– Если хочешь мне что-то сообщить, выходи из стены, – звонко объявляю, не оборачиваясь от окна, и прошу сидящего рядом на подоконнике гольда: – Делз, сходи принеси мне поесть.

Гольд невозмутимо спрыгивает на пол и выходит из комнаты, хотя отлично знает, что в шкафу, где у обычных девушек положено висеть нарядным платьям, у меня стоят две корзинки с провизией. И точно так же он уверен, что содержание разговора станет ему известно, едва незваная гостья покинет мою комнату.

– Ты еще сердишься на меня? – Приняв облик Сирени, дикая ведьма проходит к креслу.

– А ты как думаешь?

– Ну да, все правильно, – согласно вздыхает она, – я бы тоже сердилась на твоем месте. Но пойми меня…

– Почему? – обрываю ее на полуслове. – Почему я должна тебя понимать? Разве ты захотела меня понять? С чего ты решила, что имеешь право распоряжаться моей жизнью? Или еще чьей-то? Почему все должны жалеть только тебя и делать только то, чего хочется тебе? Ты сыграла на моих чувствах и на бедах своих подруг, ты не считаешься ни с чьими желаниями и надеждами. И никогда никому не сочувствуешь. Не знаю, как в вашем мире, а у нас тебя бы назвали законченной эгоисткой. Из-за тебя скитается по блиндажам Малина, несчастен Ургазир, страдает Эри, а я превратилась в монстра. И теперь ты собираешься давить мне на жалость? Так сообщаю заранее – со мной этот номер больше не пройдет. Хватит. Я и так уже влипла из-за твоих интриг по уши в настоящее… ну, в общем, никаких пониманий. Хочешь сделать предложение – говори, а понимать тебя я не обязана и не хочу.

– Ты стала очень жестокой, – бормочет ведьма, но с кресла вставать не торопится.

– Ага, в чужом глазу соринку видно, а в своем бревна не заметно, – выпаливаю в нее любимой тетушкиной поговоркой. – А вот все остальные считают, что жестокий тут кто-то другой. Но я не собираюсь переходить на личности. Тебя не переделать, да и не нужно это мне. Как только я получу свое тело, ноги моей больше не будет в этом дворце.

И уже выкрикивая эти слова, понимаю, что совершила огромную ошибку. Слишком поздно включила свое тепловое ощущение. Но исправлять что-либо уже поздно. Эх, не зря тетушка твердит, что слово – не воробей, вылетит – не вернешь. Хотя я плохо понимаю, как можно вернуть того же воробья.

– А я хотела с тобой договориться, – печально говорит Сирень, но этому скорбному тону я не верю заранее.

Наверняка она заметила его раньше меня, потому и сказала про жестокость.

Сирень уже давно улизнула сквозь стену, а я все жду, хватит у него смелости выбраться из потайного перехода самому или все-таки придется позвать.

– Кэт…

Ну вылез наконец. Сейчас попробует надавить на мою сознательность.

Как тем поздним вечером, в день свадьбы Рябинки, когда Делз, встретив меня у потайного выхода, проводил до спальни по лестнице для прислуги. Но у дверей красноречиво замер, скорчив такую выразительную гримасу, что я, еще даже не войдя, по тепловому силуэту догадалась, кого там увижу.

И не ошиблась. Эри ждал, забравшись с ногами в кресло, и, обняв свои худые коленки, с горечью смотрел, как я аккуратно закрываю за собой дверь и неспешно топаю к лежанке.

– Почему ты весь вечер от меня прячешься? – спросил мальчишка напрямик таким несчастным голосом, что мне стало нестерпимо стыдно за обман.

Но выдать гольдов я не могла, да и не хотела, хотя уже понимала, что они тоже ведут свою игру, и значительно более тонкую, чем Роул. Однако их заботы и мотивы поступков показались мне как-то ближе и человечнее. К тому же подземные жители от меня пока ничего и не требовали, а прежде чем хоть что-то спросить, раскрыли свои карты. Вот и пришлось выкручиваться как умею.

– С чего ты это взял? – Вот же дура, совсем забыла, что он еще не знает про мой изменившийся голос.

Вон как глаза вытаращил, даже стал немножко на гольденка похож. И не сразу нашел ответ, зато когда отмер, смотрел так обвиняюще, что я сразу забеспокоилась.

– Все понятно, с гольдами сдружилась. А я-то думаю, почему все тебя видели, и слуги, и ведьмы, один я – нет. Ну конечно, какая тебе от меня польза. Сплошные неприятности…

Ох, вот все это мы уже слышали и проходили. Едва у парня хоть немного задето самолюбие, он начинает нести нечто подобное или еще хуже. Потому и не дала я ему договорить, чтобы потом самому же не было стыдно за свою вспышку.

