Катя за всю ночь так и не сомкнула глаз.

После того, как Игорь Андреевич проводил её до дверей квартиры и ушел, попрощавшись до воскресенья, она открыла дверь ключом и, не разуваясь, прямо в куртке прошла в свою комнату. Устало опустилась на краешек дивана, который служил ей постелью, и закрыла лицо руками. То, что произошло с ней несколько часов назад, иначе как временным умопомешательством назвать было невозможно. Ну, а как еще можно назвать тот идиотизм — свое согласие на неожиданное предложение Наумова стать его женой? Разве в здравом уме соглашаются на фиктивный брак с почти незнакомым человеком?! Да — он её начальник, да — они по восемь часов проводят бок о бок на работе, и даже иногда задерживаются на подольше, да — она влюблена в своего шефа, хотя об этом не знает даже Дашка, потому, что это тайна за семью печатями, — но это разве повод, выходить замуж? Разве об этом она мечтала? О браке без любви, со стороны своего суженого, о браке по принципу «Катенька, спасите»?! Нет, конечно! Тем более, не мечтала о браке с Игорем Наумовым, потому что знала, что этого не будет, потому, что это просто невозможно. И вдруг…

Свадьба, Игорь, нежданно-негаданно ставший её мужем — Господи Боже! Катя обхватила голову руками, уткнулась лбом в колени и попыталась уговорить себя, что ничего страшного не произошло.

Нужно просто попытаться взять себя в руки и жить нормальной жизнью. Ежеминутно помня при этом, что каждый из них теперь живёт не один.

Просыпаться и видеть его, засыпать, зная, что он совсем рядом? Быть так близко… и держать себя в жесткой узде неусыпного контроля. Чтобы ни словом, ни жестом не выдать себя. Чтобы Игорь Андреевич никогда не узнал, что он значит для неё на самом деле…

… О том, что сделают с ней отец и бабушка, Катя даже думать боялась. Ладно, с ней — переживет как-нибудь, но что они сделают с Игорем? Мысленно представив, какому унизительному допросу подвергнет Дмитрий Репнин своего новоявленного зятя, как бабушка будет перечислять своих знаменитых предков и тыкать носом в свою дворянскую родословную, Катя совсем сникла. Уж лучше бы она была дочерью обычного работяги, а не пра…правнучкой русского князя! Черт бы побрал любимых родственничков, со спесью их дворянской! Только её отец мог реально надеяться на возвращение былого величия. Это в нашем-то государстве! — Девушка грустно усмехнулась.

Из самобичевания и размышлений её вывел телефонный звонок.

Звонила Даша, сообщая, что не придет — у неё был очередной роман со столичным бизнесменом. Дарья спала и видела себя замужем за каким-нибудь олигархом. Однако, кавалеры менялись с регулярностью в две недели, олигархи никак не находились и девушка была в активном поиске.

— Ты хоть предохраняйся, Даш, — сказала однажды Катя, — всякое случается. Залетишь неизвестно от кого, а потом… Можешь ведь совсем без детей остаться.

— А! Фигня! — Криво ухмыльнулась подруга, собираясь на очередную встречу, — на проезжей дороге трава не растет. Обойдется.

Неделю назад, Дашка на какой-то вечеринке познакомилась с новым кавалером, которого и окучивала теперь старательно. То, что кавалер ей в отцы годился и был необъятных размеров лысым уродом — Дашу ничуть не смущало. Впрочем, это её дело.

Звонок Дарьи, все же вывел девушку из ступора, в котором, она пребывала последние два часа. Она встала с дивана, прошла в прихожую, скинула куртку и ботинки, и направилась в кухню, чтобы сварить себе кофе. Выпив свежесваренного ароматного напитка и выкурив сигаретку, которые позволяла себе лишь в экстренных случаях, Катя решила полежать в ванне, дабы совсем прийти в себя и хоть немного подумать над тем, как она будет жить дальше. В одной квартире с Наумовым. И этого не избежать. Уже послезавтра, он приедет за ней…

Набрав полную ванну воды с пеной, пахнувшей яблоками с корицей, Катя разделась, закрутила волосы в высокий узел, опустилась в горячую воду, и, закрыв глаза, попыталась расслабиться и ни о чем не думать. Однако, расслабиться и не думать не получалось. Предательские мысли теснились в голове как стадо глупых баранов.

