Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

 

Пролог

Говорят, что за секунды до смерти перед глазами проносится вся жизнь… Что ж, могу сказать, отчасти это правда. По крайней мере, лежа на газоне рядом с проезжей частью, мне только и оставалось, что вспоминать… Боли уже практически не осталось, костлявая почему-то не торопилась на приватную встречу со мной, и ничем лучшим, чем воспоминаниями о своей утекающей жизни, я не мог заполнить эту нелепую паузу…

Детство… Первый садик, где мне приоткрылся интереснейший мир знаний, накопленных нашими предками. Это были сказки и истории, которые пробудили любовь к литературе и помогли стать первым, кто научился читать по слогам. Школа… Эту пору вспоминаю с особенной теплотой и благодарностью, здесь я в полной мере осознал весь потенциал современной науки. С превеликим удовольствием окунулся в математику, как самый актуальный и востребованный в повседневной жизни предмет, узнал много нового об окружающем мире из уроков физики, а из биологии – и о себе самом. Было действительно интересно, меня не приходилось постоянно подталкивать или заставлять что-то учить, в отличие от остальных, я просто, как губка, впитывал все, что пытались передать молодому поколению старшие. С пятого класса уже начал ездить на олимпиады и практически всегда брал только призовые места.

Без ложной скромности скажу, в учебе мне постоянно сопутствовал успех, и преподаватели пророчили прекрасное и перспективное будущее. Передо мной распахнулись двери всех вузов, но я выбрал медицинский, он больше других отвечал моим интересам, в центре которых был человеческий организм. В этой области было уже столько исследовано, столько открыто… И вместе с тем еще больше оставалось непознанным. Я понимал, что придется по-настоящему поднапрячь мозги, хотя и тут мне повезло. Редко кому в первый же день сентября выпадает удача встретить настоящего друга – а я познакомился с Пашкой. Мы с ним попали в одну группу и шли, что называется, «ноздря в ноздрю», помогали друг другу, дополняли. Где мне приходилось трудно – положение спасал Павел, где он готов был опустить руки – на помощь приходил я. Этакий симбиоз, взаимовыгодное сотрудничество двух совершенно разных людей, и, как результат, мы оба – лучшие в группе.

В качестве практики знакомые Пашки устроили нас двоих в научно-исследовательский институт, где мы больше лоботрясничали, чем приобщались к науке, впрочем, как и большинство студентов на первой практике. Ни к чему серьезному нас тогда не допускали, а потому мы сами придумывали себе занятия или просто игрались с приборами, имеющимися в лаборатории.

Самым интересным моментом подобного «знакомства с матчастью» стал прибор, который позволял увидеть энергетическое поле человека, так называемую ауру. Как вы могли догадаться, первым объектом исследований стали мы сами. Пашка виделся ярким и разноцветным, как калейдоскоп, я же чуть более темным и равномерным, что ли, без резких перепадов, в отличие от него.

Цвета довольно значительно менялись в зависимости от того, где мы стояли, что говорили, а когда я подколол своего друга и он долго тер нос, чтобы убрать несуществующую грязь, цвет ауры медленно начал смещаться к красному оттенку по мере того, как до Павла доходила бесполезность его усилий. Дальше мы уже разглядывали всех подряд в надежде ухватить тот самый миг изменения цветовой гаммы. Дошли аж до вахтера Петровича, нашего неусыпного охранника и бывшего военнослужащего. Он как раз встречал своего сослуживца Виктора, похоже, отличившегося в какой-то горячей точке, что подтверждали три медали, приколотые к форме.

С этого самого человека и началось наше первое самостоятельное «исследование» энергетического поля человека. Должно быть, это смотрелось забавно. Еще бы, два молодых недоросля таскаются с непонятным прибором и разглядывают всех и вся. Но тогда это не казалось нам чем-то глупым или наивным, нам было просто интересно, а причиной послужила резкая смена цвета ауры ниже голени того самого Виктора – там цвет становился почти черным, каким-то рваным, дымчатым. Как потом выяснилось, Виктору миной оторвало ногу до колена, и теперь передвигаться он мог только с помощью протеза. Поделившись с ним нашим наблюдением, мы терпеливо выслушали несколько военных баек, пару случаев из жизни и несколько жалоб, что отсутствующая нога временами дает о себе знать надоедливой ноющей болью, которую еще называют фантомной.

За неделю до конца практики, когда уже были написаны отчеты и заполнены дневники, случилось то, что стало вехой в нашей с Пашкой дальнейшей жизни. Это было связано с уже порядком надоевшим нам прибором. С помощью его мы случайно обнаружили, что аура человека взаимодействует с разной аппаратурой, если более подробно, то незначительно влияет на показания приборов. Не бог весть какое открытие, ведь давным-давно всем известно, что одни и те же показания разные люди снимают с небольшими различиями, как говорят: сколько измерений, столько и значений. Мы же дали этому явлению околонаучное объяснение.

Никто из нас и подумать тогда не мог, что через пару лет этот эффект станет темой нашей с Павлом дипломной работы. Сама эта дерзкая своей новизной идея родилась, когда мы в кафе случайно встретились с тем самым ветераном Виктором и рассказали о когда-то сделанном открытии. Я тогда еще пошутил, что вполне можно заставить его ауру двигать протез. Это высказывание перешло в Пашкино доказательство возможности изготовления чувствительного к ауре механизма, который бы выполнял те же функции, что и родная нога. Мысль так захватила нас троих, что Виктор (может быть, в шутку, а может быть, и на полном серьезе) согласился в случае чего стать нашим первым и главным подопытным.

Тем временем мы защитили диплом на тему протезирования утраченных конечностей. И можно сказать, то, как была обыграна сама идея и способ ее реализации, впечатлило не только дипломную комиссию. Через месяц с нами связался некий бизнесмен из Австралии и предложил более чем солидный грант на исследования и лабораторию своей дочерней компании в качестве научной базы. Думаю, всем понятно, что от таких предложений невероятно трудно отказаться, да и зарплата… Скажу так: уже с третьей я смог позволить себе купить новый автомобиль, правда, отечественной марки, но даже это неплохой показатель. Быстро была собрана команда из пятнадцати человек, в которую вошли я, Павел, Виктор, как первый, кто согласился принять участие в тестовой группе, еще двое докторов – хирург и психиатр, несколько инженеров и программистов, которые должны были нам помогать и обеспечивать аппаратную часть.

Могу похвастаться, уже через два года мы смогли показать первые результаты. Виктору была проведена операция, в ходе которой ему срастили ногу со сконструированным нами протезом. Место соединения мышечной массы, кожи и металла выполнили с помощью специального пористого материала, благодаря структуре которого плоть как бы врастала в материал, образуя единое целое. Дальше установили привод и чувствительный элемент, и вот он, наш первый успех, прорыв в области протезирования – Виктор мог по своему желанию сгибать и разгибать коленный сустав, механический коленный сустав!

После демонстрации наших достижений штат работников вырос в пять раз и мы переехали в новую лабораторию, теперь построенную специально для нас. Идеи сыпались как из рога изобилия, мы работали по десять – пятнадцать часов в день, что называется, ели и спали на рабочем месте. И такой энтузиазм дал нешуточный результат: уже через полгода мы анонсировали протез человеческой ноги, полностью повторяющий функциональность своего живого аналога. Вот тогда-то к нам и пришла известность – журналисты просто завалили наше отделение просьбами об интервью и предложениями о публикации статей.

Но, к сожалению, не все было так гладко, как хотелось. Перед нами встала проблема уменьшения веса протеза. Ее решили, оснастив его сверхъемкими аккумуляторами и легким материалом корпуса, но тут же второй проблемой стала надежность. Мы подсчитали, что за день активной жизни на ноги человека приходится до 50 000 микроударов, как следствие, первая поломка у тестового образца случилась уже через три месяца. И только к концу пятого года работы мы добились своей цели, Виктор стал первым человеком с полностью механической ногой. В подготовленном нами ролике он ходил по спортзалу, бежал три километра на беговой дорожке, прыгал на скакалке, приседал. Возможности протеза не уступали здоровой ноге, надежность зашкаливала: шесть месяцев на вибростенде, чем не доказательство?

После ролика, который мы выложили в Интернете, Виктор стал настоящей знаменитостью, народным героем, воплощением надежды на нормальную, активную жизнь для десятков тысяч людей. Через неделю мы всей командой разработчиков должны были вылететь в Сидней, чтобы на международном симпозиуме продемонстрировать миру результаты нашего труда, в который каждый вложил частичку своей души. После этой презентации мы планировали набрать группу из ста счастливчиков, которые снова обретут утраченные руки или ноги, а пока у меня наконец-то появилось целых шесть выходных. Надо сказать, последние полгода мы работали почти без отдыха, а рабочий день… Просто скажу, что он был ненормированным. Суета с презентацией для журналистов, речь для научного сообщества – все это меня несказанно утомило. И вот сегодня я первый раз за последние десять дней шел домой не затем, чтобы продолжить работать, а чтобы отдохнуть, смешно сказать, получил свой первый маленький отпуск за пять лет. Через неделю у всех нас большой день, а сейчас утро субботы, и у меня куча времени, чтобы расслабиться…

Примерно с таким настроением я и переходил улицу, причем переходил на зеленый свет, в положенном месте и совсем не ожидал виляющего джипа, который выехал с перекрестка. Помню, подумал даже, что кто-то уже отдохнул на славу и как раз возвращается. Глядя на такое безобразие, я на секунду застыл, а только потом бросился обратно на тротуар, но, на мою беду, джип вильнул в ту же сторону, в которую побежал я. Удар вышел знатный, меня, словно изломанную куклу, отбросило прямо на небольшой газон у проезжей части. Судя по тому, что ног я не чувствовал, позвоночник был однозначно сломан, боль в грудной клетке позволяла предположить, что ребра не избежали той же печальной участи. Как медик, с высокой точностью я мог сказать о себе – не жилец. Вот в таком печальном состоянии я лежал на траве и вспоминал свою не такую уж и длинную жизнь, свое любимое и самое большое дело. Жалел, что так и не сумею выступить с речью, что столько не успел, сколько мог бы… Не хочу, не хочу уходить так…

Не знаю, сколько прошло времени, думаю, не так уж и много, но я увидел занятную картину. Я легкой энергетической субстанцией медленно поднимался вверх, а внизу оставались люди, что собрались у моего теперь точно мертвого тела. Так вот, оказывается, ты какая, смерть… Я поднимался все выше и выше и уже начал различать впереди свет, что тянул меня к себе, как в моем призрачном мозгу что-то переклинило: мол, хорошо, что в рай, но до чего же хочется продолжить топтать эту знакомую грешную землю… Пока хотел обратно, а одним хотением тут явно не поможешь, приблизился к чему-то большому и белому, вот тут-то меня и озарило – никакой это не бог, а одна большая белая аура, что-то вроде коллективного бессознательного, и это тянет меня к себе, пытается поглотить, растворить. Именно теперь я понял, что такое настоящий ужас!

– Не дамся, выкуси, сам кого хочешь поглощу. – С таким оптимистичным девизом я начал активно отрывать и впитывать куски уже того самого белого «коллективного бессознательного», и ему это не понравилось. Я бы сказал, очень не понравилось, меня просто пробкой выкинуло из белой массы, продемонстрировавшей здоровый инстинкт самосохранения.

Вот таким странным образом со скоростью пушечного ядра или скорее косточки, выплюнутой изо рта, я и полетел в просторы необъятной вселенной. И надо сказать, она оказалась отнюдь не так безжизненна, как некоторые считают, и проявления жизни не так далеки, как многие верят. И первые такие проявления я заметил сразу, как только сообразил оглядеться. Кругом были темные потоки, наподобие рек, они протекали мимо планет, соприкасались с некоторыми из них, причудливым образом пересекались между собой и периодически чуть меняли свое положение, этакая подвижная инфраструктура. Вот в один из таких потоков я и влетел на полном ходу. Моя скорость да плюс скорость той темной реки… Короче, летел я бог знает куда, с хрен знает какой скоростью. А кстати, что есть я?

– Хм… Похоже, я чистая аура, очень большая, кстати. Довольно много удалось откусить от чего-то там бессознательного и белого. А это самое белое есть аура планеты, вывод, планета – живая. Мое тело погибло, я с ним не связан, «большое белое» висит над планетой и тоже вроде ни с чем не связано, значит, планета – мертвая. Противоречие, однако… – Похоже, крыша начинает по-тихому съезжать, шутка ли, месяц лететь в никуда, считая секунды, подобно тому, как заключенные считают дни, проведенные за решеткой. Поневоле начнешь говорить сам с собой. – Все-таки склоняюсь к выводу, что являюсь духом, энергетической формой жизни, причем активно размышляющей о своей природе, что приводит к единственно верному выводу: я являюсь разумной энергетической формой жизни, – радости и сарказма у меня примерно поровну, – и как существо социальное и нуждающееся в обществе, могу еще довольно долго оставаться таковым.

Где-то в конце второго месяца закончился период разговоров с самим собой и начался период активного самокопания. И вот, когда уже почти все было перекопано, на горизонте прямо по курсу появилась еще одна планета. До этого я видел их несколько в отдалении, а вот с этой мне, похоже, повезет столкнуться. Вспоминая о своей первой встрече с подобной большой планетарной аурой и как едва не стал ее частью, почувствовал себя совсем неуютно, причем настолько, что уже через день изо всех сил попытался грести против течения. Замедлился, но не особо. Короче, впилился я в это самое нечто на следующий день по самое «не могу». И эта зараза, будто так им и положено, начала меня в себе растворять, а я в свою очередь – откусывать от нее сколько получится.

Сложилась какая-то патовая ситуация: планета от меня отщипывает по чуть-чуть, как ни сопротивляйся, а я как будто известняковую глыбу зубами грызу, – что-то вроде выходит, но зубы дороже. В итоге сосредоточился на том, чтобы сохранить себя и пройти сквозь это агрессивное препятствие максимально целым, благо начальная скорость это вполне позволяла.

До столкновения я представлял собой облако, иначе говоря – ауру, но прохождение через информационное поле планеты заставило меня просто-таки ужаться практически в точку, до состояния маленького камушка. И, похоже, сжатие такого объемного тела, пусть и энергетического, делает его вполне материальным. Пройдя через преграду, я упал на поверхность планеты как раз в виде маленького, мутного камешка, причем упал не в самое удачное место, на окраину какого-то мрачного леса, в который разумный забредет только за большим надом и от сильного посыла. Ох, чувствую, лежать мне здесь камнем до второго пришествия и развлекать себя, любимого, разговорами да бородатыми анекдотами…

Ну, здравствуй, прекрасный новый мир. Прощай, крыша, привет, шиза.

 

Глава 1

В проклятом лесу

К счастью, заскучать мне так и не пришлось. Не больше часа прошло, я только и успел, что имя себе придумать да утвердить. Сначала хотел свое родное оставить, от нечего делать коверкал его, как мог: Алекс, Алексис, даже на эльфийский манер попробовал – Алексиэль, потом бросил это бесполезное занятие. Решил удариться в мифологию, поразмышлял на тему умерших вообще и бесплотных духов в частности, ну и прочей похожей дребедени, пытался вспомнить даже то, чего не знал вовсе, и в итоге остановился на самом простом подходящем варианте – Аннстис. Так звали нашего инженера, он то ли шотландец, то ли ирландец, да и не важно это уже… Подкупило то, что Аннстис – значит воскресший, а навсегда оставаться камнем я не собирался, как-никак сам недавно доказал и показал, что душа может двигать предметы даже в ослабленном травмой состоянии. Вот теперь и надеюсь, что придет время – и я сам смогу двигаться, а пока не переломлюсь, полежу в тихом спокойном месте, о жизни подумаю, вот и имя себе уже подобрал.

Однако поразмышлять о смысле бытия мне не дали, потревожили мой покой. Не сказать, что я этому факту не рад, но больно уж тлетворная душонка ко мне сейчас приближалась. Я-то по своей наивности еще и звать ее пытался, начал из скорлупы камня выползать, руками махать, ну или что там у меня сейчас, короче, внимание привлекал, как мог. И это нечто шустрее двигаться стало и так четко на меня нацелилось, что сразу понял – заметило…

А через минуту-две из-за кочки выползло оно. Издалека, подумал, ползет человек, ну мало ли что может случиться: упал или ногу подвернул, а может, и перебрал, в конце-то концов, в жизни всякое случается. Но потом засомневался: молча так ползет, вокруг ночь, темно, хоть глаз выколи, стремно… А когда рассмотрел, что на мой зов приблудилось, у меня аж волосы несуществующие дыбом встали. Кожа ссохшаяся и местами полопавшаяся, длинные скрюченные пальцы, иссушенные, словно у мумии, губы давно разложились, в черепе красуется дыра с бейсбольный мяч размером, глазницы пустые, и где-то на самом их дне красным угрожающим цветом горит по маленькому угольку. Когда это ползет, землю когтями царапает так, словно жаждет разодрать чужую трепещущую плоть, да еще клацает безгубым оскалом – штаны остались сухими только из-за их отсутствия. Как взглянул, так сразу понял – не с добром это ко мне ползет, ох не с добром… Срочно валить отсюда надо, срочно!

Я сразу отодвинуться попытался, да куда там, не разобрался еще, как перемещаться без любимого тела, а где его сейчас взять? Тогда попытался спрятаться, ведь не видело же меня это чудище, пока я звать его не стал. И получилось! Зомбяк, иначе и не скажешь, поумерил темп, а потом и вовсе остановился, будто ждет чего-то. Вот так и застыли мы друг против друга, я только высунусь, он опять ползти начинает, потом вновь застывает, но уже на пару шагов ближе ко мне, прямо не знаю, что делать. Кругом никого, лес, темно, страшно, прямо передо мной черт-те что разлагается. Любой другой на моем месте уже бы десятый километр наматывал, а мне, блин, нечем! Делать-то мне что?!

– Быть или не быть? Вот в чем вопрос, – обратил я свое внимание на зомби. – Молчишь? Ну и хрен с тобой, видно, придется нам все же поближе познакомиться. – С решительностью высовываюсь из камня, и зомби с плотоядным рыком тут же устремляется ко мне.

Ну и ничего страшного не произошло: как я понял опытным путем, создания такого рода ползут на чужую душу, как мотылек летит на свет. Только если мотивов мотылька за всю свою жизнь я так и не выяснил, то зомби полз с вполне понятной и определенной целью – отнять ту самую душу, вместе с жизнью полагаю, но куда ему тягаться с планетарными масштабами? Таким вот образом я стал счастливым обладателем порядком подгнившего, но стабильно ползающего средства передвижения. Я просто его сам, скажем так, съел и теперь активно шевелил его конечностями, привыкая к новым ощущениям. Когда уже полностью переселился в зомби, заметил, что камень, в который обратилась моя аура, следом за мной перебрался в мертвяка и теперь трепыхался где-то внутри грудной клетки. Чуть поразмыслив, я решил попробовать ползти в ту же самую сторону, в которую направлялся мертвяк до встречи со мной.

Стив, студент 5-го курса факультета боевой магии

– Смотри внимательно, Зак, сейчас мы находимся на границе проклятых земель. Твоя задача, как студента второго курса факультета боевой магии, уничтожить одно создание, что порождают эти земли. Не волнуйся, мы почти у самой границы, здесь крайне редко появляются по-настоящему сильные твари, но на всякий случай с вами все равно посылают пятикурсников. А сейчас начнем. Иди впереди, если что-то случится, я тебе помогу, – уверенным, хорошо поставленным голосом напутствовал высокий парень в синей мантии.

Зак, студент 2-го курса факультета боевой магии

Чертовы проклятые земли! Тут даже воздух угнетает, поскорее бы испепелить какую-нибудь мелкую тварь и свалить отсюда. Измененной мышью, конечно, я не отделаюсь, но волк или слабый зомби мне вполне подойдут. Когда Стив сказал: «Начнем», – я медленно стал продвигаться вдоль границы, здесь недалеко проходит старый торговый тракт, по нему до сих пор ходят караваны. Ничего опасного в этом нет, просто нужна нормальная охрана из хороших и опытных бойцов, в идеале, хотя бы со слабеньким магом. Вообще-то я даже слышал, что некоторые старшекурсники именно так на каникулах и подрабатывают, поправляя свое финансовое положение и пытаясь накопить на очередной загульный поход по трактирам.

Но если вблизи проклятых земель появится больной или умирающий человек без хорошего лекаря, влияние этого места его доконает, и ночью поднимется свеженькое умертвие, которое начнет убивать всех подряд, а те умершие в свою очередь тоже встанут и продолжат его черное дело. Из-за этого-то пользуется тракт весьма дурной славой и ездят по нему довольно редко, пусть в результате и можно сэкономить несколько дней до столицы. Короче, самое место встретить мертвяка, а учитывая, что питаться им тут особо нечем, то довольно слабого. И мои выводы вскоре полностью подтвердились, когда мы заметили шустро ползущего зомби. А он довольно энергичен для разлагающегося трупа. Но, похоже, у него перебиты ноги. Ничего, мне же удобнее. Первым делом кинул в него дыхание холода, чтобы дать себе немного больше времени оценить опасность. Отлично, тварь замедлилась, теперь можно не торопиться и спокойно ее сжечь.

Мирно ползущий зомби (Аннстис)

Черт, когда пошел просить помощи у людей, как-то совершенно не подумал, как сейчас выгляжу. А ведь у меня еще свежи воспоминания, как час назад сам чуть в штаны от страха не наделал. Но нельзя же сразу нападать! Вместо членораздельной речи изо рта вырывается непонятное рычание. Что ж, договориться явно не получается, пора быстренько делать ноги, мне мое средство передвижения пока еще дорого: выглядит, конечно, плохо, но ездит же! Пока пришел к этому неутешительному выводу, конечности солидно замедлились, и скорость стала поистине черепашьей, а когда в меня полетели огненные шары, двигать стало уже и нечем.

Блин! Придурошный мир, шизанутые колдуны, лучше бы здесь вообще не было магии! Пока про себя сетовал на мироздание, от моего нового тела остались одни угли, и этот странный мальчишка подошел и брезгливо попинал мои бренные останки.

А мне только начало нравиться это страшное тело, только начал думать, что скоро у меня все наладится, как нате вам, приходят и все портят! Я так разошелся, что цвет моего камня-ауры с серо-мутного начал становиться красноватым, и он отчетливо сверкнул в сумраке леса. И, о чудо, парень наклонился, поднял меня, рассмотрел, протер от копоти и сунул в карман! Не знаю, кого, кроме себя, поблагодарить за такое странное стечение обстоятельств, но, кажется, черная полоса закончилась, и моей истории не суждено окончиться в этом глухом непонятном лесу.

 

Глава 2

Академия

Аннстис

Уходили из этого проклятого всеми богами и персонально мной леса каким-то хитрым путем. Парень, что постарше, сунул моему юному «убийце» странное кольцо, хотя… Может, я ошибаюсь, и это был перстень… Ну да не важно. Главное, тот его взял, выслушал проникновенную речь, да такую занудную, что я сразу вспомнил студенческие годы. Потом гроза всех недобитых зомби, в чьем кармане я сейчас находился, надел колечко на палец, взял напарника за руку и начал наполнять вставленный в оправу камень своей энергией. Дальше я так и не понял, что произошло. Вот мы стоим посреди леса, а вот мы уже на здоровенном каменном круге в просторном старинном зале. Полагаю, это та самая пресловутая телепортация, о которой мы все столько слышали, но никто так ни разу и не видел. Затем парнишка оставил кольцо в кучке подобных и побежал хвастаться совершенными подвигами двум своим друзьям.

Как я позже выяснил, самого парня звали Заккариан, для друзей просто Зак, его юную подругу – Вивьен или Вив, эдакая правильная девочка, на такую посмотришь, и сразу становится ясно: просто не сможет выбросить мусор мимо урны, а промажет, так обязательно подберет. Парня, улыбчивого блондина, они называли Хольцем. Хольц был настоящим пронырой, постоянно трещал всем и обо всем, а главное – везде был в доску свой, наверное, именно про таких говорят, что и без мыла в игольное ушко пролезет, не зацепится. Подросток еще оказался донельзя падким на проказы, в чем ему просто патологически везло.

На моих собственных глазах он, сидя на первой парте, сумел на спине почтенного старца, явно из профессуры, изобразить голую девицу под сдавленные смешки всего класса. А когда профессор обернулся, почуяв неладное, скорчил такую сосредоточенную физиономию, что бедняга так и не понял, что же отвлекло учеников, и продолжил вести занятие. Вив же была Хольцу чем-то вроде противовеса, удерживая от совсем уж опрометчивых поступков, и устраивала головомойку, когда узнавала о шалостях. Ну а Зак являлся вожаком этой маленькой стайки, иногда помогал Хольцу проказничать, не забывал за это его еще и поругать на пару с Вивьен, получив при этом дополнительный кайф от содеянного. И конечно же всячески опекал, защищал и поддерживал саму Вив, потому как она была из бедной семьи и попала в эту академию только благодаря своим талантам и усердию, а не через знакомых или за деньги.

Все эти крохи информации я вылавливал на протяжении целого месяца, терпеливо вслушиваясь в разговоры друзей. Пресловутый языковой барьер первое время просто выводил меня из себя. Но вскоре я уже смог выделить имена и названия простых предметов, таких как ложка, нож, книга, комната, кровать и прочей всячины, короче, изучал язык методом прямого погружения. Однако точный перевод разговоров по-прежнему оставался проблемой, я мог ухватить только отдельные слова да разгадать название часто упоминаемых предметов или понятий. Случалось, правда, понимать смысл целых бесед, но тут уже надо было судить по результату.

К примеру, спорит Зак с Хольцем, имея разные мнения по решению какой-то задачи, а потом внезапно у вошедшей студентки потоком воздуха подымает мантию, и с радостной физиономии Хольца можно писать картину вселенского счастья. А потом у вошедшей следом одежда становится дымчато-прозрачной – радуется более удачной проделке уже Зак. Затем приколисты огребают от двух рассерженных фурий какое-то проклятие, красящее кожу в синий цвет. Короче, думаю, не сложно догадаться, о чем был их разговор. И потом, я отлично понимал интонации, улавливал чувства: предвкушение забавы Хольца, страх Вив из-за того, что этого любителя веселья наконец поймают и накажут, чувство теплоты, желание защитить Вивьен от всего мира со стороны Зака.

Ничего из этого не было для меня тайной, но и какой-либо полезной информации не давало. Но я не отчаивался, наблюдал, учился языку, а когда Зак засыпал, я приступал к своим исследованиям и экспериментам. Уже через неделю, по чуть-чуть примешивая свою душу к душе Зака, я смог смотреть на мир его глазами, через месяц сумел почувствовать вкус еды, что подавали в столовой, и пусть пока это был мой предел, но я продолжал надеяться на нормальную жизнь, на обретение своего собственного, живого тела.

Сегодня приступил к исследованию самого интересного и необычного, что есть у каждого в этих стенах, что позволяет им творить столь необыкновенные вещи, как порталы, огненные шары и прочее – магического ядра, как я его для себя назвал. Оно постоянно тянуло энергию из окружающей среды и распределяло по телу и ауре, делая ее более плотной и насыщенной, и чем сильнее ядро, тем насыщеннее и плотнее аура. До кристаллизации как у меня, конечно, далеко, но все же.

И вот тут-то я круто обломался. При попытке прикоснуться к ядру аура Зака упорно меня отталкивала, не давала доступа, прогоняла. Полагаю, сегодня я достиг своего предела влияния на тело носителя: частично чувствовать тактильные ощущения. При желании достичь большего меня выкидывает, и приходится начинать все сначала. Что ж, пока я готов довольствоваться и такой малостью, как эта. На сегодняшний день как следует выучить местный язык – вот моя цель.

Но, к сожалению, мы можем только предполагать, а боги, как известно, располагают. Вот так спустя пару месяцев и в мою размеренную жизнь, разрушая все далеко идущие планы, вторгся его величество случай. А случай, надо сказать, серьезно испортил жизнь многим обитателям академии, в особенности самому Заку. Впрочем, об этом событии следует рассказать подробно.

Трое друзей-второкурсников

– Демоны бы побрали этого идиота Берхарда, вот кому мускулы и дар полностью заменили мозги. Успокойся, Вив, он не стоит твоих слез. А чтобы неповадно было, мы с Хольцем устроим ему такую пакость, что он забудет дорогу к женскому общежитию и к твоей комнате в особенности, правда, Хольц? – Зак с надеждой посмотрел на своего товарища, он еще ни разу не видел Вивьен плачущей, и, признаться, это здорово выбивало его из колеи.

– В самом деле, Вив, Зак прав, ничего же страшного не произошло, а то, что он тебя оскорбил, так от этого еще никто не умирал. Тем более есть у меня на примете одно проклятие, там такого намешано, что вся академия на неделю забудет о том, кто такой Берхард. Обещаю, что ты с ним столкнешься, только если надумаешь пойти в туалет мужского блока, – нарочито бодрым тоном успокаивал Хольц.

– Вы оба просто не понимаете. Это отродье свиньи завалилось ко мне в комнату посреди ночи! И плевать, что этот безмозглый кусок мяса перепутал двери, ты хоть знаешь, как он меня обозвал, когда я закричала?! Нет? Так вот лучше тебе и не знать, а когда я вытолкала его вон из комнаты и влепила пощечину, он меня еще и ударил! Я боюсь подумать, что могло произойти, не выйди на шум остальные девочки. Такое просто нельзя спускать, надо сегодня же идти к ректору, и пусть этого идиота наконец-то с позором выкинут из академии! – почти на крик срывалась Вивьен.

– Послушай, Вив, может, не стоит беспокоить ректора? Обойдемся проклятием, обещаю, мы с Заком превзойдем самих себя, и Берхард вообще забудет, что такое женщина, ввиду отсутствия сопутствующей потребности, – уговаривал Хольц, у которого после недавнего посещения ректора остался перед ним какой-то суеверный страх.

– Нет, я все решила, и девочки меня в этом полностью поддержали, и вы двое пойдете со мной, – решительным тоном заявила Вив.

– Ну, если ты так настаиваешь, мы, конечно, не останемся в стороне, пойдем с тобой и поддержим, что бы ты ни решила, – ткнув локтем друга, осторожным тоном сказал Зак. Но именно в этот неподходящий момент судьба столкнула их с толстым наглым увальнем, а по совместительству и виновником этой проблемы – студентом академии Берхардом, вместе с его прихлебателями.

– Что, утешаете эту дуреху? Да, видно, я не учел, что два парня лучше одного, ничего, в следующий раз я приду с друзьями, думаю, тогда у тебя не будет повода визжать, как недотрога, – сказал он с кривой ухмылкой, а сзади раздался гогот еще трех таких же недоумков.

– Шел бы ты прямиком в бездну к самому голодному инкубу, а о твоем поступке мы сегодня же расскажем ректору, – резко сказал Зак, вставая между Вив и Берхардом, – а теперь дай нам пройти, скоро начнутся занятия.

Берхард сделал шаг в сторону, а потом с небольшой задержкой до него, видно, дошло, как грубо его послали и что пожелали. Он всхрапнул, как разъяренный зверь, схватил Зака за плечо, развернул и, едва сдерживаясь, посмотрел прямо в глаза.

– Ах ты, нищий безродный щенок, как ты смеешь так со мной разговаривать, ты что, забыл, кто мой отец? Да я тебя в порошок сотру, уничтожу, раздавлю, по моему слову тебя попросту выкинут на улицу, и мне за это ничего не будет, понял меня?! – прорычал Берхард.

– Вот, вечная проблема высокопоставленных чиновников и их высокомерных туповатых отпрысков. Что, думаешь, благодаря отцу тебе все позволено? Прежде чем открывать рот, лучше научись думать головой и самостоятельно решать свои проблемы. А теперь проваливай к своему папаше! – начиная закипать, резко ответил Зак.

– Тогда я сам решу эту проблему, здесь и сейчас! Дуэль! – пафасно сказал Берхард.

– Вот и отлично, здесь и сейчас, – принял вызов мой носитель, а тот момент, что магические дуэли не на полигоне и без присутствия преподавателя строго запрещены, дуэлянты постарались забыть.

Зак, студент 2-го курса факультета боевой магии

– Одумайся, Зак, он старше и сильнее тебя, прошу, пойдем отсюда, давай просто обо всем забудем и уйдем, пожалуйста, Зак, – вцепившись в мой рукав, шепотом уговаривала меня Вив.

– Успокойся, Вивьен, я уже говорил тебе, что камень, который нашел в проклятом лесу, впитывает энергию? Так вот, недавно я нашел способ ее оттуда извлекать, вернее, она сама наполняет меня, когда резерв близок к истощению. За последние месяцы я его изрядно наполнил, да и только богам известно, сколько в нем было до того, как я его подобрал. С таким накопителем я быстренько поставлю этого хама на место, мы даже не опоздаем на занятия, – так же шепотом, чтобы не услышал противник, ответил я.

Мы стояли друг напротив друга, кипя от раздражения и нетерпения, и ждали, когда один из дружков Берхарда подаст сигнал к началу дуэли. Мои друзья с волнением ожидали исхода поединка в нескольких метрах от нас. Вивьен с нешуточной тревогой смотрела на меня, и я как будто слышал ее голос:

– Остановись, не надо…

Но сигнал подан, поздно.

Первым делом я поставил воздушную стену и влил в нее весь свой резерв без остатка – и сразу почувствовал, как сила вновь возвращается ко мне – камень не подвел, отлично. Тем временем в мою защиту врезалось первое заклинание – воздушная стрела с вложенным подарком: стрела должна была пробить щит, а онемение вывести из строя противника. Хороший ход, возможно – чистая победа, не будь мой щит так накачан силой. А сейчас моя очередь.

Для начала – дыхание холода, чтобы замедлить противника, потом – огненный шар, чтобы пробить защиту. Классическая тактика, одна из моих любимых и уже не раз успешно опробованная. Ну и напоследок, привет с факультета целительства – расслаблялка. На полминуты расслабляет все мышцы тела, не смертельно, но очень неприятно, а одежду гарантированно придется сменить. Я уже было праздновал победу, когда Берхард поежился от холода и чуть потерял концентрацию, вот только это не помешало ему отбить мою атаку. А уж когда он рассмотрел расслаблялку, у него напрочь снесло крышу, причем капитально так снесло, даже стропил не осталось. В меня уже неслись ледяные стрелы, воздушные кулаки, потом пошли копья огня и даже копье света, и множество странных заклинаний, которые распознать я уже не мог, и они явно не были одобрены для студенческой дуэли.

Не хочу даже думать, что могло бы случиться, не будь у меня накопителя. Защита держала, но была очень затратна, в нее ушел уже третий по счету резерв, зато в долгу я не остался. Мои заклинания были менее прямолинейные и мощные, зато куда изощреннее: удар холода по почве – на льду так ловко уже не поуворачиваешься, особые огненные шары, их задача не поразить противника, а выжечь воздух рядом с ним. Таким ходом я рассчитывал отвлечь его от поддержания защиты. Моим шедевром стала стрела тьмы, она едва не принесла мне победы. При попадании в щит она по нему полностью растеклась, начиная разъедать, а в ближайшую брешь пролез вложенный подарок – паралич. Атака удалась лишь наполовину, вернее, почти полностью удалась, вот только Берхард перед этим успел ударить по мне иглами льда.

Как ясно из названия, игла далеко не одна, их просто чертовски много, и бьют они со всех сторон. Сложное заклятие третьего круга, и как оно ему удалось? В любом случае, это уже не важно. Сейчас главное – не получить одну из этих игл в горячо любимое тело, ведь после такого попадания лазарет обеспечен. Пять игл приняла на себя защита. Плохо то, что воздушная стена – заклинание хоть и крайне надежное (пробить его можно, только потратив больше силы на атаку, чем есть в щите, или взломать, что требует времени), но пригодное только для дуэли. Иначе говоря, в реальном бою вполне можно получить огненным шаром в бок или спину, а наша дуэль уже переросла именно в локальное сражение. Еще четыре иглы я сбил воздушным тараном, две отбила личная защита и погасла. А вот это уже опасно! Когда она гаснет, по правилам, маг считается проигравшим и дуэль останавливается. В этот момент я подумал, что все обошлось, а главное, я остался цел, как вдруг ощутил жгучую боль под лопаткой, потом вспышку боли в затылке, и все померкло…

Аннстис

Впервые вижу настоящий поединок двух магов! Надо отдать должное Заку, он правильно решил дать на орехи этому надменному придурку, такого коктейля псевдоаристократической спеси, злости, желания унизить я еще не встречал. Таким просто необходимо для излечения пару раз получить по шее, вот только я даже предположить не мог, к чему это может привести. А случилось то, что после одной удачной атаки моего носителя Берхард выплеснул просто животную жажду убийства. Добавить ему какой-нибудь двуручник, немножечко пены у рта – и получился бы реальный берсерк, который вообще не станет стесняться в способах убийства. Такому даже доспехи не нужны, все равно не почувствует ударов, да что доспехи, такому и оружия не надо – разорвет руками.

Короче, струхнул я малость, что есть, то есть. А потом еще и за Зака испугался и открыл ему доступ ко всей энергии, что он мне так щедро отдавал. Надо признать, распорядился он ею с умом: на щит определил добрую половину, да и к атаке подошел с оригинальностью, особенно мне понравился каток под ногами противника. В положении коровы на льду враг метал заклинания куда угодно, но только не в нас. Вот только «недолго музыка играла»… Уже в самом конце, когда казалось, что победа близка, мой носитель поймал здоровенную сосульку под лопатку, а мгновением позже ее младшую сестренку прямо в затылок. Одно хорошо – умер парнишка без мучений, считай, – мгновение и его душа уже отделяется от тела, вот только не поднимается вверх, а сливается с моей, растворяется в ней, дополняет.

Вот не готов я был к такому концу: у своего носителя я могу вылечить простуду, в нужном месте подпитав энергией, подлечить царапину, но заделать дырку в черепе и запустить сердце… Вопрос классический: что делать?

Я попробовал пошевелиться, теперь уже только я, и ни черта у меня не вышло… Шустро, пока не похоронили, начал скрипеть мозгом, что да как сделать, чтобы хоть пальцем двинуть. Пробовал и так и эдак, добавлял энергии, убирал, пытался подать сигнал мышцам на сокращение-расслабление, все было глухо, как в танке. Тело мертво, мозг поврежден, реанимация невозможна. Черт, что же делать, надо быстрее что-то предпринять, не хочу очутиться черт знает в чьих руках или, чего доброго, быть зарытым на пару метров в землю. Да как же заставить душу перестать проходить насквозь, в лесу же она отлично двигала тело!

Точно, лес! У того полудохлого зомби была такая гнилая, противная аура, но, слившись с ней, я мог довольно шустро передвигать конечности. Вытащив из загашников ту самую «грязную» часть своей души, я заставил тело Зака пошевелиться. Пусть понемногу, но я обрел подвижность. Ничего, мне бы только мальчонку подлатать, и можно попытаться выдать себя за него, на такую травму можно списать что угодно, можно хоть кричать «агу!» и звать маму, никто слова потом не скажет, только бы поверили, только бы прокатило.

Сказать, что не прокатило, значит, тактично промолчать. Не знаю, каким местом я тогда думал, чем соображал, но, ей-богу, лучше бы лежал и молчал в тряпочку, целее бы был, нервы бы сэкономил. Ну что мне стоило денек подождать и, как уважающему себя мертвяку, выкопаться из могилы, привести себя в порядок, почиститься и тихо-мирно свалить на все четыре стороны? Так нет же, захотел всего и сразу: и человеком стать, и в академии магию освоить, и друзей завести, да и много чего еще. Теперь могу по собственному опыту сказать: все и сразу не бывает, а когда случается – тяжело усвоить, некуда складывать и рискуешь снова остаться ни с чем.

Вот поднялся я на своих двоих, вот они – друзья, только руку протяни, да только мои глаза загорелись угрожающим красным огнем покруче, чем у достопамятного мертвяка, а Вив, что плакала и прижимала меня к себе, стала белее полотна. Хреновая, надо сказать, ситуация, и, что самое поганое, не очень понятно, что же делать дальше, как поступить и что сказать. Дилемму решил не вовремя очухавшийся Берхард. Увидев в нескольких метрах от себя умертвие, он не нашел ничего лучшего, чем залепить по мне огненным шаром. Все бы ничего, да координация у него пока что оставляла желать лучшего, поэтому шар полетел прямиком в грудь Вивьен.

– Ну уж нет, хватит на сегодня смерти и одного подростка, – подумал я, толкнув Вив в сторону и занимая ее место.

Меня спасло то, что шар был дохлым и явно пущенным из последних сил, хотя этот факт не помешал ему оставить выжженный след на моем новом теле. По реакции присутствующих стало кристально ясно, что умертвию, пусть и разумному, не так уж и долго существовать в месте, набитом психованными магами. Полагаю, надо срочно делать то единственное, на что хватит моих скромных сил и умений, а именно – драпать со страшной скоростью!!

Перед исполнением своего гениального плана я еще успел поднять бледную, одеревеневшую от испуга Вив на ноги и сказать какую-то нелепую прощальную фразу, что-то вроде: «Не плачь, Вив. Для меня смерть – лишь второе начало, но теперь мне пора уходить, прости», – и припустил в сторону ворот. Правда, приблизиться к ним я не сумел. Охреневшие от страха студенты стали швырять в меня всем, что успели выучить, и стресс от несущегося навстречу трупа изрядно стимулировал их память. Вот какой мотивации мне в институте на физкультуре и не хватало, чтобы побить мировой рекорд скорости! Тут же я побил еще и рекорд по верткости, не каждый психованный заяц сможет вилять по открытой местности так, как это пришлось делать мне. А вилял я в сторону того самого здания, из которого попал в эту обитель знаний. В портальной комнате схватил горсть первых попавшихся перстней и наугад запитал несколько из них энергией. Уже вскакивая на круглую каменную площадку, успел подумать, а не разорвет ли меня на части, перстни-то разные, а значит, и точки выхода разные. Вот блин, надо сейчас же выбросить лишние…

 

Глава 3

Первый друг

Да я просто везунчик! Не в том смысле, что остался целым, если не придираться к мелочам вроде дырки в затылке да обугленной груди, а в том, что все перстни предназначались для боевой практики на проклятых землях. Каждый из них переносит студента на окраину проклятого леса, а у целой горсти просто сложились вектора, таким образом, если два из них вели бы на противоположные концы леса, я бы очутился ровно в его середине. Моя ситуация от примера отличалась только количеством перстней и сложностью вычислений, поэтому оказался я примерно в той же жо… хм, в том же щекотливом положении, что и в начале пути. Так что снова здравствуй, странный, страшный, навевающий жуть, холодящий нервы, плодящий тварей, убивающий все живое…

Извините, увлекся. Если коротко, три с лишним месяца этот лес не видел, и сто раз по столько бы сюда не возвращался, да вот занесло. По здравом размышлении решил не задерживаться в столь неприятном месте и найти хоть какое-нибудь пристанище, где нет ни живых, ни активно передвигающихся мертвых. Где можно без опаски подумать о жизни, о том, как сойти за нормального человека и, наконец, влиться в новое общество. Все-таки неприятно, только начав вести какую-никакую социальную жизнь, снова очутиться одному. Итак, где же искать уютное местечко для такого симпатичного мирного умертвия, как я, да еще в самом рассвете сил? Вариант лучше, чем любое старое кладбище, мне как-то в голову не пришел, ну и ладно, цель найдена, приоритеты расставлены, начинаем движение.

Но сделав лишь десяток шагов, сразу же получил доходчивое напоминание, что не на прогулку вышел, и здешние обитатели отнюдь не примут меня в свою дружную компанию, а напротив – попытаются схарчить конкурента. Трудно сказать, что их больше привлекает: сладковатый запах жареной грудины (спасибо Берхарду) или свежая кровь на спине и затылке. Скорее уж второе, потому как бешеная белка-летяга спикировала мне прямо на голову и плотненько так обхватила мою шевелюру от самого затылка до середины лба.

Шустро сдернув местного жителя, в ужасе понял, что в прямом смысле слова потерял скальп и кожа продолжает оплывать. Швырнув сжавшееся в комок чавкающее создание, с недобрым предчувствием опустил взгляд на руку. Черт, чистые белые кости, ни грамма мяса, чтоб этой кислотной белке пусто было. В запале начал топтать сапогами ту, что так резко лишила меня надежды хоть как-то показаться на глаза людям, и обнаружил, что кровь у этой заразы еще более едкая, чем слюна.

– Твою мать, что за… – больше цензурных слов просто не было. За пару минут лишиться кожи на голове, руке и ногах, не говоря уже об отличной дорогой обуви, а в обмен получить крохи противной мертвой энергии – это слишком. Мое настроение, до того державшееся на отметке «прорвемся», решило в темпе буровой установки укрыться в недрах планеты.

– Спокойствие, только спокойствие, дело-то житейское. Подумаешь, потерял немного кожи, зато получил ценный жизненный опыт, да и с этой мелкой заразы таки урвал шерсти клок, все лучше, чем ничего, – успокаивал я себя.

А уже в следующую секунду впал в ступор: это если такая мелочь захотела мной пообедать и умудрилась настолько сильно потрепать, то что же будет, заметь меня кто покрупнее? Да я буду самым везучим человеком, если хотя бы кусочек меня выберется из этого проклятого места! Поэтому я как можно плотнее ужал свою душу и пошел не просто медленно и осторожно, а панически осторожно, вздрагивая при каждом шорохе и поворачивая на девяносто градусов. При таком своеобразном способе передвижения скорость становится величиной весьма сомнительной, так что до вечера я так и не смог выбраться из леса.

И как только вокруг опустились сумерки, в мою уставшую голову упорно стала лезть неприятная мысль, что я попросту хожу кругами, и шататься мне здесь, словно обычному тупому зомби, до тех самых пор, пока кто-то мной не пообедает или не упокоит. Прямо стало как-то грустно и пусто на душе, вся радость, весь интерес и остальные чувства будто собрали вещи и отправились искать лучшей доли, покинув меня. Понурив голову и ссутулив плечи, я продолжал идти, уже бездумно переставляя ноги, не заботясь о скрытности или здешних обитателях. Наверное, именно из-за этого упаднического настроения я и не заметил первый в этом лесу пейзаж, выбивающийся из общей картины.

Слева от меня располагались обширные каменные развалины, поросшие сероватым мхом, то тут, то там попадались фрагменты костей, которые явно принадлежали людям или существам, похожим на них. Как медик и вообще человек, не чуждый биологии, я просто не смог идентифицировать даже трети существ, что закончили жизнь на развалинах этого когда-то густонаселенного места. Поддавшись гнетущей атмосфере, я прошел немного дальше. Сейчас уже трудно сказать, что здесь было, но по количеству останков и площади рискну предположить, что здесь стоял какой-то город или крепость.

– Учитывая современные реалии, здесь жило не менее десяти тысяч разумных, грандиозная должна была быть битва, – задумчиво произнес я, – а учитывая место и последствия, здесь сражались не только мечами.

– Именно так, молодой человек, – сказал скрипучий голос рядом со мной, – пятый по величине город Картского королевства, четырнадцать тысяч населения.

– Твою мать! – закричал я, пятясь в противоположную сторону. – А-а-а!

Как и у большинства живых, глаз на затылке у меня не было, и потому я сразу же запнулся о какой-то булыжник и упал. А как человек русский, который не привык сдаваться, тут же подскочил и припустил в противоположном от голоса направлении, вот только бежать по камням, покрытым мхом, который отлично с них соскальзывает, было не так-то легко. В какой-то момент моя нога просто соскочила и я с громким вскриком, ломая кости, впечатался прямо в здоровенный камень.

Но этим я не ограничился и задом начал отползать от надвигающегося на меня умертвия, пока не уперся спиной в тот самый некстати подвернувшийся кусок скалы. Все, дальше пятиться некуда, кричать я не мог, онемев от страха, да и что толку кричать, кто придет мне на помощь? Разве что привлеку парочку еще худших тварей полакомиться моей оставшейся плотью. Все, друзья, кажется, отбегался, закончилась моя короткая жизнь, так толком и не начавшись. Прощай, Алекс, вернее, уже Аннстис, недавно воскресший сейчас станет повторно умершим.

То, что на меня надвигалось, было просто ужасно: ссутуленная фигура, драные, полуистлевшие фиолетовые одежды, беспомощно свисающие с худой усохшей фигуры, черные провалы глаз, смотрящие в самую глубину души, жаждущие поживы, ужасающего вида игольчатые зубы, будто созданные, чтобы рвать свежую плоть. Тонкие ссохшиеся руки с большими загнутыми когтями, попадешь под удар такой, и от глубокой рваной раны не спасут никакие доспехи. Одна из них опиралась на тонкий резной посох, скорее всего, магического происхождения, а вторая волочила здоровый ржавый меч, таким не разрезать плоть, зато можно ее попросту размолоть, каждым ударом дробя кости. А самое страшное, что это было разумно.

Не соображая, что творю, на одних рефлексах, абсолютно без помощи бьющегося в конвульсиях разума, кинул в эту тварь волной холода. Потом с боевым кличем «Умри, мертвец!» добавил пару огненных шаров. Но умертвие не спеша и, я бы сказал, с некоторой ленцой отмахнулось от моих потуг посохом и скрипучим, укоризненным тоном произнесло:

– Молодой человек… Хм, ну пусть будет просто человек, вы абсолютно не правы, я никакое не умертвие и, несмотря на преклонный возраст в четыреста пятьдесят три года, вполне себе живой человек. Не нужно оскорблять меня и пытаться убить, у вас все равно не получится.

Я сидел с переломанными ногами и выпученными глазами, смотрел на это чудо старческого маразма, которое меня, пребывающего в таком жутком состоянии, еще и пыталось отчитывать. Грешным делом я едва не рассмеялся, прикинув всю картину целиком, и только перспектива накликать большую беду задавила начинавшуюся истерику. Подумать только, иссохший старик, непонятно в чем душа держится, еле плетется, опираясь на свой тонкий посох, волочит ржавую железяку, которую и поднять-то толком не может, и все это меня чуть ли не до смерти напугало, хотя и умереть-то я толком уже не могу. За всю жизнь не припомню такого позора, даже в детстве темноты не боялся, а тут напридумывал себе невесть что…

– Простите, а вы, собственно, кто? – осторожным, чуть подрагивающим голосом задал я столь волнующий вопрос.

– Что? Говори яснее, я тебя не понимаю, – прочавкало это чудо. Ага, не понимает он, вроде правильно все сказал, глуховат ты, старче.

– Я говорю, ты кто? – чуть громче повторил я.

– Гайус Фердинанд Аластор, урожденный Аластор, отшельник, что живет на самом краю этих земель, – с достоинством ответил старец, – а пришел я почтить память своих предков, что погибли, защищая этот самый город, на развалинах которого мы и находимся.

Похоже, старик вообще меня не боится, хотя видок у меня, прямо скажем, не ахти. И не сказать, что не понимает, что я такое, вон как на молодом человеке споткнулся. Чует моя попа, что не простой старикан мне попался, далеко не простой.

– Простите, а не могли бы вы помочь мне подняться? К тому же у меня такое ощущение, что лучше бы нам отсюда поскорее уйти, – с глупой надеждой на сострадание спросил я.

– Хм… Я уже не совсем в том возрасте, чтобы быстро ходить по камням… Вот лет триста назад… Тогда да, это я запросто, тогда я многое мог… Молодой был, сильный, не то, что сейчас, да… А сейчас даже не уговаривайте… – уже куда-то в сторону пробрюзжал старик. – А насчет поскорее, так мне здесь ничего не угрожает, не стоит беспокоиться.

Да он просто издевается! Ему что, десять шагов сделать трудно? Что вообще происходит? Что за непонятный старик, да еще в таком месте? Я же его не паркуром заняться зову, а о помощи прошу. Сказал какую-то хрень и почапал в сторону. Обалдеть можно! Не угрожает ему ничего, а как же я?! Вот гадство, ситуация из разряда «достиг дна, а снизу постучали», причем я как бы снизу и стучусь. Опираясь на камни, сумел кое-как подняться, сделал шаг и грохнулся обратно из-за подломившейся ноги.

– Демоны побери этого треклятого старика, вылез, как чертик из табакерки, напугал до икоты, натворил дел и поминай, как звали… Аластор, блин, крапивы бы тебе к одному месту, да побольше, чтобы знал, как людей до седых волос пугать. Сидел бы у себя там, отшельничал понемногу, так нет же, в проклятый лес полез, старый маразматик, зомби до сердечного приступа своим видом умудрился довести! Я за свой облик переживаю, да тут вполне себе живые пострашнее меня будут… – Я тихонечко распекал старика, накладывая на ноги шины из подручных средств, три берцовые кости как основа и полосы из одежды в качестве обмотки. Вместо костыля присмотрел ростовое копье с обломанным наконечником и как можно осторожнее поковылял в ту сторону, куда ушел старче.

Спросите, зачем пошел за столь странным субъектом? Отвечу вопросом на вопрос: а с кем в ближайшее время я смогу поговорить? По-моему, трудновато будет найти второго такого оригинального старикана, он в своем роде уникален и неповторим, к тому же я не забыл его фразы, что в проклятом лесу ему безопасно. Значит, знает, куда идет, и может вывести меня из этого негостеприимного места, а если получится задержаться у его жилища – вообще прекрасно. Мне надо многое узнать о здешних реалиях, попрактиковаться в языке, в этом плане отшельник – просто идеальный кандидат. Сам род его, так скажем, деятельности не предусматривает частого общения с людьми, что мне в общем-то только на руку, а преклонный возраст означает обширные знания, так что, может, еще и научит чему. Да и в себе разобраться не помешает… То, что магическое ядро Зака осталось при мне и исправно тянет силу, я уже понял, осталось узнать, на что же я с ним способен. И ноги… Необходимо что-то сделать с ногами, далеко на таких ходулях мне не уйти.

Аластора я догнал только спустя минут сорок, потому как ковыляли мы примерно с одной скоростью. Спустя пару часов сделали привал, на котором, наконец, разобрался с магией и всем, с ней связанным. Мне хватило пяти минут, чтобы понять: все довольно прозаично – есть ядро, которое собирает ману и распределяет в теле, излишки сливаются в ауру или душу, формируя резерв. В качестве резерва выступал я сам (если быть точным, моя ужатая сущность), чем больше энергии во мне собирается, тем плотнее становится кристалл моего вместилища. А чтобы не было с ним проблем, я решительно вдавил его поглубже в грудную клетку, к которой с внутренней стороны он и прилип, там сохраннее будет и не потеряется, если что. Вторым по важности пунктом встали повреждения в ходе моего бегства от старика… В смысле, я хотел сказать, тактического отступления, а если быть точным, то надо бы разобраться с функциональностью ног.

Ничего лучше, чем срезать с них плоть, я не придумал, благо после медицинского эмоционально это не столь трудно и на моем теперешнем теле почти не ощущается. Ну, так вот, очистил я голень от кожи и мышц и начал методично собирать кость и плотно обматывать готовый участок полосками ткани, надеясь закрепить эту конструкцию. Критический осмотр показал ненадежность моего изобретения, поэтому начал соединять кости уже магическим путем, закачивая в конечность силу.

Идея, к сожалению, оказалась непродуманной и абсолютно не рабочей, голень разогрелась, и пошел пар от закипевшей крови. Закончив эксперимент с костью в целом, перешел непосредственно к месту перелома и повторил операцию. Что ж, вместо того, чтобы спаять воедино осколки, я их немного обуглил, и с этого мгновения возможность дальнейшего движения встала под вопрос. В качестве последнего аргумента решил не ускорять движение молекул, разогревая кость, а увеличить расстояние между ними и как бы размягчить ее. Видимого успеха идея не принесла, зато, ткнув пальцем, получил вмятину в кости и дальше уже лепил как из пластилина. Закончив с соединением осколков, укрепил конечность и проделал то же самое со второй ногой.

– Теперь хоть на танцы, только кто ж меня пустит, – грустно пробурчал я, глядя на голые кости обеих ног, на оголенную кисть правой руки, которой я отрывал ту едкую белку от головы, – сначала убьют, а потом отпустят. – Хмыкнув своей нелепой шутке, встал на ноги и попрыгал, ничего так, правда, стал ниже на пару сантиметров, зато все работает. Кинул взгляд на поднявшегося старика и пошел вслед за ним.

Через час мы остановились у небольшой, потрепанной временем хижины, а я все не решался начать разговор. Привыкнув, что за любые услуги надо платить, будь то врач, адвокат или элементарное электричество, я все думал, что могу предложить Аластору за его помощь. Ведь кроме пары свитков и принадлежностей для письма у меня, считай, и нет ничего, хотя есть горсть портальных перстней, но сомневаюсь, что что-нибудь из этого может его заинтересовать. Когда старик уже начал отворять дверь, я понял, что нет смысла гадать, и просто задал вопрос:

– Аластор, прими мою благодарность за то, что вывел меня из леса. Могу я остаться здесь на несколько дней? Мне почти нечем тебе отплатить за помощь, но можешь располагать всеми моими вещами. – С этими словами я вынул перстни и набор для письма.

– А я-то все думал, когда же ты, наконец, заговоришь, – тихим задумчивым голосом сказал старец. – Пожалуй, если принесешь клятву на посохе, что не причинишь мне вреда, я, так и быть, позволю тебе остаться. Но взамен ты расскажешь мне, кто ты и откуда, твой акцент не характерен для этих мест. – С этими словами он протянул ко мне навершие посоха.

Э-э-э… Такого поворота я не ждал, а впрочем, что я теряю? Если он так хочет клятву – будет ему клятва. Решительно подошел, положил руку на посох и сказал:

– Клянусь не причинять тебе вреда, – потом подумал и добавил, – если ты не причинишь вред мне. – Тут же зажмурил остатки век, ожидая какой-нибудь вспышки, знака или просто грома среди ясного неба, а дождался лишь ехидного смешка. Теперь-то я понял, почему Аластор отшельник: мало того, что в потемках им можно детей пугать, так еще и от его издевательств любой сам сбежит.

– Надо же, не соврал, честная, да к тому же умная нежить? Куда катится мир? А в мои-то годы все было по-другому. Да… По-другому… – причитая, отворил дверь дедок. – Ладно, что с тобой делать, заходи, коль пришел, садись, рассказывай.

Я начал свой рассказ с того самого момента, как оказался в академии. Представившись Заком, во всех подробностях описал свой последний день в ней и закончил словами:

– А потом я встретил вас, а дальше вы и сами знаете.

– Да-а-а… дела. Надо было еще взять клятву честности, стар стал, сдаю… С таким акцентом скорее поверю, что ты халийский наемник, чем студент второго курса. Не знаю, как ты попал в академию, но с телом тебя связывает только камень, – с этими словами он обвиняюще ткнул посохом мне в грудь, – кстати, если спрятать его внутри магического ядра, будет не так заметно, да, дела…

С минуту мы оба молчали. Я думал, стоит ли рассказывать старику подробности своего теперешнего положения, а он, наверное, решал, стоит ли их из меня вытаскивать. Причем смотрел на меня при этом таким пристальным взглядом, будто дырку хотел прожечь. Ну, или через секунду на столе появится пыточный набор, а я со страху расскажу все, что знаю и предполагаю, или… В общем, как-то неуютно стало под этим взглядом, я поежился и уже подумал, что зря зашел в этот дом, как старик произнес:

– Ладно, не нервничай, я умею хранить чужие тайны. Что ж, тогда я тоже немного расскажу о себе и этом месте. Как ты помнишь, меня зовут Гайус, сын Фердинанда, внук Аластора из рода Аластор, но ты можешь просто называть меня по имени рода, я уже давно заслужил это право. Аластор означает защитник. Мой род – один из тех, кто основал Картское королевство, из пределов которого мы сейчас вышли. Его история началась с поселения смельчаков, что появилось в этом, тогда еще обычном, лесу.

Благодаря охоте, торговле редкими травами и ценным мехом поселение росло и ширилось, постепенно появлялись поля и пастбища, а когда один из проезжих рудознатцев обнаружил залежи серебра, был заложен первый город Астор, в честь моего далекого предка. За столетие город вырос, обзавелся деревнями, в восточной части появилась равнина, и был заложен следующий город Асгар, в честь известного тогда полководца. Столетием позже эти города силой доказали право называться королевством, первым королем которого стал Карт Мудрый. При нем оно росло и богатело целых сто семь лет. Крепкое, сильное, богатое, быстро развивающееся, но все еще маленькое, к тому же с залежами серебра и железа – вот, пожалуй, и все причины великой войны. Богатство вызывает зависть, а быстро растущее богатство вызывает еще и злость.

Пренебрежительное отношение к соседям позволило тем объединиться за спиной королевства, а военная мощь в сочетании со злобой и алчностью – страшная смесь. Да… страшная. Тяжелые кровопролитные бои длились целых полтора года, последним пал тот самый город, где мы с тобой встретились. Обороной там командовал мой дед, который, так же, как и я, за ум и храбрость получил право называться именем рода. Вполне возможно, что именно он наложил то самое проклятие, что ты видишь на этих землях. Великое проклятие тьмы, если быть точным. Чтобы его сотворить, нужно не меньше двух сотен человеческих жертв. Не смотри на меня так, мой предок не был монстром, убивающим направо и налево. Нужны только добровольные жертвы, а произнесший заклинание последним отдает свою жизнь.

К тому же правильно созданное умертвие не будет нападать на всех подряд. К примеру, мне, как прямому потомку основателей и защитников, вполне безопасно на окраине этих земель. А то, как я за прошедшие годы спрятал свое жилище, не сможет повторить больше никто. Одно дело задурить голову разумному существу, а совсем другое – укрыться от безмозглой нежити, которой и дурить-то нечего. Да… Постарался я на славу, никаких следов, запахов, эманаций, сотни раз пройдешь мимо, ничего не заметив. Это тебе не в тапки гадить… – Старик с легкой обидой придал ускорение какому-то пушистому зверьку, секунду назад трущемуся о его ноги. – Но что-то я отвлекся, так вот, если вспомнить, что захватчики делали с женщинами и детьми, неудивительно, что добровольцев оказалось больше тысячи, а проклятие накрыло четверть тогда уже немалого королевства.

Не приведи боги повторения тех событий. Наверное, поэтому я никогда и не гнался за богатством, а просто жил, помогал тем, кому была нужна моя помощь, убивал врагов, любил и был любимым. А на закате лет решил почтить память своих предков и уже тринадцать лет живу в этой хижине. Вот вкратце вся история этих земель… Ну и обо мне немного. Ну да поздно уже… Подробнее о себе я, быть может, расскажу завтра, и все вопросы тоже завтра. Спокойной ночи, Зак.

– Зовите меня Аннстис или просто Анст, – задумчиво сказал я, выходя из комнаты.

Я сидел, прислонившись спиной к стене хижины, и рисовал веточкой на вытоптанной земле. Разные миры, разные порядки и такие похожие проблемы. Не знаю, зачем Аластор мне все это рассказал, какой реакции добивался, но история достойна сожаления. Довести больше тысячи людей до самоубийства с одной только целью – отомстить врагу, это какой же сволочью надо быть? Миры разные, а истории почти и не отличаются, только у нас масштабы в тысячи раз больше и затянулось все с сорок первого по сорок пятый год. Вот теперь, кажется, и становится ясна мораль истории: надо просто держаться подальше от политики и прочей грязи обоих миров.

Я быстро перечеркнул свои каракули на земле, пока не стоит строить далеко идущие планы, надо решить, оставаться здесь или все-таки искать другое пристанище. Старик мне новое тело явно не подарит, равно как и не восстановит старое, иначе бы сразу сказал и не стал тянуть, не настолько же он черствый.

Продолжить сидеть здесь или отправиться на поиск лучшей доли? Мне очень, очень нужно новое тело, старика в этом качестве я даже не рассматривал, пожалуй, я не смогу убить вот так, только ради себя, ни в чем не провинившегося человека, зато любой разбойник подойдет идеально. По крайней мере, хочется верить, что я без особых терзаний заберу жизнь напавшего на меня разумного. Однако, сидя в этом забытом богом месте, бесполезно ждать нападения лихих людей, здесь им уж точно нечем поживиться, а значит, и мне здесь задерживаться нет смысла.

Решено: неделя, чтобы прийти в себя, немного отдохнуть и побеседовать с Аластором, потом ухожу в сторону ближайшего тракта. Таким образом, наведя хоть какой-то порядок в своей сметенной душе, я лег прямо на голую землю и попытался забыться каким-то подобием сна. Когда досчитал уже до семидесяти тысяч барашков в попытке отдохнуть, небо заалело и явился вредный старик, ударом посоха по ребрам сломавший мне всю романтику момента.

– Вставай, нечего разлеживаться, мертвым сон не нужен, пойдем, поможешь, а то развелось дармоедов. Да… Не то, что во времена моей молодости… – требовательно проворчал Аластор, и тот факт, что мне не только сон, но и еда как-то без надобности, его совершенно не волновал. – Вставай, я же видел, как ты размягчал и укреплял материю, не заставишь же ты этим заниматься простого деревенского лекаря с крохами магического дара? – не унимался старик, подгоняя меня своим дрыном.

– Да хватит дубасить меня посохом, я уже встал, говори, чего хотел-то, – раздраженно начал я.

В ответ к моим ногам плюхнулся большой старый меч, который он вчера притащил. Оказалось, что ему были нужны обычные гвозди, а чтобы размягчить металл, тратится непозволительно много силы, и меня банально решили использовать как удачно подвернувшегося батрака. В этот момент я еще больше убедился в правильности решения покинуть окрестности этой хижины, вот только со сроками серьезно ошибся, вернее, уже опоздал на несколько часов.

Пока делал гвозди, сколачивал порог из грубых досок, выслушал очередную историю из разряда «вот во времена моей молодости…», в которой и трава была зеленее, и солнышко ярче, в общем, классика, аж взмок (мысленно, конечно). Короче, к концу работы мозг уже основательно поплыл, и потому, не заботясь о приличиях, я спросил Аластора, может ли он меня чему научить, иначе я сегодня же покину его гостеприимное общество. В ответ на свою излишне резкую эмоциональную речь, как ни странно, получил вполне исчерпывающий ответ.

– Как уже говорил, я всего лишь лекарь с крохами магического дара, но живу уже столько столетий, что могу дать фору некоторым современным магистрам. Да… Слабоваты нынче стали маги… Раньше все по-другому было… Я могу научить тебя всему, что касается человеческого тела: сказать, какой участок отвечает за то, чтобы ты слышал, что происходит, когда делаешь вдох, какие мышцы напрягаешь, поднимая руку, как вылечить болезнь и как ее избежать. Мало кто из магов вдается в такие тонкости строения тела и процессов, протекающих в нем, будь я моложе, может, и взялся бы обучать тебя, но не сейчас. Чтобы передать такой объем знаний, понадобится лет тридцать – пятьдесят, я еще довольно крепок, но сомневаюсь, что протяну так долго, – грустно ответил старик.

Я саркастически хмыкнул, не проживет, как же. Впрочем, не буду настаивать, если какой-то шестилетний курс обучения они растягивают на тридцать – пятьдесят лет. Хотя…

– Аластор, а что бы ты сказал, если бы я заявил, что отлично знаю, как устроено тело человека? – с интересом стрельнул взглядом в сторону старика.

