Бригадирыч ушёл на сходку, а к нам вальяжно пришествовал походкой очень дорогого человека один из инженеров. От него не по возрасту густо несло парфюмом и канабисом голландских булок. Молодой, ухоженный, спортивный, уверенный в себе фитносовый велосипедист-скалодромист, манерно демонстрировал, не внимание на нашу провинциальную серость. По стилю поведения, бросалось в глаза, что родители вложили в сына много и дорого. Парень умеет себя подать, назначать цену и находить способы не платить по счетам.

Элита того общества он получил хорошее образование и посещал тренинги по эксплуатации наёмного персонала. Проплаченные статьи с фотографиями подобных ярких личностей, печатают за деньги в мужских журналах ни о чём между рекламой часов и яхт. В тактических брюках, охотничьей замшевой куртке и фирменных горных ботинках, на фоне черных бройлерных работяг, с дорогим пистолетом на боку он выглядел агрессивно и породисто. Бейджик с красной диагональю был повешен идеально ровно на клипсу за клапан нагрудного кармана. Мне подумалось — наверное он так идёт, чтобы не раздражать хрустом новизны и качества своей жизни? Успешный там он и здесь планирует развернуться без родительского присмотра.

— Где главный?

— Тут! — откликнулся Быков.

В маске и очках его было сложно узнать сразу. Он стоял в несвежей футболке с одетым поверх фартуке из оранжевой клеёнки и скальпелем в руке. Мощные волосатые руки в перчатках были заляпаны кровью, которую не успевали оттирать операционные сёстры.

— Медикус, а где ваш второй «пилюлькин»?

— Занят если Вы, имеете ввиду Сульженко.

— Точно Сульженко. Неважно. Сворачивайте свою богадельню! Вашу благотворительность оплачивать никто не будет. Вы задерживаете выезд. Лечить вечером будете!

Быков не смотря на возраст, стремительно подошёл к хаму. Окровавленной левой рукой схватил того за загривок и поднёс к нижнему веку левого глаза скальпель. Стуча то по носу, то по скуле хирургическим инструментом он прорычал:

— Я вообще не лечу! Я хирург! Я отрезаю и выбрасываю! Иногда жарю и ем, когда много спирта выпью! Ты румяный хамить изволишь. Тебе чего-нибудь лишнее отрезать?

— Зачем? — спросил напуганный маячащим у зрачка лезвием инженер.

— Чтобы тремор рук не прогрессировал. Давай я тебе умненький мальчик сейчас без очереди препуций отчекрыжу? Знаешь что это?

— Неет.

— Петь красиво начнёшь, и вечером под водочку будет, что девочкам продемонстрировать. Ты конфетюр наверное отсюда хочешь уйти с чем пришёл?

— Даа.

— Тебя кто послал?

— Наачальник коолонны.

— И он просил уточнить что?

— Скоолько вы будете их лечить? Вреемени.

— Скажи старшим, что лечить будем пока не выздоровеют. У меня сейчас только первичный осмотр и большие гематомы с рассечениями. Ушибами и переломами Александр Николаевич занимается. Зашивают Дуб и Негипа. Обезболивающие в таблетках даём всем. Лидокаин есть, но его сейчас не достать он в кунге с холодильником. В расходной укладке не бесконечное количество, поэтому анестезия только в тяжёлых случаях. Остальные пусть терпят. Впредь будут думать головой, что творят. Травмированных, которые требуют экстренной помощи и сложных операций пока нет! Жить будут все, но помучаются в ближайшие дни изрядно. Времени нужно полтора часа.

— Через полтора часа мы сможем выехать?

— Теоретически да. А как сложится, я не знаю. Мы постараемся закончить быстрее.

— Начальнику колонны я могу доложить, что через полтора часа вы закончите?

— Думаю да, если что-то изменится, то отправлю к вам посыльного. Не дёргайся! Я пока ещё не решил, отпускать тебя как есть, или улучшить. Вдруг у тебя талант прорежется? Оперный!.. Ты меня понял?