– Не разговаривать с ведьмами мне очень легко, – сообщаю, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал кротко и покаянно, – я на них сердита. А не разговаривать с тобой нет никакой причины, вот и пришлось играть в прятки. Но я надеялась, ты поймешь, порадуешься за меня, ведь сам испытал, как тяжело все время шипеть словно змеюка. Оказывается, я ошибалась… извини.

– Кэт, но мы же могли уйти оттуда! – Он уже почти сдался и спорил только по инерции. – Незачем тебе было терпеть.

– Да ничего такого я и не терпела, – теперь можно и возмутиться, – просто старалась помалкивать! А когда я еще на ваш праздник смогу посмотреть, да и тебе уходить никак нельзя было, это же и в твою честь торжество.

– И давно они это сделали? – Мальчишка уже забыл про обиду или сделал вид, что забыл, и пытается выяснить подробности.

– Да сразу, как я гулять с Делзом вышла. Мастер Санр ждал нас возле того потока, по которому ты меня унес из дворца. Это Делз мне рассказал. Я посмотрела, там так страшно, вода куда-то под стену уносится как бешеная, как ты только решился?

– Да ничего там крабу не грозит, я больше всего боялся, что ты задохнешься, – легко поймался на крючок Эри и начал с энтузиазмом рассказывать, как вытаскивал меня, завернутую в одеяло, по потайному проходу, как прятался от охранников в аллеях спящего парка.

Как привязывал к плотику, стараясь покрепче затянуть веревки, чтобы я не оторвалась в потоке. И как потом испугался, услышав мой жалобный стон, и расстроился, когда меня тошнило.

Я тоже рассказала мальчишке про свои подозрения и страхи, опуская некоторые моменты, о которых он, судя по помрачневшему личику, все же догадался. И начал извиняться, что не решился тогда нарушить приказ Сирени и поговорить со мной.

После этого вечер воспоминаний набрал обороты и грозил растянуться до утра, но появившийся Делз настойчиво выпроводил князя в его собственную спальню.

– Кэт, – в голосе мальчишки звучит боль, а глаза упорно не смотрят на меня, следя за пальцем, рисующим на подоконнике ломаные линии, – теперь ты понимаешь, почему я хотел сбежать еще в первый день? Она не оставит тебя в покое. Если ей чего-то захочется, она не успокоится, пока не добьется своего. Но теперь мне бежать нельзя, подписаны все документы, и народ княжества признал меня законным правителем.

Действительно, как выяснилось, есть и народ. Я сама видела. На второй день после свадьбы Рябинки и Роула. Оказывается, за южной стеной дворца, в зеленой долине, посреди которой мчит ледяная речка, расположился городок гномов. Очень нарядные каменные дома, пышная зелень садиков и скверов, мощенные плитами улицы и высокие башни окружающей его стены смотрелись просто суперски. Даже обидно стало, что меня принесло не туда, а в безлюдное ущелье. Хорошо хоть Эри сразу разочаровал, сообщив, что ничего бы это не изменило. Выплеск необычной силы был так силен, что Ургазир даже не попытался скрыть его от Роула. Прекрасно был осведомлен к этому времени о нанятых тем черных магах, вместе с наемниками ждущих указаний князя в охотничьем домике.

Они и в самом деле тоже засекли возмущение энергетических потоков, сопутствующее моему появлению, и, сопоставив направления, точно указали место, где меня следует искать.

– Но ты еще можешь уйти. – Неизвестно откуда тонкие пальцы извлекли смутно знакомый гвоздь. – Вот, это тот, что Байтарз тебе оставил. Он ведь пока не уехал, ждет в охотничьем доме. Если ты сломаешь гвоздь, после полуночи он будет тебя ждать возле стены, я покажу где. И объясню, как можно перебраться на ту сторону. Иди, Кэт, и не волнуйся, если он попробует тебя обмануть, я его из-под земли достану.

– А как же ты? – только одно интересует меня сейчас.

– Я справлюсь. Правда. Не так это и трудно, очутиться в теле краба было намного страшнее, но я же справился, – все так же не смотрит на меня мальчишка.

Ну вот что мне с ним делать? Если я даже не могу понять, плакать мне хочется от такой трогательной заботы или надавать ему по шее. За то, что так плохо думает о друзьях.

Наверное, я все же отвесила бы ему подзатыльник, если бы была в собственном теле. Но крабьей клешней без особой надобности размахивать не рекомендуется: хотя князь и защищен магическим щитом, может отлететь вместе с ним.

