Улица Севастопольская принадлежала старому району города. Здесь жили старые дома, повидавшие на своем веку немало интересных личностей. Музыканты, художники и писатели когда-то творили в этих стенах. Сегодня за кирпичной кладкой, пропитанной нотами музыки и словами прозы, жили пьяницы, работяги заводов и должники. Последние за свои проступки лишились уютных квартир в красивых многоэтажках и переехали жить в дома поскромнее.

Жили здесь и несчастные, у которых не осталось другого выбора, чем пустить корни еще глубже. Полковник стоял посреди умирающего двора и с грустью рассматривал останки чужих жизней.

– Эпичная картина, – сказал он, внимательно разглядывая старые деревянные окна, – я думал, в Минске таких мест уже нет, все снесли к чертям собачим.

При всей удручающей на первый взгляд картине, двор был уютный. Попадая внутрь, гость чувствовал себя защищенным от всего мира. Земля утопала в зелени: густые деревья, колючие кустарники, десятки разновидностей цветов. Было очевидно, что местные хозяюшки проводили свой досуг пропалывая метры клумб с цветами и грядок с огурцами, которые ровными рядками тянулись за домом.

Александр Петрович нажал звонок квартиры под номером девять. В коридоре послышались шаги:

– Кто там? – спросил женский голос.

– Пыжова Екатерина Владимирована? – задал встречный вопрос полковник.

– Что вам нужно?

– Я друг Бубнова Степана Викторовича. Служили вместе, я из России приехал! Еле нашел его, – наклонившись, в дверную щелку кричал полковник.

Спустя несколько секунд дверь, обитая старым дерматином, открылась. В проеме показалась голова женщины. На вид ей было не больше сорока лет, светлые кудрявые волосы были завязаны в пучок на макушке, легкий дневной макияж подчеркивал красивые черты лица. Женщина с опасением разглядывала полковника. Александр Петрович как только мог демонстрировал дружелюбное настроение. Усы веером распахнулись по лицу, а кожа над губами натянулась так сильно, что полковнику на мгновение показалось, что она сейчас треснет, как яичная скорлупа.

– Здравствуйте! Я еле нашел, где живет мой друг! – продолжая улыбаться, сказал он. – Вы, наверное, его супруга?

– Почти супруга, – оттаяв, сказала Екатерина Владимировна, – проходите, пожалуйста. Правда, Степана сейчас нет дома, он на работе.

– Как жалко, у меня осталось три часа до поезда, а еще нужно успеть заехать в гостиницу.

– Я даже позвонить ему не смогу, он на службе отключает телефон.

– Он так и остался служить Родине?

– Да, уже подполковник! – с гордостью сказала она. – Служит в бригаде. Он очень расстроится, когда узнает, что вы к нему приезжали и не застали. Для него армейская дружба – это святые отношения.

– Еще обязательно свидимся! Главное, что мы нашлись! – ликовал полковник. – Я сейчас напишу ему свой адрес и телефоны, тут есть и белорусский номер. Пусть звонит, я у вас частый гость, – Виноградов аккуратным почерком выводил только что придуманные цифры и буквы.

– Может быть, чай или кофе?

– Не откажусь!

Хозяйка скрылась на кухне. Полковник, не теряя ни секунды, подскочил со стула и принялся внимательно рассматривать помещение, изучая каждый предмет. Небольшая комната с высокими потолками была захламлена. Старая советская стенка, выкрашенная в бордовый цвет, лишь пачкала комнату. Пластмассовая люстра со множеством побрякушек криво висела под потолком. Картонные коробки, забитые вещами, не поместившимися в шкафу, теперь жили в углу комнаты. Там же поселились деревянные лыжи, старый телевизор «Горизонт» и поломанный торшер. Обстановка в комнате кричала: нужно переезжать!

«Да уж, военная служба не в чести, судя по размеру зарплаты Бубнова, либо они просто плюшкины, – размышлял полковник, рассматривая диковинные предметы из советского прошлого. – Это все не то! Неужели ничего нет? – поднявшись на носочки Александр Петрович изучал содержимое буфета, защищенное стеклом. – Вот оно!» – он еле сдержал эмоции, чтобы не крикнуть.

В коридоре послышались шаги Екатерины Владимировны. Виноградов, достав из-под стекла фотографию, спрятал ее в карман брюк.

– А вот и чай, – расставляя чашки, сказала она.

– Благодарю. Уважаемая Екатерина Владимировна, расскажите мне про Степу, как он живет, холост или нет? – улыбнувшись, сказал полковник.