— Да. Можно я удюдю? — спросил стоя на подгибающихся ногах потерявший лоск инженер.

— Удиди! И чтоб я тебя больше не наблюдал без необходимости, а то могу передумать. Василий Евгеньевич — это вон тот большой скромный человек при следующей встрече тебя посторожит, пока я подходящие ножницы найду.

Рядом в это время на стуле Степанов держал очередного бедолагу. Впечатлительному клиенту от увиденного поплохело.

— Ты главное не дёргайся. Тебя Василий зафиксирует, а я быстро зашью бровь. Иголочка тонкая как комарик укусит. Через неделю все пройдёт. — уговаривал очередного пациента сверкая золотой фиксой Негипа.

— Может я сам доктор? Давайте оно само так заживёт?

— Не. Давай лучше с Василием Евгеньевичем. А то ты дёрнешься. Игла острая. Я руку убрать не успею, а ты без глаза останешься. А так он тебя придержит, мне проще и быстрее, и тебе меньше больно будет. Игорь Андреевич рану очистил и обработал. Я тебе её зашью. Будет ровно и хорошо. Тебе кривая рожа нужна?

— Нет.

— Вот поэтому сейчас он немного повернёт твою голову. Так мне будет удобнее шить. А тебе меньше терпеть. Водички хочешь?

— Не. А водочки можно?

— Нельзя потом обезболивающее не подействует. Приступим сердешный. Я о тебе беспокоюсь. Мне больно людям делать самому не нравится, поэтому ты терпи и не ори, пока я шью. А то видишь у нас хирург не в настроении. Ладно?

— Ладно.

Так уговорами он успокаивал особенно нервных и накладывал швы на живую, ловко завязывая узлы одной рукой.

В рядок у машины стояли все наши нагревательные приборы, в которых сейчас кипятили воду и стерилизовали обработанный предварительно спиртом медицинский инструмент. Удобная штука самовар на любой случай жизни годная.

С собрания вернулся озадаченный Колесник.

— В общем, так! Хотим или нет, можем или нет, надо ехать! Охрана не будет ждать. Боятся, что дожди закроют трассу. Руководство значится, неустойку за охрану повесит на тех, кто будет всех задерживать. У нас один водитель совсем плох и у медиков тоже. Как поедем товарищи?

Женя Микуленко вышел вперёд:

— Я за Лёню поеду. Главное с места тронуться, а по трассе я смогу.

— Этот вопрос решили. А за Валентина кто за руль сядет?

Неожиданно вышел Рыба.

— Я поеду. С машиной справлюсь, не велика наука. Валентин подскажет если что.

— Вот и хорошо. А ты, где Игнат был, когда нас прессовали?

— Так я позавтракал, а потом мне доктор таблетку дал от «аллергии» я крепко заснул в машине.

— Счастливый человек ты Игнат Петрович! Все беды проспал и сейчас как огурчик!

Через два часа конвой тронулся с места ночёвки, медленно увеличивая скорость. Следуем до шестьдесят пятой станции к границе Автономной Территории Невады и Аризоны.

Целый день мы ехали молча, с короткими остановками на отдых. У Сани болели разбитые губы, которые опухли и покрылись корками засохшей крови. У меня болело всё особенно рёбра, которые вроде небыли сломаны, но на всякий случай их туго перетянули бинтом. Я сидел как мумия и дышал через раз. В эфире было непривычно тихо. Обычно в пути мы переговаривались по носимым рациям, иногда на нашу частоту залезал радист военных и включал нам музыку, предупреждая тем самым, что пора прекратить разговоры. Обедали сегодня охая и ахая, мне больно было двигаться, а Сане открывать широко рот. На остановке над спальником развесили постельное бельё, чтобы просушить его от впитавшейся за ночь влаги.

