– Похоже, нам всё-таки удалось его выманить, – задумчиво пробормотал сидящий за массивным письменным столом моложавый мужчина и отложил в сторону очередной листок с донесениями.

– Очень на то надеюсь. – его плотный, седеющий собеседник ловко помешал в камине дрова и вернулся к расставленной на маленьком столике странной композиции из фигурок для игры в до-до. – но во всех случаях, пора вводить в дело резервы. Сам понимаешь, до открытых военных действий дойти не должно. Я не желаю, чтобы гибли люди. Мы и так чуть не потеряли Тренну и Гизелиуса… я никогда бы себе этого не простил.

– Всего предусмотреть невозможно, обязательно найдётся кто-то, вроде Каражая, кто спутает все ходы, хотя я изо всех сил стараюсь не допустить жертв.

– Да, этот Каражай вообще очень необычная личность. И действует так дерзко… на виду у всех. Когда я думаю о нём, мне почему-то представляется канатоходец над площадью, – кивнул старший, переставляя на столике фигурку. С минуту смотрел на неё скептически, потом мотнул головой, вздохнул и… вернул на прежнее место.

– Он маленький и круглый… таких канатоходцами не берут, – сидящий за письменным столом отложил ещё листок, – если только в смысле действий… интересно, чей он человек?

– Я думаю… самого. Хотя… может быть, и Вестура. Кстати, я ещё раз прочёл протоколы, следователи Багранта обратили внимание на одну деталь: слуги не нашли на месте преступления ни одной вилки и ножа, зато были остатки десерта… не руками же гости его ели?

– Меня больше интересует, куда делись странные личности, принёсшие Гизелиуса от Вестура; в отчёте, который передал наш наблюдатель, полно несовпадений… впрочем, мы это обсуждали.

– На какое время Вестур назначил штурм?

– На завтрашнее утро.

– Значит, подкрепление должно к этому времени быть на месте?

– И наши люди тоже. Нужно будет немного его подстегнуть на открытое действие… или заявление, я уже придумал, как это сделать.

– А Аннигелл не помешает?

– Перед началом атаки они собирают военный совет… мой человек вручит ей письмо за полчаса до этого.

– Полчаса мало. Она женщина импульсивная, должна перекипеть и подумать. Дай приказ передать заранее. И ещё… про Дорда и Бранта ничего не известно?

– Ты же знаешь… тебе я сообщил бы первому. – Тяжело вздохнув, младший отложил в сторону ещё один листок.

* * *

– Ну и зачем ты звала меня, прелесть моя? – Вкрадчивый голос советника просто сочился ядом.

– Нужно на один день отложить совет, не все наши союзники успевают к завтрашнему утру, – изо всех сил стараясь сохранять спокойное и благожелательное выражение лица, деловито объявила королева и замерла в ожидании его решения.

– Откуда тебе это стало известно? – Он, как всегда, сразу углядел самую суть.

– Багрант и Вольдер прислали магических вестников, – против воли в тоне женщины скользнуло скрытое превосходство.

Так-то, дружок, будь ты хоть самым хитрым и изворотливым лисом в срединных королевствах и загреби в свои подлые руки хоть всех подданных, но зачарованного послания, предназначенного коронованной особе, прочесть не удастся при всём желании.

– Карзебиот будет недоволен, его люди уже приготовились к атаке.

– С каких пор Вестур получил право обсуждать действия королей? – Вот теперь королеве не нужно было притворяться, холодная ненависть сочилась из каждого слова.

– Но мы ведь договорились, что этой операцией будет командовать именно он?!

– Мы – не договаривались! Мы позволили ему высказать свои планы и действуем в полном соответствии с этими замыслами! Но руководство операцией и принятие окончательных решений, я, как самая пострадавшая сторона, намерена оставить за собой! С полного согласия Багранта и Вольдера.

– Как вам будет угодно, моя дорогая, я немедленно отправлю ему сообщение, – растянув губы в приторной улыбке, тотчас согласился Хисланд, хотя в его душе ключом клокотала злоба.

Так вот почему Аннигелл настолько осмелела! Оказывается, королевская братия решила бросить ей какую-то подачку. Наверняка отыскали следы пропавшего агранатского щенка или?.. Нет, не может быть. До его тайн никому из них не дотянуться лапами самых ушлых королевских сыщиков. Хотя… зря, конечно, он в своё время не убрал всех, кто знал хоть каплю правды… но тогда это казалось излишним.

Как много, если вдуматься, он совершил тогда ошибок… и во всем виновна глупая вера в женскую любовь. Надеялся, как последний глупец, что нежные чувства возьмут верх над прирождённым королевским благоразумием и ответственностью.

– Тогда можешь идти, я страшно устала и желаю отдохнуть. – Королева выдернула из нахальных рук свои пальцы и решительно отступила к двери в спальню, не желая, чтобы он последовал за ней.

Но он и не собирался идти. Как-то мерзко и ехидно ухмыльнулся и вышел, забыв пожелать спокойной ночи.

Великие боги, ну почему она столько лет была слепой, как новорожденный котёнок? Ведь он только первое время был с ней нежен и предупредителен, пока она не отдала в его руки управление важными государственными делами, отказав во всех правах мужу. А позже Хисс лишь пользовался её любовью, умело подбрасывая дрова в костёр старой обиды.

Как много лет ей понадобилось, чтобы понять, Агранат был тогда прав. Она никогда бы не почувствовала себя с ним счастливой, раз в его сердце жила другая. Да, это было очень больно, его внезапный разрыв, но только в последние годы Аннигелл начала понимать, от насколько большей боли избавил её бывший жених. Хотя королева всё равно умудрилась её найти… в другом месте. Неужели это характер такой или всё же судьба? Почему она столько лет верила подлецу и никогда не замечала возле себя благородных сердец?!

Людвиг… как много она в последнее время о нём думает. После того, как он, высказав ей всё наболевшее, ушёл, оглушительно хлопнув дверью. Эта дверь оказалась той самой, последней каплей. Именно в тот миг Аннигелл увидела в супруге своё горе, свое отчаяние. Сколько же обид и боли должно было скопиться в его душе, чтобы скромный и самозабвенно влюблённый принц смог так поступить?

С той поры о нём нет никаких вестей… все её личные шпионы пытаются отыскать хоть малейший след… король как сквозь землю провалился.