– Доброе утро, хозяюшка, не пригласишь погреться? – донеслось от входа вежливое приветствие Ганти, и Хатгерн саркастически усмехнулся.
Раз мастер-тень не называет хорошо известную ему дриаду по имени, значит, не желает выдавать своим спутникам этого знакомства, и тогда остается понять, кому из них он так не доверяет? Во всяком случае, не Ительсу или Изору, уж им-то зеленоглазая чаровница хорошо знакома.
– Слишком вас много, – неприветливо отозвалась Ильсора, – а у меня и без того полон дом гостей. Но вон тех двоих, огра и долговязого лекаря, пожалуй, пущу, похоже, это их ожидает мой друг.
– Ого, – еле слышно присвистнул сидевший рядом с Хатгерном вампир, – это бесценное звание! Хотел бы я знать, чем вы его заслужили?
– Спросите у дриады, – усмехнулась тень, – мы чужих секретов не выдаем.
– Доброе утро, – два голоса слились в один, – если твой друг это и наш друг, то ты не ошиблась.
– Проходите.
– Спасибо, – так же дружно поторопились поблагодарить огр и лекарь, и по прихожей затопали две пары ног.
– Доброе утро, – с порога оглядел собравшихся за столом Ительс и поклонился с преувеличенной признательностью, – спасибо, что не забыли о нас.
– Извини, Ительс, – строго глянул на него старший вампир, – вчера у Алдера не было разрешения приводить вас в наши пределы. Садись, отдохни.
Шедший за лекарем Изор, едва заметив в комнате своих хозяев, сразу молча и безропотно уселся в уголке, и только отлично изучившая своего проводника Таэльмина рассмотрела мелькнувшую в уголках его губ довольную ухмылку.
– Разреши мне с ними поговорить, – тем временем терпеливо уговаривал непреклонную дриаду Ганти, – возможно, это и мои друзья.
– Нет, они прямо сказали: только огр и лекарь, им вожак уже пообещал место в своем отряде.
– А больше у него мест нет? – В бархатном голосе Ганти прозвенела насмешливая нотка.
– Ну зайди, спроси, – словно нехотя пропустила его в дом Ильсора, и строго прикрикнула на остальных: – А вы тут обождите! Да слезьте с типаров, дайте им передохнуть, наверняка ведь до рассвета выехали!
И резко захлопнула дверь.
– Доброе утро, – устало и хмуро буркнул Ганти, оглядев собравшихся, и сел на лавку. – Можно узнать, что вы затеяли?
– Никто ничего не затевал, – отрицательно мотнул головой герцог, не в его правилах было юлить и изворачиваться, – это мое решение. Мы вообще изначально собирались идти с Таэльминой вдвоем, потом я пообещал Изору и Ительсу взять их с собой. Но не тебя и не твою компанию. Кто они такие? Почему я должен им доверять? Вы столько дней устраивали нам проверки, вымотали все жилы, пока приняли решение, а кто проверял эту толпу? Чем они отличились, какая от них польза моему отряду?
– Вот оно что… – задумался мастер-тень. – А вам с Таэльминой еще никто не объяснил, чем так ценны для этого мира феи? И почему тут проверяют всех желающих дойти до Спящего леса не на силу и умение убивать, а на совершенно иные качества? Уже не первую сотню лет проверяют, пытаясь найти разные сочетания черт характера и способностей. Но пока ничего не помогло, и это очень плохо, абсолютно для всех. Поэтому я и беру каждого, кто проявит хоть малейшее желание отправиться в это нелегкое путешествие, и помогаю дойти… кому докуда суждено. За последние пять лет я иду уже третий раз, Ильсора подтвердит. Но еще ни разу не дошел, хотя очень хотел. И ни разу не угадал, кто именно пройдет дальше всех. Здоровые и честные мужики застревали в этом лесу, а слабые и испуганные девчонки доходили до пещер гольдов. А один старик добрался почти до драконьей долины, хотя я не верил, что он дойдет и сюда. Поэтому рановато вы считаете, что как раз вам и повезет. Хотя лично я желаю вам удачи. И если для вас так важно, чтобы я признал Крисдано командиром отряда, – я готов. И согласен просить за каждого из тех, кого привел с собой, хотя точно знаю – по крайней мере двоих из них вы не хотели бы даже видеть. А еще… считаешь ты неправильно. Это типаров у нас десять, а спутников со мной, кроме Ита и огра, всего трое.
– И все же он не ошибся, – как обычно отстраненно пробормотал лекарь, – эти трое стоят семерых. И если бы я шел командиром сам, никогда бы их не взял.
– В каком смысле – стоят? – тихо осведомилась тень, скользнув к окну и осторожно оглядывая полянку перед крыльцом. – Такие ловкие, умные и умелые? Или наоборот?