По дороге всё чаще стали появляться небольшие поселения на десяток домов с обязательным ветряком и водонапорной башней. На отворотах с шоссе везде стояли, выкрашенные коричневой краской, деревянные указатели с названиями населённых пунктов. Вечером мы проехали мимо Форта-Бенд на границе Техаса. Он удивил современной архитектурой и высоким земляным валом с основательными бетонными фортификационными сооружениями в его толще. Частная заправочная станция на перекрёстке, откуда уходила добротная оканавленная с двух сторон дорога к форту, соседствовала с небольшим зданием местного автовокзала «APEX BUS» и мотеля по совместительству от него из-под широкого навеса с деревянными лавочками, отправлялись регулярные рейсы автобусов в пригороды Форт-Бенд и Нью-Рино. Два бывших школьных привычных всем в США жёлтых капотных автобуса и сейчас стояли возле мотеля. В отдалении виднелись во множестве разбросанные небольшие ранчо и промышленные здания. Буквально в километре проходила граница между двумя территориями, визуально мы её определили по дорожным указателям и борозде в земле пропаханной обычным плугом. Сразу за чертой находилось «65 сервис депо» (65 Servicing depot), а за ним огороженная стоянка, обнесённая колючей проволокой на деревянных столбах. Ветер гонял не прибитую коротким дождём пыль и травяной мусор, который он насобирал по пути сюда.

Ужин проходил без бесед и шуток. Сократившееся количество столов и стульев после утреннего погрома неприятно напоминало всем об этом событии. Многие старались по быстрее получить свою порцию и уйти с глаз долой к своей машине. Редко кто оставался ужинать на месте. А те, кто там был, под взглядами стоящих в очереди, торопливо жевали, стремясь быстрее расправиться со своей порцией.

Вечер превратился в непрерывный ответ на вопрос: «Где делают перевязки?» и кипячение воды.

Новый день был серым и хмурым. Ветер, не стихавший ночью, усилился и стал порывистым, периодами он бросал хлёсткими плетями капли дождя. И вновь замирал, поджидая свежую порцию влаги.

Было уже тронувшийся с места конвой, неожиданно встал. По рации прошёл селектор с проверкой наличия персонала на местах по расписанию движения в колонне. Не досчитались экипажа сорок восьмой машины, который пропал буквально на глазах неизвестно куда после получения оружия. Охрана, обыскав все углы, через тридцать минут выяснила, что два человека с большими сумками сели в частный легковой автомобиль и уехали в сторону Аламо.

Какие резервы были изысканы, и что было предпринято руководством, история умалчивает, проблема была решена, и конвой продолжил движение.

Дождь, начавшийся вчера, сегодня продолжил свой рваный ритм. Дорожное полотно намокло, и колёса начали выдавливать из него брызги красноватой грязи. Колонна продвигалась быстро, но при этом сильно растянулась по причине высокой скорости и дорожных условий. Завтра по графику должен быть выходной, но утром как обычно не было объявления в столовой, что наводило на не весёлые мысли.

Через пять часов мы пересекли полностью территорию Невады и Аризоны На большом перекрёстке перед «63 SD» стоял указатель «на лево Нью- Рино 87mil 140 км». Там же находилась автобусная станция с знакомым нам белым баннером с чёрно-жёлтой надписью «APEX BUS».

Между мостом, соединяющим берега Рио-Гранде, и поворотом на Нью-Рино вырос большой посёлок, выходящий своими параллельными улицами к реке. На берегу был выстроен небольшой речной порт и частные причалы с открытыми площадками для хранения грузов и длинными одноэтажными деревянными зданиями пакгаузов. Вытянутые на берег разнокалиберные частные катера блестели мокрыми бортами.

Обжитое место промелькнуло за стеклом калейдоскопом разноцветных пятен и потерялось в прошлом.

