В мире, столь полном нежной магии — спящих младенцев, играющих детей, улыбающихся влюблённых, дружбы, что длится годами, цветущих растений, фиалковой надежды рассвета, пламенного великолепия заката, изящества тела, хрупких красот природы, чудес животного мира, нашей способности прощать, милосердия Божьего, доброты незнакомцев... этот список можно длить и длить, пока не станет ясно, что воистину нет конца многообразию выражений любви на земле — есть также и кое-что ещё.

И что же это такое?

Почему в том мире, где нас может тронуть до слез произведение искусства, также существуют растление малолетних, изнасилования, невинность с перерезанным горлом, незаконно заключённые, голодающие дети, пытки, геноцид, война, рабство и все виды чудовищных и ненужных страданий? Неужели они существуют по одной-единственной причине — потому что кто-то достаточно жесток, чтобы навлекать их на других, или потому что кто-то другой недостаточно озабочен, чтобы прекратить это? Что за сила существует в наших мыслях и нашем мире, сила, которая активно и явно непреклонно трудится, вызывая эти страдания и уничтожение живых существ?

Почему, если Бог есть любовь, существует зло?

Мы живём в мире постоянного сопоставления между радостью, которая возможна, и болью, которая чересчур обычна. Мы надеемся на любовь, успех и изобилие, но никогда не забываем окончательно о том, что поблизости маячит возможность катастрофы. Мы знаем, что в мире есть добро, но также знаем, что в нем есть и кое-что иное. И мы живём в эпоху, когда состязание между этими двумя уже достигло огромного напряжения — и усиливается ещё более. Что бы ни приводило людей к ненависти, разрушению и убийству, оно приобрело ныне коллективную силу, какой не собирало никогда прежде, поскольку технологии и глобализация теперь обеспечивают ему возможность не просто разить, но разить нас всех вместе как одно существо. Никогда прежде не было такой настоятельной необходимости разоружить эту силу, чем бы ни была она, столь презирающая любовь и столь полная решимости уничтожить всех нас. Это не просто сила, которая ищет причинить нам неудобство. Это сила, жаждущая увидеть всех нас мёртвыми.

Однако на самом деле эта сила — антисила. Она не столько делает что-то, сколько заставляет нас выполнять свою волю. Это область, где мы забыли, кто мы есть — и поэтому действуем так, как если бы нас не было. Это — тьма, которая, как и любая тьма, является не реальным присутствием, но скорее отсутствием света. Это — черная дыра в физическом пространстве, которая существует, когда свет невидим — пусть даже на мгновение. А единственный истинный свет есть любовь.

Проблема — что делать с этой тьмой, которая имеет множество имён, но здесь именуется «тенью», — вот вопрос, который терзает человечество с самого начала его существования. Никогда, насколько нам известно, не существовало общества или цивилизации на Земле, в котором бы постоянно преобладала любовь. Однако мы продолжаем мечтать об этом. Такое состояние, в соответствии с учением определённых мировых религий, называется раем. Многие религиозные и духовные тексты предполагают, что мы обладаем древней памятью о таком состоянии, хотя оно и не имеет никакого отношения к Земле. То было наше духовное начало, измерение чистой любви, откуда мы пришли и куда страстно жаждем вернуться. Тот факт, что мы по временам, и даже большую часть времени, живём в отчуждении от этого состояния чистой любви, есть физический пробой такой огромной силы, что он травмирует нас каждое мгновение нашей жизни. И как планета движется столь быстро, что мы даже не можем ощутить своего движения, так и мы травмируемся на столь глубоком уровне, что даже не понимаем, что травмированы.

Отчуждённые от любви, мы отчуждены от Бога. Отчуждённые от Бога, мы отчуждены от себя самих. А отчуждённые от самих себя, мы безумны.

По словам Махатмы Ганди, «проблема с миром состоит в том, что человечество пребывает не в здравом уме». Проблема с миром действительно такова. Существует область, куда мы входим как индивидуально, так и коллективно, которая есть отсутствие и забвение того, кто и что мы и зачем сюда пришли. Это извращение нашей силы, искажение нашей идентичности и ниспровержение нашей миссии на земле.

Проблема в том, что все это не настолько очевидно, когда мы действительно находимся там, ибо это область всеобщей космической путаницы. Мы склонны ощущать, когда отчуждены от любви, что наш гнев оправдан, обвинение других — разумно, а нападение на другого — праведная самооборона, даже когда это не соответствует истине. Или так — или ещё хуже. По временам человек — порой даже целые народы — до такой степени всасываются черной дырой безлюбия, что подвергаются воздействию её самых крайних, даже гнуснейших намерений, ибо эта тварь, которая на самом деле не тварь, вовсе не инертна. Человеческое сознание — как сигнальная лампочка, которая никогда не гаснет. Проблема в том, что оно используется, чтобы создавать либо жизнетворное тепло, либо жизнеубийственный пожар. Где нет любви, есть страх. А страх, если уж он вцепился в разум, подобен пороку, что угрожает сокрушить душу.

Вот такова она, эта тварь, что мы зовём теныо. В большинстве наших жизней она не проявляется как гигантский пожар, а только как медленное тление. Она — это вы, когда вы отпускаете глупое замечание, причиняете боль тому, кого любите, и, возможно, разрушаете отношения. Или, когда совершаете глупый поступок, который подрывает вашу карьеру. Или, когда тянетесь за выпивкой, хотя и знаете, что вы — алкоголик и что, если вы будете продолжать в том же духе, это вас убьет. Другими словами, она — это тот вы внутри вас, который не желает вам добра. Это — ваша тень, и избавиться от неё можно, только испуская свой свет.

Божья любовь и живёт внутри нас, и исходит из нас вовне каждое мгновение всякого дня. Когда мы живём в согласии со своим истинным «я», какими Господь и создал нас, мы непрестанно получаем любовь и затем устремляем её вовне такой, какой получили. Вот что означает жить в свете.

Однако, как бы здравомысляще это ни звучало, в этом не ощущается здравого смысла, если кто-то совершает поступок такого рода, который кажется недостойным нашей любви. В такой момент изливать любовь на этого человека кажется неправильным делом, а отказать ему в любви — правильным. Этот момент — этот кусочек нелюбящей мысли, который кажется такой безделицей, всего лишь разумным суждением, — и есть корень всего зла. Это краеугольный камень всей логической системы тени, ибо он включает отпадение от Бога и разбрасывание обвинениями. Бог никогда не отказывает в любви, и мы достигаем духовного здоровья, учась любить, как любит Бог.

Наша задача, если мы хотим изгнать тень — научиться думать лишь бессмертными мыслями, хотя мы и живём на смертном плане. Наши высшие мыслеформы поднимут частоту планеты, и тогда мир подвергнется трансформации.

А что же сейчас? Что заставляет нас забывать, кто мы есть, выключая таким образом свет и расчленяя мир на два отдельных состояния — любовь и страх? Одна мысль: что кто-то виновен. То, как мы подходим к человеческому несовершенству, — вот важнейший вопрос, который определяет, живём ли мы в тени или в свете.

Бог смотрит на человека, совершившего ошибку, не так, как мы. Бог стремится не наказывать нас, когда мы совершаем ошибки, но исправлять нас. Когда мы вернёмся в здравый ум, любя безусловно и неколебимо, тогда и мир себя исправит.

Это не значит, что мы утратим проницательность, ограничения или мозговые клетки. Божественная любовь — не слабость. Она даже не всегда «добрая» — в смысле «белая и пушистая». Она подразумевает высказывание радикальной правды — того рода правды, которую знает сердце, даже если мысль ей сопротивляется. Она в меньшей степени связана со стилем и в большей — с сутью. Существуют способы очень мило отказывать в любви, чересчур сильно выпячивая слова «позитивный» и «поддержка» в их незрелом понимании, и существуют способы излучать любовь с грубовато-реалистичной честностью, которая, как выясняется лишь много позже, оказывается настоящей любовью.

Пришло время всем нам отнестись к любви с глубокой серьёзностью. По словам Мартина Лютера Кинга, настал час впрыснуть «новый смысл в вены человеческой цивилизации». Мы должны расширить значение любви за пределы личного — в том числе к её социальным и политическим подтекстам. Только поступая так, изгоним мы тьму, которая ныне нависла над миром, как призрак. Живя во тьме, мы живём в тени. А в тени правит страдание.

МОЖЕТ, ЭТО И НЕ РЕАЛЬНОСТЬ, НО ВЫГЛЯДИТ ОЧЕНЬ РЕАЛЬНО!

Порой вы вступаете в схватку с теми, кого любите, и даже не можете поверить, что такое происходит. Это похоже на кошмарный сон. Вы так и слышите собственный голос, говорящий: «Этого не может быть!» — и именно потому, что этого и нет: вы заблудились в параллельной вселенной, в галлюцинации отчуждения и конфликта.