А плакать тело краба не способно, да и с чего мне рыдать, если я еще вчера клятвенно пообещала Кройзу ничего не предпринимать, не посоветовавшись с ним?

– Тебе не кажется, Кэт, – пробурчал запыхавшийся гольд, вылезая поздно вечером из внезапно открывшейся дырки в углу комнаты, – что не подобает почтенному старейшине ползать ночами по потайным ходам?

– Не-а, не подобает, – согласилась я, искренне радуясь его появлению, низкорослый Санта-Клаус принес с собой просто ощутимое чувство надежности и тепла.

– Правильно! – поднял он вверх пальчик в назидательном жесте. – И неправильно одновременно. Потому что у нас есть новость, которую я хочу сообщить тебе сам.

Нет, сердце у меня не забилось быстрее в тревожном предвкушении от его сообщения, система жизнеобеспечения крабов на редкость стабильна. Но в душе что-то затрепетало, заволновалось, одновременно надеясь и страшась угадать, о чем пойдет речь.

– Но вначале ты должна дать мне слово, что не предпримешь никаких действий, не посоветовавшись со мной, – категорично заявил Кройз, вскарабкавшись в великоватое для него кресло. – Мы слишком хорошо к тебе относимся, чтобы позволить совершать опрометчивые и, следовательно, опасные поступки.

– Даю, – выдохнула я. – Клешней не шевельну, не посоветовавшись.

– И еще, – не спешил делиться новостью гольд, – я знаю, что некоторые обитатели дворца, заметив твою дружбу с князем, попытаются к тебе подольститься. Или, наоборот, рассорить с ним. А может, даже подбить на побег. Поэтому я тебя прошу быть поосторожнее, никому не доверяться и ни в какие побеги не пускаться. Хотя бы пока не поговоришь со мной.

– Обещаю. – Эти слова дались мне так же легко, как и первое обещание, я и сама отлично знала, как любят всякие завистники дружить с любимчиками учителей или против них.

– Ты умная девочка, – похвалил Кройз и, немного помедлив, сказал: – Помнишь, я рассказывал, что нашими изделиями торгуют гномьи купцы? Так вот, к каждому из них мы приставили по помощнику из своего народа. А к некоторым – даже не одного. Купцы ими очень довольны, гольдские приказчики неболтливы, трудолюбивы и честны. Довольны и мы, ни один медник не остается неучтенным. Купцы ведь нам долю с продажи отдают. Но не об этом разговор. Разные новости купцы, сама понимаешь, узнают первыми, и приказчики вместе с ними.

И все, достойное внимания старейшин, немедленно сообщают нам. Еще на той неделе пришла первая весть про загадочных ведьм, появившихся в нашем мире. Я дал задание проверить и сегодня получил ответ, что это не выдумка. Действительно, примерно полторы декады назад в разных странах появились удивительные ведьмы. Сила у них необыкновенная, и заклинания неизвестны нашим магам и ведьмам. Да и ведут они себя не так, как местные, смело бросаются в бой с нечистью и бандитами, не опускают взглядов перед демонами и вампирами. И многие важные и странные события, происходящие в последние дни в нашем мире, напрямую связаны с ними. Мы со старейшинами посоветовались и считаем, что вместе с тобой в наш мир затянуло еще нескольких твоих соплеменниц. Не знаю как, я не маг, но даже маги пока не могут ответить на эти вопросы. Однако я послал приказ всем гольдам и людям, которые на нас работают, искать возможность встретиться хоть с одной такой ведьмой. И если у них получится, я сразу сообщу тебе. Все поняла?

Ну как я могла не понять? И не поверить сразу и бесповоротно, ведь именно этого ждала и хотела моя измученная душа. Встретиться со своими, ведь только они поймут и помогут, не выстраивая никаких планов, как бы повыгоднее меня использовать.

Вот потому и не полезу я сегодня ночью через стену, и зря черный маг тратит свое время, ожидая меня в охотничьем домике.

– Эри, выбрось этот гвоздь, никуда я не пойду. И можешь магу передать, что я своих решений не меняю. А когда вернусь в свое тело, то обязательно хорошенько тебе врежу, чтобы не смел так про меня думать.

– Кэт… – с невыносимой надеждой глядят на меня удивительные фиалковые глаза в обрамлении мокрых ресниц, – если хочешь, стукни сейчас.

– Вот еще, нужен мне тут твой трупик, – проворчала я, впервые порадовавшись, что вместо собственного лица имею колючую зубастую крабью морду, на которой нельзя рассмотреть никакого смущения.

– Княгиня Латринея велела передать, что приехали гости из соседних княжеств, и князю нужно приготовиться к приему, – бесстрастно объявил появившийся в дверях Делз.

