Шаманский фантом тем временем сделал еще одну попытку отбиться, но к прислужникам и Бору уже присоединились примчавшиеся со стен крепости фантомы-защитники. Они были похожи на Весиного сокола, только вдвое крупнее и окрашены в разные цвета, от серебристого до темно-вишневого. Княгиня видела их впервые, но из объяснений Саргенса уже знала, что это неспроста, чародеи постарались вложить в защитных фантомов умения и оружие против любых шаманьих заклинаний.

Их натиска лазутчик не выдержал, резко выбросил в защитников весь свой запас драгоценностей и, свернувшись в тугую, почти черную змейку, молниеносно ушел в небо.

Ахнули стоявшие у окон женщины, нахмурились маги, не понимая, куда чужак мог деть ребенка, а затем рассмотрели тяжело опускающегося к ногам княгини сиреневого сокола. Женщины протянули навстречу ему руки и фантом бережно опустил в них сверток с ребенком.

— Значит, Бор сумел его отнять, — уверенно пояснил Саргенс, хваля себя за выдержку и предусмотрительность, — но на улицу никому лучше не выходить, пока фантомы не соберут все камни, в них могут оказаться ловушки.

— И часто у вас бывают такие гости? — хмуро съязвил кто-то из воинов, и все новички притихли, ожидая ответа магистра.

— Такие — первый раз, — сообщил Сарг чистую правду, и направился к двери, — и думаю, в последний. Сегодня же мы закроем Южин таким щитом, через который не проберется ни одно шаманское создание.

Княгиня с Терсией уже торопливо уходили в сторону своего дома, и Саргенс поспешил их догнать. Однако не успел сделать к ним несколько шагов, как на женщин обрушилось сверху сразу три серых фантома. Сзади испуганно ахнули вышедшие на крыльцо любопытные девицы, и чародею потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что это вовсе не новое нападение шамана. Просто примчался князь в сопровождении Ольсена и верховного магистра.

— Пресветлые духи, — выдохнула побелевшая Кастина, выступая из-за спины загородившей ее княгини, — ну и напугали же вы! Нельзя было сделать своих фантомов другого цвета? Эти почти такие же как шаманский, только вполовину меньше.

— А куда он делся? — крепко прижав к себе жену, подозрительно крутил головой князь, немилосердно костеривший себя за уход из крепости.

Ничего не случится с бревнами за несколько часов или даже дней, а вот с его счастьем вполне может. Несколько минут назад, едва на груди магистра тревожно замигал амулет, и Феодорис поспешил вызвать фантома, попутно сообщая, что в Южин проник кто-то чужой, Бересту вмиг припомнились все пережитые им в подземелье ужасы.

— Идем в вашу гостиную, там поговорим, — поторопился увести князя магистр, оглянувшись на осмотрительно бредущих по полянкам воинов.

Наверняка теперь многие из них начнут сомневаться, стоит ли строить себе дом рядом с Южином, или лучше всё же осесть немного севернее, там, куда не доходят в летних набегах хингаи. И следует хорошенько взвесить, нужны ли здесь такие воины, прежде чем рассказывать им, какими способами маги намерены раз и навсегда отвадить степняков от чужих земель и стад.

Уводить травницу с ребенком на второй этаж верховный магистр Ольсену не позволил, заявив, что намерен сначала еще раз проверить его вместе с Весей. И едва все они расселись вокруг стола, приступил к исполнению своих намерений. Почти полчаса они внимательно изучали весело гукавшего младенца, и Феодорис становился все мрачнее и задумчивее. Положили бы перед ним сотню детей того же возраста — и он нипочем бы не сумел отличить этого от остальных.

— Мы принесли пирогов и отвара, можно? — заглянув в комнату, спросила Влана, и Веся немедленно махнула колдунье рукой.

— Входите, и устраивайтесь… никаких секретов у нас нет. Мы никак не можем понять, каким способом шаман так безошибочно находит этого ребенка даже на полной народа поляне.

— Просто находит… — помогая Лирсу расставлять по столу принесенную еду, сумрачно буркнула колдунья минут через пять, искоса посматривая на укачивающую младенца Кастину, — по крови.

— Так… — помрачнел Феодорис, — а ты не можешь объяснить поточнее? Я не прошу все ваши тайны… но можно как-то помочь ребенку?

— Я уже про это думала, — неохотно ответила Влана, — но случайно услышала разговор Терсии про украденных младенцев. Если вам их не жаль…

— Ох, милостивые духи, — с надеждой смотревшая на нее Кастина побледнела как полотно, — так потому ты и молчала! Нет, я на такое никогда не пойду… думайте теперь о том, как спасти малышей.

Она прижала к груди найденыша и пошатываясь, пошла к выходу. Ольсен вскочил, роняя стул, и ринулся за ней.

— Влана… — разбила лёд тяжкого молчанья Веся, — а ты не можешь хоть коротко объяснить, как это по крови? Я проверила малыша не раз, и не нашла ничего необычного.

— Магических сил у чародеев много, — еле заметно вздохнула девушка, — потому они и не чувствуют совсем слабых чар. А ритуал опознавания крови делают те, у кого силы слабые. Всё объяснять не буду, но тот, кто не хотел потерять ребенка, провел над ним особый ритуал и взял у него толику крови. Потом эту кровь прячут в крохотных зачарованных склянках или выдолбленных камнях, и стоит послать им каплю силы, как амулеты точно указывают в ту сторону, где находится дите. Те, кто посильнее, могут и в шаре его увидеть. Наверняка в том фантоме был такой амулет, нужно поискать в выпавших вещичках, мы видели, как он их выбросил.

Спрашивать, откуда девушка с Лирсом наблюдали за фантомом, Веся не стала, колдунья старше остальных сирот и намного самостоятельнее, кроме того, в клане Волка правила для девиц намного свободнее, чем в других, но юные волчицы никогда не поступают так легкомысленно, как лисички. А вот почему Лирсет выглядит таким огорчённым, княгиня собиралась осторожно вызнать немного позже, когда они придумают, как спасти всех похищенных детей. Теперь Веся почти не сомневалась, что шаман совершил эти дерзкие кражи с помощью своих гигантских фантомов.

— Эвеста, — поднял на княгиню хмурый взгляд Феодорис, — предлагаю тебе пожить несколько дней в Антаили, Там мы уже восстановили несколько мастерских, нужно проверить твою защиту и приготовить для тебя амулеты. Выбирайте, переселитесь вы туда вместе с князем или мы будем уносить тебя по утрам. Хотя бы на несколько часов… это очень важно.

— Мы посоветуемся, — поймав вопросительный взгляд жены, постановил Берест, — и утром тебе ответим. Сейчас ей нужно отдохнуть, к вечеру мы ждем первых сватов.

— Хорошо, — не стал спорить магистр, шагнул к окну и вызвал фантома.

— Я схожу, умоюсь, — посмотрев ему вслед, решила Веся, на самом деле мечтавшая избавиться от праздничного платья и вплетённого в косы жемчуга, после нападения фантома она казалась самой себе неприлично нарядной.

— Не зря мы поселились на четвертом этаже? — шагая рядом с женой по лестнице, осторожно осведомился Берест, — может оставим его гостям и отберем у деда половину покоев второго этажа?

— Лет через пятьдесят я подумаю над этим, — лукаво пообещала Веся и тут же пояснила, — Феодорис пытается сделать нам таких же фантомов, как в северной цитадели, тогда будем летать сколько захочется. А пока у меня больше дел в доме невест, чем тут. Хотя можно устроить в одной из комнат первого этажа кабинет и рядом комнатку для запасной одежды, чтоб не подниматься за шалью наверх.

— Вот это хорошая мысль… мне самому заняться, или не влезать в твои дела?

— Можешь лезть, я не стану спорить. Только у тебя своих забот сейчас слишком много, а я могу просто написать Трофимусу, он пришлет дежурных чародеев.

— Ладно, пиши, — согласился князь так легко, что Веся заулыбалась, несмотря на тяжесть, появившуюся в душе после объяснения колдуньи.

Хотя старалась не думать о самом плохом, пока не выяснит, зачем магистру понадобилось поселить её в цитадели. Но уж явно не затем, чтобы проверять её защиту, это Веся поняла по досадливо скривившимся губам мужа, за которым все чаще старалась наблюдать, слушая сообщения, вызывающие сомнения у нее самой. После вылазки в подземелья Антаили Дест чувствовал малейшую ложь еще явственнее.

— Там маги сделали вам кабинеты, — сообщил Лирсет, встретивший княжескую чету возле лестницы, — сказали, это Веся распорядилась.

— Да, — подтвердил Дест, — не хочется заставлять всех, у кого появился вопрос к князю, ходить наверх.

— Ничего, не сломались бы, если очень нужно, — не пожелал жалеть неведомых просителей Лирс, — так показать, или сами найдете?

— Покажи, — вспомнила Веся о своем намерении поговорить с младшим, — и заодно поделишься с соратниками своими бедами.

— Сначала благословите толпу невест, которая вас ждет, — колко фыркнул он, — и еще… я могу побыть писарем.

— Вот оно что, — сообразила Веся, — значит Мила всё же отдала ему свой браслет?

— Ну да, — вздохнул Лирсет, и нехотя добавил, — Дарс сказал что берет три дня отдыха.

— Я рад за них, — твердо сообщил князь, — и раз так, то придется тебе и впрямь побыть моим помощником. Позже я выберу кого-нибудь из воинов.

— Или из учеников чародеев, — кротко посоветовала Веся когда они оказались в кабинете, пройдя мимо сидящих и стоящих возле дверей парочек, — а женихов нам наверное, лучше будет позвать в кабинет всех вместе… так им будет понятнее.

— Хорошо, — с усмешкой согласился Берест, — но объясни им все сама. Как-то мне не очень понятно, какими словами нужно отказывать в замужестве приемной дочери, если она лукавит.

— Такими, какие ты скажешь в подобном случае собственной дочери… лет через двадцать, — лукаво улыбнулась Веся, обходя помещения, — но я постараюсь подсказать.

Кабинет маги устроили в трех смежных комнатах, и тут еще пахло свежестью и солнцем, как обычно бывает в местах, где работали фантомы. Средняя, самая просторная, комната была обставлена очень просто, вдоль стен диваны и кресла, в центре, между двух окон, большой стол и позади него два кресла с высокими резными спинками. Сбоку к княжескому столу был приставлен небольшой столик, на котором разместились шкатулки с писчими принадлежностями и бумагой.

Обстановка в боковых комнатах была более уютной, на диванах подушки, у стен шкафы с одеждой, книгами и поставцы с посудой, рядом с диваном невысокий стол. Однако в той, что побольше, мебель, обитая кожей вишнёвого цвета, была сработана из мореного дуба, а в соседней, меньшей, властвовал белый орех и плотный шелк песочного цвета.