Годы назад я велела себе не беспокоиться насчёт дьявола, ибо он находится только в моем разуме. И помню, что случилось за этим. Я просто встала как вкопанная, остановленная на полдороге мыслью о том, что на самом деле хуже всего, если он действительно там. Меня не столько утешает идея о том, что не существует никакого дьявола где-то вовне, крадущегося по планете в погоне за моей душой, сколько лишает равновесия мысль, что в самом моем мышлении есть постоянная тенденция к тому, чтобы воспринимать окружающий мир без любви и таким образом делать себя несчастной.

Так откуда же происходит эта «тенденция»? Если Бог есть любовь и только любовь и Бог всемогущ, то как противодействующая сила вообще могла появиться на свет?

Метафизически рассуждая, на самом деле она и не появлялась. Не существует ничего, кроме Божьей любви, и, как сказано в «Курсе чудес»9 , «то, что всеобъемлюще, не может иметь противоположности». Действенной причиной того, что иллюзорный мир, который на самом деле не существует, но настоятельно кажется существующим, возник, является принцип свободной воли.

Мы можем думать все, что захотим думать. Однако наши мысли обладают силой вне зависимости от того, что именно мы думаем, поскольку наша творческая сила исходит от Бога.

Закон причинно-следственной связи гарантирует, что мы ощутим результаты чего угодно, о чем бы ни думали. Когда мы думаем с любовью, мы сотворчеству ей с Богам и поэтому созидаем больше любви. Однако, думая без любви, мы плодим страх.

Это означает, что мы обладаем расщеплённым мышлением. Одна часть нас пребывает в свете, в вечном единстве с Божьей любовью. А другая часть нас — часть, чаще всего настроенная на смертный мир, — пребывает во тьме. Это и есть теневое «я».

Бог не видит тени, поскольку, не будучи любовью, она на самом деле не существует. Однако, будучи вселюбовью, Он узрел наши страдания, когда мы пали во тьму, и приготовил для нас мгновенное исцеление. В тот момент Он создал любящую альтернативу безумию и страху, которые мы сами на себя навлекли. Эта альтернатива подобна божественному послу, который живёт внутри нас в мире тьмы, всегда готовый отвести нас обратно к свету, стоит нам только попросить. Этот посол имеет много имён — от «настройщика сознания» до Святого Духа. Ради наших целей мы будем называть его Просветителем.

В «Курсе чудес» сказано, что мы несовершенны (иначе мы бы не родились), но наша задача — стать совершенными здесь. Наша задача — превозмочь тень и стать своим истинным «я». Просветитель действует как мостик между нашим теневым «я» и светлым. Он уполномочен Богом использовать всю силу небес и земли, чтобы вести нас из тьмы обратно к свету. Он делает эго в первую очередь тем, что напоминает нам: тьма нереальна. Когда мы блуждаем во тьме, наша величайшая сила заключена в призыве к Просветителю, чья задача — отделять истину от иллюзии. Мы делаем это через молитву и готовность. «Я готов увидеть эго по-иному» — вот фраза, которая позволяет Просветителю войти в систему нашего мышления и вести нас от безумия обратно к истине.

Несколько лет назад я отправилась навестить знакомую, у которой дома уже гостили несколько её близких подруг, когда я приехала. Одна из этих женщин отличалась манерой разговора, которая показалась мне очень претенциозной — и в особенности потому, что каждый раз, как она подавала голос, у меня возникало ощущение, что кто-то проводит ногтями по грифельной доске. Очевидно, мой разум был одержим осуждением, поскольку я не могла понять, как вообще кому-то может понравиться её манера говорить.

Как искатель духовного пути, я знала, что проблема заключается не в этой женщине, а во мне самой — в недостатке сочувствия. Я прочла про себя молитву и выразила готовность увидеть её по-иному. Почти в то же мгновение — по крайней мере, мне так показалось — одна из женщин, находившихся в комнате, спросила у той, которую я так яростно осуждала: «Я слыхала, твоего отца выпустили из тюрьмы. Это правда?»

Прислушавшись к разговору, я узнала историю жизни этой женщины. Хотя и не припомню теперь всех подробностей, но точно помню, что она была пленницей собственного отца и большую часть своего детства провела в подвале их дома. Потом её спасли, а отец отправился на много лет в тюрьму. Узнав о её страданиях, я осознала, почему она разговаривала так, как разговаривала. Пока она росла, у неё не было перед глазами примера здорового взрослого — буквально; она даже не знала, что это такое — говорить естественно, и изо всех сил старалась собрать вместе по клочкам то, что считала нормальной личностью. Та же самая манерность, которая возбуждала во мне такое осуждение пятью минутами раньше, теперь вызывала глубокое восхищение и сочувствие. Она не изменилась — изменилась я. Молясь, я призвала свет. Просветитель вошёл в мир тьмы и освободи меня от моего теневого «я», моего прокурорского «я», предоставив мне информацию, которая заместила мысли страха мыслями любви.

И, если уж на то пошло, где и когда в этой жизни я обзавелась склонностью судить столь жёстко? С метафизической точки зрения я не родилась с ней. Мы рождаемся не в первородном грехе или ошибках, но в фундаментальной и первичной невинности.

Кажется, я обладаю очень мощной врождённой памятью. Мне, конечно, не дано знать, действительно ли это так, но она была у меня столько, сколько я себя помню. Я даже помню, как видела осветительные приборы, висящие над операционным столом, что укрепляет моё ощущение, что это может быть правдой. Если верить этой памяти, я пришла в мир с бесконечным запасом любви, готовая отдать её, и это ощущение было превыше всего, что я позволяла себе чувствовать с тех пор.

По это происходило в 1952 году, когда врачи все ещё считали, что им полагается шлепнуть новорождённого, чтобы заставить его дышать. Так что в тот самый момент, когда я ощущала, как из меня лучится безмерная любовь ко всем живым существам, я почувствовала шлепок. Врач, которого я уже любила, ударил меня! Помню, я совершенно растерялась, обиделась и получила жестокую травму. Зачем ему понадобилось это делать?! Я просто поверить не могла, что такое случилось! А потом мои мысли опустели. Я низошла туда, куда низошла, — и так оно все и случилось.

Это воспоминание, или чем бы оно ни было, отвечает на вопрос, рождаемся ли мы уже с тенью. Ответ — «нет», мы рождаемся в совершенной любви.

Но кем бы мы ни были и через что бы ни проходили, кто-то или что-то — часто с наилучшими побуждениями — ввергает нас в царство тени, и задачей всей остальной нашей жизни становится выход из тьмы и возвращение к свету.

С того единственного момента новорождённости — той травматичной разлуки с любовью, которая воспроизвела во мне отчуждение всего человечества от любви, заложенной в нашей сути, — мне приходилось постоянно испытывать искушение потерять любовь из виду. Поскольку мне отказали в любви, пусть даже на мгновение, я теперь испытываю искушение отказывать в любви другим. И цель моей жизни, как и цель жизни всех нас, — вспоминать любовь в себе, помня о её присутствии в любом другом человеке.

Та женщина, гостившая в доме моей знакомой, хотя она и заслуживала восхищения, поначалу соблазнила меня к осуждению. Но я попросила о помощи — и мне её дали. Как только я пожелала увидеть свет в ней, вернулся и мой собственный свет. А тень пропала.

ГДЕ НЕТ ЛЮБВИ — ТАМ ЖДИТЕ СТРАХА

Любая мысль, не наполненная любовью, есть приглашение для тени. Нас уверили в истинности мифа о нейтралитете: что любовь нам на самом деле не нужна, если только мы не причиняем активного вреда. Но любая мысль либо исцеляет, либо ранит. Бесконечно творческая сила мысли гарантирует, что все, о чем бы мы ни подумали, приведёт к некому воздействию. Если я предпочитаю не любить — если я предпочитаю отказывать в любви, то в этот момент создаётся душевная пустота. И страх ринется в неё, чтобы заполнить образовавшееся пространство.

Это применимо как к моим мыслям о других, так и к мыслям о себе. Сосредоточившись на аспектах чьей-то тени, я не могу не войти в свою собственную: гневную, властную, нуждающуюся, бесчестную, склонную к манипуляции и т.д. Как только я вхожу во тьму обвинения и осуждения, я делаюсь слепа к собственному свету и не могу отыскать своё лучшее «я».

Или, позабыв главную истину своего собственного бытия — не одобряя себя через одобрение Божественного света, что живёт во мне, я легко попадаю в ловушку саморазрушительных поступков. Я оказываюсь вовлечена в любую форму самодиверсии, которая заставляет других забыть, как забыла я сама, кто я такая на самом деле. Нападаем ли мы на других или на самих себя — тень равно искушает разум разрушением и безумием.

Разум в своём естественном состоянии — это постоянное единство с духом любви. Но тень, как и любовь, имеет внутри нас своих послов — мысли, которые постоянно соблазняют нас воспринимать без любви.

