Глава тридцать первая
Ни чародеев, ни князя с братьями в шатре уже не было, зато стояли на столе свежие пироги и полные холодных и горячих напитков кувшины, а в задней стене появилась дверь, и на ней надпись «купальня», вышитая ярко-оранжевой нитью.
– Вы можете там умыться, – предложила Веся, сразу сообразив, для кого так расстарались маги, и решила назваться, – а я княгиня клана Сокола Эвесталия.
– Я Телина, – хмуро бросила старшая из четырёх женщин и, взяв за руку Нуйве, повела к двери в умывальню.
– Что с ней? – осторожно спросила Веся, даже не пытаясь проверить здоровье девушки своим обычным способом. Кто её знает, вдруг Нуйве сумеет ощутить нить силы и сообщит об этом старухе, разом разбивая её пока робкое доверие.
– Слишком долго смотрела на горячий светильник, – вздохнула ещё одна из женщин, разматывая полотно, – мы никогда не думали, что тут так опасно. Старшая мать говорила совсем другое.
– Значит, она пришла сверху, – догадалась Веся, поглядывая на ту женщину, которая вошла последней, старательно прикрывая концом тряпицы спящего у её груди ребёнка, – мы же все живём и ничего…
Она на миг задумалась о том, как много опасностей поджидает людей при выходе из подземелья, если они родились в его тесной глубине и ничего не знают о жизни на поверхности. Солнце и грозы, зыбучие пески и болота, обрывы и скалы, да даже обычные насекомые, не говоря про змей и хищников. И тут же оставила эти мысли, услышав робкий вопрос:
– А у кого жил Шаиль?
– У моей матери, она его очень полюбила. А почему ты стоишь? Садись, разворачивай его, сейчас искупаем и покормим. Вам тоже неплохо бы искупаться, жара небось непривычна? – вздохнула Веся и осторожно добавила, глядя на воспалённые лица с узкими щёлками вместо глаз: – И если вы захотите, я вылечу ваши ожоги.
Женщины переглянулись и смолчали, видимо, ожидая распоряжения Телины. Уговаривать их целительница не стала, она свое дело сделала, предложила помощь. А старуха наверняка слышала всё сказанное, пусть попросит, если сочтёт нужным.
В следующую четверть часа женщины торопливо умывались и купали ребёнка, задав только один вопрос, можно ли брать висящую в купальне одежду.
– Для вас и вешали, – уверенно сообщила Веся, даже не сомневаясь, что говорит правду. Ну не для неё же Феодорис так поспешно притащил откуда-то мешок тряпок?
– И как ты будешь их лечить? – осведомилась старуха, когда все её спутницы, чистые и переодетые в свежую походную одежду, уселись вокруг стола, стараясь держаться подальше от хозяйки. – Тоже своего лекаря бросишь? А он нас никуда потом не поведёт?
– Я чародейка и целительница, – разрешила себе оскорбиться Веся, – а не злобный шаман! Вы мне совершенно не нужны… если бы Кася так не убивалась по ребёнку, я бы про вас вообще забыла!
– Зачем тогда хвост с собой привела? – чувствовалось, что Телина ей поверила, но пока ещё не желала в этом признаваться.
– Это мои собратья. Муж, родичи, друзья. Они никогда не отпустили бы меня одну в опасное место. У нас мужчины защищают женщин… разве ваша старшая мать ничего не рассказывала?
– Она много врала… – нехотя протянула старшая и подтолкнула к Весе ту женщину, которая держала в руках ребёнка. – Лечи её, Нуйве посмотрит.
– Антика у неё заберите, – посмотрев на спящего малыша, вздохнула Веся, – и не держите его всё время в тряпках, немного открывайте, а то сопреет. Да не бойтесь… ему солнце не страшно.
Пока целительница открыто запускала в женщину крошечного лекаря, давала ему приказы и добавляла силы, одарённая смеска следила за ней слезящимися щёлочками, не переставая жевать пирог с рыбой, а когда лечение подошло к концу, робко взглянула на старшую:
– Можно, теперь меня?
– Только сама следи… – с сомнением вздохнула Телина, – ты знаешь…
– А в ней тоже сидит фантом, – едва коснувшись девчонки нитью силы, почувствовала Веся, – зачем? Или она подневольная?
– Что такое подневольная? – нахмурилась старшая, и княгине пришлось ей кратко объяснять:
– Все те женщины, которые сейчас пьют воду нашего источника, – подневольные. Они должны делать всё, что прикажет хозяин сидящих в них фантомов. Приказали им идти на Антаиль, они и пошли, бросили детей, хозяйство и жильё. А теперь бегут назад как ошалелые, думают, как там дети?
