– Ой, дядечка! – Глазки кокетки засияли радостью. – А у вас водички нет? Так пить охота! А мы идем, идем…

– Куда? – подозрительно осведомился мужчина средних лет, не торопясь отстегивать от седла флягу.

– А мы сами не знаем! – счастливо объявила Эста. – Это мой жених, и он меня украл из дома! Нас подвез обоз, а потом деньги кончились, вот и идем. Как будет село, наймемся на работу, мой зайчик все умеет! И дрова рубить, и огород копать! А я могу в прислуги или поварихи, я хорошо готовлю!

Кашель, скорее похожий на рычанье разъяренного медведя, раздался за плечом девушки, и она, обернувшись к спутнику, залепетала с непосредственностью избалованного ребенка:

– Ой, зайчик, ты что, ревнуешь? Прекрати, это глупо. Посмотри, какие достойные люди нам попались! Наверное, они знают, далеко ли до села, а то я ногу натерла. А может у них есть вода?! У меня прямо во рту все пересохло.

– Держи, – не выдержал всадник и помахал спутникам, – а до села мы вас довезем. Непременно. Только вот кинжальчик у «зайчика» на время заберем.

– Я – Даг! – яростно рыкнул Змей. – И у меня благородное происхождение. Могу дать честное слово, что не стану доставать кинжал из ножен.

– Давай, – кивнул один из подъехавших, – но не слово, а пояс с кинжалом и всем остальным.

– Порядочные люди, а ведете себя, как разбойники! – сверкнул на него презрительным взглядом Змей, потом пробормотал еще несколько невразумительных ругательств и расстегнул пояс.

– Порядочные люди на этой дороге с обозами и отрядом охраны ездят, – ловко подхватив его пояс и положив себе на колени, назидательно сообщил старший, – а не бродят пешком и без вещей. Садись позади вон него и не вздумай шалить, я следом поеду. Фалер, возьми девчонку на седло.

– Ой, я вам так благодарна, так благодарна. – Вернув флягу, девушка схватилась за поданную руку и птичкой взлетела на лошадь, умудрившись усесться позади всадника.

– Иди сюда, – разочарованно нахмурился он и придумал повод: – Упадешь еще оттуда.

– Ой, как хорошо-то, отдохнут мои ножки, – словно не слышала Эста, а когда настойчивый спутник попытался перетянуть ее вперед, громко сообщила: – Да вы не переживайте, дяденька! Я уже к вашему ремню пояском привязалась, теперь нипочем не упаду. А давайте поскачем быстрее всех? Я страсть как люблю быстро скакать. Бывало, отец заседлает коней, и мы скачем наперегонки! С братьями! У меня двенадцать братьев, представляете? И все старшие. Ужас. Меня зайчик прямо из лавки украл, я за орешками пошла. Только мы их давно съели, те орешки. А в селе харчевня есть? Мы в харчевне ели, зайчик дров нарубил, а я посуду перемыла. Жалко, что это было позавчера. Хорошая была похлебка с кислой капустой и мяса много. Но пришлось оставить и уходить через черный ход, в обозе прятаться. Братья мои, представляете, упрямые какие? Нипочем не хотят меня за зайчика замуж отдавать. Нет, он мне пока не предлагал, но знаете, как мы любим друг друга? Просто жуть.

– А ты точно хорошо готовишь? Не врешь? – невпопад спросил старший, ехавший в нескольких шагах позади.

– Как на духу! – вытаращив глазищи, закивала ему Эста. – Я вообще никогда не лгу! Незачем мне! Братья так пальчики облизывали, когда я варила, так и говорили всегда, пусть Лиска готовит! Это я – Лиска. Нет, мое полное имя Эсталис, но батя говорит, еще не доросла.

– Ладно, поверим, – угрожающе сообщил старший и скомандовал: – У старой груши сверни направо.

– Отвезем к горам? – оглянулся на него Фалер. – А может, сначала к себе?