«Он сказал, что возьмёт меня на работу, а сам не взял; вот ублюдок!», «Её манера вести дела вызывает у меня отвращение; я её терпеть не могу!», «Да съешь ты весь торт целиком — и плевать, что там говорит врач!», «Не имеет значения, приберёшь ли ты к рукам эти денежки: никто никогда не узнает!» Миром правят мысли страха, и мы постоянно укрепляемся в своих теневых убеждениях.

В отсутствие молитвы или медитации — переживания общей любви между Творцом и сотворённым — мы легко поддаёмся искушению воспринимать без любви, входя таким образом в теневую зону внутри себя. Проецируем ли мы вину на других, нанося друг другу вред, или предаёмся зависимости или ненависти к себе, тень использует своё уродливое влияние.

Однако с чего бы нам удивляться? Большинство из нас просыпается по утрам — и сразу предаёт свой разум тьме. Первое, что мы делаем, — это включаем компьютер, читаем газету или включаем новости по радио или телевизору. Мы загружаем в себя мыслеформы страха буквально со всего мира, позволяя своему разуму в тот момент, когда он более всего открыт для новых впечатлений, испытывать влияние основанного на страхе мышления, которое доминирует в нашей культуре. Разумеется, мы отвечаем теневыми реакциями, ибо все, на что мы смотрим, — это тень! Конечно, мы впадаем в депрессию, чувствуем себя несчастными, раскисшими и циничными — ещё бы!

Миром правит мышление, основанное на страхе, а на моральном уровне страх говорит в первую очередь — и говорит громче всего. Здесь надо не столько анализировать тьму, сколько включить свет! Чтобы избежать мёртвой хватки тени, мы должны постоянно тянуться к свету.

Голос любви как в иудаизме, так и в христианстве, называется «тихим голосом Бога», или совестью. Это и есть голос Просветителя, и даже пять минут серьёзной медитации по утрам могут гарантировать, что он будет руководить нашим мышлением в течение всего дня. Насколько лучше был бы этот мир, если бы большее число нас культивировало духовность в своей повседневной жизни! Наши дела часто являются нашими врагами, ибо из-за них нам трудно достаточно притормозить, чтобы вдохнуть эфир духовных уровней. Так же, как мы порой сидим перед своими компьютерами, пока загружается файл, зная, что ничего нельзя сделать, чтобы ускорить этот процесс, так же невозможно и просто торопливо кивнуть любви, когда мы устремляемся за дверь по утрам — и издать, что теперь-то уж тьма и страх не вторгнутся в наш день!

Замедляя своё движение, мы имеем больше шансов культивировать тишину. Наш современный образ жизни чересчур часто становится добычей теневых мыслей по той простой причине, что он — слишком шумный. Слишком много телевидения, слишком много компьютеров, слишком много внешних раздражителей, уменьшающих свет, который можно найти только в рефлективном и размышляющем разуме! Молчание — это развиваемая нами мышца равновесия, дающая нам способность легче трансформировать энергии, создаваемые теневым «я».

Другой способ культивирования света — единение с другими в святом месте. В духовных группах, объединённых в любви и преданности — религиозной или другой, поле любви настолько усиливается, что возносит всех членов группы к высшей вибрации. Когда вы находитесь в церкви, синагоге, на встрече участников программы «Двенадцать шагов» или при другой групповой медитации, прислушиваться к своему сердцу естественно. Тень кажется далёкой, неочевидной и бездействующей. Искушение войти в свою тень по-прежнему существует, и с ним приходится иметь дело, но один из путей сокращения тени — присоединиться к другим в поисках света.

Когда мы находимся вместе с другими людьми, которые говорят: «Я хочу слушать свою душу; мне надо спросить, в чем заключается больше всего любви; я хочу быть нравственным; я хочу слышать Божий глас» — тогда становится легче жить в соответствии с этими принципами. Как и любую привычку, эту легче развить, когда нас окружают другие люди, занятые тем же самым. В развитии привычек духовной практики вы находите себе опору в свете своего истинного «я». Если вы не обеспечиваете себе такой поддержки, не удивляйтесь, если говорите или делаете то, о чем впоследствии сожалеете.

В среднестатистический день жизни у среднестатистического человека проявляется поистине астрономическое количество теневых мыслей. Мы стараемся. как можем, мы пытаемся быть хорошими, но наш мозг постоянно активен, и тенденция к основанным на страхе мыслям действует постоянно. Но и Просветитель тоже присутствует постоянно! А Просветитель уполномочен Богом обеспечивать нам всю необходимую поддержку.

Однажды, разговаривая со своим психоаналитиком, я делилась с ним ощущением, что нахожусь в очень неприятном месте. Я рассказала ему, что это место (или состояние) — ненависть к себе. Он спросил меня:

— А в чем вы себя обвиняете?

Я ответила:

— Я ненавижу себя за негативность.

Я, конечно, сознавала иронию, скрытую в моем ответе, но мне было не до смеха. Хотя, может, я и засмеялась...

Он предложил мне попробовать один способ.

— Будьте в потоке благодарности, — сказал он. — Как только у вас появляются такого рода негативные мысли, займитесь перечислением всего того, за что вы должны быть благодарны.

И я обнаружила, что это — очень мощная техника. Я могла часами неистовствовать в негативных мыслях, но как только входила в поток благодарности, моя тень словно бы исчезала — на манер Злой Ведьмы, которая растаяла, когда Элли облила её водой. И, право, это было явление того же порядка! Тень даже нереальна. Она лишь кажется реальной. Значит, проблема была не только в наличии моей негативности, но и в отсутствие позитивности! Стоило мне наполнить свой разум благодарностью, и теневое свойство ненависти к себе больше не могло в нем существовать. В присутствии любви страх исчезает.

Но не будем недооценивать силу тени! Недостаточно просто иногда медитировать — мы должны медитировать ежедневно. Недостаточно, если вы реабилитируетесь после алкогольной или наркотической зависимости, посещать встречи только время от времени — вам следует посещать их каждый день. Недостаточно простить несколько человек; мы должны очень постараться простить каждого, ибо реальна только любовь. Если я отказываю в любви хоть кому-то, то я отказываю в любви себе. И недостаточно любить только тогда, когда это легко; мы должны стараться расширять свою способность к любви, даже когда это трудно.

Тени, что рыщут сегодня в наших жизнях и по всей нашей планете, требуют не больше и не меньше как духовного просветления, если мы хотим изгнать их. И каждый из нас может внести свой вклад в свет, приумножая любовь. Разумеется, мы любим своих детей, но больше недостаточно любить только своих собственных детей. Мы должны научиться любить детей на другой стороне города и на другой стороне мира.

Довольно легко любить тех, кто соглашается с нами и хорошо к нам относится. Мы должны научиться любить тех, с кем не согласны и кто необязательно обращается с нами по справедливости. Так же, как мы работаем, чтобы нарастить мышцы, мы должны трудиться, чтобы расширить свою способность к любви.

Есть только одна вещь, которая может одержать победу над нашим низшим, нашим теневым «я», — и это наше высшее «я». А наше высшее «я» пребывает в величайшей любви из всех — в любви нашего Создателя, в которой нет тьмы, нет страдания или страха. Психологически неверно и нереалистично недооценивать силу тени, но недооценка силы Бога, — это духовная незрелость. Молитва — не просто символ: это сила. Медитация — это не просто нечто, что помогает нам расслабиться; это то, что гармонизирует энергии вселенной. Прощение не просто даёт нам возможность почувствовать себя лучше; оно буквально преобразует душу. Все и любые силы, исходящие от Бога — это силы, которые сделают нас свободными.

Для тени свет является врагом. Но для света тень — это ничто. Она просто не существует.

КСТАТИ, ОНА ДВИЖЕТСЯ!

Сознание — это динамичная, творческая энергия. Оно не инертно, оно не застойно. Оно постоянно расширяется в том направлении, в котором движется. Любовь всегда приумножает любовь, а страх всегда приумножает страх. Тень неумолимо движется к страданиям и боли.

Однако как же эта тварь, которая сама по себе есть иллюзия, которая сама по себе не обладает жизнью. — как она ухитряется действовать так, как действует? Ответ таков: хотя сам по себе страх нереален, сила мысли, которая его несёт, реальна. Страх подобен взрывному устройству, а мысль — ракете-носителю. Разум создан, чтобы быть каналом Божественности, передающим взрывы любви, но свободная воля означает, что мы можем направить его и противоположным образом, если захотим.

