Шатров, столов, круглых сцен и выстланных упругими соломенными плетёнками площадок за время короткого завтрака в саду стало намного больше, как и суетящегося среди них народа. Кто-то раскатывал по плетёнкам толстые и длинные валяные ковры, кто-то расстилал по столам скатерти и расставлял блюда с угощением и кувшины с напитками.

И каждый, кто обнаруживал шедшего мимо князя со спутниками, на миг застывал, рассматривая их с нескрываемой заинтересованностью. Но не столько сам Берест или Эвеста привлекали всеобщее внимание, сколько шедшая следом за ними девушка. А точнее, её наряд.

На ней больше не было опрятной, но простенькой юбки с блузкой, в каких впервые прошли по этому саду невесты и какими запомнили их несколько счастливчиков, сумевших пробраться сюда под прикрытием морока.

Теперь гостья была одета в длинное платье из дорогого тонкого полотна лилового цвета и того незатейливого фасона, который любили за простоту и удобство чародейки. Однако назвать простым этот наряд не повернулся бы язык ни у кого из присутствующих. Поверх платья на девушке была надета безрукавка из тончайшего восточного кружева, доходящая почти до колен и перехваченная в талии плетённым из бисера и мелкого жемчуга широким поясом. Косу девушки, уложенную на темени пышным венцом, украшал жемчужный убор, явно связанный в пару к поясу, а её лицо прикрывала батистовая накидка.

И вот эта самая накидка и заставляла замирать в недоумении чародеев и воинов, мечтающих рассмотреть милые личики невест как можно ближе. И не только рассмотреть, если совсем уж честно.

– Кто из магистров тебе помогал? – заметив все эти взгляды, с усмешкой поинтересовался князь у любимой.

– Филитий с Савелом. Ну ещё Тирой немного, но главный учитель у нас Савел.

– Нужно будет запомнить, – туманно пообещал Берест, и Веся невольно хихикнула, припомнив, как дружно скисли широкие улыбки на лицах княжичей, когда Влана вошла в столовую в этом наряде.

К тому времени княжеская чета успела побывать на втором этаже и вернуться, так и не поговорив с Кастиной. Выглянувший в приоткрытую дверь Ольсен мрачно заявил, что неприлично в такое время приходить в дом, где есть маленькие дети, и пообещал поставить решётку на выходе с лестницы, если родичи не угомонятся.

Слушая сердитую отповедь мельника, Дест с Весей разглядывали его осунувшееся лицо с густой и неожиданно седой щетиной и с горькой отчётливостью понимали, как неуклюжи и беспомощны все загодя заготовленные ими доводы и обещания. И пока прадед с женой сами не оплачут свою нелёгкую семейную долю, лучше к ним не лезть и не бередить кровоточащие раны.

Услышав ругань деда, князь осторожно покосился на жену, проверяя верность своего решения, и облегчённо вздохнул. Во взгляде устремлённых на него синих глаз светилось печальное согласие. Берест молча подхватил любимую под руку и повёл прочь, но прежде сунул в руки прадеду корзинку с пирогами, предусмотрительно захваченную ими в виде повода для прихода.

– Знаешь, Дест, – спускаясь по лестнице, задумчиво заявила вдруг княгиня, – мне пришла в голову очень занятная мысль. Давай зайдём на минутку вот в эту гостиную, я все тебе расскажу.

Однако, оказавшись в полутьме небольшой комнаты с занавешенными шторами окнами, Веся сначала выплакалась на груди у мужа и только тогда, успокоившись, смогла объяснить, почему она считает столь важной свою задумку. И князь, осушавший поцелуями её посолоневшие щёчки, согласился с мнением жены вовсе не под влиянием этих слез, просто Веся снова сумела с присущей куницам хозяйственностью рассчитать всю выгоду и удобство своего замысла.

