– Это не создание дриад… – Слова замерли на губах Уатель, когда она, резко остановившись, оглянулась на идущих следом спутников.
Однако вовсе не зверская рожа огра и не встревоженное лицо мастера-тени заставили воинственную дочь эльфийского леса ошеломленно застыть, не договорив фразы, а исчезновение ее сородича. И если бы не природное чутье, позволяющее находить на сто шагов в окружности каждое живое существо, и особенно эльфов, Уатель непременно сочла бы Селайвена пропавшим. Но теперь точно знала – он почему-то отстал, и это открытие эльфийке совершенно не понравилось. Наблюдатель ведь объяснил свое решение отправить ее вперед собственной слабостью. И значит, вполне мог свалиться где-нибудь под кустом, истратив последние силы на защитные заклинания. Хотя ведущая отряд девушка и была всецело занята прокладыванием пути и решением загадок, но не могла не заметить, как Сел оставлял на тропе небольшие ловушки.
– Идите дальше сами, – торопливо бросила Уатель спутникам и скользнула мимо них туда, где ощущалась среди кустов зеленоватая теплая точка.
– Я с тобой, – тотчас заявил вампир, спрыгивая с лап Изора, и строго приказал огру: – Следуй за тем парнем и не сомневайся, мы догоним.
– Понял, – недовольно рыкнул тот, подхватил освободившейся лапой Ганти и помчался за странным проводником, мгновенно заметившим их остановку и тут же замершим на небольшом валуне.
Несколько минут огр мчался все быстрее, пытаясь догнать незнакомца, но вскоре убедился в невозможности этой затеи. Проводник неизменно держался от него на одном расстоянии. Наконец Изор разочарованно рыкнул и, сдавшись, перешел на равномерный шаг.
Уатель в этот момент так же стремительно мчалась в обратную сторону, начиная понимать по все разгорающемуся перед ней рою зеленоватых точек, какую каверзу задумал ее сородич. Раньше она порадовалась бы его находчивости, однако сейчас точно помнила, как мало оставалось у Селайвена энергии, когда они делали привал, и знала только одно средство, каким можно его пополнить быстро и наверняка. Использовать особое заклинание, весенний ритуал объединения своей ауры с растениями, лучше деревьями или кустами.
Здесь, в свободных землях, немного магии есть в каждом ростке и цветке, но, чтобы ее собрать, нужно создать общую сеть и на краткий миг словно растворить свою ауру в этих растениях. Однако ничего не дается безвозмездно, вместе с магией деревьев в тело придут и их ощущения, свиваясь из еле заметных нитей в довольно весомый жгут. Поэтому и используют это заклинание лишь весной, когда в каждой веточке бурлит сила и жажда жизни. А сейчас слияние принесет сознанию Селайвена сонное безразличие и унылую усталость, и понадобится не один день, чтобы вывести его из этого состояния. Но, как ни старайся, все равно до самой весны эльф останется неразговорчивым и угрюмым, потеряет былой интерес к своей работе и даже жизни.
Уатель на бегу сосредоточенно сортировала в уме зеленые точки, пытаясь отыскать среди них наблюдателя, и начинала понемногу паниковать, так как сделать это оказалось далеко не просто. И, к великому сожалению эльфийки, знала она об этом ритуале только с чужих слов и из книг, самой ей никогда и в голову не пришло бы сливать с кем-либо свою ауру. Всегда хватало магии густо разбросанных по родным пределам источников. Именно из-за них, да еще из-за горячих подземных вод эльфы и поселились в древние времена на западных холмах. Впрочем, и остальные старшие расы, прежде чем объявить своей собственностью подходящие им по климату пределы, вначале тщательно выбирали их из наиболее богатых энергией местностей. Долины и пустоши, не занятые никем из старших рас, назывались свободными, и там обычно селились различные создания, такие как нагарды, гоблины и кикиморы. Хотя и у них были свои любимые местечки.