Ваше мышление всегда либо распространяет любовь, либо проецирует страх, равно как и подсознательно планирует, как дальше этим заниматься. Тень вашего собственного мышления обращена против вас. Так же, как Люцифер до своего падения был прекраснейшим ангелом Господним, так же, как раковая клетка была нормально работающей клеткой до своего перерождения, тень является вашим собственным мышлением, обращённым в неверную сторону. Эго ваша ненависть к себе, замаскированная под любовь к себе. Ваша тень столь же умна, как и вы, ибо это ваш собственный интеллект, приспособленный для целей страха. Она обладает всеми атрибутами жизни, поскольку она привязала себя к вашей жизни, и, как всякая жизнь, она стремится сохранить себя.

Всякий раз, как поблизости оказывается любовь, тень становится особенно активной, чтобы предотвратить свою гибель. Она знает, что любовь является её единственным врагом. Когда тень ощущает любовь, когда она ощущает в вас свет, она буквально спасает собственную шкуру. Тень попытается любым возможным способом обесценить, подавить, извратить в вас все хорошее, ибо она знает, что как только вы вспомните свет своего истинного «я», она исчезнет. Поэтому она вступает в схватку.

Отсюда популярная фраза: «Любовь вызывает к жизни все, что на неё не похоже». Вы встретили кого- то, с кем ваша душа ощущает духовную связь? Берегитесь! Вы можете совершить какую-нибудь глупость в присутствии этого человека. У вас появился экстраординарный шанс исполнить свои мечты? Берегитесь! Вы можете сорвать эту возможность. И да, такова она, тень: злой двойник вашего лучшего «я».

Пока не произойдёт сознательного движения от страха к любви, динамическая энергия страха будет действовать как разрушительная сила, которая пленных не берёт.

Это может вести к чему-то столь малозначимому, как случайность, когда вы ляпаете какую-нибудь безобидную глупость, или столь отягощённому последствиями, как поступок, который действительно может разрушить вашу жизнь. Нам не следует ни недооценивать её силу, ни сомневаться в её злонамеренности, ибо тень идёт путями ярости — иногда медленно и неторопливо, а иногда быстрее, но её намерения всегда направлены на причинение боли.

В Обществе анонимных алкоголиков говорят, что алкоголизм — «прогрессирующая болезнь». Означает это, что она не остаётся неизменной; если у вас есть проблема с алкоголем сегодня, то завтра вы будете иметь ещё большую проблему, если только не разберётесь с ней. И конечная цель её — разрушение, вплоть до смерти. Такая зависимость, как алкоголизм, связана не только с самим алкоголем, она связана с движением темной энергии, с теневой силой, которая поражает как тело, так и душу. И причина того, что столь многие миллионы алкоголиков стали трезвенниками благодаря программе анонимных алкоголиков, заключается в том, что эта программа даёт ясно понять, что только духовный опыт может спасти их. Один только Бот достаточно могуществен, чтобы преодолеть тень, в какой бы форме она ни предстала.

Когда Иисус сказал, что нам следует возрадоваться, ибо он «победил» мир10 , избранное им слово особенно примечательно. Он не сказал, что «исправил» мир. Он сказал, что «победил» темные силы, будучи вознесён в царство сознания, где низшие мысли больше не имели власти, чтобы ограничивать его. И таково испытание, которое предлагает нам тень: чтобы мы тянулись столь высоко наверх, к свету — к глубокому здравомыслию высшего и более любящего взгляда, что сама тень сделается бессильной.

ГРУППОВЫЕ ТЕНИ

Все мы распознаём тень, когда она принимает индивидуальную форму: человека разгневанного, стремящегося к контролю, бесчестного, жестокого и т.д. Но порой столь же важно распознать коллективную тень группы людей. Такие группы, как народы, состоят из индивидуумов; поэтому неудивительно, что личностные характеристики их членов проявляются в коллективных поступках группы. Что менее очевидно, то, как-энергия, созданная группой, любящая или исполненная страха, усиливается. Энергия двух или более разумов, думающих одновременно, — это не просто сумма этих энергий. Она возрастает по экспоненте.

Пример тому — терроризм. Патологическая идеология может распространяться, как рак. среди всего населения. Как только достаточно большое число людей охвачено деструктивными мыслеформами, которые формируют идеологию, сила их объединённой энергии может стать поистине ошеломляющей даже для наиболее технологически продвинутых поставщиков грубой силы. Причина этого состоит в том, что действительная сила террористической угрозы лежит не в её идеологических корнях, а в страстной убежденности, которая притягивает к себе такое большое количество людей. Терроризм имеет убеждения — и в этом его сила. Наша способность преодолеть эту деструктивную мощь кроется в нашей способности любить с той же убежденностью, какую они демонстрируют в ненависти. Убежденно ненавидя, они позволяют проявиться ещё большей ненависти; когда мы любим с большей убежденностью, мы позволяем проявиться ещё большей любви.

Как ни один человек не совершенен — так же несовершенна и любая группа. Тень скрывается от осмысленного осознания и индивидуума, и коллектива, всегда выдавая себя за свет, хотя является квинтэссенцией тьмы. Цитата из Ральфа Уолдо Эмерсона описывает тень национализма, притворяющегося патриотизмом: «Когда целая нация во все горло ревёт: «Патриотизм!», я склонён исследовать чистоту её рук и сердца». Так часто бывает, когда группа грубо нарушает собственные принципы, и в ещё большей степени, когда с великим энтузиазмом утверждает, что стоит за них горой. Тень проявляет хитрость в том, как она маскирует свои пути, используя религию как прикрытие для сжигания людей на кострах или используя патриотизм как прикрытие для империалистических авантюр.

Но точно так, как коллективная тень может низводить нас до своего уровня, так и коллективный свет может возносить нас.

Любая великая литература, её популярный вариант в виде волшебных сказок, фильмы вроде «Аватара» и книги вроде «Гарри Поттера» — все они являются примерами коллективных лучиков света.

В фильме «Аватар» коллективная тень современной Америки полностью разоблачена. Мы видим опасный союз хищнического капитализма с полной мощью американского милитаризма, интеллектуального высокомерия, которое не допускает уважения к духовным принципам, заносчивого пренебрежения святостью окружающей среды и империалистической тенденции брать себе все, что захочется, только потому, что этого хочется. Уродство тени Америки в этой страстной мистерии предстаёт в безжалостном свете прожекторов. Однако, что поднимает эту историю выше простого указывания пальцем, до уровня просветительства, — это проницательность в отношении того, что свет всегда бывает где-то рядом с тьмой.

Просветитель всегда занимает такую позицию, чтобы обеспечить альтернативу тьме, привлекая любящие сердца к месту действия тени так же, как красные кровяные тельца притягиваются к ране. Да, в фильме есть персонажи, которые представляют наши худшие стороны, но есть также и такие, кто представляет лучшие, и это важно. Внутри каждого индивидуума, равно как и каждой группы, действительно существуют лучшие ангелы нашей природы. Как и тьма, они постоянно пребывают в движении (обратите внимание на то, что ангелов всегда изображают с крыльями, а дьявола — без них). И по большому счету свет всегда в итоге выигрывает. По словам Мартина Лютера Кинга, «нравственный акт вселенной совершается долго, но склоняется в пользу справедливости». Мы можем позабыть истину, но вселенная её никогда не забывает.

У каждого человека и у каждой группы людей есть тень; это не делает нас плохими. Это делает нас человечными. Смысл не в том, чтобы ненавидеть тень, ибо она есть всего лишь наши раны, которые надлежит исцелить. Но смысл и не в том, чтобы отрицать тень, ибо тьма рассеивается только тогда, когда выставлена на свет.

Мы должны встретиться с тенью лицом к лицу, как индивидуумы и как группы; это не является актом ненависти к себе, но актом любви к себе. Истинные пилигримы — те, кто смотрит в лицо своей тьме и предают её в руки любви; те, кто смотрят в лицо тьме своей нации и предают её в руки истины.

Даже когда мы блуждаем, заплутав в своей тени, часть нас понимает, что к чему. Даже в группе, которая демонстрирует безумное поведение, всегда есть отдельные личности, которые тянутся к истине — будь то немцы-арийцы, которые, рискуя собственной жизнью, прятали евреев во время Второй мировой войны, или земляне, которые героически защищали граждан Нави на Пандоре в «Аватаре». Существуют как исторические свидетельства, так и мифология, которые раскрывают конечный триумф любви. Значение Второй мировой заключается не только в зле Гитлера, но и в величии и жертвенности тех, кто победил его. Архетипическая истина «Аватара» заключается не только в насилии, творимом над Нави, но и в том, чем эго насилие закончилось. Конечной точкой великих религиозных притч является не распятие, а воскресение, не рабство израильтян, а их исход в Землю обетованную. Теперь, в наши дни, в нашу эпоху, нам надлежит помнить, что тени кажутся очень темными, но перед истинным светом они — ничто.

Эту истину, может быть, очень трудно принять, когда все рациональные свидетельства указывают не только на реальность тени, но и на её вечность. Однако чудо просветления исходит не из рациональных свидетельств; оно появляется буквально «как гром среди ясного неба», как совершенный символ царства чистых потенциальных возможностей. Потенциал для бесконечного прорыва возникает, когда наше активное принятие света становится даже больше, чем наш страх перед тьмой.

