11 марта 2002 года

Беда не приходит одна. Беда имеет обыкновение врываться внезапно и, при этом, стремительно множиться. И справиться с этим нет никакой возможности.

Причем происходит это обычно в такой момент, когда кажется, что все зашибись, круто, а дальше будет еще лучше, ура!

И тут на, тебе, по загривку!

Понедельник — самое обычное время для начала неприятностей. Девяносто процентов всех проблем должны быть благодарны своим появлением первому дню недели.

Еще позавчера был праздник. Международный женский день: цветы, открытки, поздравления реальные и виртуальные…

Синка пришла в восторг не только от фарфорового ангелочка, но и от странички с поздравлениями, которую Ник собрал, можно сказать, собственными руками.

Они сидели в кафе, потом гуляли по городу, потом пошли в кино и там, словно пятнадцатилетние подростки, жадно целовались на последнем ряду.

Потом еще много чего было, дома у одной из Синкиных подруг, которая так удачно была в отъезде. Ник вернулся домой только вчера рано утром и сразу завалился спать, счастливый и довольный.

Весь вечер он работал, точнее, пытался работать. У него была задумка: написать алгоритм для вируса, который мог бы переписывать свой код, но вчера, понятно, было не до работы. Обменивался с Синкой смсками — вот чем он занимался весь вечер.

А утром, в понедельник, пришел на работу, и камень покатился под откос, набирая скорость.

В их отделе с утра не было никакой связи. Все компьютеры оказались заблокированы не только для выхода в интернет, но и в локальной сети. При этом в соседних отделах все было в полном порядке. Никто из техотдела внятно ничего объяснить не мог, лишь мямлили про какие-то технические неполадки.

Это было странно. И глупо.

Ник только-только собирался выяснять, что там случилось в техотделе, как его вызвал к себе Гришин.

Разговор предстоял серьезный и неприятный — Ник почувствовал это, едва услышал голос Гришина, и уверился в своих опасениях, когда вошел в его кабинет.

Кроме Гришина, в кабинете был еще Женя Ифрит — начальник службы безопасности корпорации, крайне молчаливый и угрюмый чел неопределенного возраста — от тридцати до пятидесяти. Он сидел у стены и ковырялся в мобильнике, но надо знать Ифрита, чтобы понимать: всегда, когда кажется, что он ничего не делает, он максимально сосредоточен.

Это у него мимикрия такая.

Уже подспудно ощущая тревогу, Ник присел за стол напротив Гришина. Тот откашлялся, потом начал издалека:

— Ник, ты знаешь, как я к тебе хорошо отношусь. Нет, правда, до сегодняшнего дня к тебе, по сути, не было никаких претен-

зий.

Вступление не сулило ничего хорошего. Ник напрягся.

Гришин тужился, видимо, пытаясь подобрать слова, а потом решил не тянуть кота за хвост.

— Короче! — он махнул рукой, словно воздух рубанул, посмотрел на Ифрита. — У нас, точнее у вас, проблема. Очень серьезная. Женя?

Ифрит, в отличие от Гришина, был не менеджером, а технарем, поэтому говорил коротко и по делу.

— Кто-то из твоего отдела последнюю неделю копировал базу с частной перепиской. Копировал на внешние носители, которые так и не получилось найти. В общем, базу по частям выносили из офиса и сливали кому-то налево.

Прежде чем Ник смог осмыслить услышанное, Гришин поспешил добавить:

— Это очень серьезная ситуация. Спустить такое на тормозах не получится. В общем, Ник, вопервых, нам надо знать, кто это делал, и кому сливалась информация.

Ника так и подмывало спросить, что же будет «вовторых», но вместо этого он, немного ломающимся голосом поинтересовался:

— Вы подозреваете кого-то конкретно?

— Мы подозреваем твой отдел, — сказал Гришин. — У тебя есть три дня, чтобы найти виновника. Иначе нам придется расстаться со всем отделом — и, поверь, это максимум, что я могу сделать, учитывая мое уважение к тебе.