Еле заметная сеть, связывающая зеленые точки, вдруг распалась, и Уатель, горестно охнув, помчалась еще быстрее. Теперь, когда Сел разорвал связь с растениями, ему оставалось лишь сбросить силу в заготовленную ловушку, и после этого эльф свалится без сил под ближайшим деревом или попытается скрыться в густых кустах. И в обоих случаях постарается защитить себя так, чтобы его не смог найти никакой враг. Однако и друзьям тоже будет очень нелегко это сделать.
– Почему ты плачешь?
Вопрос вампира застал девушку врасплох, но она и не подумала стирать непонятно почему струящиеся по лицу слезы, и даже не остановилась. Просто мотнула головой и крикнула:
– Не могу его найти!
– Я нашел, – тотчас отозвался Алдер, не отстающий от эльфийки ни на шаг, – мы же связаны клятвой. Беги левее… вон он, возле дерева!
Уатель по-прежнему ничего не видела, все точки почему-то так и оставались зелеными, словно Селайвену на помощь прибыл целый отряд эльфов, и все быстро удалялись в разные стороны. Девушке очень хотелось позвать сородича, но она не посмела, помня об опасности. Лишь стиснула от огорчения покрепче губы и покорно побежала за свернувшим в сторону вампиром.
– Ну и куда вас несет?!
Выскочивший навстречу Сел был вовсе не похож на умирающего или засыпающего, наоборот, казался возбужденным и довольным. И еще очень сердитым, во всяком случае, на Уатель смотрел очень неодобрительно.
Девушка мгновенно остановилась, секунду рассматривала его вспыхнувшим досадой и обидой взглядом, затем резко развернулась и помчалась догонять огра.
– Дурак ты, Сел, – беззлобно прошипел вампир, – она тут вся слезами облилась.
Повернулся к Селайвену спиной и поспешил за эльфийкой.
– Это ты дурак… – с горечью бросил ему вслед эльф, последний раз оглянулся на устроенную морянскому повелителю западню и вдруг ощутил себя неимоверно усталым и разбитым, словно и не выпил несколько минут назад полфиала заветного зелья.
Захотелось рухнуть в пожухлые лопухи прямо тут и закрыть глаза, чтобы не видеть убегающей фигурки в зеленом походном костюме. И хоть несколько часов не думать о ней, как думает он уже второй десяток лет.
Однако сдаваться своим желаниям Селайвен не привык, вернее, научился за столько лет брать себя за шиворот и с головой засовывать в работу, тем более дел для наблюдателей совета всегда находилось с избытком. Вот и теперь стиснул зубы, хотя и смешна эта подсмотренная у гоблинов привычка, зато почему-то действует безотказно, и пошагал за вампиром. Оглядываться и проверять, все ли верно делают созданные им из сухой травы и палых листьев фантомы, Селайвену не было никакой нужды, к каждому из пары десятков разбегающихся во все стороны странно одинаковых эльфов тянулась очень тонкая незримая нить-следилка.
Само собой, с каждой минутой эта связь становилась все тоньше и слабее, но пока приносила точные сведения обо всех бегущих в разные стороны фантомах. И хотя Селайвен догадывался, какая судьба ждет его недолговечные создания, расстраиваться и огорчаться так, как это сделали бы его сердобольные соплеменницы, рыдавшие над каждым погибшим кустиком, не собирался.
Хотя, как выяснилось, не все они такие уж ранимые – опять вернулись мысли эльфа к Уатель, и он, вмиг вспомнив гоблинскую привычку, до скрипа стиснул зубы. Обидно, когда все твои усилия разбиваются о крепкие, как скала, недоверие и упорство. И еще обиднее, когда тебя же и обвиняют во всех совершенно не зависящих от твоего желания событиях.