Река несла свои мутные воды между опор недавно отремонтированного деревянного моста выкрашенного ржавокоричневой краской. Небольшой пароход бестолково дёргал длинную деревянную баржу, которую течением и ветром прижимало к причальной стенке.

Заинтересовавшись увиденным, я полистал путеводитель и нашёл краткую характеристику этого посёлка.

— Саня отсюда возят в Нью-Рино глину и известняк на цементный завод. Вот ещё пишут в небольших количествах древесину и отделочный камень. Выше по течению есть выход кальцитов и меди. Руда бедная, но и её тоже отправляют на переработку. Песок на стекольный завод возят далеко он в самых верховьях. Тут движение интенсивное по реке можно дойти до Виго, Аламо, Форт-Янг и Форт-Джексон.

— Ыхм. — ответил мне через нос напарник. Содержательно поговорили.

Не останавливаясь и не снижая скорости, конвой вспарывал шумом моторов звуки дождя и разделял окружающую нас савану на две стороны. За водяной завесой глубина окружающего пространства терялась в размытых силуэтах деревьев и холмов. Безликое бесконечное, под серым не выражающим ничего небом, только проявившись из вуали грядущего утекало в небытие прошедшего. Закрытая от нас пеленой дождя, вся объективная реальность была сосредоточена в наблюдении за полотном дороги и габаритными огнями идущей впереди машины. От чего настроение было паршивым, хотелось напиться, чтобы не думать и не осознавать бездну расстояния нашего пути. До глубоких сумерек мы взбивали дорожную грязь машинами. Сырость и холод отбивали всякое желание ночевать в палатке. Нашли выход, разобрав по машинам щиты от сборных ящиков, организовали в кабинах по второму спальному месту. Кабин на всех не хватило, поэтому поставили палатку с печкой, которую приобрели в Форт-Уорт и использовали один раз в качестве бани. Натянув между машин тент, по совету Ганженко сделали простой дождевой водосборник, который к утру обещал наполнить все подставленные под складки полотна наши пустые ёмкости. Мокрые мы по очереди раздевались и укладывались спать, раскладывая одежду на торпеде. Нас по рации в категорической форме предупредили о запрете прогрева двигателей, во избежание перерасхода топлива. Второй неприятной новостью было то, что отдыха не будет. После ночёвки следуем дальше без остановок до «67 SD». Охрана предлагает не задерживаться, велика вероятность что сезон дождей начался раньше и ситуация будет только ухудшаться.

Док, чтобы заснуть и согреться предложил соорудить грелки. У кого были металлические фляги, заполнили их кипятком, остальным пришлось наполнять горячей водой пластиковые бутылки.

Утром дождь продолжал свой дробный стук по железу кабины. Совершенно не было никакого желания идти на завтрак. Саня плюнув на моральные принципы взял мыло и выскочил голым в тапках под дождь пока я сворачивал спальники.

— Коля сходи ополоснись. На самом деле на улице не так и холодно градусов двадцать, просто мы привыкли к жаре. А телу хорошо после. Полотенцем растереться и совсем хорошо. Поедем я печку включу. Просохнем.

По совету друга я принял дождевой душ. Не буду врать, процедура не самая приятная, но действительно телу стало легче, а в организме от утреннего озноба не осталось следа. Глядя на нас появились желающие повторить процедуру. Отсвечивая впотьмах белыми телами народ мылся используя для ополаскивания набравшуюся за ночь воду. Помимо подставленных емкостей в прогнувшемся тенте скопилось литров триста воды пригодной не только для помывки, но и для употребления в качестве питьевой.

Завтраком сегодня кормили быстро и сытно. Горячий хлеб, чтобы не замочить несли к машинам под куртками. От его тепла становилось жарко, а от запаха многие не могли удержаться и ломали горячие хрустящие корки буханок и жевали на ходу, вспоминая ушедшее детство и потерянную эпоху другого уже безвозвратно потерянного прошлого.