Почти незаметная дверца, ведущая в умывальню, находилась в углу этого уютного кабинета, и Веся в очередной раз изумилась предусмотрительности и внимательности чародеев.

— Мне очень нравится, — заявила она, возвращаясь в общий кабинет и усаживаясь на княжеское место.

— Мне тоже, — сел рядом Берест, — но там не хватает одной двери. Между малыми кабинетами.

— Да, — согласилась княгиня и лукаво улыбнулась — но эта дверь будет очень смущать приходящих ко мне девушек. Рассказывать матушке сердечные тайны дочери предпочитают наедине.

— Не думал я, — тихо буркнул Берест, — что через месяц после свадьбы окажусь отцом сразу сотни взрослых дочерей. Мне нужно хоть пару дней… немного свыкнуться с этой мыслью.

— Думаешь, я ожидала? — вздохнула в ответ Веся, — но давай уже разберемся с ними… Лирс! Зови всех в комнату.

— С удовольствием, — желчно, как прадед ухмыльнулся младший, — просто мечтаю увидеть, с какими рожами они отсюда пойдут.

— Что-то он сегодня свиреп, как никогда, — заметил князь, провожая брата взглядом, и Веся лишь согласно кивнула, но сказать ничего не успела, Лирс резко распахнул двери и сделал широкий, приглашающий жест.

Они входили нестройной толпой, разом оробевшие девушки и настороженные женихи, не понимающие, зачем нужны такие церемонии, если невеста и так готова взять браслет?

— Садитесь, — предложила Веся, оглядев молчаливые парочки, и невольно вздохнула. Не так то приятно разрушать чужие надежды, и очень трудно доказать, что они ложные. Но кому-то же нужно это делать? — Мне понятно, зачем вы все сюда пришли, потому я не буду ни о чем вас спрашивать. Хочу лишь напомнить тем кто забыл или не знал. Клан Сокола возник всего несколько дней назад, и у нас пока нет старинных традиций. Но мы намерены не перенимать законы соседних кланов, а создавать свои. Если вам непонятно, почему, могу пояснить, Клан Сокола особый, большая часть наших сородичей — это чародеи цитадели, которых князь Ардест принял под руку вместе со всем их имуществом и традициями. И потому все наши законы и правила будут согласны с порядками, по каким издавна живут маги.

— Я не ошибся, — закрывая серебряной крышкой хрустальный шар, довольно кивнул Феодорис, — из нее получается истинная княгиня. Да и племянник ей под стать… очень удачная пара.

— Ну и зачем тогда закрыл вид? Мне хотелось посмотреть дальше.

— А ты между прочим, у него советник, можешь отправиться туда и смотреть, сколько угодно, — хитро усмехнулся магистр, — все равно делать тут тебе пока нечего. Вот завтра с утра начнешь тренировать свою ученицу… как я подозреваю, она не захочет перебираться в Антаиль, даже на несколько дней.

— Ну по нашим правилам если невеста согласна, — обрадовался молодой чародей, — то она берет браслет безо всяких церемоний.

— Я знаю, — кивнула ему Веся, — но знаю и другое, ни одна чародейка не возьмет браслет через три часа после знакомства. И даже через три дня не возьмет, все чародейки очень серьезно относятся к выбору спутника жизни. И потому князь уже издал указ, в клане Сокола брачные союзы вершатся лишь по взаимной любви. И дабы никто не пытался обойти этот указ, перед обручением жених и невеста должны ответить на несколько простых вопросов. Всем вам известно, что князь Ардест тоже чародей и магистр, и его дар позволяет ему распознать не только откровенную ложь, но и невольное лукавство. А я, как приемная мать, не могу допустить, чтобы мои дочери вольно или невольно сделали неверный выбор… и потому все женихи, еще не раздумавшие предлагать княжнам свои браслеты, сейчас ответят мне на несколько вопросов. А потом на те же вопросы ответят девушки, и князь сообщит вам свое решение. Никто не раздумал?

— Я раздумала, — заплакала вдруг одна из девушек, — мне просто очень понравился браслет…

— Ты сказала сейчас правду, дочка, — облегченно выдохнул Берест, — и правильно сделала. Не нужно плакать, иди в свои комнаты, мы с княгиней непременно подыщем тебе украшение взамен этого браслета.

— Тьма, — помрачнев, процедил воин из отряда Ранза, глядя вслед стремительно убегающей невесте, — ну разве можно так поступать с женихами?!

— А разве можно так поступать с неопытными девицами? — сердито свел брови князь, — поманил блестящими камушками и быстрее потащил на обрученье! Да она тебя еще даже не разглядела, только цацку и видела! Неужели ты этого не заметил? Так спешил стать моим зятем? А того не забыл, что я родом из клана ястребов, и по своему воспитанию и правилам сородичей считаю должным относиться к девушкам с почтением? Ну а мой собственный опыт и убеждения позволяют заявить всем вам открыто и твердо, заманивать девушек драгоценностями и принуждать к согласию лукавством и разными хитростями я не позволю никому и никогда. И тем более не допущу, чтобы так поступали с моими приемными дочерьми!

— Да я и не собирался ее обманывать… мне Летика и в самом деле люба!

— Так иди и ухаживай, — строго кивнул ему на дверь князь, — цветочки дари, себя показывай… и начинай строить себе в городе дом. А через месяц, если она надумает взять твой браслет, приходи сюда снова. Ну, кто готов отвечать на вопросы княгини?

— Я готов, — уставился на Весю чуть насмешливым взглядом чародей, и вдруг насторожился.

— Моя помощь нужна? — В дверях кабинета стоял Саргенс.

— Разумеется, — не стал кривить душой Берест, — я княжу всего несколько дней, а отцом и вовсе стал всего лишь утром, потому буду рад умному совету. Задавай вопросы, Эвеста.

— Первый вопрос, — объявила Веся жениху, — что ты любишь?

— Марезу, — тотчас ответил маг, и в его глазах мелькнуло торжество, но княгиня покачала головой.

— Я спросила, что, а не кого. Но вредничать не стану, ответ принимаю. А теперь рассказывай, что ты любишь в жизни. Какое дело, какие вещи, какую еду, какую погоду, какие забавы… Саргенс, закрой Марезу мороком.

— Это ещё зачем? — заволновался маг.

— Так ведь ей после придется отвечать на те же вопросы, — ехидно пояснил Лирсет, — вот и посмотрим, хорошо ли она знает, за кого собралась замуж.

— Мы ещё не хотим замуж, — переглянувшись, одновременно поднялись с мест две княжны, — прости нас, матушка, неразумных. Можно, мы пойдем к себе?

— Идите, — улыбнулась им Веся, — вы правильно сделали, признавшись. Никто вас ругать не будет.

— Я тоже пойду, — поднялась с места еще одна невеста, стараясь не смотреть на вытянувшееся лицо своего ухажера, — сама не пойму, почему вдруг заторопилась… извини меня, Юргенс, я не со зла.

Отвергнутые женихи молча потянулись к выходу.

— Иди отдыхай, и не переживай, свою любовь ты обязательно найдёшь, — отпустила девушку Веся, поглядывая на остальных невест, притаившихся, как мышки.

— Тогда и я ухожу, — тихо произнесла Мареза, — простите меня, батюшка и матушка. Мне очень приятно было… что за мной маг ухаживал, но лгать я не хочу.

— Постой! — ринулся вслед за ней чародей, но Саргенс щелкнул пальцами и дверь захлопнулась.

— Остынь, Мирос, пусть девушка идёт себе спокойно. Если она тебе и впрямь нравится, то сумеешь её добиться, — мягко проговорил магистр, — давай я тебя в Антаиль отправлю?

— Отправляй, — мрачно буркнул маг, и прошел мимо двух оставшихся пар к окну, за которым вскоре затрепетала туманная тень фантома.

Глава двадцать шестая

Двух последних невест Веся оглядела с особым вниманием и нашла очень разными. Потому-то вначале обратилась к той, которая по виду была старше и смотрела со спокойной уверенностью. Княгиня даже имя ее помнила, девушка одной из первых решилась войти в клан Сокола.

— Савена, ответь нам, любишь ли ты своего избранника настолько сильно, что даже втайне не мечтаешь увидеть рядом с собой никого иного?

Это был слишком откровенный вопрос, и честно ответить на него «да» могла бы только беззаветно влюбленная девушка.

— Нет, — побледнев, тихо прошептала свежеиспечённая княжна, — пока я так сказать не могу. Но я его знаю… когда нас угнали хингаи, они с отрядом Дикого Ястреба нас освободили и помогли добраться до своих земель… и он меня тоже узнал.

Берест кивнул жене, подтверждая истинность этих слов.

— Значит, в тебе сейчас говорит благодарность, — неспешно произнесла Веся, раздумывая, как поступить. Такого ответа от девушки она не ожидала, и теперь не желала нечаянно обидеть людей, которых по своей воле снова свела упрямая судьба, — и я не могу не похвалить это замечательное чувство. Однако для счастья одной благодарности маловато. И не забывай что ты теперь княжеская дочь. Простой селянке можно передумать и вернуть браслет через декаду или две, но для княжны такое легкомыслие совершенно непозволительно. Поэтому я пока не разрешаю тебе брать браслет, присмотритесь друг к другу получше, испытайте свои чувства и приходите через декаду, князь будет решать такие вопросы трижды в месяц.

— Спасибо, любимая, — еле слышно выдохнул Берест в ушко жене, пока огорченные жених с невестой крепко держась за руки уходили из кабинета, — я боялся, что допрашивать дочерей придется каждый день.

Отвечать ему Веся не стала, она пыталась понять, что связывает последнюю оставшуюся в кабинете пару. Худощавого светловолосого чародея средних лет и молоденькую княжну,

Вспомнить имя этой дочери целительница не могла, зато сразу узнала редкий для этросов цвет волос, черных как вороново крыло и слегка вьющихся. А еще неожиданно серебристо-серые глаза, так не вяжущиеся с цветом косы.

— Напомни мне твоё имя, — мягко попросила она девушку, и та вдруг встала, как встают, услышав вопрос, лишь дети княжеских домочадцев, которых обучает грамоте кто-то из княжон.

— Я Гарина. Но мы пришли не из-за браслета, чародей Левоний хочет взять меня в ученицы.

— Магистр Левоний, — поправил Саргенс, и уставился на собрата, — и какие способности ты у нее отыскал?

— Посмотри сам, — спокойно шагнул к столу тот и достал из кармана горсть разноцветных камушков, — отвернись, Гарина, и дай руку.