Мы не можем воспринимать этот свет своим телесным взором. Это реальность, которая призывает к другому типу видения. Смертные манифестации «реальны», но лишь бессмертная любовь реальна с большой буквы. По словам Альберта Эйнштейна о физическом мире, «реальность — всего лишь иллюзия, хотя и весьма устойчивая».

Если мы идентифицируемся только со смертным миром, тогда страх действительно кажется оправданным. Но если мы простираем своё восприятие за его пределы, тогда мы видим вещи в более высоком и обнадёживающем свете. Мы понимаем, что в истинной природе вещей запрограммировано, что любовь всегда будет заново утверждать себя. Хотя мы обречены впадать в тень — нисходить в нематериальный нижний мир своих неисцеленных областей, — нам также гарантировано избавление. Просветитель — это вечное присутствие силы, действующей не только в индивидуальной душе, но и в коллективном духе. Когда индивидуумы смиряются, просят прощения и исправления, тогда приходит милосердие. Когда канцлер Германии Герхард Шредер извинился перед польским народом за убийство полумиллиона поляков во время Второй мировой войны, когда папа Иоанн Павел II извинился за инквизицию, такое «очищение памяти», как эти признания были названы покойным папой, призвало свет из небесного сознания — и тени были рассеяны.

Индивидуумы идут дорогой предназначения как и группы. Порой мы делаем два шага вперёд, к любви, а затем один назад — обратно в тень. Но соблазн света при окончательном анализе выглядит гораздо привлекательнее, чем соблазн тьмы.

ДОБРЫХ НАМЕРЕНИЙ НЕДОСТАТОЧНО

Современное мышление отличается незаслуженно высокой самооценкой; оно высокомерно в своём убеждении, что может просто так вот взять и «решить», чего оно хочет, а потом заставить это отучиться. Однако подумайте о тех вещах, которые не в его власти: прекращение ненужного страдания, мир во всем мире, здоровая планета... Почему же в мире, столь полном гениальности, по-прежнему рыщет тень, причиняя нам проблемы?

Одна из причин того, почему современный мир остаётся под воздействием тени, заключается в том, что ему не удается распознать её метафизические корни. Зло — это энергия, точно так же, как и любовь — энергия. Зло возникает из страха, а страх возникает из отсутствия любви. Пытаться истребить тьму только материальными средствами — значит иметь с ней дело на уровне следствия, а не причины. Можно срезать бородавку, но она вырастет заново, если только её корни не выжжены. А корни зла нематериальны!

Но есть разница между просто умственной нематериальной энергией и её духовным видом. У многих людей сегодня существует чрезмерно раздутое представление о силе «намерения». Но на самом деле, как сказано в «Курсе чудес», ваших добрых намерений недостаточно. Ибо алкоголики, просто намеревающиеся больше не пить, не справятся с этим; одного намерения быть хорошим супругом совершенно недостаточно, когда необходима действительная перемена в поведении. Однако иногда перемены поведения, к которой призывает жизнь, не так легко достичь. Простое намерение поступать лучше может быть пересилено мощью тени. Тень может обойти наши лучшие намерения, и только любовь может обойти тень.

Любовь есть Бог, а Бог есть любовь. Призывают ли люди Бога по имени или просто полностью перестают сопротивляться любви — в каковом случае Бог всегда присутствует, даже если его присутствие не осознается, — Божественная сила любви есть единственная сила, достаточно великая, чтобы изгнать зло. Идёт ли речь о мудрости, понимающей, что накормить сегодня большее число голодных детей в мире есть один из лучших способов уничтожить угрозу терроризма в будущем — или о признании дефектов своего характера перед Богом для того, чтобы Бог исцелил их и убрал; и то и другое есть проявление почтения к высшей силе любви, без которой мы не можем одолеть власть страха.

Логово тени находится не в вашем сознании, но в подсознании. Вы не решаете сознательно сделать глупость. Вы не решаете сознательно сказать что-то такое, что заставит вашего супруга ненавидеть вас. Вы не принимаете сознательного решения вдребезги напиться на свадьбе своей дочери и все испортить.

«Черт меня попутал это сделать» — не настолько наивное замечание, как может показаться. Добрые намерения вызывают у дьявола хохот. Но ему не смешно от молитвы, искупления, прощения и любви. Эти вещи заставляют его уйти.

Что приводит нас к вопросу о религии. Почему, если религия — канал к Божественной любви, так много зла до сих пор рыщет в мире и даже в собственных рядах духовенства? Как случилось, что один из величайших религиозных институтов мира приютил среди своего священства педофилов? и ответ, конечно, таков, что некоторые религии не имеют ничего общего с Богом. На самом-то деле даже наоборот: тень — энергетический противник Бога — любит играть на ноле религии. Она любит вносить смятение и определённо смутительным для разума оказывается, когда доктрина или догма, основанные на любви, на самом деле являются прикрытием величайшего безлюбия.

Если человек религиозный ненавидит — в этом нет Бога. Если любит атеист — то в этом Бог есть. Как сказано в «Курсе чудес», строчка из Библии «Бог поругаем не бывает» означает именно то, что он непоругаем.

Однако в поисках суждения о религии важно не выплёскивать вместе с водой и ребёнка. Латинский корень слова «религия» — relegio — означает «вновь связываю». Истинная религия — возникает ли она внутри контекста организованного института или из более универсальной духовности — воссоединяет нас с истиной о том, кто мы есть, с любовью в нашей сущности, с исцеляющим сочувствием. Единственный способ преодолеть тень — стать своим истинным «я», и что бы ни привело нас к этому, в основе своей оно является духовным опытом. Для некоторых людей это ощущение, испытанное в церкви, синагоге, мечети или буддистском храме; для других это переживание духовной или психотерапевтической практики; для кого-то — ощущение природы, ещё для кого-то — ощущение, когда впервые берёшь на руки собственного ребёнка. Суть не в том, что именно приводит нас к этому переживанию, а скорее в том, что происходит с нами и внутри нас, когда мы приходим к нему. Что-то меняется в нас, как только мы возвращаемся к сути своего существа, даже если всего лишь на мгновение. Это даёт нам возможность «попробовать на вкус» то, что возможно, как внутри, так и вокруг нас. Это поднимает завесу, которая скрывает реальность любви и размеры нашей истинной силы. Как только мы воссоединимся со своей сущностной природой, мы обретём власть, чтобы заставить тень исчезнуть.

Ещё цитата из «Курса чудес»: «Чудеса естественно возникают как выражение любви». Когда наши сердца открыты, тьма замещается светом. А тем временем — будь то в виде лекарства, которое не подразумевает холистической перспективы; религии, которая не подразумевает любви; терапии, которая не подразумевает высшей силы; или отношений, которые не подразумевают священного измерения, — тень будет маячить у двери в ожидании момента страха. В этот момент она прокрадётся сквозь тьму и пронзит колом сердце чьих-то мечтаний.

ПРИЗНАНИЕ И ИСКУПЛЕНИЕ

Неважно, насколько хорошо мы разбираемся в тени, главное — это избавиться от неё. Но для того чтобы эго сделать, мы сперва должны её признать своей. Решение проблемы тени как в иудаизме, так и в христианстве, состоит в принципе искупления. Это идея о том, что когда мы признаем свои грехи и исповедуем их перед Богом с искренним раскаянием, мы избавляемся от их духовных последствий (слово «грех» этимологически связано со словарём лучников, в котором означает промах по цели (огрех): духовное значение слова «грех» — ошибка).

Будда описал закон кармы, который в основе своей означает причину и следствие: действие — реакция; действие — реакция... Принцип искупления означает, что в момент благодати плохая карма сгорает. Искупление — это что-то вроде вселенской кнопки перезагрузки, с помощью которой смертные теневые мысли становятся как бы недействительными и заменяются совершенством любви.

В католицизме практика исповеди — это постоянное переживание искупления, поскольку кающийся признает свои грехи и просит Бога о прощении. В иудаизме День Искупления, или Йом Кипур, является самым священным днём в году. В этот день евреи каются: они просят Бога дать им шанс быть внесёнными в Книгу Жизни на следующий год. В Обществе анонимных алкоголиков людям, ставшим жертвами зависимости, советуют предпринять бесстрашную нравственную инвентаризацию, признавая дефекты своего характера и прося Бога убрать их. Все это примеры духовного процесса, с помощью которого тень, будучи выставлена на свет, трансформируется благодаря силе искупления.

Искупление существует, потому что оно необходимо. Все мы — люди, все мы травмированы, и все мы падаем жертвой теневой стороны человеческого существования. Да, все мы пали, но мы не лишены средства для того, чтобы подняться вновь. Однако, чтобы сделать это, мы должны связать себя с силой, которая восстанавливает наши крылья. Мы должны быть готовы выставить свою тьму на свет и сознательно и добровольно исповедать её перед Богом.

