ОН?! Кто такой "он"? Терон? Не похоже. Не стала бы она говорить о Тероне с таким пафосом. Мнимого милорда Ландиса иначе как щенком или плебейским отродьем и не называет. Значит, это вполне может быть тот самый маг, в которого я успел бросить свой нож.
И попал, судя по лужице крови, найденной магами на том месте, куда он переместился из замка Монтаеззи. А вот куда он ушел оттуда, проследить не удалось. Он оказался очень хитер, хотя Кларисса и считает, что в магии силен не особенно. Он проложил с той полянки в соседнем лесу целую сеть проходов и все они, то уходили в разные помещения заброшенных руин старой мельницы, то возвращались назад, то переносили из погреба на чердак… Несколько магов бродили там не один час и так и не смогли найти тот единственный путь, по которому можно было выйти из заколдованного круга и добраться до преступника. А, судя по всему, именно преступником он и был, ловким, расчетливым и очень осторожным.
Хотя… вполне возможно… что "он" вовсе и не тот маг, а некто другой.
— А! Раз Он! Сам внушил… то действительно, деваться им было некуда. — Пытается подыграть ей председатель. — Ведь, значит, ему было так нужно!
— А вот и не ему! — Снисходительно хмыкнула безумная леди. — Это нужно было мне! Чтобы восстановить справедливость! Как только начнут брачный ритуал, надо сломать амулет! Они будут наказаны! А Терон женится на мне! Замок должен принадлежать истинной леди!
— А куда же Терона? — Похоже, ей удалось удивить даже невозмутимого председателя.
— Дать немного денег и пинок… ха, ха! — Развеселилась Ландиса. — Он так и сказал — денег и пинок!
— Он?! — Словно в забытьи милорд Тайнери трет лоб. — Ах, ну да! Он же… этот… как его…
— Б…б…р… — С превосходством взглянув на милорда, попыталась подсказать Ландиса, но из ее горла донеслись только нечленораздельные булькающие звуки.
Лицо женщины посинело, она закашлялась, словно чем-то подавилась и, схватившись руками за горло, выпучила глаза.
Кларисса бросилась к ней, махнула пару раз руками, потом опомнилась и закричала:
— Грег, выноси её отсюда!
Но я и сам уже сообразил, что в комнате, защищенной от применения магии, старухе магиня помочь не сможет ничем. И мчался к ним, опрокинув по пути кресло.
Чтобы схватить Ландису на руки и отнести на диванчик, стоящий в широком коридоре, мне хватило нескольких секунд. Там Кларисса снова махала над ней руками и материлась далеко не по-женски, затем откуда-то появились еще маги, и тоже махали руками, отставив в сторону Клариссу. Все-таки лекарем высшего разряда она не была.
Однако всё было напрасно. Леди задушило хитро наложенное заклинание с условием. Причем, сама она, как видно, про это условие и не догадывалась. Очень гадкая и запрещенная вещь, такие заклинания. В горле, при упоминании обусловленного имени или названия взрывается крошечное заклинание, мгновенно перекрывающее дыхание и не позволяющее произнести ни слова. А главная подлость его в том, что оно очень трудноопределимо из-за небольшого количества затраченной при наложении энергии.
Потому-то дежурный маг, проверяющий допрашиваемых на наложенные щиты, и отбирающий у них амулеты, ничего и не заметил.
Мы вернулись в судную комнату и сели на свои места.
— Кларисса… — Помолчав, обратился к магине король. — Ты веришь, что на миледи и ее брата можно было подействовать внушением?! Все-таки он ведь маг!