Девушка покорно отвернулась, заложив за спину ладошку и маг приглашающе кивнул Саргу.

— Положи ей в руку любой камень.

— Вот.

— Это зеленый, — тотчас сообщила княжна.

— Теперь другой.

— Этот серый… с полосками, — уверенно назвала девушка, и чародей положит ей в руку новый камень, — а это синий и теплый… лазурит.

— Кто тебя учил? — заинтересовался Саргенс, — и где ты жила?

— Жила в деревне, на восток от Важенского леса. В грозу в наш дом попала летучая молния, и родители погибли… а меня спасло чудо, матушка незадолго до того подарила мне цепочку с заговоренным опалом. Но выжить-то я выжила, а ноги отнялись, вот и сидела потом целый год в доме сельского старосты. Вот как раз тогда я камни и научилась по цвету узнавать, летом меня за работу сажали, полотна к покраске вязать, вот и играла от тоски. А потом меня княжна Марилика вылечила и определила служанкой в дом вдовы учителя, мне как раз семнадцать сравнялось.

— Ты умеешь писать и читать?

— Очень мало, — покраснела Гарина, — к Аннели ходили малыши из богатых домов, а я подсматривала.

— Все ясно, — постановила Веся, — раз есть дар, значит, нужно учить. Вот только отпустить ее в Антаиль я пока не могу, приходи в дом невест после обеда, договорись с Савелом. Идите.

— Хорошо, — чуть поджав губы, согласился магистр и повел княжну прочь.

— Пойду и я, — поднялся Саргенс, — хочу сделать всем девушкам по амулету. Если что-то будет нужно, посылайте вызов, я шкатулку с вестниками в буфете в столовой оставил… не хотел никому показывать.

— Спасибо, — поблагодарил Берест, и дождавшись ухода мага повернулся к брату, — ты не хочешь рассказать, отчего такой злой?

— Я уже не злой, — желчно сообщил Лирс, — теперь я счастлив.

— Наконец-то сообразил, — шутливо похвалила его Веся, — тогда можешь идти, Влана где-то недалеко.

— Но все равно обидно, — пробурчал Лирс, направляясь к двери, — вот я бы ее браслет сразу взял.

— Так разве ты не понял? — охнула княгиня, — она же тебе его уже отдала! Волчицы не лисички, перед всеми подряд хвостом не крутят!

— Тогда почему я не вижу его на своей руке? — остановившись, подозрительно осведомился княжич.

— Так попроси начертать. Когда волчица уверена в своем выборе, но не уверена в серьёзных намерениях избранника, она просто рисует ему на запястье свою метку. Чтоб жених, если раздумает, не обижал девушку словами, а просто стер ее рисунок.

— Веся… — голос Лирсета вдруг сел, — ты сейчас не шутишь?

— Можешь спросить магов, они тоже должны знать такие тонкости. Только учти, тогда Влана будет знать про каждую девушку, с которой ты хотя бы просто поболтаешь.

— Нужны они мне, твои девушки, — пренебрежительно фыркнул княжич, и захлопнул за собой дверь. Но через миг в приоткрывшейся щели возникла его голова, и проникновенно шепнула — Спасибо.

И после этого исчезла окончательно.

— Вот это ваш дом, — сообщил Феодорис, остановив туманную лодочку возле небольшого, но двухэтажного здания, похожего на дорогую конфету бледно-розовым сиянием гладко отполированных камней стен, украшенных сложной вязью густо коричневой и золотистой отделки, — Нравится?

— Пока не понятно, — осторожно ответил Берест, рассматривая строение, каких никогда прежде не встречал.

Невероятно роскошный дом, если судить по обилию узоров, вьющихся по выложенным из дорогого золотого камня карнизам и откосам и сверкающего хрустальным блеском разноцветного стекла, вставленного в бронзовые рамы. И очень надежный, если смотреть на массивный фундамент из красного гранита и толщину стен. Но одновременно какой-то легкомысленный из-за широкой террасы, огибающей его со всех сторон. Эту террасу, окаймлённую причудливым кружевом невысокой решетки, и накрытую опирающей на изящно закрученные колонны кровлей, короной венчали белоснежные перила балконов второго этажа, еще более хрупкие колонны и широкие застеклённые арки. И от этого дом казался скорее невероятно разросшейся садовой беседкой, чем подобающем князю жилищем.

— Так строят дворцы в восточных ханствах, — пряча понимающую улыбку, просветил княжескую чету Феодорис, — там летом очень жарко и потому дома защищены от уличной жары поясом террас. Да и у нас бывают периоды, когда зной не спадает целыми декадами, а иногда Ойрет обрушивается на берег яростными штормами, и тогда такая терраса защищает от дождевых потоков. Ну а последняя причина, по которой мы строим дома именно такими, очень проста. К вам будут приезжать в гости князья и родичи и обязательно попросят показать им Антаиль. И обычное, удобное, но скучное строение никого не поразит и не заставит поверить в ваше могущество. А это вам нужно, чтобы не мучить жителей будущего города бесполезной попыткой вырастить на этих землях достаточно зерна и сена для стад. Даже с нашей помощью это будет нелегко, но все равно не будет стоить затраченных усилий. Здесь к концу весны солнце выжигает всю траву, кроме полыни да жестких кустиков схарры. А это вовсе не лучший корм для скота.

— Тьма, — озадаченно уставился на него Берест, — а чем же тогда кормить коров и лошадей?

— Сеном и зерном, — серьезно ответил магистр, но его губы кривила лукавая усмешка.

— Загадки загадываешь? — усмехнулся в ответ Берест и решительно направился к дому, раз им его подарили, стало быть нужно посмотреть.

И не столько на сам дом, сколько на отношение к нему его любимой. Если Весе тут приглянется, значит Бересту тем более понравится, он уже понял, насколько ее вкусы ближе ему, чем предпочтения старших братьев. Да Аберост, увидев этот дом, вмиг непременно придумал бы для него не менее десятка едких названий, хотя и проводил с прадедом гораздо менее времени, чем они с Ансом.

— А мне интересно, откуда у вас столько стекла? — поднимаясь на террасу по невысоким и широким ступеням, — спросила княгиня, осматривая необычайно широкие, словно в дорогих и модных магазинах, окна. Батюшка покупал для себя стекла у купцов, ходивших на восток через перевалы в обход Ойрета, и обошлась ему эта роскошь очень дорого.

— Теперь, за помощь нам и за дружбу, он получит стекла намного дешевле, скоро в Ясновене и у простых ремесленников будут светлые дома, — уверенно пообещал магистр, — ну, так решили загадку, откуда брать зерно?

— Да ответ-то прост, — покосилась на хитрое лицо учителя Веся, — если чего-то нет или самим вырастить невмочь, то нужно покупать. И купить есть где, и клан куниц повезет охотно, и клан ястребов, и вепри, и олени. Остальным далековато, но они могут привезти сыры, масло, шкуры и шерсть. А медведи и белки с удовольствием продадут по зиме и сырые туши и копченые окорока и колбасы. Но вопрос в другом, чем мы станем платить? Нужно что-то такое, чего они не купят в Ставине на ярмарке и за чем непременно поедут к нам.

— Нет тут ничего такого, — поразмыслив, вздохнул Берест, распахивая дверь в дом, — фрукты и орехи можно купить и ближе, в клане вепрей, например. А рыбы полно и в Ругоре и в Хороге.

— Как тут прохладно и чисто, — оглядывая высокие потолки, светлую мебель и пушистые ковры с ярким узором, похвалила княгиня, — а шторма и грозы не побьют такие огромные стёкла?

— Для себя мы всё зачаровываем, — пояснил магистр, — ну а для других — только за отдельную плату. Все купцы, начинающие строить в городах большие магазины, в которых можно не только товары сколько хочешь рассматривать, но и отвару с пирогами попить, с удовольствием переплачивают за такую защиту. И еще открою вам маленький секрет, в восточных ханствах считают, будто оконные стёкла, флаконы и стеклянные зеркала делают в Этросии. И Тонрел, который и отвозит туда этот хрупкий товар, вовсе не спешит их разубеждать.

— А где его делают на самом деле? — прищурился князь.

— Тут, — признался магистр, — неподалеку от Южина спрятана в овраге небольшая мастерская. Там работают по очереди все маги второго круга, — но если научить самых сообразительных и неболтливых из ваших воинов, стекла можно делать намного больше. Вот, посмотрите, что делают из него наши мастера.

С этими словами Феодорис распахнул перед ними дверь просторной светлой комнаты. И не просто светлой, а сияющей от переливающихся в солнечных лучах самых разнообразных, хорошо знакомых и совершенно неведомых предметов. На широких столах со столешницами из белоснежного мрамора стояли зеркала, подсвечники и статуэтки, кувшины, кубки, вазы и прочая посуда. И все это великолепие сверкало гранями и причудливыми узорами, поражало то необычайной прозрачностью, то многообразием всевозможных цветов. Кувшины и высокие вазы, то дразнили насыщенной яркостью, то пленяли однотонной бледностью, а иногда цвета переходили один в другой либо и вовсе перемежались бесцветными протаянками.

Тут можно было бы ходить и любоваться не один час, но Берест с огорчением припомнил, что его ждут дела на пристани Южнограда, как они наконец решили назвать новый город.

— Спасибо, это очень хорошее дело, — искренне поблагодарил князь магистра, — но там смогут работать всего несколько человек, а чем я займу остальных? Ну некоторые будут ловить рыбу, некоторые выращивать овощи и плоды, еще нужна охрана… а остальные? Ведь ты наверняка уже все это продумал?

— Конечно, — улыбнулся Феодорис, — хотя еще недавно называл такие планы мечтами. Кроме стекла и изделий из него мы будем торговать зельями и магическими вещицами, амулетами, бусами, кольцами, поясами и браслетами. И все это могут делать горожане. Камня в северо-восточных горах полно, и магов туда доставляет Тонрел. Но он один везде не поспеет, нужно построить еще несколько таких барок, и, стало быть, потребуются плотники и скобари. Потому мы и устроили лесопилку в сторонке, рядом можно сделать мастерскую. Кроме того, тут очень удобно выращивать ранние ягоды и овощи, и те же барки смогут возить их в Ставин, а это выгодно. Ну и сады с редкими южными фруктами нужно непременно разбить возле каждого дома, и для себя и на зиму сушить и на продажу. Да и сами дома лучше строить ватагами, а не надрываться по одному, но тут мы обязательно поможем фантомами. Предлагай всем воинам подумать, чем они хотели бы заниматься, и самое главное, не выпускай из рук торговлю. Пусть твои купцы возят плоды и раннюю ягоду, амулеты и стекло и привозят назад все необходимое. А с чужих бери большую пошлину, да не жалей, как станут плакаться, себе в убыток ни один купец и шагу не ступит.

