– Он хороший. – Оказывается, Сая имела собственное мнение и желала его высказать.

– Ты это уже говорила, – кротко ответила Тина, надеясь закончить на этом разговор.

– Вырос тут… в крепости, на наших глазах. – Травница умела быть очень настырной, когда хотела. – И мать его тут служила… редкая была красавица. Она ведь анлезийка…

Сая помолчала, ожидая вопросов, но Костик героически молчал. Ну анлезийка, бывает и такое. Вон у самой Саи мать вообще моряна. У всех есть матери, и все они какой-то нации. У одного друга его детства мать была узбечкой, замечательный плов варила. И всегда сажала за стол всех мальчишек, кого приводил в дом сын.

– Они с Анлезии все вместе приехали: Васт, Зайл, Лаис, Ирем и Яргелли. Анлезийцы имена сократили, чтобы всем удобно было, а она не стала. Кто захочет – запомнит, так сказала. Я тогда девчонкой была… немного старше тебя, сразу запомнила. Они все в неё были влюблены… особенно Васт. Пруганд тоже влюбился. Он за год до того прибыл в нашу крепость и набирал себе воинов. Прежний хариф, когда получил новое назначение, самых преданных увёз с собой.

– Сая, а короче? Я сейчас усну и не узнаю окончания истории.

– Пираты в те годы совсем обнаглели… адмирал прислал корабли, чтобы с ними разобраться. Тут сразу тесно стало, весело, моряны тоже радовались… ну, это ты знаешь. Капитаны Пруганду приказ привезли – лучников на корабли отправить, он всех отправил, а Яргелли не хотел… как чувствовал. Она сама к нему пришла… знакомая кухарка говорила, хариф потом три дня злой был, как дикий вепрь. Но её всё же отпустил… как оказалось, навсегда. С корабля она не вернулась, слюбилась с капитаном. У анлезийцев закон простой: кого любишь, с тем и живёшь. Яргелли так и делала, но моряк всё же уговорил её надеть браслеты, а потом родился Тарос. Лет до девяти мальчишка жил в городке, капитан там дом купил, нянек нанял… а Яргелли так с ним и плавала.

Сая смолкла, старательно мешая в ступке какую-то массу, половину своих приспособлений она постепенно перетащила в крепость. Костик терпеливо молчал, догадываясь, что моряна ждёт вопросов… вот только у него их не было. Ну не девчонка он в душе… хотя заранее сочувствует квартерону. Судя по тому, что ни о матери, ни об отце помощника за эти дни Тина не слыхала, их уже нет.

– А потом беда случилась… – Моряна всхлипнула, и Костик тайком тяжело вздохнул, вот ведь догадывался. – Они приказ получили идти к северному мысу, там пираты на караван торговых судов напали. Но по пути их корабль перехватили сразу три пиратских судна. Они рядом дрались… рядом и погибли. Моряны в то время уже с адмиралом договор заключили… и плыли туда на помощь… совсем немного не успели. А Тароса хариф в крепость забрал, все вместе его и воспитывали.

– Ну, я ему сочувствую… – вздохнул Костик, – правда, Сая, очень сочувствую. Но при чём тут я?!

– Так ведь… всё, что от Яргелли осталось личного… её лук… Тарос велел тебе отдать.

– Чёрт! – Тина в волнении даже вскочила с постели. – Ну вот что ты за человек, Сая! Целыми днями всякую… чепуху мне рассказываешь, а самого главного и не сказала! Ох, хиппонский бог! Так это он думает, будто я подарок получила и теперь перед ним в долгу?! Ну подставили, спасибо тебе вместе с боссом!

– Не за что, – отозвался от двери голос Пруганда. – Я пришёл тебя проведать. И ещё хотел спросить… ты не можешь помочь с допросом?

– Я не против, если только вы не будете… использовать особые методы, – сразу выставил ультиматум Костик.

Резковато получилось, но не в том он был состоянии, чтоб деликатничать.

– Что такое – особые методы? – Хариф словно не заметил наглости.

– Ну, там иголки под ногти, пятки прижигать… – натягивая сапожки, хмуро буркнул Костик и сразу почуял неладное.