– Или, – коротко фыркнул огр, подумал и добавил: – И если они не научатся вести себя как люди, я сам утащу их куда подальше.
– То есть, – мрачнея, присмотрелся к нему Хатгерн, – ты тоже считаешь необходимым их взять?
– Он не считает, – едко буркнул Ительс, – он знает, что вы их не оставите, особенно после заявления Ганти.
– Тогда пусть присягнут Хатгерну как командиру, – подумав несколько секунд, категорично объявила свое решение тень, – и Ганти покажет пример. Если я не ошибаюсь и вон тот человек мне действительно хорошо знаком, власть в отряде должна быть в одних руках. Иначе мы все утонем в болоте грязной лжи и подлости.
– Кого это ты имеешь в виду? – мгновенно насторожился герцог, торопливо шагнул к окну и проследил за направлением взгляда напарницы. – Не может быть! А его-то как совет магов Сиандолла пропустил?
– Глаз судьбы пока не восстановился, – нехотя признался Ганти, – а Лутгор с советниками, выслушав этого новичка, сочли возможным разрешить ему испытания. Нельзя ведь не признать у него наличия определенных умений?
– Очень определенных, – с яростью рыкнул Хатгерн, возвращаясь на свое место. – Ительс, ты небось еще не забыл насколько?
– Он вымолил у меня прощение, – так же зло процедил лекарь, – объяснил все потрясением, которое испытал, обнаружив себя в пещере, и вашим присутствием. Сказал, будто считал нас вашими сообщниками, и поскольку вы желали его убить, то просто пытался выжить. Как заявил, от ужаса у него было временное помрачение рассудка. А потом он поделился с Лутгором личными секретами работы шпионов и предложил несколько ценных советов. И глава города решил дать ему шанс… Ганти правду сказал – никто не может угадать, какие качества характера или навыки могут оказаться полезными в решающий момент.
– Мне кажется, я начинаю подозревать какие, – мрачно фыркнул Крисдано, припоминая, как сам когда-то попался на готовность Меркелоса помогать полезными советами, и уставился на примолкшую тень. – Таэльмина, как поступим?
– Если брать всех с собой, то только с условием полного послушания и строжайшей дисциплины. И пусть обязательно дают клятву верности, можно на кинжале, тут он имеет особую силу, – задумчиво перечисляла тень, отгибая загнутые, по примеру дриады, пальцы. – А кто не желает, пусть идет сам.
– Кто не захочет, – веско объявил старый вампир, – тот отправится к нам, у нас проверку прошли только герцог с напарницей.
– А потом пусть едут сюда, – мило улыбнулась Ильсора, – я тоже намерена убедиться в их исключительных душевных качествах.
– Вот как… – приподнял бровь мастер-тень и мельком взглянул на прежнюю ученицу. – Хорошо, я им объясню. Но независимо от того, какое решение примут они, сам я готов дать герцогу дэй Крисдано любые клятвы и на любых ножах.
– Ты всегда отличался завидным благоразумием, – сладеньким голоском тихонько похвалила бывшего наставника тень.
Резко поднявшийся со скамьи Ганти сделал вид, будто не слышал этих слов, но следивший за ним герцог отлично видел, как вдруг побелели крепко сжатые губы мастера-тени.
И напрягся в свою очередь, постигнув неведомым чутьем, насколько еще живы в этих двоих старые обиды и привычки. Однако сделал вид, будто ничего не произошло, и смолчал, зато дал себе зарок ни на миг не выпускать из вида этого многоопытного шпиона и проверять каждое его слово.
– Нахлебаемся мы с ними, – отстраненно пробормотал лекарь, когда Ганти вышел, и неожиданно протянул через стол руку сидевшему напротив Харну. – Возьми с меня клятву, пока они там совещаются.
– И с меня, – пробасил огр.
– Ительс… – Голос герцога дрогнул против его желания. – Но это ведь говорилось не про вас! Вас мы и так собирались взять.
– Возьми с них клятву, – вмешался Алдер, – они правильно решили. Тогда они будут в твоем отряде полноправными членами и спутники Ганти не окажутся на особом положении.
– Я думаю, это правильно, – поддержала его тень, и герцог нехотя достал блеснувший огненными опалами клинок.
– Я, Ительс Марно, вступая под руку герцога Хатгерна дэй Крисдано, своей кровью обязуюсь служить ему верно и преданно, не утаивать никаких сведений и не вступать без его ведома ни в какие отряды или сговоры. Не заключать ни с кем из посторонних или членов отряда никаких соглашений и не давать никому никаких обещаний. Клянусь.