Уже через несколько минут эльф почувствовал, как обрушился на того фантома, который бежал прямиком к побережью, сумасшедший смерч из соленой воды, песка и ветра, и порадовался собственной предусмотрительности. Слишком уж сильно они сегодня разъярили морского повелителя, и за время отступления эльф успел понять, как непросто будет его остановить. Необходимо было придумать что-нибудь необыкновенное, вот он и придумал.
Нити рвались одна за другой, пока он пробирался между кустов на вершину холма, и с каждым разом все дальше и слабее было приходящее от них ощущение нападения грозной стихии. Фантомы свою задачу выполнили, отвели угрозу от уходящего вглубь материка отряда, и теперь можно было не волноваться за новых соратников. Сил, чтобы отправить за ними в погоню вторую волну, Лайзрену не хватит, сейчас он наверняка уже свалился на мох в своем приюте. Однако вызванный им шторм так быстро не успокоить, теперь стихия будет бесноваться, пока не закончится разбуженная в ней ярость. А вот потом… – Селайвен не сумел сдержать едкую усмешку при мысли о том моменте, когда старый русал поймет степень своей оплошки, но тут же забыл о нем, решая, как поступить с последними фантомами – отобрать по еле ощутимым нитям часть энергии или просто отпустить?
И почти сразу махнул рукой, разрывая с ними связь, сообразив, как выгодно ему сейчас выглядеть выжатым и усталым. Может, еще раз пожалеет, хотя ему совершенно не верится, что слезы были из-за него.
– Может, нужно его подождать? – обеспокоенно оглянулся на холм Изор, но вампир сделал ему знак не останавливаться, и огр не осмелился ослушаться.
– Я его теперь чувствую, – пояснил Алдер через некоторое время, не сводя взгляда с твердо шагающей впереди эльфийки, и уточнил, – по крови. И ауру вижу все яснее, поэтому могу вас успокоить, ему станет плохо не сейчас, а примерно часа через два. Судя по насыщенной кромке золотистого цвета, Сел выпил зелье, которое по большому секрету выдают наблюдателям старейшины совета. Сам понимаешь, иногда бывают такие непредсказуемые ситуации, как сейчас, а допустить нашей гибели совет не имеет права. Тогда больше никто не захочет делать эту и без того нелегкую работу.
– Не пойму, чего в ней такого трудного, – фыркнула себе под нос Уатель, но вампир ее услыхал.
– Когда смотришь со стороны, – обиженно прошипел он, – каждая работа кажется легкой. Мне, например, кажется развлечением выращивание на деревьях сапог. Лежишь себе на травке и считаешь облака, а они сами себе растут.
– Тебе именно кажется, – запальчиво огрызнулась Уатель и резко смолкла.
С того момента, как вампир первый раз сказал про связь через кровавую клятву, девушка упорно искала признаки этой самой связи. Не такая уж сложная задачка для того, кто привык ощущать на своем участке каждый куст и каждое дерево и тотчас распознавать приближение сородичей. Нужно только попробовать найти и запомнить ее особенности в том, кто ближе всех, и постепенно расширять круг поиска. И испытанный метод не подвел – вскоре Уатель уже поняла, какой отзвук посланной на спутников поисковой сети похож у всех троих так, словно они близнецы, а потом почувствовала такой же, прикоснувшись сетью к вампиру, и уже уверенно искала только такие.
Поэтому приближение Селайвена не стало для нее тайной, как и необычная яркая полоска, окружающая его ауру. Стало быть, вампир не солгал и в остальном, и пока можно о сородиче не волноваться… а вот через два часа будет видно.
Бежавший впереди мальчишка вдруг обернулся и помахал рукой, словно подзывая отряд поближе, а потом вдруг внезапно исчез, словно растаял.
– Чертов фокусник, – раздраженно проворчал Ганти, – сколько мы еще за ним бегать будем? Обещаю, если поднимусь вон на тот пригорок и не увижу этого мошенника, шагу больше не ступлю! Пора отдохнуть, вряд ли Лайзрен нас теперь догонит.