– Перебьешься. Туда обещали.

Эста поймала встревоженный взгляд Змея и строго нахмурилась, запрещая что-либо предпринимать. Ей было очень интересно, что это за горы, и очень не хотелось терять редкую возможность втереться в доверие.

Старая груша, от которой маленький отряд свернул вправо, в сторону синеющих на горизонте гор, появилась у дороги через полчаса, и за это время Змей успел хорошенько продумать ситуацию и решить, что пока торопиться не стоит. А потому поступил так же, как Эста, снял моток веревки, висевший у седла, и спокойно примотал себя к хозяину лошади.

– Ты! – возмущенно дернулся тот. – Ну-ка отпусти!

– Не ори, – устало попросил Дагорд, – тебе же лучше делаю, не потеряешь меня. А то я так устал, что просто засыпаю.

– Странные они какие-то, – пробурчал Фалер, – никого не боятся, вещей нет…

– А кого нам бояться? – звонко возмутилась Эста. – Вы же люди хорошие, сразу видно. Вот и подвезти взялись, и водичкой напоили. А к вечеру, может, и ужином угостите. А если готовить некому, то я и приготовлю. У нас вон мясо есть в узелке, но котла нет.

Змей даже поперхнулся от неожиданной и определенно незаслуженной похвалы их спутников, но сдержался и ничего не сказал.

Проснулся он на закате от того, что лошадь встала, и, торопливо оглядевшись, понял, что приехали они к охотничьей избушке, явно приспособленной для тайного бандитского логова. Покосившаяся дверь была забита толстыми жердями, но легко открылась, едва главарь вытащил потайную заглушку.

Пленников в дом не позвали, хотя с лошадей ссадили и разрешили по очереди прогуляться в кустики. Змею невольно стало смешно, когда он представил, на что способна отпущенная в кустики монашка, но Эста вернулась со скромным румянцем на щечках и сразу попыталась завести разговор про ужин. Однако на нее прикрикнули и велели посидеть тихо.

Она и села, рядом со Змеем, и он обнял ее за плечи на совершенно законных правах, чувствуя, как повышается настроение от этого простого действия. Тем более Эста и не думала протестовать, прижалась теснее, положила голову ему на плечо.

– Ты очень кушать хочешь? – шепнул он вовсе не потому, что хотел это знать, и так помнил, что несколько кусочков наспех замаринованного мяса не лучший обед.

Просто хотелось ближе наклониться к ее личику, вдохнуть слабый аромат трав, который исходил от ее волос, заглянуть в голубые глаза, оказавшиеся почему-то очень серьезными и настороженными.

– Ага, – вздохнула она и, пользуясь тем, что двое их спутников расседлывали поодаль лошадей и таскали в дом снятый с седел груз, очень тихо шепнула, делая вид, что целует «жениха» в щеку, – тут пирамидка.

– Может, уйдем? – так же тихо шепнул Змей, даже не надеясь, что тихоня согласится.

Понял уже по ее поведению, что девушка встала на след, как ищейка, и просчитал со свойственной ему рассудительностью, что уходить с этого следа она не пожелает. Такая уж настойчивая и упрямая, и, хотя это немного огорчает и еще сильнее тревожит, никаких прав, чтобы запретить девушке так рисковать, у него пока нет. Змей невольно задумался, а хочет ли он получить такие права, и впервые в жизни не смог сразу же сказать себе свое обычное «нет».

– Зайчик… – Голубые глаза глянули так виновато, что у Дага сердце перевернулось в груди, – прости, что втянула.

– Не говори глупостей, – он обхватил глупышку уже двумя руками и крепко прижал к себе, – я не мальчик, понимаю, что делаю.

– Эй, вы, бродяги, перестаньте обниматься, – язвительно окрикнул с крыльца Фалер, – идите в дом.

Змей поднялся первым, потянул к себе Эсту и, крепко обняв за талию, повел к неказистому и грязному крылечку.