– Как видите, скромно живем. Все никак не можем насобирать на новую квартиру. Накопить нужную сумму невозможно, а кредит дают с такими процентами, что нам останется лишь пить воду и хлеб есть.

– Я думал, что военным предоставляют льготный кредит.

– Предоставляют, правда, очередь на него длиною в жизнь, – с грустью сказала она, – поэтому вот так и живем. Тесновато, конечно, но мы не жалуемся.

– Дом у вас, конечно, старый. Соседи хоть хорошие?

– Дом сыпется, а соседи разные. Есть и пьяницы, но есть и порядочные люди.

– Молодежи, наверное, мало? Не с кем вам пообщаться по душам, – полковник разговаривал дружелюбно, пытаясь не вызвать подозрения своими вопросами. – Я видел, как одна очаровательная особа выходила из подъезда, наверное, это ваша подруга-соседка.

– Лена? Высокая блондинка?

– Да-да, – полковник закивал головой, – так что жить можно! Главное, чтобы соседи были хорошие.

– Это Иванова Лена, моя соседка по площадке, мы давно дружим. Странно, почему она в это время дома? Она должна быть на работе, – вслух размышляла Екатерина, – наверное, что-то забыла дома.

– Делаю ставку, что она модель!

– А вот и нет! Она инспектор по кадрам в строительной фирме, – хозяйка загадочно улыбнулась усатому гостю. – Вы часом не влюбились?

– Я большой поклонник женской красоты! Правда, сегодня я был просто ослеплен!

– Спешу вас расстроить: Лена занята, не замужем, но помолвлена.

– Такие девушки не должны жить одни! Кто-то постоянно должен ими восхищаться! – полковник рукой погладил усы. – Ой! – он посмотрел на часы, – мне пора бежать. Поезд!

– Как же так, вы ведь ничего не узнали о Степе?

– Мы обязательно встретимся. Я буду в Минске через неделю и наберу его. Главное, что я его нашел, теперь будем не разлей вода, – полковник семеня ногами двигался в сторону выхода. – Екатерина Владимировна, мне было приятно с вами пообщаться, вы очаровательны!

Полковник быстрым шагом спускался по лестнице.

– Подождите! – Екатерина Владимировна догоняла гостя, – вы же забыли записать Степин номер!

– Ах да! Дырявая голова! – полковник разозлился на свою невнимательность. – Спасибо огромное! Я сегодня какой-то рассеянный.

Записав номер телефона, Александр Петрович еще раз извинился и вышел из подъезда.

– Ну и идиот! – вслух выругался Виноградов. – Как можно допустить такую ошибку? Хорошо, что Екатерина оказалась женщиной наивной и невнимательной и не заметила мой нездоровый интерес к ее соседке.

Завернув за угол соседнего дома, Александр Петрович присел на скамейку и достал спрятанную в кармане брюк фотографию. Со снимка улыбались двое мужчин, очень похожих друг на друга. Сомнений не было, это был бригадир Бубнов и его брат Степан.

– Ну и к чему был весь этот цирк? – выдыхая дым, сказал полковник. – Почему Иванова сразу не сказала, что встречается с Бубновым? Почему скрыли, что по соседству живет его брат? Конечно, таким образом ребята обеспечили себе алиби. Но я думаю, дело не в этом.

Полковник просматривал свои записи в блокноте.

– Ну, хитрая лиса! Она же сказала, что забыла фамилию соседа. Умно и одновременно глупо! Участковый записал показания, а на фамилию внимания не обратил. Это просто недопустимо! – Виноградов подскочил со скамейки. – Если бы младший лейтенант Козлов, – полковник достал из сумочки копии протоколов допроса, – не формально подошел к делу, то я бы не потратил столько времени и давно получил бы ответы.

Полковник медленными шагами мерял расстояние от скамейки до песочницы. Увидев вдалеке бегущего ребенка, он быстро потушил сигарету.

«Что же вы скрываете, госпожа Иванова? – полковник неторопливо шел в сторону остановки. – Где на самом деле вы были в тот вечер? Может, задержались на работе? И почему Бубнов не сказал мне правду? Кто эти люди и какую роль они сыграли в жизни Мазалевского? Уверен, если я отвечу на этот вопрос, все встанет на свои места. А где его искать, я определенно знаю».

Присвистывая, Александр Петрович, бодро зашагал среди старых трехэтажек, обвитых умирающим плющом.