Чем дальше спасатели продвигались по широкому тоннелю, который был тут чем-то вроде главной улицы или парадного коридора, тем запущеннее он делался. На стенах становилось все меньше светящихся камней, а на ровном, как стол, полу редели протоптанные в пыли стежки. Они все чаще сливались в одну узкую дорожку, ведущую куда-то в сгущающийся сумрак. Это было обидно и больно: видеть по сторонам прохода широкие, добротные дубовые двери и изящную резьбу полуколонн, такие же резные каменные скамьи, вазы – и осознавать, что никто из людей в этих, несомненно, роскошных комнатах не живет.

Пока непонятно, где спят все узники, но та неуютная столовая, где стояло зеркало общения и где давшие обет молчания занимались чисткой слизней и прочей обыденной работой, выглядела намного проще и беднее этого тоннеля. Ни резьбы, ни особых украшений Лиарена там не заметила, значит, отшельники или их создания изначально предназначали захваченных в болотах людей на роль рабов.

И если логово Гласа расположено недалеко от бывших некогда роскошными покоев отступников, то отряду нужно идти как можно осмотрительнее: не может быть, чтобы злобная тыква не защитила подходы к своим владениям.

– Зелен видит ловушку, – подтверждая ее вывод, кратко сообщил повар, и магиня тотчас рванулась вперед:

– Стой. Скажи, она тебе знакома?

– Зелен такие видел… Когда встаешь на край, просыпается сильный огонь.

– Отойдите на несколько шагов. – Лиарена уже и сама рассмотрела на стенах следы копоти, видимо, менять ловушки Глас не считал нужным. Или не умел.

«Не стоит придумывать особо хитроумных способов борьбы с огнем», – вспомнила магиня слова отца, готовя боевое заклинание. Все равно ничего действеннее, чем вода, не найдешь.

Пучок ледяных игл, широким веером ударивший по полу, стенам и потолку, мгновенно превратился в пышное облако пара, прыснувшее в обе стороны тоннеля. Зелену и серым, стоящим впереди людей, этот пар никакого вреда не принес, наоборот, они жадно впитывали освободившуюся энергию.

Зато в противоположной стороне внезапно раздался резкий, полный боли крик, и Тайдир тотчас дернул жену назад, спеша загородить своим телом. Неизвестно, кто прятался в тени стен, наблюдая за ловушкой, но спасателям он, несомненно, был врагом.

Повар снова прошипел свою непонятную команду, и его новые подопечные дружно рванули туда, откуда доносился жалобный стон.

Полуразряженная ловушка встретила их жидким всплеском пламени, но неудачные клоны поглотили огонь с прежним аппетитом. Лиарена видела, как начали расти и округляться самые проворные, но решила пока не волноваться, надеясь, что и на них действует закон свято почитаемого созданиями Миттена.

– Я иду с вами, – выпалил догнавший отряд запыхавшийся Барент и упрямо уставился на дорина.

– Только языком поменьше болтай, – мрачно предупредил тот. – Иначе в следующий раз Лиа может не успеть меня отодвинуть.

– Не волнуйся, – нежно улыбнулась мужу Лиарена, с тревогой следившая за этим разговором. – Я больше не буду тебя отодвигать. Пора наказать его за ложь.

– Пусть наказывает, – угрюмо согласился путник. – Только сначала скажет, стал бы он сам говорить правду, если бы оказался на моем месте?

– Не стал бы, – неожиданно согласился дорин, отстегнул с пояса длинный кинжал и протянул магу: – Держи. И скажи, что ты знаешь об этом тоннеле?

– О нем никто ничего не знает, – хмыкнул Барент, вешая подаренное оружие на пояс. – Назад не вернулся никто из ушедших в эту сторону. Хотя это было очень давно, но с тех пор староста настрого запретил даже близко сюда подходить.

– А кто у вас староста? – заинтересовалась Лиарена, разглядела исказившую лицо путника кривую усмешку и тихо повинилась: – Извини, Бар, это я нечаянно.

– Ничего… я же теперь с ними.

– Прекрати! – прикрикнул на мага дорин. – Ты прекрасно знаешь, почему мы так спешили сюда. Но об этом поговорим позже, сейчас нужно догнать Зелена. И по пути ты можешь рассказать, кто все же у узников староста?

– Жанор, но не один, их целая семья. Его дед попал сюда одним из первых, по рассказам внуков, он был простой крестьянин. Он видел вживую Миттена и учеников отшельников. Но это долгая история… может, я лучше отведу вас в те пещеры, которые занимают бывшие маги и их сторонники? Там живет большинство здешних обитателей, слуги, домочадцы Тая и те из воинов, которые не подались в охранники Гласа. Вам обо всем расскажут…

– Бар, не уговаривай, – оглянувшись, огорченно улыбнулась ему Лиарена. – Мы так и собирались сделать, но Зелен… на него что-то нашло. И теперь я не могу его бросить.