– Ой, – вдруг скривилась тихоня, когда они проходили мимо немудреного и пока холодного очага, – кажется, колючка.

И, вывернувшись из объятий Змея, склонилась и полезла под юбки. Бандит уставился на приоткрывшиеся взгляду ботиночки с нескрываемым интересом, а Дагорд насторожился. Как-то привык за последние дни, что от любого движения глупышки можно ждать подвоха.

Однако Эста и в самом деле, выпрямившись, победно показала крошечную соломинку и снова повисла на локте графа, небрежно отбросив находку в сторону.

– Вас берут слугами в хорошее место, – без предисловий объявил старший, сидевший возле стола, на котором стояла большая пирамидка. – Вот капсула на двоих, ходили когда-нибудь?

– Мне пришлось, – твердо кивнул Дагорд, сообразив, что юная сельская девушка нигде не могла видеть таких вещей, – а пояс-то отдай.

– Ой! Большое вам спасибо за помощь, люди добрые! – радостно затараторила Эста. – А ведь я, как вас увидала, так сразу поняла, что нам повезло.

– Это зайчику твоему повезло, – вздохнул вдруг главарь и подвинул к графу лежащий на столе пояс, – держи ее крепче.

Граф торопливо застегнул пояс, мимоходом отметив про себя, что висевшие на нем вещицы пристегнуты не так, как делал он, но спрашивать ни о чем не стал. Как и выхватывать кинжал. Бандитов и правда пока как-то не за что было убивать, хотя судить, несомненно, следовало.

– Иди сюда, – привлек он к себе тихоню, и та с готовностью обхватила его руками за талию.

А в следующий момент капсула хрустнула под крепкими пальцами Змея, и заброшенная хижина осталась где-то далеко.

Под ногами был пол круглой и просторной верхней площадки портальной башни, окруженной массивным бортиком из замшелого от времени камня, за которым, загораживая горизонт, поднимались со всех сторон седые скалы. А над головой плыли редкие и очень близкие облака.

– Ой, красотища-то какая! – восторженно ахнула Эста, и Змей, прижавшись щекой к оборкам чепчика, благодарно усмехнулся.

Слова монашки могли означать только одно, она что-то услышала. Вот и старается побыстрее его предупредить, что они тут не одни.

– Ты права, милая, – нежно сказал Дагорд, впервые в жизни не вложив в эти слова насмешки. – Тут действительно так красиво, что дух захватывает от величия гор. Но ветерок прохладный, ты не простыла бы.

Отмечая про себя, как все же легко с ней в такой, очень непростой и тревожной ситуации.

– Спускайтесь вниз, – сказал неподалеку мужской голос, – в кухне тепло и готов ужин.

– Ой, извините… – так натурально засмущалась Эста, что Змей невольно разжал руки. – Мы вас не заметили. А как вас звать? Я Эсталис, или просто Лиска, а он – Даг. Нас хорошие люди подвезли и сказали, что нашли нам работу, правда, повезло?

– А я Кирт, можно дядюшка Кирт, – степенно ответил мужчина, пропуская парочку к узкой дверце в перилах, распахнутой, казалось, прямо в пропасть.

Змей насторожился, отодвинул глупышку и шагнул туда первым, мало ли какие шутки в ходу у этих любителей тайн и сюрпризов.

Однако за дверцей обнаружилась неширокая лестница, ведшая вниз вокруг конусообразной стены. Как вскоре оказалось, к массивной двери, закрывающей прорезанный этажом ниже вход в башню. За дверью был чистенький коридор, освещенный закатными лучами, проникающими через широкое и высокое арочное окно в противоположной стене. С каждой стороны коридора виднелись двери, а под окном – начало лестницы на нижний этаж. Там все повторилось, коридор, напротив окно, а по бокам комнаты, очень небольшие, судя по длине коридора.