– Теперь не догонит, – уверенно пообещал Алдер и, словно нехотя, выдал приятеля: – Спасибо Селу – создал толпу двойников и отправил ему навстречу. Представляю, как радовался русал, когда их ловил. Зато Сел теперь несколько дней кричать по ночам будет, как в тот раз, когда мы уходили от големов. Он же ощущает гибель каждого создания, словно это душат его самого.
– С какой это радости ты так разговорился, – мрачно огрызнулся догнавший их эльф, – лучше подумай, как объясним Грарду потерю добровольцев. И свои промашки. А потом нам с тобой придется возвращаться, сам знаешь, русалов лучше допрашивать сразу же, пока еще не отоспался повелитель и не начал запутывать следы.
– Мы тоже с вами пойдем, – упрямо объявила Уатель и сердито надула губы, услышав твердый отказ.
– Нет. Вы устроите стоянку и будете нас ждать, и это не мое решение, а правило совета.
– А ваш совет имеет право командовать свободной дочерью старшей расы? – едко осведомилась воинственная эльфийка, но в этот раз ей никто не ответил.
Выбравшиеся вслед за Изором на пригорок наблюдатели стояли толпой на вершине небольшого холма и молча смотрели в раскинувшуюся перед ними ложбинку, поросшую редкими кустиками и обрамленную со стороны ручья раскидистыми ивами.
– Ну и отчего вы встали? – встревоженно поинтересовалась Уатель, протискиваясь между Изором и вампиром, и тотчас смолкла, озадаченно разглядывая совершенно невероятное зрелище.
Почти спрятавшись под струящимися ветвями самой высокой ивы, у ручейка стоял хорошо знакомый им домик. А с его крылечка, держа руку на рукояти кинжала и озираясь не менее настороженно, чем наблюдатели, потихоньку спускался герцог Крисдано собственной персоной.
– Темный свет, – выдохнул Изор, – кто-нибудь понимает…
– Мне кажется, я начинаю догадываться, но пусть лучше он сам расскажет, – задумчиво сообщил Ганти и первым двинулся в сторону домика.
И чем ближе подходил, тем больше сознавал, как мало они до сих пор знали о домовых. Хотя каждый день видели свободное обращение маленьких слуг с магией, причем почти всех стихий, ведь домовые легко собирали пыль и кипятили воду, точили ножи и пекли хлеб. Действительно, темный свет… А все жители Сиандолла спокойно этим пользуются и привычно укоряют необычных слуг в язвительности.
И ни у кого не хватило наблюдательности, чтобы догадаться, насколько домовые сильнее и приметливее своих хозяев.
Вот и Тук сразу разглядел Таэльмину с ее подопечным и мгновенно сделал выбор между ними и Лутгором. И если не забывать об умении домовых помалкивать обо всех своих возможностях, можно сообразить, как мало шансов у жаждущих объяснений наблюдателей на получение подробных объяснений. Вряд ли ушлый народец мечтает давать ответы на все вопросы, касающиеся собственных тайн.
– Ганти? – Мин возникла рядом с кустом словно ниоткуда, и по тому, как спокойно она держалась, да еще по этому вопросу ее бывший наставник сразу сообразил, что опознан и признан безопасным.
В душе разом вспыхнул целый букет чувств, и он не стал их сдерживать, не тот случай. Шагнул к бывшей ученице, внимательно заглянул ей в глаза, беглым взглядом окинул лицо, и, не найдя на нем следов страданий, облегченно выдохнул. И тотчас на миг зажмурился, пряча рванувшиеся наружу непрошеные слезы.
– Старею… не заметил тебя.
– Вы откуда тут взялись? – поспешила отвлечь его Таэльмина, ни на миг не усомнившаяся в искренности его чувств. Слишком хорошо знала это выражение лица наставника, позволявшего себе роскошь показывать волнение, лишь когда он вытаскивал ее из самых жестоких ловушек.