Поднял голову, посмотреть, в чём дело. И проникся. Круглыми глаза стали не только у Саи, но и у харифа.

– У вас так делают? – первым опомнился Пруганд.

– Не везде, – вздохнул Костик, – и не все. Но иногда делают и хуже. А разве в вашем мире все разговаривают с пленными только вежливо?!

– Нет… – поморщился хариф. – У нас тоже есть отсталые страны, где не действует общий договор. А ты ещё не дочитала те книги, что я дал?

– Первую, про географическое строение мира, до середины… – виновато сказал Костик, – устаю… засыпаю на середине фразы. Может, в дороге будет время…

– И как тебе наш мир? – открывая перед Тиной двери, поинтересовался хариф. – Очень отличается от вашего?

– Да не особенно… тоже воды больше, чем суши, но очертания материков совершенно другие. Хотя расположены они примерно на тех же местах, что и у нас, я даже себе на листок нарисовала… Вот Хамшир – на месте Европы, и море Гейзеров там же, где у нас Средиземное; Зания – на месте Казахстана и Урала; Таджер – примерно Африка, ваш Сузерд – Индонезия, Имрай – Австралия, Тан-Габир – Северная Америка, а Анлезия – Южная. Ещё у вас белые пятна на полюсах, на юге Имрая и на севере Тан-Габира. А у нас белых пятен не осталось, всё открыли.

– У нас бы тоже открыли, если туда можно было бы попасть, – неопределённо фыркнул Хариф и резко сменил тему разговора: – А почему ты мне не сказала, что можешь лечить?

– Моряна не велела, – с чистой совестью отчитался Костик, – эта способность открылась последней и совершенно случайно. Старшая пока точно не определила, насколько сильный я целитель, и боится, что перегорю, если возьму больного не по силам. Да и на пациенте это может отразиться непредсказуемо… оказывается, знахари, лечащие силой своей жизненной энергии, могут, в экстремальных случаях, тянуть эту самую энергию из пациентов. Я пока не пробовала, но моряна обещала научить. Нельзя как-нибудь задержать… отправку отчёта?! Хоть на пару дней.

– Я отправлю на пристань солдат, – подумав, принял решение хариф, – если за тобой приплывут моряны, им передадут моё приглашение… пусть два дня учат тебя тут. А как закончится шторм, отправлю тебя в столицу хотомаром. Входи.

В кабинете харифа вовсю шёл допрос. Освобождённый от пут шпион сидел на лавке, а перед ним на стуле удобно расположился Васт и задавал вопросы. Тарос сидел за столом и что-то писал. На вошедших никто не обратил внимания, только глянули мимолётно и отвернулись. Но Атина вдруг ощутила почти привычный укол интуиции и насторожилась. А потом пригляделась внимательнее и заметила, как уши квартерона, наполовину скрытые банданой, наливаются жаркой краской.

Очень интересно, отметил про себя Костик, блондины опять что-то задумали. Ну когда уже угомонятся? Ведь он старательно делает всё, чтобы как можно меньше с ними пересекаться!

– Садись, – кивнул хариф на кровать и сел на своё место.

Костик спокойно направился к кровати: всё равно его женская репутация тут безнадёжно испорчена, так хоть посидеть с удобством. А можно даже полежать. Идея немного проверить свои подозрения возникла, когда он проходил мимо квартерона.

– Тарос, – кротким голоском попросил Костик, – не мог бы ты в счёт дружбы подложить мне под подушку одеяла?

Сразу две выгоды – и сидеть будет удобнее, и заодно выяснится, чья была задумка насчёт направленной против него каверзы. Общая или только Тароса.

Главное, не пропустить, как среагируют на эту просьбу интриганы.

Среагировали так, как он и ожидал: хариф, к которому Костик стоял лицом, изумлённо дёрнул бровью и сразу с самым серьёзным видом уткнулся в записи Тароса. Если бы Костик специально за ним не наблюдал, мог бы дать руку на отсечение, что хитроумный босс ни при чём.