– Тех, у кого маленькие дети, мы не брали, – с превосходством заявила Телина, – они остались следить за скотом, который ты зовёшь мужчинами. А те теперь следят за детьми, готовят еду и кормят лошадей.
– Вот как, – на миг призадумалась княгиня и тотчас твёрдо взглянула в глаза старой смеске, – может, у вас и так, я не спорю. Но у нас мужчины не скотина, а защитники и добытчики.
– Она не врёт… – пробормотала Нуйве и снова попросила: – Пусть вылечит, а?
– Могу сразу и фантома из неё убрать, а взамен пустить своего лекаря, тогда ей будет намного легче привыкать к жизни наверху, – внешне равнодушно предложила целительница старухе и замерла в ожидании. А заметив мелькнувшее в её глазах сомнение, добавила: – Вдруг вам встретится шаман… умеющий управлять фантомами, и возьмёт над ней власть?
– Убирай, – помрачнела Телина, и Веся немедленно приступила к работе.
Привычно запустила в девушку своего фантома, выдав ему приказы и дополнительную магию, а пока он потихоньку высасывал шаманское создание, отправила свою силу снимать воспаление с ошпаренного солнцем личика пациентки, стараясь не упускать из виду странных гостей.
А они с интересом разглядывали и охотно пробовали еду и питьё, изучали новую одежду и обменивались мнениями, всё больше напоминая Весе стайку деревенских детей на ярмарке в Ставине. И чем дольше она представляла, как они станут жить среди лживых и жестоких хингаев, которые, даже попав в плен к шаманьим фантомам, не перестанут строить каверзные планы, тем больше огорчалась. И всё яснее понимала, как ей не хватает помощи Феодориса и Сарга. А ещё любящего взгляда Береста.
– Знаешь, Телина, – доверительно глядя в глаза гостье, мягко произнесла Веся, – теперь, когда я тебе всё объяснила, пора познакомить вас с моими собратьями. И не смотри так сердито, их вам бояться нечего. Они и близко к вам не подойдут, сядут в сторонке и просто зададут несколько вопросов… но не про ваши секреты. А я пока буду лечить остальных.
– Хорошо, – помолчав, нехотя согласилась та, – но мы с ними разговаривать не будем. Пусть спрашивают тебя.
– Дест, – достав выданную ей ягодку для срочных сообщений, проговорила туда Веся, – можете прийти в шатёр, но не все, человек пять. Сядете поодаль, вопросы задавать будете через меня.
Чародеи и княжичи появились в дверях почти молниеносно, бывшие узницы едва успели сесть в один уголок.
– Мы расположимся тут, – мигом сообразил Феодорис и, едва сев на скамью напротив Телины, задал вопрос, ответ на который Веся и сама хотела бы знать, но очень боялась спугнуть им гостий. – Спроси их, куда делся Канзай?
– Зачем ему это знать? – тотчас подозрительно прищурилась Телина. – Спроси, Эвесталия!
– Да на этот вопрос я и сама могу тебе ответить, – уже сообразив, отчего бывшие узницы так ненавидят мужчин, сердито фыркнула Веся, – чтобы убить его. И прах по ветру развеять, не заслужила эта мразь даже могилки. Столько зла, сколько он причинил этим степям и всем окрестным странам, не смогли сделать даже орды тех, кого вы теперь называете скотом. И мне ничуть их не жаль, они заслужили ту участь, к какой ты их приговорила… Хотя и не знаю, за что. Но вот смотрю на вас и все яснее понимаю, как трудно вам придётся всё время за ними следить. Ведь среди женщин есть такие, кто любит своих мужей, и потому доверять вы сможете только самим себе. А у вас на руках ребёнок… и он, между прочим, тоже вырастет мужчиной. Тогда вы и его сделаете скотом? Но хуже всего другое, вы не знаете о жизни наверху самых простых вещей, вас легко заманить в ловушку и подчинить себе любому шаману, который пожелает стать хешизом или даже ханом.
– Ты всё верно сказала, – мрачно кивнула княгине Телина, – только деваться нам некуда. Мы посадили туманных зверей и в хана, и в хешиза… они оказались такими же злыми, как Канзай. А его мы убили сами… после того как он приказал туманному зверю, прятавшему Шаиля, вернуться в пещеру и убить чужаков. Он знал, что я не имею шаманьей силы, и не боялся меня, даже приказал слушать меня зверям, которые помогали собирать в дорогу ценности. А потом забыл, он много работал… придумывал разные ловушки, и зверей, и крыс, которые едят камни, и злой яд… много всяких гадостей. По дому стало опасно ходить, а когда он послал Лафиру с сёстрами в соседние пещеры за осколками светящихся камней, женщин сожрала какая-то зелёная пена. Но он даже не пожалел… а потом отправил Иссу, и она тоже пропала. Тогда я поняла, что так он проверяет новые ловушки… и начала тайком готовить зверей, их можно немного научить, если есть терпение. Но он позвал в свою спальню Байлу и через пять обедов вышел оттуда совсем молодой… а её больше не было. А она была такая милая и добрая… и умела исцелять.