Выехали затемно и встретили рассвет в пути. Ещё в темноте пересекли приток Рио-Гранде Баффоло-крик, а часов в одиннадцать «66 SD», которая стояла на невысоком холме, огибаемом с северной стороны шоссе. Обедали как обычно на короткой остановке, при сильных порывах ветра. Второй день на глаза не попадалось ничего живого, все местные зверушки попрятались от непогоды.

В пять часов по местному времени мы увидели большую реку. Она так и называется «Big River». Дорога к переправе спускалась вдоль берега и мы могли хорошо рассмотреть длинный деревянный мост необычной конструкции. Два параллельных моста на одних и тех же широких быках соединяли два берега. Перед мостом стоял дорожный знак ограничения скорости 10 и табличка «Bridge toll. Cars 2 ECU. Freight cars 5 ECU». (Мостовой сбор. Легковые автомобили 2 экю. Грузовые автомобили 5 экю). Вот только не понятно десять миль или десять километров в час? Целиком деревянная конструкция моста была установлена на свайные площадки поверх которых были уложены деревянные клети забитые камнем, а на них лежали двадцатиметровые пролёты из толстых стволов местных деревьев, высушенная древесина которых почти не уступала по прочности железу. Для заиливания опор моста перед ними были набиты в воду ряды брёвен, которые предназначены для снижения скорости течения. Поэтому со временем и это уже было видно, опоры окажутся на отмелях или островках намытого течением песка. Мост длинный по спидометру не менее трёх сотен метров. Колонну сразу делили на два параллельных потока, чтобы ускорить пересечение водной преграды. Определившись со скоростью по колоне объявили:

— Скорость в колоннах двадцать километров в час. За мостом сразу формируем конвой и продолжаем движение с той же скоростью до следующей команды.

На противоположном правом берегу в пятидесяти метрах от переправы стоял отлично оборудованный блокпост более похожий на маленькую крепость с башнями в виде бетонного парохода, не доехавшего до моста и навечно застрявшего там.

Проскочить мимо него невозможно. Длинное здание рассекало дорогу на две части. Из амбразур первого этажа торчали стволы пулемётов направленные прямо в ось мостов. Платить придётся в любом случае. Обочины обложены каменными надолбами и обнесены широкими рвами. Дорога перекрыта заграждением в виде шлюза, где с двух сторон в железобетонных лотках уложены толстостенные трубы с двумя рядами стальных шипов. Проворачивая трубу на девяносто градусов, сборщики налога, открывали или закрывали дорожный шлюз. Проезжая мимо мы видели представителя компании с охраной моста под козырьком навеса, который считал проходящие мимо автомобили.

— Серьёзно тут. На других мостах такого не было.

— Так здесь Сань и мост серьёзный. Чтобы найти объезд, думаю нужно далеко проехать. Деньги скорее всего идут на ремонт и содержание самого поста и моста. Тут выгоды нет особой, место стратегическое и нужное. Этот мост соединяет большие территории. А жить тут не каждый согласится. Посёлка нет. Охраны скорее всего немного и работают вахтами. От безделья и скуки свихнуться можно.

— Наверное ты прав. Я бы сюда даже за миллион двести тысяч не пошёл работать.

— Ну ты сам себе не ври за такой кэш сюда очередь стоять будет.

— Все равно ну его этот пост к ляду.

— Ладно закрыли тему. Вон наши генералы машинки считают, сейчас в кассу занесут тысчонку другую экю. Будет у людей праздник.

Проехав пост, мы ещё полчаса тарахтели со скоростью гужевой повозки. Наконец нам дали команду «ускорится» и конвой начал снова набирать свою крейсерскую скорость в пятьдесят километров в час.