Зато Васт даже не шевельнулся, только спина неприметно закаменела. Выдавая его ещё сильнее, ведь, по идее, он не мог заранее знать о договоре, который Тарос заключил с Тиной полчаса назад. И значит, должен был как минимум удивиться такому приятельскому обращению.

Тарос с намеренной неторопливостью поднялся с места, ловко скатал толстое валяное одеяло в рулон и подложил под подушку. И если бы жар с ушей квартерона не плеснулся на его скулы, Костик мог бы считать, будто ухажёр ничуть не удивился такой просьбе и не заподозрил подвоха. А вот теперь иномирянин не поставил бы даже мелкой местной монетки на честность Тароса.

И раз тот задумал какую-то ловушку, то Костик постарается собрать все своё умение предугадывать нападение и глаз не спустит с этих интриганов. Однако постарается своих подозрений заранее не выдавать и вести себя будет как деревенская лохушка, поверившая в слова водителя «мерса», будто девушек с такими прекрасными глазами он ещё никогда не встречал. Кто предупреждён, тот вооружён, как говорил учитель.

Костик спокойно устроился на постели харифа и притянул к себе поближе мисочку с маленькими вялеными рыбками – любимое лакомство харифа.

– …откуда ты знаешь Танбилда Сайна? – Васт тем временем в который раз настойчиво задавал шпиону один и тот же вопрос.

Варьируя его на разные лады.

– Не знаю я его и никогда не встречался наедине.

– Как ты получал от него задания?

– Я не получал от него заданий.

– Кто передавал тебе задания Танбилда?

– Никто не передавал от него заданий.

– Почему ты решил, что переданные тебе задания были не от него?

– Как они могли быть от него, если я его не знаю? – не выдержав, вспылил интендант и сразу смолк, яростно скрипнув зубами.

«Спалился, как лох», – хмыкнул Костик и достал из мисочки очередную рыбёшку. Хлебца бы к ним.

Через час занудного допроса иномирянин нестерпимо устал. К этому времени он доел всю рыбу и с каждой минутой всё сильнее хотел пить. Наконец не выдержал и попросил Тароса подать ему воды.

Знакомое предчувствие беды, усиленное настойчивыми тренировками моряны, полоснуло нутро огнём, едва он взял в руки принесённую блондином кружку. Костик едва сдержался, чтобы сразу не выплеснуть воду, а поднёс её ко рту, старательно делая вид, будто ничего не заметил. И только тогда взглянул квартерону прямо в глаза.

А рассмотрев виноватое волнение, тревожное ожидание и совершенно явственное предвкушение, одним махом вылил воду в лицо помощника. Чтобы в следующий момент с наслаждением пнуть того так, как пинают мужчин только девушки.

И как сам он раньше считал самой большой подлостью на свете.

А потом перекатом выскользнул из-под падающего с распахнутым от боли ртом квартерона и метнулся к двери. Грохнул за спиной отлетевший в сторону стул, и, обернувшись на этот звук, Костик с ненавистью глянул в глаза вскочившему с места харифу.

– Лучше бы ты, гад, мне сразу иголок под ногти натолкал! – яростно прошипел парнишка предателю и, толкнув ногой дверь, одним прыжком выскочил из кабинета.

Васт догнал его возле лестницы, но Костик уже был готов к погоне. Прыгнул в сторону и сразу метнулся назад, заходя анлезийцу за спину и нанося град болевых ударов. Лучник выстоял, даже развернулся и попытался захватить Костика, постепенно оттесняя в угол.

Но не зря моряны почти две недели поливали землянина всякой гадостью, теперь он всё время был на секунду впереди соперника. Сделал обманное движение, словно собираясь проскользнуть под его рукой, и в тот же миг, схватившись за перила, обеими ногами со всей дури врезал блондину в живот.

И пока Васт пытался одновременно восстановить дыхание и отклеиться от стены, в которую влип, Костик опрометью ринулся вверх по лестнице.