— Не знаю. Если только им понемногу добавляли в еду или питье снадобья. Но, миледи, по-моему, вообще не при чем. Когда эта сумасшедшая говорила про приблудную девку, она определенно имела в виду Мариту. Вот на нее подействовать было вполне возможно, у нее не было личных защитных амулетов, все осталось в доме отца. И Хенрика она могла уговорить, он для неё на всё готов. А Ортензия была против, ей и сообщили-то обо всем уже после того, как поймали Грега. Она ведь собралась оставить Терону поместье, считая, что оно не приносит счастья. Мы проверили, в конце тайного хода у миледи приготовлен амулет переноса, настроенный на трех человек. И ведет он в небольшой домик, доставшийся Хенрику в наследство от бабушки по отцу.
— А Терона уже нашли?
— Спал с дружками в съёмной комнате у старосты небольшой деревушки. Они немного перебрали в тот вечер, и когда удрали из тюрьмы, воспользовались амулетом переноса, который им передала Ландиса. Думали, окажутся в замке. А очутились в глухом лесу, далеко в стороне от тракта. Двое магов шли по их следам. В деревушку они пришли грязные и голодные. Вот и сняли комнату, чтобы отоспаться. Сейчас их везут тюремной каретой, у магов не хватило накопителей, чтобы их захватить.
— А что это у нас сегодня молчит око? — Вдруг вспомнил король про меня.
А, действительно, что это я молчу-то?! А вот хочу молчать и молчу.
— Мне показалось… — Вопросительно уставился на Клариссу проницательный милорд Тайнери, — что у него в этом деле личный интерес?!
Я от неожиданности скрипнул зубами, и во внезапно наступившей тишине этот звук услышали все.
— Мари? — Почему-то шепотом спросил Клару его Величество, и она отрицательно мотнула своей одуванчиковой головой.
— Фу. — Облегченно вздохнул он. — А она?
— Да что ты все выдумываешь?! — Взорвался я, с негодованием уставясь на Клариссу. — Достала уже! Нельзя просто, по-человечески, посочувствовать…
Я запутался в словах, мыслях и чувствах, резко отвернулся от магини и уставился в противоположную стену.
— Фьить! — присвистнул король.
Тоже еще шутник нашелся! На десять лет меня старше, а такие вещи себе позволяет! Свистит как мальчишка!
— Давайте тогда устроим перерыв… до того времени, пока привезут Терона. А миледи и её родственников переведите в гостевые покои. Мне кажется… они не сбегут. — Сообщил нам свое решение его величество, и мы с ним согласились.
Возвращаться в домик Клариссы я не захотел. Не усидеть мне сейчас в его уютной тишине, не смогу я спокойно ни есть, ни спать. Буду все время смотреть на руки Клары, ожидая момента, когда возле них возникнет шарик вестника.
Меня определили в одну из комнат гостевого крыла парадного трехэтажного замка, построенного прадедом короля в форме буквы Z. В средней части находились общие комнаты, залы, гостиные, кабинеты, столовые и прочее. Одну боковую часть занимал король со своими родственниками, вторая была отдана под гостевые покои.
Но и в просторной гостевой комнате, со вкусом обставленной мебелью из ценного орехового дерева, мне не сиделось. В ожидании новостей и ужина я вышел в светлый просторный холл, и, устроившись в мягком кресле, лениво листал толстый фолиант с изображениями животных. Это место обычно служило гостям чем-то вроде гостиной, и несколько господ и дам тоже коротали тут время.
— Грег! — Раздался неподалеку неуверенный голос, и я немедля поднял голову от книги.
Хенрик подозрительно разглядывал меня, страдальчески сжав губы, и под этим испытующим взглядом мне становилось неуютно. Хотя и до этого слишком хорошо не было.
— Ну? — Я вопросительно поднял бровь.
— Мари сказала… это ты… был там… вместо Зигеля?
— Пойдем отсюда. — Предложил я, спокойно поднимаясь с кресла.
— Как ты… мог! — Он смотрел на меня с презрением и неприязнью.
— Это как вы меня достали! — Рыкнул я еле слышно, шагнул к нему и крепко ухватил под локоть. — Идем!
— Никуда… я с тобой… — шипит он, пытаясь вырваться, — не пойду!