Возле дома невест гуляла довольно большая толпа воинов и чародеев, ожидавших появления девушек, и вот эти смотрели не только на Влану, но и на следовавших за ней княжичей. А некоторые не только смотрели, но и скептически ухмылялись, и Ардест прекрасно заметил эти усмешки и переглядывания. И так же хорошо понял, что именно они означали: жаждущие встречи с девушками женихи явно решили, будто он собирается позволить своим братьям первыми выбрать себе невест. Но не подал и виду, а добравшись до крыльца, окликнул ближайшего мага и вежливо попросил срочно найти Саргенса и Феодориса и пригласить их сюда.

Поднявшись по ступеням, Ардест пропустил в дом жену и Влану и вместе с братьями остался на крыльце в ожидании прибытия магистров. Стоять там долго им не пришлось, всего через пару минут две серые лодочки одна за другой скользнули с высоты на лужайку, и магистры торопливо направились к князю.

– Ты нас звал?

– Идёмте в дом, у меня есть важное дело. – Князь нарочно говорил, не понижая голоса. – Эвеста пообещала освободить для нас ближайшую к прихожей комнату, а Трофимус должен поставить там охрану. Я не желаю, чтобы кто-то имел повод упрекнуть меня в особых условиях для моих советников.

– Сюда, – указал им на открытую дверь стоящий возле неё стражник, и княжичи с усмешками переглянулись. Став князем, командир и не подумал изменять собственным правилам всегда говорить правду. Кроме тех случаев, разумеется, когда считал собеседника врагом или соперником.

– Я позвал вас сюда, дабы сообщить о принятом мной решении, – встав рядом с ожидавшей его княгиней, просто объявил Ардест, – князь Радмир выдал мне указ о том, что отпускает из клана Куницы прибывших сюда девушек, и теперь я намерен предложить им войти в клан Сокола. А поскольку они сироты, мы с княгиней решили их всех удочерить. И впредь в клане никогда не будет сирот, каждый ребёнок, потерявший отца и мать, будет немедленно усыновлён княжеской семьёй или той, какую выберет сам из числа сородичей клана Сокола.

– Ого, – изумлённо присвистнул Ранзел, – а где мы поместим всех новых княжон?

– А они уже размещены, – хитро усмехнулась Веся, – разве это недостаточно хороший дом?

– Как-то это… – запнулся Ансерт, не находя от потрясения слов, – слишком необычно… боюсь, матушка не скоро привыкнет к мысли, что у неё появилось сразу столько внучек.

– Мы постараемся подольше не радовать княгиню Доренею, – пообещала княгиня так же лукаво, – а этот ритуал мы намерены провести немедленно. Мила! Девушки уже готовы?

– Ждут в большом зале, – немногословно и чётко отчиталась от двери помощница.

Едва услышав голос невесты, Даренс резко обернулся и пристально уставился на девушку, одетую точно так же, как и Влана. Только не было на её голове накидки, да висел на поясе изящный кошель, подобранный в цвет кружева.

Мила выдержала его взгляд почти спокойно, напряжение девушки выдали только порозовевшие ушки да крепче сжатые губы.

– Доброе утро, милая. – Княжич говорил таким воркующим голосом, словно забыл, что они тут не одни, и Веся тотчас нахмурилась, готовясь остановить непонятно отчего разозлившегося братца.

Однако Мила сумела преодолеть собственное волнение и смущение и, очень вежливо улыбнувшись, кротко ответила жениху:

– Доброе утро, Дарс. – И сразу же перевела взгляд на Весю. – Что мне им сказать?

– Скажи, мы сейчас придём, – поторопилась прекратить её муки княгиня и обернулась к Феодорису. – У вас есть подходящий ритуал?

– Как раз над этим думаю, – сообщил тот, – а ты желаешь, чтобы они сегодня вышли из этого дома княжнами?

– Да, – твёрдо кивнула Веся, – и ты сам понимаешь, как это важно.

