Венецианский залив. Далматское побережье. Апрель 1596 года

Из папок М. Лунардо:

«В ночь на восьмое апреля 7104 года, с Вербного воскресенья на Великий понедельник, спалатский властелин Джованни Альберти во главе отряда из 40 спалатцев и вместе с 80 ускоками захватил турецкую крепость Клисса.

Он давно готовил нападение на крепость, но не успел довести подготовку до конца. Кто-то тайно предупредил Джованни из Венеции, что эта затея и имена его сообщников раскрыты, а Совет Десяти постановил его арестовать. Это заставило Альберти действовать немедленно. К решению напасть на крепость подтолкнуло ещё и известие Ловро Михнича, служившего в Клиссе начальником караула, что в ночь на понедельник в крепости не будет санджакбега с солдатами, которые по разным причинам отлучатся.

За охрану крепости отвечали две стражи. Одна несла службу внутри её, другая снаружи. В наружной страже было три караула, по шесть человек в каждом, поровну — магометан и христиан, подданных султана. В ту ночь, когда Альберти решил атаковать крепость, начальником одной из страж как раз был Ловро Михнич. Он ждал сигналов о начале штурма.

Первый вспыхнул на горе Высокой. Это означало, что Альберти спешит к крепости со своими людьми. Второй огонь зажёгся на холме у Спалатской бухты. И, наконец, третий сигнал появился на западе от Спалато на горе Святого Николы. Этот огонь означал, что Михнич должен приступить к выполнению своей задачи.

Он с тремя христианами набросился на троицу мусульман своего караула. Убив мусульман, Михнич отсёк им головы и отправился с этим трофеем на гору Высокую, где его ожидал Альберти с отрядом. Головы зарезанных мусульман были доказательством того, что путь к крепости открыт. Когда отряд Альберти ворвался в крепость, турки не смогли оказать серьёзного сопротивления. Сначала ускоки перебили стражу, а потом устроили резню всех мусульман, кто попадался им навстречу.

Некоторые славяне из крепости, принявшие раньше ислам, при появлении ускоков сбросили с себя турецкую одежду и с яростью набросились на своих единоверцев. Диздар — начальник гарнизона — крепости Меми-Ага Црнчич вместе с муллой и группой мусульман, запёршись в мечети и в одной из башен крепости, упорно сопротивлялись — ускоки подожгли их.

Узнав о захвате крепости, многие жители Спалато поспешили в Клиссу, где были видны дым и пламя горящих турецких зданий. Во всех близлежащих городах Венецианской Республики люди не могли скрыть радости от победы, даже местные князья и магистраты. Начались народные гулянья. Власти совершенно не вмешивались в происходящее. Известие о захвате христианами турецкой крепости быстро распространилось по Далмации, Боснии, Албании и Италии. В таких условиях доказать туркам, что правительство Венеции непричастно к этой дерзкой операции, почти невозможно.

Как узнали в Венеции, когда сопротивление турок в крепости было окончательно сломлено, капитаны ускоков Милош Славчич, Никола Сугич и другие отправились в бухту Жрновницу с грузом пленных невольников и награбленным добром и на небольших лодках отплыли к главной базе ускоков — Сени.

Десятого апреля капитан эскадры галер против ускоков Микель, заприметив в заливе одну из таких барок, преследовал её. Разразившийся шторм повредил судно беглецов. Ускоки бросили свой корабль и награбленные трофеи. На барке среди прочего был обнаружен и живой груз — две пленницы-мусульманки Хафиза Муйя Юрсинович и Рибица Реджепова, которые были захвачены ускоками в крепости. Капитан Микель отвёз женщин в Трогир, допросил и немедленно отправил подробный рассказ о захвате Клиссы в Венецию и Омис главному проведитору в Далмации серу Бенедетто Моро. Это было 14 апреля. Вот так Синьория и Сенат узнали о провокации у венецианских границ. Капитан Микель тем временем отплыл в Спалато, где обнаружил разгул народного ликования и выведал подробности о захвате Клиссы. Моро также отправил сообщение в Венецию с отчаянным требованием поддержки и указаний.

Скандал в правительстве Республики разразился, как только известие о взятии Клиссы и об участии в этом захвате венецианских подданных дошло до Совета Десяти, Синьории и Сената. Несмотря на то что Республике всегда не нравилось присутствие турецкой крепости поблизости от венецианских границ, однако военные действия около границы совсем нежелательны! Захват крепости может спровоцировать появление турецкого флота в водах Венецианского залива.

Ещё опаснее турок — германский император Рудольф. Крепость ни в коем случае не должна перейти к кайзеру! И совершенно недопустимо, чтобы поблизости от Спалато возникла ещё одна база ускоков, с которыми Республика ведёт настоящую войну!

Два удара по Венеции: первый — когда выяснилось, что в захвате крепости принимали самое деятельное участие некоторые знатные властелины и каноники Спалато, в том числе архидьякон Никола Альберти и его брат Джованни, он же Йован, при этом Джованни Альберти возглавил захват крепости, да ещё объединился с ускоками, да ещё и просит о помощи кайзера и Папу; второй удар — осознание того факта, что перед Клиссой выставлена теперь императорская застава и что по всей далматской территории от Трогира до Сибенико венецианцы оказались зажатыми между турками и отрядами христианской коалиции.