Телина на миг прикрыла глаза и тихо зашипела от боли… однако когда старуха вновь подняла ресницы, на них не было ни слезинки, зато в глазах клубилась тьма.
– Байлу была моей дочерью… и Шаиль это всё, что от неё осталось. Ему было всего десять рук, когда он остался сиротой. А ещё через двадцать рук Канзай вдруг заторопился, собрал все последние камни и повёл нас в дальний ход, оказывается, его звери расчистили в завале. Когда мы все уже были возле выхода, он вдруг посмотрел в свой шар и начал ругаться. А потом послал назад зверя, который нёс Шаиля. Он сам сказал, нужно сначала избавляться от самых слабых. И когда звери понесли нас по воде, я приказала трём зверям утащить его в глубину и держать до утра. А утром звери нас догнали… и его уже не было.
– Телина, а ты знаешь, что ваших бабушек… то есть старших матерей Канзай украл у нашего народа? – осторожно спросил Саргенс. – Значит, вы можете жить в наших городах… или сёлах.
– Мы уже растратили почти всех зверей… – подождав, пока Веся повторит вопрос, заявила она, и Дест хмуро вздохнул. – И наказали скот, который встретил нас во дворце хана. Канзай говорил, что это его дворец, и он не врал, Нуйве проверяла. А ещё мы пообещали женщинам, что теперь они будут командовать скотом. Поэтому мы останемся там.
Некоторое время все молчали, потом Берест, постаравшийся сесть как можно ближе к жене, не выдержал. Пересел так, чтоб можно было заглянуть ей в глаза, и тихо спросил:
– Ничего не придумала, радость моя? Мне кажется, нужно им помочь…
– Мне тоже так кажется, – взглянув на Феодориса и поймав в его глазах одобрение, – вздохнула Веся. – Вот только как?
– Можно дать им в помощь пару-тройку чародеек, из тех, кто чувствует настроение и хорошо знает обычаи степняков. А мы позже подумаем, как и чем хингаям заработать на жизнь, и принесём ханше Телине наши советы. С мирным соседним народом этросы всегда готовы дружить и помогать по мере сил. А ещё князь Ардест соберёт общий совет кланов Этросии, и мы объясним всё это им. – Чем дальше говорил верховный магистр, тем всё более уверенным становился его голос. – И самое главное… уходя из Антаили, Канзай надеялся подпитывать фантомов своим даром, а среди этих женщин одарённых только две, но лишь одна из них способна поддержать силу фантома. Однако дворец бывшего хана слишком далеко от источника, и сила фантомов, или, как они их называют, туманных зверей, скоро начнёт иссякать. Значит, нужно помочь им её поддерживать, иначе наступит момент, когда шаманы смогут выйти из подчинения и захватят власть. И тогда начнут мстить всем женщинам, а не только Телине и её подругам.
– Чего ты хочешь за эту помощь? – нарушив собственное обещание разговаривать только через княгиню, подозрительно уставилась на Феодориса Телина. – И зачем тебе нам помогать?
– Я хочу только мира для своего народа, – почти жёстко произнёс чародей, – хочу, чтобы не налетали на мирных жителей орды хингаев, не убивали детей и стариков, не уводили к себе в стойбища женщин и девушек и не издевались над ними. Мы всё равно собирались устроить степнякам такую встречу, чтобы после ни одному из них до конца жизни не захотелось приблизиться к нашим границам. Но раз вы успели взять эту ношу на свои плечи, готовы помочь её удержать… за небольшую ответную помощь, мы будем время от времени приносить вам заряженные силой камни и менять их на опустошённые, и приведём тех женщин-чародеек, которые добровольно захотят к вам прийти, а вы позволите нам забрать в обучение всех одарённых детей. А мы постараемся сделать всё, чтоб из них выросли не злые шаманы, а чародеи.
– А Шаиля не заберёте? – въедливо смотрела старуха на мага, сделав Нуйве незаметный, как ей казалось, жест.