До своей комнаты он добрался на одном дыхании, влетел внутрь и обрадовался – ни Жано, ни Саи не было. Наверное, отправились на кухню завтракать, решил парнишка, накрепко запирая дверь. Потом ещё и комод к ней придвинул и, чувствуя, как тают, словно масло на сковороде, его силы, торопливо ринулся к шкатулке, где моряна хранила зелья. Отмерил себе щедрую порцию драконьей крови, выпил и принялся собирать вещи, попутно обдумывая план действий.

Конечно… первой мыслью было – сбежать. Бросить и морян, и сузердцев вместе с их проблемами и удрать на Хамшир или Занию, там в основном живут человеческие расы и целители в большом почёте, моряна как-то проговорилась.

А потом попытался представить себе, как это будет выглядеть технически, и желчно посмеялся над собственной самонадеянностью. Ну, допустим, деньги и оружие у него уже есть, мужская одежда – тоже.

Но это и всё! Не бывает мальчиков с такими… хм, нижними девяноста и такими личиками. А ходить по дневной жаре в длинном зимнем плаще – вообще непроходимая дурь. И самому неудобно, и каждому встречному заметнее, чем рекламный щит через шестиполосное шоссе.

Блин, даже тут не повезло! Ну вот почему он не стал некрасивой и конопатой девицей, раз уж судьбе было угодно перенести его сюда в женском теле?

Костик ещё раз уныло осмотрел свои богатства и задумался.

Нет, бежать сейчас – глупость, достойная самой блондинистой блондинки. Не имея ни карты, ни навыка общения с населением, ни малейшего понятия о ценах и правилах приличия… Бежать наобум в чужом мире – это не план нормального парня, а бред сивой кобылы. Или блондинки с одной ровной извилиной в голове.

Значит, придётся вступать на скользкий лёд переговоров, и тут нужно чётко наметить себе пределы, до каких он может уступить. И принципы, которыми нельзя поступаться ни за какие блага.

– Тина?!

Встревоженный голос травницы и лёгкий рывок двери показали, что отпущенное ему на размышления время истекло. Быстренько они среагировали.

Костик подошёл к окну, выглянул во двор. С разных сторон к дому бежало несколько блондинов. Это хорошо. Значит, посторонних решили не втягивать, ухмыльнулся парнишка, сделал соратникам прощальный жест рукой и захлопнул ставни. Затянул винты на болтах, закрыл застеклённые створки. Потом ещё связал ручки куском верёвки – теперь отсюда бесшумно не влезут.

– Тина, открой, это я, Сая.

– Иди домой, Сая, – как сумел холодно процедил Костик, – сегодня ты мне не понадобишься. Да… и передай морянам моё спасибо… за всё. И попрощайся за меня.

– Тина… но мне нужно забрать мои зелья… я собиралась к больному…

– Сая! – презрительно оборвал Костик, мысленно прося у полукровки прощения за такое обращение. – Ты же не хочешь остаться в моей памяти лживой гадиной? Беги отсюда подальше… пока я в тебе не разочаровалась.

Моряна явственно всхлипнула, ещё раз и вдруг разразилась рыданьями.

– Чего они тебе сделали?! – Отчаянный голос женщины прерывался всхлипываниями.

– Пытались опоить снотворным и сонную подложить под Тароса, – хладнокровно сообщил Костик.

– Не может быть!

– А ты им в глаза посмотри, рядом ведь стоят.

– Атина, всё не так. – Звучавшее в голосе харифа самообладание явно давалось боссу с трудом. – Открой, поговорим спокойно.

– Мне некогда, – произнесла Тина, пододвигая ближе шкатулку Саи.

Прости, подруга, но игра должна быть достоверной.

– Что ты там делаешь?

– Коктейль Молотова, – плеская в кружку по полфлакона самых ценных зелий, так же невозмутимо ответил Костик. – А ты, небось, надеялся, будто я бежать рванусь? Очень хитрый ты, босс, а простой истины не знаешь. У человека всегда есть путь на свободу, даже если запереть его в клетку, как зверя.

– Что такое коктейль Молотова? – осторожно переспросил хариф, но в этот миг Костик услышал от окна скрип.

Шагнул с кружкой к двери и язвительно произнёс:

– Если блондины не слезут с моего окна, я не успею тебе это объяснить. Но оставлю попробовать.