– Понимаю, – во взгляде магистра светилось довольство, смешанное с лёгким изумлением, – тогда идём, не будем зря тратить время и терпение наших собратьев.

– А кстати, – ехидно пробурчал Лирсет, выходя вслед за братьями в коридор, – когда в клан Сокола начнут входить маги?

– Они уже вошли, – примирительно сообщил ему Берест. – Феодорис от имени всех чародеев принёс мне клятвы на совете старших кланов. И это было очень к месту, иначе мы ещё дня три доказывали бы упрямому князю волков, что у нас достаточно народа и сил на постройку своего города.

– Вот как, – нахмурился Анс, – значит, не у дел остались только мы?

– Вы можете войти в клан прямо сейчас, – удручённо вздохнул князь, жалея, что не успел им этого объяснить, – разрешение на ваш выход из клана Ястреба мы получили у отца в южной крепости. Дарс вступил ещё на совете, сразу за Феодорисом. Однако ритуал он ещё не проходил.

– Тогда лучше первыми войти в клан княжичам, – смекнул Феодорис, решительно поворачивая назад, – и не при сиротках.

Ритуал для бывших ястребов провели в кабинете Веси и особо мудрить не стали. По старому обычаю княжичи один за другим произнесли короткую клятву, а затем князь в ответном слове обещал им защиту и справедливый суд. В завершение Ардест коснулся братьев своей печатью, и тотчас на правом предплечье каждого, стирая прежнюю метку, проявился сиреневатый силуэт летящего сокола.

Братьев к сиротам Веся не взяла, с кроткой улыбкой попросив подождать в саду вместе со всеми, и княжичи ей подчинились. Даже уговаривать или спорить не стали, хотя и кривили недовольно губы, да только увлечённая своими заботами княгиня не стала принимать их недовольство слишком близко к сердцу. Просто отвернулась и пошла в зал впереди мужчин, заранее оговорив это право. Но вовсе не гордыня и не высокомерие двигали целительницей, а доподлинное понимание характера бывших куниц, привыкших к порядкам клана, где княгиня правит наравне с мужем, но обязанности у них всё же поделены по способностям. И если князь обычно заправляет судейскими и военными делами, защитой городов и крепостей, добычей руд, леса, зверя и прочим, непосильным для женщины, то княгине остаётся управление домом и домочадцами, заготовка и закупка на зиму продуктов, а также торговля излишками мёда, шерсти и полотен. Ну и, разумеется, под её опекой одарённые дети своего дома и всего клана, а также заботы о гостях и особенно о гостьях.

– Доброе утро, девушки! – Пройдя к стоящему в центре зала столу, княгиня внимательно осмотрела ряды тихо сидящих сироток, и довольная улыбка мелькнула на её губах.

Все девицы были одеты в совершенно одинаковые платья, такие же, как у Вланы, и больше ничем не напоминали бедных селянок. Савел и чародейки не подвели, за одни сутки сотворили чудо, воплотив замысел Веси в ткань и кружево, и ей следовало поблагодарить их особо. Разумеется, надев новые наряды, девушки не стали совершенно похожими на сестёр, зато теперь не казались случайной толпой, и самое важное – ни одна из них не чувствовала себя хуже других.

– Доброе утро, – ещё робко прошелестело ответное приветствие, но взгляды гостий уже осмелели, с интересом разглядывали вставших рядом с хозяйкой мужчин.

– Я Ардест, князь клана Сокола, и ношу это звание с одобрения совета князей старших кланов, – веско сообщил Берест, обводя ряды настороженно замерших лиц серьёзным взглядом, – а это мои советники чародей Саргенс и магистр Феодорис, глава Антаили, школы магов. У меня для вас новость, князь Радмир поставил свою печать на указе, которым он отпускает всех вас из клана Куниц, с тем чтобы вы могли беспрепятственно войти в клан Сокола. Но войдёте вы в него вовсе не безродными и бесправными сиротами, не имеющими ни крыши над головой, ни приданого. Мы с княгиней Эвестой приняли решение удочерить тех, кто решится войти в клан, и комнаты, где вы пока живёте как гостьи, станут вашими по праву. Сейчас магистр проведёт ритуал, и мы отправимся в сад праздновать это событие, сородичи уже ждут с нетерпением.