– Сказал бы, что ты сэкономил сто лет научных изысканий, которые я потратил на исследования и опыты. И ведь не каждый опыт можно провести на мертвом теле, несколько раз мне приходилось выкупать смертников. Неприятная необходимость, да. Не буду спрашивать, где этому учат, все равно не скажешь, вот только ответь мне на несколько вопросов… – И дальше пошла заинтересованная беседа двух докторов, которые с удовольствием делились знаниями.

Аластор даже оставил свои вечные причитания и как будто помолодел, лет эдак на… много, очень на много. Из старого маразматика он превратился сначала в умудренного опытом старца, потом в эдакого профессора с десятками лет практики. А под конец беседы стал просто любопытным исследователем, который радуется всему новому и необычному, а главное, долгожданному собеседнику, с которым легко и приятно разговаривать. Сегодня два пытливых ума нашли друг друга, и я четко осознал, что основным отличием нашего уровня знаний стала разве что гербология с сопутствующими отварами и мазями, да некоторые аспекты магии, менталистики в том числе. На шестой день результатом наших бесед стал подаренный мне кристалл и слова, за которые я всей душой остался благодарен этому странному, вечно недовольному человеку.

– … а ты очень интересный молодой человек, пожалуй, пара вещей из того, что ты рассказал, стала для меня настоящим откровением, кто знает, может, когда-нибудь я даже продолжу свои изыскания. – Аластор многозначительно замолчал и протянул мне кристалл. – Возьми, это книга, своего рода справочник и собрание рецептов, в ней ты найдешь описание всех известных лекарственных трав и прочих ингредиентов, составленные мной рецепты и, конечно, десяток-другой заклинаний. Мне приятно знать, что я передал свой многолетний труд в столь умелые руки. И, Анст, я хочу, чтобы ты помнил: отныне тебе всегда есть куда вернуться. Может, я и не буду ждать тебя с распростертыми объятиями, – он бросил на меня веселый взгляд, – но уж точно не буду против компании такого образованного мертвеца, как ты.

Вот в этом весь Аластор – не может под конец не подколоть, забавный он все-таки старик и душевный такой, понимающий. Его можно охарактеризовать не раз слышанной фразой: «Хорошенького понемножку». Вот старик и соответствует: то пряник подарит или похвалит, то посохом огреет, мол, нечего зазнаваться, иди работай. В любом случае, я ему очень благодарен и ухожу от этой хижины с некоторой грустью, но кто знает, может, еще и вернусь…

– До встречи, Аластор, если появится случай, я обязательно зайду проведать тебя, а теперь я лучше пойду, не люблю долгих прощаний, и спасибо за все, что ты для меня сделал, – сказал я и решительно зашагал в сторону тракта.

– До встречи! И удачи тебе, Анст, – глядя мне в спину, пробурчал Аластор, – надеюсь, ты найдешь свое место в этом мире, уж ты-то должен суметь…

Было немного грустно оставлять первого своего друга так скоро, но мне очень хотелось снова почувствовать себя живым, снова вдохнуть воздух полной грудью, ощутить вкус еды, да много еще чего, что в сегодняшнем моем состоянии оставалось недоступным. Поэтому, отбросив все сомнения, я ускорил шаг.

В кабинете ректора магической академии

– Вы смогли обнаружить Заккариана? – спросил ректор начальника службы безопасности академии.

– Сожалею, господин, место его перемещения вычислить не удалось, слишком много перстней он схватил, поэтому пришлось обследовать довольно большой участок леса. Мы смогли найти его следы только на шестой день, он раздавил какую-то мелкую тварь. А сегодня мы обнаружили куски плоти, несомненно, человеческой, на пути его движения. Дальше на нас напали твари, и пришлось прервать поиски. Все указывает на то, что он с кем-то сражался, получил повреждения и направился к старому тракту, – сухо ответил подчиненный.

– Хорошо, продолжайте поиски, пока не найдете тело, мне любопытно посмотреть, что же придумал этот мальчишка. Заклинание привязки души ему пока не по силам, а может, все-таки и сумел. Любопытно… – задумчиво сказал ректор.

– Могу я узнать, что станет с Берхардом за убийство? – осторожно спросил начальник СБ академии.

– А что мы можем сделать? Нам пока рано ссориться с военным советником губернатора, лучше оказать ему небольшую услугу и замять дело. Сейчас пущен слух, что Заккариан притащил из проклятых земель неизвестный амулет, который и превратил его в умертвие, а Берхард только защищался. Кстати, не забудьте доставить мне то, что он там нашел, а я пока договорюсь о переводе Хольца и Вивьен в другую академию. Мне не нужны те, кто мутит воду вокруг этого дела. Эх… Как же не вовремя все произошло, – на выдохе произнес ректор, не скрывая разочарования, но мгновенно взял себя в руки. – И запомните, доклад губернатора о случившемся не должен достигнуть ушей императора, и это, пожалуй, будет платой за сыночка советника. Сейчас мне нужна безупречная репутация. Выполняйте, – властно сказал ректор.

Поклонившись, начальник службы безопасности академии покинул кабинет.

 

Глава 4

Новая жизнь

По путаным указаниям Аластора я вышел прямиком на «основную торговую артерию», ведущую через герцогство Палмское и пару баронств, прямиком в столицу «молодой и стремительно крепнущей империи». Так вот, иду по кромке леса вдоль этого «оживленного» тракта, который уже давным-давно порос травой по колено, и за шесть дней меня обогнала всего-то одна гербовая карета в сопровождении пары всадников. Откуда-то появилось такое неприятное, навязчивое чувство, что все, о чем мне рассказал старик, устарело лет эдак на пару сотен. Вот как, скажите на милость, по советам такого «навигатора» искать разбойников? Становится даже интересно, а не распалась ли та самая империя, в сторону столицы которой я так упорно направляюсь? Похоже, все мои сведения настолько оторваны от реальности, что пора бы задуматься о захвате языка. Думаю, моя внешность избавит меня от угроз или уговоров, мало кто останется равнодушным, глядя на такой образчик мертвой красоты.

С подобными нерадостными мыслями я и прошагал до самого позднего вечера, пока не наткнулся на ту самую карету, что проехала мимо меня еще днем. Ее обгоревший остов чернел в сотне метров от дороги, почти вплотную к лесу, вдоль которого я путешествовал, пожалуй, с тракта и не заметишь, что здесь что-то лежит. Естественно, мне стало любопытно, кто таким кардинальным образом расправился с путниками, да к тому же так тщательно замел все следы. Подойдя к обломкам, начал в них ковыряться в поисках чего-нибудь полезного или интересного, но был вознагражден всего-то несколькими стопками обгорелой бумаги да кое-какими металлическими деталями кареты.

Ни трупов, ни золота, ни оружия… Вот на хрена разбойникам трупы? Золото и оружие я еще могу понять, но трупы… Или… А почему трупы? Может, пленники? Их можно отпустить за вознаграждение, можно приспособить к работе, да много чего можно. Хорошенько обдумав, решил поискать следы засады или лагерь бандитов. В качестве оптимального решения стал ходить вокруг, рассматривая следы и постепенно увеличивая радиус и, наконец, в тридцати метрах от кареты со стороны леса заметил несколько небольших пятен крови.

Ура! Наконец-то случилась моя первая удача за целый день! Похоже, раненый путник сумел сбежать и спрятался в лесу, если поспешить, то успею его догнать и задать пару интересующих меня вопросов. Потирая от нетерпения руки, припустил в сторону леса и у ближайшего дерева наткнулся на три свежих трупа…

– Да что за невезение-то такое? – кипя от негодования, бурчал я. – Лошадей нет, золота нет, от кареты одни обломки, даже выживших нет! Как будто сглазил кто! Сколько же мне здесь бродить, чтобы хоть кого-нибудь встретить? И зачем, скажите на милость, тащить сюда тела? Оставили бы у кареты, и не надо было бы мне круги наматывать. Руки бы поотрывать таким разбойникам! – зло бормотал я. – Хотя… Ведь это не такая уж и плохая идея, оставить здесь мертвецов, сутки, максимум двое – и они сами поднимутся и уйдут в глубь леса искать себе пищу, даже зарывать не надо. Как говорится, простенько, но со вкусом.

– Да… дела… – задумчиво повторил я любимую присказку Аластора. – Выходит, пленных никто и не брал, оружие и доспехи также остались при воинах, какое необычное нападение, дела…

Хорошенько обшарив путников, нашел несколько медных и пару серебряных монет, две фляги, пару мечей и четыре хороших кинжала, прямо-таки бритвенной остроты. Но главная находка ждала меня у последнего тела, в отличие от остальных, в него попали два арбалетных болта, и не в голову, а в грудь. Первый, пробив кожаный нагрудник, вошел в легкое, а второй прямиком в сердце. Как ни странно звучит, этому воину повезло больше всех. Повезло не в том плане, что он нарвался на разбойников, а что стрела попала в грудь в момент сокращения сердечной мышцы и не повредила жизненно важный орган, хоть и мешала его работе. Таким образом, несчастный был все еще жив, вот только без посторонней помощи осталось ему явно недолго.

Вероятнее всего, раненого все еще можно было спасти, надо только литра четыре донорской крови, а в идеале – снимок или ультразвук, чтобы без вреда вынуть болт рядом с сердцем. Короче, не в том месте и не в то время он поймал стальные подарки, но кое-что мне все же сделать удастся. Вначале я срезал кинжалом нагрудник и рубашку, чтобы освободить раны, потом достал кристалл, подаренный Аластором, и напитал его силой. Получив перед собой иллюзорное изображение книги, отыскал заклинание малого исцеления, судя по описанию, им можно снять усталость, придать сил, повысить регенерацию, залечить неглубокие царапины, убрать синяки и прочие неприятные мелочи. В принципе неплохо, правда, для данного случая как-то совсем негусто. Но это единственное достаточно простое целительское заклинание, на которое у меня точно хватит сил, а главное – умения.

На что-то более подходящее, вроде полного исцеления, способны только лучшие выпускники магических академий. А на великое, когда раны заживают прямо на глазах, раздробленные кости сами собираются, а отсутствующие конечности стремительно отрастают, способны только архимаги-целители, и в этом я полностью согласен с книгой. Закончив с подготовкой, аккуратно начал извлекать болт рядом с сердцем. Миллиметр за миллиметром, стараясь работать синхронно с его редкими ударами, не спеша, в интервалы сокращения извлек первый болт и сразу же бросил новое целительское заклинание.

– Что ж, начало удачное, пульс ровный, состояние стабильное, продолжаем, – больше по привычке пробормотал я.

На всякий случай произнес еще пару заклинаний исцеления и с удовольствием понаблюдал, как кровь остановилась, а рана покрылась свежей коркой, и принялся за второй болт. Действовал по похожей схеме: вынул железо, наложил заклинание, вот только все пошло к черту под хвост – началось внутреннее кровотечение, и, поскольку снаружи рана уже начала заживать, кровь пошла в пробитое легкое и хлынула горлом, на губах появились кровавые пузыри. Состояние из тяжелого, но стабильного резко перешло в критическую стадию, воин просто-напросто задыхался.

Лихорадочно соображая, что еще можно сделать, начал одно за другим накладывать на него малое исцеление, но успеха так и не добился. Кровь перестала стекать по подбородку, но по-прежнему оставалась в легких, не давая сделать вдох. Способа ее быстро откачать я найти не мог, а воин тем временем сделал несколько судорожных движений ртом и затих… Умер. Я устало сел рядом с телом и стал наблюдать, как душа медленно выходит из него и, проходя сквозь мою вытянутую руку, продолжает подниматься, оставив мне свою часть и изрядно потускнев.

– Прости, я сделал все, что было в моих силах, – поднимаясь на ноги, тихо произнес я, – а теперь мне придется сделать то, ради чего я искал подобной встречи. Надеюсь, ты бы понял, почему я так поступаю. – С этими словами я вырвал из своей груди камень, вдавил его в рану воина и покинул свое старое потрепанное тело.

Первым, что я проделал, открыв глаза в новом вместилище, так это посмотрел на себя старого и сильно потрепанного суровой действительностью со стороны.

– Ну и страшилище же! Такой экспонат надо в дом ужасов продавать. – Потом постарался сказать примерно то же самое вслух и согнулся пополам в попытке откашляться от крови, скопившейся в легких. Но уже через минуту выпрямился и, стоя с голым торсом, весь перепачканный кровью, наконец-то смог вдохнуть воздух полной грудью. Боже, как же приятно выполнять это, казалось бы, привычное и естественное действие!

– Ну вот, теперь-то я добился того, чего хотел, – уставшим голосом произнес я, – у меня хорошее, прилично выглядящее тело. Пожалуй, при наличии рубахи и плаща с капюшоном вечером я могу показаться в какой-нибудь деревне или посетить трактир, где смогу узнать последние слухи и решить, куда направиться, теперь-то я точно не пропаду и найду занятие себе по душе… Критически себя осмотрев, начал наклоняться за остатками рубашки, чтобы утереть кровь, да так и застыл в непонятной позе с вытянутой вперед рукой.

С момента смерти прошло не многим более трех-четырех минут, ну максимум пять. Если задуматься, это простая клиническая смерть, и плевать на тот факт, что клетки мозга могли начать отмирать. Если все получится… Быстро улегшись на землю, схватил валяющийся неподалеку шлем и начал с остервенением дубасить им себя в грудь, считал до трех, делал вдох и опять. И мне абсолютно плевать на мнение о моем душевном здоровье случайных свидетелей, если таковые, конечно, найдутся. Я продолжал и продолжал свое занятие до тех самых пор, пока не услышал робкий стук самостоятельно бьющегося сердца.

– Получилось! – на радостях подскочил и улыбнулся своему старому телу.

– Теперь я жив, снова жив! – воскликнул я. – После всего, через что мне пришлось пройти, я снова живой!

Моей радости не было предела, хотелось двигаться, кричать, веселиться. От избытка чувств наклонился и за голову поднял свое старое, потрепанное тело, от чего в руках остался только череп.

– Ну что, мой друг Горацио, у меня получилось то, что и не снилось здешним мудрецам! – продолжал дурачиться я. – Здравствуй, прекрасный новый мир!

Вот только у тела было свое мнение на этот счет, особое, свойственное только живому организму. От гнилистой ауры здешних обитателей, что сейчас в избытке присутствовала в моей душе, сердце начало замедляться, я вновь, уже в который раз, стал умирать.

– Да что же это… – обеспокоенно сказал я и начал убирать подальше вглубь эту свою часть. – …твою… – прохрипел, падая на колени, не в силах даже пошевелиться. – Что за?! – Я оперся руками о землю, чтобы подняться, и, застонав от боли в груди, едва не потерял сознание.

– Если больно, значит, еще живой, значит, есть еще шансы, есть возможности, – бормотал я после десятого по счету малого исцеления, дальше они мне уже не помогали, видно, набрался максимальный эффект. – Больно… Никогда не понимал смысл этой присказки, но теперь я самый что ни на есть живой, у меня болит буквально все!

Пришлось на четвереньках отползти на пару метров, чтобы не лежать среди грязи, крови и трупов, после чего сел, прислонившись спиной к дереву, и, наконец, смог перевести дух. Умирать я, во всяком случае, перестал, вот только и до полного выздоровления было еще далеко, плюс мне не помешал бы хоть минимальный уход и крыша над головой. Аластор говорил, что здесь каждый дневной переход есть постоялый двор, не сказать, что он обманул… Просто я уже не раз проходил мимо заброшенных и полуразрушенных строений. Наверное, разумнее всего дойти до ближайшего такого «трактира» и получить хоть какое-то убежище, но вначале мне надо немного передохнуть…

Часа через четыре, ближе к закату, начали шевелиться результаты чужой разбойничьей деятельности, слава богу, хоть вовремя очнулся от их копошения и нарастающих хрипов. Видать, на сегодня мой отдых окончен, и надо скорей уходить, здесь находиться попросту опасно. Невзирая на боль в ранах и усталость после обильной кровопотери, пришлось со скрипом подниматься, брать меч и рубить головы товарищам по несчастью, дабы выиграть немного времени, чтобы убраться подальше, пока кто-нибудь не расчленил меня самого.

Закончив с этой неприятной необходимостью, стал прикидывать, что можно взять с собой. Скептически посмотрел на разрубленные останки мечника и все-таки взял перемазанный кровью доспех и рубаху, как-никак свои я сам же и испортил, пока пытался спасти «языка». Пересиливая себя, нацепил липкие от крови вещи, подобрал кинжалы и наполовину опустошил одну из фляг. Потом поднял парные мечи и, замысловато крутанув, ловко вложил в ножны. Постоял. Затем опять достал один из мечей, отвернулся и снова крутанул, убирая в ножны.

– Однако… Подарок откуда не ждали, мышечная память прорезалась, приятный сюрприз, теперь хотя бы не порежусь, – удивленно пробормотал я, опять доставая и убирая меч. Кое-как собравшись, осмотрел место стоянки с двумя свежеобезглавленными телами, кинул скептический взгляд на свое старое тело и, подмигнув ему, двинулся в путь.

С каждым часом идти становилось все труднее и труднее, приходилось все чаще останавливаться, чтобы хоть немного отдышаться и перевести дух. От того, чтобы свалиться прямо на обочине, меня удерживал только тот факт, что после сна на холодной земле мне уже не подняться, а потому, сделав очередной глоток воды, я упорно продолжил передвигать ноги. Утром, с таким усердием сосредоточив все силы и внимание на движении, я едва не прошел мимо цели своего пути, лишь чудом обратив внимание на двухэтажный и какой-то уж больно обветшалый постоялый двор. Единственное, что в нем осталось целым, так это толстенная дверь и часть крыши, но выбирать-то мне не приходилось, лучше это, чем ничего. Зайдя внутрь, посмотрел на разобранный справа пол, на остатки свежего костра и, совсем обессилев, рухнул на груду какого-то тряпья в углу, забывшись тревожным сном, первым нормальным сном за несколько месяцев.

Проснулся я от ругани незнакомых голосов.

«Видимо, эти трактиры не такие уж и заброшенные, как мне казалось», – вспоминая остывающие угли, подумал я.

В старом заброшенном здании

Четверо мужчин и неподвижно лежащий Анст.

– А может, ты предложишь еще и Ланса прирезать за компанию с этим доходягой? – почти прорычал грубый мужской голос.

– Успокойся, Годрик, в словах Арчера есть смысл: лучше умереть человеком, чем разорвать своих же товарищей, будучи нежитью, – спокойно ответил его невидимый собеседник.

– Я сам все это понимаю, но скажи, поднимется ли у тебя рука на того, кто, рискуя жизнью, прикрыл твою спину? – снова начал распаляться обладатель грубого голоса, судя по всему, Годрик.

Приоткрыв глаза, увидел трех спорящих воинов в доспехах и увешанных оружием. Чуть слева от меня на лавке сидел четвертый в добротных стальных латах и старательно прижимал покрасневшую тряпку к вспоротому, как консервным ножом, боку.

– Гххм… Извините, что отрываю, – хрипло проговорил я, подымаясь, – но мне бы хотелось еще пожить. Может, сделаем вид, что мы не встречались, и спокойно разойдемся? – с надеждой спросил я.

Ой, и зря же я поднялся… Три воина резво повынимали мечи, а сидящий рядом здоровяк вынул кинжал, и все это недвусмысленно посмотрело в мою сторону!

– Господа, я правда ничего не имею против профессии разбойника и сам готов отдать все, что вы сочтете нужным, – успокаивающим тоном уговаривал я. – Просто дайте мне уйти, и мы больше никогда не встретимся.

– Смотри-ка, Годрик, он принял нас за разбойников, – хмыкнул высокий, со спокойным голосом и луком за спиной, как я понял, это его звали Арчером. – Мы думали, не жилец, а он еще денег предлагает, давай возьмем, а?

– Заткнись, Арч, сейчас не до шуток, а ты отвечай, кто ты и как здесь оказался? – прервал Годрик, похоже, главный в этой компании.

– Путник, простой путник, на которого в дороге напали бандиты, ничего более! Прошу прощения, если вас оскорбил… – как можно миролюбивее прибавил я. Воины немного расслабились, и я продолжил: – К сожалению, я получил ранение, остался без лошади и припасов, поэтому был вынужден пробираться пешком по этим землям, а этот трактир – единственное убежище в округе на много часов пути.

– Так, значит, тебя ранили простым оружием, – тихо и грустно проговорил здоровяк, что сидел недалеко от меня, – тогда у тебя еще есть шанс выжить… В отличие от меня.

Я внимательно посмотрел на него, потом опустил взгляд на распоротый бок, потом вопросительно посмотрел на его товарищей.

– Ланс имеет в виду, что без помощи мага рана, нанесенная проклятой тварью, смертельна, а раненый рано или поздно станет одним из них, – поморщившись от суровой правды, просветил меня Арчер.

Кряхтя, как старик, я доковылял до Ланса и встал перед ним на одно колено.

– Убери руки, я посмотрю, – сказал я и, не дождавшись ответа, начал размягчать его доспех. К тому моменту, как Ланс убрал руку от раны, я уже закончил и эффектно разорвал сталь как бумагу. Рана оказалась довольно глубокой. Присмотревшись, заметил и кусочек ауры какой-то твари из проклятых земель. Ее надо скорее убрать, пока мы не получили свежего зомби прямо под боком, но для этого мне нужен прямой контакт с этой гадостью.

Не придумав ничего лучше, просто сунул палец прямо в рану, впитав постороннее, и сразу же кинул малое исцеление. За что в благодарность и получил здоровенным кулачищем точно в лоб. Перед глазами мгновенно поплыло, и, думаю, только благодаря своей природе я так и не потерял сознание и более или менее понимал, что происходит вокруг.

– Вот сволочь! – взревел Ланс, вскакивая с лавки и снова выхватывая из-за пояса кинжал. – Да я тебя… – Потом как-то странно замолчал, потрогал свой бок, посмотрел на меня и задумчиво так произнес:

– Меньше болит, и нет этого противного ощущения в ране. Так ты меня что, это, того?..

– По-моему, это ты его сейчас того… – Надо мной обеспокоенно склонились шесть кружащихся небритых физиономий, и две синхронно спросили:

– Парень, ты как? – Вот только голос почему-то оказался один. Эк меня…

Кое-как встав на четвереньки, медленно пополз подальше от присутствующих в сторону стены и с ее помощью, наконец, смог подняться. К этому времени комната перестала вращаться, и я заметил четверых мужчин, внимательно за мной наблюдавших.

– А ничего, крепкий маг попался, – с иронией бросил до этого предпочитавший молчать Трэкер.

– Ну, ты это, извини, что так получилось, ты мне, когда пальцем в рану полез… Я ж не знал, что ты маг, и говоришь ты странно, да и не похож ты на мага, и вообще… – немного по-детски оправдывался Ланс, да я и сам уже понял, что глупость сморозил. Правда, на его месте я бы сначала оттолкнул, а потом возмущался. Но ведь помогло же! Хоть и с побочным эффектом… Для меня…

– Да все нормально уже. Можешь не беспокоиться о ране, дня через три затянется, если лечить, конечно, – говорил я, накладывая на нас обоих еще по паре малых исцелений. – А вы вообще-то кто?

– Я представлю, – взял слово Годрик. – Этот здоровяк, которого ты спас, – Ланс, девятнадцатый сын одного небогатого, но чрезвычайно плодовитого барона, неоднократный победитель турниров и один из лучших рыцарей в империи. Тот, что с луком, – Арчер, хороший рейнджер и просто великолепный лучник; молчуна с двумя мечами зовут Трэкер, более опытного следопыта трудно отыскать в этих землях, сам не раз наблюдал за его работой. Ну а я – Годрик, царь и бог этого небольшого отряда, мое слово для каждого из них закон на время похода.

– А я – Аннстис, можно просто – Анст, лекарь я, – скромно представил я свою персону.

– Хм… А одет больше как воин, да и руки с характерными мозолями… – пристально меня разглядывая, протянул Трэкер.

– И он тоже… В смысле, знаю, с какого конца за меч браться, – чуть менее уверенно ответил я. – А куда идете?

– Вообще-то никто из нас не может похвастаться излишним богатством, а кое-какие ингредиенты, что можно добыть в этих землях, стоят довольно дорого. Шипы Проклятых гончих так вовсе идут по десять мер золотом, вот мы и… – начал было Годрик.

– Ясно, – перебил я, – у вас есть чего поесть? У меня в животе уже почти сутки и жалкой крошки не было.

– О чем речь! – расплылся в улыбке Ланс. – Только я хочу, чтобы ты знал, раз ты спас мою жизнь, да еще и от такой участи, как дворянин я обязан вернуть тебе этот долг со всеми вытекающими из этого последствиями, так что…

Пребывая в легком шоке от всего случившегося и в предвкушении плотного обеда, я лишь кивнул головой в знак согласия, даже не став вникать в последние слова Ланса, и направился к столу, возле которого уже хозяйничал Арчер.

 

Глава 5

Охота на тварь

Угощение, как и следовало ожидать у подобных авантюристов, особой изысканностью похвастаться не могло. Что тут сказать: большой кусок твердеющего хлеба, сухари, явно изготовленные из более старого его товарища, вяленое мясо, немного сыра да несколько луковиц – вот и все меню на сегодня. Утолив первый голод, запил все это странного вида спиртным напитком, по вкусу смахивающим на дешевое кислое вино.

Н-да… Негусто, и это еще мягко сказано, ничего горячего, ничего свежего или вкусного, даже напитков нормальных нет, как-то не так я представлял себе свою первую трапезу. В моих мечтах на огромном столе стояли десятки различных блюд: зажаренная целиком утка с румяной золотистой корочкой, нежные, сочные свиные отбивные, гуляш с его аппетитной подливой, приготовленный умелыми руками шашлычок, да картошечка по-деревенски, а вдогонку салаты мясные, салаты овощные, винегреты и оливье, мой любимый… Мм… И это только то, что рядышком стоит, а чуть подальше… Да. Мечта была из разряда золотых и особо желанных, но, к моему огромному сожалению, разбилась о суровую жизненную правду, ничего не поделаешь – реальность зла…

Во время нашего более чем скромного обеда и в ходе скупой неторопливой беседы повнимательнее рассмотрел своих «гостеприимных» соседей. Мало где можно встретить столь колоритную компанию, да еще занятую общим делом. Начну описание, пожалуй, с самого главного персонажа.

Годрик – довольно высокий, немногим за метр восемьдесят, строгий загорелый воин со шрамом на левой щеке. Когда-то он служил десятником городской стражи и был в общем-то на хорошем счету у своего начальства. На посту не спал, пьяным в карауле не замечен, с горожанами достаточно для стражника вежлив и учтив. Но как водится в этой среде, иногда за разумное вознаграждение закрывал глаза на те или иные действия, которые по идее должен был решительно пресекать. Не сказать, что это из ряда вон выходящее поведение, ведь профессия городского стража во всех мирах и во всех странах не самое благодарное занятие для молодого, перспективного воина, вот и крутятся, как могут.

Только, как назло, случилось тогда очередное ограбление, да не кого-нибудь, а самой дочери императора, сбежавшей из дворца. Годрик же за несколько монет на пару секунд приоткрыл неприметную калитку у ворот и благополучно забыл о содеянном. Ведь не так уж и мало припозднившихся путников ходит после закрытия ворот: торговцы, охотники, да и просто загулявшие деревенские мужики – всякому может понадобиться выйти из города немногим позже десяти вечера. Вот только не так прост был спешащий юноша, по слухам, в тот момент у него одних только украшений было больше чем на тысячу золотых.

Этот, казалось бы, не стоящий внимания и не столь уж редкий для стражи проступок в тот день, когда принцессу, наконец, нашли и доставили во дворец, едва не стоил Годрику жизни. Спасли только верные друзья да быстрые ноги, и то пришлось хорошенько потрудиться, чтобы затеряться в империи. Дальше у Годрика началась жизнь удачливого наемника, который через несколько лет выбился в сотники на службе у одного из приграничных герцогов. Достаточно высокое положение для беглого стражника, да и платой не обижали, но через четыре года опять началась черная полоса. Теперь уже из-за юной и красивой дочери герцога, которой приглянулся молодой и крепкий офицер, и, под угрозой со стороны ее разгневанного отца, Годрику пришлось оставить столь теплое место.

Редко какой благородный одобрит связь своей доченьки с простым солдатом, пусть и не рядовым рубакой. Дворяне, что с них взять? После этих событий поиздержавшийся Годрик решил сколотить уже свой собственный небольшой отряд и пригласил пару друзей и несколько повстречавшихся авантюристов.

Одним из таких авантюристов стал Ланс. Будучи черт знает каким сыном ну очень плодовитого барона, он не имел никаких прав на земли или деньги отца. Единственным его наследством стало приличествующее дворянину воспитание да хороший доспех. Хоть здесь папаша не поскупился, и из родного дома сын уехал на добром коне и при оружии. Дальше, как и следовало ожидать, турниры, победы, поражения, и вот передо мной сидит один из лучших рыцарей империи, только столь громкое звание не приносит стабильного дохода, а служба лордам не всегда соответствует понятиям о чести.

Как видно, этот простоватый богатырь стал рабом собственных понятий о долге и достоинстве дворянина, а потому старался участвовать только в «праведных» походах… Короче, обвели этого борца со злом вокруг пальца, использовали, как смогли, и выкинули за ненадобностью. Совершенно обычная история для доверчивого молодого человека с оптимистичным взглядом на жизнь и немного странноватая для мужика лет тридцати… В любом случае, что случилось – то случилось, сделанного уже не воротишь.

Осталось только поступками восстановить былую честь: охранять прекрасных дам в их путешествиях, очищать дороги родной страны от разбойников, чтобы законопослушные граждане могли безбоязненно путешествовать по ее просторам, или уничтожать нечисть, в конце-то концов, да много разных занятий можно найти, чтобы заработать имя и отметиться при дворце, а уже там… Примерно так и размышляя, рыцарь решил податься в обыкновенные наемники, чтобы самому выбирать, с кем и за что воевать, и мечом проложить себе дорогу к новой славе и богатству, а спустя неделю в таверне повстречался с Годриком, который искал опытных воинов для похода в проклятые земли, после чего и присоединился к его команде.

Арчер и Трэкер вошли в отряд уже как старые, проверенные и надежные бойцы. Оба невысокие, крепко сбитые, они уже не раз вступали в стычки с разбойниками или беспокойными соседями под командованием Годрика еще в самом начале службы у герцога. Потому их мастерство и навыки были давным-давно доказаны делом, а верность командиру проверена годами и готовностью последовать за ним в неизвестность. Внешне похожие как близнецы, по характеру они являлись абсолютными противоположностями. Если Трэкер был серьезным, молчаливым и вечно хмурым, словно недовольным самим фактом своего здесь присутствия, то Арчер будто пытался уравновесить своего друга. Всегда весел, всегда видит в ситуации плюсы и готов подшутить над ближним, ну или ближайшим подвернувшимся субъектом.

Эдакие неразлучные друзья, я бы сказал, побратимы и, кстати, не сильно ошибся. В походах они всегда шли впереди и тихо снимали дозорных, конечно, если имелась такая возможность. Арчер, как отличный лучник, в прошлом рейнджер, стрелял в противников из лука, а Трэкер, как неплохой мечник и по совместительству отличный следопыт, помогал находить цели и прикрывал друга, уже не раз помогая сохранить ему жизнь. В общем, взаимно дополняющая друг друга боевая двойка. Годрику очень повезло, что столь опытные вояки считают его отцом-командиром.

Вот как-то так и собралась эта компания в одной из таверн, и, как назло, у всех были проблемы с финансами, что так нужны для создания приличного отряда из десяти – пятнадцати вояк. Одним богам известно, как идея попытать счастье в проклятых землях забрела тогда в их хмельные головы, но результат сидит сейчас передо мной и, подобно галлюцинации, исчезать не собирается. А главное, похоже, мне без проблем удастся стать его частью в качестве отрядного мага и целителя. Свою полезность и необходимость я продемонстрировал наглядно. Да эти ребята оторвут меня с руками, стоит только намекнуть о своем желании, что я и не преминул сделать, прикинув шансы выживания в одиночку и в составе отряда.

– Послушай, Годрик, сейчас у меня тоже не самое лучшее материальное положение, возвращаться мне в общем-то некуда, да и не ждет меня никто. Я тут прикинул все «за» и «против»… Короче, хочу тебе предложить услуги целителя и не слишком квалифицированного боевого мага. Что скажешь? – с интересом наблюдая за его реакцией, произнес я.

Ответ меня не просто удовлетворил, но еще и порадовал – оказывается, маги здесь в большой цене и не каждый даже крупный отряд может позволить себе услуги опытного мага-лекаря. Я, как равноправный член команды, рассчитывал лишь максимум на пятую часть общих доходов, а услышав о целой трети, даже не стал задумываться о причинах такой щедрости и согласился. В качестве бонуса мне полагались еще все найденные магические причиндалы с магов, которых смогу победить, если такие, конечно, попадутся. Трудно сказать, насколько я продешевил, если судить по довольному виду Годрика, но уж точно не стану жалеть о содеянном. Настоящие боевые товарищи на дороге не валяются, а друзей найти во сто крат сложнее, чем потерять.

Несмотря на скудную пищу и спартанские условия, мое настроение снова переместилось на отметку «прорвемся», а с такими опытными вояками и рубаками завалить любую лесную тварь вообще не вопрос: пришел, увидел, замочил – и никаких проблем. Следопыт выслеживает и указывает на цель, рейнджер-лучник подкрадывается и снимает подсвеченного врага стрелой прямо в глаз, потом Ланс, Трэкер и Годрик добивают все, что еще шевелится. И конечно же я, как лекарь-маг и самый ценный член команды, выхожу из-за спин товарищей и лечу раненых. Прекрасный план, идеальный со стратегической точки зрения – у всех свои роли, все делают то, что лучше умеют, а главное, мне отходит треть добычи. Да я просто гений военного дела, стратегии и тактики (RPG мне в помощь), о чем не преминул сообщить теперь уже соратникам.

Сначала на мне скрестились четыре пары глаз, а потом появились улыбки и сдержанный смех, предшествующий откровенному лошадиному ржанию.

– Ты из какой глуши выбрался? Подкрасться к нежити – ха, скорее поверю, что это нежить подкрадется к тебе, – улыбнулся Годрик.

– Нет, вы только послушайте, подкрасться и снять нежить стрелой в глаз, – начал веселиться Арчер.

– Сам-то сможешь натянуть тот лук, что выпустит бревно, которое снесет ей треть туши? А? Будто не в курсе, что даже самый дохлый зомби прекрасно себя чувствует с обычной стрелой в глазнице. Стратег, полководец, – давясь от хохота, не унимался Арч.

– Об этом я как-то не подумал… Ладно, хватит подкалывать, всякий может ошибиться, что в этом такого? – попытался возмутиться я.

– Ошибся… Великий охотник… – хрюкнул от сдавленного смеха, выйдя из образа молчуна, Трэкер.

– Да, парень, умеешь ты развеселить, надо было накинуть тебе еще пару монет как отрядному балагуру – боевой дух прежде всего! – все еще улыбаясь, сказал Годрик, но, посмотрев на мою хмурую физиономию, добавил: – Да не дуйся ты, над планом грех не посмеяться. Сразу видно, что ты ни разу не видел настоящей войны и ни разу не охотился на ту нежить, что в избытке поставляют эти места. Поверь, простой дыркой в теле таких тварей не прикончить, их надо расчленить или как минимум отрезать голову, а в идеале – сжечь дотла, чтобы уж наверняка добить. Но в любом случае надо сначала вылечить раны Ланса, да и ты не в лучшем состоянии, а уже потом строить планы.

Вынужден признать, в его словах была доля истины, слишком большая доля, чтобы не признать свои ошибки. В теперешнем состоянии Ланс мечом не помашет, а у меня два заживающих отверстия в груди, не предусмотренные матушкой-природой, тут, как ни крути, а нужно хоть пару дней, чтобы прийти в себя. Что ж, торопиться-то мне все равно особо некуда, к тому же при сопутствующем везении смогу добраться до цивилизации уже обеспеченным человеком.

Как и запланировали, следующие два дня провели, приводя себя в порядок: лечили раны, готовили снаряжение, ну и многое еще по мелочи. К моему счастью, на заднем дворе трактира обнаружился старый, но еще не пересохший колодец, и я наконец-то смог смыть с себя всю накопившуюся грязь и кровь да ко всему еще и постирал свою одежду. Ланс от меня не отставал и тоже отмывался от крови и каждые несколько часов менял повязки с целебными травами на своей ране. За это время она уже порядком затянулась и не напоминала рваный ужас, как в день нашей встречи. Вообще-то я не стал мелочиться и подлечил сразу всех в нашей компании, так, на всякий случай, мало ли что.

Потом ремонтировали доспех, который я столь эффектно попортил, и не надо претензий, сам знаю, что его можно было просто-напросто снять и не выпендриваться, но все мы сильны задним умом. И, что поделать, пришлось снова размягчать металл и, стуча камнем на камне, выправлять поврежденное место. Не столь красиво, как было, но после укрепления даже попрочнее будет.

Не забыл я опробовать свое новоприобретенное искусство фехтования на пару с Годриком и после пятнадцатого подряд поражения и не счесть какого по счету синяка окончательно убедился, что не мне тягаться с опытным сотником. По его оценке, в своем мастерстве я не ушел дальше его разгильдяев-дружинников, которых он ежедневно гонял на плацу. При тренировке с Арчером я немного поправил свою самооценку, тут мои были две-три схватки из десяти. Не идеально, конечно, зато теперь с уверенностью скажу, что не боюсь облажаться, обнажив оружие, и помимо магии буду полезен еще и с мечом в руках. Эти короткие тренировки придали мне уверенности и немного закрепили столь вовремя приобретенные навыки.

Я, наконец, точно узнал, на кого мы все-таки собрались охотиться. Не сказал бы, что не понял, как выглядит эта проклятая гончая, чьи костяные шипы и клыки столь дорого ценятся магами, но складывается такое впечатление, что мои попутчики и сами-то не особо часто захаживали в эти земли. А при этом еще меня подкалывали, мол, «великий стратег» – да-да, они так и не забыли моего промаха и нет-нет да припоминали от скуки. А ведь, между прочим, я бывал в проклятых землях и знаю их не понаслышке, а, скажем так, изнутри, ну, или как «коренной житель». Пусть недолго, но я им все-таки был. Вот только упоминать этот факт, пожалуй, не стану, мало ли как меня поймут, незачем рисковать, но все равно обидно. Так вот, со слов парней, эта гончая напоминала скорее ежика на длинных ногах и с огромной пастью, эдакий шипастый зубастый кузнечик, не иначе. Короче, проще один раз увидеть, чем сто раз выслушать байки таких горе-вояк, что даже провизией затариться нормально не смогли (вот и камешек в их огород). Подумать только, кроме хлеба, сыра и вяленого мяса есть нечего, загнуться можно.

На таком сухом пайке кое-как пережив четыре дня, что для человека городского без незаметных и не ценимых ранее мелочей не так-то просто, мы собрались на военный совет, на котором начали решать, как же нам завалить пресловутую гончую. Обсуждались в основном варианты «заманить в ловушку» и «навалиться одновременно с разных сторон или просто напасть скопом, предварительно окружив». По понятным причинам, окружить ее мы не могли, а значит, вариант исключался. Биться с ней по одному – чистое самоубийство, поэтому остался только один вариант, менялось только его исполнение.

Рейнджер предлагал копать волчьи ямы, оно и понятно: судя по профессии, опыт у него точно есть. Трэкер был с ним в принципе согласен, но с условием, что заманивать в них тварь Арчер будет сам. Годрик же предложил еще более сложный вариант с самострелами и падающими бревнами, короче, развернулся не на одну неделю работы всей его сотни, одно слово – командир. Ланс, в силу отсутствия опыта и своего непрофессионализма в данном вопросе, был за большинство. Я же, как человек не слишком привыкший к физическому труду (рытье ям, подготовка кольев, их установка, подвесы с бревном – ну не мое это), предпочитал работать не столько физически, сколько головой. Поэтому я вообще предложил найти болото и утопить в ней тварь, а когда немного утонет, заморозить.

Простенько и со вкусом, вопрос только как заманить, болото-то не дорога, особо не побегаешь, и как потом ее оттуда выковырнуть, тоже проблема. Спорили долго, считали шансы, откуда твари будет выбраться труднее, куда заманить легче, а самое главное, где больше шанс выжить. В конце концов победило мое предложение, и продумывание деталей легло на мои хрупкие плечи; ну что ж, я не против. Не придумав ничего нового, высказал самый простой вариант переправы – пара брошенных поперек болота бревен, и на них перпендикулярно установить широкие доски, на которых можно прекрасно продержаться. А тварь из-за собственного веса их проломит и преспокойно пойдет на дно, да и материал, как говорится, под рукой, надо только продолжить разбирать полы трактира. Вариант, за неимением лучшего, всех удовлетворил, и, нагрузившись старыми половыми досками, мы тронулись в путь.

Половину дня с риском для жизни искали подходящее по размеру болото, которых здесь было великое множество. Пока до него дошли, разбогатели золотых на двадцать – тридцать, в эквиваленте ингредиентов. Конечно, прокляли все и вся, а особенно гениальную идею пилить на болото, где комары от великого проклятия тьмы добрее не стали, а мелкие зубастые твари просто кишели вокруг. Пока срубали небольшие деревца, через которые можно перебросить доски и пробежать в глубь болота, заработали еще золотых семь-восемь, и первые раны от не в меру ретивого умертвия с зачатками разума.

В общем, план был хорош, а вот реализация как-то не задалась. Сначала лезла какая-то мелочь, вроде грызунов с пастью покруче, чем у любого хищника – зубы в два ряда и по всему горлу острые наросты, и это еще была не самая большая наша проблема. Мелких тварей Арчер просто пришпиливал стрелами к земле, после чего добить их труда не составляло, но потом на шум пришли их более крупные товарищи. Кульминацией наших неприятностей стала пришедшая на запах свежей человеческой крови сама гончая – одним словом, все труды едва не пошли прахом. Пора было задуматься не о богатстве и славе, а о том, как унести ноги из этого чертова болота и спасти собственные жизни.

– О боги, Годрик, смотри, вон она! Анст, ты же маг, сделай что-нибудь! – в отчаянии крикнул раненый Трэкер.

– Все делаем по плану. На тебе кровь, значит, она погонится за тобой. Беги по переправе до середины, да так, чтобы ни один демон нижнего мира тебя не опередил! – перекрывая рев зверя и шум битвы, закричал Годрик. И как мне ни удивительно, Трэкер подчинился, схватил обломок доски и побежал по незаконченной переправе прямо в самую топь, и, оттолкнувшись от последнего бревна что есть сил, плашмя приземлился в болото.

По байкам Годрика, название проклятой гончей неспроста закрепилось за этим шипастым чудовищем. Стоит ей почувствовать кровь, и ты проклят. Она придет за тобой, куда бы ты ни пошел, где бы ты ни спрятался, нагонит, если попытаешься убежать. На то она и гончая, проклятая гончая, ведь потом, после смерти, ты пополнишь ряды ужасных обитателей этих земель. Таких убивали только из засады, предварительно заманив в ловушку, и без тяжелых ранений или жертв не обошлось еще ни разу. Не появись в отряде Годрика маг, они бы удовлетворились более легкой добычей, чем гончая, теперь же она сама пришла на шум схватки и запах крови.

Вид этой твари полностью соответствовал жутковатому ее названию – огромная, под два метра роста в холке. Ее тело напоминало шар, целиком состоящий из больших, с локоть величиной, шипов с огромной, жуткого вида пастью с острыми зубами, такой можно не напрягаясь оторвать человеку голову. К туловищу крепились мощные передние лапы, по строению похожие на гипертрофированные человеческие руки, ими вполне можно схватить и раздавить жертву, а в сочетании с большими саблевидными когтями еще и разрезать на части. Длинные сильные задние лапы, больше приспособленные к резким быстрым скачкам, чем к медленному передвижению, снабженные не менее большими и острыми когтями, в деле умерщвления живых не уступят передней паре конечностей. И вся эта жуткая смертоносная туша метнулась за Трэкером в сторону болота.

– Анст, очнись, твою мать! Иди и заморозь это демоново отродье, пока оно не добралось до Трэкера! – зарычал на меня Годрик. – Шевелись, черт бы тебя подрал! – добавил он, придавая мне ускорения в сторону болота.

Дальше во мне что-то сломалось, чувства оставили меня, боль притупилась, да и рана на правой руке перестала беспокоить. Я действовал как автомат – страха нет, только задание, которое надо выполнить, иначе один из команды умрет, а за ним с большой вероятностью последуют остальные. На прощание залепив пару огненных шаров в ближайшего зомби, который наседал на Ланса, я не хуже горной лани заскакал по кочкам и доскам в сторону топи.

Хреново, гончая ушла вглубь только на треть своего роста и теперь изо всех сил тянулась к Трэкеру, тот, конечно, пытался отплыть подальше, но его засосало уже по самые плечи, и только обломок доски являлся той соломинкой, что держала его на поверхности. Не желая терять ни секунды, я запустил в болото самую сильную заморозку, какую только смог, и уже по льду побежал к твари, стараясь отрубить лапу, которая почти дотянулась до моего товарища. Я махал мечами как заведенный, не чувствуя усталости и того ужаса, что, казалось, должен охватить любого, кто приблизится к подобному чудовищу. Разум был чист от эмоций и ощущений, только быстро сменяющие друг друга мысли да желание побыстрее разделаться с источником опасности выбивались из общей картины.

Кажется, неосознанно в минуту опасности я выпустил наружу часть поглощенной когда-то некроауры, теперь проблемы тела не беспокоили меня, я лишь желал, и оно повиновалось, несмотря на раны или усталость. Удобно, вот только здоровья телу этот факт не прибавит, к тому же оказывается, пасть и одна свободная лапа – это не так уж и мало в деле нанесения ран. Поэтому я снова уворачивался от когтей и зубов и продолжал рубить, пока ко мне незаметно не присоединилась еще пара мечей, потом еще, и дело пошло намного быстрее.

Теперь хотя бы не приходилось постоянно уворачиваться от когтей, нападали уже втроем, а резвости или сил у твари не прибавилось. Когда, наконец, смогли отрубить когтистую лапу, я с остервенением стал бросать огненные шары прямо в распахнутую пасть обездвиженного зверя, в это время Ланс и Годрик уже заканчивали отрубать скованные льдом ноги, и наконец, спустя мгновение – тварь завалилась на бок и затихла – победа осталась за нами. Встав спиной к товарищам, я стал впитывать то, что заменяет этим темным тварям душу, одновременно пряча все это глубоко внутрь себя, чтобы, не приведи боги, кто-то не заметил тлеющие красным угольки в глубине моих глаз.

Наконец все закончилось… Мне едва удалось устоять на ногах, настолько я вымотался, но посреди замерзшего болота оставался торчать бедняга Трэкер, который увел за собой опасность, поэтому я плюнул на раны и усталость и бросился к нему. К счастью, все было намного лучше, чем можно было себе предположить – пять минут по плечи в ледяной воде с толстой коркой льда обернулись для него только обморожением. Весь трясущийся, с посиневшими от холода губами, он больше был похож на прибежавших по наши души зомби, чем на живого человека, но я-то знаю: пока душа каким-то чудом держится в теле, не все еще потеряно.

– Ничего, пара часов – и будешь как новенький, – приговаривал я, накладывая малое исцеление и зажигая с десяток небольших огненных шаров вокруг него. – Сейчас, только разомну мышцы, и ты сам поковыляешь в сторону трактира, нам-то еще и добычу нести, сейчас… Сейчас… – успокаивая скорее самого себя, приговаривал я, а в это время старательно растирал посиневшие ноги товарища.

– Арчер, сонная ты черепаха, быстро спиливай с гончей все, что можно, пока Анст занимается с Трэкером, а я посмотрю, что можно забрать у остальных напавших. – Услышал я резкий, преувеличенно бодрый приказ Годрика. – Шевелись, пока еще кто-нибудь не пожаловал закусить нашими телами, – добавил он уже более грозно.

Перед тем как уходить, он еще велел снять всю окровавленную одежду, перевязать чистой тканью и замазать глиной все раны. Такие хитрые меры были связаны с острым чутьем на кровь у здешних обитателей. Брошенная здесь одежда привлечет внимание гораздо больше, чем перевязанная, облепленная глиной и болотной жижей рана. Надеюсь, мы все же выберемся из этого забытого всеми богами места. К сожалению, все, кроме Годрика, не сохранили свой организм в целости, Трэкер так вообще едва переставлял ноги. Хорошо хоть Ланс не обижен физической силой и буксирует на себе следопыта. Надо поторапливаться, такими темпами доберемся уже затемно, а это самое опасное время в здешних местах…

В это самое время в кабинете ректора магической академии

– Господин ректор, у меня печальные известия, – начал доклад начальник службы безопасности академии, – мы обнаружили тело Заккариана…

– Это же отличная новость, оно уже доставлено? Тот накопитель при вас? Мне просто не терпится приступить к изучению, – перебил ректор.

– Сожалею, но накопителя мы не обнаружили. А плохая новость та, что обнаружены обломки почтовой кареты и одного гвардейца охраны нет среди трупов. Мы нашли разрезанную окровавленную одежду, не более. Предположительно, это он добил студента, после чего скрылся по направлению к столице, – продолжил доклад начальник СБ академии.

– Проклятье! Этот идиот военный советник таки решился испытать наши новые зелья в деле! Неймется ему поиграть в солдатиков, вот только даже это сделать нормально не смог! Оставить раненого… Надо было все делать самому… Неужели трудно было просто подкупить курьера или банально подменить доклад? На худой конец запугать, у всех есть дети, родители или любимые… Да с возможностями советника можно самому отдать в руки курьера любую писанину, и она будет доставлена императору! – возмущался ректор, все больше распаляясь.

– Ладно, в любом случае, нападение спишут на разбойников, надо только не подпустить выжившего к наместнику. Поставьте на воротах во всех городах по пути в столицу наших людей, его нельзя потерять. Одним словом, вы не хуже меня знаете, что нужно делать. Выполняйте! – властно закончил ректор.

 

Глава 6

Начинающий маг-алхимик

Выйдя из леса, с радостью вдохнул чистый воздух, а не те зловонные продукты гниения, которыми мы дышали последние несколько часов.

– Боже, как легко дышится-то! Воистину воздух не замечаешь, пока его чем-то не испортят… – с блаженной улыбкой заявил я. – Осталось пройти километров пять – семь, и мы в безопасности, а безопасность – это спокойствие, еда и сон. Крепитесь, парни, скоро все это будет наше! – подбодрил я ребят и двинулся дальше.

– Эй, Анст, не торопись, – обеспокоенно позвал Арчер, – посмотри, что с Трэкером, кажется, он совсем плох.

Пришлось остановиться и бегло осмотреть нашего следопыта, как-никак мы все обязаны ему если и не жизнью, то здоровьем точно. Хм… вроде нормально все, относительно, конечно, но сердце бьется ровно, дыхание чистое и глубокое…

– Да все в порядке, просто организм сильно истощен, а теперь восстанавливается, бессознательное состояние в таком случае – вещь обычная. Да и вообще, сон – это лучшее лекарство, главное, до безопасного места добраться, – успокоившись, ответил я. – Думаю, ближайшие сутки в себя он точно не придет… – И со вздохом добавил: – Нужно нести.

Стиснув зубы, превозмогая боль и усталость, мы поплелись дальше, уже не заботясь о тишине или скрытности. Милостивые боги, сколько же можно таскаться по этим местам?.. А теперь еще и Трэкера придется кому-то тащить на себе, и такая ноша отнюдь не из легких! К тому же эти леса и поля не знают жалости, а нам нужно торопиться – здесь просто нет места раненым. Но мы все равно упрямо идем вперед, правда, теперь уже рыцарю стало совсем невмоготу тащить на себе отключившегося следопыта, и мне с Арчером пришлось перехватывать эстафету и продолжать гонку за жизнь.

До трактира добрались минут за сорок до заката. Видимо, сама судьба сжалилась над нами и решила, что лимит неприятностей на сегодня исчерпан. Вымотанные до изнеможения, едва переставляющие ноги, израненные, в жалких обрывках одежды, перемазанные глиной и болотной жижей, но все-таки живые, все-таки достигшие цели. Да, пусть выглядим мы хуже любого нищего, а сил хватило только на то, чтобы доковылять до заброшенного трактира и упасть прямо на грязные полы, но пришли мы не с пустыми руками. Годрик, как наименее пострадавший в нашем отряде, нес добычу: сорок семь костяных шипов, каждый из которых стоит не менее двадцати пяти полновесных золотых монет, шестьдесят четыре зуба в ладонь длиной, их можно продать золотых по пять-шесть, и пять когтей, примерно по два золотых за штуку. Остальное, включая ценные органы, к сожалению, ушло на дно болота, зато весь отряд стоит на твердой земле и в относительной безопасности.

Если коротко, то сегодня мы впятером заработали примерно полугодовой доход не самого маленького баронства, если, конечно, удастся продать все по тем ценам, что назвал Годрик. Ну а теперь – отдыхать и никогда больше не вспоминать, что есть такое негостеприимное место, как проклятые земли. Дальше наш путь лежит на юг, в ближайший город на пути в столицу. Если Годрик с парнями дошли до трактира за двенадцать дней, причем шли именно пешком, обратно мы будем идти недели две, если не больше. Не такой уж и большой поход по местным меркам. Как итог, мы живы и богаты, а скоро еще и будем спать на мягких перинах…

Примерно с такими мыслями мы и уснули, едва коснувшись пола, даже не озаботившись поесть или привести себя хоть в какой-то порядок.

Я проснулся первым, когда солнце едва показалось из-за горизонта, наложил на свои ноющие раны, а заодно и на товарищей, малое исцеление, закинул в рот пару сухарей и вышел во двор. На подгибающихся ногах доковылял до колодца и вдосталь напился воды – жажда после кровопотери мучила страшная. Утолив, таким образом, потребность в пище и воде, начал критически себя осматривать. Н-да… А посмотреть было на что – из одежды целые только штаны, и те грязные, в таком виде у меня будет большой успех только на паперти какого-нибудь храма в качестве нищего. Хотя даже оттуда, скорее всего, попрут, у конкурентов лохмотья не в крови, да и пахнут, наверное, поприятнее.

С брезгливостью начал снимать остатки рубахи и, с сожалением вздохнув, отбросил в сторону испещренный глубокими бороздами от когтей, пробитый у плеча и на животе нагрудник, импровизированные бинты вообще пришлось размачивать и аккуратно срезать, уж больно сильно они затвердели от глины и болотного мусора. Закончив разоблачаться, прополоскал в бадейке рубашку со штанами и начал понемногу оттирать с тела грязь.

Потрепало меня за последние дни знатно, за всю свою прошлую жизнь мне столько не доставалось. Два шрама на груди от железных болтов, едва затянувшаяся рана на плече, длинная неровная царапина на животе… У остальных дела обстоят не многим лучше… Боюсь, такими темпами наш отряд просто не выдержит двухнедельный пеший переход. Остро встает проблема безопасного ночлега, да и с едой может выйти неприятность, не думаю, что мои товарищи брали провизию с расчетом на пятый рот… Между прочим, на мой рот, так что, похоже, придется жестко экономить. Ладно, проблемы могут немного подождать, а сейчас мне просто необходимо избавиться от этого приставучего болотного запаха.

Придя в какой-никакой приличный вид, постирав и подсушив одежду, начал прикидывать, каким образом облегчить путь до города. К счастью, на помощь пришла книга, подаренная старым ворчуном Аластором. Покопавшись в ней с часок, нашел описание пары полезных трав и интересное зелье, привлекательное своей простотой.

Судя по комментариям старика, все снадобья, придающие сил, в качестве главного компонента используют либо вытяжки из трав, способных эту силу дать, либо силу тех, у кого ее можно забрать. Вторая часть должна удержать полученное в жидкости, и от того, что удерживает добавленный компонент, зависит название полученного эликсира. С помощью различных вытяжек, экстрактов, порошков, корешков и прочей всячины в жидкости можно удержать практически что угодно, начиная от жизненной силы и маны, заканчивая стихиями.

Моей же скромной целью стало удержание силы жизни, для чего мне был просто необходим корень житня. Вот с этим удерживающим компонентом и возникла проблема – корня житня, местного аналога женьшеня, в этих местах не было. Впрочем, книга Аластора помогла ее решить – шипы проклятой гончей отлично «консервировали» любой вид энергии, стоило только растереть их в порошок, покрошить в воду и напитать силой. Можно напитать результат хоть стихией огня, получив при этом первоклассный напалм, основа просто великолепная и хорошо подходит для моих нужд.

Правда, по сравнению с житнем, это все равно что ковать гвозди из титана: результат тот же, а вот цена разная, скорее даже несопоставимая… Выкопать корешок или завалить гончую? Разница колоссальная, но, как говорят, на безрыбье и кит еще та рыба… Да и кто меня осудит за такие траты, как-никак сам помогал его добывать и вполне могу себе такое позволить в счет своей будущей доли. После измельченного в порошок корня, в моем случае шипа, можно добавить пару трав, исключительно чтобы улучшить вкус и загустить напиток, затем понадобится наложить длинное заковыристое заклинание, чтобы высвобождение силы проходило медленно, на протяжении длительного промежутка времени и та надлежащим образом впитывалась. После всего этого основа эликсира готова, и можно наполнять его силой жизни.

Если задуматься, силу, конечно, можно передавать и напрямую, но в таком случае я не смогу накопить запаса, ведь в теле ровно столько сил, сколько оно может удержать. Правда, как маг я могу удерживать гораздо больший объем, и, что самое главное, восстанавливаю его быстрее моих товарищей. Этот факт я уже проверил сегодня, когда на рассвете встал вполне отдохнувшим, в то время как остальные проснутся не раньше полудня. Ну что же, необходимость приготовления зелья вполне обоснована чем-то помимо моего интереса, даже если оно и не пригодится раненым, то я вполне могу использовать его сам.

Подобный запас карман не тянет, тем более все необходимое у меня теперь есть. Да и любопытство гложет, как-никак ничего подобного в моей практике не использовалось и тем более не изготавливалось лично мной, ведь, если верить описанию Аластора, сила жизни, отданная добровольно, да к тому же магом, наделит эликсир прямо-таки невероятными свойствами. В числе которых, помимо придания сил и заживления ран, присутствует одно особо любопытное – сила, высвобождаемая из эликсира жизни, вполне может на какое-то время стать заменой пищи, а меня, признаться, уже достало кормиться одним только сухпайком. Кажется, сегодня состоится мой первый опыт зельеварения, где я выступлю еще и в качестве основного ингредиента, но тем не менее попробуем.

Прочесав обширный задний двор нашего ветхого убежища, нашел несколько душистых трав, вероятно ранее используемых для заваривания чего-то вроде чая, схватил котелок, в котором носили воду для питья, и пошел во двор проводить свой магический эксперимент. Для начала развел маленький костерок, подвесил над ним наполненную водой емкость и начал готовить отвар с травами в качестве основы. Потом позаимствовал у Ланса точильный камень, на котором тот постоянно затачивал свой и без того бритвенно-острый меч, и стал измельчать шип в порошок. Ох и твердый же шип у этой заразы! Руки уже отказываются водить им по шершавой поверхности камня, за полчаса сточил лишь сантиметра три-четыре, хотя судя по книге, этого будет более чем достаточно. Когда от котелка повеяло приятным ароматом, ссыпал туда маленькую горсточку получившегося порошка.

– Так, теперь осталось наложить заклинание – и можно напитывать все это энергией, – вытирая о штаны вспотевшие от волнения ладони, сказал я самому себе.

В первый раз в жизни наложить вязь такого заклятия оказалось не такой уж и простой задачей, это вам не огненными шарами кидаться, там помимо знака огня, концентрации и формы, считай, и нет ничего. А тут и знаки концентрации, удержания, сохранения, чудно переплетенные друг с другом и предназначенные для сбора и удержания силы, соседствующие со знаками определения, замедления и высвобождения. Прибавьте сюда отдельную часть для соединения с жидкостью знаками привязки и распределения, да плюс пару дублирующих знаков из предыдущего этапа, и получим готовое заклинание для основы под эликсир.

В общем-то сложность не столь высока, как может показаться, здесь скорее встает вопрос опыта в подобных делах и времени наложения на приготовленную жидкость столь витиеватого плетения. Чтобы превратить ее в основу для лечебного и поддерживающего зелья, мне понадобилось три с лишним часа (какое все-таки муторное это занятие), а ведь надо еще и заполнить жизненной силой получившуюся болванку.

К этому ответственному этапу, собственно, я сейчас и приступил… Странно, уже прошла минута, зелье впитало изрядно, а я так и не почувствовал никаких для себя последствий. Любопытно, сколько же еще я смогу отдать? Остановиться пришлось только в конце третьей минуты, когда организм начал сбоить и наружу полезла моя пресловутая некроаура, а зелье стало тихонечко светиться от переполнявшей его силы. Блин, не рассчитал! Надо было прерываться каждые полминуты, не плюшками же балуюсь, а жизненную силу собственного организма перекачиваю! Ё-мое, что же теперь делать-то?

Резко разорвав контакт, едва не упал прямо на котелок. У меня из груди вырвался жалобный стон, на что-то более внушительное не осталось ни сил, ни возможности. Едва переставляя подгибающиеся ноги, подошел ближе к костру и дрожащими от бессилия руками перелил так называемое зелье жизни в большую трехлитровую походную флягу и плотно ее закупорил. Остатки же самым бессовестным образом просто выпил, дабы уж точно не отдать богу душу, ну или просто не потерять с таким трудом обретенную жизнь.

К черту такие эксперименты, остаться здоровым дороже. Эх… Воистину зелье жизни… В нем столько моей силы, что я, маг, из-за этого эксперимента едва не отдал концы. Злую шутку играет неполное единение тела и души, у меня одно начинает понимать, что все хреново, когда уже близка точка невозврата для второго (только что проверил экспериментально), необходимо как-то решать эту проблему, но только не сегодня, сейчас спать… Выронив из обессилевших рук котелок, поковылял в сторону трактира, в котором наметилось первое движение, видимо, проснулся кто-то из ребят.

– Э… Анст, плохо выглядишь, ты вообще-то как? – не на шутку встревожился Годрик.

– По крайней мере, я успел помыться и от меня не разит так, будто я вчера весь день по болотам лазил и сдуру за проклятой гончей гонялся, – через силу улыбнувшись, ответил я. – Подай, пожалуйста, несколько сухарей, мне нужны силы, скоро станет немного легче.

– Ты уверен? – протягивая мне еду, не отставал Годрик.

– Уверен-уверен, – с трудом пережевав черствый хлеб, ответил я. – Перед трактиром лежит фляга, ты ее не трогай пока, это важно, а мне надо подремать немного… – засыпая на ходу, ответил я.

Годрик, Арчер и Ланс

– Тяжелая вчера вышла битва, если бы не маг… Короче, повезло нам с магом, – начал Годрик.

– Да, без него бы нам пришлось туго, с поддержкой мага оно всегда легче, – отметил Ланс.

– А если бы на нас не наткнулись те мелкие заразы, из-за которых на шум сбежались все ближайшие умертвия в компании с гончей, тогда было бы вообще легко, хороший у Аннстиса был план. Конечно, не совсем все прошло гладко… – произнес Арчер, кося взглядом в сторону спящего Трэкера, – но получилось же!

– Да, а как он бросился на помощь Трэкеру, когда тот тонул в болоте, и в одиночку начал рубить эту тварь. Поступок, достойный восхищения, ведь даже мне стало как-то не по себе от одного ее присутствия, а когда она зарычала… Брр… – Ланса аж передернуло от воспоминаний.

– Иначе говоря, парень не из трусливых, как, впрочем, и все мы, – быстренько подвел итог Годрик. – Давайте будить наших героев, уже пошли вторые сутки, как мы вернулись. Тронуться в путь надо еще до полудня. Чем быстрее дойдем до ближайшей деревни, тем быстрее купим одежду и, наконец, поедим свежей домашней еды.

– Просто читаешь мои мысли! – оживился Арчер. – Сейчас съел бы даже твою несносную стряпню за милую душу, до чего осточертели эти сухари.

– Надо было лучше за крупой следить, скажи спасибо, что сухарей и мяса вдосталь! – упрекающе начал Годрик. – В следующий раз, если утопишь провизию, готовить буду из тебя, а теперь собирайся, – закончил он.

Аннстис

В сознание я пришел от того, что меня настойчиво трясут за плечо, а я никак не могу продрать глаза.

– С добрым утром. Вставай, ну и горазд же ты дрыхнуть! – Вяло отмахиваюсь. – Вставай, уже пора завтракать да выходить, – не унимался Арч.

– Запомни, доброе утро, – уставшим недовольным тоном начал я, – это когда только что миновал полдень, а на мягкой перине рядом лежит прекрасная голая женщина и вторая, не менее прекрасная, а может, и более голая, будит нежным любящим поцелуем и зовет вкусить изысканную трапезу. Вот это утро доброе… – все еще с закрытыми глазами, принимая сидячее положение, прислонившись спиной к стене трактира, начал втолковывать правильную науку в столь необразованный средневековый разум.

– Тьфу на тебя, тоже мне, принц нашелся, подымай свои кости с пола, а то останешься без жратвы и будешь весь день плестись голодный, – не внял моим стараниям и разрушил райские грезы своими грубыми речами Арчер.

Вот ведь правда, надо вставать. Но боже, как я устал, словно только что разгрузил не вагон, а целый состав с углем – похоже, никак не отойду от своей вчерашней попытки создать эликсир. Пожалуй, варить зелья из самого себя – это самая дурацкая идея, что приходила в мою страдающую сейчас голову за всю сознательную жизнь. Так и тянет выпить все, что вчера наготовил, дабы уравновесить негативные последствия моего первого самостоятельного опыта, но это уже будет чистой воды идиотизмом.

Не для того я столько мучился с заклинанием, а сейчас мучаюсь от последствий, чтобы начать возвращать организму то, что он отдал. Ничего, не сахарный, не развалится, к тому же у всего живого есть такое замечательное свойство, как самовосстановление. А у магов оно за счет наличия еще одного источника сил, помимо жизненного, протекает намного быстрее. Так что перетерпится – восстановится. Но один-то глоточек сделать, наверное, можно, – неспешно думал я, опять засыпая.

– Подъем!!! – раздался над ухом зычный голос Годрика, я аж подскочил от неожиданности. – Две минуты на сборы – и выступаем.

– Сотник, блин, офицер хренов! Привык воякам команды раздавать, я-то человек мирной специальности, какого тогда? – тихонько возмущался, чтобы никто не услышал. – Стоп… Годрик! А где фляга, за которой я тебя просил присмотреть?! – обеспокоенно спросил я.

– Да вот она, лежит справа от тебя, – небрежно бросил Годрик, указывая пальцем в угол зала.