— И почему мне все сильнее кажется, что я попал в ловушку, как муха в мед? — задумчиво проворчал Берест, — а не проще было сделать тебя князем, а меня воеводой?

— Меня никто не знает, но все опасаются, как и остальных чародеев. А у тебя достойное доверия имя и воинская слава, ты и сам это знаешь. Не зря ведь давеча намекнул воинам, кто перед ними стоит под именем Ардеста? Так не давай им долго думать и начинать сомневаться. Вот сейчас прилетишь туда, так и объясни, что строить на землях клана дома и получить на них бесплатно лес и камень могут только соколы. И вот для этих соколов у тебя есть интересная и выгодная работа. Сегодня с тобой пойдет Саргенс, он скоро освободится. Его дар поможет точнее определить, кто на какое дело пригоден. А мы с Эвестой отправимся вниз, к источнику, там уже очищены и восстановлены мастерские и лаборатории. Пока мы ждем Сарга, у вас есть немного времени, осмотреть ваш новый дом, но не более получаса.

С этими словами магистр вышел из волшебно сверкающей комнаты и неторопливо пошагал к выходу на террасу. А княжеская чета, переглянувшись, отправилась в сторону лестницы, справедливо полагая, что та должна привести их в собственные покои.

Глава двадцать седьмая

— Чем ты будешь там заниматься? — с сожалением оторвавшись от губ жены спросил Берест, любуясь ее разрумянившимся личиком, не скрытым под мороком.

— Пока точно не знаю, но я тебе все расскажу, пообещала Веся, оглядывая свои новые покои.

Как она смекнула еще внизу, маги всё для них обставили очень похоже на те комнаты, которые она выбрала для себя в северной цитадели, даже не подозревая, что жить в них ей придется всего несколько дней. Вся мебель из светлого дерева, как и обшивка нижней части стен и обрамление окон. Однако дерево не в пример ценнее, сплошь белый орех и золотая олива, редкий сорт, доставляемый только из восточных ханств. Да и резьба тоньше, изысканнее, как и обивка, мягкая замша медового цвета и затканный золотистым узором плотным шелк. Устилающие пол ковры и роскошные занавеси лишь чуточку темнее.

— Тебе тут нравится? — рассматривая стоящие в шкафу книги в дорогих переплетах, осторожно перевёл князь разговор на дом, к которому пока и сам не знал, как относиться.

С одной стороны красиво и уютно, а с другой — непривычно нарядно.

— А тебе? — лукаво усмехнулась Веся, — неужели нет? Ведь в вашем гнезде у женщин покои не намного хуже, разве что там поменьше дорогих вещей и диковинок. Думаю, матушка будет от этого дома в восторге. И подозреваю, что именно её Феодорис намеревался поразить, когда заказывал для нас всю эту роскошь. Но вот чего он этим желает добиться… для меня пока не совсем ясно. Взгляни, какой вид с этого балкона! Весь Южин как на ладони! А вон барка мчится… кстати, одну задумку магистра я, кажется, уже разгадала. Как ты думаешь, после того как княгиня побывает у нас в гостях и рассмотрит эту чудесную резьбу, сможет она не расхвалить её по возвращении своим кузинам и подругам? А те непременно пожелают иметь такую же. Вот и появится работа у купцов, ватажников, плотников и резчиков. Да, похоже, прав Феодорис, заявляя, что нечего надрывать людей, заставляя выращивать зерно.

— Я тоже так считаю, — кивнул князь, — и теперь могу сказать честно, эта задача меня очень тревожит с самого совета. Отец сразу спросил, чем я намерен кормить свой клан? Тогда за меня ответил Феодорис, но забыть я про это не мог.

— Сердится Илстрем… но ты не переживай, счастье мое, он одумается. И постарается загладить резкие слова. А у меня другая загвоздка. Матушка обещала через пару декад прислать еще сотню девиц постарше и молодых вдов, и вот этих женщин мы с тобой удочерять не станем. Но обижать их тоже не хочу, вот и ломаю голову, как поступить. А вон и Саргенс летит… обедать вернешься сюда или мне воротиться в крепость?

— Лучше ты вернись, — решил Берест, срывая прощальный поцелуй и прямо с балкона шагнул в туманную лодочку к магистру.

— Вот и еще одна выгода такого дома, — задумчиво сообщила сама себе Веся, — можно прилететь в любую комнату… и улететь-тоже.

— Готова? — возникла возле балкона очередная лодочка, и княгиня решительно кивнула в ответ, устраиваясь рядом с магистром.

Здание храма за этот день подросло еще больше, и фантом, скользнув в окно знакомого Весе кабинета Феодориса, пронес свою ношу через всю комнату, нырнул сначала под одну арку, затем под другую, прежде миновав похожий одновременно на коридор и галерею зал.

Яркий, но не слепящий свет, исходящий от магических шаров, освещал широкую круглую дыру, в которую, как в прорубь, провалилась несшая магистров лодочка. И тотчас вокруг них возникло знакомое серебристое свечение, обдало запахом свежести, мягко вспыхнуло теплым комком где-то между лопаток.

— Вы еще не закрыли источник?

— Восстанавливаем скалу, но делаем ее совершенно не такой, как прежде. Раньше магам приходилось работать над тем, что уже было, а теперь мы можем устроить всё так, чтоб до нижних уровней никогда не добрался ни один чужак. Но это я тебе потом объясню, а сейчас мы хотим проверить, насколько силен твой Бор и на что он способен.

— И как мы будем это делать? — настороженно покосилась на него княжна, вот так она и подозревала, что магам не терпится ее изучить, — и сколько это займет времени? Декаду или месяц?

— Чего ты волнуешься о времени? — высаживая княгиню в просторном зале, ворчливо фыркнул магистр, — его у тебя сколько угодно! Не собираешься же ты в самом деле нянчиться с приемными дочерьми, как с малыми детьми?! Я не вмешиваюсь, ты все делаешь очень верно, но совет дать могу.

— Не нужно, — так же неуступчиво ответила Веся, — я ведь в княжьем доме выросла и все матушкины ухватки и хитрости прекрасно помню. И сама знаю, что толпой управлять трудно, нужно их поделить на отряды… нет, это не то, на кучки… или как это назвать?

— Проще на пятерки, — Феодорис вел княгиню к дальней двери, одновременно нажимая какие-то рычажки на странном инструменте, — одну назначишь старшей сестрой, остальные младшие.

— Вот в том вся загвоздка! Я и сама так собиралась сделать, но сначала хочу их рассмотреть! Иначе назначишь старшим не того, а потом будет море обид, если менять придется.

— Веся, — резко развернулся маг, — а ты не забыла, что у тебя в подчинении целая цитадель? Не забыла как тебя саму проверяли? Неужели не догадалась, какие у нас есть для того способы? И толпы магов, готовых помочь по первому слову!

— Вы поможете, — ехидно фыркнула куница, не желая прознаваться в своей промашке, — а через полгода у плотников прибавится работы… люльки ладить.

— Это было бы замечательно, — не стал отпираться Феодорис, — ты не представляешь, как мечтают об этом многие наши собратья. Но девушек торопить никто не будет, это я тебе обещаю. Сам знаю, чем зачастую заканчиваются скороспешные свадьбы. Но разделить их нужно как можно скорее. Ты ведь можешь предложить им самим выбрать себе пятерку и для начала становиться старшими по очереди, вот тут и рассмотришь, кто и на что горазд. Да не забывай, что это не навсегда, к солновороту они все разойдутся по своим домам. Ну а сейчас мы уже пришли, вот это зал для испытаний.

Веся рассматривала длинный зал, в одном конце которого был окружённый кучами песка тупик, а в другом, на невысоком, но широком балконе стояло четверо магов в рабочей одежде. Просторных темных штанах и рубахах, очень похожих на те, в каких совсем недавно они ходили по дому зараженных.

— И как вы будете меня испытывать?

— Тебя — никак. Ты встанешь за нашими спинами на этом балконе, — мягко подталкивая княгиню к ступеням, объяснял магистр, — и отправишь Бора в тот угол, а мы попробуем его поймать в различные ловушки.

— Я не согласна, — упрямо вцепилась в перила Веся, — он меня после этого предателем считать будет. Давайте я сама там встану, а он будет защищать.

— Ты с ума сошла! Да нас после такого Берест вмиг из клана выставит и прикажет дорогу к нему забыть! И не волнуйся так за фантома, он не может испытывать подобных чувств.

— Нет. Да и что он там будет защищать? А вдруг ваши ловушки окажутся сильнее?

— Но ведь у тебя не один фантом?

— А откуда ты знаешь? Ну да… маги видели, когда он вылетал. Это правда, он не один, и даже не два, Бор все время носит несколько запасных. И все равно я не могу отдать его на растерзание. Да и не думаю, что шаману когда-нибудь удасться подобраться так близко. Потому проверяйте на мне.

— Веся… я не хотел тебя расстраивать раньше времени, но вчера поздно вечером шаманский фантом сбросил на пристани Южина медную фляжку. Это заметили дежурные маги… мы теперь все время следим за подходами к крепости через шары. Идем, я покажу ее тебе.

— Пусть принесут сюда, — не согласилась куница, отступая на пару шагов, — нечего мне туда-сюда лазать.

— Ну, хорошо, — укоризненно покачав головой, сдался маг, — смотри.

Дешевая медная фляжка, в каких берут в поход воду или медовуху простые воины, сама по себе ничем не привлекла бы Весиного внимания, однако после слов магистра она рассматривала бока посудины с особым тщанием. Хотя почти сразу заметила на плоской стороне грубоватый, но вполне понятный рисунок. С одной стороны несколькими линиями была выцарапана женская фигура в одеянии чародеек, и рядом с нею младенец с большой головой на которой выделялись узкими щелками глаза, с другой — огромный фантом, держащий в каждой из десятка рук по такому же дитю с уродливо крупными головами. Но у этих детей глаза были большие и круглые.

А ниже была вторая картинка, и там все было наоборот, женщина стояла в окружении глазастых младенцев, а фантом крепко прижимал к себе узкоглазое дитя.

— Я правильно понимаю… он хочет обменять детей? — ощущая, как сжимается все в груди в тяжелый холодный ком, пробормотала Веся, не решаясь поднять на магистра глаза.

Не только об этом она догадалась сразу, хотя чего там было не сообразить? Уж если кого и отправить на встречу с шаманом, то никак не Кастину. У нее и способности слабые и стойкости не хватит выпустить из рук дите, к которому она прикипела всем сердцем. И хотя есть в Антаили и другие сильные чародейки, кроме Веси, но дара судить и карать больше нет ни у кого. А негодяй, посмевший выкрасть из родных люлек кучу младенцев, заслуживает самого сурового наказания.