Ошеломлённые такой невероятной новостью, девушки ещё растерянно хмурились и перешёптывались, а ворвавшийся в зал фантом уже расставлял на столе всё необходимое для ритуала. Небольшие кубки, выточенные из полупрозрачного камня фиалкового цвета, серебряную чашу и ложечку, украшенные драгоценными камнями флаконы и фляги с редкими бальзамами, крохотный кинжал с тонким лезвием.

Первым к чаше, в которую магистр щедро плеснул благоуханные зелья, протянул руку Ардест, и Феодорис коротко кольнул его палец, ритуал усыновления всегда проводился на крови, и сейчас никак нельзя было от этого отступить. Следом за мужем, не забыв залечить его ранку, бестрепетно подала тонкие пальчики княгиня, умышленно добавившая в свою кровь достаточно силы, чтобы она засияла сиреневой звёздочкой. А затем своей кровью поделились и маги, тщательно перемешали получившееся зелье и прошептали над ним свои пожелания.

– Ну, кто первый, – чуть насмешливо спросил смятенно притихших куниц Саргенс, – неужели среди будущих княжон нет отважных девушек?

Веся позже подозревала, что чародей немного подтолкнул взглядом ту из девиц, что смотрела смелее остальных, но винить в этом мага вовсе не собиралась. В конце концов девчонки пока ещё не успели сообразить, что от таких предложений отказываться попросту неразумно.

Первая из бывших куниц шла к столу неуверенно, закусив губу и виновато поглядывая на подружек. Так же робко она произнесла подсказанные ей Феодорисом простые слова клятвы и выпила учтиво поданное Саргенсом снадобье.

– Как тебя зовут, дочка? – с мягкой улыбкой спросил Берест приёмную дочь и подвинул к жене большую шкатулку. – Выбери подарок нашей красавице.

– Марна, – зардевшись, прошептала в ответ девушка, старательно отводя взгляд от манящего её ларца.

– Марника, – поправила Веся, откидывая крышку, и все девушки в зале замерли в напряжённом ожидании. – А вот тебе наш подарок на день равноденствия, доченька. Хоть он и немного запоздал, зато от души. Все остальные подарки в честь вступления в нашу семью ты найдешь в своей комнате.

Княгиня с улыбкой подала бывшей сироте золотые серьги с крупным жемчугом, и вместе с оробевшей девушкой счастливо вздохнул весь зал. Серьги в Этросии простые девицы имели право получать лишь от родителей да от сговоренных женихов. И потому каждая из сироток отчаянно мечтала повесить на ушки заветное украшение.

– Я тоже желаю войти в клан Сокола, – шагнули к столу сразу две девушки, и Веся поспешила спрятать понимающую улыбку.

Несообразительных и упрямых среди куниц отродясь не бывало.

Через полчаса гостий в зале почти не осталось, как и сирот. В глазах приёмных дочерей князя светилось изумление собственной смелостью, в их ушках гордо сияли жемчужины, а губы расцветали робкими пока улыбками.

Зелья в чаше осталось всего на пару глотков, и Веся точно знала, что магистр не ошибся, разливая бесценный бальзам по кубкам, ещё две девушки пока не решились встать напротив князя. И им нужно было помочь не просто сделать выбор, а и поверить в его возможность.

– Мелания, – решила княгиня начать с той, которая уже стояла рядом с ней и кому это званье было нужнее всех, чтобы не оказаться ниже новеньких по положению, – твоя очередь. Ты уже чародейка, а все чародеи встали под руку Ардеста ещё на совете, по поручительству Феодориса. Теперь тебе осталось только выпить ритуальное зелье и получить серьги. Чего ты опасаешься?