От реки до «67 SD» мы проехали чуть меньше сотни километров. По спидометру у нас вышло девяносто семь с хвостиком. В этом месте чувствовался размах и хозяйская рука. Большой населённый пункт пока ещё не ставший городом с несколькими заправочными станциями, мотелями, автовокзалом и большими парковками оборудованными для отдыха и ремонта техники. Два шиномонтажа и три автомастерских заманивали клиентов вывесками на нескольких языках. Посёлок был обнесён рядами деревянных оград, между которыми находились узкие клинья свеже засеянных полей. Крайние дома прятались за глинобитными стенами заборов высотой в рост человека. На большой площади с круговым движением нашу колонну повели сразу на право на Сао- Барнабеу. От этого перекрёстка судя по указателям, уходили ещё две дороги на Москву и Алабама-Сити. Не выезжая с территории посёлка практически на окраине, дальше стоял только придорожный мотель и заправочная станция, нас разместили на бесплатной парковке внутри защитного периметра. Кроме транспорта нашей фирмы на стоянку никто не заезжал, и всё равно было тесно. Толчея при размещении не позволила сегодня встать привычно вместе с медиками. Завтра утром придётся решать проблему с выездом, некоторым машинам будет не хватать радиуса для разворота, но на это сегодня махнули рукой. Все проблемы отложены на завтра и вместе с ними заправка машин топливом.

Наша охрана, не прощаясь, укатила по своему маршруту в сторону русских протекторатов, а попутчики до Бразилии встали на другой стоянке.

По колонне объявили:

— Срочно всем сдать служебное оружие в оружейки. Личное оружие убрать и не доставать до выезда с территории посёлка, если не хотим проблем с местным шерифом.

Под дождём шла сдача оружия при контроле со стороны местных правоохранителей. Те сверялись со списками и делали пометки на полях в наших описях. Оружейник быстро протирал автоматы промасленной ветошью и ставил в пирамиды, выдавая заместители.

Убедившись, что всё в наличии шериф и его помощники опечатывали оружейки своими пломбами. Я чтобы не провоцировать убрал свою и Санину стрелковку в кузов под замок.

Тут меня отловил бригадир.

— Николай ты возьми с собой Евгения и сходите до заправки. Посмотрите, что там продают. У нас угля мало и дров. Надо купить. Я ещё в центр сейчас народ отправлю. Вот вам пятьдесят экю. Посмотрите там, может чего съестного есть свежего. Деньги не экономьте сильно главное дрова и уголь найдите. Берите всё, что сможем увезти. Не думаю, что дорого будет. Рацию возьми я носильщиков к тебе отправлю. Да забыл плащи смотрите. Найдёте дождевики — берите на всех. Вот денег тебе на расходы двести экю. Думаю хватит. По плащам сразу сообщи, я к вам доктора отправлю. И давайте не задерживайтесь. Сами видели в центре большой магазин, нам желательно сегодня туда до закрытия попасть.

На заправке были дрова в вязанках и уголь для гриля в больших джутовых мешках. Связавшись с бригадиром, купили сразу двадцать мешков угля и сорок вязанок дров больше нам не увезти — некуда складывать. За три ходки унесли и сложили всё в машины. До ужина был ещё час и бригадир отправил нас в центр городка в большой магазин «Wal Mart 67». В действительно большом и можно сказать современном универсаме с автоматическими дверями и большими холодильниками и шеренгой касс уже присутствовал народ из конвоя и приценивался к нашим плащам.

— Саня отвлеки мужиков. Чувствую плащей на всех не хватит.

— Мужики какие плащи брать будем: жёлтые, оранжевые или чёрные?

— Чёрные бери у них цена одна. Главное длинные бери и большие. Сколько брать?

— Доктор сказал им не надо. Значит двадцать один.

— Почему двадцать один? Нас двадцать!

— Ты Рыбу не посчитал! На него бригадир сказал тоже брать.

— Подбирайте себе размеры остальным методом научного тыка, и схожести комплекции купим.

Пока Саня заговаривал зубы, мы мерили и отбирали плащи.

— Мужики вы посоветуйте, какие лучше дождевики брать.

— Да какие налезут.

