Я лежал под настилом из каких-то балок и внимательно всматривался в кусочек голубого неба. Ситуация, в которой я оказался была результатом моей ошибки. Ошибки в оценке собственных сил и возможностей.

За прошедшую неделю я совершил пять самостоятельных выходов на поверхность планеты. Три раза я брал по одному заданию, а все последующие разы по два. На выполнении последнего я и попался.

Птеродактили, виденные мной в самом первом походе, за прошедшие дни ни разу не появлялись. Я перестал смотреть на небо и сегодня за это поплатился. Атаковавшая меня птица сделала это с яростным клекотом, что и позволило мне успеть среагировать на необычный звук. Как результат, тело птицы лежало расщепленное выстрелом в паре километров от моего нынешнего укрытия.

Я ждал дальнейшего развития событий и думал о том, что так ничего и не выяснил за проведенное время о повадках большинства обитающих здесь животных. Времени чтобы сделать это было достаточно и были те у кого я мог спросить и даже получить ответ. Но у меня не было желания, желания терпеть снисходительные взгляды и брошенные через губу слова.

По всему выходило, что в отряде я не прижился. И от это было грустно.

Прикрыв глаза, я сосредоточился на появившемся новом звуке. В последнее время мне было легче оценить обстановку вокруг, если информация поступавшая через глаза не отвлекала мозг от работы с другими источниками.

Через пару секунд пришло понимание, что я обнаружен. Стая птеродактилей  пролетела мимо балок, но спустя какое-то время вернулась и стала кружить над местностью, где я нашел укрытие. Это не было внутренним зрением или чем-то подобным. Это была голая информация, такая же как если бы я высунул голову наружу, посмотрел на все своими глазами а потом спрятался назад. И в том и в другом случае у меня оставалась в голове лишь информация. Способ ее получения был не важен.

Оглядевшись, я еще раз прикинул свою диспозицию. Забиваться в самый дальний угол было ошибкой. Мозг без принудительного посыла, сам перешел на увеличенные обороты, наращивая мощность. Я пополз наружу, моим планом стал отстрел всей стаи в воздухе.

Как и прежде, я не выцеливал через мушку пистолета точку в пространстве, мне достаточно было знать где находится цель и мои руки сами направляли туда ствол оружия. Стая птеродактилей среагировала очень быстро, еще не успела смолкнуть вторая очередь, как основная масса птиц подалась назад, за мою спину. Но я не паниковал. Мой тыл был надежно укрыт толстыми балками. Для того чтобы добраться до меня птичкам придется вернуться в сектор обстрела.

Три четверти стаи стали жертвами моего огня. Оставшиеся особи были наиболее крупными и вызывали тревогу. Скрывшись в очередной раз за моей спиной, они что-то готовили.

«-Отползу чуть-чуть назад»,- решил я.

Птеродактили оказались умнее, чем я думал. Выстроившись плотной колонной, они пошли на таран моей крепости. Острие атаки было направлено в дыру, из которой я вел непрерывный огонь. Первые гибли, но за ними летели вторые, их разорванные выстрелами тела, сменяли третьи. С каждым мгновением передний край приближался ко мне. Наконец наступил момент, когда синее небо скрылось за спинами птиц. Стая достигла входа в мое убежище.

Если бы я остался на прежнем  месте, то уже был бы мертв. В сужающемся проходе, птицы не могли воспользоваться своими крыльями. То и дело натыкаясь на стены, они проталкивались вперед. Каждый выстрел убивал по три- четыре птеродактиля, но их было слишком много.

Я лежал и смотрел в голубое небо. Не осталось никого в живых, кто бы загораживал прекрасный вид. Небо окрасилось розовыми тонами. Близился вечер. Мои ноги были пробиты острыми клювами во множестве мест. Живот, плечи нещадно кровоточили. По какой-то прихоти судьбы, рука сжимавшая пистолет осталась цела. Превозмогая боль, я дотянулся до поясной сумки. Там лежали листья подорожника оставшиеся от первого похода, те самые, у которых были повреждены стебли или не было корней.

 Семь дней назад я сорвал их. Сегодня заканчивался восьмой, сок растений уже выдохся и не мог затворить кровь. Кровь была темной, непривычной. Слабеющей рукой я разбросал по себе увядшие листья. Это было все что я мог сделать чтобы помочь самому себе.

В затухающем сознании возникла мысль, что иметь напарника не так и плохо. Путешествие вдвоем снижает все риски ровно на 50%.

Последней тенью мысли была неприязнь, неприязнь  от того что опять думаю как машина, измеряя все цифрами.