— Уже пришли. — Затащив его в свою комнату и толкнув в кресло, рявкнул я. — Значит, про то, что вместо Зигеля был я, она тебе уже сообщила? А про свое признание королю, будто это именно она одна всё придумала и исполнила, а вы оба ничего даже не знали, она тебе сказала? Или забыла?
— Как? Нет, не может быть… ты врешь!
— Я никогда не вру! — рыкнул я, но больше ничего добавить не успел.
— Быстрее! Он его убьет!
Дверь со стуком распахнулась и в комнату влетели Мари и Ортензия.
— Хенрик! — бросилась к магу его подруга. — Ты жив? Он тебя ударил?! У, негодяй!
Это она уже кричит, обернувшись ко мне и занося руку для пощечины.
— Детка! — Привычно перехватив её руку, холодно процедил я, — Не забывай, что бывает, когда ты пытаешься ударить меня по лицу! И пора уже начинать учиться приличным манерам!
Она пару раз дернула руку и замерла, испуганно вытаращив глаза.
— Сидеть! — Остановил я жестким взглядом попытавшегося выбраться из мягкого кресла мага. — И вы, дамы, садитесь!
Мари я подтолкнул к Хенрику, и она плюхнулась на его колени, миледи сама послушно опустилась в соседнее кресло.
— А теперь давайте разберемся с вашими претензиями ко мне! — Ставя перед дружной компанией стул и усаживаясь на него верхом, холодно начинаю я.
А в сердце яростно горит огонь обиды. Можно сколько угодно сделать добра человеку, которого считаешь почти другом, но стоит девице, от одного взгляда которой он тает, сказать гадость, и на тебя смотрят, как на последнюю гадину.
— Я признаю, что в том переходе от места выброса до Заречья иногда вел себя чересчур сурово. — Начал я свою речь, и Мари вызывающе фыркнула.
— Но! — Поднял я палец. — Во-первых, я насильно не тянул туда с собой девицу, именующую себя в тот момент Ортензией Монтаеззи! Она вцепилась в меня сама, сбив тем самым перенос! Во-вторых! Я был на нее в тот момент очень сердит! И не только за перенос! А кто на моем месте был бы добрее, если бы его сначала везли как мешок с картошкой в багажном ящике, обвязав сотней метров веревки и сунув в рот грязную тряпку? А потом прицепили цепью в комнате, где из мебели был только холодный мраморный пол? И три дня давали лишь сухари и воду? В- третьих…
— Мари! — Серые глаза миледи так изумленно и недоверчиво уставились на сноху, словно она увидела жабу.
— Он врет! — Выпалила та. — Я приказала его нормально кормить и приносить на ночь постель! А он… вообще не должен был столько упрямиться, он… должен был согласиться в первый же день…
Ее глаза внезапно закатились и она начала падать на плечо Хенрика.
Черт, я мог бы раньше догадаться! Мгновенно поворачиваю в висящем на груди простеньком амулете камень срочного вызова и бросаюсь к девушке. Но она пока не задыхается, похоже, просто спит.
— Что случилось? — Кларисса возникает в окне мгновенного переноса и сразу бросается ко мне.
— Я говорил… про подвал, она начала спорить… и уснула. — Объясняю, тормоша Мари в тщетной попытке разбудить.
— Оставь ее. Она не проснется, пока не кончится срок заклятья. — Отстраняет меня магиня. — Сейчас придут маги, заберем девушку в цитадель ковена, за ней нужно наблюдать. Я могу ошибаться… поэтому не буду пока ничего говорить определенного.
— Откуда на ней может быть заклятье? — Неверяще шепчет Хенрик, с болью вглядываясь в спокойно посапывающее веснушчатое личико.
Пара магов врывается в комнату и, выслушав указания Клариссы на их тарабарском секретном языке, немедленно строит портал. Затем они, так же, не обращая внимания на нас, исчезают в нем, унося спящую Мари.