– С побережья, – опередило мастера-тень пояснение вампира, – пришлось уходить порталом. Мы и вас пытались забрать, но яма оказалась пуста.
Алдер пристально следил за выражением лица графини, стараясь не пропустить ни малейшего намека на ложь, однако эта проверка ничего ему не дала.
– Мы и сидели в яме, – чуть виноватая улыбка Мин оказалась совершенно искренней, – и вдруг уснули. А проснулись тут, в кухне, всего пару минут назад. Вышли осмотреться и увидели вас.
– И еще ни о чем не спрашивали своего домового? – хитро усмехнулся Изор, сгружая на крыльцо спящую Шену.
– И не собираемся, – резковато отозвался встречавший потерянных спутников Харн, – он мне друг и, если даже сделал нечто особенное, его за это нужно благодарить, а не допрашивать. Он ведь нас спасал, а не предавал.
– Мы тоже не предавали, – открыто взглянув герцогу в глаза, заявил Селайвен, – просто попались в ловушку. Глупо попались, признаю. Просто не ожидали от Лайзрена такой подлости, но все равно я прошу у вас прощения и, если ты выгонишь меня из отряда, спорить не стану. Отлично понимаю, трудно идти в неизвестное место со спутниками, которым не веришь до конца.
– Никто вас выгонять не собирается, – решительно вступила в разговор тень, беря на себя самую трудную задачу – вернуть в отряд мир, который был у них до попадания к русалам, – ты просто пока не понял: мы ничего не знаем и даже обдумать произошедшее не успели. Всего несколько минут назад вы прыгнули в портал, а нас повелитель смел волной, как мусор, и зашвырнул в яму. Мы только и успели собраться вместе, там было мокро и очень холодно. А недавно проснулись уже тут и сразу пошли искать вас.
– Давайте пойдем в дом, умоемся и поедим, – предложил успевший принять решение Хатгерн, – а потом все спокойно обсудим. И кстати, вы все целы?
– Все, – понял его невысказанный вопрос Ганти, – кроме твоего шпиона. Его забрал на переговоры Лайзрен. А Шена просто спит. У нее была истерика, русал разбушевался и устроил шторм, а потом еще и гнался за нами. Но об этом действительно лучше поговорить спокойно.
К огромному сожалению наблюдателей, рассказывать о своих похождениях пришлось им одним. Все произошедшее с герцогом и оставшимися с ним спутниками еще на крыльце коротко и четко объяснила тень, и ни один из попавших в яму людей не сумел добавить к этому рассказу ничего нового. Зато красочные объяснения Селайвена и Алдера, словно соревнующихся в описании подробностей, заставили людей слушать рассказ о приключениях спутников, затаив дыхание.
– Лишь бы русалки с малышами не пострадали, – постановила наконец тень и открыто взглянула в глаза бывшего наставника. – Как ты считаешь, Ганти, куда нам лучше отсюда идти? К гольдам или к драконам?
– Видишь ли, Таэльмина, – осторожно произнес эльф, и в его голосе тень услышала подлинную горечь, – теперь у нас нет права выбора. Когда Грард вас позвал, вы уже прошли испытания у трех рас и оставалась ровно половина – гольды, моряне и драконы. А вот если вы попытаетесь пойти к драконам теперь, они вас не примут. Ведь гольды окажутся обойденными и сразу начнут обижаться и возмущаться. Они очень ревниво относятся к справедливости и весьма болезненно воспринимают любые попытки оставить их в стороне от общих дел.
– А у гольдов нам тоже будут устраивать такие подлые ловушки? – заинтересовался герцог.
– Понятия не имею, – хмуро признался Алдер, – правители этой расы отличаются очень своеобразным подходом ко всем проблемам. Могу предположить только одно: едва рассмотрев наш отряд, гольды постараются придумать, как выжать из такой необычной компании всю возможную и невозможную для себя выгоду.
