статуэтки, я обдумывала произошедшее и все яснее понимала, как напрасно считала себя всеми забытой и одинокой. Да мне, как выясняется, и дня не пришлось провести без незаметного, но неусыпного присмотра верных людей! Однако теперь это почему-то не оскорбляло, как могло быть всего полгода назад, а наполняло душу теплом и благодарностью.

Конечно, я и сама обязательно вырвалась бы из дворца бывшего друга, но раны, полученные моим сердцем, были бы в том случае неизмеримо глубже. А уж о репутации не стоит и говорить, хотя во мне уже зреет крамольное понимание, что для подопечной цитадели эти мнимые светские ценности не так уж важны. Но пока еще я не готова порвать окончательно с прошлыми убеждениями.

– Вот он, – учитель вынул из-за картины плоский диск с камнем посредине. – Дорогая вещица. Кто-то усиленно копал тебе яму, Гина, и поэтому пока на базу не ходи. Мне нужно посоветоваться с Альми, а вам пора отдыхать.

Он распахнул окно и ушел прямо из гостиной, не утруждая себя походом в портальную комнату.

– Он прав, – ободряюще улыбнулась мне целительница, – поспать нам не помешает. Где я буду жить?

– Рядом есть свободные покои, – трудно было не согласиться со справедливостью этого замечания, события последних суток буквально выжали меня, – я покажу.

– А где жили твои тетушки? – входя в светлую комнату, неназойливо осведомилась Калиана.

– В другом крыле.

Признаваться, что это было мое условие, не хотелось, бывшие компаньонки и так представили меня всем чуть ли не монстром. Хотя именно мне и досталось за эти полгода больше всех. Они умудрялись указывать мне в таких мелочах, о существовании коих до этого я и не подозревала. Не те кушанья ем, не так сижу, не то платье надела, не там бросила книгу, неправильные цветы принесла из сада.

«Светлое небо, – выдохнула я, устраиваясь в собственной постели, – да мне, похоже, пора благодарить этот проклятый отбор за избавление от невыносимой опеки не менее несносных тетушек… а заодно и от заблуждений насчет верной дружбы с молодым лордом».