Хотя откуда у него их так много? Или он просто нарисовал столько, сколько уместилось, надеясь выказать обмен более выгодным?

— Да… — тяжело вздохнул магистр, — но ты рассмотрела не все. Там ниже, почти на донышке, еще картинка, наверное, он хотел, чтобы они шли одна за другой, как надпись. Её трудно прочесть превратно.

Воистину, последнее изображение, наскоро нацарапанное на скругленной грани и оттого не сразу заметное, нельзя было не понять с первого взгляда.

Стена, очень отдаленно похожая на Южин, разделяла женщину с узкоглазым младенцем и огромного фантома, а все младенцы, которых он держал в лапах, висели вниз головами и их глаза были закрыты.

— Но их тут слишком много, — сокрушенно пробормотала Веся, — или он считать не умеет? И почему не написал записку, а рисовал эти картинки? Ведь он же знает три языка?!

— Считает он очень хорошо, — тихо признался магистр, — это оказывается, мы всего не знали. Сегодня спозаранку пришел отчет магов, проверявших все села по берегам Хорога. За последние дни пропало одиннадцать младенцев… так что он даже мало нарисовал. Или начал рисовать, когда еще не получил всех пленников. Ну а почему он не пожелал писать, я и близко догадаться не могу, нет ни одной здравой мысли.

— Он не просто гад, он самый мерзкий гад во всех землях… — чувствуя, как в груди начинает вскипать знакомый гнев и изо всех сил стараясь его унять, загнать в дальние, непознанные уголки души, процедила Веся сквозь зубы.

И даже ресницы на миг сомкнула, стремясь побыстрее справиться с собой. А когда распахнула их вновь, то рассмотрела перед собой расширенные от изумления глаза верховного магистра. Недоверчиво оглянулась на остальных магов и едва не охнула от открывшейся картины. Маги больше не были теми строгими невозмутимыми мужчинами, которые взирали на нее с балкона минуту назад, теперь там стояла зачарованная толпа селян, впервые увидевших тэрха.

— Ну, и что вы видели?! — почувствовав, как от этого зрелища мгновенно отступил неуместный тут гнев, насмешливо спросила княгиня.

— Ошеломляющее зрелище, — честно выдохнул Феодорис, — никогда такого не видел. Резкая вспышка ауры… словно дар мгновенно стал сильнее в десятки раз… и тотчас снова угас. Как тебе удается так быстро прятать силу?

— Когда сильно захочешь жить, — внезапно разозлившись, почти с ненавистью прошипела Веся, — и не тому научишься. В тринадцать лет оказаться на костре очень жутко, знаешь ли.

— Весеника… но ведь мы же не виноваты…

— А кто? Кто распустил эти ужасные слухи? Кто никогда их не опровергал? Кто все время старался держать все свои добрые деяния в тайне? Я помню твои слова про трудные времена… и верю в них. Но не стоило делать их трудными и для сотен одаренных, точно не знающих, когда, за что и как их будут карать! Страх не лучший способ управлять людьми, если хочешь, чтобы тебя уважали! И теперь вы пожинаете только то, что сами же и посеяли.

— Мы знаем… — тихо ответил сразу помрачневший магистр, — и ни от чего не отказываемся. И постараемся исправить все ошибки… какие накопились за эти годы.

— Это будет трудно… накопились не только ошибки, накопились легенды и привычки, страх и недоверие… — остывая, тяжело вздохнула княгиня, — извини, Феодорис, я не хотела тебя обидеть. Просто мне не так легко после вспышки гнева… сдерживать обиды. Ну, так вы будете проверять моего фантома? Но только вместе со мной.

— Ну если лишь самые легкие заклинания… — снимая с шеи весомый амулет, изготовленный в виде многолучевой звезды, усыпанной разноцветными камнями, нехотя согласился магистр, — и если ты сначала наденешь вот это.

— Ты желаешь, чтоб я надорвалась? — возмутилась целительница, когда на ее шее повисла тяжеленая драгоценность, — как ты только таскаешь это целый день?

— Привык, — пожал плечами магистр, — ну, иди в угол и выпускай Бора. Но пообещай заступиться, если Берест начнет меня убивать.

— Да разве тебя в этой штуке убьёшь? — останавливаясь среди куч песка, в шутку съязвила куница и выдала фантому указание, — Бор, ты должен меня защитить… и не пропустить ни одного заклинания. Магию можешь поглощать… покуда не станешь таким, как был тогда внизу. Похлопай меня по правой руке, если все понял, и по левой, если не все.

Бор немедленно хлопнул ее по левой руке, и куница озадаченно нахмурила брови. Этот способ разговаривать со своим созданием она придумала только вчера, после нападения шаманьего фантома, и пока далеко не всегда понимала, чего он пытается ей сообщить.

— Про что ты не понял? Про то, насколько можешь вырасти понял?

Одна из лап Бора легонько хлопнула ее по правой руке.

— Это хорошо, мне не хотелось бы, чтоб ты рассыпался от излишка силы. А про то, как меня защищать понял? — фантом вновь хлопнул хозяйку по левой руке, — а, вот в чем дело. Встань впереди меня и лови всё, что будут швырять вон те магистры. Понял? Вот и молодец.

— Веся ты готова? Мы начинаем.

— Готова, — откликнулась княжна, пытаясь рассмотреть собратьев через сиреневое облачко, в которое превратился заслонивший ее Бор.

Тотчас что-то блеснуло, на миг повеяло холодом, и больше ничего не произошло. Приготовившаяся к чему-то более мощному княгиня подождала несколько секунд и начала волноваться.

— У вас ничего не стряслось? — не выдержав, крикнула она магам, — отчего замешкались?

— А у тебя все хорошо? — раздался в ответ голос магистра.

— Да.

— Тогда еще одно.

Снова что-то тускло мелькнуло и опять ничего особого Веся не заметила. Но долго ждать в этот раз не стала, сообразив, что иначе эта проверка не закончится и до обеда.

— Давайте еще!

Вспышка и легкий жар, будто пронесся летний ветерок.

— Еще!

Снова холод, и на этот раз звонко щелкнули о боковые стены похожие на градины льдинки. Чтоб вмиг растаяв, стечь по камню темными струйками. Фантом раздался вширь, раскинул назад крылья, заслоняя хозяйку со всех сторон, словно заботливая мать-клушка слабенького цыплёнка.

— Еще, и поживей! — поторопила княгиня.

Несколько вспышек мелькнули друг за другом так же незаметно, и Веся заскучала.

— А ничего помощнее у вас нет?

— Приготовься, — прозвучало в ответ и куница едко усмехнулась.

Интересно, и как она должна готовится? Неужели Феодорис считает, будто она хоть пальцем шевелит? Только и делает, что время от времени кричит — еще!

Над головой что-то грохнуло, и в тот же миг фантом резко сцапал Весю лапами, приподнял почти к потолку и просунул между ее ногами и полом плотный лепесток тумана.

— Ну, вот теперь я знаю, как чувствуют себя невылупившиеся птенцы, — фыркнула про себя куница, — а вслух крикнула, — а еще?

Грохот повторился, но теперь он был раскатистым, как весенний гром, и сквозь туман начали просвечивать яркие вспышки. А затем Бор внезапно куда-то ринулся и Веся, не понимая, в чем дело, притихнув ждала окончания этой атаки.

— Тьма, — рыкнул вдруг совсем рядом один из магов, а другой, судя по голосу, испуганно выкрикнул, — он что-то задумал!

Раздался топот, стук, какой-то непонятный звук, похожий на звон и звук свирели и вдруг все резко стихло. А затем фантом мягко поставил Весю на пол и широко распахнул крылья.

— Что случилось? — нахмурилась княгиня, недоуменно оглядываясь, и оцепенела от ужаса, рассмотрев пять тел, недвижно лежащих на полу в самых различных позах.

Глава двадцать восьмая

Всего пару секунд Веся стояла, не в силах даже пальцем пошевелить, а перед её мысленным взором стремительно мелькали страшные виденья. Ведь даже если княгине поверят, будто это не она сама натравила на собратьев своего фантома, то вряд ли поймут, почему у нее на шее оказался амулет верховного магистра. А даже если и поймут и поверят, то уж точно никогда не простят. Но она ведь не хотела, так почему и когда все пошло не так? С чего это её верный защитник вдруг стал убийцей? И можно ли успеть вернуть их из-за грани?

Уже в следующее мгновенье, совершенно забыв от горя и растерянности, каких она никогда до сих пор не испытывала даже в самых жестоких боях, про связь фантомов, Веся стояла на коленях перед Феодорисом, оказавшимся ближе всех, и пыталась нащупать на его шее живую жилку. А найдя, несколько секунд прижимала пальцами, боясь поверить собственным ощущениям.

Вот в эти мгновенья она и припомнила про связь и нетерпеливо потянулась по незримым паутинкам к фантомам лекарям. А потом сидела на полу и позорно ревела, размазывая кулачками слёзы и сморкаясь в платок магистра, потому как свой куда-то пропал. И лишь расслышав в соседнем зале голоса и торопливый топот нескольких пар ног, догадалась снять с себя злосчастный амулет и накинуть его на шею магистра.

— Что тут произошло? — еще от входа выкрикнул Савел, бежавший впереди магов, ворвавшихся в комнату для испытаний, — почему они лежат?

— Спят они, — поспешила успокоить собратьев княгиня, точно зная, какие у них сразу же возникли мысли. Точно такие, как и у нее самой. — А почему — не знаю, мы проверяли, от каких заклятий может защитить Бор, и вдруг они уснули.

— Ну раз так, пусть поспят, мы их отправим по домам. А как проснутся, сами все объяснят, — чародей подал целительнице руку, помогая подняться, вгляделся в её лицо и мягче предложил, — я сейчас лечу в Южин, отвезти тебя домой?

— Домой? — Веся оглянулась на магов, которых собратья уже укладывали в туманные лодочки, на огромного Бора, смирно висевшего у стенки, и вежливо поблагодарила, — спасибо. Но я теперь и сама доберусь.

Шагнула к соколу и тихо скомандовала:

— Унеси меня домой.

— Веся! — Берест ворвался в покои так стремительно, словно там бушевал пожар, в несколько прыжков добрался до шагнувшей ему навстречу жены и подхватив ее на руки, прижал к себе так крепко, что княгиня невольно взмолилась:

— Дест! Я, конечно могу срастить себе кости, но ты же потом будешь сто лет мучиться раскаянием!