– Ну тогда, значит, отправимся завтра с утра, – подумав, вынес решение Хатгерн, – а сейчас вы идете отдыхать, а мы занимаемся приготовлением ужина. И еще, Ганти, мне нужно с тобой поговорить.
Он встал и первым вышел из комнаты, ничуть не сомневаясь в согласии мастера-тени.
Выбрав одну спаленку первого этажа, где раньше очень недолго жили типары, герцог открыл дверь и, не оглядываясь, вошел внутрь. Прошел к окну, посмотрел на ветви ивы, плотной занавесью висящие снаружи, и невесело вздохнул – эту сторону герцогских обязанностей он не любил никогда. Отношения двух людей всегда запутанный клубок, из которого торчит наружу несколько концов, и далеко не за все можно дергать. А тем более если эти люди – тени, у которых, как он выяснил, подвергают насильной заморозке все самые нежные и горячие чувства.
– Какой вопрос не дает тебе покоя? – плотно прикрыв дверь, устало осведомился Ганти, прошел к лежанке и рухнул на нее подрубленным деревом. – Если бы ты знал, как мы устали и переволновались. Уже даже обсудили, как начнем вас искать.
– Могу представить, каково вам пришлось, – хмуро усмехнулся в ответ Харн, садясь напротив, – и прекрасно понимаю, как не хочется тебе говорить на эту тему. Но я тоже не мальчик и знаю, на какие безумства способна женщина, которая считает тебя своей собственностью. Таэль спасла меня от смерти, от ужасной мучительной смерти, и это не самая страшная кара, какую придумала для меня девушка, которую я считал сводной сестрой, потакал и баловал как мог. Всего лишь за отказ жениться на ней, хотя я ни разу не дал ей ни малейшего повода для таких надежд и не выразил никакого интереса к ее женским прелестям. И кроме того, точно знал, что и сама она не испытывает ко мне никаких нежных чувств. Вот поэтому я и тревожусь – видел, как посматривал на Шену Изор, у него очень выразительная морда, когда привыкнешь. И еще я сразу понял, какие у вас отношения, это я говорю, чтобы не ставить тебя в неловкое положение. А вот теперь решай сам, нужно мне знать что-то еще или нет.
– Неужели Бретта решилась на такое, – озадаченно произнес Ганти, – никогда мы не считали ее достаточно жестокой для подобного поступка.
– И вы ошибались. Впрочем, как и я сам. За сутки перед этим она попыталась убить Таэль, а позже, когда тень помешала ей разделаться со мной, достала кинжал. Очевидно, надеялась справиться с нами без затруднений, ведь я был связан и помочь Таэльмине не мог.
– Она… жива? – помедлив, осведомился Ганти и напрягся в ожидании ответа.
– Нет, – тоже не сразу сообщил Харн, – как и ее соучастник. Но разве у вас нет сведений об этом происшествии?
– Сейчас в твой дворец невозможно попасть, и оттуда тоже никого не выпускают. Генерал Регорс ввел в столице военное положение и устроил из Тангра отлично защищенную крепость. А дворец в нем – как крепость в крепости… и никаких балов и развлечений там больше не устраивают. Старая герцогиня и Лархой тоже там. Ее милость иногда появляется на минутку на стенах, махнуть народу платком. Больше никто ничего не знает и не видит, – коротко доложил мастер-тень и смолк, давая Харну время осознать новости. А потом тихо добавил: – А с Шеной я разберусь. Она моя боль и мое наказание, первый раз в жизни я не успел на выручку, когда ученица была на задании. После этого мне оставалось только одно – стать для нее спасательным плотиком, иначе…
– Извини… – удрученно выговорил герцог и стиснул зубы, отчетливо представив, чем может грозить зеленым девчонкам опоздание наставника. – Отдыхай.
Резко поднялся с места и решительно покинул комнату, сжигаемый одним лишь желанием – немедленно увидеть Таэльмину и убедиться, что с ней все в порядке.