Корпорации не выгодна шумиха, связанная с утечкой информации. Тем более, базы с частной перепиской. Поэтому никто не будет подавать в суд, ограничатся увольнением. Но и терять работу Нику не хотелось. Особенно сейчас, когда никаких других источников доходов нет.

Да и не в доходах только дело ведь. Нику всего двадцать лет, а он уже начальник отдела в крупной корпорации. Вся карьера впереди… увольнение будет не просто fail, а epic fail.

Ник вернулся в отдел со смешанными чувствами. Он не стал сразу рассказывать всем, что произошло, сначала просто осматривал всех сотрудников, пытаясь понять, кто из них согласился ради денег, или еще по какой-то причине фактически предать своих

коллег.

Все работали, как и раньше, никаких изменений не было. Все как обычно, только теперь Ник знал, что в отделе завелась

«крыса».

Ему нужно было посоветоваться с кем-то. Лекс? Несмотря на то что в последнее время между ними отношения нельзя было назвать братскими, больше у Ника друзей не было. Ну, разве что Синка, но она в этой ситуации была бесполезна. Не привлекая внимания, Ник тихо сказал, приблизившись к столу Лекса:

— Надо поговорить.

Они вышли в переговорную, там Ник пересказал Лексу разговор с Гришиным.

— Это точно кто-то из нашего отдела? — спросил Лекс, закуривая.

— Ифрит так сказал, — пожал плечами Ник.

— А кто точно, они не знают? — спросил Лекс.

— Если бы знали, наверное, мы бы тут не сидели? — буркнул Ник.

Он посмотрел на Лекса, и вдруг его осенило. Словно все кусочки мозаики-пазла сложились воедино, в целую картинку.

— Лекс… — медленно произнес Ник.

— Да?

— А откуда у тебя деньги? Телефон, художника ты оплатил, перловика…

— Ты что, думаешь, что это я?

— Я пока ничего не думаю, а спрашиваю.

— Ты меня подозреваешь… — Лекс тяжело задышал. — Ник, ты попутал?

— Путает паук паутину. Я тебя пока не обвиняю, потому что надеюсь, что ты объяснишь мне, откуда у тебя деньги?

— Я что, отчитываться перед тобой должен?

— Ты что, не понимаешь? — воскликнул Ник. — В нашем отделе «крыса», и в это же время у тебя появляются деньги! Что мне думать?

— Да мне плевать, что тебе думать! Считаешь, что это я? Доказывай. Не можешь? Пошел нах!

Он вышел из переговорной, хлопнув дверью.

День закончился ничем. Ник переговорил со всеми из отдела, объяснил ситуацию. Поговорил с Ифритом, но тот лишь развел руками.

— Если бы мы знали, кто — мы бы уже действовали, — ответил Ифрит. — Так что это твой крест.

Отчаяние охватило Ника. Он не знал, что делать — с одной стороны, не хотелось верить, что это мог сделать Лекс, с другой стороны, больше подозревать было некого.

Возвращаясь домой, Ник вдруг нестерпимо захотел увидеть Синку.

Позвонил ей на мобильный, но она не отвечала. Набрал через несколько минут — бесстрастный женский голос сообщил, что абонент находится вне зоны действия.

И тогда Ник решил поехать к ней домой. Вот так, без предупреждения, познакомиться с бабушкой, а потом официально сделать Синке предложение, от которого она не сможет, не должна отказаться.

Он был пару раз возле ее дома, провожал до подъезда, и знал, что она живет на шестом этаже в квартире с угловыми окнами.

Дождавшись, пока кто-то из местных откроет подъезд, Ник поднялся на шестой этаж и позвонил.

Дверь открыл мужик лет сорока в потертых тренировочных штанах и мятой майке.

— Здрасьте… — растеряно произнес Ник. — А Син… а Инну можно?

— Какую Инну? Нет тут никаких Инн, — с подозрением ответил мужик.

— Сема, кто там? — послышался басовитый женский голос, совсем не похожий на Синкин.

Квартиру, что ли, перепутал? Вроде нет, этаж тот же.

— Ей двадцать лет, светлые волосы, короткие… — быстро перечислил Ник приметы девушки. — Глаза разного цвета, один зеленый, другой синий… У нее бабушка еще больная, еле ходит.