Отлично, вроде ее никто не открывал, мой шедевр лекарского искусства, моя прелесть… Сейчас мы тебя испытаем. Сначала глоточек Трэкеру, потом чайную ложечку Лансу, по паре капель Арчеру с Годриком, и все здоровы, все полны сил. Сейчас, только проснусь окончательно, и приступим к плану мести… Я хотел сказать, испытаниям… Вернее, лечению. Ох, это же надо так гаркнуть, что в ухе зазвенело. Все припомню! Я вообще спросонья, особенно когда не выспался и все тело ломит, будто только вчера с гопотой повстречался, короче, в таком состоянии быть образцом благочестия и всепрощения не планировал. Но тем не менее сначала решил провести испытание на себе, мало ли что может случиться, а мне-то в любом случае не навредит, сила-то в эликсире моя. Поэтому бережно, боясь пролить хоть каплю, откупориваю флягу и делаю несколько глотков и старательно прислушиваюсь к ощущениям…

Твою так… Едрен батон! Вот это энергетик! Покруче адреналина внутривенно будет. Сразу так легко, такой прилив сил, что прямо сейчас хочется взять и побежать. Вот это стимулятор вышел, такое надо срочно патентовать! Всякую вялость как ветром сдуло, вот сидело уставшее измочаленное походом и экспериментами над собой тело, и вот уже на ногах стоит бодрый, полный сил и желания действовать человек. Да я волшебник! Вернее, маг, и это звучит гордо! Так, а теперь взбодрим остальных, вон какие любопытные, глазища вылупили, а спросить стесняются.

– Господа, только что вы видели, как наполняет энергией этот великолепный эликсир жизни, сваренный одним молодым, но чрезвычайно талантливым магом-целителем, – начал я вдохновенную речь для благодарных слушателей. – От себя добавлю, эффект просто потрясающий, и сейчас каждый его на себе испытает, – добавил с маниакальной ухмылкой естествоиспытателя.

– Где взял? – не заметив моей мимики, поддавшись любопытству и, самую малость, зависти, сразу же спросил Арч.

– Где взял? Да ты не поверишь, сам сварил, причем из себя, любимого, – отвечаю с той же ухмылкой. – Вот и первый желающий. Но не больше одного глотка, иначе передоз. – И протянул флягу Арчеру.

Любопытство и жадность, что же вы с нами делаете? Арч изрядно приложился к фляге, прежде чем Годрик, заподозрив неладное, попытался его остановить. Вначале ничего не произошло, и мы все просто стояли и смотрели на застывшего с флягой в руке воина, зато потом… Потом началось! Если меня, далеко еще не восстановившегося, полдюжины глотков привели в чувство, то пара глотков побудили отдохнувшего и полного сил Арчера к немедленным действиям. А так как самое сокровенное желание с момента, как мы вышли из леса, было добраться до города, на худой конец до какой-нибудь деревушки, то он схватил мешок и побежал, причем побежал, не выпуская мою драгоценную флягу!

– Стой, зараза, флягу отдай! – закричал я и ринулся следом за бегуном, который открыл дверь собственным телом… в обратную сторону…

Догнал я его только метров через триста. Силен, ничего не скажешь. Пока отобрал у него свою драгоценную жидкость, изрядная ее часть выплеснулась мне под ноги. Вот козел, подумал я и с силой заехал Арчу кулаком в лоб, да так, что он плюхнулся в придорожную траву.

– А?.. Что это было?! Ничего не понимаю. Так вдруг захотелось куда-то побежать и… Ох, как больно, – поднимаясь, потирая лоб и удивленно хлопая глазами, начал было Арч.

– Я для кого объяснял? Один глоток! Причем надо было сделать самый маленький глоток! Теперь вместо того, чтобы просто получить прилив сил, будешь целый день бегать без остановки, пока не истратишь всю силу жизни, что так бессовестно хапнул! Это я еще не упомянул, сколько эликсира я пролил, пока выдирал у тебя флягу! – никак не мог успокоиться я и продолжал распекать Арчера. При этом я, конечно, понимал, что и сам виноват не меньше. Что мне стоило подробнее описать действие и количество, которое можно принять безбоязненно? Правильно, это бы стоило минуты шевеления языком, в то время как жажда увидеть результат настойчиво толкала вперед. Ближе к концу моих обвиняющих Арчера во всех грехах речей прибежал с пылающими гневом глазами Годрик, и уже мне досталась порция нотаций.

– Анст, какого ты творишь? Потрудись объясниться, что… Что за хрень? – Возмущенный Годрик отпрыгнул с того самого места, где я отнимал флягу и пролил часть эликсира. На этом маленьком пятачке земли сейчас вдруг резко начала расти примятая и пожухлая трава, за минуту, что мы занимались разговорами, она уже вымахала выше колена.

– Вот это эффект! – протянул я. – Воистину жизнь – она везде жизнь, будь то человек или трава, действует на всех одинаково – придает силы и творит чудеса! Ты только посмотри…

Помолчали, понаблюдали за травой. Спустя минуту подтянулись Ланс с Трэкером, во избежание лишних обвинений рассказал им про действие эликсира, кивнул в качестве подтверждения на траву, что вымахала уже по самую грудь, и тронулся обратно к трактиру, вслед за мной потянулись и остальные. Сперва шли молча, но потом атмосферу неловкости разорвал голос Арчера.

– Эй, Анст, а что конкретно должно делать твое зелье? Я, конечно, чувствую себя прекрасно, и такое ощущение, что смогу идти целый день не напрягаясь, но не проще ли было не маяться со всем этим, а просто сделать пару привалов?

– Не зелье, а эликсир жизни, – немного обиделся я. – Может, и проще, но пока в организме переизбыток жизненных сил, ты можешь идти целый день и такие мелочи, как пища, вода или отдых точно не будут тебя беспокоить, ведь все необходимое можно получить от силы самой жизни, – лекторским тоном начал нахваливать я свое творение. Правда, я знаю все это исключительно из книги и практических испытаний не проводил… Но причин не доверять записям старого лекаря у меня попросту нет.

– Одного глотка эликсира жизни, приготовленного на основе корня житня, хватает примерно на час-полтора полезного эффекта, после чего заложенная сила усваивается организмом, и эликсир превращается в обычный отвар, – прямо как по книге продолжал я. – Вот только в качестве основы… В общем, основой стал костяной шип проклятой гончей, поэтому эффект несколько… Э-э-э… затянется, – немного смущенно закончил я.

– А раны, случаем, эта штука не лечит? – спросил Трекер, которого порядком подкосила небольшая пробежка и обратный путь к трактиру. От напряжения у него снова начала кровоточить рана на предплечье, да и выглядел он все еще не ахти.

– Само собой! – с улыбкой заявил я. – Эффект еще сильнее, чем от малого исцеления, оно-то берет силы на ускоренную регенерацию у организма, а тут все вместе с энергией в одном флаконе! Правда, длительность эффекта падает больше чем в десять раз… Но результат того стоит! – Моему энтузиазму просто не было предела. – Раны, конечно, не заживут мгновенно, но что быстрее, это точно. Только помни – не больше одного глотка. – С этими словами я покосился в сторону Арчера и протянул флягу Трэкеру.

– Мне сейчас так хреново, что я, пожалуй, попробую, – устало ответил он, принимая флягу и делая маленький глоток.

Почти сразу же шаг Трэкера стал более твердым, уверенным и, я бы даже сказал, каким-то хищным, спина выпрямилась и приняла прежнюю осанку профессионального воина, закаленного в многочисленных сражениях. Если еще секунду назад его лицо было бледным и покрытым испариной, то теперь приобрело здоровый розоватый оттенок, морщины разгладились, а на губах появилась улыбка облегчения. Результат налицо, теперь приплюсуем еще и болеутоляющий эффект к общему списку, более чем уверен, что и раны под повязкой перестали кровоточить, а если не прерывать действие эликсира, к завтрашнему утру перестанут беспокоить вообще.

– Спасибо, – как всегда, коротко и по существу, но вполне искренне поблагодарил Трэкер.

– Всегда пожалуйста! – воодушевленный похвалой, начал я. – Это еще что, дайте мне время, и я завалю вас зельями на все случаи жизни, ты себе просто не представляешь, сколько напридумывали их разновидностей! Противоядия от любых ядов растительного, животного, химического или магического происхождения, сами эти яды, лекарства от сотен различных болезней, как заразных, так и не очень. Еще могу наварить несколько вспомогательных эликсиров типа кошачьего глаза, эликсира скорости или силы, например, здесь вариантов ненамного меньше, чем листьев на взрослом дереве. У меня есть просто огромное количество рецептов. Вот только с ингредиентами небольшие проблемы… Ну или большие… Если честно, даже не представляю, где достать нужное. Но возлагаю большие надежды на лавки травников и знахарей в городе, думаю, там можно найти практически все, что необходимо.

– Да поняли мы уже, что ты маг-алхимик на все руки. Теперь давай, собирайся уже, скоро полдень, а тащиться по солнцепеку не самое приятное дело, – прервал мою речь Годрик. – Ты же у нас единственный, кто все еще не собрался в дорогу.

Я осмотрел комнату и убедился, что все вещи и вправду собраны. Ну что же, мне собираться проще всех – меч на пояс, два кинжала за голенища сапог, два на пояс, несколько серебряных и медных монет в карман да десяток перстней из академии, завернутых в тряпицу, – вот, собственно, и все мое имущество. Ну конечно же теперь в их число вошла и большая походная фляга, вот только в ней осталась только половина, поэтому, перелив содержимое в две фляги поменьше, избавился от нее, отдав Лансу «на сохранение».

Вот теперь я готов выступать. Вперед к цивилизации, к ванной комнате или хотя бы бадье с горячей водой, к вкусной горячей еде, а после еды – к мягкой постели с чистым бельем. А на завтрак свежие блинчики с вареньем или сиропом, мм… Цивилизация, жди, я уже иду!

 

Глава 7

В приграничной деревне

Дорога, дорога… Монотонное передвижение пехом с грузом за плечами по буграм и ямам… Короче, не айс. Уже на четвертый день первая кровавая мозоль на ноге, натертая кожа на плечах от самопального рюкзака, да еще до кучи чешется все из-за комариных укусов, просто сил нет. Конечно, можно сказать, что десяток-полтора трофейных костей, шипов, зубов и прочей всячины – это свое добро и, как следствие, не тянет. А тернистый путь к богатству и благополучию – это полезное для характера испытание. Но как-то язык не поворачивается нести такую ахинею. Небольшой вес за плечами к концу дня становится тяжелой ношей, прогулка на свежем воздухе с друзьями с приятными и занимательными беседами через десять часов – унылым молчаливым походом…

Видать, не привык я к подобным путешествиям, и к концу недели меня все крупно достало, соответственно на характере и общительности это начало сказываться не лучшим образом, и никакой эликсир в этом плане не помогал. Да, он снимал усталость, убирал голод, залечивал всякие мелкие ранки и позволял с рассвета до самого заката отмерять ногами километр за километром, вот только легче от этого намного не становилось. Зажившая за ночь мозоль все так же болела к вечеру, ушедший с одного места зуд с успехом появлялся в другом, спасибо этим мелким кровососущим заразам! Общая монотонность просто достала, а еще очень бесили довольные рожи не понимающих моих терзаний товарищей.

Учитывая вышеперечисленное, я становился все более хмурым и злым, а проблема коммуникабельности, вставшая в полный рост, развернула знамена и перешла в наступление. Для тех, кто не понял, поясню: навалился такой агрессивный депресняк, когда уже неохота куда-либо идти, но еще есть силы и желание послать все и всех подальше, и выбор маршрута ограничивается только резко обогатившейся фантазией, пасуя перед здравым смыслом. Думаю, неудивительно, что на седьмой день я отказался куда-либо идти и устроил выходной, так сказать, расслабон в положенный трудовым законодательством день.

Для начала послал далеким адресом начавших было возмущаться и торопить в путь друзей и принялся неторопливо завтракать, да-да, именно завтракать. Может, пища в нашем случае и необязательна, но заворот кишок от долгого ее отсутствия, а потом обильного потребления, еще никто не отменял, поэтому приходилось время от времени что-то жевать на ходу. В этот же раз я решил сделать все более-менее цивилизованно, поэтому накипятил водички в котелке, покидал туда остатки всяких душистых трав, которые насобирал во дворике у трактира. Поварил пару-тройку минут, настоял еще минуток пять, вдохнув поднимающийся пар, восхитился необыкновенному аромату и спокойно попил чайку с сухариками на зависть всем торопыжкам из моей компании.

Поделиться я, конечно, поделился, выслушал похвалу за приятное разнообразие унылого рациона, но на настойчивую попытку снова тронуться в путь опять всех технично отослал погулять по лесочку пособирать грибочков. Пока практичный, сообразительный и вконец задолбавшийся от комариного писка над ухом по ночам добрый лекарь Анст не сварганит что-нибудь от надоедливых кровососущих сволочей. Сказано – сделано, час работы – и готова жиденькая мазь из сока всяких растений и капельки магии, а как следствие, гарантированный крепкий и здоровый сон без москитных песен. Запах, правда, немного резковат, но его вполне можно счесть даже приятным, эдакий аромат свежескошенных трав.

О-о-о, какой это кайф, просто спокойно лежать на прогретой солнцем за день земле и смотреть на небо. Особенно после стольких переживаний, стрессов и убивающих настроение раздражающих моментов и факторов. Никаких тебе комаров, никаких периодически натираемых мозолей, никаких порожденных проклятием некротварей, сражений, крови и смерти, а только тишина, предзакатное небо да потрескивающий чуть в стороне костер. Лепота. Еще часа два или, быть может, меньше, и появятся звезды… Знаете, еще ни разу не смотрел на здешние звезды, все как-то не находил времени вот так просто полежать и отдохнуть.

Мне все время находилось какое-то занятие, надо было что-то сделать, придумать, хотя чаще просто затаиться и понаблюдать, или, наоборот, срочно бежать, спасая собственную шкуру. А вот сегодня, наконец, допекло – хватит, баста, надоело. Зачем куда-то бежать и суетиться, когда можно наслаждаться самим фактом жизни и ее маленькими радостями? Зачем искать на свою пятую точку проблемы, когда можно прекрасно прожить и без них? Мне как-то не улыбается всю новообретенную жизнь бегать по дорогам, убивать нежить да кормить комаров. До сих пор удивляюсь, как так получилось, что я пошел на охоту, да еще на такую страшную добычу, как проклятая гончая.

Все, добираемся до города, денек отдыхаю, потом продаю по дешевке остатки эликсира в качестве образца или пробника. На вырученные деньги затариваюсь всякими травками, вытяжками, эссенциями и прочей знахарской лабудой, что в сочетании с шипами, зубами и когтями гончей даст неплохую элементную базу, и становлюсь набирающим клиентуру, начинающим свою карьеру с зелий и эликсиров магом-целителем. Я, конечно, понимаю: пока не наберу авторитет и популярность среди определенной публики, не видать мне богатства как своих ушей, поначалу придется сбывать все по дешевке, только чтобы отбить затраты на производство, но потом, когда товар распробуют…

И как всегда, когда одному человеку очень хорошо, другие почему-то, иногда даже неосознанно, стремятся обломать всю лафу и хорошее настроение одной-единственной фразой, за которую надо сначала убивать, а потом воскрешать и еще раз мучительно убивать. И так много-много раз в особо извращенной форме! Чтобы неповадно потом было…

– Анст, ты уже успокоился? – спросил Ланс и, не дождавшись ответа, продолжил: – Мне, конечно, очень понравился твой отвар, да и мазь от комаров отлично действует, но скажи на милость, зачем такой длинный привал в половине дня пути от деревни? Мне так хотелось съесть наваристой каши, попариться в деревенской баньке, выпить холодного пива… А ты тут со своим привалом, и на каждое слово у тебя словно давно заготовлена пара ответов, причем не всегда приличествующих даже наемникам. Может, сейчас тронемся, как раз к полуночи будем в деревне, может, и пустит кто на сеновал, а? – невинно закончил Ланс.

– Да чтоб тебя… – Я сжал челюсти, дабы прямо с ходу не сказать, что думаю обо всем происходящем. Кто на жаре толком не мылся с недельку-другую, если вообще подобные люди найдутся, тот все поймет, остальные могут только попытаться представить. Так… Спокойствие, только спокойствие, не испортишь ты мне настроение. Днем позже, днем раньше, какая разница? А без моего снадобья вообще бы еще дня четыре тащились, так что все довольно неплохо, особенно учитывая, что условную границу проклятых земель мы почти пересекли. Значит, в нескольких часах пути будет река да небольшая приграничная деревушка, где добрую четверть населения составляют охотники на нечисть да рисковые люди, которые умудряются принести что-нибудь ценное из самых дальних краев проклятого леса. Моя будущая целевая аудитория, лучше просто не найти, поэтому прочь подступающее раздражение, на лицо улыбку довольного выдавшимся отдыхом человека и надо, наконец, что-то сказать застывшему в ожидании Лансу.

– Нет, дружище, сегодня уже нет смысла торопиться, лучше подумай, как мы пойдем в деревню. У Годрика-то с одеждой все в полном порядке, у меня штаны да безрукавка, в которую превратилась моя рубашка, у тебя вот вообще латы. А теперь посмотри на Арчера, шорты и плащ, или на Трэкера – я бы, например, постеснялся ходить в нижнем белье. Для деревни-то, может, и ничего, но в город таких оборванцев точно не пустят, надо задуматься о покупке одежды и еще пары мелочей. В качестве своей лепты скажу, что у меня есть два серебряных и немного меди. Давай утром обсудим этот вопрос с остальными, а сейчас я бы хотел немного отдохнуть, – достаточно дружелюбно, как мне кажется, ответил я и закрыл глаза в попытке уснуть.

– Очень своевременная мысль, но не беспокойся, Годрик решит все прямо на месте, уверен, он уже и сам обо всем догадался. Ты отдыхай тогда, лучше завтра выйти немного раньше, чтобы сделать все дела в деревне засветло. Пожалуй, скажу ребятам, чтоб тебя не беспокоили, когда ты отдохнувший, с тобой куда приятнее беседовать! – ответил Ланс, довольный произошедшими во мне переменами.

Вот и хорошо, вот и ладно, очень своевременное решение. Я вот только сейчас понял, чего мне все это время не хватало – стабильности и уверенности в завтрашнем дне. Сейчас я точно знаю, что дойду до города, что у меня есть навыки и умения, которые позволят мне с комфортом устроиться и получать от жизни удовольствие. Больше нет никаких неопределенностей, давящих на нервы и порождающих колебания и ложные надежды. Все возвращается на круги своя, даже профессия, считай, сохранилась. Наконец на меня снизошло такое спокойствие и умиротворение, что я почти сразу уснул, и легкая, едва заметная улыбка так и не покинула моего лица.

Утро выдалось на редкость прекрасным: полноценный отдых, чистый воздух да несколько друзей в компании – вот рецепт хорошего выходного. Как оказалось, чтобы вернуть хорошее настроение и душевное равновесие, плюс до кучи добавить скорости нашему передвижению, достаточно просто получить небольшую эмоциональную разрядку, поваляться на солнышке да съесть что повкуснее. Вот и наложились эти события одно на другое, дав вышеназванный эффект. А как результат – больше нет отвращения к пешим походам, и уже видна деревенька, расположившаяся в нескольких километрах вниз по реке, вдоль которой мы сейчас и идем.

Своеобразная, стоит отметить, деревенька. Я бывал в деревнях и могу с уверенностью сказать, что частокола в два ряда и наблюдательной вышки в них обычно не строят. Видать, академия магии не так уж и сильно прореживает приграничные места от нежити, раз тут строят такие укрепления, либо на деревушку нападает кто-то еще. Что-то мне подсказывает, неспокойная это деревушка и лучше в ней особо не задерживаться, а то мало ли что может случиться. Лучше быть осторожным параноиком, чем мертвым идиотом. Или, как вариант, отважным героем, но эта категория сама по себе является источником опасности для любого глупца, осмелившегося напасть.

– Стой! Кто такие?! – окликнули звонким голосом с вышки.

– Это Годрик со своим отрядом, мы останавливались на пару дней у вас меньше месяца назад, – прокричал в ответ наш командир, – нас еще ваш пропойца кузнец развел на целый золотой.

– А! Помню-помню, как такое забыть. Значит, вернулись-таки, мы уже и не чаяли, похоронили загодя таких весельчаков, но, видно, боги были на вашей стороне. Отбой, парни, открывай ворота! – уже более миролюбиво донеслось с вышки.

Увиденное меня восхитило – вот она, реакция на суровую окружающую действительность. В этой деревне каждый умеет обращаться с оружием, не сильно ошибусь, если скажу, что даже женщины в случае опасности смогут заменить своих мужчин на стенах. К тому же здесь полно наемников и бывших солдат, а близость различного вида умертвий сплотила все разношерстное население в единую оборонительную систему.

Больше похоже на военный лагерь времен Римской империи – ничего лишнего, никаких построек перед воротами, свободное пространство у стен. Все дома сосредоточены ближе к центру и образуют дополнительную линию обороны, причем присутствуют длинные, геометрически правильные строения по типу казарм. Хотя большинство домов произвольного дизайна, но одно остается неизменным – высота строения и плотность застройки. Через каждые четыре дома или одну большую казарму оставили проход примерно на ширину одной большой телеги. В качестве обороны все очень функционально. Для удержания врага поставил на таких участках по паре опытных воинов да пару лучников за их спинами – и все, граница на замке. Впрочем, это необходимо только в случае, если стены не выстоят.

Комитет встречающих также на высоте: десяток воинов на стенах, трое под навесом, сооруженным над воротами, со взведенными арбалетами, и десяток вояк со щитами и копьями, выстроенные в линию на плацу перед воротами. Обалдеть, куда я попал?!

Этот форт, деревней такое образование уже назвать трудно, не избежал и зачатков коммерческой деятельности. Ввиду большого числа вояк и заезжих авантюристов здесь появилась таверна и просторный постоялый двор рядом с ней. А куча охотников за тварями, точнее, за некоторыми их частями, да плюс регулярное наличие трофеев от подобной деятельности хотя бы у одного жителя привело к увеличению числа торговцев, скупщиков, ростовщиков и прочего торгового люда.

Таким образом, с одной стороны есть жители, у которых водятся деньги, и многие не против их потратить на традиционные для наемников развлечения, то есть на вино и женщин. А с другой, есть те, которые могут все это предложить, – таверна с хорошим выбором спиртных напитков и постоялый двор с доступными служанками. Ну а у третьей, наиболее многолюдной стороны, состоящей из сбившихся в отряды авантюристов, есть возможность попытать счастье и неплохо заработать на что-то большее, нежели хлеб и зрелища. У некоторых это получалось, конечно, многие так и сгинули в проклятых землях, какая-то часть просто осела в деревне, не получив большой куш. Но кто-то сумел разбогатеть и неплохо устроиться в городе на полученные деньги, такие счастливчики становились живой рекламой для все новых и новых партий амбициозных и бесшабашных воинов.

Короче, сельским хозяйством здесь мало кто занимался, максимум домашние животные вроде кур, кроликов и прочей неприхотливой травоядной живности, да небольшие огородики. Но, несмотря на столь гремучую смесь вина, женщин и большого количества горячих парней, к тому же увешанных колюще-режущим оружием с ног до головы, порядок стоял жесткий, чувствовалась крепкая начальственная рука.

Любые торговые сделки совершались на свой страх и риск, по принципу «отдал товар – получи деньги», и, само собой, обманщики сурово карались. Но была и другая возможность – продать товар уже старосте деревни и получить в придачу к деньгам, пусть и чуть меньшим, еще и гарантию, что тебя не обманут и не бросят загибаться, случись прийти в деревню раненым. Нетрудно понять, что у обоих вариантов сторонников было примерно поровну. Одни гнались за сиюминутной прибылью, предпочитая немного рискнуть и покинуть деревню как можно раньше. Остальные же по праву считали, что гарантии – вещь нужная и в хозяйстве полезная, а услуги лекаря подчас стоят намного дороже тех денег, что прилипают к рукам старосты.

Похожая организация решения спорных вопросов сложилась и между жителями самой деревни. Все разногласия решались либо словами, что случалось весьма редко, либо старой доброй трактирной дракой, где вместе со спорщиками веселились и все их друзья. Случалось, конечно, разное, но непримиримых врагов старались выпроводить на площадь перед воротами или вообще за пределы стен, где спорщики могли спокойно хоть порубить себя в куски на потеху охочей до зрелищ публике. Впрочем, такое событие было скорее исключением, которое лишь подтверждало неписаные правила деревни.

Вот такое вот интересное место. О нем мне поведал Годрик, когда мы уже, сняв комнаты, сидели в таверне за кружечкой пива и плотным обедом из каши с тушеным мясом. Право дело, за такой беседой начинаешь забывать, зачем сюда, собственно, шел, так хочется поближе рассмотреть и окунуться в подобную экзотику, но маленькие радости прежде всего. Первым пунктом шел нормальный обед; супов и салатов здесь, правда, не подавали, но каши и всевозможное мясо были в достатке. Вторым шла бадья с горячей водой, которую ко мне в комнаты должны принести слуги. Третьим и последним на сегодня пунктом был сон на мягкой кровати с чистым бельем, а не на неровной, жесткой и холодной земле. Да… Наконец-то я в цивилизованном месте, а если не считать, что некоторые удобства находятся во дворе, то оно тянет на средний такой санаторий. Становится прямо любопытно, а на что же похож город? Увидим, и, возможно, довольно скоро. А тем временем каша уже съедена, пиво выпито и пора переходить к водным процедурам.

До чего хорошо выспался, кровать – вот лучшее изобретение человечества! Сто лет так не отдыхал, просто рай, любой курорт бледнеет! За серебряный в день получаешь крышу над головой, вполне приличную по моим меркам еду плюс ванну по требованию. Да за то, что мы выручим, я могу здесь осесть не на одно десятилетие и не отказывать себе в маленьких радостях жизни! Чем не вариант? А если учесть, что потенциальным ценителем моих талантов на почве медицины и зельеварения здесь является каждый второй, вариант становится соблазнительным. Думаю, стоит обсудить этот вопрос с Годриком, ведь успешному предпринимателю, как правило, никогда не помешает надежная охрана. Надеюсь, идея осесть на одном месте, перестать ежедневно рисковать жизнью и зарабатывать, не отходя далеко от уютного дома, понравится моим товарищам. Спустившись в зал таверны, чтобы обсудить нашу дальнейшую жизнь, встретил только неторопливо попивающего вино Арчера.

– Доброго утра, Анст, – поприветствовал он меня. – Присоединяйся, расскажу, как идут наши дела.

– Доброе – не то слово, – расплылся я в улыбке и заказал завтрак. – А где Годрик и остальные?

– Годрик как раз пошел узнавать цены на нашу добычу, правда, кое-что из того, что мы добыли, пока искали подходящее болото, пришлось продать сразу, чтобы не иметь проблем с хозяином этого прекрасного заведения. Но будь спокоен, основное уйдет по самым высоким ценам, уверен, Годрик своего не упустит, кстати, вот твоя доля.

Передо мной легла моя первая пара золотых монет и пять серебреников, что ж, отныне я уже довольно состоятельный человек и спокойно могу чуть больше месяца жить на полном обеспечении в этих местах. Один золотой – это ровно двадцать серебряных или целых четыреста монет в медном эквиваленте. Знаете, в детстве я, бывало, разменивал крупные купюры на самые мелкие, вроде рублей. Триста – четыреста всего, а пачка банковских билетов еще той толщины. Кажется ребячество, несущественная мелочь, а на душе как-то приятно… Может, вспомнить молодость?

А что, ходит почтенный господин с толстенным кошелем, который и на поясе-то нести тяжело, подходит к лавке, вроде состоятельный клиент, ему улыбаются, показывают товар. Потом он достает свое богатство, развязывает тесемки и… выгребает оттуда всю медную мелочь в надежде, что этого хватит на оплату покупки под обалдевшим взглядом продавца. Улыбнулся своим нелепым мыслям, нет, меня просто не поймут, да что там, я сам себя не пойму. К тому же кроме объема в данном случае сильно возрастет вес, пусть лучше остается как есть, я уже не ребенок, чтобы так поступать. Поэтому просто быстренько забираю свой гонорар и добавляю его к своему имуществу.

– Так ты не ответил, где остальные-то?

– Ну, Трэкер еще в прошлое наше здесь появление свел крепкое знакомство с одной вдовушкой. Его раньше полудня можно не ждать. Ланс… У Ланса тоже есть дама сердца, так что он, скорее всего, все еще спит в своей комнате, – ответил Арчер.

– А ты что, так тут и сидишь с самого утра? – не удержавшись, спросил я.

– Обижаешь. Я, знаешь ли, тоже кое с кем тут познакомился, – довольно ухмыльнулся Арч, – так что уходили мы с Трэкером вместе, можно сказать, в соседние избы шли. Просто я только-только вернулся и подумал, а неплохо бы промочить горло перед сном, потом смотрю, и ты в такую рань уже не спишь, на пару-то выпить – оно повеселее будет.

– Это точно, – ответил я и принялся уплетать завтрак. – Послушай, Арчер, а что бы ты сказал, если бы я продал свой эликсир и остался бы здесь в качестве зельевара и лекаря? Я тут поприкидывал, зачем продавать такие ценные ингредиенты, когда можно торговать уже готовым продуктом? Уверяю, мои возможности не ограничиваются одним эликсиром жизни и средством от комаров, хоть и на них, поверь, спрос будет немаленький. По самым скромным прикидкам, наш доход возрастет минимум впятеро! – прожевав, озвучил мучившие меня вопросы.

– Для начала спросил бы, есть ли у тебя разрешение? – И так пристально на меня посмотрел, что я даже жевать перестал.

– А зачем оно нужно? Качество моего товара говорит само за себя! Ты же сам опробовал все, что удалось приготовить в походных условиях, и на результат еще никто не жаловался, – насупился я.

– Я не про качество, а про разрешение. Согласно шестьсот какому-то уложению, принятому лет пятьдесят назад ковеном высших магов, дабы обезопасить потребителей, торговать зельями, эликсирами, амулетами и артефактами выше второго круга могут только маги, прошедшие обучение в одной из академий. Судя по твоему вопросу и отсутствию перстня мага, лучше даже не пытайся что-либо продавать. Поверь, на средстве от насекомых, лекарстве от прыщей и прочей ерунде много не заработаешь. А если попробуешь продать что-то по-настоящему ценное, наподобие своего эликсира жизни, рискуешь испортить отношения с ковеном, а это уже чревато неприятными последствиями. Послушайся моего совета, лучше не попадаться сильным мира на глаза, а тем более не влезать в их доходные дела, если ты, конечно, не бессмертный, – улыбнулся Арч. – Не переживай, мы получим достаточно много денег за этот поход, незачем рисковать ради получения сомнительной прибыли. Вот я, например, с Трэкером и Годриком планирую осесть в городе, купить дом, завести пару любовниц, наконец. Может, через какое-то время пойду на службу к кому-нибудь из толстосумов, хороший воин везде найдет себе занятие. Ланс вот хочет подать прошение на вступление в императорскую гвардию, теперь-то он не просто безнаследный и нищий сын одного из барончиков, а вполне обеспеченный дворянин, который может содержать свой собственный десяток. К тому же он хочет сделать себе украшение на латы из зубов проклятой гончей, поверь, такие трофеи очень ценятся и поднимают авторитет в рыцарской среде. Теперь-то ты тоже обеспеченный человек и точно сможешь оплатить себе пару лет обучения в какой-нибудь не слишком престижной академии магии. Этого будет вполне достаточно, чтобы стать хорошим лекарем со всеми необходимыми документами. – Арчер сладко зевнул. – Ладно, пойду-ка я спать. Скажешь ребятам, чтобы не будили до вечера, хорошо? – И, не дождавшись ответа, потопал в свою комнату.

Вот тебе и раз… Назарабатывался на хлеб с маслом… Помнится, в той академии, где мне посчастливилось побывать в роли наблюдателя, а потом и беглеца, учились сплошь заносчивые отпрыски дворян да богатых купцов. А тем, кому посчастливилось быть замеченными за свой талант и умения, надлежало в течение десяти лет выполнять заказы того учебного заведения, которое они закончили, а затем в течение еще десяти лет отдавать половину своего дохода верхушке иерархии магов, пресловутому ковену. Не слишком-то светлая перспективка, особенно если учесть, что год обучения стоил 500 золотых. Конечно, можно пойти в любую занюханную школу магии за куда меньшие деньги, вот только качество образования наверняка сильно зависит от количества заплаченных за обучение монет.

Устроили, блин, монополию на магию, неудивительно, что настоящих магов так мало. И в большинстве своем сидят они в городах на тепленьких местах, а надерганные из простого народа самородки вкалывают, куда бы их ни направили, отрабатывая такую «милость». Не очень завидное будущее – двадцать лет быть на побегушках у тех, кто отличается от тебя лишь родителями.

Вспоминая о том, как пришлось уматывать из подобной академии, и о том, что послужило причиной… становится ясно, что влезать в подобный гадюшник опасно для жизни, а случись кому узнать, что я такое и кем являюсь, еще и фатально. Вот только начнешь дышать полной грудью, как судьба бьет тебе под дых… Окликнув служанку, заказал себе кувшин вина литра эдак на три-четыре, дабы прогнать напавшее уныние да пораскинуть мозгами, что делать дальше. Вот так, сидя за столом и потягивая напиток, я и провел время в раздумьях до самого обеда.

От размышлений меня отвлек тот неприятный факт, что какой-то гиперактивный недомерок ввалился в таверну, едва не снеся мощным пинком хлипенькую дверь. Поражаюсь, как поиграла природа с генами человека: одни с белой кожей, другие с черной, у третьих отличный от нас разрез глаз, у четвертых крупные скулы. Например, в восточных странах средним ростом для мужчин считались примерно сто шестьдесят сантиметров, а в северных этот показатель добирался до ста восьмидесяти пяти, также от нации, климата и много чего еще зависели и полнота, и даже объем волосяного покрова.

Так вот, к стойке подвалил далеко не самый высокий по меркам Китая, волосатый как неандерталец и широкоплечий как незнамо кто человек. Переговорил о чем-то с трактирщиком, хитро зыркнул в мою сторону, опять поговорил и бодро пошел в глубь зала. Блин, только бы мимо прошел, а то больно уж нагло себя ведет, может, неуверенность из-за своего роста неосознанно компенсирует, может, еще что, мало ли какие тараканы у кого в мозгах водятся. Черт, а ведь ко мне идет…

– Чем обязан? – вежливо спрашиваю плюхнувшегося за мой стол бородатого мужика.

– Пьешь? – невозмутимо спросил тот.

– Пью, – отвечаю по инерции, слова слетели как-то раньше, чем я их обдумал, и потому следующий вопрос поставил меня в тупик своей наивностью.

– А почему один? Давай вместе, кто первый упадет, тот и платит, а? – огорошил меня мужик.

Ну и что тут ответишь? Я уже половину дня сижу и пью вино, по идее состояние организма должно быть на уровне хорошо подвыпившего человека, но вместо этого я пару раз сгонял до местных удобств хоть и со слегка неровной походкой, зато с кристально чистой головой. Есть у меня такое нехорошее подозрение, что последствия опьянения я смогу почувствовать только после критической отметки, примерно в тот самый момент, когда буду сползать под стол, а до этого момента еще часа три-четыре и как минимум пять – семь литров крепкого вина, а то и больше.

Также присутствует шанс того, что в какой-то момент организм начнет перерабатывать алкоголь даже быстрее, чем я буду туда его доставлять, все-таки здоровье у магов покрепче будет. Тогда все растянется литров до пятнадцати – двадцати, но уже за чужой счет.

Хм… За чужой счет… Бесплатно… Халява… Мой рот произнес слово «да», еще когда я был в середине цепочки из синонимов, в конце-то концов, в худшем случае потеряю один, может, два золотых, зато узнаю, как воздействует и что со мной делает алкоголь. Любопытно ведь, черт возьми!

– А давай! Только я уже порядочно набрался, поэтому ты пьешь штрафной кувшин. – И ставлю перед ним двухлитровую емкость.

– С удовольствием, – расплылся в радостной улыбке бородач, – но только не вино. Эй, трактирщик, тащи пива бочонок, да чтобы покрепче.

– Да мне как-то все равно, пусть будет пиво, – ответил я и удостоился непонимающего, странно сочувственного взгляда.

Дальше все пошло по обычному сценарию посиделок в баре: выпили, закусили, снова выпили, заказали обед и продолжили наполнять кровь алкоголем, прерываясь только на естественную нужду прогуляться до неприметного сарайчика в самом дальнем углу заднего дворика таверны. Потом порочный круг вновь повторялся, менялись только закуски да лица зрителей, которые пришли поглазеть на такие странные соревнования, и, судя по количеству народа вокруг, бородач здесь явно слыл чемпионом.

Во время последнего похода по нужде мне стало так обидно, мы уже столько выпили, тело при ходьбе выписывает причудливые кренделя, а я все еще ни в одном глазу. Нет, вкус пива-то я прекрасно чувствую, и определенную реакцию тела тоже, вот только того эффекта, ради которого употребляют спиртные напитки, просто-напросто нету. Разум кристально чист, такое ощущение, что пьем нечто безалкогольное, правда, ноги подчиняются с некоторым трудом, я им командую подъем, а они откликаются с некоторой задержкой, я бы сказал, с неохотой. А на обратном пути от здешних удобств постепенно начал пропадать и этот эффект, видимо, организм сильнее моей упертости, с которой я вливаю в него кружку за кружкой. Короче, глядя на довольного захмелевшего соседа, который так и не представился и уже опять начал травить какую-то байку, взяло меня такое зло! Столько продукта перевел зазря, что даже этого грубияна, похоже, капитально проняло, а мне никакого удовольствия?! Да еще и разговоры его: «Я ковал… Он ковал… Мы ковали…» – никакой оригинальности.

И на этой почве начал я решать свою застарелую проблему общения тела и души, которое будет чем-то отличаться от принципа «команда и мгновенное ее выполнение». В качестве образца был выбран мой собу… э-э-э… собеседник, и вынесено решение, что все дело в плотности. В отличие от эталона, моя аура была довольно бледная, разреженная и практически не выходила за пределы тела, а главным отличием стало то, что при этом львиная ее часть сконцентрирована напротив груди в виде яркого круга. Что ж, видно, пора выползать из скорлупы своего вместилища, чтобы ощутить всю полноту жизни, в качестве пробы увеличил интенсивность ауры в руке, а потом и во всем теле. Полезного эффекта ноль, что-то я все-таки упускаю, для чистоты опыта равномерно распределил всю свою душу в теле и уже сиял не хуже лампочки. Рискованно, однако, не приведи боги, кто из магов заметит такую батарейку. Что ж я не так-то делаю, а?

Снова скопировал структуру, взятую за эталон, а излишки спрятал подальше и замаскировал – теперь я, по крайней мере, ничем не отличаюсь от всех здесь присутствующих. Или отличаюсь? Вообще-то отличаюсь, незначительно, но аура коротышки отлична от остальных, ненамного, всего в паре мест, ладно, сменим эталонный образец на более распространенный.

В процессе сравнения мелких отличий заметил одну немаловажную деталь: у каждого из здесь присутствующих аура не просто проходила сквозь тело, как у меня, а была как бы соединена с каждой клеточкой кожи, с каждым органом, с каждым нервным окончанием, будто и не была самостоятельной частью, а вырабатывалась самим телом. Мне в тот момент открытие показалось весьма многообещающим и перспективным, вот только перспективы я по достоинству не оценил и начал копировать замеченный принцип, вот тут на меня и накатило… Мысли начали путаться, все тревоги и обиды отошли на далекий задний план. Сейчас передо мной сидел мой самый лучший друг, э-э-э… забыл, как его зовут… А! Не важно! Но человека душевнее мне встречать не приходилось. Вот, опять пора наполнять кружки, а почему мы пьем только пиво?!

– Трактирщик, неси сюда что покрепче, надоело пить одно только пиво! – закричал я и отчетливо почувствовал некую трудность в озвучивании своих желаний, ну и хрен бы с ним.

– Да, неси сюда это… – мой товарищ сделал небольшую паузу, – «Слезы гор», вот!

О! Какая ядреная штука, прозрачная, как слеза, вкусная, как родниковая вода, и обжигающая горло жидкость – лучшая водка, которую я когда-либо пробовал! Выдохнув из легких воздух, сделал еще несколько глотков, занюхал рукавом и окончательно утратил связь с реальностью. Помню только бородача, падающего лицом в тарелку, радостно гогочущую толпу и каким-то чудом пустеющую бутыль с огненной жидкостью. Потом… Потом была качка как на море, и я никак не мог куда-то дойти, затем меня подхватили под руки и наступила темнота…

– О-о-о… – простонал я, уворачиваясь от бьющего в глаза луча утреннего света. Как же плохо! Так хреново не было даже в больнице с тяжелой формой гриппа и температурой за сорок. Какое злое похмелье… Лежа на кровати, не хватало сил, чтобы пошевелить даже пальцем, чертова сила тяжести… Поборов себя, титаническим усилием смог привести тело в сидячее положение. О-о-ох… Голова болит очень сильно, все тело ватное, я ему командую поднять руку, а оно на миллиметр отрывает палец от кровати, и сразу хочется упасть и забыться.

– Ох… Зато теперь я чувствую все… Но лучше бы не чувствовал ничего… – бормочу охрипшим от криков и спиртного голосом и лихорадочно начинаю делать обратные манипуляции со своей душой, лучше уж пусть будет как раньше, чем так плохо. Хотя нет, проще просто ослабить связи, тогда хоть какая-то сигнализация останется и будет ясно не только то, что я что-то выпил или съел, а еще тот тонкий момент, как это действует на организм в реальном времени. Будь это так, вчера прекратил бы никому не нужное возлияние сразу, как почувствовал свою твердо выученную на горьком опыте меру в спиртных напитках. Закончив с мероприятиями по реанимации себя, любимого, поднялся и, пошатываясь, подошел к зеркалу, заботливо оставленному служанкой возле таза с водой. На всякий случай, для равновесия, облокотился о стену и посмотрел на свое отражение.

– Плохое зеркало… Лучше бы не смотрел. – Сразу вспоминаются первые дни моего появления в этих землях и черт знает сколько лет ползающая по проклятым землям нечисть… Пытаясь перевести взгляд на что-то более нейтральное, посмотрел на емкость с водой – и так сразу захотелось пить… Во рту словно пустыня образовалась, а перед этим еще и издох какой-то зверек типа скунса, обеспечивая своим посмертием жутковатый запах. Пришлось утолить сушняк прямо из таза, другого источника влаги я поблизости не заметил, и принялся жевать брикет из трав для здоровья и чистоты зубов, ну и свежести дыхания для кучи. По мне так очень оригинальное решение, намного интереснее зубной щетки. Попутно освежив ночную вазу, уже более твердой походкой спустился в зал таверны.

В зале меня уже встречала четверка моих соратников и задорно звала за свой столик, как-то они подозрительно рады меня видеть, может, случилось что? В любом случае поторопился присоединиться к друзьям и узнать последние новости о нашем гонораре, для меня это не последний вопрос.

– Доброе утро, Анст, – начал Годрик.

– Ну ты молодец! Перепить Торвина – это надо постараться, считай, что ты отомстил за нас всех. В прошлый раз по незнанию мы заплатили целый золотой за этого пропойцу, он так со всеми новичками спорит, мол, кто быстрее напьется, тот и платит, а наутро, когда проигравший проснется, хозяин заведения выставляет ему счет за всех участников спора. Поздравляю, ты первый, кто смог его выиграть, о тебе вся деревня говорит, теперь ты местная знаменитость. Победить гнома пивом… Поздравляю! – оживился Арчер.

– Кх-кх-кхакого гнома? – Все-таки я еще немного туго соображал после вчерашнего, да и голос не тот, что раньше.

– Ну Торвина, гнома, кузнец он местный. Да ты направо посмотри, за соседним столом дрыхнет, так и не проснулся со вчера еще, – энергично продолжил Арч.

Я сочувственно глянул на начавшего было поднимать голову от стола гнома. Бедняга, наверное, каждое слово, сказанное звонким голосом Арчера, бьет ему по мозгам не хуже, чем молот по наковальне. Решил в качестве прощального подарка заказать ему кружку пива, дабы поправил здоровье. Но когда увидел его позеленевшую от запаха алкоголя бородатую рожу и выслушал ехидный комментарий Арча на тему, какой я изверг и довел бедного гнома до ручки, и того уже от пива мутить начинает, решил спасать авторитет кузнеца. Это я скоро уеду, а ему здесь еще жить и жить. Подойдя к соседнему столу, наложил на него малое исцеление и участливо спросил:

– Ну ты как?

– Так ты что, маг? – возмущенно начал гном, почувствовав облегчение от моего прикосновения и позабыв про благодарность.

– Твою мать, я ж и вправду маг! – все еще хриплым голосом проговорил я и кинул исцеление еще и на себя, потом сделал глоток из фляжки с эликсиром, чтобы уже совсем почувствовать себя человеком. Мельком глянул на недовольного первого встреченного мной представителя гномьей расы, после чего протянул фляжку и ему. – Будешь? Универсальное средство, отлично помогает даже от похмелья. Надо, кстати, сварить что-нибудь специальное, может сильно пригодиться, – немного задумчиво произнес я, чувствуя, как хорошее самочувствие возвращается с каждой секундой.

Недовольный своим проигрышем гном сделал глоток и отдал флягу. О, судя по улучшающемуся настроению, эликсир жизни действует на все расы одинаково, вот только не вовремя появившийся хозяин таверны опять обломал начавшего было оживать гнома.

– Уважаемый Торвин, с вас четыре золотых, – с легким поклоном начал тот. – Это с учетом скидки за такой большой заказ, к тому же «Слезы гор» – самый дорогой напиток в моем заведении, – поспешно добавил он, глядя на пришибленную физиономию бедняги.

Не выдержав вида такой быстрой смены выражений, я улыбнулся.

– Да-а-а… Хорошо вчера погуляли! Теперь, поди, хочется начать новую жизнь… В месте подальше от этой деревни… – подколол я гнома и выложил два золотых. – Я привык сам платить за то, что выпил.

Гном тоже, поковырявшись в своем кошельке, выудил оттуда золотой, горсть серебра и добавил недостающее медью. Интересно, а что бы он делал, если бы я не стал оплачивать свою половину?

– Меня Торвином кличут, – помявшись, представился гном.

– Аннстис, для друзей просто Анст, думаю, после таких приключений, – я подмигнул гному, – мы можем называться друзьями.

– Послушай, Анст, ты ведь выиграл спор… А слово подгорного народа тверже, чем камень! – Торвин выдержал эффектную паузу. – Я обязательно отдам тебе эти два золотых, скажем, положу в гномий банк на твое имя, а?

Услышанное меня заинтересовало.

– А какие проценты? – сразу спросил я.

– Какие еще проценты? – непонимающе уставился на меня Торвин.

– Как какие? Банк берет деньги, правильно? – Гном кивнул. – Вкладывает их в какое-то дело и получает определенную прибыль, правильно? – Снова кивок. – Вот я и спрашиваю, какой процент с прибыли банк отдает тому, кто вкладывает золото.

Гнома просто пополам согнуло от сдерживаемого хохота.

– Банк отдает прибыль? Ой, не могу… Чтобы банк да отдал прибыль? Это же не торговец какой, вложил деньги, купил товар, потом продал и получил прибыль! А если ограбили? Так вот тебе убытки? Нет, банк именно сохраняет то, что ты туда принесешь, а та прибыль, которую он при этом выручит, это сугубо его внутреннее дело и посторонних никак не касается. И заметь, в отличие от людских банков, мы не берем плату за сохранение артефактов и некоторых других не портящихся от времени вещей. Ну ты прямо как спросишь… И спасибо, что помог расплатиться, немногие здесь способны на такой поступок, если понадобится залатать доспех или там подправить меч, обращайся, для тебя сделаю все в лучшем виде и за меньшую цену. К тому же в моей лавке есть отличные образцы мечей и доспехов, ты заходи, не стесняйся, может, еще когда снова посоревнуемся. В любом случае, удачи тебе, Анст, и мне, пожалуй, уже пора быть в кузне, – сказал Торвин поднимаясь.

– И тебе удачного дня, – попрощался я.

Не думаю, что придется посетить все местные магазины, ведь по идее сегодня мы уже должны продать трофеи и тронуться в путь. Кстати, надо бы сказать Годрику, чтобы придержал пару-тройку наименований, а то не из чего будет варить эликсиры для собственных нужд, жаль, что продавать их не получится. Хотя можно попробовать найти какого-нибудь захудалого мага с разрешением и торговать уже от его имени, но эту идею можно реализовать только в более населенном месте, в ближайшем городе, например, в любом случае, скоро узнаем.

 

Глава 8

Первый враг

Дверь в приемной начальника СБ академии магии без стука распахнулась.

– Мы нашли его! Напрасно было задействовано столько людей в столице и близлежащих городах, напрасно наши агенты прочесывали деревни и села. Этот стервец все это время попросту отсиживался вблизи проклятого леса и не торопился на свидание с костлявой. Но ничего, недолго ему осталось скрываться, наш информатор уже задействовал местную шайку грабителей в пару десятков голов, не сегодня, так завтра все уже будет решено.

– Что же, это добрые вести, вот только не стоит быть настолько самонадеянным, ведь может случиться всякое… А теперь подробнее о твоей задаче: дело надлежит обставить тихо и без лишних свидетелей, если понадобится, то и исполнителей придется убрать. Вот, возьми, – с этими словами эсбэшник передал подчиненному небольшой флакон с жидкостью молочно-белого цвета, – подольешь это в походный котел исполнителей за ужином. Наша свежая разработка, действует как аналог проклятия проказы, с момента начала действия у тебя будет трое суток полной власти над глупцами, которые осмелились разбойничать на дорогах империи, – криво улыбнулся он. – Ну а потом в тех и без того неспокойных местах появится на пару умертвий больше. Еще бы несколько месяцев лабораторных исследований, пару полевых испытаний, и полезный эффект мог бы продлиться до трех недель… Вот ты-то как раз и проведешь первое массовое применение. На всякий случай возьми еще десяток зачарованных болтов и тройку стрелков, осечки быть не должно.

– Будет выполнено, – покорно произнес вошедший мужчина, забирая выложенные перед ним предметы, и отправился выполнять задание.

– Пожалуй, не стоит пускать такое дело на самотек, – задумчиво произнес начальник СБ, вызывая к себе в кабинет очередного подчиненного.

– Ты скрытно отправишься в первую пограничную деревню на северо-восточной границе проклятых земель и проследишь за выполнением одного моего очень деликатного поручения, – сразу как тот вошел, начал он. – В курс дела тебя введет мой заместитель. Вот, возьми в качестве снаряжения амулеты скорости и отвода глаз и запомни – в твою задачу входит только наблюдение.

– Как прикажете, – чуть склонив голову, ответил худой жилистый юноша, – но если вы добавите еще и переговорник, то о результатах я доложу немедленно.

– Об этом позаботится заместитель, ступай, – пристально посмотрев на подчиненного, ответил тот, а когда дверь за спиной ушедшего закрылась, задумчиво добавил: – А из парнишки может выйти неплохой эмиссар.

– Ладно, расклад следующий, – начал Годрик, – с учетом, что Аннстис оставит часть добычи для своих нужд, от здешних торговцев мы получим максимум две тысячи золотых. По факту эта сумма может стать еще меньше, на сотню-другую так точно. Поверьте, ни у одного скупщика нет столько золота в наличии, поэтому придется еще побегать по здешним лавкам, и не мне вам рассказывать, что каждый будет стараться нажиться на нас больше, чем это удалось его товарищу. Незачем на меня так смотреть, сам знаю, что мало, поэтому и торговался за каждый медяк, но ничего не поделаешь, эти падальщики договорились и держат твердую планку. Нынче они являются, цитирую, «поставщиками ковена высших магов» и сами диктуют цены. Проклятье, дай этим торгашам толику власти – и пиши пропало, обдерут до последней нитки, не побрезгуют даже подметки на ходу подрезать, и глазом не успеешь моргнуть, как останешься и без денег, и без товара.

Но к счастью, нам крупно повезло, в деревню приезжал один занятный маг-артефактор из самой столицы. Кто бы знал, каких трудов мне стоило с ним договориться. Ну, да не это сейчас важно, суть в том, что я нагнал караван, с которым он уже вышел из деревни и предложил взять все, что мы смогли добыть. Этот ушлый одаренный, причем не только магией, но и торговой жилкой, и так сюда приезжал, чтобы напрямую, без посредников закупить ингредиентов. При этом он, в отличие от здешних жадюг, совсем не обязан сдавать их в имперские запасники и вполне может как использовать, так и перепродавать. Представляешь, никогда бы не подумал, что настоящий маг будет заниматься торговлей, обычно от этих снобов и слова-то не добьешься, а тут… Короче, свой мужик, явно из простого народа, да к тому же эта их обычная надменность и спесь не затуманила ему разум, и он отлично помнит свои корни. После того как я показал ему образцы, он, почти не торгуясь, предложил три тысячи золотых. Полновесных имперских золотых! Единственное его условие – это составить компанию по пути в город, потому как пока мы договаривались, караван уже ушел. В общем, нам как раз по пути, ну заодно и прибавку за охрану получим, нам всего и понадобится, что догнать тот самый караван и спокойно ехать дальше, нежно поглаживая золотишко в кошелях. – При последних словах Годрик с довольной ухмылкой выложил на стол пять ну очень объемных кошелей.

– Сопровождать, значит. Может, ну его… – задумчиво протянул Трэкер.

– Завянь. За ним – да хоть на край света, хоть прямо сейчас встану и пойду, – любовно обнимая кошель, промурлыкал Арчер.

– А сколько мы получим за сопровождение? – задал я вполне себе уместный, пусть и утративший свою важность вопрос.

– По две серебрушки каждому, – чуть замявшись, ответил Годрик.

– Как-то совсем мало за неделю охраны, – заметил Ланс.

– Повторюсь, нам надо просто догнать караван из десятка-другого видавших виды телег. Если учесть, что у мага вполне себе приличный фургон и выйдем мы завтра на рассвете, то догоним на третий-четвертый день. Оплата больше символическая, да и мы нужны скорее для компании, чем для безопасности, я никогда не поверю, что мастер-артефактор не сможет отбиться от какого-то зомби. Да что зомби, он и с отрядом умертвий спокойно разобраться может. Ну да хватит, наша цель – добраться до города, а это хороший шанс прокатиться на фургоне, при этом прилично сэкономив на лошадях, так что встречаемся с ним у ворот в сторону города на рассвете. И Арчер, для бабников, гуляк и любителей молодого дешевого вина повторяю персонально: искать тебя у всех вдов в деревне никто не будет. Трэкер, к тебе, кстати, тоже относится, – обрисовал ситуацию Годрик.

– А я что? Я ничего. Буду на рассвете быстрее, чем первый луч восходящего солнца коснется земли. Ты только в ближнюю к воротам избу постучи, и я сразу выйду, там такая вдовушка живет, мм… – тут же скорчил мечтательную мину Арчер и расплылся в довольной улыбке. Годрик тем временем, в бессилии исправить товарища, хлопнул рукой себе по лицу и потянулся к кружке. – Да не переживай ты так, это я для настроения, пошутил, так сказать.

Хорошо вчера посидели. Я уже и забыл, что значит поговорить с коллегами на отвлеченные темы да потравить байки, а тут судьба снова подарила мне это удовольствие. Жаль, конечно, что пришлось так рано вставать, ну да и бог с ним, главное – не придется тащиться пешком. Ехать, хоть и на столь примитивном транспортном средстве, без каких-либо зачатков амортизаторов, все же лучше, чем топать на своих двоих, плюс вещи нести не надо. Правильно говорят: лучше плохо ехать, чем хорошо идти, в нашем случае с учетом наезженной дороги путешествовать было вполне сносно, я даже вздремнуть по пути успел, поэтому сильно жаловаться на жизнь не стану. К тому же мне с Годриком посчастливилось ехать на передней скамье этого большого грузового фургона, заодно поближе познакомился с нашим нанимателем, ну а остальным осталось сидеть внутри, подпирая спинами ящики.

Маг, как ни странно, показался мне абсолютно оторванным от всяких там вспомогательных чар или каких-то амулетов. Напротив, он ловко управлялся с вожжами, сам помогал грузить ящики с ингредиентами, при этом не пользуясь ничем, кроме грубой силы – кажется, эта работа для него не в новинку. Странный он, послушать Ланса, так маги – это настоящие боги, с легкостью вылечат смертельно больного одним прикосновением руки, щелкнут пальцами – и в засуху начнется гроза, легонько дунут – и паруса целого флота наполнятся ветром, прикажут земле – и та сама вырастит сад. Так, может, вовсе и не маг нам попался? Трудно сказать, чего я ожидал от него. Может, хотел увидеть, как фургон поедет сам, без лошади и тем более двигателя, может, как ящики с останками гончей сами запрыгнут в фургон, не знаю. Просто ждешь большего от тех, о ком так много и лестно вчера рассказывали, а сегодня вместо этого подсунули простого возницу.

– Послушай, Мэрль! – Так звали этого молодого черноволосого мага, на вид не дашь ему больше тридцати, и какой в этом возрасте мастер, а тем более магии? – Не расскажешь, чем нынче зарабатывают артефакторы?

– В этом никакой и тайны нет, почему бы не рассказать. В общем-то разным. Для тебя, например, могу предложить амулет от стрел и болтов, он отклоняет быстро летящие металлические предметы. Пятьдесят золотых, и он прослужит тебе до шести месяцев без зарядки, один из самых популярных амулетов среди императорской гвардии. Есть разговорники, по пять золотых за пару, могу ручаться, что, стоя на противоположных концах материка, ты сможешь без проблем поговорить с кем-то по парному амулету, уже проверял, работает превосходно.

– Сколько-сколько? Пятьдесят золотых?! – тут же откуда-то сзади подал голос Арч. – Да за эти деньги я смогу два года, не зная забот, жить на окраине города! Эти дворяне совсем голову потеряли, такое покупать, – возмутился он.

– Ты что, решил вернуть себе все, что уже успел потратить по пути? Тридцать золотых – и я согласен на столь грабительскую сделку, – подмигнув сидящему позади Арчеру, сказал Годрик.

Маг легонько улыбнулся:

– Тебе ведь прекрасно известно, что это самая низкая цена в гильдии, и вообще продаю я вам подобные амулеты только потому, что наша встреча оказалась столь прибыльной. Ведь всем известно, что купить нечто похожее можно только в верхнем городе. Без обид, вам туда путь заказан, хотя… одного из вас, может, все-таки и пропустят, рыцарь как-никак. Тем не менее уверен, вам удалось заработать на мне не меньше тысячи золотых сверх обещанного другими скупщиками, ведь так? – Годрик неохотно кивнул. – Тогда в чем же проблема? – добил нашего командира Мэрль.

Не-э, своих в обиду я не дам, сам-то сколько на нас заработал, а? Врешь, не возьмешь ты нашего брата, не таких ушлых мы видали, но и тех не раз бивали. Специально для тебя припомню детские годы, ох, какие времена были, какие рынки… Для тех, кто не в курсе или подзабыл, напомню, что у личностей, которые владели языком и не ленились ходить до контрольных весов, покупок было в два раза больше и по куда меньшей цене. Причем рецепт актуален не только для давно минувших дней, но даже и для других миров! Законы торговли воистину универсальны для всех времен и народов. В общем, практика в этом вопросе у меня была хорошая, а благодаря студенческим годам еще и регулярная. Сейчас я тебе, зараза, устрою «пять, но за пятнадцать» вместо классических «три по десять».

– Послушай, мне вот вдруг интересно стало, а сколько стоит мера порошка из шипа проклятой гончей или пластина из того же материала в качестве основы под амулет? Ставлю на кон весь запас своего эликсира, что покупай ты все то, что предложили мы, за городскими стенами, потратил бы на тысячу-полторы больше. А ведь сэкономил – значит заработал. Причем заработал, когда заключил с нами сделку, и вот теперь, когда мы просим о незначительной уступке, ты цепляешься за какие-то пару десятков монет? Тридцать пять золотых, – немного постыдил я мага да закинул пробный камень и, судя по его взгляду, попал.

– Что же, а ты неплохо осведомлен, хоть и не представляю откуда. Столь редкий материал, да еще и малыми партиями, вышел бы гораздо дороже, настолько дороже, что я не поленился вернуться обратно в деревню. Вот только я поставляю амулеты даже во дворец императора. Теперь-то ты понял? Все мои амулеты стоят той цены, что я требую. Ронять марку не в моих привычках. Сорок пять – и ни монетой меньше.

– Сорок золотых, – почуяв слабину, выпалил я. – И мы возьмем сразу пять штук! Не думаю, что каждый день кто-то покупает столько амулетов разом, неужто не сделаешь поставщику столь редкого и дорогого материала и оптовому покупателю маленькую скидку?

– Ну что же, ладно, скину немного. Такого покупателя и конкуренту-то не пожелаешь, ведь после его разорения все рано к тебе придет. Только, к сожалению, у меня есть с собой только три подобных амулета по сорок три монеты за каждый, – продолжил отбиваться маг. Черт, я не я, если ему этот торг не доставляет эстетического удовольствия.

– О, неужели такой выдающийся артефактор не сможет сделать еще пару амулетов за сорок два полновесных золотых за штуку? – Наглеть так наглеть, вдруг немного лести мне поможет.

– Да и черт с тобой, уговорил, сорок два так сорок два, – наконец сдался Мэрль, – но продать и правда могу только три штуки, к сожалению, на коленках такие сложные вещи не сделать, это довольно долгая, нудная и кропотливая работа.

– Согласен, – поспешил ответить я, скрывая радость, кажется, только что удалось заработать, в смысле сэкономить, денег не на один месяц безбедной жизни, ну или годовой заработок не одной крестьянской семьи, очень неплохая сделка.

По общему согласию один амулет достался мне как отрядному магу и генератору торга, остальные надели на себя Годрик как глава отряда и Ланс в качестве усиления нашей основной ударной силы. Дальше мы еще довольно долго разговаривали о разновидностях амулетов, спорили, какие из них необходимы мечникам, какие лучникам, а какие и вовсе подойдут разве что простому путешественнику. В общем-то больше тем для разговора как-то и не нашлось. Мне не улыбалось рассказывать о себе, Годрик тоже в силу некоторых обстоятельств помалкивал о своем прошлом, а на этой почве переводить разговор на личности было бы нерационально. Поэтому мой багаж знаний продолжил пополняться неким объемом сведений, на реализацию которых мне не хватило бы и всех трех тысяч золотых, что мы заработали. Как ни крути, самые интересные вещи – это удел богачей.

– В среде наемников часто пользуются вот этой недорогой игрушкой, – с этими словами Мэрль ткнул в серебряный кругляш на поясе у Годрика, – простейший обеззараживающий воду амулет, действует до тех пор, пока не почернеет, стоит один золотой. У меня есть похожие, за ту же цену, но для сохранения тепла или холода, очень удобная штука, сам часто пользуюсь. В жаркую погоду они позволят всегда иметь под рукой флягу ледяной воды, ну а в холод выпить горячего настоя, то же относится к продуктам или вещам, для переноски которых нужна определенная температура. В ту же ценовую категорию входят простейшие отпугиватели насекомых и малые сохраняющие амулеты.

От десяти монет уже можно купить кое-что получше, например кошачий глаз. После его активации владелец вполне сносно видит в темноте, и чем больше стоимость, тем больше времени его можно использовать без подзарядки и тем лучше видимость. От двадцати монет уже шли аналоги моего эликсира, с подобной штукой можно без ущерба здоровью хоть сутки напролет махать мечом на поле битвы. Соответственно такие амулеты получали только самые лучшие воины в отряде, да и встречались эти артефакты довольно редко, ровно, как и их товарищи подороже.

В этих местах, как ни странно, тоже существовали понятия об ограничении распространения оружия и боевых амулетов, только тут оно еще и выполнялось. Все самое лучшее, надежное и функциональное, как следовало ожидать, было у армии и личной гвардии императора. А самые дорогие и подчас уникальные вещи привязывались к каждому бойцу индивидуально и даже после его смерти не могли стать достоянием неуемной общественности. Соответственно купить такие вещи можно было, только обладая определенным статусом или заслугами, обывателям же доставались лишь защитные амулеты и некоторые вспомогательные, наподобие того же кошачьего глаза. Естественно, все это было на порядок ниже по качеству и по сильно завышенным ценам. Так что покупка защитного амулета, отклоняющего металл за сорок два золотых, – это небывалая удача, обусловленная лишь благоприятным стечением обстоятельств… С такой игрушкой можно забыть об обычных стрелах и болтах, а от охотничьих срезней вполне защитит и обыкновенная кольчуга.

На второй день, наконец, нагнали караван… Если быть совсем точным, то подъехали к стоянке, которой пользуются все проезжающие эти места скупщики. Хорошее место… было… Теперь на этой когда-то удобно расположенной поляне еще долго никто не сможет нормально отдохнуть и перекусить, особенно перекусить. Скажу больше, после зрелища подобной бойни мне долго еще будут сниться кошмары. Давненько меня так не мутило, уж и не припомню, когда такое вообще случалось. Я понимаю, из-за близости проклятых земель никогда не угадаешь, поднимется умерший пообедать своими пока еще живыми товарищами или нет. Так что разумные люди предпочитают перестраховаться прежде, чем к ним придет недавно убитый враг или друг, тут уж как повезет, поэтому отрубить мертвецу голову – это лишь акт предусмотрительности. Но представшее перед нами – это… Это действия не разбойников, а зверей в людском обличии, оружием они пользовались как какие-то дровосеки, а не как воины. Черт, что за хрень здесь творилась? Мечи, стрелы… Нежить так сражаться просто не в состоянии, что сотворили с этими несчастными? Почему здесь был один-единственный организованный очаг сопротивления? Как же так вышло?

Ответ обнаружился в пятнадцати метрах от лагеря – двое часовых с отрезанными головами и болтами в глазницах. Тут работал умелый стрелок, или скорее стрелки, очень точная, а главное, тихая работа, и так по периметру всего лагеря. Видимо, при первом шуме в бой с нескольких сторон пошло безмозглое пушечное мясо, а стрелки продолжили собирать свой смертельный урожай из более-менее опытных охранников, мало кто, с полусна попав в такую мясорубку, сможет организоваться. Но некоторые смогли пережить первые минуты, в их телах нет ни стрел, ни болтов, возможно, амулеты или щиты, не суть важно. К сожалению, этих бедняг все равно либо додавили массой, либо зарубили не менее опытные воины. Идеально срежиссированное нападение, минимальные потери среди атакующих, а животные с оружием в руках, которые только и способны, что напасть скопом со всех сторон, не в счет. Да, повезло Мэрлю, что он вернулся в деревню, вот на ком бы те точно наварились: походная касса в сундуке, где еще полно золота, грузовой фургон, полностью забитый ценными ингредиентами. Да в десяти таких караванах не наберется и пятой части того, что везем мы.

– Уходим, – быстро сказал Мэрль, – они все еще могут быть побли…

– Поздно, – отрезал Годрик, указывая сначала перед нами, а потом и за спину. – В круг! Трэкер, Арчер, стойте за нашими спинами и чтобы носу не высовывали! В рукопашной понадобится каждый меч, и оправдания вроде попавшей стрелы не в счет.

Мгновение, и Арчер стоит за моей спиной под прикрытием надетого на мне амулета, ожидая, когда враг подойдет достаточно близко для схватки на мечах. Трэкер поступил точно так же, только встал за спину Годрику, который расположился по правую руку от меня. Наши спины остался прикрывать Мэрль, он-то сможет не подпустить врагов близко, а на случай осечки его прикроет Ланс, лучшего защитника трудно себе представить. Парой секунд позже в нас полетели стрелы, немного, всего по три-четыре штуки за залп, но и они произвели на меня впечатление. Когда прямо в лицо мчится оперенная смерть и, не долетев пары локтей, резко меняет курс и втыкается куда-то под ноги, – это впечатляет.