Харн кольнул ладонь Ительса острием клинка, и, едва из ранки показалась капелька крови, припечатал ее ритуальной печатью, вырезанной в навершии рукояти. Слаженно полыхнули огнем пасти неведомых чудищ, и Харну почудился запах горелой плоти, однако лекарь даже не дрогнул. И все же, когда герцог отнял кинжал от его ладони, на коже остался розоветь бледный оттиск печати.
– Тебе было больно? – нахмурилась тень. – Давай смажу зельем.
– Нет, – изумленно разглядывая след на своей ладони, пробормотал Ительс, – ни капли. И ранка исчезла… взгляни!
– Теперь я, – заторопился Изор, раньше других заслышавший на крыльце шум, и, отодвинув ошеломленного лекаря, быстро выпалил клятву, умудрившись повторить ее слово в слово и тем самым подтвердить сложившееся у тени мнение о необычайной памяти огров.
Раньше Таэльмину интересовало, умеют ли создания вампиров писать и каким образом передают свои сообщения, если она не заметила у них ни письменных принадлежностей, ни бумаги, но теперь можно было не сомневаться – никакие письма им просто не нужны. Особенно если вампиры выдают своим слугам какие-нибудь знаки вроде подаренного им с Харном.
В этот раз герцог провел вновь изобретенный ритуал намного быстрее и увереннее и успокоенно выдохнул, обнаружив, что и на темной мозолистой лапе огра, кроме оттиска печати, не осталось ни ожога, ни раны.
– Здорово, – восхитился огр и тут же забыл о новом украшении. – А завтрак тут дают? А то мы бежим без привала уже пять часов.
– Извини, Изор, – виновато шепнула тень, заслышав донесшийся из прихожей шум шагов, – придется вам потерпеть еще немного.
– Ничего, мы привычные, – успокоил ее Ительс, и в его словах тени послышался намек.
Непонятно лишь, на что именно.
– Вот мои спутники, – суховато объявил Ганти, входя впереди своей компании в кухню, отступил в сторону и представил: моя напарница Шенлия Фиртен, горожанка Мейсанара Скайри и Меркелос Годжело. Они так же, как и я, желают пройти испытания и готовы принести свои клятвы командиру отряда.
– Герцог дэй Крисдано, – увидев Хатгерна, ринулась вперед Мейсана, – как я счастлива, что мы вас догнали! Это тебе нужно давать клятву?
– Мне, – мрачно процедил Харн, и, даже не надеясь, что ему удастся отговорить незаконнорожденную дочь отцовского друга, все же решил немного ее припугнуть, – но предупреждаю сразу – мы отправляемся не на увеселительную прогулку, поэтому никаких удобств не будет. Всю работу будем делать поровну, и никаких нарушений моих правил я не потерплю. Кроме того, в моем отряде самым главным законом считается взаимопомощь и взаимовыручка, и тот, кто не поделится последним глотком воды или уйдет вперед, не подав отстающему спутнику руку, может сразу считать себя исключенным из отряда без права возвращения.
– Я готов, – даже не оглянувшись на ученицу, сел к столу мастер-тень. – Что нужно делать?
– Протяни ему руку, я буду тебе подсказывать, – невозмутимо пробасил огр и, едва Ганти положил перед герцогом руку ладонью вверх, тихо забубнил: – Я, Гантиар Тонейр, вступая под руку герцога Хатгерна дэй Крисдано, своей кровью обязуюсь…
Укол кинжалом мастер-тень перенес бестрепетно, а вот прикосновение печати неожиданно сорвало с его губ тихое шипение, и герцог мгновенно нахмурился.
– В чем дело? Ведь никому до этого больно не было? – спросил Харн и привычно оглянулся на тень, но она только пожала плечами.
И улыбнулась так печально, что герцог не поверил в ее недогадливость. Впрочем, он и сам уже успел сообразить, какие именно силы столкнулись сейчас в ладони терпеливого Ганти. Помогли знания о гильдии теней, которые за последние дни постепенно скопились в памяти герцога, и о строгости хранения их тайн. Значит, или необычайно сильны амулеты мастера-тени, или слишком серьезной оказалась клятва, взятая с него Харном, раз взбунтовались охранявшие Ганти силы. И неизвестно пока, радоваться нужно этому обстоятельству или тревожиться.
– Вот мазь, – уже стоял возле пострадавшего Ительс, но Ганти, мрачно изучавший горевший на ладони отпечаток, резко убрал руку.
– Не нужно, уже не жжет. Шена! Твоя очередь.
– Вот! – Его необычно смирная ученица смело протянула герцогу ладонь, но по ее побледневшему личику Хатгерн без труда сообразил, как ей страшно.
– Ительс, приготовь на всякий случай мазь.
– Ей жечь не будет, – коротко буркнул Ганти, подтвердив этим заявлением подозрения Харна, и, разумеется, мастер угадал.