Провожатый молча шел сзади, и вопросительно оглянувшийся на него Дагорд повел Эсту еще ниже. На этом этаже дверей с каждой стороны уже было по две, и на лицо Змея, мысленно подсчитывавшего количество народа, которое может проживать в этих комнатах, легла тень.

– Как вкусно пахнет, – тихо шепнула глупышка, когда они вступили на очередной ведущий вниз пролет лестницы, и крепче прижалась к руке спутника, – ты чувствуешь, Даг?

– Угу, – невнятно хмыкнул он, пытаясь понять, что именно она хотела ему этим сказать. И начиная остро жалеть, что не догадался, пока они еще были наедине, договориться об условных словах и сигналах.

– Кухня направо, – сказал дядюшка Кирт, подтверждая догадку глупышки, что слух у него вовсе не старческий, – а умывальня за углом, вниз по лесенке. Она у нас одна, поэтому, когда входите, поворачивайте картинку на двери.

– Иди умываться, я потом, – подтолкнул граф Эсту, замирая на месте и осматривая убранство просторной комнаты, служившей, как принято в этих местах, сразу нескольким целям. Прихожей, судя по шкафу и крючьям для одежды, вбитым рядом с узкой, но крепкой даже на первый взгляд дверью, столовой – по поставленному торцом к окну длинному столу, окруженному стульями с высокими спинками, и комнатой для отдыха и вечерних посиделок. Об этом говорили расположенный налево от лестницы очаг с вытертым ковром перед ним и стоящие на этом ковре кривоногие кресла и диванчик.

– Посиди пока на кухне, – предложил Кирт, – там теплее. Плаща-то у тебя нет.

– Убегали мы, – хмуро сообщил Змей, ничуть не сомневаясь, что главарь встреченного ими дозора, прежде чем выдать капсулу, подробно доложил сюда все, что наболтала глупышка, – вот и не взял.

– А почему убегали? – мирно спросил дядюшка. – Вроде ты мужчина здоровый и видный?

– Зато бедный, – припомнив свои собственные проблемы, мрачно фыркнул Дагорд и неторопливо направился к зарешеченному окну, намереваясь посмотреть, что за ним.

– Я умылась, – вылетела из-за угла Эста, – иди, Даг, там даже водичка теплая есть.

И Змей тут же свернул в сторону умывальни, решив, что посмотреть на улицу он всегда успеет, а вот оставлять монашку одну лучше как можно реже. И по возможности ненадолго. Никогда нельзя заранее знать, что она еще может наплести, попадешь потом впросак. Да и неизвестно, кто ждет их в кухне.

Поэтому в небольшую комнатушку, носящую это название, он вошел уже через пару минут и сразу успокоился. В этом маленьком уютном помещении было тихо, чисто и немноголюдно. Кроме сидевшего у очага и подкладывающего туда дрова дядюшки Кирта была еще худощавая женщина в длинном переднике поверх темной юбки и с закатанными рукавами ситцевой блузы в мелкий цветочек. Она разливала по глубоким, крестьянским деревянным мискам густую, пахнущую мясом и приправами похлебку, а Эста ловко нарезала на обрезке толстой доски лук. Еще на придвинутом к окну столе стояла корзиночка с ломтями серого хлеба и тарелка с крупно порезанным вареным мясом.

– Садитесь, ешьте, – оглянулась на вошедшего кухарка, – я Олита.

– А я Даг, – откликнулся Змей, проходя к стоящему в уголке стулу, когда рядом глупышка, смешно садиться так, чтобы ее защитить, – а где хозяева?

– Мы тут за хозяев, – мирно ответил дядюшка Кирт, – а они приезжают, когда вздумают развлечься или поохотиться. А вас наняли нам в помощь, специально подыскивали семейную пару без детей. Вы же не собираетесь детей заводить?

– Пока нет, – вздохнула Эста, – куда нам, бездомным. Вот подзаработаем, начнем домик поднимать, тогда и подумаем.

И, устроившись рядом со Змеем, заботливо подвинула ему самую большую миску с супом.