– А я сегодня простой воин, – намекнул дорин. – Но ты тоже можешь вступить в наш отряд.

– Уже вступил. Тут и кроме меня найдется немало желающих, только переоденутся, – не отставая от супругов, сообщил путник. – Они и сами уже все решили, вы лишь подогнали события. Потому я и просил обождать.

Лиарена на миг остановилась у стены, где лежал тихо стонущий мужчина средних лет. Ошпаренная кожа на его лице и руках ярко краснела и уже начинала вздуваться, но заниматься лечением шпиона магине было некогда. Она просто бросила в него заклинание целительного сна, надеясь, что кто-нибудь из узников окажет несчастному более действенную помощь.

– Не трать на него силы, – хмуро предупредил остановившийся рядом Барент. – Это один из братьев Жанора. Вайзин подозревал их в службе Гласу, вот и подтверждение. Преодолеть эту ловушку не мог никто, кроме путников. Но у него нет ни амулета перехода, ни посоха, и раз он здесь, значит, где-то есть потайной проход.

– Серые могут про него знать? – деловито осведомился Тайдир, решительно уводя жену от шпиона.

Нельзя ей сегодня быть доброй ко всем подряд, иначе не хватит сил спасти себя.

– Никто не знает точно, сколько они знают и умеют, – внезапно развеселился Барент. – Разве вы не видели, как всех ошеломило их сегодняшнее поведение?

– Мне казалось, – невесело произнесла Лиарена, посматривая в сторону Зелена, неторопливо, но непреклонно приближающегося к высокой резной двери, вделанной в преграждающую коридор стену, – мы узнаем ответы на все вопросы, как только окажемся в этом месте. А мы здесь уже больше часа, и загадок становится все больше.

– Я тут уже девятнадцать дней, – хмуро усмехнулся путник. – И не могу сказать, что до конца все понимаю. Иногда чувствую себя судьей, обязанным разобраться в происшествии, все участники которого рассказывают абсолютно противоположные подробности.

– Это плохо, – постановил дорин, имевший немалый опыт в судействе. – Значит, кто-то старательно запутывает следы. Но, боюсь, сейчас нам будет не до решения каверзных задачек… Лиа, ты что-нибудь видишь?

– Вижу, – тихо отозвалась девушка, глядя, как Зелен, осмотрительно приостановившийся в нескольких шагах от двери в неведомое помещение, пытается открыть ее воздушной плетью, и приказала: – Держитесь позади меня, я ставлю щит.

Тяжелые створки медленно, словно нехотя, распахнулись, но из полутемного зала, открывшегося взору спасателей, никто не вышел. Никакого признака ловушки или засады магиня тоже не обнаружила. Да и Зелен, по-видимому, не почувствовал поблизости ничего опасного, так как решительно махнул своим клонам, отдавая приказ идти вперед. Несколько секунд они медлили, опасливо вытягивая шеи в попытке заглянуть как можно дальше, потом с явной неохотой поплелись внутрь.

Лиарена подождала, пока ее лохматый проводник войдет вслед за ними, и поспешила снять щит, чтобы не тратить зря силы. Хотя магия в этом подземелье была, но далеко не так много, как должно бы быть рядом с источником. Стало быть, лента Мёбиуса никуда не делась и по-прежнему тянет в себя основной поток.

– Я первый, – шепнул Барент, устремляясь к двери вслед за поваром, и возмущенно зашипел, когда воздушная лапа, созданная Лиареной, ловко поймала его у самого порога и поставила позади спутников.

– В следующий раз отправлю еще дальше, – пообещала магиня, и Тайдир согласно кивнул.

Если кто и должен идти в этом месте впереди нее, так это муж, но он ведь не спорит, исполняет все указания. Хотя порой приходится чуть ли не зубами скрипеть, глядя, как отважно его нежная девочка сует свой хорошенький носик в самые неподходящие для нее места. Но он дал слово ей не мешать, вот и приходится терпеть.

Мгновенно позабыв про обиженного путника, Лиарена подобралась к самой двери и теперь бдительно оглядывала просторное помещение. Очевидно, здесь когда-то располагался зал для собраний или выступлений, иначе для чего нужна была посредине целиком вырубленная из скалы свободная круглая площадка, на локоть приподнятая над остальным полом наподобие сцены?