– Но я же… – попыталась что-то объяснить ястребица, но смутилась и замолчала.

– У тебя нет веских причин для сомнений или отказа, Мила, – мягко произнёс Феодорис, – зря ты волнуешься. Все мы теперь сородичи, и, став дочерью князя, ты не потеряешь ни капли свободы, положенной чародейкам. Зато приобретёшь особую защиту князя и тепло большой семьи. Взгляни, сколько сестёр у тебя появится разом.

– Места моей помощницы ты тоже не утратишь, – твёрдо пообещала Веся видящей, заподозрив, что догадывается об истинной причине её тревоги, – хотя теперь сёстры и возьмут на себя часть твоих забот. Они же куницы и точно знают, как всё делится в дружной семье. Обязательно поровну, и хлопоты и праздничные пирожки, и все беды и радости. Бери смелее кубок, в саду нас заждались угощения и развлечения.

Мила хмуро усмехнулась, забыть о том, кто ещё ждёт её в саду, она не могла, несмотря на все старания. Как не могла и не предугадывать, за кем вскоре будет бегать не менее трёх недавно ставших княжнами сироток. Слишком уж красивым стал за последние годы её любимый, видела своими глазами, как рдели и расцветали при встрече с ним и молодицы, и девушки Серого гнезда, и встреченные в дороге селянки. А у неё никогда не хватит сил и дерзости объяснить им всем, как долго и истово мечтала она о том браслете, что украшает сейчас её запястье, но пока вовсе не греет душу.

И вдруг юная чародейка отчётливо сообразила, насколько права Эвеста, уговаривая её стать приёмной дочерью. Ведь тогда все они и вправду будут считаться её сёстрами, эти девушки, а в клане Куниц правила насчёт чужих женихов очень строги! Ни одна сестра не посмеет и взглянуть на будущего зятя, не то чтобы с ним заигрывать.

– Я согласна, – решительно протянула руку к кубку Мелания и через несколько секунд уже надевала законные серьги.

– И я согласна. – Влана встала у стола последней и, протянув магистрам руку, осторожно призналась, – только у меня есть отец… хотя он и давно про меня не вспоминает, и ещё на мне наговор от чужих зелий.

– Ого, – еле слышно присвистнул Саргенс, рассматривая вязь знаков, покрывающих запястье девушки, – а почему этого не заметили люди князя? Хотя не говори… сам догадываюсь. И кто же тебе старая Зарха?

– Бабка по матери.

Признание девушки стало для чародеев неожиданным, но приятным подарком, колдуны из клана Волка много веков оттачивали свои умения и заклятия, направленные прежде всего на то, чтоб как можно надёжнее скрыть от всех остальных одарённых свои умения.

– Мы сделаем для тебя исключение из всех правил, – твёрдо объявил Берест, и принять это особенное решение его подвигли не столько красноречивые взгляды чародеев, сколько огорчение, ясно написанное на лице княгини, – а магистры снимут этот наговор, если ты согласна.

– Согласна, – так же твёрдо кивнула девушка и вдруг улыбнулась, открыто и чуточку растерянно.

В следующую секунду ладони двух магистров сомкнулись на её запястье, вбирая в себя силу чужого заклинания, а Веся, внимательно следившая за их действиями с помощью Бора, поспешила отправить в тело девушки каплю силы с приказом унять любую боль или тошноту. Фантомов она запускала в приёмных дочерей лишь в тот миг, когда вручала им серьги.

– Вот и всё, – объявил Феодорис, неуловимым жестом сбросив с ладоней черные капли, а молча улыбавшийся Сарг протянул бывшей колдунье кубок с зельем.

– Поздравляю, теперь у тебя есть семья и дом. – Веся отдала Влане серьги и запустила в неё лекаря. А затем захлопнула шкатулку и решительно отодвинула её от себя. – А теперь пора идти в сад!