Уговаривая Катю на фиктивный брак, Игорь Андреевич понятия не имел о её любви к нему. Тайной, безумной, безответной и… настоящей. Сам того не подозревая, господин Наумов попал в яблочко — выбрал себе в супруги девушку, которая ради него была готова на все.

Когда Игорь понес несусветную чушь, осыпая её ненужными комплиментами, она не стала мучить его раздумьями на предмет согласия или несогласия на брак, не стала ставить ему никаких условий, за исключением разве что фамилии — это бы убило её отца. Потому, что прекрасно видела, как он нервничает и волнуется, потому что сердцем чувствовала, как ему трудно. О себе она в тот момент не думала вообще. А уж когда он взял её руки в свои… она согласилась!..

И понеслось. Уже через полчаса, они ехали в машине Игоря по направлению к загсу, сделав лишь маленькую остановку в ювелирном, где, он не забыв ни единой детали купил кольца. Катя вытащила руку из воды и подняла её вверх, разглядывая блестевшее на безымянном пальце обручальное колечко — символ их с Игорем брака. Блииин! Она плюхнула руку обратно и ушла под воду вместе с головой.

И вот… ЗАГС.

Только там она по — настоящему испугалась. Потому, что это было уже чересчур. Она чувствовала неправильность происходящего. Даже пыталась отговорить Игоря, а он, схватив её за руки, что-то говорил, умоляя, пока к машине не подошел господин Герасимов, который сказал, что их ждут.

Когда симпатичная блондинка — знакомая Андрея Ильича объявила их мужем и женой, Катя, чуть не хлопнулась в обморок. Хорошо, что Игорь Андреевич, все время державший её за руку, успел поддержать её.

Она уж было думала, что спектакль окончен, но тут вмешался господин Герасимов, требуя поцелуя. Катя видела, как Наумов разозлился. Нет не так. Он был взбешен, и если бы взглядом можно было убивать, Андрей Ильич был бы уже мертв. Однако, Игорь сдержался, и короткое прикосновение его губ ударило её словно током, перепугав до полусмерти.

И вот, дамы и господа, позвольте представить — Игорь Андреевич Наумов… Её законный супруг… Конец света!

Вымыв голову, и одев любимую пижаму, Катя еще часа три сушила волосы, кончики которых заканчивались где-то на уровне колен, потом тщательно заплела косу, и направилась в постель в надежде на спасительный сон. Не тут — то было! Ночь напролет она проворочалась на жестком диване, превратив аккуратную постель в воронье гнездо, несколько раз бегала на кухню курить, уничтожив за ночь трехмесячный лимит разрешенных себе сигарет, даже валерьянки выпила — ничего не помогало. Утро Катя встретила не выспавшаяся и злая на саму себя с еще большим бардаком в мыслях, чем был вчера. Наконец, когда на часах уже было семь утра, измученный мозг попросил пощады и попросту отключился — девушка уснула.

Разбудил её настойчивый звонок в дверь. Не открывая глаз, Катя села, спустила ноги с дивана и, нащупав тапочки, поплелась открывать.

Звонок трезвонил как полоумный.

— Да иду я! Иду, — зевая, сказала девушка, — Дашка, растяпа такая, ты опять забыла ключи! Я тебе их когда-нибудь на шею повешу, как в школе.

С этими словами, Катюша открыла дверь, и оторопело застыла на пороге.

На площадке в короткой курточке из мягкой кожи, в темно-синих джинсах, сидевших на нем как влитые, в шапке из-под которой блестели голубые глаза, чисто выбритый, благоухающий дорогим одеколоном стоял её новоиспеченный муж Игорь Андреевич Наумов собственной персоной.