– Что, обломались! Не по зубам пришелся орешек, захрустели зубки-то, – воспрял я духом, – а вот сейчас наша очередь!

С этими словами начинаю со всей доступной скоростью швыряться огненными шарами, и наш знакомый маг от меня не отстает. Вот моя первая мишень падает с прожженной головой, и бегущие следом спотыкаются, не успев среагировать, вот ретивый владелец двух мечей с бельмами вместо зрачков получил в ногу очередной мой снаряд, опять падение, опять свалка. Я поражал одного противника за другим, специально бил некоторым по ногам, чтобы замедлить движение основной массы, и все равно не успевал. Еще минута – и будет очередная бойня, только с нашей стороны их осталось под два десятка, а ведь еще есть и сзади.

– Твари! – В отчаянии сделать еще хоть что-то, бью самой сильной воздушной волной, на какую способен, снося противников с ног. – Да такими темпами я их еще по пути поджарю, – окрыленный успехом, крикнул я Годрику, продолжая, как в тире, уничтожать упавших воинов, – тебе так ничего не достане…

Я согнулся от жгучей боли. Под самой ключицей, совсем недалеко от горла, торчал антрацитово-черный стальной болт, причинявший такую непереносимую боль, что пришлось опуститься на колени. Видно, не мой сегодня день, подумалось мне, пока я ослаблял связи тела и души, добавляя капельку некроэнергии, бракованный амулет, мать его. Поднявшись на ноги, едва не получил копьем в живот от бельмоглазого бородача, спасибо Годрику, избавил от новой дырки в теле. Выхватываю мечи и бросаюсь на помощь вовсю сражающимся товарищам. Нырок под опускающуюся на меня руку с мечом, и оказываюсь сбоку и чуть позади очередного бельмоглазого, удар – и голова покатилась по земле. Отбить удар следующего и вторым мечом отрубить ему кисть, потом снова отскочить назад, чтобы не получить удар сбоку, черт, да где же… А Годрик тем временем заваливался на бок с таким же черным болтом в глазнице, как и мой. Теперь меня теснят уже пятеро оставшихся мечников, и нет возможности не то чтобы напасть, а хотя бы защититься от бьющих с разных сторон мечей.

– Демоны всех миров, Арч, Трэкер! – закричал я, отступая еще на шаг и пытаясь, не выпуская меча, скастовать огненный шар.

Так и не дождавшись ответа, отбиваю очередную атаку и прыгаю как можно дальше от наседающих на меня «дровосеков», первый меч тут же кидаю, словно метательный снаряд, в грудь ближайшему, второй отправляется вслед за своим близнецом в голову другого, с полутора метров сложно промахнуться даже такими непривычными снарядами. Теперь очередь кинжалов – и вот я стою один на один с последним нападавшим, стою безоружным, а значит, ничего не мешает воспользоваться магией. Поэтому в последнюю секунду, с улыбкой на уставшем лице, кидаю ему в голову огненный шар, поджаривая содержимое черепной коробки. Неужели все?

Куда там! Со стороны Мэрля и Ланса быстрым шагом приближалась четверка арбалетчиков, всего лишь четверо против нас. Начинаю крутить головой и замечаю лежащих неподалеку друг от друга троих друзей…

– Вот, гады, получайте. – И запускаю заморозку и сразу три огненные стрелы, а чтобы неповадно было, добавляю воздушный кулак и с ужасом наблюдаю, как мои заклятия опадают, подлетая к этим странным людям, а они в ответ вскидывают арбалеты с непонятными черными болтами.

Ланс, словно давно отработанным движением, сразу прыгает за спину мага, а я как в замедленном кино наблюдаю, как первый болт втыкается в землю у ног Мэрля, не в силах преодолеть его защиты, и следующие три скоро воткнутся в мое многострадальное тело. Увернуться от одного еще куда ни шло, но три сразу! В немыслимом падении смотрю, как два из них пролетают, едва коснувшись моей одежды, но третий попадает аккурат в живот, и снова адская боль, снова не подняться с колен. Что же получается, мне остается только в сковывающем тело оцепенении наблюдать, как четыре закутанные во все черное фигуры наседают на Ланса? Да хрена вам, начинаю медленно подниматься и с удовольствием наблюдаю, как у одного из напавших в сторону отлетает отрубленная кисть, а в остальных летит какое-то сложное боевое заклинание, впрочем, как и мои – безрезультатно.

Пришлось применить более простые, но одновременно более эффективные методы: моя разогнавшаяся и сбившая двоих нападавших туша стала для них неприятным сюрпризом. Ланс сумел воспользоваться полученной помощью. Один-единственный взмах меча – и голова, скрытая черным капюшоном, катится по земле. Шаг, удар укрепленным металлом сапогом по голове лежавшего левее незнакомца. Теперь около меня остался последний живой из нападавших, и, непроизвольно начиная вбирать в себя души недавно умерших, я с голыми руками навалился на него.

– Уроды, какого вам от нас надо было?! – мордуя кулаками лежавшего, кричал я. – Мало вам было торговцев? На нас замахнулись, да за Годрика и парней я тебя голыми руками порву! – выбивая уже бесчувственному стрелку последние зубы, не унимался я.

– Остановись, ты же его убьешь! – кинулся останавливать меня Мэрль.

– Иди ты в бездну! Твои хреновы амулеты не смогли защитить ни меня, ни парней, погоди, ты у меня следующий в списке, паскуда! – обшаривая взглядом окрестности в поисках ближайшего меча, кричал я, впадая в бешенство.

– Ланс, быстрее хватай его, в нем два зачарованных болта торчат, кажется, он чем-то заражен, – отступая на шаг, сказал маг.

А вот Ланса-то сзади я и не заметил.

– Пусти, предатель, это он виноват в смерти наших! – срываясь на хрип, продолжил я.

– Упокойся ты, это же зачарованные болты, только маг может от них защититься, никакие амулеты ниже пятого круга тут не помогут, а ты собираешься убить последнего пленника и единственного, кто сможет его допросить. Опомнись, без помощи Мэрля мы даже не узнаем, кто все это затеял!

Я резко перестал вырываться, а ведь Ланс чертовски прав, такое оружие на рынке не купишь, будь ты хоть трижды дворянин, и делают его настоящие мастера, делают на заказ и за баснословные деньги. Стало быть, охотились все-таки за Мэрлем: сначала караван, потом возвращение в деревню – и под ударом уже наш отряд. Значит, первое звено – это осведомитель, за ним следует лежащий передо мной исполнитель, а если хорошенько поспрашивать, то можно добраться и до вершины пирамиды – организатора. Ну, подожди, тактик хренов, на одного недруга у тебя уже больше, мир-то, он круглый, глядишь, еще встретимся и посмотрим, какова на вкус твоя жалкая душонка.

– Можешь отпускать, я пришел в себя, – попросил я друга.

А когда хватка наконец ослабла, выдернул из плеча будто пожеванный ржавчиной черный арбалетный болт и глотнул эликсира, вот только рана не спешила затягиваться, а даже наоборот. Вокруг нее, словно круги на воде, начали расходиться волны изменений в моей ауре, она становилась похожа на то жуткое недоразумение, что заменяло суть у тех бедняг с бельмами вместо зрачков. Что за чертовщина… Оно, конечно, не критично, но цвет моих теперешних глаз меня вполне устраивает, а потому начинаю частично переваривать, частично запечатывать как сюрприз для будущих врагов этот странный «подарок», можно сказать, вирус или болезнь.

А на всю голову отмороженный изобретатель этих снарядов явно решил поиграть в завоевателя. Армия безмозглых, послушных любому приказу кукол и пополнение ее рядов после каждого удачного выстрела – да таким макаром можно через полматерика пройтись огнем и мечом, пока появится достойное организованное сопротивление, и то поспорить с возможной массой войска смогут разве что высшие маги. Только сумасшедший будет выпускать это проклятие в мир, причем сумасшедший с жаждой власти, а это уже страшная смесь…

Вынув из живота второй засевший на три четверти своей длины болт, я наклонился над пускающим пузыри из разбитого носа субъектом.

– Ну, как допрашивать будем? Я бы начал спиливать точильным камнем зубы, только вот их там осталось-то всего ничего. Поэтому предлагаю сначала вырвать ногти на руках, не торопясь, палец за пальцем, палец за пальцем, – чуть растягивая слова, начал я доводить клиента до словесного поноса. – Потом раздробить суставы на них, начну, пожалуй, с мизинца, с нижней фаланги, и буду подниматься выше, потом следующий палец… Дальше сниму кожу с запястий и сделаю бодрящий разум соленый компресс, а то, не приведи боги, решишь потерять сознание раньше времени. Мы же этого не хотим? Правда? А напоследок задам тебе интересующий меня вопрос, и если ответ мне не понравится, возьмусь за вторую руку…

– Есть более простые способы, – перебил меня Мэрль.

– А мне плевать! К тому же это совершенно нетрудно, будет даже приятно, – тихо сказал я, поднимая чей-то нож.

– Анст! – схватил он меня за руку.

– Но по просьбе друзей я все-таки задам сначала вопрос, – невозмутимо продолжил я, понемногу отходя от шока и поворачивая голову к будущему трупу. А чтобы эффект был максимальным, выпустил толику некроэнергии, самую малость, только чтобы мои глаза на секунду полыхнули красным. – Ты хочешь умереть быстро?

– Дха, – донеслось из разбитых и посеченных осколками зубов губ.

– Тогда отвечай, почему вы напали на караван?

– Дхеньги… золо гх. гх. то, у магха… кхвар… гхец.

А мои предположения полностью подтвердились, осталось имя организатора, и придурка можно спокойно добивать. И словно в ответ на мои мысли будто из ниоткуда прямо в горло пленного прилетел пресловутый черный болт и надежно пришпилил того к земле.

– Черт! Имя нанимателя, скажи мне имя! – склонившись над пленным, заорал я, не обращая внимания на опасность.

– Рекхто кхл… кхл…р, – что-то попытался ответить он и захлебнулся собственной кровью.

Мэрль тут же начал швырять заклинаниями направо и налево, не заботясь о мишени или точности. Не думаю, что он хоть в кого-то попал, вот же предусмотрительные оказались заразы. В бессильной злобе еще раз ударил по начавшему отдавать богу душу мерзавцу, ну уж хрен, до богов твоя душонка точно не дойдет, пока Мэрль развлекается с зарослями, она моя. Ты весь мой! В припадке жадности и ненависти начал высасывать не только душу, но и жизнь из каждой клеточки его тела. Умм, как же хорошо, словно выпил весь свой эликсир жизни разом, вот и раны начали заживать, хорошо… Пока никто не обратил внимания на бледный высохший труп с поблекшим, подернутым белесой мутью взглядом, накинул на него черный капюшон и воткнул в лоб нож, чтобы уже наверняка не встал зомби. Да и капюшон не слетит.

– Нам лучше забрать тела наших друзей и убираться отсюда, пока все спокойно, – окликнул я выискивающих стрелка Ланса и Мэрля. – Мэрль, ты нас прикрой от этого снайпера, а я с Лансом отдам последний долг товарищам.

Спустя пять минут мы уже ехали в сторону города, прочь от этой злополучной стоянки, понятное дело, молча, сейчас у каждого было о чем подумать и о чем пожалеть. Мне вот, например, никак не давало покоя имя, которое пытался произнести покойный, то ли Рекхтол, то ли Ректол, тут вариантов много, короче, как резюме я задал Мэрлю свой вопрос:

– Кто мог так хотеть тебя убить?

– Не знаю, у меня и врагов-то нет, завистники – вот их хоть отбавляй. Каждый маг мечтает хоть раз засветиться при дворе, а я мало того что не из потомственных магов, так еще туда каждый год амулеты поставляю, но чтобы опуститься до убийства… Такие болты просто купить нельзя, значит – это либо и правда кто-то из магов, которые сами в состоянии сделать что-то подобное, либо кто-то из тех, кто имеет доступ к военным складам или городскому арсеналу. Не понимаю… Мне ни разу не приходилось конфликтовать с птицами столь высокого полета.

– А кто был в курсе, что ты поедешь закупать материалы?

– Специально никого в известность я не ставил, может, некоторые соседи… Не знаю я, не знаю! Но деньги я снимал со счета уже в ближайшем городе, и грузили их прямо у банка в опечатанных стальных ящиках, любой посетитель банка мог заметить. Но я ведь маг! К тому же там я был при охране, какой безумец отважится нападать на мага из-за двадцати тысяч? Это же чистой воды самоубийство!

– Кто-то отважился, – раздраженно кинул Ланс, – и у него почти получилось.

– Ничего, случись мне узнать, кто это сделал, поверьте, я найду способ позаботиться о его посмертии…

Доклад начальника СБ

– Полевые испытания проклятия проведены успешно. Объект устранить не удалось, он путешествовал под охраной четверых нанятых воинов, все с защитными амулетами четвертого круга, и мага. В ходе сражения убиты трое наемников врага, все наши стрелки и посланный эмиссар, через них утечки информации быть не может. Объект движется в сторону города-крепости Карсон, продолжаю слежку. Эликсир проказы дал превосходный результат, подробности изложены в отчете, – сухо закончила читать секретарь и, положив папку на стол, вышла.

Ректор

Черт, если из-за этого гвардейца на мою скромную персону обратит внимание канцелярия, это повлечет за забой цепную реакцию и, как результат, под меня начнут усердно копать. Одна только продвинутая мной реформа о безопасности граждан империи от шарлатанов и простых неумех, не закончивших учебных заведений и торгующих потенциально опасной ерундой, чего стоит. Да, по сути, я в обход казны положил начало монополии на производство магических амулетов и зелий для всего ковена, и как самый молодой и амбициозный из его будущих членов курирую, а значит, и получаю львиную часть дохода от этого прибыльного дела.

А если дознаватели узнают о моих разработках и экспериментах над животными и людьми – катастрофа. Мне бы еще хотя бы десять – пятнадцать, ну максимум двадцать лет, и на моем счету будут лежать уже не сотни тысяч, а миллионы в золотом эквиваленте. С таким огромным капиталом можно смело посылать в нижние миры всю империю и кучу закостеневших и застрявших далеко в прошлом стариканов из ковена в частности. Да я стану повелителем своего собственного государства, где во главе наконец-то встанет маг! А с какого же пустяка начались эти неприятности, всего лишь со смерти какого-то никчемного мальчишки, а к чему в итоге это может привести? К краху моих начинаний, к разрушению моей мечты! Дьявол, как же все не вовремя, но ничего, уж я-то найду, чем отвлечь общее внимание от себя, давненько в империи не было ни одного захудалого заговора…

 

Глава 9

Рунный маг

Первые несколько часов гнали как сумасшедшие, опасаясь неведомого стрелка. Дошло до того, что я намазал лошади десна своим чудо-эликсиром, чтобы животина не пала в самый неподходящий момент, а сам прикончил остатки, оправдывая тем самым свое быстро протекающее исцеление. Нервишки вообще сыграли свою роль, такой выброс адреналина просто не позволял нормально уснуть всю грядущую ночь, а потому мы продолжали медленно тащиться вперед, всматриваясь в заросли кустарника вдоль дороги.

– Мэрль, сделай милость, поясни, что это за болты такие? – спросил я, подкрепляя свои слова демонстрацией угольно-черной железяки.

– Черный металл, убийца магов, – угрюмо начал он, – довольно большая редкость, между прочим. Они могут впитывать в себя чары и к тому же полностью инертны к стандартным щитам. Похоже, их пропитали каким-то подобием проклятия проказы, и не будь при тебе эликсира жизни, ходил бы ты сейчас в виде зомби денька четыре, прежде чем начал разваливаться на части, заражая землю и воду, да периодически пытался продлить свое жалкое существование, поедая других разумных. Только безумец может выпустить такую эпидемию в мир и спать при этом спокойно, но, к сожалению, прецедент уже случался. Во время великой войны эта зараза попортила империи просто море крови… Чтобы ее остановить, приходилось выжигать целые деревни вместе с жителями, осушать колодцы и освящать реки, а я-то думал, те времена прошли вместе с войной… – При упоминании нежити, убийств и покойников настроение снова упало ниже плинтуса, теперь уже подвального этажа, и без того не клеящийся разговор окончательно развалился. Мне сразу же вспомнились погибшие товарищи, что сейчас лежат обезглавленные в фургоне, поэтому еще довольно долгое время мы продолжили ехать молча, и только стук копыт да поскрипывание колес нарушали царившую вокруг тишину…

– Привал, – скомандовал я уже ближе к полудню, дальше продолжать путь просто бессмысленно из-за смыкающихся глаз и шатающихся от усталости лошадей. Еще максимум час, может, два, и мы останемся без транспорта. Наскоро перекусив, даже не разводя костра, повалились спать прямо на землю, а в качестве часового выступил амулет в виде небольшой костяной фигурки двуглавого пса. Даже лень выспрашивать, как это чудо магической мысли функционирует, так хочется спать. Веки будто налили свинцом. Глаза закрываются, и я проваливаюсь в какое-то подобие сна, а тело наконец получает столь необходимый ему отдых.

– Анст, проснись, мне нужна твоя помощь, – сквозь сон услышал я голос друга, – через час начнется рассвет и пора будет двигаться в путь, а нам еще надо с честью придать огню наших товарищей, – прервал мой затянувшийся отдых Ланс. – Погребальный костер уже почти готов, дальше дело только за тобой, думаю, именно ты должен разжечь огонь. Мне хочется быть уверенным, что их тела уже никогда не станут пищей нечистых… Без толики магии здесь никак, – уставшим голосом сказал он.

– Конечно, я все сделаю, идем, – волевым усилием сбрасывая остатки сонливости, ответил я и последовал за Лансом к месту последнего пристанища наших друзей.

Мы втроем стояли и молча смотрели, как над сложенными в подобии помоста бревнами разгорается пламя, подкрепленное магией. Оно без разбору поедало как мелкие сучья, так и толстые стволы и облизывало длинными, ярко-красными языками три завернутых в ткань тела, защищая от суровой действительности, обращая в прах. Каждый из нас сказал свои слова в память о мертвых, но мысли никак не хотели остановиться и все продолжали вращаться вокруг случившегося с нашей командой за последние часы. Мы были знакомы всего ничего, лишь несколько дней, но за столь короткий срок стали верными друзьями. Мы ели за одним столом, вместе шли на риск, уверенные, что поможем друг другу, прикроем спину от вражеских когтей или стали, сражались бок о бок, уничтожая опаснейших проклятых тварей. За какие-то несколько дней мы прошли через многое, и главное, я почувствовал, что меня не бросят, не предадут, и случись мне быть раненым, приложат все силы, чтобы помочь.

Годрик, как же так могло произойти? Нам оставалось только дойти, но слепой случай решил иначе, видимо, леди удача обратила свой взор на других фаворитов. Или просто кто-то из богов решил пошутить, убив охотников на нежить руками тех, чей покой мы охраняем, сокращая ее поголовье. Ты отдал жизнь, чтобы помочь мне в том бою, пытался защитить менее опытного товарища, жаль, ты не знал, что я в любом случае выживу, жаль, что не знал. Надо ли говорить, что раньше никто даже не пытался сделать для меня что-то подобное? А ведь случаев, когда нужна была помощь, и не сосчитать, только тогда десятки незнакомых людей просто проходили мимо, предпочитая не замечать чужой беды, а друзья… Друзья предпочитали игнорировать, чтобы не взваливать на свои плечи новые проблемы, а вообще, были ли они друзьями? Скорее так, просто знакомые, сотни знакомых, на которых нельзя положиться…

Арчер, дружище, вы на пару с Трэкером до последнего оставались со своим командиром, не будь всех вас, даже предположить страшно, что могло с нами произойти. Мне очень жаль, что для вас все закончилось именно так… трагично. Сколько бы хорошего, даже прекрасного, ни было в этом новом мире, человеческой жадности, глупости и жестокости ему избежать так и не удалось. Спите спокойно и будьте уверены, что даже если я и не смогу отомстить, то очень хорошо постараюсь это сделать. Прощайте, друзья…

К городу подъехали уже поздно вечером пятого дня, хоть и было немного темновато, но высоту стен, за которыми я собирался задержаться и поискать ответы на кое-какие свои вопросы, все же оценил. Метров двадцать – двадцать пять будет, не меньше, плюс каждые двести метров стоят башни, и, судя по огонькам внутри, отнюдь не пустые. Да, строить оборонительные сооружения тут умеют; конечно, я не специалист по осаде замков или средневековых городов, но тем не менее даже не представляю, какими силами надо обладать, чтобы в голову пришла хотя бы мысль об удачном штурме. Весьма монументальное сооружение эта стена. А теперь прикиньте, что за внешней стеной возвышается еще более высокая внутренняя, теперь вспоминаем, что при осаде потери нападающих в среднем втрое больше, чем у осажденных, умножаем их на второе кольцо укреплений, делаем квадратные глаза и признаем, что собрать такую армию просто нереально. Правда, если объединить все близлежащие государства, может, что и вышло бы… Но задумываться о вопросах вероятностей мне не с руки, главное, найти безопасное место на какое-то время, раздобыть очень важную сейчас для меня информацию и потом легко сделать ноги, если запахнет жареным.

При въезде, как и можно было ожидать, всех тормозили доблестные стражи порядка и, естественно, просили мзду за проезд, по медяку с человека и серебряный с фургона – бредовые здесь, однако, порядки. Местные, поди, и носу лишний раз за ворота не высовывают, с них, конечно, за проход денег не берут, но телеги… Так съездишь пару раз за дровами или там за подстреленной на охоте оленьей тушей, и сразу ясно, дешевле никуда не ездить, ни на какие охоты не ходить, а все купить в черте города. Ушлые ребята эти средневековые администраторы, трудно представить, сколько золота рубят городские поставщики, продавая то, что растет, бегает, машет крыльями или вовсе хрюкает и подрывает деревьям корни в соседнем лесу. Уверен, закрома местного казначейства никогда не остаются пустыми и имеют неиссякаемый ручеек дохода. Хочу взять несколько уроков у того, кто придумал такой оригинальный способ пополнения казны вдобавок к стандартным налогам, плюс дополнительный побор с торговцев в качестве бонуса. Да, здешняя экономика не то чтобы инновационная, но заслуживающая внимания это точно, мне еще не приходилось рассматривать городские стены как средство заработка.

А вот таким приказным тоном просить вылезти из фургона, отойти к стене и встать по стойке «смирно» – это что-то новенькое в местных реалиях. Где, спрашивается, законы жанра, такое поведение стражи больше походит на проведение спецоперации силовыми структурами. Хотя здесь они наверняка тоже существуют, куда же без них, вот только я-то тут при чем? И как в такой ситуации поступать? На мой взгляд, явное превышение, скажем так, бдительности, одна надежда на Мэрля, он вроде как птица довольно высокого полета и вполне может разрулить любое недоразумение, мастер-артефактор как-никак, да и связи в определенных кругах тоже присутствуют.

– Эй, объяснись, что происходит? – спросил я.

– Вы подозреваетесь во ввозе в город запрещенных ингредиентов и темных артефактов, – оттараторил заученную фразу стражник.

Что за бред, какие запрещенные артефакты?

– Спокойно, парни, – начал утихомиривать пятерку стражников Мэрль и показал свое кольцо. – Я мастер магии и заявляю, что не ввожу ничего запрещенного в своем фургоне, а эти двое – лишь моя личная охрана. Этот недоучка просто что-то напутал. Вы же не хотите прямо здесь получить проблемы от обученного мага? Немедленно позовите сюда сотника или старшего дозора. – Маг кивнул в сторону самого молодого бойца, и тот пулей побежал исполнять поручение.

Какого черта этот чудик с крохами магического дара наставил на меня свою палочку? Гарри Поттер фигов, я тебе сейчас сам таких гематом по всему телу понаставлю – месяц отлеживаться будешь. Какое недовольство, какие взгляды, да если бы взором можно было прожигать дыры, я бы стал той самой частью, что остается от бублика, когда его съедают. Парню надо явно лечиться, с такой жаждой убийства от старости уж точно не помирают. Чем же я тебя так зацепил? Не приведи боги, меня прямо здесь случайно упокоят, потом бегай по здешним лесам, ищи-свищи дурака, который решит сгинуть почем зря и подарить мне новое тело, или самому удирать от команды охотников, которые ищут встречи с нежитью, прогулочным шагом путешествуя по старому тракту.

– Не двигайся, дай мне только повод, – огрызнулась эта мечта психиатрии. С такими придурками надо непременно соглашаться, поддакивать, по-тихому смещаясь подальше в сторону, можно еще попытаться успокоить, но не всегда прокатывает, впрочем, прятаться тут особо-то и негде.

– Да мы стоим, ты только не нервничай, сделай глубокий вдох и медленно выдохни, потом досчитай до двадцати…

– Заткнись, тварь, тебя уже давно заждались в мире мертвых, а ты все еще не спешишь туда отправляться, видно, жаждешь от меня посильной помощи. – Он осмотрел собирающихся зевак. – Тогда тебе придется пройти со мной для досмотра.

– Что за самоуправство, солдат?! – гаркнул прямо в ухо придурка подоспевший сотник. – Немедленно доложить о произошедшем во время дежурства, по всей форме!

– Дежурный магик Ставр, во время дежурства задержаны трое по подозрению во ввозе запрещенных артефактов и ингредиентов. Подозреваемые отказались сотрудничать и хотели оказать сопротивление, господин сотник! – по-военному прокричал этот недомаг.

– Что? Да кому ты мозги пудришь, скотина, я тебе сейчас покажу, что значит настоящее сопротивление… – не выдержал я такого хамства, в моих руках начала собираться пока еще не оформившаяся сила, а мне в грудь опять уставился кончик этого идиотского карандаша.

– Хватит! Я маг, в конце концов, и на своем кольце клянусь, что мы не ввозим в город ничего, что может нанести ему вред, в моем фургоне только ингредиенты и ничего более! Вообще не понимаю, откуда такие бредовые предположения! – начал заводиться Мэрль, а инкрустированный в перстень камень неярко сверкнул, принимая его клятву.

– В таком случае не вижу препятствий. – Сотник бросил колючий взгляд в сторону дежурящего магика. – Проезжайте, удачной вам торговли, мастер, – задавил он зарождающийся конфликт, и наша компания тронулась в путь.

– Вот придурки, – возмущался я, – совсем страх потеряли, крохоборы чертовы, одного жалованья им, видите ли, мало. Никакого подбора кадров, уже и дебилов от рождения набирают, никакой разницы, что здесь, что там. Да еще и указкой своей в меня тычет, пока старшой не гаркнет, никакой нормальной работы, козлы, а не стража.

– Вообще-то это была не указка, а мощный парализатор. Их делают мастера магии специально для стражи, причем каждый жестко привязывается к своему владельцу и в «недежурное» время хранится строго в арсенале. С таким артефактом каждый, в кого Создатель заложил хоть малую толику дара, достаточную для активации, может засадить столько заложенных заклинаний, на сколько хватит заряда в жезле. Тот, которым в тебя тыкали, похоже, рассчитан на работу с толпой, пара попаданий по одиночной цели – и ты пускающий слюни овощ. Странно это все… Надо поскорее добраться до квартала кузнецов, там неподалеку есть гномий банк, неспокойно мне на душе, ой как неспокойно, да и не тащиться же с полным фургоном на постоялый двор.

– Разумно, учитывая обстоятельства, Ланс ты не в курсе, у парней были родственники?

– Не знаю, мы же были знакомы всего-то чуть больше месяца…

– Не мучайся, если у них были наследники, это указано в «Книге Банка», – просветил Мэрль. – Практически каждый, кто пользуется банком, оставляет в книге запись о наследнике вклада на случай своей смерти или же указания, следуя которым, деньги может забрать любой посвященный.

– Чертовски удобная система, – ответил я, а про себя добавил: – Особенно для того, кто может кардинально измениться внешне, вплоть до смены тела и оттенков ауры, идеальная система, отточенная веками и, держу пари, откорректированная недовольными вкладчиками. Непременно воспользуюсь таким сервисом, чтобы не таскать с собой шесть сотен золотых монет, это же килограммов двадцать с лишним чистого веса будет, про объемы просто промолчу.

– Подъезжаем, – сказал Мэрль. – Вон то длинное двухэтажное здание с бойницами вместо окон и есть банк. Предупреждаю сразу, никаких конфликтов с посетителями, иначе на одного наемника в империи станет меньше, оружие на время нахождения в банке опечатывается, а еще лучше просто сдать его при входе, с гномом за стойкой разговаривать только тогда, когда он сам пригласит посетителя, до тех пор сидеть тише воды ниже травы. Таковы основные правила банка, и раз их нарушив, можно уже никогда не стать его клиентом.

– Будто я в первый раз сюда прихожу, – немного негодующе ответил Ланс. – Можешь не беспокоиться, из-за меня тебя не вычеркнут из книги.

– И не говори, будто родители за ручку привели, – спрятал я за иронией свои истинные чувства. – Пошли уже.

А ничего так помещеньице. Глядя снаружи на здание, своим видом напоминающее здоровенный серый кирпич с такими маленькими отверстиями на уровне второго этажа и не скажешь, что здесь банк, а не какая-нибудь тюрьма строгого режима, только колючей проволоки не хватает. И порядки похожи: сначала освещенный небольшими тусклыми светильниками узкий коридор, по пути через который угрюмый гном в обширной нише забрал все наше оружие и вручил каждому небольшую пластинку с изображенными на ней инструментами. Мне достался молот, Мэрлю клещи, а Лансу, как самому везучему, досталась самая любопытная картинка, а именно небольшой тигель с льющимся из него в форму для слитка золотом.

Дальше по коридору располагались десятка полтора дверей с такими же, как и на пластинках, изображениями и закрытая толстенной решеткой лестница на второй этаж. Что-то совсем не многолюдно здесь, всего один гном за стойкой, и серые стены, низкие потолки, тусклое освещение – блин, подземелье какое-то. Как-то неуютно мне, если на то пошло, я даже и не знаю, что дальше делать, судя по всему, нужно зайти каждому в свою дверь, а что дальше? Брр. Прохладно тут и тесно, все же я привык по-другому видеть подобные организации, обычно в них стараются создать некий уют для клиентов, привлечь вкладчиков и все такое… Ладно, хватит тормозить, вон Ланс уже заходит, блин, он же тащил все золото покойных парней, хотя пускай, все мое при мне, а ему виднее, как поступить.

Зайдя в помещение за дверью, первым делом обратил внимание, что потолки здесь не такие низкие, как в коридоре, и освещение намного ярче, вот только вентиляционные отверстия под потолком присутствуют куда в большем количестве. Бросив на них скользящий по обстановке взгляд, получил просто табун мурашек на спине. Это не вентиляция! Это же самые настоящие бойницы, и за каждой я чувствую ауру стрелка. Вот тебе, на тебе, не затевать конфликтов… Если у пришедшего сюда есть хоть капля мозгов и желание отсюда выйти, то он будет образцом культуры и вежливости, смутьянам здесь уготована учесть стать мертвым ежиком с железными колючками, а судя по окутывающим все стены плетениям, магия здесь ненадежный союзник.

– Гкх, гхм, – будто бы прочистил горло сидящий за столом гном, чем всецело привлек мое внимание, – вижу, вы у нас впервые, может, присядете? Уверяю, вам абсолютно ничего не угрожает. Желаете сдать на хранение некую сумму? – спросил он, когда я уселся в массивное кресло напротив, недвусмысленно кивая на мешок золота в моих руках. – Или же хотите вступить в наследование?

– Хотелось бы оставить некоторую сумму на хранение.

– Отлично, – улыбнулся гном, – в таком случае ваше имя, пожалуйста.

– Аннстис, можете звать меня просто Анст.

– Одну минуту. – С этими словами он открыл толстую книгу формата А3 и записал в нее мое полное имя, через мгновение напротив сами собой появились несколько различных записей.

Моему удивлению не было предела, это же магическая база данных! Вписываешь имя – и получаешь полную выписку по клиенту, примерный рост, цвет глаз, волос, возраст, особые приметы, что и где хранится, когда поступило на хранение, есть ли наследник – вот это да! Вот тебе и средневековье, подозреваю, кое в чем местные дадут мне сто очков форы, это же надо было догадаться сделать БД с интерфейсом в виде книги, и самое главное преимущество, что все они связаны между собой!

– Что же, вы полностью подходите под описание, у нас на хранении находятся два золотых, похоже, их просто положили на ваше имя. – Вот Торвин, чертяка, сдержал-таки слово! – Прикоснитесь к бумаге в любом месте, чтобы никто, кроме вас, не смог получить то, что мы для вас храним. Спасибо. Какую сумму хотите оставить?

– Шесть сотен золотых, десяток шипов и когтей проклятой гончей, несколько перстней и два подпортивших мне душевное равновесие болта, – перечислил я все свое немногочисленное имущество и положил на стол свой заплечный мешок. Потом прикинул, а золота-то у меня на руках, считай, не останется, ладно, все равно хотел осмотреть город, будет повод заглянуть к ювелиру. Я сгреб большую часть колец себе в карман к уже лежащим там клыкам гончей.

– Подождите немного, мне необходимо все проверить, – ответил гном и принялся пересчитывать, замерять и описывать мое добро. Четко дело тут поставлено, не подкопаешься. Все золотые стоят столбиками, каждый прошел проверку подлинности и все вместе взвешены, похожую процедуру прошли и остальные мои вещи. – Все верно, проверьте и прикоснитесь к бумаге в конце списка.

Ух ты, там к словесному описанию шипа дописана и примерная стоимость, с кольцами та же история. Материал серебро с удерживающими магию добавками, малый накопитель, выточенный из горного хрусталя. Все чин чинарем, ставим подпись, в смысле оставляем отпечаток ауры на листе под списком, и все добро мигом оказывается в ящиках у стены: золото отдельно, артефакты и ингредиенты вместе.

– Еще мне бы хотелось вписать наследника. – Я немного замялся. – Можно ли оставить некую фразу, при правильном ответе на которую любой бы получил доступ к моим финансам?

– Довольно рискованный ход, уважаемый Аннстис, обычно наши клиенты предпочитают использовать родовые перстни, завязанные на кровные узы артефакты или на худой конец фамильные драгоценности, но ваш вариант в целом возможен. Какую фразу и ответ мне записать?

– Запишите так: «Вы ее сегодня уже хотя бы раз произнесли». – В ответ на вопросительный взгляд пояснил: – Просто фраза – это мое имя. Допустим, придет кто-то и скажет, что он наследник некоего Аннстиса, вы, конечно, спросите ответ на кодовую фразу, вот и пускай думает, как ответить. Пусть это будет моя маленькая шутка. Если кто-то попытается меня обобрать, придется ему немного напрячь мозги и проявить смекалку. Ответом же будет: «Аннстис значит возрожденный». – Уверен, второго такого грамотея в этих местах просто не сыскать.

– К какой части денег будет иметь доступ ответивший?

– Ко всему вкладу, конечно. – Гном посмотрел на меня как на умалишенного, да я и сам понимаю, что любой, кто меня разговорит, сможет обобрать до нитки, ответив на простой вопрос. В конце концов, можно просто выпытать ответ. Но с другой-то стороны, случись что с моим теперешним телом, как я заберу свои вещи? Нет уж, пусть лучше будет так, чем двойной риск потерять все.

– Еще мне хотелось бы узнать, есть ли наследники у моих погибших друзей. Мой товарищ за соседней дверью должен положить им некую сумму.

– Вы точно знаете, что они погибли? – В ответ на мой кивок он продолжил: – В таком случае подтвердите сказанное на камне истины и назовите их имена. – На протянутом янтарного цвета шаре, аналоге полиграфа, пришлось подтвердить, что мертвые действительно являются моими друзьями, и Ланс получился нашим отрядным казначеем.

– Так, посмотрим… – неторопливо начал гном. – У рейнджера Арчера есть дочь, следопыт Трэкер указал наследником своего брата, обоим поступило по 600 золотых, так, Годрик, наследников нет, поступлений в ближайшее время тоже. Кстати, на ваше собственное имя только что записали триста золотых, полагаю, это уберет ваши волнения.

– Благодарю, уважаемый!..

– Торрин, лучше господин Торрин, – ответил гном, поглаживая седеющую бороду.

– Благодарю за потраченное время, господин Торрин, хорошего дохода вашему банку.

– Спасибо на добром слове, – улыбнулся гном, – успехов в ваших начинаниях.

У выхода из банка меня уже ждали мои знакомцы, похоже, что все решилось благополучно и можно налегке отправляться на постоялый двор, наконец поесть горячей пищи и выпить кружку вина. Суматошная дорога от той памятной поляны меня порядком вымотала, плюс еще и похороны. Врагу не пожелаешь такого путешествия. Вдобавок ко всему теперь еще и к страже завтра переться, в службу дознания, сообщать обо всем случившемся. О таких проклятиях, как сказал Мэрль, мы обязаны доложить, и тогда этому безумцу жизнь медом не покажется, имперские дознаватели свое дело знают твердо, палачи, кстати, тоже…

– Слушай, Мэрль, а не покажешь мне как маг магу, как накладывать плетения на амулеты? – спросил я его, сидя на постоялом дворе уже после второй кружки пива, – страсть как интересно посмотреть на работу мастера.

– Раз уж ты так просишь, давай тогда хотя бы поднимемся в комнату, не здесь же показывать, – ответил раздобревший после спиртного маг, и спустя полчаса я стал свидетелем работы истинного профессионала своего дела.

Для мастер-класса по артефакторике выбор пал на простенький амулет для охлаждения или нагревания воды и вдобавок сохранения полученной температуры, чтобы, например, сварить что-нибудь без костра. Стоила такая интересная вещица от одного до десяти золотых, в зависимости от умений изготовителя да жадности продавца, и была просто незаменима для всяких там разведчиков, скаутов, да и простых путешественников. Обычная с виду вещь: серебряная круглая заготовка с нанесенным сверху и снизу затейливым рисунком, отдаленно напоминающим рунную вязь. Вот только была здесь одна маленькая заковырка, это была именно вязь. Все было сплетено из нитей силы и создавало эффект объема, какие-то элементы были снизу, какие-то накладывались на них сверху, создавая общую картину. И вот эту пресловутую феньку я никак не мог повторить, просто не понимал сам принцип сплетения и соединения.

Да не так! Мэрль уже в сотый раз показывал мне, как наложить плетение, а у меня все никак не выходило. Блин, да чтобы сделать что-то подобное, надо быть чокнутой одинокой старушкой с трехсотлетним опытом вязания крючком! Кто их только учит так издеваться над силой? Это же каким надо быть извращенцем, чтобы разрабатывать все новые и новые амулеты, притом, пользуясь определенными правилами совмещения, расположения и прочей ерундой?! Да пошло оно все лесом, вся эта его артефакторика, написать все рунами оно проще будет! Пусть и говорят, что это не то что прошлый век, а уже даже не прошлое тысячелетие, устарело, короче. Вообще, какая разница, чем задавать силе свойство или направление, когда результат, по сути, один и тот же? Например, в боевой магии никто не тратит время на эти хитрые переплетения, все строится быстро и функционально, по крайней мере, на втором курсе. А главное, почему не задать нужный результат каким-либо другим способом? Тут много над чем можно поразмыслить…

– Ты там что, уснул уже? Заканчивать собираешься? – прервал мои размышления мой новый «учитель».

Не особо заморачиваясь, накладываю на заготовку руны активации, сохранения, огня, еще пару рун активации и руну льда. Все, многофункциональный кипятильник, морозильник и до кучи термос для сохранения приданных свойств готов. Просто, со вкусом, а главное, не надо столько мучиться с расчетами. И кто после этого устарел?

– Ну и что это?

– Как это что? То, что ты и говорил, амулет для сохранения тепла и холода, сам только что сочинил, смотри, как работает.

С этими словами беру кусок серебра и кидаю его в графин с водой и активирую, спустя какую-то долю секунды из горловины уже валит столб пара и во все стороны летят обжигающие брызги. Ай, больно-то как. Ай, да чтоб тебя! Активирую руну льда, и вода мгновенно охлаждается до состояния вечной мерзлоты, а графин, не выдержав таких издевательств, разлетается во все стороны мелкими осколками.

– Кажется, и вправду работает, только в стеклянной таре лучше не использовать, – печально говорю я, убирая руки от глаз и стряхивая с рукава осколки, – опасно немного.

– Безнадежно… Тебя уже не переделаешь, – махнул рукой Мэрль. – Как ты думаешь, зачем я делаю все эти расчеты? – Я почесал затылок и уже собирался ответить, но, как видно, вопрос оказался риторическим. – Да чтобы нагрев шел постепенно! Чтобы его можно было в любой момент остановить и сохранить нужную температуру! Чтобы расход энергии был минимальным! То, что ты сотворил, за секунду вскипятит ванну и истратит столько энергии, что можно десять моих амулетов наполнить! Ты хотя бы думай, что творишь, пока нас обоих не угробил, бездарь!

– Не так все и печально… Хорошо, что хоть не обогреватель мастерил, вот тогда бы было дело, пожар как минимум, – задумавшись над решением проблемы, обронил я и, посмотрев на, мягко скажем, недовольную физиономию Мэрля, поспешил ретироваться. Ну его, лучше не искушать беднягу на преступление, прибьет еще, с них, магов, станется.

Сидя вечером у себя в комнате, решил малость подправить свой амулет и самолюбие с авторитетом заодно, по сути-то ничего сложного в этом быть не должно, а чтобы еще больше облегчить себе задачу, достал кристалл с книгой. Так, для равномерного насыщения зелий силой или ее отдачи используется руна распределения, самое то, чтобы начать нагревать или охлаждать именно весь объем. Что есть еще полезного? Руны деления и замедления, подойдут для решения проблемы с постепенной отдачей силы, сейчас попробуем, что выходит… Хм, тратит столько же заряда, но отдает силу дольше и куда в меньшем количестве, деление тут не к месту, может… нет, это вообще бред, лучше уже собрать целую конструкцию для своеобразного регулятора мощности. Так, побольше рун замедления, теперь высвободить всю энергию разом конструктивно невозможно, будет моя фирменная защита от дурака, а то еще рванет не вовремя. Мэрль же тогда совсем с катушек слетит. Дальше распределение по объему и подобию, чтобы греть только жидкость и не расплавить сосуд. Уже неплохо, теперь сам редуктор: руны отражения и ограничения, на мой взгляд, неплохое решение моей проблемы. Десяток рун отражения, чтобы закольцевать энергию внутри них, получился своеобразный экранированный накопитель внутри заготовки, и столько же рун ограничения и активации, вот тебе и десять режимов работы, нет, лучше пусть будет тридцать. Так, теперь руны связи и единения, сюда, сюда, вот сюда еще парочку, здесь тоже нужны… Готово!

Скептически начинаю рассматривать полностью исписанный лист бумаги в центре большого обеденного стола и почти полностью испещренную рунами столешницу… Сколько же здесь рун, много больше ста, и это как минимум… А как все это уместить на серебряную заготовку размером с монету? Да мне двухкилограммового слитка мало будет! И что же прикажете делать? Нет, можно, конечно, убрать кое-что лишнее, но сразу упадет функциональность, остается только уменьшать размеры рун, может, мне сразу в ювелиры податься? На нанесение такого объема на твердую основу – это же недели работы! Попадос, однако, надо лупу попросить, что ли…

Нет, что-то не с той стороны я подошел к проблеме, не хватает двух сторон заготовки, а кто мешает сделать этих сторон четыре, восемь или шестнадцать? Правильно, ограничение только в толщине такой пластины, плюс мне же не руками рисовать, а только наполнить силой удерживаемый рисунок, после этого он сам отпечатается. Как выяснилось, в общем и целом все проблемы решаемы, причем не столь уж и сложно, как мне показалось с первого взгляда. Открываю в книге заклинание измельчения, убираю продольную составляющую и получаю из заготовки два десятка кругляшков в волос толщиной. Дело за малым – уместить на них все, что изображено на столе. А чтобы четче видеть линии силы, пускаю к глазам немного некроауры: ни для кого не секрет, что нежить куда лучше чувствует проявление магии, даже такой слабой и незначительной.

Так, пять часов мучений – и готово; мое объемное заклинание, словно паучья сеть, расползается от середины каждой тонюсенькой части заготовки, оставляя в центре маленькое отверстие для соединения всех блоков в единое взаимосвязанное целое. Собственно, я только что их и соединил, вогнав тонкую иголку с нанесенной руной единения. Кажется, все готово, сейчас попробуем, что получилось. Прошлое испытание конструкции меньше чем из десятка рун привело к несколько не предусмотренным последствиям, правда, теперь высвободить всю энергию разом из амулета невозможно, и несколько режимов работы есть, начиная с самого слабого. Но вот тот факт, что рисунок усложнился до полутора сотен знаков, несколько напрягает и внушает… что-то вроде легкого опасения…

Итак, барабанная дробь – приступаю к тестированию самолично изобретенного колеса. Бросаю активированный амулет в воду, затем начинаю медленно нагревать ее до состояния кипения, одну за другой активируя руны, и, собственно, сталкиваюсь с первой проблемой: а как не маг будет проводить такие манипуляции? У Мэрля-то все просто: бросил амулет в воду одной стороной, и он нагревает, чем раньше вынул, тем меньше температура, другой стороной – охлаждает. Перед этим нажал на центр – еще и сохранит воду, к примеру, кипящей, пока не вынешь его из котла за шнурок. Удобно, блин.

В общем, второй перстень пошел на изготовление заплатки на мои недоделки, еще сотня рун – и у меня в руках креативный амулет с возможностью поворота одной части, немного меньшего диаметра, относительно чуть большей другой, по краям которой нанесены деления с нужной температурой. Выставил что хотел, опустил амулет в жидкость, и он сам активировался, не спеша догнал температуру до нужной и будет ее сохранять. Не нравится – вынул и подкорректировал, плюс еще бонус в виде самоочищения и шнурка для ношения. Идеально!

В дверь осторожно постучали.

– Анст, через час мы идем к дознавателю, я с Лансом буду внизу, – услышал я голос Мэрля, после чего он доверительно продолжил: – Между прочим, местный повар готовит замечательный завтрак, так что присоединяйся. – Не дожидаясь особого приглашения, я на всех порах двинулся за ним, он просто обязан по достоинству оценить мою работу!

«Руны – это прошлый век для артефакторики, руны для бездумных боевых магов, не способных созидать», – мысленно передразнил я его. Посмотрим, что ты скажешь, когда увидишь, что я превзошел функциональностью и удобством твой амулет. Надо было еще и накопители с колец прикрутить, ну да ладно, заряда и так на несколько месяцев непрерывного использования хватит.

– Вот смотри! – И со смачным звуком припечатываю амулет к столешнице перед Мэрлем, – я доработал его до совершенства, теперь он абсолютно безопасен даже для ребенка и никогда не сработает в руках, если ты, конечно, не умудришься удержать в них четверть литра жидкости. Может нагревать и охлаждать, поддерживая холод или тепло весьма долгое время. По моим прикидкам, около года, причем температура выставляется поворотом круга меньшего диаметра относительно большего с точностью до градуса, диапазон плюс двести – минус сто.

Мэрль недоверчиво взял плод моих трудов и стал придирчиво разглядывать, потом его правая бровь медленно поползла вверх, на лице появилось выражение искреннего удивления. Он сплел заклинание, уплотняющее воздух в подобие линзы (обязательно возьму на вооружение, его-то мне и не хватало), и стал более придирчиво рассматривать мое изделие. – Руны отражения, аналог экранированного накопителя внутри амулета, оригинально, тут не поспоришь, объем почти на грани разрушения структуры материала, но в таких маломощных амулетах вполне допустимо, – бормотал он. – Очень необычное и результативное решение. Возможность вручную выставлять температуру, весьма удобно, но не более, а вот дальше идет просто нечитаемое количество рун, причем в добрых четыре десятка слоев! У меня просто язык чешется, как интересно, сколько времени ты на все это потратил?

– Кхм… почитай, как от тебя ушел, так и начал, а закончил в тот самый момент, как ты постучал в дверь, где-то часов десять получается, а что?

– Да так, ничего. Невероятно быстро для рунного мага, около трех-четырех сотен рун за десять часов, да в таком мелком масштабе… Но как я и говорил, прошлый век, слишком трудоемко и долго обходится изготовление. Например, чтобы сделать мой вариант амулета с твоими доработками, мне понадобится от силы пару часов на расчеты, а потом, ну, пускай минут тридцать на штуку. В итоге меньше времени, меньше материала, при той же цене в десяток золотых.

– Твою мать. – Не выдержав, я еще и ругнулся, закинул амулет в принесенную кружку с теплым вином, семь градусов – самое то для охлажденного напитка. Максимум десять золотых в день, как раз за какие-то пару-тройку десятков лет накоплю на захудалый дворянский титул и кусок земли с парой деревень, чего уж там. И это если работать без выходных и перерывов на такую глупость, как еда и отдых, при условии, что мои амулеты вообще удастся продавать! А жизнь, оказывается, умеет рушить самые оптимистичные планы, видать, еще придется потоптать пыльные дороги в поисках лучшей доли. Такими темпами, может, и решусь на обучение в какой-нибудь захолустной школе магии, будь она неладна.

– Десять золотых в день не такие уж и плохие деньги. Между прочим, жалованье в гвардии, элите имперских войск, только тридцать золотых в месяц и ненаследный титул дворянина с некоторыми почетными привилегиями, вроде освобождения от налогов и особой милости императора, после двадцати лет службы. При этом надо еще самому заботиться о целостности доспехов и зарядке амулетов, – уничтожил еще один вариант развития событий Ланс.

– Даже не спорю, и нет, я не расстраиваюсь, мне просто надо немного прогуляться и подумать. Надеюсь, вы сегодня справитесь и без меня, – жестом обрываю открывшего было рот Мэрля. – Я просто не смогу сейчас выдержать все бюрократические проволочки и отвечать на дурацкие вопросы. Без обид, но ничего нового сверх вашего мне сказать не удастся, а развеяться просто необходимо, если что, вечером я здесь. Удачно сходить, – с такими, пусть и грубыми, словами я торопливо встал в растрепанных чувствах от того, что целую ночь моего труда можно повторить за полчаса, и потопал в направлении рыночной площади и, полагаю, ювелирной лавки. Ничего, может, твой способ и быстрее, зато моя нездоровая фантазия куда более изобретательна, и ограничиваться обычным кипятильником я не собираюсь.

 

Глава 10

Мир тесен

Кабинет ректора магической академии

Общая суматоха в рядах городских дознавателей уже устроена. Теперь сам демон-бюрократ ногу сломит в той куче бесполезной шелухи, которую я щедро разбрасываю, пока найдется хоть крупица стоящей информации. А уж сколько там ложных доносов… (Левый уголок губ ректора чуть приподнялся в подобии ухмылки, а потом лицо снова приняло сосредоточенное выражение.) Но сейчас главное, чтобы единственный прямой свидетель неудачи с военным советником не выплыл на свет. Сам-то он уже мало кому сможет что-либо рассказать, несчастный случай на охоте, с кем не бывает. Практически все концы оборваны и более-менее подчищены, остался только тот удачливый сукин сын, что, подобно куску мыла, так и норовит выскользнуть из рук и портит мне все планы. Именно в его никчемной голове сохранились лица напавших. И все бы ничего, но он мог узнать в них свиту того самого советника. Сейчас именно к нему тянется та ниточка, которая может связать воедино неприятные для меня события. В противном случае копать будут долго, очень долго. Ведь мало ли на белом свете гениальных магов-экспериментаторов, пытающихся повторить самые удачные изобретения минувшей эпохи? Немного, но вот найти их всех, а тем более назвать точное количество, да даже я не возьмусь за столь бессмысленный труд. Ректор поудобнее расположился в кресле и подвел итог своим размышлениям.

Шума будет предостаточно, бесспорно, еще и недовольные провинции, которым я подбросил кость, будут грызться между собой, добавляя сумятицы к уже устроенной неразберихе. Затеряться в таком бардаке, прикрыться авторитетом – ничего сложного для такого опытного интригана, как я. К тому же скоро закончат постройку большого стационарного портала в подземелье моего особняка, который сможет перебросить на другой материк всю мою лабораторию. Туда же скрытно, через подземный туннель, свозится все имеющееся золото в немаркированных слитках и еще много любопытных вещей из подвалов и закромов, причем далеко не только моих собственных! Просто удивительно, сколько всего интересного для изучения можно забрать у «врагов империи», прежде чем сдать их тайной страже, прикрываясь служением ковену. Если уж уходить, то уходить грамотно, забрав с собой все возможное, и чтобы даже через гномов с их банками никто не смог проследить мой путь. Мне-то известно, какие длинные руки у службы дознания, с ней нужно быть предельно осторожным. Ведь однажды попавшись дознавателям на глаза, рискуешь уже никогда не избавиться от их назойливого внимания.

Слишком опасно приближаться к механизмам столь отлаженной системы. Стоит одной-единственной ниточке, одному тонкому волоску попасть в ее шестеренки, и перемелет все тело, целиком, вплоть до самой мелкой косточки. Причем сразу можно и не заметить, когда и где умудрился засветиться перед ищейками, поэтому срочно надо оборвать ту тоненькую нить, что так явно может ко мне привести. Порвать достаточно надежно и чисто, чтобы не затронуть паутины, раскинутой службой дознания. Клан «идущих в ночи» для этого подойдет как нельзя лучше, мало кто способен противостоять тройке, ведомой высшим вампиром. За круглую сумму, переданную через третьи руки, эти кровососы уберут любого. Умения убивать у них не отнять, ночью им нет равных, в верности контракту, впрочем, тоже. Решено, купленный с потрохами стражник, к тому же плотно подсевший на пыльцу феи, используя свои связи, проследит и укажет на цель, а ночью клыкастые сделают свое дело. Если пройдет как надо, у меня будет не меньше года, чтобы закончить с делами, если же нет… Тогда мне нужна всего лишь неделя до начала работы портала или дней десять, чтобы он вышел на полную мощность, в любом случае, это время у меня будет.

Аннстис

Городской рынок на огромной, вымощенной камнем площади, раскинулся от самых западных ворот до мастеровых кварталов. Чего здесь только нет! Выбирай все, что приглянулось, и за звонкую монету это станет твоим. Хочешь необычные экзотические фрукты из далеких стран? Всего десять медяков, господин! Желаешь яркие необычные одежды? Ткани всех расцветок, только для вас и только сегодня, по самой низкой цене! Покупайте изделия лучшего портного… покупайте, покупайте, – неслось отовсюду. Крики людей, ржание лошадей – все это создавало непередаваемую какофонию звуков, присущую любому торжищу. Вот в этот нескончаемый людской поток я и окунулся с головой, ступив на площадь. Первыми на моем пути встретились продуктовые ряды, я с невозмутимостью ледокола проложил себе путь через десятки толкущихся, спорящих о цене или просто праздношатающихся горожан и вышел прямиком к небольшой лавке, торгующей редкими ингредиентами и специями, где и запасся кое-какими травками и корешками. Буквально через несколько десятков шагов, пройдя мимо царства котелков, ножей, веревок и других разнообразных полезных в хозяйстве вещей, я ступил в святая святых для любого мужчины – оружейные ряды. Да, по сравнению с большинством представшего передо мной великолепия мои простенькие обоюдоострые прямые клинки смотрелись, мягко говоря, жалко. И это не говоря уже о состоянии моих доспехов, из которых целыми-то остались одни только наручи. В таком месте начинаешь чувствовать себя уязвимым для любого образца колюще-режущего оружия и поневоле задумаешься о какой-никакой подобающей защите. Поэтому я без колебания зашел в самую большую лавку с характерной вывеской в виде шлема и вычурно украшенной кирасы.

Прозвенел маленький колокольчик над широкой массивной дубовой дверью, и со стула мигом подскочил невысокий юноша и поспешил в мою сторону. Хм, руки крепкие, со следами ожогов, но для кузнеца слишком молод, скорее всего, подмастерье или сын кузнеца. А как известно, с продавцом, который знает толк в своем товаре, а тем более участвовал в его изготовлении, всегда приятнее общаться и выбирать покупку.

– Купить или подправить поврежденный доспех? – с ходу взял быка за рога парнишка, потом посмотрел на меня оценивающим взглядом и продолжил: – Какой класс доспехов предпочитаете: средние, легкие или, быть может, тяжелые?

Тут уже была моя очередь осмотреть все повнимательнее, ведь, как известно, это плохой тон выбирать дорогую покупку, не оценив весь ассортимент. Справа от меня располагались те самые тяжелые доспехи. Как я догадался? Да нет ничего проще: массивные шлемы с глухими забралами, бармицы, здоровенные, массивные наплечники, тяжелые, даже на вид цельные, пластинчатые и чешуйчатые кирасы с кольчужными юбками, поножи, защищающие как голень, так и бедро, а в довершение оббитые металлом сапоги. Выбор по фасонам, расцветкам и материалам тоже неплох, всего около двадцати готовых вариантов комплектов, ждущих подходящего для подгонки покупателя, но как говорится, а оно мне надо? Тут своего веса килограммов под девяносто, так зачем же его удваивать? Для контраста, после увиденного, голова сама собой повернулась в противоположную сторону. Тут как-то совсем грустно: кожаные жилеты, или они же, но усиленные полосами металла, кожаные нагрудники, простенькие кольчуги. От скользящего удара еще убережет, но от стрелы или болта… В общем, хочется получить несколько большие гарантии своей сохранности, при том еще сохранив подвижность. И как назло, все наиболее подходящие мне образцы защиты от суровой действительности прямо передо мной, а юный продавец отнюдь не прозрачный, хотя я уже вполне определился.

– Средние.

– Отличный выбор, для наемника лучше и не придумать, – удовлетворенный моим выбором, кивнул юноша. – Есть отличный недорогой вариант кольчужного доспеха двойного плетения, усиленный стальными пластинами на плечах и торсе, само собой, наручи и пластины для защиты голени и бедер на кожаных ремнях, – начал он расхваливать свой товар. – Вот отличные образцы кирас с кольчужными вставками, дают хорошую защиту, почти не стесняя движения…

Похоже, парень нашел, кому выложить все свои пристрастия в области доспехов, видимо, еще не совсем вырос из того счастливого времени, когда все мы мечтаем о ратных подвигах, восседая на белом коне и обнимая свежеспасенную прекрасную принцессу. Он все продолжал и продолжал рассказывать, постепенно переходя от более дешевых изделий ко все более и более дорогим. А я не забывал поддакивать в нужных местах и впитывать премудрости, изливающиеся из этой ходячей энциклопедии местной оружейной промышленности. В жизни вполне может и пригодиться, поэтому не стоит пренебрегать даже столь эмоциональным мнением, зачастую именно оно оказывается самым объективным. Но когда очередь дошла до доспеха, который стоял в самом центре, между легкими и средними, уже я сам не удержал вздох восхищения. Матовая, темная кольчужная рубаха, без каких-либо украшений или изысков, простая и вместе с тем функциональная вещь, вдобавок двойное плетение вселяет уверенность в собственной безопасности. Отделанные кожей наплечники, способные смягчить удар, легкий шлем, наручи, а довершал все это великолепие широкий кроваво-красный плащ.

Вот скажите, чем отличается ребенок от взрослого? А я вам отвечу – ценой игрушек, но это осталось далеко отсюда, в других реалиях, там, где, ложась спать, незачем прятать под подушкой кинжал. На самом деле ответ намного шире и глубже, основное отличие состоит в том, что с опытом приходит осознание – зачем, какая польза и можно ли сделать то, над чем работал, лучше. Поэтому я засунул куда подальше свое детское «хочу» и попросил более опытного человека показать мне самый лучший доспех, который не стеснит движений и не будет весом с упитанного такого теленка. Ответ меня, правда, немного подкосил, что называется, по секрету всему свету, короче, за что боролся, на то и напоролся…

Даже если рассказывать вкратце, все равно придется начинать издалека, с таким небольшим вступлением. Насколько я понял, материю, в частности, пищу можно преобразовать в энергию, в данном случае, жизни. Отсюда встает вопрос, а почему бы и саму энергию не превратить в нечто материальное? Несколько тысяч лет назад в канувшем в Лету Картском королевстве выискался некий маг, который сумел найти ответ. Надо сказать, очень оригинальное решение, которое до сих пор никто в полной мере повторить так и не смог. Он просто создал материал, который может впитывать все виды магии, набирая при этом свою массу. Дальше – больше. В ходе исследований этот псевдоорганизм модифицировали, чтобы он мог усваивать и физические проявления сил, будь то удар или изгиб. Особенно эффективен оказался нагрев, причем при этом температура материала не поднимается выше определенных пределов. Последним шагом для создания прочного, самовосстанавливающегося после повреждений доспеха с изрядным иммунитетом к магии огня оказалось внедрение плетения для прочности, гибкости, поддержания заданной формы и максимальной массы. А заключительным, особо эффектным нововведением стало плетение, корректирующее форму под телосложение хозяина. Вы только представьте себе доспех, который никогда не станет мал или неудобен, не поржавеет, не развалится от старости, не потеряет прочности. Сам, без участия кузнеца, залатает все поврежденные места, который не даст свариться в собственном поту под палящим солнцем! Да он просто вечен и, без сомнения, идеален! Просто мечта, а не броня!

В качестве апогея полезности нужно отметить и другой аспект защиты: как любой живой организм, доспех сопротивляется воздействию магии, при этом частично ее впитывая. Правда, для этого эффекта сопротивления требуется страх как много маны и приличных размеров накопитель, что тоже поднимает цену на комплект. А иначе есть вероятность, что вся броня просто опадет бесполезной бесформенной массой и придется не один день вливать в нее силу, ожидая восстановления. Конечно, от магов могут помочь и стандартные защитные амулеты, но здесь уже на кого напорешься и как повезет. К примеру, против мастеров магии и выше амулеты вообще практически не защищают, в отличие от этой брони. Короче, вещь идеальная, архиполезная и архинужная, есть только один маленький нюанс: секрет изготовления этих доспехов утерян в великой войне вместе с тем самым королевством. Соответственно из всего комплекта была только кираса, и, как добивающий факт, стоило это чудо четыре сотни золотых, и то только потому, что накопители пустые…

В общем, чтобы в полной мере воспользоваться преимуществами данного девайса, надо быть как минимум мастером магии или архимагом, чтобы без проблем заряжать накопители после каждой серьезной стычки с участием тех самых пресловутых магов. А как известно, такие личности в доспехах практически не нуждаются. Они вообще либо сидят в своих замках, башнях или что там у них еще, либо заседают в ковене, и сражения не их тема. Никто больше не желает получить еще одни проклятые земли, успели уже натерпеться от этого места. А индивидуумам попроще, типа «диких» магов, студентов и прочих как магически одаренных, так и простых людей, подобное просто не по карману. Вот поэтому-то до сих пор и всплывают подобные уникальные вещи в обычных городских оружейных лавках, не могут они найти своего постоянного хозяина, путешествуют из рук в руки. Для большинства проще купить защитный амулет золотых за пятьдесят и нормальный комплект доспехов, золотых за двадцать, чем всю жизнь копить на один-единственный полный комплект такой экзотики.

– Поверьте, это лучший вариант, вещь поистине уникальная, дающая хорошую защиту еще и от магии, – заливался юноша. – Обычно такие вещи передаются из поколения в поколение среди высокородных и лишь изредка, из-за вечных дворянских склок или просто за долги, кое-что попадает в продажу. Гарантирую, вы не пожалеете потраченного золота и еще с гордостью передадите кирасу своему сыну, а тот своему и так далее.

Чур меня, чур от столь эксклюзивных и дорогих вещей. Почему-то тот вариант, что моих потомков из-за этой самой кирасы-то и прирежут по-тихому, умалчивается. Точнее, даже не моих, сначала прирежут меня самого, а потом уже следующего идиота, который ее где-нибудь засветит, и так далее. К сожалению, среди людей полно народа, который сам удавится за лишний золотой, что уж говорить про четыре сотни… Поэтому на фиг все и берем, что хотели, – дешевле, спокойнее, а главное – защитит, если что. После всех замеров и примерок я, собственно, задал вопрос, который мучил меня во время этих действий:

– А когда можно будет забрать доспех?

– Кольчуга подошла почти идеально, надо только немного укоротить рукава. Наручи, щитки на бедра и голени в подгонке не нуждаются. Ну, еще сшить подшлемник по меркам, думаю, к вечеру все будет готово. Итого двадцать золотых за комплект вместе с подгонкой и два серебряных за плащ. Думаю, два золотых в качестве залога вполне достаточно.

– Слушай, – доверительно начал я, выкладывая требуемую сумму на прилавок, – почти все мои финансы хранятся в гномьем банке, нельзя ли как-то оплатить покупку, не посещая это «гостеприимное» заведение?

– Конечно можно, – понимающе хмыкнув, ответил парень, – мы же практически в квартале кузнецов и совсем недалеко от квартала ювелиров, а там всегда есть гном с книгой банка, за ним всегда можно послать. Но его услуги обойдутся еще в пять серебряных, – еще раз глянув на мой немного потрепанный вид, добавил юный продавец. – Подобные расчеты популярны среди тех, кто не рискует таскать за собой много золота, так что проблем не возникнет.

– Что же, тогда до вечера, – сказал я словоохотливому парнишке и покинул лавку.

Теперь мой путь лежит прямиком к ювелиру, наличность – она лишней не бывает, здесь вроде как до них не так далеко. Поэтому рядом с оружейной лавкой отловил первого попавшегося прохожего, правда, не слишком богатого вида… и спросил у него дорогу.

– Полагаю, тебе нужен тот, который не будет задавать лишних вопросов? – хрипловатым голосом, глядя на мои дешевенькие, купленные в пограничной деревне и уже многое претерпевшие одежды, спросил тот.

– В общем-то было бы неплохо, – не очень понимая, что к чему, сказал я.

– Тогда нам почти по пути, – ответил мужчина и, не особо заботясь, следую ли я за ним, пошел дальше.

– Спасибо, – немного неуверенно ответил я и зашагал вслед за незнакомцем по людным улицам, прикидывая, а не свернуть ли мне куда, времена-то нынче неспокойные.

– Тебе сейчас направо. Вон тот дом с нарисованным на двери кольцом – то, что тебе нужно, удачи со старым козлом, – рассмеявшись, прохрипел мужик и свернул в противоположную сторону.

Так и не въехав, в чем шутка, распрощался с незнакомцем, оказавшимся вполне нормальным человеком, и зашел в лавку ювелира. А встретившись глазами с почтенным старичком с маленькой седой бородкой, сразу же решил втюхать ему портальные перстни из академии.

– Мм… хорошо, так откуда у вас, говорите, эти перстни? – во второй раз как бы невзначай спросил представительный дедушка.

– Я не говорю, я просто продать хочу, это порталы на окраину проклятого леса, серебро с удерживающими магию добавками между прочим, а камень – это накопитель из горного хрусталя, – припомнил я материал, пытаясь набить цену.

– Да так много… и все же откуда? – не отставал старик.

– Что же вы все заладили, откуда да откуда! Мне, между прочим, рекомендовали вас как человека, не задающего лишних вопросов. – Меня уже начала бесить подобная назойливость. – Что касается перстней… взял на память, когда покидал академию, вот откуда. А так много, потому что торопился! – вкратце описал я наиболее правдивую версию событий.

– Вот оно как, торопился, значит. Пожалуй, я возьму их все, возьму по цене материала. Думаю, два золотых за все – это отличное предложение. Или…

– Это артефакты и ювелирные изделия! – перебив жадного старикана, в негодовании заявил я. – В конце концов, одни накопители стоят дороже! Вы что, издеваетесь?