— Подожди! Извини, я в плащах не разбираюсь! Не было у меня никогда плаща, а какие лучше из них жёлтые или оранжевые?

— Вон там ежё зелёные и синие есть.

— Слушай, а вот пуговицы у них с той стороны? Вдруг плащи бабские?

Этим вопросом он явно озадачил конкурентов. Те стали прикладывать и разворачивать плащи для определения модели по принадлежности.

— С молнией возьми они универсальные.

— А вы себе, какие хотите брать?

— Не решили ещё. Слушай сам решай. Мы пока с тобой говорили, все чёрные уже оприходовали.

В этот момент меня по рации вызвал Главврач:

— Николай плащи нашли?

— Нашли.

— Женские есть?

— Всякие есть.

— Возьми четыре штуки по симпатичнее на девушек наших.

— Понял сейчас. Какие размеры?

— Сейчас спрошу. В книжке посмотрим там сводная таблица есть.

Подождав пять минут получил сообщение.

— Коля нам надо четыре эмки или три восьмёрки и одну десятку. Какие цвета есть?

— Голубой, салатовый, жёлтый, оранжевый.

— Бери четыре разных!

— Понял смотрим.

— Восьмёрок всего две. Нашёл обе синие. Чего делать?

— Возьми одну восьмёрку остальные десятки.

— Понял.

— Сапоги резиновые есть?

— Не смотрели ещё. Сейчас поищем. Вы лучше сами сюда приходите.

— Принял идём.

— Плащи брать?

— Нет. Сами пусть меряют. Они мне уже мозг съели. Надо было их с вами отправить сразу.

— Саня ты плащ себе выбрал?

— Ну!

— Не ну! Док сказал сапоги резиновые искать для всех!

— Понял! Пошли в обувной отдел.

— Обувной порадовал ценами и ассортиментом больших размеров. Смотри тут и на Василия шлёпанцы есть.

Обуви было действительно много и разной. Но цены были тоже разные большие и очень большие.

— Док нашли обувь! Василия с собой возьмите тут и на него одежда есть!

— Он с нами. Спасибо уже подходим. В магазине проторчали больше полутора часов. Одели и обули на будущее самых больших Негипу и Степанова. Для них одежду подобрать сложно, но сегодня им повезло.

В отделе секонд хенда с умеренной ценой среди вороха разной одежды я нашёл себе пару тёплых толстовок и спортивных брюк.

В отделе продуктов было много мясных консерв местного производства. Что брать понять было сложно. Картинки ничего не говорили, а в надписях мы как свинки в апельсинах. Принюхивались, но так к единому мнению не пришли, поэтому взяли всего по одной банке на пробу. Зато в рыбном отделе мы оторвались. Тут была и консерватория и сушёная рыба. Сушёную рыбу нам дали попробовать. Выбрали два вида. Что за карась пошёл на вкусные рыбные спинки, нам понять не удалось, но пиво к рыбе мы купили сразу и много. Пока стояли в очереди на кассе, магазин стал ещё больше наполняться людьми.

По рации с нами связался бригадир и поторопил:

— Кухня работает с остервенением как вагон ресторан в поезде экспресс. Просят не задерживаться.

— Ты им скажи, если они в магазин, то тут покупателей полно. Пусть кого своего отправят вперёд, тогда точно успеют. Сегодня магазин работает до последнего клиента.

— Сейчас скажу. Вы там поспешайте.

С сумками в новых плащах и «резиновых» сапогах мы бежали по лужам на ужин, чтобы не обламывать людей с их планами на вечер.

Как сказал бригадир:

— Всё край, больше складывать некуда. Надо что-то съесть, либо выбросить!

Ещё до того как мы ушли за покупками Гуккин как старый дальнобойщик, пробил знакомую ему тему в мотеле. За умеренные деньги он договорился в прачечной постирать и высушить одежду, забронировал и оплатил душевые на всех. Для девушек наших снял четырёх местный номер с душем и завтраком, чтобы те выспались хотя бы одну ночь в человеческих условиях. Удобно сделано предбанник к душевым сразу с стиральными машинами. Закинул бельё, и на полчаса свободен, иди мыться. Вышел, а оно уже чистое!