Охнув, Катя попыталась закрыть дверь, но ей не дали. Игорь просунул в щель ногу, обутую в ботинок нешуточного итальянского бренда и сказал:

— Катюша, нам срочно нужно поговорить. Планы изменились.

* * *

Игорь сначала не узнал в открывшей дверь девушке свою законную супругу.

На пороге, сонно моргая, стояла совсем юная девочка — в ярко-желтой пушистой пижаме с собачками, в тапочках в виде зайцев с задорно торчавшими ушами, с растрепанными волосами, выбившимися из косы, припухшими со сна губами и отпечатком подушки на правой щеке. Приглядевшись, он понял, что это Катя. Такая милая, домашняя и очень хорошенькая!

Увидев его на пороге квартиры, она испуганно охнула и попыталась закрыть дверь. Но, Игорь, готовый к такому повороту, был начеку и вовремя поставил ногу. Со словами: «Катя, нам нужно поговорить», — он преодолел слабое сопротивление и оказался в крошечной прихожей.

Извинившись, девушка метнулась в комнату, сказав, что через минуту вернется.

— Ого! Ни фига ж себе косища! — Изумился Наумов, заметив роскошную косу супруги, никогда прежде не видевший таких длинных волос.

— Вы проходите в кухню, Игорь Андреевич, — донеслось до него из комнаты, — я буквально через минуту.

— Игорь, — поправил Наумов, прошел куда сказали, сел на стул и огляделся.

Маленькая кухонька была чистенькой и очень уютной. На окне висели нежно — бежевые ситцевые занавески в голубой цветочек и рюшечку, на столе, покрытом чистой скатертью в серо-голубую клетку стояли сахарница из тончайшего фарфора, взятая видимо из дорогого сервиза, хрустальная вазочка, доверху наполненная конфетами. На навесных полках — развеселые разномастные кастрюльки. На сушилке для посуды — несколько тарелок и две большие кружки с ярким рисунком. На белоснежной плите — старая медная турка. Вкусно пахло хорошим кофе. Обозревая симпатичную девичью кухоньку, Игорь вытянул длинные ноги, сложил руки на затылке и облокотился о стену, оклеенную обоями в тон занавескам, только сейчас замечая, что оставил на светлом, почти белом, отмытом до блеска линолиуме грязные следы от ботинок.

— Черт, — пробормотал он, — надо было разуться.

Обещанная Катей «минуточка» растянулась на полчаса, во время которых она успела прошмыгнуть в ванну, умыться и снова исчезнуть в комнате.

Игорь, поминутно глядя на часы — время поджимало, уже открыл было рот, чтобы поторопить её, как дверь открылась и Катя; одетая во вчерашнюю юбку и джемпер, в круглом вороте которого виднелась белая блузка, в синюю крапинку с маленьким бантиком под воротничком, умытая и собравшая свою роскошную косу в привычный узел на затылке, появилась в кухне.

— Кофе хотите, Игорь Андреевич? — спросила девушка, встав у плиты.

— Кать, по моему мы с тобой вчера договорились. Для тебя я — просто Игорь. Без отчества. — Заявил Наумов. — Это первое. Во-вторых. Мне сейчас несколько не до кофе.

Простите… прости, я забылась. Что-то случилось?

— Да. Ты прямо сейчас переезжаешь ко мне. Поэтому, я сейчас помогу тебе собрать самое необходимое, и мы уезжаем. Остальное заберешь потом.

Нам еще в магазин нужно заехать.

— Но вы… ты обещал, что это будет только завтра, — Катя непонимающе уставилась на него.

— Моим родителям стало известно, о нашем с тобой браке, — стараясь сохранять спокойствие, сказал Игорь. — Они едут ко мне. У нас остались немногим больше двух часов, на то, чтобы приготовиться и хоть немного привыкнуть быть рядом и не шарахаться друг от друга.

Катя прикрыла рот ладошкой. В глазах стоял откровенный ужас.