– Или, если не согласишься, о перстнях может узнать «случайно» зашедший стражник, – совершенно спокойно, даже не меняя выражения лица, заявил этот наглец. Вот теперь-то понятна присказка того незнакомца!

– Да пошел ты в проклятый лес, старый козел, не хочешь брать, так и скажи, а проблем на свою старую наглую рожу искать не советую! – мигом завелся я. Это же надо, в пять раз урезал цену, а теперь еще и права качает! Пускай ищет другого лоха, меня уже на понт не возьмешь, тем более и не было этого тела в академии ни разу, хрен докажешь. Я тебе щас даже не в глаз дам, а в бровь, у таких, как ты, грешков хватает! – Слышал я от своего знакомца, который и присоветовал мне это местечко, что недавно здесь ушла целая куча дворянских цацек, – как можно спокойнее, подражая этому прожженному дельцу, начал я. – Об этом тоже кое-кто может узнать! Случайно, совершенно случайно… – И, посмотрев на притихшего «почтенного» старичка, быстренько ретировался.

Попетляв по улочкам и убедившись, что сзади никого нет, решил скоротать время до вечера и съесть что-нибудь вкусненькое на остаток финансов, для чего и отловил спешащего куда-то по своим делам мальца, посулив медяшку.

– Эй, парень, не подскажешь ли мне местечко, где можно неплохо, а главное, вкусно перекусить, желательно не слишком далеко отсюда? – спросил я, вертя между пальцев медную монету.

– Нет ничего проще, господин! – бросив взгляд на монету, ответил тот и продолжил: – Идите прямо до конца улицы и вскоре попадете в городской парк, пройдете немного дальше и увидите высокий деревянный забор. А за ним сад ресторации с отличными яблонями, первая слева особенно хороша, гхм… Так вот, третья доска там приколочена всего на одном гвозде, отодвигаете – и можно спокойно пройти прямо насквозь весь задний двор, не обходя его по кругу. Это самая короткая дорога, господин! – пожирая взглядом монету, отрапортовал пацан. Не выдержав описания столь причудливого маршрута, я искренне засмеялся, признаться, был и у меня такой грешок. Да и кто в детстве не тырил яблоки и сливы в соседском саду? Парнишка и впрямь заслужил свой медяк. Конечно, ни через какие заборы я не полезу, чай не ребенок, могут и не понять, предпочту все же обойти… Но чисто ради хохмы отодвинул ту самую доску: действительно сад, и десяток яблонь неподалеку, не соврал паренек, заслужил монетку, разведчик, блин.

И вот, прогулочным шагом обходя по цветущему парку двор ресторации, я зацепился глазами за притягательный женский силуэт в толпе. В моей очерствевшей душе начало зарождаться нечто забытое, чистое, светлое… Не в силах удержаться, я как приклеенный последовал за столь манящим видением, стараясь подольше удержать взгляд на лазурном, облегающем талию платье. На кого же ты так похожа, красавица, кого ты мне напоминаешь? Невероятно, но, копаясь в своих воспоминаниях, я перестал замечать все происходящее вокруг, на всей широкой улице остался только один-единственный сияющий ориентир, который вел меня в неизвестность, ловко лавируя между прохожими. Не скажу точно, сколько я следовал за незнакомкой, может, минуту, а может, и все десять, время сейчас не имело большого значения, но вскоре она остановилась у входа в ресторацию рядом с высоким светловолосым юношей. Не желая верить своим глазам и рушить свои пока еще не обретшие плоть надежды и чувства, я продолжил двигаться дальше, стараясь хоть мельком взглянуть на лицо юной красавицы. Приблизившись на расстояние десятка шагов, глянул на лицо сияющего улыбкой парня. Не может быть…

– Хольц? – против желания произнесли мои губы. Девушка обернулась на звук моего голоса. – Вив… а мир-то воистину тесен, – враз севшим голосом продолжил я и прибавил шагу.

– Мы знакомы? – уже со спины донесся до меня столь знакомый и давно ставший дорогим женский голос.

Вот уж кого совсем не ожидал встретить, так это своих старых знакомых, и скажите мне на милость, чего я так разнервничался? Узнать во мне раньше времени почившего студента они не смогут. Теперь меня вообще не получится с ним связать, а вот поди же ты, испугался ежик голой попы. А время-то обеденное давно, а позавтракал я плохо. Да гори оно огнем, желудок дороже глупого предрассудка, глядишь, заодно и заново познакомимся, эх, были времена… Помню, как Вив сидела радом со мной у фонтана, помню ее звонкий мелодичный смех, румянец на нежном лице. С особым удовольствием вспоминаю, как отвешивал Хольцу подзатыльники за сорвавшуюся проказу, советовал, как было надо… Поэтому решительно топаю из переулка, в который успел забрести за ближайшие пять минут, и… получаю страшный по силе удар по печени от идущего навстречу незнакомца.

«Вот гад, – подумал я, потому как сделать вдох и сказать что-то вслух не представлялось возможным, – я же тебя сейчас в мостовую вмурую! И в ту же секунду сзади в почку вонзается острый стилет, излюбленное оружие всяких оборванцев и обожаемый прием всех ночных крыс. Проклятье! Что называется, застали врасплох, к тому же нанесли смертельную рану. Порвать бы вас на кусочки, переломать охочие до чужого добра ручонки! Но боюсь, такой всплеск некроэнергии не останется незамеченным, а пара иссушенных трупов – необследованными. И тут я еще услышал до зубной боли знакомый голос, который только вчера действовал мне на нервы, магик Ставр, мать его!

– Ну что, говорил же, что тебя ждут в мире мертвых. – Он гаденько улыбнулся. – Сегодня у них приемный день, и те, кто перешел дорогу уважаемым людям, принимаются без очереди. – И эта гнида наглым образом заржала над моим истекающим кровью телом.

– Тварь ты ползучая, а не пуп земли, – выдавил я, останавливая кровотечение и перекачивая всю свою доступную жизненную энергию к поврежденным местам. – Тебе удалось меня разозлить, будущий корм для червей, – рыкнул я и швырнул в недоумка огненный шар. Нет, скорее уже пульсар, настолько много энергии в него было вложено. Но чертов гаденыш оказался слишком прытким для того, кто скоро станет удобрением. Зато его товарищ был не настолько расторопным и получил дырку в животе размером с не самый маленький арбуз, равно как и стена дома за ним.

Вот теперь я покажу, кто здесь сильный мира сего. Я покажу все, на что только способен, я не я, если от Ставра останется хоть горстка пепла! Воздушный кулак ему в зубы! Но этот гад отбил мою подачу своим жезлом прямо в каменную мостовую, от чего меня едва не обдало каменной шрапнелью, спасибо вовремя развернутому щиту. Как же этот магеныш меня достал! Отбиваю заклинание уже даже не щитом, а голой силой и пускаю в сторону Ставра волну огня, от которой невозможно спрятаться в столь узком месте. Теперь точно готов, с удовлетворением смотрю на прожаренную до угольной корочки тушку врага. А кое-что от тебя я заберу в качестве платы за сегодняшнее беспокойство, твоя душа и магическое ядро теперь принадлежат мне! Сильный мира сего, ха, десять секунд – и ты грязь под моими ногами. В подтверждение своей правоты размазываю тараном тело врага по мостовой.

Уже в более приемлемом расположении духа поднимаюсь от распростертого на земле обугленного, вдавленного в камень мяса, и как-то приходит воспоминание, что какая-то зараза била меня еще и со спины, а нападавших-то трое как минимум… Со скоростью пули прыгаю в сторону и оборачиваюсь, чтобы увидеть очередного отморозка с занесенным для удара кинжалом. Опять в спину! У вас вообще существует понятие честь?! Однако за ту секунду, пока я формировал заклинание, чтобы выжечь вторую половину улочки, напавший не сдвинулся с места, так и продолжил стоять с занесенной для удара острой железякой, присмотревшись, поставил ему диагноз – паралич. Какого? Вернее, кто? Начинаю судорожно возводить новые и новые щиты, готовить атаку как по площади, чтобы уже окончательно уничтожить все живое, так и по одиночным целям, выбив, таким образом, самых опасных противников. Ага, а вот и очередной кандидат на встречу с костлявой, сейчас я тебя…

– Хольц? Какого хрена? Неужели ты с ними заодно? – опешив, спросил я.

– Если бы не я, ты был бы трупом. А об обстоятельствах нашего знакомства мы еще побеседуем, – жестко оборвал он. Секундой позже на улочку выбежала девушка и застыла от созерцания открывшейся картины.

– Зачем ты ее за собой притащил? Ты что, совсем сдурел, а если бы этот псих с жезлом нас всех здесь положил?! Быстрее, нам пора уходить отсюда!

– Мы, – Хольц выделил это слово, – дождемся стражи. Я видел, как эти четверо следовали за тобой, а то, что здесь произошло, не заметит только слепой. С минуты на минуту сюда сбегутся все стражники, что есть поблизости, ограбления и разбойные нападения – это по их части.

– Опомнись, Хольц! Ты правильно сказал, но тот придурок, которого я изжарил, до этого момента был отрядным магиком у ворот! Еще только вчера он пытался меня спровоцировать и, вероятно, убить, сегодня он уже в компании троих бродяг втыкает мне нож в спину. Ты говоришь, их четверо… Значит, где-то бродит еще и четвертый! Ты как хочешь, я ухожу!

После своей эмоциональной тирады и неутешительного вывода я быстрым шагом отправился подальше от богом забытого переулка и столкнулся с новой проблемой. Вивьен… она стояла и расширившимися от ужаса глазами смотрела на труп бродяги, которого я прикончил в самом начале. Очень неприятное зрелище огромной дыры вместо грудной клетки, сквозь которую прекрасно видна мостовая. Да плюс еще и его лицо после осколочного недоразумения от моего отбитого жезлом заклинания напоминало кровавую маску, перед трупом-то никто защиту не ставил. Для юной девушки увидеть такое… к тому же недавно она уже пережила одно подобное потрясение. Черт, не оставлять же ее так! Этот истукан ведь и вправду будет ждать стражу, до него что, не доходит, в каком она состоянии? Я взял ее за плечи и развернул в сторону от кровавого зрелища, она перевела на меня полные страха и непонимания глаза, из которых вот-вот потекут слезы, грудь стала прерывисто вздыматься, предвещая зарождающуюся истерику.

– Он был плохим человеком, слышишь, разбойником, успокойся, он не стоит твоих слез! – попытался я привести девушку в чувства, но, похоже, сделал только хуже.

– Это… он… ты… его? – с перерывами между всхлипами начала она.

– Я… Ты ни при чем, они напали, я защищался… Пойдем, здесь может быть опасно, тебе надо успокоиться, я отведу тебя до дома или… Хольц! Дьявол, да посмотри, что с ней творится! Ее надо увести отсюда. – Хольц согласно кивнул, погрузил выжившего в сон, и мы отправились подальше от места боя.

– Куда мы идем? – через пару минут спросил я.

– К моему дяде, он сведущ в подобных делах, к тому же мы как раз собирались у него проходить практику, – ответил Хольц.

– А твой дядя, он кто?

– Старший имперский дознаватель, конечно.

Не было у меня печали…

 

Глава 11

Зверь среди зверей

Ректор магической академии

– Да что же это такое! Мало того что придурочный стражник вздумал сам убрать помеху, так она еще непонятным образом из гвардейца в мастера-боевика превратилась! Что происходит?! Где я допустил ошибку? Сгоревшая улица, два трупа и свидетель… Его, конечно, сразу убрали, но хороший некромант все равно может снять часть памяти, если мозг достаточно хорошо сохранится. Но не это важно, все эти трупы лишь мусор, расходный материал, который и не знал толком, на что их подписали. А вот то, что гвардеец после нападения поперся прямиком к дознавателю, это неприятно. Ко всему прочему, сейчас день и невозможно отменить заказ на устранение, а повторная попытка вызовет дополнительные вопросы, и это плохо, очень плохо. Видно, пришло время разыграть мой последний козырь, сберегаемый специально для подобного случая. На этот раз я не буду мелочиться, моим последним ходом станет война. Самая лучшая война, война, которой не существует…

Служба дознания, кабинет дознавателя

Хольц:

– Здравствуй, дядя, сразу говорю, что у меня все в порядке, и да, в этот раз я тоже планировал остановиться у тебя, так что лучше расскажи, как сам поживаешь?

– Рад тебя видеть, племянник! Хоть один вменяемый человек будет в этом сошедшем с ума городе, – расплылся в приветственной улыбке уже не молодой мужчина.

– Не забывай, я будущий боевой маг и прибыл в город для прохождения практики, так что можешь мной всецело располагать. Мне вполне по силам помочь, я же прекрасно вижу, что у тебя снова завал, – предвкушая нечто интересное, предложил Хольц.

– И не говори, я уже устал от этих донесений. Такое ощущение, что половина города состоит из душевнобольных. Ты только послушай. – Дознаватель наугад взял один лист из лежащей на столе кучи бумаг и начал читать: – «…верно говорю, ведьма она, костер по ней плачет. Муж мой, как она рядом проходит, ложку до рта донести забывает, не иначе порчу навела, стерва, на костер ее надо. Верно говорю, на костер» или «…жинка моя больна сильно, боюсь я, как бы ни заразно то было. Как там в выходной ужин приготовить или до постели дело дойдет, она все больной сказывается и ускочить куда-то норовит. Вот теперь и мне под выходные как-то плохо становится, не иначе заразно это». – Стопка с макулатурой пополнилась еще на две бесполезные бумажки. – Да у меня кровь из глаз пойдет, если я еще хоть одно такое донесение прочитаю! Временами хочется взять и сжечь весь этот мусор, чем искать в нем песчинку полезных сведений. И ведь не перепоручишь никому, наши все уже с ног давно сбились проверять более-менее правдоподобные сведения, – с усталостью и раздражением закончил хозяин кабинета.

– Нет уж, спасибо, бумажные дела – это не по мне, – тут же протестующее замахал руками Хольц, – мне бы в мобильную боевую группу… – протянул он мечтательно.

– Нет, нет и еще раз нет! Как и в прошлом году, будешь ходить в патруле. – Дознаватель прогнал прочь секундную слабость и властно отмел всякую надежду на иной исход.

– Но дядя!

– Молчи, молод еще для серьезных дел, да и обстановка уж больно непонятная, даже среди этой ерунды попадаются такие сведения, что порой дрожь берет. Такое ощущение, будто кто-то специально сыплет песок в глаза, чтобы провернуть какие-то свои делишки. Так что не спорь, а лучше представь своего спутника, тоже боевой маг?

– Собственно, из-за него мне и пришлось прийти на день раньше. Дядя, я стал свидетелем разбойного нападения, не подоспей вовремя, и для Анста все могло бы кончиться намного печальнее…

– С каких пор я должен ловить каких-то грабителей? – возмутился дознаватель. – Это работа стражи, а не имперской службы дознания, или, может, нам теперь и огороды от ворон охранять? Не говори глупости, всего-то и надо было, что позвать ближайший патруль или подать знак позаметнее, эти ребята всегда успевают полюбоваться на стремительно удаляющиеся затылки разбойного элемента, – хохотнул он, давая понять, что думает об этих «расторопных» вояках вообще и о произошедшем инциденте в частности.

– Смех здесь неуместен, дядя, там были такие магические возмущения, что и никаких сигналов не надо, однако ни один патрульный не прибежал взглянуть, в чем дело. И, похоже, среди нападавших был магик из стражи, – серьезным тоном продолжил Хольц.

Улыбка на лице дознавателя мгновенно потускнела и приобрела скорее дежурно вежливый характер.

– Не нужно так преувеличивать, племянник, знаю, у тебя с ними были небольшие трения, но не до такой же степени. На моей памяти еще ни один самый захудалый стражник не падал так низко. Ну, а что может рассказать нам сам потерпевший?

– Тут уже особо и нечего добавить. – Киваю в сторону Хольца. – Основное уже прозвучало. – Собственно, иду я спокойно по переулку, а в следующее мгновение меня уже пытаются угробить и обобрать три непонятных субъекта, причем в одном из них я узнал дежурившего вчера на воротах магика. Потом подоспел Хольц, и на троих бандитов в городе стало меньше, еще один, все время остававшийся в тени, к сожалению, сумел скрыться.

Дознаватель нахмурил брови и пригвоздил меня к месту тяжелым требовательным взглядом.

– Молодой человек, раз уж зашел подобный разговор, то давайте немного подробнее, не обижайте во мне профессионала. Зачем шел, куда шел, от кого шел, ну и так далее, – недовольно поморщившись, сказал местный следователь.

Аннстис

– Я шел от скупщика амулетов и других магических вещей и драгоценностей, что недалеко от красных улиц. Мне предложили скупить все по цене материала, не более десяти золотых, два, если быть уж совсем честным. Естественно, я отказался от подобной грабительской сделки, ведь, изготовив амулеты можно получить в десять – пятнадцать раз больше. Может, я бы даже поверил, что именно содержимое моих карманов стало причиной нападения, если бы среди напавших не было стражника, а именно магика Ставра, при котором был его жезл. Насколько мне известно, страже запрещено выносить с поста подобные артефакты, а тем более пытаться отправить с их помощью на тот свет кого бы то ни было. Налицо грубейшее нарушение устава. Пожалуй, я бы просто покинул столь негостеприимное место, как этот город, но Хольц настоятельно посоветовал сначала посетить вас.

Дознаватель в процессе разговора преображался прямо на глазах, вмиг исчезли последние следы радости от встречи с племянником, куда-то испарилось раздражение от чтения бесполезных доносов, выражение лица стало озабоченным, суровым, а в глазах проявилась пробирающая по самую душу цепкость профессионала сыска. Затем он взял перо, бумагу, янтарный шар (местный полиграф) и произнес:

– А теперь все с самого начала и подробно. Откуда ты знаком со Ставром, при каких обстоятельствах вы познакомились, что за артефакты при тебе тогда были, как перешли в твою собственность?

Естественно, я выложил дознавателю почти все, начиная с момента памятной охоты на гончую, продолжив проклятием проказы и закончив инцидентом у ворот и нападением, даже не ожидал такого масштабного подхода, уж и не рад, что согласился столкнуться нос к носу с такой конторой. Еще и к артефактам прицепился, ну не скажешь же ему, что просто взял пару безделушек на память, в спешке покидая стены любимого учебного заведения? Тем более если просто хапнул что попало, спасая собственную шкуру, когда времени подробно обдумать собственные действия не оставалось. Когда счетчик жизни отсчитывает последние секунды, в дело сама собой вступает интуиция, и все, что произошло дальше, можно скорее объяснить наитием, нежели здравым смыслом. Короче, пришлось изрядно понервничать, выстраивая стройную версию за считаные секунды…

– Ну а что касается перстней, то они достались мне по чистой случайности. – Главное, ни слова лжи так и не произнес, весь рассказ кристально честен, исключая некоторые недомолвки. – Я просто забрал их у тела упокоенного зомби на окраине проклятого леса. – Скосил глаза на Хольца. – Его когда-то звали Заккарианом, он был студентом факультета боевой магии столичной академии. Когда-то мы были довольно хорошо знакомы, не думал, что встречу его в подобном месте и в подобном… состоянии.

– И последний вопрос: ты боевой маг?

– В некотором роде да, но не очень-то привык полагаться только на магию, старый добрый клинок становится хорошим подспорьем, когда нет времени создать что-то убойное, – погладив рукоять меча, ответил я. – К тому же еще и пара лечебных эликсиров никогда не помешает, в этом я почти что мастер.

– Мне необходимо взглянуть на перстень мага, как я понял, ты боевик и не брезгуешь артефакторикой, весьма противоречивые направления. – Дознаватель пригвоздил меня к стулу требовательным колючим взглядом.

– Понимаете… – Как бы ответить, чтобы не соврать? – Тут такое дело… знака о том, что я закончил академию, у меня-то как раз и нет. Вернее, значок, что я выучился на целителя, у меня есть, только в этих землях он мало что значит, да и остался далеко отсюда. Но в целом, верно, я универсал с уклоном на целительство, немного боевой маг и начинающий артефактор.

– Очень необычное сочетание… Пусть так, – что-то быстро прикинув и придя к какому-то решению, сказал дознаватель, – теперь к тебе будет небольшая просьба. Конечно, я не могу настаивать, но делаю неприятный для нас обоих вывод, что имела место попытка не ограбления, а убийства. Ситуация осложняется тем, что здесь замешана еще и стража, в данных обстоятельствах, – красноречивый взгляд на кипы бумаг, – выходит весьма скверный расклад. Уж не знаю, кому ты наступил на больную мозоль, но прошу не покидать пределы города хотя бы несколько дней. Возможно, попытка нападения повторится, и мы сможем схватить кого-то живым и надлежащим образом допросить. К сожалению, я не вижу иного способа быстро и эффективно разобраться в этом попахивающем изменой деле. Сдается мне, что нападения на старом тракте и в городе тесно связаны, и насолил ты кому-то сильнее, чем сам можешь представить. Естественно, к тебе будет приставлена скрытая охрана. Повторю, дело очень серьезное, уж когда стража совершает нападение на мага, долголетия, мира и процветания ждать не приходится.

Вот теперь и сижу я почти что в клетке. С хорошим питанием, со всеми удобствами, под названием трактир «У веселого боцмана». Как я выяснил, основатель данного заведения служил во флоте. Ныне оно принадлежало уже внучке того моряка, а как память о деде остались название да отличный выбор рыбных и прочих присущих профессии моряка блюд. Вдобавок Вивьен и Хольц вызвались составить мне компанию. Но, как ни крути, клетка, пусть и такая удобная, остается клеткой, причем охраняемой, о прогулках по городу пока точно можно было забыть.

– Дядя прислал сообщение, – подсел ко мне за столик Хольц, – того нищего нашли мертвым с кинжалом в глазнице, и самый лучший некромант не смог вытащить из мертвеца ничего о заказчике, сожалею. Узнали только то, что магик был одурманен пыльцой феи, это такой препарат, скачкообразно увеличивающий магическую силу и провоцирующий грезы, при частом употреблении вызывает сильнейшее привыкание. Крайне редко используется слабыми магами для проведения трудных магических ритуалов из-за сложности с концентрацией после применения.

Наркота, одним словом, как уж там под кайфом-то сконцентрируешься, там за розовыми попугайчиками гоняться надо, а не пентаграммы малевать. Крепко, однако, по кумполу стража приложило, хотя…

А у нас ведь и вправду вырисовывается четкая связь между сегодняшним нападением и нападением на наш фургон, причем и там и там выживших попросту добили. Что же стало причиной сегодняшнего нападения? Убрать свидетеля? Какой, спрашивается, в этом смысл, когда все известно дознавателям? Или причиной всех нападений был я?! Тогда становится все страньше и страньше… Но в любом случае парней я предупредил, к тому же Мэрль уже покинул город, а Ланс сегодня отбывает в столицу. Выходит, наиболее доступной мишенью останусь я… Блин…

Далеко за полночь мы с тремя одоспешенными и увешанными оружием хмырями, в смысле с моей охраной, сидели, что называется, в засаде. В комнате напротив притаились еще четверо громил и магик, мне даже как-то лестно стало, что мою нежную тушку так ценят и охраняют. Надеются через меня добраться до создателя того нехорошего проклятия проказы. Так надеются, что даже Хольцу с Вив дозволили остановиться в трактире, правда, выше этажом, но да у меня насчет всего этого другие планы. Мне нужен не исполнитель, а именно тот идиот, который приказал испытать зелье на нас, та сволочь, которая стоит за всем случившимся, за смертью парней в особенности. Очень уж хочется показать, как он ошибся с выбором врага, и, само собой, взять кусочек от него в качестве компенсации… Жизнь и душа мне подойдут как нельзя лучше, думаю, парни улыбнутся на том свете, если узнают, что станет с тем недоумком, который помог им там оказаться. А перед смертью этот набор бесполезных молекул, никчемный генетический мусор, эта тварь, не достойная жизни, испытает все прелести собственного изобретения, специально припас в себе немножко для такого случая!

Внезапно я почувствовал приближение живых существ или не совсем живых… Вернее, по коридору шел кто-то живой, а вот в окно сейчас залезут совсем непонятные люди, не живые и не мертвые. Хрень какая-то, неужели на меня очередное изобретение натравили? Неплохая, как видно, у них фантазия, да ничего, у нас не хуже. Я аккуратно дал понять парням, что, мол, в окно лезут трое, как в ту же секунду оно бесшумно исчезло, только что было, потом раз – и будто так всегда и была дырка в стене, а в проем, как акробаты, влетели три фигуры, одна, кажется, женская. Щелкнули миниатюрные арбалеты, вернее, три выстрела слились в один, и двое из моей охраны упали замертво, сраженные то ли стрелами, то ли ядом, потому как от царапин иначе не умирают. В сторону отлетели арбалеты, и в руках нападавших сверкнули метательные ножи, и мой последний охранник упал, не успев даже раскрыть рта, а мою грудь украсила элегантная рукоятка воткнувшегося ножа. Опять черный металл! Редкость, блин, что ни день, то встреча! Причем и вправду отравлен, то, что они не попали в сердце, не спасет мне жизнь, а главное, все это без единого звука, без единого скрипа, только негромкие звуки падения мертвых тел.

Тоже упасть на пол, притвориться мертвым? А как потом обставить свое внезапное воскрешение, у кого взять достаточно для этого жизненных сил? Я единственный, кто остался на ногах после двух залпов убийц, профессиональных убийц. Они не спешат доставать мечи или уходить, они просто смотрят на мою застывшую фигуру и ждут. Да хрена вам, а не комиссарское тело! И пофиг на некроауру, все мы здесь не совсем живые, потягаемся на равных, твари! Бросаю мечи в крайнего убийцу, не попал, но и не это главное, он отскочил в сторону от двух других, теперь к нему не успеют прийти на помощь. Кидаюсь вслед за мечами и всаживаю трофейный кинжал из своего тела теперь уже в грудь напавшего и со всей доступной нежити силой швыряю его в дверь, выбивая ее с косяком, привлекая внимание своей охраны.

Ха, у меня опять трофейное оружие, вытаскиваю из живота короткий клинок и повторяю свой маневр, но на этот раз с меньшим успехом. Только удалось немного оглушить второго противника, как пришлось уклоняться от рубящих ударов женщины. Черт, как же она быстра! По насыщенности силой я уже близок к личу и все равно не намного превосхожу ее в скорости, мне бы мечи… В противном случае мне нечего ей противопоставить, а мне нужна жизнь, срочно нужна чья-то жизнь! Ррр, да пошло оно все… Прыгаю прямо навстречу женской фигуре, одетой во все черное, с черной же маской на лице. Должно быть, у незваной гостьи круглые от удивления глаза. Еще бы, секунд семь, что для таких скоростей очень немало, я скакал, уворачиваясь от клинка, а тут сам на него бросился. Но мне-то уже все равно, раной больше, раной меньше, а вот клинок ей так быстро не вернуть! Хватаю противницу двумя руками за голову и ломаю шею. Но ужас! Ни от кого из напавших не отделяется душа! Я впитал только ауры своих охранников, они точно мертвы, а мне нужна жизнь! Кидаюсь к наименее поврежденному телу, тому самому, которого я оглушил вторым, и прислоняю к стене. Сейчас я добью тебя наверняка, живучая тварь!

Хватило выплеснуть чуть побольше силы, и вот уже моя раскрытая ладонь вонзается под грудную клетку напавшего, пробивает кожу и мышцы. Засунув руку едва ли не по локоть, вырываю такое горячее, трепещущее сердце жертвы, затем начинаю втягивать в себя пытающуюся ускользнуть душу. Хм, сердце – это действительно центр средоточия жизни, в нем столько силы, что грех терять столь лакомый кусочек. Сжимаю ладонь, одновременно выпивая всю силу, что еще теплится в этом куске мяса, обращая его в пыль, и судорожно возвращаю себе более-менее живой вид. Запускаю сердце, убираю остатки почти распавшегося яда, останавливаю кровотечения. Смешно, но с момента начала схватки прошло секунд пятнадцать. Насколько ускорилось мое восприятие, куда тут выжить обычным людям, даже у магов, застигнутых врасплох, слишком мало шансов. Да кто же они в самом деле такие?

От двери послышался звонкий девичий визг, это Вивьен проходила мимо и зашла на шум драки, зашла как раз в тот момент, когда я, весь израненный, забрызганный кровью, стоял перед распростертым на полу телом, а человеческое сердце в моих руках осыпалось на пол, словно пепел. Черт, о чем я думал, устраивая такую бойню? А был ли у меня выбор? Но она же теперь будет считать меня чудовищем. Я сделал шаг по направлению к девушке, а она шагнула назад, упершись спиной в стену коридора.

– Не надо кричать, все уже позади, все хорошо, – успокаивающе сказал я, не подозревая, как такие, кажется, обычные слова, сказанные спокойным ровным голосом, звучат из уст вымазанного своей и чужой кровью, стоящего в расползающейся алой луже человека. Вив снова закричала и бросилась бежать вниз по лестнице, бежать от меня… Тем временем в мою спальню уже ввалилась пятерка бойцов охраны, впрочем, как всегда, поздно.

Дознаватель

Целитель, значит, боевой маг, уделал боевую тройку ночников и остался жив. Группа охраны мертва, а он цел и вокруг смердит некромантией, словно подняли лурга с сотней свиты. Как? Как, демоны его дери, он это сможет объяснить? Три колотые раны, улучшенный яд виверны, а он жив! Такого просто не может быть! Яд действует мгновенно, даже мастер жизни не успеет определить его и выработать противоядие, проживет дольше, бесспорно, но что выживет, это уже пятьдесят на пятьдесят. И почему некромантия?

– Ты некромант? – почти обвиняюще сказал я.

– Нет, вернее, и он тоже… – услышал я неуверенный ответ этого уникума, и, что самое главное, шар не показал ни слова лжи! Как такое возможно? Он же только что сказал, что не некромант, а потом подтвердил обратное, и все чистейшая правда!

– Ты убил вампира при помощи некромантии?

– Так вот кто это был, а я-то думал, не живые и не мертвые… Вампиры, не встречал их раньше, живучие твари. Наверное, да, я убил их с помощью некромантии. – И это правда, немного растерян, но полностью искренен.

– Так ты некромант?

– Нет. – Уже оба с интересом смотрим на шар, и снова все правда. Может, сломан?

Аннстис

Я уже битых полтора часа «разговаривал» с любимым дядюшкой Хольца, и тот просто-таки клещами выдирал у меня подробности боя. Видите ли, ему сомнительно, каким это таким образом я сумел выжить, когда трое его лучших головорезов лежат бездыханными, каким это таким макаром я умудряюсь спокойно сидеть перед его грозным ликом после трех колотых ран и яда виверны. И я битый час ему объяснял, что я лекарь, понимаете, лекарь! И могу вылечить фактически все что угодно, включая отравления ядами, а уже самого себя так и подавно, вплоть до того, что с того света смогу вытащить. Это чистая правда, понимаете, правда! А этот Фома неверующий все сверялся со своим шаром, мол, не соврал ли? А самый лютый пресс начался, когда речь зашла о некромантии. Да не некромант я! Хрен вас знает, как вы к ним относитесь, еще на костер потащите. Ну убил я вампира, будучи нежитью, ну не некромант же я после этого! Так, жертва обстоятельств, и даже если и пользовался некромантией, ни одного заклинания из нее не знаю! А что сам из подручных средств для себя умертвие мастерю, так это больше свойство души, нежели искусство. Вот и вышло, что не некромант, но некромантией владею, значит, некромант. Что ни отвечу, все правда, и как выкрутиться – не знаю. Вот теперь сижу и смотрю, как растерянный дознаватель трясет в руках ни в чем не повинный шар истины, а мне-то что делать?

Дознаватель

«Может, не стоит так трясти? Сломается еще», – выдал этот наглец! Совсем народ страх теряет перед нашей службой, вот в былые времена…

– Ты знаешь, кто хочет тебя убить? – уже не знаю в какой раз спросил я. – Может, хоть предположения есть?

– Нет на оба вопроса, – вздохнув, сказал воин? маг? магистр? Да бог его разберет, говорит, что учился только на лекаря и полгода на боевого мага, сам вел изыскания в области артефакторики, показал такой амулет, что мой аналитик только руками развел, мол, дня два только на исследования. О боги, как я устал, трое парней погибли, да кто же он наконец такой!

– Ты кто такой вообще?

– Э… человек? – Опять оба смотрим на шар, цвет розоватый, значит, ответ как минимум не полный.

– Обычный живой организм, принадлежу к человеческому роду, не гном и уж точно не вампир. – Не врет, значит, действительно живой организм… А-а-а! К демонам все! По-хорошему, надо бы его в камеру, хотя бы для его же безопасности, да и мне спокойней, а то пока допросы, пока то да се, раз – и сбежал… или убрали. Надо его в пыточную на допрос выжившего ренегата рода человеческого отвести, вмиг проще разговаривать станет. Или к чистокровной приставить, но для нее только казнь, такие не колются.

– Думаю, нам стоит поприсутствовать на допросе, может, сможешь узнать чьи-то имена или еще что…

Аннстис

Ага, узнал имена один такой. Сказал бы прямо, мол, будешь ерепениться – на его месте окажешься. Как же «дядюшка» задолбал уже, мне страх как доспех забрать хочется, а он меня в подземельях мариновать вздумал, и не намекнешь ему о правах человека. Он здесь сам и права, и обязанности, хотя человек хороший вроде… но дознаватель, и этим все сказано. Вообще противно тут, запах паленой плоти, крови, немытого тела, испражнений, фу… Тут находиться – уже пытка, а они еще и каленым железом тут размахивают, отморозки!

– Защиту разума обойти не смогли, тут работал не один маг, похоже, защиту ставил целый клан. Под пыткой пока молчит, господин дознаватель. Сильный попался, за сегодня не разговорим, дня три нужно, не меньше, – когда прут остыл, сказал один из палачей.

Что же, вы притащили меня сюда, чтобы напугать мучениями моего врага? Ну нет, я буду наслаждаться его пытками и радоваться хотя бы тому факту, что остался жить в этом теле и не огреб еще больших проблем. Кто мне этот клыкастый – сват, брат? Да никто, и звать его никак, после того как он попытался меня убить, мне безразлична его судьба. От того, чтобы его добить, меня останавливает только желание получить нужные сведения о виновнике смерти близких мне людей да присутствие посторонних. Эту жертву генетики вообще можно убивать за один только факт, что он из ночной гильдии. С другой стороны, если уж идти по логической цепочке, с волками жить, значит, по-волчьи выть, а ведь здесь собрались одни звери, на чьих руках кровь не одного десятка человек. Мой профиль отлично вписывается: зверь среди зверей. Но я-то еще более опасный хищник!

– Молчит, значит… Выйдите, парни, я хочу сам расколоть этот орешек, – попросил я, но никто даже не шелохнулся. – Я сказал вон! – добавил в голос металла и злости. Это мой пленный, а на эти убогие подобия пыток мне противно даже смотреть. Жалкие дилетанты, вышли только после благосклонного начальственного кивка, подхалимы хреновы. Засунули в подземелье смотреть, как мучается какой-то наемный убийца, мой убийца, между прочим, и думаете, что это сделает из меня плаксивую барышню? Ха! Сначала научитесь причинять настоящую боль! Я уже просто закипал от злости и негодования. Достали, капитально достали!

– Ну-с, приступим-с. Значит, ты один из тех, кто замешан в этих грязных делишках, кто виновен в смерти моих друзей? Про попытку убрать меня самого пока забудем, для этого у меня припасен для тебя отдельный сюрприз… ты не пожалеешь! – недобро усмехнувшись, сказал я.

А теперь за дело. Пожалуй, не буду скатываться до местных умельцев углей, ножей и щипцов, их методы давно устарели, а маги… да что они могут? Копаться в мозгах не дадут поставленные блоки, и все скатится к банальным прижиганиям, растворению плоти, сжатию сердечной мышцы… Мелко, мы пойдем дальше и будем куда изобретательнее, я завяжу тебе глаза, и ты сам придумаешь себе пытку! Для пробы вскрою срединный нерв и буду посылать импульсы, имитирующие боль, для начала слабые, почти незаметные, вроде зудящей после комариного укуса кожи. Магу-лекарю, знающему все тонкости работы нервной системы, это не трудно, вот, уже дернулся, значит, работает. Резкий скачок, и ему уже кажется, что всю руку пронзают раскаленные иглы, то вонзаясь, то исчезая, слышится первый стон боли, обнадеживающий для меня знак. А давай доведем до предела этот твой нервный узел, заглянем на порог возможностей всей нервной системы.

– Чувствуешь, как медленно растворяется твоя кожа, как на оголенную плоть сыплется соль, кричишь? Но еще рано, я слышал, у местных алхимиков есть отличный мгновенно вспыхивающий порошок, может, попробуем? – Скачком увеличиваю воздействие, крики сменяются сипом и всхлипами, аура начала постепенно тускнеть, сигнализируя о скором беспамятстве. – Кажется, пора сделать маленький перерыв, не беспокойся, мы скоро продолжим…

– Остановись, пощади… я скажу все, только остановись… – еле прохрипел этот подонок.

– И кто же тебе сказал такую глупость, что мне интересно слушать твои гнусные речи? Для моего слуха куда приятнее твои крики и стоны. Рассказывать ты будешь другим, и пока им будет интересно слушать, я подожду в сторонке, дам минуты без боли. Очень надеюсь, ты начнешь врать и изворачиваться, умалчивать самые интересные сведения – тогда у нас будет повод продолжить наши развлечения. О, похоже, ты уже отдохнул и успел заскучать без моего внимания, ничего, у меня есть чем тебя взбодрить.

Я попробую сыграть на тебе музыку боли, симфонию из хрипов и всхлипов, подойду к кульминации, к пику восприятия ощущений, к порогу безумия. Посылаю разные по силе воздействия на различные узлы, будто наигрываю на невидимом инструменте одному мне известную мелодию. Регулирую натяжение струн, нажатие на клавиши, подбирая наилучшее по тону звучание. Наблюдаю за яркими всполохами в ауре, за возникающими в ней то тут, то там дырами, за тем, как напрягаются в конвульсиях мышцы, рвутся сухожилия, начинают выворачиваться суставы, сломанные от мышечных спазмов, трещат кости, пробивая кожу. Еще минута – и на кресле уже будет привязано пускающее слюни тело.

Довольно! Хватит, что же я, в конце концов, творю?! В растерянности от собственной жестокости кидаю на несчастного частичный паралич с малым исцелением и практически полностью отключаю нервную систему, теперь он не чувствует почти ничего. Боже мой, в кого я превращаюсь? В жаждущего мести монстра? Или алчущее очередную душу чудовище? Смотрю на этот кусок мяса, который был десять минут назад мужчиной, и словно сорвали с глаз пелену: теперь я вижу, что не прохожу испытания кровью… Пора остановиться, дать себе отдых, лучше остаться зверем, чем стать кровавым маньяком, им, по крайней мере, ведомо сострадание.

– Теперь он ваш, – говорю я дознавателю и караулящим за дверью стражам. – Ручаюсь, он не посмеет лгать или молчать, он помнит мое обещание. – Выхожу из пыточной мимо застывших от увиденного бывалых палачей, теперь и для них я стал безжалостной тварью. Ничего… пускай… уж на их мнение мне точно плевать.

– Что ты покажешь мне дальше? Гниющих заживо в этом богами забытом подземелье? Сошедших с ума от боли и безнадежности несчастных? – Я улыбнулся немного побледневшему дознавателю. – Муки плоти уже давно меня не пугают, боюсь, твои старания прошли впустую. – Сам удивляюсь, как же безжизненно и отстраненно звучит мой голос, эмоции просто сгорели от того, что я сам же и натворил, надо просто забыть, он заслужил… Однако вампиры собирались убить меня быстро, а я же…

– Я отведу тебя на казнь высшей, – охрипшим от пересохшего горла голосом сказал дознаватель, – больше мне нечего показать.

Я смотрел на измотанную пытками женщину в грязных, пропитанных потом и кровью лохмотьях, возможно, когда-то приятной наружности, а теперь всю покрытую безобразными рубцами на лице, руках. И это высший вампир? Одна из самых опасных разумных немертвых тварей этого мира? Теперь примотанное серебряными цепями к прочному металлическому креслу тело, теперь уже тело, вызывало скорее жалость, чем страх. Ведь зверям присуще сострадание? Стая всегда выкормит волчонка погибшей на охоте волчицы, сострадание или инстинкт сохранить численность? Мать пытается выходить болеющего малыша, слоны кормят потерявшего хобот товарища, обезьяны вычищают паразитов друг у друга – помощь своим, тоже немаловажно. Еще немного, и я стану считать, что звери куда лучше людей, по крайней мере, они не устраивают странные многоходовые интриги, не убивают исключительно ради удовольствия, их мотивы и действия мне полностью понятны. Опасно – убегай, голоден – найди добычу, напали – защищайся, все кристально ясно. А от кого защищаться мне? На кого нападать? Но если задуматься, в общем-то люди тоже звери, только куда сложнее понять их мысли и желания и совсем трудно предугадать средства их достижения. Логика и мораль здесь пасуют.

Мое самокопание оборвал полный боли женский стон, палач начал закачивать ей в вену особое, жидкое серебро. В тот момент вампирша открылась мне во всей своей жуткой красоте, во всей своей хищной грации. Ее лицо немного вытянулось, глаза налились кровью и стали чуть светиться, а раскрытый в ужасном крике рот обзавелся острейшими клыками. Она рвалась, извивалась в безудержной попытке вырваться, выжить или хотя бы прекратить страдания. На какой-то миг ей даже удалось разорвать серебряную цепь на левой руке, но чем это могло помочь? Сразу трое помощников бросились приматывать руку обратно, она же, не прекращая кричать от боли, пыталась оттолкнуть их, освободить вторую руку, да куда там ослабленному зверю бороться с тремя дюжими парнями. Даже палач не прервал свое черное дело и с улыбкой смотрел на мучения вампира.

Черт, неужели нельзя прикончить ее быстро? Что это, показательная казнь или растянувшаяся пытка? Эти, раз глотнувшие чужих мучений и крови люди уже не видят перед собой живое существо, женщину, в конце концов. Что она для них? Очередной кусок плоти, эдакий редкий экземпляр, на котором хочется испытать что-то новенькое? Мясники, еще больше порочащие и без того противную профессию палача. Они даже не мстят, они просто наслаждаются, причем не важно, кто сидит в этом кресле. Знайте, умелый палач должен быть бесстрастен, а не упиваться каждым криком, каждым новым способом причинить боль и уж тем более должен чувствовать границу между допросом и бесполезными истязаниями, казнью и нестерпимыми муками. Палач – это профессия, в которой важен результат, а именно полученная информация, и уже потом быстрая смерть. По крайней мере, так могу оправдаться я…

Просто не в силах продолжать наблюдать за несчастной, подхожу и беру ее руку в свою, и во время очередного приступа боли от гуляющего в крови серебра, этого медленного и мучительного для вампира яда, она сжимает мою ладонь, слышится хруст ломаемых костей… Ничего, львиная доля силы жизни, чтобы подстегнуть восстановление, пусть и во вред остальному организму, и кости сами восстанавливаются, уже способные выдержать такое давление.

– Тебе уже все равно не уйти, не бойся, я помогу, заберу твою боль, – шепчу я, но она вряд ли услышит мой голос.

Дальше уже на меня накатывали эти нестерпимые волны боли. Но какая разница мне, тому, кто может полностью отрешиться от тела? О том, что я испытываю, мне говорило только стремительно растущее сердцебиение да выступивший на лбу пот. Двести ударов в минуту, двести пятьдесят, двести восемьдесят, триста. Сердце уже как никогда близко к разрыву, уже приходится тратить силы на устранение кровоизлияний, выступает кровавый пот, еще несколько секунд и… И она умерла. Ее душа сама, без моего на то вмешательства, перетекла в мою руку, но отнюдь не спешила растворяться, а угнездилась маленькой, незаметной, кроваво-красной искоркой на моей сути. Уничтожить? Поглотить? А зачем мне эта капля в мое бездонное море? Освободить? Тоже не лучший вариант, пожалуй, надо просто уйти и подумать, пусть это будет мой маленький эксперимент, моя маленькая тайна. Вдохнуть и выдохнуть, успокоиться, успокоить сошедшее с ума сердце, вдох-выдох…

– Мне надо забрать доспех из оружейной лавки, – насколько возможно ровным голосом сказал я дознавателю, – думаю, пара ваших бойцов может составить мне компанию. Даю слово, что буду не позже захода солнца.

– …да, конечно… – как-то совсем отстраненно ответил дознаватель, и я в сопровождении двух воинов вышел из подземелья. Да… Вселенная устроена гораздо сложнее, чем я могу себе представить, пожалуй, не стоит заморачиваться о причинах, а просто идти к цели, делая определенную скидку на средства. К жизни вообще надо относиться со здоровым пофигизмом, иначе она меня прямо тут и похоронит, – посмотрев на трясущиеся от напряжения и пережитого за день руки, подумал я.

 

Глава 12

Тыл должен быть надежным

До чего же мне плохо! Раны, пусть и перевязанные, причиняют дискомфорт при каждом шаге, сковывают движения, снижают боеспособность. Идти в таком состоянии через торговую площадь – увольте, для такого подвига двух громил явно маловато. Гораздо проще, пусть и длиннее, пройти через мастеровые кварталы и выйти совсем недалеко от оружейных рядов. Так хотя бы будет меньше вероятности получить локтем от особо рьяных горожан или спицу в сердце от успевшего поднадоесть недруга. Начинаю сомневаться, а правильно ли я сделал, что вообще поперся сюда, но с другой-то стороны, не сидеть же вечно под охраной в четырех стенах. К тому же хочется одеться во что-то поприличней, чем эти казенные шмотки, выданные мне вместо моей окровавленной одежды.

– Добрый день, господин, я ждал вас еще вчера вечером, ваши доспехи готовы, – чуть поклонившись, ответил юноша. Ух ты, до чего же форма сотрудника службы дознания с соответствующим сопровождением меняет отношение к людям! Прямо жалко будет расставаться с такой обновкой, но придется… Сейчас бы вообще предпочел, чтобы меня не замечали, ведь в тени сподручнее не только зализывать раны, но и наносить ответный удар.

– Были неожиданные обстоятельства, которые к тому же повлияли еще и на мой выбор. Теперь мне нужно что-то более надежное и прочное, нежели обычный металл.

– Но господин, отец потратил время и силы на подгонку доспеха… – начал было продавец.

– Можешь удержать из задатка, а теперь принеси мне ту самую кирасу, лучший вариант, по твоим словам, хочу лично убедиться, так ли она хороша, как было обещано. – Я оглянулся на свое сопровождение. – Поторопись, у меня еще много дел на сегодня, и лучше, если все это будет без посторонних глаз.

– Конечно, конечно, – засуетился удивленный, а может, и чересчур обрадованный таким поворотом дела юноша. – Господин, я сейчас же пошлю за отцом и копией книги банка, пройдемте на второй этаж, там ждать будет намного удобнее. – Я благосклонно кивнул и проследовал в комнату, обставленную в военном стиле, впрочем, что еще ожидать от оружейника. Помимо различных развешанных экзотических колюще-режущих орудий присутствовали и обязательные атрибуты любого дельца, да и просто делового человека. А именно: тяжелый массивный стол с несколькими папками бумаг и принадлежностями для письма, несколько прекрасно изготовленных деревянных кресел с мягкой обивкой, похожей на замшу, и большой книжный шкаф у дальней стены.

– Присаживайтесь, – услужливо предложил юноша, – отец и гном скоро прибудут, я уже передал по разговорнику ваши пожелания.

– Могу я пока взглянуть на изделие древних? – как мне показалось, немного надменно спросил я. Кажется, форма меняет не только внешний вид, но и оказывает влияние на мое поведение. Это даже забавно, сколького можно добиться, всего лишь сменив потрепанные наемничьи шмотки на добротный казенный костюмчик и подпустив в голос немного безразличия и властности. Вчера просто удачливый наемник, с которым незазорно поболтать, пока нет покупателей, а сегодня уже благородный господин в сопровождении охраны, которому не стоит перечить во избежание неприятностей. Здесь, как и везде, встречают по одежде.

– Безусловно, слуга сейчас доставит кирасу из хранилища. – Юноша склонил голову в поклоне. – Господин, а пока могу я полюбопытствовать, почему вы изменили свое решение? – Вот же любопытный, видно, что волнуется, но все равно сует свой нос куда не просят. Мне посвященные в мои дела рядом не упали, лишней общительностью я сроду не страдал.

– Обстоятельства, неприятные обстоятельства, – уклончиво ответил я, а когда дверь в кабинет вновь распахнулась, с интересом начал разглядывать новое действующее лицо. Это был высокий, под два метра ростом, широкоплечий, мускулистый мужчина почтенного возраста, о чем ясно сообщала седина, которая уже тронула бороду и голову. На лбу появились первые морщины, но даже будучи умертвием, я не стал бы соревноваться с ним в силе – поистине физически сильный человек, иных кузнечное дело не терпит. В руках он держал смешное для его габаритов изделие, ту самую старинную кирасу из «живого» металла, даже издалека представляющую собой великолепное зрелище.

Этот темно-серого цвета металл скоро будет прикрывать мой торс от враждебной стали и магии. Дополнительные ребра жесткости, расходящиеся от центра груди и соединяющиеся в армирующие кольца отверстий для рук, усиливают общую конструкцию, подобные же утолщения образуют причудливый, увеличивающий прочность доспеха узор и на спине. Любой мой современник согласился бы, что это не просто элемент защиты, но еще и произведение искусства, воплощение агрессивной красоты. Смотрится очень эффектно, вернее, слишком эффектно для публичного ношения, отныне придется всюду таскать за собой еще и плащ. Я взял эту красоту у вошедшего мужчины. Хм, не похож он на обычного мастерового, так может держаться только полностью уверенный в себе человек, многого достигший за свою жизнь.

– Отец, так быстро… – Похоже, я не ошибся в своих предположениях, сам хозяин лавки поспешил к такому крупному покупателю. Большой шаг для ремесленника открыть подобную лавочку, пусть даже на окраине кузнечного квартала. Обычно это прерогатива всяких купцов и подобного им люда. Интересно, как настолько дорогая вещь вообще попала в руки к такому… такому неблагородному… нет, скорее чересчур грубому человеку, способному продать такое великолепие первому встречному?

– Кузня осталась без мастера, пойди, помоги остальным, там еще много работы, – спровадил он сына. Оно и правильно, сейчас здесь будет совершаться, наверное, самая большая сделка за всю его жизнь.

– Мое имя Аннстис, как мне называть вас? – спросил я, как только дверь закрылась.

– Зови меня мастер Левьер, вижу, приглянулась вещица. Вынужден предупредить, что запас энергии в доспехе практически пуст, зарядка может обойтись в очень немаленькую сумму, едва ли не больше самой стоимости. Надеюсь, с этим у нас не будет недоразумений?

Я молча продолжал крутить в руках кирасу: очень интересный материал, довольно мягкий и в то же время мгновенно обретающий твердость при резком ударе. Необычно, очень необычно.

– Могу я примерить? – проигнорировав опасения кузнеца, спросил я.

– Конечно, можете даже испытать ее, все оружие, которое вы видите вокруг, к вашим услугам. Поверьте, и без магии ее почти невозможно повредить, даже с пустыми накопителями.

Я скинул не слишком удобную казенную куртку и рубашку и надел кирасу прямо на голое тело. Велика, черт, видно, придется довольно долго ждать, пока она подстроится под меня. В качестве испытания на прочность я взял со стола довольно массивную стальную статуэтку и с молчаливого согласия хозяина заведения с силой саданул себя острым углом основания в грудь. Неплохо, создается впечатление, что удар наносился чем-то как минимум сопоставимым по площади с раскрытой ладонью, это огромное преимущество, особенно если удары приходятся в уязвимые точки.

– Она примет нужный размер примерно за неделю, – подтвердил мои худшие опасения продавец, – или за несколько минут, если маги заполнят ее силой, впрочем, это тоже займет примерно неделю, а может, и больше. Но тогда сила удара будет распределяться по куда большей площади, и начнут проявляться свойства защиты от магии и жары. По легендам и записям в старых летописях, в подобных доспехах без особых проблем воевали даже в пустынях.

– Посмотрим, – туманно пообещал я и начал сбрасывать в кирасу всю накопленную за время моего пребывания в этом мире ману – кому как не мне заниматься ее зарядкой? Не светить же козырные карты перед неизвестным магом. При заполнении энергией в самой структуре материала начали стремительно расти пятиугольные частички, по мере «взросления» становившиеся похожими на чешую, они неимоверно быстро впитали все, что я смог отдать, и так и не приняли свой максимальный размер. Подумать только, я слил в них ману, которую студент второго курса магической академии собирает в течение целого месяца (именно его магическое ядро до недавних пор обеспечивало меня этим ресурсом), зато доспех стал плотно облегать мой торс, сделавшись удобным и достаточно гибким, словно появилась вторая кожа.

Где бы раздобыть больше магической силы? Мне нужно-то всего ничего, меньше половины против уже влитого. Я получаю ее из ядра магов, но не идти же на них охотиться, в самом деле? Так недолго и самому из охотника стать дичью. Один слабенький отрядный магик чего стоит, а ведь его сил хватало по большому-то счету только на использование жезла. Нет, тут нужна альтернатива, от этого «хранителя правопорядка» мне досталась еще и душа, ставшая частью моей сути, но как превратить душу в энергию? Вопрос на миллион! В ней можно запасать ману, как делают маги, чем пользуюсь и я, ее можно отобрать и присвоить, но как превратить ее в силу? Ритуалы? Долго, да и ненадежно. Я еще не настолько безумен, чтобы так рисковать. Должен быть другой путь. Если верить моей горячо любимой и зачитанной до дыр медицинской энциклопедии, аура тесно связана с телом и наравне с ним получает повреждения в тех же самых местах. Поэтому можно подстегнуть выздоровление пациента, лишь плеснув в нее силы. Именно таким способом пользуются маги, просто увеличивают концентрацию силы в поврежденном месте – и, считай, первая помощь уже оказана. Благодаря огромной насыщенности маной этой нематериальной своей части им и удается жить в десятки раз дольше простых горожан. Однако души обычных людей тоже тянут силу из мира, пассивно, медленно, но сами затягивают поврежденные места, поддерживая при этом материальное тело, по сути, являясь энергией, трудно извлекаемой, трудно усвояемой, смертельно опасной даже при частичной утрате…

Но моя-то суть оторвана от тела, и ее ослабление, в отличие от остальных, не причинит мне значительного вреда, может, попробовать сделать то, чего не решится сделать ни один здравомыслящий маг? А именно, если допустить, что душа – это своего рода энергетическая подпорка для тела, без которой оно просто упорядоченный набор молекул, попросту взять и перекачать ее часть в кирасу, ведь по своей сути она тоже живая. Попытка не пытка: тонким ручейком переливаю кусочек своей души в доспех и с радостью смотрю, как насыщается силой каждая его частичка. Словно голодный получил неограниченный запас пищи. Я прямо слышу его довольное урчание, чувствую… я его чувствую? Я прикоснулся к доспеху, хм, действительно вторая кожа. Чувствую. Вернее, не так, просто знаю, в каком он состоянии, своеобразная односторонняя обратная связь. Видимо, его так раньше и использовали, просто частичка души была намного меньше. Но ничего, от меня не убудет, зато исчерпывающая информация о целостности собственной брони никогда не будет лишней.

Посмотрев на слегка обалдевшего от такого стремительного хода событий кузнеца, понял, что пора заканчивать демонстрацию собственных возможностей, и надел куртку прямо на кирасу. К тому моменту как я оделся и привел свой вид в порядок, в кабинет постучал представитель банка, который подтвердил списание четырехсот двадцати золотых с моего счета и зачисление их продавцу сего прекрасного девайса. На сдачу я получил двадцать один золотой и пять серебряных, включая остатки задатка, обналичив таким образом через кузнеца часть своих финансов, и направился прямиком к продавцу готовой одежды.

Один из моих сопровождающих шел впереди, расчищая мне путь, второй прикрывал сзади, исключая внезапный и подлый удар в спину, довольно знакомая тактика, не правда ли? Таким вот нехитрым приемом, больше смахивающим на заботу телохранителей о ВИП-персоне, я был более-менее прикрыт от неожиданностей, а от остального я и сам смогу себя защитить. Место недалеко от входа в лавку сразу же занял мой «таран», а воин из арьергарда последовал за мной внутрь и прислонился спиной к углу слева от входной двери, контролируя, таким образом, дверь, окно и все пространство внутри помещения.

– Одежду, и быстро, куртку на меня, два плаща, две пары обуви для длительного пешего путешествия, пару штанов, дюжину рубашек и нижнего белья, – сказал я не терпящим возражения тоном, проходя в примерочную.

– Будет сделано, господин! Одну минуту! – Продавца как ветром сдуло, почувствовал торгаш жирного покупателя, а мой нынешний внешний вид и прилипшее как банный лист к пятой точке сопровождение только укрепили это впечатление. Ничего, я привык к качественной одежде, придется тебе сегодня побегать, злорадно ухмыльнулся я, оглядывая помещение.

– Эй, ты, – я ткнул пальцем в воина, все так же смирно стоящего в углу, – скажи напарнику, чтобы никого не впускал. – Не хватало, чтобы кто-то случайно увидел, что на мне надето, береженый, как известно, в бережении особо не нуждается, ну или как-то так.

Через пару секунд к примерочной прибежали продавец со стопкой белья и служанка с целым ворохом одежд. Знаком отослав их всех, я начал подбирать себе одежду по вкусу. Итогом сорокаминутных разглядываний своего отражения, одеваний и раздеваний стал неброский и вместе с тем весьма искусно сделанный жилет, чуть мешковатая на вид, но очень удобная куртка с глубоким капюшоном из мягкой обработанной кожи – в такой и под дождем будет сухо, штаны из похожего материала и конечно же плащ: один – легкий, почти невесомый, второй – плотный, кожаный и тяжелый – случись коротать ночь на земле, он станет неплохой заменой спальному мешку. Было и еще кое-что, но сапоги, они и в Африке останутся сапогами, как, впрочем, носки и прочее.

Из лавки я вышел уже в более миролюбивом настроении, как-никак прибарахлился знатно. Теперь, глядя на меня, можно смело сказать, что идет если и не дворянин, то уж точно не побитый жизнью наемник. Что же дальше? А дальше мне нужны телохранители. Эти два молчаливых истукана, что весь день сегодня за мной таскаются, конечно, хороши, но преданы совершенно стороннему человеку и выполняют, помимо всего, еще и функции наблюдателей. Мне же нужен верный именно МНЕ телохранитель, достаточно хорошо выполняющий только мои приказы. А поможет мне вот это милое питейное заведеньице. Где еще искать рабочую силу, как не в «Безработном наемнике»?

Как и весь сегодняшний день, первым в зал зашел один из охранников, осмотрелся и встал в углу, рядом с дверью, внимательно мониторя помещение на предмет опасностей, вторым зашел уже я, быстренько занял столик, второй охранник, как и в прошлый раз, остался снаружи. Так… и что мы имеем? Пара купчишек ведут беседу с воином, у которого шрам от лба до самого подбородка – как только глаз цел остался, непонятно. Пожимают руки, передают ему увесистый мешочек, так, явно договор уже заключен, теперь они трое идут к выходу, а за ними следом подтягивается еще десяток изрядно шрамированных бойцов. Наняли целый отряд, разумно, ведь все уже притерлись друг к другу, а значит, в бою как минимум умеют действовать слаженно, а как максимум смогут еще и выстроить строй для прорыва окружения или для атаки, выставить грамотное охранение стоянки или жилья, хороший командир и не такое из подчиненных выдавить сможет. Это вам не горстка ничем друг другу не обязанных головорезов, которые еще и между собой передерутся за место потеплее или за то, кому заступать в караул, тьфу, даже подумать противно…

– Эй, служанка! Еще вина. – Пожалуй, по мере опустошения третьего кувшина в моей душе все больше просыпался здоровый скептицизм, а выражение лиц и поведение некоторых индивидуумов заставляли вспомнить, что такое паранойя, и усомниться качестве своей собственной идеи.

Итак, наемники, местные джентльмены удачи, могу ли я их нанять? Бесспорно. Могу ли доверить свою спину? Довольно сомнительно. Эти лихие рубаки готовы спорить с ушлой служанкой за каждый медяк и без промедления дать товарищу в ухо за оскорбление себя любимого или неудачно сказанное слово. Они готовы рискнуть жизнью за золото, за того, кто его щедро дает, прикрыть собственным телом эту золотоносную жилу от всех напастей. Вот только я не дам за свою жизнь и гроша, когда этим бандитским рожам предложат в несколько раз больше, чем могу дать я. Уже по их вооружению могу сказать точно, что многие из них и близко не знакомы со словом «честь», а некоторые и вовсе недавние ночные крысы. Кто еще, по-вашему, под лохмотья наденет хорошо спрятанную кольчугу, концы которой выглядывают каждый раз, когда этот «благородный воин» опрокидывает кружку за кружкой? Кто, не имея при себе меча, спрячет в рукавах кинжалы? Как среди всего этого многообразия не ошибиться, не попасть в еще большие неприятности и при этом найти среди них кого-то по-настоящему преданного или хотя бы беспрекословно выполняющего контракт наемника? Причем весьма опасный контракт. С какой стороны ни возьмись, а дело все равно получается невероятно сложное. Да-а, будь сейчас жив Годрик и парни, согласись они работать на меня… Вот кому я бы доверился, вот чья выучка и порядочность проверена в деле, а не нарисована на прибрежном песке пустыми словами.

Однако мечтать не вредно, в реальности о каком доверии может идти речь? Всех окружающих меня людей я знаю всего-навсего несколько дней, кому из них интересны мои проблемы, кто из них будет верен мне до конца? Хольц? Он вообще считает меня посторонним человеком, пусть и имеющим общего знакомого, причем мертвого. Вивьен? Та навесила на меня ярлык погрязшего в крови и смертях чудовища. И кому мне в итоге можно доверить свою жизнь? Может, дознавателю? Не смешите, если даже стражник оказался одним из тех, кто хотел меня уничтожить, то почему таким людям не оказаться и в службе дознания и среди гвардии? Да в этом самом трактире может сидеть кто-то со взведенным арбалетом под плащом и черным болтом в ложементе! Более того, кому вообще можно доверять во время нарастающей смуты? Нет, мне нужны крепко повязанные со мной люди, те, кто пойдет за мной и в огонь и в воду, будет служить не за страх, а на совесть, не за золото, а в благодарность!

В еще большем расстройстве я вышел из этой местной биржи труда и направился к себе. Интересно, а как заставить быть обязанным? Спасти жизнь, заплатить долги, сохранить жизнь ребенку? Какой-нибудь высокородный, у которого еще играет в одном месте юношеский максимализм или врожденный идиотизм, определенно поклянется вернуть долг жизни и прочее, и прочее. Вот только в реальности, как мне кажется, дело ограничится денежным вознаграждением, расположением, а то и старой доброй благодарностью. Блин! Как ни крути, если продолжить давать своей разыгравшейся мнительности влиять на мои мысли, я останусь один перед лицом неизвестного и могущественного врага. К чертям такую радость! Если уж некому доверить спину в бою, мне хотя бы нужен тот, кто без вопросов выполнит некоторые мои поручения, добудет информацию, поможет мне вновь возродиться в случае неудачи. Остается только один неясный вопрос: чем заплатить за достаточную преданность, чтобы моего слугу не перекупили. Идеальный вариант – это, конечно, магическая клятва верности, но какой дурак решится непонятно за что лезть в магическое рабство?

Проходя мимо очередного питейного заведения с говорящим названием «Усталый путник», решил отдохнуть как телом за кружечкой кваса, можно даже легкого вина, так и душой в беседе с каким-нибудь словоохотливым путешественником или купцом. Мне будет приятно пообщаться с любым, кто не будет трындеть о подозрительном шевелении в страже и службе дознания, об арестах, возможной войне и прочих малоприятных вещах. Оставив свое сопровождение у входа, зашел в заведение, изучающим взглядом окинул посетителей и с грустью отметил, что все они уже разбились на небольшие группки по интересам и ведут довольно оживленные беседы. Более того, во всем трактире был только один-единственный столик, за которым было достаточно свободного места, чтобы не стеснить остальных.

За этим самым столом вообще было немного пустовато. Один-единственный кувшин вина и одна-единственная угрюмая физиономия, потягивающая это самое вино. Более внимательно оглядевшись вокруг, был вынужден констатировать факт: либо придется садиться к недовольному мирозданием субъекту, либо в компанию к жарко о чем-то спорящему и порядком набравшемуся мужичью. М-да, ну раз уже зашел… Короче, выбрал первый вариант. Сел и принялся спокойно потягивать вино, поглядывая по сторонам и ловя обрывки разговоров, улыбался смешным историям, байкам местных охотников или просто удачной шутке. Одним словом, отдыхал душой от пережитого за последние сутки, от косых взглядов дознавателя, от недовольного всем произошедшим Хольца, от рыдающей Вивьен.

Ох уж эта Вивьен, теперь-то я уже и сам с трудом могу объяснить, что зацепило меня в этом пусть и миловидном, но чересчур капризном создании. Виданное ли дело закатывать истерики и пускать слезы при каждой встрече со мной? Покопавшись немного в себе, прислушавшись к своим чувствам, сделал неутешительный вывод, что если неразрывно находиться рядом с кем-то долгое время, быть настолько с ним связанным, что постоянно ощущаешь его эмоции, желания и даже чувства, все это оставляет определенный отпечаток в душе. С какой стороны ни посмотри, но именно такой отпечаток и прилип к моему естеству, уж слишком долго я был частью почившего студента Зака, слишком много времени я смотрел его глазами, слушал его ушами, переживал испытываемые им радости и разочарования, и слишком много места в его сердце занимала Вив. И как меня это сейчас ни раздражает, мне нравились эти чувства, чужие чувства…

Теперь-то я это прекрасно понимаю, но в тот короткий момент, когда я ее увидел… Можно назвать это привычкой, можно зависимостью, но я ощутил то, что ожидал ощутить, почувствовал то, что хотел почувствовать, вот только человек оказался не тот, вернее, не мой… Печально, но живя при своем носителе в академии, я запутался. За долгое время перестал нас различать, ведь не имея возможности влиять на мир, а только ощущать и чувствовать через другого разумного, это не столь сложно. А вот теперь пожинаю плоды своей недальновидности и неосторожности, ощущаю, как шевелится какое-то чувство в душе, но чужое, наносное, не мое. Я это прекрасно осознаю, но вместе с тем Вив уже и мне не настолько безразлична, как это бывает со случайными знакомыми, но вместе с тем и не столь дорога и желанна, как это было раньше… Заккариан, Вивьен и Хольц – они все стали мне тогда друзьями, вернее, мне приятно было так считать, ведь от них я узнавал столько нового и интересного об этом мире, с ними вместе смеялся и грустил. И мне, именно мне, по-настоящему грустно от осознания, что Зак мертв, а Вив считает меня монстром. Вот только против логики не попрешь, мы чужие, и точка, все, что нас когда-то связывало, погибло во время той злополучной дуэли. Вернее, погиб Заккариан, а вместе с ним умерли его чувства и желания, остались только жалкие отголоски, которые я без сожалений задавлю в своей душе, уж они-то мне сейчас точно ни к чему. А теперь время отдохнуть от самого себя, от своих скребущихся на задворках сознания страхов и безумных идей, вот только мой молчаливый сосед все больше мрачнел по мере опустошения кувшина и кидал на меня раздраженные взгляды…

– …трусы, жалкие трусы, – смог различить я в пьяном бормотании, – …бежать от меня… я бы их, эх… золотой в месяц… ветерану… ха!