— Видимо, это сделал тот маг… которого не успел догнать Грег… и из-за которого его чуть не убили… — Вздохнула, невозмутимо усаживаясь на мою кровать, Кларисса и я с возмущением на нее уставился.
С чего это она начинает рассказывать людям, с которых еще официально не снято подозрение, о подробностях дела?!
— Это было… когда я сидела в подвале? — Чуть краснея, шепчет Ортензия.
— Ну да. — Как подруге, кивает ей Клара. — Это мы с Грегом были под личинами Хенрика и Мари. А разве Хенрик ещё не рассказал?
— Не успел. — Печально буркнул маг, как неприкаянный бродя по комнате. — Нас всего с полчаса как перевели в гостевые покои. И разрешили выходить.
— Так что там было про подвал, и с чего все началось?
Я коротко объяснил Клариссе суть случившегося, и она согласно кивнула.
— Значит, правду сказала старуха про влияние. Я вот одного не могу понять, почему ты, Хенрик, не купил пустых амулетов и не настроил на нее?!
— Я все время был рядом… и мог её защитить. — Как-то неуверенно бормочет он, не поднимая на Клариссу глаз.
— У него не было денег. — Выдавливает из себя Ортензия, и по её заалевшим скулам я понимаю, как ей неприятно в этом признаваться.
— Но ведь поместье Монтаеззи одно из двадцати самых состоятельных в стране! — С легким недоверием поглядывает на нее Кларисса.
— Ландиса не выдавала ему жалованье. — Пытаясь сохранить строгое и невозмутимое выражение лица, — тихо объясняет Ортензия. — Она считала, что он ничего не делает.
На самом деле он мешал старухе, сообразил я, вернее тому, кто ею исподтишка управлял. И они таким образом пытались его выжить. Только не учли нежной братской любви, которую Хенрик испытывал к Ортензии. И которая оказалась сильнее откровенных оскорблений и издевательств.
— А мне… наличные деньги были ни к чему… всё, что было нужно… мне покупал управляющий и Ландиса. — Так же бесстрастно продолжала Ортензия и только побелевшие пальчики, стиснувшие оборочку на старомодном платье, выдавали её боль и стыд.
— Управляющий тот самый… который привел когда-то в замок твою мать? — Мягко спросила Клара.
— Нет. Он взял расчет… вскоре после смерти отца. Этого наняла Ландиса.
— А почему она вообще всем распоряжалась? — Не выдержал я.
— После смерти… папы… я хотела её выгнать… но она так плакала… а потом я некоторое время болела… А когда выздоровела, управляющий уже был другой и никто из слуг меня не слушал. Кроме двоих самых преданных. — Опустив голову, шепчет она и у меня от невыносимой боли за нее сжимается сердце.
— Ее больше нет. — Опережает меня Кларисса. Тот маг… в общем, он не хотел, чтобы она назвала его имя и наложил на нее очень маленькое, но нехорошее заклинание.
— Молчание с условием? — Неверяще смотрит Хенрик.
— Ну да. — Кивнула ему Кларисса и вдруг истошно закричала — Молчи! Молчи, Хенрик! Грег! Держи его!
Я прыгнул к магу и успел вовремя подхватить падающее тело на руки. Пытаясь понять, что за безумная мысль пришла так внезапно в ее пушистую головку, и зачем Кларисса так спешно усыпила коллегу, отношу парня на свою многострадальную кровать и сразу бросаюсь к вскочившей с кресла в испуге Ортензии. Мысль, что она тоже может оказаться в опасности, болью стучит мне в виски.
— Что? Что с ним? — Стискивает миледи у груди бледные пальчики и встревоженно переводит взгляд с меня на Клариссу.
— Он мог догадаться, — Закончив вызов, — повернулась к нам магиня, — или вспомнить… кто и когда интересовался этим заклинанием. И я боюсь, что тот человек, вовсе не хотел… чтобы кто-нибудь узнал об этих воспоминаниях.