— Какие кости? Они тебе что-нибудь сломали? — Грозно нахмурился Берест, немедленно ослабляя хватку. Теперь его руки держали куницу бережно, словно хрупкий сосуд, — где болит? Я им этого не спущу! Чему ты так счастливо улыбаешься, Весенка?

— Думаю, как же я сильно тебя люблю, — положив голову ему на грудь, прошептала княгиня еле слышно, уже сообразив, что произошло.

— А я еще сильнее… — хотя Берест отлично распознал истинность ее признания, уступать пока не желал, — но спрашивал не про то.

— А вот про то — ты понял всё неверно, — так же тихо произнесла Веся, нежно гладя его по щеке, по строго стиснутым губам, вынуждая их приоткрыться в довольной улыбке.

— Говорил мне дед, что куницы лукавы… — успокаиваясь, с нарочитой досадой буркнул князь, опускаясь на диван, и бережно развернул к себе счастливо улыбающееся личико любимой, чтобы добраться, наконец, до её губ. А через несколько минут, вспомнив, зачем мчался сюда, перепрыгивая через ступеньку, уже миролюбиво вздохнул, — так что там у вас стряслось?

— Мой Бор напал на магистров.

— Но это же невозможно! Или это он защищал тебя?

— Нет, защищал он себя, — уверенно сообщила Веся, и Берест облегченно вздохнул, — но сначала мы испытывали, сможет ли он защитить меня.

— Как это? — задумался Берест, — то есть, они всё же нападали на тебя?

— Немного не так, — вздохнула куница, — и сейчас я все объясню, но сначала скажи, кто тебе все так неправильно сказал?

— Мне сказали не так уж много… но я сразу понял, как это могло произойти, — со вздохом признался князь и снова крепче прижал к себе любимую, — я просто искал Феодориса, потребовался его совет. А первый же встречный чародей сказал, что магистр после испытания еще спит. Чего тут было не понять? Спать перед обедом вовсе не в правилах Феодора.

— Ну да, это их всех Бор усыпил, — кротко подтвердила княгиня, — я ему дала приказ собирать всю магию, однако лишь до тех пор, пока он не стал крупнее положенного. Но когда он почувствовал, что больше брать магии не может, то никак не мог дать нам это понять, и остановил испытание единственным доступным ему способом, через связь с фантомами усыпил всех магистров, которые были рядом.

— Но я помню… Феодорис объяснял, будто на него не действуют никакие заклинания приворота, сна, морока и многое другое… особый амулет верховного магистра ничего не пропускает.

— Как я теперь понимаю, амулет не пропускает заклятья извне, а лекарь действовал изнутри. Но самое главное, он и не мог помочь магистру, на время испытания Феодорис надел этот амулет на меня.

— А зачем на тебя-то? — подумав, подозрительно уставился на любимую князь, — ведь испытывали Бора?

— Испытывали, сможет ли он защитить меня от нападения шамана или его фантома. А для этого я должна была быть рядом, хотя Феодорис долго спорил. Но Бор молодец, на меня даже единой песчинки не упало! А когда заклинания стали сильнее, он спрятал меня внутрь, как когда-то таскал Антика. И сразу выпустил, едва усыпил магистров. Вот тут мне стало страшно… в первый момент думала, он их убил.

— Веся… — огорченно простонал Берест, — я так и подумал… что это ты снова на себе что-то проверяешь! Да и откуда ты можешь знать, чего хотел Бор? Фантомы не могут говорить!

— Но они могут рассуждать… хотя и значительно проще, чем люди. И могут подавать знаки, хочешь, я научу тебя с ним разговаривать? Или сначала поедим?

— Поесть нужно бы, но идти на первый этаж я сейчас не хочу.

— И не нужно. В нашей столовой сделали балкон и лодочки могут прилетать прямо туда, а Саргенс объяснил мне, для чего нам дали вестников. Подожди полминуты… я попрошу прислать обед сюда, а ты пока сходи умойся.

— Обязательно скажу магистру спасибо, — заявил князь через полчаса, утолив первый голод, — за возможность пообедать в своих комнатах, иначе я вижу тебя наедине с каждым днем все меньше. А теперь расскажи все поподробнее… и главное, зачем им так срочно потребовались эти испытания?

— Сначала я хотела показать тебе, как объясняюсь с Бором, — уклонилась от ответа княгиня, и поторопилась объяснить, — а потом все остальное… так будет лучше.

— По-видимому, я вовсе не того боялся, когда бежал сюда, — снова нахмурился Берест, — но спорить не буду. Давай твоего фантома.

И точно зная, откуда обычно выныривает сиреневое облачко, ожидающе уставился на жену.

— Бор, — позвала Веся, лукаво улыбнувшись, — вылезай из своего кувшина.

Кувшином, как осознал князь в следующий миг, отныне называлась высокая, не менее двух локтей малахитовая ваза, стоявшая в промежутке меж окон, а Бором — огромная, как тэрх туманная птица, густо-лилового цвета.

— А он заметно подрос, — пытаясь скрыть изумление, усмехнулся князь, — Вот теперь я очень хорошо представляю, где ты там помещалась.

— Это не я придумала. Помнишь, как фантом шамана пытался догнать нас в убежище? Тогда я жалела, что магам не удалось его убить… а теперь рада. Ведь он таскал в себе Антика, теперь я точно знаю, откуда Бор взял малыша. Он тебе и сам расскажет, нужно только верно задать вопрос. Бор, если того огромного фантома в подземелье выпил ты, похлопай меня по правой руке.

Лиловая лапа бережно коснулась правого запястья хозяйки.

— Малыш был внутри него?

Жест повторился.

— Драгоценности тоже были там?

Еще одно прикосновение к правой руке.

— А почему ты положил их в кувшин? — решил задать вопрос Берест, но Бор даже не шевельнулся.

— Ты задал вопрос неправильно, — улыбнулась мужу Веся, — нужно чтоб у него был выбор между двумя ответами, да или нет.

— Понял. Бор, тебе мешали те драгоценности?

Фантом коснулся левой руки хозяйки.

— Не мешали… — озадаченно произнес Берест, — тогда почему он их бросил?

— Саргенс сказал, что в них не оставалось и капли магии. Мне кажется, поскольку фантом считает амулеты и заряженные силой камни просто пищей, он оставил их в надежном по его мнению месте до тех пор пока в них появится магия, — объяснила Веся то, над чем сама недавно целый час ломала голову, — но я выяснила другое. Как оказалось, поглотив шаманьего фантома, Бор получил часть его памяти, и знает, сколько людей было в подземелье. Я спросила несколько раз, и всегда получалось пять, вместе с Антиком. И это очень мало и очень странно… поэтому я жду, пока проснется Феодорис, чтобы все ему объяснить.

— Тогда я не иду после обеда в Южноград, — тотчас решил князь, — мне тоже хочется с ним поговорить.

— Только хочу тебя вначале предупредить, — лукаво глянула на мужа княгиня, — чтобы магистр согласился на испытание, мне пришлось пообещать, что ты не будешь на него ругаться. И из клана тоже не выгонишь. Все-таки они нам собратья по кругу.

— Раньше я всегда был твердо убежден, будто в любом случае предпочту правду лукавству, — с наигранным раскаяньем вздохнул Берест, — а теперь начинаю постигать, как мало понимал в жизни… и в куницах. Так и быть, я его прощаю. А ты за это немедленно меня поцелуешь.

— Мне почему-то кажется… — так же притворно запечалилась Веся, — что тебе не стоит самому заниматься торговлей. Оставь её Дарсу, сам ты совершенно не умеешь торговаться. Запрашивать всегда нужно втрое… глядишь, и выгорит.

— Я просто не успел добавить пару слов, — хитро прищурился князь, — десять раз.

— Ты быстро учишься торговаться — успела пробормотать Веся, сообразив что расплату муж желает получить немедленно.

Однако в этот раз судьба не желала идти навстречу его желаниям, не успел князь получить и пятой доли долга, как за окном мелькнула тёмная тень и на балкон одна за другой опустились две туманные лодочки.

— Прошу нас извинить, — коротко постучав, первым в столовую шагнул мрачный Феодорис, — но у меня срочное дело.

— Ко мне? — Тотчас насторожился Берест.

— В вам обоим. Эвеста еще не рассказывала про послание шамана?

— Не успела, — поторопилась ответить княгиня, — а что, он еще что-то прислал?

— Да, — магистр осторожно, как ядовитую змею, достал из шкатулки простенькую, слегка погнутую медную чашу и поставил перед Весей, — постарайся сдержаться.

— Спасибо за предупреждение, — взяв чашу в руку, с горечью съязвила Веся, — а ты пока объясни Десту, где берешь эту посуду.

В этот раз картинки были еще проще, но предложение сдерживаться магистр сделал не зря. На одной стороне были нарисованы крутобокие кочки, на них стоял уже знакомый фантом с малышами в лапах, а над ним висел кружок с лучиками, который Веся решила считать солнцем. А на другой стороне солнца не было, над фантомом летали странные пауки и один из малышей висел вверх ногами с закрытыми глазками.

— Что это за пауки? — озадаченно спросила княгиня магистра, объяснявшего князю суть странных посланий.

— Это звезды. Ты просто не пригляделась, Молот, самое крупное летнее созвездие.

— То есть… — поспешно глянув за окно, охнула куница, — срок у нас всего до ночи? А едва взойдут звезды, он убьёт первого ребенка?

— Мы тоже так поняли, — угрюмо кивнул Саргенс, — и боюсь, перехитрить его и заранее спрятать на месте обмена отряд не получится. Он выбрал для встречи очень удобное место на той стороне Хорога. Там есть холм, с названием бычья голова… это именно он нарисован под ногами фантома. Я там бывал, вид сбоку точно такой.

— И как вы намерены поступить? — угрюмея, осведомился князь.

— Придется пока отдать Антика, — еще мрачнее пробормотал Феодорис, — но надеюсь, временно. Детей нужно спасти, во что бы то ни стало, народ в деревнях почти в панике, собрали всех малышей в самые надежные избы и охраняют денно и нощно. Но мы-то знаем, что эта охрана шаманскому фантому нипочем.

— Кто его понесет?

— Там все нарисовано… — безнадежно пробормотал Тирой, — идти должна одна женщина.

— И эта женщина — моя жена?! — Голос Береста немедленно перешел в глухое рычанье готового к прыжку тэрха.

— Эта женщина должна суметь постоять за себя и десяток невинных младенцев, и вернуться невредимой, — тихо проговорил Феодорис. — А твоя жена единственная из всех чародеек имеет дар карающего гнева. Сегодня мы видели… на что они способны в паре с Бором. Да она и сама никому не уступит эту обязанность… Весеника еще и воин.