Скажем так: я пришла к осознанию того, что трудная ситуация в моей жизни вызвана моей собственной ошибкой или личностным дефектом. Возможно, я «тянула на себя одеяло» во взаимоотношениях и таким образом вызвала конфликт с другом или членом семьи. Искупление призывает меня распознать своп теневой аспект — в данном случае, склонную к контролю натуру — и попросить Бога убрать её.

Как мы уже обсуждали прежде, недостаточно просто сказать: «О’кей, я больше не буду стремиться к контролю». Бесспорно, это хорошее решение и может многое сделать для корректировки поведения. Но когда черта характера является действующим шаблоном внутри вашей личности — когда теневая личина, которую вы носите, эго действительно вы в худших или наихудших проявлениях, — тогда она уже окопалась в вашей матрице равновесия. Недостаточно просто решить стать другим, поскольку тень превозмогла ваши нормальные возможности принятия решений. Как только развивается теневая личность — циничный вы, ревнивый вы, гневливый вы, — тогда исцеление требует, чтобы вы искупили свою вину; чтобы вы приняли ответственность за вред, который могли уже причинить, и попросили Бога изменить вашу душу.

Критически важно, чтобы мы заглянули глубоко в собственные мысли и действия — в особенности туда, где они были ошибочными. Делая это, мы исследуем не только свою индивидуальную тень, но и коллективную тоже. В конечном счете исцеление мира произойдёт не только благодаря изменению и исправлению других, но и благодаря нашей готовности менять и исправлять самих себя.

Поскольку все разумы едины, наша способность к самоуправлению оказывает корректирующее влияние на всю вселенную. Самым реальным образом — это единственное, что такое влияние оказывает.

Эта коррекция может начаться с лёгкого толчка, исходящего от совести. Совесть — эго здоровый стыд, временный дискомфорт, который исходит не от тени, а от света. Только социопаты, в конце концов, не испытывают её угрызений. Это часть того, что делает нас людьми — когда что-то в нас знает, что мы были не правы.

Процесс искупления требует храбрости, сочувствия и честности по отношению к себе: «Я признаю это. Я сознаю, что это моя рана. Я готов смотреть на неё, и я готов измениться». Так просто в трудной ситуации свалить всю вину за существование проблемы на других! Но истинный ищущий говорит: «Что я сделал не так? Какова моя роль в этой катастрофе?»

Если мы не ищем, в чем были бесчестны, грубы, непримиримы, неуважительны, жадны, властны и т.д., то мы не сможем это изменить. Если мы просто подавляем свою тень, пытаясь отринуть её, тогда она существует как неинтегрированный фрактал нашей личности. А у нас нет власти над тем, что мы не исследовали. Что бы это ни было, оно станет действовать как эмоциональный террорист, внедрённый в нашу душу, способный броситься на нас из засады в любой момент. Оно даст знать о себе в той или иной ситуации как экстрасенсорный вопль, который мы не сможем проигнорировать. Это гениальный способ природы принудить нас взглянуть па что-то, ибо ничто не привлекает нашего внимания так, как переживание личной катастрофы и знание, что мы являемся её причиной.

Тень действует как ряд противопехотных мин в вашей личности. Вы думаете, что так хорошо справляетесь: вы управились со своим списком дел, своей организацией, своим бизнес-планом, своими деньгами! Вы думаете, что свели все концы с концами, а потом делаете что-то, что полностью разрушает все! Вы едва можете в это поверить. Не кто-то иной — вы все разрушили! И, наконец, осознаёте, что пока не разберётесь с этой частью своей личности, вероятно, ещё не раз все разрушите.

Однажды я спросила одну женщину: «У вас сейчас есть отношения с каким-нибудь мужчиной?» И она ответила: «Я себя ненавижу, когда у меня есть с кем- то отношения. Лучше бы их не было!» Так могут ответить многие. Мы говорим себе: «Я даже начинать не хочу. Я не желаю привлекать никаких отношений или шансов в бизнесе, да вообще чего бы то ни было, пока не исцелится часть меня, которая наверняка все испортит, когда и если это случится».

Требуется храбрость, чтобы как следует всмотреться в себя, но мы не можем обрести настоящей свободы и мира, пока этого не сделаем. Вот почему нам нужно быть осторожными, чтобы не преувеличить значение быстрого и лёгкого нуги к счастью. Просвещение ведёт нас к радости, но не мгновенно. Сперва мы должны взглянуть в лицо скорби, которая стоит перед нами.

Мы должны потратить некоторое время, чтобы поразмыслить над своей собственной дисфункциональностью, своей тенью, потому что, если мы не станем на них смотреть, они останутся на том же месте. Но это может быть очень трудно! Мы исцеляемся благодаря своего рода процессу детоксикации, и порой нам приходится проходить сквозь строй трудных чувств, когда они являются на смотр. Нечто возникает из тени нашего бессознательного, давая нам шанс отчётливо разглядеть себя, и мы приходим в ужас при мысли, что когда-то были такими. Но мы не останемся в этом страшном месте брошенными, лишёнными помощи Просветителя! Если мы сделаем выбор, мы можем исповедать свою тьму и попросить об её исцелении. Бог не возьмёт у нас того, что мы не отдадим ему сознательно, ибо сделать это — значило бы грубо переступить через нашу свободную волю. Но то, что мы действительно исповедуем и искупаем, впоследствии преобразуется.

Такая внутренняя работа может быть болезненна, но она жизненно важна и неизбежна. Эмоциональная боль имеет такое же значение, как и физическая. Если бы вы сломали вот и она не болела — как бы вы узнали, что её необходимо «починить»? Физическая боль — эго способ, которым тело говори т: «Посмотри на это. Позаботься об этом. Полечи это». И то же самое — психическая боль. Иногда нам надо сказать: «Я должен излечить эту боль. Почему она здесь? Что эта ситуация пытается мне рассказать? С какой частью себя мне надо разобраться?» Если вы приходите к врачу с разодранным коленом, доктор не говорит: «Ну, давайте-ка взглянем на ваш локоток!» То же и с Богом. На рану надо взглянуть. И врач как человек, так и Бог, здесь не для того, чтобы осуждать вас, а для того, чтобы исцелять.

Мы часто боимся хорошенько рассмотреть свою тень, потому что желаем избежать стыда или смущения, которое может сопровождать признание своих ошибок. Мы ощущаем, что если как следует взглянем на себя, то окажемся слишком уж... обнажёнными. Мы не хотим смотреть на свою тень, потому что боимся того, что можем увидеть. Но единственное, чего нам действительно стоит опасаться, — это не смотреть на неё, ибо отрицание тени как раз и придаёт ей сил.

Сначала вы говорите: «Я не хочу на неё смотреть, потому что тогда я себя возненавижу». Но потом: «Нет, я должен взглянуть на неё, потому что иначе не смогу исповедать её Богу». И когда вы это делаете, происходит нечто парадоксальное и удивительное. Однажды я всмотрелась в некое своё качество, чего прежде избегала, потому что это было слишком болезненно. И вместо ненависти переполнилась сочувствием, потому что осознала, какую огромную боль я должна была носить в себе, чтобы вообще мог развиться такой защитный механизм!

Все мы покрыты шрамами, но проблема в том, что наши шрамы не выглядят таковыми в глазах других людей. Они скорее проявляются как изъяны характера или темперамента. Если кричит и плачет трехлетний ребёнок, мы, вероятно, скажем: «Ой, бедняжка, наверное, очень устал!» По если вы — кричащий и плачущий сорокалетий взрослый, то люди не говорят: «Ой, он так устал!» Они говорят: «Что за ужасный характер!»

Дефекты вашего характера — это не скверные его места, а места, в которые вы были ранены. Но вне зависимости от того, кто или что было причиной этих ран, теперь они — ваши, и вы несёте за них ответственность. Единственный человек, который может с ними разобраться и освободиться от них, — это вы сами.

В конечном счете неважно, где именно вы обзавелись дефектами своего характера. Теперь они — ваша собственность. Нельзя же жить, повесив на грудь табличку: «Это не моя вина. У меня были трудные родители»! Ваш единственный выход из лабиринта — принятие полной и абсолютной ответственности за эти недостатки.

Дефекты вашего характера — это тот способ, которым вы подрываете собственные усилия, которым вы причиняете боль себе и другим. Вот почему вы должны смотреть на них! Пока вы не примете ответственность за собственные переживания, вы не сможете их изменить. Но как только пристально вглядитесь в себя, вы можете начать исцеление. Вы открыли глаза — и теперь вы зрячи: «Я вижу, что сделал это. Я признаю это. Я понимаю это. Я искупаю свою ошибку. Я готов совершенствоваться. Я готов исправить содеянное. И я молюсь о том, чтобы теперь быть лучшим человеком».