– Как они мне надоели! – с досадой фыркнул мальчишка. – Теперь месяца два будут поздравлять.

– Не только поздравлять, – себе под нос тихонько прокомментировал всезнающий Делз. – Их сейчас волнует, чем тут можно поживиться.

– В самом деле, – уловила я подсказку охранника, – они ведь считают, что ты необразованный мальчишка, понимающий только в крабах. Никто же не знает, что ты изучил почти все книги в библиотеке. И потому никакого отпора от тебя не ждут. Так что у тебя есть прекрасный шанс их удивить.

– Тогда я пойду? – подумав пару минут, повеселел Эри, похоже, идея нарушить загребущие планы сородичей пришлась ему по вкусу.

– Конечно, иди, тебе нужно привыкать к таким мероприятиям.

– Кэт, а может… ты тоже пойдешь? – остановился он, уже взявшись за ручку двери.

– Нет, Эри, не обижайся, там будет Сирень, а с ней я сегодня уже встречалась.

– Ладно, тогда увидимся вечером.

«Угу, надейся», – промолчала я, неопределенно помахав клешней. У меня на этот вечер совсем другие планы. Выведав у Делза расположение комнат, в которых живут ведьмы, я излазила прошлой ночью весь потайной ход, надеясь подслушать хоть что-то стоящее. Ведь не днем же они строят свои заговоры?

– Ну и много секретов ты выяснила? – ловко выметая поутру метелкой паутину из моих шипов, язвительно ворчал Делз.

– А ты? – почему-то мне казалось, что веселится он неспроста.

– А какой тебя интересует?

– Про то, где ведьмы собираются проводить свое тайное собрание.

– Чшш! – прижал палец к губам гольд, и я мысленно хихикнула, таким земным вышел этот жест.

– Могу показать и даже помогу там спрятаться, – прошептал он чуть слышно, когда я тщательно проверила все окрестные помещения тепловым зрением, – если в обмен расскажешь, что они замышляют.

– Ну, если они меня не обнаружат и не прибьют, то обязательно, – пообещала я, все равно без его помощи ничего не узнаю, так что терять нечего.

Да и как-то спокойнее действовать в компании с такими опытными шпионами.

– Сегодня вечером постарайся уйти от князя, я буду ждать возле потока, – шепнул охранник почти неслышно.

Только не для крабьего слуха. Я прекрасно все услышала и запомнила. Только одна деталь меня беспокоила – данное старейшине обещание. Обманывать миниатюрного Санту не хотелось категорически.

– Делз, но вначале мне нужно посоветоваться, – подумав пару минут, безнадежно сообщила я, – с Кройзом.

– Не волнуйся, – в выпуклых глазах гольда гуляет море лукавой насмешки, – от деда у меня тайн нет.

– Что, правда? Он твой дед? – Я почувствовала несказанное облегчение, просто камень с души свалился.

А потом пришла легкая зависть, повезло же ему с дедушкой! Небось все остальные гольды завидуют.

– И не только мой, – фыркнул охранник, – у нас семьи большие. Но сейчас рассказывать некогда, сюда кто-то идет.

А слух-то у них ничуть не хуже моего, окончательно убедилась я, направляясь к подоконнику, в последние дни ставшему моим любимым местом.

Вечер в этот раз наступал невыносимо долго, так часто бывает, когда чего-то ждешь, а заняться нечем. Я успела погулять, пообедать, поболтать с вернувшимся с приема князем. Необычайно довольным собой и тем шоком, который испытали гости, обнаружив, что хозяин может легко говорить на любую значимую тему, от науки до политики. Они попытались было взять реванш в светских сплетнях, но мальчишка был вполне осведомлен обо всех творящихся в княжествах интригах. «Ну еще бы», – понимающе хихикнула я про себя, вспомнив слова старейшины, что Фус им как свой. Это значило, что и тайн, приносимых шпионами, от него не скрывали.

Даже Латринея порой выглядела озадаченной его эрудицией, и это больше всего льстило мальчишке и поднимало настроение. Как я его понимаю! Именно родителям, особенно после их смерти, мне всегда хотелось доказать, какая я у них находчивая и разумная. В тайной детской надежде, что откуда-то издалека они видят мои успехи. И прощают промахи.

Но наконец небо за окном стало густо-сиреневым, и князя, уснувшего в кресле, пришли звать на ужин. Он, покачиваясь, дошлепал до двери и только потом виновато оглянулся:

– Извини, Кэт, я потом забегу.

Иди уже, чудо лохматое. Потом я буду сидеть в засаде, а тебе Делз что-нибудь соврет.