За дверью раздался непонятный шорох, но никакой угрозы Костик пока не чувствовал. Потом кто-то легко, явно на цыпочках, пробежал прочь, и через минуту возня возле окна стихла.

– Они слезли, – нетерпеливо сообщил голос босса, – так что это такое?

– Запоминай, это очень просто, – рассматривая пузырьки, щедро делилась рецептом Тина, – берёшь шкатулку Саи… Сая, не переживай, я только по половине флакона отлила… и за это тебе тут свой кошелёк положила. Так вот, льёшь всё в одну кружку. Из синенького половину, из белого с чёрной полосочкой половину, из маленького чёрного с красным крестиком тоже…

Сая за дверью испуганно ахнула.

– Спасибо, Сая, из этого я, пожалуй, вылью всё.

– Какого гада в твоей шкатулке лежат такие вещи? – злобно рыкнул на моряну голос босса.

– Да откуда же мне было знать, что вы этакую гадость удумаете?! – тоже заорала Сая. – И я теперь всю жизнь виноватой буду себя чувствовать за то, что привела вам сюда девочку!

– Ты не понимаешь, всё не так!

– Поздно понимать, – обречённо выдохнула Тина и состроила себе в зеркале печальную рожицу, – теперь у нас всё равно нет выхода. Поверить вам я больше уже никогда не смогу, свой лимит доверия вы исчерпали. А выпустить меня на волю вы не решитесь – с должности мигом снимут. Переиграли вы босс сами себя, слишком на многое замахнулись. И адмиралу хотели услужить, и сыну бывшей возлюбленной потрафить. Кстати, лук и юбку я ему возвращаю, пусть ищет себе другую продажную девицу. А взамен забираю обещание дружить, с подлецами и насильниками мне не только дружить… жить в одном доме противно.

Не выпуская кружки из руки, Костик положил рядом с разграбленной шкатулкой моряны чехол с луком и сквозь ткань нежно погладил тёплое дерево: прости, мой хороший, за ложь, но иначе с ними нельзя.

– Тина… – Голос квартерона был полон боли, но Костик не повёлся – ещё бы ему было не больно!

После такого удара обычно всем бывает очень больно. Почти так же, как ему было в тот миг, когда он почувствовал себя в западне.

– Я для тебя уже умерла! – отчеканил он с непритворным презрением.

– Зачем ты так?!

– Простился? Дай другим, нечего время тянуть!

Костик отступил к кровати, решив наплевать на слишком догадливых, падать на пол очень уж не хотелось.

– Тина! – в голос заплакала Сая. – Девочка моя, умоляю, не делай этого… ты такая молодая!

– Если я молодая, значит, каждый козёл может как хочет коверкать мою жизнь? – с горьким сарказмом поинтересовалась Тина. – Решать всё за меня, причём такими подлыми методами? А он ещё что-то говорил о правах пленников! Если этих прав нет даже у иномирянок с особыми способностями!

– Каких… иномирянок?! – озадаченно охнул за дверью квартерон.

– Обычных, пришедших с дальних миров, – добивал босса Костик, ничуть не переживая за последствия, – раз хариф решил свести её с Таросом, значит, и тайну ему раскрыть собирался. Может, и не сразу, но без этого не обойтись.

– Но Тарос же не знал! – подлила масла Сая и, видимо, получила очень красноречивый взгляд харифа, раз закончила совсем убито. – Никто из них не знал.

– А ума, чтобы сложить два и два, ему не хватило?! – фыркнул Костик, решив, заканчивать комедию, что-то уж слишком она затянулась. – В общем, прощайте, не могу сказать, что была рада с вами познакомиться… ни с кем, кроме морян.

Дверь вылетела с грохотом, и сразу три белокурые тени метнулись к Костику на невообразимой скорости. Но он всё же успел поднести кружку ко рту и вылить себе на подбородок убийственную смесь, стараясь, чтобы на губы попало не больше одной капли.

Потом провёл по губам языком и опрокинулся навзничь, чувствуя, как мгновенно темнеет в глазах и уходят в туман тревожные крики, горький женский плач и яростная ругань.