В те моменты, когда вы действовали под указку своей тени, вы не просыпались с утра с мыслью: «Пожалуй, сегодня я буду вести себя как полное ничтожество». Вы не говорили, придя на встречу: «Я собираюсь говорить и делать вещи, которые заставят людей от меня отвернуться». Нет — в эти моменты вы не осознавали, что поступаете так. Вы находились под воздействием тени. Тень ввергала вас во тьму, и вы делались слепы к свету. И поэтому страдали.

Тень ведёт нас к глупейшим поступкам, а потом жестоко наказывает за то, что мы были такими тупицами. Тень неспособна к милосердию — зато способен Бог. Ад — это то, что создаёт тень, а любовь — это то, что выводит нас из её темницы. Искупление — один из аспектов Божьей любви. Искупая свою вину, мы освобождаемся от дисфункциональных шаблонов и той траектории событий, которую они создают. Это чудо персонального преображения. Исповедав свои неверные прошлые решения Богу, мы можем сказать, используя строку молитвы, приведённой в «Курсе чудес»: «Я не буду чувствовать вину, ибо Святой Дух отменит все последствия моего неверного решения, если я позволю ему это сделать». Как только вы покаетесь искренней и смиренной душой, вы вынырнете из кармического водоворота своей теневой драмы.

Как только мы признаём, кто мы такие в тени, мы вольны продолжать своё путешествие обратно к свету. Невозможно исцелиться, замазав свои проблемы розовой краской, притворяясь, что их не существует, или переложив вину за них на других людей. Мы исцеляемся благодаря знанию о том, что какие бы тени ни скрывали наш свет, их штаб-квартира находится внутри нашего сознания. Это наша ответственность — признать их существование, отворить двери Богу и позволить ему изгнать их Его сиянием. Он всегда делал это — и всегда будет делать.

ПРОСТИТЕ СЕБЯ, ПРОСТИТЕ ИХ

Возможно, кто-то обидел вас пятнадцать лет назад, а вы до сих пор говорите о том, что этот человек вам сделал. Но если быть откровенным с самим собой, но вы тоже могли обидеть кого-то пятнадцать лёг назад — и за последние четырнадцать даже не подумать об этом. У нас отлично получается замечать, что нам сделали другие люди, но когда надо увидеть то, что мы сделали другим, — тут-то нас и не хватает.

Тень без проблем сосредоточивается на тени — если только это тень в других людях! «Вон то г мужчина действует по указке своей тени, и та женщина гоже ублажает свою тень, и вон те, другие, гоже потакают своей коллективной тени — но я?! Какая ещё тень?!» Больше вреда причиняют люди, которые полагают себя совершенством во всех отношениях, чем те, кого приводит к смирению осознание своего возможного несовершенства. Люди, глубоко заглянувшие в тень, знают, что это вовсе не пустячок и не тривиальная ошибка: эго космическая сила, противодействующая добру в этом мире, и она пользуется любой представившейся возможностью, чтобы чинить разор в человеческой душе. И никто не предоставляет ей более благоприятную возможность, чем мы, думающие, что все проблемы заключаются в других.

Проекция вины на другого эндемична для смертного мира. С момента рождения нам преподают систему воззрений, которая подкрепляет наше чувство обособленности: «Я пребываю в своём теле, а ты — в своём. А Бог пребывает снаружи нас обоих». Наше чувство обособленности излучает разорванное восприятие в большей степени, чем что-либо другое.

Прежде всего, если я отделена от Бога — значит, я отделена от своего источника, и я ощущаю такую же травму, как младенец, когда его вырывают из рук матери. Эта травма порождает страх, и тогда вероятно, что мой «спусковой крючок» заденет любой человек или любая ситуация, которые будут отбирать у меня то, что. по моему мнению, мне необходимо — даже если это вовсе не так. Моя тень с большой вероятностью будет проявляться в паранойе нужды.

Далее, если я отделена от остального мира, то я чувствую себя бессильной, учитывая, что я такая маленькая, а мир такой огромный. Это чувство обособленности приводит меня к убеждению в том, что я слаба — когда на самом-то деле я, как дитя Божие, обладаю бесконечными внутренними источниками силы. Тогда моя тень, вероятнее всего, проявится в том, что я буду притворяться маленькой и незначительной, слишком боясь восстать во всей своей силе.

Если я отделена от других людей, то я отделена от ощущения любви и единства, которое является моим правом от рождения как человеческого существа. Я не могу не ощущать глубокого экзистенциального одиночества вместо радости, которую мне предназначено ощущать в окружении других людей. Тогда моя тень, вероятно, проявится в чрезмерной или недостаточной привязанности к другим, в комплексе неполноценности или превосходства, или во властной, или авторитарной личности.

И последнее: все перечисленные аспекты отчуждённости включают чувство отчуждённости от себя, из которого возникают все прочие формы тени. Если я отделена от себя, а моё истинное «я» есть любовь — значит, я отделена от любви. Моя тень, вероятно, проявится в чем-то напоминающем нелюбовь к себе самой или другим — от злоупотребления наркотиками до проявлений жестокости.

Поскольку все манифестации тени коренятся в мыслях об отчуждённости, следовательно, исцеление ошибочного мышления о том, что мы отделены от остальной жизни — от Создателя нашего, от других людей и от других частей творения, — это радикальное решение проблемы тени. Это восстановление разума и духа, это возвращение души к её Божественному знанию есть точка просветления, которая изгоняет прочь всякую тьму.

И что же этот за свет, который мы видим, когда мысль наша вновь примиряется с истиной? Мы видим не только то, что едины с другими, но и то, что каждый из нас является носителем Божественного семени. Мы были сотворены Богом, по образу и подобию Божиему. Мы совершенны — как и все его творения. Мы заслуживаем от самих себя и других того же милосердия, какое Бог выказывает каждому из нас. И когда мы вспоминаем об этом — когда наши мысли исцеляются от помрачения, на которое обрекает нас тень, тогда проявлять милосердие и прощение становится естественно.

Важно не то, какую форму принимает ваша тень. Важно то, что она развилась по одной — и только одной — причине. В какой-то момент любовь ушла — или это вы решили, что она ушла.

И неважно, в какой форме она ушла — когда вас бросила мать или разгневался отец. Важно то, что в этот травматичный основополагающий момент вы потеряли сознательный контакт с ощущением Божьей любви. И сделались временно безумны. Ныне, когда эта травма «срабатывает», вы вновь впадаете в безумие. Проблема не в том, что нанесло эту травму. Не имеет решающего значения, какая именно смертная драма к ней привела. Важно то, что ваш дух должен быть исцелён. Важно, чтобы вы воссоединились с любовью — сейчас, чтобы ваш разум был исцелён — сейчас, чтобы вы простили себя и других — сейчас.

Прощение не означает, что вы видите тьму, но потом объявляете ей амнистию. Скорее это значит, что вы видите тьму, а потом перестаёте обращать на неё внимание. И делаете это не потому, что упорствуете в отрицании, а потому, что знаете: тень нереальна! Существует негативное отрицание, но существует и позитивное. Вы просто отрицаете то, чего нет.

Когда вы ощущаете себя нищим, все это не настоящий вы. Когда вы подчиняетесь импульсу — это не настоящий вы. Когда вы гневаетесь — это не настоящий вы. Истинный вы — Божественное, любящее и неизменное существо. Оно может временно стать невидимым, скрытым за теневой завесой, но не может развоплотиться, ибо его создал Бог. Оно всегда есть.

Тень — иллюзорное «я», маска самозванца. Она обладает «настоящими» качествами в смертном мире, начиная с того, что портит жизнь вам, и заканчивая тем, что отвращает от вас других. Но прощение подразумевает расширение вашего восприятия за пределы реальности — к Реальности, за пределы смертной тьмы — к вечному свету. И когда вы видите эту Реальность, в себе или в других, вы обретаете силу, чтобы призвать её. Мы исцеляемся, когда чувствуем, что прощены. Мы исцеляемся в присутствии сочувствия. Если вы действительно хотите, чтобы человек изменился. чудо кроется в вашей способности увидеть, насколько он уже совершенен.

Тень не уходит, когда на неё нападают; она исцеляется, когда её прощают. Мы снимаем свою теневую маску не в присутствии того, кто нас обвиняет, но в присутствии того, кто говорит нам, словами или поступками: «Я знаю, что это не ты».

Мы чудесным образом исцеляемся в присутствии того, кто верит в наш свет, даже когда мы блуждаем в своей тьме. И когда мы научаемся видеть других в свете их истинного «я», демонстрируют они нам его или нет, тогда мы обладаем силой сотворить это чудо для них.

Прощение — это действие, но прорастает оно из отношения. Трудно бывает простить того, чье поведение ранило нас. если только мы не подкрепляем своё восприятие неустанными стараниями прозревать сквозь тьму индивидуальности.