Когда этот источник негатива уже нельзя было так просто игнорировать, волей-неволей пришлось повнимательнее его рассмотреть. Ветеран, как же. Грязная рубаха и залатанная куртка, я видел ветеранов, те вообще не расстаются с доспехом, он у них как вторая кожа, как нижнее белье. Как я понял, здесь вообще не принято ходить беззащитным, не говоря уже о том, что, вырядившись подобным образом, можно расстаться с наличностью в первом же переулке. Арчер вон даже когда в деревне проспиртованный по самое не могу в отхожее место и то ходил с мечом, а тут… да еще левша. Короче, ни хрена не воин, простой пьяница, померещились, видать, дела молодости, теперь понятно, почему столько места свободно было. Блин, а так душевно сидел. Видно, хорошего должно быть понемножку…

Уже расплатившись и огибая пышные формы служанки в попытке достичь двери, случайно задел рукоятью клинка полупустой кувшин того самого «источника негатива», что недобро буравил меня глазками последние несколько минут. Кувшин опасно зашатался, и сильно выпивший мужик рефлекторно потянулся прекратить такое опасное для ценного продукта безобразие, вот только… Только не было у него кисти на правой руке, и кувшин со стуком опрокинулся от приданного дополнительного ускорения. Вот тебе и раз. Впервые вижу здесь калеку, думал, магия может все, а несвязные рассказы про битвы… Может, это и не пьяный бред и есть вероятность, что прямо передо мной сидит не просто опустившийся человек, а получивший непоправимое ранение солдат или скорее офицер, ставший жертвой системы. Воин, очнувшийся после ранений никому не нужным калекой, бесполезным как для войны, так и для мирного труда, с мизерным жалованьем за долгие годы верной службы, жалкой подачкой в благодарность за отданное здоровье. После такого не сопьется разве что трус, который сразу наложит на себя руки, или семейный человек, которого есть кому поддержать. А ведь это мой шанс!

Шанс заполучить себе слугу, охранника, помощника. В прошлом я неплохой протезист, а учитывая мои новые возможности… Интересно, как далеко зайдет его желание вновь стать прежним, здоровым человеком, вновь держать оружие в правой руке? Чтобы проверить свою очередную безумную идею, сажусь обратно, перед вконец впавшим в пьяную апатию мужиком, и пытаюсь начать разговор… Блин, бесполезно! Сегодня дома никого нет, зайдите позже, хозяин отдыхает! В приступе «доброты» протрезвил его заклятием очистки крови, о некоторых побочных эффектах которого лучше не упоминать. При таком содержании желудка надолго моих трудов не хватит, но полчаса адекватного мышления обеспечены, потом придется повторить…

– Чего… – На мир снова смотрела пара глаз вполне трезвого человека, который в недоумении стал искать причину своей внезапной, а главное, совсем не запланированной трезвости, искал совсем не для того, чтобы сказать слова благодарности. И вот его взор упал на единственного разумного, кто хоть как-то обращал на него внимание, единственного, кто выжидательно наблюдал за его реакцией.

– Да кто ты такой! – в праведном гневе начал мой потенциальный работник, да только кто даст ему продолжить?

– Я тот, кого ты звал в своих молитвах. С недавних пор для тебя собственная жизнь перестала иметь значение? Вино не имеет вкуса, еда надоела, я прав, не так ли? Ничто больше уже не радует? Но я могу вернуть тебе смысл существования, избавить от душевной боли, дать утраченное, подарить возможности… – И тут мою душещипательную речь из разряда «искуситель обыкновенный» прервало банальное побочное действие, из-за которого данную разновидность заклинания так редко используют, предпочитая более медленные и менее радикальные способы. Все-таки практически мгновенный распад токсических веществ в крови и выведение их через… хм, просто выведение, где особо важно не стоять против ветра, не самые лучшие характеристики. Изначальное-то применение заклинания было против укуса ядовитых змей, это уже потом чей-то пытливый загульный ум придумал столь оригинальное применение. Проблема только в побочном эффекте, пару-тройку кувшинов вина не сравнить с каплей яда, и чистит заклинание только кровь, а не содержимое желудка. Поэтому мой монолог продолжился уже за пределами гостеприимного «Усталого путника».

– Что там про вино и возможности? – спросил по-тихому снова хмелеющий и порядком заросший субъект моих испытаний. Блин, придется пользоваться более медленными, но надежными методами, а они на-а-амнооого сложнее. Чтобы убрать алкогольное отравление, мне придется не просто очищать кровь, что само по себе непросто, а еще переводить алкоголь в желудке в воду, стимулировать работу почек и печени. Контролировать потоотделение, температуру тела, чтобы мой пациент не выглядел как из бани, следить за тем, чтобы организм в целом не получил серьезный стресс от столь резкого изменения состояния. Короче, сложное комплексное заклинание, которое требует как немалых усилий и концентрации, так и толику времени. Надо сказать, что подобная глобальная чистка организма вообще дело небыстрое, мгновенно не получится, тут минут десять хотя бы надо.

– Именно про радость жизни и о новых возможностях мы сейчас поговорим! Погуляем? – как старого друга спросил я.

– А почему бы и нет? Угощаешь? – Упс, он же не так меня понял, я по улице имел в виду, пока подействует, а-а-а, по фиг.

– Без вариантов, с меня вино. – Если не договоримся – разойдемся друзьями, так сказать.

Мы шли по улице, особо не выбирая дороги, я уже абсолютно не представлял, в какой части города мы находились, шедшему рядом было вообще все по барабану, хоть трава не расти, хоть солнце погасни, лишь бы было спиртное на столе. Мои охранники все также шли один впереди и один сзади – вот им, кажется, вообще на все плевать со своей высокой колокольни, где, с кем, лишь бы вернулся куда надо и не особо долго отчитываться пришлось. А между тем мужик все продолжал трезветь и начал задавать насущные вопросы вроде: «куда идем?» и «с кем идем?». И если раньше еще удавалось отбрехаться, типа свои, идем прямо, то теперь пришлось заново заводить шарманку.

– Ты звал меня в своих молитвах. Жизнь больше ничего не значит, так? Вино не имеет вкуса, еда тебе надоела…

– Чё? Да пошел ты в погань, придурок, говори прямо, что надо! – Я так и поперхнулся словами, вот она, средневековая черствость, необразованность, нелюбовь к высокому слогу, а я так старался…

– Ладно, скажу прямо. Мне нужен слуга, телохранитель, короче, доверенный человек, на которого я могу полностью положиться. Доверять без каких-либо условий и опасений, ни о каком предательстве даже речи быть не может, гарантией тому станет магическая клятва. Плата за службу тоже не маленькая – я дам тебе новую руку.

– Пф, – фыркнул мужик, – и ты всерьез думаешь, что я суну голову в магическую кабалу?! Выполнять каждый приказ не пойми кого? Долбанутые маги с их клятвами, купи раба в соседнем королевстве и не морочь голову честным людям, маг, – последнее слово он будто выплюнул, настолько много яда в нем было.

– Не рабство я предлагаю, а клятву, причем мало к чему принуждающую, но с весьма полезными словами, кому же нужен тот, кто будет пытаться тебя как-то подставить? Ты не вредишь ни мне, ни моим интересам, ни словом, ни делом без моего на то приказа. И как тебе такая клятва?

– Не боишься, что я уйду сразу же, как только получу свою руку? – с вызовом спросил тот.

– А не боишься остаться без руки, как только уйдешь? – отвечаю вопросом на вопрос. Молчим, сверлим взглядом друг друга. Что же, у меня остался только один, последний аргумент.

– Взгляни на всех этих людей, – я обвел рукой площадь перед храмом, мимо которого мы как раз проходили и на которой просили милостыню с десяток нищих, – на их месте ты хочешь оказаться? Постой же, сейчас я расскажу, кто перед тобой! Я вижу насквозь этих представителей людского рода, что позабыли про гордость и достоинство. Вижу их несчастные, потускневшие души, которые не могут вырваться из оков плоти, и еще долго будут продолжать томиться и распадаться внутри все еще функционирующего тела. Вижу отсутствие той единственной цели в их блуждающем взоре, ради которой стоит стремиться жить, эти люди просто не понимают, что уже мертвы. Можешь мне поверить, я знаю, о чем говорю, и прекрасно могу отличить тех, чьи души полны сил и воли к жизни, от подобных отбросов, которые не способны на что-либо большее, чем пить дешевое вино, жрать и испражняться да стоять с протянутой рукой. Такой участи ты желаешь? Или, быть может, ты жаждешь смерти? Тогда спешу тебя разочаровать, там высоко нет никого, там точно так же паршиво и одиноко, как и здесь. Я же предлагаю тебе шанс вырваться из плена пустоты и начать жить. Надо только ответить «да» на мое предложение, так ты согласен?

– …да, да, черт возьми, я согласен!

 

Глава 13

Новые возможности

– Вот здесь мы и остановимся на некоторое время, – сказал я, когда мы зашли в мою комнату.

– А… – начал было мой будущий слуга.

– А эти два истукана будут стоять и охранять нас снаружи, ну и заодно следить, чтобы я случайно не потерялся. – Я невольно посмотрел на дверь. – Теперь служба дознания от меня не скоро отцепится, но пока наши интересы совпадают, их назойливое внимание можно и потерпеть. Ну да ладно, все готово, давай приступим. Тебе просто нужно повторять за мной слова клятвы, и ты получишь то, ради чего согласился на такой поступок.

– Сначала ты обещал мне руку, – с упорством носорога и выносливостью магнитофона напомнил Мэйст.

Я возвел глаза к потолку в тщетной надежде найти там хоть каплю терпимости, ну как ему объяснить, что не существует ничего мгновенного?! Даже при телепортации теряются доли секунды, чего же говорить о такой вещи, как новая кисть? Что ж, придется внести небольшое добавление:

– «С того самого момента, когда правая рука снова сможет держать меч», давай повторяй уже, не так-то просто держать заклинание клятвы и при этом еще и спорить, – поторопил я.

– Как скажешь, – пробурчало мое будущее доверенное лицо и наконец-таки начало произносить простенькую клятву: – Я клянусь, что не стану вредить ни тебе, ни твоим интересам ни словом, ни делом, пока ты сам не попросишь меня, клянусь исполнять сказанное, с того самого момента, как снова смогу сражаться как прежде.

Заклинание налилось моей щедро отданной силой, (в таких важных делах лучше не экономить), ярко сверкнуло в знак искренности и спокойно устроилось где-то в душе моего теперь уже полноправного доверенного лица. Отныне попытайся он предать меня или иным образом навредить, как спящее и незаметное до поры до времени заклинание проснется и станет рвать скрепы, объединяющие дух и материальное тело, причем сделает это не спеша, постепенно, тем самым причиняя невообразимую боль и мучения. Большей гарантии верности, чем угроза страшной мучительной смерти в случае нарушения клятвы и поистине неисчерпаемая благодарность за вновь обретенную физическую полноценность, трудно себе даже представить. А новый стиль жизни, который я аккуратно попытаюсь навязать, станет своего рода связью, не дающей ему уйти и в достаточной мере анализировать наши поступки.

Мой первый слуга, первый человек, которому можно доверить любой секрет, выдать самую сокровенную тайну и не бояться удара в спину. Как же мне все это время не хватало кого-то, кому можно просто выговориться и не держать в себе терзающие мой ум сомнения, получить совет от достаточно образованного человека, для которого мои интересы – святое. Жаль только, все плюшки будут работать, только когда он получит свой протез, свою новую руку, а до тех пор… а до тех пор у меня много напряженной работы и нет ни обученной команды ученых и разработчиков, ни нескольких лет до конечного результата, зато есть кое-что получше! Магия – вот что предоставит мне все необходимое, решит дилемму с помощниками и подходящими материалами, а главное, сэкономит просто колоссальную массу времени. А пока руки вспоминают столь знакомую и вместе с тем адаптированную под обстоятельства работу, стоит рассказать о моем новом знакомце несколько слов. С моей стороны было бы глупо не расспросить, кем он был раньше и как оказался на том самом месте, где мы повстречались, и почему в таком неприглядном состоянии.

История оказалась одновременно и печальной, и простой. Началась она, как и водится во все времена и во всех мирах, с рождения ребенка, маленького здорового малыша, которого родители назвали Мэйст. Прямо так и написали на помятом клочке грязной грубой бумаги, которую положили в корзину с младенцем, прежде чем оставить ее у храма Пресветлой Девы, матери всего живого. По какой причине это произошло? Да он и сам этого никогда не узнает, ибо так и не смог найти своих настоящих родителей и теперь по праву считал себя человеком без рода и племени. Воспитывался Мэйст, как и следовало ожидать, в строгости, только не по душе пришлись мудрые речи матери-настоятельницы жаждущему приключений и подвигов юноше. Бунтарский нрав и дерзкий побег из обители привели его прямиком в не терпящие слабаков нищие кварталы, где оседают все отбросы, отвергнутые обществом, где обитает самая низкая и скорая на расправу прослойка общества – нищие, воры и убийцы.

Само собой, не имеющему в кармане и жалкого медяка Мэйсту податься было особо и некуда, ведь из-за привитого отвращения к грехам и порокам он не захотел заниматься привычным здесь делом, а молодость и неокрепшее тело не позволяли трудиться физически. Отныне и на показавшиеся бесконечными пять недель голод, не отступающий ни на секунду, и переходящая все разумные пределы нужда стали его постоянными спутниками.

Именно они загнали юношу в одну из раскиданных по всему государству имперскую рекрутскую контору, в которую зашел пока еще жалкий тощий оборванец и из которой тут же был пинком дежурного вышвырнут на улицу. Так и разрушились бы последние иллюзии молодого послушника о милости и всепрощении своей богини, если бы сидящий на записи офицер из жалости не пристроил голодного мальчонку в обслугу казарм, а через три года и в рядовые.

Спустя восемь лет с побега из храма Мэйст был уже не потерянным тощим грязным юнцом, а закончившим обучение солдатом, будущим псом войны, за минувший год прошедшим не одно сражение и успевшим пролить кровь десятков врагов империи. Не прошло и пяти лет с этого момента, как из рядового он превратился в десятника, а еще через семь лет перешел в элитные войска, по праву лучшего став имперским гвардейцем, надеждой и опорой императора, гарантом его непоколебимого спокойствия. Итого целых семнадцать лет отданы усмирению волнений и предотвращению восстаний, стычкам на границах… Десятки сражений, сотни смертей товарищей и врагов, чужих врагов, а потом на первом же году службы в гвардии случилось то, о чем вспоминать было больнее всего…

В тот злополучный день они шли в тайный карательный рейд на одного шибко обнаглевшего барончика соседнего государства, что держал в напряжении изрядный участок границы. Да вот только не знали они, что у этого гада в личной охране аж пять наемных магов… То ли его предупредили, то ли он и сам понимал, кто за ним вскоре придет, теперь гадать уже поздно, да и бессмысленное это занятие, былого уже не вернуть. Что там был за бой, я так и не узнал, равно как и остальные подробности и имена, но паскудного барона убрать все же удалось, пусть и слишком большой для этого ценой. В том бою погиб практически весь карательный отряд из тридцати отборных бойцов, настоящих мастеров меча, и три мага, по одному на десяток.

Кроме моего будущего слуги и слабого магика, невесть как затесавшегося среди простых бойцов, не выжил никто. Остальные остались там, заколотыми и разрубленными мечами дружины барона, изувеченными заклинаниями превосходящих числом магов… Не суждено им больше увидеть родные края и дорогих сердцу людей, так и останутся их обезображенные тела разлагаться в чужой земле.

Из рейда Мэйст вернулся безруким калекой. Как позже выяснилось, руку можно было спасти только в первые сутки, но что толку пенять на слабого магика, вот если бы выжил маг… Именно после этого печального возвращения мой доверенный и подошел к краю той самой ямы, в которой он сидел до недавних пор. Вырастить новую кисть оказалось неподъемной роскошью для того, кто всего пару месяцев прослужил в гвардии.

Но сейчас это было уже не важно. Главное – это тот факт, что мы сидим друг напротив друга, и не пройдет и пары дней, как данная мне клятва начнет действовать, больше времени мне и не понадобится, ведь в создании таких «артефактов» я поднаторел еще до попадания сюда.

Дознаватель и кто-то из подчиненных

Старший имперский дознаватель мерил шагами свой кабинет и грозным взглядом поглядывал на подчиненного, принесшего плохие вести, словно это он и виноват во всех смертных грехах. Подумать только, какая заварилась каша! Сначала куча бесполезной информации, словно помехи в разговорнике, из-за которых не разобрать слов важного собеседника. За ней никто и не заметил, как в пограничье начались волнения, а спустя буквально сутки стало уже поздно предпринимать какие-либо действия. Боги, ну за что такая немилость?!

Почему, за какие проступки было получено это донесение разведки о концентрации войск на границе Халийского королевства? В империи мобилизованы войска, и десятитысячное подкрепление ждет только приказа о выступлении, и представьте мое удивление, когда информация оказывается ложной, а о наших действиях не знает только ленивый! Естественно, халийцы объявили военное положение и начинают стягивать войска поближе к заставам и крепостям! Простая до бреда и до ужаса действенная провокация! Наших агентов, передавших ложные сведения, нашли мертвыми в тот же день, все мосты, ведущие к ответам, сожжены, а пепел развеян над нашими ничего не понимающими головами. Да нам попросту плюнули в лицо, и совершенно непонятно, кто ответственный за такую подлость!

Неизвестно, кто заставил рассеять основные войска по приграничью, организовал волнения в провинции, практически ополовинив, таким образом, гарнизон в столице. А главное, никаких подозреваемых, никаких мотивов! Даже предположений нет, кто мог иметь доступ к агентурной сети и желать зла империи. Часть командиров уже проверена на лояльность, часть арестована и ждет своей очереди. Хорошо хоть солдаты еще не ропщут на такие жестокие меры, но предатель обязательно должен быть найден! А пока спровоцированные неизвестным кукловодом провинциальные бароны и графы, чтоб им в гробу икалось, уже успели прощупать оборону соседней стороны! Все настолько усложнилось, что старший сын императора с советниками лично в составе посольства порталом отправился урегулировать этот бредовый конфликт, и пусть светлоликая пошлет ему удачу!

Боги, за что на мою грешную голову столько проблем сразу, все службы с ног сбились, проверяя верхушку армии и канцелярии на лояльность, проверили часть агентов и их кураторов, начальников, подчиненных, всех! И ничего… Столько времени, столько труда впустую! Единственное, за что реально можно зацепиться, так это за показания ночников, напавших на этого странного парня. Брр, мурашки по коже пробегают, как вспомню, что он вытворял тогда в пыточной. К тому же этот непонятный маг – еще и в какой-то мере некромант, а иначе как объяснить его недавние странные просьбы? Человеческие кости, живые кролики, он там что, химеру мастерит, что ли? Нужно срочно переключаться на более результативные и перспективные направления, срочно!

А по поводу чертового кукловода… Да ниспошлет пресветлая десять несчастий на голову безумца, что затеял этот бардак, сто голодных инкубов бы в камеру к этой сволочи, чтобы запомнил на всю оставшуюся жизнь величие, коварство и жестокость империи! Пусть я и потерял целых четыре дня на всю эту бесполезную суету, но теперь займусь вплотную разработкой сведений от вампиров, брошу на это направление все доступные силы. Возможно, наш кукловод, заказчик покушения и повторно открывший зелье проказы маг – одно и то же лицо, слишком много совпадений для простой случайности. Интересно, а чем сейчас занят мой пыточных дел самородок, совсем до него руки не доходили, и от его охраны ничего нового давно не было, не в литургию же он впал, в самом-то деле.

– Ну и что ты стоишь?! – командирским тоном гаркнул дознаватель тут же вытянувшейся по стойке «смирно» фигуре. – А ну мухой за этим Аннстисом! – Подчиненный, облегченно вздохнув, предпочел бегом отправиться выполнять поручение начальства и поскорее убраться от его разгневанного взора.

Аннстис и Мэйст

– Ну и когда же у меня будет рука? Ты уже третий день возишься с расчетами, нанесением рун и все повторяешь: «скоро, скоро»… Вначале я думал, что ты маг жизни, потом немного расстроился, когда узнал, что ты артефактор, а теперь и вовсе сомневаюсь, правильно ли поступил, принеся тебе клятву верности! – вот уже в который раз завел старую шарманку Мэйст.

– Да пойми же ты, неуч! Человеческая кисть – это шестнадцать подвижных соединений, которые нужно завязать на твою ауру! Мне осталось совсем немного, еще чуть-чуть – и скоро все будет готово в лучшем виде, не переживай, совсем скоро…

– Скоро, скоро, – раздраженно повторил Мэйст, – пойми, я хочу уже сейчас сжать и разжать кулак, сделать пару выпадов мечом, набить морду паре своих старых друзей, в конце концов… – продолжил он мечтательно.

– Хватит! Ты меня за сегодня уже достал своими «когда». Мое терпение лопнуло, а твое желание сбылось! Садись, основное я закончил, сейчас будет тебе рука. – Я помахал свободной от кожи и мышц, испещренной рунами человеческой кистью.

– Это что, так и будет выглядеть? – обескураженно спросил он.

– Нет, блин, я ее потом в черный цвет покрашу! Садись давай, нормально все будет. – И я решительно взял все заготовки будущего протеза.

А дальше пошла медицинская рутина, работа протезиста, чтоб ее. Нужно измерить расстояние от локтя до кончика среднего пальца у левой руки, обезболить культяпку правой, срезать с затянувшейся раны заживший верхний слой, укоротить протез до нужной длины, размягчить места соединений, соединить, укрепить… Рутина, действия пусть и сложные, но в определенной мере уже отработанные, а потому все прошло без сучка без задоринки. Прекрасное начало, просто идеальное, место соединения костей даже не удается найти! Теперь накладываю пористую верхнюю часть, чтобы плоть его облегала и надежно с ним срослась, соединив живые ткани с мертвыми, и обильно поливаю все загодя сваренным эликсиром жизни, влив побледневшему Мэйсту в рот остатки флакона. К сожалению, зелье, сваренное из растений и корней, – жалкое подобие того, что было у меня раньше, но соотношение один к двадцати мне получить удалось, не бог весть что, но если пить литрами, вполне сравнимо, ему вон вполне хватило.

Так, теперь первый этап завершен, настало время самого сложного – внедрение в экранированную и укрепленную до предела основу кусочка моей ауры, которую я впервые добыл в проклятых землях. Именно она станет той движущей силой, что будет сгибать и разгибать пальцы, а аура самого Мэйста ниже своеобразного одностороннего фильтра будет составлять с ней единое целое, подпитывая протез напрямую от основной массы души. Расчет идеален, именно над ним я трудился последние пару суток, функционирование руки не сможет нанести ему какие-либо негативные последствия, кроме разве что усталости в конце дня. А вплавленный в основу заряженный малый накопитель из кольца на пару месяцев снимет и эту проблему. Основа готова, аура ниже кисти уже претерпевает изменения, пара минут – и будет полная функциональность, даже уже пальцы начинают дергаться! Работает, черт его дери! Получилось!

– Погодь пару минут рукой дергать, процесс еще не завершился, полного возврата чувствительности пока не обещаю, но работать будет идеально, с гордостью признаю, это моя лучшая работа, – довольно улыбнулся я.

– Хм… – Мэйст недовольно крутил перед глазами то левой рукой, то костяной правой сжимал, разжимал, сравнивал, матерился, брал в руки всякий хлам с моего стола, ронял его с непривычки, снова матерился. А итогом стала такая фраза, которая, как дубина разбойника, ударила сильно и откуда не ждали, задевшая меня до самой глубины души.

– Убери на хрен с меня это или делай эту костяшку такой же, как и левая рука! Как я, по-твоему, покажусь на люди с этим? – Он помахал перед глазами костью без кожи и мышц. – Да от меня все бабы разбегутся как от некромантского отродья! Исправляй, дополняй, да делай что хочешь, но ходить с этим…

Что-то мне резко расхотелось рассказывать ему принцип работы протеза: меньше знает, легче потом общаться будет, да и разговаривать вообще расхотелось, настроения, знаете ли, поубавилось. Подождав, пока Мэйст выговорится и малость поостынет, поставил ему мозги на нужное место. Это же надо, столько зудеть над ухом, быстрее, быстрее ему, а теперь, видите ли, недоволен. Да с тем, что уже есть, можно таких дел наворотить! Что уж там говорить про мечом помахать да в лоб кому-то съездить. Мое изделие по прочности не уступает металлу, а по силе сжатия поспорит с тисками из самой крепкой стали! Недоволен он…

– Во-первых, запомни! Это основа. – Я ткнул пальцем в протез. – Она настоящее произведение искусства, во-вторых, на основу будет наложен устойчивый пластичный материал, на который я попробую нарастить, в крайнем случае пересадить живую кожу, так что возможен полный возврат тактильных ощущений от прикосновений. Моих сил и знаний на это вполне хватит (в миллиметр толщиной кожный покров – это вам не рука целиком с костью, кучей мышц, сухожилий, нервных волокон, про биологический строительный материал вообще лучше много не упоминать, его понадобится, мягко говоря, больше).

– А скоро?..

– Да скоро, скоро! Тьфу ты, привязалось словечко, сейчас и займусь, кроличья шкурка прекрасно растет на материале в концентрированном эликсире жизни, так что готовься, сейчас станешь собственным донором. Зачем ждать неделю, если все можно закончить уже утром?

А пока кожа подоп… э-э-э, пациента разрасталась по замоченному в эликсире слепку моей правой руки, сделанному из того самого упругого материала, что после застывания похож на каучук (местный аналог которого я и взял как основу для придания «человечности» моему изделию), я решил вплотную заняться собой. Уж очень мне понравилась идея укрепления кости, ведь, по сути, Мэйст прямо сейчас может стереть в порошок нехилый булыжник своей правой рукой, а я могу сделать подобным весь свой скелет, это ли не гарантия защищенности? Укрепленную кость не разрубить мечом, не сломать ударом молота, можно будет спрыгнуть хоть с третьего этажа и спокойно побежать дальше. Отбить голой рукой удар двуручника, продолжить бой после ломающего кости простым смертным удара булавой, схватить противника в замок и выдавить, как тюбик дешевой пасты… Я могу еще долго продолжать, так много вариантов лезет в голову, нюанс только в использовании некроауры при максимальном усилии (человеческого организма для этого явно маловато), но несокрушимая основа и сама по себе неплохой бонус.

От идеи до ее реализации меня отделила половина третьих суток затишья перед бурей, но и этот срок подошел к концу, настало утро четвертого дня моего пребывания в комнате в относительном спокойствии. Меня отвлекали разве что Мэйст да приставленный у дверей охранник, по совместительству шпик, который только и искал повод заглянуть внутрь, когда звал спуститься для приема пищи, впрочем, я частенько игнорировал и этот раздражающий фактор. Наверное, именно поэтому я уже с утра, когда лучи утреннего солнца только-только начали развеивать скопившийся за окном мрак, начал испытания своего обновленного тела. Ночью мне удалось не просто укрепить скелет до состояния самой прочной комбинированной стали, но и немного улучшить мышцы и сухожилия – ну и муторное же было занятие, скажу я вам. Пришлось даже тащиться посреди ночи на кухню, компенсируя критический недостаток питательных веществ и минералов. Да, солидно я тогда потрудился, использовал практически все наработки, которые нашел в моей лекарской книге, их не так много, но все же мне хватило.

Самое главное, мне удалось перераспределить запасы белка и минералов в организме, получилось увеличить содержание кальция, углерода и кремния, а венцом творения стало уплотнение мышечных волокон и наращивание массы сухожилий. Я едва не перешагнул за грань, проводя все описанные в книге ритуалы и глотая сомнительные по составу зелья, совершенно забыв тот факт, что даже при употреблении эликсира жизни необходимо периодически питаться. Ох и страху бы местные натерпелись, заметь меня кто на темной кухне с горящими от голодного энтузиазма и толики некромантии глазами. Хорошо хоть, что «светиться таким энтузиазмом» я начал уже после того, как отчитался своей «няньке» о причине ухода из комнаты, а потом следил за наличием разумных поблизости. Люди здесь ну очень суеверные и пугливые, особенно по ночам.

Да это все цветочки, ягодками стало то, что я смог сплющить медную кружку голыми руками, без какой-либо магии вообще, на одном только выплеске жизненной силы, порезался, правда, об острый край, но кто мешает потом купить латные перчатки? Да с таким импровизированным кастетом я смогу каменную стену за десять минут продолбить, меч пополам переломить, подкову в шарик скатать. Без всплеска жизненных сил, правда, все скромнее, да и хватает его всего на минуту, но испортить подкову – это запросто и без него. На что я буду способен, когда костяк будут двигать не мышцы и сухожилия, а некроэнергия, когда сила пропорциональна вложенным запасам (очень немаленьким, кстати), подумать просто страшно. По самым скромным прикидкам, я и слона на скаку остановлю, горящую избу по бревнышку раскатаю и мир сверну, дайте только точку опоры. Не знаю, каков при жизни был легендарный Геракл, но мне кажется, я теперь покруче буду, раскрою свое инкогнито, но так дам прикурить всей империи в целом и своим недругам в частности. К тому же я на собственном опыте убедился: ничто так не поднимает настроение, как чувство собственного достоинства и неуязвимости. Думаю, теперь я даже тех вампиров бы уделал без стольких дырок в организме, конечно, если попал бы по юрким тварям, но завалил бы с одного удара, это точно.

А теперь пора будить Мэя, сегодня у него счастливый день – скоро он получит не просто протез, а слияние инженерной мысли, магии, алхимии и живого человеческого тела в одном артефакте. Плоть уже полностью покрыла пористую заготовку тонким слоем, обогнув при этом гладкие места, имитирующие ногти. Реалистичность стопроцентная, нежная розовая кожа, как на попке грудного младенца, складочки на местах сгиба, чуть растущая толщина на подушечках пальцев, аккуратные коготки. Блеск. Пришлось попотеть, чтобы достигнуть такой формы, зато теперь при повреждении она сама будет стремиться к восстановлению, используя ресурсы организма. Есть даже выращенная система капилляров и шесть вен, осталось только грамотно все это соединить.

– Ну как? – не без гордости спросил я Мэйста после получасовой сборки и соединения кожных покровов и системы кровообращения.

– Анст, ты волшебник! Я чувствую… я все чувствую! – Мэйст как ребенок хватался за все подряд, ощупывал каждую вмятинку, каждую неровность, каждую шероховатость и брал следующий предмет, но особенно долго в руках он держал один из моих мечей.

– Я не верил, я боялся остаться, остаться таким… меня же Жулия бросила, когда я вернулся таким, все оставили… – Он просто захлебывался переполнявшими эмоциями. – Спасибо, Анст, ты один… спасибо, я чувствую, вновь его чувствую! – Мэйст уже был готов пустить скупую мужскую слезу, одно лицезрение которой стало бы для меня наивысшей наградой за проделанный небывалой сложности труд, как в дверь постучала какая-то сволочь. Блин, в такой момент!

– Господин дознаватель хочет видеть вас, – чопорным офицальным тоном сказала на миг мелькнувшая в дверном проеме физиономия. Вот же зараза, не мог на полчаса позже прийти, я бы тогда выкачал из ситуации максимум пользы, максимум выгоды для себя и своих интересов. Заодно порадовался бы за человека, знаете, не каждый день можно любоваться столь искренними эмоциями, а теперь момент оказался смазан. Ну да ничего, думаю, Мэйст и без того будет мне обязан по гроб жизни, и не важно, что сейчас по цвету руки отличаются, это его собственная кожа, неделька под солнцем устранит этот недочет, а дознавателю я все выскажу, как думаю, так прям и скажу! Зараза, такой момент испоганил…

Дознаватель

Разумник не смог прочесть его мысли, причем активных щитов у него нет и в помине, складывается такое впечатление, что он вообще ни о чем не думает, будто смотришь на девственно чистый разум грудного ребенка без тени мысли. Однако при этом он отлично образован и тянет по манерам как минимум на благородного, по крайней мере, за столом не чавкает и вилки не путает, что для младенцев явно нехарактерно. По словам мага, стервец просто умело скрывает свой разум, защищает каждую свою мысль, каждое осознанное желание. Это даже скорее не столько ментальная магия, сколько сила воли и концентрация, которую можно нарушить только сильным потрясением. Вот когда я пожалел, что не пригласил нашего мозголома на тот знаменательный допрос, но ничего, я перестану давить, донимать расспросами, а просто буду наблюдать в естественных, так сказать, условиях. Буду подкидывать раздражители и смотреть на реакцию, с этим парнем такой метод даст даже больше результатов, эмоции-то у него яркие.

Сначала неистовая ненависть к низшему вампиру, проклятому ренегату, который прельстился долголетием и силой, предав человеческую натуру, заметная и невооруженным взглядом, даже мне поплохело от тех криков, а когда начали ломаться кости… Думал, все, отбегал свое клыкастый, уже хотел остановить опасно разошедшегося Аннстиса, как он сам прекратил, причем привел вампира в более-менее надлежащее для допроса состояние, потом сведения рекой лились, куда там разумникам. А этот его жест по отношению к высшей? Да у него пот кровавый выступил! Мастер жизни Урий тревогу начал бить, а он как ни в чем не бывало пошел забирать заказанные доспехи – умопомрачительная выдержка!

Интересно, он этим хотел показать, что может причинить страдания и может их терпеть? Или что мы не сможем выбить из него информацию, или он просто слетел с катушек и чуть не запытал до смерти свидетеля, а потом искупал свой проступок? Хрен разберешь, может, у него вообще религия такая, а может, самомнение зашкаливает, да близорукость мешает рассмотреть, с кем он в игры играть вздумал! Погоди, будет тебе сегодня повод проявить эмоции. Когда становится действительно опасно, мы все начинаем сильно нервничать, тогда-то и прочитаем тебя, погоди, уже недолго осталось.

Кабинет дознавателя, Аннстис

– Ну и что вам на этот раз от меня надо? – Моему негодованию не было предела. – Зачем я вам опять понадобился, неужели снова будете устраивать допрос? Тогда спешу огорчить, я рассказал абсолютно все, что мне было известно, и то, что мог предположить или о чем догадаться. И если целая служба не в состоянии найти одного-единственного заказчика… – Я сделал такую патетическую паузу, что и дураку станет ясно, что в таком случае я подумаю о такой службе.

Дознаватель растянул губы в саркастической ухмылке:

– А я-то как раз спешил тебя обрадовать. Мы нашли того, кто передал плату за покушение, им оказался один любопытный человечек, причем интересен он тем, что является шестеркой владельца крупнейшего притона на задворках красных кварталов. Я уже давно собирался прикрыть эту лавочку, да уж больно интересные сведения приходили от тамошних слуг. Но в сложившихся обстоятельствах просто необходимо вплотную заняться теми местами.

– Приятно слышать! – наверное, немного излишне эмоционально обрадовался я. Но вовремя вспомнил, где нахожусь и кому высказываю свое недовольство. – Прошу вас держать меня в курсе всех событий, мне нужна каждая капля полезных сведений, которую из него выжмут в подземельях. Конечно, если это уместно, я бы хотел присутствовать при допросе.

– Безусловно. – Дознаватель приободрился, мне даже показалось, что он мысленно потирает руки от удовольствия, словно только и дожидался такой реакции. – Более того, можешь даже наблюдать за штурмом дома, лишние руки, они в таком деле завсегда пригодятся. Мало ли как дела пойти могут, боевой маг, даже не самый сильный, без дела при штурме не останется.

Я улыбнулся: конечно, не останется, зачем лишние слова? Опять очередная проверка? Пойду ли? Да с удовольствием! Пусть в этом мероприятии я буду оставаться на галерке и сидеть в самом дальнем ряду, зато кто мешает принести с собой снайперскую винтовку поубойнее и пострелять по живым мишеням? С биноклем-то в простых зрителях оно не так весело будет, главное, в своих не попасть, и все будет хорошо, все останутся довольны… кроме мертвых и раненых, конечно. Но союзников я подлечу, а до посторонних мне просто нет дела.

– В таком случае мне нужно несколько минут, чтобы собраться, – подвел я итог своим размышлениям.

– Конечно, конечно, отряд выходит только после полуночи, у тебя еще больше шести часов…

– В таком случае не буду терять времени. Прошу меня извинить, – откланялся я и начал разворачиваться в сторону выхода, добавив: – Мне и вправду не мешало бы подготовиться.

– Не буду тебе мешать, – поспешно ответил дознаватель.

Все тот же кабинет. Дознаватель и глава штурмовой группы

Я чуть ли не хлопал в ладоши, насколько быстро удалось склонить этого молокососа к нужному решению. И в пыточную зайти согласен, и в штурме участвовать, не уточнил даже, какие укрепления, какая защита, численность и класс противника, даже наличие мага ему безразлично. Поразительная бестолковость, как только почуял кровь врагов, сразу же побежал собираться. По-моему, покажи ему на чертов притон – и он сам туда с голым задом воевать побежит. И я считал его чуть ли не профессионалом! Повелся на умение целителя причинять боль разумным, тьфу! А с защитой мыслей мы позже разберемся, сначала надо прошерстить его на предмет скрытого защитного амулета.

– Грюм, ты в курсе дел и сам все понимаешь, парня надо ненавязчиво пропустить вперед и прикрывать, пока разумник не пройдет его защиту, горячка боя этому несказанно поспособствует, а потом отодвинуть в тылы отряда. Только смотри, не угробь мне его раньше времени, если верить интуиции, в его голове можно много чего интересного обнаружить.

– Будет выполнено, господин старший дознаватель, приставлю к нему отрядного мага, будет как у пресветлой за пазухой, даже не поцарапается, – по-военному четко и со стопроцентной уверенностью ответил офицер.

– Ты не понял, – поморщился дознаватель. – Он и сам боевой маг и клинками владеет неплохо, пусть царапается, даже если его ранят, не страшно, главное, чтобы разумник залез к нему в мозги. А твоя задача вовремя его прикрыть от смертельного удара и в случае чего доставить к мастеру Урию, он знает, как вытаскивать из лап костлявой, богатый опыт за три столетия накопился.

– Будет выполнено, господин дознаватель, – принял поправку к заданию глава штурмгруппы, – прикажете идти?

– Докладывать о ходе операции каждые три минуты после начала штурма, – внес последние корректировки дознаватель, – иди. – Одобряющим жестом глава службы отпустил своего подчиненного, полностью уверенный в его профессионализме. Он действительно прикроет, если понадобится, закроет даже собственным телом, потому что прекрасно знает, насколько его начальник дорожит своими солдатами. И если уж и приказывает любой ценой кого-то прикрыть, значит, от этого зависит действительно многое, очень многое, подчас даже судьба империи…

Аннстис в своей комнате

– Какая возможность, какая перспектива, черт побери! – бормотал я, надевая доспех, – с такой защитой можно даже не заморачиваться, просто зайти первым. Хотя нет, лучше вторым, у первого обычно шансов маловато, мозги у меня пока работают, да и жить гораздо приятнее, чем умирать.

– Э-э, мы куда-то идем? – спросил очевидное Мэйст.

– Мы идем на штурм притона! Что называется, проверим свои силы в настоящем мужском деле! – радостно выдал я, но, посмотрев на реакцию Мэя, добавил: – Да не смотри на меня так, пока глаза не вылезли, не в том смысле, что ты подумал. Не беспокойся, все будет чинно и благородно, всего-то будем со штурмовой группой брать заказчиков недавнего покушения на меня, любимого, а не развлекаться среди наркоманов, воров, убийц и продажных женщин. Напридумывал поди себе… Да захлопни уже рот, давай лучше собирайся, в сторонке постоишь.

– Ну уж нет, – оскалился Мэйст, сжимая и разжимая правую руку, – пропустить все веселье? Помнится, кто-то искал надежного телохранителя? – Мэй посмотрел на свою новую кисть, – считай, ты его уже нашел.

Я только хмыкнул на такое заявление, наконец-то у меня будет верный до гробовой доски защитник, однако надо его как-то приодеть, что ли, подобным ресурсом не разбрасываются, да и подставляться бездоспешным под острые железяки будет крайне глупо.

– Тогда держи, – я отдал ему все наличествующие у меня сейчас финансы, около десятка золотых, вместе с серебром и медью будет, – бегом в оружейную лавку за доспехом и оружием, бери только среднюю или можно с элементами тяжелой броню, но не более, за срочность можешь доплатить с моего именного счета. Ответ на кодовую фразу, – я понизил голос до едва слышного шепота, чтобы даже стены ничего не услышали, – «Аннстис значит возрожденный», и не приведи боги тебя взять лишнее, это уже будет против моих интересов. Считай это первой платой за службу, дружище, выходим в полночь, и еще, прикупи мне пару латных перчаток, размер у нас теперь одинаковый.

– Ну… – похоже, Мэйст малость обалдел от такого доверия, – ты это, не боись, сдачу верну, – попытался улыбнуться он. – Потом, уже держась за ручку входной двери, обернулся и сказал: – Знаешь, а служить тебе не такая уж и плохая затея, еще повоюем, господин.

– Ты мне уже не слуга, Мэй. – Надеюсь, мой голос прозвучал достаточно дружелюбно. – Скорее доверенное лицо, партнер и телохранитель, так что зови меня просто Анст, – попросил я кивнувшего в ответ Мэйста и продолжил готовиться к походу.

 

Глава 14

Штурм

Передо мной встал довольно непростой выбор, как же лучше себя вести? Постоять с умным видом в сторонке и покидать огненными шариками издалека или все же попробовать малость поднабраться опыта у обученных профессионалов и прогуляться со штурмующей группой? Если быть честным, жуть как руки чешутся проверить свои свежеобретенные возможности на заклятых врагах. Хоть минуту полюбоваться их перекошенными от страха и боли лицами, пока я буду не спеша сдавливать горло своей показательной жертве и одну за другой дробить хрупкие человеческие кости. Просто до дрожи желаю добраться до первоисточника всех своих проблем и выдрать заразу с корнем, перед этим взглянув в расширенные от страха глаза и увидев там отражение тлетворной душонки этой сволочи. Мне думается, получив хотя бы такую сомнительную компенсацию за причиненные неудобства, я смогу немного успокоиться, но это в отдаленном будущем, а сейчас… Сейчас за боль я буду платить еще большей болью, за нападение отвечу той же монетой, накинув совсем не маленькие проценты за один только шанс лишить меня с таким трудом созданной живой легенды. Стребую не просто жизнь, а саму суть наглеца. И тот факт, что все это происходит прямо под носом у службы дознания, только усугубляет вину, поднимает и без того высокую плату, которую я вскоре потребую, ведь риск попасть в черный список целой империи очень велик.

Эти бескомпромиссные копатели способны достать любого даже из-под земли, выкурить из самой глубокой и темной норы, которую можно себе представить, с одной только единственной целью – загнать в гроб своими допросами. Думаете, я преувеличиваю? Как бы не так! Один маг может многое, десять магов уже могущественны, а что можно сказать о стране, по которой раскидан с десяток магических академий, где император опирается на целый ковен заумных чароплетов? Да прибей меня в том переулке, и на необычно разумном умертвии без возможности реванша отыгралась бы вся служба дознания на пару с местными научниками, коих хватает в любых учебных заведениях. Мол, не дергайтесь, отвечайте честно и правдиво, не усугубляйте свое положение – и окончательная смерть будет быстрой, практически безболезненной и, вне всяких сомнений, очень познавательной для всех светлых умов государства. Ничего личного, просто работа у нас такая, узнавать да допрашивать, обнаруживать и убирать из мира живых опасные для империи организмы, иногда даже с приятными бонусами в виде прибавки за ценные экземпляры. Ну а если не хотите или не можете ответить, рассказать и показать, не беспокойтесь. Внизу есть прекрасные подземелья! Милости просим, заходите, там сразу и пару опытов проведем, и память поправим, даже немых разговаривать научим. Тьфу, подумать страшно, что со мной могли сотворить и что сотворил я сам, когда мне так некстати сорвало последние тормоза, прям сразу хочется вернуться в тот злополучный миг и все исправить… Но, к сожалению, уже слишком поздно, поезд-то давно ушел, отметился я тогда по полной, нечего сказать. Однако это все мелочи, их еще можно пережить, главное здесь то, что какая-то гадина все равно подсветила меня для бдительного ока этой неусыпной службы заговорораскрывателей и преступниконаказывателей, а все остальное – лишь последствия этого раздражающего события.

И за это ей придется заплатить, если не жизнью или здоровьем, то информацией точно. А в качестве лекарства для памяти будут полевые испытания трудов моей бессонной ночи. И побочный эффект в виде словесного поноса я пациенту гарантирую. Мы с ним многое обсудим, и беседа обещает быть очень интересной и познавательной… для меня, и немного мучительной… для него.

Ну а пока я тут настраивался на нужный лад, затыкая собственные сомнения и совесть в самые потаенные уголки своей необъятной души, готовясь к скоротечному и немного кровавому бою с последующим экспресс-допросом, сборы незаметно подошли к концу, а вот время еще осталось. Что же, потрачу его с небывалой пользой, проявлю, так сказать, старую добрую смекалку: ведь я вместе с броней не догадался прикупить хотя бы шлем. Чувствует моя многострадальная головушка, ой не сладко ей придется, ой не сладко… Сейчас она осталась единственным местом, удачный удар по которому гарантированно переправит меня из мира теплокровных в реалии немножко мертвых.

Хотя шлем-то как раз можно и организовать, особых проблем это не составит, фантазией, слава всем богам, я вроде как не обделен. Делов-то на полкило металла и полчаса кропотливой работы. Вот прямо из кусков артефактного серебра все и сделаю, а в качестве основы… Да пусть будет хоть капюшон куртки, не суть важно, я бы даже сказал, почти идеально, лицо, к сожалению, защищает очень слабо, да и жесткость маловата, но от скользящего удара убережет. И что самое приятное, ни в жизнь ни одна сволочь не догадается, что именно на мне надето (при нападении со спины, которое в темное время суток набирает небывалую популярность у местных отбросов, идея приобретает особую актуальность). Было бы чуть больше времени, я бы из всей куртки и штанов в придачу один большой скрытый доспех сделал в дополнение к уже имеющемуся. Осторожность мне точно не повредит, жизнь данный факт уже доказала, так доказала, что даже дурак прислушиваться начнет. Главное, чтобы она и дальше не стала в суровую учительницу играть, а то что-то не очень педагогично у нее выходит, экстремально как-то. Куда ни кинься, кругом одни проклятые твари, наемные убийцы и кучи трупов, всюду сплошной стресс, допросы, пытки… Мне бы на природу, что ли… Здоровье поправить, а то я уже до маразма с нервным срывом такими темпами скоро дойду.

Уже какие-то крылатые выражения в голову лезть начинают, оно, конечно, вроде и к месту, но до сих пор было совершенно мне не свойственно… По крайней мере, раньше за собой такого не замечал. Ну так вот, один умный человек, в отличие от меня, понимающий в жизни толк, однажды сказал, что ничто так не расслабляет загруженный заботами и планами разум, как монотонная работа. Самое интересное, вынужден признать, отчасти он был прав, подобное занятие здорово прочищает мозги и успокаивает нервы, в какой-то мере даже способствует конструктивному мышлению. Вот и парюсь теперь, почти уже час леплю полторы сотни одинаковых маленьких овальных пластинок и закрепляю их с внутренней стороны капюшона на манер чешуи. Надо отметить, еще то удовольствие. Для поднятия духа в голову пришло чье-то высказывание, вроде: «то, что меня не убивает, делает лишь сильнее». Вот и я стану чуточку сильнее, вернее сказать, защищеннее, ведь по прочности мой капюшончик получился больше похож на двойную кольчугу. Кинжалом пробить просто нереально, более того, даже киркой со всего маху мало что получится, разве что вмятина в черепе может знатная остаться, но какой дурак на меня с киркой-то прыгать будет?

Вторым пунктом на повестке дня у меня сегодня должны были идти средства нападения, причем всякие инженерные приспособления вроде тех же арбалетов отпадают сразу ввиду своей однозарядности и моей неопытности в их применении.

К счастью, здесь на помощь пришел опыт целых поколений боевых магов, которые не одно столетие оттачивали благородное (местами не очень) искусство боя. И потуги преподавателей академии, которые пытались донести эти знания до мозгов студентов-второкурсников, занятых более интересными делами. Одним из таких студентов мне в какой-то мере тоже довелось побывать, и кое-какую полезную информацию я волей-неволей приобрел, а теперь представился отличный случай применить все на практике. В таком простом и одновременно сложном деле сомнений и полумер быть не может, либо все как полагается, либо не стоит и браться, лучше уж быть живым осторожным человеком, чем мертвым глупцом. Нужно учесть все, вплоть до того, в какую сторону полетела взлетевшая птица (любой разумник запросто может натравить подвернувшееся пернатое и заставить выклевать глаза), какая трава под ногами (эльфы в этом вопросе очень щепетильны, с ними на каменной мостовой куда как проще) и вообще откуда ветер дует. А бой в помещении и на открытом воздухе – это две совершенно разные дисциплины, требующие особого, вдумчивого подхода, иначе быстрый и неутешительный финал.

Пожалуй, самое важное, что я из всего этого вынес, так это настоятельный запрет огненных заклинаний в помещении. Сильные взрывные, многоуровневые или бьющие по площади там тоже как-то не практиковались. И то, что идеально подходит для раздачи на орехи всем желающим на открытом воздухе, сведет меня в могилу, скажем, в пещере или таверне. Если припомнить, что там говорилось на лекциях, дай бог памяти: «Во избежание обрушений, завалов и уничтожения зданий и сооружений боевому магу не следует применять подобные заклинания, ибо упавшая с потолка балка убьет неудачника ничуть не хуже вражеского меча и проклятия».

Тут как-то сложно спорить, мудрость поколений, она, знаете ли, неоспорима, если, конечно, нет желания сначала получить упавшей потолочной балкой по мозгам, а потом дождаться, когда в их остатки придет уже собственная мудрость. Самое действенное в такой обстановке – орудовать точечными или ослабленными площадными заклинаниями. Тот же растянутый по площади воздушный таран, вместо огромного неровного окна во всю стену, оставит элегантные отпечатки силуэтов в штукатурке тех нерасторопных идиотов, что под него попадут. И пусть придется вырывать занозы из нездорового тела общества малыми группами, зато не нужно будет уворачиваться от падающих перекрытий. Или вспоминать гадкими словами ленивых бытовиков, не способных наложить нетление на шторы, когда придется глотать едкий дым во время пожара или пенять на нерадивых строителей, когда несущая стена «внезапно» разлетится по камешку.

Водная и воздушная магия больше всего подходят для подобных целей, и если с водной я не особо лажу, то вот воздух… С ним у меня хорошие отношения, а чтобы не тратить время на формирование чар, простенький артефактик на два атакующих заклинания в виде браслета для меня самое то. Думаю, кулак ветра и серп воздуха подойдут как нельзя лучше. Первое успешно отбросит наступающих назад, а второе при случае станет заменой мечу. Но если совсем уж припрет, плюну на все каноны и устрою там маленький огненный армагеддец. На большее меня все равно уже не хватит, не та производительность, увы.

Однако время, скоро уже выходить, а Мэйст что-то опаздывает, пять часов прошло уже, как бы накладка с его экипировкой не вышла, мог ведь и размер готовых изделий не подойти. Блин, это же тогда еще тот попадос получится, не тащить же бездоспешного на баррикады, а главное, не топать же туда самому без верного телохранителя! Получается, только-только привел человека в надлежащий вид, а потом самому подставлять под сталь? Или чего хуже, делать это на пару? Ну его, такое удовольствие. Несмотря на то что хочется, чтобы спину прикрыл кто-то преданный, придется Мэйсту исполнить роль наблюдателя, а мне – артиллериста. Да где же черти носят этого бывшего калеку?

Словно в ответ на мой немой и, казалось бы, риторический вопрос двери со стуком распахнулись, и в комнату зашло это. Не иначе как мне ответили те самые черти, которых я так некстати помянул. Упакованный в металл плотнее, чем тушенка в консервную банку, Мэйст гордой вальяжной походкой проследовал в мою сторону, по пути расхваливая стальные обновки. А шокирующее в этом то, что доспехи у него были лучше, чем у меня самого! Понятия не имею, в чем он сражался до нашего знакомства, но нацепить на себя такое… Хрена с два теперь разберешь, кто здесь хозяин, а кто наемник. Вот вам и скромный инвалид, которому едва хватало на горькую! Только отлегло от филейной части да появился обеспеченный господин, так сразу же пошел вразнос!

На голове сплошной шлем и ладно бы простое стальное ведро, так нет же, произведение искусства, мать его. Металлическая основа как родная повторяет форму головы, словно всегда там и была все это время, а потом на нее дополнительно наложили изукрашенные стальные пластины, чтобы армировать темя и затылок, да навесили подъемное забрало, которое тоже украсили витиеватой гравировкой по самое не могу. Торс от головы также далеко не ушел. Он просто выпрыгнул на первый план, приковывая всеобщее внимание. Мажор, демоны тебя дери! Добротная кольчуга одинарного плетения, а поверх кираса, больше подходящая какому-нибудь графу на смотре войск, сквозь ее стальные полосы, укрепляющие ребра и верхнюю часть груди, явственно просматривается желтый металл! Про поножи вообще отдельная песня, это уже не смехотворные накладки на бедро и голень, которыми предполагал воспользоваться я. Это бронепортки какие-то!

Сейчас сравниваю мою простенькую, серенькую на общем фоне куртку с капюшоном, невзрачного вида кожаные штаны и общий невоинственный внешний вид, больше подобающий зажиточному горожанину, с этим «рыцарем без страха и упрека» и просто фигею… Сегодня счет явно не в мою пользу, особенно если учесть парные клинки на перевязи, из-за которых я становлюсь похож на наемника или, чего хуже, на простого джентльмена удачи. Да мое задетое самолюбие просто бьется в конвульсиях! Черно-белая зависть поднимает голову из небытия, и все естество, словно сорока, глядя на красивую блестящую цацку, кричит: хочу!

– Ты еще не собран? А я так торопился. Вот, держи латные перчатки, одни из лучших, которые можно найти в империи! – довольно произнес этот… это… Ррр…

– Какой интеррресный ножичек… – выдавил я, глядя на единственное не выделяющееся место на моем «компаньоне», чтоб ему…

– Имеешь в виду меч? Ты только взгляни на этого красавца! – не чувствуя подвоха, похвалился Мэйст.

– Что-то клинок больно простоват для такого важного человека, как ты, – с изрядной долей яда и сарказма произнес я. И немногим более миролюбиво, чем бык на красную тряпку, посмотрел на его длинный обоюдоострый меч без следа хоть каких-то украшений на лезвии. После всего увиденного простоватая рукоять с противовесом в виде шайбы в большой палец толщиной с залитым центром хоть немного сглаживали общее впечатление.

– Не оружие красит бойца, а боец оружие! Он не подведет в трудный момент, для меня этого достаточно.

Интересно, до него и вправду не доходит? Он что, идиот? Или думает, что такому «скромнику» все сойдет с рук?

– И сколько же все это стоит? – для начала вкрадчиво спросил я.

– Сущий пустяк для таких доспехов, всего-навсего семьдесят золотых…

– Сколько?! – опешив от таких цен, спросил я. – Ты что, совсем разум потерял? Да за такие деньги десяток одоспешить можно!

– Эй, эй, постой, не заводись ты так! – Он невольно отступил на шаг, инстинктивно чувствуя бушующую в моей душе бурю. – Это же полный парадный доспех имперских волков! И в городских складах мне его продали только лишь потому, что я пусть и короткое время, но все же служил в их рядах и считаюсь временно небоеспособным по ранению. То, на что ты смотришь, не просто доспех, а доказательство моей принадлежности к имперской военной элите! Простому отребью, научившемуся держать меч с нужной стороны, не роняя при каждом взмахе, и возомнившему себя воинами, подобный даже не снился! Так что семьдесят золотых – вполне приемлемая цена за доспехи и оружие. Пока я рядом, в черте города на нас попросту побоятся нападать даже крупные шайки местного ворья, а разбойники на тракте сто раз подумают, стоит ли попытка потерянной жизни. Поверь, у имперской гвардии, а в особенности у ее элитных частей, грозная слава, и даже с одним гвардейцем без знаков отличия и цветов отряда рискнут связываться только самые отмороженные идиоты.

– Хм, психологическое оружие, значит. – Я на секунду задумался. – А ведь может и сработать (по крайней мере, отсутствие некоторых проблем гораздо лучше, чем их наличие), за интересную идею прощаю, но больше чтоб такого не было, отныне крупные траты только с моего ведома, – произнес я.

– Извини, но такой шанс просто нельзя было упустить, по сравнению с имперской ковкой работа местных мастеров – что изделия подмастерьев, красиво, да и только, а у империи есть свои секреты и сталь не намного хуже гномьей. Так что ты там про оружие-то говорил? – спросил Мэйст.

– Знаешь, короче, не бери в голову, хватай сумку и пойдем. – Я посмотрел сквозь окно на убывающую луну. – Время.

К нужному двухэтажному дому подходили с трех сторон, и мне посчастливилось оказаться в группе руководителя всей операции и брать парадный вход. Вторая группа, после того как мы закрепимся, должна спуститься в подвал, мы же продолжаем штурм в направлении второго этажа. Третья группа осуществляет прикрытие отряда от различных неприятностей и нежелательных свидетелей, задерживает самых хитрых бегунов, по сути, являясь резервом, и в случае чего обеспечит безопасный отход. Всего в каждой команде десять бойцов и маг, у группы прикрытия, правда, есть еще и целитель, но ввиду преклонного возраста боевая единица из него весьма условная. Как итог, тридцать бойцов, три мага и я со своим телохранителем. Абсолютно все, ну разве что за исключением скромного меня, с большим боевым опытом, в том числе с практикой захвата пограничных постов, домов и даже замков.

Надо сказать, не хило мы взялись за это дело, просто пугающе основательно! Я смотрел и с каждой секундой все больше и больше удивлялся и восхищался действиями штурмовиков: сначала эта разбивка на группы, потом короткий инструктаж – и все за какую-то минуту. Далее, перед самым началом наступления, все наши маги просто встали рядышком друг с другом, прямо напротив входа, и сразу же начались чудеса. Куда там мне с моими скромными познаниями на такие баррикады кидаться, даже смотреть страшно, но эти ребята не так просты. Защитные чары, которыми притон был опутан как новогодняя елка гирляндами, были пройдены меньше чем за две минуты! Никаких сложностей, все сделано просто играючи. Три суровых мужика останавливаются, не доходя метров двадцати до дома, на минуту замирают как истуканы, потом чего-то там машут руками, кидают сплетенное вместе заклинание. Входную дверь выносит прямо вместе с косяком, частью стены и всей магической защитой. Вот это я понимаю – подход! Вот это по-нашему! С размахом! Со всех сторон в окна летят парализующие амулеты, и только после этого первый отряд встает на тропу войны.

Как наиболее разумный из всех присутствующих, забегаю в здание одним из последних и застаю весьма живописную картину из десятка полуобнаженных женщин в говорящих позах в компании нескольких отвратительного вида одурманенных субъектов. Да еще трех бессознательных вышибал жутковатой звериной наружности, волосатых, обвешанных оружием, как папуасы бусами, без всякой понятной системы. Да они больше напоминали горилл, чем людей, физически очень развитых горилл… Голова вроде и большая, но… Вот скажите, зачем охраннику топор и аж три меча? Они у него что, одноразовые, что ли? Тем временем за моей спиной второй отряд уже начал спускаться на подвальный этаж. А что дальше? Это что, все, что ли?! Наши победили, штурм окончен? А где лязг мечей, стоны врагов, горы ценной информации, халявные души, наконец?! Хрень какая-то, не за тем, чтобы постоять рядом, я сюда шел, и уж точно подобного не ожидал.

Пока мой отряд был занят перегруппировкой по парам для дальнейшей зачистки, я проявил граничащую с идиотизмом гениальность, а именно просто открыл ближайшую ко мне дверь, в надежде увидеть хоть кого-то в сознательном состоянии, а не в лужах собственных испражнений. И о чудо! Мои надежды оправдались даже в большей степени, чем хотелось… За дверью оказался обыкновенный сортир, в котором не оказалось широких окон, чтобы и туда закинули чего-нибудь парализующее. А прямо передо мной стоял один из охранников. Точно такое же обезьяноподобное тело с выпирающими клыками на зеленоватой морде, и разминался он со здоровенной секирой, готовясь раскроить череп любому, кто вздумает сюда сунуться. Святые угодники, это же орк!

Не успел я опомниться, как этот жлоб уже опускал на меня свое ужасающего вида оружие, и единственное, что я еще успевал сделать, так это прикрыть голову наручем. Руку резанула страшная боль, кость, как и предполагалось, выдержала, но наруч оказался пробит. Два миллиметра укрепленного железа – и пробит! Из раны сразу закапала кровь, а руку по самый локоть так отсушило, словно по ней кувалдой саданули. Вот же гаденыш! Выпустив из временно потерявшей боеспособность левой руки меч, я скользнул прямо к теряющему драгоценную секунду на удивление противнику. И, обходя его сбоку, мечом справа вскрыл ему подмышечную артерию поднимающейся для очередного удара руки. Все, минута – и он не жилец, но процесс можно и форсировать. Со всей дури бью ему по спине, ломая позвоночник, и следую дальше, успевая краем глаза отметить, как Мэй все же добивает врага и спешит следом.

Внутри оказалась еще и вжавшаяся в угол избитая голая женщина с трясущимися руками и почему-то со взведенным арбалетом в них. А вот это уже не очень хорошо, она водила оружием из стороны в сторону, наставляя его то на меня, то на Мэйста, прицел скакал как бешеный заяц, выписывая при этом причудливые вензеля. Надо бы ее упокоить, что ли, вернее, успокоить: судя по поведению, то и дело замечаемым синякам и ссадинам, бедняжка здесь явно не по своей воле, совсем от страха умом двинулась, ни хрена не соображает.

– Не бойся. – Я сделал маленький шаг по направлению к ней. – Мы тебя не обидим, сейчас я медленно подойду, и ты отдашь мне арбалет, ладно? – Я сделал еще один шаг и оказался совсем рядом с ней. – Мы хорошие парни и никому бить тебя не поз… – А вот последние слова были чертовски лишними! Зажмурившись от страха, женщина описала арбалетом витиеватую кривую и нажала-таки на спусковой курок.

– Вот тварь! – в сердцах выговорился я, выдирая из ноги засевший болт. – Мэй, выруби эту дуру, пока я сам ее не прибил!

И этой дуре еще повезло, что Мэйсту дважды повторять не нужно, слава богу, не глухой, иначе она бы так легко не отделалась. За одно мгновение он оказался рядом с ней и вырвал из побелевших от напряжения рук женщины оружие. В ответ она только истошно закричала и попыталась еще сильнее забиться в свой грязный угол. Черт, зажимая кровоточащую рану, подхожу к застывшему в нерешительности Мэю и погружаю женщину в сон. Он ей сейчас не помешает, да и мне в тишине сподручнее латать дырявый организм. А ведь болт-то самый обычный, стальной. Выстрели эта дуреха сразу, а не когда я стоял почти вплотную, благодаря защитному амулету на ноге не осталось бы и царапины…

– Ты как? – спросил Мэйст после того, как пощупал шею безумной «валькирии». – Может, глотнешь?

– Не помешает, – узнав в протянутой фляге емкость с эликсиром, согласился я. – Пошли дальше, здесь уже точно ничего интересного не будет. – И я поспешил выйти в зал, где все помещения уже зачистили и собралась вся штурмующая второй этаж группа.

– Яг, Скайл и Дорн, после лестницы налево, вы, – командир выбрал следующую тройку, – направо. Ты, – он ткнул пальцем в Мэя, – пойдешь со мной, остальные – резерв, держитесь рядом. По возможности всех брать живыми. Пошли, пошли, пошли, – махнул он рукой на лестницу и, показывая пример, сам двинулся первым.

Само собой, я поторопился вслед за Мэйстом, интересно, командир в курсе, что мы вообще-то едва ли не случайно здесь? Так, не более чем приглашенные личности, которые по идее должны были остаться в охранении с третьей группой, или как? А может быть, тут свою роль сыграли хреновы имперские доспехи местной воинской элиты? С чего бы еще с командиром топать в самое пекло? Удружил, телохранитель, вот уж удружил так удружил, теперь придется следить за обстановкой более внимательно. Как показал недавний случай с орком, штурм – дело не безопасное… Кто знает, за каким углом притаился придурок с мечом, откуда прилетит стрела или в какой угол забилась «совершенно безобидная гражданская» личность с дальнобойным оружием в руке.

Первая же комната, в которую ввалилась наша тройка, оказалась спальней с большим открытым окном, в которой благодаря заброшенным амулетам, естественно, все уже были без сознания и хлопот не доставили. Закрыв дверь и рукояткой клинка прочертив на двери косую черту, командир повел нас к следующей, как две капли воды похожей на свою соседку. Смачным пинком выбив замок, он первым заскочил внутрь и отпрыгнул к правой стене, Мэй повторил маневр и встал у левой. Не придумав ничего оригинальнее, стенки-то уже заняты, я остался стоять посреди пустой комнаты. Странно, может, под кроватью кто спрятался? Придется воспользоваться излюбленным способом любой нежити находить себе достойное пропитание в виде думающих и дышащих организмов. Секунда, чтобы сосредоточиться, секунда, чтобы аккуратно, без заметных проявлений воспользоваться столь полезным свойством созданий некромантии.

И за эти короткие мгновения я совершенно не заметил, как медленно, будто от слабого дуновения ветра, начала закрываться за спиной входная дверь. А там, где секунду назад была створка, словно в каком-то мареве, расплываясь, словно мираж, остался стоять закутанный по самые глаза криминальный элемент с миниатюрным арбалетиком в руках. Абсолютно нетипичный субъект для подобного местечка. У него как минимум начальный магический уровень или же просто хороший артефакт маскировки, качественное двухзарядное стрелковое оружие, очень похоже, что для скрытого ношения. Натасканный на тихое устранение убийца, без вариантов, профессиональный наемный убийца, если быть точным. Но мне-то от осознания данного факта совершенно не легче, он сзади, я, пусть и слабо, но ощущаю теплящуюся в нем жизнь, но отреагировать-то уже явно не успеваю… Щит, нужно скорее ставить щит, для этого не надо тратить время, чтобы обернуться! Достаточно только знать, откуда будет удар! И какого он притащился в этот богом забытый притон? Хотя кому не чужды плотские утехи…

Я почти успел, вернее, успел, но уже после того, как обернулся, чтобы проследить полет брошенного Мэйстом кинжала. Вот у кого оказалась идеальная реакция! Командир даже не почесался, чтобы прикрыть мою горячо любимую спину от острой стрелы или, чего хуже, затылок от сквозной вентиляции. Фух, на этот раз пронесло, в смысле, что очень повезло с телохранителем, а этот стрелок так и остался стоять, пришпиленный кинжалом к стене. Великолепный бросок, точно в правую глазницу, смерть наступила настолько быстро, что эта зараза даже курок спустить не успела. Утерев выступивший пот, я направился к выходу и тут же врезал по чьей-то незнакомой синюшной роже. А в добавление к тяжелой латной перчатке от переизбытка чувств приплюсовал еще и кулак воздуха из браслета, что в совокупности дало воистину потрясающий эффект, наверное, стресс сказывается, не иначе. Полый орех, что заменял кое-кому голову, с непонятного назначения субстанцией вместо мозгов, попросту разлетелся по всему коридору на потеху еще парочке наркоманов, тихонечко крадущихся вдоль стены. Фу, ну и мерзость, с остальными я поступил более гуманно и, что главное, разумно и менее грязно, а именно попросту парализовав обоих. Все-таки перенервничал я малость, не учуял засранцев, с кем не бывает, как их прикрывающие-то пропустить умудрились, вот это действительно вопрос.