Вокруг нее стояло несколько массивных и удобных, но до невозможности грязных и пыльных диванов, на какие Лиарена никогда бы не рискнула сесть. В выдолбленных в стенах нишах стояли не менее пыльные статуэтки, топки узких каминов были забиты обломками ветхой мебели. Через весь зал в пыли была протоптана жиденькая тропка, проходящая напрямик через возвышение и ныряющая под стрельчатую арку. Там, в глубокой нише, прячась в тени стены, стоял еще один избранный, допущенный неизвестным хозяином к тайне прохода в это место.

Серые уже дружной толпой добрались до площадки, но не полезли на нее, а разделились, обходя с разных сторон и постепенно подбираясь к шпиону. Зелен шел в нескольких шагах позади них, держа в лапах один из подаренных ему боевых амулетов. Не обнаружив вокруг ни малейшего отсвета магии, непременного признака загодя приготовленной ловушки, магиня уверенно вошла в зал, и Тайдир с Барентом немедля ворвались следом.

Оказавшись внутри помещения, мужчины разделились и, словно договорившись заранее, дружно встали по бокам от Лиарены, настороженно обшаривая взглядом пыльные ниши. А сама магиня смотрела только на шпиона, потихоньку пятившегося от приближающихся к нему серых. Казалось, еще секунда – и он упрется спиной в стену, но человек вдруг поднял вверх руку, уцепился за невидимый издали рычаг и резко рванул его вниз.

Кусок скалы позади него с легким шорохом поднялся вверх, открывая темное жерло ведущего куда-то прохода, и шпион мышкой нырнул в него. А в следующее мгновение со стороны входной двери раздался грохот, и по пяткам спасателей словно ударило невидимым молотом.

Они поспешно обернулись и замерли, чувствуя, как стискивает виски запоздалое понимание. Она здесь все-таки была, эта проклятая ловушка, только не магическая, а обычная. И именно рука шпиона привела ее в действие, нажав тайный рычаг. Отныне двери в парадный коридор больше не существовало, вместо нее проем загораживал огромный камень, из-под которого медленно расползалось облако поднятой мощным ударом пыли. Неизвестно, уцелел ли сам тоннель, но проверить это Лиарена не успела, привлеченная шумом борьбы и невнятными выкриками.

Магиня резко обернулась и обнаружила, что Зелену удалось поймать негодяя воздушной плетью, и теперь повар пытался втянуть его обратно, не давая уйти под начавшую опускаться плиту.

Подчиняясь приказу вмиг проснувшейся интуиции, в следующие секунды девушка действовала так стремительно и почти неосознанно, что и сама потом не могла припомнить ни хода своих размышлений, ни мига, когда приняла окончательное решение.

Помнила только, как боялась нечаянно оставить в зале кого-нибудь из спутников, давая приказ своим воздушным рукам захватить всех и поспешно открывая путь в неизвестность.

Туманный перенос сработал по обыкновению молниеносно, никто даже понять не успел, каким образом оказался в темном, узком проходе. Один лишь Барент чутьем путника ощутил, насколько узкой была щель, через которую умудрилась пронести их Лиарена. Щелчок вставшей на место каменной плиты раздался всего через пару секунд после того, как спасатели почувствовали под ногами неровный пол явно наспех вырубленного прохода.

– Мы не слишком поспешили? – озираясь по сторонам, озадаченно выдохнул Тайдир, мысленно благодаря Экарда, заставившего их заранее выпить сильное зелье, позволяющее видеть в темноте.

– Не знаю, – растерянно отозвалась Лиарена и тихо спросила: – Все целы?

– Я цел, – отозвался Барент. – Но почти ничего не вижу. Хотя могу создать светлячка.

– Не нужно, – остановила его магиня и сунула в руку путника светлую горошинку зелья. – Вот. Оно скоро подействует, держись пока за Тая.

– Я могу и за тебя, – отчаянно пошутил Барент и тотчас почувствовал, как к его носу прижалось что-то твердое.

– Это мой кулак, – почти мирно пояснил Тайдир. – И если ты не понимаешь намеков…

– Понял, – вздохнул маг, отодвинулся и проглотил зелье. – Ну и куда идем?

– Тут недалеко дверь, – пробормотала темнота голосом Зелена. – И за ней светится магия.

– Проверь на ловушки, – приказала Лиарена, связывая воздушной плетью пленника, которому в переходе немного не повезло, на него свалилось несколько потяжелевших серых карателей. – И отправь вперед кого-нибудь из своих слуг.

Кое-кто из бывших надзирателей сердито оглянулся на новенькую узницу, а один даже возмущенно зашипел, но Зелен уже невозмутимо повторил клонам ее приказ. Помолчал и веско добавил, что дорина Лиарена – внучка Миттена, и ее вместе со спутниками нужно охранять, как самого хозяина.