Духовная практика жизненно важна для нашего могущества как носителей света, ибо мы не можем излучать гармонию, если не культивируем её. Наши мысли и отношение нуждаются в настойчивом тренинге в мире, столь целенаправленно старающемся убедить нас, что мы — вовсе не мы, а кто-то другой и что мы вовсе не такие, какие мы есть на самом деле. Мышление любви полностью противоположно мышлению, которое преобладает в этом мире; именно поэтому нам надо постоянно напоминать себе о свете. Так же, как вы принимаете душ или ванну по утрам, чтобы смыть вчерашнюю грязь с тела, вы занимаетесь по утрам и своей духовной практикой, чтобы удалить вчерашний образ мысли из своего разума и души.

Мир постоянно заманивает нас в мысли, связанные скорее со страхом, чем с любовью — атакуй, защищайся, злись, осуждай и т.д. Его хлебом не корми — дай убедить нас, что тень реальна, а свет — нет. «Этот человек — в самом деле неудачник. По правде, это его стоит винить. В действительности виноват он». Или наоборот: «Я настоящий неудачник. По правде, это меня надо винить. В действительности виноват я». Однако проекция вины на себя — в конечном счете такое же святотатство, как и проекция её на других.

Истинное прощение включает в себя знание, что на самом деле никто не виновен. Все мы невинны в глазах Господа. Реален наш свет, а не наша тьма.

«НЕ ПРОТИВЬСЯ ЛЮБВИ»

Учитывая, что Будда достиг просветления под деревом Бодхи и вымостил путь для жизни в сочувствии; учитывая, что Моисей просто коснулся моря — и оно расступилось; учитывая, что Иисус был воскрешён и вознёсся превыше смерти, — можно было бы подумать, что мы станем относиться к таким вещам более серьёзно. Можно было бы подумать, что мы станем применять их послание более последовательно, раскрывая свои сердца, разделяя воды и возносясь над собственными иллюзиями.

Хотя миллиарды исповедуют веру в какую-либо из мировых религий, существует эволюционный шаг, который мы, похоже, пока ещё не предпринимаем. Человечество остаётся погрязшим в тени, несмотря на все светлые личности и послания любви, которые появлялись на протяжении нашей истории. Великие просвещённые мастера и учителя — наши старшие братья по эволюции, тс, кто актуализировал Божественный свет, живущий внутри каждого из нас. Каждая религия есть врата к этому свету, и все же врата эти слишком часто оказываются закрытыми.

И почему же это так? Почему — учитывая то страдание, которое навязывает нам тень, — почему мы не принимаем свет более серьёзно?

В моей книге «Возвращение к любви» один параграф, похоже, затронул сердца многих. Там есть одно предложение, которое, как мне кажется, отвечает на это «почему»: Не тьмы своей, но света мы боимся более всего.

«Эврика!» Похоже, так подумал не один человек, прочтя эту фразу. Мы сознаём, что наша проблема — если уж быть откровенными с собой — не столько в том, что мы порабощены теныо, сколько в том, что избегаем света. Мы активно сопротивляемся тому, чтобы развиться в лучшее «я». И пока мы с этим не разберёмся, шаблон избегания остаётся несомненным и безусловным. Единственный путь, каким мы можем избавиться от тени, — перерасти её, сбросить, как старую и выношенную одежду, какой она и является, и стать гигантами духа, коими нам и надлежит быть.

Сколь бы неестественным это ни казалось, наша тень — это зона комфорта. Пока мы слабы, на нас не лежит ответственность за то, чтобы быть сильными. Мы не обязаны сиять, пока остаёмся укутанными во тьму. Избегание света — это наша эмоциональная привычка. Мы можем говорить, что ждём, когда свет озарит нас, но он не может озарить нас, если не сияет изнутри нас.

Где-то в глубине души мы знаем эго. Боимся больше мы не слабости своей. Могущество сверх меры — вот что нас в себе страшит. Мы стоим на пороге огромного шага вперёд, к свету своего истинного существа — не только как индивидуумы, но и как вид. И все же почему-то медлим. В последний момент — «стать иль не стать?» — мы действительно делаем перед самими собой вид, что у нас есть выбор!

Каковы ваши альтернативы тому, чтобы стать чистыми и трезвыми — умереть от болезни? Какова ваша альтернатива прощению — стать озлобленными и жестокими? Какова наша альтернатива тому, чтобы видеть духовность в природе — уничтожить Землю? Какова наша альтернатива мирной жизни — взорвать мир?

Тень бы на самом деле ответила «да» на эти вопросы, применяя классический репертуар коварства и безумия: «Выпей ещё порцию, не такое уж эго большое дело!», «Никогда не забывай, как это больно!», «Бедные будут существовать всегда», «С Землёй все будет в порядке, не о чем беспокоиться!». И коронная реплика для нашего времени: «Что, вы питаете слабость к терроризму — или как?!»

Существует волшебство, которое происходит в тот момент, когда вы просто говорите «нет». «Нет, я больше не хочу быть слабым. Нет, я больше не хочу совершать глупые поступки. Нет, я больше не хочу, чтобы обо мне судили по моим недостаткам. Нет, я больше не хочу разыгрывать бедную овечку».

Есть волшебство и в том, что мы говорим «да». «Да, я буду делать выбор в пользу любви и буду делать его каждый Божий день. Да, я посвящаю себя свету и сознательно выбираю служение ему. В «священном союзе» с возлюбленным божеством я не только окончательно вверяю себя высшим возможностям и перспективам, но — и это столь же важно — я отвергаю все иные». Конечно, можно стать циничными. Конечно, можно стать озлобленными. Конечно, можно просто плыть по течению. Смысл в том, что вы больше не выбираете это.

Мы спрашиваем себя: «Кто я такой, чтоб быть блестящим, ярким, талантливым, великолепным?» А в самом деле: кто ты такой, чтобы не быть таким? Ты — Божье чадо. В самоумаленье твоем нет миру пользы. В том, чтоб съежиться и сжаться, чтоб другие тебя не опасались, нет ничего от просветления. Мы были рождены явить вселенной всю славу Божию, что в нас заключена. Не только в некоторых, нет — но в каждом. И когда мы своему позволим свету воссиять, то и другим позволим сделать то же. Когда от страха своего освободимся — присутствием своим освобождаем и других.

Мы достигли точки, в которой человечество пойдёт либо одним путём, либо другим. Мы принуждены выбрать либо дорогу страха — либо дорогу любви. Мы либо движемся к тьме — либо к свету. Мы знаем, что предложит нам путь страха. Если агрессивные мысли достигнут достаточно высокого тона — скажем, несколько сотен ядерных боеголовок взовьются в воздух по всему миру, — тогда безумие тени будет наконец удовлетворено. Ибо тогда все станет тьмой.

А как насчёт дороги любви? На что был бы похож мир света, обладай наше физическое зрение способностью увидеть его целиком?

Однажды мне приснился сон, который я никогда не забуду. Я вошла в какое-то помещение, очень похожее на большой ресторан. Все присутствующие оборачивались, с энтузиазмом приветствуя каждого вновь прибывшего. В центре помещения был гигантский сверкающий фонтан, а вдоль стен сидели люди в кабинках, оформленных в виде больших белых лебедей. Остальными цветами там были голубой, зелёный и бирюзовый. Люди за каждым столиком были увлечены радостным, весёлым разговором. Это было самое чудесное место, какое я когда-либо могла себе представить.

Когда я проснулась, моей первой мыслью было, что это, вероятно, рай. Так я и расценивала этот сон, пока не прочла в «Курсе чудес», что строка «небо и земля прейдут»1 1 означает, что они больше не будут существовать как два разных состояния. Смысл этого сна был не в том, как выглядят небеса, но в том, на что будет похожа земля. Мы будем жить на Земле — как живут на ней наши старшие братья по эволюции, и все же, как и они, будем мыслить только небесными мыслями. Мы будем жить на Земле, но познаем небесную радость. Мы будем жить в мире, который ныне насыщен страхом, но свет внутри нас будет сиять настолько ярко, что тьмы больше не будет.

Полагаю, многие из нас в глубине души верят, что мы можем возвыситься и стать теми людьми, которыми способны стать. Мы можем реализовать свой божественный потенциал. Мы можем изгнать все тени, страстно принимая свет. Мы можем стать видом живых существ с таким исполненным света сознанием, что в нашем присутствии вся тьма автоматически исчезнет.

Мы можем! И это не пустая фантазия. Когда любой из нас в каждый момент выбирает любовь, предпочтя её страху, мы вносим свой вклад в великую волну любви, которая уже теперь омывает этот мир. Ради новорождённых и новых побегов новой любви, ради великолепия природы и чудес животного мира, ради милосердия Божьего и блага наших внуков, дабы почтить рассвет и сохранить закат — пора!