Паника в Сенате и Синьории.

Из протоколов заседания Сената 1 апреля 7104 года:

Сенатор В. Захват крепости нашими подданными — это полное безумие! Это ставит нас в шаге от войны с Турцией! Мы должны немедленно отреагировать!

Сенатор Д. Я считаю необходимым, чтобы Синьория немедленно отправила депешу в Константинополь и приказала нашему байло сообщить великому визирю Высокой Порты, что венецианское правительство глубоко сожалеет о случившемся и осуждает эту авантюру.

Сенатор Е. Но этого мало! Ведь в этой авантюре участвуют жители Спалато! Необходимо провести немедленное расследование об участии наших подданных в этом преступлении и наказать их. Наказать самым жестоким образом!

Сенатор А. Согласен. Но здесь возникает одно сложное обстоятельство. Считаем ли мы себя повинными в этом захвате? Я имею в виду нас, Сенат, Синьорию.

Сенатор Л. Повинными? Ни в коем случае! Мы осуждаем захват!

Сенатор Г. Оказывать ли помощь туркам в подавлении захватчиков?

Сенатор Ц. А у нас есть выбор?

Сенатор М. Простите, советник, но мы придерживаемся нейтралитета и, как я понимаю, придерживаться его должны в любой ситуации. Оказывать военную помощь туркам — означает вступить на их стороне в войну!

Сенатор Ц. поддержанный Б., Г., Я. и т. д.: Придерживаться нейтралитета — это не означает, что мы должны проявлять полное безразличие к происходящему, тем более в условиях, когда наши подданные принимают активное участие в событиях. То есть без нас нарушили этот нейтралитет!

Сенатор А. Я всё-таки не понял, помогать ли туркам. Если они обратятся за помощью? Да или нет?

Сенатор Ю. Торопитесь помогать, так как Клисса долго не продержится. Нас и так турки обвинят в тайном попустительстве и помощи этому захвату.

Сенатор Ж. А если к вам обратятся за помощью христиане?

Сенатор Ф. Вы имеете в виду проклятых ускоков, которые всё это подстроили?

Сенатор Ж. А разве вы не знаете, что лично кайзер Рудольф и его Имперский Совет просят Синьорию не препятствовать снабжению крепости? И с такой же просьбой обратился Понтифик!

Дож мессер Гримани: Досточтимые Сенаторы. В какую бы сторону ни бились наши сердца, мы должны придерживаться нейтралитета, просто обязаны показать османам, которые в данном случае являются потерпевшей стороной, нашу добрую волю и сочувствие. А также оказать помощь.

Сенатор Л. Помощь?

Дож: Да, помощь. Но не военную. Мы должны передать нашему главному проведитору в Далмации серу Бенедетто Моро самые широкие полномочия по обеспечению нашего нейтралитета и помощи.

Запись от конца апреля 7104 года:

Синьория издала постановления своему главному проведитору, князьям далматских городов, а также посланникам при кайзеровском и папском дворах.

Далматским князьям категорически заявлено, что Республика — друг Турции, и приказано, чтобы они воспрепятствовали всякому общению подданных Республики с захватчиками Клиссы. Властелины Джованни Альберти, Циндрич, Фран Мартинчич и Никола Сугич — названы главными виновниками захвата.

Проведитору отправлены 100 солдат для укрепления Спалато и Сибенико. Посланника в Риме Синьория запросила, что там думают и намереваются делать в связи с Клиссой. А посланнику в Праге было приказано всех известить, что Венеция находится в мире как с императором, так и с Османской Портой и не намерена терпеть, чтобы её подданные участвовали в этой войне на чьей-либо стороне.

Особые рекомендации получил венецианский байло в Константинополе, так как явно ожидалась враждебность со стороны Порты. Уже 16 апреля Синьория в депеше просила, чтобы байло заявил в Диване: Венеция не имеет никакого отношения к захвату Клиссы и не собирается вмешиваться во враждебные отношения Турции и Кайзера. Байло было предложено все свалить на сеньских ускоков — как главных организаторов нападения на крепость.

Как только стали известны имена двух главных спалатских заговорщиков — Джованни Альберти и Франо Мартинчича, изменили и рекомендации для байло. Синьория исходила из того, что турки наверняка уже знают об участии спалатцев в захвате крепости. Байло должен был сказать, что эти двое изгнаны с территории Венеции за разные преступления и являются бывшими гражданами Венеции. Но то, что они покусились на крепость, — это их частное дело, и что такое случается и в других державах. Например, великий визирь Синан в Венгрии казнил немало турецких подданных, которые предали его и переметнулись к кайзеру. Кроме того, Клисса взята не силой, а хитростью и предательством, значит, среди тамошних турок были изменники. Сама же Синьория Светлейшей Республики Венеции остаётся другом Порты Османской.

Приписка: И всё же не пойму, почему, если Санджак-бега Клиссы предупредили о возможном нападении на крепость, турки повели себя так беспечно? И что же всё-таки замышлял капо Совета Десяти Гарцони? Наверное, не обошлось здесь без очередной нашей венецианской интриги. Гарцони, с тех пор, как на заседании Совета Десяти зачитали разоблачение Матео Альберти, ходит смущённый и растерянный...»