Хотя сначала девица и охнула испуганно, но едва печать рассталась с ее ладонью и юная тень рассмотрела бледно-розовый оттиск, как вспомнила о своем ремесле и быстро убрала со стола руку.
– Мне не больно.
Следующей к столу подошла Мейсана и несколько минут пыталась разжалобить Хатгерна вздохами и страдальческим взглядом, прежде чем решилась положить перед ним ладонь.
– Учти, – предпринял герцог последнюю попытку ее запугать, – если отдернешь руку, можешь отправляться куда тебе заблагорассудится, но без нас.
– Я не отдерну. – В доказательство твердости своих намерений Мейсана прижала второй рукой протянутую герцогу ладонь и оглянулась на Изора в ожидании подсказки. – Я, Мейсанара Скайри, вступая под руку герцога Хатгерна дэй Крисдано, своей кровью обязуюсь…
Изор вздохнул с показной безнадежностью и принялся ей подсказывать.
– Совсем не больно, – счастливо трещала она через минуту, – просто было немного горячо, и все! Зато такая красивая печать… а она не смоется? А умывальня у вас есть? А завтрак?
– Идем, я покажу умывальню, – поднялась с места Таэльмина и направилась к лестнице. – Шенлия, идем с нами. Да побыстрее, времени мало.
Проходя мимо неохотно плетущегося к столу Меркелоса, тень поймала его полный ненависти взгляд, но только усмехнулась в ответ. Ни притворяться, ни терпеть его выходок она не собиралась, и готова была своими руками вышвырнуть негодяя из отряда, если он допустит хоть малейшую ошибку или попытается провернуть какую-нибудь подлую интригу. Уж в таком удовольствии она себе отказывать не намерена.
И когда, шагая по коридорчику второго этажа, Таэльмина услышала донесшийся из кухни полный муки вой, она не ощутила ни беспокойства, ни сочувствия. Лишь удовлетворенная улыбка скользнула по крепко сжатым губам тени. Мысль о том, что герцог Юверсано постарался надежно защитить свои секреты, пришла ей в голову всего за миг до того, как она предложила Харну брать клятву с помощью ритуального кинжала. Таэль находила совершенно справедливым правило Ганти, не устававшего повторять, что подлецы и предатели не заслуживают ни прощения, ни пощады. И к тому же прекрасно помнила, как этот самый Меркелос гнал их с Харном к горам, словно диких вепрей.
– Это кто кричит? – охнула Мейсана, но обе ее спутницы промолчали, хотя и по разным причинам.
Душу Шенлии еще жгли обидой слова учителя, устроившего ей жесточайший разнос за последнюю выходку. Да она даже не представляла раньше, каким ледяным и неумолимым может быть его взгляд, какими язвительными и обидными словами он умеет объяснить, как глупо и недостойно она поступила. И насколько мало ценит учитель те отношения, которые связывают их в свободное от занятий и заданий время.
А Таэльмина не считала нужным никому из них ничего объяснять, предпочитая показаться спутницам не столь сведущей в происходящем, чем открыть раньше времени свои способности. Пока она полностью доверяла во всем отряде лишь троим – Харну, Изору и Ганти, ну и частично Ительсу, так как пока еще не была уверена в причинах, погнавших лекаря в это нелегкое путешествие, и не знала, на какие поступки он способен ради достижения цели.
– Хорошо тут, – с сожалением вздыхала Мейсана, покидая спальню, куда тень привела их с Шеной, – а мы спали на земле. Никогда не думала, что командор Гантиар может быть таким… упрямым.
Обе тени только затаенно усмехнулись, точно зная, насколько разные качества упрямство и упорство.
– А завтрак… – попыталась завести разговор на новую тему горожанка и смолкла, обнаружив, что осталась в комнате одна, а ее спутницы уже торопливо спускаются по лестнице.
С тоской посмотрела на разбросанные вокруг пушистые мягкие коврики, огорченно вздохнула и направилась прочь. Все в Сиандолле хорошо знали, как относятся представители старших рас к попыткам воровства. И наказывали людей очень изобретательно, даже если те брали совершенную безделицу, по их мнению.
В прихожей и кухне за время их отсутствия стало намного теснее, чем раньше, теперь к гостям дриады добавились уныло жавшиеся к стенкам типары. Ходить вампирскими путями они ненавидели, однако ослушаться Ильсору боялись еще больше.
– Быстрее! – подогнал Мейсану голос Алдера, и девушка невольно рванулась вперед, больше всего не желая отстать от отряда после всех уже перенесенных ею лишений.
Пробежала через кухню и следом за Шеной и Таэльминой прыгнула в клубящееся туманом неизвестности зеркало, возле которого стоял с напряженно вскинутыми вверх руками незнакомый ей немолодой вампир. Держать путь для почти двух десятков существ не такое уж легкое дело.