— Я… нет… боже… я не смогу… Светлана Олеговна… я…

Почувствовав, что девушка на грани истерики, Игорь встал с места, подошел и, взяв за плечи, легонько встряхнул:

— Катя. Катенька! Спокойно. Успокойся, пожалуйста. Ничего страшного не происходит. Мы оба знали, что это случится. Просто все произошло чуть раньше, чем я думал. Ни Светлана Олеговна, ни тем более мой отец ничего тебе не сделают. Они очень хорошие люди. Они все поймут. Тебе даже делать ничего не придется. Говорить буду я.

— Светлана Олеговна… я её боюсь, — честно призналась Катя, глядя на Гошу полными слез глазами.

Игорь легко улыбнулся и его голубые глаза, в которых искрился смех, расцвели как незабудки.

— Катюш, ну что за детский сад, ей богу. Моя мама прекрасный человек! Она очень добрая и отзывчивая. А то, что вспыльчивая…. так мы все — Наумовы такие. Зато быстро отходит. Ты, ведь знаешь Олега Андреевича?

Катя кивнула.

— Так вот, — продолжил Игорь, — жена Олега работала её помощницей, до замужества. И ничего. Мама в Сашке души не чает. Понимаешь — ей плевать на твой статус. Для неё на первом месте — счастье детей. Так что, все будет хорошо. Она быстрей мне голову открутит, чем обидит тебя. Так, что Катенька, давай-ка мы с тобой будет вещи собирать. А то — уууу, — он посмотрел на запястье, времени — то совсем, почти, не осталось.

Кое-как успокоив девушку, Гоша прошел следом за ней в комнату, и пока она собирала в небольшой дорожный кофр самые необходимые вещички, запихнул в сумку ноутбук и пару довольно увесистых книг, одна из которых была на французском языке. «Вольтер» — значилось на темно-бордовой обложке. Название Игорю не удалось прочесть, ибо языка он не знал.

Наконец, когда все было упаковано, девушка обулась, Гоша помог надеть ей куртку, и они покинули маленькую квартирку.

* * *

Дорога до дома, где жил Игорь заняла у них совсем немного времени, даже с учетом заезда в супермаркет — элитный район располагался всего лишь в нескольких кварталах от Катиного жилища.

Припарковавшись у магазина, Гоша, взяв с Кати, клятвенное обещание не сбежать, пока он будет покупать продукты, ушел, оставив её в машине. Поход в супермаркет, занял у него минут двадцать, после чего он появился с двумя увесистыми пакетами в одной руке и маленькой коробочкой в другой. Закинув пакеты в багажник, Игорь открыл пассажирскую дверь и протянул ей коробочку, в которой обнаружилась красивая тигровая орхидея.

— Это тебе, Катюша, — улыбнулся Наумов.

— Спасибо, — растроганно сказала Катя, принимая подарок.

— Да не переживай ты так, — снова ободряюще улыбнулся он, — все будет в порядке. Вот увидишь.

Оставив машину в подземном гараже, они, прихватив с собой пакеты и свертки, поднялись на третий этаж, Игорь ключом открыл дверь квартиры, пропуская Катю вперед.

— Давай, Катюша, не стесняйся.

Девушка прошла в прихожую и робко остановилась у небольшого кожаного диванчика.

Наумов прошел следом, закрыл дверь, сгрузил пакеты на пол, снял куртку, шапку и ботинки, убрал все в высокий стенной шкаф. Предложив поставить коробочку с орхидеей на столик у дивана, помог раздеться Кате, вытащил из бумажного магазинного пакета, голубые тапочки, купленные специально для неё, потому что её «зайчики» остались дома и вытряхнул их под ноги девушки.

— Кать, разувайся и проходи. Сейчас мы с тобой быстренько накроем стол, а потом я проведу тебя по квартире. — Он прошел куда-то вглубь комнат, а Катя осталась, с любопытством оглядываясь.