Двое серых немедленно направились в сторону двери, за которой отряд могли ждать любые сюрпризы, а остальные осторожно двинулись следом, сохраняя дистанцию в десяток шагов. Не слишком много, чтобы не попасть под удар магической ловушки, если за дверью окажется именно она, зато как раз достаточно, чтобы успеть выдернуть оттуда разведчиков воздушными плетьми, предусмотрительно завязанными магиней на каждом из присутствующих.

Конечно, все они, кроме Тайдира, прекрасно видели эти поводки, но предыдущая ловушка заставила девушку сделать выбор между сохранением секретности и безопасностью тех, кто шел в логово врага вместе с ней. Разумеется, она не колебалась ни минуты, хотя еще несколько часов назад считала серых самым большим злом этой темницы. Но по ощущениям Лиарены, это было так давно и так далеко… где-то в светлом и далеком отсюда прошлом, от которого остались только Тайдир, Зелен да еще Барент, и рисковать ими магиня абсолютно не желала.

– Там свитки и простые амулеты, – обернувшись к хозяйке, доложил повар, даже не пытаясь понизить голос. – Серые говорят, это кладовая.

– Интересно, откуда они здесь? – задумался дорин. – И кто и для чего их хранит?

– В свитки и амулеты сливают энергию маги, посаженные в колбы, – мрачно пояснил Барент. – И отказаться нельзя. Если маг, у которого накопился резерв, заупрямится, каратели не выдадут узникам ни мяса, ни молока для детей, ни топлива для очагов. И закроют проход к дальним озерам, где еще осталась рыба.

– А где они берут молоко и дрова? – изумилась Лиарена.

– Когда монстрам каверн удается поймать корову или телку, охрана Гласа отправляет их в дальние пещеры, там растут на стенах мох и грибы. Ну а дровами служит сухой навоз и разный мусор. Здесь всегда прохладно и сыровато, поэтому спальни и детские комнаты на ночь необходимо обогревать.

– Значит, нужно забрать все эти свитки, – решил Тайдир. – Не оставлять же их Гласу.

– Как говорят маги, их должно быть очень много, ведь он даже серым никогда не давал магии досыта.

– Вот сейчас и проверим, – пробормотала Лиарена, подходя вслед за Зеленом к двери и заглядывая в кладовую.

Здесь новые хозяева этой части лабиринта оставили на потолке пару магических камней, и те сияли с непривычной после полумрака яркостью, освещая несколько стоящих у стен сундуков и ящиков. Серые уже копались в них, выкладывая на откинутую крышку самого большого сундука найденные запасы, и с каждой появившейся из недр хранилищ вещью в душе магини росло смешанное с недоверием изумление.

Ну вот зачем могли понадобиться Гласу круги сыра, мешочки с мукой и бутыли с маслом, а особенно детские рубашечки и одеяльца, которые занимали в сундуках больше всего места?!

Зато свитков и напоенных магией вещиц было намного меньше, чем она ожидала здесь найти. Либо у Гласа были еще где-то кладовые, либо он куда-то тратил магию, и Лиарене хотелось узнать, куда именно. А еще, кто кормит самого главу созданий Миттена, сами серые или кто-то из особо доверенных охранников? А может, есть и еще некто, о ком пока не слышали даже узники.

– Зелен, – решила выяснить первый вопрос магиня, присматривая за лохматым повелителем неудачных клонов, – ты еще не спрашивал, кто кормит магией Гласа?

– Синяк, – мрачно и нехотя сообщил повар.

– Синяй, – опасливо оглянувшись на дверь, шепотом поправил нового хозяина один из карателей. – Он не любит старое имя.

– Вот как, – задумчиво протянула Лиарена, заподозрив у своего прислужника еще один нераскрытый секрет. – И давно ты с ним знаком?

– Миттен выбирал, кто лучше… – запнулся Зелен и гордо закончил: – И выбрал меня. Синяк получился больше, чем нужно.

– Намного больше, – тихо пробормотал Барент, уставившись за спину Лиарены, и начал осторожно крутить камни на боевом амулете.

– Откуда ты… – проследив за его взглядом, стремительно обернулась магиня и захлебнулась невысказанным вопросом.

Он действительно был больше Зелена, этот его клон, обладающий пронзительно-голубыми глазками и синеватой шерстью. Почти в два раза выше, толще и намного сильнее. Все серые уже висели под высоким сводчатым потолком плотно спеленатой вязанкой, пряча от нового хозяина испуганные глазки. Только сам Зелен еще противился воле синего клона, с яростным выражением лохматой мордочки раздирая в лохмотья и поглощая вьющиеся вокруг него воздушные плети.