Веся криво усмехнулась, она давно заметила, когда Феодорис хочет ее похвалить или приободрить, то называет родным именем, при надежных людях, разумеется. И значит, не так уж он уверен сейчас в ее решении, а зря. Она действительно воин и знает, справедливый выбор идущих в вылазки людей — это одно из главных правил успеха.

— Но она еще совсем девчонка… по сравнению с проклятым шаманом! И он вполне может пожелать заполучить её вместе с ребенком! А вы даже примерно не знаете, на что он способен и почему гонит на нас женщин! И как заставил не только их, но и все племя хингаев отпустить матерей и жен в орды!

— Ты прав Берест… но мы постараемся все предусмотреть. И будем неподалеку, на барке, она уже ушла к тому месту, откуда можно напрямик добраться до холмов. Сами мы отправимся туда на фантомах, и как только младенцы будут у нас, прилетим ей на помощь.

— Только после моего сигнала, — предупредила Веся, и князь сердито скрипнул зубами.

Ну и зачем он ругается с магистрами, если она все уже решила сама? И намерена уйти в эту вылазку даже не посоветовавшись с ним?

— Дест… — тотчас стиснула его руку крепкая ладошка, — ты же пойдешь со мной? Если он решит солгать… я должна знать это заранее. Но сначала я хочу посоветоваться с Касей и дедом… и хорошенько подготовиться. Раз мы летим на фантомах, три-четыре часа у нас точно есть… лишь бы выдержали дети.

Глава двадцать девятая

— Веся… а вдруг шаману это не понравится? И едва завидев вас вдвоем, Канзай начнет расправляться с младенцами! Ведь он трус… а все трусы жестоки! — Феодорис выговорил это предостережение очень осторожно, стараясь не показать досады и огорчения. Не желал бы он сейчас оказаться на месте князя, хотя если честно признаться, ему вообще хотелось оказаться на месте Весеники. Это и в самом деле не женское дело, бороться с трехсотлетними безумцами!

— Ну конечно, не понравится… если он поймет, что мы чародеи. Ведь простых людей он ничуточки не пугается. Значит, нужно сделать все, чтоб он не рассмотрел наших аур. Хотя мне кажется, если шаман такой трус, то он вообще может к нам и близко не подойти. Пришлет фантома. А с фантомом мы справимся, и обмануть его легче, я возьму Бора и спрячу в нем Деста. Нужно только отправить на барку несколько магистров, подбросить фантомам магии. И можно взять побольше заряженных камней…

— Но фантом его тоже может напугать… — неуверенно проговорил Тирой, и тут же поправился, — если не спрятать его под морок.

— Может, мне снова создать себе тэрха? В нем спрячусь я, а Веся поедет в седле, прикрытая соколом? — убедившись в невозможности отговорить любимую от опасной затеи, Берест решительно принялся за изобретение надежного способа защиты.

— А может мне приказать Бору создать себе близнеца? — тотчас ухватилась за эту задумку Веся, — и Берест будет в нем. Ведь шаман сам всё время везде посылает фантомов, значит его не удивит чародейка, поступающая так же.

— Мы тоже хотели использовать фантомов, — кивнул Феодорис, — но совещаться и готовиться к обмену лучше в Антаили. Сейчас Саргенс приведет Ольсена с Касей и отправимся туда.

— Тогда у меня есть несколько минут… выдать распоряжения братьям, — решительно встал с места Берест, но в окно тотчас влетел фантом-перевозчик.

— Он тебя отнесет, куда нужно, — сообщил магистр.

— Да я всего-то хотел на этаж ниже спуститься… придется испортить Дарсу начало медового месяца. Ну так не одному же мне страдать.

— Дарс женился? — в голосе Феодориса прозвучало искреннее изумление и усаживающийся в лодочку князь невольно его пожалел. Похоже у магистра остается намного меньше времени на семейную жизнь и новости родичей, чем у него самого. — И на ком?

— Так на Миле же, — мягко улыбнулась Веся, — и мы очень рады, что он её наконец рассмотрел. Сам знаешь, фальшивые драгоценности зачастую блестят ярче подлинных, и потому так непросто отличить благородный камень от обманки.

— Я тоже рад, и как вернемся, проведем им ритуал… нужно для клана сокола новый придумать, чтоб на всю жизнь память была, — пообещал магистр и уставился на влетевшую в балконную дверь лодочку, — ну, что? Не пытался Ольсен вас убить?

— Нет, его как подменили. Молчит, сопит и помогает Терсии собираться. Я с ними Саргенса оставил, — сообщил Тирой, и сцапал с блюда пирог, — только сейчас вспомнил, что даже не обедал. Да и ты тоже.

— Доберемся до кабинета — перекусим, — отказался магистр, а княгиня завязала в памяти узелок, обязательно за этим проследить.

Как оказалось позже, правильно сделала, без ее решительного вмешательства магистры и в Антаили забыли бы про еду. Хотя и не сами всем занимались, хлопотали и придумывали новые хитрости все чародеи цитадели, но ради того, чтобы успеть обсудить все предложения, отбросить не подходящие и лично проследить за всеми необходимыми приготовлениями магистры были готовы забыть обо всех собственных нуждах.

Чтоб не спорить с упрямой княгиней, чародеи ненадолго отставили дела и торопливо поели, а затем с новым жаром принялись за подготовку. Постепенно план стал четким и понятным, а заодно оброс деталями и правилами, как любая сложная задумка на вылазку во вражеские земли.

И когда настал назначенный час, стая туманных лодочек, прикрытых тремя слоями надежного морока, направилась в сторону Хорога.

На этот раз, желая сохранить фантомов как можно дольше, Феодорис вырастил их почти вдвое более крупными, но седоки сидели поодиночке. В отдельных лодочках летело два больших серебряных кувшина с фантомами, Бор и Тун, спешно выращенный в источнике из взятого у сокола запасного фантома. Лишь Кася была в лодочке не одна, травница крепко прижимала к груди Антика, наряженного в самые лучшие рубашечку и чепчик.

Барка ожидала отряд в тени длиннокосых ив, и на ней прилетевших уже ждали магистры, приплывшие с ватажниками. Сборы вышли короткими, в вылетевшего из кувшина Туна, превратившегося в черно-бурого чародейского тэрха спрятался Берест, затем создание оседлали двойным седлом. В переднее кресло села Веся с Антиком на руках, позади нее привязали короб с серебряным убежищем Бора и Тун немедленно помчался в сторону видневшихся вдалеке холмов.

А спутники смотрели ему вслед с борта барки и пытались сообразить, не упустили ли в спешке чего-либо важного, все ли предусмотрели. Хотя точно знали, предугадать все опасности просто невозможно и остается лишь надеяться, что в случае подлого нападения шамана силы защищающих Весю и Береста магических вещиц и магии фантомов хватит, чтобы княжеская чета продержалась до прибытия подмоги. Но лишь трое знали, что кроме десятка сильных амулетов защищающих княгиню от разных бед, под её простой дорожной одеждой висит и знаменитая звезда Феодориса, которую верховный магистр упрямо всучил Весе еще в Антаили.

— Она имеет намного больше возможностей, чем ты можешь подозревать, и потому не спорь.

— А вдруг я ее потеряю? — еще надеялась переубедить главу цитадели целительница, но он внезапно развеселился.

— Это же артефакт! И его можно отдать только добровольно, находясь в здравом рассудке и памяти. Вот если ты после решишь оставить звезду себе, даже я не смогу ее забрать.

— Нет уж, и не надейся! У меня от этой кучи камней после утренней проверки шея два часа болела, так что и дальше сам таскай! — едко фыркнула куница и по расплывшимся в довольных улыбках лицам чародеев сообразила, что только что снова прошла какую-то проверку, — ну а вот это уже нечестно! Вместо того, чтоб о деле думать, проверки устраиваете!

— Извини, Веся, — миролюбиво сказал тогда магистр, — когда еще выпадет такой удобный случай! Зато теперь ты имеешь право голоса на совете магистров.

— Не нужно мне ни это право, ни твои камни, — упрямо отказалась куница, — мне бы детей вернуть… всех.

Простой хингайский шатер, стоящий на вершине холма, Веся заметила как только Тун преодолел гребень холма и перед нею открылась залитая алым огнем цветущих маков седловина. Впрочем, разнообразными весенними цветами был усыпан весь холм, как и вся окрестная степь, но почему-то именно здесь больше всего было маков. И неказистый походный шатер из сероватой кошмы совершенно не подходил этому алому праздничному великолепию.

Как и немолодая женщина, неизвестно откуда шагнувшая наперерез тэрху.

— Оставь свое животное здесь, — глухо произнесла она, и едва Веся слезла с Туна, требовательным жестом протянула руки к Антику, — дай!

— Нет, — отступила целительница, и, исполняя первую часть задуманного плана, послала в старуху крошку-лекаря, — сначала покажи детей!

— Они там, — коротко махнула старуха в сторону шатра, — все целы. Отдай Шаиля и забирай своих.

Тун стоял у куста не шелохнувшись, и это значило что Берест не расслышал в голосе незнакомки лжи, поэтому Веся, вздохнув, шагнула вперед. Но отдала спящего ребенка не сразу, сначала склонилась над ним и нежно коснулась губами смугловатого лобика, добавляя силы спрятанному в нем фантому.

— Возьми, — бережно протягивая младенца, княгиня всматривалась в стоящую перед ней женщину, пытаясь определить по покрасневшему, точно ошпаренному лицу, кто она такая.

Не чистокровная хингайка, это точно, хотя кровь степняков в ней есть, и одета как-то странно. Так не одеваются ни жители Этросии, ни, тем более степняки. Из-под короткого, всего-то по колени, мешковатого платья выглядывали широкие штанины, на ногах были короткие валеные сапожки, в каких хингайки ходят лишь дома, голова повязана низко спускающимся на лоб куском белого полотна. И хотя вся одежда довольно чистая, чего-то не хватало… чего-то очень важного. Веся смотрела, как она уходит, зная точно, что может больше не бояться потерять Антика-Шаиля, и пыталась сообразить, чего еще есть в других женщинах, но почему-то нету в этой, и главное, почему это так поразило ее саму?

А незнакомка, приняв ребенка, окинула быстрым, но внимательным взглядом его личико, стиснула губы, и крепко прижав Антика к груди, торопливо зашагала прочь. Но отошла всего на несколько десятков шагов, затем остановилась и выкрикнула короткую команду. В следующее мгновение из густой куртины кустов шиповника поднялась серая тень огромного шаманского фантома, поглотила женщину и взвилась в небо.