Дальше уже подобных проколов я себе не позволял и еще у дверей уже точно знал, сколько в комнате человек, где кто стоит или лежит. После третьего помещения даже научился отличать спящего от бодрствующего, мужчину от женщины. По сути ничего сложного в этом нет, нужно было только сравнить контраст между попавшим под парализатор организмом и его активно действующий аналог. А вот польза при штурме от этого просто колоссальная, и, если сосредоточиться чуть дольше, по силе запаха можно было примерно определить и физическое состояние организма, от здорового человека фонило гораздо сильнее, чем от полудохлых нарков. Когда же комнаты наконец закончились, всем отрядом собрались перед массивными двустворчатыми дверьми, здесь, как и предсказывала разведка, сидел хозяин этого притона и местный авторитет локального масштаба по совместительству. Чуть помучившись, приплюсовал к этим сведениям еще и трех мужчин в самом расцвете сил в полной боевой готовности. Что-то мне подсказывает, миром дело не закончится.

Первая попытка вынести дверь с ноги положительного результата не дала, предложение попробовать воздушный таран в душе остальных немедленного отклика не нашло, вызвав бурную реакцию командира на тему моих умственных способностей. А потому решили дождаться сначала еще пары магов, чтобы уже сработавшаяся тройка с гарантией к чертям собачьим вынесла этот кусок деревяшки. Вот только нужного результата и это не принесло, не кабинет, а бункер какой-то, не иначе эти двери магистр зачаровывал. Наши мастера только руками разводили: отражающие чары, мол, нужно минимум пятнадцать минут, потом можно хоть плечом спокойно вышибать.

Ха! А еще мастера. Умные герои всегда идут в обход! Для меня ломать – не строить, я так перенасытил энергией серпы воздуха, что вместо зачарованного на прочность куска стены образовался новый дверной проем. Учитесь, пока я жив, дилетанты! Давно всем известно, что прямой путь не всегда самый быстрый, более того, именно на нем обычно оставляют самые неприятные сюрпризы. Я, по крайней мере, так бы и поступил, так что не факт, что после двери мы не вляпаемся во что похуже. А чертов сутенер, видно, не знал этих прописных истин или скорее поступил до безобразной гениальности быстро и действенно. Он попросту не глядя разрядил в образовавшуюся дыру тройку самострелов, и все дела. И ему глубоко наплевать, с какой стороны подбираются враги, у него обзор, блин, хороший, а я настолько вложился в предыдущее заклинание, что ничего лучше жиденькой воздушной стены поставить так и не сумел.

Один болт вонзился чуть выше колена слева, второй отскочил от бока кирасы чуть справа, а вот третий, за компанию с первым прилетевший почему-то слева, вонзился прямо в шею, да так неудачно, что застрял в позвоночнике и мой капюшон не помог. Такое даже мне вытаскивать стремно! Кто его знает, сколько вен он задел и не повреждена ли артерия, выдернуть его в горячке боя – это как добровольно пригласить в гости выводок пушных зверьков, старика Кондратия и костлявую леди в придачу или же идти к ним самому, пуская маленький фонтанчик артериальной крови по пути. Пришлось прям так с деревянным украшением и убираться с простреливаемого места. Блин, как же задолбали эти изворотливые местные изобретатели, на любой амулет находят управу, будто не притон это, а гильдия убийц. Ты им защиту от стали, они тебе болты из железного дерева с артефактным наконечником, ты им слово, они тебе… десять?

Эта сволочь засела с целым десятком заряженных арбалетов на столе! Причем пользоваться он ими явно умел и весьма неплохо, надо признать. Первый пошедший на штурм боец уже ничего не увидит левым глазом, правым, впрочем, тоже, их хозяину с пробитой насквозь черепушкой они оба уже не помощники. Второй, заскочивший внутрь, прямо как я обзавелся смертельной занозой в горле, для него действительно смертельной, а следом в ход пошел сильнейший из магов. Первая же воздушная стрела заставила главаря спрятаться за массивным шкафом, от которого во все стороны полетели щепки, обнажая стальную, испещренную рунами основу. А последующие отправили его подельников на свидание с богами, жаль, я не смогу прибрать их души, а дальше снова полетели болты, только безрезультатно. Когда преимущество внезапности потеряно, мага может завалить только еще более умелый маг или пара удачно подобранных артефактов, поэтому стрелы просто скользнули по воздушному кокону и улетели куда-то в угол комнаты. А я наконец, закончив воздушную стену и чтобы не терять драгоценное время, кинулся к зажатому в западне Робину Гуду, дабы от него осталось хоть что-то целое, что потом можно будет допросить. Со злыми боевыми магами шутить, оно, знаете ли, общей целостности не прибавляет, скорее уж наоборот.

Врешь, собака, не уйдешь! Снова вскользь отбиваю наручем меч врага и колющим ударом пытаюсь заставить его встать под прицел мага. Когда не сосредоточен на собственной защите, обойти амулет врага не столь сложно, а вот залепить параличом – для этого нужна прямая видимость. Но этот стервец постоянно умудряется прикрыться мной и поэтому до сих пор еще стоит на ногах и продолжает фехтовать длиннющими кинжалами. Боги! До чего же здесь узко, Мэйст даже мечом размахнуться толком не может. Я уже начинаю думать, что, останься я стоять на месте, и бой бы закончился в разы быстрее, но с большей вероятностью летального исхода для цели. Такие живыми даются редко. Но это совершенно неприемлемый вариант. Поэтому я продолжал махать мечом словно заведенный, как заправский рубака, на всю катушку эксплуатируя мышечную память тела, но все равно никак не мог достать юркого бандита.

Надоело! Заклинанием в данном случае воспользоваться слишком сложно, очень большая вероятность банально не успеть и получить удар сталью, очень плохо сочетающийся с дальнейшей жизнью. А гаденыш словно чует на мне грудную броню, ни одного удара в торс, только шея и конечности, молниеносные, точные – очень опасный противник. И тем не менее я решаюсь сыграть с ним в игру, странную и рискованную игру, рана в обмен на рану, удар в обмен на удар, именно на нее я поймал тройку подосланных ко мне вампиров и сумел выжить. Сегодня снова попытаюсь ухватить удачу за хвост, собираюсь с духом, рискую, бросаю меч и ловлю лезвие одного из кинжалов рукой, сжав что было силы.

К счастью, реакция не подвела, а латная перчатка помогла сохранить сухожилия, противник же попросту не смог с ходу вырвать оружие и, чуть замешкавшись, сразу же был приголублен рукоятью второго меча по голове. Я с превеликой радостью немедленно схватил за горло оглушенного хозяина этого злачного местечка и на десяток сантиметров приподнял его над землей, желая воплотить в жизнь свои самые жестокие мечты. Но словно в ответ на безмолвные молитвы этого уголовника в его горло вонзился болт, до кучи пробив и мою ладонь, тут уж поневоле разожмешь пальцы. И какая сволочь постаралась?! Какой твари захотелось ощутить на своей шкуре огненный шторм! А? Да это ж опять черный металл, какого хрена! Да если бы я его так вовремя не приподнял, плакала бы его черепушка! Впрочем, он и так мертв, теперь ему уже точно без разницы. Черт подери, как, по-вашему, мне допрашивать труп?! Я ж не некромант какой! А что еще важнее, так это срочно надо отойти от окна, хотя… Если бы хотели, давно бы уже и мне такую же железку подарили, значит, просто не было заказа, вот вам и объяснение наличия асассина в борделе и наркопритоне…

Я с досады пнул идиота, который решил так некстати окочуриться, «добрым» словом помянул давешнего стрелка, который уже успел поднадоесть своей меткостью, и отправился считать повреждения и зализывать раны, коих, несмотря на мои потуги сделать из себя неуязвимого воина, было предостаточно. Вслед за мной потянулись и остальные легкораненые, поддерживая товарищей, которым сегодня повезло чуть меньше, а посреди зала на первом этаже нас уже встречал маг жизни Урий, которого за глаза все называли просто мастер. На поверку оказавшийся магистром, получившим звание за какую-то работу по устранению последствий магических отравлений и банальному соответствию силы и умения. Но почему-то он никогда и никого не поправлял, вот так и повелось. Из рук «мастера» я с готовностью принял флакончик заживляющего зелья и с непривычки раздавил его латной перчаткой.

– Вот блин… И зачем все эликсиры разливают в эти хрупкие склянки? – В растерянных чувствах проворчал я.

– Чтобы сразу было видно, в какой емкости какое зелье, конечно. Тем более это не, как ты выразился, «склянка», а тщательно отмеренная дозировка эликсира на взрослого человека, – подняв вверх указательный палец, начал мастер Урий. – А укреплять стекло магически не рекомендуется из-за возможного наложения чар и искажения желаемого действия жидкой основы. Допускается использовать только более дорогие и прочные флаконы. В таком ответственном деле, как лечение, все должно быть по правилам, – совершенно позабыв про раненого меня, продолжил Урий.

– Ерунда, это так долго и муторно разливать все по флакончикам. – Я забрал двухлитровую стальную флягу у подошедшего ближе Мэйста и с наслаждением к ней приложился. – Кто тебе мешает подписать каждую большую емкость? – Я ткнул жизнюку прямо к носу красный крест, выгравированный на фляге, и с трудом поковылял в сторону крыльца, опираясь на Мэя. – Можете не провожать, я сам о себе позабочусь.

– Может, тебе лучше остаться? В таком состоянии… – Мэйст обеспокоенно стал меня притормаживать и ненавязчиво разворачивать к мастеру жизни.

– Мы уходим, и не задавай вопросов. Возможно, позже я расскажу тебе больше…

Возле выхода, чуть в стороне, я решил задержаться и наконец капитально подлатать себя, родного, в номере, конечно, это делать будет гораздо комфортнее, но до него ведь еще и дойти надо! А до сих пор кровоточащая голень причиняла серьезный дискомфорт и внушала определенные опасения. Да, рановато я выдернул болт, теперь потерял довольно много крови, плохо, но для меня пока не критично. Плеснуть на рану эликсира – и уже на время можно забыть о зарубцевавшейся ране, а вот стрела в шее меня беспокоит намного больше. Артерия-то не задета, только больно уж крепко стрела застряла в позвоночнике, не остался бы там наконечник, вот дела тогда будут… Вдох, выдох, собираюсь с силами, выдергиваю чертову деревяшку и затыкаю пальцем льющийся алый фонтанчик.

Теперь повторяю процедуру с эликсиром, добавляя десяток глотков внутрь. Так, а как там рука под наручем? Хм, начала покрываться коркой сама, но выглядит жутковато, глубокий разрез, до самой кости и перерезанные мышцы. Неприятно, но победа дороже. Стягиваю края раны, эликсир жизни и малое исцеление, теперь все заживет с восстановлением полной работоспособности с вероятностью примерно восемьдесят процентов. При осечке, правда, придется расстараться на что-то посильнее, но это уже потом. А сейчас, пожалуй, надо по-тихому сваливать отсюда, выживших спеленают и без меня, раненых тоже подлечат, так что киваю Мэйсту на опустевшую флягу из-под зелья, мол, забирай, не пропадать же добру, и удаляюсь с этого неудавшегося праздника.

– Совсем бесполезные здешние лекари, – добравшись наконец до комнаты и стянув кирасу, чем снова разбередил поджившие раны, проворчал я. – Лекции зачем-то читать начинают, помогать надо, а не языком трепать! Мастер…

– Стой! Не ложись пока, надо обмыть раны, сейчас служанка принесет горячую воду. И не бери в голову, он даже не отрядный целитель, так, обычный гражданский маг жизни, не знающий, что значит каждая секунда в реальном бою, – пояснил обеспокоенный моим состоянием Мэй, помогая снять доспехи.

– Тут я тебя понимаю. В настоящем бою время слишком быстро находит антоним к слову «живой», сам сегодня в этом чуть не убедился, – не стал отрицать я. – Но этот горе-врач и на смертном одре во время лечения может начать бедолагу уму-разуму учить. Давно его пора в почетную отставку отправить, пусть лучше в академии студентам мозги вправляет, они народ стойкий и не такое вытерпят.

– Так он уже и так лет семьдесят преподает в местной академии, – улыбнулся Мэйст, – заведует кафедрой жизни. Кстати, довольно известная личность, поговаривают, еще тот зануда.

Я едва не рассмеялся такому совпадению.

– Так вот откуда корни растут, а я-то думал… Бедные пациенты, несчастные студиозусы, бежать надо от таких врачей-учителей, народная медицина – она и того безопасней будет. Разберет такой пациента на запчасти для демонстрации ученикам интересного, с его точки зрения, медицинского случая, маразм по нему вдарит, и забудет, как собирать, или перепутает что, – подмигнул я Мэйсту. – Ладно, оставим, дай лучше флягу, там вроде еще несколько капель оставалось…

 

Глава 15

Все виды пыток

Кабинет дознавателя, пять часов до полудня

На массивный письменный стол легли две тонкие папки с отчетом о событиях минувшей ночи, на первой выведенная ровным каллиграфическим почерком красовалась надпись: «Красный квартал, третья четверть, зачистка седьмого квадрата», на второй же папке не было написано ничего. Более того, она пока и не предназначалась для какой бы то ни было официальной отчетности и служила исключительно интересам самого старшего дознавателя. Не поступи от него приказа, и не было бы папки, все сведения просто передали бы в устной форме, без каких-либо следов или свидетелей, но хозяин кабинета считал иначе. Он справедливо полагал, что любая информация, даже если в ее ценности нет абсолютно никакой уверенности, просто обязана сохраниться для его преемника при любых обстоятельствах. Ведь именно информация всегда являлась тем невидимым инструментом, который позволял ему уже на протяжении двух десятков лет, как марионеток, дергать за ниточки торговцев, чиновников, стражников, бандитов и даже кое-кого из гильдии убийц, получая таким нехитрым образом еще больше актуальных сведений, больше рычагов давления на все новых и новых, отныне зависимых от него людей. Из всего этого в официальные отчеты попадала хорошо если десятая часть, остальное же несколько выходило за пределы полномочий, но вместе с тем оставалось неотъемлемой и необходимой частью службы.

Вот и сегодня на стол легла не одна, а две папки, первая спустится в архив и будет доступна любому чиновнику из министерства, а вот вторая… Вторая не будет вынесена за пределы этой комнаты, о ней будет знать только ограниченный круг верных империи лиц.

Кабинет дознавателя, три часа до полудня

– Рассказывай, Грюм, – сказал дознаватель, положив руку на подписанную папку, – хочу услышать от тебя подробности, а не читать эти сухие строки.

– Мы просчитались, господин дознаватель, – чуть помолчав, произнес глава группы, – помимо продажных женщин, различного одурманенного ворья, охраны и прочего отребья, там залегла на дно пятерка обученных убийц. По предварительным данным, их укрывали в обмен на защиту и кое-какие услуги, наподобие устранения неугодных клиентов или конкуренции… – Штурмовик снова на секунду замолчал. – Шестеро погибших, господин дознаватель, самые большие потери в рейде за последние пять лет, ко всему еще и цель не удалось взять живой, наш источник тоже погиб. Его сгоряча прибил тот самый маг-артефактор, возможно, стоило дать ему несколько больше информации. Хотя это последнее, о чем стоит думать, найти наводчика среди регулярных посетителей подобных мест не такая уж проблема. Сейчас я беспокоюсь о другом: мы, конечно, отделили и соответствующим образом обработали голову главаря, но большой вопрос, смогут ли что-то вытащить наши некроманты, думаю, в таком деле не стоит рисковать и нужно идти сразу к Старику. Уж больно не хочется терять с таким трудом доставшийся трофей, да и обстоятельства смерти не совсем обычные, цель застрелили через окно с крыши соседнего здания, причем стрелка взять не удалось. Кто-то попытался зачистить все концы, сразу же, как узнал, куда направляется отряд. Это навевает нехорошие мысли, вы не находите?

– Хм, и впрямь неприятный запашок у этого дела. Кто-то из наших продался? – задумчиво произнес дознаватель. – Да нет, не может такого быть, как всегда, в обстоятельства дела были посвящены только самые доверенные лица, с их стороны возможность утечки минимальна, разве что…

– Разве что это кто-то наверху, кто-то, кто имеет доступ и интересуется нашими отчетами, – закончил догадку за дознавателя глава штурмовиков. Оба пристально посмотрели друг другу в глаза, словно выискивая в них искру сомнения или неуверенности в своих предположениях. – Заговор на самом верху, господин дознаватель, – подвел он итог, – копать надо именно там…

Тот же кабинет, два часа до полудня

– Рассказывай, что узнал про нашего паренька, – заинтересованным тоном начал разговор дознаватель.

– Не так много, как хотелось, но и не настолько мало, как могло бы оказаться, – подогревая интерес друга, начал вошедший маг. – Я бы подумал, что у него подложная аура или какой нестандартный амулет, но, как правило, человеческое тело не может врать. И подтверждения обратному я еще не встречал. Рефлекторные реакции невозможно подделать за короткий срок. Сколько бы человек ни пытался, он все равно будет отдергивать руку от огня и закрывать глаза от яркого света, это рефлекс, выработанный годами жизни и поколениями предков. Его можно подменить другим, ослабить, но никак невозможно убрать вовсе, всегда остается хоть что-то, хотя бы минимальная реакция на боль или удовольствие. А тут абсолютное наплевательство на тяжелую рану, после которой любой солдат быстрее ветра побежал бы к целителю, спасая свою собственную шкуру. К моему большому удивлению, передо мной предстал практически полностью подавленный, или же скорее взятый под контроль, а уже потом задавленный на корню инстинкт самосохранения. Вот что убедило меня в естественности отсутствия каких-либо изменений или волнений в ауре во время боя, я бы даже сказал, в ее необычной неподвижности. Иначе я бы не посмотрел на условности и продавил защиту сознания, а так имеем, что имеем…

Вот ты только представь себе, арбалетный болт попадает ему прямиком в горло, а ритм сердца даже не дрогнул! Ни боли, ни страха, на лице не отразилось ни единой эмоции, кроме досады и неудовольствия. Он все прекрасно понимал, чувствовал, и, если учесть, что он все-таки целитель, то наверняка точно знал, что рана не смертельна и потому продолжал действовать так, как считал необходимым в сложившейся ситуации. Знаешь, я тогда смотрел на него, и на ум приходили старинные байки о сумасшедших, помешанных на исследованиях смерти некромантах, что были готовы отрезать хоть собственную руку на недостающие ингредиенты, чтобы завершить удачно начатый эксперимент. Я считал их страшилками, что рассказывают непослушным детям родители-маги, студенческими шутками над излишне пугливыми девушками, а сейчас уже сомневаюсь. Мне поневоле становится не по себе, когда вроде бы обычный одаренный не боится ни черта, ни дьявола и без тени сомнения шагнет даже в геенну огненную, если будет уверен в победе. Подобные не останавливаются ни перед чем, пока верят в правоту своих действий. И самое неприятное, что у парня определенно есть мозги, боевой маг из него сейчас, конечно, аховый, но как одиночный боец он вполне трезво оценивает обстановку и уже сейчас на хорошем уровне владеет мечом.

При должной подготовке из него выйдет просто великолепный убийца, причем любых объектов, вплоть до магистров. Да-да, не делай такое лицо, ты не ослышался, юноша оказался магом не из последних, я хорошенько его просканировал, за внешним слоем ауры скрывается еще более плотная и насыщенная, в глубинные слои не смог пробиться даже я, ко всему прочему, он еще и артефактор. Ты же уже заметил, какую руку он сделал для своего слуги? Чистая алхимия, руны и некромантия, ни грамма стихийной или иной магии, все должным образом экранировано и запрятано под живую плоть. В истинном зрении рука вообще выглядит как раненая или после магического поражения. Поразительно тонкая и кропотливая работа, добавить к ней элементы маскировки или ложной сути – и можно уже подавать на мастера артефакторики. На моей памяти мало кто в столь раннем возрасте и столь заслуженно получал это почетное звание, причем с добавкой в виде клятвы верности от бывшего гвардейца в качестве платы за труды.

Но повторюсь, он не глуп и слишком себе на уме, использовать такого втемную непростая задача даже для такого старого интригана, как ты. Зато, если уж вам удастся поставить перед ним нужную цель, обосновать, заинтересовать или на худой конец просто убедить, пусть даже обманом, лучшего исполнителя не найти. Вот только мы оба прекрасно понимаем, что презреть предвечную госпожу – это слишком мало, чтобы стать имперским вестником смерти, пройдут годы, прежде чем из него выйдет толк, так стоит ли морочить себе голову, если это даже не наша с тобой вотчина?

На долгую минуту воцарилось молчание, видно, каждый из собеседников подсчитывал все плюсы и минусы от озвученной авантюры, взвешивал возможную пользу и предстоящие проблемы.

– Хм, собственный вестник смерти, пусть с самомнением, – это уже достижение для меня и величайший несмываемый позор для ордена наказующих, что особенно греет мне душу (вот только другим об этом знать не стоит). А год, два или пусть даже десять, да какая вообще разница, если однажды он выполнит самую трудную и грязную работу, на которую не решится даже безумец? Ты сам сказал, Аннстис не станет слепо подчиняться, но ведь каждого можно обмануть, не забывай, все мы иногда бываем полными идиотами, главное – создать для этого правильные условия, а там уже убеждай в чем захочешь… Как раз мой конек, не находишь? Уж в этом за долгие двадцать лет я поднаторел как никто другой. Конечно, процесс не быстрый, для начала придется вывести его из равновесия. Пока что наши подвалы – самое подходящее для этого место, заодно и посмотрим, обучали ли его пыточному мастерству, там и школу определим и откуда такой интересный кадр в нашем городе появился. Распорядись, чтобы подготовили там все, ну и пусть наши соберутся, взгляд со стороны лишним не будет. Потом уже найдем точки соприкосновения, нащупаем, куда можно надавить, а какие закоулки души трогать ни в коем случае нельзя, соберем информацию, одним словом. А затем либо просто предложу достойную плату, либо создам такие проблемы, за решение которых он меня до конца времен благодарить будет, поди не просто так все эти годы штаны на кресле протирал, есть уже кое-какой опыт.

Кабинет, полдень. Аннстис

– Вы с ума сошли? Какие, к чертям, подземелья? Меня оторвали от перевязки, только восемь часов назад я был утыкан стрелами, как ежик колючками, какой может быть допрос?!

– Обычный, – жестко ответил дознаватель, – тебе была предоставлена комната, укрепляющие и восстанавливающие зелья из наших запасов. Двое стажеров из академии выполняли твои просьбы. Империя помогла в тяжелый для тебя момент, а сейчас империи нужна услуга. Сегодня твои навыки очень пригодятся для допроса взятых в плен заговорщиков, к тому же в помощь будут приставлены люди для ведения протокола и сверки показаний. В эти тяжелые дни у нас на счету каждый человек и каждый хоть сколько-то дельный специалист.

– Мм… – Ну с такой точки зрения я проблему еще не рассматривал. Хольц ко мне действительно несколько раз заходил, приносил кое-что из ингредиентов и материалов, а Вивьен… Она и вправду при поддержке Мэйста едва ли не насильно вливала в меня укрепляющие зелья, даже пару раз сделала перевязку, морщилась, хмурилась, но помогала. Если взглянуть с этого ракурса, то мой отказ выглядел бы несколько… неблагодарно, как мне ни неприятно это осознавать. – Но зачем вы просите именно меня? Мы же задержали рядовых исполнителей, мелкую сошку, не вампиров и тем более не еще какую тварь с абсолютным иммунитетом. Неужели нельзя было влить в них какую-нибудь сыворотку правды, вколоть каких-нибудь препаратов?

– Задержано было несколько десятков разумных, и не все среди них относятся к человеческой расе, с каждого нужно снять показания, записать и сравнить с остальными, причем никто не соглашается говорить добровольно, – официальным тоном зарубил на корню мои возражения дознаватель. – К тому же если я добавлю, что мне понравилось, как работаешь именно ты, это удовлетворит твое любопытство?

– Наверное, не знаю… – расстроенный таким поворотом дела, проговорил я. Вот же жуки, им только покажи, на что способен, вмиг припашут.

– В таком случае этот человек тебя проводит, благодарю за сотрудничество, империя не забудет твоей помощи, – поставил точку в разговоре дознаватель и переключил внимание на лежащие в рабочем беспорядке бумаги.

– Да, спасибо, – не слишком-то уверенный в собственных словах, ответил я.

Почему у меня такое стойкое ощущение, что меня попросту злостно разводят, а я в ответ, как китайский болванчик, киваю головой, казалось бы, правильным словам и вдобавок чувствую себя в какой-то мере благодарным? Что они все от меня хотят, что ожидают? Содействие в обмен на помощь? Ну я, конечно, благодарен, но не настолько уж и сильно обязанным я себя чувствую, и пока единственное, что меня здесь держит, так это то, что наши дороги полностью совпадают, что мы движемся к одной и той же цели. Империи нужно найти виновных в ее вечных придворных интригах и заговорах, отлично! А мне всего-то и необходимо избавиться от причины целой череды покушений, чтобы наконец вздохнуть с облегчением, и пусть чужими руками, но отплатить за доставленные проблемы и погибших друзей. Тут наши планы дополняют друг друга как нельзя лучше, вот только складывается впечатление, что я не один такой умный, что и меня решили использовать в каких-то своих, пока не ясных мне целях, не слишком-то лестно осознавать данный факт. Не так ли?

А что это нас тут так много скопилось? – подумалось мне после того, как я переступил порог камеры. Один явно палач, встречал его уже в этих местах, только тогда на нем был забрызганный кровью фартук, а не аккуратный дорожный костюм. Писарь с великолепным пушистым пером и глазами потомственного садиста, больше подходящими серийному маньяку-убийце, чем канцелярскому деятелю. Остальные трое тоже особым дружелюбием не страдали и отирались рядом с пыточными приспособлениями, будто вели диалог о высоком искусстве, эдакую светскую беседу. Вот интересно, а что в вашей компании потерял я? Неужели ждете мастер-класс по выбиванию информации? Ха! И кто кому его должен показывать? Что же от меня хотят получить? Какого черта здесь вообще происходит?! Какого хрена вам от меня понадобилось? Не может быть, чтобы они сами не смогли вытащить нужные сведения, с такими-то рожами можно хоть плату за воздух с купцов выбивать, заплатят не задумываясь. В итоге что же мы имеем?

Передо мной пациент, вернее сказать, объект, из которого необходимо вытащить на белый свет некоторую информацию. Похож на авторитета в криминальных кругах, возможно, холост, характер наглый и вызывающий, верность империи отсутствует, привязанностей, скорее всего, не имеет. Одинаково уважает только силу и золото, вероятно, является одним из тех, кто передавал заявку убийцам на мое устранение от неизвестного лица, предположительно, под ну очень большие комиссионные. В настоящий момент объект еще не понимает, что, если все подтвердится, живым он отсюда не выйдет, а если приплюсовать «сильную любовь» всех крыс из трущоб к органам дознания… Молчать, зараза, будет из чистого упрямства.

Я скосил глаза на якобы писарей и помощников.

– Ваши предложения? – спросил я.

– Маг разума. Сколько-то серьезной защиты у арестованного нет, послать за магом – дело одного часа, и час на работу, – брезгливо ответил один из присутствующих, перебирая набор из более чем десятка различных ножей. Мечта скорняка, блин.

– И ждать целых два часа?! Еще предложения?

– Начать отрезать конечности, сантиметр за сантиметром. Ручаюсь, полчаса – и он сдастся, – предложил второй, вынимая из подставки подходящую пилу.

– Неплохо, но слишком трудоемко, – слегка обалдев, ответил я.

– Я маг, пусть и слабый, но могу искусственно продержать заключенного в сознании не меньше часа, мой друг может снимать кожу и посыпать порошком из слизи и слюны ядовитого арахна. Нестерпимое жжение и растворяющаяся плоть – даю пять минут, не больше, – кивнув на ценителя ножей, предложил третий. Я что, на тотализатор для психопатов попал, и от меня требуется соответствовать? Да это чмо от одного такого предложения уже должно было под себя десять раз сходить, а ему хоть бы хны, терпит, как заговоренный, хрен поймешь, что творится в его недалеком мозгу. Интересный, кстати, вопрос, возможно, попытавшись найти на него ответ, я все же смогу выполнить то, что от меня с таким нетерпением ждут. Захотели зрелища, что же, вы сами напросились, и будьте вы прокляты со своими недомолвками и проверками, манипуляторы недоделанные.

– Кто-нибудь, распорядитесь принести сюда ростовое зеркало, да поживее! Еще предложения? – определившись с ситуацией, уже более уверенно я «отдал приказ своим помощникам». На удивление кто-то его даже отправился выполнять.

– А теперь давайте продолжим нашу странную дискуссию. Это, конечно, хорошо, очень хорошо, а за дорогие ингредиенты заплатишь сам? – Я пристально посмотрел в глаза такому умнику, желая прочитать в них хоть намек на то, что же в конце концов здесь происходит. – А отравленный бульон из разложившейся плоти кто убирать будет? Довольно эффективно, не спорю, но грязно и дорого, проще уж поймать ближайшую крысу, положить ему на живот и накрыть железным ведром. – Я постучал по наполненной емкости с водой, видать, предназначенной для быстрого приведения слабонервных в чувство. – Потом остается только хорошенько нагреть дно – и крыса сама найдет ближайший выход через плоть, больно, мучительно, наглядно, страшно, дешево. – Ловлю на себе уже заинтересованные взгляды присутствующих. – Дальше!

– Можно по старинке, слабыми молниями, – снова вступил в разговор обладатель магического дара. – Немного дольше, но никакой живности и дополнительных приспособлений точно не понадобится.

– Дальше.

А дальше долбанутые психопаты нашли друг друга и беспристрастного критика в моем лице, предложения посыпались как из рога изобилия, каждый считал своим долгом выдвинуть на мой суд пару-тройку своих вариантов. Предлагали все, от дробления суставов, наматывания кишок, раскаленных углей к пяткам, расплавленного свинца в глотку до горячей стали в болевые точки, подрезания сухожилий с последующими издевательствами над беспомощной тушей. Больше всех поразил вариант приковать несчастного к стене и кормить его собственной плотью на протяжении недель. Да какой же надо иметь извращенный разум, чтобы предположить такое?! Да их минуту послушаешь – сам расскажешь все тайны мироздания, не говоря уже про подробности собственной жизни! Меня и то проняло по самое не могу, а этот идиот даже не вспотел толком, словно и не его участь сейчас обсуждается, будто под кайфом в супермена превратился…

Я едва не стукнул себя ладонью по лбу, я же совершенно забыл, в каком именно злачном местечке выловили этого молодца, чего уж теперь удивляться, что ему сейчас любое море по колено? В таком состоянии его можно сутки убалтывать и на ленточки резать! Нет, все будет гораздо оригинальнее, быстрее и дешевле, закостенелые умы, что с них взять? Сломать человека можно не только болью и увечьями, но и банально потоптавшись футбольными бутсами по психике, самое то для наркоманов. Мнимый страх – он тоже очень хорошее лекарство от приобретенной немоты, особенно когда клиент слегка под кайфом, ему можно навязать такие грезы, что мама не горюй.

– Вот, как раз зеркало принесли, давайте наконец начнем допрос. – Я привлек внимание присутствующих и этого недоумка, который молчал при первичной моральной обработке, а сейчас с достоинством хозяина жизни комментировал действия пары солдат, которые на нем тихонько оттягивались за раненых товарищей. Охренеть просто, чем он обдолбался только, непонятно. Приказал тем двум «ударникам труда» держать зеркало немного наклоненным, совсем немного, градусов на пятнадцать – двадцать, только чтобы сидящему на пыточном стуле было себя прекрасно видно.

– А зачем… – начал было кто-то из присутствующих.

– Молчать и смотреть! – Я решил до конца отыграть бывалого костоправа, сами же за то боролись, вот и напоролись, дьявол вас подери. – Если вы думаете, что мне интересно до ночи с вами возиться, то глубоко ошибаетесь, мне нужна только информация, мне надо знать: кто, когда и зачем. – А теперь самое мерзкое (надеюсь, в последний раз), хоть сейчас и не будет боли, но за свою шкуру я с него возьму другое!

Хирургически выверенным и точным применением воздушного серпа делаю ему аккуратную лоботомию, вернее, просто снимаю всю верхнюю часть черепа, оголяя одурманенный местными умельцами мозг, аккуратно удаляю пленку, которая является последним препятствием к самому дорогому, что есть у этого человека. Все, как и обещал, минимум боли, ведь, как известно, у мозга нет нервных окончаний, сейчас он ощущает только «легкий дискомфорт» от рассеченной кожи, но и он скоро пройдет, вернее, отступит на задний план, по сравнению с тем, что я собираюсь делать.

– А теперь смотри, смотри и думай, стоит ли упрямиться. Запомни: в обмен на информацию я предлагаю тебе легкую смерть, – с этими словами я положил подобранного тут же то ли червяка, то ли слизняка ему на голову, вернее, на мягкую нежную плоть, о которой так мало известно даже магам.

– Нет, нет, сними его, сними! – Сразу же, как только увидел противное, неторопливо извивающееся кольчатое создание, ползающее по его мозгам, заорал «авторитет».

– Знаешь, а если немного поднять температуру вокруг, он начнет закапываться вглубь… – зловеще прошептал я ему на ухо, пока подонок набирал в рот воздух для следующего крика. – И мне кажется, одному ему скучно. – С этими словами кладу второго мерзкого обитателя темных влажных подземелий.

– Тварь! А-а-а! Сними! Убью-у-у! – уже с минуту надрывался заключенный.

– Неправильный ответ, я хочу знать, зачем ты хотел убить меня! – Кладу третьего червя. И у крепкого с виду мужика начинается истерика от собственного бессилия, омерзения и жуткого страха. Он уже просто бессвязно кричит, разбрасывая вокруг слюни и сопли, пытается дергать головой, скинуть с себя противных тварей, но все тщетно, стальные оковы не сорвать простым усилием мышц. Чтобы окончательно не сделать из него идиота, накладываю слабо действующее успокоительное заклинание и в самом конце его действия повторяю вопрос.

– Зачем ты заказал меня?! – Затем зажигаю в руке огненный шар и подношу ближе к его лицу. – Если они зароются вглубь, как тогда мы будем их доставать?

– Нет! Не-э-эт! Я скажу, только убери, прошу, убери, убери-и-и! – Все, опять начинается истерика, скидываю ни в чем не повинную живность на пол и возвращаю прежнее состояние его голове.

– Говори, гаденыш, какого дьявола вы наняли убийц!

– Мне заплатили, глава передал золото, я лишь посредник, третьи руки, он был в плаще, отпусти!!!

– Врешь, тварь, ты мне все расскажешь, а иначе… – хватаю в углу целую горсть какой-то полуразложившейся дряни с кишащими там насекомыми и сую под нос несговорчивому глупцу. – Говори, а иначе…

– Нет! Нет!! Прошу! Я больше не знаю, не-э-эт!! – Слова срываются на визг, снова начинается истерика, убогий обмочился, и под ним расползлась дурно пахнущая лужа.

– Ты мне все скажешь, тварь, и что знаешь, и что не знаешь, – со злостью и разочарованием, уже понимая, что ничего нового не услышу, впихиваю горсть отвратительной гнили ему прямо в распахнутый в крике рот и запрокидываю голову, зажимая губы и нос. – Глотай, урод, пусть это будет мой прощальный подарок твоему желудку. – Со злостью бью коленом по упомянутому органу начинающего извергать из себя все проглоченное придурка. Бесполезный кусок дерьма, его просто использовали втемную, теперь он годен разве что на опыты или ингредиенты, шваль, ничтожество! На прощанье, заехав кулаком по ни в чем не повинному косяку, отколов от него порядочный кусок, рассадив при этом и без того нездоровую руку, в расстроенных чувствах покинул злосчастные подземелья, теперь, надеюсь, навсегда.

Черт, уже второй раз как начинаю обрабатывать очередную мразь, которая пыталась поспособствовать отправке моей души навстречу с небесами, просто слетаю с катушек, настолько хочется порвать ее на части, вырвать сердце, оторвать голову и насадить ее на кол, как предупреждение следующим претендентам. Я ведь прекрасно понимаю, что в моем положении надо становиться либо кровожадным хищником, либо мертвой жертвой. Но падалью я быть не желаю! Еще немного – и моя несчастная психика начнет разваливаться на части как карточный домик, первые трещины и так уже не спрячешь, или же огрубеет и зачерствеет как камень. Да, впредь надо лучше себя контролировать. Важно успокоиться, гнев в сложившейся ситуации плохой советчик, а месть еще никого не доводила до добра. Одно дело убить в поединке или на войне, да хоть в драке, хоть ножом в спину при ограблении, но совершенно другое – замучить, свести с ума, раздавив морально. Конечно, сомневаюсь, что меня сильно будут терзать муки совести, но до чего же мне сейчас противно… Похоже, что этот жадный до золота глупец уже никогда не сможет смотреть на простого дождевого червя, не обмочившись, возможно, и поделом ему, вот только на душе так погано…

 

Глава 16

Затишье перед бурей

Ректор магической академии

Ректор мерил шагами свой кабинет, торопливо перебирая и просчитывая все новые и новые варианты своей судьбы. Он не спал уже вторые сутки подряд, выискивая оптимальные пути отхода из империи с минимальными потерями для себя и своих единомышленников, составлял все новые и новые планы и никак не мог найти оптимальный. Сейчас на него было больно смотреть, за какие-то несколько дней от нервного и умственного напряжения он постарел лет на десять. По-хорошему, уже сегодня надо быть в сотнях километрах по ту сторону проклятых земель, в тихом и безлюдном предгорье, прямо перед развалинами старого форпоста, с которого и предполагалось начать основание нового государства. Но закравшаяся маленькая ошибка, маленький недочет, совершенно незначительный дефект в большом портальном камне – и все идет под откос. Всего-то десятая доля процента погрешности вектора перемещения, и первый выход из портала оказался в километре от намеченной точки, а второй в семнадцати! И как же в таком случае собрать в подвалах форпоста разбросанные в радиусе двух десятков километров несколько тонн золота?! Да никак, нужны новые расчеты и калибровка грузового портала, а это время и еще раз время, которого остается все меньше и меньше. Острое шило очень сложно утаить в тряпичном мешке, и рано или поздно за ним придут. Поэтому и стоит задача повернуть обстоятельства таким образом, чтобы гвардия нагрянула поздно, когда отследить перемещение будет уже невозможно. Его осунувшееся лицо то посещала улыбка от новой идеи, то разрезали морщины от постигшего ее краха.

– А не попробовать ли мне поступить как несравненный Аврелий Первый при смене правящей династии? Сдам службам всю хоть как-то засвеченную агентуру. Решу все ребусы, которые сам же и задал, помогу им выбраться незапачканными из самых дурнопахнущих помоев. В одночасье стану лекарством от головной боли для нынешнего правителя, самым необходимым и дорогим человеком во всем белом свете, подойду вплотную ко всей правящей семье и уберу ее одним махом. Потом останется только незаметно убраться подальше из страны, предварительно оставив обязанного своим положением ставленника. Красивая, элегантная схема, после исполнения которой можно будет вернуться назад инкогнито и из-за кулис влиять на политику самого крупного государства на материке. Влиять так, как выгодно именно мне и тем делам, что я замыслил. Подумать только, лояльность десятой части суши целого материка для меня одного! Да я смогу проворачивать то, что и не снилось простым смертным, смогу миловать и карать, награждать и отбирать, стану уже не правителем, а повелителем выбранного ареала, ибо с мнением остальных мне считаться уже не придется. И как бы ни была сложна такая комбинация, игра стоит риска, ведь важно ни насколько безумен сам план, а насколько хорошо он воплощен в жизнь. В конце-то концов, историю пишут именно победители, и я стану одним из них.

Кабинет старшего дознавателя, день следующий, два часа после полудня

– Рассказывай, что удалось узнать у задержанных, – спокойным голосом спросил дознаватель.

– Мало, очень мало, к сожалению, все нити обрываются на главаре, только он напрямую контактировал с заказчиком, и никто, кроме него, не мог видеть его лица. Мне удалось вытянуть из головы несколько несвязных образов событий последних дней, но впитавшиеся в плоть частички черного металла мешают воссоздать полную картину. Мне неприятно это признавать, но нам все же снова придется отправляться на поклон к Старику и тащить ему на опыты свежие трупы. Боюсь даже предположить, чем в этот раз могут аукнуться его очередные безумные исследования, но альтернативы нет. Я уже распорядился подготовить десяток заключенных. И еще… с вашего позволения, на встречу отправится ваш племянник, а я… я тем временем подготовлю отчеты. – Как-то уклончиво закончил темный маг.

– Пожалуй, мальчику действительно будет полезно завести новые знакомства среди сильных магов, – с легким сарказмом, глядя на отводящего взгляд помощника, сказал дознаватель. – Мой подопечный со своим телохранителем пускай тоже едет, посмотрим, как он поладит с нашей местной «достопримечательностью», наблюдение за ним не прерывать, отчеты по-прежнему только мне на стол. А теперь не тяни, пора уже работать на опережение, а не уповать на милость богов в ожидании очередного хода противника. Не для того нас всех обучали, чтобы мы упустили столь крупную рыбу. Вези Старику материал хоть телегами, но чтобы результат был немедленно!

Аннстис

После очередного посещения застенков великой и ужасной службы имперского дознания, чтобы им там всем икалось после этого, я с головой ушел в работу над амулетами, потому как иного способа хоть на время выкинуть из головы все происходящее попросту не видел. Ведь как раз сейчас мне жизненно важен хоть один день простого человеческого отдыха. Что тут скажешь, ну не привык я еще забывать через минуту лица убитых и запытанных до полусмерти разумных, не привык. Не успел еще закостенеть до уровня здешних служак и, слава богу, не потек мозгами, подобно некоторым живодерам. По моим меркам я и так довольно долго держусь на краю некой пропасти, в которую любой современный, еще толком не нюхавший пороху человек неминуемо рухнул бы с психозом или нервным срывом. Мало ли на свете людей, которые хватали посттравматический синдром после первого же серьезного ранения? Мало ли несчастных, получивших нервный срыв и боязнь выходить из дома после ночного нападения, скажем, в темном переулке? Сколько людей впадали в апатию после потери близких, друзей? Десятки? Сотни? А в отличие от них, меня сбил многотонный автомобиль, я потерял все, что мне когда-либо было дорого, потерял семью, друзей, любимую работу. Потом меня жгли, резали, стреляли, охотились, пытались уничтожить саму возможность моего существования! Такая жизнь больше присуща какому-нибудь вояке, прошедшему огонь и воду, нежели простому ученому. Вот такие дела, и спасение мое лежит в привычных моему разуму делах, которые помогут расслабиться, переварить и усвоить все случившееся, найти новые стимулы двигаться дальше, облегчат предстоящий путь…

Не так давно я уже успел на горьком опыте убедиться: как бы ни был прочен мой доспех, ноги и руки он не прикрывает, а улучшенный костяк от дырки в коже вообще не защита… Стало быть, пора попробовать себя на новом для меня поприще защитной артефакторики, думаю, классическая пара амулетов «щит и меч» как нельзя лучше подходят для любого сражения. В отличие от человека, магический конструкт не имеет такого понятия, как реакция или время отклика, а потому намного надежнее верного клинка и телохранителя защищает хозяина, ему не требуется тратить драгоценные секунды на оценку ситуации, принятие решения и непосредственно действия (не в обиду Мэйсту будет сказано). Хорошему амулету вообще безразлично, заметил хозяин атаку или нет, он просто фиксирует магическое или физическое воздействие и выдает тот ответ, который был заложен в него создателем. По такому случаю, я, например, мелочиться не собирался вовсе и решил совершенно наплевать на энергозатратность: зачем тратить время и делать экономные недоразумения, которых хватит на десятки месяцев, если они настолько несовершенны? Зачем мне заклинание стены, которое будет неделями опустошать накопитель, но защитит только с одной стороны, для чего сутки напролет щеголять в воздушном коконе, если его легко пробить артефактной стрелой?

Нет, это жалкие полумеры. Я уже убедился в бесполезности этих «поделок», уж по моему скромному мнению, лучше пару-тройку минут провести под заклинанием вихря стихии, отклоняющим абсолютно все летящие снаряды, будь то хоть ядро из катапульты, хоть стрела из черного металла, но успеть ровным слоем размазать всех посмевших напасть. В настоящем бою важны уже даже не секунды, а мгновения, отведенные на атаку или отступление, и здесь экономии быть не должно. В конце-то концов, я же хоть и неопытный, но все же маг и сам в состоянии в случае необходимости заряжать свои амулеты, мне ли печься о недостатке энергии? Да и любой, даже самый пропащий индивидуум, который хоть немного дорожит своей жизнью, подтвердит, что безопасность дороже денег и потраченных сил. Для меня же она стала дороже любых денег, поэтому и покупал я столь необычный и надежный доспех. А теперь настало время дополнить мое приобретение, довести безопасность до абсолюта, потому как за последнюю неделю я поневоле научился ценить свое, доставшееся с таким трудом, тело.

Для амулетов я решил приспособить свои могострадальные старые наручи, прекрасный материал для такого дела, к тому же ими было очень удобно указывать вектор воздействия. А что касается затрат магических сил, то с этим я, наверное, немного погорячился, ведь совершенно не обязательно строить крепости, чтобы защититься от мелкого хищника, простого забора будет вполне достаточно. Поэтому на левый наруч последовательно легли защитные заклинания, отличающиеся по затратам и эффективности ровно на одну ступень, не настолько я еще параноик, чтобы от мелкого воришки начинать строить бастионы, надо же хоть сколько-то энергии сохранить и для настоящего врага. Воздушная стена, чтобы закрыться от обычной стрелы со стальным наконечником и простейших проклятий, воздушный кокон, чтобы не беспокоиться об ударе в спину. И конечно же воздушный вихрь, самое надежное и сильное защитное заклинание из известных мне, такое поможет и против среднего по силе мага, и свалит простого смертного. На правый наруч легли атакующие из школы огня и воздуха: огненный шар, копье огня, огненная волна, воздушный кулак, лезвие, серп и таран – так сказать, минимальный набор на все случаи жизни и любой тип местности.

Функциональность вышла просто великолепная, как и уникальность самой работы. Среди людей найдется мало мастеров, готовых состыковать столько заклинаний в паре артефактов. Осталось разве что навести красоту, да и только. Негоже оставлять столь тонкую работу без надлежащего украшения, пожалуй, какой-нибудь гротескный рисунок будет как нельзя кстати, не штрихкод же мне в самом деле чеканить? Для достижения задуманного пришлось немного размягчить верхний слой металла, после чего наносить своеобразную гравировку можно было хоть обыкновенным пером. Проблема стояла только в том, что художником я никогда себя не считал, а потому вместо стилизованного изображения меча в обрамлении затейливых завитушек получался какой-то могильный крест посреди тумана. Суть в общем-то отображает, кто ко мне не с добром придет, тот на кладбище и заночует, но уж больно по-детски смотрится, несолидно для такого амулета получается. Вот за этим непростым занятием меня и застал верный телохранитель в компании с каким-то незнакомым бугаем.

– Что это за ерунда? – заглянув через плечо, спросил Мэйст. – В детское творчество решил податься? – оценив мои старания, подколол он.

– Умный сильно? Так я поправлю, только попроси. Или не заметно, что я артефакт украшаю? Вы бы мне не мешали, а? И так черт знает что выходит, – тактично послал я подвернувшегося под горячую руку юмориста, – и его вон с собой прихвати.

– Да я чего? Я ничего, – замахал руками нагнувшийся над другим плечом «шкафчик», – я, может, помочь хотел. Знаете, сестра говорит, у меня талант к искусству, – доверительно сообщил он.

– А наручи украсить сможешь? – до конца еще не веря в умственные и творческие способности подобных атлетов, уточнил я, но лучших вариантов поблизости не просматривалось.

– Запросто! Только начальству не говори, что могу, – с готовностью мотнул головой мой посетитель.

– Это еще почему? – искренне удивился я.

– Да потому, что если об этом узнает начальство, то все превратится в рутину, а рутина убивает удовольствие. Не хотелось бы мне терять такое хобби. Наверху, знаете ли, одни прагматики сидят, найдут, куда меня так приспособить, что вовек не отвяжешься, – доверительно сообщил этот доморощенный философ, принимая из моих рук наруч и инструменты.

Я просто очумел от такой необычной откровенности (можно сказать, непосредственности) и чуть шею не свернул, разглядывая мужика. Здоровенный такой парняга у родителей вырос, под два с лишним метра ростом будет, ширина плеч такая, что в дверной проем боком входит, бицуха – двумя руками не охватишь, и при этом художник! Через полчаса на одном наруче появился рисунок скрещенных мечей и стилизованного, как бы сдуваемого к кисти пламени, а на втором – ростовой щит со стоящей за ним фигурой воина. Все очень изящно и легко узнаваемо, не то что мои потуги изобразить огонь, вот же… век живи, век и удивляйся. Надо же, какая необычная упаковка у подобного таланта, никогда бы не догадался…

– Ну как, – с широченной улыбкой он протянул мне готовые наручи, – я все правильно сделал?

– Да уж точно лучше, чем у меня, – поблагодарил я необычного мастера, по ходу закрепляя структуру и вспоминая мои нелепые потуги рисования рыцаря путем детской считалочки – мол, палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек, нелепо, честное слово. Я взял из ящика стола несколько золотых монет. – Примите мою благодарность, и собственно, хочется узнать, чем обязан столь необычному визиту?

– Благодарю, – сказал детина и с небывалой для его габаритов ловкостью запрятал монеты в недра своего необъятного жилета, – господин дознаватель хотел бы переговорить с вами касательно деталей расследования.

– Давно пора, – обрадовался я завершению томительного ожидания, – передай, что я буду через несколько минут.

Вот как-то так и закончился мой небольшой отдых, жалко, конечно, полдня всего прошло, ну да и то неплохо, к тому же с пользой для дела. По-хорошему, конечно, надо бы еще узнать имя этого умника, мало ли, вдруг когда понадобятся услуги художника, хотя с такими габаритами из вида я его точно не потеряю.

– Что удалось выяснить? Появились новые факты? – сразу, как только за мной и моим провожатым закрылась дверь, начал я вытаскивать подробности из старшего дознавателя.

– Не так быстро, молодой человек, не так быстро. К моему сожалению, для расследования нам придется привлечь нашего старейшего сотрудника, самого старого некроманта из известных в империи. Увы, но голову хозяина притона своими силами разговорить не удалось.

– И почему же вы сожалеете? Это же, наоборот, хорошо, что есть к кому обратиться в случае неудачи, если верить вашим словам, опыта ему не занимать, – немного недоуменно отметил я.

– Так-то оно так, – вздохнув, продолжил дознаватель, – только в силу возраста у него появились некоторые неприятные привычки и очень сильно испортился характер, некроманты, что с них взять. Сейчас он живет недалеко от города, примерно в часе езды на лошадях, и я собираю к нему небольшую делегацию с просьбой о помощи в расследовании, мне бы хотелось видеть тебя в ее составе.

– Э, а что же конкретно от меня требуется? – чувствуя некий подвох, спросил я.

– Содействовать следствию, конечно, поскольку ты в некотором роде тоже некромант, вы должны быстро найти общий язык со своим, так сказать, коллегой. Естественно, служба дознания будет тебе очень благодарна. Думаю, должность моего младшего помощника тебе подойдет как нельзя лучше, десять золотых в месяц, очень неплохие деньги, – ни с того ни с сего подкинул пряник мой собеседник.

Я некоторое время молчал, сохраняя безразличную мину – вот черт, вербует же! Не пытарь, не мытарь, не писарь, а сразу младший помощник, и десять золотых – это не просто хорошие деньги, а очень хорошие деньги. Для справки, зажиточная крестьянская семья могла бы заработать только три-четыре золотых в год! Мне же предлагают целых десять за какой-то месяц! Будь я жаден до денег, то уже сейчас бы уважительно пожимал ему руку и клялся в вечной верности. Но там, откуда я родом, давно перестали верить в подобные подарки судьбы, у нас принято считать, что если уж начал есть наивкуснейший бесплатный сыр, то ждать, когда захлопнется мышеловка, осталось совсем недолго.

– Неужели тебе мало? Быть может, если ты расскажешь о себе немного больше, и особенно о своих талантах, мы пересмотрим условия договора, империя умеет ценить талантливых людей, – ворвался в мои мысли голос дознавателя.

– Мало или много… Вообще-то ресурса много не бывает, впрочем, так же как и мало, а ведь золото по сути – это лишь ресурс, очередное средство достигнуть поставленной цели, не более. Его либо достаточно для этого, либо нет, третьего варианта быть не может, вся проблема заключается в том, что если его не хватает, то надо решить, стоит ли добывать его тем или иным способом. Вот, к примеру, я не стану пытать и убивать в угоду империи за жалкие десять золотых монет, – я прервал жестом открывшего было рот дознавателя, – причем плата здесь совершенно ни при чем. Я не праведник и не святой, на моих руках уже достаточно много крови и страданий. Я уже практически перестал мучить себя из-за смертей вокруг, более того, готов уничтожить любого, кто посмеет покуситься на мою жизнь или свободу, и сделаю это жестоко, наглядно. Вот только не стану делать подобное по чьей-либо указке, для чужих сомнительных целей, у меня еще сохранились остатки гордости, чтобы не становиться цепным псом империи.

Дознаватель приподнял бровь и немного иначе взглянул на меня, с большим уважением, что ли.

– Интересная точка зрения на «ресурсы», но я пытаюсь дать тебе куда больше, я предлагаю стабильность и уважение, а в ответ слышу только грубость…

– Это не грубость, а лишь констатация факта, – ответил я. – Знаете, один человек сказал, что жизнь – это движение, и если некуда подниматься вверх, то придется падать вниз, а остановка означает медленную смерть. Как нельзя подходит для меня, не так ли?

– Не совсем понимаю… – нахмурился дознаватель.

– Убежать от опасности, спрятаться, найти самую глубокую нору и дрожать, ежесекундно ожидая удара в спину. Бояться мелькающей рядом тени, деградировать и постепенно опуститься до уровня жалкого сумасшедшего с манией преследования – вот самый короткий путь на дно, в объятия смерти, что тут неясного? Поступить на службу, засунуть свое мнение в самые далекие уголки души и выполнять чужие приказы, невзирая на собственную мораль, постепенно становиться из личности простым орудием… Грубо? Преувеличенно? Зато чистая правда. Я выбираю свой путь, буду двигаться вперед, пусть медленно, пусть с трудом, но точно не стану простой бездумной шестеренкой в чужом механизме, я буду сотрудничать только до тех пор, пока наши интересы совпадают, потом предпочту просто уйти.

– Что ж, очень необычные убеждения для столь молодого человека, – чуть задумчиво проговорил старший дознаватель, – в любом случае у тебя еще есть достаточно времени подумать над моим предложением, а сейчас уже пора выдвигаться к старику-некроманту, ведь это и в твоих интересах, не так ли?

– Бесспорно. Прошу извинить меня, если невольно вас оскорбил, но я и вправду сейчас не нуждаюсь в золоте и хотел бы какое-то время пожить для себя. Быть может, даже заняться исследованиями…

– Не переживай, я все прекрасно понимаю. Эх, молодежь, уж я-то в ваши годы… – с укоризной, как ворчливый родитель непутевому чаду, сказал дознаватель. – Ладно, иди уже, там только тебя и ждут.

Чуть склонив голову в знак благодарности за понимание, я вышел из кабинета.

– Эй, а ты чего застыл? – окликнул дознаватель здоровенного бойца, словно изваяние замершего у двери. – Иди следом и пылинки с него сдувай, а главное следи, чтобы он со Стариком не поцапался. Хотя они два сапога пара, как бы, чего доброго, не подружились, вот тогда точно движение будет…

– Будет сделано! Разрешите идти? – на полном автомате гаркнул детина.

– Да, да, иди уже… – задумчиво произнес дознаватель, смотря вслед уходящему бойцу. – Бездумная шестеренка, ему бы иметь свое мнение и хоть каплю рвения в дополнение к желанию служить… А в чем-то прав был этот Аннстис… До чего же он похож на меня в молодости, ведь именно из-за аналогичных убеждений я, как стальной голем, пахал помощником младшего дознавателя, работал без страха за свою жизнь, без единого упрека за выполненную работу, всячески показывал свою компетентность, полезность, необходимость. И вот за семнадцать лет я стал старшим дознавателем города Карсон и сам раздаю приказы, держу в своих руках рычаги давления на десятки благородных и влиятельных персон, сжимая горло сотням, а может, и тысячам людей попроще. На этой должности я получил то, чего желал больше всего, и пусть гвардейцем мне стать не удалось, но расчищать всю накопившуюся гниль, руководя службой дознания, можно куда как эффективнее, нежели размахивая мечом.

Дознаватель довольно улыбнулся. Да, он точно не ошибся в этом человеке, очень интересная и перспективная личность, очень. Пожалуй, стоит еще раз попробовать привлечь его к государственной службе, не получилось соблазнить золотом, что же, значит, стоит попробовать предложить возможности, а потом крепко привязать к империи, сделать зависимым, обязанным службе и императору. Он хотел исследовать? В моем распоряжении десяток прекрасных лабораторий на самый привередливый вкус, любые ингредиенты, законные и не слишком, толковые помощники, бесперебойные поставки подопытного материала. Одним словом, я могу предложить все, за что идейный ученый отдаст душу демонам. Ну а если он и тогда не согласится, придется привлечь его внимание несколько иным способом…

Аннстис

Совершенно не представляю себе, как крестьяне и мастеровые по полдня ездят на своих телегах, это же пытке подобно! Никаких тебе рессор, даже подушечки под задницу, и той нет, только голые доски и жесткие соединения, да прыжки на каждом камне и каждой кочке, коих на этой заброшенной дороге превеликое множество. Боже, как меня угораздило попасть в этот ад? За каким… мне понадобилось тащиться в такую даль в компании целой кучи свежих покойничков за спиной? Нет, я все понимаю, некромант и все такое, да и я еще со времен студенчества в обморок от вида мертвеца не падал, но уж больно все это неудобно выглядит. Пришлось по примеру Мэйста плюнуть на сидячий образ жизни и перейти на очень быстрый шаг, чтобы не отстать от нашего возницы, у которого, казалось, мягкое место совсем не мягкое, а трудовая мозоль какая-то, вот она, сила привычки, блин, чтоб его подняло да прихлопнуло.

Конечная цель этой полуторачасовой поездки поразила бы воображение любого постмодерниста. Надпись «Осторожно, злая собака!» – ерунда по сравнению с человеческими черепами на хлипком покосившемся заборе. Гостей тут, мягко говоря, не жалуют. И дураку понятно, что в одиночку сюда соваться бесполезно, возможно, даже опасно. Кто знает, что взбредет в голову старому некроманту, особенно если настроение не очень, или погода излишне солнечная, или еще чего… Тем временем мы уже вплотную подъехали к жутковатым, украшенным человеческими костями воротам и услышали старческий скрипучий голос, адресованный, кажется, нашему пожилому извозчику.

– А-а-а, опять ты. Жив еще? Ну ничего, у не магов это ненадолго, захочешь ускорить, обращайся. – Некромант гаденько захихикал своей, с его точки зрения, удачной шутке, и ворота неспешно отворила пара скелетов.

Я смотрел на старого, согнутого временем хозяина этого маленького домика за городской чертой, спрятанного за своеобразным забором, и не мог прийти в себя от изумления. Юмор чернее, чем ночь, сплошные промежутки в желтых зубах, что-то мне подсказывало, что не просто так старикан свалил подальше от населенных улиц. Видать, другие были менее терпимы, чем мы, а будь моя воля, прибил бы ехидну за подобную шутку в свой адрес прямо на месте.

– Что копаетесь, как стихийно поднявшиеся трупы, заходите, раз уж приперлись в такую даль, чувствую, материал с собой привезли, это хорошо… Да аккуратнее же, трупные личинки! – закричал некромант, когда борт телеги опрокинул одного из его мертвых слуг, – косорукие идиоты! Воистину, как корову ни назови, все равно газелью не станет, так и вы. Говорите, зачем пришли? – раздраженно задал вопрос старик.

После того как Хольц изложил все требования своего дядюшки, нам пришлось вытерпеть целую лавину не самых лестных эпитетов и сравнений с мерзкими насекомыми и самыми неуклюжими животными. Пожалуй, высказывание, что и однорукий переломанный зомби справился бы с этой работой куда лучше всех городских недоумков вместе взятых, это самое цензурное, на что был способен некромант. Однако склочность склочностью, но свое дело старикан знал отменно. По его приказу тройка скелетов шустро изобразила прямо на утоптанной земле идеально симметричную пентаграмму, центр который и украсила отрубленная голова, водрузил ей прямо на макушку кристалл и начал проводить какой-то запутанный обряд, помогая себе словами и жестами. Черт его знает, зачем этот дедок ходил вокруг останков главаря, с которых уже потихоньку начала облезать кожа, минут десять, не меньше. Но результатом опять стал поток брани, теперь уже в адрес давно почившего мертвеца.

– Вот же черепушка тупая, кто бы мне, старому, объяснил, какого демона все покойники вечно молчат и недоговаривают?! Все равно же я из них все потом вынимаю, до самой последней корыстной мыслишки перетряхиваю, так не проще ли сохранить мое время и рассказать все сразу? А? – Старик с несвойственной своему возрасту прытью стащил кристалл с практически голого черепа и ловким пинком отправил тот в сторону забора, поближе к его товарищам на шестах. – А ведь мог бы сразу все рассказать! Мертвецы, от кого вы все вечно шифруетесь? – не унимался сбрендивший некромант, разговаривая с откатившимся к забору черепом. Честное слово, даже уже начинаю его побаиваться, мало ли что ему в голову взбредет. – Вот кристалл с памятью покойника, все, дальше разбирайтесь сами. Давайте, идете, идете.

Ну уж нет, вернее, не так быстро, когда еще такой случай представится, старейший некромант империи как-никак. Я не я, если хотя бы ни попытаюсь раскрутить его на пару стоящих книг по некромантии.

– Постойте, уважаемый… – не дождавшись имени, я продолжил, – а не могли бы вы продать мне несколько книг, записанных на кристалл?

– Конечно да. Тысяча золотых, – без всякой паузы на раздумья выдал этот безумец.

– Да ты охренел? Последний разум от старости растерял? – Сколько там Мэйст в золоте с собой таскает? Около восьмидесяти монет, кажется. – Шестьдесят золотых и ни монетой больше!

– Согласен! За такую плату даже запишу кое-что по-настоящему интересное столь шедрому молодому человеку, – расплылся в щербатой улыбке старик.

Вот блин, да я его голыми руками на запчасти разобрать готов! Этот старый пердун хамит так, будто у него запасная челюсть в кармане и ангел-хранитель за спиной. А еще у меня сильное чувство, что наколол он меня раз в пятнадцать. Как жив до сих пор остался с таким-то деловым подходом?! Меня вот останавливает только то, что в другом месте такие книги вообще хрен купишь и в городской библиотеке не найдешь. Единственное, из-за чего Мэйст до сих пор не вынул клинок из ножен, подозрение, что это сильно повредит моим интересам. А паскуда Хольц, похоже, просто забавляется ситуацией и про себя посмеивается над моей небывалой щедростью. Придется как следует этого старикана проконтролировать, чтобы порожняк не продал, посмотрим, кто будет смеяться, когда я превзойду этого паяца в мастерстве, дайте только время.

– И что бы ты записал мне за тысячу золотых? – решил я поинтересоваться комплектацией «люкс».

– Да ничего. Вводный курс некромантии времен моей молодости. Будь ты таким идиотом, большего тебе бы и не понадобилось, – не отвлекаясь от кристалла, сообщил некромант.

– А что ты записываешь мне сейчас? – выдавил я, через силу сдерживаясь.

– Да ничего такого, что нельзя прочесть в библиотеке академии, надо только подтвердить расположенность к некромантии, – улыбнулся старик.

– То есть ты продал мне то, что любой может взять бесплатно! – Моей «радости» не было предела.

– Только тот, кто обучается в академии, но в целом да, – уточнил старый некромант, – зато я дал тебе книги своей молодости, когда сам сдавал на магистра, сейчас-то треть из них изъяли или засунули в запретную секцию. Не гуманно им, видите ли, а пытать, спрашивается, гуманно? По мне, так проще сначала убить, а потом уже вытащить нужные сведения, шансы-то примерно равные.

Всю обратную дорогу я молчал и про себя костерил белый свет, толком не зная, благодарить мне старого юмориста или вернуться и врезать по постоянно шамкающему рту. Вот же старая сволочь! Как тебе еще собственные умертвия темную не устроили, старая зараза, и камень до истерики довести способен, не то что живого человека. Да ну и хрен бы с тобой, надо признать, что треть из того, что он мне дал, я и вправду ближайшие пять – десять лет ни в одной академии не найду, а про вторую треть вообще бы никогда не узнал, стало быть, будем считать, день прожит не зря.

 

Глава 17

Долгожданная встреча

Ректор магической академии. Подземелья

«Может, я пока и не сумел перекроить хотя бы часть этого мира под себя, – размышлял ректор академии, – но ресурсов, чтобы раздавить верных устаревшим устоям империи недоумков, что осмелились мне мешать, у меня хватит с избытком… А для того чтобы не случилось новых неожиданностей, пожалуй, стоит задать пару вопросов моему самому необычному узнику, тому, кто способен видеть будущее сквозь плотный туман времени».

Сегодня, вопреки сложившемуся за годы порядку, ректор лично отворил толстую массивную стальную дверь, ведущую в темную, грязную и сырую камеру, в которой уже привычно на полу, прислонившись к стене, сидел старик.

– Слова истины не могут рождаться под принуждением, – встретил главу академии тихий спокойный старческий голос, – грядущее навсегда останется сокрытым для подобных гордецов, как ты, кхы, кх… – Пришедший с ректором глава службы безопасности с такой силой ударил ослабевшего старца по дых, что тот едва не задохнулся, скорчившись на грязном каменном полу.

– Пусть ты и не выходил из этой камеры уже с десяток лет, но я готов поспорить, ты знаешь, что мои сторонники покидают империю. Завтра мы направимся в глубь срединных земель, к самым подножиям великих гор, среди которых обитают разве что малочисленные горцы, да где-то у снеговых хребтов затерялись несколько старых гномьих шахт. Там будет некому за тобой следить и ждать сомнительных откровений, никчемный упрямец! – Последнюю фразу ректор произнес, уже не скрывая своего раздражения. – К сожалению, я вынужден смириться с тем, что ты бесполезен… Посему сегодня твой последний шанс предсказать грядущие события. Олар, нам некогда, сломай ему руку для пущего вдохновения, – обратился он к своему спутнику.