— Ни разу не видел тут таких, — ответил мужик. — И бабушек больных у нас нет, все здоровые, слава Богу. А тебе подъезд из какой квартиры открыли?

Дальше продолжать диалог смысла не было.

Спускаясь по лестнице, Ник снова набрал номер Синки. И снова тот был отключен, либо вне зоны действия сети.

А когда Ник вернулся домой, то первое, на что обратил внимание — это довольное, даже счастливое лицо Лекса. Обычно не вылезавший из своей комнаты, он шуровал на кухне. Бутылка вина, уже наполовину початая, тарелка сыра.

— Можно спросить, от чего ты так прешься? — хмуро спросил Ник.

— Я игру запустил в бета-тесте, — похвастался Лекс.

— Ты что, идиот? — осведомился Ник. — Нас уволят не сегодня-завтра…

— Да и пох. — ответил Лекс. — У меня все хорошо, чего и тебе желаю. Мы, кстати, собираемся на следующей неделе в Турцию, не хочешь присоединиться?

— Мы — это кто?

— Я и Синка, — Лекс выждал несколько мгновений, чтобы насладиться оторопевшим видом своего друга, потом добавил: — А ты что, думал, что я буду молча наблюдать, как ты ее окучиваешь? Посмотри, малышка, какой я крутой. Ай эм СЕО, бля… все, теперь ты не сеошник, а такой же лох, как и я. Только у меня есть деньги, а у тебя нет. Или есть? Поедешь в Турцию?

Лекс был пьян, поэтому и не контролировал себя. Лицо Ника потемнело, но Лекс этого не замечал. Или не хотел замечать.

— Что, думал, будешь ей втихаря ангелочков дарить, а я типа все схаваю? Не выйдет, братец…

Ник вздрогнул. Заметив это, Лекс осклабился.

— Это она мне вчера рассказала, про ангелочка. Когда мы в кино ходили… Ник, а рассказать тебе, что мы после кино делали? Трахались мы. Пока ты дрочил на ее смски…

Он бы, наверное, еще много чего сказал, только Ник остановил этот словесный поток, врезав изо всех сил Лексу в челюсть.

Если бы попал в подбородок, то вырубил бы, но Лекс уклонился, кулак лишь скользнул, зацепив губу. Обратка не заставила себя ждать. Лекс рассек Нику бровь. Заливаясь кровью, они обменялись еще двумя ударами ногами, прежде чем сцепились

в борьбе.

Силы были неравны. Ник проигрывал в боксе, но выигрывал в борьбе, и вскоре взял Лекса на удушающий.

Отключаясь, Лекс прохрипел, подражая Масяне:

— Директор? Пошел ты нах… директор.

Кислород перестал поступать в мозг, Лекс уснул на руках Ника.

Тяжело дыша, Ник поднялся. Вся кухня была в их крови. Снова смешалась, подумал Ник. Как несколько лет назад, правда, при других обстоятельствах.

Прижал полотенце к ране, уселся за стол. Помедлив, снова набрал Синку.

С момента последнего набора ситуация не изменилась.

Лекс очнулся спустя несколько минут. Поднялся, пошатываясь. Тыльной стороной руки вытер кровь, угрюмо посмотрел на Ника.

— Ты мне больше не брат.

— Угу, — подтвердил Ник. — У меня к тебе только два вопроса. Давно ли ты с Синкой, и кому ты сливал данные из компании.

Вместо ответа Лекс улыбнулся и показал Нику средний палец.

Через два дня весь их отдел был сокращен. Вернули трудовые книжки, даже выплатили остатки по зарплате.

— Должен вас предупредить, — сказал Ифрит на прощание. — Вы никогда не сможете работать в Майле или в аффилированных структурах. Ничего личного, это внутрикорпоративные правила.

Никто в этом и не сомневался.

Еще через день Ник съехал с квартиры на Юго-Западной. Жить в одной квартире с Лексом он больше не мог. И видеть тоже.

Синке он так и не смог дозвониться. Она исчезла.