– Разве можно забрать ребёнка у родной бабушки? – с печальной укоризной ответила ей Эвеста. – Кася ведь боялась, что Антик нужен шаману для ритуала омоложения, потому и горевала. Но если вы разрешите ей иногда проведывать малыша… матушка будет счастлива.
– Она говорит правду. – Чёрные печальные глаза Нуйве, прорезавшиеся из быстро светлеющей кожи, рассматривали хозяев шатра с детской откровенностью. – И у неё доброе сердце… теперь зверь Канзая больше не сосёт мою силу.
– Мне нужно подумать, – мрачно заявила старуха и вышла из шатра.
– Похоже, придётся Дарсу переносить свадьбу… – тихо проворчал Лирсет.
– Не придётся, – отозвалась Веся и решительно поднялась с места. – Сейчас мы возвращаемся домой. Я всех подлечила, но женщинам нужно время, чтобы выздороветь окончательно и успокоиться. Оставим им шатёр, а хингайкам отправим еды, пусть поедят и тоже отдохнут. Нуйве, передай ханше Телине, мы вернёмся на закате… ты уже знаешь закат? Когда солнце уходит за дальние горы и его почти не видно, но ещё светло.
– Знаю, – прошептала та, зачарованно глядя, как сиреневый зверь с крыльями заботливо берет в лапы эту странную женщину с двумя лицами, верхним, туманным, и нижним, живым и прекрасным. – А силы для наших зверей вы принесёте? Мне очень трудно их кормить… они едят всё больше.
– Всё мы принесём, – твёрдо пообещала Веся и, не дожидаясь, пока магистр передаст всем остальным чародеям команду уходить, мысленно приказала княжеским фантомам нести их с Дестом в Южин.
Ещё не скрылись из виду шатры хингаек и облепленный измученными женщинами ручеёк, а Берест уже попытался командовать своим фантомом. Создание не сразу поняло, чего хочет от него хозяин, но вмешалась Веся, сообразившая по мельканию вокруг неё сиреневой тучки, чего пытается добиться князь. И дальше два Бора летели бок о бок, переплетя все восемь удлинившихся лап в просторную корзину, в которой очень удобно полулежали их хо-зяева.
– О чем ты думаешь, счастье моё? – шепнул Дест жене, когда сообразил, что все летящие следом маги могут наблюдать за их поцелуями.
– О платье, – вздохнула Веся, уложив голову у него на груди.
– Каком? – нахмурился князь. – В котором полетишь к новой правительнице хингаев?
– Я думаю, не нужно мне к ним лететь, – кротко взглянула на него жена, – да и тебе ни к чему. Когда это князья увивались вокруг недавних врагов? Мы женщинам помогли и ещё поможем, за то, что от шамана избавили. К вечеру пошлём чародеек и Саргенса, дадим заряженных камней. Но слишком баловать не будем, матушка Лерсея всегда говорит, что дармовой пирог быстро становится несладким. Я сейчас прикидываю, какое бы платье надеть на свадьбу Милы, она же нам приёмная дочь. Да и подарок мы должны подарить достойный… а его нужно брать у Феодориса, я все свои шкатулки и батюшкины камни ему отдала.
– Я тоже, – признался Берест и крепче прижал к себе жену, – не волнуйся об этом, я сам у него спрошу, и про платье тоже, а ты хоть немного отдохни.
– Постараюсь, – пообещала она, вздохнув украдкой, ну когда тут отдыхать, если нужно поговорить и с Касей, и с Вланой, и с Лирсом? А ещё неплохо бы заранее расспросить Феодориса про новый свадебный ритуал. Да и Милу положено перед свадьбой проведать и немного ободрить.
Розовые стены Южина встали перед ними как-то внезапно, Веся едва успела приказать фантомам, чтобы несли их к крыльцу княжеского дома, ей хотелось сначала пройти по саду, посмотреть приготовления. Потом будет некогда.
А едва оказавшись у ступеней, княгиня поняла, что не зря её так сюда тянуло. Прямо напротив крыльца, между домом и стеной, там, где раньше в густых кустах стояла простенькая беседка, высился купол стройного, светлого и ажурного, как дорогое кружево, строения. От дома его отделяла широкая лужайка, окружённая невесть откуда взявшимися изящными резными скамьями, перемежающимися с высокими мраморными вазами, полными ярких цветов. И по этой лужайке деловито сновала толпа нарядных княжон, чародеев и даже воинов. А над ними то и дело стремительно проносились серебристые фантомы.
Видимо, Влана всем нашла дело, с удовольствием рассматривала эту суету Веся, раздумывая, куда ей идти. Вместе с мужем к прилетевшему следом за ними Феодорису или всё же в здание стремительно выросшего святилища клана?
И храм победил.