Веся должна была немедля послать вслед за нею Бора, с приказом отнять малыша и подать сигнал магистрам, готовым примчаться на подмогу, а она неподвижно стояла среди россыпи клочков алого шелка и зачарованно смотрела вслед уносящейся вдаль одинокой тучке.

— Весенка, — выбравшийся из Туна князь был уже рядом, дернул жену за руку, разворачивая к себе, несколько секунд внимательно разглядывал задумчивые глаза, чему-то улыбающиеся губы, затем облегчённо выдохнул и нежно поцеловал. Вначале бережно и осторожно, а почувствовав как губы любимой отвечают на его ласку, забыл обо всем на свете, и о детях и о магах.

Однако чародеи забывать про них и не думали, прилетели всей стаей, рухнули в цветы, отобрали у князя жену и принялись рассматривать ее ауру и проверять амулетами на яды и дурманящие снадобья.

— Феодорис! — возмутилась княгиня, — прекратите меня изучать! Я совершенно здорова и нормальна! Забирайте из шатра малышей и отправляйте баркой по домам, а мы возвращаемся в Южин… я только с Терсией сначала поговорю.

— Она на барке… — проговорил кто-то из магов, но Феодорис, оглянувшись, покачал головой.

— Уже нет.

Стремительно увеличивавшийся фантом почти рухнул у ног Веси, и выскочившая из него наставница сразу кинулась к княгине. Окинула ее встревоженным взглядом, торопливо пощупала запястье, по привычке проверяя, не дрожит ли воспитанница от страха или сдерживаемого гнева, и начиная успокаиваться огляделась по сторонам.

Заметив магов, выносящих из шалаша корзинки с детьми, травница нахмурилась и поджала губы, страшась задать сжигающий ее вопрос.

— Все живы, — поторопилась успокоить её Весеника, и осторожно прикоснувшись рукой к ее плечу, виновато добавила, — а Шаиля тут нет. Но ты подожди… не начинай его оплакивать, с ним все будет хорошо… идем отсюда, я все расскажу.

— Идём, — покорно согласилась Кастина, пряча горестный взгляд, украдкой смахнула предательскую слезинку и тихо, но твердо выдохнула, — я счастлива, что все дети живы.

— Тогда летим в Антаиль, поговорим там, — постановил Феодорис, и через минуту на полянке остался лишь невзрачный шатер.

— Рассказывай, — потребовал Ольсен, едва они оказались в кабинете Феодориса, — почему ты решила поступить не по плану? Почему просто отдала мальчишку?

— Не наседай на неё, дед, — тихо рыкнул Берест, не выпускавший из рук свое счастье и пока до конца не поверивший в ее невредимость, — значит, так нужно было.

— Я объясню, — поблагодарив мужа признательным взглядом, пообещала Веся, — пусть сначала все устроятся и прикажут принести перекусить. Пока нам спешить некуда.

— Это хорошо, — почему-то поверил ей верховный магистр, — тогда я пойду уберу амулеты.

— И мои тоже убери, — обрадовалась княгиня, снимая артефакт, — и забери, наконец, свой булыжник,

Камни, усыпавшие повисшую на цепочке белого золота многолучевую звезду, ярко засияли сотнями граней, и все в кабинете на миг застыли, изумленно переводя взгляд с Веси на магистра. А когда Феодорис подчеркнуто небрежно принял свой амулет и повесил на шею, по комнате словно ветерок пронесся. И было в нем и удивление и легкая зависть и даже разочарование.

— Ты хоть желание загадала? — ехидно фыркнул вдруг Ольсен, — целый час таскать на шее звезду счастья и ничего не попросить может только полный глупец.

— Или тот, у кого всё уже есть, — спокойно отозвалась Веся, не желая признаваться, что одно желание в этот самый час у неё все-таки появлялось… и теперь нужно терпеливо ожидать, исполнится оно или нет.

— Это только легенды, дядюшка, — усмехнулся Феодорис, — на самом деле звезда всего лишь редкий по силе защитный амулет, с особым условием передачи. А по плану всё прошло или нет, сейчас уже не важно, главное, матери получат своих чад ещё до полуночи и смогут спокойно спать. И это нужно отпраздновать. Все кто желает умыться и переодеться, найдут необходимое в соседних комнатах, стол в столовой будет накрыт через десять минут.

Столовая располагалась почти рядом с кабинетом Феодориса, и туда, как и в умывальню, Весю с князем привез шустрый фантом. Как целительница и предполагала, Ольсен с Касей и магистры уже сидели за столом, заставленным угощением.

— Вы уже видели в шаре, как все происходило, — усевшись рядом с мужем, произнесла княгиня, глядя как похожий на Хлопа подавальщик ловко наполняет ее тарелку разными закусками, — а теперь посмотрите вблизи. Бор, покажи нам с самого начала встречу с женщиной, забравшей Шаиля.

Огромный фантом выплыл из кувшина, растянулся широкой полосой и все сидящие за столом вмиг забыли про еду и питье.

— Вот это она сказала: Оставь тут свое животное, вот это говорит — дай, — объясняла княгиня собратьям происходящее, и сама смотрела не отрываясь, желая убедиться, что не ошиблась в выводах. — Тут говорит: — Дети там, и все целы. Отдай Шаиля и забери их.

— Странная женщина, — пробормотал, словно для себя, верховный магистр, — а что у неё с лицом? Ты не проверила?

— Проверила, когда запустила в нее фантома, — кивнула Веся, — это ожог. Но сначала меня удивило не это, все кто видел хингайских женщин, знают, среди них нет ни одной, самой бедной, у которой не болталась бы на шее хоть нитка бус. Да и платки они повязывают совсем не так. А у наших женщин и девушек обязательно есть серьги в ушах, кроме сирот, которым некому подарить. А потом я заметила, как она на него смотрит… Бор, покажи все с начала. Видите? Один только взгляд, но всё заметила… хотя виду не подала.

— Точно так же, — тихо подтвердил Саргенс, — как осматривала тебя Кастина, когда примчалась к шатру.

— Он ей не чужой, — уверенно объявила Веся, — смотрите, как бережно и крепко она его держит. А когда они полетели и мне нужно было отправить вслед за ними Бора, я вдруг всё это сложила… её одежду, обожжённое лицо, отсутствие украшений, и поняла, кто она. И даже где так обожглась.

— Все верно, — задумчиво объявил Тирой, — если человек родился и всю жизнь жил в подземелье и никогда не был на солнце, ему и в голову не придет от него прятать непривычную кожу.

— А исцелиться сама она не могла? — задумался Савел, — Эвеста, ты смотрела её ауру?

— Нет у неё никакой ауры. Хотя в тот момент я считала это очень хорошей защитой. А когда всё поняла про драгоценности, то порадовалась, что не послала за ней Бора. Ведь мы готовили заклинанья в расчете на защитные шаманские амулеты, а на ней их нет. У неё вообще ничего нет, никакой защиты… кроме моего фантома. И отбиться она не смогла бы ни от одного заклинанья… а возможности её фантома нам неизвестны.

— Слава святым духом… — охнула наставница, представив эту картину, — какое счастье, дочка, что ты вовремя это сообразила!

— Я и сама порадовалась… особенно тому, что добавила не прощанье лекарю малыша силы. И приказ добавила… но пока не хочу о том говорить.

Правильно они сделали, не оставшись ночевать в Антаили, довольно улыбнулась Веся, рассмотрев ярко освещенное окно на первом этаже княжеского дома. Как Дест и догадывался, княжичи по комнатам не расходились, дружно сидели в столовой, поглядывая за распахнутые створки.

Бор аккуратно протиснул в окно княжескую чету, проскользнул сам, поставил возле диванчика, на который усаживалась Веся свой кувшин и втянулся в него. За время нахождения в Антаили фантом пополнил запас магии и уместиться в теле хозяйки пока не мог. Впрочем, лекарь у Веси был, один из тех, которых она создала когда-то, отправляясь на битву с шаманом. А теперь она начинала подумывать над тем, как удобно, когда Бор может ее не только защищать и лечить, но и переносить куда потребуется. Но решила оставить исполнение этой задумки на утро.

— Ну как? А где Ольсен? — ринулся навстречу князю Ранзел.

— Все хорошо, — широко улыбнулся ему Берест, точно знавший, как трудно ожидать ушедших в вылазку соратников. Зачастую гораздо легче уйти самому, чем терпеть медленную пытку.

— Сейчас расскажем и покажем. А Ольсен с Касей отправились отдыхать… не нужно их беспокоить… Антика пришлось отдать, — устало пояснила Веся, — А где девушки, Мила и Влана?

— Там чародейки притащили кучу нарядов, примеряют, Феодорис объявил, что завтра проведет для Дарса ритуал, — хмуро пояснил Лирсет, и вздохнув, покосился на нарисованную на запястье еловую веточку. Его избранница пока на ритуал не согласилась.

— Это хорошо, — задумчиво пробормотала Веся, и неожиданно для всех скомандовала, — Бор, принеси сюда с третьего этажа Влану и Милу. — а когда он стремительно выскользнул в окно, пояснила уставившимся на нее собратьям, — на их месте мне было бы обидно… что не позвали обсуждать серьезные вопросы.

Бор вывалил на диван её ошеломлённых приемных дочерей уже через пару минут, и за это время княгиня успела раскаяться в поспешности своего решения. А вдруг девушки не совсем одеты? Или еще хуже, совсем раздеты? Похоже, нужно давать Бору более точные приказы… или не гонять его по таким мелочам. Да и вообще пора ей всерьез подумать о фантомах, вернее о том, как ими пользоваться, чтобы больше не попадать впросак.

— Ох, — первой пришла в себя Влана, — я уже думала, нас шаман ворует.

— Мой Бор сиреневый, а у шамана фантомы темно-серые, — виновато вздохнув, пояснила им Веся, — и их сюда больше не пропустят стражи Феодориса. Вот они серебристого цвета.

— Рассмотреть мы почему-то не успели, — усмехнулась Влана и всучила успевшему устроиться рядом с нею Лирсу шкатулку, которую держала в руках, — сохрани, это украшения Милы.

— Я сам сохраню, — тотчас отобрал шкатулку Дарс, крепко прижимавший к груди новобрачную, и укоризненно глянул на княгиню, — а в следующий раз лучше меня за нею посылай, перепугала насмерть.

— Да я вовсе не испугалась, — заалела от удовольствия и всеобщего внимания Мила, — я Бора сразу узнала, он же шамана возле Хорога убил! Просто туфли надеть не успела.

— Бор, — сразу сообразив, что сейчас придется снова выдержать изобличающий взгляд блондина, поторопилась приказать Веся, — принеси туфли Милы, и отнеси в её комнату эту шкатулку. Еще что-то нужно? Нет? Лети!