Завалив грязным бельём, почти все стиральные машины «Хибш» (HUEBSCH) мы пошли в душ. Хорошие машинки можно больше десяти килограмм сухого белья в них засунуть! Постельное и нательное всё одним махом. Цветное вторым заходом постираем.

Нормальный горячий душ. У каждой машинки и душевой кабинки свой номер вода идёт до тех пор пока стирается и отжимается бельё. Продуманный сервис. Там же пластиковые корзины для чистого белья. Вынимай, заряжай, суши. Лавочки для наблюдения и кофемашина тут же. Я даже завис, пока мылся, в голову пришла хорошая мысль, открыть собственную прачечную в будущем. Надо выяснить, сколько для этого необходимо денег.

Вечером в темноте кабины мы с Саней пили пиво с вяленой рыбой и обсуждали мою идею о прачечной.

— Саня я для этого бизнеса в принципе все знания имею. Технику бытовую ремонтировал было такое. С водой и электричеством проблем совсем нет — знаю, как наладить. Осталось дело за малым изучить рынок и купить оборудование.

— Оборудование у них отличное.

— Точно. Я там видел рекламу в углу. Завтра схожу и перепишу. Пригодится. Ну что будешь со мной компаньоном?

— Буду. Только нам с тобой до этого денег много придётся заработать.

— Деньги Саня дело наживное, а идея я думаю правильная!

— Давай за нас магнатов химчисток и прачечных!

— Мойдодыр компани. Так назовём. Сразу понятно.

— Это Коля только русским понятно.

— Придумаем. Рекламу организуем. Главное нам с тобой конкретно так сразу открыть нормальный бизнес и выяснить, где они порошок и другую химию берут.

— Порошок, скорее всего оттуда откуда машинки и химия тоже. Дорого.

— Нет Саня, не дорого. Всё клиент оплачивает. Тут главное доставку организовать и с электричеством вопрос решить.

— Согласен. Нормальная тема. Главное полезная.

— И всегда нужная!

Проболтали мы с ним ещё час, а потом уснули в чистом сухом белье на чистой сухой постели. Благодать!

Проснулись ночью в темноте. Бригадир с фонариком ходил и стучал по кабинам.

— Просыпайтесь. У нас ЧП.

— Что случилось Михаил Степанович? — опустив стекло спросил я.

— На крайнюю машину местные напали. Порезали сильно. Осмотритесь вокруг. Машину проверьте.

— Понял. Сейчас всё сделаем.

Бригадир ушёл дальше, а мы с Саней стали одеваться.

На улице закончился дождь, и заметно потеплело.

Саня осмотрел машину, а я проверил сохранность замков и тентов. Всё было на месте и в исправном состоянии. Результаты осмотра техники доложили бригадиру.

Через пятнадцать минут прошёл общий селектор. Через дежурного администратора мотеля о происшествии сообщили местному шерифу. В результате нападения от удара ножом у нас погиб один человек. Второй водитель получил несколько резаных ран. Нападавшие скрылись. Первичная информация о происшествии — была попытка ограбления, но проснувшийся экипаж спугнул грабителей забравшихся в кузов. При попытке задержать нападавших, те применили ножи. Вывод — мы сильно расслабились и забыли, что технику ночью необходимо охранять. Бригадирам предоставить графики ночного дежурства из числа старших машин. Осмотр и охрану производить группами по три человека на одной стороне периметра лагеря. Списки и графики на утверждение руководству завтра в течении дня. Водителям спать. Завтра утром после завтрака обслуживание техники. Остальное сообщат позже.

Пришлось до утра дежурить по часу тройками. В патруль собирались по три человека из разных бригад.