– Веся… – сдавленный окрик понёсся ей вслед, едва княгиня сделала несколько шагов по шелковистой травке, и она резко обернулась, готовая мчаться на помощь наставнице.
Но та уже сама поспешно, не глядя под ноги, сбежала со ступеней, кинулась к воспитаннице с единственным вопросом:
– Ну как?! Ты его видела?
– Видела, – бережно обняв матушку, поторопилась ответить Веся, – живой и здоровый. Она ему родная бабушка… та Телина, и очень его любит… а шамана она утопила, за то, что убил в ритуале её дочь. Не плачь… Кася, она разрешила тебе прилететь… будешь его проведывать, может, и погостить Антика выпросим.
Внезапно ослабев, Кастина всхлипнула, опустилась на траву и, закрыв лицо руками, беззвучно затряслась в очищающих душу от страшных видений рыданиях.
– Кася… – долгую секунду смотрела на неё княгиня, пытаясь сдержать душившие её слезы, а потом, махнув на всё рукой, шлёпнулась рядом и тихо заплакала, прижавшись лбом к плечу своей мужественной наставницы.
Несколько мужчин бросились к ним разом, столкнулись и тотчас отступили перед теми, кто имел законное право поднять на руки и унести утешать горько плачущих женщин.
– Закрывай, – тихо произнесла Телина, делая вид, что стряхивает с глаза соринку, и, проследив, как Нуйве заматывает в тряпицу потрескавшийся от времени магический шар, твёрдо добавила: – Теперь и я ей верю. Даже дам им Шаиля на несколько дней… там ему хорошо. Вот сейчас мне понятно… какими должны быть настоящие мужчины… и я сделаю всё, чтобы наш скот стал на них похож.
– Зря мы всё же не отложили свадьбу, – расстроенно выдохнул Даренс, оглянувшись на дом невест, куда Влана решительно увела Милу, строго заявив, что наряд невесты непременно должен быть сюрпризом для жениха, – пусть бы они сегодня отдохнули и успокоились.
– Не волнуйся, – добродушно хлопнул его по плечу подошедший Феодорис, – они обе сильные женщины и долго рыдать не станут, тем более это очищающие слёзы радости. Скоро умоются и придут… ты пока слетай в сокровищницу и выбери невесте подарок, да набей шкатулку колечками и серёжками, небось княжны задаром сестру не отдадут. Не зря же увели её в свой дом.
– А чем он будет возвращать? – ещё ехидно щурился Лирсет, но уже понимал по укоризненному взгляду верховного магистра, что сморозил глупость.
– Ты и сам знаешь… что ничем. Это всем вам, Касе и князю Радмиру, должна низко кланяться наша цитадель и вся Этросия за то, что встали на сторону справедливой куницы… сумели помочь и сберечь её. – Торжественный взгляд и тон магистра смутили княжичей своей серьёзностью, и они не заметили, в какой момент в его глазах вдруг мелькнула лукавая искорка. – Ну а как отблагодарить саму Эвесту, придётся придумать вам. Например, Лирс мог бы убрать дом или перечистить посуду, а Дарс приготовить своё знаменитое жаркое.
– Не запугивай наших братьев, Феодорис, – раздался с крыльца знакомый звонкий голос княгини, – ничего такого мне не надо. У нас теперь Тун дом убирает. А вот к тебе есть вопрос: ты уже приготовил свадебный ритуал? И добавьте побольше цветов, сегодня у нас двойной праздник. А чего это вы все так веселитесь?
– Это они радуются празднику, – приветливо улыбнулся магистр, не желая выдавать парней, – хотя пока не осознают, насколько сегодня великий день. Да даже я сам ещё не могу поверить… что проклятого Канзая больше не существует.
– А я верю… – беззаботно улыбнулась целительница, – ещё только подлетели к Южину, дала фантомам приказ проверить дно Ойрета. Ведь самые мощные и ценные артефакты шаман никогда бы не доверил спутницам… значит, нацепил на себя. И Борея уже притащила первую охапку… можешь пойти полюбоваться в моем кабинете!
– Веся! – возмущённо взрыкнул верховный чародей и опрометью ринулся к крыльцу, а за ним несколько магов, как будто специально и не прислушивающихся к этому разговору.
– А что такого? – пожала плечами куница. – У нас бережливость с детства воспитывают. Ну не пропадать же было таким дорогим вещам!
Лукаво подмигнула изумлённо уставившимся на неё княжичам и спокойно направилась в новый храм. О том, что в доме княжон, волнуясь, ожидает свадебный ритуал её ученица, Весю не заставили бы забыть никакие шаманские аму-леты.