В прихожей Наумова, в которой с легкостью смогли бы разместиться штук пять малюсеньких коридорчиков Катиной съемной квартирки, стоял кожаный диван, над которым висела очень качественная репродукция картины Пикассо. Рядом с диваном — стеклянный столик в стиле хайтек с хрустальной пепельницей. Встроенный шкаф с зеркальной дверью. Черно-белая стена из матово блестевшего стекла с раздвижной дверью, отделяла комнаты от прихожей. Высокий потолок, с встроенными светильниками. Паркет из какого-то черного дерева. Стильно. Дорого. Не уютно. Как будто хозяин квартиры в уюте просто не нуждался, или забыл — что это такое.

Тихонько вздохнув, Катя взяла со столика подарок и прошла в дверь, за которой оказалась столовая, отделенная от кухни барной стойкой с тремя высокими табуретами. Кухня, в которой, как заправская хозяйка, вовсю хлопотал Игорь, представляла собой, суперсовременную сплит-систему, выполненную все в том же стиле хайтек. Встроенные холодильник под потолок, варочная панель, посудомоечная машина, микроволновка, жарочный шкаф — все это холодно блестело и напоминало рубку космического корабля, а не кухню. Серые жалюзи с металлическим отливом на окне. Молочно — белые стены. На черной столешнице гарнитура стояли кофемашина, кофемолка, электрический чайник, тостер и много ещё чего электрического, что облегчало современному человеку жизнь. И окончательно уничтожало уют.

Катя привыкла к чайнику со свистком, который нужно выключать самой, а не ждать, пока услужливо щёлкнет кнопочка автоматического отключения. К старой ручной кофемолке из тёмного дерева, которая принадлежала еще её бабушке. К тому, что если хочешь выпить кофе, то варить его нужно в турке. К занавескам в голубой цветочек, бежевым стенам и вязаным кружевным салфеткам… Ко всему, что осталось в их с Дашкой маленькой квартирке. Там все было уютным и теплым, а здесь… Здесь было ощущение, что она находится не в квартире, а в студии модной передачи, типа «Квартирный вопрос».

Столовая мало чем отличалась от кухни, разве что окна были забраны мягкими римскими шторами, в углу стоял большой вазон с настоящим фикусом Бенджамина, а круглый стол в окружении кожаных стульев с высокими спинками, на данный момент был застелен накрахмаленной до хруста белоснежной скатертью.

Пока Катя сервировала стол, поданными Гошей столовыми приборами и тарелками, хозяин квартиры занимался продуктами. Наколол льда в сверкающее ведерко и засунул в него бутылку «Мадам Клико». Достал из бара любимую отцом бутылку «Чивас Ригала». Высыпал в плетеную корзинку клубнику, порезал ананас и уложил в вазу фрукты. Сделал сырную и мясную тарелку, тонко порезал длинный багет. И все это быстро, четко — ни одного лишнего суетливого движения.

Потом все это перенес на сервированный Катей стол и отошел в сторону — полюбоваться на дело рук своих. Стол действительно вышел просто загляденье.

— Ну вот, Катюша, мы справились, — улыбнулся он и взял её за руку, — у нас еще даже есть время в запасе. Пойдем, я покажу тебе квартиру.

Сначала, они вышли в коридор, и он показал ей, где ванная, потом, они на минутку задержались в большой гостиной с дорогой мебелью, шикарным камином, белокожим диваном и плазменной панелью в полстены. Игорь открыл дверь в следующую, примыкающую к ней и отделенную от гостиной лишь непрозрачной матово-стеклянной стеной, которая оказалась спальней с огромной аккуратно застеленной полукруглой кроватью.

— Но это же…

— Спальня, — подтвердил Наумов. — Но пока ты будешь здесь жить, она будет твоей комнатой. Нужно же тебе свое личное пространство.

— Но, я не могу… А как же вы?

— Катя, — предупредительно сказал Гоша, — мы вроде как договорились с тобой. Прекрати мне «выкать».

— Извини. А как же…ты? Это же твоя спальня.

— Я пока поживу в гостиной. Диван раскладывается, так что переживу как- нибудь…

Катя снова хотела было возразить, но из прихожей раздался звонок. Звонила консьержка, предупреждая о приходе родителей Игоря.