Заросший, грязный, одетый в истлевшие лохмотья, измученный таким ужасным существованием старик прижался к стене и, как младенца, баюкал покалеченную руку, стараясь не стонать. Он устал, устал быть орудием в этих бесчеловечных руках, устал от постоянных побоев ректорских прислужников. Но думаете, за эти годы он сдался? Начал сходить с ума и впадать в отчаяние? Нет. Дар провидца держал его на грани, не давал потерять себя в холодной пустоте камеры. Про сегодняшний день старик все знал заранее и был рад хотя бы такому освобождению, подобию свободы, если не для тела, то для души. А именно в смирении и согласии с судьбой рождаются самые подробные видения грядущих значимых событий. И он увидел, увидел то, что так хотел узреть, и со злорадной ухмылкой поведал об этом своему тюремщику:

Побледневший от злости ректор, позабыв про магию, кулаками принялся вымещать злость за пророчество на старике, ярость застилала его ум. Магу уже было все равно, что так и не удастся узнать, правдой ли являлись эти слова, или же последней шуткой хитрого старика. Он просто продолжал избивать беспомощного узника, сбрасывая накопившееся за последние дни напряжение, даже не заметив, когда тот попросту умер.

Во всей службе дознания царило небывалое оживление, все куда-то бежали, торопились, по тревоге срочно поднимались все новые и новые штурмовые группы и отправлялись в порталы во все хоть сколько-то крупные населенные пункты от пограничья до самой столицы.

– Дядя! Подожди! – закричал Хольц, заметив высокую фигуру в форме старшего дознавателя. – Мы только что вернулись от некроманта с кристаллом воспоминаний убитого главаря. Объясни мне, что здесь произошло за эти несколько часов?! Почему активны все портальные арки, почему другие ведомства производят аресты на нашей земле?! Нас насилу пропустили на территорию, и не будь я твоим племянником, меня бы до сих пор держали при входе! – начал не на шутку взволнованный юноша.

– Именно так все и должно быть. Это согласованная операция, – сухо ответил дознаватель, наградив племянника тяжелым взглядом, от которого у всех подчиненных мурашки бежали по коже. – Вчера в ближайшей академии магии при попытке ограбления хранилища артефактов были схвачены несколько студиозусов, а сегодня во все города империи прислали результат их допроса, – продолжил он, и по тону, которым это было сказано, сразу же стало ясно, какого мнения об этих личностях сам дознаватель. – Хольц, среди магов заговор против императора, будь осторожен. На всех нас пала тень недоверия, и все подозревают всех. Запомни, никуда не лезь, слышишь, на этот раз никуда не влезай, в империи слишком неспокойно, в городе много гвардейцев и групп из столицы. Я и не думал, что вы вернетесь так рано и застанете этот… эту суету. Но ты же понимаешь, что могло произойти, попади содержимое закрытого храна в руки бунтовщиков? Еще счастье, что декан артефакторики смог схватить нарушителей, а милорд ректор вытряс из них лица всех замешанных. Да… их можно даже поздравить. – Дознаватель сжал и разжал кулаки. – Протеже ректора, этот напыщенный глупец, умудрился получить от самого императора титул лорда-протектора за один только удачный арест. И успел устроить такой бардак, пытаясь руководить координацией действий, что впору хвататься за голову. А расхлебывать эту кашу и делать всю грязную работу по-прежнему придется мне с главами других служб. Одно хорошо, уже сегодня у нас будет что предъявить соседнему королевству. Как оказалось, не мы одни виноваты в царящем на границе хаосе. Черт, до чего же обидно, что все почести выпадут именно на долю академии! Но ничего, у нас еще будет время отличиться. – Снова сжав кулаки, дознаватель продолжил свой путь, оставив шокированного известиями племянника среди снующих вокруг подчиненных.

– Эй, Хольц, что происходит? – протиснувшись через группу спешащих по своим делам стражников, спросил я неподвижно стоящего в этой суете Хольца. – Чего они тут устроили? Складывается такое ощущение, что я пришел на рыночную площадь в разгар ярмарки, а не протолкался к кабинету дознавателя.

– Да я сам пока толком не понимаю! – как-то потерянно и раздраженно выдал Хольц. – Из академии пришла какая-то информация, по всей империи начались аресты, а дядя, наверное, вообще сошел с ума, оголив практически весь город, и посылает все наши лучшие отряды на защиту императора и арест мятежников. По мне, так это проблемы гвардии, а не дознания, вообще, почему именно этот город должен остаться без армии? Мы, похоже, и вовсе не у дел, – все больше распалялся Хольц, выплескивая скопившиеся чувства. – И еще кому-то все же стоит просмотреть этот чертов кристалл, вдруг там найдется что-то не менее важное, – стараясь взять себя в руки, закончил он.

– Тогда нам лучше поскорее убраться отсюда, – оглядев людской муравейник и прикинув, как бы половчее отсюда смыться, сказал я. – Думаю, стоит найти местечко поспокойнее. Давай посидим в моей комнате, а не среди этого бардака, – предложил я и получил утвердительный кивок в ответ.

– Проклятье, Анст! Ты только посмотри, – пораженно воскликнул Хольц и ткнул пальцем в невысокую фигуру довольно полного человека, – это же наш декан факультета артефакторики! Это же он передает деньги, – закончил он и в шоке опустился на стул.

– И что же в этом такого удивительного? – с нездоровым любопытством всматриваясь в лицо заказчика, спросил я. – Крыса… они встречаются всегда и везде, даже твоя горячо любимая академия не стала исключением, живучие твари. Ох, с каким бы удовольствием я сейчас поучаствовал в его аресте, ты себе даже не представляешь. И сюрприз для этой гниды уже приготовил, – продолжил я, поглаживая правый наруч, причем сюрприз не единственный, есть у меня чем удивить этого человека, специально приберег кое-что особенное для подобного случая.

– Анст, ты не понимаешь, это же он вместе с ректором раскрыл участников заговора! – выдал шокирующую для меня новость Хольц и, схватив кристалл памяти, пулей вылетел из комнаты, а секундой позже, в полной мере осознав все сказанное, и я последовал его примеру.

– Да пропустите же меня, идиоты! – входя в коридор, ведущий к кабинетам, услышал я. – У меня важные сведения для старшего дознавателя! – надрывался Хольц.

– А я тебе уже в третий раз повторяю, проход только для высшего руководства! И если ты, щенок, сейчас же отсюда не уберешься, я тебя арес… гха… а.. – Договорить стражник уже не сумел. Здраво оценив ситуацию, Хольц просто вдарил по нему каким-то заклятием, а я аккуратненько подправил физиономию второму. И мы почти бегом направились к залу совещаний, втайне надеясь успеть, пока нас не схватили за подобное самоуправство. Немного запыхавшись, первым до дверей добрался именно Хольц, потому как мне, помимо всего прочего, приходилось еще и думать, как бы в спину не прилетел кинжал или старый добрый огненный шар от одного заметившего наши действия и очень настырного магика и пары стражников, что подняли тревогу, заметив своих лежащих без сознания товарищей. Поэтому в качестве замыкающего я держал весьма и весьма мощный щит, оберегая нас обоих, что еще больше портило и без того не заладившийся день. Думаю, еще пара минут, и здесь бы собралась вся служба в компании со штурмовиками, которые пока не успели отправиться на захват, но, к счастью, нам хоть в чем-то повезло, и дверь в нужное помещение оказалась незапертой.

– Хольц?.. – раздался удивленный голос дознавателя среди гомона еще десятка людей. – Тебя-то сюда кто пропустил?!

– Господин старший дознаватель, – оценив всю щекотливость ситуации перед лицом собравшихся здесь людей, официальным тоном начал тот. – Прошу меня извинить, но открылись новые сведения по заговору против императора, очень важные сведения! – Интонацией Хольц выделил ключевое слово. – Я обвиняю декана факультета артефакторики, архимага и лорда-протектора империи Гаюса в измене! – В зале повисла гробовая тишина, я даже услышал, как шелестят занавески у приоткрытого окна, настолько неожиданным и шокирующим оказалось это известие для присутствующих. Более того, порядком надоевшие стражники и те наконец угомонились, осознав серьезность ситуации. – Вот неопровержимые доказательства его вины.

По окончании этой фразы до моего слуха донесся хлопок личного телепорта.

Ушел, зараза! Хватать его надо было, хватать! Мм, кого я обманываю? Хватать лорда империи в кругу верных подчиненных? Да, докатились. Получается, что человек, организовавший и руководивший целой волной арестов, по самые уши замешан во всех преступлениях и смывается при первом упоминании о доказательствах своей вины! Да я уже просто не знаю, смеяться мне над озадаченными лицами совета, над их возмущенным гомоном о провокациях, изменах и призывами немедленно схватить негодяя, столь умело водившего их за носы, или же биться головой о стену от досады и безысходности! Я могу понять все, да, нужно время, чтобы собрать разбросанные этим Гаюсом тут и там отряды, да нужно дождаться магов и только потом выдвигаться на штурм. Но где, черт возьми, потом искать сбежавшего наглеца? Неужели он будет терпеливо ждать прихода целой армии штурмующих? А что пошлют если не армию, то весьма крупный отряд, я не сомневаюсь, уж больно высоко забралась в своем могуществе наша цель. И, боюсь, на одном месте сидеть она точно не будет, по крайней мере, ополчись на меня целое государство, в его приделах мои следы уже давно бы остывали. Вот и приходится мне сейчас на пару с Хольцем сидеть и краем уха выслушивать мысли и предположения сильных мира сего в ожидании действий.

– А я говорил… – начинал спихивать вину на остальных один оригинал. – Уж больно вовремя этот маг указал на заговорщиков, слишком много выгоды получил от своего поступка. Да к тому же вплотную приблизился к императору, избавившись даже от тени подозрений в причастности к едва не разразившейся войне. – Прямо подмывает спросить, а почему же ты ничего не предпринял, раз так был в этом уверен? Или настолько был занят собственной завистью, что сам не вошел в круг доверия императорской семьи?

– Проклятье, да его считают народным героем, предотвратившим массовое кровопролитие, смельчаком, решившим пойти против врагов империи, – продолжил старую песню еще один мистер Очевидность.

– Слишком удобная позиция для покушения и слишком все гладко выходило, не может один маг, как бы он ни был умен, раскрутить такой огромный клубок столь просто, если только… – привнес хоть какой-то отголосок разумности в этот балаган один из магов.

– Если только он сам его не наматывал. Помнишь, мы выяснили, что заговор начинается на самом верху? Так вот, ни у одного из арестованных нет доступа к архивам тайной службы, в отличие от… от самого ректора, – подвел нерадостный итог дознаватель.

За тот короткий промежуток времени, что совет обсуждал решение двух самых актуальных вопросов человечества: «Кто виноват?» и «Что делать?» – в зал совещаний начали стекаться командиры штурм-групп и подоспевшие гвардейцы. Не так уж и густо народу набралось, надо заметить, получалось четыре малые группы штурмовиков. Всего лишь по двадцать два бойца в каждой вместе с офицером и приписанным боевым магом, два лейтенанта гвардии со своими десятками – и все. Да, хорошо сработал «начальничек», выпроваживая лучшие кадры на срочные задержания, вот тварь, как будто заранее знал, чем все это закончится, и подстраховался.

– Отряды с первого по шестой к выходу готовы, – доложил вышедший вперед воин, причем доложил непосредственно старшему дознавателю, потому как именно он безо всяких споров или голосов возглавил всех этих людей. Сейчас его могучую фигуру будто окружала некая аура решимости и непоколебимой уверенности, которая, готов поспорить, уже не раз помогала дознавателю успешно управлять сотнями подчиненных. И глядя на то, как быстро был наведен порядок, ни один из присутствующих чиновников и советников не посмел возразить.

– Что же, господа, сто шесть великолепных мечников, которым я абсолютно доверяю, и четыре опытных боевых мага не ниже мастера, вместе со здесь присутствующими… – Дознаватель внимательно обвел взглядом весь зал, немного задержался на мне и, дождавшись моего утвердительного кивка, продолжил: – Это уже сила. Стража, думаю, тоже не откажется поучаствовать в предстоящей атаке. К тому же столица давно оповещена, и наши силы будут расти с каждым часом, в то время как у противника они будут только таять. Выступаем, господа, победа непременно будет за нами, главное – помнить: империя надеется на всех нас.

В штурме изъявили желание поучаствовать не только городские стражники, а еще и кое-кто из самой службы дознания, в чьи обязанности наступательные операции точно не входили. В честь этого я и сам присоединился к такому спонтанно образовавшемуся отряду, в котором уже присутствовал Хольц. Как я позже выяснил, это был отряд прикрытия (или скорее глубокий резерв). К нам присоединился, как ни странно это прозвучит, уже знакомый мне палач из местных казематов, обладающий довольно солидным магическим даром и способный не только причинять боль, но и, в случае надобности, спасти жизнь раненому товарищу и прикрыть наступающих щитами. В нашу же не слишком-то сплоченную группу затесалась и Вивьен ввиду своей неопытности как боевого мага, что отнюдь ее не огорчало, даже напротив, для ее натуры все-таки было ближе спасать и защищать, нежели переть напролом. Вот примерно в такой компании я с Мэйстом и вышел из арки портала к плотно окутанному защитными плетениями жилищу ректора, основного виновника злоключений, как гром среди ясного неба обрушившихся на меня и империю.

Ощущал ли я азарт предстоящего боя или радость от скорой расправы над своим первым и единственным в этом мире настоящим врагом? Скорее нет. Вместо этого я занимался более прозаическим делом, а именно думал о том, как бы я сам поступил на его месте. Думал об отсутствии лучников в широких окнах трехэтажного особняка мага, о причинах, заставивших его оставить без каких-либо сюрпризов идеально ухоженный и вечно цветущий сад. И я отчетливо ощущал некий подвох, какую-то нелогичность во всем происходящем.

Будь я на месте ректора, то заминировал бы все подходы к своему убежищу и должным образом все замаскировал, чтобы потом в подходящий момент направленными взрывами выкосить как минимум треть наступающих. Забаррикадировал бы весь первый этаж, а со второго и третьего стрелки собирали бы свою кровавую жатву. Но нет, ничего из этого попросту нет, наличествует только стандартная для таких особняков защита, возможно, существенно модифицированная, учитывая статус живущего здесь человека, и все! Серьезным препятствием для такого количества магов это не станет. Каковы причины такого опрометчивого поступка? И опрометчивого ли?..

А в тот факт, что подобный игрок чужими судьбами, просчитывающий такие сложные многоходовки, не предусмотрел варианты защиты и отхода, я просто не верил. Складывается впечатление, что засевшие здесь вовсе и не думали распылять свои силы для обороны подходов к зданию, тогда какие же сюрпризы ждут нас внутри? Между прочим, все это наталкивает на не слишком веселые выводы о предстоящем штурме. Или же особняк давным-давно пуст и мы теряем драгоценное время? Или прямо в эту минуту все враги империи попросту в торопях пакуют свои вещички и надеются свалить порталом до установки блокировки. Да, я, конечно, не бог весть какой стратег, но простая логика подсказывает мне, что чем быстрее начнется штурм, тем больше вероятности схватить хоть кого-то, а в поимке самого ректора я уже начинаю не на шутку сомневаться… И в то же время сунуться в этот хренов дом – все равно, что засунуть голову в пасть голодного льва, что лично мою решимость подрывает изрядно. Похоже, остальных в какой-то мере посещали те же самые нерадостные мысли. Один из офицеров нашел для своих товарищей хоть какую-то отдушину в этой напряженной атмосфере, для них, но не для меня.

– Солдаты! – зычным голосом начал он, привлекая внимание. – Для всех нас настали тяжелые дни, коварный заговор затеяли враги нашей страны, поставили нас и наших близких на порог кровопролитной войны и лишений. Подлецы замыслили навсегда стереть само воспоминание о нашем благоденствии и сытой жизни, погубив самого императора! И эти ренегаты хотят укрыться от нас за вот этими стенами?! – И оратор махнул рукой в сторону особняка, с дверей которого маги уже сорвали защиту. – Так покажем же им всю нашу силу и весь гнев граждан великой империи! Задавим ростки мятежа и отстоим наше будущее. За империю!

Произнесший этот клич воин вынул меч и первым направился в сторону входа. Хм… За империю, не за императора, а именно за империю, не так уж тебя и уважают, твое величество, но мозги у гвардии повернуты в нужную сторону, уж не знаю, чья это заслуга. Они и вправду готовы отдать свои жизни за спокойствие и благополучие близких, а значит, и империи, причем это не фанатики, которые с кличем «не убоюсь зла» кидаются резать направо и налево всех, кто не разделяет их убеждения. Нет, это профессионалы, ставящие интересы страны выше своих собственных, и какой-то маг решил перейти им дорогу? Что же, с удовольствием понаблюдаю за действием асфальтового катка на живую плоть.

– За меня, любимого, блин, в атаку! – тихонечко прошептал я, вынимая меч и двигаясь вперед.

Уже в составе группы гвардейцев проходя мимо периметра охранения из примкнувшей к нам стражи, я еще очень удивился отсутствию внутри звона стали и буйства стихий. Зайдя в дом, я все больше и больше убеждался в неестественности происходящего. Странно оно все, полное отсутствие обороняющихся, в то время как след от телепорта привел именно сюда. Уже ожидая какой-то подлости, я активировал воздушный кокон вокруг себя и стал формировать самые убойные точечные заклинания, на какие только был способен, но к произошедшему секундой позже все равно оказался не готов. Словно в насмешку над моими сомнениями и подготовкой к внезапной атаке на любую появившуюся цель, защита особняка начала разъедать сама себя, разрушая при этом свою основу, а именно несущие стены. И как неминуемое следствие, все здание стало разваливаться, как кем-то неаккуратно задетый карточный домик, погребая под собой всех, кто вовремя не распознал опасность и не успел выскочить наружу. Для нашего маленького отряда ситуация вообще складывалась наихудшим образом. Мы стояли в самом центре первого этажа, еще недавно готовые в любую секунду оказать поддержку любой штурмующей группе. Вот только эти шустрые ребята уже на всех парах бежали к выходу, в то время как нам, в отличие от них, до ближайших окон было слишком далеко, а до выхода тем более. Дьявол! За какие-то секунды я перебрал десятки вариантов по сохранению наших жизней и собственной шкуры в частности, но нашел только один, и каждый, кто оказался рядом, пришел к точно такому же умозаключению.

Идея была проста до изящества и гениальна до безобразия. Ловушку обязательно кто-то должен был активировать, и этот кто-то находится не так уж и далеко от места действий. Дальше включалась элементарная логика: периметр особняка оцеплен, верхние этажи падают на нижние, погребая под собой все живое, стало быть, остается один последний вариант. Столь гостеприимный хозяин этого милого домика отсиживается где-то внизу, достаточно глубоко, чтобы царящий наверху каменный ад не помешал его планам. Стало быть, мы ищем пустоты, которые просто обязаны быть под нашими ногами, это либо подвал, либо подземелье, либо… катакомбы. К черту, какая мне, в сущности, разница, что это может быть, главное – там можно спрятаться! И магов, чтобы сделать входное отверстие, поблизости хватает, со срочным спуском проблем уж точно не возникнет.

Каждый из нас и без того уже находился под защитой магического купола, который совместными силами поставили Хольц и Вивьен, поэтому немного времени у нас имелось, и я принялся за дело. Для начала прикрыл солидный участок пола каким-то подобием воздушной стены, чтобы не отвлекаться на осколки и летящую пыль. И тут же стал, не жалея сил и не размениваясь на всякие мелочи вроде простейших дробящих заклинаний, с пугающей меня самого частотой применять перекаченный силой воздушный таран. Секундой позже ко мне присоединился Хольц с парой магов, а остальные продолжали сберегать наши головы от падающих на голову обломков.

Спустя десяток секунд подходящая дыра диаметром примерно метра полтора была готова, шутка ли, проломить цельную плиту метра два толщиной, хорошо еще, что защита отключилась полностью у всего строения. Однако медлить было нельзя, наш постепенно тускнеющий, поддерживаемый общими силами купол завалило обломками практически полностью. Не знаю, сколько там сейчас тонн камня, но держать его дальше становилось все труднее и труднее, поэтому мы как можно быстрее стали прыгать в пролом и что есть сил побежали от сыплющихся сверху камней.

– Черт, черт, черт! – свалившись в подвал, принялся я себя мысленно ругать. – Ведь понимал, куда иду, и все равно поперся! Черт… – Ответ на все мои опасения оказался таким простым, что впору догадаться даже ребенку. Зачем тратить силы на наемников и городить огород, если можно подложить приманку и прихлопнуть всех хищников разом вот таким кардинальным образом? Причем затратив на это жалкие крохи энергии, да еще и попутно перекрыть к себе доступ. Зачем вообще охранять вход, когда его можно просто уничтожить, выиграв при этом кучу времени? Как скоро разберут завалы, вынесут выживших и сформируют новые отряды и наконец нанесут дружественный визит в это подземелье? М-да, время… на все это нужно время. И, к сожалению, наши враги его получили в достатке, как бы это ни выглядело, своего ректор добился! Что тут скажешь, война есть война, и все средства, ведущие к победе, одинаково хороши. Похоже, что чудесное появление выхода наверх не предвидится… и выбор дальнейших действий становится ограничен. Причем пункты всяких там негласных правил и кодексов уже давным-давно остались за кадром. Для нас это рождает как множество проблем, так и кучу возможностей… Я даже улыбнулся пришедшей на ум мысли и тут же приступил к ее воплощению, потратив на это все пластины из своего собственноручно изготовленного шлема-капюшона.

– Что это? – спросил порядком взгрустнувший Мэйст.

– Растяжки, – ответил я, отмахиваясь от него как от назойливой мухи, но все же пояснил неизвестный термин, – если кто-то не из нашего отряда пройдет между любой парой амулетов, то получит хороший такой разрывной огнешар прямо под ноги. Без магической поддержки остаться в живых будет сложновато, ну а если кто и уцелеет, то шуму и криков будет предостаточно.

– На случай, если придется в спешке удирать, – хмыкнул Хольц, а я посмотрел на него как на идиота, кивнув в сторону завала.

– Скорее, чтобы было куда отступать или не получить удар в спину… – Вообще-то именно грамотное отступление порой очень помогает в делах сохранения жизни с последующей местью. Хоть среди моих соплеменников и бытует присказка, что мы никогда не сдаемся, но в то же время умирать напрасно я сегодня как-то не собираюсь. Смелость принято немного переоценивать, на самом же деле она в компании с мужеством не стоит и медной монеты до тех самых пор, пока не будут подкреплены разумом. Все-таки правду говорят, что мудрость приходит только с опытом скалолазания из глубокого вонючего ущелья неприятностей на свежий воздух благополучия, но никак не с течением сытой беспечной жизни, – принялся я поднимать себе настроение более конструктивным мышлением, попутно заканчивая последнюю пару амулетов. – Ты сам прикинь, зачем миру армия мертвых героев, если два десятка умелых профессионалов при поддержке пары магов могут сделать все без лишнего шума? К примеру, устранить причину войны прямо в ее логове? Подожди еще немного, и, возможно, скоро наступит момент, когда для этой твари смерть станет самой желанной наградой! Никогда не забывай, все по-настоящему хорошие лекари знают толк не только в том, как спасти от смерти, но и как причинить боль и растянуть к ней путь. К тому же есть у меня в запасе еще один очень неприятный подарочек, – туманно намекнул я, закрепляя на полу первый свой сюрприз.

– Не хотел бы я стать твоим врагом, – задумчиво обронил кто-то из магов.

– О, на этот счет не беспокойся, для этого надо лишь особо сильно не наглеть, не предавать, не убивать моих друзей и не лгать прямо в глаза, все остальное я, пожалуй, смогу простить.

Вот за такой своеобразной беседой подготовительный этап и подошел к завершению, и, поскольку за спиной красовался живописный завал, разбирать который не было совершенно никакого смысла, двинулись мы в единственно верном направлении, а именно вперед и только вперед. По пути я зарядил свой немного опустевший защитный амулет и активировал впереди себя воздушную стену, чтобы в случае внезапного нападения не тратить драгоценную секунду на защиту, а вместо этого пустить по всему туннелю огненную волну, выжигающую все живое на своем пути. Уже порядком наученный жизнью, за своей спиной я щедрой рукой оставлял кучу подарочков тем, кто может заставить нас отступать назад к завалу или же внезапно окажется в тылу. Горький опыт мне подсказывал, что ближайшие пару часов никто нас спасать не прибежит, и даже присутствие здесь дамы не станет поводом для появления рыцаря в сияющих доспехах. А потому и такая мелочь, как мои амулеты, даст дополнительные минуты, потому как на магическом минном поле быстрых гонок не получится точно, а поскольку пошумели мы изрядно, их скорое начало – событие весьма и весьма вероятное. И первым же звоночком к доказательству моей правоты стали три одетые во все черное фигуры с обнаженными клинками в руках, тускло отливающие алым в свете нашего светляка. Они появились словно из ниоткуда, будто просто взяли и соткались прямо из царящей впереди темноты этого длинного и мрачного туннеля.

Кровососы, мать их! Нет, вампиры, конечно, не маги, у них нет магического ядра, того самого дара, который позволяет одаренным накапливать и манипулировать энергией. Зато у них есть нечто иное, то, чего вполне хватает, чтобы с успехом противостоять не слишком сильным и опытным магам. Эти практически бессмертные существа способны управлять своей кровью, многократно ускоряя собственную регенерацию, залечивая смертельные раны за несколько минут. Или же запросто могут отравить ее каплей бокал вина, обрекая выпившего на продолжительную и трудную смерть. Но самое неприятное – это умение особым образом закалять клинки, после чего те получают любопытную способность отбивать заклинания первого круга, вроде воздушного кулака или огненного шара, а также парировать более сильные, вот почему кровавая сталь настолько ценится, аж по десять весов золота за собственный вес клинка вместе с ножнами. Великая редкость вдобавок к уникальным свойствам, и уже каждый маг готов с руками оторвать это оружие у продавца, в надежде разгадать тайны его изготовления. Но получить такие необычные клинки можно, лишь собственноручно лишив жизни их хозяина, а иначе они попросту ужалят упрямца ядом, что содержится в них в избытке и делает любую царапину смертельной.

Сведущие люди еще в первый день моей встречи с кровососами просветили меня, что оружие вампиров настроено только на ауру того, чья кровь использовалась для закалки. И только тот, кто находился достаточно близко к нему в момент смерти и соприкоснулся с распадающейся душой вампира, получал некий едва заметный след, что и позволял ему без страха взять в руки это оружие, но отнюдь не получить всю его мощь. Так уж сложилось, но секрет владения им так и остался тайной для всех, кто не входил в кланы ночного народа, и никто не смог его раскрыть, как ни пытался… Пожалуй, еще стоит отметить, что клыкастые раза в три быстрее любого разумного и вдобавок способны запудрить мозги некоторым не шибко ими одаренным представителям рода человеческого или просто пьяным и неадекватным людям, чье восприятие изрядно притуплено. Более волевые и сильные люди успевали сообразить, какие причины могут заставить их свернуть в подворотню, встать на колени и расстегнуть воротник, оголяя шею для страстного поцелуя бледноватой незнакомки. А потому со страхом бежали оттуда на всех парах в магистрат или к ближайшему магу, где во всю глотку орали о нашествии кровососов. Потом снующая по округе стража, бывало, по паре недель не могла успокоиться, пока наконец не ловила и показательно не казнила представителя ночного народа. Что поделать, не жалуют люди тех, кто жаждет выпить их жизнь прямо из вены, а потому нанявший ночников и сам рискует оказаться на городской площади в качестве приговоренного. Вот, собственно, и все, что мне удалось выяснить про вампиров после первой близкой с ними встречи. В общем, не особо-то местные любили разглагольствовать на этот счет, а может, и не знали многого, хотя скорее и то и другое, вместе взятое.

– Нам конец… – вывел меня из задумчивости голос стоящего слева мага.

– Спасибо тебе, конечно, за лаконичность, но тут и дураку ясно, что не санаторий, – сказал я этому мудрецу, глядя, как с нечеловеческой скоростью приближаются фигуры вампиров. Эти узкие коридоры превращали их просто в молниеносные машины смерти, от которых даже в сторону не отскочить, единственный разумный выход – это начать отступать под прикрытие моих ловушек. – Отступаем! – не особо напрягая голосовые связки, скомандовал я, уже понимая, что никакого массового заклинания выпустить не успеваю. Но повторять дважды не пришлось, у меня вообще сложилось впечатление, что мои слова оказались лишними, все и сами догадались не бросаться в атаку. Причем особо мудрые начали пятиться едва ли не быстрее меня, чуть вперед выдвинулись только Мэйст с оказавшимся в наших рядах гвардейцем. Среди нас только они могли на мечах поспорить с вампирами на равных, жаль, что их лишь двое против троих. Однако помощь магов со счетов сбрасывать тоже не стоит.

Само собой, клыкастые ждать, пока мы смоемся, не стали и, частично уклоняясь, частично парируя целую тучу наших заклинаний, бросились вперед и сейчас ожесточенно звенели сталью с гвардейцами, прикрываясь их телами и не давая возможности нормально прицелиться. Однако такой фокус удавался не всегда и нет-нет да приходилось кому-то из них отвлекаться на заклятие-другое, наверное, поэтому и установилось среди наших сторон некое равновесие. Клыкастые втроем наседают на пару наших мечников, мы же обеспечиваем защиту и периодически заставляем отвлекаться врага.

Перевес в нашу сторону наступил, когда первый из вампиров наступил на мои амулеты, правда, Мэйсту тоже досталось за компанию, но я его надежно прикрывал, поэтому его просто откинуло взрывной волной на своего товарища по оружию. Так что ему было даже не настолько и жестко падать, как могло показаться. Нападавшему же на него вампиру оторвало обе ноги по самый пояс, и в настоящий момент его тело валялось у дальней стены и спокойно себе истекало кровью. Не думаю, что хваленая регенерация этой расы спасет ему жизнь. Пользуясь случаем, что нет опасности задеть своих, я наконец запустил в ход свою любимую стихию – огонь – на только начавших подниматься вампиров, и, когда он погас, на ногах остался стоять лишь один слегка обугленный кровосос, которого мы без труда прихлопнули совместными усилиями.

Теперь же подведем итог. За пару минут, что мы здесь безобразничали, к почившим вампирам подкрепление так и не подошло, что не может не радовать. Будь здесь не боевая тройка, а, скажем, отряд в десяток бойцов, пятиться бы нам до самого завала. Отсюда вывод: подобного отряда здесь точно нет. Стало быть, либо тут вообще больше никого нет, что правдой быть точно не может, должен же был кто-то активировать ловушку наверху, либо они не настолько уж и уверены в победе и в настоящий момент готовят нечто подобное тому, что еще недавно применил я сам.

Поэтому, не мудрствуя лукаво, я решил побыстрее доподлинно узнать, чем заканчивается этот длиннющий коридор, не давая лишнего времени на подготовку к горячей встрече, и крадучись вошел в огромную природную пещеру. И увидел сотни, нет… скорее тысячи золотых слитков, сложенных недалеко от огромного стационарного портала! Да еще десятка полтора молодцов, выстроившихся цепочкой и шустро закидывающих их прямо в сияющий мутно-белым светом овал.

– Да они же тупо сваливают! – в сердцах вырвалось у меня, когда я наконец понял причину того, что наперерез нам бросили только троих бойцов, остальные были заняты вывозом добра! Причем столько добра я видел в первый раз в жизни, и, учитывая пустое место рядом, еще недавно его было намного больше!

Но погрузка погрузкой, а часовой явно не дремлет, и на меня все-таки обратила внимание вся компания магически одаренных грузчиков (вот уж кого припахали), и в качестве приветствия я получил четыре болта из черного металла с бог знает какими проклятиями. А моя горе-команда, включая верного телохранителя, оценив сложившуюся обстановку, тут же засела в туннеле и прикрылась всеми доступными щитами, видно предпочитая отсидеться, нежели получить не предусмотренное конструкцией отверстие в организме, от которого не спасет ни амулет, ни доспех.

– Прикрывайте! – закричал я, падая на спину и пропуская над собой все вышеперечисленные подарки, одновременно окутываясь воздушным вихрем и разрывая связи души и тела, дабы, не приведи боги, отвлечься на боль или мешающий трезво мыслить и требующий действа адреналин. Потом вскочил, обнажил мечи и бегом кинулся к первому попавшемуся магу. Еще болты? Да мне уже не страшно, мощнейшие завихрения воздуха просто сметают в сторону эти нелепые попытки меня достать.

Меня еще пытались остановить, стреляя из арбалетов, кидая какие-то заклинания, но все было бесполезно, от чего-то я успевал увернуться, что-то поглощала защита, а пара удачных попаданий большой роли уже не играла. По крайней мере, пока на меня нацелено все внимание, нашим мечникам будет проще подойти на расстояние удара, а тогда держитесь. Вошедший в раж имперский гвардеец – это страшно! Но, когда до моей первой цели осталось не более двух метров, в бой включился главный калибр, сам пресловутый ректор обратил свой взор на никак не желающую умирать помеху. Тут же на меня обрушилось заклинание тысячи лезвий, пробивая защиту и опрокидывая навзничь. Каждое лезвие, пусть и сильно ослабевшее после моих щитов, ударяло в мое многострадальное тело, оставляя глубокие порезы, превращая одежду в кровавые лохмотья, а кожу и мышцы в фарш. Каждый удар мешал подняться, не давал двигаться, прижимал к земле, а маг все накачивал и накачивал заклинание силой, стараясь оставить от меня только груду изуродованного мяса и перерубленных костей. Я еще успел заметить, как Мэйст отлетает в сторону туннеля, сбитый с ног таранным заклинанием, видел, как факелом засиял гвардеец, распространяя вокруг сладковатый запах жареной человеческой плоти, с каким трудом держатся наши маги, а потом взор заволокла тьма…

– Ррр, надоело! Сколько можно прятаться от самого себя?! Особенно сейчас, когда уже и так понятно, что в живых мне не остаться, – подумал я, выпуская наружу всю некроэнергию, что у меня была. Мм, что за пьянящее чувство превосходства! Обвисшая было, полностью лишенная кожи по самый локоть рука снова обрела подвижность и прикрыла голову, выбитые и вытекшие глаза перестали мешать видеть врагов. Вернее, теперь я видел их разгоревшимся в глазницах проклятым пламенем, что заменяет зрение высшей нежити, видел не их лица, а истекающие ужасом и паникой жалкие душонки, которые скоро станут добычей. Моей добычей! Что теперь мне содранная с лица кожа, что мне опадающая под лезвиями плоть, когда моя основа, мои кости укреплены магией и движимы самой моей сущностью? В глазах врагов плещется паника, столь огромная аура смерти делает тщетными их усилия, убивает надежду, дает почувствовать истинное отчаяние. Хватаю левой рукой за горло ближайшего мага, в оцепенении смотрящего мне прямо в алые провалы глазниц, и поднимаю над землей.

– Ты послужишь мне пищей, – сам не узнаю жуткого хрипящего голоса с шипящими интонациями и втыкаю правую руку ему под ребра, засовываю по самый локоть и, обрывая артерии, вытаскиваю еще бьющееся сердце. И говорю в расширенные от страха глаза, – теперь твоя душа принадлежит мне!

И забираю из тела неудачника все, что только могу, включая магическое ядро, и, откинув в сторону иссушенную мумию, иду к следующему истукану, подавленному и прикованному к земле некроаурой. Теперь они все моя добыча! Да! Я отомщу так, как не мстил никто и никому до этого, быть может, я и перешагнул через свои принципы и мораль, но теперь ни один отморозок не посмеет прикоснуться к тому, что дорого мне! А тебя, властолюбивый недоносок, никчемный интриган, я оставлю на закуску, как самое вкусное блюдо. Смотри и наслаждайся, как безмолвно, наложив полные штаны от страха, подыхают твои прихлебатели.

После десятой и последней по счету жертвы я почувствовал, как начинают восстанавливаться покалеченные мышцы, нарастать утраченная плоть и из сочащейся кровью полуобглоданной туши я снова превращаюсь в подобие живого человека. Смотрю на все еще сжимающего слиток золота мага и говорю:

– Ну что же, господин ректор, похоже, вам повезло увидеть мое истинное лицо перед смертью. – И улыбаюсь все еще толком не восстановившимися губами. Жуткое зрелище, больше похожее на оскал смерти. – Но я бы хотел, чтобы ты перед смертью немного помучился, пожалуй, сделаю то же, что ты приказал сделать с нами на пути в город Карсон. – И вынимаю из перевязи свой меч, напитывая его тем самым проклятием проказы, которое тогда на нас испытали. Когда оно попадет в тело, не важно, каким способом, хоть через рану, хоть через воду, душа начнет разлагаться, обращая человека зомби, жаждущего человеческой плоти, чтобы продолжить свое существование.

– Нет… Нет! Не-э-эт! – кинув в меня слитком и бросившись в сторону портала, кричит поверженный маг.

– Поздно, – отвечаю я, в последний миг перед исчезновением прочертив глубокую царапину на его ноге.

– Теперь все… – тихо говорю я в сторону друзей и союзников, точно так же застывших, как и минуту назад мои враги.

Смотрю на их перекошенные животным страхом лица, хм, наверное, теперь именно я стал для них угрозой номер один. Только что восстановившимся глазом отыскиваю лицо Вивьен и успеваю увидеть, как от пережитого напряжения она падает в обморок. А после, специально для той, что когда-то владела моим сердцем, или скорее сердцем того, чье место я занял (и не важно, что она меня сейчас не слышит), говорю: «Для меня смерть – лишь второе начало». С этими словами втыкаю меч в портальный камень, сбивая настройки, и исчезаю в белом мареве.

– Зак?.. – напряженно наморщив лоб и что-то припоминая, шепчет юноша, держа на руках потерявшую сознание привлекательную девушку.

– Демоны всех миров, пожиратель душ, все это время мы были рядом с пожирателем душ! Проклятье, как я не заметил! – в смятении схватившись за голову, падает на колени стоящий рядом с ним маг. – Кто же смог призвать в этот мир самого пожирателя, а главное, кому он служит? Надеюсь, что служит, иначе… боги нам всем в помощь, если он охотится сам по себе…

 

Эпилог

I

Император и ковен высших магов

– На повестке дня только два вопроса, – начал император, – как получилось, что один из магов ковена чуть не развязал вторую великую войну, со всеми вытекающими последствиями, и что делать с демоном, который ее предотвратил?

– Он был самым молодым из нас, ему не было и двухсот л… – начал было один из присутствующих здесь высших магов.

– Я не спрашиваю, насколько он был молод! Основатель правящего рода создал ковен как опору для трона, каждый из вас приносил клятвы моим предкам, как же этот идиот этого избежал? – повысив голос, перебил император. Наверное, он был единственным из всех разумных, кто мог позволить себе такой поступок.

– Посвящение во внутренний круг проходит только после двухсотлетия, таковы традиции…

– Традиции? Отныне каждый, вы слышите, каждый великий маг, независимо от круга или возраста, обязан принести присягу империи! И гарантом, что они это сделают, станете вы!

– Такое решение может вызвать возмущение среди великих… – задумчиво произнес один из представителей ковена магов империи, размышляя над последствиями.

– А пожиратель душ, разгуливающий по стране, у них ничего не вызовет?! Мне надо быть уверенным, что в случае войны нам хотя бы не ударят в спину. Выдвигаю вопрос на голосование, – поставил точку в пререканиях император, к сожалению, принять такое решение единолично он не мог.

– За, – сразу же отозвался первый голос.

– Разумная предосторожность, – подтвердил второй.

– Волнения тоже могут привести к войне, только гражданской. Против, – не согласился третий.

– Лучше сейчас выжечь заразу, чтобы не сгнило все тело. За, – опровергнул четвертый.

– У нас перед глазами был слишком явный пример, что может случиться. За, – пятый.

– За.

– За.

– Абсолютное большинство, господа маги, – подвел итог император. – Осталось решить, что делать с демоном. С одной стороны, он, конечно, нам сильно помог, но с другой… Не хотелось бы видеть на доске столь сильную, опасную и бесконтрольную фигуру. Его следует уничтожить. Возражения? – спросил император.

– Лучший способ победить пожирателя душ – это призвать и натравить на него другого пожирателя… – стало ему ответом.

Аннстис

Я шел по незнакомой, вымощенной камнем дороге, заново выстраивая связки тела с душой, и слабенькими кинетическими ударами запускал уцелевшее под кирасой сердце. Наверное, все закончилось удачно, наверное… Но почему так пусто и безрадостно на душе? Может, все просто, и причина в том, что все, кого я считал друзьями и знакомыми, увидели, что я такое? Причем в тот момент, когда я забирал души и жизни. Пожалуй, сейчас меня волновало их мнение. Жаль, что так произошло. Получилось, я вернулся туда, откуда начал, ну почти… Теперь-то я живой и настолько состоятельный человек, что без проблем могу купить небольшой домик в черте какого-нибудь города, не столицы, конечно, но в приграничье – вполне. Но только как отреагируют на это в империи? Как начать все сначала? Увы, но мой путь лежит в другую страну, подальше от этих мест. Или послать все к чертям и сменить тело? Тоже в принципе вариант, стоит взвесить все за и против, а главное, прикинуть последствия.

Для начала нужна одежда, единственное, что осталось на мне цело, так это кираса и наручи, остальное же превратилось в окровавленные лохмотья, намертво присохшие к телу. В таком виде не то что в город или деревню, среди разбойников показаться страшно. В идеале лучше сменить не только одежду, но и засвеченное тело. Избавившись от него, можно хотя бы быть уверенным, что меня не опознают по внешности. Потом мне нужен новый меч, один из своих я выронил, а второй так вообще оставил в портальном камне. Кстати, не самым умным поступком было его туда засунуть, а выкини меня посреди моря, что бы я делал? Хотя с этим мне, пожалуй, повезло, есть дорога и есть лес, а если подумать, какой же лес без разбойников? Пожалуй, стоит прошвырнуться по окрестностям в поисках представителей этого своеобразного приложения к средневековым дорогам. Кстати, а что это за назойливый лязг? Звуки боя? Похоже, долго искать не придется, как говорится, на ловца и зверь бежит, и будет преступлением упустить такой шанс!

Пока я добирался до нужного места, звуки уже стихли, кажется, все закончилось, наши, что называется, победили, или не наши… Да не суть, главное, все разошлись, и поле боя осталось за мной, вернее, передо мной. Бегом спускаюсь к лежащим в живописных позах окровавленным телам и начинаю выбирать наиболее сохранившийся экземпляр для своих целей. Хм, вот этот вроде бы ничего, всего-то кинжал торчит из груди, но внешность… брр, такому не то что на свидании с любимой девушкой, даже в борделе шансов нет. Куда годятся эти гнилые пеньки вместо зубов и не раз переломанный нос? Фу! Идем дальше: рыцарь, порубленный секирой доспех и стрела в груди, черт, тут слишком сложно будет залатать раны, зато внешность очень даже ничего, сразу видно породу, настоящий потомственный аристократ с километровой родословной. У этого не хватает кисти, этому вспороли брюхо, этот точно не подойдет, этот… это что, женщина? Нет уж, увольте, точно не мой фасон, маскировка, правда, что надо, но у меня еще полно мужской гордости!

О! А вот и то, что мне нужно, разбойник, внешность, что называется, никакая, абсолютно не за что зацепиться, с таким человеком можно встречаться каждый день в течение месяца, а наутро просто не узнать его в толпе. Рост средний, телосложение среднее, не тощ, не толст, не мускулист, но и не хиляк, волосы между темными и светлыми, так сразу даже и не скажешь, будто специально оттенок подбирали. Единственный минус, который портил всю картину, – это торчащая из глазницы стрела, вернее, болт. Если верить моему медицинскому справочнику, чтобы заживить глубокую рубленую рану, достаточно нескольких часов, чтобы вырастить глаз, понадобится два месяца и более. В моем случае, может, и быстрее, однако не ходить же неизвестно сколько одноглазым? Хм, вижу только один приемлемый выход – трансплантация, то бишь пересадка органов от донора к пациенту, а судя по цвету глаз, донором у нас будет недавно встреченный аристократ со вскрытым, как консервная банка, доспехом.

Подхожу к выбранному донору и аккуратненько заклинанием срезаю часть глазницы, чтобы удобнее было доставать столь необходимый сейчас зрительный орган. В общем, ничего сложного, вытащил и вставил в другую глазницу, теперь уже пациента, вернее, моего будущего вместилища. Следующий шаг – раздеваюсь сам и стягиваю с какого-то бедняги плащ, чтобы не светить необычно целое, но в рваных и кровавых лохмотьях тело, и одеваюсь в эту плохо пахнущую тряпку, фу… Так, теперь самый ответственный момент, само переселение, для этого делаю глубокий надрез у себя в районе солнечного сплетения и засовываю под грудину левую ладонь. Ум… неприятно-то как копаться внутри самого себя, но, несмотря на это, нащупываю и вытаскиваю камень своей сконцентрированной души, вместилище моего разума. Оу, какая гадость, за ним тянется какая-то вязкая, липкая темная слизь, такого там точно быть не должно, ну да ладно, сейчас не до того.

Любовно смотрю на отремонтированное тело с новым глазом, прямо чувствую себя Франкенштейном каким-то, и погружаю камень в грудную клетку моего нового «я», и плавно перемещаю ту свою часть, которая управляла старым телом. Теперь высвобождаем всю накопленную энергию жизни – и вуаля! Новое тело, новая внешность, новая жизнь, даже шрамы на бедре и скуле рассосались. Надеваю свои немногие уцелевшие детали доспехов, а теперь надо замаскировать среди кучи мертвецов еще один труп. Вернее, не замаскировать, а подменить, чего уж тут проще, одет в лохмотья, как и большинство присутствующих, разобьем лицо, подмажем немного грязью, взлохматим волосы и, само собой, нанесем пару ран. Идеально, великолепно, жаль только, что лошади нету, но когда это меня останавливало? Вперед по дороге к новым приключениям!

II

К сожалению, сделать я успел только несколько шагов, как из леса выскочила самая страшная четырехрукая тварь, какую мне приходилось видеть. Проклятые земли в этом отношении просто отдыхают. Нечто подобное я припоминаю только на картинках, так художники с шибко разгулявшимся воображением изображали демонов нижних миров. Огромная пасть, с вырывающимся от быстрого бега огненным дыханием, огромные острые когти, которыми заканчиваются длинные пальцы, острые, может, даже ядовитые, шипы и прочная хитиновая броня по всему телу. И вся эта чудовищная махина несется в мою сторону! Боже! Я стал судорожно воздвигать защиту вокруг своего нового тела и, как в тире, обстреливать демона заклинаниями. Черт, да он что, неуязвимый, что ли?! Все, что я знал о боевой магии, не оставляло на нем ни царапины, лишь незначительно замедляя, а огненные заклинания он, казалось, и вовсе впитывал быстрее, чем они его касались. Так в небытие канул огненный поток, в который я вложил всю доступную мне мощь, ледяной смерч, подаривший мне пару дополнительных секунд, и еще с десяток различных заклинаний. Что же, теперь будет ближний бой. Я подобрал лежащую неподалеку секиру и взвесил в руке: килограммов семь – десять, что же, удары должны быть достаточно сильными…

Жаль только, я не учел, что все умения остались при старом теле, а потому дьявольская тварь все-таки сумела меня достать. Первый пропущенный мной удар пришелся по кирасе и не причинил сколько-то значительного вреда, но задуматься заставил. Каждый удар, который я наносил по демону, отзывался в моих руках только болью. Приходилось крутиться, приседать, отступать, но пробить броню я так и не смог, в то время как задетая по касательной рука оказалась сломана. Поражение стало только вопросом времени. Защитный полог и без того уже трещал по швам, а теперь еще почувствовавшая раненую добычу тварь сыплет ударами все чаще и чаще. Особо удачный из них напрочь оторвал мне сломанную левую руку, которой я пытался закрыть голову, а чертов демон тем временем схватил меня всеми четырьмя лапами, прижал к себе и начал… поглощать? Меня стало обволакивать черной дымкой с ног до головы, само собой, я брыкался и дергался, как только мог, но брыкался уже не живой человек, а свободный от оков плоти скелет. А тварь все не унималась и принялась за душу, я просто всем своим существом ощущал его удовольствие от того, как вся моя суть становится его частью, и через мгновение единственное, что я чувствовал, это его улыбка на лице, его зловещий смех…

Нет, так просто ты меня не возьмешь!!! Мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним, если у нас вообще останется, чем смеяться! Сейчас для меня нет препятствий, нет защитных барьеров, хитиновых пластин, я нахожусь уже внутри самой твари, а значит, ничто не сможет мне помешать, поэтому сдохни, демон! И начинаю с жадностью высасывать всю проклятую богами и благословленную дьяволом жизненную силу, иссушаю мышцы, даже кости превращаю в прах, и демон оседает неровной кучкой пыли на равнине. Теперь, без своего могучего тела, он смотрится не так грозно, как же быстро поубавился его пыл, теперь уже моя очередь пожирать беззащитную душу, и она станет моей! И снова борьба, и снова противостояние, теперь уже бестелесных существ, но что стоит паршивый демон против меня, того, кто спорил не с одной сущностью куда больших масштабов? У него еще были какие-то шансы, пока существовало материальное тело, а сейчас он обречен…

III

Мм, как хорошо вновь почувствовать себя целым… Целым? Я посмотрел на свою руку, на черную, сочащуюся тьмой кисть, повел ею из стороны в сторону и понаблюдал, как за ней остается темный шлейф, который снова втягивается в руку. Вот засада! Во мне совершенно не осталось ничего от меня прежнего, меня поглотил демон, а я, похоже, поглотил его, и… стал им? Во дела, кажется, приплыли… Я стоял на своих собственных ногах в своем уже забытом теле, в котором я жил у себя дома, да, как же это было давно. А доказательством тому служил появившийся на предплечье знак бурной студенческой жизни в меде, а именно горячо любимый, пусть и чуть приукрашенный, но от того не менее узнаваемый знак здравоохранения.

Уже не помню, какие мотивы мной тогда двигали (не иначе как алкогольные пары постарались отбить память), но вместо хиленькой змейки, обвивающей чашу, у меня на руке красовалась здоровенная черная кобра с тускло блестящей чешуей, на которой горящие красным гипнотическим огнем глаза оставляли неяркие алые отблески. И это отнюдь не мирное создание склонилось над готического вида кубком. Если не знать, что это должен быть международный знак целителей, его скорее можно принять за чисто байкерскую тату или нечто близкое, но никак не за то, что есть на самом деле. И вот теперь я с умилением и ностальгией смотрю на свою словно возродившуюся вместе со мной змейку, и она мне преданно так подмигивает.

Я аж застыл от такого поворота событий, потер глаза, снова посмотрел на кобру, да вроде все в порядке, все как и пристало изображению, то есть неподвижно, только голова сильно наклонилась к кубку. Какого? Не веря собственным глазам, потянул палец, чтобы дотронуться до носа змеи, поминутно ожидая, что та отдернет голову, и за пару сантиметров до цели услышал протестующее шипение.

– Так ты что, живая, что ли? – Понимаю, вопрос донельзя странный, особенно по отношению к собственной татуировке, но и ситуация более чем неоднозначная. – А ну проваливай из меня!

И повинуясь приказу, из моего предплечья, плотно обвивая руку ниже локтя, стала выползать полуметровая черная кобра.

– А-а-а! – не выдержав, заорал я, стряхивая эту жуть на землю и отскакивая в сторону. – А ну пошла с глаз долой!

Недовольная таким обращением змея, обиженно шипя, скрылась в густой траве, но я-то прекрасно чувствовал, что она рядом, притаилась вон за той кочкой, просто отсюда ее не видно… Не видно, с глаз долой, сделала то, что приказали, поступает так, как я хочу…

Я стоял просто как громом пораженный, да еще непонятный шум в ушах, словно негромкий фон из звуков шелестящей под чешуей травы, запаха каких-то маленьких зверьков, чьи норы должны быть где-то поблизости, будто слышу из двух мест одновременно. И почему-то хочется начать за ними охоту, вонзить зубы в горячую плоть, впрыснуть яд и заглотить добычу целиком…

«Эй, родная, не обижайся, давай ползи обратно». – И вот уже у моих ног снова лежит гибкое змеиное тело, а я понимаю, что вслух ничего так и не сказал, стало быть, мы и без слов отлично друг друга понимаем. Я присел на корточки и протянул к своей странной питомице ладонь, и та, трижды обвив запястье, оказалась в моих руках, в меня просто вливалось ее довольство от нахождения рядом со мной, что смогла угодить мне, и готовность сделать все, о чем бы я ни попросил. В качестве подтверждения своих догадок захотел посмотреть на мир ее глазами и увидел только желтые и оранжевые пятна. Э нет, дорогуша, так не пойдет, и картинка, дрогнув, приобрела привычный мне, но необычайно четкий и контрастный для позднего вечера вид, да еще добавилось ощущение присутствия чего-то маленького и живого под землей. Дела-а, и желания у моей змейки слегка специфические…

Помнится, у демонов есть свои легионы или прислужники, приспешники, у магов слуги и фамильяры, короче, как ни назови, а подчиненные у них точно присутствуют, кажется, у моей скромной персоны теперь тоже есть слуга, слуга, который является частью меня самого. Я слышу его ушами, смотрю его глазами, направляю его движения, и вместе с тем это абсолютно самостоятельное существо, верный мне хищник, который жаждет охоты, хочет крови и плоти, хочет человеческих душ, чтобы из маленькой кобры стать поистине могущественным существом. Я чувствую ее как самого себя, она была всем, что я ожидал увидеть. Раз змея, значит, должна видеть тепло живых тел, а поскольку мне слабо известно, как это чувство устроено у змей, моя питомица просто наряду с ночным зрением получила возможность чувствовать жизнь. Ну а голод и взросление – это черты, которые по умолчанию присущи любому хищнику, просто с оглядкой на меня они получились весьма специфическими, добыча моей кобры – души и плоть живых. Довольно страшное сочетание, но ее голод контролирую я, а что касается яда, стекающего в кубок у меня на плече… Один гран яда может быть и лекарством, капля же приведет к мучительной смерти. Так что жидкость, которая сочится по этим белоснежным клыкам, может стать как смертью для врагов, так и спасением для союзников – выбор за мной…

IV

Во мне снова зашевелилось что-то инородное, вернее, часть меня, но имеющая собственную волю и наглость подавать признаки жизни без моего на то дозволения. И что же у нас там? Хм, старая знакомая, та самая вампирша, чья душа нашла у меня свое убежище, но претерпевшая ряд существенных изменений и трансформаций. На ней теперь присутствовали похожие на мою новую суть элементы, присутствовали и отличия и нечто от ее прошлой формы. Пожалуй, сейчас она больше всего смахивает на мою новую питомицу. А вот это надо проверить. Мысленно приказываю этой частичке меня выйти на поверхность, показаться на моей руке, и вот я уже с интересом разглядываю маленькую темную песчинку, висящую над моей ладонью, что же, сегодня твой счастливый день, скажу больше, сегодня твой новый день рождения, рождения чего-то большего, нежели вампира.

Накачиваю песчинку потоком силы, которой теперь в моем распоряжении целое море, и наблюдаю, как передо мной появляется дымчатый женский силуэт, одетый в грязные рваные тюремные лохмотья, совсем как тогда в том сыром подземелье, когда я видел ее в последний раз. Нет, так дело не пойдет, пусть лучше будет тот черный костюм ночной убийцы, в котором я увидел ее впервые, только с открытым лицом, вот теперь намного лучше. Продолжаю передавать ей энергию, ожидая полной материальности, а женщина тем временем начала проявлять первые признаки осознания себя, она сжимала вытянутую в кулак руку и пыталась что-то произнести, совсем как тогда…

Постепенно обрываю подпитку и смотрю на стоящую передо мной с закрытыми глазами женщину лет двадцати пяти, совершенно здоровую и свежую, в отличие от того дня, смотрю и жду ее реакции на воскрешение, если быть точным, жду, когда она поймет, где находится и кем теперь является. Я прекрасно чувствую ее ожидание смерти, а может быть, и желание ее прихода, чувство некоторого удивления от того, что за руку ее держит незнакомый человек и забирает ее нестерпимую боль себе и поистине безграничную благодарность этому безумцу.

– Открой глаза, красавица, хватит ждать давно случившегося, – произнес я и с удовольствием посмотрел на удивленно распахнутые черные глаза и совершенно не понял ее последующих действий и чувств. Вместо радости она ощутила страх, вместо слов благодарности с шипением попыталась убежать.

– Стой! – властно крикнул я вслед шустро передвигающей ноги вампирше. – Подойди!

Кларисса, в прошлом высший вампир

Я ждала, ждала неминуемого. А если нельзя избежать, значит, необходимо принять, причем принять с честью, с гордо поднятой головой, отмести все проявления слабости и малодушия, не опозорить наш гордый народ. Именно так, я с честью приму свою смерть. С благодарностью посмотрела в глаза мага, который помог мне перенести испытание болью и решился разделить ее со мной, а потом и вовсе забрать. Не знала, что люди могут выдержать такое. Последние силы ушли, чтобы закрыть глаза, все, уже скоро, темнота, конец…

Почему так долго? Что за глупые шутки судьбы? Я смирилась! Я не хочу ждать дальше! Что ты медлишь, предвечная? Зачем обрекаешь на такое испытание, как ожидание твоего прихода? Чем я заслужила твой гнев? Прошу, поторопись, иначе скоро вновь вернется боль, этот человек не выдержит дольше и его смерть станет напрасной, прошу, поторопись, стань избавлением для нас обоих…

– Открой глаза, красавица, хватит ждать давно случившегося, – услышала я язвительный мужской голос. Открываю глаза и с удивлением вижу незнакомца, стоящего на поляне, а где забытые богами подземелья дознавателей? Что происходит? Почему трава, небо, солнце, солнце! Надо уйти с солнца, иначе скоро мне выжжет глаза, это же сутки восстановления, бегом отсюда! Лес, в той стороне лес, туда, скорее туда, в тень деревьев, только не прямые солнечные лучи…

– Стой! – властно кричит мужчина, и я не могу противиться его воле, не могу не выполнить приказа, что происходит?!

– Подойди! – кричит незнакомец, и я против воли срываюсь на бег, чтобы как можно быстрее предстать перед ним. Откуда, откуда у него такая власть надо мной?! Как вырваться? Убить, конечно, его надо скорее убить!

– Остановись! – Новая команда, которую невозможно игнорировать. Проклятье! Мне осталось сделать только три шага, а теперь трудно даже пальцем пошевелить. Гад! Убью!

Аннстис

Я читал ее эмоции как раскрытую книгу, для этого не нужна даже наша связь, да у нее на лице крупными буквами написано: «Всех убью, одна останусь», и еще меня немного смущали мотивы. Конечно, я бы и сам взбесился, попытайся кто-то мной командовать, но как же до нее не дойдет, что она обязана мне своей жизнью и даже кое-чем еще? Придется вбить данную мысль в эту черноволосую головку, крепко так вбить, чтобы не выпала.

– Задумайся, почему ты жива и отлично себя чувствуешь, когда твое последнее воспоминание – это скорая неизбежная смерть? Почему, в конце концов, солнце не режет тебе глаза? Ты подумай пока, а я подожду, поприкидываю, как мы можем быть полезны друг другу, – забросил я огромный такой аргумент против излишне поспешных выводов и с удовольствием понаблюдал, как словно круги на воде начали зарождаться нужные мне мысли.

– И почему солнце не жжет мне глаза? – избавилось от оцепенения это чудо, про жизнь надо было спрашивать, про жизнь, тьфу, всю задуманную речь обламываешь же.

– Потому что так захотел я! – Тут, конечно, перегнул малость, но кашу маслом не испортишь, но и кило масла с ложкой каши есть не станешь, тоньше надо быть, тоньше. – Теперь о главном. Скажу так, тем, кто добровольно попадает в ад, дальновидные демоны не причиняют вреда, а используют в своих целях. Твоя душа добровольно осталась со мной в тот день, в том самом подземелье, даю тебе свое слово и клянусь своей властью, что не принуждал ее. Осознанно или нет, но это был твой выбор. Теперь ты часть меня, моя плоть, проводник моей воли в этом мире, как ты уже убедилась, бесполезно противиться моим приказам, оправданье только смерть. Не беспокойся, я не потребую многого, и жизнь будет не единственной платой за службу.

Отныне ты уже не вампир, если быть точным, не только вампир, хоть никто и не сможет отличить тебя от человека, я позаботился. Тебе осталась доступна вся их сила и умения, а связь со мной даровала избавление от их недостатков и еще на шаг приблизила к истинному бессмертию. Служи мне не за страх, а на совесть, и получишь больше. Слушай же свое первое задание, слуга: выясни все о ритуале призыва демонов и будь готова рассказать мне (все же интересно, что это была за тварь такая). Сейчас я собираюсь путешествовать, и по возвращении мне понадобится хороший большой дом, лучше небольшой замок или крепость, здесь на твое усмотрение и возможности, и соответствующая прислуга, не хочу ни в чем испытывать неудобств. Если мне понравится то, что я увижу, вот что станет твоей наградой, – показываю ей вырванное у кого-то из врагов магическое ядро, – с ним ты сможешь творить магию на равных с мастерами.

– Каковы сроки, господин? – Вот оно, действие политики кнута и пряника!

– Сроки? – Вот блин, да я сам не знаю, какие сроки, об этом я как-то и не подумал, что сказать-то? – Кхм, чем быстрее, тем лучше, скажу только, что на ближайшие год-полтора у меня уже есть планы, – после секундной заминки со всем достоинством ответил я. – Не волнуйся, я поставлю тебя в известность, когда надумаю вернуться, над нашей связью не властно расстояние. – В самом деле не по рации же демоны своими легионами управляют.

Кларисса, в прошлом высший вампир

Я была в ярости, а после вопросов, заданных чужаком, еще и в нешуточной растерянности, а в самом деле, как так получилось?

– И почему солнце не жжет мне глаза? – спросила я, и от ответа мне стало жутко.

Потому, что он так захотел, а если ему захочется, чтобы я ослепла навсегда? У меня же не будет выбора! Я полностью завишу от его воли, от его прихоти! «Демоны не причиняют вреда…», о боги, мне конец, попасть в лапы к демону, чем он заставит меня заниматься? Вырезать всех младенцев в округе во славу его? Ежедневно приносить ему жертвы, чтобы увеличить его силы? Что?! Добровольно? Да ты в своем уме?! «Осознанно или нет», ха, ха, ха, вот и ответ на «добровольно», к рукам казначеев золото тоже прилипает «добровольно», скажи лучше, взял то, до чего руки дотянулись! Не потребуешь многого, жизнь в качестве платы, иммунитет к солнцу, говори уже, что же я буду вынуждена делать?!

Информация по ритуалам, подловить и вытрясти пару-тройку учеников любого демонолога, вполне выполнимо и не противоречит моим принципам: дом – нет ничего проще, у меня уже есть неплохой особняк в Халийском королевстве, я периодически отдыхаю в нем. Замок или крепость? Ты что, рехнулся? Я же не баронесса какая-нибудь, кто позволит мне купить такое? Плата, у меня даже сердце на миг остановилось, сила, скорость, регенерация, во всем этом мы превосходим остальных разумных, ну еще внушение, но магическое ядро у этих бурдюков с кровью сводит на нет наши преимущества. За возможность превзойти их во всем – небывало низкая плата.

– Каковы сроки, господин? – год-полтора мало, придется действовать более резко и грубо. Купить ненаследный дворянский титул моих финансов, может, и хватит, а с ним у меня будет привилегия вступать в брак с высокородными или удочерения ими же. Потом охмурить какого-нибудь идиота, сделать надлежащее внушение и устроить несчастные случаи всем законным наследникам, хоть для кого-то из старых козлов забава с простолюдинками обернется трагедией. Трудоемко, но выполнимо.

– Я приложу все силы, вы будете довольны.

– Другого ответа я и не ожидал, – довольно оскалившись, сказал демон, – дам знать, если вдруг понадобятся твои услуги, в остальном ты свободна в своих желаниях.

– Благодарю, господин. – Смиренно склоняю голову перед старшим. Именно так, отныне у меня другой клан и нет больше обязательств ни перед кем, кроме того, кого я признала старшим над собой.

– Мое имя Аннстис, не забудь, когда будешь звать, – улыбнувшись, ответил он и просто растаял в воздухе. Вот показушник…

Аннстис

После моего, как мне казалось, эффектного исчезновения, а это надо было очень сильно постараться, чтобы переместить себя, даже будучи не вполне материальным, за ближайшее дерево, я стал прикидывать планы на жизнь. Почему, собственно, я вообще мотаюсь по жалкому клочку суши? Проклятый лес, его окраины, маленькая деревушка, какие-то подземелья и один-единственный город – спрашивается, а какого лешего? Я уже повстречал гномов, убедился в их жадности, любви к спиртным напиткам и качественному металлу, уловил в таверне пьяное бормотание о надменности остроухих, о жестокости степных орков. В конце-то концов, на этом материке помимо империи с полдесятка королевств включая Халийское, о котором я постоянно слышу, так для чего мне прозябать в одном и том же месте? Что меня здесь держит? Да, собственно, уже особо и ничего, долги розданы, злодеи наказаны, никакой войны не будет, своеобразная плата получена. Наверное, самое время, что называется, осмотреться, да и пора бы уже найти свое место под солнцем, свой новый дом в новом интересном, прекрасном мире.

Причем настоящий дом. Не просто место для ночлега и приготовления пищи, не район, в котором живешь, не город и тем более не страна, здесь все гораздо сложнее. Дом – скорее это просто нечто родное или просто привычное, то, с чего начинается наша жизнь и куда мы все стремимся вернуться. Место, где чувствуешь себя как минимум комфортно, где нас ждут и всегда будут рады твоему приходу. У кого-то дом есть с самого рождения, кто-то его успел потерять, конечно, всегда найдутся и те, у кого такого места не было никогда. Но каждый человек, будь то сознательно или нет, желает найти или же создать для себя и потомков такое, защищенное от всех невзгод, родовое гнездо, где он будет в безопасности, куда сможет вернуться и получить помощь, невзирая на обстоятельства.

Вы скажете, что человеком я быть перестал, что же, ваша правда, только слишком хорошо я понимаю, как это важно иметь родные стены, под защиту которых можно отступить, почувствовать свою важность, необходимость, набраться сил, наконец. И пусть, пока я буду исследовать этот мир, создавать мой новый дом (лучше все-таки замок) будут чужие руки и не совсем законным способом, но что для меня теперь мнение тех, кто будет дрожать от страха и молиться своим богам, когда узнает, кем я являюсь на самом деле? А при возможности с удовольствием вонзит кинжал в спину, если я ослабею? Пожалуй, во мне инстинкт самосохранения так же силен, как и у остальных, и вопрос морали не заставит меня самому себе перерезать глотку. За эти месяцы я научился терпеть, сумел сохранить надежду и жажду жизни. Сумел подстроиться под изменившиеся обстоятельства и продолжил существовать, пусть мне было трудно, больно, иногда даже отвратительно, но я не отступился, выжил и надеюсь обрести здесь свой новый, надежный дом в том смысле, который в это слово вкладываю именно я…